Азимов Айзек. Прелюдия к Академии

   – Я сам никогда о таких не слышал, но может быть, в библиотеке…
   – Попробую поискать. …А скажите, разговоры о Земле – не табу?
   – Что такое «табу»?
   – Ну, это когда нельзя говорить о Земле, а иноземцам нельзя про нее спрашивать.
   Тисальвер столь выразительно выпучил глаза, что стало ясно – спрашивать дальше бессмысленно.
   – А в Биллиботтон, – спросила Дорс, – иноземцам можно ездить?
   Тисальвер нахмурился.
   – Ездить-то можно, но я бы никому не посоветовал. Я бы туда ни за что на свете не пошел.
   – Почему? – спросила Дорс.
   – Опасно. Страшно! Все вооружены до зубов. То есть, в Дале вообще все вооружены, но в Биллиботтоне оружием пользуются. Лучше не покидайте нашего района. Здесь безопасно.
   – Пока, – скептически заметила Касилия. – Пока безопасно. Но термальщики уже и сюда подбираются, – и она одарила Селдона еще одним гневным взором.
   – В Дале все вооружены? – удивленно переспросил Селдон. – Что это значит? Насколько мне известно, в Империи очень строгие законы насчет ношения оружия.
   – Конечно, – кивнул Тисальвер. – И здесь ни у кого нет ни парализаторов, ни пневматики, ни психозондов, ничего такого. Зато у всех есть ножи, – сказал он и сам растерялся.
   – Вы тоже ходите с ножом, Тисальвер? – спросила Дорс.
   – Я?! – в ужасе воскликнул Тисальвер. – Я мирный человек, и район у нас безопасный, тихий.
   – Мы держим в доме пару ножей, – сообщила Касилия. – Не так уж мы уверены, что наш район тихий и безопасный.
   – И что, все ходят с ножами? – спросила Дорс.
   – Почти все, госпожа Венабили, – ответил Тисальвер. – По привычке. Но это вовсе не значит, что все ими пользуются.
   – А в Биллиботтоне, надо понимать, пользуются? – спросила Дорс.
   – Иногда. Когда злятся, затевают драки, поножовщину.
   – И правительство закрывает на это глаза? Я разумею Имперское правительство?
   – Иногда они пытаются устраивать нечто вроде прочесываний района, но ножи так легко спрятать, да и привычка не расставаться с ними очень сильна. И потом, далийцы погибают то и дело, и не думаю, чтобы Имперское правительство сильно горевало по этому поводу.
   – Ну, а если убьют заезжего?
   – Если такой случай становится достоянием гласности, Имперские власти могут занервничать. Но вся беда в том, что, как правило, все обстряпывается так, что никто ничего не видел, никто ничего не знает. Даже если и задержат кого-то, доказать ничего невозможно. Мне так думается, в конце концов власти просто машут рукой на случившееся и решают, что попавший в беду в Биллиботтоне сам виноват – дескать, нечего было туда соваться… В общем, не суйтесь и вы в Биллиботтон, даже если у вас будут ножи.
   Селдон лениво покачал головой.
   Я не возьму с собой нож. Я не знаю, как обращаться с ним. Вряд ли у меня получится.
   – Чего же проще, господин Селдон? Не ходите туда. Не надо.
   – Не ходить у меня тоже вряд ли получится, – сказал Селдон.
   Дорс, не скрывая гнева, глянула на него и спросила у Тисальвера:
   – А где продаются ножи? Или можно у вас позаимствовать?
   – Ножи не принято одалживать! – возмущенно воскликнула Касилия. – Хотите, так покупайте сами.
   – Нож купить – не проблема, – объяснил Тисальвер. – Магазинов таких полно. Они, конечно, все подпольные. Но ножи продаются во всех хозяйственных магазинах. Словом, если увидите на вывеске стиральную машину, можете не сомневаться – нож вам там продадут.
   – А в Биллиботтон как добраться? – спросил Селдон.
   – Экспрессом, – ответил Тисальвер и смутился, заметив, как укоризненно глянула на него Дорс.
   – А точнее? – упорствовал Селдон.
