Страница:
Джеймс Хэдли Чейз
Заставьте танцевать мертвеца
ГЛАВА 1
В погожий летний день немногим позднее 23.00 черный с никелем «роллс-ройс» выехал с Чарльз-стрит на Керзон-стрит и остановился поблизости от улочки, которая идет на Шепард-Маркет.
Две молодые женщины, разомлевшие в своих мехах, прохаживались по этой улочке. Увидев машину, они остановились и стали рассматривать «роллс-ройс» с почти профессиональным интересом, но и некоторой завистью, которую возбуждает чужое богатство. Керзон-стрит была совершенно пустынна и, кроме разгуливающих женщин и подъехавшего автомобиля, там не было больше ни людей, ни машин. Подобное затишье неизвестью почему вдруг может возникнуть на улицах Лондона даже в таком аристократическом квартале, как Уест-Энд. Шофер, высокий молодой человек в униформе, вышел из машины и, подойдя к задней ее дверце, о чем-то поговорил с пассажиром, которого женщины рассмотреть не сумели. Потом шофер сделал шаг назад и с растерянным видом начал разглядывать улицу.
– Как ты думаешь, можем ли мы заинтересовать его? – спросила та из женщин, что была повыше ростом.
– Не строй себе иллюзий, – с горьким смехом сказала вторая, блондинка, стараясь заправить под свою крошечную шапочку непослушный локон. – Типы, которые ездят в «роллс-ройсах», не для нас, милая!
Шофер, между тем, заметил женщин и быстрым шагом направился в их сторону. Более высокая крикнула ему:
– Хэлло! Может быть, вы хотите поговорить со мной?
Когда шофер подошел к ним поближе, она могла рассмотреть парня получше. Бледность юношеского лица была необычной. Несмотря на очевидную незрелость, во всей его фигуре было что-то напряженное и вызывающее беспокойство. Шофер посмотрел на них и, поняв, с какого сорта женщинами он имеет дело, сделал легкое движение назад, после некоторого колебания все же спросил:
– Вы не могли бы мне сказать, где находится клуб «Золотая лилия»? – он говорил довольно приятным, но лишенным выражения голосом.
– Еще чего! – ответила молодая женщина, которую его поведение привело в ярость. – Разве вы не можете обратиться с таким вопросом к полицейскому, вместо того, чтобы заставлять нас терять свое время на разговоры с вами?
– Как же я могу обратиться к полицейскому, если здесь нет ни одного? – возразил он, и его темно-карие глаза уставились на нее откровенно недоброжелательно. – А потом, вообще, похоже на то, что вы не слишком-то заняты, и поэтому я позволил себе обратиться именно к вам. – Его тонкие губы презрительно скривились. – Если вы не знаете, так и скажите, и тогда я обращусь к кому-нибудь другому, вот и все!
Женщина со злостью повернулась к нему спиной и бросила на прощание:
– Итак, обращайтесь к кому-нибудь другому!
– А почему вы не спрашиваете про клуб у меня? Ведь я-то знаю, где он находится, – блондинка вмешалась в разговор.
Шофер поправил отвороты своих черных перчаток. Его подозрительный взгляд перебегал с одной женщины на другую.
– Хорошо. Тогда где же он находится? – спросил он нетерпеливо.
Блондинка улыбнулась. Теперь, рассмотрев лицо парня, она, как и ее подруга, почувствовала беспокойство.
– А вы знаете, что туда имеют право входить только члены клуба? – объяснила она. – Вам никогда не удастся проникнуть туда, так как это правило строго соблюдается.
– Не беспокойтесь об этом, – возразил шофер, но нервные пальцы не находили себе место, – покажите мне только, где он находится.
– Вы его никогда не найдете, даже если будете разыскивать всю ночь, – ответила блондинка заговорщицким тоном. И, бросив быстрый взгляд на свою подружку, тихо добавила: – Но я охотно покажу его вам, при условии возмещения того, что мне будет стоить сделать это.
Высокая все-таки услыхала ее слова.
– Послушай, милая, ты ведь знаешь не лучше меня, где этот клуб. – Она почувствовала досаду, что упустила возможность заработать.
– Ну, конечно, я знаю, где он находится! Разве у меня глаза в кармане? – продолжала блондинка, покачав головой. – Да, я действительно знаю, где найти этот клуб, и если дело будет стоить того, я, конечно, смогу и проводить вас туда.
Шофер отошел немного в сторону и провел взглядом по улице, но она по-прежнему была пуста. Он вернулся к машине и снова что-то сказал пассажиру.
– Уходи лучше отсюда, дорогая, разве ты не видишь, что ты лишняя? – сказала блондинка.
– До чего же ты добрая! – ехидно упрекнула высокая. – Разве не я первая заговорила с ним? Не будь идиоткой!
Блондинка улыбнулась, но при этом взгляд ее оставался холодным и даже угрожающим.
– Я знаю, где это находится, а не ты! У него есть фрик, но это не клиент для тебя!
– О! Хорошо же!
И высокая молодая женщина, признав свое поражение, исчезла в темноте. Блондинка посмотрела в сторону машины. Человек маленького роста, одетый в черный плащ, в черной шляпе, надвинутой на глаза, в белых перчатках вылез из машины. На его до блеска начищенных ботинках, словно в зеркале, отразилась яркая луна. Он взял в руки эбонитовую трость с золотым набалдашником, которую протянул ему шофер, и пересек улицу.
– Вы, следовательно, знаете, где находится клуб, моя дорогая? – спросил он, останавливаясь около блондинки.
Она с нескрываемым любопытством посмотрела на него. Шляпа с большими полями полностью скрывала верхнюю часть лица. У него был маленький рот. Губы были красными, мясистыми и очень подвижными, а что касается подбородка, то он, казалось, нацелился прямо на нее, будто указательный палец. Она сделала утвердительный жест.
– Будете добры, я провожу вас туда, – сказала она, потом добавила: – Вы ведь не здешний, правда?
– Какая вы хитрая! – толстые губы заулыбались. – Но не заставляйте меня терять время. Быстро проводите меня к клубу, и я сделаю вам подарок в один фунт.
– Дайте мне два, дорогой, – возразила она. – У меня сегодня был такой неудачный день.
Втянув голову в плечи, он тяжело оперся о свою трость.
– А сколько же отсюда минут ходьбы, чтобы они стоили двух фунтов, по вашему мнению?
Она прямо посмотрела на него.
– Вы должны заплатить мне совсем не за прогулку, за мои сведения.
Он снова улыбнулся. У него были белые, маленькие зубки, острые, как у хорька.
– Это и в самом деле верно, вы умница. Решено, два фунта. Договорились?
