Страница:
– А, прям по списку и пойдем! Прошу всех в лифт.
...Кардинала-Императора они нашли в рабочем кабинете номер семь. Кабинет был невелик и уютен: мягко притушенное потолочное освещение, темные, едва видимые в полумраке книжные шкафы вдоль стен, полированный паркет под ногами – и Кардинал за широким столом, в обязательном сером костюме. На столе неярко светила лампа под зеленым абажуром: Кардинал что-то писал золотой ручкой на листе плотной, с орнаментом, бумаги; писал медленно, старательно, то и дело останавливаясь и перечитывая написанное. За спиной Кардинала, вдалеке, тускло синел и перемигивался ранними звездами прямоугольник балконной двери – на Перекрестке был поздний вечер.
Семен замер в нерешительности.
– Давай! – скороговоркой зашептал Мар, – чего стоишь, вперед, самая пора, он же весь в делах! За глотку его, за яблочко, и свергать нафиг, пока он тебя не заметил!
– Симеон, это ты? – не отрываясь от работы усталым голосом спросил Кардинал-Император. – Проходи, присаживайся. Я сейчас, – Семен в растерянности глянул на друзей: не так он себе представлял встречу с безумным владыкой Империи, не так! Но раз приглашают... Семен направился к столу Кардинала; Олия и Хайк безмолвно последовали за ним.
Рядом со столом находился кожаный диван для посетителей: Семен уселся, не представляя себе, что же делать дальше – он был настроен на скандал, на крик, на драку, в конце концов... но никак не на вежливый, корректный прием; Олия присела рядом, чинно сложив руки на коленях; Хайк остался стоять, но сумку с плеча снял – на всякий случай. И стал потихоньку разминать пальцы.
Кардинал дописал, поставил внизу листа дату и свою размашистую подпись, отложил ручку в сторону и лишь после этого поднял на Семена взгляд. Взгляд у Кардинала был под стать его голосу: усталый. Очень усталый. И вообще Кардинал заметно сдал – черты лица, и без того острые, стали еще жестче; оттопыренные уши, казалось, оттопырились еще больше, делая Кардинала похожим на старую летучую мышь; на лысине поблескивали капельки пота, словно Кардинал только что проделал большую, утомительную работу. Физическую.
– Да ты не один, – без особого удивления сказал Кардинал. – Хм, сюрприз, сюрприз... Чем обязан, господа? – он глянул на Хайка, уголок его рта дернулся в намеке на улыбку и опал. – Или они с тобой, Симеон?
– Со мной, – буркнул Семен, соображая, с чего приступить к беседе, ну не начинать же ее с истеричного вопля: «Кардинал! Заклинание гони! А не то мы тебя... мы тебе...»
– Ученики? Компаньоны? – Кардинал обратил внимание на Олию, взгляд его потеплел. – Красивая у тебя ученица, Симеон! Растет твое мастерство и влияние, растет... вон и внучку Мастера Четырех Углов в дело взял, а дед беспокоится, на днях лично ко мне обращался, слезно просил найти любимицу... Впрочем, я и искать не стал, зачем? Коли она с тобой, то не пропадет.
– Мы пришли для того, – начал было Семен напористо, с неудовольствием чувствуя, что опять, в который раз при беседе с Кардиналом начинает терять инициативу разговора, попадать под гнетущее обаяние этого человека, – для того, чтобы...
– Как там на улице? – сложив руки на груди, доброжелательно спросил Кардинал у девушки, не обращая внимания на запальчивость Семена. – Сегодня ведь праздник, День Перекрестка... небось, гуляет уже народ, да? Фейерверк в полночь будет... должен быть. Не знаю, увижу ли...
– Мы с утра во дворце, ваше величество, – скованно ответила Олия. – Наверное, гуляет, – девушка беспомощно посмотрела на Семена, тот слегка пожал плечами: он о таком празднике вообще слыхом не слыхивал. – Неужели вы все это время знали о нас? О том, что мы по дворцу ходим?
– Видишь ли, милая девочка, – Кардинал зевнул, – поисковые заклинания нашли Симеона часа два тому назад, о чем мне немедленно было доложено теми же заклинаниями... дублирующий сигнал, по личной Императорской линии. Был бы он там, – Кардинал неопределенно махнул рукой в сторону, – то сидел бы сейчас в кутузке... ни за что сидел бы. Потому что я тебя, Симеон, арестовывать не хотел, не для того ты мне нужен был. И сидел бы о-о-очень долго, без моего личного вмешательства... Хорошо, что ты здесь оказался, во дворце. Я, собственно, уже дал прямое распоряжение убрать тебя из поиска... да и твое личное дело приказал уничтожить. Живи, сколько осталось, – Кардинал внезапно помрачнел, глянул на исписанный лист, отвел взгляд в сторону.
– А... а зачем вы меня искали? – Семен понимал, что не о том идет разговор, не о главном, но не спросить не мог.
– Ну-у, – протянул Кардинал, откинувшись на спинку стула, – теперь оно не важно... Но раз ты спрашиваешь, то отвечу. Время пока есть, – Кардинал крепко потер лицо, словно массируя его, словно оно у него онемело. – Ты, разумеется, в курсе происходящего? – Семен кивнул. – И знаешь, из-за чего все случилось, иначе не пришел бы сюда, не так ли? Невзирая на защиту дворца. – Семен опять кивнул: ему не нравилось, что Кардинал опережает его вопросы, ему вообще не нравилось поведение Кардинала, неправильноеповедение. Слишком оно было спокойное.
– Мирозданию приходит конец, Симеон, – Кардинал опустил глаза к листу бумаги, уперся в него невидящим взглядом. – И я, я его устроил, тот конец, что самое паршивое!.. Я хотел, Симеон, выйти через тебя на бога Слимпа, на самозванного, но могущественного бога... хотел просить его помочь отменить заклинание, которое я сам же создал и применил, не зная о всех последствиях. Чужие исчезли, да, но скоро исчезнем и все мы! – Кардинал поднял взгляд, посмотрел мимо Семена, сказал глухо:
– К утру погибнет Чумной Мир, слышал о таком? Ах, да! Ты ж всегда представлялся младшим принцем из него, значит, слышал... И дальше все пойдет по нарастающей, Симеон, по очень быстрой нарастающей... к концу следующей недели не будет ни одного Мира, из тех, что стронулись с мест после моего заклинания. После его активизации.
– Погодите, – оторопел Семен, – о чем вы говорите?! Это ж космический процесс, это ж столетиями, тысячелетиями может продолжаться! Ерунда какая-то, право... Вы ошибаетесь!
– Это не космический, а магический процесс, – негромко поправил его Кардинал. – И у него свои законы, мне ли не знать! Я оказался тем самым великаном Додо, который наконец-то разрушил стену своей темницы... межмировую стену. Ты знаешь эту легенду, Симеон?
