Страница:
Но самое поганое заключалось в том, что колдовская звезда была активирована.
Прозрачные бирюзовые стены по периметру внутреннего пятиугольника – стык в стык, без единой щелочки – уходили в грязный, покрытый разводами копоти потолок; в магических плоскостях змеились тонкие фиолетовые нити и Семен решил без лишней нужды к тем стенам не подходить.
– Где это мы? – изумленно спросил Хайк за спиной Семена. – И где Олия? – Семен обернулся вовремя: черепаховый боец уже наладился выйти из пентаграммы, уже направился к опасной, невидимой для него стене – нахмуренный, сосредоточенный; Семен едва успел схватить Хайка за руку.
– Стоять! К медным прутам не подходить! – строго приказал Семен. – И вообще держись-ка ты лучше середины... Там стены понаставлены, магические. Убить, надеюсь, не убьет, но током шарахнет будь здоров! Или чем еще шарахнет, проверять что-то не хочется.
– Ага, – сказал Хайк, – понятно, – и вернулся на место.
– Мар, – позвал Семен, – ты что думаешь по поводу всего этого?
– А чего думать, – уныло отозвался медальон. – Поймали нас, Семен. Как, кто, почему и для чего – не знаю... Для меня, видишь ли, эдакий форс-мажор тоже неожиданностью стал. Но однозначно не имперских служб работа, факт! Иначе бы их тут как шпрот в банке было, в два слоя... Давай подождем, там видно будет, что к чему.
– А Олия где? – Семен поозирался по сторонам в надежде, что девушка где-то рядом, но в подвале кроме них никого не было.
– Не знаю где конкретно, но точно в этом Мире, – заверил Семена медальон. – У меня сначала прошло подтверждение, что все прибыли на место... а уж после нас сюда запихнуло.
– Ну, хоть какая-то хорошая новость, – успокоился Семен. – Когда выберемся из пентаграммы, то сразу двинемся на поиски! Не думаю, что Олия где-то далеко, не могло нас раскидать по всему Миру...
– Могло, – неохотно сказал Мар. – Не хотел я тебя расстраивать, но деваться некуда – еще как могло! Я вот одного никак не пойму: почему лишь тебя и Хайка в эту ловушку затянуло? По половому признаку, что ли, отсортировало? Эге, да здесь небось какие-нибудь дикие амазонки колдуют!.. Им, поди, мужики для размножения требуются, будут вас эксплуатировать в нужном направлении, хе-хе...
– Не смешно, – буркнул Семен. – Ты мне лучше скажи, куда нас занесло? В какой Мир?
– Затрудняюсь ответить, – посерьезнел медальон. – В имперском списке истинных Миров он не значится, на закрытый Мир тоже не похож – у тех особый магический привкус... типа обязательная колдовская метка имеется. Сдается мне, Семен, что мы ненароком попали в настолько захолустный Мир, что его попросту до сих пор не обнаружили. Глубокая провинция, сонная и тупая! И жители, небось, такие же.
– Ничего себе тупая, – недоверчиво покачал головой Семен. – В пентаграмму-то нас загнали? Загнали. Выходит, не настолько здешние тупые и сонные, как тебе кажется.
– Ерунда, – авторитетно заявил Мар. – Ежели просвещенный миссионер угодил в вырытую дикарем ловушку, это еще не значит, что миссионер глупее дикаря! Просто обстоятельства так неудачно сложились... И то, что тупой дикарь убил и съел того умного миссионера, ничего не меняет – все одно он дурак, сволочь и хам!
– Верные слова, – одобрил Семен, – насчет вырытой ловушки. А насчет «убил и съел» мы еще посмотрим, кто кого! Хм, вот и долгожданный дикарь-маг пожаловал... – в дальнем конце зала открылась дверь, до этого не видимая в полумраке: вошедший в зал человек с факелом в руке на секунду остановился, вглядываясь в подвальную темноту, после захлопнул дверь и с радостным криком: «Демоны! Попались ужо!» кинулся бегом к колдовской звезде.
– Хайк, ничего самостоятельно не предпринимай, – торопливо шепнул Семен. – Надо сначала разобраться, что к чему, а уж после... – черепаховый боец молча кивнул.
Человек остановился возле пентаграммы, поднял над головой факел, чтобы было лучше видно, и радостно заулыбался:
– Демоны... И медальончики, небось, на обоих, как положено! Не соврала книжица, не соврала... Сработала моя звездовая ловушка!
Семен тоже глядел на мага – охотника за демонами, и чем больше глядел, тем больше мрачнел. Потому что не тянул этот охотничек на серьезного колдуна-профессионала... Да он вообще не походил на ведуна, хоть самую малость разбирающегося в магии!
Охотнику за демонами было лет тридцать-тридцать пять – ростом чуть ниже Семена, плотный, красномордый, с выпирающим из-под грязного свитера круглым животом, в штанах с пузырями на коленях и стоптанных башмаках – он производил удручающее впечатление. А грязные волосы, стриженные кое-как, щербатая улыбка, недельная щетина и крепкая перегарная вонь вовсе делали его больше похожим на деревенского тракториста-алкоголика, чем на специалиста в области магических наук.
– Здравствуйте, великий маг и чародей! Это вы хозяин пентаграммы? – подчеркнуто вежливо и громко спросил Семен, очень надеясь, что гражданин чародей достаточно трезв и с ним можно поговорить, не опасаясь непредвиденных действий: от дилетанта, к тому же пьяного, можно было ожидать чего угодно! Вплоть до нечаянного превращения его, Семена и Хайка, во что-нибудь неодушевленное.
– Пентухрама? – озадачился великий маг, уставясь на Семена в очевидном затруднении. – Это чего такое, а?
– Магическая звезда, – Семен для убедительности ткнул рукой в сторону медных прутьев. – Э-э... звездовая ловушка, как вы ее назвали – так она ваша или нет?
– Моя, конечно, а чья же еще? – удивился маг, мимоходом высморкался на пол и, шмыгнув, вытер нос рукавом. – Сам делал, по рисунку из магической книжечки... Тут из магов, поди, я один на тыщи верст! А то и на всем белом свете единственный... Ты вот что, ты мне зубы не заговаривай, понял? Я здесь главный, а потому приказываю – покажите мне ваши демонские медальоны! Убедиться хочу, что ошибки нету, – чародей сунул факел поближе к пентаграмме. – Доставайте медленно и не вздумайте колдовать! Все одно ничего у вас не получится, зато я могу ненароком озлобиться и тайное слово молвить, от которого вас в лепешку сплющит – у моей ловушечки сила о-го-го какая! – Семен, как и было приказано, медленно достал из-за пазухи медальон и показал его хозяину пентаграммы; Хайк тоже предъявил свой дымчато-золотистый жетон, издалека предъявил – подходить к невидимым стенкам после предупреждения Семена он не собирался.
