Страница:
А потом я увижу, что статья нам не годится?!
Уже несколько дней по всей Москве во всех жилых домах выключают свет с 8-9 до 5 ч. вечера. Херово, тем паче, что у многих газ не горит. Встаю, есть нечего, чаю нет. Бррр!
На улице - мокреть, снег выпадает, тает. Только сегодня подморозило, минус 15.
6 декабря.
Погода крепчает - минус 20, сильный ветер. Облачно, солнца не видел, пожалуй, с лета. Авиация не ходит.
Кокки до сих пор не смог вылететь в Куйбышев.
Приехал Мартын Мержанов из Восточной Пруссии. Стоим на прежних местах, только Гольдан немцы забрали обратно. Самое большое удаления (вклинивание) 20 км. Вся занятая территория простреливается немцами и держится под огнем.
Мартын рассказывает, как он туда ездил несколько раз и честно признается, что это скучное занятие.
Впрочем, Мих. Брагин, вернувшись с 1-го Прибалтийского, считает обыкновенный артобстрел сравнительно безобидным занятием. "Вот огонь корабельной артиллерии - это вещь!" - говорит он с уважением.
Брагин шел в прорыв к морю с танками Вольского и на берегу попал под огонь с кораблей. УХ! Он рассказывает, что в штабе фронта ночевал вместе с одним старым седым генералом из СибВО, приехавшим впервые за войну посмотреть на нее. Утром они выехали на передний край и через два часа генерала убило во время артналета. Вся жизнь и два часа!
Мартын говорит, что в занятых немецких городах и селах не видел ни одного немца, все уходят - бросают все и уходят. Ходят слухи, что в каком-то селе остался один старик, да и тот швырял гранату. Танкисты Бурдейного с обхода зашли в Гольдан и поэтому застали население. Так старики, женщины, дети стреляли по танкам из ружей и револьверов. Вот звериная ненависть! Тяжело будет идти по этой сволочной стране.
Из Венгрии прилетел Яша Рюмкин. Летел четверо суток. Рассказывает, что венгры необычайно подобострастны из боязни. Живут гораздо беднее румын, одеты плохо. Города сильно разбиты. В деревнях - мазанки под черепицей. Из-за угла не стреляют. Наши вторые эшелоны ведут себя вольготно.
Был он в Бухаресте. Там все по-прежнему. Магазины полны. Но харч сильно подорожал. В городах Румынии демонстрации. Вообще, судя по газетам, сейчас во всей Европе - правительственные кризисы: в Иране, Греции, Бельгии, Румынии, Италии, Голландии, Польше. Наши поляки требуют преобразования комитета во Временное Правительство.
Позавчера был у Мержановых. Встретил там Леньку Кудреватых - военкора "Известий". Рассказал любопытную вещь. Его приятель был в Саратове. В столовой смотрит: сидит человек с квадратной головой. Вспомнил, что очень походит на памятник ("бегемот") Александру III в Ленинграде. Оказалось -сын. Император был в Саратове. Прислуживала подавальщица. Поставил. Родился сын. Сообщили. Приказал воспитывать за счет губернаторства, дать образование. Сейчас он профессор, заслуженный деятель науки.
Там же живет сестра Николая II - Ирина Александровна. Во номер, если только - не треп!
7 декабря.
Новостей нет. В редакции тихо, холодно. Дома - голодновато, несмотря на то, что я получаю усиленный харч: рабочую карточку, обед литер "А" (сухпай), ужин, абонемент и какую-то долю кремлевского пайка с базы № 208. Тем не менее, утром, как правило, я ем картошку (часто на растительном масле), лишь изредка - кусочек, грамм в 20-30, колбасы или сыра; обед - щи и картошка, редко-редко мясной, ужин - в редакции (обычно - котлета, макароны, чай, иногда - кусочек масла); этот ужин - наиболее значительная еда.
Домашние питаются так же, за исключением этого ужина.
Паек кремлевской базы нам дают вместе с ужином, ежедневно. Кладут обычно: ломтик колбасы, кусочек рыбы или чайную ложечку икры, кусочек сыра или масла, 2-3 куска сахара или пару конфет, 200 гр. хлеба. Приношу это домой детям. Если прихожу в 5-6 утра, Валерка просыпается и спрашивает: "Папа, что ты принес?". Если он спит - кладу пакетик в столовой, он утром съедает конфетку и часть икры, оставляя вторую "часть" - Славке, колбасу Зине, а сыр - мне на завтрак. Трогательно, но устало.
Вот и сейчас. Позавтракал. Съел сыр, картошки. В желудке пустовато. В 8 приду обедать: щи, картошка. У-ух!
12 декабря.
Сегодня в 5 ч. утра умер Володя Хандрос. У него была закупорка вен и износ аорты. Был в больнице Боткина, после полтора месяца в санатории. Три дня назад был в редакции, шутил, собирался скоро работать.
В час ночи почувствовал боли, в 3 ч. разбудил жену, вызвали неотложку, впрыснули камфару, нитроглицерин, туром врач хотел отправить в больницу. Повернулся на бок и сразу умер. До последней минуты был в сознании, говорил, как обычно - почти шутил.
Завтра хороним.
Маловато нас остается могикан.
В Бухаресте, когда мы узнали о гибели Паши Трошкина, Константин Симонов прочел свои стихи "Чаша круговая". Фаталистические. И смысл: теснее становится круг и быстрее ходит чаша смерти.
15 декабря.
Приближается 65-летие т. Сталина Но до сих пор неизвестно, будем ли отмечать. В порядке подготовки я предложил Поспелову сделать статью Папанина "Сталин и освоение Арктики". Он согласился.
Вчера нач. ПУ ГУСМП Новиков привез мне рукопись сборника "Встречи полярников с т. Сталиным", подготовленного ими к печати в 1940-41 г.г., но не выпущенного. Я до 6 утра читал. Исключительно интересно. Там воспоминания Молокова, Водопьянова, Воронина, Орлова, Головина и др. Особенно драматичен рассказ Легздина - гибель "Руслана", травля Легздина и буквально спасение его Сталиным. Очень интересны воспоминания Шевелева, Воронина, Шмидта.
Был вчера вечером у меня подполковник Гончаренко, замполит 10-ой гвардейской транспортной дивизии ГВФ. Рассказал, что делает их дивизия потрясающий материал. Полеты в тыл, работа с итальянских баз, полеты в Америку, полеты в Югославию и т.д. За последние пять месяцев не потеряли ни одного самолета. 21-го там будут вручать гвардейское знамя, зовет меня. Обязательно поеду.
Рассказал несколько забавных штрихов. Наши летают в Стокгольм. И вот, на аэродроме, стоят рядом наши самолеты и немецкие. Нейтралы!
Летел сюда из английских владений, года полтора назад, г. Бенеш. На аэродроме - два самолета: английский и наш. Он выбрал английский. Наш пришел на несколько дней раньше, англичанин возвращался из-за непогоды, блудил. Пора улетать из Москвы, г. Бенеш просит: нельзя ли с тем русским летчиком?
Во время пребывания Черчилля в Москве ежедневно ходили два "Москито" в Англию - почта, газеты. И каждый раз - разные летчики: англичане, канадцы, австралийцы. "Зачем вам, удобнее одним экипажем, знают трассу и проч.?" "Видите ли, у нас так много летчиков хотят посмотреть СССР". Гм.
