— А мне твой голос нравится, — улыбнулся Зедд. — Кроме того, ты, похоже, и впрямь сделана из железа.
   На лице ее мелькнула тень улыбки.
   — Голос вернулся, а зрение — нет. Я остаться слепой. Но бабушка Линдел быть опытной колдуньей и много повидала на своем веку. Она научила меня видеть без помощи глаз. Это магическое зрение. Конечно, оно совсем не похоже на настоящее, но в каком-то смысле оно даже лучше. Теперь я видеть больше, чем раньше. Когда я поправилась, бабушка сказала, что я должна покинуть ее дом. Она не хотела жить под одной крышей с клятвопреступницей, несмотря на то что мы быть одной крови. Она боялась, что я навлеку беду. Она не знала, от кого придет беда: от Владетеля ли, за нарушение клятвы, или от Защитников Паствы, но понимала, что добром это не кончится.
   Зедд потянулся на стуле, разминая затекшие мускулы.
   — И беда пришла?
   — О да, — прохрипела Эди, наклонившись вперед. Ее акцент то пропадал совсем, то вновь появлялся. — Беда пришла. Их привел Матрин Галин: двадцать Защитников Паствы. Состоящих на жалованье у короля.
   Профессионалы, закаленные в боях. Высокие, хмурые и безжалостные. В безукоризненном конном строю. Мечи, копья, плюмажи. Кольчужные рубахи, сверкающие нагрудники. На каждом — королевский герб. Красные плащи. Белые кони. Одним словом, красавцы. Я вышла на крыльцо и смотрела на них. Они маневрировали так слаженно, будто на параде. Казалось, сам король смотрит на них. Лошади дружно ударили копытами о землю, и строй застыл по команде капитана. Они быть передо мной, готовые заняться привычным делом. За их спинами маячил Матрин, тоже верхом. Капитан поднял руку: «Ты арестована по обвинению в колдовстве и должна быть казнена немедленно!» — Эди помолчала, глядя на Зедда. — Я вспомнить Пела. Своего Пела. — Лицо ее окаменело. Она была целиком во власти воспоминаний. — Ни один меч не покинул ножен. Ни одно копье не опустилось. Ни одна нога не коснулась земли. Они все умерли раньше. Я прошлась взглядом слева направо. Убивая одного за другим. Это произошло со скоростью мысли. Бум, бум, бум. Всех до одного, кроме капитана. Он с каменным лицом восседал на своей белой лошади, а вокруг падали его закованные в броню люди. Когда все кончилось, я поглядела ему в глаза. «Броня, — сказала я, — бессильна против того, кто действительно проклят. И против настоящей колдуньи тоже. Она годится только против невинных людей». Потом я велела ему передать королю послание. Послание от колдуньи по имени Эди. Он спокойно спросил, в чем оно заключается.
   «Передай ему, — ответила я, — что день, когда он решит послать за мной еще кого-нибудь, станет последним днем в его жизни». В холодном взгляде капитана ничего не отразилось. Не говоря ни слова, он повернул лошадь и, не оглядываясь, поехал прочь. — Эди опустила голову. — Бабушка Линдел отвернулась от меня. Она сказала, чтобы я немедленно покинула ее дом и никогда не возвращалась.
   Зедд невольно поежился при мысли о том, какой силой должна обладать колдунья, чтобы одним махом убить девятнадцать человек. До сих пор он считал, что ни одна колдунья вообще не способна на такое.
   — А как же Матрин? Разве ты не убила его?
   Эди покачала головой.
   — Нет, — сказала она со зловещей улыбкой. — Я взяла его с собой.
   — С собой?
   — Я привязала его к себе. Соединила его жизнь с моей. Сделала так, что он всегда знал, где я быть, и должен был каждое полнолуние являться ко мне независимо от расстояния и собственного желания. Ему пришлось следовать за мной, по крайней мере быть неподалеку, чтобы успеть явиться в срок.
   Зедд нахмурился, изучая остатки чая у себя в кружке.
   — Однажды в Винстеде — это столица и королевская резиденция государства Кельтон — мне встретился человек. Его звали Матрин. Бродяга, у которого одна рука была беспалой, насколько я помню. И он был слепым. Глаза... — Зедд пристально посмотрел на Эди. — Глаза ему кто-то выколол.
