Нижнему".5
   1 В. Г. Тизенгаузен, ук. соч., т. I, стр. 374 (арабск. текст),. стр. 391 (русск. перев.).
   2 А. Марков, ук. соч., Дополнения, стр. 860.
   З А. Марков, ук. соч., стр. 477.
   4 В. Г. Тизенгаузен, ук. соч., т. II, стр. 54-55. См. также: П. Савельев. Тетюшский клад. ТВО, ч. III, вып. 3, стр. 431.
   5 ПСРЛ, XI, Никоновск. летоп., стр. 27, под годом 6885 (1377).
   За свой собственный риск и страх, без всякого контакта с другими соперничавшими ханами, в том числе и Мамаем (подставной хан в это время Мухаммед-Булак), Арабшах в 1377 г. двинулся походом на русские земли, по направлению к Нижнему Новгороду. Димитрий Иванович собрал полки
   и направился навстречу татарам. Не встретив их, он вернулся домой, а полки на всякий случай отправил дальше. Так, нигде не находя и признаков татар, воеводы московского князя дошли до реки Пьяны, впадающей в реку Суру. Здесь русским поведали, что Арабшах со своим войском находится далеко "на Волчьих водах".1 Воеводы решили тогда, что им ничто не угрожает и что они могут отдохнуть после длительного похода. Не укрепив своего лагеря и не поставив дозоров, воины сняли с себя тяжелые доспехи и побросали вооружение, а "князи их и бояре, и вельможи и воеводы, утешающеся и веселящеся, пиюще и ловы деющи, мнящеся дома суще".2 Пока в русском лагере шло это веселие, мордовские князья, которые играли роль проводников и пособников татар, предательски сообщили им о состоянии русского войска. Арабшах быстро подошел к беспечному лагерю, окружил его со всех сторон и неожиданно ударил на фактически безоружных людей. Большинство русских было тогда перебито, как из числа знати, так и простых воинов. Только небольшие остатки спаслись бегством. Перед Арабшахом открылась сво-бодная дорога на Нижний Новгород, где он и появился совершенно неожиданно для всех. Неподготовленный и не имеющий воинов город не мог оказать сопротивления, жители его в большинстве бежали вверх по Волге, а татары бросились в оставленные кварталы города, ограбили их, полонили оставшихся безоружных людей, пожгли большинство домов и ушли. Больше сведений об Арабшахе мы не находим ни в летописях, ни в восточных источниках. Повидимому в Золотой Орде Арабшах играл роль еще только один год, так как монеты с его именем, чеканенные в Новом Сарае, встречаются под 779 г. х. (= 1377-1378). Соперником Арабшаха в Поволжье был еще один хан, также происхождением из Ак-Орды и также принадлежавший к Шейбановской ветви Джучидской династии. Имя этого хана, если судить но монетам, Каган-бек, а по упомянутому выше неизвестному персидскому автору XV в. - Каан-бек.3 От него дошло до нас несколько монет 777 г. х., битых в Новом Сарае, которым он владел повиди-мому очень недолго, едва ли весь этот год. Более, подробных сведений о Каан-беке мы не имеем.
   1 Там же.
   2 Приток Донца.
