Г у с ь. Скройся! Оставь меня одного. Я буду тосковать. А м е т и с т о в. Отлично, потоскуйте. Я возле вас здесь ликерчик поставлю и папироски. Потоскуйте. (Исчезает, закрыв двери.) Глухо фокс-трот. Г у с ь. Гусь тоскует. Ах, до чего Гусь тоскует! Отчего ты, Гусь, тоскуешь? Оттого, что ты потерпел непоправимую драму. Ах, я, бедный Борис! Всего ты, Борис, достиг, чего можно, и даже больше этого. И вот ядовитая любовь сразила Бориса и он лежит, как труп в пустыне, и где? На ковре публичного дома! Я, коммерческий директор! Алла, вернись! Аметистов. Пардон-пардон. Тихонечко, а то внизу пролетариат слышит. (Скрывается.) Г у с ь. Ах, я несчастный. Алла, вернись. Херувим, крадучись.
Г у с ь. Уйди, я тоскую. Х е р у в и м. Тоскуеси. Зацем тоскуеси? Ты очинь вазныи. Цего тоскуеси мало-мало? Г у с ь. Не могу видеть ни одного человеческого лица, только ты один симпатичный. Херувим, китайский человек. Печаль меня терзает, и от этого я нахожусь на ковре. Х е р у в и м. Пецаль? Я тозе пицяль. Г у с ь. Ах, китаец! Чего тебе печалиться? У тебя еще все впереди. Алла! Х е р у в и м. Мадама обманула. Все мадамы сибко нехоросие мал-мало. Ну, сто? Другую мадаму забираись. Много мадама на Москве. Г у с ь. Нет, не могу я себе достать другую мадаму! Х е р у в и м. Тебе диенге нет? Г у с ь. Ах ты, симпатичный китаец! Разве может быть такой случай на свете, чтобы Гусь не имел денег! Но вот одного не может голова придумать, как эти деньги превратить в любовь! Ах, китаец мой. На, смотри. Х е р у в и м. Сикольки много цирвонцев. Г у с ь. Утром получил пять тысяч, а вечером такой удар, от которого я свалился. Я лежу на большой дороге, и пусть каждый в побежденного Гуся плюет, как Гусь плюет на червонцы! Тьфу, тьфу! Х е р у в и м. Плюесь деньги. Смесной. У тебя деньга есть, мадама нет. У меня мадама есть, деньга нет. Дай погладить цервонцы. Г у с ь. Гладь. Х е р у в и м. А, цирвонцики, цирвончики миленьки. Г у с ь. Как мне забыться? Алла! Херувим ударяет Гуся под лопатку ножом. Гусь умирает. Х е р у в и м. Цирвонци. Теплы Санхай. (Усаживает Гуся в нише в качалку и дает в руки трубку.) А м е т и с т о в (выглянул). Где он ? Х е р у в и м. Тс, я ему дал курить. Никто не ходи. Он теперь спакойни. А м е т и с т о в. Молодец, ходя. (Исчезает.) Х е р у в и м. Мануска, Мануска. М а н ю ш к а. Чего тебе? Х е р у в и м. Тс, Мануска. Сицяс-Санхай бези, бези вокзал. М а н ю ш к а. Что ты, очумел? За сценой Мымра поет: "Покинем, покинем кран, где мы так страдали". Аплодисменты. Х е р у в и м. Сицяс моклая беда будет. Цирвонци имеем. М а н ю ш к а. Ты что такое сделал, черт? Х е р у в и м. Гуся резал. М а н ю ш к а. А-а-а! Дьявол! Господи Иисусе, царица Небесная! Х е р у в и м. Беги, тебе резать будем! М а н ю ш к а. Господи! (Исчезает с Херувимом в переднюю.) А м е т и с т о в. Борис Семенович. Пардон-пардон. Лежите? Ну, лежите, лежите, только как же это он вас одного оставил? Вы с непривычки можете перекурить. Ну вот, и ручка холодная. А-а! Что-о?! Сукин кот! Бандит! Этого в программе не было. Как же теперь быть? Все засыпались, разом крышка, гроб! Херувим, Херувим! Ну, конечно: ограбил и ходу дал. А я-то идиот! Что теперь делать, дорогие товарищи? Деньги на текущем. Завтра его хватятся. Вот тебе и Ницца, вот тебе и заграница. Аминь! Чего же это я сижу? А? Ходу! Верный мой товарищ, чемодан. Опять с тобою вдвоем, но куда? Объясните мне, теперь куда податься? Судьба ты моя, судьба! Звезда ты моя горемычная! Прикупил