— Не понимаю, о чем вы говорите, — пробормотал мужчина. — Я пожарный.
   Мы здесь отдыхаем.
   Офицер поднял оружие и прицелился в младшую самку, которая прижалась к матери.
   — Если вы не расскажете нам все, что знаете о расположении этой базы, я убью младшего из ваших отпрысков. — Он знал, что амплитуры не одобрили бы этого, но в этом заброшенном месте их не было, только он и его солдаты. Старшая женщина, прерывисто дыша, сомкнула руки вокруг младшей, которая начала издавать громкие завывающие звуки, и из ее глаз текла влага. Местная реакция страха, — подумал офицер. Старший мужчина сделал шаг вперед и остановился, когда двое сопровождающих прицелились в него.
   — Послушайте, это вам ничего не даст. Вы знаете, что такое пожарный?
   Когда что-нибудь горит, я тушу. Я не военный, даже не резервист. Мне ничего не известно.
   — Это ложь. Все ваши люди знакомы с расположением военных объектов.
   Все ваше общество организовалось для этого конфликта.
   — Только не мы, — настаивал абориген. — Разве здесь кто-нибудь сражается? Разве есть оружие? Можете обыскать нашу палатку.
   — Нас интересует информация, а не оружие.
   Офицер жестом приказал одному из сопровождающих обыскать убежище. Тот вернулся через минуту.
   — Никакого оружия и средств коммуникации, сэр.
   Офицер принял это к сведению, снова повернулся к местному.
   — Я вижу, вы в походной готовности. Очевидно, вы живете где-то поблизости. Трудно поверить, чтобы вы ничего не знали о больших военных объектах.
   — Почему? Армия не публикует данных о своих базах. Какого черта я должен знать об этом?
   Офицер выстрелил в землю, обжигая ее у ног младшей женщины. Старшая закричала, дико посмотрев на своего партнера.
   — Скажи им! Давай, Джефф! Они же все равно найдут, рано или поздно!
   Это не твое дело. Там есть вооруженные люди, пускай они дерутся.
   — Я не могу, Трейс. — Мужчина, очевидно, колебался под влиянием противоположных чувств.
   Офицер прицелился в лоб девочки, а старшая женщина принялась умолять мужчину.
   Он колебался, глядя вниз, потом сказал тихо:
   — Это находится к югу от горы Гарриссон. — Он поднял голову и ожег взглядом офицера. — Ничего хорошего там для вас не будет. Она хорошо защищена. Там также есть массуды. И они кое-что придумали несколько недель назад, о чем вы, ублюдки, ничего еще не знаете.
   — Гора Гарриссон, — проворчал офицер, глядя на схему местности в своем наблюдательном приборе. — Где это? Быстро! Мужчина отмахнулся от него.
   — Примерно в миле на запад. Там, где развилка каньона. Надо идти до конца во северному ответвлению. Оттуда увидите несколько пиков. Гарриссон — самый высокий из них.
   Офицеру хотелось пристрелить их всех, но обучение Назначению было против этого. Эти четверо не представляют опасности. Без средств коммуникации они не смогут предупредить и, как понимал офицер из знания района, до ближайшего объекта — несколько дней пути. К тому времени тяжелые вооружения будут задействованы и смогут уничтожить этот объект. Они быстро достигли развилки и повернули к северу. Скалы были крутыми, но не отвесными, поэтому суда могли более или менее успешно продвигаться. Сканеры давали сведения только о голом камне впереди. Им повезло, что они наткнулись на изолированную семейную группу. Офицер понимал их желание избежать драки. При подобных обстоятельствах и не будь Назначения, он и сам бы вел себя так же, а из двух младших, может быть, в дальнейшем удастся сделать что-нибудь путное, миролюбивое и понимающее. Не то, что их непросвещенные варвары-родители. Благополучно свернув за угол, они так и не заметили прозрачной сети, преградившей им дорогу. Она была сделана из новейшего паутиноподобного вещества, невидимого для их сканеров. А если учесть скорость, с которой они двигались, то последнее из судов сдвиг успело затормозить, чтобы избежать столкновения.
   Но это не помогло. Массивное давление на углы паутины произвело столкновение в каньоне. Растерянные водители судов бессильно пытались вырваться из паутины. Двигатели заклинило. Стрелковое оружие пробило в этом тонком материале неадекватно большие дыры, что привело к падению судов далеко вниз на дно каньона.
