Страница:
Стоя у моста Тахрир, Заки эль-Шаруд наблюдал, как кортеж трогается в путь. Количество вооруженных людей его ничуть не испугало. Все решено. Он отдаст свою жизнь за идею. Но надо сделать это наиболее рациональным способом, прихватив с собой души неверных.
Заки перебежал через проезжую часть и спокойно зашагал по автостоянке. После отъезда лимузина стражи расслабились. У вращающейся двери эль-Шаруд с улыбкой предъявил свою корреспондентскую карточку:
– Привет! Я – Заки эль-Шаруд, фоторепортер «Аль-Ахрам». Ведь у вас играют свадьбу сына Ашмави?
– Ты опоздал, – снисходительно бросил охранник. – Прием начался около часа назад.
– Значит, придется сидеть в баре и ждать, пока они продефилируют в ночной клуб.
– Но сначала предъяви для осмотра свою технику. Сержант с нас глаз не спускает!
Улыбнувшись еще шире, Заки передал охраннику обе камеры.
– Могу их даже открыть, если хочешь произвести впечатление на начальника.
– Да, пожалуйста!
Эль-Шаруд одну за другой снял задние крышки фотоаппаратов. В неоновом свете блеснули зубцы лентопротяжного механизма. Затем наступил черед вспышек.
– А это что? – Охранник протянул руку к тубусу, где лежала граната.
– Телеобъектив. Будешь смотреть?
– Да.
Заки открыл кожаный футляр и осторожно, большим и указательным пальцами, примерно наполовину выдвинул из него дорогой объектив.
– Пожалуйста. Для снимков с большого расстояния. Перед камерой люди часто смущаются.
– Ясно. За дверью стол. Положишь на него все это хозяйство и пройдешь через рамку металлодетектора.
Так эль-Шаруд и сделал, не забыв выложить из карманов на пластиковый поднос батарейки и кассеты с пленкой.
Бдительный сержант подал ему фотокамеры и тубус и махнул рукой в сторону роскошного вестибюля.
Вдохновленный удачным началом, Заки не обратил внимания на молодую японку, которая стояла в группе соотечественников рядом с киоском, где продавались сувениры. Опустив на прилавок маленькую медную пирамидку, японка последовала за ним.
Кортеж миновал лестницу парадного входа в музей и остановился у неприметной боковой двери. Высыпавшие из грузовиков солдаты мгновенно образовали живой коридор, и пассажиры лимузина быстро прошли по нему в здание. Солдаты за их спинами разделились: половина осталась охранять транспорт, другие, рассыпавшись по музею, усилили отряд полиции, что уже занял первый и последний этажи.
Четверо мужчин проследовали мимо каких-то бюстов, украшавших коридор восточного крыла, и ступили в круглый зал. Склонившийся над стеклянной витриной у прохода в западное крыло профессор эль-Файки поднял голову.
– Добрый вечер, профессор! – приветствовал его высокий европеец с чемоданчиком в руке.
Даже если бы Заки эль-Шаруд и заметил японскую туристку, он не узнал бы в пухленькой простодушной девчонке женщину, что сутки назад пригрозила ему смертью. Пластиковые подушечки во рту Юкико задорно оттопырили ее щеки, дешевые солнечные очки скрыли глаза. Мягкие прокладки под блузкой значительно увеличили объем талии, гладкие черные волосы, стянутые в хвост, опускались до пояса.
Непринужденным движением Юкико поправила воротничок блузки. Под ней на тонкой цепочке висел плоский кожаный мешочек с арсеналом сурикэн – небольших металлических звездочек для метания. Кончик каждого луча был покрыт ядом: крошечная царапина – и через шесть секунд человек падает замертво. В изящной сумочке лежали пять бомб размером не более шоколадной конфеты; взрыв такой бомбы не убивает, а ослепляет противника, давая нападающему время, чтобы скрыться.
Профессор позвонил ей во второй половине дня. Заки эль-Шаруд, сказал он, превратился в одержимого, и предсказать его поведение невозможно. Юкико следует нейтрализовать фанатика, прежде чем он нарушит детально разработанный план.
Японка выбрала столик в укромном месте, уселась и попросила официанта принести чаю с лимоном. Оставалось только ждать.
В западном крыле музея группа мужчин переходила из зала в зал, внося в компьютер письмена строителя ступенчатой пирамиды, легендарного зодчего Имхотепа. Затем профессор эль-Файки пригласил гостей в свой кабинет, чтобы показать им тексты Саккры. Под конец на сканер легли листы папируса знаменитой «Книги мертвых».
На пути к выходу Гилкренски как вкопанный остановился перед высоким стеклянным шкафом. Не в силах отвести взгляд от одной из полок, он передал черный чемоданчик майору Кроуи.
– Каким временем датируется эта вещица? – с изумлением спросил он у эль-Файки.
– Греко-романский период, если не ошибаюсь. Примерно двухсотый год до нашей эры.
– Невероятно!
– И тем не менее ее возраст превышает две тысячи лет.
– Позавчера я видел ее в Каире. Собственными глазами.
Войдя в расположенный на первом этаже почти пустой ресторан, Заки устроился за угловым столиком, подальше от шумной толпы туристов в холле. Простенки между окнами занимали высокие зеркала в массивных бронзовых рамах, замысловатый вензель на потолке повторял изгибы эмблемы. Тишина нарушалась лишь едва слышными обрывками чьей-то беседы да негромким позвякиванием столовых приборов. Отголоски прежней жизни, подумал эль-Шаруд.
Возврата в нее уже не существовало.
Заки раскрыл обе камеры и принялся заправлять пленку сначала в «Никон», затем в «Болекс». Вставил батарейки в лампы-вспышки. Наступил самый ответственный момент. Подняв на колени тубус, он достал короткий и толстый объектив, опустил его на стол, после чего осторожно вынул из футляра разрывную гранату.
– Заки! – раздался за его спиной женский голос. – Так и знала, что это ты!
Стискивавшие гранату пальцы едва не разжались, но эль-Шаруд все же овладел собой, поднес руку к груди и положил тяжелую металлическую сферу во внутренний карман расстегнутого пиджака.
У столика стояла Нариман Халил, старинная подруга Фариды.
– Дорогой мой, – проворковала она и уверенным жестом подвинула к себе стул. – Вот уж не представляла, что Ашмави посчастливится заполучить на свадьбу сына именно тебя! Станет знаменитый мастер размениваться на такие мелочи!
– Задание редакции, – сухо пояснил эль-Шаруд, беря в руки кассету с пленкой, чтобы унять дрожь пальцев. – Ты в числе приглашенных?