– У тебя железная бляха, значит, ты главный, – убежденно сказал небритый чародей. – С тобой и буду толковать. Тебя, демон, как зовут-то?
– Симеон, – Семен так же медленно убрал медальон на место. – А вас как?
– Так я и тебе сказал, – погрозил Семену пальцем чародей. – Дураков нету настоящее, даденное мамкой имя всяким демонам называть! Я в книжечке про вашу братию все прочитал: и то, как вы порчу через верное имя насылать умеете, и то, что убить порядочного человека вам раз плюнуть... Зови меня Подайла, как друзья меня кличут, и хватит с тебя, демон!
– Уважаемый Подайла, – Семен говорил размеренно, не торопясь, чтобы слова доходили до сознания гражданина мага, – вы здорово ошибаетесь, считая нас демонами. Мы обычные люди, такие же как и вы, только у нас имеются личные волшебные медальоны... они у многих есть!
– Разумеется, – согласился Подайла, – у всех демонов имеются волшебные медальоны, как же им без них! Вся демонская сила в тех жетонах и заключена, я знаю, я читал. Ты, Симеон, меньше болтай о пустом, а лучше ответь – пойдешь ко мне в услужение? В работники пойдешь? Надо, понимаешь, одно хитрое дельце провернуть, а без толкового демона сложно выходит. То есть вообще никак не получается!
Хайк невольно сжал кулаки и гневно посмотрел на Подайлу: подобное унизительное заявление от невесть кого он воспринял как прямое оскорбление Симеона и, соответственно, себя – личного телохранителя знаменитого вора с прикрытием. Семен глянул на черепахового бойца, успокаивающе похлопал его по спине и обратился к Подайле:
– Смотря какая работа, уважаемый! Видите ли, пахать-сеять я не обучен, кузнечного дела тоже не знаю... коров доить не умею и не хочу тому учиться. Я – вор и этим все сказано.
– Обалдеть, – потирая ладони восторженно сказал Подайла, – вот свезло так свезло! Мне ж вор и нужен, зачем мне кузнец-то? Я и сам ковать обучен... Слушай, Симеон, нравишься ты мне! Ей-ей нравишься. Похоже, мы с тобой столкуемся.
– А если не столкуемся? – Семену вовсе не понравилась радость хозяина пентаграммы, – что тогда?
– Тайное слово скажу и всего делов-то, – ухмыльнулся Подайла. – Пентухраму от крови из шланга ополосну и буду ждать, пока сговорчивые демоны не попадутся.
– Не надо тайного слова, – поспешно сказал Семен. – Чего же вы хотите украсть, славный маг Подайла? Золото? Я дам вам много золота, только выпустите нас отсюда!
– Нет, – покачал головой славный маг, – что я, дурак на демонское золото размениваться? Не-ет, мои цели куда как серьезнее. Я хочу...
– Секундочку, маг Подайла, – прервал его Семен. – Прежде чем мы приступим к деловым переговорам, ответьте мне на один вопрос: с нами путешествовала девушка... ну, демонесса, можно и так ее назвать... скажите, куда она могла подеваться? Может, у вас еще одна пентаграмма где имеется?
– Нету у меня больше звездовых ловушек, – равнодушно ответил маг Подайла, – и одной достаточно. А где ваша демонесса – знать не знаю! Она мне и даром не нужна, какой с бабы прок? Хороший, умелый демон – вот кто мне нужен был... вернее, пара родственных демонов, которые не бросят друг друга в беде, хе-хе. Потому что один из вас – ты, бородатый, – останется в пентухраме заложником. Договоренность договоренностью, но и подстраховаться надо! – маг Подайла заулыбался, весьма довольный своей выдумкой.
– Хм, в каком смысле – родственных? – с недоумением спросил из-под рубашки Мар. – Братьев он, что ли, отловить хотел? Но вы не братья, почему же тогда оба сюда угодили?.. А, понял! Дружба иногда покрепче родственных отношений бывает! Опять же – Хайк заключил с тобой нерушимый договор об охране, повязан с тобой серьезно, да-да. Вот оно и сошлось одно к одному... Все ж какой я умный! Спасу нету.
– Маг Подайла, – понуро молвил Семен, делая скорбное лицо, – предусмотрительность ваша поистине дьявольская! Собственно, вы уже можете выпустить меня отсюда, считайте, что я согласился на работу. При таких условиях – и не согласиться? Глупцом надо быть... Но у меня одно требование: я делаю дело, вручаю вам украденное, а вы сразу отпускаете Хайка... э-э... моего друга-демона.
– Лады, – расцвел Подайла, – сейчас тебя выпущу. Но учти: сделаешь мне худо – считай, твой друг уже погиб. А если убьешь меня, то он, друг, останется в звездовой ловушке навсегда, я и тут все предусмотрел! Она, пентухрама, у меня надежная, посторонними не выключаемая, не взламываемая и не ремонтируемая. Чтобы какой колдун-умник погасить ее не смог...
А ты, бородатый, в дверцу не рыпайся: я ее лишь для Симеона открою, тебя пентухрама не пропустит. Хотя, конечно, можешь попробовать, отчего же нет, – ухмыляясь, дозволил славный маг Подайла. – Только после не жалуйся, что я тебя не предупредил!
– Хайк, – Семен повернулся к черепаховому бойцу. – Я постараюсь как можно быстрей решить проблему... Мар, обустрой-ка здесь все как надо: лежанку какую, еду и всяко разное, ну, сам сообразишь. – Буквально сразу же в пентаграмме появился небольшой диван с подушкой и теплым одеялом, ящик тушенки, вилка и консервный нож в стакане, упаковка минеральной воды и небольшой штабель буханок хлеба, запечатанных в целлофан; отдельно возникло оцинкованное ведро с крышкой.
– А ведро-то зачем? – поразился Семен. – За водой, что ли ходить?
– Чувствуется, что ты в исправительных местах никогда не был, – снисходительно заметил Мар. – Пробел в образовании, однако! Зачем, зачем... Приспичит Хайку – он сам разберется, для чего оно ему нужно, то ведро, – Семен хмыкнул, покачал головой, но говорить ничего не стал, и так все понял.
– Симеон, – негромко сказал Хайк, – будь осторожен. И не доверяй этому проходимцу: сдается мне, что он не из тех, кто держит свое слово, – черепаховый боец пожал Семену руку и уже совсем тихо добавил:
– Моя сумка у Олии, там же шар предсказаний – думаю, она через него сама нас найдет, тебя или меня. Поэтому не отвлекайся излишне на поиски Олии, хорошо? Мне очень не нравится сидеть тут, – признался Хайк. – Скучно!
– Эй, демоны, хватит шушукаться, – требовательно крикнул Подайла. – Обустроили пентухраму и хватит! За работу пора браться, уговор дороже денег... Симеон, надо бы тебе переодеться, а то будешь внимание привлекать в своей демонской одежке. Но где ж нормальные шмотки взять-то? Вот незадача... – Семен повернулся к Подайле, внимательно оглядел его и превратил свою рубашку и шорты в нечто подобное тому, что было на владельце пентаграммы, только не такое грязное и драное. Как ни странно, но мгновенная смена одежды Семена потрясла мага Подайлу куда сильнее, нежели появление в колдовской звезде дивана и продуктов.
