Беньковский Виктор. Анахрон 2

Из "светелки" доносились истеричные рыдания Вики. Сигизмунд безмолвно побрел на кухню, налил себе жидкого вчерашнего чая и тупо засел над чашкой. Почти сразу вперся, оставляя грязные следы, цыганистый мужик. Заискивающе улыбнулся, втащил мешок. Водрузил перед Сигизмундом. И отошел на шаг со скромненькой улыбочкой на плутоватой морде. Сигизмунд, смутно понимая, чего от него ждут, развязал мешок. Что у них там? Один из сорока разбойников? Мешок был доверху наполнен зерном. Сигизмунд попытался приподнять мешок. Мешок не поднимался. Цыганистый почтительно ощерился. Сигизмунд запустил в зерно руку. Поворошил. Просыпал сквозь пальцы. Что это? Городской житель, он слабо разбирался в зерновых культурах. Рыдания Вики в "светелке" становились все громче. Аська, кажется, пыталась ее утихомирить. В комнате Сигизмунда шумно ссорились Вамба с Вавилой. Хотелось удавиться. Бах! Хлопнула дверь. Простучали шаги. На кухню ворвалась Виктория растрепанная, красная, с опухшим лицом. Заорала: - Сука ты, Морж! Гнида тараканобойная! Хули говном-то поливать? Никогда, никогда... в первый раз... и обязательно надо было в последний день... На хера? - Что на хера? Вика завизжала: - Что на хера? Ты, блядь, ты... в последний день... испортить, все, все испортить! Скучно живется, да? Оттянуться негде, да? С бабами оттягивайся! С тещей своей... Дружков твоих, говнюков... я их насквозь вижу! Гондоны штопаные, мать вашу!.. - Погоди... Слушай, Вика, ты же, в конце концов, диссертацию... - Завидно, да? Завидно? У самого ни хера не удалось в жизни, так зависть гложет? Если человек делом занимается... если любит... дело... так надо все испакостить? Засрать надо, да? Легче тебе, легче? Ну, легче теперь?.. Я с самого начала в тебе гнильцу подозревала, а Аська - "нет, нет"... Ты из тех, кто сами ни хера не делают, ни на что не годны, только шуточки гадские шутят... Сигизмунд слушал, как в тумане. Он ничего не понимал и не мог понимать. Все болевые пороги остались далеко позади. На все было наплевать... Только тупо саднило где-то в животе. Откуда-то прилетела Аська. Клещом впилась в викины плечи. - Ты чего, Виктория? Ты чего на Моржа наехала? Моча в голову ударила? Чуть повернув голову, Вика закричала: - Чего? Он прекрасно понимает, чего! Одна ты слепая! Чернобородый мужик безучастно стоял посреди кухни. Мол, не мое это дело. За стеной орали друг на друга Вамба с Вавилой. Уже и мебель какую-то двинули. Стряхнув с себя Аську, Вика подступила к Сигизмунду. Тот поднял голову, поглядел мутно. - Кто эти мужики? Морж, я тебя прошу... пожалуйста... перестань хоть сейчас... кто они? Сигизмунд молчал. Он не знал, что сказать. Если что-то говорить, то слишком многое, а сил на это не было. Вика истолковала его молчание по-своему. Надсаживаясь, выкрикнула: - Молчишь? Ну и молчи! Что, ученую девочку из Рейкьявика захотели? Сейчас получите! Игровички херовы! Двух слов связать не можете! Викинги доморощенные! Слушать противно! И оттолкнув Аську, стремглав бросилась из кухни. Ворвалась в комнату и тотчас же яростно заорала на каком-то непонятном языке. Аська тревожно сказала Сигизмунду: - Пошли-ка туда. Спятила баба совсем. Это у нее ностальгия начинается, тоска по родине. Может, месячные скоро? Погоди-ка... - Аська позагибала в задумчивости пальцы, потом мотнула головой. - Не помню. Слушай, Морж, а они ей чего не сделают? ...