Страница:
– У тебя есть личный пистолет?
– Как видишь. Храню в укромном месте. Я знаю тут немало таких мест.
– За что ты хотел его пристрелить? – спросил Виктор.
– Он мерзавец. И он...
По договорить Раф не успел.
– Виктор Павлович! – закричал Рузгин со стены. – Похоже, Хьюго возвращается. Что будем делать?
– Убьем эту сволочь! – решил Виктор. – У меня давно руки чешутся. Слушай, Раф! – Ланьер повернулся к брату. – Веди на стену всех, на кого можно положиться. Все, кто ненавидит Хьюго.
– Да его тут все ненавидят. Кроме Лобова. А может быть, и Лобов ненавидит, только боится себе в этом признаться.
– Хватит психоанализом заниматься! Веди парней на стену.
Скоро на стене было полно народу. Орловский, Том, даже Тая – и та прибежала. Бессмертники тоже явились – для них Хьюго был пришлым, чужаком, ни одному его слову они не верили. Ненавидели, но тайно – смерть Бурлакова их полностью деморализовала. Они не мыслили жизни без него. И умерли – пусть и не физически – вместе с ним.
– Мы не верим, что это вы генерала убили, – заявил Орловский. – Во всем виноват призрак.
– Об этом потом, – пресек разговоры Ланьер. – Сначала надо рассчитаться с Хьюго. Рузгин, берешь Орлика, Тая и Тома. За мной – Раф и бессмертники. – Он оглядел собравшихся. – А Форак? Где Ян Форак?
Рузгин, на которого он смотрел, задавая вопрос, отвернулся.
– Его расстреляли, – сказала Тая.
– На стену! – зарычал Ланьер в ярости и помчался по лестнице наверх.
Однако справиться с бывшим начальником охраны было, пожалуй, труднее, чем с мэрами, – Ланьер не мог применять «Пастуха», боясь уничтожить своих друзей. Надо было подпустить ничего не подозревавшего Хьюго поближе и уничтожить его вездеход.
– Он вон в той машине, – сообщил Раф. – Броня там приличная. Но если целиться точно в эмблему Хьюго – два скрещенных меча, то можно попасть точнехонько в мотор. Это я нарисовал ему эмблему, – похвастался Раф.
Вездеходы, нагруженные добычей, ехали к крепости очень медленно. Едва тащились. Похоже, Хьюго ни о чем не догадывался: от маров никаких следов вокруг крепости не осталось.
– Будем надеяться, что ты не ошибся, братец. Попробуем подбить один вездеход, тот, что с эмблемой. – Виктор повысил голос. – Стрелять по моему приказу. Раф, кто у герцога был лучшим снайпером?
– Я, – сказал малыш.
– Тогда стреляй.
Раф выстрелил. Попал – точно в мотор. Кабина вспыхнула свечкой. Из кузова стали выпрыгивать люди. На одном из них загорелась одежда, он покатился по земле. Второй даже не остановился, чтобы ему помочь. Виктор смотрел на бегущих в бинокль. Там Хьюго? Нет? Он не мог понять. Все вездеходы остановились. Потом последняя машина в колонне дала задний ход и стала разворачиваться.
– Не стреляйте! – закричал Рузгин. – И мы не будем стрелять! В крепости больше нет власти Хьюго! Слышите! Каланжо! Димаш! Слышите!
– Борька, это ты?! – крикнул Каланжо, вылезая из второго вездехода. – Что вы там делаете?
– Вас поджидаем! Лобов в карцере! Машины оставьте и бегите сюда, к нам.
– Уже бегу! – Но Каланжо не побежал, а полез в кабину. Похоже, там завязалась краткая борьба. Но почти сразу капитан вылез обратно, сжимая в руках автомат охранника. Охранник тоже вылез, сделав вид, что и не думал сопротивляться.
– Смотри! – Раф толкнул брата под локоть.
Но Виктор и сам уже видел: какой-то человек догонял уезжающую машину.
– Стреляй! – закричал Виктор. – Не дай ему уйти!
Раф выстрелил. Мимо! Виктор успел навести на убегавшего бинокль в последний момент, когда тот забирался в кабину. Неуклюжая массивная фигура. Ланьер был уверен, что это Хьюго. Неужели все-таки улизнул?
А Том и Орлик уже открыли ворота, чтобы впустить в крепость бегущих людей.
– Хьюго мертв! Хьюго мертв! – хохотала Тая и обнимала Орловского.
– Виктор Павлович, неужели это вы! – воскликнул Димаш при виде Ланьера.
– Как успехи на службе у Хьюго? – спросил Виктор.
– Да ладно вам, Виктор Павлович! Я его ненавижу! – обиделся Димаш. Вернее, сделал вид, что обиделся. – А мы считали, что вы погибли и стали призраком.
– Неужели вы нас освобождать явились? – Каланжо обнял Ланьера.
– А как же иначе?!
– Дворцовый переворот? – хмыкнул Каланжо. – Черт! Я и сам об этом мечтал, только думал – ты откажешься. Мол, не для тебя это все.
– Может, и не для меня. Но я крепость в лапах Хьюго оставлять не хочу, – заявил Виктор.
– Ну и шмонит от тебя, – хмыкнул капитан. – Как от мара, точь-в-точь. Первым делом надо тебя вымыть.
– Первым делом надо арестовать всех доверенных людей Хьюго. Кто еще с вами ездил в деревню? – спросил Виктор.
– Все наши почти. Сержант Топ, Димаш, как видишь.
– Ну что ж, неплохо. Оружие у вас есть?
– А как же! – Каланжо продемонстрировал автомат с подствольником. – Этот автомат лизоблюд хьюговский вручил мне в знак подчинения.
– Какой план действий? – Виктор, сам того не замечая, опять стал главным, остальные его слушались беспрекословно.
– Надо проверить все комнаты в замке, – предложил Каланжо.
– Где Хьюго обосновался после смерти генерала?
– А ты как думаешь? Угадай! Ну, конечно же! В покоях Бурлакова, – сообщил Димаш. – Говорят, там в спальне сундук с золотыми монетами и прочими ценностями стоял. Так Хьюго визжал от восторга, когда до сундука добрался.
– Плясал голый на сундуке, – сказала Тая.
– Где охранники, те, что ездили в деревню с Хьюго? – спросил Виктор.
– Пятеро убежали, а троих мы связали, – похвастался сержант Топ. – Капитан живо сообразил, что к чему.
«А если Каланжо захочет стать во главе крепости?» – мелькнула мысль.
Ну и пусть, что в том плохого? Ничего, кроме хорошего. Пусть становится.
– Сколько всего охранников было у Хьюго?
– Человек десять, – предположил Топ.
– Двенадцать, – уточнил Каланжо. – Вместе с Лобовым.
– Значит, в замке их еще трое. Где-то прячутся. Ничего, справимся.
– Мне кажется, что искренне предан ему один только Лобов, – предположил Каланжо.
– Но служили все, – напомнил Ланьер.
– Думаю, эти трое заперлись в покоях Хьюго, – предположил Каланжо.