– Знаю, – Семен с трудом сглотнул, во рту вдруг пересохло: однако, все было гораздо хуже, чем казалось на первый взгляд. Куда как хуже!
– Я не хотел применять то заклинание до последнего, – горько усмехнулся Кардинал. – Надеялся, что с проблемой можно справиться обычным образом... Ты не поверишь, Симеон, сколько моих бывших друзей предало меня, когда я стал Импер... регентом! Сколько их заключило тайный альянс с чужими, с их остатками, и все лишь для того, чтобы свергнуть меня!.. В Земляном Мире, как оказалось, во всю шли работы по изготовлению новой пентаграммы-матки, с прямыми поставками материалов отсюда, из Мира Перекрестка, – Кардинал зевнул, прикрыв рот ладонью. – И мне пришлось... я был обязан... – Кардинал умолк, глядя в глаза Семену. – Что, осуждаешь? – он слабо усмехнулся. – Молодой ты еще, Симеон, глупый. Ни черта в интригах и политике не понимаешь...
– Да, я не разбираюсь в политике, – Семен почувствовал, что начинает злиться. – Возможно, я и впрямь глупый! Но зато я никогда не применил бы непроверенное колдовство, убивающее колдовство... даже против чужих не применил бы!
– Неужто? – брови Кардинала удивленно полезли вверх, сонный взгляд прояснился. – Никогда-никогда? Даже если б не было другого выхода? Совсем не было?
– Никогда! – гордо отрезал Семен. – Потому что выход всегда найдется, даже если его и нету. И вообще: немедленно отдайте мне... нам ваше заклинание! Я знаю, как исправить вашу ошибку. Я могу...
– А если не отдам? – Кардинал оживился, куда подевалось его безразличие, даже щеки порозовели. – А? Что делать будешь?
– Вызову вас на дуэль! – рявкнул Семен. – Немедленно, сейчас! От этого заклинания зависит жизнь тысяч Миров, наша жизнь! Моя и моих друзей! – Семен в запальчивости вскочил с дивана.
– Ду-у-эль, – насмешливо протянул Кардинал. – Экий ты резвый... Да куда тебе против меня, мальчишка! Дуэлянт, подумать только. Эх, Симеон, Симеон...
– Тогда я вызываю вас на дуэль, – шагнул вперед Хайк, отодвигая плечом Семена, – раз вам нужен хороший противник, то сразитесь со мной!
– С клоунами не дерусь принципиально, – сухо ответил Кардинал. – Здесь вам не ярмарка и не балаган, господин чудак.
– Я не клоун! – Хайк гневно упер руки в бока. – Я – мастер многопрофильного боя из клана Болотной Черепахи, двенадцатый уровень обучения!
– Тем более не буду, – равнодушно сказал Кардинал, меряя черепахового бойца взглядом. – Я против тебя – как Симеон против меня. Не пойдет.
– Тогда заклинание гони, гад! – завопил Мар, потеряв всяческое терпение. – Если слышишь меня, так гони! А то валяет дурку, понимаешь... Совесть иметь надо, понял?
Кардинал неожиданно расхохотался, до слез:
– Цирк, сущий цирк! Ну нету у меня того заклинания, понимаете? Нету! Я его составил и записал прямо в книжке первичных заклинаний. А когда увидел, что все, конец, нет никакой надежды – сжег ту проклятую книгу! Сегодня утром и сжег. Вместе с самодельным заклинанием. – Кардинал неожиданно перестал смеяться: промакнув глаза носовым платком, он выжидательно оглядел визитеров.
– Да, жаль, что вы опоздали, очень жаль. Еще вопросы есть? – Семен отрицательно покачал головой. Говорить с Кардиналом ему было не о чем.
– Тогда прошу вас покинуть помещение, – официальным тоном приказал Кардинал. – У меня неотложное дело, господа. И я хотел бы побыть один. – Он зевнул, протяжно-протяжно.
– Вы негодяй! – сжав кулачки, крикнула Олия, – вас убить мало! Вы, вы... – она не нашлась, что еще сказать, лишь тяжело задышала.
– Именно это сейчас и происходит, – мрачно сказал Кардинал. – Я принял перед вашим приходом яд, хороший яд. Мне не будет больно, я просто усну. А после... после откроются все выходы из дворца. Прощайте, юноши. Идите, веселитесь – сегодня праздник, сегодня можно.
– Блеф! – взорвался Семен, – у вас наверняка не одна жизнь в запасе!
– Я не считаю себя вправе жить после всего мной содеянного, – мягко, словно разговаривая с капризным ребенком, ответил Кардинал. – Потому я отказался сегодня от всех своих запасных жизней. Да и вряд ли они мне пригодятся, когда погибнет мироздание. И посмертного существования тоже... не... будет, – глаза Кардинала медленно закрылись, руки опустились, он покачнулся и упал грудью на стол; лоб Кардинала-Императора звучно ударился об столешницу. Кардинал замер – скособочившись, уткнувшись лицом в подписанный им документ.
– Блеф, – неуверенно повторил Семен. – Кардинал?
– Он что, правда себя отравил? – Олия в ужасе схватилась за голову, – Симеон, сделай что-нибудь, скорей! – Семен бросился к Кардиналу, откинул его на спинку стула: глаза у того были открыты, зрачки расширены, в углу рта пузырилась густая пена; Кардинал еще дышал. Пока что дышал.
– Хайк! – завопил Семен, стараясь поднять тяжелое, вываливающееся из рук тело, – хватай этого придурка и бегом в бассейн! Кидай его в угол, где стакан лежит, там вода наверняка вся живой стала, макай покуда он в себя не придет, до упора макай! И напиться его заставь! – Хайк молча поднял Кардинала со стула, перебросил тело через плечо, трусцой вбежал в лифт:
– Симеон, код бассейна!
– А, черт! – Семен лихорадочно зашелестел страницами адресной книги, – где же он, где? Блин, не найду!
– Триста двадцать пять, – быстро подсказал Мар, – я помню.
– Триста двадцать пять, – крикнул Семен Хайку: черепаховый боец нажал кнопки и исчез вместе с умирающим Кардиналом.
– Ффу-у, – Семен утер пот со лба. – Ну и денек! Кардинал, бывалый мужик, а поступил как девчонка, которая от несчастной любви димедролом травится. Вот уж чего никак от него не ожидал!.. Мар, а откуда ты номер бассейна знаешь?
– Эта... я... – замялся медальон. – Запомнил на всякий случай, когда ты книжку листал. Мало ли... эта... если тот номерок срочно потребуется.
– Меня оживлять, да? – невесело улыбнулся Семен. – Ты, Мар, сплошная забота и опека! Ангел-хранитель, ей-ей.
– Да не, – еще больше засмущался медальон. – Типа если... ну... если ты приватизировать бассейн все ж надумаешь, чтобы номерок тебе сразу подсказать, для быстрого оформлении документика на вступление в право обладания. С последующей немедленной инвентаризацией объекта. Во как.