Вавила с Вамбой стояли - большие и странно примолкшие. Между ними металась, подпрыгивая, Вика. Она выкрикивала что-то, судя по всему, оскорбительное. Язык, на котором разорялась Виктория, был Сигизмунду решительно незнаком. Но что еще удивительнее - он оказался незнаком также и Вамбе с Вавилой. Помутненное сознание Сигизмунда с трудом втиснуло в себя мысль о том, что могут существовать ДВА в равной степени неизвестных ему языка. Заметив Сигизмунда, Виктория вдруг замолчала. Наставила на него палец. Прошипела яростно: - Парни-то твои прокололись. Это ты их сюда притащил. Я была права. Ну ты и гадина! - Морж! - завозмущалась Аська. - Что ты молчишь? Это что, правда? Ты правда их сюда приволок? На хрена? Ты правда ее дурачил? Ты че, рехнулся? Сигизмунд понял, что больше не может. - Слушайте, я спать хочу... - выговорил он. - Разбудите, когда разберетесь, ладно? И, не дожидаясь ответа, ушел в "светелку", где действительно сразу вырубился. * * * Сигизмунда разбудила Виктория. Тихо потрясла за плечо. Он зашевелился, сел. - Что тебе? - Морж, - безжалостно нависая, спросила Вика, - кто они такие? - Отстань... - простонал Сигизмунд, норовя опять завалиться на тахту. Но Вика не пускала. - Кто они такие? Где ты их откопал? - А что? - слабо спросил Сигизмунд. - Они говорят на этом искусственном языке лучше, чем я на русском... Что-то есть и от древнеисландского... - Ты с ними уже объяснилась? - Нашли общие слова. Произношение другое, дифтонги другие, вообще многое иначе... Язык тот же, что у твоей девицы. - Естественно, - сказал Сигизмунд. - Вамба ее брат. Вика едва не плакала. - КТО ОНИ ТАКИЕ? Ты можешь мне сказать, КТО ОНИ ТАКИЕ? - Открой шкаф, - проговорил Сигизмунд, исступленно мечтая избавиться от Вики, там на ремешке висит... за шмотками. Повороши. Вика метнулась к шкафу. Зашуршала тряпками. - Что это? - Свет зажги. В темной комнате вспыхнул свет. И тотчас жирно просверкнули три свастики на золоте. При виде лунницы Вика задохнулась. Краска отхлынула от ее щек. Она наклонилась над лунницей, будто не смея прикоснуться, стала рассматривать. Потом подняла на Сигизмунда обезумевший взор. Прошептала: - Это что... настоящая? - Да. - Золотая? - Можешь на зуб попробовать. - Откуда у тебя это? - Это на Лантхильде было, когда я ее нашел. Вика сделалась такая белая, что Сигизмунд вдруг не на шутку встревожился. - Тебе нехорошо? Давление? - Идиот! - проговорила Вика еле слышно. - У меня сейчас весь мир рушится... - Да Вика! Все в порядке. Просто так вышло... Она помотала головой. - Нет. Не верю. Не могу. - Сходи в гостиную. Там, на пианино, лежит... Полюбуйся. Вика стремительно выбежала из "светелки". Сигизмунд закрыл глаза. Слышно было, как Вика ходит по комнате. Со стуком положила меч на крышку пианино. Вернулась. - Удовлетворена? - не открывая глаз, спросил Сигизмунд. - Морж. Что это получается?.. Они говорят, ты их сам пригласил. - Да не приглашал я никого! У меня жилплощадь не позволяет... А старик умер. Кто же знал, что он помрет? А он в ночь на сегодня возьми да помри. Инфаркт, блин. - Какой старик? Близкий кто-то? - Такой старик... Потом расскажу. - Ой, Морж, я же не знала, что у тебя такое горе... - У меня горе. Только не такое. Другое. - Сигизмунд сел. Посмотрел на Вику. - Ты действительно понимаешь, что они говорят? - Так, с пятого на десятое. Кое-что. - Пойдем-ка спросим этих парней. Только прими как данность, что они не врут. Я тебе потом все объясню. Все как есть. Но мне сперва надо кое-что самому выяснить. Пошли? Вика пошла вперед и вдруг остановилась. - Морж... - Что? - Ты не сердишься? - спросила она тихо. Сигизмунд молча поцеловал ее в макушку. Он был счастлив просто оттого, что скандал наконец прекратился. * * * Сидя на коленях у Вавилы, неунывающая Аська демонстрировала собравшимся свое кольцо. Завидев Сигизмунда, соскочила, зачастила: - Ну что, выдрыхся, Морж? Помирились? Морж, а ребята-то клевые! Они нам целый мешок пшеницы притащили, представляешь? Я оладушек напекла! - Каких оладушек? - Из пшеницы! - Что, из зерен? - Слушай, Морж, ты действительно такой или прикидываешься? Конечно, из муки. Я в кофемолке