---------------------------------------------------------------
Оригинал этого текста расположен на сайте "Мир Марины Цветаевой"
http://tsvetaeva.da.ru
---------------------------------------------------------------
ВЕРСТЫ
ВЫПУСК ПЕРВЫЙ
Птицы райские поют,
В рай войти нам не дают..
* * *
Посадила яблоньку:
Малым -- забавоньку,
Старому -- младость,
Садовнику -- радость.
Приманила в горницу
Белую горлицу:
Вору -- досада,
Хозяйке -- услада.
Породила доченьку --
Синие оченьки,
Горлинку -- голосом,
Солнышко -- волосом.
На горе девицам,
На горе молодцам.
23 января 1916
* * *
К озеру вышла. Крут берег.
Сизые воды в снег сбиты,
На голос воют. Рвут пасти --
Что звери.
Кинула перстень. Бог с перстнем!
Не по руке мне, знать, кован!
В серебро пены кань, злато,
Кань с песней.
Ярой дугою -- как брызнет!
Встречной дугою -- млад-лебедь
Как всполохнется, как взмоет
В день сизый!
6 февраля 1916
* * *
Ты запрокидываешь голову
Затем, что ты гордец и враль.
Какого спутника веселого
Привел мне нынешний февраль!
Преследуемы оборванцами
И медленно пуская дым,
Торжественными чужестранцами
Проходим городом родным.
Чьи руки бережные нежили
Твои ресницы, красота,
И по каким терновалежиям
Лавровая тебя верста... --
Не спрашиваю. Дух мой алчущий
Переборол уже мечту.
В тебе божественного мальчика, --
Десятилетнего я чту.
Помедлим у реки, полощущей
Цветные бусы фонарей.
Я доведу тебя до площади,
Видавшей отроков-царей...
Мальчишескую боль высвистывай,
И сердце зажимай в горсти...
Мой хладнокровный, мой неистовый
Вольноотпущенник -- прости!
18 февраля 1916
* * *
Откуда такая нежность?
Не первые -- эти кудри
Разглаживаю, и губы
Знавала темней твоих.
Всходили и гасли звезды,
Откуда такая нежность? --
Всходили и гасли очи
У самых моих очей.
Еще не такие гимны
Я слушала ночью темной,
Венчаемая -- о нежность! --
На самой груди певца.
Откуда такая нежность,
И что с нею делать, отрок
Лукавый, певец захожий,
С ресницами -- нет длинней?
18 февраля 1916
* * *
Голуби реют серебряные, растерянные, вечерние...
Материнское мое благословение
Над тобой, мой жалобный
Вороненок.
Иссиня-черное, исчерна-
Синее твое оперение.
Жесткая, жадная, жаркая
Масть.
Было еще двое
Той же масти -- черной молнией сгасли! --
Лермонтов, Бонапарт.
Выпустила я тебя в небо,
Лети себе, лети, болезный!
Смиренные, благословенные
Голуби реют серебряные,
Серебряные над тобой.
12 марта 1916
* * *
Не ветром ветреным -- до -- осени
Снята гроздь.
Ах, виноградарем -- до -- осени
Пришел гость.
Небесным странником -- мне -- страннице
Предстал -- ты
И речи странные -- мне -- страннице
Шептал -- ты.
По голубым и голубым лестницам
Повел в высь.
Под голубым и голубым месяцем
Уста -- жглись.
В каком источнике -- их -- вымою,
Скажи, жрец!
И тяжкой верности с головы моей
Сними венец!
16 марта 1916
* * *
Гибель от женщины. Вот знак
На ладони твоей, юноша.
Долу глаза! Молись! Берегись! Враг
Бродит в полуночи.
Не спасет ни песен
Небесный дар, ни надменнейший вырез губ.
Тем ты и люб,
Что небесен.
Ах, запрокинута твоя голова,
Полузакрыты глаза -- что? -- пряча.
