Мал-Гэш повернулся к своим соплеменникам, и некоторое время они совещались. Затем вожак двинулся на человека-обезьяну.
   – Тармангани не Тарзан! – произнес он. – Мал-Гэш будет убивать!
   – Тарзан будет убивать! – откликнулся Повелитель джунглей.
   – Кричча! – закричал самец и протянул к Тарзану свои огромные лапы.
   Остальные обезьяны следили за происходящим, не сходя со своих мест и не делая никаких попыток вмешаться, ибо когда один обезьяний король встречал другого, их спор всегда решался в схватке один на один.
   Если Мал-Гэш победит Тарзана, убив его или заставив сдаться, то он сможет провозгласить себя королем всех обезьян. Мал-Гэш нисколько не сомневался в победе, и ему хотелось как можно скорее вонзить свои клыки в горло этого ничтожного тармангани.
   Когда он бросился на Тарзана, то рассчитывал тут же схватить его, но когда косматые лапы сомкнулись, тармангани в них не оказалось. Зато Мал-Гэш получил сильнейший удар в голову, от которого его сознание помутилось. Дико рыча, он повернулся к противнику, но тому снова удалось ускользнуть. Затем Тарзан вскочил на спину Мал-Гэша. Железная рука обвилась вокруг его шеи. Самец попытался высвободиться, но несколько могучих ударов в голову свалили его на землю.
   Обезьяны, особенно из племени Мал-Гэша, были поражены, так как рассчитывали увидеть быструю победу своего вожака, а вместо этого увидели его беспомощно лежащим на земле. Тарзан поставил ногу на неподвижно лежащее тело и вытащил нож.
   – Ка-года? – спросил он.
   Мал-Гэш, ошеломленный и обессиленный, видел нож, занесенный над его грудью, и ощущал на шее стальные пальцы Тарзана.
   – Катода, – прохрипел он, что в зависимости от ситуации означало: «Ты сдаешься?» или «Я сдаюсь».
   Тарзан ударил себя в грудь, так как прекрасно знал обычаи обезьян. Король должен был не только доказать свое превосходство, но и с помощью хвастовства и грозных ударов в грудь воздействовать на бесхитростные умы своих подданных.
   – Я Тарзан – король всех обезьян! – крикнул он и посмотрел на обезьян: не осмелится ли кто-нибудь посягнуть на его права. Однако обезьяны, видевшие, что он сделал с их вожаком, медленно побрели прочь. Тарзан вернул их обратно.
   – Мал-Гэш по-прежнему ваш король, – сказал он, – а Уиго – король своего племени, и вы будете жить в мире. Вы будете вместе сражаться против общих врагов, а когда я вас позову, вы придете на мой зов.
   Мал-Гэш, слегка пошатываясь, поднялся.
   – Я по-прежнему король, – прошептал он.
   Таким образом Мал-Гэш сохранил свой титул, но пара молодых и сильных самцов смотрели на него с ехидством и злобой. Если этот слабый тармангани заставил Мал-Гэша прокричать «катода», то каждый из них считал себя способным сделать то же самое.
   Однако когда они внимательнее присмотрелись к могучим мышцам и клыкам вожака, то решили немного подождать.
   Тарзан провел с обезьянами остаток дня, а когда наступила ночь, он устроился на дереве неподалеку от замка Амельтео.



XVIII. ВЗБЕСИВШИЙСЯ БУЙВОЛ


   Тарзан проснулся с наступлением рассвета. Все его планы были продуманы, и он не спешил.
   Когда человек-обезьяна появился перед воротами замка, часовой на башне решил, что это возвращается бог. Лишь после того, как Тарзан прошел мимо стражников, у них возникли некоторые сомнения. Однако прежде чем они смогли выяснить, в чем тут дело, их внимание было отвлечено криками, доносившимися с конца улицы. Там перепуганные жители в панике убегали от взбесившегося буйвола.