   В дикой пальбе один из операторов поразил машину товарища. Она взорвалась, загорелись еще две. Вскоре большое число орущих солдат вместе с машинами, объятые пламенем, ударились о дно каньона. Появившиеся из засады люди подошли к обрывам, глядя вниз на все еще горевшие машины и пришельцев. Те, кто стоял над западным склоном, махали руками товарищам на другой стороне; мужчины и женщины, стоявшие с обеих сторон, поздравляли друг друга с успехом засады. Наверху, на восточных скалах, какой-то человек, сняв головной убор и оправляя красно-черную рубаху, говорил в крошечный коммуникатор:
   — Лука, передайте Генверу, что мы взяли еще группу.
   Где-то вдалеке что-то глухо бухнуло.
   — Живых нет. Нет, я не думаю, что у них было время предупредить.
   Камуфляжные микроприборы позволяли его словам распространяться в горах незаметно для орбитального Сканирования.
   — Да, и еще одно. Свяжитесь с семьей Соррелли в горах Кловер и попробуйте уговорить их провести в палатке еще несколько дней. Они очень хорошо справляются со своим делом.

Глава 25

   Матерый-Без-Ноги не обращал внимания на имя. Один из членов был им потерян из-за несчастного случая в юности и при регенерации во взрослом возрасте необходимости в изменении названия он не почувствовал. К тому же, лучшие амплитурские биоинженеры заверяли его, что регенерировавшая конечность неотличима от трех собственных.
   Постоянно-Присматривающийся стоял рядом, с удовольствием глядя на односторонний защитный экран, разделявший небольшую комнату, и в последние минуты проверял записывающее оборудование. Оба амплитура работали напряженно, стараясь контролировать свои мысли, но все же они не смогли полностью подавить предвкушение. В конце концов, это первый случай встречи с аборигеном лицом к лицу.
   Членами штаба Матерого-Без-Ноги высказывались некоторые опасения по поводу решения командира пронести встречу, имея всего одного компаньона. Их сомнения удалось преодолеть. Здесь, в субпространстве, они были в безопасности, и это задание нельзя было делегировать. Матерый-Без-Ноги жадно ожидал будущей встречи. По-видимому, и Постоянно-Присматривающийся тоже.
   И вот вошли двое молитаров и ввели представителя этого вида. Он был мужского пола и был одет в стираную, но поношенную форму одной из многих местных армий. Заметив, что он прихрамывает, Матерый-Без-Ноги почувствовал даже симпатию. Видно было, что абориген не смущен новыми обстоятельствами и своим конвоем.
   Постоянно-Присматривающийся отдал мысленный приказ молитарам, которые слегка поклонились и вышли. Абориген проявил некоторое беспокойство в связи с их уходом. Еще больше озадачило его, когда перед ним вырос стул, а также установка с чистой холодной водой и образцами захваченной трофейной местной еды.
   — Садитесь, пожалуйста, — сказал Матерый-Без-Ноги. Транслятор усилил тихий голос с помощью скрытой аппаратуры.
   Абориген дернул головой. Он стал осматриваться в комнате, пока наконец его взгляд не остановился на отражающем экране безопасности, который отделял его от тех, кто его допрашивал.
   — Зачем?
   «Типичный странный и непредсказуемый ответ местных», — подумал Матерый-Без-Ноги.
   — Потому что нет оснований стоять. Вы, должно быть, устали.
   — Я не устал, — выпалил местный. Не услышав ответа, он сел, облегченно вытянув поврежденную ногу.
   — Сейчас я хочу позволить вам увидеть нас. Не пугайтесь.
   В ответ на мысль Матерого-Без-Ноги Постоянно-Присматривающийся снял с экрана затемнение.
   Когда абориген увидел амплитуров, его реакция была настороженной, но спокойной.
   — Вы знаете, кто мы такие? — спросил командир, стараясь говорить с помощью вытянутых губ и мягких частей рта.
   Тот кивнул утвердительно и глаза его сузились. «Должно быть, инстинктивный жест защиты», — подумал Матерый-Без-Ноги.
   — Вы — амплитуры. Наши друзья показывали нам снимки.
   — Вместе с большим количеством неверной информации. — Командир надеялся, что перевод звучит успокаивающе и дружески, как он и программировал. — Вам есть чем гордиться. Вы первый из вашего вида, встретившийся с нами лично.