Ах, запрокинется твоя голова --
Иначе.
Голыми руками возьмут -- ретив! упрям! --
Криком твоим всю ночь будет край звонок!
Растреплют крылья твои по всем четырем ветрам,
Серафим! -- Орленок! --
17 марта 1916
* * *
Устилают -- мои -- сени
Пролетающих голубей -- тени.
Сколько было усыновлений!
Умилений!
Выхожу на крыльцо: веет,
Подымаю лицо: греет.
Но душа уже -- не -- млеет,
Не жалеет.
На ступеньке стою -- верхней,
Развеваются надо мной -- ветки.
Скоро купол на той церкви
Померкнет.
Облаками плывет Пасха,
Колоколами плывет Пасха...
В первый раз человек распят --
На Пасху.
22 марта 1916
* * *
В день Благовещенья
Руки раскрещены,
Цветок полит чахнущий,
Окна настежь распахнуты, --
Благовещенье, праздник мой!
В день Благовещенья
Подтверждаю торжественно:
Не надо мне ручных голубей, лебедей, орлят!
-- Летите, куда глаза глядят
В Благовещенье, праздник мой!
В день Благовещенья
Улыбаясь до вечера,
Распростившись с гостями пернатыми.
-- Ничего для себя не надо мне
В Благовещенье, праздник мой!
23 марта 1916
* * *
Канун Благовещенья.
Собор Благовещенский
Прекрасно светится.
Над главным куполом,
Под самым месяцем,
Звезда -- и вспомнился
Константинополь.
На серой паперти
Старухи выстроились
И просят милостыню
Голосами гнусными.
Большими бусами
Горят фонарики
Вкруг Божьей Матери.
Черной бессонницей
Сияют лики святых,
В черном куполе
Оконницы ледяные.
Золотым кустом,
Родословным древом
Никнет паникадило.
-- Благословен плод чрева
Твоего, Дева
Милая!
Пошла странствовать
По рукам -- свеча.
Пошло странствовать
По устам слово:
-- Богородице.
Светла, горяча
Зажжена свеча.
К Солнцу-Матери,
Затерянная в тени,
Воззываю и я, радуясь:
Матерь -- матери
Сохрани
Дочку голубоглазую!
В светлой мудрости
Просвети, направь
По утерянному пути --
Блага.
Дай здоровья ей,
К изголовью ей
Отлетевшего от меня
Приставь -- Ангела.
От словесной храни-- пышности,
Чтоб не вышла как я -- хищницей,
Чернокнижницей.
Служба кончилась.
Небо безоблачно.
Крестится истово
Народ и расходится.
Кто -- по домам,
А кому -- некуда,
Те -- Бог весть куда,
Все -- Бог весть куда!
Серых несколько
Бабок древних
В дверях замешкались, --
Докрещиваются
На самоцветные
На фонарики.
Я же весело,
Как волны валкие
Народ расталкиваю.
Бегу к Москва-реке
Смотреть, как лед идет.
24 - 25 марта 1916
* * *
Четвертый год.
Глаза, как лед,
Брови уже роковые,
Сегодня впервые
С кремлевских высот
Наблюдаешь ты
Ледоход.
Льдины, льдины
И купола.
Звон золотой,
Серебряный звон.
Руки скрещены,
Рот нем.
Брови сдвинув- Наполеон! --
Ты созерцаешь -- Кремль.
-- Мама, куда -- лед идет?
-- Вперед, лебеденок.
Мимо дворцов, церквей, ворот --
Вперед, лебеденок!
Синий Взор -- озабочен:
-- Ты меня любишь, Марина?
-- Очень.
-- Навсегда?
-- Да.
Скоро -- закат,
Скоро -- назад:
Тебе -- в детскую, мне --
Письма читать дерзкие,
Кусать рот.
А лед
Все
Идет.
24 марта 1916
* * *
Димитрий! Марина! В мире
Согласнее нету ваших
Единой волною вскинутых,
Единой волною смытых
Судеб! Имен!