   3 В. Г. Тизенгаузен, ук. соч., т. II. стр. 54-55. 19 Золотая Орда и ее падение
   Подводя итоги тому, что делалось в 70-х годах в Золотой Орде, мы можем вкратце сказать следующее. Сколько Мамай ни старался подчинить всю Золотую Орду, ему это не удалось. Поволжьем он так и не овладел и только весьма короткое время был хозяином Астрахани и Болгар. В основном богатое Поволжье оставалось за соперничавшими ханами, по большей части из ак-ордынской ветви Джучидской династии. Эти ханы не удерживались на престоле свыше трех лет, враждовали между собой - и все-таки были сильны настолько, чтобы не отдать Поволжья Мамаю. Так последний и не объединил Улуса Джучи под своей властью. В этом отношении московский князь Димитрий Иванович, в смысле завоевания морального авторитета в общерусском масштабе, преуспел больше. А между тем Мамай прекрасно понимал, что неуклонный рост Москвы и ее удельного веса в общерусских делах приведет к решительному столкновению с татарами, ибо на его глазах русские князья уменьшали дань, которую они выплачивали в Орду. Ведь он не мог не видеть, как сильно сократились ее размеры по сравнению с тем, что выплачивалось при ханах Узбеке и Джанибеке, каких-нибудь тридцать-сорок лет назад. Не мог Мамай не понимать и того, что Москва сделает сама попытку если не совсем свергнуть татарщину, то по крайней мере значительно облегчить узы своей зависимости. Принимая все это во внимание, станет понятным, что Мамай стал готовиться к походу на Русь не в плане простого грабительского набега, как это сделал в 1377 г. Арабшах, а с целью решительного ослабления и нового подчинения Руси. Как попытку как пробу такого наступления и нужно рассматривать поход Мамая на Нижний Новгород и Москву в 1378 г. Известно, что Нижний ему удалось взять и ограбить, а к Москве войска его допущены не были. Димитрий Иванович погнал отправленную Мамаем рать ордынского князя Бигича за реку Оку. На реке Воже произошло столкновение между русскими и татарами. На этот раз русские одержали полную победу. Татары бежали, оставив огромное количество убитых. На Мамая Вожское поражение 1378 г. произвело очень тяжелое впечатление. Об этом стало известно и на Руси, во всяком случае в летописном повествовании о битве на Куликовом поле настроение Мамая после поражения на Воже нашло свое отражение. Мамай "много о сем сетуяше и скорбяше и плакаше", советники же, его утешая, говорили: "Орда твоя оскудела и сила твоя изнемогла; но имаши богатства и имениа без числа много, да наимствовав Фрязы, Черкасы, Ясы и другиа к сим, да воинства собереши много, и отомстиши кровь князей своих....".1 Мамай не мог - ради поддержания ордынского авторитета оставить без внимания Вожское поражение. Два года он потратил на подготовку к новому походу; считал, что у него много шансов на победу, так как политическая обстановка была для него благоприятной. Ему обещал поддержку литовский князь Ягайло, который не хотел усиления московского князя; обещал Мамаю покорность и рязанский князь Олег, - он очень боялся татар, так как был непосредственным соседом Орды и в случае сопротивления первым получал от них удары. Историческое повествование о походе Мамая 1380 г. и о знаменитой битве на Куликовом поле, находящееся в составе Никоновской летописи, представляет собою выдающийся исторический документ. Он не только проникнут глубоким патриотизмом, не только хорошо литературно отработан, но и содержит много интересного фактического материала, а главное стоит на уровне глубокой политической зрелости и мудрости. Памятник этот - прекрасный показатель того, насколько Московская Русь сознавала не только общерусское, но и всеевропейское значение победы над войсками Мамая. Во время службы и провозглашения вечной памяти всем погибшим за Русь на Куликовом поле "рече сам князь великий: "буди вам всем братиа и друзи, православнии христиане, пострадавшей за православную веру и за все христианство на поле Куликове, вечная память"".2
   Летописная повесть сообщает ряд весьма интересных деталей, характерных для обеих сторон - для Димитрия Ивановича и Мамая. И на этот раз Мамай инициативу столкновения взял в свои руки. Автор повествования приписывает Мамаю большие замыслы. "Царь Батый пленил всю Русскую землю и всеми странами и всеми ордами владел, также и Мамай мыс-ляше во уме своем, паче же в безумии своем".3 Когда о намерении Мамая стало известно князю Олегу Рязанскому, он, как всегда, испугался и решил сразу же сообщить о своей верности Орде и Мамаю. Тотчас же Олег написал обо всем великому князю литовскому Ягайло и предложил совместную политику покорности и даже помощи татарам. Это было полным предательством русской земли и именно так сознавалось русской летописной историографией.
   Мамай в 1380 г. собрал огромное войско, в состав которого входили не только тюрко-монгольские кочевники и пехотинцы, но и наемные отряды. Если верить летописи, Мамай "наймаа Фрязы, Черкасы, Ясы и иныа к сим".4
   1 ПСРЛ, XI (под годом, стр. 46.