– Естественно! Без меня в Каире не обходится ни одно торжество.
– Пожалуй. Чашку кофе?
– Нет, благодарю. Я скрылась, чтобы попудрить носик. Скоро все перейдут наверх, в ночной клуб. – Нариман посмотрела по сторонам. – Это здесь вчера была ужасная стрельба? Вертолеты, взрывы, пожар?
Заки с трудом подавил в себе желание дать ей пощечину.
– Да.
Нариман сделала жест в сторону охранников:
– К счастью, сейчас здесь спокойно. – Она с заговорщическим видом склонилась над столиком. – Скажи, а к тебе приходили с обыском? Расспрашивали о Фариде, о ее братьях? Поверишь, меня таскали на допросы!
– Меня тоже.
– Они перепугали весь город! Бедняжка, и как она ввязалась в такой кошмар? Не понимаю, что заставляет людей идти против правительства, почему нельзя жить тихо? Ты можешь мне объяснить?
Заки бросил взгляд на ее золотые цепочки и на массивные кольца с рубинами. «Народ за стенами отеля ютится в трущобах, – подумал он, – детишки роются в кучах мусора и играют старыми бритвенными лезвиями».
– Нет. Не могу.
Из холла донесся громкий, призывный звук труб.
– Пойдем, Заки. Сейчас выйдут молодые! – Нариман поднялась со стула и взяла его за руку.
Метрах в тридцати от них из-за столика встала молодая японка.
Дверь бокового входа в музей распахнулась. Четверо мужчин в сопровождении профессора направились к лимузину. Взревели мотоциклы, и кортеж тронулся в сторону моста Тахрир.
Когда машины втягивались на стоянку отеля «Олимпиад-Нил», Кроуи удивленно спросил:
– Что за суета внутри?
– Там сегодня свадьба, – объяснил полковник Селим. – Мы подъедем к запасному выходу и пройдем к лифтам по служебному коридору, минуя толпу гостей.
Юкико проследовала за Заки в холл, выжидая, когда представится возможность нанести последний удар. С Гилкренски будет иметь дело лишь она. В ресторане рука ее несколько раз тянулась к висевшему на шее мешочку, однако фотографа то и дело закрывала египтянка. Краем глаза Юкико заметила, как лимузин Гилкренски, притормозив у главного входа, двинулся к углу здания.
Непрерывно щелкая затворами камер, Заки эль-Шаруд растворился в море гостей. «Необходимо перехватить Гилкренски прежде, чем он скроется в кабине лифта», – подумала Юкико. Она выбралась из толпы и подошла к урне, стоявшей напротив лифтов и двери, что вела на лестницу. Метнуть сурикэн, швырнуть на мраморный пол пару отвлекающих внимание бомб, вырвать из рук Гилкренски черный чемоданчик – на это уйдут секунды. Никто ничего не успеет понять, а она уже окажется в своем номере.
Потребуется всего несколько минут, чтобы перекачать программное обеспечение «Минервы» на ее собственный ноутбук, отправить информацию по электронной почте в Токио, достать из машины биочип и скрыться в ночи.
Пальцы Юкико скользнули за вырез блузки, она нежно погладила гладкую смертоносную звездочку.
Свадьба продолжалась. Чету молодых проводили к дверям лифта, который должен был поднять их на последний этаж, в ночной клуб. Холл заполнили гости, каждый держал в руке увитую золотой лентой горящую свечу. Перед объективами фото – и видеокамер проплывали красавицы в баснословно дорогих туалетах от парижских кутюрье.
Заки видел, как длинный лимузин остановился на мгновение перед колоннадой входа и тут же медленно покатил дальше. Охранники решительно пробрались сквозь толпу приглашенных, устремляясь в глубину здания.
– Куда катится мир! – возмущенно шепнула Нариман, когда ее бесцеремонно толкнул мужчина в военной форме. – Заки! Заки! Ты еще успеешь сделать отличный кадр! Они садятся в лифт! Длинный подбородок невесты можно будет подретушировать.
Счастливые лица жениха и его избранницы с улыбкой смотрели в объектив камеры. Вспышка, и люди у лифта остолбенели от изумления: дорогой «Болекс» с грохотом упал на мраморный пол, а фотограф, выхватив из внутреннего кармана пиджака черный металлический шар, бросился к запасному выходу.
– Ну и дела! – выдохнула Нариман.
Эль-Шаруд ее не слышал. Левой рукой он уже нащупал чеку. Рывок! Взрыватель должен сработать через десять секунд.
Когда пятеро мужчин прошли сквозь небольшую стеклянную дверь, Заки начал отсчет.
Десять!
За спиной что-то кричала Нариман, но слух улавливал лишь негромкое шипение, которое сопровождало химическую реакцию, начавшуюся под оболочкой гранаты.
Девять!
Он мчался мимо окаменевших гостей к пятачку свободного пространства перед служебным лифтом; на груди из стороны в сторону болтался ненужный «Никон».
Восемь!
Бегущего заметил один из охранников, но, решив, по-видимому, что репортер спешит сделать сенсационный снимок заезжей знаменитости, не попытался остановить его.
Семь!
Плеча Заки коснулась чья-то рука, однако он этого не почувствовал. Глаза эль-Шаруда были устремлены на высокого европейца в кожаной куртке. К груди мужчина прижимал черный кожаный чемоданчик.
Шесть!
Шагавший чуть впереди европейца офицер повернул голову, и Заки узнал в нем своего заклятого врага. Селим! Радом семенил профессор эль-Файки. Тем лучше! Славная подобралась компания. Джихад превыше всего!
Юкико прикинула расстояние, которое отделяло ее от площадки перед служебным лифтом, куда вот-вот должны были ступить пятеро мужчин. Не более восьми метров. В Киото она поражала цели размером с игральную карту, находившиеся раза в два, если не в три, дальше.
Первым двигался человек с погонами полковника египетской армии на плечах. За его спиной шел мужчина в кожаной куртке, обеими руками прижимая к груди плоский черный чемоданчик. Лица его не было видно из-за поднятого воротника куртки. Это, конечно, Гилкренски.
Юкико сделала крошечный шаг назад и перенесла тяжесть тела на левую ногу. Правая рука пошла вверх и за спину, как бы намереваясь поправить длинный «конский хвост». Вот офицер сворачивает к двери лифта. Сейчас!
Сурикэн уже находился в воздухе, когда сквозь кордон охранников прорвался мужчина.
Пытаясь ослабить хватку вцепившихся в него крепких пальцев, Заки не почувствовал, как в его шею чуть ниже правого уха вонзилась небольшая металлическая звездочка.
Пять!
