Дарья Калинина. Фанат Казановы

   – Мы с Марой летели вместе из Питера, – объясняла Рита. – У нас места в самолете оказались рядом. Так что мы немного с ней подружились. Она все время рассказывала про своего мужа. Но я не слушала.
   – Почему?
   – Надоело. Мара им так хвасталась!
   – А было чем похвастаться?
   – Он у нее какая-то важная шишка в каком-то министерстве. Но в каком именно министерстве, Мара не сказала или я не запомнила. Мне так жаль! Если бы я знала, что это пригодится, то слушала бы ее куда внимательней.
   – Ничего страшного, мы найдем этого человека, – успокоил ее следователь. – Фамилия нам его известна, так что найдем. Но думаю, раз уж находится на таком отдаленном расстоянии, то его подозревать глупо.
   – А кого вы подозреваете?
   – В первую очередь вас всех!
   – Нас? Почему нас?
   – Потому что вы единственные соотечественники покойницы, проживающие на территории отеля. Остальные прибыли из других стран. В частности, из Италии.
   – Вот видите! Итальянцы – темпераментные люди. Может быть, Мара допекла кого-то из итальяшек. Крыша у него поехала и он прикончил девицу. Характер-то у нее был того… не сахар.
   – Маловероятно, чтобы не знающая итальянского женщина сумела бы так насолить кому-то из них, что человеку захотелось придушить ее.
   Да, несмотря на кровь на трупе, Мару именно задушили. Оставленный на ее шее след был от какой-то металлической лески или струны. Именно она прорезала нежную кожу на шее покойной, оставив кровавую полосу.
   – Вначале крови было гораздо больше. Но вода в бассейне и без того окрашена в багровые тона, так что это осталось незаметным. Да и красный купальник не позволил разглядеть с берега, что тело Мары в крови. А потом вода, в которую упало тело, и вовсе смыла все следы.
   Именно так и не иначе. Вода смыла даже те следы, которые мог оставить убийца.
   Идеальное убийство!
   Именно так и выразился прибывший по вызову местной охраны следователь по имени Хусейн и по фамилии Аль-Асер. Был он маленьким, пожилым и кривоногим. Подобно многим египтянам, он придерживался в одежде европейского стиля. Хотя в такую жару куда уместней был бы бурнус, чем темный костюм и темная же рубашка с темным галстуком, которые нацепил на себя этот человечек.
   Разумеется, при температуре воздуха, которая и сейчас, вечером, не опускалась ниже двадцати семи градусов по Цельсию, следователь быстро запарился, вспотел и начал раздражаться. Ему не нравилось в этом деле ничего! И в общем-то, его можно было понять. Обычно он занимался куда менее сложными делами. Прислали его в отель потому, что он долгое время жил в России и хорошо знал язык подозреваемых.
   – Поезжай и разберись, – велел начальник следователю.
   Ему легко говорить – разберись! А с чем тут разбираться? Убийство Мары не оставило для следователя никаких зацепок. Никто не видел, как, с кем и когда женщина пришла к Пиратскому бассейну. Никто не видел, чтобы возле бассейна крутились подозрительные посторонние граждане, годящиеся на роль убийцы. И главное, никто не мог сказать следователю, чем же так не угодила Мара человечеству, если один конкретный его представитель решил от нее избавиться.
   – Близких друзей Мара не имела. С ее характером это было бы затруднительно. Но приятельниц у нее водилось множество. Только все они не были достаточно близкими, чтобы настолько возненавидеть Мару. Работать Мара, не работала. Сидела дома на шее у мужа.
   При слове «муж» следователь слегка оживился. Но и тут его ждало разочарование. Даже муж у Мары, судя по ее рассказам, был нежным, заботливым и любящим.
   – И где он сейчас?
   Узнав от Риты, что муж покойной остался в Питере, ему не позволили лететь в Египет неотложные дела, следователь скис окончательно.
   – Раз мужа в отеле не было, значит, и убить свою жену он тоже не мог!