   В центре городской площади, прямо на пути рассвирепевшего животного стоял Озорис да Серра, великий полководец Амельтео.
   Некоторое время он колебался, покачивая в руках тяжелое копье, затем, поняв всю бесполезность своего оружия, повернулся и тоже побежал.
   Буйвол с налитыми кровью глазами все свое внимание сосредоточил теперь на фигуре убегающего человека, что является вполне естественной реакцией атакующего животного.
   Когда да Серра пробежал мимо Тарзана, человек-обезьяна понял, что совсем скоро буйвол настигнет свою жертву. Сначала он свалит его на землю, а затем затопчет и разорвет рогами.
   Тарзан знал, что если он останется стоять неподвижно, животное скорее всего не обратит на него внимания, полностью поглощенное преследованием бегущего.
   Но когда буйвол поравнялся с ним, Тарзан бросился к животному, схватил его одной рукой за рог, а другой зажал ноздри. Буйвол повалился на землю, а Тарзан крепко держал его, не давая подняться.
   Да Серра, понявший, что не сможет убежать от разъяренного животного, остановился, повернулся, решив встретить смерть с оружием в руках, и таким образом стал свидетелем всей сцены. Нельзя было не удивиться необычному мужеству и силе незнакомца. Да Серра бросился на помощь, созывая криками воинов.
   Но не успели они подбежать, как буйвол вырвался и вскочил на ноги. Тарзан схватил его за рога, и теперь они стояли друг против друга – человек и зверь. Буйвол замотал головой и шагнул вперед, стремясь растоптать своего врага. Все мускулы Повелителя джунглей напряглись под смуглой кожей. Широко раскрытыми глазами смотрели ошеломленные воины Амельтео на то, как белый гигант вновь поставил буйвола на колени, а затем повалил на бок.
   Теперь Тарзан крепко держал животное, пока оно не затихло, хрипло дыша. Тут подбежали пастухи и набросили на рога буйвола крепкие веревки. Тарзан разжал руки, и присмиревший буйвол поднялся на ноги. Пастухи увели его.
   Озорис да Серра подошел к человеку-обезьяне.
   – Вы спасли мне жизнь, – произнес он. – Кто вы? Как я смогу отблагодарить вас?
   – Я Тарзан из племени обезьян.
   На лице да Серра выразилось недоумение.
   – Но этого не может быть. Я хорошо знаю Тарзана, вот уже два года он – бог Амельтео.
   – Я – Тарзан! – твердо сказал Повелитель джунглей. – Тот, другой – самозванец.
   В глазах да Серра промелькнула какая-то мысль, и он сказал:
   – Идемте, вы мой гость.
   – А вы кто? – в свою очередь поинтересовался Тарзан.
   – Я капитан Озорис да Серра, командир гвардии Амельтео.
   Да Серра повернулся к солдатам, которые с уважением рассматривали белого гиганта, сумевшего в одиночку справиться с огромным буйволом.
   – Дети мои, – сказал капитан, – вот настоящий бог, а тот – самозванец!
   Все без исключения воины, затрепетав от страха, опустились на колени и принялись молиться.
   Хотя Тарзан и был удивлен, но на его лице не дрогнул ни один мускул. Он решил выждать время, чтобы понять, что сулит ему неожиданный поворот событий, и какими мотивами руководствовался да Серра, объявляя его богом.
   – Прошу ко мне, – пригласил капитан. В темных коридорах, где трудно рассмотреть черты лица, встречные при виде Тарзана опускались на колени, и весь замок облетела весть, что бог вернулся. Вскоре она дошла до Да Гамы, который немедленно вызвал епископа Руиза.
   – Знаешь, что я слышал, – выпалил король, – бог вернулся.
   – Мне это известно, – ответил Руиз. – Мне известно также, что он в одиночку одолел взбесившегося буйвола и что да Серра увел его к себе.
   – Приведите их обоих, – приказал король. У себя в апартаментах капитан гвардейцев разговаривал с Тарзаном.