   — В самом деле? Ну ладно, посмотрим. — Абориген откинулся на спинку стула.
   — Мы уже знакомы с вашей физиологией, внешней и внутренней.
   — Вы боитесь? — спросил Постоянно-Присматривающийся.
   — Нет, не боюсь. — Он слегка напрягся, и амплитуры поняли, что он говорит не правду. Этого тоже можно было ожидать. Их тенденция отрицать реальность проявилась в сражениях. — Я представлял вас не совсем так. — Он рассматривал их с любопытством. — Мне казалось, что вы должны быть больше.
   — Физическая величина не много значит в общем порядке вещей, — заметил Постоянно-Присматривающийся.
   — Может быть, и так, но я больше привык к этим молитарам, чем к таким, как вы. Они — самые жесткие парни из тех, — что на вас работают. Матерый-Без-Ноги слегка пошевелил четырьмя конечностями, его оранжевая пятнистая кожа переливчато заблестела.
   — Они...
   — Да, да. Знаю. Они — часть Назначения. — Он обнажил свои белые зубы.
   — Все — часть вашего Назначения, кроме массудов, с'ванов и еще нескольких их друзей. И кроме нас.
   — Вы сами могли бы также стать важным компонентом Назначения. — Матерый-Без-Ноги придвинулся поближе к экрану, при этом усики, идущие по обе стороны его рта, стали двигаться и сокращаться. — Вы могли бы полностью познать для себя красоту, которая открылась нам.
   — Нам и своей красоты хватает, спасибо. Ваша нам не нужна. Почему бы вам не убраться туда, откуда вы пришли?
   — Мы полагаемся на свою судьбу, которая указывает нам, как и что делать, — ответил командир, игнорируя нежелательный тон. — Если в том, что вам сообщили про нас с'ваны, есть сколько-то правды, вы понимаете, что мы не можем это сделать.
   — Да, так они и говорили, но это наша Солнечная система, и если вы собираетесь вмешиваться в дела людей, которые этого не хотят, то мы собираемся вас выбросить.
   Подобные примитивные попытки юмора, видимо, служат для подбадривания духа аборигенов — решил Матерый-Без-Ноги. В конце концов это существо должно понять, что оно в плену на вражеском военном корабле, в субпространстве, и может быть, никогда больше не увидит своих сородичей. Опять это наследственное отрицание реальности с иррациональным ментальным фокусом! Это нигде не приносит пользы за исключением боя. Эти противоречия нужно будет уничтожить, раз эти существа должны быть включены в Назначение. Они познают наслаждение миром, какого не знали никогда прежде. Двое амплитуров обменялись мыслями о дальнейшем. Матерый-Без-Ноги, конечно, предпочел бы иметь дело не с этим типом, но когда-то нужно начинать, а был только этот. Постоянно-Присматривающийся сделал попытку ментальной пробы со всеми необходимыми предосторожностями. Так как сам командир не участвовал в этом прямо, а лишь осознавал усилия коллеги, то все, что произошло потом, он ощутил не со всей силой. Когда потом его просили дать детальное описание, Матерый-Без-Ноги чувствовал болезненную невозможность точного описания. Касаться мыслей этого аборигена было все равно что заглянуть в контейнер с высоким давлением, переполненный гневом и ненавистью. Контакт вызвал как бы взрывную волну, смывающую логику и рассудок. Всякая возможность диалога или внушения оказалась затопленной концентрацией боли и тоски. Это была смесь разрушения и анархичности, грубых чувств и животных инстинктов.
   Сразу же после начала контакта абориген вытаращил глаза, пораженный, он смотрел на Постоянно-Присматривающегося. Тот был уже в коматозном состоянии. Возбуждение подступило с правой стороны, со стороны пробы, усики его стали беспорядочно дергаться вокруг рта, глазные центры запали. Рядом стоял Матерый-Без-Ноги, чувствуя, что конечности его дрожат, в голове стучит, зрение помутилось, хотя он понимал, что реакция этого существа не коснулась его в полную силу.