   В этом следователь был прав. И всем очень понравилось, как он это сказал. Не понравилось подозреваемым другое. Следователь принялся допрашивать их, буквально пропуская через «соковыжималку». При этом он ничуть не скрывал того, что подозревает их всех вместе и каждого в отдельности. Вопросы так и сыпались из этого человечка. И всем подозреваемым он задавал их по одному раз и навсегда заведенному порядку.
   – Вы были знакомы с покойной до ее приезда в Египет? Где и при каких обстоятельствах познакомились? Вам не показалось, что покойная чего-то опасалась? Она не высказывала странных мыслей, наблюдений, не жаловалась на преследование со стороны любовника, маньяка, просто незнакомого мужчины?
   Нет, нет и нет. Никто из подозреваемых так и не сумел помочь следователю. Выяснять их алиби было бесполезно. Они все находились на территории отеля. И чисто теоретически каждый из них мог стать убийцей. Вопрос был в другом: зачем кому-то из девяти человек, желающих похудеть, и двух инструкторов, помогающих им в этом нелегком деле, было убивать Мару?
   – Спору нет, покойная была малоприятной личностью, – сказала Леся, когда следователь наконец отвалил от них, переключившись на несчастных египтян – служащих отеля, которых он также заподозрил в причастности к смерти постоялицы. – Меня она несколько раз изрядно допекла. Но вот чтобы так взять и убить…
   Леся сидела с Кирой в главном зале их ресторана. Сегодня девушки, не сговариваясь, решили наплевать на диету, которой мужественно придерживались вот уже целых четыре дня. Но какая уж тут диета, когда жизнь – это один сплошной стресс. Сначала непосредственно труп Мары, в слабом растворе крови которой они всей группой сегодня дружно побултыхались и поплавали. Потом появление полицейских – допрос, нервотрепка. И в довершение, так сказать, кульминация этого вечера – подозрение в убийстве Мары.
   – Нам-то что, мы с ней в одном номере не жили, – фыркнула Кира.
   – А кто жил?
   – Рита жила.
   – Не повезло бедняжке.
   – И не говори.
   – И следователь не арестовал Риту?
   – Нет. С чего бы это?
   – Ну, Мара могла допечь Ритку. И она…
   – Рита сказала следователю, что с ней Мара вела себя совершенно нормально.
   – С трудом верится в подобное.
   – Рита так сказала.
   – А что еще она сказала?
   – Не знаю.
   – А вон она сама пришла. Давай у нее все и спросим.
   Рита охотно подсела за столик к подругам.
   – Просто не верится, что все это происходит на самом деле, – произнесла она. – А что вы тут едите?
   – Я молодого барашка с зеленой фасолью и чесночной подливкой.
   – А я какую-то птичку. То ли индейку, то ли уточку. Не знаю. Но на вкус – божественно!
   Некоторое время Рита с завистью таращилась на тарелки подруг. Желание быть умницей и продолжать соблюдать диету боролось в ней со стремление набить желудок и хоть немного утешиться после всего пережитого сегодня. Итог этой борьбы был подругам хорошо известен, но они молчали, давая Рите самостоятельно сделать выбор. Борьба что-то затягивалась. Рита оказалась куда более стойкой, чем казалась на первый взгляд. Но и она была всего лишь человеком, женщиной, любящей вкусно покушать. Так что в конце концов она все же произнесла заветные слова:
   – Тогда и я немного перекушу. С вами за компанию.
   – Конечно!
   – Правильное решение!
   – Присаживайся!
   Рита так обрадовалась этому приглашению, словно только оно и давало ей индульгенцию на проглоченные калории. Она положила себе на большую тарелку внушительный шмат жареной ветчины, несколько видов сыра, гроздь винограда и груду истекающего жиром жареного картофеля.
   – Уф! – удовлетворенно выдохнула она, поставив тарелку перед собой и принимаясь за еду.