В Бари англичане нагрузили грузовик сверх нормы и сунули под крыло нашему самолету. Вышел из строя. Там же два "Мустанга" сбили "Ли-2". Извинений - гора!
Мороз все время 22-26 градусов. Мерзнем! В редакции холодина, сидим в шинелях, пальто. Дома, по постановлению Моссовета, выключают свет с 9 утра до 5 ч. дня. Газ не действует, плитки молчат. Даже чаю нет. Ух. Ладно, что я обычно просыпаюсь в 4:30 дня - к свету и плиточному чаю.
Читаю "Войну и мир". Хорошо, вкусно.
19 декабря.
Морозы держатся. 20-26о. Ясно. Холодно. Холодно и дома. В Москве очень плохо с топливом. Кое-где уже перестали топить и выключают отопительную систему. Так сделали в доме на Арбате, где живет Гольденберг, в доме на Садово-Зубовской, где живет Хавинсон. Сейчас у них минус 2о. В редакции топят еле-еле, сидим одетые.
Звонила секретарь Водопьянова. Сказала, что он обижается - лежал в госпитале, не навестил. Сейчас выздоровел, пишет роман. Хотел вы видеть, посоветоваться.
Вечером был Кокки. Сидел часа два: рассказывал всякие летные истории. Долго возились с Яшей Моисеевым. Решили сдать в отставку - будет первый генерал в отставке. Тоже своего рода почет!
20 декабря.
Утром позвонил Байдуков - приехал с фронта. Я покатил к нему. Такой же, как был, только немного облысел спереди, да на макушке лысина стала покрупнее. И завел усики! Смешные, рыжие, небольшие. И покручивает.
- Пижон! - сказал я.
- Скажите ему, чтобы снял, - говорит Женя. - Видеть не могу, хотя вообще мне с его усами спокойнее, ни одна девка не польстится.
Просидел я у него часа четыре. Сейчас он командует штурмовым корпусом на 2-м Белорусском. "Женили" его на корпус без него. В конце прошлого года он приехал из-под Фастова в Москву, дивизию свою оставил в Фастове. Жил тут двадцать дней. Тихо. А тем временем изготовили и дали на подпись Хозяину приказ о корпусе. А ему еще в 1942 г. предлагали корпус, но он наотрез отказывался. Тут тоже начал было брыкаться - некуда, приказ подписан. Ну и сел.
Работой доволен очень. Жалуется только на потери. В основном - от зениток. Авиации у немцев мало. На три Белорусских фронта - 1200 самолетов, летают редко. Белосток, например, не бомбили уже 4 месяца. Только недавно начали изредка ходить ночами. Чаще - сбрасывают диверсантов. По 10-15 человек. В основном - русские, обучавшиеся в особых школах. взрывчатка - в форме кусков каменного угля. Подбрасывают в уголь, а там в топку - и взрыв. Парашюты стали черные.
Новых самолетов нет. "Фоке-Вульфы" применяют, как бомбардировщики. Берет либо мелочь (по войскам), либо до 250 килограммовой. Делают один заход с ходу. Вообще же авиацию почти не выпускают.
- Почему?
- Я думаю, держат в резерве. Во-вторых - мало горючего. А бензин - в резерве, "НЗ". По данным пленных в Германии создан полуторалетний запас горючего, хотя Варга ваш давно его кончил.
Говорит, что немецкая оборона очень крепка. Траншеи, огонь, мины, минируются не только впереди, но и бруствер, и пространство между траншеями, и часть их, незанятая солдатами. Много огня. На километр - 50 пушек всех видов. Учили уроки!
- Какой век летчиков?
- В среднем - 20-30 штурмовок. Смертники!
Пленные показывают, что усиленно готовятся к химии. Подвозят химбоеприпасы, оружие, обучают химзащите всех от переднего края до глубокого тыла. В большом уважении наши противогазы - они лучше немецких.
Егор рассказывает, что на местах стоянок беспокойно. Поляки блядуют во всю. Стреляют из-за угла. Банды. Нападают на небольшие гарнизоны. Если пьяный пойдет ночью - укокошат наверняка. Оглушают (стрелять - переполох) и утаскивают добивать. Или бьют зубьями от бороны - несколько случаев у него в корпусе.
Скучно жить секретарям райкомов. Егор был в гостях у одного, кажется, Волковысского. Ночью тот ночует у всяких знакомых - ежедневно в окно его квартиры стреляют. Егор говорит:
- Посмотрел у него: шкаф, стены - все в пулях, разных - от автомата, пистолета, дробовика. Иные из наших довольно сильно гуляют. Много триппера, сифилиса.
- Что делаете с ними?
- Лечим.
В последнее время Егора прочили посадить замом в НИИ ВВС. Дали на подпись Хозяину. Он дошел до его фамилии, закрыл папку и сказал: "Не надо сейчас трогать армейских командиров. Они работают, неизвестно, кто их заменит."
Егор потолстел Но не сознается:
- Я потолстеть не могу. Каждый день по часу гимнастикой занимаюсь.
- По какой системе?
- По своей.
Обедали. Пьет водку, в отличие от прежнего. Сообщил, что все время ездит с двустволкой. Зайцев много. Во время обеда пришел брат Чкалова Алексей Павлович. Пьяный, испитый, а кончил два ВУЗа. Потом он сбегал, добыл еще поллитра. Жалкое впечатление.
Егор, между прочим, рассказывал как летали с Черевичным на лодке в Америку по заполярью (+Громов и другие). Егор - на втором сиденье. Подлетают к Ному, сильная волна. Черевичный говорит - нельзя садиться, разобьемся. Егор отвечает - приказано, значит надо сесть.
- Утонем же!
- Ну так что же, приказано!
- Не буду!
Егор за пистолет. Тот матом. И курит, курит. Попробовал - кааак ударит волной. В воздух.
Второй раз. То же.
Третий. Страшный удар. Черевичный за газы, а Егор из уже убрал. Накрыло волной всю машину. Егор подумал - ну не выплывет. Нет, вылезла... Подскочил катерок - вывез.
Черевичный отдышался.
- Буду взлетать.
- С такой-то волны?!
- Оставить не могу, на якоре - разобьет.
"И взлетел! Ну и мастер! Только неврастеник".
Вечером заехал ко мне Кокки.
- Как ты думаешь - выйдет ли у Сергея (Ильюшина) с транспортной?
- Строит. Сейчас конструктора научились делать, чтобы летала.
- А качества?
- Как тебе сказать. Он хочет сразу забрать в одну руку все блага: и скорость, и дальность. А надо основное решить, а потом доводить.
Очень хвалит Юганова.
Проводит второй набор на курсы испытателей. Соорудил положение о классах летчиков-испытателей. Ввел шеф-пилотов II и I класса, на I-ый не меньше пяти опытных машин. И вышло, что там он только один.
21 декабря.
Сегодня - 65 лет т. Сталину. До последнего часа ждали сигнала - не будем ли отмечать. Надеялись. но так ничего и не дождались. Часика в 2 ночи Сеньке Гершбергу позвонил авианарком Шахурин, спрашивал: нет ли об этом деле новостей? Ответили - нет. Видимо, он сам не хотел.