– Ох ты и ловкач, – восхитился Подайла, – ох и пройдоха! Умелец! Лихо ты, ух как лихо! Мда, быть демоном – это здорово... Готовься, Симеон, сейчас выпускать тебя буду, – Подайла запустил руку под свитер на животе, вытащил оттуда потертую книжку и, полистав страницы, отыскал нужную. Подсвечивая факелом, маг произнес непонятную фразу, ткнул пальцем в сторону Семена: бирюзовая стена перед Семеном покрылась мелкой рябью; фиолетовые молнии, как потревоженные змеи, поползли в разные стороны, собрались у стыков с другими стенами – выжидающие, готовые в любой момент вернуться на место.
– Иди прямо, – указал Подайла, – уже можно. Дозволяю, хе-хе, – Семен прошел сквозь бирюзовую плоскость, на миг ощутив головокружение и жар во всем теле, но неприятные ощущения сразу же пропали, едва он оставил магическую стенку за спиной.
– Эй, демон! – Подайла отсалютовал Хайку факелом, – бывай! Лопай консервы и молись за удачу своего друга... тьфу, демоны ж никогда не молятся, я и забыл. Короче, желай ему удачи изо всех сил, – маг развернулся и потопал к выходу из зала; Семен махнул рукой Хайку и пошел следом за Подайлой.
За дверью начинался коридор-лестница, ведущий вверх, к дневному свету; Подайла загасил факел и воткнул его в кольцо на стене.
Поднявшись по ступенькам, Семен очутился под открытым небом: вокруг были сплошные развалины, даже не развалины, а высоченные груды из кирпичей, ломаного шифера, расколотых на куски мраморных плит и битых статуй с торчащими из мусора культяпками рук-ног; плоская крыша подвала, из которого они только что вышли, поднималась над землей где-то на метр и тоже была завалена разнообразным строительным ломом: то, что Семен принял за окна, оказались пробоинами, скорее всего от снарядов.
Серое небо, затянутое ровной облачной пеленой, напоминало осеннее, дождевое, но, судя по жаре, вряд ли здесь действительно стояла осень; зеленая трава, росшая на чистых участках земли, и редкие, покрытые пыльной листвой кустики не походили на осенние, увядающие – да, в этом Мире было лето.
– Место называется Гиблым, – Подайла заметил интерес Семена и истолковал его по-своему. – Правильные граждане сюда не ходят, потому можешь не беспокоиться: твоего бородатого демона никто не увидит и не потревожит. И не освободит, – маг уверенно пошел по еле заметной тропинке между кучами мусора, не оглядываясь пошел, знал, что Семен нападать на него не станет.
– Все же, Сема, должен тебе сказать, – с насмешкой в голосе сообщил Мар, – что наш самонадеянный проводник полный невежда и дурак. Потому невежда, что, имея некую магическую книгу, не может самостоятельно решить свою проблему и вызывает для этого демона... А дурак потому, что в демонов верит! И в дружбу между ними, надо же... Согласно множеству легенд, которые я слыхал, дружбы у демонов не бывает никогда – любой из них с удовольствием перегрызет глотку другому, тому, кто попытается набиться ему в сотоварищи. И объединяются демоны лишь в случае крупных боевых действий или несомненной личной выгоды! На предмет капитально пограбить и помародерствовать... Если бы наш маголох вызвал парочку настоящих, крутых демонов, то сейчас бы ему настал полный каюк с отрыванием головы, выпусканием кишок и прочими маленькими смертными прелестями. О, крутые демоны-убийцы! Общение с ними пропитано добротой и гармонией, несомненно, – Мар зашелся в злорадном хохоте.
– Куда мы идем? – Семен нагнал Подайлу. – Далеко еще?
– Не, недалече, – маг Подайла указал рукой вдаль. – Вон труба драконья торчит, а моя хатка под ней... Я уже год живу в Гиблом Месте, знаю его вдоль и поперек, – Подайла замедлил шаг, обернулся к Семену. – Отшельник я, понял? Когда книжица ко мне попала, сразу от людей и ушел, – Семену очень хотелось спросить про ту книжицу: откуда она и как досталась мусорному отшельнику, но он решил не торопить события.
– А почему «Драконья труба»? – Семен посмотрел в указанном направлении: за дальней грудой кирпичей торчала, опасно наклонясь, черная колонна. – Местное название, да?
– Почему ж название, – Подайла говорил не оборачиваясь. – Драконья труба она и есть драконья... Когда случилась война – много-много лет тому назад, еще при моем прапрадеде, – прирученные драконы из таких труб чугунными ядрами в укрепления плевали, насквозь стены прошибало... Видать, обронил сгоряча один из драконов трубу с высоты, или прибили его, откуда ж я знаю! Здесь драконьих костей видимо-невидимо: если под обломками покопаться, много чего интересного найти можно, опасного и непонятного... Один тип хотел чего-то в земле искать, – Подайла постучал себя по книжке на животе, – вот, доискался, – хохотнул непонятно чему и умолк.
Хатка Подайлы, кривобокая, грязная, собранная из невесть какого хлама, выглядела настолько убого, что Семену не то что входить в нее – рядом стоять и то не хотелось! Впрочем, заходить в домик не пришлось: Подайла отворил дверь, коротко ругнулся, пнул ногой что-то, лежавшее на пороге, и захлопнул дверь с такой силой, что самодельная хатка заходила ходуном, за малым чуть не развалилась.
– Посиделки в доме отменяются, – хмуро сказал Подайла, – нажрались, скоты, в мое отсутствие окончательно, вповалку лежат! Не пройти, не продохнуть...
– Кто лежит? – с невинным видом поинтересовался Семен. – Тоже отшельники?
– Вроде того, – недовольно пробурчал маг Подайла. – Эх, а еще друзья называются... Я как сигнал получил, все бросил и к ловушке побежал, а эти мерзавцы, видать, заначку мою нашли, целая канистра вина под кроватью лежала, хорошего вина, на табаке настоянного... Мерзавцы! – Подайла с ненавистью погрозил кулаком своему домику. – Ужо стану демоном, со всеми вами поквитаюсь! Каждому былые обидки припомню! Лично! Кого в порошок сотру, кого в дерьмо собачье обращу... Никого не пожалею.
– Демоном? – не веря своим ушам переспросил Семен. – Я не ослышался?
– Не ослышался, – Подайла расправил плечи, смерил изумленного Семена тяжелым взглядом и сказал как отрубил, через губу, спесиво:
– И не просто демоном, а князем демонов! Что там князем – царем! А ты, вор, в этом мне поможешь.