   – Уф!!! – выдохнула она семь минут спустя, когда на тарелке осталась лишь гроздь винограда да и то изрядно пощипанная.
   Рита откинулась на спинку стула и принялась обмахиваться салфеткой. В ресторане вовсю работали кондиционеры. Но от проглоченной жирной пищи или от мысли о том, сколько калорий она только что запихнула в себя с таким аппетитом, Риту кинуло в жар.
   – Ритуля, а о чем тебя спрашивал следователь?
   – То же самое, что и вас всех. Про нее, про всех нас, про мужа Мары.
   – И что у нее там с мужем?
   – Ничего интересного. Я так следователю и сказала, муж у Мары лапочка. Каждый день звонил жене, беспокоился, не обгорела ли она, не отравилась ли. Заботился о ней, одним словом. Хороший человек. И Мару он очень любил.
   – А Мара что?
   – Ворковала с ним.
   Подругам почудилось или в голосе Риты промелькнуло что-то схожее с сомнением.
   – Рита?
   – Что?
   – Ты ничего не скрываешь?
   – О чем?
   – Ты сама знаешь, о чем. Ты уверена, что у Мары с ее мужем были такие идеальные отношения, как ты наплела следователю?
   – И ничего я не наплела. Он ее любил! – горячо воскликнула Рита.
   – ОН? А она его?
   Рита молчала, задумчиво сворачивая и вновь разворачивая полотняную салфетку, которая лежала перед ней на столе.
   – Рита! У Мары был другой мужчина?
   – Я не знаю!
   Рита ответила слишком быстро. Словно знала, что рано или поздно ей зададут этот вопрос и заранее приготовила на него ответ.
   – Рита!
   – Честное слово, я не знаю! А наговаривать на покойницу не буду! В конце концов, может быть, с тем человеком у нее ничего и не было.
   – С каким человеком?
   – Ну, с тем, что ей звонил.
   – Когда? Зачем? – всполошилась Леся. – Кто звонил?
   А Кира просто потребовала:
   – Рассказывай!
   Рита тяжело вздохнула и начала рассказывать. Впрочем, начала она совсем издалека, предупредив подруг:
   – Заранее говорю, может быть, это ничего и не значит. Не нужно думать о людях хуже, чем они есть на самом деле. Мара была совсем неплохой женщиной. И конечно, по-своему, она тоже любила своего мужа. Хочу верить, что тот мужчина ничего не значил для нее. Ведь могло же так быть, верно?
   – Ага! – кивнула Кира. – А еще китайцы первыми полетели на Луну. И жабы стали какать розами. Рассказывай, как было дело. И кончай тут размазывать кашу по тарелке.
   – Какая каша? У меня только виноград остался.
   – Кончай тянуть резину! – разозлилась на нее Кира. – Что там у Мары за посторонний мужик объявился?
   Рита еще раз жалобно вздохнула и начала рассказывать по делу. Оказывается, заселиться в один номер им с Ритой выпало по жребию. Узнав, что у нее будет не люкс и даже не «сингл», а обычный двухместный номер, Мара страшно обозлилась.
   – Так я и знала, что не нужно было клевать на эту халяву! Да в комнате с посторонними бабами я не жила уже лет десять. С тех пор, как последний раз ездила в скаутский лагерь.
   На взгляд Риты, это было бессовестной ложью. Когда Мара по возрасту могла оказаться в скаутском лагере, никаких скаутов в стране еще и в помине не было. А были одни лишь пионеры и пионерские лагеря. Скауты появились гораздо позднее. Но Кира тактично промолчала. А Мара продолжала злиться.
   – И оно мне надо, жить в номере с посторонней бабой! Нет, Рита, ты меня пойми, пожалуйста, правильно. Лично против тебя я ничего не имею. Ты славная девка. Но я привыкла к определенному уровню комфорта!