смолола. Поначалу коричневое получалось, с кофейком, а потом нормальная мука. Скушай оладушек... На тарелке действительно громоздилась гора тонких липких оладушек. Сигизмунд взял одну, машинально сунул в рот. Вавила, жадно следивший за ним, закивал с очень довольным видом. Мол, вот как угодил! Вспомнив одну из реплик Вамбы, Сигизмунд спросил Викторию: - Вика, а что такое "бади-тиви"? Вика подумала немного. Потом предположила: - Служанка в постели... Наложница, что ли? Что, уже наложницу просит? Ну, обнаглел... - Да нет, это он тебя так вчера называл... - ляпнул Сигизмунд, не подумав. Вика побагровела. - Так вот, значит, как ты ко мне относишься! - Вика, я тебя очень прошу. Все выяснения отношений - потом, ладно? Я к тебе НЕ ТАК отношусь. И ты об этом прекрасно знаешь. Переборов себя, Вика заговорила с гостями о чем-то. Вамба, поигрывая наручниками, отвечал с глубоким достоинством. Несколько раз поправлял викино произношение, подсказывал слова, снисходительно кивал, когда она за ним повторяла. С некоторым недоумением Вика обратилась к Сигизмунду с Аськой. - Я спросила: великий воин Сигизмунд так и не добился от Лантхильды, из каких краев она родом. Вамба же ответил, что Лантхильда вечно путаницу разводит и что весь их род происходит с реки Быстротечной. - Спроси, как их народ называется. Вамба неспешно перебрал несколько слов. Вика хмыкнула: - Он назвал, но все эти слова переводятся как "люди" или "народ". - Она подумала немного и предложила: - Я спрошу, как их народ называется другими народами. Было произнесено множество других слов. Вика старательно вникала, и вид у нее делался все более и более растерянный. Наконец она промолвила, запинаясь: - Я не вполне понимаю... Они говорят... что они - виндилы... или вандилы... В общем... - Вандалы? - завопила Аська. - Морж, я их отвлеку, а ты звони в ментовку! Они сейчас тебе нос отобьют и вообще! Ихний Аттила Рим разграбил и пожег, мы в школе проходили, в пятом классе! Вон, смотри, один уже с наручниками! Сейчас начнется! Вика поморщилась. - Морж, приструни ее, быстро. - Аська! - рявкнул Сигизмунд. Гости наблюдали эту сцену совершенно бесстрастно. Так. Вандалы, стало быть. А этот, чернобородый, кто? Сейчас выясним. Сигизмунд ткнул в сидевшего в углу мужика пальцем и обратился к Вавиле: - Вандал? Вавила переглянулся с Вамбой. Оба с достоинством повозмущались. Какой же это вандал? Что, не видно разве - не вандал это? Не бывает у людей народа вандальского столь подлой морды! И это в глаза должно бросаться сразу. А потом Вавила скорчил хитрую рожу, дружески хлопнул Сигизмунда по плечу и заржал. Все-таки большой ты шутник, Сигисмундс, раз так спрашиваешь! Умеешь насмешить других и сам посмеяться! Будто сам не видишь, что скалкс это ничтожный перед тобой! - "Скалкс" это у нас хво? - осведомился Сигизмунд у Вики. - Раб, - тотчас уверенно перевела Вика. Вавила же дальше речь повел. Вика машинально переводила. Она настолько углубилась в лингвистическую суть проблемы, что не сразу вникла в содержание вавилиных разговоров. Дерзки наложницы твои, Сигисмундс, говорил между тем Вавила. Должно быть, смешит тебя это очень. И то роднит нас с тобой, Сигисмундс, ибо меня бы это тоже очень смешило. А Вамбу не очень смешит. Это потому, что Вамба слишком благочинию привержен. Иной раз и лишним такое оказывается. Новая удачная мысль посетила Вавилу. Аж голубые глаза засияли. Скалкс - хоть и презрен, а хорош, подлец! Полмира обойдешь - а второго такого скалкса не сыщешь! Давай, махта-харья Сигисмундс, меняться! Ты мне - Ассику бади-тиви отдашь, а я тебе - Дидиса-скалкса! Выгодный обмен! Не прогадаешь!.. - Что? - взревела Аська. - Началось! Звони в ментовку, Морж! Или ты с ними сговорился? Продать меня решил? И фирму свою на том