   2 Там же, стр. 65-66.
   3 Там же, стр. 47.
   4 Там же.
   Когда до Димитрия дошли сведения, что Мамай с огромными силами находится под Воронежем, он стал энергично готовиться к отпору. Он обратился ко всем князьям Руси, в том числе и к своему постоянному сопернику тверскому князю Михаилу. Летописец, точнее автор летописной повести, перечисляет со всеми подробностями список князей, принявших участие в обороне родной земли. Даже беглое знакомство с этим перечнем покажет, что на этот раз авторитету московского князя удалось преодолеть узкие, местные, сепаратистские интересы феодальных владетелей Руси. Димитрий особое внимание обратил на вооружение войска. Определенная заслуга в деле общерусской обороны от татарской угрозы принадлежит митрополиту Киприану, который выступил как представитель общерусской церкви, игравшей тогда прогрессивную роль объединителя "всея Руси". Митрополит Киприан не только морально поддерживал Димитрия Донского в его патриотическом подвиге, но и призывал всех русских князей повиноваться Москве как общерусскому политическому центру. Димитрий отдал приказ 31 июля 1380 г. собраться русским полкам в Коломне, откуда и предполагал повести наступление на Мамая. Весьма интересна одна деталь в организации самого похода, отмеченная в повести. "Поят же тогда князь велики с собой десять мужей Сурожан гостей, видениа ради; аще что Бог случит, имут поведати в далных землях, яко сходници суть з земли на землю и знаеми всеми и в Ордах, и в Фрязех; и другая вещь: аще что прилучится, да сии сьтворяют по обычаю их".1 Далее приводятся их имена. В свое время в торговом русском мире все это были известные люди. Среди них были не только знающие нравы, обычаи и язык татар, но и люди, имеющие более или менее точные сведения о дорогах, мостах, бродах на пути в Орду. Нечего и говорить, что Димитрий Иванович у них получил все необходимые ему сведения о Мамае, составе его войска и т. д.
   Из Коломны Димитрий передвинулся дальше на юг и устроил лагерь "у Оки на усть-Лопасны рекы".2 Тут же присоединился с войском великий воевода Димитрия Тимофей Васильич. В сентябре русские полки были уже в Березуе. Интересно, что здесь присоединились к московскому князю со своими полками некоторые литовские князья. Не пришли только великий князь Ягайло и князь рязанский Олег. Отсюда Димитрий передвинулся еще дальше и в долине Дона на Куликовом поле встретился с лютым врагом Руси, с войском Мамая.
   1 ПСРЛ, XI, стр. 54 (под годом 6888).
   2 Там же.
   Подходя к самому окончанию Куликовской битвы, автор повести вкладывает в уста русских и литовских князей, собравшихся бить татар, слова: "не в силе бо Бог, а в правде".1 Отвечая на это, Димитрий возглашает: "братиа, лучши есть честна смерть злаго живота".2 С литовскими князьями прибыл замечательный воин того времени, родом с Волынской земли, Дмитрий Боброк, "его же знааху вси и боахуся мужества его ради".3 Особенно красочно описывается автором повествования расположение двух войск на Куликовом поле у устья реки Непрядвы и самая битва, давшая русским победу всемирно-исторического значения. По исчислению автора обе стороны, русские и татары, имели каждая около 400 тысяч конных и пеших воинов. Невидимому, здесь имеется преувеличение. Татарам было легче собрать это количество, русским труднее. Димитрий не только руководил битвой, но и сам принимал в ней участие. Мамай же "с пятма князи болшими взыде на место высоко, на шоломя, и ту сташа, хотя видити кровопролитие человеческое и скорую смерть".4 8 сентября 1380 г. татары первые начали битву. В повести имеется весьма любопытная деталь, чисто военного порядка: "Татарьскаа борзо с шоломяни грядуще, и ту пакы, не поступающе, сташа, ибо несть места, где им расступитися; и тако сташа, копиа покладше, стена у стены, каждо их на плещу, предних своих имуще, преднии краче, а задний должае".5 Два момента битвы привлекли особое внимание повествователя, и оба они ярко описаны. Первый из них - единоборство послушника Сергия Радонежского инока Пересвета, в миру известного своей силой и ловкостью богатыря, и татарского богатыря Темир-Мурзы, закончившееся смертью обоих.