к пятерке-дамбле. Ходу! Ну, Зоечка, прощай! Прощай, Зойкина квартира! З о я. Александр Тарасович! Александр Тарасович! А... Борис Семенович. Один? Вы не сердитесь на меня? Я совершенно не понимаю Аллы Вадимовны. (Глухо вскрикивает.) Что это такое, что это такое? (Видит брошеный фрак.) Да неужели это он! Негодяй! Судьба моя! Манюшка, Манюшка, Манюшка! (Мечется.) И они! Это невозможно! (Открывает дверь, зовет.) Павел Федорович, Павел Федорович, на минутку! Господа, простите! О б о л ь я н и н о в. Что такое, Зоечка? З о я. Павлик, стряслась беда! Эти негодяи, китаец с Аметистовым, убили Гуся! Ужас! И Манюшка с ними участвовала, и, пока мы там сидели, бежали. О б о л ь я н и н о в. Как вы странно шутите, Зоя. З о я. Опомнитесь. Павлик! В качалке труп. Он в крови. Мы пропали! О б о л ь я н и н о в. Позвольте, но ведь это ужасно! Нас же никто не может обвинить в убийстве. Если эти мерзавцы... При чем же мы здесь? Я не постигаю. З о я. Не только не могут, но наверное обвинят. Павлуша, нельзя терять ни одной минуты! Документ есть. Деньги в спальне. (Бросается в спальню.) За сценой глухая музыка, изредка аплодисменты. Обольянинов бросается вслед за Зоей. Пауза. Из передней появляются: Пеструхин, Ванечка, Толстяк и Газолин. Все, кроме Газолина, в смокингах и в пальто.
П е с т р у х и н. Тэкс, брекекекс. Г а з о л и н. Херувимка всегда ножом ходит. Херувимку надо брать первого. Т о л с т я к. Тише, не расстраивайся. П е с т р у х и н. Это что ж, накурился? В а н е ч к а. Да, квартирка. П е с т р у х и н. Тише. Прячутся в передней за занавеской. З о я (вбегает со взломанной шкатулкой). Нет денег! Сашкина работа! Вор и убийца... О б о л ь я н и н о в. Зоя, я ничего не постигаю. З о я. Некогда постигать! О б о л ь я н и н о в. А эти гости? З о я. Павлушка, черт с ними! Бежим! (Бросается к передней.) П е с т р у х и н. Виноват. Попрошу не спешить, гражданочка. З о я. Ах! П е с т р у х и н. Мадам Пельц? В а н е ч к а. Абсолютно. Она. З о я. Кто это? Кто вы? Павлушка, это бандиты! Они зарезали Гуся! В а н е ч к а. Спокойно, мадам. Никого не режем. Мы с мандатом. З о я. А, позвольте. Я поняла! Это Уголовный Розыск. П е с т р у х и н. Вы угадали, мадам Пельц. В а н е ч к а. Абсолютно. З о я. Ну, вот что. Я и Обольянинов никакого отношения к убийству не имеем. Это китаец. Я даже не знаю, как его зовут, - [и] негодяй Аметистов, которого я приютила. Они убили и бежали. П е с т р у х и н. Кого убили? З о я. Гуся. Все бросаются к трупу. Г а з о л и н. Херувимка безал!! П е с т р у х и н. Эге-ге, Ванечка! Сразу надо было брать Херувимку. Г а з о л и н. Ванецка, Херувимку выпустил! Ванецка! Т о л с т я к. Тише, тише, тише, тише, не расстраивайся. Суета. П с с т р у х и н. Кто за дверями? З о я. Гости, у меня именины. П е с т р у х и н. Ага, так. З о я. Это никакого отношения к убийству не имеет! П е с т р у х и н. Ванечка! В а н е ч к а (открывает двери). Ваши документы, граждане. За сценой сразу обрывается фокс-трот. Т о л с т я к (по телефону). Шесть шестнадцать два нуля, добавочный одиннадцать. Товарищ Каланчеев. Я говорю. Hv, я, я. Следователя и доктора. Садовая, 105, квартира 104. Из внутренних дверей высыпают гости, все. Р о б б е р. Виноват. Тут недоразумение. Я совершенно случайно [попал]... П о э т. Боже мой, боже мой! Л и з а н ь к а (Мымре). Наташка, засыпались! И в а н о в а. Вот так номер. П е с т р у х и н. Пожалуйте, пожалуйте документики, граждане. Суета. Фокстротчик