– Мар, ты меня убиваешь, – Семен расхохотался, схватившись руками за живот, – заботливый ты наш! Инвен... инвентаризатор хренов! – и рухнул спиной на диван, от смеха стуча ногами по полу. Рухнул и продолжил смеяться во весь голос.
– Симеон, – Олия растеряно заметалась вокруг дивана, не зная, что делать, – Симеон! Прекрати! – но Семен ее не слышал, смеялся безостановочно, словно внутри него раскручивалась туго скрученная смеховая пружина – хохотал до тех пор, пока Олия с размаху не влепила ему крепкую пощечину.
Семен умолк, сел и с изумлением потер щеку:
– Ох и тяжелая у тебя рука... Все, хватит! – девушка размахнулась было добавить еще, для профилактики, но Семен вовремя увернулся. – Я уже в порядке. Спасибо, – он встал, походил по кабинету, успокаиваясь и обдумывая, что делать дальше; Олия смотрела на него во все глаза.
– Деваться некуда, – Семен повернулся к девушке. – Пришло время использовать мои знакомства... Не пугайся, я сейчас Слимпа вызывать буду. – Семен задрал голову к потолку и громко произнес:
– Слимп! Я хочу с вами встретиться! Будем обещанное желание реализовывать.
– Давно пора, – Семен и Олия одновременно повернули головы: в глубине кабинета, в невесть откуда взявшемся кресле, больше похожем на трон, сидел плечистый бородач – коротко стриженный, в белоснежной тоге, с золотым лавровым венком на голове и с рубиновым скипетром в руке. Это был Слимп, крупный специалист по невмешательству в реальность и умелец избегания конфликтных ситуаций; бог, полностью ушедший в собственные, придуманные им Миры. Насколько Семен помнил, в прошлый раз Слимп выглядел куда как проще и демократичнее... Видать, сказывалась специфика работы.
– Всем привет! – Слимп поднялся из кресла, щелкнул пальцами: кресло-трон исчезло, заодно пропал и скипетр с золотым венком; белая тога превратилась в деловой костюм-тройку, на носу Слимпа возникли очки в тонкой платиновой оправе – явно для форса – и стал гражданин бог весьма похож на преуспевающего юриста. Адвоката, разумеется.
– Я прямо с работы, – пояснил Слимп, с любопытством оглядывая кабинет, – только что народу в одном из Миров являлся. Народ у меня простой, без регулярных подтверждений моего существования бузить начинает, в атеизм ударяется... А кому ж это понравится? Ох и хлопотно, должен тебе сказать, Семен, поддерживать свою божескую репутацию, – добродушно посетовал Слимп, разглядывая засмущавшуюся Олию, – там явись, там покажись... Порой думаю: а не начать ли все заново? Они, люди, чем взрослее становятся, тем беспокойнее. В небо, понимаешь, рвутся, в космос... А откуда у меня космос возьмется? Не планировал я ничего подобного... Итак, чем могу помочь?
– Тут проблема возникла, – Семен нервно потер горячую щеку; Слимп взглянул на отпечаток пятерни, покосился на Олию, улыбнулся понимающе, но ничего не сказал. – Дело в том, что Кардинал создал некое заклинание для того, чтобы расправиться с чужими. Но чего-то там перемудрил и в итоге мало того, что пропали чужие, так еще и конец света наступает: все обитаемые Миры вот-вот исчезнут!
– И чего же ты хочешь? – поинтересовался Слимп, – вернуть чужих или отсрочить конец света?
– Ни того, ни другого, – убежденно сказал Семен. – В смысле, о чужих и речи быть не может! А конец света я не хочу отсрочить – я хочу отменить его раз и навсегда!
– Такого, Семен, даже я не в силах сделать, – вздохнул Слимп. – Всему когда-нибудь приходит конечный момент, который можно отсрочить, вполне можно, но отменить – никогда!
– Я неверно выразился, – смутился Семен. – Я имел в виду, что надо вернуть Миры в исходное состояние и отменить заклятие Кардинала, раз и навсегда!
– Погоди, погоди, – усмехнулся бог, – речь у нас шла лишь об одномжелании, а не о нескольких, пусть и взаимосвязанных. Ты давай одно из двух выбирай!
– Хорошо, – призадумался Семен. – Тогда давайте так: если вернуть Миры на свои бывшие места, то будет ли по-прежнему действовать на них заклятие или нет? Это не желание, это вопрос к вам как к специалисту.
– Хороший вопрос, – важно кивнул Слимп. – Правильно, что не кидаешься реализовывать столь мощное желание очертя голову! Любое вмешательство в реальность, тем более такое глобальное, всегда влечет за собой...
– Слышали уже! – не утерпел грубый Мар, – причем не один раз. Вы меня извините, бог Слимп, что я эдак по-хамски вашу лекцию прерываю, но дело-то безотлагательное! Люди скоро гибнуть начнут, целыми пачками... Да что там люди! Материальных ценностей страсть сколько пропадет! Убытки вселенского масштаба случатся, а вы говорите... – медальон притих, испугавшись собственной храбрости и ожидая немедленных карательных мер, вроде насильного усыпления. Чтобы не мешал и с дурацкими замечаниями не лез.
Однако Слимп не обиделся:
– Действительно, – спохватился бог. – Это ведь твое желание, Семен, какое бы оно ни было! Погоди-ка, – Слимп на секунду прикрыл глаза, словно прислушиваясь к чему-то, нахмурился.
– Должен огорчить тебя, Семен, – с сожалением произнес Слимп, открыв глаза, – ни один из предложенных тобой вариантов невозможен. Я разобрался с заклятием, с принципом его устройства: если вернуть Миры в исходное состояние, то заклинание все равно по новой сорвет их с места и в конце концов уничтожит. И отменить Кардинальское заклинание я не в силах: оно составлено из низкоуровневых, базисных элементов... Нет, не получится. Не в моей власти. Слишком оно необратимое.
– Что же делать? – Семен в растерянности посмотрел на Слимпа. – Вы можете подсказать?
– М-м... Я могу забрать вас в любой из своих Миров, – любезно предложил бог. – Их катастрофа не коснется, уверяю тебя! Они, можно сказать, лежат совсем в другой системе магических координат, в другой реальности, вернее. Причем в более лучшей и совершенной! – похвастался Слимп. – Как, согласны?
– Нет, – отрицательно помотал головой Семен. – Это не решение... нельзя так делать. Должен быть другой выход из положения, должен!
– Другого нет, – уверенно ответил Слимп. – Ситуация однозначно непоправима! Во всяком случае, лично я не представляю, как ее можно улучшить, – Семен внимал словам бога понурившись, с потерянным видом.
– Симеон, не соглашайся, – Олия ласково обхватила Семена за плечи. – Ты же сам говорил, что из любой передряги есть выход. Ищи же его, ищи!
