---------------------------------------------------------------
Перевод с английского О. Степашкиной
---------------------------------------------------------------
Пять тысячелетий назад произошла великая война между богами и демонами,
и демоны, потерпев поражение, были изгнаны из родного измерения. Им пришлось
обживать новое измерение, пустынное и бесплодное, и скорее всего они все
погибли бы, если бы не обнаружили канал, ведущий.., на Землю!
Среди нынешнего поколения демонов особенно выделялся Кай Крапивник -
мастер меча, мечтатель и стеклодув, создающий бутылки, в которых размещались
целые миры. Он долго жил в покое и уединении, но однажды его покой был
нарушен... Крапивнику пришлось обрести новых друзей и новых врагов, пройти
через множество испытаний и доказать, что он не зря носит титул Лорда
Демона.
Перед вами - последнее произведение Роджера Желязны, законченное его
женой и соавтором Джейн Линдскольд!
Эта книга полностью вымышлена. Все встречающиеся в ней имена,
персонажи, места и происшествия являются плодом воображения автора либо
использованы как вымышленные. Любое сходство с реальными событиями,
местностями, организациями либо личностями, как живыми, так и умершими,
является случайным и не входит в намерения автора либо издателя.
Джиму, с любовью. И Полу Деллинджеру - с благодарностью за письма.
Она была оранжевой. Оранжево-зеленой. Одной из лучших моих работ. Я
отверг горшки и вазы и сотворил бутылку - впервые за многие века. Ее
изготовление заняло у меня сто двадцать лет - с перерывами, правда. Бутылки
занимают у меня либо намного больше, либо намного меньше времени, чем другие
изделия, - в зависимости от их предполагаемого предназначения.
Я вдоволь налюбовался бутылкой изнутри, потом перенесся наружу и
стиснул левую руку в кулак, так что перстень с печаткой, который я ношу на
ней, зарделся алым светом. Когда печатка достаточно нагрелась, я прижал ее
ко дну бутылки, пометив готовое изделие знаком Кая Крапивника, мастера по
изготовлению бутылок. Моим знаком.
Я отступил на пару шагов, окинул взглядом бутылку, возвышающуюся
посреди стола, и позволил себе слегка улыбнуться. Потом я уселся на груду
подушек, скрестил ноги и на мгновение расслабился.
Конечно же, бутылки работы Кая Крапивника бесценны - это всем известно
вот уже четырнадцать столетий. Не знаю, сколько бутылок я успел сделать за
это время. Они практически неуничтожимы. Если налить в них вино, оно
остается безукоризненно свежим лет двести. Если поставить в них цветы, они
не завянут примерно столько же. И даже если эта бутылка стоит пустой, само
обладание ею приносит немалую удачу - в виде богатства, здоровья, счастья и
долголетия. Многие в это верят. И это таки правда. Я вплетаю в структуру
этих сосудов некоторую часть своей личной ци, и моя воля проявляет себя в
творении моих рук.
Истинные ценители готовы на все, лишь бы заполучить для своего частного
собрания изделия Кая Крапивника. Чародеи гоняются за ними и используют их в
своем ремесле: эти бутылки чрезвычайно полезны в магической практике.
Наиболее сведущие специалисты по восточному искусству, работающие при музеях
и галереях, знают их наперечет. Существуют даже люди, которые зарабатывают
на жизнь исключительно тем, что разыскивают вещички моего производства для
богатых коллекционеров.
Оливер О'Киф вошел в комнату бесшумно, словно кот. Он понимал, что я
наконец-то завершил работу и теперь, наверное, счастлив - на свой,
непостижимый для него лад. Я исследовал свои эмоции и решил, что, возможно,
так оно и есть.
Я оторвался от созерцания бутылки и встал. О'Киф улыбнулся мне. Это был
невысокий человек, крепко сбитый, но не приземистый, бледнокожий, конопатый,
с коротко подстриженными светло-рыжими волосами.
Вне зависимости от того, в каком облике я пребывал, мы с ним составляли
весьма контрастную пару.
- Чудная вещичка получилась, босс, - сказал Оливер. - Даже, пожалуй,
лучше той зеленой, которую вы сделали в начале восемнадцатого века, - а та
мне всегда нравилась больше всех прочих.
- Спасибо, Олли. К этой я и сам питаю особую слабость.
- Сейчас вечер субботы, и в "Небесной пицце" дежурит Тони. Не желаете
отметить это дело? Я улыбнулся.
- И что же мы закажем по такому случаю?
- Ну, вам, как всегда, эти ваши пепперони, - отозвался Олли.
- Точно. И, пожалуй, немного грибочков - если они там свеженькие.
- Лично проверю.
- Само собой. Может, еще колбасы? Опять же, если она будет свежая?
- Прекрасная идея.
- Теперь ты предложи что-нибудь.
- Немного салата из перца-колокольчика.
- Отлично. И еще, пожалуй, надо прихватить несколько бутылок
мексиканского пива.
- Несомненно.
- Как там у нас, довольно денег в бочонке?
- Да, конечно. - Я снова улыбнулся. Мы практически всегда брали одно и
то же. Но нам нравилось каждый раз обсуждать это заново. Это был наш
маленький ритуал, Оливер застегнул куртку и вышел. Я проводил его взглядом.
Этот человек был моим слугой. Он служил мне вот уж больше трехсот лет -
четыре первоклассных заклинания поддерживали его в хорошем состоянии. Но
Оливер не был похож на прочих моих слуг.
Я встретился с Оливером в одном дублинском пабе, куда тот явился, чтобы
продать свою скрипку. Я по невежеству поинтересовался, что такое скрипка. И
Оливер мне сыграл. В результате я, вместо того чтобы купить скрипку,
предложил Оливеру работу. И с тех пор мы не расставались.
Я не слишком-то люблю выбираться в мир людей, и в подобных экскурсиях
Олли служит для меня отличным посредником. Он боек на язык, представителен с
виду и, похоже, всегда в курсе творящихся вокруг событий. А для этого
требуется незаурядный талант, если учесть, как сильно изменился мир за
последние века.
Я покинул свою стеклодувную мастерскую и принялся прогуливаться,
любуясь развешанной по стенам коллекцией гобеленов. Я мог бы бродить здесь
вечно. Моя личная бутылка - а дело происходило именно там - заключает в себе
целый мир, никак не зависящий от человеческого времени и пространства. Любая
из бутылок, о которых я упоминал, содержит собственный мир. Вы можете
наполнить такую бутылку водой и поставить в нее цветы, ничуть не потревожив
этот самый мир. Или же, если сумеете отыскать дорогу внутрь, вы можете
гулять там, не опасаясь замочить ноги.
Моя бутылка располагает собственной необыкновенной флорой и фауной,
куда в числе прочего входит и компания полупризрачных млечных духов. Они
обитают в отгороженном занавесом районе, где вот уже тринадцать веков висит
туман и моросит мелкий, уютный дождичек. А еще в моей бутылке живут
великаны, драконы и прочие твари - одна другой удивительнее.