– Действуем так: Орловский и Тая пусть двери стерегут и наблюдают за двором, а мы идем в покои Хьюго. Если охранники сразу не бросят оружие – стрелять на поражение.
– Убивать? – переспросил Димаш.
– Всех, кто с оружием окажет сопротивление, – убивать. Кто без оружия – положить на пол. Кто готов сдаться – тоже. Я пойду впереди, – сказал Виктор. – Кто со мной?
– Я, – вызвался Димаш.
– И я! – заявил Топ.
– Остыньте! – осадил его Каланжо. – Я пойду с Ланьером, А вы, два охламона, сзади. Задницу нашу прикрывать.
– А я? – подал голос Раф.
– Ты в резерве.
– Когда доберемся до покоев генерала, выломаем дверь и бросим в спальню Хьюго гранату, – решил Виктор.
– Не получится. Может быть, у охранников из женщин кто-то в заложниках.
– Ладно, обойдемся без гранат.
– Надо взять взрывчатку – дверь там просто так не высадить, – сказал Каланжо.
– Ну что ж, вроде всем все ясно? – спросил Виктор. – Тогда пошли.
Неожиданно ему наперерез выскочила Несси, залилась лаем, принялась хватать зубами за штаны – зубами, которыми не могла никого укусить.
– Тише! – шикнул на нее Виктор. – Не надо так шуметь!
– Это вы кому? – удивился Димаш. – Мне?
Он как раз уронил сумку с запасными рожками.
– Призраку. Церберу этому местному. Несси.
Похоже, кроме Виктора, никто собаку не видел. А она продолжала прыгать, злобно скалиться и нападать – отнюдь не в штуку – не хотела, чтобы он куда-нибудь шел.
– Главное – скорость, – сказал Виктор. – Вперед!
Но он не успел сделать и шага, как дорогу ему заступил Бурлаков. Призрак вытянул руки, будто хотел упереться Ланьеру в грудь и остановить.
– Не надо! – выкрикнул призрак. – Не надо! Уходите из крепости! Сегодня же! Сейчас! Вы успеете! Езжайте к горам Недоступности!
Но Ланьер отмел предупреждение – желание поступить по-своему, без всяких указаний Судьбы, было непреодолимым. Вопреки всем советам он хотел одного – драться и, наконец, уничтожить Хьюго. И все, что тот сделал.
Оставив, как договаривались, Орловского и Таю внизу, остальные кинулись по лестнице наверх. Та тяжесть в теле, которую Виктор всегда ощущал, находясь в крепости, сделалась почти неподъемной. Каланжо на бегу дал очередь вверх. По каменным стенам зацокали пули. Виктор пригнулся, боясь рикошета.
– Убил? – крикнул сзади Димаш.
– Нет там никого, – отозвался Каланжо.
И верно, на площадке второго этажа не было охраны.
– Странно, – заметил Димаш. – Здесь Хьюго всегда часовых ставил.
– Раф! – повернулся к мальчишке Виктор. – Остаешься здесь. Лестницу охранять. Понял?
– Что тут не понимать? – Раф остановился.
Теперь уже вчетвером они побежали по коридору.
– Эй, кого там черт несет? – совсем не по-военному выкрикнул голос из темноты.
Луч вечного фонаря метнулся по стенам.
– Бросить оружие! – крикнул в ответ Каланжо и отскочил к стене.
Виктор тут же прижался к каменной кладке. Выступ несущей опоры скрывал его от охранника у дверей кабинета генерала. Тут же рядом в стену ударили пули, брызнули осколки камня.
– Это я, Каланжо! И со мной другие! – вновь подал голос капитан. – Хьюго – к черту! Мы захватили крепость! Слышишь? Брось оружие!
Охранник ответил новой очередью.
Виктор просунул руку под рубаху, рванул наклейку на обожженной груди. Боль была не очень сильной, но вполне достаточной, чтобы возникло знакомое чувство, – будто все вокруг плывет и пол уходит из-под ног. Виктор прыгнул вперед. Очутился рядом с охранником. Вплотную, сбоку от него, в упор дал короткую очередь. Человек повалился к его ногам. Кто это был? Кто-то из бессмертников? Из новичков? Лучше не думать.
Почти сразу рядом возник Каланжо, прилепил крошечную черную коробочку к двери, нажал кнопку, в темноте замигал огонек.
– «Поцелуй взломщика», – сообщил он и поволок Виктора назад, под прикрытие колонн. – Сейчас засос поставит.
Рвануло вроде как несильно, но дубовую дверь сорвало с петель и швырнуло внутрь кабинета. Клубы едкого синего дыма поплыли по коридору. Виктор вновь рванул к кабинету, споткнулся о тело убитого, подметки заскользили, он едва не упал.
Они влетели внутрь, держа автоматы наготове. В воздухе висело тусклое марево поднятой взрывом пыли. На столе горела лампа, окно было распахнуто, и кабинет пуст.
«Что-то не так!» – Виктор ощутил теперь это отчетливо. Заговорщики кинулись в спальню. Но и здесь никого не было – никого из охранников. Тот, у дверей, был единственным. Постель была смята. На кровати – пятна крови. Похоже, здесь недавно лежал раненый, но теперь ушел.
«Удрали через калитку?» – Никакого другого объяснения пока у Виктора не было.
– Черт! Где же они? – спросил Димаш и зачем-то заглянул под кровать.
Сержант Топ осмотрел шкаф. Пусто. Даже вещей никаких.
– Проверим другие комнаты, – предложил Виктор, хотя знал, что дело это бесполезное, – помощники Хьюго ускользнули.
Но может быть, так и лучше?
«Ну и что ты будешь делать? – спросил он себя с издевкой. И сам же ответил: – По-моему, ты хотел помыться».
Помыться, как планировали, не удалось: бани не топились. Войцех предложил сполоснуться в душевой госпиталя. Все, что удалось организовать, – это поплескаться под струями едва теплой воды.
Ланьер зашел на кухню. Без Светланы здесь было совсем по-другому: пахло чем-то горелым, в мойке грудой лежала грязная посуда. Каланжо уже организовал выдачу сухарей и мясных консервов из запасов Бурлакова. Мешки, привезенные из Картофельной деревни, перетащили в холодные кладовые. Виктор должен был признать, что у Каланжо все получалось отлично. У самого Ланьера вряд ли вышло бы и вполовину так ловко. Он мог бы руководить новостным порталом. Но в Диком мире подобные вещи пока не вошли в обиход.
«Начну-ка я издавать местную газету», – подумал Виктор.
Ланьер взял две банки консервов, термостакан с чаем, сухари и отправился в пустующую столовую. Уселся за общий стол. На возвышение не стал садиться. Может быть, потому, что там наверняка после смерти генерала трапезничал Хьюго.
– Не помешаю? – Раф уселся напротив него.
– Я и сам с тобой хотел поговорить. Правда, что герцог убил Бурлакова?
– Нет, – поспешно отозвался Раф.
– Тогда кто?
Раф засопел и наклонился над своим стаканом.
– Ты знаешь?
– Да, – едва слышно отозвался Раф.