Он дернулся, с неистовой силой оттолкнув полковника Селима. Оставалось лишь заключить в объятия Гилкренски, выкрикнуть имя Аллаха и дождаться взрыва.
Эль-Шаруд выбил из рук европейца чемоданчик и мертвой хваткой стиснул его локоть.
– Перебрал виски, приятель? Отцепись!
На Заки со злостью смотрели ярко-голубые глаза. Пилот! Тот самый, к кому он отправил Фариду…
Грудь пронзила невыносимая острая боль. Тело Заки расслабилось, он безвольно сполз на пол, по-прежнему сжимая в правой руке гранату…
Три!
Мир перед глазами кружился все быстрее и быстрее, в ушах громко стучала кровь. Эль-Шаруд попытался подняться, и в этот момент кто-то из охранников заметил стиснутую в его руке гранату. Послышались крики…
Как бы со стороны Заки увидел протянутые к нему кулаки с непонятными короткими отростками.
Два!
Выпущенные майором Кроуи и Джеральдом Макгуайром пули, попав Заки эль-Шаруду в грудь, отбросили его на стеклянную дверь.
Время остановилось.
От внезапного удара дверь распахнулась, и тело, уже неподвижное, обмякло на плитах тротуара.
Не было ни боли, ни страха – лишь тихое, почти ласковое шипение.
Один!
Может, перед смертью нужно что-то сказать? Что-то важное… имя…
Он увидел перед собой женское лицо и улыбнулся.
Фарида!
В ослепительной вспышке стена из стекла рассыпалась на миллионы кристалликов, волной окативших просторный холл.
Мэннинг инстинктивно вжался в пол. Воздух стал на мгновение таким плотным, что легкие не принимали его в себя. Острые осколки вспарывали старую кожу чужой куртки, застревали в волосах.
Правую ногу саднило. Чуть в стороне застонал охранник. Раскачиваясь, отвратительно скрипел кусок алюминиевой рамы.
Где-то в глубине здания завыли сирены пожарной тревоги. Под потолком сработали установки автоматического тушения огня, и на разодетую толпу гостей упали тонкие струи дождя. По белому мрамору зазмеились потоки воды.
Юкико приподняла голову. В вестибюле царило смятение. Люди кричали, заламывали руки, беспомощно метались в поисках выхода. Более удобного момента не представится.
Встав, она увидела распростертого на полу мужчину в кожаной куртке. Но где же «Минерва»?
Распахнувшийся при падении чемоданчик лежал у небольшого каменного фонтана, Юкико сразу узнала черную крышку. Спокойно перешагнув через тела двух охранников, готовая одним ударом убить любого, кто встанет у нее на пути, японка повернула чемоданчик к себе и уже была готова закрыть его, когда в мозгу мелькнуло: зачем?
В кожаном атташе-кейсе находились видеокамера, зарядное устройство к ней и плоский деревянный ящичек с надписью «Каирский музей древних культур» на крышке. В эту минуту мужчина в кожаной куртке встал на колени и с гримасой боли принялся растирать левое плечо.
Это был не Гилкренски!
За спиной послышался звук приближающихся шагов. Юкико повернула голову: на нее смотрели печальные глаза профессора эль-Файки.
– Не могу ли я получить свой чемоданчик? В нем… Это вы?!
– Ни слова, иначе – смерть! – тихо процедила Юкико.
– Заки стал неуправляем, – прошептал эль-Файки, – вот почему я предупредил не только вас, но и полицию. Мэннинга поставили на место Гилкренски в последнюю минуту, я просто не успел связаться с вами.
– Не думаю, чтобы твоя жизнь чего-то стоила.
– Но я еще могу помочь вам захватить Гилкренски и его компьютер!
– Каким образом?
– Я выманю европейца из гостиницы туда, где он окажется в вашей власти. Есть доводы, перед которыми ему не устоять. Позвоните мне!
Профессор забрал у Юкико чемоданчик.
Перед приходившими в себя гостями свадьбы и сотрудниками службы безопасности отеля растерянно стояла молодая японка. Из ее испуганных глаз текли слезы.
Несмотря на болеутоляющие средства, рука Мэннинга ныла и горела так, будто в суставы плеснули кислоты. В ушах еще стоял грохот взрыва. От лившейся с потолка воды насквозь промокли джинсы. Выпрямившийся рядом с пилотом майор Кроуи спрятал под мышку пистолет и несколько раз резко качнул головой, пытаясь вытрясти осколки из волос.
– Всем в лифт!
– А кейс? – напомнил Мэннинг. – Мы должны принести тот ящичек!
– Он у профессора эль-Файки. Джеральд!
С помощью телохранителя майор втащил Мэннинга в кабину лифта, дождался, пока к ним присоединится эль-Файки, и нажал кнопку. Двери закрылись, лифт пополз вверх.
– Черт возьми! Еще чуть-чуть, и… – пробормотал обычно немногословный Макгуайр.
– Да, – согласился Кроуи. – Еще бы самую малость… Люди Селима должны были остановить этого типа до того, как он вытащил гранату. Предупреждение они получили заранее.
– Кто его сдал? – спросил Джеральд.
– Понятия не имею. Селиму позвонил какой-то человек, а проследить номер абонента в каирской телефонной сети просто невозможно. Мистер Мэннинг, с вами все в порядке?
– Полагаю, ваше «мистер Мэннинг» свидетельствует о том, что подозрения с меня сняты? – Лерой улыбнулся. – Да, в полном. Лучшее лекарство – сон. Наутро я стану юношей. Профессор, будьте добры, передайте мне кейс. Я лично обещал доку доставить эту вещицу.
Двери лифта раскрылись, Кроуи провел спутников в президентские апартаменты. Тео ждал их в кабинете, у стола, на котором покоилась «Минерва».
– Услышав взрыв, – сказал он, – я решил, что живыми вас уже не увижу.
– Удивлен не меньше вашего, сэр, – отозвался Кроуи, стряхивая с плеч последние осколки стекла. – Какой-то душевнобольной решил покончить жизнь самоубийством с помощью гранаты.
– Много пострадавших?
– Всем чертовски повезло. Несмотря на то что вестибюль был полон гостей – там же отмечали свадьбу, – погиб лишь сам сумасшедший. Почти всю ударную волну поглотили дверь и толстое стекло. Детали, полагаю, сообщит через несколько минут полковник Селим. Теперь он наверняка потребует, чтобы мы убрались из страны.
– Только не сейчас. – Мэннинг сделал шаг вперед, положил на стол покрытый глубокими порезами кожаный кейс и достал из него плоский деревянный ящичек.