   1 Там же, стр. 56. 2 Там же.
   3 Там же.
   4 Там же, стр. 59.
   5 Там же.
   Второй из них - выступление скрытого в засаде войска под командой Дмитрия Боброка. Сражение было как никогда кровопролитное, шло оно с переменным успехом. Уже полегло с обеих сторон более половины войска. "Всюду бо множество мертвых лежаху, и не можаху кони ступати по мертвым; не токмо же оружием убивахуся, но сами себя бьюще, и под коньскими ногами умираху, от великиа тесноты задыхахуся, яко немощно бо вместити ся на поле Куликово межу Доном и Мечи, множества ради многих сил сошедшесяк1
   Трудно переоценить значение Куликовской битвы. Оно выходит далеко за пределы собственно русской истории. Победа Димитрия Донского над татарами обозначала, что татар можно победить и что в случае объединения русских князей татарской власти можно нанести решительный и сокрушающий удар. Так и воспринята была соседними народами победа русского народа на Куликовом поле в 1380 г. В этом и заключается ее мировое значение. Однако, как ни велика была сокрушительная сила русской победы, она еще не обозначала распада Золотоордынского государства, в нем еще имелись силы для временного возрождения.
   1 ПСРЛ, XI, стр. 60.
   ГЛАВА ВТОРАЯ
   ВОЗВЫШЕНИЕ AK-ОРДЫ И ПОПЫТКА ТОХТАМЫША ВОЗРОДИТЬ МОГУЩЕСТВО ЗОЛОТОЙ ОРДЫ В 80-90-х ГОДАХ XIV в.
   "Милость Тимура и служба Твхта-мыш-хана
   перешли во вражду и свпер-ничество".
   Из "Родословия Тюрков" {XV в.)
   Выше уже было отмечено, что Ак-Орда, т. е. Белая Орда, являвшаяся с военной точки зрения левым крылом войска Улуса Джучи, в русских источниках именуется Синей Ордой. Трудно точно установить границы Ак-Орды. В эпоху раннего средневековья границы, особенно степные, точно не определялись, в силу чего источники, говоря о них, приводят сведения в самой общей форме.
   Наиболее важной (в экономическом, политическом и культурном отношениях) частью Ак-Орды была долина, да и вообще весь бассейн нижней Сыр-дарьи от города Сюткенда и Саурана и до впадения реки в Аральское море. По словаж наиболее подробного источника по истории Ак-Орды, "Анонима Искен-дера" (Муин-ад-дина Натанзи), Ак-Орда включает "пределы Улуг-тага, Секиз-ягача и Каратала до пределов Туйсена, окрестностей Дженда и Барчкенда".1 Таким образом в Ак-Орду кроме бассейна Сыр-дарьи входили огромные степные и отчасти лесные пространства Дешт-и-Кыпчак, т. е. Казахстана и Западной Сибири.
   1 В. Г. Тизенгаузен, ук. соч., т. II, стр. 127. - Издатель и автор примечания 2 (стр. 127) предлагает вместо Секиз-Ягач читать Сенгир-Ягач; ср.: В. В. Б а р т о л ь д. Очерк истории Семиречья-Изд. Фрунзе, 1943, стр. 72. - Слово "Туйсен" тот же издатель считает "омнительным и предлагает читать "Тюмень" (стр. 127, прим. 3).