– Кто? Хьюго?
– Нет. Хотя все свершилось в его пользу.
– Черт, я тебе не верю! Это сделал Хьюго! Только он! Больше некому! – вспылил Ланьер.
– Можешь считать, что так. Но он лично не убивал. Это совершенно точно, – Раф даже не повысил голос.
– Откуда ты знаешь?
– Я видел.
– Как?
– Я все видел и слышал, но меня никто не заметил.
– Ты прятался под крышей?
– Сидел на карнизе. Он узкий, этот карниз, но я могу по нему пройти. Никто не может. А я – пожалуйста.
– Зачем?
– Мне нравится ходить по карнизам. Ты ведь тоже наверняка в детстве...
Виктор вспомнил мелькнувшую тень на стекле во время своего разговора с Бурлаковым. Он тогда не подумал даже, что кто-то может забраться на этот карниз. Оказывается, – мог.
– Ты врешь. Ты забирался наверх и шел по карнизу до окна, чтобы подслушать, что говорится в кабинете Бурлакова. Ты кому-нибудь рассказывал то, что удавалось подслушать?
Раф не ответил.
– Кому рассказывал? Матери? Или отцу?
– Хьюго... – едва слышно отвечал Раф.
– Что?
– Хьюго поймал меня один раз и заставил рассказать, что я услышал. Я почему-то так перепугался, жутко... Как будто он меня раздавил. И я все ему выболтал. А потом Хьюго пригрозил, что всем расскажет – отцу, матери и Бурлакову, что я шпионю. Но если я буду ему передавать разговоры в кабинете, то он ничего никому не скажет.
– И ты согласился?
– А что мне было делать?
– Раф, ты что, не соображаешь?!
– Тебе легко говорить! – прошипел мальчишка. – Легко! А я бы умер, если бы отец узнал. Он такой... он страшно злопамятный. Он никому и никогда не прощает подлости.
Виктор едва не сказал вслух: «Как я», но сдержался.
– Мне кажется, он бы понял. – Хотя, говоря это, Виктор не был уверен в правильности своего утверждения.
– Вик, ты никогда не видел отца. Иначе ты бы так не говорил.
– Мне кажется, отец бы признал, что это было простое любопытство.
– Мои прогулки по карнизам? Ну... это он мог бы простить. А вот то, что я шпионил для Хьюго, – не простил бы никогда.
– Так что ты видел, сидя там, на карнизе?
– Герцог приехал в крепость, и они с Бурлаковым поссорились. Отец сказал, что он может, наконец, уничтожить Валгаллу, а Бурлаков заявил, что ты теперь в лапах императора и в этом случае погибнешь вместе со всеми. – Как ни странно, но в этих словах не было для Виктора ничего неожиданного: он уже и сам знал о странном плане Бурлакова.
– Как герцог собирался уничтожить Валгаллу?
– Этого я не знаю, – поспешно отвечал Раф. – Но если Валгалла исчезнет, мой отец станет главным в Диком мире.
Виктор пропустил последнее утверждение мимо ушей.
– Что было дальше?
– Отец дико закричал, хотел ударить Бурлакова, но тут в комнату вошла Светлана – принесла поднос с кофе. Ну, чтобы угостить герцога. Ланьер отшатнулся и выскочил из кабинета через окно... Знаешь, он умеет мгновенно перемещаться. В этот раз он одним прыжком оказался во дворе, потом забрался в свой замечательный кораблик и исчез.
– И бросил тебя?
– Он меня не видел.
Врет или правду говорит? Виктор не знал. В случае с Рафом эмпатия была бессильна. Раф – весь будто за глухой стеной – не достучаться.
– Дальше.
– Как только герцог исчез, в дверь вошел Лобов. У него был игломет.
– Лобов? Но он же всего лишь цепной пес. Исполнитель чужой воли!
– Значит – он исполнял. Окно было открыто, но генерал почему-то стоял и не двигался. Он как будто раздумывал: бежать или остаться.
– Генерал ничего не сказал? Может быть, что-нибудь крикнул?
– Ну да, крикнул. Одну-единственную странную фразу: «Почему не Хьюго?»
– «Почему не Хьюго?» – переспросил Виктор.
– Да. Я хорошо расслышал: окно ведь было открыто. Лобов ничего не ответил, поднял руку, чтобы выстрелить. И тут Светлана метнулась наперерез, пытаясь заслонить собой генерала. И заслонила, но только наполовину: часть игл все равно попала в него. Лобов швырнул игольник и убежал. Я спешно стал спускаться. Сначала не знал, что делать. Потом решил отыскать Каланжо и все ему рассказать. Но не успел: Хьюго уже арестовал капитана.
– Я почти уверен: Лобов убил по приказу Хьюго. Но тогда выходит, что начальник охраны притворяется, виня в смерти генерала герцога или меня... неважно. Одного из Ланьеров.
– Не знаю. Иногда мне кажется, что нормальный человек не может говорить такого, сначала надо спятить. А потом вдруг начинаю думать, что сам Хьюго в свои слова не верит ни единой минуты, а лишь изображает шизоида. Только я не могу понять, какова его цель.
– За что он убил Форака?
– За измену. Якобы. Тот попытался бежать. Но его поймали. Хьюго поставил его к стене, а сам долго расхаживал взад и вперед, объяснял, как он с самого начала догадался, что Форак заслан в крепость, и вот он, наконец, его уличил. Парень плакал и говорил, что он просто испугался, потому и убежал. Дальше я не видел...
«Или видел, но не хочет признаться», – решил Виктор.
– У меня для тебя поручение, Раф.
– Какое?
– Немедленно бери самый лучший вездеход, бери с собой сержанта Топа для охраны, и езжайте к картофельникам.
– Сейчас? На ночь глядя?
– Именно. Скажешь, что крепостью теперь управляет Каланжо.
– Что? А разве не ты?
– Каланжо, – повторил Виктор с нажимом. – Ты знаешь, где сейчас твой отец?
– Догадываюсь.
«Знает», – усмехнулся про себя Виктор.
– Сразу из Картофельной деревни поедешь к нему.
– Если главный в крепости Каланжо, тогда почему ты распоряжаешься? – спросил ехидно Раф.
– Потому что речь идет о нашем семейном деле.
Виктор проснулся оттого, что кто-то отчетливо назвал его по имени. Он проснулся и сел на кровати. Он ночевал в своей комнате – покои генерала оставались в эту ночь свободными.
В комнате была Валюшка. Призрак стоял на коленях подле кровати и шептал ему на ухо:
– Виктор Павлович, очнитесь!
– В чем дело?
– Опасность. Уходите. Через заднюю калитку. Скорее!
– Крепость?
– Вы в опасности! Бегите! – Она молитвенно сложила руки.
– А остальные?
– Не знаю. Меня прислали ради вас. Вы – один. Уходите.
Виктор оделся. Но побежал не во двор к тайной калитке, а будить Каланжо: капитан и после переворота жил в одной комнате вместе с Димашем и Томом, как будто Бурлаков еще распоряжался в своих владениях.