Она подмигнула ему и ответила улыбкой.
– Я сразу же поняла, что вы не жадный. Решено! Это совсем не потому, что у меня нет доверия к вам, но мы, девушки, никогда не предпринимаем необходимых предосторожностей…
Он снял перчатку, на его пальце сверкнул огромный солитер.
– Вы знаете Ролло? – спросил он, понизив голос и сверля ее глазами.
– А если окажется, что я его знаю? – Она как-то вся напряглась и с беспокойством посмотрела на него.
– Я бы хотел узнать о нем кое-что.
Рука с бриллиантом исчезла под плащом и появилась вновь с толстой пачкой банковских билетов. Молодая женщина открыла рот. «Безусловно, в этой пачке фунтов сто!» – подумала она.
– Я заплачу вам за сведения, – проговорил маленький человек. Он бросил украдкой взгляд через плечо, как будто опасался неодобрения шофера. – И, конечно, за сведения, которые будут стоить этого!
Она тоже внимательно посмотрела на улицу. На ней показались люди. Совсем неподалеку от них засверкали пуговицы на мундире полицейского, который совершал свой обычный обход.
– Вам лучше зайти ко мне, в мою квартиру, – сказала она. – Здесь невозможно поговорить об этом.
– Нет, мы просто сделаем небольшую прогулку в моей машине, – сказал он. И, взяв ее непринужденно под руку, увлек к машине. Шофер открыл им дверцу.
Блондинка даже вздохнула от удовольствия, опускаясь на мягкое сиденье. Маленький человек, который по-прежнему держал в левой руке пачку банкнот, взял правой рукой золотой портсигар, лежащий рядом с ним на маленькой полочке.
– Сигарету? – предложил он, глядя на нее краем глаза.
Он закурил от специальной зажигалки, вставленной в гнездо приборной панели. Потом, пока она вдыхала в себя дым сигареты, сказал шоферу:
– Сделайте небольшой круг, но не удаляйтесь далеко от этого места.
– Какая прелесть! – воскликнула блондинка, когда машина совершенно незаметно и плавно тронулась с места и двинулась по улице. – Чего бы я только не сделала, чтобы иметь такую машину!
Маленький человек проворчал:
– Нам надо поговорить о других вещах. Вы знаете Ролло?
Она стряхнула пепел сигареты прямо на толстый шерстяной ковер, который устилал пол машины.
– Он не любит, когда занимаются его особой. Я должна быть предельно осторожной.
– Это по-прежнему вопрос денег, не так ли? – спросил он. – Вот возьмите, может быть, у вас будет больше доверия ко мне, когда вы получите это.
Он протянул ей десять билетов. Она схватила их и быстро сунула в свою сумочку, но глаза ее по-прежнему мечтательно не отрывались от пачки денег в его руке.
– Да, – несколько помедлив, сказала она. – Я его знаю.
– Не он ли владелец «Золотой лилии»?
Она утвердительно кивнула.
– А что он представляет из себя, этот клуб?
– О! Вы знаете, это просто обыкновенная ночная коробка. – Она колебалась. – Люди приходят туда потанцевать. – Она смотрела на кончик сигареты и думала, что она еще может сказать, чтобы не скомпрометировать себя. – Там есть очень хороший оркестр, – добавила она. – Там очень дорогая плата за вход, и туда ходят только члены клуба. Вам ни под каким видом не удастся войти, если вы не являетесь членом клуба. – Она бросила на него быстрый взгляд, потом отвернулась. – Об этом я прекрасно знаю, потому что и сама не раз пыталась туда пройти, но они не разрешают даже членам клуба приводить туда приглашенных, – уточнила она.
Он сидел рядом с ней, скорчившись, скрестив руки на набалдашнике трости.
– Продолжайте, – сказал он, когда она замолчала.
– Что же я могу сказать вам еще? – Рукой она машинально сжимала свою сумочку. – Вы можете там хорошо поесть, но цены там очень завышены. Ролло неплохо получает за все это.
Она проговорила эти последние слова более медленно, так как воображение ее иссякло.
– Вы ничего не сказали мне существенного и особенного, я все это мог узнать, позвонив по телефону и справившись об этом в клубе, – сердито сказал маленький человек. – Знайте, что я не имею привычки сорить своими деньгами. Я и так знаю, что там происходят и другие вещи, но вы об этом не сказали ни слова. Так что же?
– Я не знаю, – ответила она, чувствуя себя не очень хорошо. – Конечно, я тоже слышала, говорили о разных вещах, которые там происходят. Люди ведь там болтливы, но я не хотела бы доставлять неприятности кому бы то ни было.
– Вы никому не повредите, – ответил маленький человечек и насмешливо добавил: – Вы знаете, мне ведь очень легко отобрать у вас эти деньги.
Она смущенно, но поспешно продолжала:
– Если узнают, что это я вам обо всем рассказала, они не постесняются разделаться со мной.
– Кто такие эти «они»?
Она покачала головой.
– Я ведь совсем не об этом хотела вам сказать. Женщина вообще должна быть всегда осторожной.
– Будьте спокойны, вам нечего будет бояться.
Прежде чем решиться, она долго оставалась неподвижной, потом неожиданно торопливо заговорила.
– Говорят, что Ролло помогает людям, у которых неприятности. Он устраивает их дела. Там бывают женщины, которые получают у него наркотики. Вообще, об этом рассказывают, но лично я ничего не знаю. Правда, я повторяю только то, что слышала от других, – она нервно пошевелила пальцами. – Там есть банда, в ней один тип, которого зовут Батч, и его часто видят в этой коробке. Он безумно пугает меня. Он похож на убийцу. Но в общем для меня эта коробка такая же, как и другие.
– В общем, Ролло – это продавец и укрыватель наркотиков, не так ли, а?
Она кивнула.
– Или вообще что-то в этом роде. Я понял.
Маленький человечек приложил губы к золотому набалдашнику, машинально покусывая металл и думая о чем-то своем.
– Я обязательно хочу повидать Ролло, – наконец сказал он.
– Но я вам уже говорила, что ни под каким видом вы не сможете пройти в эту коробку. Они непреклонны.
Маленький человечек, казалось, не слышал этих слов. Он нажал возле себя на какую-то кнопку.
– Назад, – скомандовал он в микрофон.
«Роллс-ройс» несколько замедлил ход, остановился, потом сдал назад и развернулся. Через несколько минут они снова очутились около улицы, ведущей на Шепард-Маркет.
– Проводите меня до клуба, – сказал маленький человечек, выходя из машины.