   Лично сама Рита ничего ужасного в том, чтобы поселиться в номере еще с одним человеком, не видела. Номер их состоял из двух спален с одной общей гостиной. Ну и что ужасного, если вечером они вместе посмотрят телевизор? Честное слово, это же пустяки. Если не понравится программа, всегда можно уйти в свою спальню. И говорить тут не о чем!
   Но кажется, сама Мара так вовсе не думала. Продолжая кипеть от негодования, она набрала телефонный номер и заканючила:
   – Пупсик, у меня проблемка! Помнишь, я не хотела ехать, а ты сказал, что глупо отказываться от того, что само приплыло в руки? Помнишь? Вот и ехал бы сам! Почему? Да тут такая петрушка! Меня заставляют жить в номере с еще одной бабой! Нет, не противная. Рита зовут. Но разве в этом дело? Я им что, школьница? Я взрослая женщина! Я хочу жить в номере одна! Что я хочу от тебя? Ну, пупсик! Можно я доплачу и куплю себе «сингл»?
   Пупсик свое согласие дал. Но это ни к чему не привело. Свободных одноместных номеров в отеле не было. Маре так и сказали. Да еще добавили, что видно она перегрелась на солнце или от природы слаба рассудком, если думает, что в разгар туристического сезона у них будут пустовать номера.
   – Впрочем, есть один номер, его окна выходят на хозяйственный двор. И сам он располагается вплотную к шахте лифта. Ни балкона, ни террасы там не предусмотрено. Он тоже двухместный. Но в том номере вы будете жить гарантированно одна. Других желающих туда заселиться не найдется. Заплатите как за «сингл» и кайфуйте в одиночестве на здоровье.
   Разумеется, это предложение Мару никак не устроило. И она попыталась зайти с другого боку.
   – А почему бы Рите не заселиться в тот номер? Или кому-нибудь другому? А я заселюсь в освободившийся двухместный номер одна.
   Но и этот фокус у Мары не прошел. Дурачков не нашлось. И пыхтя от злости, Мара поволоклась следом за Ритой в их общий отныне номер. Рита на редкость незлобивый человек. Она сразу же спряталась в своей спаленке. И до самого вечера умудрялась не сталкиваться с Марой. Так что на следующее утро Мара, настроение которой заметно улучшилось, сама подошла к ней и спросила:
   – Ты меня что, избегаешь?
   – Мне показалось, что тебя раздражает мое общество.
   – Вовсе нет. Я тут подумала и решила, что это даже лучше, что мы станем жить вдвоем. А то мой Пупсик жутко ревнует меня в последнее время. И поселись я в «сингле», у него зародились бы лишние подозрения.
   Очень скоро Рита поняла, что подозрения «пупсика» совсем даже не беспочвенны. Помимо мужа Маре звонил еще один мужчина. И с тем мужчиной молодая женщина ворковала еще более нежно и ласково, нежели с родным мужем. Мара ничуть не стеснялась Риты. И даже специально подстраивала так, чтобы последняя слышала ее разговоры с любовником.
   Самой Рите кроме ее мамы никто не звонил. Так что Мара, очевидно полагала, что Рита страшно ей завидует. А для таких людей, как Мара – это было самым лучшим на свете удовольствием. Но в случае с Ритой она просчиталась. Да, у Риточки сейчас нету ни мужа, ни любовника. Но она свято верит, что рано или поздно они появятся. И если уж найдется мужчина, который возьмет ее в жены, она никогда не будет обманывать его, как Мара своего «пупсика»! Это будет великая любовь! Любовь с самой большой буквы. И у него, и у нее.
   Рита слушала, как Мара заливается соловьем со своим любовником, и вместо зависти чувствовала нарастающее в груди возмущение. Ни за что! Ни за что она не поступит с любимым человеком так гнусно, так мерзко, так цинично!
   – А Мара называла своего кавалера по имени?
   – Нет. Только котик, котя, котеночек.
   – Муж – пупсик. Любовник – котик. Какая пошлость!