Над темной твоею люлькой,
Димитрий, над люлькой пышной
Твоею, Марина Мнишек,
Стояла одна и та же
Двусмысленная звезда.
Она же над вашим ложем,
Она же над вашим троном
-- Как вкопанная -- стояла
Без малого -- целый год.
Взаправду ли знак родимый
На темной твоей ланите,
Димитрий, -- все та же черная
Горошинка, что у отрока
У родного, у царевича
На смуглой и круглой щечке
Смеясь целовала мать?
Воистину ли, взаправду ли --
Нам сызмала деды сказывали,
Что грешных судить -- не нам?
На нежной и длинной шее
У отрока -- ожерелье.
Над светлыми волосами
Пресветлый венец стоит.
В Марфиной черной келье
Яркое ожерелье
-- Солнце в ночи! -- горит.
Памятливыми глазами
Впилась -- народ замер.
Памятливыми губами
Впилась -- в чей -- рот.
Сама инокиня
Признала сына!
Как же ты -- для нас -- не тот!
Марина! Царица -- Царю,
Звезда -- самозванцу!
Тебя пою,
Злую красу твою,
Лик без румянца.
Во славу твою грешу
Царским грехом гордыни.
Славное твое имя
Славно ношу.
Правит моими бурями
Марина -- звезда -- Юрьевна,
Солнце -- среди -- звезд.
Крест золотой скинула,
Черный ларец сдвинула,
Маслом святым ключ
Масленный -- легко движется.
Черную свою книжищу
Вынула чернокнижница.
Знать, уже делать нечего,
Отошел от ее от плечика
Ангел, -- пошел несть
Господу злую весть:
-- Злые, Господи, вести!
Загубил ее вор-прелестник!
Марина! Димитрий! С миром,
Мятежники, спите, милые.
Над нежной гробницей ангельской
За вас в соборе Архангельском
Большая свеча горит.
29, 30 марта 1916
Оригинал этого текста расположен на сайте "Мир Марины Цветаевой"
http://tsvetaeva.da.ru
---------------------------------------------------------------
ВЕРСТЫ
ВЫПУСК ПЕРВЫЙ
Птицы райские поют,
В рай войти нам не дают..
* * *
Посадила яблоньку:
Малым -- забавоньку,
Старому -- младость,
Садовнику -- радость.
Приманила в горницу
Белую горлицу:
Вору -- досада,
Хозяйке -- услада.
Породила доченьку --
Синие оченьки,
Горлинку -- голосом,
Солнышко -- волосом.
На горе девицам,
На горе молодцам.
23 января 1916
* * *
К озеру вышла. Крут берег.
Сизые воды в снег сбиты,
На голос воют. Рвут пасти --
Что звери.
Кинула перстень. Бог с перстнем!
Не по руке мне, знать, кован!
В серебро пены кань, злато,
Кань с песней.
Ярой дугою -- как брызнет!
Встречной дугою -- млад-лебедь
Как всполохнется, как взмоет
В день сизый!
6 февраля 1916
* * *
Ты запрокидываешь голову
Затем, что ты гордец и враль.
Какого спутника веселого
Привел мне нынешний февраль!
Преследуемы оборванцами
И медленно пуская дым,
Торжественными чужестранцами
Проходим городом родным.
Чьи руки бережные нежили
Твои ресницы, красота,
И по каким терновалежиям
Лавровая тебя верста... --
Не спрашиваю. Дух мой алчущий
Переборол уже мечту.
В тебе божественного мальчика, --
Десятилетнего я чту.
Помедлим у реки, полощущей
Цветные бусы фонарей.
Я доведу тебя до площади,
Видавшей отроков-царей...
Мальчишескую боль высвистывай,
И сердце зажимай в горсти...
Мой хладнокровный, мой неистовый
Вольноотпущенник -- прости!
18 февраля 1916
* * *
Откуда такая нежность?