Выходя, блондинка поймала на себе угрожающий взгляд шофера и задрожала от страха. Она чувствовала этот взгляд все время, удаляясь в темноту с маленьким человечком. Сама не понимая отчего, она продолжала дрожать. В тот момент, когда они подходили к скверу, девушка положила руку на плечо маленького человечка.
– Скажите, дорогой, вы мне дадите те два фунта, которые обещали?
Он удивленно проговорил:
– Но ведь я дал вам уже вполне достаточно, – потом, пожав плечами, сказал: – Ну ладно, не будем спорить из-за этого.
И он дал ей еще два фунта. Она поспешно сунула их в сумочку к остальным деньгам.
– Спасибо, дорогой, вы просто принц! Нам надо повернуть в эту сторону и осторожно!
Фонари только немного разгоняли сумрак. В подворотнях виднелись силуэты. Они курили, и, судя по красным огонькам, их, притаившихся в темноте, было много. Несколько человек фланировало по улице. Они это проделывали как-то осторожно, с подозрительностью. Блондинка и маленький человек пересекли сквер и вышли на соседнюю улицу. Было так темно, что маленький человек остановился.
– А что, далеко еще? – спросил он, с сомнением вглядываясь в ночь.
– Уже близко, – успокоила блондинка, понизив голос. – У меня есть электрический фонарик, так что вам не о чем беспокоиться.
Слабый луч света появился в темноте. Человек, наконец, смог хоть что-то различить. Они находились в конце узкой улицы, перед ними была большая кирпичная стена, с небольшой дверью посередине. Луч фонарика выхватил облупленную краску фасада и большой заржавевший механический молоток у двери.
– Вот мы и пришли, – сказала блондинка. – Но не ругайте меня, если вас туда не пустят.
– Спасибо, – ответил маленький человечек. – Вы теперь можете идти. Я вам очень благодарен.
– Ладно, ладно!
Она подумала о пачке банковских билетов, которые он положил обратно в карман.
– А почему бы вам не придти потом ко мне, ведь это совсем близко отсюда. Я живу напротив. Мы бы очень хорошо провели время. Я вам доставлю много удовольствия!
Маленький человечек ничего ей не ответил, а поднял молоток и дал ему упасть. Дверь задрожала под его ударами.
– Нет, – ответил он сухо. – А теперь убирайтесь-ка отсюда!
Идя по улочке, она услышала, как дверь отворилась, как маленький человек переступил ее порог и как дверь закрылась за ним. Она остановилась, ощутив злость, что ему все же удалось туда войти без всякого труда. Она так рассчитывала, что его не впустят туда и что он тогда пойдет с ней. Вдруг она почувствовала, что рядом кто-то есть. Она быстро обернулась, и луч ее фонарика осветил шофера маленького человека. Он смотрел на нее твердым и неприязненным взглядом.
– Вы меня так сильно напугали! – проговорила она с нервным смешком. Но тело ее при этом покрылось гусиной кожей.
– Погасите-ка этот фонарь, – проговорил он голосом, лишенным какого-либо тембра, но определенно угрожающим.
Машинально, как бы это сделал кролик, загипнотизированный змеей, она послушалась, и ее проглотила тьма. Шофер протянул руку и схватил ее за локоть.
– Ты что-нибудь чувствуешь? – спросил он.
Она вдруг почувствовала, что что-то острое впилось в бедро. Она попыталась вырваться от него, но он крепко держал ее.
– Что это значит? Вы с ума сошли! – в ужасе закричала она дрожащим голосом, колени ее подгибались.
– Это нож… – Он по-прежнему равнодушно цедил слова. – И этот нож я мог бы всадить в твой живот, но я пока этого не сделаю. Быстро дай мне твою сумку и не двигайся.
Девушка собралась было закричать, но шофер мягко нажал на нож, и она осталась неподвижной, с открытым ртом, дрожа и задыхаясь.
– Проклятый выродок! – наконец выдавила она, кипя от ярости.
– Десять фунтов! Он сошел с ума, чтобы бросать такие деньги на ветер. Я сожалею, но ты больше не увидишь, как они выглядят. – Шофер сильнее нажал на нож, но, потрясенная потерей денег, она даже не заметила этого.
– Я возьму фрик. Я могу найти ему лучшее применение, чем ты.
– Но и вы так просто не вывернетесь! – грозила она. – Я расскажу ему. Ведь он же должен будет выйти отсюда, а когда он выйдет, я все ему расскажу, проклятый негодяй!
Он немного отошел от нее. Она чувствовала, как теплая кровь стекает по ее бедру. Она знала, что рана пустяковая, но сознание того, что из нее течет кровь, делало ее слабой.
– У тебя не будет возможности увидеть, как он выйдет отсюда.
Тяжелый кулак в перчатке появился из темноты и ударил ее по подбородку.
Пятидесятилетний Ролло, которого никто не знал под другим именем, был великаном двухметрового роста. Он свое жирное брюхо носил перед собой, словно яйцо в громадном мешке. Его руки и ноги были похожи на гигантские щупальца. Маленькие глазки, утонувшие в складках жира, были приветливыми, умными, упрямыми и порочными. Маленькие усики украшали губу, а руки никогда не оставались в покое. Никто в точности не знал, чем занимался Ролло на самом деле, за исключением того, что он владел «Золотой лилией». Подозревали, что он замешан во всех темных делах этого района. Некоторые даже утверждали, будто под его контролем находятся все бордели Шепард-Маркета, другие считали, что он занимается скупкой и продажей краденого и что даже является главным укрывателем краденых автомобилей в масштабе всей страны. Некоторые же с уверенным видом говорили, что он получал деньги от продажи наркотиков. Но никто в точности ничего о нем не знал.
Клуб «Золотая лилия» был самым закрытым в Лондоне. Он насчитывал шестьсот членов, у которых было одно общее качество: они все жили за счет мошенничества. Одни из них, безусловно, были более бесчестны, чем другие, но никто, как бы богат и влиятелен он ни был, не мог похвастаться, что когда-нибудь жил честным трудом. Там можно было увидеть короля стали, сводника, педераста, проституток высшего класса и многих других подходящих для данного заведения индивидуумов. А вся эта отнюдь не почтенная публика делилась на воров автомобилей, просто жуликов, подозрительных посредников, светских женщин-клептоманок, профессиональных шантажистов, продавцов наркотиков и тому подобное. Владычество Ролло над ними было безгранично. Декорированное помещение клуба было опоясано галереей. Туда допускались лишь избранные. А у Ролло здесь был своего рода наблюдательный пункт. Почти все вечера после полуночи его можно было увидеть стоящим, опирающимися волосатыми руками на ограждение галереи, наблюдающим маленькими блестящими глазками за танцующими и ужинающими гостями. Это зрелище доставляло ему огромное удовольствие, оно воодушевляло его.