Климат здесь мягкий, хотя я позволяю, чтобы в горах лежал снег. Я держу
у себя огромный лес, заполненный потаенными гротами, руинами и мшистыми
гранитными валунами, на которых пляшут странные тени, не зависящие от
освещения. Есть тут и океан - на тот случай, если мне захочется искупаться
или походить под парусом.
Несмотря на замкнутость внутреннего пространства бутылки, мы здесь не
страдаем от удушья. Как-то раз после кораблекрушения моя бутылка несколько
веков пролежала на дне Восточно-Китайского моря. И никакая вода нам не
мешала. Правда, с гостями были проблемы.
Владельцы наших бутылок всю свою жизнь живут рядом с этими сокровищами
- стоит лишь руку протянуть. Но большинство из них так ни о чем и не
догадываются. И все же хозяин бутылки работы Кая Крапивника всегда, даже
пребывая в неведении относительно ее природы, остается в выигрыше. Те же,
кто знаком с ее тайнами, могут продлевать свою жизнь на века, устраивая себе
длительные каникулы в бутылке. Многие мудрецы древности поселились там
насовсем - кое-кого из них я навещаю и поныне.
Поддавшись желанию устроить себе небольшой праздник, я отыскал путь -
полагаю, вы назвали бы его "путь наружу". Он проходит через небольшой горный
район, где вечно царят сумерки и туман. Я нарочно стилизовал его под
старинный китайский пейзаж. Для меня это своего рода Волшебная Страна, где
человек может укрыться и уснуть сном Рип Ван Винкля, где любая дама может
превратиться в Спящую Красавицу и безмятежно покоиться в замке, увитом
розами, или в пещере, что зияет на нефритовом горном склоне.
Слева и справа от меня послышалось энергичное подвывание. Я прошел еще
немного вперед. Ну да, конечно, всегда полезно продемонстрировать боссу, что
ты не дремлешь на посту...
Через некоторое время слева показался оранжевый пес фу размером с
шотландского пони, а справа - еще один такой же, но зеленый. Они уселись
передо мной, прижав к спине великолепные пушистые хвосты.
- Привет, - дружелюбно поздоровался я. - Как дела на границе?
- Ничего необычного, - проворчал Ширики, зеленый пес. - Недавно мы
пропустили наружу О'Кифа, и с тех пор все тихо.
Шамбала же лишь молча уставилась на меня. С плоской морды с широкой
пастью на меня взирали здоровенные круглые глазищи. Я назвал Шамбалу
оранжевой, но на самом деле ее шерсть не имеет кричащего апельсинового
оттенка. Она скорее ближе к красноватому мерцанию раскаленных углей, еще не
подернувшихся пеплом. Я кивнул.
- Хорошо.
Я нашел этих собак примерно девять-десять веков назад изможденными и
умирающими от жажды: даже у не вполне обычных существ имеются свои
потребности. Храм, который они стерегли, был заброшен и разрушен, и пара
неприкаянных, никому не нужных псов скиталась по пустыне Гоби. Я дал им
воды, еды и взял к себе в бутылку. И они согласились пойти со мной, хотя я
относился к той самой породе существ, против общения с которыми их
предостерегали с детства. Я обычно стараюсь не связываться с храмовыми
собаками. Их специально натаскивают на таких, как я. Они обучены разрывать
нас на мелкие кусочки, в результате чего мы переносимся во всяческие
неуютные места, совершенно непригодные для жизни. А для комплекта и для
пущей безопасности они снабжены собачьей магией.
Так что я не стал официально нанимать этих псов на службу. Я просто
сказал им, что если их устроит в качестве жилья заброшенное драконье логово
в моих Сумеречных горах, то у них не будет недостатка в чистой воде, а я
позабочусь, чтобы у них была и пища. И не будут ли они так любезны
присматривать за окрестностями. Если же там кто-нибудь появится, им нужно
будет просто повыть.
Несколько веков спустя подробности подзабылись, а собаки так и остались
жить здесь. Они звали меня лордом Каем, а я их - Ширики и Шамбалой.
Я пошел дальше. На самом деле мне вовсе незачем было высовываться
наружу - я знал, что О'Киф о всем позаботится. Но я поддался праздничному
настроению, и мне захотелось просто пройтись и подышать ночным воздухом.
Подойдя к грани миров, я задумался о своем внешнем виде. Внутри бутылки
я хожу в своем естественном облике. Он человекоподобен - в том смысле, что у
меня две руки, две ноги, вполне узнаваемые туловище и голова, обычное число
глаз и все такое прочее. Но при этом ноги у меня снабжены когтями (пальцев
там пять), я возвышаюсь на восемь футов, а моя кожа имеет насыщенный синий
цвет с пурпурным отливом. Вокруг глаз у меня красуются черные треугольники.
Некоторые полагают, что это косметика (действительно, тысячу лет назад это
было очень модно), но у меня это от рождения. От этого мои темные, лишенные
зрачков глаза кажутся горящими, что придает мне угрожающий вид, даже если я
того и не желаю.
М-да, для мира людей эта внешность не подходит. Я быстренько облачился
в человеческий облик, который обычно использую для своих нечастых прогулок
снаружи: китаец зрелых лет с блестящими черными волосами, еще не тронутыми
налетом седины, среднего роста, но окруженный явственной аурой власти. Я
сотворил себе одежду, соответствующую унылой моде того американского
городка, где мы ныне обитаем, и невольно вздохнул, вспомнив изящные одеяния
древнего Китая.
Поскольку все эти изменения не стоили мне ни малейшего труда, я вышел
за пределы бутылки, почти не замедляя шага. В полном соответствии со своим
желанием, я оказался в гараже, принадлежащем сыну покойной леди, которая
прежде держала бутылку на столе в гостиной. Сын же пока не решил, то ли ему
отдать эту бутылку жене, то ли так и оставить стоять на столе - ему
нравилось на нее любоваться. Я в настоящий момент не имел какого-либо
определенного мнения по этому вопросу, а потому не вмешивался.
Выбравшись из гаража через боковую дверь, я неспешно двинулся в
направлении заведения Тони, "Небесной пиццы", расположенного в нескольких
кварталах от этого дома.
Ночь была безлунной, но звездной. Было свежо, дул ветерок. Я заподозрил
неладное, когда, проходя через один из небольших городских сквериков, учуял
в воздухе запах крови и пиццы. И демонов.
Я замер. Потом бесшумно двинулся вперед. В памяти мгновенно воскресли
все способы причинять боль и смерть, изученные мною за долгие годы. В это
мгновение я был одним из опаснейших существ на всей планете...
...А потом я увидел дерево и все прочее.
Тело свисало с нижней ветки. Оно было подвешено вверх ногами и покрыто
множеством ранок - там, где они пили кровь. А теперь они вырвали своими
паскудными мелкими зубками куски плоти и принялись за трапезу.