попытался улизнуть. Т о л с т я к. Виноват, виноват. Куда ж так спешить? Ф о к с т р о т ч и к. Я только танцевал, видите ли... Р о б б е р. Простите, в чем дело? Семейные именины. Это законом не преследуется. Я сам юрист. Т о л с т я к. В квартирке убийство, гражданин юрист. В с е. Что, что такое? Господа, позвольте!.. М ы м р а. Гуся убили! (Падает в обморок.) Р о б б е р. Помилуйте, это чудовищно! П о э т. Господи Иисусе. (Крестится.) Суета. И в а н о в а. Что ж делать? Л и з а н ь к а. Сидеть будем без конца, лам-ца-дрица-а-ца-ца! М е р т в о е т е л о (выплывает). Слава тебе господи, наконец-то! Скука дьявольская. Раздевайтесь, братцы, раздевайтесь, братцы. Мы сейчас такой тарарам устроим... Р о б б е р. Заткнись, идиот. В квартире убийство! Суета. П е с т р у х и н. Ванечка, осмотрите, нет ли еще кого. В а н е ч к а (в дверях). Никого нету, сухо, товарищ Пеструхин. Г а з о л и н. Выпустили Херувимку, выпустили Херувимку!! З о я. Эх вы, ловкачи в смокингах, кого же вы берете? М е р т в о е т е л о. Кого берете, товарищи, а? Раздевайтесь! З о я. А убийцы бежали! Т о л с т я к. Что вы, мадам. Куда это они сбегут? По СССР бегать не полагается. Каждый должен находиться на своем месте. В а н е ч к а. Абсолютно. Звонок. П е с т р у х и н. Тише. Ванечка, впустить. Граждане, никаких разговоров о происшествии, за это строго ответите. Попрошу соблюдать прежнее настроение. Звонок повторяется. М е р т в о е т е л о. Совершенно правильно. Никаких разговоров. Шампанского! Человек! Ванечка впускает Аллилую. А л л и л у я. Здрасьте, граждане. Зоя Денисовна, вечерок еще не кончился? Соседи обижаются. Т о л с т я к. Вы кто такой, гражданин? А л л и л у я. Довольно странно. Это я вас, председатель домкома, могу спросить, кто вы такой? Т о л с т я к. Гуся знал? А л л и л у я. Да что это вы, в самом деле? Я к Зое Денисовне. Пропустите, пожалуйста. Псструхин. Отвечай, гражданин, на вопрос. А л л и л у я. А вы кто ж это сами-то будете? А? Гуся? Как же, как же, знаю. Они в нашем доме проживают, товарищи. Я, товарищи дорогие, давно начал замечать. Подозрительная квартирка. Все как будто тихо, мирно. А вот нс нравится. Сосет у меня сердце и сосет. Я и сейчас, товарищи дорогие, для наблюдения прибыл. Подозрительная квартирка. З о я (внезапно). Для наблюдения! Ах ты, мерзавец! Слушайте, вы! Я ему деньги платила. У него и сейчас в Кармане моя десятичервонная бумажка, и я знаю номер! Аллилуя засунул в рот червонец. Т о л с т я к. Ты что же это? Дефективный, что ли? Червонцы грызешь! А л л и л у я. Я, товарищи, человек малосознательный, от станка. Испугался.
Т о л с т я к. Испугался. У тебя под носом Гуся режут, а ты червонцами закусываешь, председатель свинячий! А л л и л у я. Господи Иисусе! (Падая на колени.) Товарищи, принимая во внимание темноту и невежество, как наследие царского режима, а равно также... считать приговор условным... Что такое говорю, и сам не понимаю. Т о л с т я к. Поднимайся. А л л и л у я. Товарищ... Р о б б е р. Нельзя ли по телефону позвонить? Т о л с т я к. Телефон отпадает. П е с т р у х и н. Ванечка, забирайте. Граждане, пожалуйте. На лестнице, граждане, никаких разговоров. За это ответите. Р о б б е р. Какие уж тут разговоры, разве что о погоде. М е р т в о е тело. Ехать так ехать, сказал попугай. (Валится к пианино и играет бравурный марш.) П е с т р у х и н. Забрать его. З о я. Павлушка, будьте мужчиной. Я вас не брошу в тюрьме. Прощай, прощай, моя квартира!