   Степные части Ак-Орды, так же как и степи Кок-Орды (Золотой Орды), известны были под именем Дешт-и-Къшчак. Весьма интересным является вопрос об этническом составе населения как степной, так и земледельческой части Ак-Орды,,
   Наиболее подробные сведения о племенном составе Дешт-и-Кыпчак в начале XIV в. мы встречаем у ан-Нувейри, египетского историка первой половины XIV в., в главе "Известия о тюрках" его большой энциклопедии. Говоря о кыпчаках Дешт-и-Кыпчак, в частности о ее северных землях, ан-Нувейри сообщает: "Их много племен; к их племенам принадлежат те, которые приводит эмир Рукнеддин Бейбарс девадар Эльмансури в своей летописи,1 именно: 1) Токсоба, 2) Иета, 3) Бурджоглы, 4) Бурды, 5) Кангуоглы (или Кангароглы), 6) Анджоглы, 7) Дурут, 8) Карабароглы, 9) Джузнан, 10)Кара-биркли, 11) Котян".2 Сведения об этих племенах из того же источника (Рукн-ад-дин Бейбарс) попали в историю Ибн-Халдуна, но с некоторыми изменениями в их номенклатуре. Вот этот перечень: "1) Токсоба, 2) Сета, 3) Бурджогла, 4) Эль-були, 5) Канааралы, 6) Оглы, 7) Дурут, 8) Калабаалы, 9) Джерсан, 10) Кадкабиркли и 11) Кунун".3
   К сожалению, в нашем распоряжении не имеется дополнительных данных, чтобы можно было выправить два этих варианта по существу одного и того же списка кыпчакских племен. Несколько ниже у Ибн-Халдуна приводятся еще следующие слова: "Ход рассказа (говорит он) указывает на то, что племя Дурут из кыпчаков, а племя Токсоба из татар, что все-перечисленные племена не от одного рода. . ."4
   1 Писал в начале XIV в.
   2 В. Г. Тизенгаузен, ук. соч., т. I, стр. 540-541.
   3 В. Г. Тизенгаузен, ук. соч., т. I, стр. 541.
   4 В. Г. Тизенгаузен, ук. соч., т. I, стр. 541-542.
   У египетского автора первой половины XIV в. ал-Омари, писавшего на арабском языке, имеется весьма ценное сведение об этническом составе кочевого населения Дешт-и-Кыпчак в начале XIV в. Сведения ал-Омари были расспросного характера и получены от людей, которые имели возможность хорошо познакомиться с жизнью золотоордынских степей. По словам ал-Омари, до прихода татар обширные степи Улуса Джучи были заселены кыпчаками. Когда явились туда татары, кып-чаки стали их подданными. Так как татар было меньшинство, то они смешались с кыпчаками и "стали точно кыпчакго.1 Татары (монголы) постепенно утратили свой монгольский язык и в массе начали говорить по-кыпчакски, т. е. по-тюркски. Это весьма ценное наблюдение над победителями - татарами или монголами - целиком подтверждается- всеми последующими фактами. В Дешт-и-Кыпчак - как на территории южнорусских степей, между Доном и Волгой, так и далее на Восток, в бассейне реки Урала, в степях на север от Аральского моря и низовий Сыр-дарьи - всюду наблюдается процесс отюречения монгольских племен. Здесь по существу происходило то же самое, что в Семиречье и Мавераннахре. Вспомним судьбу монгольских племен джелаиров, перекочевавших во второй половине XIII в. из Семиречья в район Ходженда (Ленинабад), и барласов - в долину реки Кашка-дарьи. Два этих больших монгольских племени - джелаиры и барласы - пришли из Семиречья уже в какой-то мере отю-реченными в смысле языка. На новом месте они настолько уже были отюречены, что в XIV в., во всяком случае во второй его половине, считали своим родным языком тюркский язык.
   1 В. Г. Тизенгаузен, ук. соч., т. I, стр. 213-214 (арабск. текст), стр. 235 (русск. перев.).