   – Вы спасли мне жизнь, – сказал да Серра, – теперь моя очередь спасти вас от смерти или от рабства.
   – Что вы имеете в виду?
   – Все чужеземцы, попавшие в руки короля Да Гамы, становятся рабами до конца своих дней или же попадают на жертвенный алтарь епископа Руиза. Я уверен, что если нам удастся убедить народ, что вы бог, король и епископ не осмелятся причинить вам вред. Делайте, как я скажу, и вам нечего будет бояться.
   – Я и так ничего не боюсь, – гордо ответил Тарзан, – если бы я боялся, то не пришел бы сюда.
   – А зачем вы пришли? – поинтересовался капитан.
   – Чтобы убить человека, похитившего мое имя. Он ворует женщин и детей и тем самым обращает против меня моих друзей.
   – Значит, вы пришли убить бога, – произнес да Серра. – Вы действительно храбрый человек, если решаетесь говорить так откровенно. Думаете, я верил человеку, которого Да Гама объявил богом?
   – Не верили? – удивился Тарзан.
   – Конечно, нет. Да и Руиз, и сам король тоже не верили. Но народ верил, что он бог. Да Гама и епископ не поверят и в то, что вы – настоящий бог, но это не важно, важно, что в вас поверит народ. Ведь все видели, как вы расправились с буйволом, а разве простому смертному такое под силу?
   – Но почему я должен обманывать людей?
   – Вы никого не будете обманывать. Люди сами будут обманывать себя.
   – Но к чему все это? – поинтересовался Тарзан.
   – Так легче управлять народом. Для их же пользы, между прочим. Кроме того, людям лестно сознавать, что У них есть собственное божество. Он говорит, что надо делать, а они верят ему.
   – Нет, – сказал Тарзан, – это не по мне. Я не буду называть себя богом. После того, как я найду самозванца, я уйду отсюда. Ты не знаешь, где он и где девушка, которую от привел с собой?
   – Вчера во время битвы их захватили в плен мусульмане.
   – Ты имеешь в виду негров, штурмовавших ваш замок?
   – Да.
   – Они показались мне очень похожими на галла.
   – Это действительно так. Их деревня расположена на холмах над долиной.
   – Я пойду туда, – решительно сказал человек-обезьяна.
   – Тебя немедленно убьют, мусульмане ужасно свирепы.
   – И все же я пойду туда!
   – Тебе незачем спешить. Если его не убили сразу, то он обречен всю оставшуюся жизнь быть рабом. Так что тебе можно еще некоторое время погостить в Амельтео и помочь мне в одном деле.
   – В каком?
   – Да Гама – плохой король, епископ Руиз тоже отъявленный негодяй…



XIX. СУЛТАН


   Когда пленников вели по деревне султана Али, толпа негров провожала из криками.
   – Вот и закончился наш побег, – с горечью сказала Сандра Пикерэл. – В Амельтео нам было бы гораздо лучше.
   Человек шел, низко опустив голову.
   – Что бы я ни делал, – с отчаянием произнес он, – все выходит скверно. Во всех ваших несчастьях виноват я, я, который готов отдать за вас жизнь.
   Она успокаивающе погладила его по руке.
   – Не надо так сильно винить себя. Теперь-то я понимаю, что вы не осознавали своих поступков.
   Самое большое каменное здание находилось в центре деревни, к нему-то и привели пленников. После некоторого ожидания на крыльце появился толстый негр, окруженный свирепыми воинами. Один раб держал над ним зонтик, другой отгонял опахалом назойливых насекомых.
   Это был султан Али. Он уселся на ступеньках лестницы, а свита расположилась вокруг. Начальник группы, доставившей пленников, вышел вперед и низко поклонился.
   – Мы доблестно сражались у стен Амельтео и привели двух пленников нашему султану.
   – Ты осмеливаешься беспокоить меня, – неожиданно заорал Али, – из-за каких-то двух белых рабов?! Отведи их к остальным рабам, а что касается тебя…
   – Минуточку! – испуганно воскликнул воин. – Это не простые рабы. Это бог и богиня Амельтео. Султан Али зевнул.