Ролло всегда выглядел одинаково: на голове, имеющей форму груши, совершенно лысой и блестящей, как биллиардный шар, сидела красная турецкая фреска. Его жирное тело было облачено во фрак черного цвета и такой же жилет: отделанный белым галстук «Аскот» был тоже из черного шелка и закрывал его толстую шею, серые в полоску брюки скрывали толстые ноги, а лакированные башмаки – огромные плоские ступни. При входе в большой зал каждый автоматически поднимал взгляд на балкон, и там узнавали, хочет ли Ролло поговорить с ним. Если у него было такое желание, он делал знак пальцем и исчезал в своем кабинете. Приглашенный не сразу поднимался к нему. Совсем не следовало показывать другим, что Ролло хочет поговорить с ним. В сущности, его знак означал, что у него есть дело и что он хочет держать его в секрете. Нет, приглашенный прежде всего располагался около большого бара в конце помещения, заказывал виски и некоторое время, пока опорожнял свой стакан, разговаривал с барменом, смотрел на официанта-грека, который разносил кушанья. После того, как человек потолкался по левой стороне зала между столиками и маленьким дансингом, вы останавливались на мгновение послушать состоящий из четырех музыкантов высшего класса джаз, и, может быть, особенно технику негра-ударника. Потом с самым естественным безразличием вы проходите за черные бархатные портьеры, которые скрывали лестницу, ведущую наверх. Обычно там, за этими портьерами, находился Батч, охранявший лестницу. Высокий и тонкий, с бледным лицом, одетый в черное и черную фетровую шляпу, этот тип носил также и черную рубашку, на которой выделялся белый шелковый галстук, украшенный золотой подковой. Батч обычно держался у стены и с равнодушным видом чистил гусиным пером зубы, следуя лучшим традициям гангстеров из кинематографа. Идущий к Ролло кивал ему головой, он будто не замечал. И это означало, что можно продолжать путь. Иначе Батч американским акцентом, холодным и всегда угрожающим, приказал бы вернуться обратно в ресторан.
Кабинет у Ролло был роскошным: дубовая обшивка стен, скрытое освещение, письменный стол, покрытый толстым стеклом, богатые украшения по стенам, комфортабельные кресла из зеленой кожи и огромные диваны. Ролло обычно сидел за своим письменным столом с толстой сигарой в зубах, желтых и широких, с сонливым выражением на лице. На его столе не было ни одной бумаги. Он сидел, скрестив руки на зеленом бюваре, и внимательно рассматривал пришедшего, словно это был последний человек, которого он хотел видеть. Он был не один. У камина стояла Селия. Она редко открывала рот, и ее большие черные глаза, которые никогда не выдавали ее мыслей, не покидали лица посетителя, пока он находился в этом кабинете.
Селия была креолкой, и выглядела бледной статуей из бронзы. Большие глаза, черные и мрачные, подбородок, короткий и широкий, скулы в форме головы кобры, губы, напоминавшие яркий разрезанный плод. Ее высокий силуэт был необычным: с лица она выглядела невероятно тонкой, а в профиль казалось, что эта женщина была произведением карикатуриста – так смещены были ее формы. Ярко-красный тюрбан скрывал ее курчавую шевелюру. Ее никто и никогда не видел с непокрытой головой. Нужно сказать, что Селия стыдилась своих волос. Ее шелковые платья, всегда очень ярких расцветок, были сшиты таким образом, чтобы подчеркнуть все линии ее тела. Селия действовала на всех мужчин своей невероятной сексуальностью. Она была любовницей Ролло. В кабинете шли переговоры, заключались договоры, уточнялась финансовая сторона дела. Ролло сидел за своим столом, а Селия внимательно следила за посетителем. После его ухода Ролло бросал взгляд из-за плеча на Селию и поднимал брови. Она тогда решала – «да» или «нет». Она обладала какой-то странной возможностью читать мысли людей и не раз предостерегала Ролло. Всегда было очень нелегко заставить Ролло согласиться с предложением или просьбой – однако пытавшиеся обмануть Ролло теряли все. Одного или двух таких речная полиция выудила из Темзы, другие, менее опасные, оказывались в госпитале в Чаринг-Кроссе с разбитыми черепами. О них не заботились, выживут они или нет. Ролло не любил возражений, никто не пытался изменить в нем хоть что-нибудь.
В этот вечер Ролло сидел за своим письменным столом с сигарой во рту и с лупой в глазу. Он рассматривал драгоценную брошь. Бриллианты, рубины и изумруды сверкали в мягком освещении комнаты, когда он поворачивал брошь в руке. Селия смотрела через его плечо. Она тяжело дышала, и по ее глазам было видно, как она нравится ей. Ролло опустил брошь на бархатную подушечку, поерзал в кресле, устраиваясь удобнее, положил лупу и заворчал. Спинка кресла затрещала.
– Гомец должен сейчас работать там внизу, – сказал он. – Совершенно необходимо, чтобы эта безделушка покинула страну до завтрашнего утра.
– Мне бы так хотелось иметь ее! – сказала Селия, не спуская глаз с брошки. – К чему портить ее? Мы ведь не нуждаемся в деньгах. Она мне нравится именно такой.
– Ты бываешь иногда настоящей идиоткой, – ответил Ролло, открывая ящик, доставая оттуда маленькую картонную коробочку. – Если тебя поймают с этой брошью, то ты получишь, по крайней мере, пять лет тюрьмы. А потом, нам всегда нужны деньги.
Неожиданно на его столе зажглась лампочка.
– Кто-то поднимается по лестнице, – проговорил он, покусывая свои толстые губы.
Он спокойно открыл нижний ящик письменного стола и бросил туда коробку, которая сразу же исчезла. Селия тяжело вздохнула: она поняла, что видела брошь в последний раз. Этот ящик письменного стола сообщался с подвальным этажом, в котором работал Гомец. В дверь постучали, и вошел Батч.
Ролло скривился:
– Кто там еще?
– Здесь находится один тип, он спрашивает вас, – ответил Батч, взгляд которого при этом устремился к Селии, потом снова остановился на Ролло. – Я его прежде никогда не видел. Он не принадлежит к членам клуба.
– А что он хочет?
– Он мне этого не сказал.
– Я не хочу его видеть.
Батч покачал головой.
– Он дал мне это.
И он достал из кармана конверт. Ролло нахмурил брови. Он взял из рук Батча конверт, бросил взгляд на Селию, потом открыл конверт и вытащил оттуда банковский билет. В кабинете неожиданно наступило какое-то удивленное молчание. Стало слышно оркестр внизу. Ролло развернул билет и положил его на бювар.