   Рита пожала плечами и подвела итог:
   – Но так как муж явно о любовнике ничего не знал, то я и следователю о нем ничего не сказала. А то прицепился бы ко мне. Стал бы задавать вопросы, как вы сейчас. Кто он такой? Да где живет? Да где работает? А что бы я сказала? То же самое, что и вам сейчас говорю.
   Но подруги вовсе не считали, что узнать правду о любовнике Мары – это такая уж великая сложность.
   – Мара звонила своему любовнику с сотового?
   – Он сам ей звонил.
   – Какая разница? Он ей, она ему! Главное, что у Мары в телефоне зафиксирован его номер. И следователь, конечно, найдет его и без тебя.
   Рита внезапно покраснела и замотала головой.
   – Что такое?
   – Не найдет!
   – Почему?
   – У Мары было два телефона!
   – Два?
   – Ну да! Один для мужа, на него он ей и звонил. И этот телефон сейчас у следователя. А второй телефон – новенькая красненькая «Нокиа» был у Мары для ее любовника. И этот телефон следователь, я точно знаю, из вещей Мары не изымал.
   – Откуда знаешь?
   Рита потупилась, но все же ответила:
   – Потому что этот телефон у меня.
   – У тебя?
   – Как он оказался у тебя?
   – Мара сама мне его дала.
   И увидев недоверчивые взгляды подруг, Рита воскликнула:
   – Честное слово! Сама!
   – И как это получилось?
   – Мы с ней сегодня вышли в город. А у Мары сумочка совсем крохотная. Туда только и помещается, что один мобильник и кошелек. Больше туда ничего не влезает. Даже расческа!
   – И что? Мара дала тебе свой телефон?
   – Да. А потом забыла забрать назад. И я тоже забыла, что он у меня. Вот честное благородное слово, забыла! Только сейчас с вами разговаривать стала и вспомнила.
   Возможно, Ритуся вспомнила об этом и раньше, еще когда следователь изымал из вещей Мары первый мобильник. Но спорить подруги не стали. Забыла, так забыла. Главное, что сейчас вспомнила. Как говорится, лучше поздно, чем никогда.
   – А любовник Маре сегодня звонил?
   – В том-то и дело, что нет! Иначе я бы про этот телефон раньше вспомнила!
   – А раньше он ей каждый день звонил?
   – Раньше…? – казалось, Рита задумалась. – Раньше, да. И не один раз в день.
   – Хм, странно.
   Рита испуганно посмотрела на подруг.
   – Ой, девочки! Вы думаете, что это он? Что это он убил Мару?
   – Мы не знаем. Но ведь согласись, странно?
   – Странно. Да, странно.
   – Ну-ка! Давай сюда этот мобильник!
   – Ой! Я не могу! Это же не моя вещь!
   – А чья?
   – Мары!
   – Так Маре он уже без надобности. А нам может помочь вычислить ее убийцу. Ритуля, ты ведь хочешь поймать убийцу твоей подружки?
   – Мара мне была не подружка. Но поймать убийцу… Конечно, было бы неплохо.
   – Тогда вытаскивай телефон.
   – Так он у меня не с собой. Он у меня в нашем номере.
   – Пошли к вам в номер!
   – Я еще не доела!
   Кира протянула руку, схватила с ближайшего блюда внушительную гроздь белого муската и протянула ее Рите.
   – Пошли!
   Номер Риты и Мары находился на том же пятом этаже, что и остальные номера членов фитнес-группы. Например, Кира и Леся жили в пятьсот пятом номере. Седышева и Тата в пятьсот седьмом. Господин Еремин и Ниточка проживали в пятьсот восьмом. А пятьсот двадцатый делили между собой Кошкина и Синтия. Климу пришлось заселиться вместе с толстым Мишей, отчего оба мужика были не в восторге. Миша потому, что Клим мешал ему нажираться по вечерам шоколадками с ликером, купленными еще в аэропорту. А Клима просто раздражал этот мешок с жиром, который полагал, что сумеет похудеть при таком образе жизни.