Занавес
Конец
1926
Г у с ь. Уйди, я тоскую. Х е р у в и м. Тоскуеси. Зацем тоскуеси? Ты очинь вазныи. Цего тоскуеси мало-мало? Г у с ь. Не могу видеть ни одного человеческого лица, только ты один симпатичный. Херувим, китайский человек. Печаль меня терзает, и от этого я нахожусь на ковре. Х е р у в и м. Пецаль? Я тозе пицяль. Г у с ь. Ах, китаец! Чего тебе печалиться? У тебя еще все впереди. Алла! Х е р у в и м. Мадама обманула. Все мадамы сибко нехоросие мал-мало. Ну, сто? Другую мадаму забираись. Много мадама на Москве. Г у с ь. Нет, не могу я себе достать другую мадаму! Х е р у в и м. Тебе диенге нет? Г у с ь. Ах ты, симпатичный китаец! Разве может быть такой случай на свете, чтобы Гусь не имел денег! Но вот одного не может голова придумать, как эти деньги превратить в любовь! Ах, китаец мой. На, смотри. Х е р у в и м. Сикольки много цирвонцев. Г у с ь. Утром получил пять тысяч, а вечером такой удар, от которого я свалился. Я лежу на большой дороге, и пусть каждый в побежденного Гуся плюет, как Гусь плюет на червонцы! Тьфу, тьфу! Х е р у в и м. Плюесь деньги. Смесной. У тебя деньга есть, мадама нет. У меня мадама есть, деньга нет. Дай погладить цервонцы. Г у с ь. Гладь. Х е р у в и м. А, цирвонцики, цирвончики миленьки. Г у с ь. Как мне забыться? Алла! Херувим ударяет Гуся под лопатку ножом. Гусь умирает. Х е р у в и м. Цирвонци. Теплы Санхай. (Усаживает Гуся в нише в качалку и дает в руки трубку.) А м е т и с т о в (выглянул). Где он ? Х е р у в и м. Тс, я ему дал курить. Никто не ходи. Он теперь спакойни. А м е т и с т о в. Молодец, ходя. (Исчезает.) Х е р у в и м. Мануска, Мануска. М а н ю ш к а. Чего тебе? Х е р у в и м. Тс, Мануска. Сицяс-Санхай бези, бези вокзал. М а н ю ш к а. Что ты, очумел? За сценой Мымра поет: "Покинем, покинем кран, где мы так страдали". Аплодисменты. Х е р у в и м. Сицяс моклая беда будет. Цирвонци имеем. М а н ю ш к а. Ты что такое сделал, черт? Х е р у в и м. Гуся резал. М а н ю ш к а. А-а-а! Дьявол! Господи Иисусе, царица Небесная! Х е р у в и м. Беги, тебе резать будем! М а н ю ш к а. Господи! (Исчезает с Херувимом в переднюю.) А м е т и с т о в. Борис Семенович. Пардон-пардон. Лежите? Ну, лежите, лежите, только как же это он вас одного оставил? Вы с непривычки можете перекурить. Ну вот, и ручка холодная. А-а! Что-о?! Сукин кот! Бандит! Этого в программе не было. Как же теперь быть? Все засыпались, разом крышка, гроб! Херувим, Херувим! Ну, конечно: ограбил и ходу дал. А я-то идиот! Что теперь делать, дорогие товарищи? Деньги на текущем. Завтра его хватятся. Вот тебе и Ницца, вот тебе и заграница. Аминь! Чего же это я сижу? А? Ходу! Верный мой товарищ, чемодан. Опять с тобою вдвоем, но куда? Объясните мне, теперь куда податься? Судьба ты моя, судьба! Звезда ты моя горемычная! Прикупил к пятерке-дамбле. Ходу! Ну, Зоечка, прощай! Прощай, Зойкина квартира! З о я. Александр Тарасович! Александр Тарасович! А... Борис Семенович. Один? Вы не сердитесь на меня? Я совершенно не понимаю Аллы Вадимовны. (Глухо вскрикивает.) Что это такое, что это такое? (Видит брошеный фрак.) Да неужели это он! Негодяй! Судьба моя! Манюшка, Манюшка, Манюшка! (Мечется.) И они! Это невозможно! (Открывает дверь, зовет.) Павел Федорович, Павел