Я подошел поближе. Их было шестеро - тех, кто собрался вокруг
подвешенного мертвого тела несчастного О'Кифа. Все они были около двух футов
ростом, желтоглазые, дородные и крепко сбитые. Цвет лица у них был зеленым с
желтовато-серым оттенком, а когти - короткими и острыми. Неподалеку на траве
валялась позабытая коробка с пиццей.
- Как вам человечинка? - с набитым ртом поинтересовался один из них,
пуская слюни.
- Получше пиццы! - отозвался другой.
- Эй, чем пинать пепперони, возьми-ка кусочек для гарнира! -
посоветовал третий.
Я вскинул руки и шагнул вперед, окружив нас стеной пламени. Все шестеро
демонов по пояс превратились в камень. Они запищали, как морские свинки, и
уставились на мое пылающее гневом лицо.
- 0-е-ей! Да это один из важных шишек! - сказал ближайший демон.
- Эй, босс! - рискнул подать голос другой. - Мы не сможем устроить ему
достойные похороны, пока у нас ноги такие каменные. Это прикол, да? Ха-ха.
Может, хватит, а? Превратите нас обратно!
Я протянул руку и схватил того, кто говорил последним. Демон тут же
умолк, поскольку теперь он окаменел целиком. А потом я надавил посильнее, и
у меня в руках оказались полные пригоршни щебня. Я подбросил этот щебень в
воздух и полюбовался, как он врезался в стену пламени и исчез в небольшой
огненной буре. А легкий ветерок развеял пепел, не позволив ему коснуться
земли. Я не оставил этой твари ни малейшей надежды на возрождение.
- Эй, мы же извиняемся! - вякнул еще один демон.
- Да, правда! А че мы хоть натворили-то? - поддержал его другой.
Я развернулся и распылил второго, решив, что без него мир станет лучше
и чище. Остальные снова завизжали.
- Тихо! - приказал я. - Когда я пожелаю выслушивать дурацкую демонскую
болтовню, я вам об этом сообщу! Вы, уроды дерьмоголовые, вы портите все, к
чему прикоснетесь! Мелкая, негодная сволочь!
- Мы ни на что не годны, что верно, то верно, - тут же согласился
очередной демон. - Просто дерьмецо - в точности как вы сказали. А вы -
большой босс. Мы вам не перечим. Отпустите нас! Мы вам служить будем.
Скажете "дерьмо" - будем есть дерьмо, вас веселить. Врагов ваших терзать,
вино подносить, пятки чесать - что скажете, то и будем делать!
Я испепелил его, и остальные съежились от страха.
Четвертый наконец-то сообразил повернуть голову и посмотреть на О'Кифа.
- Человек, - сказал он. - Вы рассердились из-за того-, что мы убили
этого человека, да?
- Ну наконец-то! - отозвался я, - Хоть кто-то спросил, в чем дело.
- Да, сэр, - согласился четвертый. - Это был ваш человек?
- Совершенно верно.
- Наверно, ваш старый слуга?
- Ты начинаешь понимать.
- Мы не знали. Вы правду сказали - мы просто мелкие дерьмоголовые
уроды. Но даже если бы вы были тупицей вроде нас, вы бы все-таки не стали
уничтожать собственность великого лорда. Мы тупицы, но не идиоты. Нам очень
жаль.
- Да! - подхватил пятый. - Теперь мы все узнал", он сожалеем! Отпустите
нас, и...
Я превратил его в пыль и понаблюдал, как крохотный огненный смерч
испепелил эту пыль. Потом я снова посмотрел на четвертого. Тот быстро отвел
взгляд и промолчал.
- Ты сообразительнее остальных, и манеры у тебя получше. Как сказал
Конфуций, форма важнее содержания. Ты не знал О'Кифа и не можешь испытывать
к нему никаких чувств, но все же ты понял, как следует говорить об этом
человеке.
- Я тоже! - пискнул шестой (и последний) демон. Я пропустил его писк
мимо ушей.
- Невозможно полностью изменить свою сущность, - заметил я. - Однако ты
обитал во дворце, - сказал я, обращаясь к четвертому демону, - а ты - в
канаве, - это относилось уже к шестому, - и это на вас отразилось.
Демоны потупились. Я надолго умолк. В конце концов четвертый демон
произнес:
- Это был Тувун, Туманный Призрак, - сказал он. Я посмотрел на него.
- Вы ж знаете - в нынешние времена мы редко такое творим. Вы наверняка
захотите знать, кто заплатил нам деньгами шен и сообщил, где и когда ждать
этого человека, - пояснил демон. Я кивнул.
- Это очень серьезное обвинение, - заметил я. Демон кивнул в ответ.
- И я не такой дурак, чтобы говорить это без доказательств. Я ж знаю,
что за такое можно головой поплатиться.
Тут шестой демон взвыл.
- Лучше б ты молчал! - крикнул он. - Теперь он фукнет огнем, и нам
конец!
Четвертый демон извернулся и отвесил своему приятелю оплеуху.
- Иногда вредно врать, а иногда - молчать, - произнес он. - На этот раз
нас может спасти лишь правда. Пошевели-ка мозгами. Учись думать.
Шестой демон пошатнулся на своем каменном основании, рухнул мне в ноги
и застыл.
- Вот видите? Он уже немножко научился, - сказал четвертый, и я понял,
что это он таким странным способом пытается замолвить словечко за приятеля.
- Вот там и лежи, - сказал я демону, валявшемуся в пыли, и, отчасти
оживив ноги четвертого демона, отвел его в сторонку.
- Дал ли Тувун какие-то указания, по которым можно было бы догадаться,
зачем он это делает? - шепотом поинтересовался я.
Мелкий демон явно понял, что они могут остаться в живых, если его
приятель не узнает о содержании нашего разговора. Он отодвинулся еще дальше
и зашептал еще тише:
- Нет, сэр, - сказал он, указав на аллею, что пересекала скверик. - Нас
отыскал другой демон, когда мы рылись в мусорке вон там, поблизости, и
предложил работу. Это было вчера. Сказал, что нужный человек может оказаться
тут сегодня вечером - он часто проходит здесь по субботам. Предложил
заплатить деньгами шен и, когда мы согласились, выдал нам часть вперед. Еще
он сказал, что Тувун будет в городе два дня спустя. Остальное обещали
завтра.
- Говорил ли он что-нибудь.., что-нибудь такое, что позволило бы
догадаться, зачем вообще ему это нужно?
- Нет, сэр. Ничего такого.
- Предполагалось, что завтра вы увидитесь с Туву-ном?
- Да, сэр.
Я взглянул на звезды.
- Вечером?
- Да.
- Передай ему, что я буду ждать его завтра ночью, в это же время и в
этом же месте, только в нашем измерении. И скажи, что я прихвачу с собой
часть его души, поскольку буду требовать полной сатисфакции.