Сегодня был на празднике в 10-ой гвардейской авиатранспортной дивизии ГВФ по случаю вручения им гвардейского знамени. Вручал маршал авиации Астахов - толстый, почти заплывший, с маленькими усиками и маленькими стелкянными глазами. Принимал - командир дивизии генерал-майор Чанкотадзе, невысокий, полный, коренастый грузин, с широким, твердым лицом и глазами на выкате. Я знаю его давно. Когда-то в 1942 г., когда я уезжал на ЮЗФ, В.С. Молоков рекомендовал мне связаться с ним - он командовал группой ГВФ на фронте, а до войны был начальником лучшего в системе ГВФ Закавказского управления ГВФ. Я его видел на фронте и в селе Алексеевка и в Валуйках. Работал он там отлично.
23 декабря.
Второй день сводка сообщает о сотне подбитых танков. Немцы в НДП пишут, что начались бои в Курляндии (Прибалтике), в Восточной Пруссии и южнее Будапешта. Там, около Будапешта, дело действительно затянулось, немцы подбросили и тянут туда уйму войск. Наша сводка об этих направлениях пока молчит.
Сегодня после полуночи получили сообщение о создании в Дебрецене Временного Национального Собрания Венгрии и его обращение. Даем в номер.
Был ночью в редакции Василий Тимофеевич Вольский. Генерал-полковник, молодой, сановитый.
- Где ты так помолодел? - спросил я.
- На войне. Там есть такая живая вода. Приезжай, и я из тебя сделаю молодого, не седого, полного.
Зашел он к Поспелову, выговорил себе Брагина.
- Вообще, пишите больше о танках, - говорит он. - т. Сталин сказал, что танкисты - хозяева полей сражений. А сейчас перед нами важнейшие задачи.
Узнав, что Вольский в "Правде", позвонила Вера Голубева:
- Возьми у него короткий ответ на анкету "Смены" - что я буду делать в 1945 году?
Сели втроем: Вольский, Леопольд Железнов и я.
Я предложил: "Буду бить немцев".
Вольский: "Буду воевать."
Леопольд: "Буду выполнять приказы Главкома". или "Рассчитываю мыть гусеницы танков в Шпрее".
Все не понравилось. Тогда Вольский предложил: "В 1942-43 году я окружал Сталинград. В 1944 г. - окружал в Прибалтике. В 1945 г. хочу осуществить третье кольцо, в котором задохнется Гитлеровская Германия."
Понравилось.
- Вот давайте, ребята, так и напишем - "Три кольца", - сказал Вольский.
Я дежурил и пошел к себе. Леопольд остался с Вольким дописывать. На прощание Вольский сказал:
- Ты и сам приезжай на фронт. Возможно, это наступление будет последним. Сил - уйма!
Рассказывают наши корреспонденты, что Жуков, принимая 1-ый Белорусский фронт, сказал командирам:
- т.Сталин поручил нам подготовить и нанести такой удар, чтобы немцы поняли, что это - конец, а у союзников - коленки затряслись.
27 декабря.
Второй день гриппую.
На фронтах, за исключением юга, затишье перед бурей. Вот-вот начнется. На юге - завтра или сегодня будет Будапешт. Получено известие, что там ранен Виктор Полторацкий. Он всего неделю вылетел туда.
Виктор Вавилов был на днях у танкового конструктора Котина. Тот рассказывал ему о встречах со Сталиным. Как-то на фронте начало лететь управление новых танков (или какая-то деталь). Сталин вызвал Котина и начал спрашивать - в чем дело. Котин ответил, что испытатели ни разу не жаловались на эту деталь.
- Испытатели, - насмешливо повторил Сталин.
Котин пояснил, что дело в низкой квалификации механиков-водителей. Заводские водители тоже никогда не жаловались на конструкцию.
- Это неправильно, - ответил Сталин. - Если бы все летчики были как Коккинаки, то ни одна машина на фронте не капризничала бы. Машины надо делать на водителя-середняка, а не на танкового Коккинаки.
Звонил Оскар Курганов. Приехал из-под Будапешта. Говорит, что воевать стало очень трудно. Как в 1941 г. Бомбят, всюду и непрерывно. Был в Бухаресте - там все совсем иначе, чем было. Цены жаркие. Советские офицеры живут в Гранд-отеле. Вход строжайший, по пропускам. В подъезде -пулемет, у входа два часовых.
31 декабря.
Вчера закончилось партийное собрание. Было бурным и очень хорошим. Резко и увесисто выступал Сиволобов, крепко Корнблюм, Креславский, Гершберг. Сильно и по делу всыпали Золину.
Голосование дало любопытные результаты. Голосовало 56 человек. Получили "за":
Поспелов - 55
Сиволобов - 51
Мацко - 51
Азизян - 50
Гершберг - 46
Креславский - 45
Рабинович - 43
Сиротин - 32
Штейнгарц - 30.
Они и избраны. За флагом остались: Кононенко - 28, Золин - 26, Рябов 21.
Из старого состава партбюро переизбраны только Поспелов и Гершберг. Секретарем избран Сиволобов.
Много разговоров - где встречать Новый год. Сашка Погосов зовет в клуб летчиков. Володя Кокки зовет в Дом Кино. Гершберг - в наш дом отдыха в Серебряный Бор. Там встречает издательство, но дают нам 12 мест. На этом и останавливаемся.
1945 год
1 января.
Новый год встречали в Серебряном. Из наших были с женами Гершберг, я (с Зиной и Леркой), Мержанов, Мацко, Объедков. Время провели хорошо. Начали с коньяка "финь-шампань", пили шампанское, Карданали, Дими, водку, Кюрдамир. Была отличная закусь. Танцевали.
В 2 ч. ночи позвонил Сиротин - поздравил с Новым годом и предупредил, что сегодня буду писать в номер передовую: как страна встретила праздник.
Вечером приехал и написал. Новый год я начал с передовой.
3 января.
Сегодня - выходной. Галактионов собрал военных корреспондентов поговорить о задачах в связи с наступлением, которое не за горами. Были: Золин, Иванов, я, Брагин, Курганов, Сиволобов, Кузнецов, Павловский, Рюмкин, Мержанов. Присутствовал и выступал Поспелов.
Затем все поехали отдохнуть в дом отдыха Болшево с женами. Отдохнули хорошо.
13 января.
Сегодня - Старый Новый год. И снова я писал на завтра передовую. Началось наступление. 1-ый Украинский фронт с плацдарма за Вислой, западнее Сандомира. Как часто бывает, я и дежурил к тому же. Передовая - "Победа за Вислой"
Вчера снова повезли Абрама в Боткинскую.
17 января.
Сегодня снова писал передовую - о Варшаве. Она взята сегодня совершенно неожиданно для нас. Как говорит наш генерал, "Красная Армия воюет не по правилам".
А войска 1-го Украинского фронта заняли Ченстохову и находятся в 15-20 км. от границы Южной Германии. Прорвал оборону и 2-ой Белорусский фронт (севернее Варшавы, за Наревом). Сегодня - три салюта.
Дерется уже несколько дней и 3-й Белорусский фронт, в Восточной Пруссии, но пока особых успехов не достиг.
