Страница:
Андор как бы невзначай полез в карман и вытащил оттуда горсть сверкающих самоцветов, стоимость которых несомненно превышала все, что Гатмор когда-либо имел.
- Вот, можешь взять их себе. Это он стащил просто для разогрева, чтобы войти во вкус. Он вычислил окно султана и почти уже добрался до его балкона, когда туда вышел сам султан собственной персоной. - Андор снова ухмыльнулся. - По крайней мере, это был кто-то очень большой и важный, весь обвешанный драгоценностями. Не знаю, кто это еще мог быть, кроме султана, особенно в этой комнате. И он начал расхаживать и шагал туда-сюда по балкону целый час, а Тинал все это время висел у него над головой, вцепившись в карниз!... - Джотунн захохотал. - Наш воришка натерпелся такого страху, какого не знал лет пятьдесят! Он трижды намочил штаны и все боялся, что джинн почует запах. Гатмор загоготал, а потом нахмурился:
- Зачем мужику в первую брачную ночь слоняться битый час по балкону?
- Да, обычно люди проводят эту ночь иначе. Это уж точно. Но еще любопытнее были звуки, доносившиеся из комнаты.
- Какие звуки?
- Плач.
Гатмор проворчал что-то. Попробуйте-ка найти такого джотунна, который позволит своей молодой жене плакать в ночь после свадьбы! Главное, чтоб она все время была при деле - вот в чем секрет.
- Ну и где же фавн?
- В тюрьме. Но еще жив. Как ни странно.
- Откуда ты знаешь?
Андор наморщил нос и минуту молча жевал, словно не желая отвечать. Туман полностью рассеялся. Водная гладь между двумя мысами ослепительно сверкала в лучах проснувшегося солнца. Огромный дворец казался освещенным изнутри - его яркий силует резко выделялся на фоне далеких гор и все еще темного неба.
- Собаки, - сказал Андор. - Лошади. Помнишь, он рассказывал, как его изувечили во время драки в Нуме? Он сказал, что может подавлять боль.
- До тех пор, пока не заснет.
- Так вот, собаки и лошади во дворце всю ночь сходили с ума. Точнее, не всю ночь, а приступами. Ты ведь не хочешь последнюю булку?
- Нет, бери.
Гатмор вовсе не наелся и с вожделением смотрел на оставшийся хлеб. Он недоумевал, отчего это вдруг с ним случился приступ вежливости, в его-то возрасте.
- Конюхи и собачники просто с ног сбились, - сказал Андор. - Вся дворцовая прислуга. Они винят во всем колдунью или демонов, которых она призвала или которые пришли ее оплакивать... Я думаю, это проделки Рэпа.
- Зачем ему устраивать такой кавардак? Солнце уже начинало пригревать.
- Я думаю, он делает это не нарочно. Просто когда он теряет контроль над болью, он бессознательно перекладывает ее на скотину. Понимаешь?
У Гатмора по спине пробежал холодок.
- Над какой болью?
Андор отвел взгляд и ответил не сразу. Лодка едва заметно покачивалась на небольших волнах и медленно дрейфовала в сторону моря, подгоняемая только что проснувшимся утренним бризом. Вся гавань пробуждалась. По всему огромному пространству залива корабли поднимали паруса.
- Он в заркианской тюрьме, - сказал наконец Андор. - Давай на этом и остановимся.
- Нет. Продолжай.
- Колесо.
- Какое, прах его побери, колесо?
- Ну, думаю, в данном случае они обошлись без колеса как такового. Растянули его на полу при помощи цепей и перебивают ему кости обухом топора.
Лодка качалась в тишине. Гатмор тупо уставился на собеседника, не в силах поверить услышанному.
- Я даже разговаривал с одним из стражников, принимавших в этом участие, - сказал Андор мягко. - Потом вызвал Дарада для продолжения разговора. Одним меньше стало, если это тебя утешит.
У моряка вспотели ладони и в горле застрял комок. Он удивился, заметив, что даже не ругается. Разве могут люди опуститься до такого? Растянули цепями? Невероятно! Вонючие джинны!
- Не понимаю, - пробормотал он. - Он же адепт. Он ведь может уговорить их перестать. Боги! Он даже может заставить их отпустить его!
- Не может он говорить. И никогда уже не сможет.
- Почему?
- Раскаленное железо.
Несколько мгновений Гатмор был уверен, что сейчас распрощается со своим завтраком. Но ему удалось подавить позыв. Он вытер пот со лба.
- Что же нам теперь делать? - Во рту было сухо и горько.