Я услышал, как маленький демон судорожно сглотнул, потом пролепетал:
"Да, сэр". Он явно слыхал о дуэлях такого рода, но могу поспорить - никогда
при них не присутствовал.
Освободив его и второго демона, я осторожно снял Олли с ветки и
развернулся, чтобы уйти.
- Э-э, босс, это могли бы сделать и мы... - подал голос тот демон, с
которым я беседовал дольше всего.
- Нет. Довольно уже вы его касались. Вы свободны. Я отпускаю тебя и
второе ничтожество. Не становитесь на моем пути - живей будете. Кстати, как
твое имя?
- Ба Ва, - отозвался он.
- Ба Ва, - повторил я. - Я тебя запомню. К его чести, не могу не
отметить, что маленький демон почти не побледнел.
- Я просто хотел еще раз сказать, что глубоко сожалею, лорд Демон.
Я ничего на это не ответил, и он смылся.
Едва войдя в бутылку, я услышал протяжные, скорбные завывания Ширики и
Шамбалы. Они уже все знали.
Я обмыл Олли в его ванне, надел на него один из его лучших костюмов и
наложил на всю его комнату заклинание сохранности. А потом вышел и закрыл за
собой дверь. Мне следовало заняться устройством похорон. Номинально Олли был
христианином и наверняка захотел бы, чтобы его похоронили в соответствии с
их обрядом. Возможно, я попытаюсь что-нибудь предпринять в этом направлении
завтра, перед дуэлью. Да, пожалуй.
На следующий день я отыскал христианский храм, именовавшийся церковью
Святого Креста. Я вошел туда и некоторое время побродил внутри, пока не
отыскал человека, который был здесь за старшего.
- Я хочу устроить моему другу христианские похороны, - сказал я.
- Что ж, вы обратились именно туда, куда следует. В каком доме
гражданской панихиды находится покойный?
- Ни в каком. Он лежит в своей спальне.
- Понятно. Вы сторонник старых традиций. Желаете ли вы, чтобы покойного
похоронили на нашем кладбище?
Я кивнул.
- Да, пусть так.
- Что ж, насколько я понимаю, единственное, что вам требуется, - это
свидетельство о смерти.
- Что это такое?
- Бумажка, которую коронер отправляет в отдел статистики естественного
движения населения. Там должно быть написано, что этот человек и вправду
мертв.
- Ну конечно же, он мертв! Если бы он был жив, я бы сюда не пришел. Как
мне получить эту бумажку?
- Сходите к коронеру.
- А кто это такой?
- Я вам напишу... А-а, ладно, неважно. Я сам вас отвезу. Э-э..,
касательно самих похорон - сколько вы планируете на них израсходовать?
- А сколько обычно это стоит?
- Ну, несколько тысяч...
У меня в кармане лежало тысяч двадцать крупными купюрами. Я достал их и
положил перед ним на стол.
Он пересчитал, поперхнулся, быстренько сгреб деньги и отправил в
стенной сейф.
- Да, сэр! Я с радостью вам помогу, сэр! У нас не будет никаких
проблем. Мы обеспечим вашему другу похороны по высшему разряду!
Чуть-чуть гипноза, и коронер получил некую сумму - куда более скромную,
а я - свидетельство о смерти. Правда, пришлось изменить там кой-какие даты.
Я передал свидетельство священнику, и тот поинтересовался, не нужно ли
помочь мне управиться с телом. Я сказал, что нет, не надо, я сам его привезу
- попозже.
В тот же вечер я прибыл в назначенный срок в назначенное место,
прихватив с собой тувуновский меч духа. Если на вас сделают меч духа, можете
считать, что вы получили сомнительный комплимент. Это означает, что, с точки
зрения демонов, вы достаточно опасны, чтобы против вас стоило выковывать это
своеобразное оружие. Могу поспорить, что Тувун, как и я, предпочел бы
обойтись без подобного комплимента, но я не думал о боли, причиняемой мечом
духа. Мною безраздельно завладела ярость.
Тувун и его мать - Висс Злой Язык - ждали в сквере. Висс приняла облик
полненькой китаянки средних лет, только кожа у нее была кирпично-красной, а
глаза - совершенно непроницаемыми.
Тувун Туманный Призрак выглядел более эффектно. Подобно некоторым
другим представителям нашего племени, он, вне зависимости от того, в каком
измерении находился, был материален лишь отчасти. Сегодня он состоял из
плотной материи от пояса и выше. Верхняя его половина имела облик красивого
юноши с восточной внешностью и приятным выражением лица. Ниже пояса Тувун
состоял из серо-белого тумана, а там, где полагалось находиться его ступням,
и вовсе ничего не было.
Я положил свою ношу у ног Висс (поскольку она в свое время была моей
наставницей), отступил на три шага, опустился на колени, коснулся лбом земли
и замер.
Висс наклонилась и подняла проклятие Тувуна. Я услышал у себя над
головой ее голос:
- Клинки Семипалого не утратили своего умения.
- Это так.
- Прошу прощения за то, что я так пялюсь на этот меч, но, согласись,
нечасто приходится держать в руках жизнь своего сына.
Семипалый был нашим мастером-оружейником, но даже он страшился Висс,
обучавшей множество представителей нашего племени. Ходили слухи, будто в
учениках у Висс побывала даже парочка богов. Она была моей наставницей и
наставницей Тувуна.
- Тебе, конечно, известно, - произнесла Висс, - что если ты убьешь
моего сына, то в следующее мгновение умрешь сам.
- Увы, да, - ответил я.
Тут в районе моей левой руки раздался какой-то звук. Я неспешно
повернулся, чтобы взглянуть, в чем там дело. Лезвие воткнулось в землю между
моим первым и вторым пальцами, не более чем в одной шестнадцатой дюйма от
перепонки.
Я услышал негромкое чириканье. Тувун подошел и встал рядом с матерью.
- Это твои приятели? - поинтересовался он. Я посмотрел в ту сторону,
откуда раздавалось чириканье. Этот недоумок, приятель Ба Ва, продавал билеты
и рассаживал зрителей!
- Прошу прощения, - произнес я, обратившись к Тувуну и Висс.
Пробравшись через толпу, я быстро отыскал Ба Ва. Увидев, что я
приближаюсь, демон затрепетал.
- Ты что творишь?! - осведомился я.
- Я просто хотел зашибить деньжат! Старинный американский обычай.
Честно-честно! Я покачал головой.
- Нет.
- Нет?
- Нет. Ты все понял. Верни билеты. Разгони толпу. Если бы ты не был мне
нужен для этой работы, я б тебя убил. Я тобой недоволен!
- Хорошо, босс! Прошу прощения, босс! Бу сделано! Я вернулся к своим
собеседникам.
- Один из этих мелких паскудников малость зарвался, - сказал я. - Но
все уже улажено. Подождем несколько минут, и они отсюда уберутся.