– Охренеть можно, – восторженно ахнул Мар. – Во мужик дает! Молодец, ух и молодец, грамотное пожелание... Хотя все равно дурак.
Семен почесал в затылке:
– Может, сразу диктатором? Чего мелочиться-то...
– Логично, – великодушно согласился кандидат в верховные правители демонов, – одобряю. Можно и в диктаторы, я не против. Гулять так гулять!
Глава 11
Прозрачные бирюзовые стены по периметру внутреннего пятиугольника – стык в стык, без единой щелочки – уходили в грязный, покрытый разводами копоти потолок; в магических плоскостях змеились тонкие фиолетовые нити и Семен решил без лишней нужды к тем стенам не подходить.
– Где это мы? – изумленно спросил Хайк за спиной Семена. – И где Олия? – Семен обернулся вовремя: черепаховый боец уже наладился выйти из пентаграммы, уже направился к опасной, невидимой для него стене – нахмуренный, сосредоточенный; Семен едва успел схватить Хайка за руку.
– Стоять! К медным прутам не подходить! – строго приказал Семен. – И вообще держись-ка ты лучше середины... Там стены понаставлены, магические. Убить, надеюсь, не убьет, но током шарахнет будь здоров! Или чем еще шарахнет, проверять что-то не хочется.
– Ага, – сказал Хайк, – понятно, – и вернулся на место.
– Мар, – позвал Семен, – ты что думаешь по поводу всего этого?
– А чего думать, – уныло отозвался медальон. – Поймали нас, Семен. Как, кто, почему и для чего – не знаю... Для меня, видишь ли, эдакий форс-мажор тоже неожиданностью стал. Но однозначно не имперских служб работа, факт! Иначе бы их тут как шпрот в банке было, в два слоя... Давай подождем, там видно будет, что к чему.
– А Олия где? – Семен поозирался по сторонам в надежде, что девушка где-то рядом, но в подвале кроме них никого не было.
– Не знаю где конкретно, но точно в этом Мире, – заверил Семена медальон. – У меня сначала прошло подтверждение, что все прибыли на место... а уж после нас сюда запихнуло.
– Ну, хоть какая-то хорошая новость, – успокоился Семен. – Когда выберемся из пентаграммы, то сразу двинемся на поиски! Не думаю, что Олия где-то далеко, не могло нас раскидать по всему Миру...
– Могло, – неохотно сказал Мар. – Не хотел я тебя расстраивать, но деваться некуда – еще как могло! Я вот одного никак не пойму: почему лишь тебя и Хайка в эту ловушку затянуло? По половому признаку, что ли, отсортировало? Эге, да здесь небось какие-нибудь дикие амазонки колдуют!.. Им, поди, мужики для размножения требуются, будут вас эксплуатировать в нужном направлении, хе-хе...
– Не смешно, – буркнул Семен. – Ты мне лучше скажи, куда нас занесло? В какой Мир?
– Затрудняюсь ответить, – посерьезнел медальон. – В имперском списке истинных Миров он не значится, на закрытый Мир тоже не похож – у тех особый магический привкус... типа обязательная колдовская метка имеется. Сдается мне, Семен, что мы ненароком попали в настолько захолустный Мир, что его попросту до сих пор не обнаружили. Глубокая провинция, сонная и тупая! И жители, небось, такие же.
– Ничего себе тупая, – недоверчиво покачал головой Семен. – В пентаграмму-то нас загнали? Загнали. Выходит, не настолько здешние тупые и сонные, как тебе кажется.
– Ерунда, – авторитетно заявил Мар. – Ежели просвещенный миссионер угодил в вырытую дикарем ловушку, это еще не значит, что миссионер глупее дикаря! Просто обстоятельства так неудачно сложились... И то, что тупой дикарь убил и съел того умного миссионера, ничего не меняет – все одно он дурак, сволочь и хам!
– Верные слова, – одобрил Семен, – насчет вырытой ловушки. А насчет «убил и съел» мы еще посмотрим, кто кого! Хм, вот и долгожданный дикарь-маг пожаловал... – в дальнем конце зала открылась дверь, до этого не видимая в полумраке: вошедший в зал человек с факелом в руке на секунду остановился, вглядываясь в подвальную темноту, после захлопнул дверь и с радостным криком: «Демоны! Попались ужо!» кинулся бегом к колдовской звезде.
– Хайк, ничего самостоятельно не предпринимай, – торопливо шепнул Семен. – Надо сначала разобраться, что к чему, а уж после... – черепаховый боец молча кивнул.
Человек остановился возле пентаграммы, поднял над головой факел, чтобы было лучше видно, и радостно заулыбался:
– Демоны... И медальончики, небось, на обоих, как положено! Не соврала книжица, не соврала... Сработала моя звездовая ловушка!
Семен тоже глядел на мага – охотника за демонами, и чем больше глядел, тем больше мрачнел. Потому что не тянул этот охотничек на серьезного колдуна-профессионала... Да он вообще не походил на ведуна, хоть самую малость разбирающегося в магии!
Охотнику за демонами было лет тридцать-тридцать пять – ростом чуть ниже Семена, плотный, красномордый, с выпирающим из-под грязного свитера круглым животом, в штанах с пузырями на коленях и стоптанных башмаках – он производил удручающее впечатление. А грязные волосы, стриженные кое-как, щербатая улыбка, недельная щетина и крепкая перегарная вонь вовсе делали его больше похожим на деревенского тракториста-алкоголика, чем на специалиста в области магических наук.
– Здравствуйте, великий маг и чародей! Это вы хозяин пентаграммы? – подчеркнуто вежливо и громко спросил Семен, очень надеясь, что гражданин чародей достаточно трезв и с ним можно поговорить, не опасаясь непредвиденных действий: от дилетанта, к тому же пьяного, можно было ожидать чего угодно! Вплоть до нечаянного превращения его, Семена и Хайка, во что-нибудь неодушевленное.
– Пентухрама? – озадачился великий маг, уставясь на Семена в очевидном затруднении. – Это чего такое, а?
– Магическая звезда, – Семен для убедительности ткнул рукой в сторону медных прутьев. – Э-э... звездовая ловушка, как вы ее назвали – так она ваша или нет?
– Моя, конечно, а чья же еще? – удивился маг, мимоходом высморкался на пол и, шмыгнув, вытер нос рукавом. – Сам делал, по рисунку из магической книжечки... Тут из магов, поди, я один на тыщи верст! А то и на всем белом свете единственный... Ты вот что, ты мне зубы не заговаривай, понял? Я здесь главный, а потому приказываю – покажите мне ваши демонские медальоны! Убедиться хочу, что ошибки нету, – чародей сунул факел поближе к пентаграмме. – Доставайте медленно и не вздумайте колдовать! Все одно ничего у вас не получится, зато я могу ненароком озлобиться и тайное слово молвить, от которого вас в лепешку сплющит – у моей ловушечки сила о-го-го какая! – Семен, как и было приказано, медленно достал из-за пазухи медальон и показал его хозяину пентаграммы; Хайк тоже предъявил свой дымчато-золотистый жетон, издалека предъявил – подходить к невидимым стенкам после предупреждения Семена он не собирался.