- Ничего мы сделать не можем, - печально пожал плечами Андор. Совершенно ничего. Он не протянет больше двух-трех дней. Ведь его отдали тем самым стражникам, которых он опозорил. И к тому же убил нескольких их товарищей. Думаю, что даже адепту не под силу исцелиться после таких увечий. К тому же они наверняка следят за ним, и если он попытается вылечиться, они его снова обработают.
Он сделал паузу, словно предлагая Гатмору высказать какие-нибудь возражения. Но Гатмор промолчал.
- Надо ехать домой, моряк. Запасемся провизией и поплывем в Империю. Золото у меня есть... Можешь оставить себе побрякушки, что я дал тебе. Я предпочел бы направиться на север в Оллион, но меня устроит и Гобль, если ты хочешь возвращаться на запад. Высадишь меня где-нибудь в цивилизованных краях, а лодку заберешь себе. Уверен, что Джалон научит тебя играть на свирели, если ты попросишь. И ты в два счета станешь заправским музыкантом, если действие магии не прекратится. - Он вздохнул. - Ах, цивилизация! Изысканное вино в хрустальных бокалах, вкусная пища на золотых блюдах, нежные женщины на шелковых простынях.
Гатмор испытал ощущение, словно он тонет. Он попытался бороться:
- Никогда! Бросить корабельного товарища? Можно же что-то придумать!
Андор грустно улыбнулся, глядя моряку в глаза:
- Боюсь, что нет. У меня самого довольно-таки выдающиеся способности, и я не встречал человека, с кем бы мне больше захотелось оказаться рядом в трудную минуту, чем с тобой, шкипер. Но все равно мы с тобой всего лишь пара бродяг.
Гатмор яростно затряс головой.
- Бросить товарища? Думаешь, тебе удастся подговорить меня на такое? После того как он ради меня рисковал своей жизнью в Нуме? Думаешь, твои распроклятые чары убедят меня в этом?
- Я не использую свои чары против тебя, Гат, - сказал Андор строго. Хорошенькие девочки - это другое дело. Это сколько угодно. Но друзья никогда. И мои ресницы не подействуют на дворцовую стражу. Они всегда держатся большими группами. А я никогда не пытался очаровать больше двоих одновременно. Уверен, с тремя мне не справиться. Думаешь, я могу просто пойти в тюрьму и вытащить оттуда Рэпа на плечах? Мы и вдвоем с тобой не сможем его вынести в том состоянии, в каком он сейчас находится. Мы не можем вдвоем сражаться с султаном, с его армией и с его народом. Говорят, скоро начнется война... Отказаться от безнадежного дела - в этом нет ничего позорного, кэп. Это всего лишь здравый смысл. Гатмор застонал.
- Моряк должен это понимать, - продолжал Андор. - Ведь ты спускаешь паруса во время шторма, верно? И никто не называет тебя за это трусом. Сейчас точно такая же ситуация. Никакой надежды.
Беда в том, что он прав.
- Мне это нравится ничуть не больше, чем тебе, кэп. Но даже Рэп не может рассчитывать, что к нему на помощь будет прилетать через окно колдунья каждый раз, когда он захочет. А если прилетит, то наша помощь не понадобится. Даже если бы нам и удалось вынести его из подземелья, он умрет у нас на руках. Колесо - это не пытка, это медленная казнь. Он уже все равно что мертвец. Еще две смерти ничего не исправят.
Да, Андор умеет убеждать. Мысли ясные и логичные. Для импа - вполне достойный и честный человек. Не какое-то там трепло - ведь он ночь провел во дворце, а это дельце не для труса.
- Наверное, это и предвидел Литриан, когда сказал, что "слишком близко, чтобы звать"?
- Сейчас это уже не "слишком близко", - настаивал на своем Андор. Девчонка замужем, и уложена в постель, и навсегда останется в Зарке. Ее королевство поделено между ее врагами. Чародеи потеряли к ней интерес. Колдунья мертва, и фавн тоже почти... чем скорее, тем лучше для него. Он попытался, но не смог! Проще простого.
- Да, пожалуй... - Гатмор вздохнул.
Он огляделся и проверил направление ветра. Отсюда до Гобля путь неблизкий, но, конечно, на этот раз они могут плыть с остановками.
Им не надо запасаться провизией на весь путь сразу.
- Да, пожалуй, - повторил он.
- Ты в театре бывал когда-нибудь, моряк? Трагедия в трех действиях, вот что это такое. Занавес опускается, спектакль окончен. Зрители вытирают слезы, расходятся по домам и возвращаются к реальной жизни.
- Да, наверное. - Гатмор улыбнулся, чтобы показать согласие. Наверное, мне повезло, что ты оказался рядом и предостерег меня от необдуманных поступков. Просто мне почему-то казалось, что спектакль еще не кончился.