Перевод с английского О. Степашкиной
---------------------------------------------------------------
Пять тысячелетий назад произошла великая война между богами и демонами,
и демоны, потерпев поражение, были изгнаны из родного измерения. Им пришлось
обживать новое измерение, пустынное и бесплодное, и скорее всего они все
погибли бы, если бы не обнаружили канал, ведущий.., на Землю!
Среди нынешнего поколения демонов особенно выделялся Кай Крапивник -
мастер меча, мечтатель и стеклодув, создающий бутылки, в которых размещались
целые миры. Он долго жил в покое и уединении, но однажды его покой был
нарушен... Крапивнику пришлось обрести новых друзей и новых врагов, пройти
через множество испытаний и доказать, что он не зря носит титул Лорда
Демона.
Перед вами - последнее произведение Роджера Желязны, законченное его
женой и соавтором Джейн Линдскольд!
Эта книга полностью вымышлена. Все встречающиеся в ней имена,
персонажи, места и происшествия являются плодом воображения автора либо
использованы как вымышленные. Любое сходство с реальными событиями,
местностями, организациями либо личностями, как живыми, так и умершими,
является случайным и не входит в намерения автора либо издателя.
Джиму, с любовью. И Полу Деллинджеру - с благодарностью за письма.
Она была оранжевой. Оранжево-зеленой. Одной из лучших моих работ. Я
отверг горшки и вазы и сотворил бутылку - впервые за многие века. Ее
изготовление заняло у меня сто двадцать лет - с перерывами, правда. Бутылки
занимают у меня либо намного больше, либо намного меньше времени, чем другие
изделия, - в зависимости от их предполагаемого предназначения.
Я вдоволь налюбовался бутылкой изнутри, потом перенесся наружу и
стиснул левую руку в кулак, так что перстень с печаткой, который я ношу на
ней, зарделся алым светом. Когда печатка достаточно нагрелась, я прижал ее
ко дну бутылки, пометив готовое изделие знаком Кая Крапивника, мастера по
изготовлению бутылок. Моим знаком.
Я отступил на пару шагов, окинул взглядом бутылку, возвышающуюся
посреди стола, и позволил себе слегка улыбнуться. Потом я уселся на груду
подушек, скрестил ноги и на мгновение расслабился.
Конечно же, бутылки работы Кая Крапивника бесценны - это всем известно
вот уже четырнадцать столетий. Не знаю, сколько бутылок я успел сделать за
это время. Они практически неуничтожимы. Если налить в них вино, оно
остается безукоризненно свежим лет двести. Если поставить в них цветы, они
не завянут примерно столько же. И даже если эта бутылка стоит пустой, само
обладание ею приносит немалую удачу - в виде богатства, здоровья, счастья и
долголетия. Многие в это верят. И это таки правда. Я вплетаю в структуру
этих сосудов некоторую часть своей личной ци, и моя воля проявляет себя в
творении моих рук.
Истинные ценители готовы на все, лишь бы заполучить для своего частного
собрания изделия Кая Крапивника. Чародеи гоняются за ними и используют их в
своем ремесле: эти бутылки чрезвычайно полезны в магической практике.
Наиболее сведущие специалисты по восточному искусству, работающие при музеях
и галереях, знают их наперечет. Существуют даже люди, которые зарабатывают
на жизнь исключительно тем, что разыскивают вещички моего производства для
богатых коллекционеров.
Оливер О'Киф вошел в комнату бесшумно, словно кот. Он понимал, что я
наконец-то завершил работу и теперь, наверное, счастлив - на свой,
непостижимый для него лад. Я исследовал свои эмоции и решил, что, возможно,
так оно и есть.
Я оторвался от созерцания бутылки и встал. О'Киф улыбнулся мне. Это был
невысокий человек, крепко сбитый, но не приземистый, бледнокожий, конопатый,
с коротко подстриженными светло-рыжими волосами.
Вне зависимости от того, в каком облике я пребывал, мы с ним составляли
весьма контрастную пару.
- Чудная вещичка получилась, босс, - сказал Оливер. - Даже, пожалуй,
лучше той зеленой, которую вы сделали в начале восемнадцатого века, - а та
мне всегда нравилась больше всех прочих.
- Спасибо, Олли. К этой я и сам питаю особую слабость.
- Сейчас вечер субботы, и в "Небесной пицце" дежурит Тони. Не желаете
отметить это дело? Я улыбнулся.
- И что же мы закажем по такому случаю?
- Ну, вам, как всегда, эти ваши пепперони, - отозвался Олли.
- Точно. И, пожалуй, немного грибочков - если они там свеженькие.
- Лично проверю.
- Само собой. Может, еще колбасы? Опять же, если она будет свежая?
- Прекрасная идея.
- Теперь ты предложи что-нибудь.
- Немного салата из перца-колокольчика.
- Отлично. И еще, пожалуй, надо прихватить несколько бутылок
мексиканского пива.
- Несомненно.
- Как там у нас, довольно денег в бочонке?
- Да, конечно. - Я снова улыбнулся. Мы практически всегда брали одно и
то же. Но нам нравилось каждый раз обсуждать это заново. Это был наш
маленький ритуал, Оливер застегнул куртку и вышел. Я проводил его взглядом.
Этот человек был моим слугой. Он служил мне вот уж больше трехсот лет -
четыре первоклассных заклинания поддерживали его в хорошем состоянии. Но
Оливер не был похож на прочих моих слуг.
Я встретился с Оливером в одном дублинском пабе, куда тот явился, чтобы
продать свою скрипку. Я по невежеству поинтересовался, что такое скрипка. И
Оливер мне сыграл. В результате я, вместо того чтобы купить скрипку,
предложил Оливеру работу. И с тех пор мы не расставались.
Я не слишком-то люблю выбираться в мир людей, и в подобных экскурсиях
Олли служит для меня отличным посредником. Он боек на язык, представителен с
виду и, похоже, всегда в курсе творящихся вокруг событий. А для этого
требуется незаурядный талант, если учесть, как сильно изменился мир за
последние века.
Я покинул свою стеклодувную мастерскую и принялся прогуливаться,
любуясь развешанной по стенам коллекцией гобеленов. Я мог бы бродить здесь
вечно. Моя личная бутылка - а дело происходило именно там - заключает в себе
целый мир, никак не зависящий от человеческого времени и пространства. Любая
из бутылок, о которых я упоминал, содержит собственный мир. Вы можете
наполнить такую бутылку водой и поставить в нее цветы, ничуть не потревожив
этот самый мир. Или же, если сумеете отыскать дорогу внутрь, вы можете
гулять там, не опасаясь замочить ноги.
Моя бутылка располагает собственной необыкновенной флорой и фауной,
куда в числе прочего входит и компания полупризрачных млечных духов. Они
обитают в отгороженном занавесом районе, где вот уже тринадцать веков висит
туман и моросит мелкий, уютный дождичек. А еще в моей бутылке живут
великаны, драконы и прочие твари - одна другой удивительнее.