Дверь была заперта изнутри, и Виктор долго стучал, прежде чем ему открыли.
– В чем дело? Мне казалось, сейчас ночь, – пробурчал Каланжо, отодвигая, наконец, засов.
– А мне кажется, что на крепость готовится нападение. Вставайте. Надо бить тревогу.
– Что там стряслось? – заворчал Димаш, разбуженный голосами.
– Мы же поставили охрану на стенах, все под контролем, – напомнил Каланжо.
– А я говорю: поднимайтесь, бейте тревогу! Я пойду, проверю посты.
Но он не успел сделать и шага – во дворе зарокотал голос Хьюго, усиленный рупором:
– Ланьер! Каланжо! Димаш! Выходите во двор! Сдавайтесь! Или я пристрелю наших милых эльфов!
Виктор распахнул окно спальни. В лицо ему тут же ударил луч прожектора. Виктор отпрянул, потом вгляделся. И глазам своим не поверил – весь двор был заполнен людьми. Ворота распахнуты, и вездеход, пыхтя, въезжал во двор. Все эти люди были в серо-голубой форме. Цвет фельдграу. Цвет Валгаллы.
– Боже мой! Откуда они взялись? – ахнул Том.
– Сука! – выругался Димаш и пнул ногой кресло. – Он нас продал! Всех продал!
– М-да, операция не удалась, – подвел итог Каланжо. – Что будем делать?
Виктор молчал, ошеломленный.
– Он убьет Таю и Орлика, а потом нас, – пробормотал Димаш.
– Мы сдаемся! – крикнул Ланьер.
– Виктор Павлович, что ж это такое? – Димаш чуть не плакал. – Почему он опять торжествует? Почему?
– Похоже, Хьюго отыскал себе настоящего хозяина, – прошептал Виктор.
Во дворе, понурившись, окруженный валгалловцами, стоял эльф Орловский, левая рука у него была вся в крови. Рядом с ним в одной коротенькой рубашке стояла Тая. Она вся тряслась, прижав друг к другу сжатые кулачки.
Хьюго в окружении своих трех охранников, успевших сменить привычную форму синих на цвета Валгаллы, возвышался рядом.
– Неужели, Виктор Павлович, вы могли подумать, что я настолько глуп? – улыбнулся бывший начальник охраны.
– Настолько глуп? Нет! – Виктор бросил автомат на мостовую. – Такого я никак вообразить не мог.
Прежде Хьюго старался быть предельно вежливым почти подхалимничал, а тут внезапно разгневался, побагровел, брови сошлись на переносице.
– Ты все шутишь, дрянь? Все остришь? Не надоело, дебил? Слава! – выкрикнул он, и Виктор не сразу понял, что Хьюго зовет стоящего рядом Лобова. Ого! Как быстро они его освободили. Тот послушно выступил вперед. Лицо заклеено пластырем. – Накажи. – И Хьюго ткнул пальцем в сторону Орловского.
Лобов вытащил из кобуры пистолет и два раза выстрелил эльфу в грудь. Обе пули – точно в сердце. Тая завизжала. Один из охранников влепил ей затрещину, но она продолжала кричать.
– Вот так... – Гнев Хьюго мгновенно испарился, губы скривила улыбка. – Я давно говорил, что эльфы – поганая порода. Их надо мочить. И профессор этот написал поганую книжонку. Ее давно следовало сжечь. Ну ничего, мы ее еще сожжем. Думаю, у тебя, портальщик, теперь надолго пропадет охота шутить. А?
МИР ВО ВРЕМЯ ВОЙНЫ
– Послушайте, герцог, а вы не можете отвезти меня на своем замечательном летуне в крепость? – спросил полковник Скотт у Поля Ланьера.
– Не могу!
Герцог сидел в наблюдательной башне. Площадка располагалась выше пещеры и была замаскирована так, что снаружи ничего, кроме камней, разглядеть было нельзя.
Герцог обозревал окрестности в бинокль. Ледяной ветер продувал смотровую площадку насквозь, и полковник не понимал, зачем герцог торчит здесь несколько часов в день. Однако заметил, что Ланьер поднимается на площадку всякий раз, когда из мастерских прибегает мальчишка в рабочем комбинезоне и передает одно-единственное сообщение: «Сейчас начнется загрузка».
– Почему не можете? – Полковник Скотт привык, что ему постоянно отказывают в ответ на просьбы, но не привык отступать.
– Я поссорился с генералом и не хочу сейчас с ним встречаться. – В голосе герцога слышалось плохо скрываемое раздражение. – Так что вдыхайте горный воздух и наслаждайтесь жизнью.
Полковник ежился под порывами ледяного ветра, но вниз не шел.
– Вы поссорились, а я по-прежнему в дружбе с генералом, и мне надо срочно с ним переговорить, – настаивал Скотт.
– Вы знаете Бурлакова?
– Мы встречались. Во время моей четвертой, последней экспедиции в Дикий мир. Он рассказал мне про Валгаллу, и мы вместе с ним решили, что Вечный мир должен узнать об этом проклятом гнезде, из которого исходит угроза.
– Вы решили... – протяжно повторил Поль. – Звучит забавно. Потому что, насколько я знаю, Бурлаков принимает решения, ни с кем не советуясь.
– Да, мы так решили, – повысил голос полковник Скотт. – Он отдал мне карту, где были обозначены зоны морталов, Валгалла посредине белого пятна и дорога к ней. Он предупредил меня, что проехать можно только весной. И еще – что надо брать серебряные амулеты, не меньше трех штук. Один носить на груди и по одному – в каждом кармане.
– Вы что, на той стороне не знаете, что серебро защищает в мортале? – искренне удивился Поль.
– Нет. Я только от генерала об этом услышал.
– Странно. Неужели эта информация не просочилась в ваш Вечный мир? Забавно. Выходит, в сети разносится лишь информационная пена, а все сколько-нибудь важное туда вообще не попадает?
– Я давно это утверждал, – гордо приосанился Скотт. – Сеть – это огромная помойка.
– А в чем дело? Что вы хотели узнать у Бурлакова? – похоже, теперь Ланьер стал проявлять интерес к разговору.
Он отложил бинокль, перестал оглядывать окрестности и даже предложил полковнику хлебнуть коньяку из фляги. Скотт не отказался.
– Ну, просто хотел задать пару вопросов.
– Например?
– Например, почему Бурлаков просил направить на поиски Валгаллы именно Виктора Ланьера. Как я понял – это ваш родственник? Да?
– Посмертный сын, – Поль насторожился. – Что значит – направить на поиски?
– Виктор работал в портале «Дельта-ньюз».
– Я это знаю. И что?
– Бурлаков передал через меня карту для Виктора. Именно он должен был отправиться в Валгаллу.
– Генерал так и сказал?
– Ну да. Он заявил, что только Виктор Ланьер сможет проникнуть в Валгаллу. Но просил, чтобы я лично с ним не встречался, а действовал через его начальство.
– Этого не может быть!
– Я никогда не вру! – обиделся полковник.
– Речь не о том!
Поль вскочил и кинулся к лестнице.