   Эди кивнула:
   — Так оно и было. — Лицо ее вновь окаменело. — Каждое полнолуние он возвращался ко мне, и я отрезала от его тела кусок, чтобы его крики заполнили пустоту в моем сердце.
   Зедд откинулся на стуле, упираясь руками в стол. Действительно, железная женщина.
   — Значит, ты поселилась в Кельтоне?
   — Нет. Я вообще не селилась нигде. Я путешествовала в поисках женщин, имеющих дар, надеясь, что они помогут мне узнать то, что я хочу. Никто их них сполна не разбирался в интересующем меня предмете, но каждая добавляла хотя бы крупицу к тому, что мне было уже известно. А каждое полнолуние Матрин приходил ко мне, и я отрезала от его тела еще что-нибудь. Я хотела бы, чтобы он жил вечно, чтобы вечно мучить его. Он бил меня кулаками в живот, и я потеряла ребенка Пела. Он убил Пела. Он лишил меня глаз. — В свете лампы ее белые зрачки блеснули красным. — Он заставил Пела поверить, что я предала его. Я хотела, чтобы Матрин Галин страдал вечно.
   — И давно ты... — Зедд сделал рукой неопределенный жест. — Надолго его хватило?
   Эди вздохнула:
   — Ненадолго — и слишком надолго. — Зедд нахмурился. — Однажды мне пришла в голову мысль: я никогда не пользовалась магией, чтобы запретить Матрину покончить с собой. Почему же он продолжает ко мне приходить? Почему позволяет себя мучить? Почему бы ему просто не убить себя? В следующий раз я не только отрезала от него очередной кусок, но и сняла заклятие, лишила его необходимости возвращаться. Но сделала это незаметно, и теперь до следующего полнолуния он мог просто забыть обо мне.
   — Значит, больше ты его не видела?
   Эди сурово покачала головой:
   — Нет. Я думала, что так быть, но он вернулся ровно через месяц. Вернулся, хотя ничто не заставляло его возвращаться. У меня кровь застыла в жилах, когда я подумала, почему. Я решила, что настало время ему заплатить жизнью за то, что он сделал со мной и с Пелом. Но перед тем, как отдать мне жизнь, подумала я, он даст мне ответ на этот вопрос. За время странствий я многому научилась. Я думала, что это мне никогда не пригодится, но той ночью я нашла этому применение. Это был способ узнать, какой именно пытки человек боится больше всего. Этот трюк хорош, когда речь идет только о страхах, чтобы выведать тайну, он, к сожалению, не годится. Итак, Матрин заговорил и против воли поведал мне о своих страхах. Я подробно объяснила ему, что собираюсь делать, а сама отправилась на поиски необходимых вещей.
   Когда я вернулась, Матрин был полумертв от страха. Я предложила ему открыть секрет добровольно, но он отказался. Тогда я показала ему то, что принесла с собой, и, детально описав назначение каждой вещи, повторила свое предложение. Он дрожал, хрипел и потел от страха, но все равно отказался. Возможно, он надеялся, что у меня не хватит духу выполнить свои угрозы. Но он ошибался. Собравшись с силами, я оживила его потаенные страхи и начала терзать его душу.
   Зедд содрогнулся от отвращения, но любопытство оказалось сильнее.
   — Что же ты делала?