Две молодые женщины, разомлевшие в своих мехах, прохаживались по этой улочке. Увидев машину, они остановились и стали рассматривать «роллс-ройс» с почти профессиональным интересом, но и некоторой завистью, которую возбуждает чужое богатство. Керзон-стрит была совершенно пустынна и, кроме разгуливающих женщин и подъехавшего автомобиля, там не было больше ни людей, ни машин. Подобное затишье неизвестью почему вдруг может возникнуть на улицах Лондона даже в таком аристократическом квартале, как Уест-Энд. Шофер, высокий молодой человек в униформе, вышел из машины и, подойдя к задней ее дверце, о чем-то поговорил с пассажиром, которого женщины рассмотреть не сумели. Потом шофер сделал шаг назад и с растерянным видом начал разглядывать улицу.
– Как ты думаешь, можем ли мы заинтересовать его? – спросила та из женщин, что была повыше ростом.
– Не строй себе иллюзий, – с горьким смехом сказала вторая, блондинка, стараясь заправить под свою крошечную шапочку непослушный локон. – Типы, которые ездят в «роллс-ройсах», не для нас, милая!
Шофер, между тем, заметил женщин и быстрым шагом направился в их сторону. Более высокая крикнула ему:
– Хэлло! Может быть, вы хотите поговорить со мной?
Когда шофер подошел к ним поближе, она могла рассмотреть парня получше. Бледность юношеского лица была необычной. Несмотря на очевидную незрелость, во всей его фигуре было что-то напряженное и вызывающее беспокойство. Шофер посмотрел на них и, поняв, с какого сорта женщинами он имеет дело, сделал легкое движение назад, после некоторого колебания все же спросил:
– Вы не могли бы мне сказать, где находится клуб «Золотая лилия»? – он говорил довольно приятным, но лишенным выражения голосом.
– Еще чего! – ответила молодая женщина, которую его поведение привело в ярость. – Разве вы не можете обратиться с таким вопросом к полицейскому, вместо того, чтобы заставлять нас терять свое время на разговоры с вами?
– Как же я могу обратиться к полицейскому, если здесь нет ни одного? – возразил он, и его темно-карие глаза уставились на нее откровенно недоброжелательно. – А потом, вообще, похоже на то, что вы не слишком-то заняты, и поэтому я позволил себе обратиться именно к вам. – Его тонкие губы презрительно скривились. – Если вы не знаете, так и скажите, и тогда я обращусь к кому-нибудь другому, вот и все!
Женщина со злостью повернулась к нему спиной и бросила на прощание:
– Итак, обращайтесь к кому-нибудь другому!
– А почему вы не спрашиваете про клуб у меня? Ведь я-то знаю, где он находится, – блондинка вмешалась в разговор.
Шофер поправил отвороты своих черных перчаток. Его подозрительный взгляд перебегал с одной женщины на другую.
– Хорошо. Тогда где же он находится? – спросил он нетерпеливо.
Блондинка улыбнулась. Теперь, рассмотрев лицо парня, она, как и ее подруга, почувствовала беспокойство.
– А вы знаете, что туда имеют право входить только члены клуба? – объяснила она. – Вам никогда не удастся проникнуть туда, так как это правило строго соблюдается.
– Не беспокойтесь об этом, – возразил шофер, но нервные пальцы не находили себе место, – покажите мне только, где он находится.
– Вы его никогда не найдете, даже если будете разыскивать всю ночь, – ответила блондинка заговорщицким тоном. И, бросив быстрый взгляд на свою подружку, тихо добавила: – Но я охотно покажу его вам, при условии возмещения того, что мне будет стоить сделать это.
Высокая все-таки услыхала ее слова.
– Послушай, милая, ты ведь знаешь не лучше меня, где этот клуб. – Она почувствовала досаду, что упустила возможность заработать.
– Ну, конечно, я знаю, где он находится! Разве у меня глаза в кармане? – продолжала блондинка, покачав головой. – Да, я действительно знаю, где найти этот клуб, и если дело будет стоить того, я, конечно, смогу и проводить вас туда.
Шофер отошел немного в сторону и провел взглядом по улице, но она по-прежнему была пуста. Он вернулся к машине и снова что-то сказал пассажиру.
– Уходи лучше отсюда, дорогая, разве ты не видишь, что ты лишняя? – сказала блондинка.
– До чего же ты добрая! – ехидно упрекнула высокая. – Разве не я первая заговорила с ним? Не будь идиоткой!
Блондинка улыбнулась, но при этом взгляд ее оставался холодным и даже угрожающим.
– Я знаю, где это находится, а не ты! У него есть фрик, но это не клиент для тебя!
– О! Хорошо же!
И высокая молодая женщина, признав свое поражение, исчезла в темноте. Блондинка посмотрела в сторону машины. Человек маленького роста, одетый в черный плащ, в черной шляпе, надвинутой на глаза, в белых перчатках вылез из машины. На его до блеска начищенных ботинках, словно в зеркале, отразилась яркая луна. Он взял в руки эбонитовую трость с золотым набалдашником, которую протянул ему шофер, и пересек улицу.
– Вы, следовательно, знаете, где находится клуб, моя дорогая? – спросил он, останавливаясь около блондинки.
Она с нескрываемым любопытством посмотрела на него. Шляпа с большими полями полностью скрывала верхнюю часть лица. У него был маленький рот. Губы были красными, мясистыми и очень подвижными, а что касается подбородка, то он, казалось, нацелился прямо на нее, будто указательный палец. Она сделала утвердительный жест.
– Будете добры, я провожу вас туда, – сказала она, потом добавила: – Вы ведь не здешний, правда?
– Какая вы хитрая! – толстые губы заулыбались. – Но не заставляйте меня терять время. Быстро проводите меня к клубу, и я сделаю вам подарок в один фунт.
– Дайте мне два, дорогой, – возразила она. – У меня сегодня был такой неудачный день.
Втянув голову в плечи, он тяжело оперся о свою трость.
– А сколько же отсюда минут ходьбы, чтобы они стоили двух фунтов, по вашему мнению?
Она прямо посмотрела на него.
– Вы должны заплатить мне совсем не за прогулку, за мои сведения.
Он снова улыбнулся. У него были белые, маленькие зубки, острые, как у хорька.
– Это и в самом деле верно, вы умница. Решено, два фунта. Договорились?
Она подмигнула ему и ответила улыбкой.