– Как видишь. Храню в укромном месте. Я знаю тут немало таких мест.
– За что ты хотел его пристрелить? – спросил Виктор.
– Он мерзавец. И он...
По договорить Раф не успел.
– Виктор Павлович! – закричал Рузгин со стены. – Похоже, Хьюго возвращается. Что будем делать?
– Убьем эту сволочь! – решил Виктор. – У меня давно руки чешутся. Слушай, Раф! – Ланьер повернулся к брату. – Веди на стену всех, на кого можно положиться. Все, кто ненавидит Хьюго.
– Да его тут все ненавидят. Кроме Лобова. А может быть, и Лобов ненавидит, только боится себе в этом признаться.
– Хватит психоанализом заниматься! Веди парней на стену.
4
Скоро на стене было полно народу. Орловский, Том, даже Тая – и та прибежала. Бессмертники тоже явились – для них Хьюго был пришлым, чужаком, ни одному его слову они не верили. Ненавидели, но тайно – смерть Бурлакова их полностью деморализовала. Они не мыслили жизни без него. И умерли – пусть и не физически – вместе с ним.
– Мы не верим, что это вы генерала убили, – заявил Орловский. – Во всем виноват призрак.
– Об этом потом, – пресек разговоры Ланьер. – Сначала надо рассчитаться с Хьюго. Рузгин, берешь Орлика, Тая и Тома. За мной – Раф и бессмертники. – Он оглядел собравшихся. – А Форак? Где Ян Форак?
Рузгин, на которого он смотрел, задавая вопрос, отвернулся.
– Его расстреляли, – сказала Тая.
– На стену! – зарычал Ланьер в ярости и помчался по лестнице наверх.
Однако справиться с бывшим начальником охраны было, пожалуй, труднее, чем с мэрами, – Ланьер не мог применять «Пастуха», боясь уничтожить своих друзей. Надо было подпустить ничего не подозревавшего Хьюго поближе и уничтожить его вездеход.
– Он вон в той машине, – сообщил Раф. – Броня там приличная. Но если целиться точно в эмблему Хьюго – два скрещенных меча, то можно попасть точнехонько в мотор. Это я нарисовал ему эмблему, – похвастался Раф.
Вездеходы, нагруженные добычей, ехали к крепости очень медленно. Едва тащились. Похоже, Хьюго ни о чем не догадывался: от маров никаких следов вокруг крепости не осталось.
– Будем надеяться, что ты не ошибся, братец. Попробуем подбить один вездеход, тот, что с эмблемой. – Виктор повысил голос. – Стрелять по моему приказу. Раф, кто у герцога был лучшим снайпером?
– Я, – сказал малыш.
– Тогда стреляй.
Раф выстрелил. Попал – точно в мотор. Кабина вспыхнула свечкой. Из кузова стали выпрыгивать люди. На одном из них загорелась одежда, он покатился по земле. Второй даже не остановился, чтобы ему помочь. Виктор смотрел на бегущих в бинокль. Там Хьюго? Нет? Он не мог понять. Все вездеходы остановились. Потом последняя машина в колонне дала задний ход и стала разворачиваться.
– Не стреляйте! – закричал Рузгин. – И мы не будем стрелять! В крепости больше нет власти Хьюго! Слышите! Каланжо! Димаш! Слышите!
– Борька, это ты?! – крикнул Каланжо, вылезая из второго вездехода. – Что вы там делаете?
– Вас поджидаем! Лобов в карцере! Машины оставьте и бегите сюда, к нам.
– Уже бегу! – Но Каланжо не побежал, а полез в кабину. Похоже, там завязалась краткая борьба. Но почти сразу капитан вылез обратно, сжимая в руках автомат охранника. Охранник тоже вылез, сделав вид, что и не думал сопротивляться.
– Смотри! – Раф толкнул брата под локоть.
Но Виктор и сам уже видел: какой-то человек догонял уезжающую машину.
– Стреляй! – закричал Виктор. – Не дай ему уйти!
Раф выстрелил. Мимо! Виктор успел навести на убегавшего бинокль в последний момент, когда тот забирался в кабину. Неуклюжая массивная фигура. Ланьер был уверен, что это Хьюго. Неужели все-таки улизнул?
А Том и Орлик уже открыли ворота, чтобы впустить в крепость бегущих людей.
– Хьюго мертв! Хьюго мертв! – хохотала Тая и обнимала Орловского.
5
– Виктор Павлович, неужели это вы! – воскликнул Димаш при виде Ланьера.
– Как успехи на службе у Хьюго? – спросил Виктор.
– Да ладно вам, Виктор Павлович! Я его ненавижу! – обиделся Димаш. Вернее, сделал вид, что обиделся. – А мы считали, что вы погибли и стали призраком.
– Неужели вы нас освобождать явились? – Каланжо обнял Ланьера.
– А как же иначе?!
– Дворцовый переворот? – хмыкнул Каланжо. – Черт! Я и сам об этом мечтал, только думал – ты откажешься. Мол, не для тебя это все.
– Может, и не для меня. Но я крепость в лапах Хьюго оставлять не хочу, – заявил Виктор.
– Ну и шмонит от тебя, – хмыкнул капитан. – Как от мара, точь-в-точь. Первым делом надо тебя вымыть.
– Первым делом надо арестовать всех доверенных людей Хьюго. Кто еще с вами ездил в деревню? – спросил Виктор.
– Все наши почти. Сержант Топ, Димаш, как видишь.
– Ну что ж, неплохо. Оружие у вас есть?
– А как же! – Каланжо продемонстрировал автомат с подствольником. – Этот автомат лизоблюд хьюговский вручил мне в знак подчинения.
– Какой план действий? – Виктор, сам того не замечая, опять стал главным, остальные его слушались беспрекословно.
– Надо проверить все комнаты в замке, – предложил Каланжо.
– Где Хьюго обосновался после смерти генерала?
– А ты как думаешь? Угадай! Ну, конечно же! В покоях Бурлакова, – сообщил Димаш. – Говорят, там в спальне сундук с золотыми монетами и прочими ценностями стоял. Так Хьюго визжал от восторга, когда до сундука добрался.
– Плясал голый на сундуке, – сказала Тая.
– Где охранники, те, что ездили в деревню с Хьюго? – спросил Виктор.
– Пятеро убежали, а троих мы связали, – похвастался сержант Топ. – Капитан живо сообразил, что к чему.
«А если Каланжо захочет стать во главе крепости?» – мелькнула мысль.
Ну и пусть, что в том плохого? Ничего, кроме хорошего. Пусть становится.
– Сколько всего охранников было у Хьюго?
– Человек десять, – предположил Топ.
– Двенадцать, – уточнил Каланжо. – Вместе с Лобовым.
– Значит, в замке их еще трое. Где-то прячутся. Ничего, справимся.
– Мне кажется, что искренне предан ему один только Лобов, – предположил Каланжо.
– Но служили все, – напомнил Ланьер.
– Думаю, эти трое заперлись в покоях Хьюго, – предположил Каланжо.