– У тебя железная бляха, значит, ты главный, – убежденно сказал небритый чародей. – С тобой и буду толковать. Тебя, демон, как зовут-то?
– Симеон, – Семен так же медленно убрал медальон на место. – А вас как?
– Так я и тебе сказал, – погрозил Семену пальцем чародей. – Дураков нету настоящее, даденное мамкой имя всяким демонам называть! Я в книжечке про вашу братию все прочитал: и то, как вы порчу через верное имя насылать умеете, и то, что убить порядочного человека вам раз плюнуть... Зови меня Подайла, как друзья меня кличут, и хватит с тебя, демон!
– Уважаемый Подайла, – Семен говорил размеренно, не торопясь, чтобы слова доходили до сознания гражданина мага, – вы здорово ошибаетесь, считая нас демонами. Мы обычные люди, такие же как и вы, только у нас имеются личные волшебные медальоны... они у многих есть!
– Разумеется, – согласился Подайла, – у всех демонов имеются волшебные медальоны, как же им без них! Вся демонская сила в тех жетонах и заключена, я знаю, я читал. Ты, Симеон, меньше болтай о пустом, а лучше ответь – пойдешь ко мне в услужение? В работники пойдешь? Надо, понимаешь, одно хитрое дельце провернуть, а без толкового демона сложно выходит. То есть вообще никак не получается!
Хайк невольно сжал кулаки и гневно посмотрел на Подайлу: подобное унизительное заявление от невесть кого он воспринял как прямое оскорбление Симеона и, соответственно, себя – личного телохранителя знаменитого вора с прикрытием. Семен глянул на черепахового бойца, успокаивающе похлопал его по спине и обратился к Подайле:
– Смотря какая работа, уважаемый! Видите ли, пахать-сеять я не обучен, кузнечного дела тоже не знаю... коров доить не умею и не хочу тому учиться. Я – вор и этим все сказано.
– Обалдеть, – потирая ладони восторженно сказал Подайла, – вот свезло так свезло! Мне ж вор и нужен, зачем мне кузнец-то? Я и сам ковать обучен... Слушай, Симеон, нравишься ты мне! Ей-ей нравишься. Похоже, мы с тобой столкуемся.
– А если не столкуемся? – Семену вовсе не понравилась радость хозяина пентаграммы, – что тогда?
– Тайное слово скажу и всего делов-то, – ухмыльнулся Подайла. – Пентухраму от крови из шланга ополосну и буду ждать, пока сговорчивые демоны не попадутся.
– Не надо тайного слова, – поспешно сказал Семен. – Чего же вы хотите украсть, славный маг Подайла? Золото? Я дам вам много золота, только выпустите нас отсюда!
– Нет, – покачал головой славный маг, – что я, дурак на демонское золото размениваться? Не-ет, мои цели куда как серьезнее. Я хочу...
– Секундочку, маг Подайла, – прервал его Семен. – Прежде чем мы приступим к деловым переговорам, ответьте мне на один вопрос: с нами путешествовала девушка... ну, демонесса, можно и так ее назвать... скажите, куда она могла подеваться? Может, у вас еще одна пентаграмма где имеется?
– Нету у меня больше звездовых ловушек, – равнодушно ответил маг Подайла, – и одной достаточно. А где ваша демонесса – знать не знаю! Она мне и даром не нужна, какой с бабы прок? Хороший, умелый демон – вот кто мне нужен был... вернее, пара родственных демонов, которые не бросят друг друга в беде, хе-хе. Потому что один из вас – ты, бородатый, – останется в пентухраме заложником. Договоренность договоренностью, но и подстраховаться надо! – маг Подайла заулыбался, весьма довольный своей выдумкой.
– Хм, в каком смысле – родственных? – с недоумением спросил из-под рубашки Мар. – Братьев он, что ли, отловить хотел? Но вы не братья, почему же тогда оба сюда угодили?.. А, понял! Дружба иногда покрепче родственных отношений бывает! Опять же – Хайк заключил с тобой нерушимый договор об охране, повязан с тобой серьезно, да-да. Вот оно и сошлось одно к одному... Все ж какой я умный! Спасу нету.
– Маг Подайла, – понуро молвил Семен, делая скорбное лицо, – предусмотрительность ваша поистине дьявольская! Собственно, вы уже можете выпустить меня отсюда, считайте, что я согласился на работу. При таких условиях – и не согласиться? Глупцом надо быть... Но у меня одно требование: я делаю дело, вручаю вам украденное, а вы сразу отпускаете Хайка... э-э... моего друга-демона.
– Лады, – расцвел Подайла, – сейчас тебя выпущу. Но учти: сделаешь мне худо – считай, твой друг уже погиб. А если убьешь меня, то он, друг, останется в звездовой ловушке навсегда, я и тут все предусмотрел! Она, пентухрама, у меня надежная, посторонними не выключаемая, не взламываемая и не ремонтируемая. Чтобы какой колдун-умник погасить ее не смог...
А ты, бородатый, в дверцу не рыпайся: я ее лишь для Симеона открою, тебя пентухрама не пропустит. Хотя, конечно, можешь попробовать, отчего же нет, – ухмыляясь, дозволил славный маг Подайла. – Только после не жалуйся, что я тебя не предупредил!
– Хайк, – Семен повернулся к черепаховому бойцу. – Я постараюсь как можно быстрей решить проблему... Мар, обустрой-ка здесь все как надо: лежанку какую, еду и всяко разное, ну, сам сообразишь. – Буквально сразу же в пентаграмме появился небольшой диван с подушкой и теплым одеялом, ящик тушенки, вилка и консервный нож в стакане, упаковка минеральной воды и небольшой штабель буханок хлеба, запечатанных в целлофан; отдельно возникло оцинкованное ведро с крышкой.
– А ведро-то зачем? – поразился Семен. – За водой, что ли ходить?
– Чувствуется, что ты в исправительных местах никогда не был, – снисходительно заметил Мар. – Пробел в образовании, однако! Зачем, зачем... Приспичит Хайку – он сам разберется, для чего оно ему нужно, то ведро, – Семен хмыкнул, покачал головой, но говорить ничего не стал, и так все понял.
– Симеон, – негромко сказал Хайк, – будь осторожен. И не доверяй этому проходимцу: сдается мне, что он не из тех, кто держит свое слово, – черепаховый боец пожал Семену руку и уже совсем тихо добавил:
– Моя сумка у Олии, там же шар предсказаний – думаю, она через него сама нас найдет, тебя или меня. Поэтому не отвлекайся излишне на поиски Олии, хорошо? Мне очень не нравится сидеть тут, – признался Хайк. – Скучно!