Плотно пригнанная выдвижная крышка не поддавалась. На помощь Лерою пришел Кроуи.
– Взгляните! Профессор утверждает, что этой штуковине две с лишним тысячи лет – Мэннинг подтолкнул ящичек к Тео.
– Возраст объекта определялся с помощью радиокарбонного анализа, – заявил эль-Файки.
Пилот развернул упаковку из вощеной бумаги.
– Выходит, это не подделка.
На полированную поверхность стола рядом с «Минервой-3000» легла вырезанная Биллом Маккарти модель самолета.
ГЛАВА 32. ПРОШЛОЕ, НАСТОЯЩЕЕ И БУДУЩЕЕ
Заки перебежал через проезжую часть и спокойно зашагал по автостоянке. После отъезда лимузина стражи расслабились. У вращающейся двери эль-Шаруд с улыбкой предъявил свою корреспондентскую карточку:
– Привет! Я – Заки эль-Шаруд, фоторепортер «Аль-Ахрам». Ведь у вас играют свадьбу сына Ашмави?
– Ты опоздал, – снисходительно бросил охранник. – Прием начался около часа назад.
– Значит, придется сидеть в баре и ждать, пока они продефилируют в ночной клуб.
– Но сначала предъяви для осмотра свою технику. Сержант с нас глаз не спускает!
Улыбнувшись еще шире, Заки передал охраннику обе камеры.
– Могу их даже открыть, если хочешь произвести впечатление на начальника.
– Да, пожалуйста!
Эль-Шаруд одну за другой снял задние крышки фотоаппаратов. В неоновом свете блеснули зубцы лентопротяжного механизма. Затем наступил черед вспышек.
– А это что? – Охранник протянул руку к тубусу, где лежала граната.
– Телеобъектив. Будешь смотреть?
– Да.
Заки открыл кожаный футляр и осторожно, большим и указательным пальцами, примерно наполовину выдвинул из него дорогой объектив.
– Пожалуйста. Для снимков с большого расстояния. Перед камерой люди часто смущаются.
– Ясно. За дверью стол. Положишь на него все это хозяйство и пройдешь через рамку металлодетектора.
Так эль-Шаруд и сделал, не забыв выложить из карманов на пластиковый поднос батарейки и кассеты с пленкой.
Бдительный сержант подал ему фотокамеры и тубус и махнул рукой в сторону роскошного вестибюля.
Вдохновленный удачным началом, Заки не обратил внимания на молодую японку, которая стояла в группе соотечественников рядом с киоском, где продавались сувениры. Опустив на прилавок маленькую медную пирамидку, японка последовала за ним.
Кортеж миновал лестницу парадного входа в музей и остановился у неприметной боковой двери. Высыпавшие из грузовиков солдаты мгновенно образовали живой коридор, и пассажиры лимузина быстро прошли по нему в здание. Солдаты за их спинами разделились: половина осталась охранять транспорт, другие, рассыпавшись по музею, усилили отряд полиции, что уже занял первый и последний этажи.
Четверо мужчин проследовали мимо каких-то бюстов, украшавших коридор восточного крыла, и ступили в круглый зал. Склонившийся над стеклянной витриной у прохода в западное крыло профессор эль-Файки поднял голову.
– Добрый вечер, профессор! – приветствовал его высокий европеец с чемоданчиком в руке.
Даже если бы Заки эль-Шаруд и заметил японскую туристку, он не узнал бы в пухленькой простодушной девчонке женщину, что сутки назад пригрозила ему смертью. Пластиковые подушечки во рту Юкико задорно оттопырили ее щеки, дешевые солнечные очки скрыли глаза. Мягкие прокладки под блузкой значительно увеличили объем талии, гладкие черные волосы, стянутые в хвост, опускались до пояса.
Непринужденным движением Юкико поправила воротничок блузки. Под ней на тонкой цепочке висел плоский кожаный мешочек с арсеналом сурикэн – небольших металлических звездочек для метания. Кончик каждого луча был покрыт ядом: крошечная царапина – и через шесть секунд человек падает замертво. В изящной сумочке лежали пять бомб размером не более шоколадной конфеты; взрыв такой бомбы не убивает, а ослепляет противника, давая нападающему время, чтобы скрыться.
Профессор позвонил ей во второй половине дня. Заки эль-Шаруд, сказал он, превратился в одержимого, и предсказать его поведение невозможно. Юкико следует нейтрализовать фанатика, прежде чем он нарушит детально разработанный план.
Японка выбрала столик в укромном месте, уселась и попросила официанта принести чаю с лимоном. Оставалось только ждать.
В западном крыле музея группа мужчин переходила из зала в зал, внося в компьютер письмена строителя ступенчатой пирамиды, легендарного зодчего Имхотепа. Затем профессор эль-Файки пригласил гостей в свой кабинет, чтобы показать им тексты Саккры. Под конец на сканер легли листы папируса знаменитой «Книги мертвых».
На пути к выходу Гилкренски как вкопанный остановился перед высоким стеклянным шкафом. Не в силах отвести взгляд от одной из полок, он передал черный чемоданчик майору Кроуи.
– Каким временем датируется эта вещица? – с изумлением спросил он у эль-Файки.
– Греко-романский период, если не ошибаюсь. Примерно двухсотый год до нашей эры.
– Невероятно!
– И тем не менее ее возраст превышает две тысячи лет.
– Позавчера я видел ее в Каире. Собственными глазами.
Войдя в расположенный на первом этаже почти пустой ресторан, Заки устроился за угловым столиком, подальше от шумной толпы туристов в холле. Простенки между окнами занимали высокие зеркала в массивных бронзовых рамах, замысловатый вензель на потолке повторял изгибы эмблемы. Тишина нарушалась лишь едва слышными обрывками чьей-то беседы да негромким позвякиванием столовых приборов. Отголоски прежней жизни, подумал эль-Шаруд.
Возврата в нее уже не существовало.
Заки раскрыл обе камеры и принялся заправлять пленку сначала в «Никон», затем в «Болекс». Вставил батарейки в лампы-вспышки. Наступил самый ответственный момент. Подняв на колени тубус, он достал короткий и толстый объектив, опустил его на стол, после чего осторожно вынул из футляра разрывную гранату.
– Заки! – раздался за его спиной женский голос. – Так и знала, что это ты!
Стискивавшие гранату пальцы едва не разжались, но эль-Шаруд все же овладел собой, поднес руку к груди и положил тяжелую металлическую сферу во внутренний карман расстегнутого пиджака.
У столика стояла Нариман Халил, старинная подруга Фариды.