   – Они не боги, – сказал он уверенно, – ибо нет бога, кроме Аллаха! Мужчину отведите к остальным, а женщина мне понравилась. Пожалуй, я оставлю ее у себя. Если же в Амельтео захотят их вернуть, пусть заплатят за них двести буйволов. Иди и передай это королю Кристоферу. Двести буйволов!
   – Слушаюсь, о повелитель! – радостно закричал воин, радуясь тому, что грозу пронесло мимо. – Сей же час иду в Амельтео.
   Сандра выступила вперед и обратилась к султану.
   – На каком основании вы держите нас как пленников? – спросила она на суахили. – Мы не враги и не причинили вам никакого вреда. Вряд ли мы для вас подойдем.
   – Почему же? Мужчина силен и будет работать на руднике, вы красивы. Если Кристофер пришлет двести буйволов, я отпущу вас.
   – Мой отец даст вам гораздо больше, чем двести буйволов.
   – И что же он даст?
   – Он даст много золота. Али рассмеялся.
   – У меня столько золота, что я не знаю, куда его девать.
   – Мой народ могущественный и храбрый, – настаивала девушка. – Придет день, когда вы будете наказаны за свою жестокость.
   Султан презрительно хмыкнул.
   – Мы не боимся белых! Это они нас боятся. А когда они приходят, мы делаем из них рабов. Но хватит об этом! Отведите мужчину к остальным рабам, а девушку проводите к женщинам, да передайте им, чтобы не обижали ее, а то они испробуют на своей шкуре клинок Али.
   Сандра обернулась к своему спутнику.
   – Кажется, все кончено, – сказала она с отчаянием.
   – Боюсь, что да, – согласился он, – но не будем терять надежды на побег, я буду думать об этом все время.
   Несколько женщин подошли к Сандре и увели ее, а солдаты погнали мужчину в противоположную сторону. Когда его уводили, он постоянно оглядывался, чтобы взглянуть на девушку, которую видел, быть может, в последний раз и которую полюбил.
   Рабы жили в большой хижине, обнесенной высоким забором. Ворота закрывались снаружи огромным бревном. Посмотрев на частокол, пленник увидел наверху человеческую голову. Она была облеплена мухами, которые влетали и вылетали из пустых глазниц. Вздрогнув от отвращения, человек отвернулся.
   Все рабы были на работах, поэтому пленник в одиночестве предался невеселым думам. Он корил себя за все несчастья, причиненные Сандре. В его мозгу вспыхивали обрывки каких-то сумасшедших мыслей. Он постоянно твердил про себя:
   «Я Тарзан, я Тарзан! Нет ничего на свете, чего бы я не мог сделать».
   Но, по здравому размышлению, он вынужден был признать собственное бессилие.
   Поздним вечером ворота распахнулись, и в лагерь вошли человек двадцать рабов. Все, кроме одного, были либо неграми, либо жителями Амельтео. Этим единственным был Пелхэм Даттон. Человек вскочил и бросился к нему.
   – Даттон! – радостно воскликнул он. – Как вы сюда попали?
   В глазах американца вспыхнула ненависть.
   – Негодяй! – крикнул он. – Я убью тебя! Человек покачал головой.
   – Я не обижаюсь на вас, – сказал он, – я готов умереть за все, что сделал, но хочу жить, чтобы помочь вам спасти ее.
   Американец недоверчиво посмотрел на него.
   – Как же тогда объяснить ваше поведение? Вы дважды украли ее и обрекли на мучения в этой дикой стране, а теперь пытаетесь убедить меня в том, что хотите жить, чтобы спасти ее. Думаете, я вам поверю?
   Человек вновь покачал головой.
   – Я понимаю вас, но я раскаиваюсь в содеянном и искренне хочу помочь вам.
   – Как же вы объясните столь резкую перемену?