– Эй, демоны, хватит шушукаться, – требовательно крикнул Подайла. – Обустроили пентухраму и хватит! За работу пора браться, уговор дороже денег... Симеон, надо бы тебе переодеться, а то будешь внимание привлекать в своей демонской одежке. Но где ж нормальные шмотки взять-то? Вот незадача... – Семен повернулся к Подайле, внимательно оглядел его и превратил свою рубашку и шорты в нечто подобное тому, что было на владельце пентаграммы, только не такое грязное и драное. Как ни странно, но мгновенная смена одежды Семена потрясла мага Подайлу куда сильнее, нежели появление в колдовской звезде дивана и продуктов.
– Ох ты и ловкач, – восхитился Подайла, – ох и пройдоха! Умелец! Лихо ты, ух как лихо! Мда, быть демоном – это здорово... Готовься, Симеон, сейчас выпускать тебя буду, – Подайла запустил руку под свитер на животе, вытащил оттуда потертую книжку и, полистав страницы, отыскал нужную. Подсвечивая факелом, маг произнес непонятную фразу, ткнул пальцем в сторону Семена: бирюзовая стена перед Семеном покрылась мелкой рябью; фиолетовые молнии, как потревоженные змеи, поползли в разные стороны, собрались у стыков с другими стенами – выжидающие, готовые в любой момент вернуться на место.
– Иди прямо, – указал Подайла, – уже можно. Дозволяю, хе-хе, – Семен прошел сквозь бирюзовую плоскость, на миг ощутив головокружение и жар во всем теле, но неприятные ощущения сразу же пропали, едва он оставил магическую стенку за спиной.
– Эй, демон! – Подайла отсалютовал Хайку факелом, – бывай! Лопай консервы и молись за удачу своего друга... тьфу, демоны ж никогда не молятся, я и забыл. Короче, желай ему удачи изо всех сил, – маг развернулся и потопал к выходу из зала; Семен махнул рукой Хайку и пошел следом за Подайлой.
За дверью начинался коридор-лестница, ведущий вверх, к дневному свету; Подайла загасил факел и воткнул его в кольцо на стене.
Поднявшись по ступенькам, Семен очутился под открытым небом: вокруг были сплошные развалины, даже не развалины, а высоченные груды из кирпичей, ломаного шифера, расколотых на куски мраморных плит и битых статуй с торчащими из мусора культяпками рук-ног; плоская крыша подвала, из которого они только что вышли, поднималась над землей где-то на метр и тоже была завалена разнообразным строительным ломом: то, что Семен принял за окна, оказались пробоинами, скорее всего от снарядов.
Серое небо, затянутое ровной облачной пеленой, напоминало осеннее, дождевое, но, судя по жаре, вряд ли здесь действительно стояла осень; зеленая трава, росшая на чистых участках земли, и редкие, покрытые пыльной листвой кустики не походили на осенние, увядающие – да, в этом Мире было лето.
– Место называется Гиблым, – Подайла заметил интерес Семена и истолковал его по-своему. – Правильные граждане сюда не ходят, потому можешь не беспокоиться: твоего бородатого демона никто не увидит и не потревожит. И не освободит, – маг уверенно пошел по еле заметной тропинке между кучами мусора, не оглядываясь пошел, знал, что Семен нападать на него не станет.
– Все же, Сема, должен тебе сказать, – с насмешкой в голосе сообщил Мар, – что наш самонадеянный проводник полный невежда и дурак. Потому невежда, что, имея некую магическую книгу, не может самостоятельно решить свою проблему и вызывает для этого демона... А дурак потому, что в демонов верит! И в дружбу между ними, надо же... Согласно множеству легенд, которые я слыхал, дружбы у демонов не бывает никогда – любой из них с удовольствием перегрызет глотку другому, тому, кто попытается набиться ему в сотоварищи. И объединяются демоны лишь в случае крупных боевых действий или несомненной личной выгоды! На предмет капитально пограбить и помародерствовать... Если бы наш маголох вызвал парочку настоящих, крутых демонов, то сейчас бы ему настал полный каюк с отрыванием головы, выпусканием кишок и прочими маленькими смертными прелестями. О, крутые демоны-убийцы! Общение с ними пропитано добротой и гармонией, несомненно, – Мар зашелся в злорадном хохоте.
– Куда мы идем? – Семен нагнал Подайлу. – Далеко еще?
– Не, недалече, – маг Подайла указал рукой вдаль. – Вон труба драконья торчит, а моя хатка под ней... Я уже год живу в Гиблом Месте, знаю его вдоль и поперек, – Подайла замедлил шаг, обернулся к Семену. – Отшельник я, понял? Когда книжица ко мне попала, сразу от людей и ушел, – Семену очень хотелось спросить про ту книжицу: откуда она и как досталась мусорному отшельнику, но он решил не торопить события.
– А почему «Драконья труба»? – Семен посмотрел в указанном направлении: за дальней грудой кирпичей торчала, опасно наклонясь, черная колонна. – Местное название, да?
– Почему ж название, – Подайла говорил не оборачиваясь. – Драконья труба она и есть драконья... Когда случилась война – много-много лет тому назад, еще при моем прапрадеде, – прирученные драконы из таких труб чугунными ядрами в укрепления плевали, насквозь стены прошибало... Видать, обронил сгоряча один из драконов трубу с высоты, или прибили его, откуда ж я знаю! Здесь драконьих костей видимо-невидимо: если под обломками покопаться, много чего интересного найти можно, опасного и непонятного... Один тип хотел чего-то в земле искать, – Подайла постучал себя по книжке на животе, – вот, доискался, – хохотнул непонятно чему и умолк.
Хатка Подайлы, кривобокая, грязная, собранная из невесть какого хлама, выглядела настолько убого, что Семену не то что входить в нее – рядом стоять и то не хотелось! Впрочем, заходить в домик не пришлось: Подайла отворил дверь, коротко ругнулся, пнул ногой что-то, лежавшее на пороге, и захлопнул дверь с такой силой, что самодельная хатка заходила ходуном, за малым чуть не развалилась.
– Посиделки в доме отменяются, – хмуро сказал Подайла, – нажрались, скоты, в мое отсутствие окончательно, вповалку лежат! Не пройти, не продохнуть...
– Кто лежит? – с невинным видом поинтересовался Семен. – Тоже отшельники?
– Вроде того, – недовольно пробурчал маг Подайла. – Эх, а еще друзья называются... Я как сигнал получил, все бросил и к ловушке побежал, а эти мерзавцы, видать, заначку мою нашли, целая канистра вина под кроватью лежала, хорошего вина, на табаке настоянного... Мерзавцы! – Подайла с ненавистью погрозил кулаком своему домику. – Ужо стану демоном, со всеми вами поквитаюсь! Каждому былые обидки припомню! Лично! Кого в порошок сотру, кого в дерьмо собачье обращу... Никого не пожалею.
– Демоном? – не веря своим ушам переспросил Семен. – Я не ослышался?