   – Садитесь на восточный маршрут и следите за указателями. Только… господин Селдон, если уж вам так невтерпеж, вы хоть госпожу Венабили не тащите с собой. К женщинам там относятся… хуже.
   – Она не поедет, – успокоил Селдон.
   – А я говорю, поедет, – спокойно, уверенно заявила Дорс.

67

   Усы у продавца в хозяйственном магазине были роскошные – густые, пушистые, блестящие, вот только подвьщвели с годами, хотя шевелюра его по-прежнему была черной, как смоль, без единой сединки. Увидев Дорс, продавец приосанился, пригладил усы, подкрутил их кончики.
   – А вы – не далийка, – кокетливо угадал он.
   – Нет, но мне все равно нужен нож.
   – Закон не позволяет продавать ножи, – сообщил продавец.
   – Я не полицейская ищейка, не правительственный шпион. Просто я еду в Биллиботтон.
   – Одна? – изумленно спросил продавец.
   – С другом, – и Дорс показала через плечо большим пальцем правой руки на Селдона, который покорно ожидал ее на улице.
   – Так значит, вы для него хотите нож: купить? – спросил продавец, оценивающе поглядел на Селдона и сделал заключение: – Он тоже не местный. Пускай сам зайдет и купит.
   – Он тоже не правительственный шпион. А нож мне нужен для себя.
   Продавец покачал головой.
   – Ненормальный вы народ, заезжие. Ну, если вам до смерти не терпится потратить ваши денежки, мне-то что…
   Он наклонился под прилавок, вытащил футляр, легко, уверенно раскрыл его; блеснуло лезвие ножа.
   – Это что, самый большой? – спросила Дорс.
   – Самый лучший женский нож.
   – Вы мне мужской покажите.
   – Он для вас тяжеловат будет. Вы хоть знаете, как ножом пользоваться?
   – Научусь, а тяжелый или нет – не важно. Показывайте мужской.
   Продавец ухмыльнулся.
   – Ну, если хотите…
   Он наклонился пониже и достал футляр побольше. Нож на сей раз был гораздо более внушительный – прямо-таки мясницкий.
   Улыбаясь, продавец протянул Дорс нож, держа его за лезвие.
   – Ну-ка, покажите, как вы его вынимаете, – попросила Дорс.
   Продавец медленно продемонстрировал, как обнажается лезвие и как убрать его обратно.
   – Вот так повернуть… а потом перехватить, – пояснил он.
   – Еще разочек, сэр.
   Продавец повторил.
   – Хорошо, – кивнула Дорс, – закройте и сделайте вид, что угрожаете мне.
   Он медленно замахнулся.
   Дорс вырвала у него нож, вернула и сказала:
   – Теперь порезче.
   Продавец слегка опешил, потом без предупреждения замахнулся левой. Дорс левой же рукой перехватила нож; лезвие мелькнуло и тут же исчезло в рукоятке. У продавца отвисла челюсть.
   – Значит, этот у вас самый большой? – как ни в чем не бывало спросила Дорс.
   – Да. Но если собираетесь им пользоваться, скоро устанете.
   – Ничего. Буду дышать поглубже. И еще один такой же.
   – Для вашего друга?
   – Нет. Для меня.
   – Вы что, двумя ножами орудовать собираетесь?
   – У меня же две руки. Продавец вздохнул.
   – Ох, госпожа, не суйтесь вы в Биллиботтон. Вы даже не представляете, что там с женщинами делают.
   – Догадываюсь. А как засунуть эти ножи в ремень?
   – Тот, что на вас, не подойдет, госпожа. Он не годится для ножей. Я бы мог поискать для вас такой, какой нужно.
   – А два ножа в нем поместятся?
   – Где-то у меня завалялся двойной ремень. Сейчас поищем… Их не очень-то берут.
   – Я возьму.
   – Боюсь, он вам широковат будет.
   – Ничего, подрежу как-нибудь, ушью.
   – Но это все вам обойдется недешево.
   – Не волнуйтесь, у меня хватит.
   Когда Дорс наконец вышла из магазина, Селдон скорчил кислую мину и сообщил:
   – Ну у тебя и видок с этим ремнем!