В Будапеште закончили очистку восточной части города - Пешта. Вот гады, держатся уже с 28 декабря!
20 января.
Вчера написал на сегодня очередную передовую. Вчера - 5 салютов!
21 января.
Сегодня два громовых события: войска 1-го Украинского ворвались на территорию собственно Германии и заняли Крайцбург, Пиштен, Ландоберг, Розенберг и Гутентаг ("доброе утро")!
Войска 3-го Белорусского ворвались в южные районы Восточной Пруссии и заняли Едвабно, Танненберг, Найденбург.
Хочу записать разговор с Кокки. Он был у меня в редакции 17 января вечером и сидел часа два.
- Вчера я чуть не угробился.
- ?!
- Летал на "Ил-8". Погода - мудь. А мне позарез одну штуку опробовать надо. Поболтался в облаках, иду домой. Аэродром закрыт облаками. Вывалился из облаков над крышами, чешу от одной к другой. Ну я их всех знаю. Аэродрома не видно - вот тут должен быть. Плюхаюсь куда-то, качусь. Вдруг штурман кричит: "Впереди что-то темное!!!!" Встал. "Дуглас" впереди в 8 метрах. А облака толстые, и туман херовый.
- Когда это, утром?
- Нет, утром я летал на "Ла-7". Это - днем.
- А ты и на других ходишь?
- А как же! Иногда по делу, иногда из спортивного интереса. Вот, например, последняя серия у него (Лавочкина) села на 40 км/ч против проектированного. Полетал, установил, что проектируемая и не может получиться. Все конструкторы получают цифирь, а заявляют всегда на 10-15 меньше (Яковлев, Ильюшин), а он - больше на 10-15. А заводскую уплывку нашел. Так и сказал наркому: покупайте за столько-то километров.
- А для интереса?
- Это на "Ла-5". Там температура в кабине 56°. Нельзя - люди болеют. Конструктор на дыбы: могу охладить, но это съест 25-30 км/ч Вот, думаю, нехристь. Полетел, в кабине - 23°. Он рассчитывал это сделать за счет охлаждения кабины, а я - за счет прекращения доступа тепла. Да еще скорость на этом хочу выгадать - внутренняя циркуляция то уменьшится!
- А что ты делаешь в наркомате?
- Разное. Я же генерал-инструктор. Раньше, например, на серийных заводах не проводилось испытания продукции. И вот скорости в сериях начали падать. Конструктора - это не наше дело, это завод. Ухнули некоторые до 40 км/ч. Я ввел всюду испытателей, преподали программу. Месяц за месяцем тянули кривую вверх. И вытянули. Оборудовали все станции новой аппаратурой. Подготовили новые кадры и посадили знающих людей. Вот сейчас на это дело торгую Марка Шевелева. Курсы испытателей провели: сейчас второй набор идет.
- На иностранных летаешь?
- А как же! Ты ведь знаешь мое правило - самому все пощупать. Летал на "Сандерболте", "Харрике", "Спитфайере", "Кобре", на днях пойду на "Б-29".
- "Кобра" хороша?
- Хороша, но устарела уже. Вот у них есть какая-то "Черная вдова" - вот бы надо посмотреть. Знаешь, я вчера прочел заметку в "Красной Звезде" и заболел. Там какой-то американский грач рубанул через весь континент со скоростью 600 км/ч с гаком!
- Ну?
- Вот я и думаю - весной бы мотануть в Оренбург (ну это близко), лучше - в Ташкент и дать среднюю в 600 км/ч. Здорово, а? Надо машинку найти, да чтобы она бензин тащила, а самое главное - ветер поймать, весной на высотах бывают ветры со скоростью больше 100 км/ч. А полет-то записывается в одну сторону. Я когда по треугольнику летал - и то под ветер рассчитывал, это было ух, как сложно - ведь круг! А тут - прямая.
- Ну а когда на запад пойдем?
- Пойдем обязательно. Вот дай с Куйбышевым разделаться. Ну еще неделю-полторы. Может, к тому времени и Вена будет. А сейчас пойдем ко мне молдаванское вино пить! Надо же его попробовать.
Вчера говорил с академиком Гращенковым об Абраме. Он говорит, что ничего наука пока сделать не может. Средств пока нет. Никто в этой области не экспериментирует.
Говорил об этом с профессором Ермольевой. У ней концентрируются материалы по применению пенициллина. Препарат чудодейственный: триппер излечивает в 1-2 дня, сифилис - в месяц. Но против этой болезни и пробовать никто не пробовал. Не то.
В Москве опять холодно. Топят всюду холодно. В редакционном кабинете у меня мерзнут пальцы и ноги. Худо со светом: во всех домах выключают с 8 до 5 ч вечера. Газ не горит. В городе, говорят, сыпняк - отдельные случаи. Локализуют быстро.
31 января.
Наступление все прет и прет. В действии все фронты. Начали доколачивать и в Прибалтике. Начали там дней десять назад, но идет дело медленно. Пока объявили только Клайпеду. По остальным фронтам идет хорошо. В иные дни стреляют салютами в Москве по пять раз в день. А вчера не было ни одного салюта - так москвичи даже недоумевали. Вот заелись!
В Восточной Пруссии немцев окружили. Они попробовали вырваться на северо-запад, к Эльбингу. Сначала продвинулись, вчера остановили. Познань окружена Жуковым, а позавчера (правда, Макаренко сообщил об этом еще в субботу-27-го) его войска пересекли тоже границу. Немного застопорилось дело в Силезии, уже дней 7-8 стоим под Бреслау. Топает понемногу и 4-ый Украинский - по Карпатам. Зимой!! Ну и участочек им достался!
Будапешт еще держится. Вчера бросили туда авиацию - дым пошел. Так его и надо, очень уж церемонились.
В Берлине - паника. Дают эвака!
А союзнички все стоят... Вот терпеливые.
Почти через день пишу передовые. Последнюю написал вчера.
Яша Рюмкин блестяще слетал в Будапешт. Он вылетел 19-го января на "Дугласе". Дошел до Арада. Там уходил на фронт полк "Ил-2". Уговорил летчика, сунул с собой в кабину. Затем подлетел на "У-2" до штаба фронта. Выпросил у генерала машину. Притопал в Будапешт. А снимать нельзя - нет погоды. На следующий день чуть развиднелось. Снял. В машину. На связной аэродром. Туман. "Убьешься, нельзя". Уговорил. Дотопал до Арда. Стоит "Дуглас", винты вертятся. Туда. Шли на 5000 м - из-за погоды. Как и туда, шла кровь носом и из ушей.
И вот вваливается ко мне 21-го:
- Снимки нужны?
- Ты откуда?
- Из Будапешта.
- Врешь! Иди, разыгрывай других, мне некогда.
Еле уговорил.
Новое партбюро энергично берется за дело. Вчера закончилось созванное им двухдневное совещание актива о фельетоне. Вместо доклада Заславский рассказал "Как я стал фельетонистом". Очень интересно. Выступали Поспелов, Рыклин, Верховцев, Штих, Гершберг, Рябов и др. Завтра - бюро о своевременном выходе. Вчера нам снова строжайше приказали сдавать в 4:30. Вчера, впервые за месяц, уложились. А то все - 6:30.