   Вернемся к Дешт-и-Кыпчак. Было бы однако неверным думать, что кыпчаки в чистом виде совсем не сохранились. Знакомясь по источникам с этническим составом войска в пределах Улуса Джучи, мы можем встретить кыпчаков как отдельную племенную войсковую часть даже в конце XIV в. Шереф-ад-дин Али Иезди, рассказывая о походе Тимура против Тох-тамыша в 1391 г., говорит о войске последнего в следующих словах: "из русских, черкесов, булгар, кипчаков, аланов, [жителей] Крыма с Кафой и Азаком, башкирдов и м. к. с.1 собралось войско изрядно большое".2 Тот же автор, описывая генеральное сражение между войсками Тимура и Тохтамыша в 1391 г. в местности Кундузча, пишет, что у Тимура в составе отряда Осман-бохадура был кипчакский кошун.3 Таких кошу-нов у него повидимому было немало. Монголы, пришедшие в Дешт-и-Кьшчак в связи с походом Батыя и после него, имели в своем составе несколько племен. Однако только два крупных монгольских племени в условиях Дешт-и-Кыпчак - конгу-раты и мангуты, или мангыты, - не только не потеряли своего племенного единства, но даже выросли в значительные народности. Однако, сохраняя свое единство, они не удержали своего монгольского языка, а отюречшшсъ. Впоследствии, во второй половине XV в., мангыты сменили свое имя и стали именоваться ногаями, а орда их стала называться ногайской. В 80-х годах XV в. они перешли, по словам Казанского летописца.4 на восточный берег Волги, где и кочевали до Яика включительно. Постепенно конгураты (кунграты) и мангуты (мангыты) настолько вошли в состав тюркского кочевого общества, что стали сами считать себя тюрками.
   Каково же было население Ак-Орды, каков его этнический состав во второй половине XIV и начале XV в.?
   1 Повидимому имеется в виду мокша, т. е. мордва.
   2 В. Г. Тизенгаузен, ук. соч.. т. II, стр. 156.
   3 В. Г. Тизенгаузен, ук. соч., т. II, стр. 169.
   4 "И приидоша Нагаи, прежде реченные Мангиты" (ПОРЛ, XIX, 1903, стр.
   Весьма характерно, что персидские источники XV в. именуют основное население Ак-Орды узбеками, а самую Ак-Орду называют Узбекским Улусом. По вопросу о происхождении самого слова "узбеки" до сих пор нет единой точки зрения. Последний по времени из писавших о происхождении узбеков, проф. А. А. Семенов, в сокращенном изложении своей весьма ценной статьи "К вопросу о происхождении и составе узбеков Шейбани-хана" высказал положение: "...узбеки не были выходцами из Золотой Орды, и не доказано, что они получили свое имя от золотоордынского хана Узбека".1
   Чтобы у читателя не появилось путаницы в связи с термином "узбеки", следует помнить, что узбеки-кочевники, жившие в северо-восточных областях Улуса Джучи в XIV- XVI вв., и узбеки современного Узбекистана -не одно и то же. В состав узбекского народа входят в основном следующие этнические части: 1) старое тюркское население Маверан-нахра, которое уже с XI в. начало отюречивать в языковом отношении жившие здесь с глубокой древности таджикское земледельческое население, 2) отюреченное в ряде городов ирано-язычное население, которое давно уже потеряло свой прежний таджикский язык, 3) кочевники узбеки, переселившиеся в конце XV и начале XVI в. в большом количестве со стороны низовьев Аму-дарьи и Сыр-дарьи на территорию современного нам Узбекистана.2 Ак-ордынские узбеки составляют только одно из слагаемых в этногенезе современного узбекского народа. Таким образом, говоря об узбеках Ак-Орды, мы имеем в виду нечто совсем иное и по этническому составу и по хозяйственному укладу. Выше говорилось, что в Дешт-и-Кыпчак, в том: числе и в степях Ак-Орды, основную массу кочевого населения составляли кыпчакские племена. Монголы не внесли коренных изменений в этнический состав кыпчаков, напротив того -монголы сами подверглись отюре-чению; вспомним судьбу двух больших монгольских племен - кунгратов и мангытов, которые стали впоследствии называться ногаями.3 Когда и как кыпчакское и частично кунгратско-мангытское население Ак-Орды получило наименование узбеков?
   Согласно статье А. А. Семенова, термин "узбеки" существовал за определенной группой тюркско-монгольских племен задолго до появления на золотоордынском престоле Узбек-хана (1312-1342). Так ли это? Просмотрим наши источники.
   1 Рабочая хроника Института востоковедения, II, Ташкент, 1944, стр. 15.
   2 А. Ю. Якубовский. К вопросу о происхождении узбекского народа. Ташкент, 1941.
   3 Впрочем, в составе ногаев кроме мангытов были еще и другие этнические элементы, как тюркские, так и монгольские.