– Хорошо, – Семен выпрямился, твердо посмотрел Слимпу в глаза. – Вы сказали, что поняли смысл заклятия. Каким образом оно действует? Растолкуйте, пожалуйста.
– Это можно, – согласился бог. – Дело в том, что заклинание изначально было налажено на уничтожение одних лишь Миров, населенных чужими, как вы их называете... с размахом заклятие состряпано, ничего не скажешь! Но Кардинал не учел маленькой детали при составлении того заклинания, крохотной детали... пустячка! Из-за которого чуть погодя сама собой образовалась вторая волна уничтожения, более медленная, но и более широкого спектра воздействия. Волна, которая нарастает с каждым часом и которую мне, увы, не остановить. Она, Семен, уничтожит все Миры, населенные людьми... ведь, насколько я знаю, чужие – это бывшие люди? И чем больше Миров захватывает та волна, тем мощнее она становится. Увы.
– Понятно, – Семен задумался. – Скажите, а волна действует не на конкретно взятый в отдельности Мир, адресно, а только на все и обязательно разом?
– Можно сказать и так, – с интересом глядя на Семена ответил Слимп. – Я понимаю ход твоих рассуждений, Семен. Да, если бы сейчас, предположим, вдруг исчезли все Миры – не в результате действия заклинания, нет, а сами по себе, – за исключением какого-то одного Мира, то он остался бы цел: заклинание его не тронуло бы. Оно тогда бы вообще рассеялось, такова его природа... Но – один Мир! Не более. Впрочем, это чистейшей воды теория, игра ума, которую...
– Стоп! – Семен поднял руку, останавливая рассуждения бога Слимпа. – Есть! Я придумал!
– Да? – удивился Слимп. – Ну-ка, ну-ка...
– Вселенский Диск! – громко и четко сказал Семен. – Согласно легенде! Диск, на котором находятся все Миры и живут все люди.
– В смысле? – оторопел Слимп. – Что-то я... Диск? Плоский?!
– В смысле объединить погибающие Миры в единый Мир, – пояснил Семен, загораясь идеей. – В один единственный Мир, тот, на который не будет распространяться заклятье Кардинала!
– А почему именно плоский? – уже что-то прикидывая в уме, задумчиво спросил бог Слимп. – Хотя ты прав! Именно что плоский, – Слимп возбужденно потер ладони, – только так и не иначе!
– Из-за законов гравитации? – с пониманием спросил Семен. – Ускорения всякие, моменты вращения... тектонические процессы... да?
– Нет, – в азарте отмахнулся Слимп. – Кроить Миры легче. Хор-р-рошую ты мне задачку придумал, Семен! Вот уж придумал так придумал! – бог Слимп выглядел вовсе не обескураженным столь неожиданным пожеланием Семена, а, скорее, наоборот – очень и очень довольным.
– Эх и поработаю же я! – мечтательно сказал он, – не все ж на престоле красоваться... Прощай, Семен, – он крепко пожал протянутую Семеном руку. – Больше мы не увидимся никогда. Я немедленно возьмусь за исполнение твоего желания и мы с тобой в расчете: ты создал меня, а я спасу тебя... и твое мироздание заодно. Да, кстати! Чуть не забыл, – Слимп украдкой глянул на Олию: девушка отошла в сторону, чтобы не мешать важной беседе, и оттуда с тревогой наблюдала за Семеном и его другом-богом; Слимп наклонился поближе к Семену и тихо прошептал ему на ухо:
– Девушку береги! Она славная, – дружески похлопал Семена по плечу и исчез: бог Слимп приступил к исполнению желания Семена. Отправился перекраивать Миры на новый лад.
– Чудеса, – выдохнула Олия. – Неужели мы спасены, Симеон? Или... Семен?
– Зови меня по-прежнему, – Семен подошел к девушке, взял ее за руки. – Не будем менять хороших привычек, ладно?
– Ладно, Симеон, – согласилась Олия. – Как скажешь, Симеон. – Она прикрыла глаза и потянулась к Семену.
– Целуй ее, целуй! – обрадовался Мар. – Цел... вот же блин! Хайк! И, как всегда, не вовремя. Тьфу на него!
Семен обернулся: в лифтовой комнате стоял Хайк. Мокрый, точно его только что из стиралки вынули – самый настоящий, привычный и правильный Хайк, черепаховый боец, а не клоун из детской книжки. Шлепая мокрыми сандалиями и оставляя на паркете следы, Хайк подошел к Семену.
– Что с Кардиналом? – Семен отпустил руки Олии, девушка огорченно вздохнула и присела на диван, отвернувшись от Хайка. Но черепаховый боец не обратил никакого внимания на ее обиду – он выполнял важное задание Симеона и первым делом обязан был ему доложить как обстоят дела. А уж после выяснять, чем это он ухитрился огорчить Олию.
– Жив Кардинал, – Хайк победно улыбнулся Семену. – Живехонек! Наглотался, правда, воды до икоты, но она ж целебная, ничего с ним не станется. Заодно и я выкупался, случайно, – Хайк с довольным видом почесал в мокрой бороде. – Главное, бриться теперь не надо! Прям камень с души.
– Ты его в зале с бассейном оставил? – Семен глянул на лифтовую комнату: Кардинала там не было, черепаховый боец вернулся один.
– Да, – Хайк прошлепал к столу. – Я ему рассказал про твой вариант со Слимпом и Кардинал заявил, что если все обойдется, если Миры останутся целы, то звание регента он передает тебе. А сам Кардинал удаляется от дел. Навсегда.
– Как так? – не понял Семен.
– Он же травиться собрался, – Хайк сел за стол Кардинала, с облегчением вытянул ноги. – И загодя подготовил официальное отречение от регентства: чтобы, когда его найдут мертвым, в Империи не наступило безвластие... пусть и в погибающей, но все ж Империи! Здесь пустая строчка есть, – Хайк показал мокрым пальцем на исписанный лист бумаги. – Чье имя туда впишут, тот и станет регентом. То есть Императором.
– Благодетель, а не Кардинал! – восхитился Мар. – Радетель государственного масштаба, ага, – и неприятно засмеялся.
– Тебе что-то не нравится? – удивленно спросил Семен у медальона. – Почему? Мудрый политический шаг, последняя забота об Империи...
– Из-за этой пустой строчки все претенденты на престол завтра же друг дружку потравили бы да кинжалами покололи, – язвительно сообщил Мар. – Можешь не сомневаться! Да, умный Кардинал человек, ничего не скажешь. Интриган высшей пробы... мало ему было того, что все и так погибнут, захотелось напоследок грандиозную склоку устроить, по всем правилам дворцовой интриги!
– Надеюсь, что ты не прав, – Семен заглянул в исписанный лист, убедился, что пустая строчка действительно существует. – Хайк, снимай куртку, а то она слишком мокрая, чернила размажет... вытри руки насухо и бери ручку, вон она лежит, золотая. Сейчас документ заполнять будешь.