Климат здесь мягкий, хотя я позволяю, чтобы в горах лежал снег. Я держу
у себя огромный лес, заполненный потаенными гротами, руинами и мшистыми
гранитными валунами, на которых пляшут странные тени, не зависящие от
освещения. Есть тут и океан - на тот случай, если мне захочется искупаться
или походить под парусом.
Несмотря на замкнутость внутреннего пространства бутылки, мы здесь не
страдаем от удушья. Как-то раз после кораблекрушения моя бутылка несколько
веков пролежала на дне Восточно-Китайского моря. И никакая вода нам не
мешала. Правда, с гостями были проблемы.
Владельцы наших бутылок всю свою жизнь живут рядом с этими сокровищами
- стоит лишь руку протянуть. Но большинство из них так ни о чем и не
догадываются. И все же хозяин бутылки работы Кая Крапивника всегда, даже
пребывая в неведении относительно ее природы, остается в выигрыше. Те же,
кто знаком с ее тайнами, могут продлевать свою жизнь на века, устраивая себе
длительные каникулы в бутылке. Многие мудрецы древности поселились там
насовсем - кое-кого из них я навещаю и поныне.
Поддавшись желанию устроить себе небольшой праздник, я отыскал путь -
полагаю, вы назвали бы его "путь наружу". Он проходит через небольшой горный
район, где вечно царят сумерки и туман. Я нарочно стилизовал его под
старинный китайский пейзаж. Для меня это своего рода Волшебная Страна, где
человек может укрыться и уснуть сном Рип Ван Винкля, где любая дама может
превратиться в Спящую Красавицу и безмятежно покоиться в замке, увитом
розами, или в пещере, что зияет на нефритовом горном склоне.
Слева и справа от меня послышалось энергичное подвывание. Я прошел еще
немного вперед. Ну да, конечно, всегда полезно продемонстрировать боссу, что
ты не дремлешь на посту...
Через некоторое время слева показался оранжевый пес фу размером с
шотландского пони, а справа - еще один такой же, но зеленый. Они уселись
передо мной, прижав к спине великолепные пушистые хвосты.
- Привет, - дружелюбно поздоровался я. - Как дела на границе?
- Ничего необычного, - проворчал Ширики, зеленый пес. - Недавно мы
пропустили наружу О'Кифа, и с тех пор все тихо.
Шамбала же лишь молча уставилась на меня. С плоской морды с широкой
пастью на меня взирали здоровенные круглые глазищи. Я назвал Шамбалу
оранжевой, но на самом деле ее шерсть не имеет кричащего апельсинового
оттенка. Она скорее ближе к красноватому мерцанию раскаленных углей, еще не
подернувшихся пеплом. Я кивнул.
- Хорошо.
Я нашел этих собак примерно девять-десять веков назад изможденными и
умирающими от жажды: даже у не вполне обычных существ имеются свои
потребности. Храм, который они стерегли, был заброшен и разрушен, и пара
неприкаянных, никому не нужных псов скиталась по пустыне Гоби. Я дал им
воды, еды и взял к себе в бутылку. И они согласились пойти со мной, хотя я
относился к той самой породе существ, против общения с которыми их
предостерегали с детства. Я обычно стараюсь не связываться с храмовыми
собаками. Их специально натаскивают на таких, как я. Они обучены разрывать
нас на мелкие кусочки, в результате чего мы переносимся во всяческие
неуютные места, совершенно непригодные для жизни. А для комплекта и для
пущей безопасности они снабжены собачьей магией.
Так что я не стал официально нанимать этих псов на службу. Я просто
сказал им, что если их устроит в качестве жилья заброшенное драконье логово
в моих Сумеречных горах, то у них не будет недостатка в чистой воде, а я
позабочусь, чтобы у них была и пища. И не будут ли они так любезны
присматривать за окрестностями. Если же там кто-нибудь появится, им нужно
будет просто повыть.
Несколько веков спустя подробности подзабылись, а собаки так и остались
жить здесь. Они звали меня лордом Каем, а я их - Ширики и Шамбалой.
Я пошел дальше. На самом деле мне вовсе незачем было высовываться
наружу - я знал, что О'Киф о всем позаботится. Но я поддался праздничному
настроению, и мне захотелось просто пройтись и подышать ночным воздухом.
Подойдя к грани миров, я задумался о своем внешнем виде. Внутри бутылки
я хожу в своем естественном облике. Он человекоподобен - в том смысле, что у
меня две руки, две ноги, вполне узнаваемые туловище и голова, обычное число
глаз и все такое прочее. Но при этом ноги у меня снабжены когтями (пальцев
там пять), я возвышаюсь на восемь футов, а моя кожа имеет насыщенный синий
цвет с пурпурным отливом. Вокруг глаз у меня красуются черные треугольники.
Некоторые полагают, что это косметика (действительно, тысячу лет назад это
было очень модно), но у меня это от рождения. От этого мои темные, лишенные
зрачков глаза кажутся горящими, что придает мне угрожающий вид, даже если я
того и не желаю.
М-да, для мира людей эта внешность не подходит. Я быстренько облачился
в человеческий облик, который обычно использую для своих нечастых прогулок
снаружи: китаец зрелых лет с блестящими черными волосами, еще не тронутыми
налетом седины, среднего роста, но окруженный явственной аурой власти. Я
сотворил себе одежду, соответствующую унылой моде того американского
городка, где мы ныне обитаем, и невольно вздохнул, вспомнив изящные одеяния
древнего Китая.
Поскольку все эти изменения не стоили мне ни малейшего труда, я вышел
за пределы бутылки, почти не замедляя шага. В полном соответствии со своим
желанием, я оказался в гараже, принадлежащем сыну покойной леди, которая
прежде держала бутылку на столе в гостиной. Сын же пока не решил, то ли ему
отдать эту бутылку жене, то ли так и оставить стоять на столе - ему
нравилось на нее любоваться. Я в настоящий момент не имел какого-либо
определенного мнения по этому вопросу, а потому не вмешивался.
Выбравшись из гаража через боковую дверь, я неспешно двинулся в
направлении заведения Тони, "Небесной пиццы", расположенного в нескольких
кварталах от этого дома.
Ночь была безлунной, но звездной. Было свежо, дул ветерок. Я заподозрил
неладное, когда, проходя через один из небольших городских сквериков, учуял
в воздухе запах крови и пиццы. И демонов.
Я замер. Потом бесшумно двинулся вперед. В памяти мгновенно воскресли
все способы причинять боль и смерть, изученные мною за долгие годы. В это
мгновение я был одним из опаснейших существ на всей планете...
...А потом я увидел дерево и все прочее.
Тело свисало с нижней ветки. Оно было подвешено вверх ногами и покрыто
множеством ранок - там, где они пили кровь. А теперь они вырвали своими
паскудными мелкими зубками куски плоти и принялись за трапезу.