   – Правда, Гэри? Такой видок, что неприлично показаться рядом с тобой в Биллиботтоне? Тогда давай вернемся к Тисальверам и никуда не поедем.
   – Нет, я сам поеду. Так будет безопаснее.
   – Не надо, Гэри. Все решено. Либо мы вместе возвращаемся, либо вместе едем. Я с тобой не расстанусь.
   Ее голубые глаза смотрели так уверенно, губы были так сурово сжаты, руки так твердо легли на ремень, что Селдон понял – она не шутит.
   – Ладно, – сказал он, – но если ты останешься в живых, и я еще раз увижусь с Челвиком, я потребую с него плату за то, что буду продолжать возиться с психоисторией. Дорс, как бы ты ни была мне дорога, я потребую, чтобы он забрал тебя. Понимаешь?
   Дорс неожиданно улыбнулась.
   – Не надейся. И не подлизывайся. Со мной этот номер не пройдет. Никто меня не заберет. Понимаешь?

68

   Как только мелькнули буквы «Биллиботтон», Дорс и Селдон торопливо выскочили из вагончика экспресса. Первым признаком того, что их ожидало, могла служить хотя бы отсутствующая вторая буква «и» в названии остановки. На ее месте просто горело пятнышко света.
   Гэри и Дорс спустились по лестнице и оказались на улице. Было немного за полдень, светло, и на вид улица ничем не отличалась от того района Даля, из которого они уехали.
   А вот пахло тут совсем иначе, какой-то тухлятиной, а на тротуаре повсюду валялись кучи мусора. Уборочными машинами, в буквальном смысле слова, не пахло за километр.
   И тем не менее – улица как улица, ничего особенного. Откуда же бралась такая напряженность, почему так тяжело дышалось?
   Может быть, из-за пешеходов? Их было не больше и не меньше, чем в других местах, но все-таки они были какие-то другие. Обычно в городской сумятице и спешке люди выглядят занятыми, торопливыми, думают о чем-то своем. Только так и можно выжить на Тренторе – игнорировать друг друга, не смотреть встречным в глаза, ни о чем не думать, кроме того, куда и зачем идешь. Или наоборот, как в тихом райончике, где обитали Тисальверы, предаваться ритуальному дружелюбию вечернего променада.
   А здесь, в Биллиботтоне, и в помине не было ни дружелюбия, ни отчужденности. По крайней мере, по отношению к не местным. Головы всех встречных до единого, а также всех, кого обгоняли Селдон и Дорс, автоматически поворачивались им вслед, и все взгляды были злобные, нехорошие.
   Одеты прохожие были неряшливо, потрепанно. Грязью и нищетой несло ото всех, и Селдон почувствовал себя неловко в чистой, глаженой одежде.
   – Как ты думаешь, – спросил он у Дорс, – где может жить матушка Ритта?
   – Не знаю, – покачала головой Дорс. – Это твоя идея, вот и гадай теперь, где она живет. Я другим заниматься буду. На мне – защита, и у меня сильное подозрение, что без работы я не останусь.
   – Я-то думал, что можно будет просто спросить у первого встречного, – сказал Селдон немного виновато, – а теперь как-то не могу решиться.
   – Я тебя не виню. И не думаю, что кто-то с радостью придет тебе на помощь.
   – Ну да ладно, есть еще такая вещь на свете, как детишки, – сказал Селдон и поманил кого-то пальцем. На его призыв сразу откликнулся мальчишка. На вид ему было лет двенадцать, по крайней мере, усы еще не пробились. Он остановился как вкопанный, во все глаза разглядывая Дорс и Селдона.
   – Ты, наверное, думаешь, – фыркнула Дорс, – раз он такой маленький, он меньше ненавидит чужаков?
   – По крайней мере, может, хоть не такой злющий, как взрослые. Если мы подойдем поближе, он в худшем случае удерет и осыплет нас ругательствами, но уж драться-то вряд ли полезет.
   – Молодой человек! – позвал мальчишку Селдон. Мальчишка отступил на шаг, но смотрел по-прежнему на Дорс и Селдона.