Уже несколько дней по всей Москве во всех жилых домах выключают свет с 8-9 до 5 ч. вечера. Херово, тем паче, что у многих газ не горит. Встаю, есть нечего, чаю нет. Бррр!
На улице - мокреть, снег выпадает, тает. Только сегодня подморозило, минус 15.
6 декабря.
Погода крепчает - минус 20, сильный ветер. Облачно, солнца не видел, пожалуй, с лета. Авиация не ходит.
Кокки до сих пор не смог вылететь в Куйбышев.
Приехал Мартын Мержанов из Восточной Пруссии. Стоим на прежних местах, только Гольдан немцы забрали обратно. Самое большое удаления (вклинивание) 20 км. Вся занятая территория простреливается немцами и держится под огнем.
Мартын рассказывает, как он туда ездил несколько раз и честно признается, что это скучное занятие.
Впрочем, Мих. Брагин, вернувшись с 1-го Прибалтийского, считает обыкновенный артобстрел сравнительно безобидным занятием. "Вот огонь корабельной артиллерии - это вещь!" - говорит он с уважением.
Брагин шел в прорыв к морю с танками Вольского и на берегу попал под огонь с кораблей. УХ! Он рассказывает, что в штабе фронта ночевал вместе с одним старым седым генералом из СибВО, приехавшим впервые за войну посмотреть на нее. Утром они выехали на передний край и через два часа генерала убило во время артналета. Вся жизнь и два часа!
Мартын говорит, что в занятых немецких городах и селах не видел ни одного немца, все уходят - бросают все и уходят. Ходят слухи, что в каком-то селе остался один старик, да и тот швырял гранату. Танкисты Бурдейного с обхода зашли в Гольдан и поэтому застали население. Так старики, женщины, дети стреляли по танкам из ружей и револьверов. Вот звериная ненависть! Тяжело будет идти по этой сволочной стране.
Из Венгрии прилетел Яша Рюмкин. Летел четверо суток. Рассказывает, что венгры необычайно подобострастны из боязни. Живут гораздо беднее румын, одеты плохо. Города сильно разбиты. В деревнях - мазанки под черепицей. Из-за угла не стреляют. Наши вторые эшелоны ведут себя вольготно.
Был он в Бухаресте. Там все по-прежнему. Магазины полны. Но харч сильно подорожал. В городах Румынии демонстрации. Вообще, судя по газетам, сейчас во всей Европе - правительственные кризисы: в Иране, Греции, Бельгии, Румынии, Италии, Голландии, Польше. Наши поляки требуют преобразования комитета во Временное Правительство.
Позавчера был у Мержановых. Встретил там Леньку Кудреватых - военкора "Известий". Рассказал любопытную вещь. Его приятель был в Саратове. В столовой смотрит: сидит человек с квадратной головой. Вспомнил, что очень походит на памятник ("бегемот") Александру III в Ленинграде. Оказалось -сын. Император был в Саратове. Прислуживала подавальщица. Поставил. Родился сын. Сообщили. Приказал воспитывать за счет губернаторства, дать образование. Сейчас он профессор, заслуженный деятель науки.
Там же живет сестра Николая II - Ирина Александровна. Во номер, если только - не треп!
7 декабря.
Новостей нет. В редакции тихо, холодно. Дома - голодновато, несмотря на то, что я получаю усиленный харч: рабочую карточку, обед литер "А" (сухпай), ужин, абонемент и какую-то долю кремлевского пайка с базы № 208. Тем не менее, утром, как правило, я ем картошку (часто на растительном масле), лишь изредка - кусочек, грамм в 20-30, колбасы или сыра; обед - щи и картошка, редко-редко мясной, ужин - в редакции (обычно - котлета, макароны, чай, иногда - кусочек масла); этот ужин - наиболее значительная еда.
Домашние питаются так же, за исключением этого ужина.
Паек кремлевской базы нам дают вместе с ужином, ежедневно. Кладут обычно: ломтик колбасы, кусочек рыбы или чайную ложечку икры, кусочек сыра или масла, 2-3 куска сахара или пару конфет, 200 гр. хлеба. Приношу это домой детям. Если прихожу в 5-6 утра, Валерка просыпается и спрашивает: "Папа, что ты принес?". Если он спит - кладу пакетик в столовой, он утром съедает конфетку и часть икры, оставляя вторую "часть" - Славке, колбасу Зине, а сыр - мне на завтрак. Трогательно, но устало.
Вот и сейчас. Позавтракал. Съел сыр, картошки. В желудке пустовато. В 8 приду обедать: щи, картошка. У-ух!
12 декабря.
Сегодня в 5 ч. утра умер Володя Хандрос. У него была закупорка вен и износ аорты. Был в больнице Боткина, после полтора месяца в санатории. Три дня назад был в редакции, шутил, собирался скоро работать.
В час ночи почувствовал боли, в 3 ч. разбудил жену, вызвали неотложку, впрыснули камфару, нитроглицерин, туром врач хотел отправить в больницу. Повернулся на бок и сразу умер. До последней минуты был в сознании, говорил, как обычно - почти шутил.
Завтра хороним.
Маловато нас остается могикан.
В Бухаресте, когда мы узнали о гибели Паши Трошкина, Константин Симонов прочел свои стихи "Чаша круговая". Фаталистические. И смысл: теснее становится круг и быстрее ходит чаша смерти.
15 декабря.
Приближается 65-летие т. Сталина Но до сих пор неизвестно, будем ли отмечать. В порядке подготовки я предложил Поспелову сделать статью Папанина "Сталин и освоение Арктики". Он согласился.
Вчера нач. ПУ ГУСМП Новиков привез мне рукопись сборника "Встречи полярников с т. Сталиным", подготовленного ими к печати в 1940-41 г.г., но не выпущенного. Я до 6 утра читал. Исключительно интересно. Там воспоминания Молокова, Водопьянова, Воронина, Орлова, Головина и др. Особенно драматичен рассказ Легздина - гибель "Руслана", травля Легздина и буквально спасение его Сталиным. Очень интересны воспоминания Шевелева, Воронина, Шмидта.
Был вчера вечером у меня подполковник Гончаренко, замполит 10-ой гвардейской транспортной дивизии ГВФ. Рассказал, что делает их дивизия потрясающий материал. Полеты в тыл, работа с итальянских баз, полеты в Америку, полеты в Югославию и т.д. За последние пять месяцев не потеряли ни одного самолета. 21-го там будут вручать гвардейское знамя, зовет меня. Обязательно поеду.
Рассказал несколько забавных штрихов. Наши летают в Стокгольм. И вот, на аэродроме, стоят рядом наши самолеты и немецкие. Нейтралы!
Летел сюда из английских владений, года полтора назад, г. Бенеш. На аэродроме - два самолета: английский и наш. Он выбрал английский. Наш пришел на несколько дней раньше, англичанин возвращался из-за непогоды, блудил. Пора улетать из Москвы, г. Бенеш просит: нельзя ли с тем русским летчиком?
Во время пребывания Черчилля в Москве ежедневно ходили два "Москито" в Англию - почта, газеты. И каждый раз - разные летчики: англичане, канадцы, австралийцы. "Зачем вам, удобнее одним экипажем, знают трассу и проч.?" "Видите ли, у нас так много летчиков хотят посмотреть СССР". Гм.