   Сейчас три девушки стояли перед дверью и размышляли, могут они войти или им стоит постучаться.
   – Не видели, следователь уже уехал или как?
   – Нет.
   – Неудобно получится, если полицейские еще в номере. Вроде как мы любопытничаем.
   – Дожили! – вспыхнула Рита. – Уже в собственный номер не зайди! А у меня там вещи! Гардероб!
   И толкнув дверь, она первой шагнула через порог.
   – Мама родная! – ахнула она, оказавшись внутри. – Ну дела!
   Кира с Лесей тоже шагнули за ней следом. И ахнули совершенно точно так же.
   – Мама дорогая!
   – Ну и дела!
   – Это что же они наделали?
   – Безобразие!
   Безобразие – это еще очень мягкое определение того, что творилось в номере у Риты и Мары. Полицейские во время обыска перевернули вверх дном все, до чего смогли дотянуться. Нижнее белье обеих девушек было в живописном беспорядке разбросано на ковре посреди гостиной. На ночнике висел белый кружевной лифчик. Кресло стало пестрым от вороха сарафанчиков, топиков, юбочек и болеро.
   Рита кинулась в свою спальню и вернулась обратно, полыхая гневом.
   – Они разворошили все мои вещи! Даже косметику не пощадили!
   – В ванной то же самое! – воскликнула Леся, заглянувшая в санузел. – Ого! Они даже зубную пасту из тюбика выдавили. Интересно, что они хотели там найти? След убийцы?
   Рита тоже заглянула в ванную комнату и разразилась гневными воплями.
   – Мое полотенце! Мои тапочки! Мой халат!
   К слову сказать, полотенце, тапочки и халат как раз были не ее, они принадлежали отелю. Но так как отель все эти вещички оставлял в личное и вечное пользование постояльцев, то Рита относилась к ним уже как к изначально своей собственности. И жутко разозлилась, увидев все на полу, свернутое в один бесформенный куль.
   – Сволочи! Грязные завистливые сволочи! Небось, им никто тапки с полотенцем не дарит, вот и напортили! Все порвали! Испачкали!
   Учиненный полицейскими разгром так взбесил Риту, что она выскочила из номера и помчалась разыскивать следователя. Он ходил по хозяйственным помещениям отеля и беседовал с обслуживающим персоналом. Поэтому сначала Рита вцепилась в рядового полицейского, который с невозмутимым видом тыкал металлической палочкой в газон под окнами их с Марой номера.
   – Где следователь? – орала по-русски Рита на совершенно обалдевшего полицейского. – Где этот сукин сын?
   Смуглый полицейский разводил руками и что-то смущенно бормотал. Ни он Риту, ни Рита его, друг друга они не понимали. Тем не менее Рита разорялась все больше и больше:
   – Что вы себе вообще позволяете?! – вопила она, приплясывая на цветочной клумбе с какими-то крохотными красными цветочками. – Даже у нас в России полицейские не позволяют себе такого хамства. Ну, перевернут все, ну, порошком своим засыплют, ну, ботинками грязными наследят, ежели осень или весна, но в нижнем белье незамужних девушек не копаются! А вы, бесстыдники, копались! Напортили, нарвали! И небось, еще кое-что под шумок и себе спацифиздили! А ну, признавайся, бесстыжая твоя морда!
   Полицейский продолжал разводить руками. Мол, не брал я ничего. Так во всяком случае можно было его понять. Не брал. Не знаю, не видел, не брал. Но Рита ему не поверила. Недолго думая, она подскочила к парню и попыталась обыскать полицейского. Тот отмахивался и отступал от взбесившейся девушки все дальше по газону. Парня можно было понять, ходил себе спокойно по газону, как вдруг к нему подлетает русская девица и начинает хватать его за интимные части. Поневоле испугаешься и попытаешься удрать.