   — Это единственное, о чем я тебе не скажу. Да это и не важно. Матрин молчал. Несколько раз я была близка к тому, чтобы прекратить пытку, и тогда вспоминала последнее, что видела обычным зрением: окровавленную голову своего мужа в руках у этого негодяя. И еще я вспоминала, как Пел сказал, что не станет покупать себе жизнь ценой предательства, хотя был уверен, что это я предала его. — На мгновение Эди закрыла глаза, но потом так же спокойно продолжила:
   — Матрин умирал. Я уже начала думать, что все было напрасно, как вдруг он совершенно переменился и бодро заявил, что сейчас все расскажет. Не потому, что боится, а потому, что так предусмотрено планом. Я спросила: «Каким еще планом?», а он закашлялся и прохрипел: «Неужели ты не догадываешься? Неужели ты до сих пор не сообразила, кто я такой? Я проклятый. Я скрывался у тебя под носом — ведь ты сама привязала меня к себе, — и Владетелю было очень легко следить за тобой. А разве тебе не известно, что именно обладающие даром нужны ему более прочих?» Но я догадывалась о том, что Матрин быть проклятым. Я сказала ему, что он плохо служил своему господину. Сказала, что он проиграл и теперь умрет за свои преступления. — Эди наклонилась вперед. В ответ он заулыбался. Заулыбался! А потом сказал: «Ошибаешься, Эди. Я не проиграл. Я выполнил все, что мне поручил Владетель. Я великолепно справился со своей задачей. Так было задумано. Я заставил тебя сделать все, чего хотел от тебя Владетель. Я буду вознагражден. Это я поджег тот дом на площади, помнишь? Это я убил Пела. Не потому, что считал его проклятым, а для того, чтобы ты нарушила клятву. Для того, чтобы ненависть Владетеля завладела твоим сердцем. Но клятвопреступление — это лишь первый шаг. Взгляни, что было дальше. Взгляни, что ты делаешь сейчас. Посмотри, как близко ты оказалась к Владетелю. Он держит тебя мертвой хваткой. Ты могла и не клясться ему в верности, но ты выполняешь его поручения. Ты стала тем, что ненавидишь сама. Ты стала, как я; ты стала проклятой. Владетель смеется над тобой, Эди, и благодарен тебе за то, что ты отвела ему местечко в своем сердце». Сказав это, Матрин упал на спину и умер.
   Эди спрятала лицо в ладонях и разрыдалась. Хрустнув суставами, Зедд поднялся со стула и, подойдя к Эди, прижал ее голову к себе.
   — Все не так, милая моя. Совсем не так. Уткнувшись ему в балахон, она затрясла головой.
   — По-твоему, ты быть очень умным, волшебник? Ты не быть таким умным, как тебе кажется. Именно в этом-то ты и не прав.
   Зедд опустился рядом с ней на колени, взял ее руки в свои и посмотрел в ее заплаканное лицо.
   — Я достаточно умен, чтобы понять: ни Владетель, ни его слуги не позволят тебе радоваться победе над ними.
   — Но я...
   — Ты просто защищалась. Ты ответила ударом на удар не потому, что это тебе нравилось. Не потому, что хотела помочь Владетелю.
   Эди сдвинула брови в попытке остановить слезы.
   — Ты быть уверен? Настолько уверен, что смог бы оказать доверие такому человеку, как я?
   Зедд улыбнулся:
   — Более чем. Может, я знаю не все в этом мире, но уверен в одном: ты не проклятая. Ты жертва, а не преступник.
   Эди покачала головой:
   — А вот я сомневаюсь.
   — После смерти Матрина ты продолжала убивать? Пыталась мстить всем подряд?
   — Нет, конечно.
   — Если бы ты была посредником, то поступила бы именно так. Вы не прокляты, сударыня. Мое сердце разрывается при мысли о том, что сделал с тобой Владетель, но души твоей он не коснулся. Она по-прежнему принадлежит тебе. Забудь свои страхи.
   Он ласково погладил ее по руке. Эди смахнула слезы со щек.
   — Налей мне еще чаю, — попросила она, — только без морошки, а то я усну, не успев дорассказать.
   Зедд удивленно вскинул бровь. Оказывается, она знала о его проделках. Он потрепал ее по плечу и поднялся на ноги. Налив Эди чаю, он придвинул стул поближе и стал смотреть, как она пьет.
   Выпив полчашки, Эди вновь обрела контроль над собой.
   — Война с Д'Харой еще быть ожесточенной, но уже подходить к концу. Я почувствовала, что возникли границы. Почувствовала, что они появились в нашем мире.
   — Значит, ты поселилась здесь сразу после того, как они возникли?
   — Нет. Сначала я встретилась еще с несколькими колдуньями. От них я узнала кое-что о костях. — Эди вынула из-под платья небольшое ожерелье и показала Зедду маленькую круглую косточку между красной и желтой бусинами. Точно такое же ожерелье было у Зедда на шее. — Эта кость из основания такого же черепа, что стоит у меня на полке. Помнишь, он еще упал? Это существо называется скрин. Подобно гончим сердца, скрины охраняют Подземный мир, но в отличие от них скрины охраняют оба направления. В каком-то смысле они часть завесы, хотя это и не совсем точное объяснение. В нашем мире они имеют форму и телесны, а в Подземном представляют собой чистую силу.