Не первые -- эти кудри
Разглаживаю, и губы
Знавала темней твоих.
Всходили и гасли звезды,
Откуда такая нежность? --
Всходили и гасли очи
У самых моих очей.
Еще не такие гимны
Я слушала ночью темной,
Венчаемая -- о нежность! --
На самой груди певца.
Откуда такая нежность,
И что с нею делать, отрок
Лукавый, певец захожий,
С ресницами -- нет длинней?
18 февраля 1916
* * *
Голуби реют серебряные, растерянные, вечерние...
Материнское мое благословение
Над тобой, мой жалобный
Вороненок.
Иссиня-черное, исчерна-
Синее твое оперение.
Жесткая, жадная, жаркая
Масть.
Было еще двое
Той же масти -- черной молнией сгасли! --
Лермонтов, Бонапарт.
Выпустила я тебя в небо,
Лети себе, лети, болезный!
Смиренные, благословенные
Голуби реют серебряные,
Серебряные над тобой.
12 марта 1916
* * *
Не ветром ветреным -- до -- осени
Снята гроздь.
Ах, виноградарем -- до -- осени
Пришел гость.
Небесным странником -- мне -- страннице
Предстал -- ты
И речи странные -- мне -- страннице
Шептал -- ты.
По голубым и голубым лестницам
Повел в высь.
Под голубым и голубым месяцем
Уста -- жглись.
В каком источнике -- их -- вымою,
Скажи, жрец!
И тяжкой верности с головы моей
Сними венец!
16 марта 1916
* * *
Гибель от женщины. Вот знак
На ладони твоей, юноша.
Долу глаза! Молись! Берегись! Враг
Бродит в полуночи.
Не спасет ни песен
Небесный дар, ни надменнейший вырез губ.
Тем ты и люб,
Что небесен.
Ах, запрокинута твоя голова,
Полузакрыты глаза -- что? -- пряча.
Ах, запрокинется твоя голова --
Иначе.
Голыми руками возьмут -- ретив! упрям! --
Криком твоим всю ночь будет край звонок!
Растреплют крылья твои по всем четырем ветрам,
Серафим! -- Орленок! --
17 марта 1916
* * *
Устилают -- мои -- сени
Пролетающих голубей -- тени.
Сколько было усыновлений!
Умилений!
Выхожу на крыльцо: веет,
Подымаю лицо: греет.
Но душа уже -- не -- млеет,
Не жалеет.
На ступеньке стою -- верхней,
Развеваются надо мной -- ветки.
Скоро купол на той церкви
Померкнет.
Облаками плывет Пасха,
Колоколами плывет Пасха...
В первый раз человек распят --
На Пасху.
22 марта 1916
* * *
В день Благовещенья
Руки раскрещены,
Цветок полит чахнущий,
Окна настежь распахнуты, --
Благовещенье, праздник мой!
В день Благовещенья
Подтверждаю торжественно:
Не надо мне ручных голубей, лебедей, орлят!
-- Летите, куда глаза глядят
В Благовещенье, праздник мой!
В день Благовещенья
Улыбаясь до вечера,
Распростившись с гостями пернатыми.
-- Ничего для себя не надо мне
В Благовещенье, праздник мой!
23 марта 1916
* * *
Канун Благовещенья.
Собор Благовещенский
Прекрасно светится.
Над главным куполом,
Под самым месяцем,
Звезда -- и вспомнился
Константинополь.
На серой паперти
Старухи выстроились
И просят милостыню
Голосами гнусными.
Большими бусами
Горят фонарики
Вкруг Божьей Матери.
Черной бессонницей
Сияют лики святых,
В черном куполе
Оконницы ледяные.
Золотым кустом,
Родословным древом
Никнет паникадило.
-- Благословен плод чрева
Твоего, Дева
Милая!
Пошла странствовать
По рукам -- свеча.
Пошло странствовать
По устам слово:
-- Богородице.