...Кардинала-Императора они нашли в рабочем кабинете номер семь. Кабинет был невелик и уютен: мягко притушенное потолочное освещение, темные, едва видимые в полумраке книжные шкафы вдоль стен, полированный паркет под ногами – и Кардинал за широким столом, в обязательном сером костюме. На столе неярко светила лампа под зеленым абажуром: Кардинал что-то писал золотой ручкой на листе плотной, с орнаментом, бумаги; писал медленно, старательно, то и дело останавливаясь и перечитывая написанное. За спиной Кардинала, вдалеке, тускло синел и перемигивался ранними звездами прямоугольник балконной двери – на Перекрестке был поздний вечер.
Семен замер в нерешительности.
– Давай! – скороговоркой зашептал Мар, – чего стоишь, вперед, самая пора, он же весь в делах! За глотку его, за яблочко, и свергать нафиг, пока он тебя не заметил!
– Симеон, это ты? – не отрываясь от работы усталым голосом спросил Кардинал-Император. – Проходи, присаживайся. Я сейчас, – Семен в растерянности глянул на друзей: не так он себе представлял встречу с безумным владыкой Империи, не так! Но раз приглашают... Семен направился к столу Кардинала; Олия и Хайк безмолвно последовали за ним.
Рядом со столом находился кожаный диван для посетителей: Семен уселся, не представляя себе, что же делать дальше – он был настроен на скандал, на крик, на драку, в конце концов... но никак не на вежливый, корректный прием; Олия присела рядом, чинно сложив руки на коленях; Хайк остался стоять, но сумку с плеча снял – на всякий случай. И стал потихоньку разминать пальцы.
Кардинал дописал, поставил внизу листа дату и свою размашистую подпись, отложил ручку в сторону и лишь после этого поднял на Семена взгляд. Взгляд у Кардинала был под стать его голосу: усталый. Очень усталый. И вообще Кардинал заметно сдал – черты лица, и без того острые, стали еще жестче; оттопыренные уши, казалось, оттопырились еще больше, делая Кардинала похожим на старую летучую мышь; на лысине поблескивали капельки пота, словно Кардинал только что проделал большую, утомительную работу. Физическую.
– Да ты не один, – без особого удивления сказал Кардинал. – Хм, сюрприз, сюрприз... Чем обязан, господа? – он глянул на Хайка, уголок его рта дернулся в намеке на улыбку и опал. – Или они с тобой, Симеон?
– Со мной, – буркнул Семен, соображая, с чего приступить к беседе, ну не начинать же ее с истеричного вопля: «Кардинал! Заклинание гони! А не то мы тебя... мы тебе...»
– Ученики? Компаньоны? – Кардинал обратил внимание на Олию, взгляд его потеплел. – Красивая у тебя ученица, Симеон! Растет твое мастерство и влияние, растет... вон и внучку Мастера Четырех Углов в дело взял, а дед беспокоится, на днях лично ко мне обращался, слезно просил найти любимицу... Впрочем, я и искать не стал, зачем? Коли она с тобой, то не пропадет.
– Мы пришли для того, – начал было Семен напористо, с неудовольствием чувствуя, что опять, в который раз при беседе с Кардиналом начинает терять инициативу разговора, попадать под гнетущее обаяние этого человека, – для того, чтобы...
– Как там на улице? – сложив руки на груди, доброжелательно спросил Кардинал у девушки, не обращая внимания на запальчивость Семена. – Сегодня ведь праздник, День Перекрестка... небось, гуляет уже народ, да? Фейерверк в полночь будет... должен быть. Не знаю, увижу ли...
– Мы с утра во дворце, ваше величество, – скованно ответила Олия. – Наверное, гуляет, – девушка беспомощно посмотрела на Семена, тот слегка пожал плечами: он о таком празднике вообще слыхом не слыхивал. – Неужели вы все это время знали о нас? О том, что мы по дворцу ходим?
– Видишь ли, милая девочка, – Кардинал зевнул, – поисковые заклинания нашли Симеона часа два тому назад, о чем мне немедленно было доложено теми же заклинаниями... дублирующий сигнал, по личной Императорской линии. Был бы он там, – Кардинал неопределенно махнул рукой в сторону, – то сидел бы сейчас в кутузке... ни за что сидел бы. Потому что я тебя, Симеон, арестовывать не хотел, не для того ты мне нужен был. И сидел бы о-о-очень долго, без моего личного вмешательства... Хорошо, что ты здесь оказался, во дворце. Я, собственно, уже дал прямое распоряжение убрать тебя из поиска... да и твое личное дело приказал уничтожить. Живи, сколько осталось, – Кардинал внезапно помрачнел, глянул на исписанный лист, отвел взгляд в сторону.
– А... а зачем вы меня искали? – Семен понимал, что не о том идет разговор, не о главном, но не спросить не мог.
– Ну-у, – протянул Кардинал, откинувшись на спинку стула, – теперь оно не важно... Но раз ты спрашиваешь, то отвечу. Время пока есть, – Кардинал крепко потер лицо, словно массируя его, словно оно у него онемело. – Ты, разумеется, в курсе происходящего? – Семен кивнул. – И знаешь, из-за чего все случилось, иначе не пришел бы сюда, не так ли? Невзирая на защиту дворца. – Семен опять кивнул: ему не нравилось, что Кардинал опережает его вопросы, ему вообще не нравилось поведение Кардинала, неправильноеповедение. Слишком оно было спокойное.
– Мирозданию приходит конец, Симеон, – Кардинал опустил глаза к листу бумаги, уперся в него невидящим взглядом. – И я, я его устроил, тот конец, что самое паршивое!.. Я хотел, Симеон, выйти через тебя на бога Слимпа, на самозванного, но могущественного бога... хотел просить его помочь отменить заклинание, которое я сам же создал и применил, не зная о всех последствиях. Чужие исчезли, да, но скоро исчезнем и все мы! – Кардинал поднял взгляд, посмотрел мимо Семена, сказал глухо:
– К утру погибнет Чумной Мир, слышал о таком? Ах, да! Ты ж всегда представлялся младшим принцем из него, значит, слышал... И дальше все пойдет по нарастающей, Симеон, по очень быстрой нарастающей... к концу следующей недели не будет ни одного Мира, из тех, что стронулись с мест после моего заклинания. После его активизации.
– Погодите, – оторопел Семен, – о чем вы говорите?! Это ж космический процесс, это ж столетиями, тысячелетиями может продолжаться! Ерунда какая-то, право... Вы ошибаетесь!
– Это не космический, а магический процесс, – негромко поправил его Кардинал. – И у него свои законы, мне ли не знать! Я оказался тем самым великаном Додо, который наконец-то разрушил стену своей темницы... межмировую стену. Ты знаешь эту легенду, Симеон?