– Действуем так: Орловский и Тая пусть двери стерегут и наблюдают за двором, а мы идем в покои Хьюго. Если охранники сразу не бросят оружие – стрелять на поражение.
– Убивать? – переспросил Димаш.
– Всех, кто с оружием окажет сопротивление, – убивать. Кто без оружия – положить на пол. Кто готов сдаться – тоже. Я пойду впереди, – сказал Виктор. – Кто со мной?
– Я, – вызвался Димаш.
– И я! – заявил Топ.
– Остыньте! – осадил его Каланжо. – Я пойду с Ланьером, А вы, два охламона, сзади. Задницу нашу прикрывать.
– А я? – подал голос Раф.
– Ты в резерве.
– Когда доберемся до покоев генерала, выломаем дверь и бросим в спальню Хьюго гранату, – решил Виктор.
– Не получится. Может быть, у охранников из женщин кто-то в заложниках.
– Ладно, обойдемся без гранат.
– Надо взять взрывчатку – дверь там просто так не высадить, – сказал Каланжо.
– Ну что ж, вроде всем все ясно? – спросил Виктор. – Тогда пошли.
Неожиданно ему наперерез выскочила Несси, залилась лаем, принялась хватать зубами за штаны – зубами, которыми не могла никого укусить.
– Тише! – шикнул на нее Виктор. – Не надо так шуметь!
– Это вы кому? – удивился Димаш. – Мне?
Он как раз уронил сумку с запасными рожками.
– Призраку. Церберу этому местному. Несси.
Похоже, кроме Виктора, никто собаку не видел. А она продолжала прыгать, злобно скалиться и нападать – отнюдь не в штуку – не хотела, чтобы он куда-нибудь шел.
– Главное – скорость, – сказал Виктор. – Вперед!
Но он не успел сделать и шага, как дорогу ему заступил Бурлаков. Призрак вытянул руки, будто хотел упереться Ланьеру в грудь и остановить.
– Не надо! – выкрикнул призрак. – Не надо! Уходите из крепости! Сегодня же! Сейчас! Вы успеете! Езжайте к горам Недоступности!
Но Ланьер отмел предупреждение – желание поступить по-своему, без всяких указаний Судьбы, было непреодолимым. Вопреки всем советам он хотел одного – драться и, наконец, уничтожить Хьюго. И все, что тот сделал.
6
Оставив, как договаривались, Орловского и Таю внизу, остальные кинулись по лестнице наверх. Та тяжесть в теле, которую Виктор всегда ощущал, находясь в крепости, сделалась почти неподъемной. Каланжо на бегу дал очередь вверх. По каменным стенам зацокали пули. Виктор пригнулся, боясь рикошета.
– Убил? – крикнул сзади Димаш.
– Нет там никого, – отозвался Каланжо.
И верно, на площадке второго этажа не было охраны.
– Странно, – заметил Димаш. – Здесь Хьюго всегда часовых ставил.
– Раф! – повернулся к мальчишке Виктор. – Остаешься здесь. Лестницу охранять. Понял?
– Что тут не понимать? – Раф остановился.
Теперь уже вчетвером они побежали по коридору.
– Эй, кого там черт несет? – совсем не по-военному выкрикнул голос из темноты.
Луч вечного фонаря метнулся по стенам.
– Бросить оружие! – крикнул в ответ Каланжо и отскочил к стене.
Виктор тут же прижался к каменной кладке. Выступ несущей опоры скрывал его от охранника у дверей кабинета генерала. Тут же рядом в стену ударили пули, брызнули осколки камня.
– Это я, Каланжо! И со мной другие! – вновь подал голос капитан. – Хьюго – к черту! Мы захватили крепость! Слышишь? Брось оружие!
Охранник ответил новой очередью.
Виктор просунул руку под рубаху, рванул наклейку на обожженной груди. Боль была не очень сильной, но вполне достаточной, чтобы возникло знакомое чувство, – будто все вокруг плывет и пол уходит из-под ног. Виктор прыгнул вперед. Очутился рядом с охранником. Вплотную, сбоку от него, в упор дал короткую очередь. Человек повалился к его ногам. Кто это был? Кто-то из бессмертников? Из новичков? Лучше не думать.
Почти сразу рядом возник Каланжо, прилепил крошечную черную коробочку к двери, нажал кнопку, в темноте замигал огонек.
– «Поцелуй взломщика», – сообщил он и поволок Виктора назад, под прикрытие колонн. – Сейчас засос поставит.
Рвануло вроде как несильно, но дубовую дверь сорвало с петель и швырнуло внутрь кабинета. Клубы едкого синего дыма поплыли по коридору. Виктор вновь рванул к кабинету, споткнулся о тело убитого, подметки заскользили, он едва не упал.
Они влетели внутрь, держа автоматы наготове. В воздухе висело тусклое марево поднятой взрывом пыли. На столе горела лампа, окно было распахнуто, и кабинет пуст.
«Что-то не так!» – Виктор ощутил теперь это отчетливо. Заговорщики кинулись в спальню. Но и здесь никого не было – никого из охранников. Тот, у дверей, был единственным. Постель была смята. На кровати – пятна крови. Похоже, здесь недавно лежал раненый, но теперь ушел.
«Удрали через калитку?» – Никакого другого объяснения пока у Виктора не было.
– Черт! Где же они? – спросил Димаш и зачем-то заглянул под кровать.
Сержант Топ осмотрел шкаф. Пусто. Даже вещей никаких.
– Проверим другие комнаты, – предложил Виктор, хотя знал, что дело это бесполезное, – помощники Хьюго ускользнули.
Но может быть, так и лучше?
«Ну и что ты будешь делать? – спросил он себя с издевкой. И сам же ответил: – По-моему, ты хотел помыться».
7
Помыться, как планировали, не удалось: бани не топились. Войцех предложил сполоснуться в душевой госпиталя. Все, что удалось организовать, – это поплескаться под струями едва теплой воды.
Ланьер зашел на кухню. Без Светланы здесь было совсем по-другому: пахло чем-то горелым, в мойке грудой лежала грязная посуда. Каланжо уже организовал выдачу сухарей и мясных консервов из запасов Бурлакова. Мешки, привезенные из Картофельной деревни, перетащили в холодные кладовые. Виктор должен был признать, что у Каланжо все получалось отлично. У самого Ланьера вряд ли вышло бы и вполовину так ловко. Он мог бы руководить новостным порталом. Но в Диком мире подобные вещи пока не вошли в обиход.
«Начну-ка я издавать местную газету», – подумал Виктор.
Ланьер взял две банки консервов, термостакан с чаем, сухари и отправился в пустующую столовую. Уселся за общий стол. На возвышение не стал садиться. Может быть, потому, что там наверняка после смерти генерала трапезничал Хьюго.
– Не помешаю? – Раф уселся напротив него.
– Я и сам с тобой хотел поговорить. Правда, что герцог убил Бурлакова?
– Нет, – поспешно отозвался Раф.
– Тогда кто?
Раф засопел и наклонился над своим стаканом.
– Ты знаешь?
– Да, – едва слышно отозвался Раф.