– Не ослышался, – Подайла расправил плечи, смерил изумленного Семена тяжелым взглядом и сказал как отрубил, через губу, спесиво:
– И не просто демоном, а князем демонов! Что там князем – царем! А ты, вор, в этом мне поможешь.
– Охренеть можно, – восторженно ахнул Мар. – Во мужик дает! Молодец, ух и молодец, грамотное пожелание... Хотя все равно дурак.
Семен почесал в затылке:
– Может, сразу диктатором? Чего мелочиться-то...
– Логично, – великодушно согласился кандидат в верховные правители демонов, – одобряю. Можно и в диктаторы, я не против. Гулять так гулять!
Глава 11
Страшный Летучий Икатель Массового Поражения
– Итак, демон Симеон, слушай сюда, – Подайла сел на кусок кирпичной кладки, по-хозяйски закинул ногу на ногу; Семен присаживаться не стал, грязно очень, а остался стоять: руки по швам, глаза на выкате – крайне дисциплинированный демон на приеме у высокого начальства. У почти диктатора.
– Там, за Гиблым Местом, – Подайла указал пальцем в сторону дымящихся вдалеке мусорных куч, – есть небольшой городок, Палдор называется, и живет там удельный князь Бифан. Его, кстати, я убивать не стану, слугой сделаю, самым жалким и ничтожным! Будет, мерзавец, у меня на побегушках – подай то, подай се... ужо посмотрим, кто из нас «подайла»! Так вот: у князя где-то в тайнике хранится демонский медальон, не чета твоему – раза в три больше и толще, а, значит, и силы в нем колдовской куда как поболее чем в твоем. Вот мое требование: я хочу, чтобы ты украл тот медальон и принес его мне! Когда я стану всемилостивым диктатором, то за эту работу приближу тебя к себе, обласкаю, дам орден с медалями и еще чего-нибудь подарю, там видно будет. Задание понятно? Какие будут вопросы?
Семен перестал изображать ревностного служаку, надоело: вздохнул полной грудью, потер глаза – непростое это дело, целую минуту во всю таращиться, – и сказал:
– Есть вопросы, есть, а как же... Во-первых: как попал к князю демонский медальон, во-вторых, откуда у вас книга с чертежами пентаграммы, в-третьих – не боитесь ли вы, что я сам воспользуюсь украденным медальоном и стану главным над всей нечистой силой? Я бы лично не стал доверять столь ценный предмет первому встречному... э-э... демону.
– Слишком много знать хочешь, – недовольно проворчал Подайла. – А воспользоваться ты им шиш воспользуешься – медальон выключен, заговорен то есть... Кабы он работал, Бифан давным-давно меня уже нашел и прибил, он спит и об том сны видит! А как включить магическую бляху знаю один лишь я! – Подайла постучал для убедительности себя в грудь. – В книжке, между прочим, включательное заклинание не записано, учти, – кандидат в диктаторы скрутил кукиш и показал его Семену. – И не мылься, все железно схвачено... В голове оно у меня, понял?
– Да не нужен мне ваш супермедальон, – с досадой ответил Семен, – мне своего хватает, порой с избытком! Вот еще, в цари-диктаторы... Я и вором себя неплохо чувствую.
– Правильно, – оживился Подайла, – хорошая профессия, интересная, сам иногда балуюсь для развлечения. Только красть здесь не у кого, – с презрением добавил маг Гиблого Места, – голытьба, нищета! Сами норовят у меня что попало спереть, уроды... Ну я им ужо! В порошок, в соба... – видя, что гражданина Подайлу понесло по второму кругу, Семен невежливо прервал его:
– И все же я хотел бы услышать ответы на всесвои вопросы. Для дела надо! Что ж я в темную работать буду, так и засыпаться недолго, и плакало тогда ваше диктаторство... Оно вам надо? – Подайла немного поколебался, решился и сказал с кислым видом:
– Ну, если для дела... Но смотри – кому из демонов мою историю расскажешь, ни ордена, ни медалек не получишь! И вообще убью, понял? Жестоко-прежестоко, с фантазией. – Семен пошатнулся, схватился за сердце, хотел было потрястись немного от страха, но решил, что это уже перебор и не стал трястись. Подайлу произведенный эффект вполне устроил :
– Тогда слушай и не перебивай: пришел в прошлом году к княжескому дворцу один заезжий ученый, маго-историк, как он сам себя обозвал. Вид самый что ни на есть ученый: старый, очки, шляпа, лицо глупое, все как положено... У нас, Симеон, чтобы ты знал, ученых-умников не любят, одни беды от их изобретений! И колдовство тоже умники придумали, чтобы простых людей мучить, и войну они же затеяли, не поделили чего-то между собой, бес его знает чего... ну, не они сами затеяли, но с их подачи, исторический факт! Мне в приходской школе объяснили, что главные враги человечества – ученые и демоны, первые в особенности.
Когда война закончилась – они все друг дружку поубивали, главные колдуны-умники, отчего их магия развеялась, драконы окочурились, а солдаты по домам пошли – волшебство повсеместно запретили, книги сожгли, оставшихся в живых умников повесили-порезали и наступила всеобщая благодать: повсюду тихо, мирно... никто ничего не колдует и не взрывает, и золота на опыты от королей не требует. Опять же, налоги понизились – это ж сколько денег на ту чертову науку уходило, сдуреть можно! Короче, всем стало хорошо как никогда... Кое что из наук, конечно, осталось: арифметика, чтобы монеты считать, грамота – чтобы приход-расход составлять и заключенных в тюрьмах переписывать, что ж за тюрьма да без переписи? Э, отвлекся я...
Пришел, значит, к князю дед-историк, у стражников войти в замок проситься начал – а пресветлому князю скучно было, он с похмелья маялся, – князь как того умника в очках из окна увидел, враз смешно ему стало, он и дозволил его к себе пустить. Посмеяться решил: таки ж не знал князь, что историк не только проклятый ученый, но и демон! Думал, это дурачок городской приблудился, веселить сейчас будет – с такой мордой и стекляшками на носу шутом и работать, за медяк рожи корчить... Я как раз при князе хлопотал: то вина принести, то тазик вынести, очень уж ему муторно было!
Зашел тот историк к князю и давай сходу околесицу нести: де, он из другого мира прибыл, что, мол, изучает историю самобытного колдовства удаленных миров, а у нас хотел посмотреть место последней решающей битвы здешних сил добра и зла, о которой узнал из... э, чушь, чушь! И, значит, просил он у князя разрешения побыть недельку в его владениях, чтобы покопаться в руинах – это он так Гиблое Место обозвал, ха! Можно подумать, для этого высокое дозволение требуется, в мусоре ковыряться... Князь веселится, винцо попивает, на тазик уже не смотрит – полегчало ему. Ну, хорошая шутка она лучше знахаря лечит, пользу для души и тела приносит, это всем известно.