– Знаю, – Семен с трудом сглотнул, во рту вдруг пересохло: однако, все было гораздо хуже, чем казалось на первый взгляд. Куда как хуже!
– Я не хотел применять то заклинание до последнего, – горько усмехнулся Кардинал. – Надеялся, что с проблемой можно справиться обычным образом... Ты не поверишь, Симеон, сколько моих бывших друзей предало меня, когда я стал Импер... регентом! Сколько их заключило тайный альянс с чужими, с их остатками, и все лишь для того, чтобы свергнуть меня!.. В Земляном Мире, как оказалось, во всю шли работы по изготовлению новой пентаграммы-матки, с прямыми поставками материалов отсюда, из Мира Перекрестка, – Кардинал зевнул, прикрыв рот ладонью. – И мне пришлось... я был обязан... – Кардинал умолк, глядя в глаза Семену. – Что, осуждаешь? – он слабо усмехнулся. – Молодой ты еще, Симеон, глупый. Ни черта в интригах и политике не понимаешь...
– Да, я не разбираюсь в политике, – Семен почувствовал, что начинает злиться. – Возможно, я и впрямь глупый! Но зато я никогда не применил бы непроверенное колдовство, убивающее колдовство... даже против чужих не применил бы!
– Неужто? – брови Кардинала удивленно полезли вверх, сонный взгляд прояснился. – Никогда-никогда? Даже если б не было другого выхода? Совсем не было?
– Никогда! – гордо отрезал Семен. – Потому что выход всегда найдется, даже если его и нету. И вообще: немедленно отдайте мне... нам ваше заклинание! Я знаю, как исправить вашу ошибку. Я могу...
– А если не отдам? – Кардинал оживился, куда подевалось его безразличие, даже щеки порозовели. – А? Что делать будешь?
– Вызову вас на дуэль! – рявкнул Семен. – Немедленно, сейчас! От этого заклинания зависит жизнь тысяч Миров, наша жизнь! Моя и моих друзей! – Семен в запальчивости вскочил с дивана.
– Ду-у-эль, – насмешливо протянул Кардинал. – Экий ты резвый... Да куда тебе против меня, мальчишка! Дуэлянт, подумать только. Эх, Симеон, Симеон...
– Тогда я вызываю вас на дуэль, – шагнул вперед Хайк, отодвигая плечом Семена, – раз вам нужен хороший противник, то сразитесь со мной!
– С клоунами не дерусь принципиально, – сухо ответил Кардинал. – Здесь вам не ярмарка и не балаган, господин чудак.
– Я не клоун! – Хайк гневно упер руки в бока. – Я – мастер многопрофильного боя из клана Болотной Черепахи, двенадцатый уровень обучения!
– Тем более не буду, – равнодушно сказал Кардинал, меряя черепахового бойца взглядом. – Я против тебя – как Симеон против меня. Не пойдет.
– Тогда заклинание гони, гад! – завопил Мар, потеряв всяческое терпение. – Если слышишь меня, так гони! А то валяет дурку, понимаешь... Совесть иметь надо, понял?
Кардинал неожиданно расхохотался, до слез:
– Цирк, сущий цирк! Ну нету у меня того заклинания, понимаете? Нету! Я его составил и записал прямо в книжке первичных заклинаний. А когда увидел, что все, конец, нет никакой надежды – сжег ту проклятую книгу! Сегодня утром и сжег. Вместе с самодельным заклинанием. – Кардинал неожиданно перестал смеяться: промакнув глаза носовым платком, он выжидательно оглядел визитеров.
– Да, жаль, что вы опоздали, очень жаль. Еще вопросы есть? – Семен отрицательно покачал головой. Говорить с Кардиналом ему было не о чем.
– Тогда прошу вас покинуть помещение, – официальным тоном приказал Кардинал. – У меня неотложное дело, господа. И я хотел бы побыть один. – Он зевнул, протяжно-протяжно.
– Вы негодяй! – сжав кулачки, крикнула Олия, – вас убить мало! Вы, вы... – она не нашлась, что еще сказать, лишь тяжело задышала.
– Именно это сейчас и происходит, – мрачно сказал Кардинал. – Я принял перед вашим приходом яд, хороший яд. Мне не будет больно, я просто усну. А после... после откроются все выходы из дворца. Прощайте, юноши. Идите, веселитесь – сегодня праздник, сегодня можно.
– Блеф! – взорвался Семен, – у вас наверняка не одна жизнь в запасе!
– Я не считаю себя вправе жить после всего мной содеянного, – мягко, словно разговаривая с капризным ребенком, ответил Кардинал. – Потому я отказался сегодня от всех своих запасных жизней. Да и вряд ли они мне пригодятся, когда погибнет мироздание. И посмертного существования тоже... не... будет, – глаза Кардинала медленно закрылись, руки опустились, он покачнулся и упал грудью на стол; лоб Кардинала-Императора звучно ударился об столешницу. Кардинал замер – скособочившись, уткнувшись лицом в подписанный им документ.
– Блеф, – неуверенно повторил Семен. – Кардинал?
– Он что, правда себя отравил? – Олия в ужасе схватилась за голову, – Симеон, сделай что-нибудь, скорей! – Семен бросился к Кардиналу, откинул его на спинку стула: глаза у того были открыты, зрачки расширены, в углу рта пузырилась густая пена; Кардинал еще дышал. Пока что дышал.
– Хайк! – завопил Семен, стараясь поднять тяжелое, вываливающееся из рук тело, – хватай этого придурка и бегом в бассейн! Кидай его в угол, где стакан лежит, там вода наверняка вся живой стала, макай покуда он в себя не придет, до упора макай! И напиться его заставь! – Хайк молча поднял Кардинала со стула, перебросил тело через плечо, трусцой вбежал в лифт:
– Симеон, код бассейна!
– А, черт! – Семен лихорадочно зашелестел страницами адресной книги, – где же он, где? Блин, не найду!
– Триста двадцать пять, – быстро подсказал Мар, – я помню.
– Триста двадцать пять, – крикнул Семен Хайку: черепаховый боец нажал кнопки и исчез вместе с умирающим Кардиналом.
– Ффу-у, – Семен утер пот со лба. – Ну и денек! Кардинал, бывалый мужик, а поступил как девчонка, которая от несчастной любви димедролом травится. Вот уж чего никак от него не ожидал!.. Мар, а откуда ты номер бассейна знаешь?
– Эта... я... – замялся медальон. – Запомнил на всякий случай, когда ты книжку листал. Мало ли... эта... если тот номерок срочно потребуется.
– Меня оживлять, да? – невесело улыбнулся Семен. – Ты, Мар, сплошная забота и опека! Ангел-хранитель, ей-ей.
– Да не, – еще больше засмущался медальон. – Типа если... ну... если ты приватизировать бассейн все ж надумаешь, чтобы номерок тебе сразу подсказать, для быстрого оформлении документика на вступление в право обладания. С последующей немедленной инвентаризацией объекта. Во как.