   – Видите ли, я не отдавал себе отчета в том, что делаю.
   Даттон заметил лихорадочный блеск в его глазах.
   – Дело в том, – продолжал человек, – я делал все, что приказывал мне Да Гама. Я не могу объяснить, почему так получилось. Он велел мне найти белую женщину, которая стала бы богиней, и так сложилось, что Сандра оказалась первой белой девушкой, встретившейся на моем пути. Но, вернувшись в Амельтео, я понял, что я не бог. Сандра объяснила мне все это и множество других вещей, о которых я не догадывался. Мне стало ясно, что меня попросту одурачили, и я решил исправить свою ошибку. Сегодня утром нам удалось выйти из замка, но мы попали в плен к мусульманам.
   – Так Сандра тоже в плену? – в ужасе вскричал Даттон. – В руках у этих дьяволов?
   – Увы.
   – Вы действительно хотите спасти ее? – спросил Даттон.
   – Клянусь!
   – Не знаю почему, но я верю вам.
   – Тогда будем вместе и попытаемся спасти ее, – сказал лже-Тарзан и протянул Даттону руку. Немного поколебавшись, Даттон ответил на рукопожатие.
   – Надеюсь на вашу искренность, – сказал он. – Кстати, как ваше имя?
   – Не знаю. Я считал, что меня зовут Тарзан, но Сандра объяснила мне, что это не так.
   Даттон посмотрел на него внимательно и решил, что рассудок этого человека явно не в порядке.
   – Откуда вы пришли? – спросил лже-Тарзан.
   – Из золотого рудника. Они водят нас туда на работу почти каждый день.
   – А есть шанс убежать?
   – Никакого. Охрана очень многочисленна.
   – Нужно использовать малейшую возможность. Али предложил обменять нас на двести буйволов, а если король не согласится. Али оставит Сандру себе. Вы понимаете, что это значит?
   – Вы знаете, где она сейчас находится?
   – Да, я видел, как женщины отвели ее в хижину рядом с домом султана.
   Перед тем, как лечь спать, оба раба долго обсуждали планы побега.



XX. НОВЫЙ БОГ


   Когда посланник короля вошел в апартаменты да Серра и увидел Тарзана, на его лице появилось выражение восхищения, и он склонился в почтительном полупоклоне. Его послали вызвать да Серра и чужестранца на встречу с Да Гамой.
   Заметив растерянность гонца, да Серра строго прикрикнул на него:
   – На колени! Как ты смеешь стоять в присутствии бога!
   Перепуганный посланец упал на колени и перекрестился, оставаясь в таком положении, пока не передал приказ короля.
   – Передай Да Гама, – сказал капитан гвардейцев, – чтобы он пригласил в тронный зал полководцев и воинов, чтобы почтить истинного бога Амельтео.
   Таким образом весть о том, что в Амельтео пришел настоящий бог, в мгновение ока разнеслась по дворцу, вырвалась за его пределы и распространилась по всему городу.
   Тронный зал быстро заполнялся. Люди с удовольствием пересказывали друг другу историю о том, как новый бог победил свирепого буйвола голыми руками.
   Да Гама был взбешен.
   – Это происки да Серра, – обратился он к Руизу. – Ему нужен бог, которым он смог бы манипулировать. А эти олухи поверят всему.
   – Тогда почему бы не объявить его самозванцем? – предложил епископ.
   – Это должен сделать ты. Ты епископ, тебе лучше знать, который бог настоящий, а который фальшивый.
   Руиз задумался. Если он выступит против нового бога, и народ его поддержит, победа будет за ним. Но если народ уверует в нового бога, то это будет означать конец и для него, и для Да Гамы. После мучительных раздумий Руиз решился. Он занял место за алтарем и призвал всех к тишине.
   – Все вы знаете, что нашего бога пленили мусульмане. Если вернется настоящий бог, возблагодарим небо за его милость. Но если это не настоящий бог, а самозванец, он должен быть обращен в рабство или брошен гвардейцам Амельтео.