– Я сразу же поняла, что вы не жадный. Решено! Это совсем не потому, что у меня нет доверия к вам, но мы, девушки, никогда не предпринимаем необходимых предосторожностей…
Он снял перчатку, на его пальце сверкнул огромный солитер.
– Вы знаете Ролло? – спросил он, понизив голос и сверля ее глазами.
– А если окажется, что я его знаю? – Она как-то вся напряглась и с беспокойством посмотрела на него.
– Я бы хотел узнать о нем кое-что.
Рука с бриллиантом исчезла под плащом и появилась вновь с толстой пачкой банковских билетов. Молодая женщина открыла рот. «Безусловно, в этой пачке фунтов сто!» – подумала она.
– Я заплачу вам за сведения, – проговорил маленький человек. Он бросил украдкой взгляд через плечо, как будто опасался неодобрения шофера. – И, конечно, за сведения, которые будут стоить этого!
Она тоже внимательно посмотрела на улицу. На ней показались люди. Совсем неподалеку от них засверкали пуговицы на мундире полицейского, который совершал свой обычный обход.
– Вам лучше зайти ко мне, в мою квартиру, – сказала она. – Здесь невозможно поговорить об этом.
– Нет, мы просто сделаем небольшую прогулку в моей машине, – сказал он. И, взяв ее непринужденно под руку, увлек к машине. Шофер открыл им дверцу.
Блондинка даже вздохнула от удовольствия, опускаясь на мягкое сиденье. Маленький человек, который по-прежнему держал в левой руке пачку банкнот, взял правой рукой золотой портсигар, лежащий рядом с ним на маленькой полочке.
– Сигарету? – предложил он, глядя на нее краем глаза.
Он закурил от специальной зажигалки, вставленной в гнездо приборной панели. Потом, пока она вдыхала в себя дым сигареты, сказал шоферу:
– Сделайте небольшой круг, но не удаляйтесь далеко от этого места.
– Какая прелесть! – воскликнула блондинка, когда машина совершенно незаметно и плавно тронулась с места и двинулась по улице. – Чего бы я только не сделала, чтобы иметь такую машину!
Маленький человек проворчал:
– Нам надо поговорить о других вещах. Вы знаете Ролло?
Она стряхнула пепел сигареты прямо на толстый шерстяной ковер, который устилал пол машины.
– Он не любит, когда занимаются его особой. Я должна быть предельно осторожной.
– Это по-прежнему вопрос денег, не так ли? – спросил он. – Вот возьмите, может быть, у вас будет больше доверия ко мне, когда вы получите это.
Он протянул ей десять билетов. Она схватила их и быстро сунула в свою сумочку, но глаза ее по-прежнему мечтательно не отрывались от пачки денег в его руке.
– Да, – несколько помедлив, сказала она. – Я его знаю.
– Не он ли владелец «Золотой лилии»?
Она утвердительно кивнула.
– А что он представляет из себя, этот клуб?
– О! Вы знаете, это просто обыкновенная ночная коробка. – Она колебалась. – Люди приходят туда потанцевать. – Она смотрела на кончик сигареты и думала, что она еще может сказать, чтобы не скомпрометировать себя. – Там есть очень хороший оркестр, – добавила она. – Там очень дорогая плата за вход, и туда ходят только члены клуба. Вам ни под каким видом не удастся войти, если вы не являетесь членом клуба. – Она бросила на него быстрый взгляд, потом отвернулась. – Об этом я прекрасно знаю, потому что и сама не раз пыталась туда пройти, но они не разрешают даже членам клуба приводить туда приглашенных, – уточнила она.
Он сидел рядом с ней, скорчившись, скрестив руки на набалдашнике трости.
– Продолжайте, – сказал он, когда она замолчала.
– Что же я могу сказать вам еще? – Рукой она машинально сжимала свою сумочку. – Вы можете там хорошо поесть, но цены там очень завышены. Ролло неплохо получает за все это.
Она проговорила эти последние слова более медленно, так как воображение ее иссякло.
– Вы ничего не сказали мне существенного и особенного, я все это мог узнать, позвонив по телефону и справившись об этом в клубе, – сердито сказал маленький человек. – Знайте, что я не имею привычки сорить своими деньгами. Я и так знаю, что там происходят и другие вещи, но вы об этом не сказали ни слова. Так что же?
– Я не знаю, – ответила она, чувствуя себя не очень хорошо. – Конечно, я тоже слышала, говорили о разных вещах, которые там происходят. Люди ведь там болтливы, но я не хотела бы доставлять неприятности кому бы то ни было.
– Вы никому не повредите, – ответил маленький человечек и насмешливо добавил: – Вы знаете, мне ведь очень легко отобрать у вас эти деньги.
Она смущенно, но поспешно продолжала:
– Если узнают, что это я вам обо всем рассказала, они не постесняются разделаться со мной.
– Кто такие эти «они»?
Она покачала головой.
– Я ведь совсем не об этом хотела вам сказать. Женщина вообще должна быть всегда осторожной.
– Будьте спокойны, вам нечего будет бояться.
Прежде чем решиться, она долго оставалась неподвижной, потом неожиданно торопливо заговорила.
– Говорят, что Ролло помогает людям, у которых неприятности. Он устраивает их дела. Там бывают женщины, которые получают у него наркотики. Вообще, об этом рассказывают, но лично я ничего не знаю. Правда, я повторяю только то, что слышала от других, – она нервно пошевелила пальцами. – Там есть банда, в ней один тип, которого зовут Батч, и его часто видят в этой коробке. Он безумно пугает меня. Он похож на убийцу. Но в общем для меня эта коробка такая же, как и другие.
– В общем, Ролло – это продавец и укрыватель наркотиков, не так ли, а?
Она кивнула.
– Или вообще что-то в этом роде. Я понял.
Маленький человечек приложил губы к золотому набалдашнику, машинально покусывая металл и думая о чем-то своем.
– Я обязательно хочу повидать Ролло, – наконец сказал он.
– Но я вам уже говорила, что ни под каким видом вы не сможете пройти в эту коробку. Они непреклонны.
Маленький человечек, казалось, не слышал этих слов. Он нажал возле себя на какую-то кнопку.
– Назад, – скомандовал он в микрофон.
«Роллс-ройс» несколько замедлил ход, остановился, потом сдал назад и развернулся. Через несколько минут они снова очутились около улицы, ведущей на Шепард-Маркет.
– Проводите меня до клуба, – сказал маленький человечек, выходя из машины.
Выходя, блондинка поймала на себе угрожающий взгляд шофера и задрожала от страха. Она чувствовала этот взгляд все время, удаляясь в темноту с маленьким человечком. Сама не понимая отчего, она продолжала дрожать. В тот момент, когда они подходили к скверу, девушка положила руку на плечо маленького человечка.