– Мар, ты меня убиваешь, – Семен расхохотался, схватившись руками за живот, – заботливый ты наш! Инвен... инвентаризатор хренов! – и рухнул спиной на диван, от смеха стуча ногами по полу. Рухнул и продолжил смеяться во весь голос.
– Симеон, – Олия растеряно заметалась вокруг дивана, не зная, что делать, – Симеон! Прекрати! – но Семен ее не слышал, смеялся безостановочно, словно внутри него раскручивалась туго скрученная смеховая пружина – хохотал до тех пор, пока Олия с размаху не влепила ему крепкую пощечину.
Семен умолк, сел и с изумлением потер щеку:
– Ох и тяжелая у тебя рука... Все, хватит! – девушка размахнулась было добавить еще, для профилактики, но Семен вовремя увернулся. – Я уже в порядке. Спасибо, – он встал, походил по кабинету, успокаиваясь и обдумывая, что делать дальше; Олия смотрела на него во все глаза.
– Деваться некуда, – Семен повернулся к девушке. – Пришло время использовать мои знакомства... Не пугайся, я сейчас Слимпа вызывать буду. – Семен задрал голову к потолку и громко произнес:
– Слимп! Я хочу с вами встретиться! Будем обещанное желание реализовывать.
– Давно пора, – Семен и Олия одновременно повернули головы: в глубине кабинета, в невесть откуда взявшемся кресле, больше похожем на трон, сидел плечистый бородач – коротко стриженный, в белоснежной тоге, с золотым лавровым венком на голове и с рубиновым скипетром в руке. Это был Слимп, крупный специалист по невмешательству в реальность и умелец избегания конфликтных ситуаций; бог, полностью ушедший в собственные, придуманные им Миры. Насколько Семен помнил, в прошлый раз Слимп выглядел куда как проще и демократичнее... Видать, сказывалась специфика работы.
– Всем привет! – Слимп поднялся из кресла, щелкнул пальцами: кресло-трон исчезло, заодно пропал и скипетр с золотым венком; белая тога превратилась в деловой костюм-тройку, на носу Слимпа возникли очки в тонкой платиновой оправе – явно для форса – и стал гражданин бог весьма похож на преуспевающего юриста. Адвоката, разумеется.
– Я прямо с работы, – пояснил Слимп, с любопытством оглядывая кабинет, – только что народу в одном из Миров являлся. Народ у меня простой, без регулярных подтверждений моего существования бузить начинает, в атеизм ударяется... А кому ж это понравится? Ох и хлопотно, должен тебе сказать, Семен, поддерживать свою божескую репутацию, – добродушно посетовал Слимп, разглядывая засмущавшуюся Олию, – там явись, там покажись... Порой думаю: а не начать ли все заново? Они, люди, чем взрослее становятся, тем беспокойнее. В небо, понимаешь, рвутся, в космос... А откуда у меня космос возьмется? Не планировал я ничего подобного... Итак, чем могу помочь?
– Тут проблема возникла, – Семен нервно потер горячую щеку; Слимп взглянул на отпечаток пятерни, покосился на Олию, улыбнулся понимающе, но ничего не сказал. – Дело в том, что Кардинал создал некое заклинание для того, чтобы расправиться с чужими. Но чего-то там перемудрил и в итоге мало того, что пропали чужие, так еще и конец света наступает: все обитаемые Миры вот-вот исчезнут!
– И чего же ты хочешь? – поинтересовался Слимп, – вернуть чужих или отсрочить конец света?
– Ни того, ни другого, – убежденно сказал Семен. – В смысле, о чужих и речи быть не может! А конец света я не хочу отсрочить – я хочу отменить его раз и навсегда!
– Такого, Семен, даже я не в силах сделать, – вздохнул Слимп. – Всему когда-нибудь приходит конечный момент, который можно отсрочить, вполне можно, но отменить – никогда!
– Я неверно выразился, – смутился Семен. – Я имел в виду, что надо вернуть Миры в исходное состояние и отменить заклятие Кардинала, раз и навсегда!
– Погоди, погоди, – усмехнулся бог, – речь у нас шла лишь об одномжелании, а не о нескольких, пусть и взаимосвязанных. Ты давай одно из двух выбирай!
– Хорошо, – призадумался Семен. – Тогда давайте так: если вернуть Миры на свои бывшие места, то будет ли по-прежнему действовать на них заклятие или нет? Это не желание, это вопрос к вам как к специалисту.
– Хороший вопрос, – важно кивнул Слимп. – Правильно, что не кидаешься реализовывать столь мощное желание очертя голову! Любое вмешательство в реальность, тем более такое глобальное, всегда влечет за собой...
– Слышали уже! – не утерпел грубый Мар, – причем не один раз. Вы меня извините, бог Слимп, что я эдак по-хамски вашу лекцию прерываю, но дело-то безотлагательное! Люди скоро гибнуть начнут, целыми пачками... Да что там люди! Материальных ценностей страсть сколько пропадет! Убытки вселенского масштаба случатся, а вы говорите... – медальон притих, испугавшись собственной храбрости и ожидая немедленных карательных мер, вроде насильного усыпления. Чтобы не мешал и с дурацкими замечаниями не лез.
Однако Слимп не обиделся:
– Действительно, – спохватился бог. – Это ведь твое желание, Семен, какое бы оно ни было! Погоди-ка, – Слимп на секунду прикрыл глаза, словно прислушиваясь к чему-то, нахмурился.
– Должен огорчить тебя, Семен, – с сожалением произнес Слимп, открыв глаза, – ни один из предложенных тобой вариантов невозможен. Я разобрался с заклятием, с принципом его устройства: если вернуть Миры в исходное состояние, то заклинание все равно по новой сорвет их с места и в конце концов уничтожит. И отменить Кардинальское заклинание я не в силах: оно составлено из низкоуровневых, базисных элементов... Нет, не получится. Не в моей власти. Слишком оно необратимое.
– Что же делать? – Семен в растерянности посмотрел на Слимпа. – Вы можете подсказать?
– М-м... Я могу забрать вас в любой из своих Миров, – любезно предложил бог. – Их катастрофа не коснется, уверяю тебя! Они, можно сказать, лежат совсем в другой системе магических координат, в другой реальности, вернее. Причем в более лучшей и совершенной! – похвастался Слимп. – Как, согласны?
– Нет, – отрицательно помотал головой Семен. – Это не решение... нельзя так делать. Должен быть другой выход из положения, должен!
– Другого нет, – уверенно ответил Слимп. – Ситуация однозначно непоправима! Во всяком случае, лично я не представляю, как ее можно улучшить, – Семен внимал словам бога понурившись, с потерянным видом.
– Симеон, не соглашайся, – Олия ласково обхватила Семена за плечи. – Ты же сам говорил, что из любой передряги есть выход. Ищи же его, ищи!