Стихают голоса и шум,
Уходят короли и капитаны.
Киплинг. Каникулы
- Вот, можешь взять их себе. Это он стащил просто для разогрева, чтобы войти во вкус. Он вычислил окно султана и почти уже добрался до его балкона, когда туда вышел сам султан собственной персоной. - Андор снова ухмыльнулся. - По крайней мере, это был кто-то очень большой и важный, весь обвешанный драгоценностями. Не знаю, кто это еще мог быть, кроме султана, особенно в этой комнате. И он начал расхаживать и шагал туда-сюда по балкону целый час, а Тинал все это время висел у него над головой, вцепившись в карниз!... - Джотунн захохотал. - Наш воришка натерпелся такого страху, какого не знал лет пятьдесят! Он трижды намочил штаны и все боялся, что джинн почует запах. Гатмор загоготал, а потом нахмурился:
- Зачем мужику в первую брачную ночь слоняться битый час по балкону?
- Да, обычно люди проводят эту ночь иначе. Это уж точно. Но еще любопытнее были звуки, доносившиеся из комнаты.
- Какие звуки?
- Плач.
Гатмор проворчал что-то. Попробуйте-ка найти такого джотунна, который позволит своей молодой жене плакать в ночь после свадьбы! Главное, чтоб она все время была при деле - вот в чем секрет.
- Ну и где же фавн?
- В тюрьме. Но еще жив. Как ни странно.
- Откуда ты знаешь?
Андор наморщил нос и минуту молча жевал, словно не желая отвечать. Туман полностью рассеялся. Водная гладь между двумя мысами ослепительно сверкала в лучах проснувшегося солнца. Огромный дворец казался освещенным изнутри - его яркий силует резко выделялся на фоне далеких гор и все еще темного неба.
- Собаки, - сказал Андор. - Лошади. Помнишь, он рассказывал, как его изувечили во время драки в Нуме? Он сказал, что может подавлять боль.
- До тех пор, пока не заснет.
- Так вот, собаки и лошади во дворце всю ночь сходили с ума. Точнее, не всю ночь, а приступами. Ты ведь не хочешь последнюю булку?
- Нет, бери.
Гатмор вовсе не наелся и с вожделением смотрел на оставшийся хлеб. Он недоумевал, отчего это вдруг с ним случился приступ вежливости, в его-то возрасте.
- Конюхи и собачники просто с ног сбились, - сказал Андор. - Вся дворцовая прислуга. Они винят во всем колдунью или демонов, которых она призвала или которые пришли ее оплакивать... Я думаю, это проделки Рэпа.
- Зачем ему устраивать такой кавардак? Солнце уже начинало пригревать.
- Я думаю, он делает это не нарочно. Просто когда он теряет контроль над болью, он бессознательно перекладывает ее на скотину. Понимаешь?
У Гатмора по спине пробежал холодок.
- Над какой болью?
Андор отвел взгляд и ответил не сразу. Лодка едва заметно покачивалась на небольших волнах и медленно дрейфовала в сторону моря, подгоняемая только что проснувшимся утренним бризом. Вся гавань пробуждалась. По всему огромному пространству залива корабли поднимали паруса.
- Он в заркианской тюрьме, - сказал наконец Андор. - Давай на этом и остановимся.
- Нет. Продолжай.
- Колесо.
- Какое, прах его побери, колесо?
- Ну, думаю, в данном случае они обошлись без колеса как такового. Растянули его на полу при помощи цепей и перебивают ему кости обухом топора.
Лодка качалась в тишине. Гатмор тупо уставился на собеседника, не в силах поверить услышанному.
- Я даже разговаривал с одним из стражников, принимавших в этом участие, - сказал Андор мягко. - Потом вызвал Дарада для продолжения разговора. Одним меньше стало, если это тебя утешит.
У моряка вспотели ладони и в горле застрял комок. Он удивился, заметив, что даже не ругается. Разве могут люди опуститься до такого? Растянули цепями? Невероятно! Вонючие джинны!
- Не понимаю, - пробормотал он. - Он же адепт. Он ведь может уговорить их перестать. Боги! Он даже может заставить их отпустить его!
- Не может он говорить. И никогда уже не сможет.
- Почему?
- Раскаленное железо.
Несколько мгновений Гатмор был уверен, что сейчас распрощается со своим завтраком. Но ему удалось подавить позыв. Он вытер пот со лба.
- Что же нам теперь делать? - Во рту было сухо и горько.
- Ничего мы сделать не можем, - печально пожал плечами Андор. Совершенно ничего. Он не протянет больше двух-трех дней. Ведь его отдали тем самым стражникам, которых он опозорил. И к тому же убил нескольких их товарищей. Думаю, что даже адепту не под силу исцелиться после таких увечий. К тому же они наверняка следят за ним, и если он попытается вылечиться, они его снова обработают.