   Как только первая боль утихла и сознание прояснилось, командир, все еще неподвижный, начал отчаянно думать. Судя по замешательству этого, ясно, что его защитная реакция была бессознательной. Но в таком случае то, что произошло, еще страшное. Это значит, что эти аборигены не просто опасны, но их реакции непредсказуемы и неподконтрольны им самим. А тот в изумлении посмотрел на Матерого-Без-Ноги, на мгновение командир беспомощно съежился под этим взглядом, пока не понял, что абориген не умеет концентрированно внушать мысли на манер амплитуров. Он пришел в себя.
   Несчастный Постоянно-Присматривающийся нечаянно натолкнулся на неизвестный компонент нервной системы аборигена, нечто рефлексивное, чем эти существа были наделены от природы. Это невозможно было предвидеть, так как ничего подобного раньше не встречалось.
   А абориген встал, указывая на неподвижного Постоянно-Присматривающегося.
   — Этот сукин сын пытался влезть в мою голову. Я это почувствовал. — Он посмотрел на Матерого-Без-Ноги. — Так вот вы, значит, как работаете? Вы влезаете людям в мозги и все там переворачиваете, пока им не остается только поверить в ваше Назначение? Вот что он пытался сделать. Только не смог. Что-то поразило его. — Вдруг его осенило. — Я поразил его! — Растерянность этого типа вдруг сменилась волнением. — Это значит, что вам до нас не добраться, вы не можете нами вертеть. А когда пытаетесь, то что-то внутри нас наносит вам удар! Что-то, с чем вы не можете справиться! Он начал приближаться, затем стал обеими руками барабанить по экрану безопасности. Хотя командир знал, что это существо не способно сломать его, он невольно отстранился от вида этого безволосого и обозленного типа. Он послал быстрое тревожное внушение. Задняя дверь отворилась и вошли двое молитаров. Оба были вооружены.
   Абориген повернулся к ним. Что он сейчас сделает, не мог сказать никто. А он начал смеяться, и слезы текли по его поцарапанным щекам.
   — Вы, несчастные беспозвоночные зомби, вы не можете это с нами сделать! Вы не можете с нами сделать то, что делали со всеми! Погодите теперь!
   Ни слова больше не сказав, он бросился на двух молитаров, не обращая внимания на их оружие. На какое-то мгновение Матерому-Без-Ноги показалось, что он прочел его мысли. Но потом он понял, что это невозможно. Местные не демонстрировали никаких телепатических способностей. Когда ближайший молитар выстрелил, абориген бросился вперед, пуля не попала в него и ударила в экран прямо перед командиром, который отклонился, инстинктивно дернув глазными центрами. Конечно, экран был предназначен для того, чтобы отражать и более интенсивные потоки энергии. Абориген ударил своего массивного противника в сустав. Молитар как бы нырнул вперед и тяжко повалился. Его товарищ вывернул местному правую руку и нанес удар. Тот быстро пригнулся, как-то невероятно вывернулся и, выпрямившись, нанес противнику молниеносный удар в глаз. Потекла кровь, и раненый молитар разжал хватку.
   В ответ на тревожный мысленный приказ командира в комнату вбежали вооруженные криголиты и ашреганы.
   — Убейте этого! — в страхе внушал Матерый-Баз-Ноги. — Убейте!
   Нецивилизованная, недостойная, паническая мысль, и все-таки командир был рад, когда эта тварь наконец умерла, не будучи в состоянии противостоять лучевой энергии с голыми руками. Теперь он лежал без движения на полу, покрытый многими дымящимися ранами, которые потребовались, чтобы его уложить, — просто груда мертвых клеток, не более опасная, чем мешок с костями или флюид, лишенный мотивационной силы. Убежав как можно скорее из наблюдательной комнаты, Матерый-Без-Ноги добрался до командного центра, по дороге обдумывая возможные действия. Можно было, конечно, овладеть всей техникой и всеми солдатами, лишив этот мир силы, прежде чем их оборона станет еще сильнее. Но это значило бы оставить уязвимыми миры, где уже господствует Назначение. Хуже того, атака, подготовленная в спешке и панике, может и провалиться. Амплитуры достигли всего через терпение и тщательное планирование... Прежде чем начать выступление, необходимо понять врага. Во всяком случае, сейчас нельзя начинать боевых действий без углубленного изучения нервной системы аборигенов, чрезвычайно важно заполучить живыми других представителей этого вида.