   – Поди сюда, – поманил его Селдон.
   – А на чё? – поинтересовался мальчишка.
   – Хочу спросить дорогу. Да не бойся, подойди поближе, чтобы мне не кричать.
   Мальчишка сделал два шага вперед. Мордашка у него была чумазая, но глазки умненькие и веселые. На босых ногах красовались совершенно разные сандалии, а на штанине – грубая заплатка.
   – Каку таку еще дорогу? – спросил он и шмыгнул носом.
   – Мы ищем матушку Ритту.
   Глаза мальчишки загорелись.
   – А тебе она на чё сдалась?
   – Я ученый. Знаешь, что такое ученый?
   – В школе, видать, учился?
   – Да. А ты?
   – Не-а, – мальчишка помотал головой и презрительно сплюнул.
   – Мне нужно потолковать с матушкой Риттой. Можешь отвести нас к ней?
   – Чё, хотишь, чтобы тебе судьбу предсказали, а? Приперся в Биллиботтон таким фертом, так и я тебе предскажу, не больно-то трудно. Незавидная у тебя судьба.
   – Как тебя зовут, молодой человек?
   – А тебе на чё?
   – Чтобы можно было говорить по-дружески. Чтобы ты отвел нас к матушке Ритте. Ты знаешь, где она живет?
   – Может, знаю, а может, нет. А звать меня Рейч. А чё ты мне дашь, коли я тебя отведу?
   – А чего бы тебе хотелось, Рейч?
   Взгляд Рейча остановился на ремне Дорс.
   – У тетечки у твоей пара ножичков. Дашь один – так и быть, отведу вас к матушке Ритте.
   – Это взрослые ножи, Рейч. Ты еще слишком маленький.
   – Ну, тода и к матушке Ритте водить я тоже буду слишком маленький, – заявил Рейч, хитро глянув на Селдона из-под спутанной челки.
   Селдон занервничал. Еще немного, и вокруг соберется толпа. И так уже некоторые останавливались, но не высмотрев ничего интересного, уходили. Но стоило мальчишке разозлиться, он бы наверняка мог созвать целую шайку.
   – Читать умеешь, Рейч? – с улыбкой спросил Селдон.
   Рейч снова сплюнул сквозь зубы и сказал:
   – Не-а, Чё я, дурак, что ли – читать? Пусть дураки читают.
   – А с компьютером обращаться умеешь?
   – С говорящим-то? А то как же. Это каждый дурак умеет.
   – Тогда мы вот как договоримся. Веди меня в ближайший магазин, где продаются компьютеры, и я куплю тебе маленький компьютер с приставкой для обучения чтению. Через несколько недель сумеешь сам читать.
   Селдону показалось, что на мгновение в глазах мальчишки мелькнул огонек, но если и мелькнул, то тут же угас.
   – Не-а, – мотнул тот головой. – Не дадите ножик, так мне ничё не надо.
   – Подумай хорошенько, Рейч. Будешь учиться потихоньку, а потом всех удивишь, Только не говори никому, что учишься, А потом поспорь с кем-нибудь на пять кредиток, выиграешь обязательно; глядишь и сам сможешь купить себе ножик.
   Мальчишка растерялся.
   – Не-а. Кто со мной спорить-то будет? Деньжат ни у кого нету.
   – Ну, тогда по-другому. Выучишься читать, сможешь найти работу в магазине, где торгуют ножами, и купишь себе ножик за полцены. Подходит?
   – И чё, прям щас можешь купить говорящий компьютер?
   – Прямо сейчас, но отдам тебе тогда, когда отведешь нас к матушке Ритте.
   – А денежки у тебя есть?
   – У меня есть кредитная карточка.
   – Ладно, валяй, покупай.
   Компьютер был незамедлительно приобретен, но когда мальчишка потянулся за ним, Селдон покачал годовой и убрал машину в карман.
   – Сначала отведи нас к матушке Ритте, Рейч. Ты точно знаешь, где она живет?
   – А то! – возмутился Рейч. – Отвести я вас отведу, не без этого, токо ты мне компьютер смотри сразу отдай, а то я быстренько кликну ребят, и тебе, и тетечке твоей не поздоровится, Так что смотри, не обмани.