– Дорогой мой, – проворковала она и уверенным жестом подвинула к себе стул. – Вот уж не представляла, что Ашмави посчастливится заполучить на свадьбу сына именно тебя! Станет знаменитый мастер размениваться на такие мелочи!
– Задание редакции, – сухо пояснил эль-Шаруд, беря в руки кассету с пленкой, чтобы унять дрожь пальцев. – Ты в числе приглашенных?
– Естественно! Без меня в Каире не обходится ни одно торжество.
– Пожалуй. Чашку кофе?
– Нет, благодарю. Я скрылась, чтобы попудрить носик. Скоро все перейдут наверх, в ночной клуб. – Нариман посмотрела по сторонам. – Это здесь вчера была ужасная стрельба? Вертолеты, взрывы, пожар?
Заки с трудом подавил в себе желание дать ей пощечину.
– Да.
Нариман сделала жест в сторону охранников:
– К счастью, сейчас здесь спокойно. – Она с заговорщическим видом склонилась над столиком. – Скажи, а к тебе приходили с обыском? Расспрашивали о Фариде, о ее братьях? Поверишь, меня таскали на допросы!
– Меня тоже.
– Они перепугали весь город! Бедняжка, и как она ввязалась в такой кошмар? Не понимаю, что заставляет людей идти против правительства, почему нельзя жить тихо? Ты можешь мне объяснить?
Заки бросил взгляд на ее золотые цепочки и на массивные кольца с рубинами. «Народ за стенами отеля ютится в трущобах, – подумал он, – детишки роются в кучах мусора и играют старыми бритвенными лезвиями».
– Нет. Не могу.
Из холла донесся громкий, призывный звук труб.
– Пойдем, Заки. Сейчас выйдут молодые! – Нариман поднялась со стула и взяла его за руку.
Метрах в тридцати от них из-за столика встала молодая японка.
Дверь бокового входа в музей распахнулась. Четверо мужчин в сопровождении профессора направились к лимузину. Взревели мотоциклы, и кортеж тронулся в сторону моста Тахрир.
Когда машины втягивались на стоянку отеля «Олимпиад-Нил», Кроуи удивленно спросил:
– Что за суета внутри?
– Там сегодня свадьба, – объяснил полковник Селим. – Мы подъедем к запасному выходу и пройдем к лифтам по служебному коридору, минуя толпу гостей.
Юкико проследовала за Заки в холл, выжидая, когда представится возможность нанести последний удар. С Гилкренски будет иметь дело лишь она. В ресторане рука ее несколько раз тянулась к висевшему на шее мешочку, однако фотографа то и дело закрывала египтянка. Краем глаза Юкико заметила, как лимузин Гилкренски, притормозив у главного входа, двинулся к углу здания.
Непрерывно щелкая затворами камер, Заки эль-Шаруд растворился в море гостей. «Необходимо перехватить Гилкренски прежде, чем он скроется в кабине лифта», – подумала Юкико. Она выбралась из толпы и подошла к урне, стоявшей напротив лифтов и двери, что вела на лестницу. Метнуть сурикэн, швырнуть на мраморный пол пару отвлекающих внимание бомб, вырвать из рук Гилкренски черный чемоданчик – на это уйдут секунды. Никто ничего не успеет понять, а она уже окажется в своем номере.
Потребуется всего несколько минут, чтобы перекачать программное обеспечение «Минервы» на ее собственный ноутбук, отправить информацию по электронной почте в Токио, достать из машины биочип и скрыться в ночи.
Пальцы Юкико скользнули за вырез блузки, она нежно погладила гладкую смертоносную звездочку.
Свадьба продолжалась. Чету молодых проводили к дверям лифта, который должен был поднять их на последний этаж, в ночной клуб. Холл заполнили гости, каждый держал в руке увитую золотой лентой горящую свечу. Перед объективами фото – и видеокамер проплывали красавицы в баснословно дорогих туалетах от парижских кутюрье.
Заки видел, как длинный лимузин остановился на мгновение перед колоннадой входа и тут же медленно покатил дальше. Охранники решительно пробрались сквозь толпу приглашенных, устремляясь в глубину здания.
– Куда катится мир! – возмущенно шепнула Нариман, когда ее бесцеремонно толкнул мужчина в военной форме. – Заки! Заки! Ты еще успеешь сделать отличный кадр! Они садятся в лифт! Длинный подбородок невесты можно будет подретушировать.
Счастливые лица жениха и его избранницы с улыбкой смотрели в объектив камеры. Вспышка, и люди у лифта остолбенели от изумления: дорогой «Болекс» с грохотом упал на мраморный пол, а фотограф, выхватив из внутреннего кармана пиджака черный металлический шар, бросился к запасному выходу.
– Ну и дела! – выдохнула Нариман.
Эль-Шаруд ее не слышал. Левой рукой он уже нащупал чеку. Рывок! Взрыватель должен сработать через десять секунд.
Когда пятеро мужчин прошли сквозь небольшую стеклянную дверь, Заки начал отсчет.
Десять!
За спиной что-то кричала Нариман, но слух улавливал лишь негромкое шипение, которое сопровождало химическую реакцию, начавшуюся под оболочкой гранаты.
Девять!
Он мчался мимо окаменевших гостей к пятачку свободного пространства перед служебным лифтом; на груди из стороны в сторону болтался ненужный «Никон».
Восемь!
Бегущего заметил один из охранников, но, решив, по-видимому, что репортер спешит сделать сенсационный снимок заезжей знаменитости, не попытался остановить его.
Семь!
Плеча Заки коснулась чья-то рука, однако он этого не почувствовал. Глаза эль-Шаруда были устремлены на высокого европейца в кожаной куртке. К груди мужчина прижимал черный кожаный чемоданчик.
Шесть!
Шагавший чуть впереди европейца офицер повернул голову, и Заки узнал в нем своего заклятого врага. Селим! Радом семенил профессор эль-Файки. Тем лучше! Славная подобралась компания. Джихад превыше всего!
Юкико прикинула расстояние, которое отделяло ее от площадки перед служебным лифтом, куда вот-вот должны были ступить пятеро мужчин. Не более восьми метров. В Киото она поражала цели размером с игральную карту, находившиеся раза в два, если не в три, дальше.
Первым двигался человек с погонами полковника египетской армии на плечах. За его спиной шел мужчина в кожаной куртке, обеими руками прижимая к груди плоский черный чемоданчик. Лица его не было видно из-за поднятого воротника куртки. Это, конечно, Гилкренски.
Юкико сделала крошечный шаг назад и перенесла тяжесть тела на левую ногу. Правая рука пошла вверх и за спину, как бы намереваясь поправить длинный «конский хвост». Вот офицер сворачивает к двери лифта. Сейчас!