Федорович, на минутку! Господа, простите! О б о л ь я н и н о в. Что такое, Зоечка? З о я. Павлик, стряслась беда! Эти негодяи, китаец с Аметистовым, убили Гуся! Ужас! И Манюшка с ними участвовала, и, пока мы там сидели, бежали. О б о л ь я н и н о в. Как вы странно шутите, Зоя. З о я. Опомнитесь. Павлик! В качалке труп. Он в крови. Мы пропали! О б о л ь я н и н о в. Позвольте, но ведь это ужасно! Нас же никто не может обвинить в убийстве. Если эти мерзавцы... При чем же мы здесь? Я не постигаю. З о я. Не только не могут, но наверное обвинят. Павлуша, нельзя терять ни одной минуты! Документ есть. Деньги в спальне. (Бросается в спальню.) За сценой глухая музыка, изредка аплодисменты. Обольянинов бросается вслед за Зоей. Пауза. Из передней появляются: Пеструхин, Ванечка, Толстяк и Газолин. Все, кроме Газолина, в смокингах и в пальто.
П е с т р у х и н. Тэкс, брекекекс. Г а з о л и н. Херувимка всегда ножом ходит. Херувимку надо брать первого. Т о л с т я к. Тише, не расстраивайся. П е с т р у х и н. Это что ж, накурился? В а н е ч к а. Да, квартирка. П е с т р у х и н. Тише. Прячутся в передней за занавеской. З о я (вбегает со взломанной шкатулкой). Нет денег! Сашкина работа! Вор и убийца... О б о л ь я н и н о в. Зоя, я ничего не постигаю. З о я. Некогда постигать! О б о л ь я н и н о в. А эти гости? З о я. Павлушка, черт с ними! Бежим! (Бросается к передней.) П е с т р у х и н. Виноват. Попрошу не спешить, гражданочка. З о я. Ах! П е с т р у х и н. Мадам Пельц? В а н е ч к а. Абсолютно. Она. З о я. Кто это? Кто вы? Павлушка, это бандиты! Они зарезали Гуся! В а н е ч к а. Спокойно, мадам. Никого не режем. Мы с мандатом. З о я. А, позвольте. Я поняла! Это Уголовный Розыск. П е с т р у х и н. Вы угадали, мадам Пельц. В а н е ч к а. Абсолютно. З о я. Ну, вот что. Я и Обольянинов никакого отношения к убийству не имеем. Это китаец. Я даже не знаю, как его зовут, - [и] негодяй Аметистов, которого я приютила. Они убили и бежали. П е с т р у х и н. Кого убили? З о я. Гуся. Все бросаются к трупу. Г а з о л и н. Херувимка безал!! П е с т р у х и н. Эге-ге, Ванечка! Сразу надо было брать Херувимку. Г а з о л и н. Ванецка, Херувимку выпустил! Ванецка! Т о л с т я к. Тише, тише, тише, тише, не расстраивайся. Суета. П с с т р у х и н. Кто за дверями? З о я. Гости, у меня именины. П е с т р у х и н. Ага, так. З о я. Это никакого отношения к убийству не имеет! П е с т р у х и н. Ванечка! В а н е ч к а (открывает двери). Ваши документы, граждане. За сценой сразу обрывается фокс-трот. Т о л с т я к (по телефону). Шесть шестнадцать два нуля, добавочный одиннадцать. Товарищ Каланчеев. Я говорю. Hv, я, я. Следователя и доктора. Садовая, 105, квартира 104. Из внутренних дверей высыпают гости, все. Р о б б е р. Виноват. Тут недоразумение. Я совершенно случайно [попал]... П о э т. Боже мой, боже мой! Л и з а н ь к а (Мымре). Наташка, засыпались! И в а н о в а. Вот так номер. П е с т р у х и н. Пожалуйте, пожалуйте документики, граждане. Суета. Фокстротчик попытался улизнуть. Т о л с т я к. Виноват, виноват. Куда ж так спешить? Ф о к с т р о т ч и к. Я только танцевал, видите ли... Р о б б е р. Простите, в чем дело? Семейные именины. Это законом не преследуется. Я сам юрист. Т о л с т я