   – Зря ты так, – улыбнулся Селдон. – Мы тебя не обманем.
   Рейч быстро повел их вдоль по улице, свернул в переулок, потом в другой, в третий… Селдон молчал, Дорс тоже. Вот только Дорс не была погружена в собственные мысли, а внимательно наблюдала за встречными и теми, кто шел позади. Любопытные, злобные, похотливые взгляды она встречала спокойно, холодно. Время от времени, когда позади слышались шаги, она оборачивалась.
   Наконец Рейч сообщил:
   – Туточки! – и ткнул грязным пальцем в длинное одноэтажное здание. – Чё стоите? Не на улице она живет-то.
   Дорс и Селдон вошли в дверь следом за Рейчем. Потянулся бесконечно длинный коридор, сворачивающий то вправо, то влево, и как ни старался Селдон запомнить дорогу, это ему не удалось.
   – Как ты не путаешься в этих коридорах, Рейч?
   Мальчишка пожал плечами.
   – Да я тут мотаюсь сызмальства. Чё такого-то? Номерки на дверях стоят почти что везде, ну разве где посбивали… ну и стрелочки намалеваны на стене. Нипочем не заблудишься, ежели знаешь, как идтить.
   Рейч, по всей вероятности, знал дорогу досконально, и скоро все трое забрались в самое нутро дома. Вот уж где пахло так пахло! Кучи мусора в коридорах, вонь жуткая! Обитатели коридоров, попадавшиеся им время от времени по пути, вылупив глаза, смотрели на гостей. Беспризорные, чумазые детишки носились по коридорам с дикими, воинственными воплями.
   – Эй, ты! – провизжал какой-то мальчишка, чуть было не угодив мячом прямо в Дорс. – Чё мешаешься!
   Наконец Рейч остановился перед темной, потрескавшейся дверью, на которой слабо мерцал номер; «2782».
   – Туточки, – сказал он и торопливо протянул руку.
   – Сначала посмотрим, кто там за дверью, – тихо проговорил Селдон, нажал кнопку звонка, однако ответа не последовало.
   – Ничё не выйдет, – объяснил Рейч. – Ты стукни. Да погромче. Она ж глухая совсем.
   Селдон забарабанил в дверь кулаком и был вознагражден – за дверью послышались чьи-то шаги. Хриплый голос спросил:
   – Кто спрашивает матушку Ритту?
   – Двое ученых! – прокричал Селдон в ответ, вынул из кармана маленький компьютер с приставкой, вручил Рейчу, тот схватил подарок, ухмыльнулся и помчался прочь. Селдон проводил его взглядом, обернулся. На пороге стояла матушка Ритта.

69

   Лет ей было, наверное, за семьдесят, правда, по лицу так сразу и не скажешь. Пухлые щечки, маленький рот, аккуратный подбородок, под которым едва намечался второй. Роста она была маленького – метра полтора, и очень полная.
   Глаза потонули в сеточках морщин, а когда она улыбалась, морщинки от глаз разбегались по всему лицу. Передвигалась она тяжело, грузно.
   – Входите, входите, – проговорила она негромким, чуть осипшим голосом и близоруко прищурилась. – Не местные. Даже не с Трентора, верно? Пахнет от вас не по-тренториански.
   Лучше бы она вообще не заикалась о запахах. В тесной комнатушке, заставленной всяким хламом, все пропахло какой-то кислятиной. Духота стояла страшная, и Селдон с ужасом подумал, что, наверное, к тому времени, как они с Дорс уйдут отсюда, его одежда успеет насквозь пропахнуть этими ароматами.
   – Вы правы, матушка Ритта, – кивнул Селдон. – Я Селдон с Геликона. Моя подруга Венабили – с Цинны.
   – Ну вот, – довольно улыбнулась матушка Ритта и принялась высматривать, куда бы усадить гостей, но ничего пристойного не нашла.
   – Не беспокойтесь, мы постоим, – успокоила ее Дорс.
   – Что? – переспросила старушка, поглядев на Дорс. – Говори погромче, деточка. Уши у меня уже не те, что были, когда я была такая же молоденькая, как ты.