– Скажите, дорогой, вы мне дадите те два фунта, которые обещали?
Он удивленно проговорил:
– Но ведь я дал вам уже вполне достаточно, – потом, пожав плечами, сказал: – Ну ладно, не будем спорить из-за этого.
И он дал ей еще два фунта. Она поспешно сунула их в сумочку к остальным деньгам.
– Спасибо, дорогой, вы просто принц! Нам надо повернуть в эту сторону и осторожно!
Фонари только немного разгоняли сумрак. В подворотнях виднелись силуэты. Они курили, и, судя по красным огонькам, их, притаившихся в темноте, было много. Несколько человек фланировало по улице. Они это проделывали как-то осторожно, с подозрительностью. Блондинка и маленький человек пересекли сквер и вышли на соседнюю улицу. Было так темно, что маленький человек остановился.
– А что, далеко еще? – спросил он, с сомнением вглядываясь в ночь.
– Уже близко, – успокоила блондинка, понизив голос. – У меня есть электрический фонарик, так что вам не о чем беспокоиться.
Слабый луч света появился в темноте. Человек, наконец, смог хоть что-то различить. Они находились в конце узкой улицы, перед ними была большая кирпичная стена, с небольшой дверью посередине. Луч фонарика выхватил облупленную краску фасада и большой заржавевший механический молоток у двери.
– Вот мы и пришли, – сказала блондинка. – Но не ругайте меня, если вас туда не пустят.
– Спасибо, – ответил маленький человечек. – Вы теперь можете идти. Я вам очень благодарен.
– Ладно, ладно!
Она подумала о пачке банковских билетов, которые он положил обратно в карман.
– А почему бы вам не придти потом ко мне, ведь это совсем близко отсюда. Я живу напротив. Мы бы очень хорошо провели время. Я вам доставлю много удовольствия!
Маленький человечек ничего ей не ответил, а поднял молоток и дал ему упасть. Дверь задрожала под его ударами.
– Нет, – ответил он сухо. – А теперь убирайтесь-ка отсюда!
Идя по улочке, она услышала, как дверь отворилась, как маленький человек переступил ее порог и как дверь закрылась за ним. Она остановилась, ощутив злость, что ему все же удалось туда войти без всякого труда. Она так рассчитывала, что его не впустят туда и что он тогда пойдет с ней. Вдруг она почувствовала, что рядом кто-то есть. Она быстро обернулась, и луч ее фонарика осветил шофера маленького человека. Он смотрел на нее твердым и неприязненным взглядом.
– Вы меня так сильно напугали! – проговорила она с нервным смешком. Но тело ее при этом покрылось гусиной кожей.
– Погасите-ка этот фонарь, – проговорил он голосом, лишенным какого-либо тембра, но определенно угрожающим.
Машинально, как бы это сделал кролик, загипнотизированный змеей, она послушалась, и ее проглотила тьма. Шофер протянул руку и схватил ее за локоть.
– Ты что-нибудь чувствуешь? – спросил он.
Она вдруг почувствовала, что что-то острое впилось в бедро. Она попыталась вырваться от него, но он крепко держал ее.
– Что это значит? Вы с ума сошли! – в ужасе закричала она дрожащим голосом, колени ее подгибались.
– Это нож… – Он по-прежнему равнодушно цедил слова. – И этот нож я мог бы всадить в твой живот, но я пока этого не сделаю. Быстро дай мне твою сумку и не двигайся.
Девушка собралась было закричать, но шофер мягко нажал на нож, и она осталась неподвижной, с открытым ртом, дрожа и задыхаясь.
– Проклятый выродок! – наконец выдавила она, кипя от ярости.
– Десять фунтов! Он сошел с ума, чтобы бросать такие деньги на ветер. Я сожалею, но ты больше не увидишь, как они выглядят. – Шофер сильнее нажал на нож, но, потрясенная потерей денег, она даже не заметила этого.
– Я возьму фрик. Я могу найти ему лучшее применение, чем ты.
– Но и вы так просто не вывернетесь! – грозила она. – Я расскажу ему. Ведь он же должен будет выйти отсюда, а когда он выйдет, я все ему расскажу, проклятый негодяй!
Он немного отошел от нее. Она чувствовала, как теплая кровь стекает по ее бедру. Она знала, что рана пустяковая, но сознание того, что из нее течет кровь, делало ее слабой.
– У тебя не будет возможности увидеть, как он выйдет отсюда.
Тяжелый кулак в перчатке появился из темноты и ударил ее по подбородку.
Пятидесятилетний Ролло, которого никто не знал под другим именем, был великаном двухметрового роста. Он свое жирное брюхо носил перед собой, словно яйцо в громадном мешке. Его руки и ноги были похожи на гигантские щупальца. Маленькие глазки, утонувшие в складках жира, были приветливыми, умными, упрямыми и порочными. Маленькие усики украшали губу, а руки никогда не оставались в покое. Никто в точности не знал, чем занимался Ролло на самом деле, за исключением того, что он владел «Золотой лилией». Подозревали, что он замешан во всех темных делах этого района. Некоторые даже утверждали, будто под его контролем находятся все бордели Шепард-Маркета, другие считали, что он занимается скупкой и продажей краденого и что даже является главным укрывателем краденых автомобилей в масштабе всей страны. Некоторые же с уверенным видом говорили, что он получал деньги от продажи наркотиков. Но никто в точности ничего о нем не знал.
Клуб «Золотая лилия» был самым закрытым в Лондоне. Он насчитывал шестьсот членов, у которых было одно общее качество: они все жили за счет мошенничества. Одни из них, безусловно, были более бесчестны, чем другие, но никто, как бы богат и влиятелен он ни был, не мог похвастаться, что когда-нибудь жил честным трудом. Там можно было увидеть короля стали, сводника, педераста, проституток высшего класса и многих других подходящих для данного заведения индивидуумов. А вся эта отнюдь не почтенная публика делилась на воров автомобилей, просто жуликов, подозрительных посредников, светских женщин-клептоманок, профессиональных шантажистов, продавцов наркотиков и тому подобное. Владычество Ролло над ними было безгранично. Декорированное помещение клуба было опоясано галереей. Туда допускались лишь избранные. А у Ролло здесь был своего рода наблюдательный пункт. Почти все вечера после полуночи его можно было увидеть стоящим, опирающимися волосатыми руками на ограждение галереи, наблюдающим маленькими блестящими глазками за танцующими и ужинающими гостями. Это зрелище доставляло ему огромное удовольствие, оно воодушевляло его.