   — Силу? — нахмурился Зедд.
   Эди подняла ложку и уронила ее на стол.
   — Вот тебе пример силы. Мы ее не видим, но она есть. Она заставляет ложку упасть, а не повиснуть в воздухе. Примерно то же самое быть скрин. Они живут в месте соприкосновения обоих миров и отталкивают все, что приближается к ним с той или другой стороны. Иногда при этом их самих выталкивает в наш мир. Но это случается очень редко, и поэтому о скринах известно немногим. — Зедд нахмурился еще больше. — Это быть очень сложно. Как-нибудь в другой раз я постараюсь объяснить получше. Самое главное, что эта косточка в ожерелье делает тебя невидимым для них.
   Зедд достал из-за пазухи свое ожерелье и посмотрел на него внимательнее.
   — И для других тварей тоже, когда ты минуешь проход? — Эди кивнула. — А как ты вообще узнала о существовании прохода? Я сам воздвиг эти границы, но даже не подозревал, что он есть.
   Она задумчиво покрутила в руках чашку.
   — Расставшись с бабушкой, я поставила перед собой задачу узнать как можно больше о Подземном мире. После смерти Матрина я удвоила усилия. Колдуньи, с которыми я встречалась, знали немного, но, как правило, каждая слышала о такой, кто знает больше. Я странствовала от одной к другой, собирая знания по крупицам. Я пыталась сложить из кусочков целую картинку. В конце концов мне удалось до некоторой степени понять, как взаимодействуют оба мира. Воздвигнуть границы — это все равно что заткнуть у чайника носик и поставить его на огонь. Если клапана нет, чайник обязательно лопнет. Я знала, что у того, кто создавал границы, хватило мудрости предусмотреть клапан.
   Зедд задумчиво поскреб подбородок.
   — Ну да. В этом есть смысл. Равновесие. Все силы должны быть уравновешены. — Он посмотрел на Эди. — Воздвигая границы, я использовал магию, которую сам не понимал до конца. Я руководствовался древней книгой, которую написал волшебник, чье могущество я не в состоянии даже вообразить. С моей стороны это был тогда просто жест отчаяния.
   — Не могу представить, чтобы ты был в отчаянии.
   — Порой наша жизнь — лишь череда отчаянных поступков.
   Эди кивнула:
   — Может быть, ты и прав. Я быть в отчаянии, когда решила скрываться от Владетеля. Я не забыла, как Матрин Галин сказал, что Владетель все время был у меня под носом. Вот я и подумала, что безопаснее всего будет и мне спрятаться под носом у него. Поэтому я поселилась возле прохода. Он не принадлежал ни нашему миру, ни миру смерти. Это быть их переплетением. Место, где оба мира отчасти проникают один в другой. С помощью костей я быть в состоянии спрятаться от Владетеля. Ни он, ни его подручные не могли меня увидеть.
   — Спрятаться? — Зедд хорошо знал Эди. В ней было железа больше, чем в чайнике. Он недоверчиво посмотрел на нее. — Ты пришла сюда, просто чтобы здесь спрятаться?
   Эди отвела взгляд и убрала ожерелье под платье.
   — Есть и другая причина. Я дала клятву. Самой себе. Я поклялась, что найду способ сообщить моему Пелу, что я не предавала его. — Эди залпом допила чай. — Почти всю жизнь я провела здесь, возле прохода, пытаясь найти способ. Ведь проход — часть Подземного мира. Мира мертвых.
   Зедд задумчиво двигал по столу свою чашку.
   — Проход исчез вместе с границами, Эди. Мне нужна твоя помощь здесь, в этом мире.
   Эди уперлась ладонями в крышку стола.
   — Когда ты растил мне ногу, это заставило меня заново пережить всю ту боль, о которой я, казалось, уже забыла. Ведь прошло много лет. Но, оказывается, она еще свежа.
   — Прости, Эди, — тихо сказал Зедд. — Я должен был принять во внимание твое прошлое, но я и представить себе не мог, что тебе пришлось столько пережить. Прости меня.