   Отступал полицейский, как уже говорилось, по газону. А газоны в отеле были изумительно гладкими и шелковистыми, словно восточные ковры. Так что несколько шагов полицейский сделал без всяких проблем. Но затем нога его подвернулась на каком-то предмете. И он полетел на траву. Рита, не удержавшись на ногах, упала следом за ним.
   Издалека могло показаться, что они целуются или даже чего похлеще. Во всяком случае следователь, который как раз в этот момент и вышел из здания прачечной отеля, именно так и подумал. Он устремился к газону и оказался возле клумбы как раз в тот момент, когда подругам удалось отодрать Риту от парня и загородить ее от полицейского. А того поставить на ноги.
   – Что тут происходит?!
   Отвечать пришлось подругам. Рита все еще кипела и булькала от злости, так что в ответ на вопрос следователя сумела издать только сдавленное шипение, какое издает закипающий чайник. А полицейский хотя и находился в вертикальном положении, выглядел совершенно очумевшим и все еще слегка покачивался под порывами ветра.
   Пришлось Кире и Лесе выступить с объяснениями.
   – Ваши люди устроили в номере у нашей подруги жуткий беспорядок.
   – Это был обыск, – развел руками следователь.
   – Вы раскидали все ее вещи!
   – Мы их осмотрели. Мы должны найти след убийцы.
   – И что вы нашли в трусиках у Риты?
   – Простите?
   – Вы раскидали все Ритины трусы по всему номеру!
   – Невероятно!
   – Порвали и испачкали их!
   – Не может быть!
   – Еще как может!
   – Я должен взглянуть! – твердо заявил следователь.
   Увидев то, что творилось в бывшем номере Риты и Мары, следователь отреагировал точно так же, как и подруги. Сначала он громко позвал свою маму, потом Аллаха, а потом заявил, что глазам своим не верит.
   – Вы так себя ведете, словно впервые видите это безобразие.
   – Можете мне верить или нет, – пробормотал следователь, – но когда мы закончили свою работу и уходили, то номер был в относительно приличном состоянии.
   – Как же!
   – Мы осмотрели вещи и положили их на прежние места.
   – Вранье!
   – Не говоря уж о том, что вещи госпожи Кругликовой (это была фамилия Риты, интересно знать, откуда следователь уже успел ее узнать?!) мы вовсе не трогали.
   – И кто же их трогал?
   – Я не знаю.
   – А кто знает? – надвигалась на маленького следователя грозная величавая Рита. – Вот вы полиция, вы и должны знать!
   Следователь начал отступать от нее, как давеча его подчиненный. Бормоча, что он все выяснит, разберется, и что виновные будут обязательно наказаны, он быстренько ретировался, оставив Риту кипеть праведным гневом, собирая нижнее белье и сортировать его, отделяя свои лифчики от Мариных.
   Она так увлеклась этим занятием, что совсем не заметила, как Кира осторожно поманила Лесю за собой. И вывела ту из номера.
   – Что случилось?
   – Я кое-что нашла.
   – Что?
   – Не хочу, чтобы это кто-то увидел. И Рита в первую очередь.
   – А что ты нашла?
   Вместо ответа Кира вынула из кармана руку и показала подруге ярко-красную раскладушку «Нокиа». Телефон был разбит. И на нем остались крошки земли и трава.
   – Где ты это взяла?
   – На газоне. Под окнами номера девчонок. Помнишь, полицейский пытался удрать от Риты, а потом поскользнулся и упал?
   – Конечно!
   – Он поскользнулся вот на этом самом телефоне! Пока он сражался с Ритой, я его подняла и спрятала.
   – Зачем?
   – Уверена, что это и есть тот самый телефон Мары, по которому она общалась со своим любовником!
   – Но он разбит! Раздавлен!
   Кира открыла заднюю панель, подковырнула ногтем тонкую пластиковую панельку и воскликнула:
   – И симка пропала!
   Некоторое время подруги тупо смотрели на ставший совершенно бесполезным кусочек стекла и пластика, а потом толкнулись обратно в номер к Рите.