   Послышался сдержанный гул, но что он означал было трудно сказать. Вдруг раздался голос капитана да Серры:
   – Настоящий бог здесь!
   Все взоры обратились на двух людей, стоящих в дверном проеме. По мере их продвижения к помосту, многие опускались на колени и крестились, но некоторые продолжали стоять.
   – Это настоящий бог! – кричали одни.
   – Самозванец! – вопили другие. Да Серра остановился посреди зала.
   – Многие из вас видели сами, как этот настоящий бог победил голыми руками взбесившегося буйвола. Мог ли сделать это простой смертный? Кроме того, как вы думаете, сумели бы мусульмане справиться с настоящим богом? Да он раскидал бы их, как котят!
   Речь да Серры была встречена криками одобрения, и еще больше присутствующих встали на колени.
   Некоторые военачальники стали требовать от Руиза, чтобы он точно сказал, настоящий ли это бог.
   – Нет! – закричал епископ. – Это обманщик!
   – Это проделки да Серры, – поддержал его король. – Немедленно схватите обоих и бросьте на съедение львам!
   Верные Да Гаме подданные устремились к да Серра и Тарзану. Огромный воин замахнулся на Тарзана широким мечом, но тот ловко уклонился от удара, схватил нападавшего поперек туловища, поднял над головой и бросил прямо в толпу. Это вызвало новые крики одобрения. Кто-то воскликнул:
   – Долой Да Гама! Да здравствует король Озорис!
   С этими словами большая группа воинов загородила Тарзана и да Серра от нападавших сторонников короля Да Гама.
   Епископ Руиз выбивался из сил, призывая сохранить верность королю и «настоящему» богу. Но его никто уже не боялся. Множество рук потянулось одновременно к епископу, и он исчез, жалобно вопя, в узком проходе за помостом. Такая же участь постигла и короля Да Гаму.
   Так Озорис да Серра стал королем Амельтео, а Тарзан стал богом. Когда они уселись на свои места, из толпы вынырнул священник Квесада и упал на колени.
   Да Серра наклонился к Тарзану.
   – Это будет наш новый епископ, – прошептал он, – возведите его в сан перед всем народом.
   Но Тарзану не нравилась роль, которую ему навязали, кроме того, он не знал ритуала посвящения. Пришлось королю самому провозгласить Квесаду новым епископом. Да Серра объявил праздник, и пока шла подготовка, ему доложили, что вернулся отряд воинов, доставивший пять тюков с железом и солью и захвативший трех белых рабов.
   – Это добрый знак, – возликовал король, – в самом начале моего правления. Мы редко захватываем белых рабов, а сразу троих – такого не припомнят и старики.
   Тарзану все это стало надоедать. Он поднялся и выпрямился. Все упали на колени и начали испуганно креститься. Тарзан с удивлением и легким презрением посмотрел на них. В этот момент в зал ввели трех белых рабов, среди которых он сразу узнал Крампа и Мински.
   Это заинтересовало человека-обезьяну, и он снова сел, а присутствующие поднялись с колен.
   Когда белых рабов подвели к помосту, Крамп толкнул локтем Мински.
   – Смотри, – прошептал он испуганно, – опять эта чертова обезьяна.
   – И он восседает на троне, – ответил Мински. – Не хотел бы я сейчас оказаться в твоей шкуре. Теперь ты вряд ли доберешься до золотых копей.
   Когда они остановились перед помостом, Тарзан не удостоил их даже взглядом, а все свое внимание обратил на Болтон-Чилтерна.
   – Вы англичанин? – спросил он.
   – Да.
   – Как вы попали в компанию этих двоих?
   – Воины, которые взяли меня в плен, захватили и их.
   – Значит, они не ваши товарищи?
   – Я никогда не встречал их раньше.
   – При каких обстоятельствах вы попали в плен?
   – Два года назад меня пленили галла, а на днях схватили ваши воины.