   — Ты не должен просить прощения. Вернув мне ногу, ты сделал мне поистине волшебный подарок. Ты не мог знать о том, что мне приходилось делать. Твоей вины в этом нет. Ты не мог знать, что я проклятая.
   Зедд сердито посмотрел на нее.
   — По-твоему, тот, кто выступает против зла, сам становится злодеем?
   — Я хуже, чем ты в состоянии понять.
   Зедд медленно покивал:
   — Ну да. Позволь мне рассказать небольшую историю. У меня была любовь, как и у тебя. Ее звали Эрилин. Мы были счастливы с ней так же, как и вы с Пелом. — Зедд слегка улыбнулся, вспоминая те прекрасные дни. Потом улыбка угасла. — Пока Паниз Рал не послал за ней квод.
   — Послушай, Зедд, — Эди взяла его за руку, — тебе совсем не обязательно...
   Он стукнул кулаком по столу с такой силой, что чашки подпрыгнули.
   — Ты и представить себе не можешь, что они с ней сделали. — Он наклонился вперед, и лицо его побагровело. — Я выследил всех, — процедил он сквозь стиснутые зубы. — Всех четверых. По сравнению с ними твой Матрин Галин может считать себя счастливчиком. До Паниза Рала я добраться не смог и занялся его армией. Там, где ты убивала одного, Эди, я убивал тысячу. Даже мои сторонники боялись меня. Я был дыханием смерти. Я сделал все, чтобы остановить Паниза Рала. И даже, может быть, больше. — Он опять откинулся на спинку стула. — Если на свете есть добродетельные люди, то я не из их числа.
   — Ты делал лишь то, к чему был вынужден. Это не умаляет твоей добродетели.
   Зедд изогнул бровь.
   — Мудрые слова. И сказаны мудрой женщиной. Возможно, тебе самой стоит к ним прислушаться. — Эди промолчала. Зедд взял со стола чашку и покатал ее в ладонях. — Впрочем, мне повезло больше. У нас с Эрилин было больше времени. И я не потерял свою дочь.
   — Паниз Рал не пытался убить и ее?
   — Пытался. Более того, считал, что это ему удалось. Я... я наложил на нее чары кажущейся смерти. Паниз Рал был уверен, что видел, как она умерла. Это был единственный способ защитить ее и избежать повторной попытки, которая могла бы стать успешной.
   — Чары кажущейся смерти... — Эди тихонько прошептала благословение на родном языке. — Это очень опасные чары. Не хочу упрекать тебя, ибо у тебя быть причина, но такие вещи не проходят незамеченными. Для духов, я имею в виду. Тебе повезло, что это сработало. Быть счастье, что в тот день с тобой были добрые духи.
   — Порой мне трудно понять, что такое везение, Эди. Я растил дочку без матери. Она выросла и стала красивой женщиной. И вот тогда все это случилось. Даркен Рал стоял рядом со своим отцом, когда я послал через границу Огонь Волшебника. Он стоял рядом, когда Огонь поразил Паниза Рала. Даркен Рал был опален. Он рос и учился магии, чтобы закончить то, что начал отец, и отомстить. Он нашел способ преодолеть границу. Он мог приходить в Срединные Земли, и я ничего об этом не знал. Он изнасиловал мою дочь. Он не знал, кто она — все думали, что моя дочь умерла, — иначе он убил бы ее, будь уверена. Но он надругался над ней. — Зедд с силой сдвинул ладони. Чашка раскололась. Зедд осмотрел свои руки и весьма удивился, не увидев на них ни царапины. Эди ничего не сказала. — После этого я забрал ее в Вестландию. Там я мог ее спрятать и защитить. Не знаю, был ли это несчастный случай, или виной тому чей-то злой умысел, но она умерла. Сгорела в собственном доме. Хотя я всегда считал, что для случайности там было слишком много совпадений. Я так и не смог ничего доказать. Видимо, добрые духи все же не были со мной в тот день, когда я наложил на нее чары кажущейся смерти.
   — Мне очень жаль, — мягко сказала Эди, но Зедд только отмахнулся.
   — У меня остался ее сын. — Он щелчком отправил чашку в самый центр стола. — Сын Даркена Рала. Отродье слуги Владетеля. Но все же и сын моей дочери и к тому же мой внук. Неповинный в том преступлении, благодаря которому появился на свет. Замечательный мальчик. — Он взглянул на нее из-под бровей. — Мне кажется, ты его знаешь. Его зовут Ричард.