Ролло всегда выглядел одинаково: на голове, имеющей форму груши, совершенно лысой и блестящей, как биллиардный шар, сидела красная турецкая фреска. Его жирное тело было облачено во фрак черного цвета и такой же жилет: отделанный белым галстук «Аскот» был тоже из черного шелка и закрывал его толстую шею, серые в полоску брюки скрывали толстые ноги, а лакированные башмаки – огромные плоские ступни. При входе в большой зал каждый автоматически поднимал взгляд на балкон, и там узнавали, хочет ли Ролло поговорить с ним. Если у него было такое желание, он делал знак пальцем и исчезал в своем кабинете. Приглашенный не сразу поднимался к нему. Совсем не следовало показывать другим, что Ролло хочет поговорить с ним. В сущности, его знак означал, что у него есть дело и что он хочет держать его в секрете. Нет, приглашенный прежде всего располагался около большого бара в конце помещения, заказывал виски и некоторое время, пока опорожнял свой стакан, разговаривал с барменом, смотрел на официанта-грека, который разносил кушанья. После того, как человек потолкался по левой стороне зала между столиками и маленьким дансингом, вы останавливались на мгновение послушать состоящий из четырех музыкантов высшего класса джаз, и, может быть, особенно технику негра-ударника. Потом с самым естественным безразличием вы проходите за черные бархатные портьеры, которые скрывали лестницу, ведущую наверх. Обычно там, за этими портьерами, находился Батч, охранявший лестницу. Высокий и тонкий, с бледным лицом, одетый в черное и черную фетровую шляпу, этот тип носил также и черную рубашку, на которой выделялся белый шелковый галстук, украшенный золотой подковой. Батч обычно держался у стены и с равнодушным видом чистил гусиным пером зубы, следуя лучшим традициям гангстеров из кинематографа. Идущий к Ролло кивал ему головой, он будто не замечал. И это означало, что можно продолжать путь. Иначе Батч американским акцентом, холодным и всегда угрожающим, приказал бы вернуться обратно в ресторан.
Кабинет у Ролло был роскошным: дубовая обшивка стен, скрытое освещение, письменный стол, покрытый толстым стеклом, богатые украшения по стенам, комфортабельные кресла из зеленой кожи и огромные диваны. Ролло обычно сидел за своим письменным столом с толстой сигарой в зубах, желтых и широких, с сонливым выражением на лице. На его столе не было ни одной бумаги. Он сидел, скрестив руки на зеленом бюваре, и внимательно рассматривал пришедшего, словно это был последний человек, которого он хотел видеть. Он был не один. У камина стояла Селия. Она редко открывала рот, и ее большие черные глаза, которые никогда не выдавали ее мыслей, не покидали лица посетителя, пока он находился в этом кабинете.
Селия была креолкой, и выглядела бледной статуей из бронзы. Большие глаза, черные и мрачные, подбородок, короткий и широкий, скулы в форме головы кобры, губы, напоминавшие яркий разрезанный плод. Ее высокий силуэт был необычным: с лица она выглядела невероятно тонкой, а в профиль казалось, что эта женщина была произведением карикатуриста – так смещены были ее формы. Ярко-красный тюрбан скрывал ее курчавую шевелюру. Ее никто и никогда не видел с непокрытой головой. Нужно сказать, что Селия стыдилась своих волос. Ее шелковые платья, всегда очень ярких расцветок, были сшиты таким образом, чтобы подчеркнуть все линии ее тела. Селия действовала на всех мужчин своей невероятной сексуальностью. Она была любовницей Ролло. В кабинете шли переговоры, заключались договоры, уточнялась финансовая сторона дела. Ролло сидел за своим столом, а Селия внимательно следила за посетителем. После его ухода Ролло бросал взгляд из-за плеча на Селию и поднимал брови. Она тогда решала – «да» или «нет». Она обладала какой-то странной возможностью читать мысли людей и не раз предостерегала Ролло. Всегда было очень нелегко заставить Ролло согласиться с предложением или просьбой – однако пытавшиеся обмануть Ролло теряли все. Одного или двух таких речная полиция выудила из Темзы, другие, менее опасные, оказывались в госпитале в Чаринг-Кроссе с разбитыми черепами. О них не заботились, выживут они или нет. Ролло не любил возражений, никто не пытался изменить в нем хоть что-нибудь.
В этот вечер Ролло сидел за своим письменным столом с сигарой во рту и с лупой в глазу. Он рассматривал драгоценную брошь. Бриллианты, рубины и изумруды сверкали в мягком освещении комнаты, когда он поворачивал брошь в руке. Селия смотрела через его плечо. Она тяжело дышала, и по ее глазам было видно, как она нравится ей. Ролло опустил брошь на бархатную подушечку, поерзал в кресле, устраиваясь удобнее, положил лупу и заворчал. Спинка кресла затрещала.
– Гомец должен сейчас работать там внизу, – сказал он. – Совершенно необходимо, чтобы эта безделушка покинула страну до завтрашнего утра.
– Мне бы так хотелось иметь ее! – сказала Селия, не спуская глаз с брошки. – К чему портить ее? Мы ведь не нуждаемся в деньгах. Она мне нравится именно такой.
– Ты бываешь иногда настоящей идиоткой, – ответил Ролло, открывая ящик, доставая оттуда маленькую картонную коробочку. – Если тебя поймают с этой брошью, то ты получишь, по крайней мере, пять лет тюрьмы. А потом, нам всегда нужны деньги.
Неожиданно на его столе зажглась лампочка.
– Кто-то поднимается по лестнице, – проговорил он, покусывая свои толстые губы.
Он спокойно открыл нижний ящик письменного стола и бросил туда коробку, которая сразу же исчезла. Селия тяжело вздохнула: она поняла, что видела брошь в последний раз. Этот ящик письменного стола сообщался с подвальным этажом, в котором работал Гомец. В дверь постучали, и вошел Батч.
Ролло скривился:
– Кто там еще?
– Здесь находится один тип, он спрашивает вас, – ответил Батч, взгляд которого при этом устремился к Селии, потом снова остановился на Ролло. – Я его прежде никогда не видел. Он не принадлежит к членам клуба.
– А что он хочет?
– Он мне этого не сказал.
– Я не хочу его видеть.
Батч покачал головой.
– Он дал мне это.
И он достал из кармана конверт. Ролло нахмурил брови. Он взял из рук Батча конверт, бросил взгляд на Селию, потом открыл конверт и вытащил оттуда банковский билет. В кабинете неожиданно наступило какое-то удивленное молчание. Стало слышно оркестр внизу. Ролло развернул билет и положил его на бювар.