Светла, горяча
Зажжена свеча.
К Солнцу-Матери,
Затерянная в тени,
Воззываю и я, радуясь:
Матерь -- матери
Сохрани
Дочку голубоглазую!
В светлой мудрости
Просвети, направь
По утерянному пути --
Блага.
Дай здоровья ей,
К изголовью ей
Отлетевшего от меня
Приставь -- Ангела.
От словесной храни-- пышности,
Чтоб не вышла как я -- хищницей,
Чернокнижницей.
Служба кончилась.
Небо безоблачно.
Крестится истово
Народ и расходится.
Кто -- по домам,
А кому -- некуда,
Те -- Бог весть куда,
Все -- Бог весть куда!
Серых несколько
Бабок древних
В дверях замешкались, --
Докрещиваются
На самоцветные
На фонарики.
Я же весело,
Как волны валкие
Народ расталкиваю.
Бегу к Москва-реке
Смотреть, как лед идет.
24 - 25 марта 1916
* * *
Четвертый год.
Глаза, как лед,
Брови уже роковые,
Сегодня впервые
С кремлевских высот
Наблюдаешь ты
Ледоход.
Льдины, льдины
И купола.
Звон золотой,
Серебряный звон.
Руки скрещены,
Рот нем.
Брови сдвинув- Наполеон! --
Ты созерцаешь -- Кремль.
-- Мама, куда -- лед идет?
-- Вперед, лебеденок.
Мимо дворцов, церквей, ворот --
Вперед, лебеденок!
Синий Взор -- озабочен:
-- Ты меня любишь, Марина?
-- Очень.
-- Навсегда?
-- Да.
Скоро -- закат,
Скоро -- назад:
Тебе -- в детскую, мне --
Письма читать дерзкие,
Кусать рот.
А лед
Все
Идет.
24 марта 1916
* * *
Димитрий! Марина! В мире
Согласнее нету ваших
Единой волною вскинутых,
Единой волною смытых
Судеб! Имен!
Над темной твоею люлькой,
Димитрий, над люлькой пышной
Твоею, Марина Мнишек,
Стояла одна и та же
Двусмысленная звезда.
Она же над вашим ложем,
Она же над вашим троном
-- Как вкопанная -- стояла
Без малого -- целый год.
Взаправду ли знак родимый
На темной твоей ланите,
Димитрий, -- все та же черная
Горошинка, что у отрока
У родного, у царевича
На смуглой и круглой щечке
Смеясь целовала мать?
Воистину ли, взаправду ли --
Нам сызмала деды сказывали,
Что грешных судить -- не нам?
На нежной и длинной шее
У отрока -- ожерелье.
Над светлыми волосами
Пресветлый венец стоит.
В Марфиной черной келье
Яркое ожерелье
-- Солнце в ночи! -- горит.
Памятливыми глазами
Впилась -- народ замер.
Памятливыми губами
Впилась -- в чей -- рот.
Сама инокиня
Признала сына!
Как же ты -- для нас -- не тот!
Марина! Царица -- Царю,
Звезда -- самозванцу!
Тебя пою,
Злую красу твою,
Лик без румянца.
Во славу твою грешу
Царским грехом гордыни.
Славное твое имя
Славно ношу.
Правит моими бурями
Марина -- звезда -- Юрьевна,
Солнце -- среди -- звезд.
Крест золотой скинула,
Черный ларец сдвинула,
Маслом святым ключ
Масленный -- легко движется.
Черную свою книжищу
Вынула чернокнижница.
Знать, уже делать нечего,
Отошел от ее от плечика
Ангел, -- пошел несть
Господу злую весть:
-- Злые, Господи, вести!
Загубил ее вор-прелестник!
Марина! Димитрий! С миром,
Мятежники, спите, милые.
Над нежной гробницей ангельской
За вас в соборе Архангельском
Большая свеча горит.
29, 30 марта 1916