   Все остальное уже дело непревзойденных биоинженеров Амплитура. Надо установить, проанализировать, и победить или нейтрализовать природу защитного механизма этих существ. Только тогда они смогут представить собой благоприятную почву для пропаганды Назначения. Прежде всего, нужно будет преобразовать их атавистические характеристики, психические и физическими. В результате можно будет получить счастливую и довольную популяцию.
   Сначала реакция Штаба Флота была, мягко говоря, скептической. Однако записи, сделанные во время допроса, их совершенно убедили. Также большое беспокойство представлял все еще находящийся в коме Постоянно-Присматривающийся, которого врачи пока не привели в чувство. Один из командиров группы войск, водя усиком по кубической диаграмме записей, заметил:
   — Посмотрите на этот взрыв церебральной активности! Что это такое?
   — Моя интуиция мне ничего не говорит, — добавил другой, известный специалист по теории биологии.
   Старший специалист флота по неврологии чужаков решился на замечание:
   — Как заметил тут Матерый-Без-Ноги, аборигена не меньше удивил его защитный механизм, чем тех, кто его допрашивал. Когда Постоянно-Присматривающийся был поражен, Матерый-Без-Ноги и абориген были одинаково удивлены.
   — Как может развиться механизм защиты против того, чего в их мире нет? — поинтересовался один из членов штаба.
   — Природа иногда капризна, но не расточительна. Это могло развиться как реакция на какие-то местные условия, о которых мы еще нс знаем. Я бы сказал, что подобное развитие не более невероятно, чем другие проявления странного мира, с которым мы столкнулись. Мысли мешались и путались.
   — В свете того, что мы уже знаем за время этого краткого конфликта, ясно, что мы не позаботились об адекватной информации о противнике, поэтому неудивительно, что теперь появились последствия нашей излишней самонадеянности.
   — Что бы там ни было, чем больше мы топчемся на месте, тем сильнее становится позиция противника, — сказал специалист по тактике. — Мы столкнулись с чем-то беспрецедентным, поэтому надо создать прецедент. Сделать данную планету необитаемой было бы нежелательно. Эти существа могли бы стать огромной силой в борьбе за Назначение. Я думаю, что мы должны отвести войска, пока не разработаем более эффективные методы, чтобы справиться с этими непредвиденными трудностями, и пока мы еще сохраняем стратегические позиции, мы можем отвести наши уцелевшие силы.
   — Сделать так, — возразил другой член штаба, — значило бы в огромной мере подкрепить решимость и моральный дух Узора.
   — Мораль — вещь преходящая и неощутимая, — заявил свои командирские прерогативы Матерый-Без-Ноги. — А то, что случилось, — это реальность. Давайте вновь планировать, исходя из реальности. Мы ни с чем подобным раньше не сталкивались. Но это не значит, что мы не сможем справиться с этими специфическими трудностями. Требуется только время и анализ, как и со всякой сложной проблемой.
   Матерый-Без-Ноги направил эту мысль специалисту по неврологии.
   — Уверены ли вы из вашего изучения записи допроса, что абориген сам не понимает, что случилось с Постоянно-Присматривающимся во время контакта?
   — Прямых показателей тут нет. Вы видели, что он понял, что пытался сделать Постоянно-Присматривающийся, но нет указаний на сознательность его метода защиты. Что-то такое есть в нервной системе местных, чего не понимают и они сами. Должен существовать какой-то специфический ген, вопрос только в том, чтобы его выявить. Если у нас будет время, мы даже сможем обратить это в свою пользу. Нам предстоит всего-навсего трудная химическая задача.
   — Наше положение осложнится, — заметил военный специалист, — если народам Узора станет известно, что у них появился новый союзник, который иммунен к нашим методам мягкого внушения.
   — Мы справимся с возможными сложностями, если это когда-то возникнет, — твердо внушил Матерый-Без-Ноги.
   Нейроспециалист быстро вставил:
   — Я не уверен, что тут правильно говорить об иммунности, просто в их нервной системе есть нечто, что отвечает насилием на ментальные пробы. Если же проб на происходит, защитный механизм не включается, поэтому для паники оснований нет. Нужны только время и соответствующие интеллектуальные усилия, чтобы решить эту проблему.
   — Этого не сделаешь в военной обстановке, — мысленно возразил другой.
   Неизбежный вопрос сформулировался сам собой. Не было нужды и в голосовании. Решение было принято единодушно.