Сурикэн уже находился в воздухе, когда сквозь кордон охранников прорвался мужчина.
Пытаясь ослабить хватку вцепившихся в него крепких пальцев, Заки не почувствовал, как в его шею чуть ниже правого уха вонзилась небольшая металлическая звездочка.
Пять!
Он дернулся, с неистовой силой оттолкнув полковника Селима. Оставалось лишь заключить в объятия Гилкренски, выкрикнуть имя Аллаха и дождаться взрыва.
Эль-Шаруд выбил из рук европейца чемоданчик и мертвой хваткой стиснул его локоть.
– Перебрал виски, приятель? Отцепись!
На Заки со злостью смотрели ярко-голубые глаза. Пилот! Тот самый, к кому он отправил Фариду…
Грудь пронзила невыносимая острая боль. Тело Заки расслабилось, он безвольно сполз на пол, по-прежнему сжимая в правой руке гранату…
Три!
Мир перед глазами кружился все быстрее и быстрее, в ушах громко стучала кровь. Эль-Шаруд попытался подняться, и в этот момент кто-то из охранников заметил стиснутую в его руке гранату. Послышались крики…
Как бы со стороны Заки увидел протянутые к нему кулаки с непонятными короткими отростками.
Два!
Выпущенные майором Кроуи и Джеральдом Макгуайром пули, попав Заки эль-Шаруду в грудь, отбросили его на стеклянную дверь.
Время остановилось.
От внезапного удара дверь распахнулась, и тело, уже неподвижное, обмякло на плитах тротуара.
Не было ни боли, ни страха – лишь тихое, почти ласковое шипение.
Один!
Может, перед смертью нужно что-то сказать? Что-то важное… имя…
Он увидел перед собой женское лицо и улыбнулся.
Фарида!
В ослепительной вспышке стена из стекла рассыпалась на миллионы кристалликов, волной окативших просторный холл.
Мэннинг инстинктивно вжался в пол. Воздух стал на мгновение таким плотным, что легкие не принимали его в себя. Острые осколки вспарывали старую кожу чужой куртки, застревали в волосах.
Правую ногу саднило. Чуть в стороне застонал охранник. Раскачиваясь, отвратительно скрипел кусок алюминиевой рамы.
Где-то в глубине здания завыли сирены пожарной тревоги. Под потолком сработали установки автоматического тушения огня, и на разодетую толпу гостей упали тонкие струи дождя. По белому мрамору зазмеились потоки воды.
Юкико приподняла голову. В вестибюле царило смятение. Люди кричали, заламывали руки, беспомощно метались в поисках выхода. Более удобного момента не представится.
Встав, она увидела распростертого на полу мужчину в кожаной куртке. Но где же «Минерва»?
Распахнувшийся при падении чемоданчик лежал у небольшого каменного фонтана, Юкико сразу узнала черную крышку. Спокойно перешагнув через тела двух охранников, готовая одним ударом убить любого, кто встанет у нее на пути, японка повернула чемоданчик к себе и уже была готова закрыть его, когда в мозгу мелькнуло: зачем?
В кожаном атташе-кейсе находились видеокамера, зарядное устройство к ней и плоский деревянный ящичек с надписью «Каирский музей древних культур» на крышке. В эту минуту мужчина в кожаной куртке встал на колени и с гримасой боли принялся растирать левое плечо.
Это был не Гилкренски!
За спиной послышался звук приближающихся шагов. Юкико повернула голову: на нее смотрели печальные глаза профессора эль-Файки.
– Не могу ли я получить свой чемоданчик? В нем… Это вы?!
– Ни слова, иначе – смерть! – тихо процедила Юкико.
– Заки стал неуправляем, – прошептал эль-Файки, – вот почему я предупредил не только вас, но и полицию. Мэннинга поставили на место Гилкренски в последнюю минуту, я просто не успел связаться с вами.
– Не думаю, чтобы твоя жизнь чего-то стоила.
– Но я еще могу помочь вам захватить Гилкренски и его компьютер!
– Каким образом?
– Я выманю европейца из гостиницы туда, где он окажется в вашей власти. Есть доводы, перед которыми ему не устоять. Позвоните мне!
Профессор забрал у Юкико чемоданчик.
Перед приходившими в себя гостями свадьбы и сотрудниками службы безопасности отеля растерянно стояла молодая японка. Из ее испуганных глаз текли слезы.
Несмотря на болеутоляющие средства, рука Мэннинга ныла и горела так, будто в суставы плеснули кислоты. В ушах еще стоял грохот взрыва. От лившейся с потолка воды насквозь промокли джинсы. Выпрямившийся рядом с пилотом майор Кроуи спрятал под мышку пистолет и несколько раз резко качнул головой, пытаясь вытрясти осколки из волос.
– Всем в лифт!
– А кейс? – напомнил Мэннинг. – Мы должны принести тот ящичек!
– Он у профессора эль-Файки. Джеральд!
С помощью телохранителя майор втащил Мэннинга в кабину лифта, дождался, пока к ним присоединится эль-Файки, и нажал кнопку. Двери закрылись, лифт пополз вверх.
– Черт возьми! Еще чуть-чуть, и… – пробормотал обычно немногословный Макгуайр.
– Да, – согласился Кроуи. – Еще бы самую малость… Люди Селима должны были остановить этого типа до того, как он вытащил гранату. Предупреждение они получили заранее.
– Кто его сдал? – спросил Джеральд.
– Понятия не имею. Селиму позвонил какой-то человек, а проследить номер абонента в каирской телефонной сети просто невозможно. Мистер Мэннинг, с вами все в порядке?
– Полагаю, ваше «мистер Мэннинг» свидетельствует о том, что подозрения с меня сняты? – Лерой улыбнулся. – Да, в полном. Лучшее лекарство – сон. Наутро я стану юношей. Профессор, будьте добры, передайте мне кейс. Я лично обещал доку доставить эту вещицу.
Двери лифта раскрылись, Кроуи провел спутников в президентские апартаменты. Тео ждал их в кабинете, у стола, на котором покоилась «Минерва».
– Услышав взрыв, – сказал он, – я решил, что живыми вас уже не увижу.
– Удивлен не меньше вашего, сэр, – отозвался Кроуи, стряхивая с плеч последние осколки стекла. – Какой-то душевнобольной решил покончить жизнь самоубийством с помощью гранаты.
– Много пострадавших?
– Всем чертовски повезло. Несмотря на то что вестибюль был полон гостей – там же отмечали свадьбу, – погиб лишь сам сумасшедший. Почти всю ударную волну поглотили дверь и толстое стекло. Детали, полагаю, сообщит через несколько минут полковник Селим. Теперь он наверняка потребует, чтобы мы убрались из страны.