Я подошел поближе. Их было шестеро - тех, кто собрался вокруг
подвешенного мертвого тела несчастного О'Кифа. Все они были около двух футов
ростом, желтоглазые, дородные и крепко сбитые. Цвет лица у них был зеленым с
желтовато-серым оттенком, а когти - короткими и острыми. Неподалеку на траве
валялась позабытая коробка с пиццей.
- Как вам человечинка? - с набитым ртом поинтересовался один из них,
пуская слюни.
- Получше пиццы! - отозвался другой.
- Эй, чем пинать пепперони, возьми-ка кусочек для гарнира! -
посоветовал третий.
Я вскинул руки и шагнул вперед, окружив нас стеной пламени. Все шестеро
демонов по пояс превратились в камень. Они запищали, как морские свинки, и
уставились на мое пылающее гневом лицо.
- 0-е-ей! Да это один из важных шишек! - сказал ближайший демон.
- Эй, босс! - рискнул подать голос другой. - Мы не сможем устроить ему
достойные похороны, пока у нас ноги такие каменные. Это прикол, да? Ха-ха.
Может, хватит, а? Превратите нас обратно!
Я протянул руку и схватил того, кто говорил последним. Демон тут же
умолк, поскольку теперь он окаменел целиком. А потом я надавил посильнее, и
у меня в руках оказались полные пригоршни щебня. Я подбросил этот щебень в
воздух и полюбовался, как он врезался в стену пламени и исчез в небольшой
огненной буре. А легкий ветерок развеял пепел, не позволив ему коснуться
земли. Я не оставил этой твари ни малейшей надежды на возрождение.
- Эй, мы же извиняемся! - вякнул еще один демон.
- Да, правда! А че мы хоть натворили-то? - поддержал его другой.
Я развернулся и распылил второго, решив, что без него мир станет лучше
и чище. Остальные снова завизжали.
- Тихо! - приказал я. - Когда я пожелаю выслушивать дурацкую демонскую
болтовню, я вам об этом сообщу! Вы, уроды дерьмоголовые, вы портите все, к
чему прикоснетесь! Мелкая, негодная сволочь!
- Мы ни на что не годны, что верно, то верно, - тут же согласился
очередной демон. - Просто дерьмецо - в точности как вы сказали. А вы -
большой босс. Мы вам не перечим. Отпустите нас! Мы вам служить будем.
Скажете "дерьмо" - будем есть дерьмо, вас веселить. Врагов ваших терзать,
вино подносить, пятки чесать - что скажете, то и будем делать!
Я испепелил его, и остальные съежились от страха.
Четвертый наконец-то сообразил повернуть голову и посмотреть на О'Кифа.
- Человек, - сказал он. - Вы рассердились из-за того-, что мы убили
этого человека, да?
- Ну наконец-то! - отозвался я, - Хоть кто-то спросил, в чем дело.
- Да, сэр, - согласился четвертый. - Это был ваш человек?
- Совершенно верно.
- Наверно, ваш старый слуга?
- Ты начинаешь понимать.
- Мы не знали. Вы правду сказали - мы просто мелкие дерьмоголовые
уроды. Но даже если бы вы были тупицей вроде нас, вы бы все-таки не стали
уничтожать собственность великого лорда. Мы тупицы, но не идиоты. Нам очень
жаль.
- Да! - подхватил пятый. - Теперь мы все узнал", он сожалеем! Отпустите
нас, и...
Я превратил его в пыль и понаблюдал, как крохотный огненный смерч
испепелил эту пыль. Потом я снова посмотрел на четвертого. Тот быстро отвел
взгляд и промолчал.
- Ты сообразительнее остальных, и манеры у тебя получше. Как сказал
Конфуций, форма важнее содержания. Ты не знал О'Кифа и не можешь испытывать
к нему никаких чувств, но все же ты понял, как следует говорить об этом
человеке.
- Я тоже! - пискнул шестой (и последний) демон. Я пропустил его писк
мимо ушей.
- Невозможно полностью изменить свою сущность, - заметил я. - Однако ты
обитал во дворце, - сказал я, обращаясь к четвертому демону, - а ты - в
канаве, - это относилось уже к шестому, - и это на вас отразилось.
Демоны потупились. Я надолго умолк. В конце концов четвертый демон
произнес:
- Это был Тувун, Туманный Призрак, - сказал он. Я посмотрел на него.
- Вы ж знаете - в нынешние времена мы редко такое творим. Вы наверняка
захотите знать, кто заплатил нам деньгами шен и сообщил, где и когда ждать
этого человека, - пояснил демон. Я кивнул.
- Это очень серьезное обвинение, - заметил я. Демон кивнул в ответ.
- И я не такой дурак, чтобы говорить это без доказательств. Я ж знаю,
что за такое можно головой поплатиться.
Тут шестой демон взвыл.
- Лучше б ты молчал! - крикнул он. - Теперь он фукнет огнем, и нам
конец!
Четвертый демон извернулся и отвесил своему приятелю оплеуху.
- Иногда вредно врать, а иногда - молчать, - произнес он. - На этот раз
нас может спасти лишь правда. Пошевели-ка мозгами. Учись думать.
Шестой демон пошатнулся на своем каменном основании, рухнул мне в ноги
и застыл.
- Вот видите? Он уже немножко научился, - сказал четвертый, и я понял,
что это он таким странным способом пытается замолвить словечко за приятеля.
- Вот там и лежи, - сказал я демону, валявшемуся в пыли, и, отчасти
оживив ноги четвертого демона, отвел его в сторонку.
- Дал ли Тувун какие-то указания, по которым можно было бы догадаться,
зачем он это делает? - шепотом поинтересовался я.
Мелкий демон явно понял, что они могут остаться в живых, если его
приятель не узнает о содержании нашего разговора. Он отодвинулся еще дальше
и зашептал еще тише:
- Нет, сэр, - сказал он, указав на аллею, что пересекала скверик. - Нас
отыскал другой демон, когда мы рылись в мусорке вон там, поблизости, и
предложил работу. Это было вчера. Сказал, что нужный человек может оказаться
тут сегодня вечером - он часто проходит здесь по субботам. Предложил
заплатить деньгами шен и, когда мы согласились, выдал нам часть вперед. Еще
он сказал, что Тувун будет в городе два дня спустя. Остальное обещали
завтра.
- Говорил ли он что-нибудь.., что-нибудь такое, что позволило бы
догадаться, зачем вообще ему это нужно?
- Нет, сэр. Ничего такого.
- Предполагалось, что завтра вы увидитесь с Туву-ном?
- Да, сэр.
Я взглянул на звезды.
- Вечером?
- Да.
- Передай ему, что я буду ждать его завтра ночью, в это же время и в
этом же месте, только в нашем измерении. И скажи, что я прихвачу с собой
часть его души, поскольку буду требовать полной сатисфакции.