   – Вы жили в деревне галла два года?
   – Да, а что?
   – Возможно, мне понадобится ваша помощь, чтобы попасть туда.
   – Вы вождь? – поинтересовался англичанин. Тень улыбки скользнула по губам Тарзана.
   – Нет, король вот он, – сказал человек-обезьяна, указывая на да Серра, – я же просто бог. Болтон-Чилтерн присвистнул.
   – Что ж, тоже неплохо.
   – О чем он говорит? – вмешался да Серра. – Вы что, знаете его?
   – Я знаю всех троих, – ответил Тарзан, – этот человек мой друг, а с двумя другими можете делать что хотите.
   – Постойте, – прервал его да Серра, – в конце концов решать буду я. Как вам известно, я тут король.
   – А я бог! – возразил Тарзан. – Или кто-то в этом сомневается? Давайте без лишних слов.
   – Будь по-вашему, – уступил да Серра. – Я ваш должник, так что можете взять себе этого раба.
   Когда Крампа и Мински увели, да Серра, Тарзан и Болтон-Чилтерн прошли в покои короля. Тарзан подошел к окну и посмотрел в сторону деревни галла в горах. Затем он обратился к англичанину.
   – Вы хорошо знаете деревню галла? – спросил он. – Численность и вооружение их армии?
   – Да.
   – Там сейчас находится человек, которого я должен убить. И кроме того, вместе с ним томится девушка из Англии, которую нужно спасти. Задачу здорово облегчил бы человек, хорошо знающий местность. Если мое дело выгорит, и у вас появится шанс выбраться из этих краев.
   Чилтерн покачал головой.
   – Убежать не удастся. Вас самого возьмут в плен, несмотря на ваше божественное происхождение, – сказал он с легкой улыбкой.
   Тарзан улыбнулся в ответ.
   – Я знаю, что я не бог, но я также знаю, что я – Тарзан из племени обезьян.
   Чилтерн взглянул на него удивленно, а затем рассмеялся.
   – Сначала бог, теперь Тарзан из племени обезьян… Кто следующий? Архиепископ Кентерберийский?
   Тарзан понял, что англичанин не верит ему, но для него это было неважно. Он повернулся к да Серра.
   – Человек, которого я хочу убить, находится в деревне галла. Там же и английская девушка.
   – Верно, – подтвердил король. – Сегодня утром от султана прибегал гонец и предложил Да Гама за них выкуп в двести буйволов. Да Гама отказался.
   – Давайте отправимся туда и отобьем их, – предложил Тарзан.
   – Как это?
   – Соберем всех наших воинов и нападем на деревню!
   – А зачем мне это нужно?
   – Вы только что стали королем, и я заметил, что не всем это понравилось. Если вы одержите крупную военную победу, то завоюете любовь и доверие народа. Люди уважают королей-победителей.
   – Возможно, вы и правы, – задумчиво произнес да Серра. – Во всяком случае, над этим стоит подумать.
   Одетая в тяжелые роскошные одежды, которые, по мнению Да Гамы более всего приличествовали богине, Сандра лежала в узкой душной хижине и с покорным безразличием ожидала нового неожиданного поворота судьбы. Если Да Гама пришлет двести буйволов, то она и ее спутник, по крайней мере, снова будут вместе, но их жизнь от этого не станет безопаснее.
   Она много думала о человеке, вошедшем в ее судьбу и так круто изменившем ее. Она больше не винила его ни в чем, так как понимала, что он не отдавал себе отчета в своих поступках. Вначале она думала, что он сумасшедший, но чем больше она его узнавала, тем сильнее убеждалась, что это не так. Хотя ей никогда не приходилось сталкиваться с амнезией, она хорошо знала симптомы этого заболевания.
   Загадочность, окружавшая его, лишь усиливала ее интерес. Кем он был? Она думала о нем так много, что даже стала побаиваться этого, но она была честна перед собой и призналась, что дружеская привязанность переросла в более глубокое и сильное чувство.