– Кто? Хьюго?
– Нет. Хотя все свершилось в его пользу.
– Черт, я тебе не верю! Это сделал Хьюго! Только он! Больше некому! – вспылил Ланьер.
– Можешь считать, что так. Но он лично не убивал. Это совершенно точно, – Раф даже не повысил голос.
– Откуда ты знаешь?
– Я видел.
– Как?
– Я все видел и слышал, но меня никто не заметил.
– Ты прятался под крышей?
– Сидел на карнизе. Он узкий, этот карниз, но я могу по нему пройти. Никто не может. А я – пожалуйста.
– Зачем?
– Мне нравится ходить по карнизам. Ты ведь тоже наверняка в детстве...
Виктор вспомнил мелькнувшую тень на стекле во время своего разговора с Бурлаковым. Он тогда не подумал даже, что кто-то может забраться на этот карниз. Оказывается, – мог.
– Ты врешь. Ты забирался наверх и шел по карнизу до окна, чтобы подслушать, что говорится в кабинете Бурлакова. Ты кому-нибудь рассказывал то, что удавалось подслушать?
Раф не ответил.
– Кому рассказывал? Матери? Или отцу?
– Хьюго... – едва слышно отвечал Раф.
– Что?
– Хьюго поймал меня один раз и заставил рассказать, что я услышал. Я почему-то так перепугался, жутко... Как будто он меня раздавил. И я все ему выболтал. А потом Хьюго пригрозил, что всем расскажет – отцу, матери и Бурлакову, что я шпионю. Но если я буду ему передавать разговоры в кабинете, то он ничего никому не скажет.
– И ты согласился?
– А что мне было делать?
– Раф, ты что, не соображаешь?!
– Тебе легко говорить! – прошипел мальчишка. – Легко! А я бы умер, если бы отец узнал. Он такой... он страшно злопамятный. Он никому и никогда не прощает подлости.
Виктор едва не сказал вслух: «Как я», но сдержался.
– Мне кажется, он бы понял. – Хотя, говоря это, Виктор не был уверен в правильности своего утверждения.
– Вик, ты никогда не видел отца. Иначе ты бы так не говорил.
– Мне кажется, отец бы признал, что это было простое любопытство.
– Мои прогулки по карнизам? Ну... это он мог бы простить. А вот то, что я шпионил для Хьюго, – не простил бы никогда.
– Так что ты видел, сидя там, на карнизе?
– Герцог приехал в крепость, и они с Бурлаковым поссорились. Отец сказал, что он может, наконец, уничтожить Валгаллу, а Бурлаков заявил, что ты теперь в лапах императора и в этом случае погибнешь вместе со всеми. – Как ни странно, но в этих словах не было для Виктора ничего неожиданного: он уже и сам знал о странном плане Бурлакова.
– Как герцог собирался уничтожить Валгаллу?
– Этого я не знаю, – поспешно отвечал Раф. – Но если Валгалла исчезнет, мой отец станет главным в Диком мире.
Виктор пропустил последнее утверждение мимо ушей.
– Что было дальше?
– Отец дико закричал, хотел ударить Бурлакова, но тут в комнату вошла Светлана – принесла поднос с кофе. Ну, чтобы угостить герцога. Ланьер отшатнулся и выскочил из кабинета через окно... Знаешь, он умеет мгновенно перемещаться. В этот раз он одним прыжком оказался во дворе, потом забрался в свой замечательный кораблик и исчез.
– И бросил тебя?
– Он меня не видел.
Врет или правду говорит? Виктор не знал. В случае с Рафом эмпатия была бессильна. Раф – весь будто за глухой стеной – не достучаться.
– Дальше.
– Как только герцог исчез, в дверь вошел Лобов. У него был игломет.
– Лобов? Но он же всего лишь цепной пес. Исполнитель чужой воли!
– Значит – он исполнял. Окно было открыто, но генерал почему-то стоял и не двигался. Он как будто раздумывал: бежать или остаться.
– Генерал ничего не сказал? Может быть, что-нибудь крикнул?
– Ну да, крикнул. Одну-единственную странную фразу: «Почему не Хьюго?»
– «Почему не Хьюго?» – переспросил Виктор.
– Да. Я хорошо расслышал: окно ведь было открыто. Лобов ничего не ответил, поднял руку, чтобы выстрелить. И тут Светлана метнулась наперерез, пытаясь заслонить собой генерала. И заслонила, но только наполовину: часть игл все равно попала в него. Лобов швырнул игольник и убежал. Я спешно стал спускаться. Сначала не знал, что делать. Потом решил отыскать Каланжо и все ему рассказать. Но не успел: Хьюго уже арестовал капитана.
– Я почти уверен: Лобов убил по приказу Хьюго. Но тогда выходит, что начальник охраны притворяется, виня в смерти генерала герцога или меня... неважно. Одного из Ланьеров.
– Не знаю. Иногда мне кажется, что нормальный человек не может говорить такого, сначала надо спятить. А потом вдруг начинаю думать, что сам Хьюго в свои слова не верит ни единой минуты, а лишь изображает шизоида. Только я не могу понять, какова его цель.
– За что он убил Форака?
– За измену. Якобы. Тот попытался бежать. Но его поймали. Хьюго поставил его к стене, а сам долго расхаживал взад и вперед, объяснял, как он с самого начала догадался, что Форак заслан в крепость, и вот он, наконец, его уличил. Парень плакал и говорил, что он просто испугался, потому и убежал. Дальше я не видел...
«Или видел, но не хочет признаться», – решил Виктор.
– У меня для тебя поручение, Раф.
– Какое?
– Немедленно бери самый лучший вездеход, бери с собой сержанта Топа для охраны, и езжайте к картофельникам.
– Сейчас? На ночь глядя?
– Именно. Скажешь, что крепостью теперь управляет Каланжо.
– Что? А разве не ты?
– Каланжо, – повторил Виктор с нажимом. – Ты знаешь, где сейчас твой отец?
– Догадываюсь.
«Знает», – усмехнулся про себя Виктор.
– Сразу из Картофельной деревни поедешь к нему.
– Если главный в крепости Каланжо, тогда почему ты распоряжаешься? – спросил ехидно Раф.
– Потому что речь идет о нашем семейном деле.
8
Виктор проснулся оттого, что кто-то отчетливо назвал его по имени. Он проснулся и сел на кровати. Он ночевал в своей комнате – покои генерала оставались в эту ночь свободными.
В комнате была Валюшка. Призрак стоял на коленях подле кровати и шептал ему на ухо:
– Виктор Павлович, очнитесь!
– В чем дело?
– Опасность. Уходите. Через заднюю калитку. Скорее!
– Крепость?
– Вы в опасности! Бегите! – Она молитвенно сложила руки.
– А остальные?
– Не знаю. Меня прислали ради вас. Вы – один. Уходите.
Виктор оделся. Но побежал не во двор к тайной калитке, а будить Каланжо: капитан и после переворота жил в одной комнате вместе с Димашем и Томом, как будто Бурлаков еще распоряжался в своих владениях.