   – А что же вы слуховым аппаратом не пользуетесь? – поинтересовался Селдон.
   – Не помогает, господин Селдон. Похоже, у меня что-то неладное со слуховым нервом, а деньжат на операцию нету, …Так вы пришли к старушке Ритте, чтобы узнать свое будущее?
   – Не совсем так, – покачал головой Селдон. – Я пришел, чтобы узнать о прошлом.
   – Хорошо. Так трудно понять, чего хотят люди.
   – Наверное, это целое искусство, – с улыбкой проговорила Дорс.
   – На вид очень даже просто, но надо говорить поубедительнее. Я честно зарабатываю свои денежки.
   – Если у вас есть устройство для приема кредитных карточек, – сказал Селдон, – мы вам неплохо заплатим, если вы расскажете нам о Земле. Только выдумывать и приукрашивать ничего не надо, Мы хотим услышать правду.
   Старушка, которая все это время бродила по комнате, перекладывая с места на место всякую рухлядь, словно старалась, чтобы ее неряшливые апартаменты приобрели более пристойный вид, застыла, в неподвижности.
   – А… что вы желаете узнать о Земле?
   – Ну, для начала, что это такое?
   Старушка повернулась к ним лицом и уставилась в одну точку. Заговорила она низким голосом, тихо, медленно выговаривая каждое слово.
   – Это мир, очень древняя планета, Она забыта и потеряна.
   – В истории о ней ничего не говорится. Это мы знаем, – вмешалась Дорс.
   – Это было давно, деточка, в доисторические времена, – гордо проговорила матушка Ритта. – Планета эта существовала на заре Галактики, и даже раньше. Этот мир был тогда единственным. На других планетах тогда еще не жили люди.
   – Не было у Земли другого названия – Аврора, например? – спросил Селдон.
   Матушка Ритта сердито нахмурилась.
   – Откуда ты знаешь об этом?
   – Уж не помню. Где-то слышал, будто Авророй называлась планета, где человечество когда-то обитало в мире и гармонии.
   – Это ложь! – объявила матушка Ритта и брезгливо вытерла губы, словно хотела, чтобы на них не задержался самый вкус услышанного. – То слово, что ты произнес, упоминается только для названия места, где обитало Зло. Оттуда пошло Зло. Земля была одна до тех пор, покуда не пришло Зло. Зло чуть было не погубило Землю, но Земля устояла и победила Зло с помощью своих героев.
   – Земля существовала раньше этого Зла. Вы уверены в этом?
   – Намного раньше. Земля была одной-единственной в Галактике тысячи, нет – миллионы лет.
   – Миллионы лет? Человечество существовало на Земле миллионы лет, и больше ни на одной планете людей не было?
   – Это правда. Это правда. Это правда.
   – Но вам-то это откуда известно? Это что, зафиксировано в памяти компьютера? Напечатано, написано? Есть у вас книга какая-нибудь, где я мог бы прочитать об этом?
   Матушка Ритта покачала головой.
   – Я слышала рассказы моей матушки, а она слышала эти рассказы от своей матушки, и так далее. У меня детишек нет, поэтому я рассказываю про это другим, но когда-нибудь все это кончится. Нынче времена, когда люди мало во что верят.
   – Это не совсем так, матушка, – вмешалась Дорс. – Есть люди, которые думают о доисторических временах и изучают рассказы о потерянных мирах.
   Матушка Ритта безнадежно махнула рукой.
   – Они смотрят на все холодными глазами. Учеными. Стараются все приспособить под свои понятия. Я целый год напролет могла бы рассказывать вам истории о великом герое Бэй-ли, но вы бы не выдержали, у вас бы времени не хватило, а я бы под конец выдохлась.
   – А о роботах вы слышали что-нибудь? – спросил Селдон.
   Старушка вздрогнула и испуганно вскрикнула:
   – Зачем ты спрашиваешь про такое? Это были искусственные люди, злобные создания, порождения злобных миров. Они были уничтожены, и о них нельзя упоминать.
   – Но был один робот, которого ненавидели в злобных мирах, не так ли?