– Хорошо, – Семен выпрямился, твердо посмотрел Слимпу в глаза. – Вы сказали, что поняли смысл заклятия. Каким образом оно действует? Растолкуйте, пожалуйста.
– Это можно, – согласился бог. – Дело в том, что заклинание изначально было налажено на уничтожение одних лишь Миров, населенных чужими, как вы их называете... с размахом заклятие состряпано, ничего не скажешь! Но Кардинал не учел маленькой детали при составлении того заклинания, крохотной детали... пустячка! Из-за которого чуть погодя сама собой образовалась вторая волна уничтожения, более медленная, но и более широкого спектра воздействия. Волна, которая нарастает с каждым часом и которую мне, увы, не остановить. Она, Семен, уничтожит все Миры, населенные людьми... ведь, насколько я знаю, чужие – это бывшие люди? И чем больше Миров захватывает та волна, тем мощнее она становится. Увы.
– Понятно, – Семен задумался. – Скажите, а волна действует не на конкретно взятый в отдельности Мир, адресно, а только на все и обязательно разом?
– Можно сказать и так, – с интересом глядя на Семена ответил Слимп. – Я понимаю ход твоих рассуждений, Семен. Да, если бы сейчас, предположим, вдруг исчезли все Миры – не в результате действия заклинания, нет, а сами по себе, – за исключением какого-то одного Мира, то он остался бы цел: заклинание его не тронуло бы. Оно тогда бы вообще рассеялось, такова его природа... Но – один Мир! Не более. Впрочем, это чистейшей воды теория, игра ума, которую...
– Стоп! – Семен поднял руку, останавливая рассуждения бога Слимпа. – Есть! Я придумал!
– Да? – удивился Слимп. – Ну-ка, ну-ка...
– Вселенский Диск! – громко и четко сказал Семен. – Согласно легенде! Диск, на котором находятся все Миры и живут все люди.
– В смысле? – оторопел Слимп. – Что-то я... Диск? Плоский?!
– В смысле объединить погибающие Миры в единый Мир, – пояснил Семен, загораясь идеей. – В один единственный Мир, тот, на который не будет распространяться заклятье Кардинала!
– А почему именно плоский? – уже что-то прикидывая в уме, задумчиво спросил бог Слимп. – Хотя ты прав! Именно что плоский, – Слимп возбужденно потер ладони, – только так и не иначе!
– Из-за законов гравитации? – с пониманием спросил Семен. – Ускорения всякие, моменты вращения... тектонические процессы... да?
– Нет, – в азарте отмахнулся Слимп. – Кроить Миры легче. Хор-р-рошую ты мне задачку придумал, Семен! Вот уж придумал так придумал! – бог Слимп выглядел вовсе не обескураженным столь неожиданным пожеланием Семена, а, скорее, наоборот – очень и очень довольным.
– Эх и поработаю же я! – мечтательно сказал он, – не все ж на престоле красоваться... Прощай, Семен, – он крепко пожал протянутую Семеном руку. – Больше мы не увидимся никогда. Я немедленно возьмусь за исполнение твоего желания и мы с тобой в расчете: ты создал меня, а я спасу тебя... и твое мироздание заодно. Да, кстати! Чуть не забыл, – Слимп украдкой глянул на Олию: девушка отошла в сторону, чтобы не мешать важной беседе, и оттуда с тревогой наблюдала за Семеном и его другом-богом; Слимп наклонился поближе к Семену и тихо прошептал ему на ухо:
– Девушку береги! Она славная, – дружески похлопал Семена по плечу и исчез: бог Слимп приступил к исполнению желания Семена. Отправился перекраивать Миры на новый лад.
– Чудеса, – выдохнула Олия. – Неужели мы спасены, Симеон? Или... Семен?
– Зови меня по-прежнему, – Семен подошел к девушке, взял ее за руки. – Не будем менять хороших привычек, ладно?
– Ладно, Симеон, – согласилась Олия. – Как скажешь, Симеон. – Она прикрыла глаза и потянулась к Семену.
– Целуй ее, целуй! – обрадовался Мар. – Цел... вот же блин! Хайк! И, как всегда, не вовремя. Тьфу на него!
Семен обернулся: в лифтовой комнате стоял Хайк. Мокрый, точно его только что из стиралки вынули – самый настоящий, привычный и правильный Хайк, черепаховый боец, а не клоун из детской книжки. Шлепая мокрыми сандалиями и оставляя на паркете следы, Хайк подошел к Семену.
– Что с Кардиналом? – Семен отпустил руки Олии, девушка огорченно вздохнула и присела на диван, отвернувшись от Хайка. Но черепаховый боец не обратил никакого внимания на ее обиду – он выполнял важное задание Симеона и первым делом обязан был ему доложить как обстоят дела. А уж после выяснять, чем это он ухитрился огорчить Олию.
– Жив Кардинал, – Хайк победно улыбнулся Семену. – Живехонек! Наглотался, правда, воды до икоты, но она ж целебная, ничего с ним не станется. Заодно и я выкупался, случайно, – Хайк с довольным видом почесал в мокрой бороде. – Главное, бриться теперь не надо! Прям камень с души.
– Ты его в зале с бассейном оставил? – Семен глянул на лифтовую комнату: Кардинала там не было, черепаховый боец вернулся один.
– Да, – Хайк прошлепал к столу. – Я ему рассказал про твой вариант со Слимпом и Кардинал заявил, что если все обойдется, если Миры останутся целы, то звание регента он передает тебе. А сам Кардинал удаляется от дел. Навсегда.
– Как так? – не понял Семен.
– Он же травиться собрался, – Хайк сел за стол Кардинала, с облегчением вытянул ноги. – И загодя подготовил официальное отречение от регентства: чтобы, когда его найдут мертвым, в Империи не наступило безвластие... пусть и в погибающей, но все ж Империи! Здесь пустая строчка есть, – Хайк показал мокрым пальцем на исписанный лист бумаги. – Чье имя туда впишут, тот и станет регентом. То есть Императором.
– Благодетель, а не Кардинал! – восхитился Мар. – Радетель государственного масштаба, ага, – и неприятно засмеялся.
– Тебе что-то не нравится? – удивленно спросил Семен у медальона. – Почему? Мудрый политический шаг, последняя забота об Империи...
– Из-за этой пустой строчки все претенденты на престол завтра же друг дружку потравили бы да кинжалами покололи, – язвительно сообщил Мар. – Можешь не сомневаться! Да, умный Кардинал человек, ничего не скажешь. Интриган высшей пробы... мало ему было того, что все и так погибнут, захотелось напоследок грандиозную склоку устроить, по всем правилам дворцовой интриги!
– Надеюсь, что ты не прав, – Семен заглянул в исписанный лист, убедился, что пустая строчка действительно существует. – Хайк, снимай куртку, а то она слишком мокрая, чернила размажет... вытри руки насухо и бери ручку, вон она лежит, золотая. Сейчас документ заполнять будешь.