– Только не сейчас. – Мэннинг сделал шаг вперед, положил на стол покрытый глубокими порезами кожаный кейс и достал из него плоский деревянный ящичек.
Плотно пригнанная выдвижная крышка не поддавалась. На помощь Лерою пришел Кроуи.
– Взгляните! Профессор утверждает, что этой штуковине две с лишним тысячи лет – Мэннинг подтолкнул ящичек к Тео.
– Возраст объекта определялся с помощью радиокарбонного анализа, – заявил эль-Файки.
Пилот развернул упаковку из вощеной бумаги.
– Выходит, это не подделка.
На полированную поверхность стола рядом с «Минервой-3000» легла вырезанная Биллом Маккарти модель самолета.
ГЛАВА 32. ПРОШЛОЕ, НАСТОЯЩЕЕ И БУДУЩЕЕ
– Ее нашли в тысяча восемьсот девяносто пятом году, – сообщил Мэннинг, глядя, как Гилкренски осторожно кладет модель на ладонь. – За пять лет до первого полета братьев Райт.
– В Саккре, – добавил профессор эль-Файки, – в одном из захоронений. К нам в музей она попала в тысяча девятьсот шестьдесят девятом.
– Но ведь не над ней же трудился Билл! – воскликнул Тео. – Вы сказали – две тысячи лет?
– Могу я рассмотреть ее чуть ближе? – спросила Мария. Гилкренски поднес модель к глазку телекамеры, медленно повернул.
– Благодарю, Тео. А теперь сравним пропорции с теми, что профессор Маккарти рассчитал для своего «хай-лифта».
На экране возникло схематичное изображение самолета: короткий каплевидный фюзеляж, высоко посаженные крылья, плоский, вертикальный, как у рыбы, хвост.
– И модель.
Уменьшенное изображение самолета переместилось в правый верхний угол экрана, его место в центре заняла ладонь Тео с крошечным подобием летательного аппарата.
– Просчитай параметры и представь их нам на графике, – обратился Гилкренски к компьютеру.
Ладонь исчезла, а модель превратилась в пространственную диаграмму, линии которой воспроизводили объемный контур самолета. Тонкая горизонтальная черта разделила экран на две половины: в верхней – принципиальная схема «хай-лифта», в нижней – загадочная модель. Обе фигуры двинулись навстречу друг другу и слились в одно целое.
– Пропорции идентичны, – сообщила Мария. – Принесенная вами модель выполнена в точном соответствии с расчетами профессора Маккарти.
– Такого не может быть! – Гилкренски усмехнулся. – Это фантастика!
– Должен сказать еще кое-что, – снова вступил в разговор эль-Файки, вытаскивая из кармана пиджака мятый коричневый конверт. – Мы просеяли песок, собранный с пола крипты. Вечером мне принесли результаты химического и радиокарбонного анализов. Они ошеломляют.
Он высыпал на стол мелкие кусочки металла. Один из фрагментов был крупнее других. Тео поднес его к глазам.
– Этой находке около четырех тысяч лет, – сообщил профессор. – Примерно в то время началось строительство пирамид.
Металлический завиток, который держал в руке Гилкренски, напоминал букву «С» и был длиной около пяти дюймов.
– Судя по неровно обломленному концу, – продолжал эль-Файки, – это часть какого-то предмета. О его предназначении можно только догадываться. Обратите внимание, внутри он полый.
– Древним египтянам по силам было такое? – спросил Тео.
– Почти наверняка – да. Они делали замечательные духовые инструменты и ювелирные украшения.
– Что же тогда тут странного?
– Это алюминий.
– Как? – поразился Тео.
– Невероятно! – воскликнул Кроуи.
– Получать из бокситов алюминий люди научились около двухсот лет назад, – сказал эль-Файки. – Так что в Древнем Египте его быть не могло.
В кабинете воцарилась тишина. Глаза мужчин были прикованы к невзрачному кусочку металла в руке Гилкренски. Тео осторожно положил его на стол.
– Музейные тексты дают нам какую-нибудь информацию, Мария? – обратился Тео к компьютеру.
– Да. Достаточную для обоснования гипотезы, которую лучше обсудить в приватном порядке.
– Вот как?
– Я лишь следую твоим инструкциям. Сделанные мной выводы могут привести к весьма серьезным последствиям не только для профессора Маккарти, а он по-прежнему жив, но и для тебя, Тео, лично. К тому же…
В дверь постучали. На пороге появился Джеральд Макгуайр:
– Вас хочет видеть полковник Селим, сэр.
– Попроси его подождать, Джеральд.
Однако из прихожей донесся резкий звон металлодетектора, и в кабинет решительно вошел Селим. Его сопровождали двое вооруженных автоматами полисменов. Макгуайр вопросительно посмотрел на майора Кроуи.
– Все в порядке, – разрядил обстановку Гилкренски. – Давайте выслушаем полковника.
Китель Селима еще не успел высохнуть, в складках ткани поблескивали кристаллики стекла, на лице виднелась пара свежих царапин.
– Доктор Гилкренски! От имени египетского правительства я предлагаю вам и вашим людям немедленно вылететь в аэропорт. Вертолет уже вызван.
– Но пропал мой ведущий специалист, полковник. А на завтрашний день назначено официальное слушание комиссии по расследованию причин авиакатастрофы. Я буду представлять там интересы своей корпорации.
– Предприняты две попытки нападения на вас, погибли люди. В опасности оказались жизни ни в чем не повинных гостей отеля. Трудно сказать, сколько было бы жертв, если бы граната взорвалась в холле. Вам известно, каким станет следующий шаг террористов? Ракетный удар по пентхаусу? Я не имею права рисковать. Вы должны покинуть страну.
– Позвольте уточнить, – спокойно заметил Кроуи. – Мы все знали о том, что может произойти сегодня вечером. Вас, полковник, предупредили заранее, и все же вы не сумели остановить террориста. Он все-таки проник в отель!
– Известно было только одно – что нападение состоится. Информацией о террористе мы не располагали. При входе этот человек предъявил корреспондентскую карточку сотрудника газеты «Аль-Ахрам». Не представляю, как он пронес гранату…
– Вряд ли вы ожидаете…
– Дело совсем в другом, майор! Пока доктор Гилкренски в Каире, для террористов он будет целью номер один. Вертолет прилетит через час, сэр. Поверьте, я действую с одобрения высшего руководства.
– Мы в этом не сомневаемся, полковник, – бросил Гилкренски.