В Бари англичане нагрузили грузовик сверх нормы и сунули под крыло нашему самолету. Вышел из строя. Там же два "Мустанга" сбили "Ли-2". Извинений - гора!
Мороз все время 22-26 градусов. Мерзнем! В редакции холодина, сидим в шинелях, пальто. Дома, по постановлению Моссовета, выключают свет с 9 утра до 5 ч. дня. Газ не действует, плитки молчат. Даже чаю нет. Ух. Ладно, что я обычно просыпаюсь в 4:30 дня - к свету и плиточному чаю.
Читаю "Войну и мир". Хорошо, вкусно.
19 декабря.
Морозы держатся. 20-26о. Ясно. Холодно. Холодно и дома. В Москве очень плохо с топливом. Кое-где уже перестали топить и выключают отопительную систему. Так сделали в доме на Арбате, где живет Гольденберг, в доме на Садово-Зубовской, где живет Хавинсон. Сейчас у них минус 2о. В редакции топят еле-еле, сидим одетые.
Звонила секретарь Водопьянова. Сказала, что он обижается - лежал в госпитале, не навестил. Сейчас выздоровел, пишет роман. Хотел вы видеть, посоветоваться.
Вечером был Кокки. Сидел часа два: рассказывал всякие летные истории. Долго возились с Яшей Моисеевым. Решили сдать в отставку - будет первый генерал в отставке. Тоже своего рода почет!
20 декабря.
Утром позвонил Байдуков - приехал с фронта. Я покатил к нему. Такой же, как был, только немного облысел спереди, да на макушке лысина стала покрупнее. И завел усики! Смешные, рыжие, небольшие. И покручивает.
- Пижон! - сказал я.
- Скажите ему, чтобы снял, - говорит Женя. - Видеть не могу, хотя вообще мне с его усами спокойнее, ни одна девка не польстится.
Просидел я у него часа четыре. Сейчас он командует штурмовым корпусом на 2-м Белорусском. "Женили" его на корпус без него. В конце прошлого года он приехал из-под Фастова в Москву, дивизию свою оставил в Фастове. Жил тут двадцать дней. Тихо. А тем временем изготовили и дали на подпись Хозяину приказ о корпусе. А ему еще в 1942 г. предлагали корпус, но он наотрез отказывался. Тут тоже начал было брыкаться - некуда, приказ подписан. Ну и сел.
Работой доволен очень. Жалуется только на потери. В основном - от зениток. Авиации у немцев мало. На три Белорусских фронта - 1200 самолетов, летают редко. Белосток, например, не бомбили уже 4 месяца. Только недавно начали изредка ходить ночами. Чаще - сбрасывают диверсантов. По 10-15 человек. В основном - русские, обучавшиеся в особых школах. взрывчатка - в форме кусков каменного угля. Подбрасывают в уголь, а там в топку - и взрыв. Парашюты стали черные.
Новых самолетов нет. "Фоке-Вульфы" применяют, как бомбардировщики. Берет либо мелочь (по войскам), либо до 250 килограммовой. Делают один заход с ходу. Вообще же авиацию почти не выпускают.
- Почему?
- Я думаю, держат в резерве. Во-вторых - мало горючего. А бензин - в резерве, "НЗ". По данным пленных в Германии создан полуторалетний запас горючего, хотя Варга ваш давно его кончил.
Говорит, что немецкая оборона очень крепка. Траншеи, огонь, мины, минируются не только впереди, но и бруствер, и пространство между траншеями, и часть их, незанятая солдатами. Много огня. На километр - 50 пушек всех видов. Учили уроки!
- Какой век летчиков?
- В среднем - 20-30 штурмовок. Смертники!
Пленные показывают, что усиленно готовятся к химии. Подвозят химбоеприпасы, оружие, обучают химзащите всех от переднего края до глубокого тыла. В большом уважении наши противогазы - они лучше немецких.
Егор рассказывает, что на местах стоянок беспокойно. Поляки блядуют во всю. Стреляют из-за угла. Банды. Нападают на небольшие гарнизоны. Если пьяный пойдет ночью - укокошат наверняка. Оглушают (стрелять - переполох) и утаскивают добивать. Или бьют зубьями от бороны - несколько случаев у него в корпусе.
Скучно жить секретарям райкомов. Егор был в гостях у одного, кажется, Волковысского. Ночью тот ночует у всяких знакомых - ежедневно в окно его квартиры стреляют. Егор говорит:
- Посмотрел у него: шкаф, стены - все в пулях, разных - от автомата, пистолета, дробовика. Иные из наших довольно сильно гуляют. Много триппера, сифилиса.
- Что делаете с ними?
- Лечим.
В последнее время Егора прочили посадить замом в НИИ ВВС. Дали на подпись Хозяину. Он дошел до его фамилии, закрыл папку и сказал: "Не надо сейчас трогать армейских командиров. Они работают, неизвестно, кто их заменит."
Егор потолстел Но не сознается:
- Я потолстеть не могу. Каждый день по часу гимнастикой занимаюсь.
- По какой системе?
- По своей.
Обедали. Пьет водку, в отличие от прежнего. Сообщил, что все время ездит с двустволкой. Зайцев много. Во время обеда пришел брат Чкалова Алексей Павлович. Пьяный, испитый, а кончил два ВУЗа. Потом он сбегал, добыл еще поллитра. Жалкое впечатление.
Егор, между прочим, рассказывал как летали с Черевичным на лодке в Америку по заполярью (+Громов и другие). Егор - на втором сиденье. Подлетают к Ному, сильная волна. Черевичный говорит - нельзя садиться, разобьемся. Егор отвечает - приказано, значит надо сесть.
- Утонем же!
- Ну так что же, приказано!
- Не буду!
Егор за пистолет. Тот матом. И курит, курит. Попробовал - кааак ударит волной. В воздух.
Второй раз. То же.
Третий. Страшный удар. Черевичный за газы, а Егор из уже убрал. Накрыло волной всю машину. Егор подумал - ну не выплывет. Нет, вылезла... Подскочил катерок - вывез.
Черевичный отдышался.
- Буду взлетать.
- С такой-то волны?!
- Оставить не могу, на якоре - разобьет.
"И взлетел! Ну и мастер! Только неврастеник".
Вечером заехал ко мне Кокки.
- Как ты думаешь - выйдет ли у Сергея (Ильюшина) с транспортной?
- Строит. Сейчас конструктора научились делать, чтобы летала.
- А качества?
- Как тебе сказать. Он хочет сразу забрать в одну руку все блага: и скорость, и дальность. А надо основное решить, а потом доводить.
Очень хвалит Юганова.
Проводит второй набор на курсы испытателей. Соорудил положение о классах летчиков-испытателей. Ввел шеф-пилотов II и I класса, на I-ый не меньше пяти опытных машин. И вышло, что там он только один.
21 декабря.
Сегодня - 65 лет т. Сталину. До последнего часа ждали сигнала - не будем ли отмечать. Надеялись. но так ничего и не дождались. Часика в 2 ночи Сеньке Гершбергу позвонил авианарком Шахурин, спрашивал: нет ли об этом деле новостей? Ответили - нет. Видимо, он сам не хотел.