Он сделал паузу, словно предлагая Гатмору высказать какие-нибудь возражения. Но Гатмор промолчал.
- Надо ехать домой, моряк. Запасемся провизией и поплывем в Империю. Золото у меня есть... Можешь оставить себе побрякушки, что я дал тебе. Я предпочел бы направиться на север в Оллион, но меня устроит и Гобль, если ты хочешь возвращаться на запад. Высадишь меня где-нибудь в цивилизованных краях, а лодку заберешь себе. Уверен, что Джалон научит тебя играть на свирели, если ты попросишь. И ты в два счета станешь заправским музыкантом, если действие магии не прекратится. - Он вздохнул. - Ах, цивилизация! Изысканное вино в хрустальных бокалах, вкусная пища на золотых блюдах, нежные женщины на шелковых простынях.
Гатмор испытал ощущение, словно он тонет. Он попытался бороться:
- Никогда! Бросить корабельного товарища? Можно же что-то придумать!
Андор грустно улыбнулся, глядя моряку в глаза:
- Боюсь, что нет. У меня самого довольно-таки выдающиеся способности, и я не встречал человека, с кем бы мне больше захотелось оказаться рядом в трудную минуту, чем с тобой, шкипер. Но все равно мы с тобой всего лишь пара бродяг.
Гатмор яростно затряс головой.
- Бросить товарища? Думаешь, тебе удастся подговорить меня на такое? После того как он ради меня рисковал своей жизнью в Нуме? Думаешь, твои распроклятые чары убедят меня в этом?
- Я не использую свои чары против тебя, Гат, - сказал Андор строго. Хорошенькие девочки - это другое дело. Это сколько угодно. Но друзья никогда. И мои ресницы не подействуют на дворцовую стражу. Они всегда держатся большими группами. А я никогда не пытался очаровать больше двоих одновременно. Уверен, с тремя мне не справиться. Думаешь, я могу просто пойти в тюрьму и вытащить оттуда Рэпа на плечах? Мы и вдвоем с тобой не сможем его вынести в том состоянии, в каком он сейчас находится. Мы не можем вдвоем сражаться с султаном, с его армией и с его народом. Говорят, скоро начнется война... Отказаться от безнадежного дела - в этом нет ничего позорного, кэп. Это всего лишь здравый смысл. Гатмор застонал.
- Моряк должен это понимать, - продолжал Андор. - Ведь ты спускаешь паруса во время шторма, верно? И никто не называет тебя за это трусом. Сейчас точно такая же ситуация. Никакой надежды.
Беда в том, что он прав.
- Мне это нравится ничуть не больше, чем тебе, кэп. Но даже Рэп не может рассчитывать, что к нему на помощь будет прилетать через окно колдунья каждый раз, когда он захочет. А если прилетит, то наша помощь не понадобится. Даже если бы нам и удалось вынести его из подземелья, он умрет у нас на руках. Колесо - это не пытка, это медленная казнь. Он уже все равно что мертвец. Еще две смерти ничего не исправят.
Да, Андор умеет убеждать. Мысли ясные и логичные. Для импа - вполне достойный и честный человек. Не какое-то там трепло - ведь он ночь провел во дворце, а это дельце не для труса.
- Наверное, это и предвидел Литриан, когда сказал, что "слишком близко, чтобы звать"?
- Сейчас это уже не "слишком близко", - настаивал на своем Андор. Девчонка замужем, и уложена в постель, и навсегда останется в Зарке. Ее королевство поделено между ее врагами. Чародеи потеряли к ней интерес. Колдунья мертва, и фавн тоже почти... чем скорее, тем лучше для него. Он попытался, но не смог! Проще простого.
- Да, пожалуй... - Гатмор вздохнул.
Он огляделся и проверил направление ветра. Отсюда до Гобля путь неблизкий, но, конечно, на этот раз они могут плыть с остановками.
Им не надо запасаться провизией на весь путь сразу.
- Да, пожалуй, - повторил он.
- Ты в театре бывал когда-нибудь, моряк? Трагедия в трех действиях, вот что это такое. Занавес опускается, спектакль окончен. Зрители вытирают слезы, расходятся по домам и возвращаются к реальной жизни.
- Да, наверное. - Гатмор улыбнулся, чтобы показать согласие. Наверное, мне повезло, что ты оказался рядом и предостерег меня от необдуманных поступков. Просто мне почему-то казалось, что спектакль еще не кончился.
Стихают голоса и шум,
Уходят короли и капитаны.
Киплинг. Каникулы