к. В квартирке убийство, гражданин юрист. В с е. Что, что такое? Господа, позвольте!.. М ы м р а. Гуся убили! (Падает в обморок.) Р о б б е р. Помилуйте, это чудовищно! П о э т. Господи Иисусе. (Крестится.) Суета. И в а н о в а. Что ж делать? Л и з а н ь к а. Сидеть будем без конца, лам-ца-дрица-а-ца-ца! М е р т в о е т е л о (выплывает). Слава тебе господи, наконец-то! Скука дьявольская. Раздевайтесь, братцы, раздевайтесь, братцы. Мы сейчас такой тарарам устроим... Р о б б е р. Заткнись, идиот. В квартире убийство! Суета. П е с т р у х и н. Ванечка, осмотрите, нет ли еще кого. В а н е ч к а (в дверях). Никого нету, сухо, товарищ Пеструхин. Г а з о л и н. Выпустили Херувимку, выпустили Херувимку!! З о я. Эх вы, ловкачи в смокингах, кого же вы берете? М е р т в о е т е л о. Кого берете, товарищи, а? Раздевайтесь! З о я. А убийцы бежали! Т о л с т я к. Что вы, мадам. Куда это они сбегут? По СССР бегать не полагается. Каждый должен находиться на своем месте. В а н е ч к а. Абсолютно. Звонок. П е с т р у х и н. Тише. Ванечка, впустить. Граждане, никаких разговоров о происшествии, за это строго ответите. Попрошу соблюдать прежнее настроение. Звонок повторяется. М е р т в о е т е л о. Совершенно правильно. Никаких разговоров. Шампанского! Человек! Ванечка впускает Аллилую. А л л и л у я. Здрасьте, граждане. Зоя Денисовна, вечерок еще не кончился? Соседи обижаются. Т о л с т я к. Вы кто такой, гражданин? А л л и л у я. Довольно странно. Это я вас, председатель домкома, могу спросить, кто вы такой? Т о л с т я к. Гуся знал? А л л и л у я. Да что это вы, в самом деле? Я к Зое Денисовне. Пропустите, пожалуйста. Псструхин. Отвечай, гражданин, на вопрос. А л л и л у я. А вы кто ж это сами-то будете? А? Гуся? Как же, как же, знаю. Они в нашем доме проживают, товарищи. Я, товарищи дорогие, давно начал замечать. Подозрительная квартирка. Все как будто тихо, мирно. А вот нс нравится. Сосет у меня сердце и сосет. Я и сейчас, товарищи дорогие, для наблюдения прибыл. Подозрительная квартирка. З о я (внезапно). Для наблюдения! Ах ты, мерзавец! Слушайте, вы! Я ему деньги платила. У него и сейчас в Кармане моя десятичервонная бумажка, и я знаю номер! Аллилуя засунул в рот червонец. Т о л с т я к. Ты что же это? Дефективный, что ли? Червонцы грызешь! А л л и л у я. Я, товарищи, человек малосознательный, от станка. Испугался.
Т о л с т я к. Испугался. У тебя под носом Гуся режут, а ты червонцами закусываешь, председатель свинячий! А л л и л у я. Господи Иисусе! (Падая на колени.) Товарищи, принимая во внимание темноту и невежество, как наследие царского режима, а равно также... считать приговор условным... Что такое говорю, и сам не понимаю. Т о л с т я к. Поднимайся. А л л и л у я. Товарищ... Р о б б е р. Нельзя ли по телефону позвонить? Т о л с т я к. Телефон отпадает. П е с т р у х и н. Ванечка, забирайте. Граждане, пожалуйте. На лестнице, граждане, никаких разговоров. За это ответите. Р о б б е р. Какие уж тут разговоры, разве что о погоде. М е р т в о е тело. Ехать так ехать, сказал попугай. (Валится к пианино и играет бравурный марш.) П е с т р у х и н. Забрать его. З о я. Павлушка, будьте мужчиной. Я вас не брошу в тюрьме. Прощай, прощай, моя квартира!
Занавес
Конец
1926