Сегодня был на празднике в 10-ой гвардейской авиатранспортной дивизии ГВФ по случаю вручения им гвардейского знамени. Вручал маршал авиации Астахов - толстый, почти заплывший, с маленькими усиками и маленькими стелкянными глазами. Принимал - командир дивизии генерал-майор Чанкотадзе, невысокий, полный, коренастый грузин, с широким, твердым лицом и глазами на выкате. Я знаю его давно. Когда-то в 1942 г., когда я уезжал на ЮЗФ, В.С. Молоков рекомендовал мне связаться с ним - он командовал группой ГВФ на фронте, а до войны был начальником лучшего в системе ГВФ Закавказского управления ГВФ. Я его видел на фронте и в селе Алексеевка и в Валуйках. Работал он там отлично.
23 декабря.
Второй день сводка сообщает о сотне подбитых танков. Немцы в НДП пишут, что начались бои в Курляндии (Прибалтике), в Восточной Пруссии и южнее Будапешта. Там, около Будапешта, дело действительно затянулось, немцы подбросили и тянут туда уйму войск. Наша сводка об этих направлениях пока молчит.
Сегодня после полуночи получили сообщение о создании в Дебрецене Временного Национального Собрания Венгрии и его обращение. Даем в номер.
Был ночью в редакции Василий Тимофеевич Вольский. Генерал-полковник, молодой, сановитый.
- Где ты так помолодел? - спросил я.
- На войне. Там есть такая живая вода. Приезжай, и я из тебя сделаю молодого, не седого, полного.
Зашел он к Поспелову, выговорил себе Брагина.
- Вообще, пишите больше о танках, - говорит он. - т. Сталин сказал, что танкисты - хозяева полей сражений. А сейчас перед нами важнейшие задачи.
Узнав, что Вольский в "Правде", позвонила Вера Голубева:
- Возьми у него короткий ответ на анкету "Смены" - что я буду делать в 1945 году?
Сели втроем: Вольский, Леопольд Железнов и я.
Я предложил: "Буду бить немцев".
Вольский: "Буду воевать."
Леопольд: "Буду выполнять приказы Главкома". или "Рассчитываю мыть гусеницы танков в Шпрее".
Все не понравилось. Тогда Вольский предложил: "В 1942-43 году я окружал Сталинград. В 1944 г. - окружал в Прибалтике. В 1945 г. хочу осуществить третье кольцо, в котором задохнется Гитлеровская Германия."
Понравилось.
- Вот давайте, ребята, так и напишем - "Три кольца", - сказал Вольский.
Я дежурил и пошел к себе. Леопольд остался с Вольким дописывать. На прощание Вольский сказал:
- Ты и сам приезжай на фронт. Возможно, это наступление будет последним. Сил - уйма!
Рассказывают наши корреспонденты, что Жуков, принимая 1-ый Белорусский фронт, сказал командирам:
- т.Сталин поручил нам подготовить и нанести такой удар, чтобы немцы поняли, что это - конец, а у союзников - коленки затряслись.
27 декабря.
Второй день гриппую.
На фронтах, за исключением юга, затишье перед бурей. Вот-вот начнется. На юге - завтра или сегодня будет Будапешт. Получено известие, что там ранен Виктор Полторацкий. Он всего неделю вылетел туда.
Виктор Вавилов был на днях у танкового конструктора Котина. Тот рассказывал ему о встречах со Сталиным. Как-то на фронте начало лететь управление новых танков (или какая-то деталь). Сталин вызвал Котина и начал спрашивать - в чем дело. Котин ответил, что испытатели ни разу не жаловались на эту деталь.
- Испытатели, - насмешливо повторил Сталин.
Котин пояснил, что дело в низкой квалификации механиков-водителей. Заводские водители тоже никогда не жаловались на конструкцию.
- Это неправильно, - ответил Сталин. - Если бы все летчики были как Коккинаки, то ни одна машина на фронте не капризничала бы. Машины надо делать на водителя-середняка, а не на танкового Коккинаки.
Звонил Оскар Курганов. Приехал из-под Будапешта. Говорит, что воевать стало очень трудно. Как в 1941 г. Бомбят, всюду и непрерывно. Был в Бухаресте - там все совсем иначе, чем было. Цены жаркие. Советские офицеры живут в Гранд-отеле. Вход строжайший, по пропускам. В подъезде -пулемет, у входа два часовых.
31 декабря.
Вчера закончилось партийное собрание. Было бурным и очень хорошим. Резко и увесисто выступал Сиволобов, крепко Корнблюм, Креславский, Гершберг. Сильно и по делу всыпали Золину.
Голосование дало любопытные результаты. Голосовало 56 человек. Получили "за":
Поспелов - 55
Сиволобов - 51
Мацко - 51
Азизян - 50
Гершберг - 46
Креславский - 45
Рабинович - 43
Сиротин - 32
Штейнгарц - 30.
Они и избраны. За флагом остались: Кононенко - 28, Золин - 26, Рябов 21.
Из старого состава партбюро переизбраны только Поспелов и Гершберг. Секретарем избран Сиволобов.
Много разговоров - где встречать Новый год. Сашка Погосов зовет в клуб летчиков. Володя Кокки зовет в Дом Кино. Гершберг - в наш дом отдыха в Серебряный Бор. Там встречает издательство, но дают нам 12 мест. На этом и останавливаемся.
1945 год
1 января.
Новый год встречали в Серебряном. Из наших были с женами Гершберг, я (с Зиной и Леркой), Мержанов, Мацко, Объедков. Время провели хорошо. Начали с коньяка "финь-шампань", пили шампанское, Карданали, Дими, водку, Кюрдамир. Была отличная закусь. Танцевали.
В 2 ч. ночи позвонил Сиротин - поздравил с Новым годом и предупредил, что сегодня буду писать в номер передовую: как страна встретила праздник.
Вечером приехал и написал. Новый год я начал с передовой.
3 января.
Сегодня - выходной. Галактионов собрал военных корреспондентов поговорить о задачах в связи с наступлением, которое не за горами. Были: Золин, Иванов, я, Брагин, Курганов, Сиволобов, Кузнецов, Павловский, Рюмкин, Мержанов. Присутствовал и выступал Поспелов.
Затем все поехали отдохнуть в дом отдыха Болшево с женами. Отдохнули хорошо.
13 января.
Сегодня - Старый Новый год. И снова я писал на завтра передовую. Началось наступление. 1-ый Украинский фронт с плацдарма за Вислой, западнее Сандомира. Как часто бывает, я и дежурил к тому же. Передовая - "Победа за Вислой"
Вчера снова повезли Абрама в Боткинскую.
17 января.
Сегодня снова писал передовую - о Варшаве. Она взята сегодня совершенно неожиданно для нас. Как говорит наш генерал, "Красная Армия воюет не по правилам".
А войска 1-го Украинского фронта заняли Ченстохову и находятся в 15-20 км. от границы Южной Германии. Прорвал оборону и 2-ой Белорусский фронт (севернее Варшавы, за Наревом). Сегодня - три салюта.
Дерется уже несколько дней и 3-й Белорусский фронт, в Восточной Пруссии, но пока особых успехов не достиг.