поднять? Предатель! Иуда! Павлик Морозов! Бандера! Сигизмунд поморщился. Сейчас он был не в состоянии переносить громкие звуки. Вавила, заглядывавший Сигизмунду в глаза - больно уж упрашивал! - заметил недовольство друга. Хлопнул его по плечу, хохотнув. Мол, сейчас все будет о'кей. Вавила приблизился к Аське, навис над ней, щекоча ей макушку бородой, а потом вдруг наклонился и сгреб в охапку. Аська завизжала, отбиваясь, несколько раз стукнула Вавилу по спине кулаком. Вамба гулко захохотал. Вавила легко потащил брыкающуюся Аську к "светелке". Сгрузил там. Дидиса позвал. Скалкс - гигантская лохматая фигура - поднялся и, скребя в бороде, побрел следом за Вавилой. Виктория побледнела. - Что он с ней сделает? - Не знаю. - Они все-таки... вандалы... - Последнее слово Вика выговорила с усилием. - Думаешь, нос ей отобьют? - спросил Сигизмунд. - Нормальные они мужики, ничего с ней не сделают... Побесится и утихнет. Боишься - пойдем посмотрим. Оказалось - и в самом деле ничего особенного Вавила с Аськой не сделал. Просто запер буйную бади-тиви в "светелке", дабы благочинной беседе преград не чинила, а дверь скалксом Дидисом подпер. Вавила был укушен. Посасывал руку, ухмыляясь. Сигизмунда по плечу одобрительно хлопнул. Мол, какую стервищу в доме держишь и не страшишься! Слышно было, как запертая в "светелке", колотится в двери Аська. - Гады!.. Не забуду!.. Урою!.. Всех урою!.. Вика, змея подколодная!.. А ты, Морж, ты!.. Жди завтра угрюмых мальчиков в подъезде!.. - И завыла визгливо: Смеясь отдамся королю и плача - палачу!.. Кайф невозможно отсосать назад!.. Будет тебе, Морж, кайф!.. Я тебе ЛСД в кофе подсыплю, гаду! Насмотришься у меня мультиков! Сдам слюноротого!.. Ви-ка! Вавила! Гондон штопаный! Убери этого мордоворота! Сигизмунд беспомощно посмотрел на Вавилу. По квартире неудержимо неслось: - Фа-арш невозмо-ожно... проверну-уть наза-ад!.. У, суки!.. Пусти-и-ите!.. - Как бы соседей не переполошила, - озаботился Сигизмунд. Вика посмотрела на него с откровенным презрением. - Больше тебя ничего не беспокоит? - Меня слишком многое беспокоит, Виктория. Ты даже себе не представляешь насколько. Из коридора доносилось бормотание скалкса - колыбельную Аське напевал, что ли, или иначе как общался? Тишину разрывали визгливые аськины выкрики: - Я отрезанный ломоть, Я оторванный билет, Будет жизнь меня молоть, Словно мясо для котлет! А тебя, Виктория, я больше за родственницу не держу! Моржу все равно, его сегодня завалят, а тебе плохо будет!.. Я потертый воробей, Я обстреляный калач, Я творец судьбы своей, Я сама себе палач! И-и-и!!! Я измени-и-ила себе!..[1] С тобой, Морж, с гадом продажным, изменила!.. Однажды Аська орала блатные песни семь часов кряду. А опосля серебристым комариным сопрано пропищала романс "Белой акации гроздья душистые". Голос у нее, видите ли, от природы поставленный. Поэтому - и Сигизмунд знал это слишком хорошо - надрываться Анастасия может о-очень долго. Придется терпеть. В сталинских застенках и не такое терпели. И ничего. Даже Анахрон, гляди ж ты, сляпали. ...Они сидели на кухне и пытались чинно пить чай. Вели беседы. Вамба, отпив неумеренно сладкого чая, по-сельски кондово - из блюдца, что-то сказал Сигизмунду. Вика перевела: - Говорит, понравилась ему та штука, "где вода". - Какая штука? Где вода? - не понял Сигизмунд. - Унитаз, должно быть. Сигизмунд неспешно ответил, что непременно поможет родовичу завести у себя в хузе подобное. Отчего же не помочь? И унитазом поможет, и трубами... Оно, конечно, водопровода в хузе нету, но можно ведь и без водопровода. Поставить "белого брата" посередь хуза, а рядом ведерко спроворить. И пользоваться. И глазу приятно, и гигиенично. Сигизмунд говорил, а Вика переводила, переводила, дурея и плохо соображая. Слова "трубы", "водопровод", "унитаз" использовала русские. Вамба послушал. Поразмыслил. Ответил так. Благодарен он махта-харье Сигисмундсу за предложенную помощь. Однако ж негоже пред оком богов подобным делом заниматься. За пределы очага "белого брата" вынести надобно. Так будет правильно. Так богами будет одобрено. Сигизмунд почувствовал, что краснеет. Превзошел-таки его Вамба благолепием, ох превзошел! Аська как-то особенно противно проскандировала: - Как бельмо на глазу старика Денетора, Рассекая пространство! И время разъемля! Черный назгул кружит! Над землею Гондора! Предвещая беду! Мрачно гадит на землю! Вечером, когда весь мир усну-у-ул! Пролетал! Над Гондором! Назгу-у-ул!.. Снизу кто-то начал бить по батарее. Аська с новой силой возликовала. - Спасите! Насилуют! Назгулы!.. Воспаленное воображение Сигизмунда рисовало уже ментов, вандалов... "Откуда у вас, гражданин Морж, золотая лунница?" - "Это приданое моей жены" - "Врете, Стрыйковский. Десять лет без права переписки. Плюс расстрел". И придется отсиживаться в Анахроне. Всегда. А Анахрон вдруг опять взбрыкнет и перенесет куда-нибудь... К деду, в тридцать седьмой. Или в страну назгулью... Так. Все. Еще охтинского бугра вспомни. Вавила глядел в потолок и упоенно слушал аськины вопли. Что-то он в них находил, видать. Виктория тряхнула головой и резко проговорила: - Пойду заткну Аську. Давай, укладывай спать родственничков. Потом поговорим. - Может, утром? - вякнул Сигизмунд. - Я утром не такой бесноватый. Виктория, даже не поглядев на него, встала и направилась в сторону "светелки". - Заткнись, дура! - послышался из коридора металлический голос Вики. - Не до тебя сейчас! Дело серьезное. Наступила тишина. Сигизмундом это воспринималось как чудо. Вандалы оживленно переговаривались - комментировали, видать. Вамба непрерывно острил, Вавила благодарно хихикал. Вернулась Вика, прямая и строгая. - Ты будешь их спать устраивать? Сигизмунд спохватился. - Переведи. Вика сказала что-то. Вавила с хрустом потянулся. Вамба хмыкнул и кивнул. * * * По возможности соблюдая церемонии, Сигизмунд с помощью Вики-переводчицы упихал гостей-вандалов в гостиную спать. Навалил им на полу курток, шуб и одеял - те зарылись и остались весьма довольны. Сам же отправился в "светелку" - мириться с Аськой и давать сестрицам объяснения. А от объяснений теперь не отвертеться - это Сигизмунд уже понял. Перегораживая коридор, перед "светелкой" преданно торчал скалкс. - Слушай, Виктория, а этот так и будет здесь ошиваться? - шепотом спросил Сигизмунд. Вика как-то неэлегантно почесала ногой об ногу. Ответила: - Велели ему, вроде, Аську сторожить. - Что делать будем? - Ты хозяин дома, ты и распоряжайся. Сигизмунд с сомнением оглядел гигантскую тушу скалкса. Сдвинешь такого с места, как же. И морда пройдошливая. И наглая. - Разбаловал его Вавила, - сказал Сигизмунд ни к селу ни к городу. И крикнул: Аська! Ты там? - Иди ты в жопу, Морж! - был ответ. Да. Надо бы установить взаимопонимание со скалксом. Заодно довести до его дремучего сознания, что хозяин здесь - Сигизмунд. И что Сигизмунда слушаться надлежит. - Переведи этому, чтоб отошел, - прошипел Сигизмунд. - Как я ему переведу? Откуда я знаю, как с ним обращаться? Конокрадовые глаза скалкса перебегали с Сигизмунда на Вику. На Вике задерживались. Ощупывали, оценивали. Аська крикнула из-за двери визгливо: - Виктория! Посылай ты этого мудозвона в задницу! Вытащи меня и пошли отсюдова к херам! Сигизмунд спросил Вику, явно невовремя: - Кстати, а как ты с ними по-вандальски разговариваешь? Вика явно теряла терпение: - Я разговариваю с ними по-древнеисландски. А эти ублюдки еще произношение мне поправляют. И грамматику. - Ты можешь его попросить отойти? Жалко тебе? Сигизмунд еще раз прокрутил в голове все