   У Хамдаллаха Казвини (автор XIV в.) в его историческом сочинении "Тарих-и-Гузиде" войско Узбек-хана, действовавшее в ноябре-декабре 1335.г. в Закавказье, названо "узбе-кианаМи".1 Проф. А. А. Семенов правильно указывает, что некоторые историки термин "узбеки", что значит "узбековец", приняли за термин "узбек", название народа.2
   Таким образом не вызывает спора, что тюркско-монголь-ские воины из Дешт-и-Кыпчак названы "узбекианами" = "узбековцами". В полном соответствии с этим и Улус Джучи у Хамдаллаха Казвини именуется "Мамлакат-и-Узбекй", т. е. государством Узбека.3 Весьма интересно, что Зейн-ад-дин, сын: Хамдаллаха Казвини, продолжатель "Тарих-и-Гузиде", упоминает Улус Узбека не в смысле Ак-Орды, а всего Улуса Джучи. Во всяком случае, говоря о времени Джанибек-хана (1342 - 1357), Зейн-ад-дин именует Улус Джучи Улусом Узбека.4 Автор XIV в. Муин-ад-дин Натанзи ("Аноним Искендера"), более других осведомленный в истории Ак-Орды, рассказывая о том же времени, употребляет термин Улус Узбека также в смысле Улуса Джучи.5 В том же смысле "Аноним Искендера" употребляет этот термин даже в применении к 60-м годам XIV в. Вот фраза, из которой ясно, что автор понимал под выражением "Улус Узбека": "Главным эмиром (эмир ал-умара) улуса Узбекского в его время (хана Мурида, А. Я.) был Ильяс, сын Могул-Буки".6 Могул-Бука, также и его сын Ильяс были эмирами в Золотой Орде.
   1 В. Г. Тизенгаузен, ук. соч., т. II, стр. 221 (перейден, текст), стр. 23 (русск.-перев.).
   2 А. А. Семенов, ук. соч., 13.
   3 В. Г. Тизенгаузен, ук. соч., т. II, стр. 221-222 (перейден, текст), стр. 93 (русск.-перев.).
   4 В. Г. Тизенгаузен, ук. соч., т. II, стр. 2216 (перейден, текст), стр. 97 (русск.-перев.).
   5 В. Г. Тизенгаузен, ук. соч., т. II, стр. 233 (перейден, текст), стр. 128 (русск.-перев.).
   6 В. Г. Тизенгаузен, ук. соч., т. II, стр. 235 (перейден, текст), стр. 130 (русск.-перев.).
   Ильяс был главным эмиром при сарайском хане Муриде (Амурате), о котором говорилось подробно выше. Однако термин "узбеки" (мн. число узбекиан) = "узбековец" (мн. "узбековцы") просуществовал недолго. Последующие по времени персидские источники его не удержали. Характерно, что в них встречается уже не слово "узбеки" = "узбековец", а наименование "узбек)" (арабск.)1 Здесь термин "узбек", "узбеки" применяется только лишь к Ак-Орде, к ее тюркско-монгольскому кочевому населению. В таком же смысле этот термин употребляет и "Аноним Искендера". Вот пример: "После многих боев Токтамыш бежал, и большая часть войска урусов была убита руками узбеков".? Здесь говорится о периоде борьбы Тохтамышас Едигеем в конце 90-х годов XIV в.: узбеки, о которых идет речь, явно кочевники Ак-Орды, бывшие в войске Едигея. Шереф-ад-дин Али Иезди также упоминает "узбеков" в указанном смысле.3
   Имеется ли какая-нибудь связь между терминами "узбеки", мн. "узбекиан" = "узбековец", "узбековцы" и "узбек", "узбеки"? По мнению А. А. Семенова, не имеется. Первое наименование случайно и в источниках XV в. не встречается. Термин же "узбек" (арабск.), по мнению А. А. Семенова, родился в обстановке Ак-Орды, там бытовал и не имеет ни прямого, ни косвенного отношения к термину "узбеки". Пока неясно, когда он возник.
   1 Низам-ад-дия Шами, изд. Tauer, перейден, текст, стр. 71 (строчка 4-я снизу); стр. 114 и др.