В Будапеште закончили очистку восточной части города - Пешта. Вот гады, держатся уже с 28 декабря!
20 января.
Вчера написал на сегодня очередную передовую. Вчера - 5 салютов!
21 января.
Сегодня два громовых события: войска 1-го Украинского ворвались на территорию собственно Германии и заняли Крайцбург, Пиштен, Ландоберг, Розенберг и Гутентаг ("доброе утро")!
Войска 3-го Белорусского ворвались в южные районы Восточной Пруссии и заняли Едвабно, Танненберг, Найденбург.
Хочу записать разговор с Кокки. Он был у меня в редакции 17 января вечером и сидел часа два.
- Вчера я чуть не угробился.
- ?!
- Летал на "Ил-8". Погода - мудь. А мне позарез одну штуку опробовать надо. Поболтался в облаках, иду домой. Аэродром закрыт облаками. Вывалился из облаков над крышами, чешу от одной к другой. Ну я их всех знаю. Аэродрома не видно - вот тут должен быть. Плюхаюсь куда-то, качусь. Вдруг штурман кричит: "Впереди что-то темное!!!!" Встал. "Дуглас" впереди в 8 метрах. А облака толстые, и туман херовый.
- Когда это, утром?
- Нет, утром я летал на "Ла-7". Это - днем.
- А ты и на других ходишь?
- А как же! Иногда по делу, иногда из спортивного интереса. Вот, например, последняя серия у него (Лавочкина) села на 40 км/ч против проектированного. Полетал, установил, что проектируемая и не может получиться. Все конструкторы получают цифирь, а заявляют всегда на 10-15 меньше (Яковлев, Ильюшин), а он - больше на 10-15. А заводскую уплывку нашел. Так и сказал наркому: покупайте за столько-то километров.
- А для интереса?
- Это на "Ла-5". Там температура в кабине 56°. Нельзя - люди болеют. Конструктор на дыбы: могу охладить, но это съест 25-30 км/ч Вот, думаю, нехристь. Полетел, в кабине - 23°. Он рассчитывал это сделать за счет охлаждения кабины, а я - за счет прекращения доступа тепла. Да еще скорость на этом хочу выгадать - внутренняя циркуляция то уменьшится!
- А что ты делаешь в наркомате?
- Разное. Я же генерал-инструктор. Раньше, например, на серийных заводах не проводилось испытания продукции. И вот скорости в сериях начали падать. Конструктора - это не наше дело, это завод. Ухнули некоторые до 40 км/ч. Я ввел всюду испытателей, преподали программу. Месяц за месяцем тянули кривую вверх. И вытянули. Оборудовали все станции новой аппаратурой. Подготовили новые кадры и посадили знающих людей. Вот сейчас на это дело торгую Марка Шевелева. Курсы испытателей провели: сейчас второй набор идет.
- На иностранных летаешь?
- А как же! Ты ведь знаешь мое правило - самому все пощупать. Летал на "Сандерболте", "Харрике", "Спитфайере", "Кобре", на днях пойду на "Б-29".
- "Кобра" хороша?
- Хороша, но устарела уже. Вот у них есть какая-то "Черная вдова" - вот бы надо посмотреть. Знаешь, я вчера прочел заметку в "Красной Звезде" и заболел. Там какой-то американский грач рубанул через весь континент со скоростью 600 км/ч с гаком!
- Ну?
- Вот я и думаю - весной бы мотануть в Оренбург (ну это близко), лучше - в Ташкент и дать среднюю в 600 км/ч. Здорово, а? Надо машинку найти, да чтобы она бензин тащила, а самое главное - ветер поймать, весной на высотах бывают ветры со скоростью больше 100 км/ч. А полет-то записывается в одну сторону. Я когда по треугольнику летал - и то под ветер рассчитывал, это было ух, как сложно - ведь круг! А тут - прямая.
- Ну а когда на запад пойдем?
- Пойдем обязательно. Вот дай с Куйбышевым разделаться. Ну еще неделю-полторы. Может, к тому времени и Вена будет. А сейчас пойдем ко мне молдаванское вино пить! Надо же его попробовать.
Вчера говорил с академиком Гращенковым об Абраме. Он говорит, что ничего наука пока сделать не может. Средств пока нет. Никто в этой области не экспериментирует.
Говорил об этом с профессором Ермольевой. У ней концентрируются материалы по применению пенициллина. Препарат чудодейственный: триппер излечивает в 1-2 дня, сифилис - в месяц. Но против этой болезни и пробовать никто не пробовал. Не то.
В Москве опять холодно. Топят всюду холодно. В редакционном кабинете у меня мерзнут пальцы и ноги. Худо со светом: во всех домах выключают с 8 до 5 ч вечера. Газ не горит. В городе, говорят, сыпняк - отдельные случаи. Локализуют быстро.
31 января.
Наступление все прет и прет. В действии все фронты. Начали доколачивать и в Прибалтике. Начали там дней десять назад, но идет дело медленно. Пока объявили только Клайпеду. По остальным фронтам идет хорошо. В иные дни стреляют салютами в Москве по пять раз в день. А вчера не было ни одного салюта - так москвичи даже недоумевали. Вот заелись!
В Восточной Пруссии немцев окружили. Они попробовали вырваться на северо-запад, к Эльбингу. Сначала продвинулись, вчера остановили. Познань окружена Жуковым, а позавчера (правда, Макаренко сообщил об этом еще в субботу-27-го) его войска пересекли тоже границу. Немного застопорилось дело в Силезии, уже дней 7-8 стоим под Бреслау. Топает понемногу и 4-ый Украинский - по Карпатам. Зимой!! Ну и участочек им достался!
Будапешт еще держится. Вчера бросили туда авиацию - дым пошел. Так его и надо, очень уж церемонились.
В Берлине - паника. Дают эвака!
А союзнички все стоят... Вот терпеливые.
Почти через день пишу передовые. Последнюю написал вчера.
Яша Рюмкин блестяще слетал в Будапешт. Он вылетел 19-го января на "Дугласе". Дошел до Арада. Там уходил на фронт полк "Ил-2". Уговорил летчика, сунул с собой в кабину. Затем подлетел на "У-2" до штаба фронта. Выпросил у генерала машину. Притопал в Будапешт. А снимать нельзя - нет погоды. На следующий день чуть развиднелось. Снял. В машину. На связной аэродром. Туман. "Убьешься, нельзя". Уговорил. Дотопал до Арда. Стоит "Дуглас", винты вертятся. Туда. Шли на 5000 м - из-за погоды. Как и туда, шла кровь носом и из ушей.
И вот вваливается ко мне 21-го:
- Снимки нужны?
- Ты откуда?
- Из Будапешта.
- Врешь! Иди, разыгрывай других, мне некогда.
Еле уговорил.
Новое партбюро энергично берется за дело. Вчера закончилось созванное им двухдневное совещание актива о фельетоне. Вместо доклада Заславский рассказал "Как я стал фельетонистом". Очень интересно. Выступали Поспелов, Рыклин, Верховцев, Штих, Гершберг, Рябов и др. Завтра - бюро о своевременном выходе. Вчера нам снова строжайше приказали сдавать в 4:30. Вчера, впервые за месяц, уложились. А то все - 6:30.