   — Итак, мы отходим из этой системы, — сформулировал Матерый-Без-Ноги, напрягая глазные центры. — Лучше всего это сделать, получив для изучения новых представителей этого вида. Если же мы не достанем необходимых экземпляров здесь, мы сделаем это в другое время и в другом месте. Так как мы отступаем, не потерпев поражения, психологический эффект нашего отступления должен быть минимальным. — Последнее заявление должно было уменьшить беспокойство специалиста по тактике. — После полного выздоровления Постоянно-Присматривающийся сможет поделиться с нами своим знанием и помочь в исследованиях.
   — Это в том случае, — сказал нейроспециалист, — если психический ущерб не останется навсегда. — Последнее замечание вызвало беспокойные мысли вместе с сочувствующими реакциями.
   «Я чувствую сожаление в связи с уничтожением аборигена», — подумал командир.
   «Реакция была защитной, — заметил командир группы.Вы не представляли себе ситуации и ее последствий. В таких условиях возвращение к инстинктивной самозащите нельзя порицать. Наше согласие относительно этих опасных реактивных механизмов: они по своей природе являются бессознательными. Их нельзя направлять. Или придется пережить то же, что и Постоянно-Присматривающемуся».
   — Это верно, — согласился командир, закрывая собрание. Но, несмотря на эту обнадеживающую мысль и на груз работы впереди, он был не в состоянии полностью подавить болезненные воспоминания об этом жутком допросе.

Глава 26

   — Вот и все. — Уилл поднял голову от рабочего стола, не глядя на пейзаж. Хотя Белиз уже давно не был центром активности Узора на земле, так как эта активность была перехвачена несколькими национальными столицами, здесь все же был важный научный центр. После того, как уже не было необходимости скрываться, комплекс начал выходить на поверхность: изящные башни устремились в тропическое небо.
   — Что значит — все?
   — Кончилась битва за ваш мир. — Т'вар, должно быть, улыбался под густыми зарослями на лице. — Мы победили.
   Уилл знал, что сейчас ему следовало бы кричать, хлопать в ладоши и вообще реагировать, как миллиарды других людей, но он был странно спокоен.
   — Когда вы получили эти новости?
   — Несколько минут назад. Они пришли по закрытому информационному транспорту из места под названием Лондон.
   «Его английский стал уже совсем неплох», — подумал Уилл.
   — Они все уходят: криголиты, ашреганы, молитары, акарии и сами амплитуры. Все, везде. У вас в Голи, на великих равнинах, на Украине и в Матто Гроссо — даже там, где им удалось сохранить свои базы. Все утро прилетали и улетали «челноки». Наши силы захватили несколько из них, и по крайней мере один военный корабль, который быстро вышел в субпространство.
   — Не понимаю, — спокойно сказал Уилл. — Я слышал, что мы их тесним, но и речи не шло о полной победе. Что заставило их так быстро собраться и отступить?
   — Никто не знает. — Т'вар нашел скамейку себе по росту. — Но ясно, что сегодня вечером на вашей планете не останется ни одного вражеского солдата, а в вашей системе — ни одного вражеского корабля. Гивистамы беспокоятся, что это, должно быть, какой-то трюк с их стороны, но они будут беспокоиться даже если Амплитур завтра запросит мира. Массуды считают, что отступление это настоящее.
   — Это будет праздник для многих.
   — Уже начался, — сказал Т'вар. — И здесь на базе, и повсюду в вашем мире. Не то чтобы Амплитуру не приходилось уходить из других миров, но все это произошло гораздо быстрее, чем считалось возможным.
   — Может быть, их не заинтересовало то, что они нашли, — проворчал Уилл задумчиво.
   — Они встретились с тем, что впервые нашли на Васарихе и позже на Ауруне, только в большей мере. — Т'вар явно очень волновался. — Они увидят еще многое из того, что не любят, пока наконец мы не выпустим их обратно в их собственный мир, через сколько бы времени это ни случилось.
   — Может быть, — протянул Уилл.
   Т'вар посмотрел на него с любопытством.
   — Я не понимаю вашего настроения.
   — Вам и вашим союзникам не следует надеяться, что человечество оправдает ваши ожидания. Теперь, когда амплитуры ушли, человечество будет реагировать по-другому, чем думаете вы. Люди объединились перед общим врагом, а теперь, когда он бежал, не удивляйтесь, если все захотят, чтобы все было как раньше. Я предупреждал вас и Кальдака об этом все время.