Я услышал, как маленький демон судорожно сглотнул, потом пролепетал:
"Да, сэр". Он явно слыхал о дуэлях такого рода, но могу поспорить - никогда
при них не присутствовал.
Освободив его и второго демона, я осторожно снял Олли с ветки и
развернулся, чтобы уйти.
- Э-э, босс, это могли бы сделать и мы... - подал голос тот демон, с
которым я беседовал дольше всего.
- Нет. Довольно уже вы его касались. Вы свободны. Я отпускаю тебя и
второе ничтожество. Не становитесь на моем пути - живей будете. Кстати, как
твое имя?
- Ба Ва, - отозвался он.
- Ба Ва, - повторил я. - Я тебя запомню. К его чести, не могу не
отметить, что маленький демон почти не побледнел.
- Я просто хотел еще раз сказать, что глубоко сожалею, лорд Демон.
Я ничего на это не ответил, и он смылся.
Едва войдя в бутылку, я услышал протяжные, скорбные завывания Ширики и
Шамбалы. Они уже все знали.
Я обмыл Олли в его ванне, надел на него один из его лучших костюмов и
наложил на всю его комнату заклинание сохранности. А потом вышел и закрыл за
собой дверь. Мне следовало заняться устройством похорон. Номинально Олли был
христианином и наверняка захотел бы, чтобы его похоронили в соответствии с
их обрядом. Возможно, я попытаюсь что-нибудь предпринять в этом направлении
завтра, перед дуэлью. Да, пожалуй.
На следующий день я отыскал христианский храм, именовавшийся церковью
Святого Креста. Я вошел туда и некоторое время побродил внутри, пока не
отыскал человека, который был здесь за старшего.
- Я хочу устроить моему другу христианские похороны, - сказал я.
- Что ж, вы обратились именно туда, куда следует. В каком доме
гражданской панихиды находится покойный?
- Ни в каком. Он лежит в своей спальне.
- Понятно. Вы сторонник старых традиций. Желаете ли вы, чтобы покойного
похоронили на нашем кладбище?
Я кивнул.
- Да, пусть так.
- Что ж, насколько я понимаю, единственное, что вам требуется, - это
свидетельство о смерти.
- Что это такое?
- Бумажка, которую коронер отправляет в отдел статистики естественного
движения населения. Там должно быть написано, что этот человек и вправду
мертв.
- Ну конечно же, он мертв! Если бы он был жив, я бы сюда не пришел. Как
мне получить эту бумажку?
- Сходите к коронеру.
- А кто это такой?
- Я вам напишу... А-а, ладно, неважно. Я сам вас отвезу. Э-э..,
касательно самих похорон - сколько вы планируете на них израсходовать?
- А сколько обычно это стоит?
- Ну, несколько тысяч...
У меня в кармане лежало тысяч двадцать крупными купюрами. Я достал их и
положил перед ним на стол.
Он пересчитал, поперхнулся, быстренько сгреб деньги и отправил в
стенной сейф.
- Да, сэр! Я с радостью вам помогу, сэр! У нас не будет никаких
проблем. Мы обеспечим вашему другу похороны по высшему разряду!
Чуть-чуть гипноза, и коронер получил некую сумму - куда более скромную,
а я - свидетельство о смерти. Правда, пришлось изменить там кой-какие даты.
Я передал свидетельство священнику, и тот поинтересовался, не нужно ли
помочь мне управиться с телом. Я сказал, что нет, не надо, я сам его привезу
- попозже.
В тот же вечер я прибыл в назначенный срок в назначенное место,
прихватив с собой тувуновский меч духа. Если на вас сделают меч духа, можете
считать, что вы получили сомнительный комплимент. Это означает, что, с точки
зрения демонов, вы достаточно опасны, чтобы против вас стоило выковывать это
своеобразное оружие. Могу поспорить, что Тувун, как и я, предпочел бы
обойтись без подобного комплимента, но я не думал о боли, причиняемой мечом
духа. Мною безраздельно завладела ярость.
Тувун и его мать - Висс Злой Язык - ждали в сквере. Висс приняла облик
полненькой китаянки средних лет, только кожа у нее была кирпично-красной, а
глаза - совершенно непроницаемыми.
Тувун Туманный Призрак выглядел более эффектно. Подобно некоторым
другим представителям нашего племени, он, вне зависимости от того, в каком
измерении находился, был материален лишь отчасти. Сегодня он состоял из
плотной материи от пояса и выше. Верхняя его половина имела облик красивого
юноши с восточной внешностью и приятным выражением лица. Ниже пояса Тувун
состоял из серо-белого тумана, а там, где полагалось находиться его ступням,
и вовсе ничего не было.
Я положил свою ношу у ног Висс (поскольку она в свое время была моей
наставницей), отступил на три шага, опустился на колени, коснулся лбом земли
и замер.
Висс наклонилась и подняла проклятие Тувуна. Я услышал у себя над
головой ее голос:
- Клинки Семипалого не утратили своего умения.
- Это так.
- Прошу прощения за то, что я так пялюсь на этот меч, но, согласись,
нечасто приходится держать в руках жизнь своего сына.
Семипалый был нашим мастером-оружейником, но даже он страшился Висс,
обучавшей множество представителей нашего племени. Ходили слухи, будто в
учениках у Висс побывала даже парочка богов. Она была моей наставницей и
наставницей Тувуна.
- Тебе, конечно, известно, - произнесла Висс, - что если ты убьешь
моего сына, то в следующее мгновение умрешь сам.
- Увы, да, - ответил я.
Тут в районе моей левой руки раздался какой-то звук. Я неспешно
повернулся, чтобы взглянуть, в чем там дело. Лезвие воткнулось в землю между
моим первым и вторым пальцами, не более чем в одной шестнадцатой дюйма от
перепонки.
Я услышал негромкое чириканье. Тувун подошел и встал рядом с матерью.
- Это твои приятели? - поинтересовался он. Я посмотрел в ту сторону,
откуда раздавалось чириканье. Этот недоумок, приятель Ба Ва, продавал билеты
и рассаживал зрителей!
- Прошу прощения, - произнес я, обратившись к Тувуну и Висс.
Пробравшись через толпу, я быстро отыскал Ба Ва. Увидев, что я
приближаюсь, демон затрепетал.
- Ты что творишь?! - осведомился я.
- Я просто хотел зашибить деньжат! Старинный американский обычай.
Честно-честно! Я покачал головой.
- Нет.
- Нет?
- Нет. Ты все понял. Верни билеты. Разгони толпу. Если бы ты не был мне
нужен для этой работы, я б тебя убил. Я тобой недоволен!
- Хорошо, босс! Прошу прощения, босс! Бу сделано! Я вернулся к своим
собеседникам.
- Один из этих мелких паскудников малость зарвался, - сказал я. - Но
все уже улажено. Подождем несколько минут, и они отсюда уберутся.