– Я мог бы арестовать всех вас и вывезти из отеля силой, но, надеюсь, до этого не дойдет. Итак, ровно час. – По-военному четко повернувшись, Селим вышел.
Взглянув на Гилкренски, майор Кроуи пожал плечами:
– Наверное, это даже к лучшему, сэр. Завтрашнее слушание можно провести в форме телемоста.
– Прошу вас, майор, подождите с Лероем и профессором эль-Файки в соседней комнате. Я хочу обсудить ситуацию с мисс Райт.
– Хорошо, сэр. Начать паковать вещи?
– Скажу через несколько минут.
– В Саккре, – добавил профессор эль-Файки, – в одном из захоронений. К нам в музей она попала в тысяча девятьсот шестьдесят девятом.
– Но ведь не над ней же трудился Билл! – воскликнул Тео. – Вы сказали – две тысячи лет?
– Могу я рассмотреть ее чуть ближе? – спросила Мария. Гилкренски поднес модель к глазку телекамеры, медленно повернул.
– Благодарю, Тео. А теперь сравним пропорции с теми, что профессор Маккарти рассчитал для своего «хай-лифта».
На экране возникло схематичное изображение самолета: короткий каплевидный фюзеляж, высоко посаженные крылья, плоский, вертикальный, как у рыбы, хвост.
– И модель.
Уменьшенное изображение самолета переместилось в правый верхний угол экрана, его место в центре заняла ладонь Тео с крошечным подобием летательного аппарата.
– Просчитай параметры и представь их нам на графике, – обратился Гилкренски к компьютеру.
Ладонь исчезла, а модель превратилась в пространственную диаграмму, линии которой воспроизводили объемный контур самолета. Тонкая горизонтальная черта разделила экран на две половины: в верхней – принципиальная схема «хай-лифта», в нижней – загадочная модель. Обе фигуры двинулись навстречу друг другу и слились в одно целое.
– Пропорции идентичны, – сообщила Мария. – Принесенная вами модель выполнена в точном соответствии с расчетами профессора Маккарти.
– Такого не может быть! – Гилкренски усмехнулся. – Это фантастика!
– Должен сказать еще кое-что, – снова вступил в разговор эль-Файки, вытаскивая из кармана пиджака мятый коричневый конверт. – Мы просеяли песок, собранный с пола крипты. Вечером мне принесли результаты химического и радиокарбонного анализов. Они ошеломляют.
Он высыпал на стол мелкие кусочки металла. Один из фрагментов был крупнее других. Тео поднес его к глазам.
– Этой находке около четырех тысяч лет, – сообщил профессор. – Примерно в то время началось строительство пирамид.
Металлический завиток, который держал в руке Гилкренски, напоминал букву «С» и был длиной около пяти дюймов.
– Судя по неровно обломленному концу, – продолжал эль-Файки, – это часть какого-то предмета. О его предназначении можно только догадываться. Обратите внимание, внутри он полый.
– Древним египтянам по силам было такое? – спросил Тео.
– Почти наверняка – да. Они делали замечательные духовые инструменты и ювелирные украшения.
– Что же тогда тут странного?
– Это алюминий.
– Как? – поразился Тео.
– Невероятно! – воскликнул Кроуи.
– Получать из бокситов алюминий люди научились около двухсот лет назад, – сказал эль-Файки. – Так что в Древнем Египте его быть не могло.
В кабинете воцарилась тишина. Глаза мужчин были прикованы к невзрачному кусочку металла в руке Гилкренски. Тео осторожно положил его на стол.
– Музейные тексты дают нам какую-нибудь информацию, Мария? – обратился Тео к компьютеру.
– Да. Достаточную для обоснования гипотезы, которую лучше обсудить в приватном порядке.
– Вот как?
– Я лишь следую твоим инструкциям. Сделанные мной выводы могут привести к весьма серьезным последствиям не только для профессора Маккарти, а он по-прежнему жив, но и для тебя, Тео, лично. К тому же…
В дверь постучали. На пороге появился Джеральд Макгуайр:
– Вас хочет видеть полковник Селим, сэр.
– Попроси его подождать, Джеральд.
Однако из прихожей донесся резкий звон металлодетектора, и в кабинет решительно вошел Селим. Его сопровождали двое вооруженных автоматами полисменов. Макгуайр вопросительно посмотрел на майора Кроуи.
– Все в порядке, – разрядил обстановку Гилкренски. – Давайте выслушаем полковника.
Китель Селима еще не успел высохнуть, в складках ткани поблескивали кристаллики стекла, на лице виднелась пара свежих царапин.
– Доктор Гилкренски! От имени египетского правительства я предлагаю вам и вашим людям немедленно вылететь в аэропорт. Вертолет уже вызван.
– Но пропал мой ведущий специалист, полковник. А на завтрашний день назначено официальное слушание комиссии по расследованию причин авиакатастрофы. Я буду представлять там интересы своей корпорации.
– Предприняты две попытки нападения на вас, погибли люди. В опасности оказались жизни ни в чем не повинных гостей отеля. Трудно сказать, сколько было бы жертв, если бы граната взорвалась в холле. Вам известно, каким станет следующий шаг террористов? Ракетный удар по пентхаусу? Я не имею права рисковать. Вы должны покинуть страну.
– Позвольте уточнить, – спокойно заметил Кроуи. – Мы все знали о том, что может произойти сегодня вечером. Вас, полковник, предупредили заранее, и все же вы не сумели остановить террориста. Он все-таки проник в отель!
– Известно было только одно – что нападение состоится. Информацией о террористе мы не располагали. При входе этот человек предъявил корреспондентскую карточку сотрудника газеты «Аль-Ахрам». Не представляю, как он пронес гранату…
– Вряд ли вы ожидаете…
– Дело совсем в другом, майор! Пока доктор Гилкренски в Каире, для террористов он будет целью номер один. Вертолет прилетит через час, сэр. Поверьте, я действую с одобрения высшего руководства.
– Мы в этом не сомневаемся, полковник, – бросил Гилкренски.
– Я мог бы арестовать всех вас и вывезти из отеля силой, но, надеюсь, до этого не дойдет. Итак, ровно час. – По-военному четко повернувшись, Селим вышел.
Взглянув на Гилкренски, майор Кроуи пожал плечами:
– Наверное, это даже к лучшему, сэр. Завтрашнее слушание можно провести в форме телемоста.
– Прошу вас, майор, подождите с Лероем и профессором эль-Файки в соседней комнате. Я хочу обсудить ситуацию с мисс Райт.
– Хорошо, сэр. Начать паковать вещи?
– Скажу через несколько минут.