   Матушка Ритта неожиданно резво приблизилась к Селдону и, прищурившись, заглянула ему в глаза. Селдон ощутил ее горячее дыхание.
   – Ты пришел посмеяться надо мной? Сам знаешь, зачем спрашиваешь? Зачем, зачем ты спрашиваешь?
   – Затем, что хочу знать.
   – Был один искусственный человек, который помог Земле. Это был Дэ-ни, друг Бэй-ли. Он не погиб и живет где-то до сих пор, ожидая, когда для него придет время вернуться. Никто не знает, когда придет это время, но в один прекрасный день он вернется, и с ним вернутся старые добрые времена, а зло, несправедливость и нищета уйдут навсегда. Таково обещание… – проговорила она чуть тише, прикрыла глаза, улыбнулась, словно что-то припоминала.
   Селдон немного выждал, вздохнул и сказал:
   – Благодарю вас, матушка Ритта. Вы нам очень помогли. Что мы вам должны?
   – Так приятно встретиться с чужеземцами… – пробормотала матушка Ритта. – Десять кредиток. Не желаете ли чего-нибудь выпить?
   – Нет-нет, спасибо, – поспешно отказался Селдон. – Вот вам двадцать. Скажите только, как добраться от вас к остановке экспресса. …Кстати, матушка Ритта, если сумеете записать какие-нибудь ваши рассказы о Земле на компьютерную дискету, я вам неплохо заплачу.
   – Ну, это не так легко, сынок, И сколько же ты мне заплатишь?
   – Все будет зависеть от того, сколько вы расскажете и хорошо ли. Я мог бы заплатить вам тысячу кредиток.
   Матушка Ритта облизнулась.
   – Тысячу кредиток? Целую тысячу? А как же я тебя разыщу, когда запишу свои рассказы?
   – Вот вам компьютерный код, по которому меня можно разыскать.
   Селдон вручил старушке листок с кодом, и они с Дорс вышли в коридор, воздух в котором теперь показался им намного более свежим, чем в комнатушке предсказательницы, и быстро зашагали в том направлении, что указала им матушка Ритта.

70

   – Беседа оказалась не слишком долгой, Гэри, – заметила Дорс.
   – Знаю. Но ты сама видела, что там у нее за обстановочка, да и узнал я вполне достаточно. Просто поразительно, как эти истории обрастают подробностями и преувеличениями.
   – Что ты имеешь в виду под преувеличениями?
   – Ну смотри: микогенцы населяли свою Аврору человеческими существами, способными жить целые века, а у далийцев человечество, видите ли, жило на Земле в гордом одиночестве миллионы лет. Но и те и другие говорят о роботе, который живет вечно. Что-то тут есть.
   – Что касается миллионов лет, то… Куда мы идем?
   – Матушка Ритта сказала, чтобы мы шли до зоны отдыха, потом нашли указатель «Бульвар», повернули налево. Только разве мы проходили зону отдыха по дороге сюда?
   – Может быть, мы возвращаемся отсюда совсем другой дорогой. Я никакой зоны отдыха не помню, но я по сторонам особенно не глазела, больше на людей смотрела, и…
   Дорс умолкла. Впереди коридор раздваивался.
   Селдон вспомнил. Здесь они точно проходили. Тут по обе стороны коридора вдоль стен стояли ободранные кушетки. Зона отдыха!
   Теперь Дорс не было нужды приглядываться к встречным и тем, кто шел позади. В коридоре было пусто. А вот впереди, в пресловутой зоне отдыха, кучковались мужчины, довольно высокие для далийцев, с огромными усищами, мускулистыми руками, покрытыми блестящим слоем пота.
   Они явно поджидали чужеземцев. Дорс и Селдон почти одновременно остановились. Мужчины впереди не тронулись с места. Селдон растерянно оглянулся. Позади появились трое.
   – Мы в ловушке, – процедил Селдон сквозь зубы – Не надо было тебе ездить со мной, Дорс.
   – Как раз наоборот. Именно потому я поехала с тобой. А теперь скажи, стоило мотаться к матушке Ритте, а?
   – Стоило, если мы выберемся отсюда.