В общем, много чего понаговорил пришлый дед глупого да несуразного, потешил князя вволю: тот ему медяк сунул и велел убираться. Вот тут все и началось... Дед-историк наконец-то сообразил, за кого его приняли, завелся и стал доказывать, что он на самом деле ученый, что из другого мира: книжку из воздуха достал, эту самую, – Подайла небрежно похлопал себя по животу, – я-то заметил, а князь нет... дед ее своей монографией обозвал. «Методика и приемы самобытного магодейства в изолированных Мирах» называется, я уже после на обложке прочитал. Хитрое название, типично демонское, не людское...
– Там, за Гиблым Местом, – Подайла указал пальцем в сторону дымящихся вдалеке мусорных куч, – есть небольшой городок, Палдор называется, и живет там удельный князь Бифан. Его, кстати, я убивать не стану, слугой сделаю, самым жалким и ничтожным! Будет, мерзавец, у меня на побегушках – подай то, подай се... ужо посмотрим, кто из нас «подайла»! Так вот: у князя где-то в тайнике хранится демонский медальон, не чета твоему – раза в три больше и толще, а, значит, и силы в нем колдовской куда как поболее чем в твоем. Вот мое требование: я хочу, чтобы ты украл тот медальон и принес его мне! Когда я стану всемилостивым диктатором, то за эту работу приближу тебя к себе, обласкаю, дам орден с медалями и еще чего-нибудь подарю, там видно будет. Задание понятно? Какие будут вопросы?
Семен перестал изображать ревностного служаку, надоело: вздохнул полной грудью, потер глаза – непростое это дело, целую минуту во всю таращиться, – и сказал:
– Есть вопросы, есть, а как же... Во-первых: как попал к князю демонский медальон, во-вторых, откуда у вас книга с чертежами пентаграммы, в-третьих – не боитесь ли вы, что я сам воспользуюсь украденным медальоном и стану главным над всей нечистой силой? Я бы лично не стал доверять столь ценный предмет первому встречному... э-э... демону.
– Слишком много знать хочешь, – недовольно проворчал Подайла. – А воспользоваться ты им шиш воспользуешься – медальон выключен, заговорен то есть... Кабы он работал, Бифан давным-давно меня уже нашел и прибил, он спит и об том сны видит! А как включить магическую бляху знаю один лишь я! – Подайла постучал для убедительности себя в грудь. – В книжке, между прочим, включательное заклинание не записано, учти, – кандидат в диктаторы скрутил кукиш и показал его Семену. – И не мылься, все железно схвачено... В голове оно у меня, понял?
– Да не нужен мне ваш супермедальон, – с досадой ответил Семен, – мне своего хватает, порой с избытком! Вот еще, в цари-диктаторы... Я и вором себя неплохо чувствую.
– Правильно, – оживился Подайла, – хорошая профессия, интересная, сам иногда балуюсь для развлечения. Только красть здесь не у кого, – с презрением добавил маг Гиблого Места, – голытьба, нищета! Сами норовят у меня что попало спереть, уроды... Ну я им ужо! В порошок, в соба... – видя, что гражданина Подайлу понесло по второму кругу, Семен невежливо прервал его:
– И все же я хотел бы услышать ответы на всесвои вопросы. Для дела надо! Что ж я в темную работать буду, так и засыпаться недолго, и плакало тогда ваше диктаторство... Оно вам надо? – Подайла немного поколебался, решился и сказал с кислым видом:
– Ну, если для дела... Но смотри – кому из демонов мою историю расскажешь, ни ордена, ни медалек не получишь! И вообще убью, понял? Жестоко-прежестоко, с фантазией. – Семен пошатнулся, схватился за сердце, хотел было потрястись немного от страха, но решил, что это уже перебор и не стал трястись. Подайлу произведенный эффект вполне устроил :
– Тогда слушай и не перебивай: пришел в прошлом году к княжескому дворцу один заезжий ученый, маго-историк, как он сам себя обозвал. Вид самый что ни на есть ученый: старый, очки, шляпа, лицо глупое, все как положено... У нас, Симеон, чтобы ты знал, ученых-умников не любят, одни беды от их изобретений! И колдовство тоже умники придумали, чтобы простых людей мучить, и войну они же затеяли, не поделили чего-то между собой, бес его знает чего... ну, не они сами затеяли, но с их подачи, исторический факт! Мне в приходской школе объяснили, что главные враги человечества – ученые и демоны, первые в особенности.
Когда война закончилась – они все друг дружку поубивали, главные колдуны-умники, отчего их магия развеялась, драконы окочурились, а солдаты по домам пошли – волшебство повсеместно запретили, книги сожгли, оставшихся в живых умников повесили-порезали и наступила всеобщая благодать: повсюду тихо, мирно... никто ничего не колдует и не взрывает, и золота на опыты от королей не требует. Опять же, налоги понизились – это ж сколько денег на ту чертову науку уходило, сдуреть можно! Короче, всем стало хорошо как никогда... Кое что из наук, конечно, осталось: арифметика, чтобы монеты считать, грамота – чтобы приход-расход составлять и заключенных в тюрьмах переписывать, что ж за тюрьма да без переписи? Э, отвлекся я...
Пришел, значит, к князю дед-историк, у стражников войти в замок проситься начал – а пресветлому князю скучно было, он с похмелья маялся, – князь как того умника в очках из окна увидел, враз смешно ему стало, он и дозволил его к себе пустить. Посмеяться решил: таки ж не знал князь, что историк не только проклятый ученый, но и демон! Думал, это дурачок городской приблудился, веселить сейчас будет – с такой мордой и стекляшками на носу шутом и работать, за медяк рожи корчить... Я как раз при князе хлопотал: то вина принести, то тазик вынести, очень уж ему муторно было!
Зашел тот историк к князю и давай сходу околесицу нести: де, он из другого мира прибыл, что, мол, изучает историю самобытного колдовства удаленных миров, а у нас хотел посмотреть место последней решающей битвы здешних сил добра и зла, о которой узнал из... э, чушь, чушь! И, значит, просил он у князя разрешения побыть недельку в его владениях, чтобы покопаться в руинах – это он так Гиблое Место обозвал, ха! Можно подумать, для этого высокое дозволение требуется, в мусоре ковыряться... Князь веселится, винцо попивает, на тазик уже не смотрит – полегчало ему. Ну, хорошая шутка она лучше знахаря лечит, пользу для души и тела приносит, это всем известно.
В общем, много чего понаговорил пришлый дед глупого да несуразного, потешил князя вволю: тот ему медяк сунул и велел убираться. Вот тут все и началось... Дед-историк наконец-то сообразил, за кого его приняли, завелся и стал доказывать, что он на самом деле ученый, что из другого мира: книжку из воздуха достал, эту самую, – Подайла небрежно похлопал себя по животу, – я-то заметил, а князь нет... дед ее своей монографией обозвал. «Методика и приемы самобытного магодейства в изолированных Мирах» называется, я уже после на обложке прочитал. Хитрое название, типично демонское, не людское...