Дверь была заперта изнутри, и Виктор долго стучал, прежде чем ему открыли.
– В чем дело? Мне казалось, сейчас ночь, – пробурчал Каланжо, отодвигая, наконец, засов.
– А мне кажется, что на крепость готовится нападение. Вставайте. Надо бить тревогу.
– Что там стряслось? – заворчал Димаш, разбуженный голосами.
– Мы же поставили охрану на стенах, все под контролем, – напомнил Каланжо.
– А я говорю: поднимайтесь, бейте тревогу! Я пойду, проверю посты.
Но он не успел сделать и шага – во дворе зарокотал голос Хьюго, усиленный рупором:
– Ланьер! Каланжо! Димаш! Выходите во двор! Сдавайтесь! Или я пристрелю наших милых эльфов!
Виктор распахнул окно спальни. В лицо ему тут же ударил луч прожектора. Виктор отпрянул, потом вгляделся. И глазам своим не поверил – весь двор был заполнен людьми. Ворота распахнуты, и вездеход, пыхтя, въезжал во двор. Все эти люди были в серо-голубой форме. Цвет фельдграу. Цвет Валгаллы.
– Боже мой! Откуда они взялись? – ахнул Том.
– Сука! – выругался Димаш и пнул ногой кресло. – Он нас продал! Всех продал!
– М-да, операция не удалась, – подвел итог Каланжо. – Что будем делать?
Виктор молчал, ошеломленный.
– Он убьет Таю и Орлика, а потом нас, – пробормотал Димаш.
– Мы сдаемся! – крикнул Ланьер.
– Виктор Павлович, что ж это такое? – Димаш чуть не плакал. – Почему он опять торжествует? Почему?
– Похоже, Хьюго отыскал себе настоящего хозяина, – прошептал Виктор.
9
Во дворе, понурившись, окруженный валгалловцами, стоял эльф Орловский, левая рука у него была вся в крови. Рядом с ним в одной коротенькой рубашке стояла Тая. Она вся тряслась, прижав друг к другу сжатые кулачки.
Хьюго в окружении своих трех охранников, успевших сменить привычную форму синих на цвета Валгаллы, возвышался рядом.
– Неужели, Виктор Павлович, вы могли подумать, что я настолько глуп? – улыбнулся бывший начальник охраны.
– Настолько глуп? Нет! – Виктор бросил автомат на мостовую. – Такого я никак вообразить не мог.
Прежде Хьюго старался быть предельно вежливым почти подхалимничал, а тут внезапно разгневался, побагровел, брови сошлись на переносице.
– Ты все шутишь, дрянь? Все остришь? Не надоело, дебил? Слава! – выкрикнул он, и Виктор не сразу понял, что Хьюго зовет стоящего рядом Лобова. Ого! Как быстро они его освободили. Тот послушно выступил вперед. Лицо заклеено пластырем. – Накажи. – И Хьюго ткнул пальцем в сторону Орловского.
Лобов вытащил из кобуры пистолет и два раза выстрелил эльфу в грудь. Обе пули – точно в сердце. Тая завизжала. Один из охранников влепил ей затрещину, но она продолжала кричать.
– Вот так... – Гнев Хьюго мгновенно испарился, губы скривила улыбка. – Я давно говорил, что эльфы – поганая порода. Их надо мочить. И профессор этот написал поганую книжонку. Ее давно следовало сжечь. Ну ничего, мы ее еще сожжем. Думаю, у тебя, портальщик, теперь надолго пропадет охота шутить. А?
МИР ВО ВРЕМЯ ВОЙНЫ
Глава 25
1
– Послушайте, герцог, а вы не можете отвезти меня на своем замечательном летуне в крепость? – спросил полковник Скотт у Поля Ланьера.
– Не могу!
Герцог сидел в наблюдательной башне. Площадка располагалась выше пещеры и была замаскирована так, что снаружи ничего, кроме камней, разглядеть было нельзя.
Герцог обозревал окрестности в бинокль. Ледяной ветер продувал смотровую площадку насквозь, и полковник не понимал, зачем герцог торчит здесь несколько часов в день. Однако заметил, что Ланьер поднимается на площадку всякий раз, когда из мастерских прибегает мальчишка в рабочем комбинезоне и передает одно-единственное сообщение: «Сейчас начнется загрузка».
– Почему не можете? – Полковник Скотт привык, что ему постоянно отказывают в ответ на просьбы, но не привык отступать.
– Я поссорился с генералом и не хочу сейчас с ним встречаться. – В голосе герцога слышалось плохо скрываемое раздражение. – Так что вдыхайте горный воздух и наслаждайтесь жизнью.
Полковник ежился под порывами ледяного ветра, но вниз не шел.
– Вы поссорились, а я по-прежнему в дружбе с генералом, и мне надо срочно с ним переговорить, – настаивал Скотт.
– Вы знаете Бурлакова?
– Мы встречались. Во время моей четвертой, последней экспедиции в Дикий мир. Он рассказал мне про Валгаллу, и мы вместе с ним решили, что Вечный мир должен узнать об этом проклятом гнезде, из которого исходит угроза.
– Вы решили... – протяжно повторил Поль. – Звучит забавно. Потому что, насколько я знаю, Бурлаков принимает решения, ни с кем не советуясь.
– Да, мы так решили, – повысил голос полковник Скотт. – Он отдал мне карту, где были обозначены зоны морталов, Валгалла посредине белого пятна и дорога к ней. Он предупредил меня, что проехать можно только весной. И еще – что надо брать серебряные амулеты, не меньше трех штук. Один носить на груди и по одному – в каждом кармане.
– Вы что, на той стороне не знаете, что серебро защищает в мортале? – искренне удивился Поль.
– Нет. Я только от генерала об этом услышал.
– Странно. Неужели эта информация не просочилась в ваш Вечный мир? Забавно. Выходит, в сети разносится лишь информационная пена, а все сколько-нибудь важное туда вообще не попадает?
– Я давно это утверждал, – гордо приосанился Скотт. – Сеть – это огромная помойка.
– А в чем дело? Что вы хотели узнать у Бурлакова? – похоже, теперь Ланьер стал проявлять интерес к разговору.
Он отложил бинокль, перестал оглядывать окрестности и даже предложил полковнику хлебнуть коньяку из фляги. Скотт не отказался.
– Ну, просто хотел задать пару вопросов.
– Например?
– Например, почему Бурлаков просил направить на поиски Валгаллы именно Виктора Ланьера. Как я понял – это ваш родственник? Да?
– Посмертный сын, – Поль насторожился. – Что значит – направить на поиски?
– Виктор работал в портале «Дельта-ньюз».
– Я это знаю. И что?
– Бурлаков передал через меня карту для Виктора. Именно он должен был отправиться в Валгаллу.
– Генерал так и сказал?
– Ну да. Он заявил, что только Виктор Ланьер сможет проникнуть в Валгаллу. Но просил, чтобы я лично с ним не встречался, а действовал через его начальство.
– Этого не может быть!
– Я никогда не вру! – обиделся полковник.
– Речь не о том!
Поль вскочил и кинулся к лестнице.