имеющиеся факты. В доме наличествуют три вандала. Из них один - его шурин, второй дружок шурина. А третий - раб дружка шурина. Теперь, стало быть, Сигизмунд тоже обзавелся шурином - на зависть Федору. Мелькнула некстати мысль: а если Вамбу да на федоровского шурина натравить - кто мудаковатее окажется? - Виктория, - как можно более проникновенно заговорил Сигизмунд, - клянусь, я тебе все объясню. Ты что, не понимаешь - мне Аську вызволить надо? Не разбираюсь я в ихних играх. Как твои древние исландцы в таких случаях поступают? - Я не медиевист, - холодно процедила Виктория, - я филолог. Она посмотрела на скалкса и вдруг с размаху пнула его ногой. Скалкс Дидис уважительно осклабился. Пинок Виктории был для него как укус комара. Видимо, оценил не результат, а участие. - Шевели задницей, ублюдок! - рявкнула Вика. - Вали отседова! - Так их, Вика! - бесновалась за дверью Аська. - Пни там Моржа! У, рыло! Ненавижу! - Виктория, - взорвался Сигизмунд, - ты владеешь второй сигнальной системой? Скажи ему, чтобы шел спать! К Вавиле! Виктория коротко пролаяла что-то. Скалкс протянул нечто, что можно было понять как "давно бы так...", отлепился от двери, поднялся и двинулся по коридору к гостиной. Тотчас же дверь распахнулась, и из "светелки", как чертик на пружинке, вылетела Аська. Она была очень красна. - Ну ты, Морж, жлобяра! - прошипела она. - Ни минуты здесь не останусь! И чтоб не звонил мне! Знать тебя, говно, не хочу! Собирайся, Виктория! Сигизмунд поймал Аську, которая рванулась было прочь. Аська сопротивлялась отчаянно, но была побеждена и оттеснена обратно в "светелку". Сигизмунд силой усадил ее на тахту. Кивнул Виктории: - Садись. Вика села с отсутствующим видом. - Дай сигарету. Задымила. Сигизмунд предложил и Аське, но та отвернулась. Поглядывала на курящую Вику, явно злясь. Сигизмунд заложил руки за спину, прошелся по "светелке", как Ильич по кабинету, остановился и произнес: - В общем, девки, такие дела... * * * ...Да, вот как оно обернулось. Была девушка, Лантхильда. Тайна с ней была связана. Любовь - не побоимся этого слова. Как страдал, когда она исчезла! Как метался, искал, обламывался. Потом выяснил - отчего появилась, отчего исчезла. Сказали, что не вернется. Но все равно - ждал, надеялся. Любовь ведь!.. И вот свершилось... гм... чудо. Вместо девушки - три здоровенных облома, что дрыхнут сейчас в гостиной. Вандалы, понимаешь ли. Это тебе не подкидыш в пеленке, в приют не снесешь. И не назойливые родственники из провинции, в провинцию обратно их не ушлешь. Куда их усылать прикажете? На реку Быстротечную? Анахрон работает через пень-колоду. И вообще базовый блок на самостийной Украине. Для чего, спрашивается, с Натальей разводился? Свобо-оды захотел. Кушай теперь свободу столовыми ложками. Дели теперь потом политую жилплощадь - и с кем? С вандалами. Они у слоников живо хоботы поотбивают... Их же до сих пор за вандализм только и помнят. Такие мысли мучительно и бессвязно обуревали Сигизмунда, пока он излагал сестрицам краткий курс истории Анахрона. Те слушали: Аська - разинув рот, Виктория - с непроницаемым лицом. Когда Морж завершил повествование, легковерная и чувствительная Аська, забыв свою былую обиду, запричитала: - Ой, Моржик, ой, бедненький, как же ты крышей-то не поехал? Такую тайнищу в себе носил лютую! За ней сам страшный Берия охотился, а ты сберег! Тебя опасности подстерегают!... Ой, Моржик, а вдруг тебя убьют...Слушай, может, тебе у меня теперь вписаться? Мы тебя загримируем. Парик там, бакенбарды... Родная мать не узнает. Виктория, молчавшая все это время, вдруг тряхнула головой и сказала: - Нет. Не могу поверить. Где доказательства? Сигизмунд устало потер глаза. Поднял голову. И вдруг уткнулся взором в странную вещь. Не сразу даже понял, что это такое. С люстры свисала петля, сделанная из бельевой веревки. - А это еще что? - Это, - гордо поведала Аська, - я вешаться хотела. В последний миг передумала. Чудо спасло! - Итак, - сказала Вика, докурив третью сигарету. - Резюмируем. Твой дед, товарищ Стрыйковский, сталинский прихвостень и создатель ГУЛАГа, построил адского монстра. Потом состряпал комплот и с тем почил. Боевой товарищ дедушки, мирный пенсионер-заговорщик, шантажом и угрозами вовлек тебя в дедушкин заговор, и теперь ты влип по уши. Так? - Так, - мрачно согласился Сигизмунд. - Что собираешься делать? Отдавать свою квартиру вандалам? А вдруг их сюда целое племя принесет? - Запросто, - поддакнула Аська. У нее загорелись глаза. - Надо, Морж, идти в ментовку и каяться. У меня тут было тяжелый период, я каждый день ходила к батюшке в церковь и каялась, каялась... во всем каялась. О чем вспомню, в том и... - Да нет, какая тут ментовка, - сказал Сигизмунд. - Слушай, Виктория, - вдруг насторожилась Аська, - а что, если он нас с тобой парит? - Не парит. Попроси, он тебе доказательства покажет. - Своди нас лучше в Анахрон, Морж. Ну своди, чего тебе стоит? Там что, пещера Лихтвейса, да? Там есть озеро? - Колодец. А в колодце злой Горлум. - Да, - задумчиво сказала Вика, - про ментов лучше забыть. Никто нам не поможет. Против призрака коммунизма не попрешь. Сигизмунд чувствовал, что засыпает. Усталость брала свое. Аська ткнула его твердым кулачком в плечо. - Ты, Морж, главное - не ссы. И ни в чем не сознавайся. А если менты тебе подземным Анахроном тыкать начнут с отпечатками - говори, будто случайно нашел. Или еще лучше - кричи, мол, они сами же тебе его и подбросили! Меня раз с марь-иванной взяли, так я... Вика вдруг проговорила что-то на вандальском языке. Сигизмунд устало посмотрел на нее. Вика хмыкнула. - Я сказала: утро вечера мудренее, по утрам могучий юноша-вождь Сигизмунд Борисович не такой бесноватый. * * * Аська заявила, что сигизмундов флэт надобно освобождать, ибо от пипла на флэту не продохнуть. И вообще ей, Аське, выспаться бы надо. А то завтра на репетиции день-деньской прыгать-плясать. Сестрицы двинулись к выходу, стали возиться с шубами и сапогами. - Куда? Простудитесь! - вскинулся Сигизмунд. Вот еще не хватало... - Погодите, хоть на машине вас отвезу. Вышли во двор. Аська вдруг повернулась к Сигизмунду и сказала ему вполголоса: - Знаешь, Морж, это все-таки твои родственники. Попробуй не смотреть на них как на врагов. Они ничего мужики... Славные. Человеку, Морж, нужна надежная опора в этом качающемся мире. Случаются у Аськи такие всплески человечности. Всякий раз они вызывали у Сигизмунда удивительно теплые чувства. В гараже пахло. Несильно, но однозначно. Ошибиться невозможно. Ощутимо несло падалью. С чего бы это? Когда с Вавилой заходили, вроде бы, попахивало, но тогда Сигизмунд не придал этому значения. Сейчас запашок стал, вроде бы, сильнее. Ох какие неприятные мысли кольнули Сигизмунда! Аська всунулась в гараж, потянула носом. - Что у тебя там, Морж? Чем у тебя воняет? - Я же вам растолковывал. Это дедова сигнализация. Так, Асенька, пахнет тайна, ответил Сигизмунд. - Сдох кто-то, что ли? - Скорее, народился... Поехали. Всю дорогу они молчали, девицы кемарили, Сигизмунд пытался не спать. Один раз стукнулся лбом о руль - заснул-таки. Потребовал, чтоб Аська пела. Полусонная Аська спросила: - У тебя в машине магнитофон есть? - А что? - Он техника, он спать не хочет... И сунула Сигизмунду кассету, вынув ее из кармана. - На, Морж, просветишься заодно... За окнами проплывал ледяной заснеженный город, подсвеченный мертвенным сиянием фонарей. Из динамиков, до предела заполняя узкое пространство салона, сквозь отвратительное качество записи, рвался голос - неблагозвучный, утробный.