   Эди едва не свалилась со стула.
   — Ричард! Ричард твой... — Она ошалело покачала головой. — Ох уж мне эти волшебники со своими секретами! — Она нахмурилась, но лицо ее быстро разгладилось. — Впрочем, у тебя были причины держать это в тайне. А у Ричарда есть дар?
   Зедд поднял голову и кивнул:
   — Безусловно. В частности, именно поэтому я прятал его в Вестландии. Я с самого начала подозревал, что дар у него есть, и понимал, чем это ему грозит. Стоит только начать учить мальчика, и он сразу привлечет к себе внимание Владетеля. Я решил подождать, пока он не вырастет, а потом испытать его и, если окажется, что дар у него есть, начать обучение. Иногда я надеялся, что Ричард лишен дара, хотя в глубине души всегда знал, что это не так. А теперь убедился: Ричард применил дар, чтобы остановить Даркена Рала. И я думаю, что он унаследовал дар как от меня, так и от своего отца. От двух, так сказать, линий.
   — Понятно. — Это было все, что сказала Эди.
   — Впрочем, есть более важные вещи, о которых стоит побеспокоиться. Даркен Рал ввел в игру шкатулки Одена. Он открыл одну — на свою беду, но, возможно, и на нашу... В Хранилище есть книги, где говорится об этом. Там сказано, что когда шкатулки в игре, то даже если тот, кто ввел их в игру, допустит ошибку и будет убит, магия Одена может разорвать завесу. Эди, о Подземном мире тебе больше известно, чем мне. Ты посвятила изучению этого всю свою жизнь. Мне нужна твоя помощь. Мне нужно, чтобы ты отправилась со мной в Эйдиндрил и попыталась отыскать в книгах хоть какую-то зацепку. Я прочел много книг, но так и не смог разобраться. Надеюсь, тебе это удастся. Даже если ты всего лишь укажешь мне на то, что я пропустил, это уже важно.
   — Я быть старухой, — горько сказала Эди, уставившись в стол. — Я быть старухой, которая впустила Владетеля в свое сердце.
   Зедд попытался поймать ее взгляд, но она отводила глаза. Он встал, отшвырнув ногой стул.
   — Старуха? Нет. Дура? Возможно.
   Эди не ответила. Она по-прежнему смотрела в стол.
   Зедд пересек комнату и, заложив руки за спину, принялся разглядывать висящие на стене талисманы.
   — Может, я тоже уже старик? А? Просто выживший из ума старик. Пожалуй, надо подыскать для этого дела кого-нибудь помоложе. — Он бросил взгляд через плечо. Эди смотрела на него. — И чем моложе, тем лучше. Ребенка. Лет этак десяти. Уж он-то наверняка не допустит, чтобы смерть поглотила наш мир. У него хватит ума что-нибудь придумать. — Волшебник в сердцах махнул рукой. — Послушать тебя, опыт не имеет никакого значения. Только молодость.
   — Сейчас ты действительно ведешь себя глупо, старик. Ты знаешь, что я имела в виду.
   Пожав плечами, Зедд вернулся к столу.
   — Тебе не приходило в голову, что сидеть в своей конуре означает именно то, чего ты боишься: быть посредником Владетеля? — Он уперся в стол костяшками пальцев и наклонился вплотную к Эди. — Если не борешься с ним, значит, ему помогаешь. Вот в чем состоял его план. Не перетянуть тебя на свою сторону, а просто нейтрализовать. Посеять в твоем сердце страх перед борьбой.
   В глазах Эди мелькнуло сомнение.
   — Что ты хотеть сказать?
   — Ты уже сделала все, что ему было нужно, Эди. Ты боишься сама себя. Владетель терпелив. У него в запасе вечность. Ему не нужно было, чтобы ты исполняла поручения. Перетянуть на свою сторону человека с даром ему нелегко. Ты не стоишь таких усилий. Он хотел всего лишь убрать тебя с дороги. Больше ему ничего не требовалось. И он своего добился. В каком-то смысле Владетель так же слеп в нашем мире, как и мы — в его. Просто у него здесь побольше влияния. Но он вынужден с осторожностью ставить перед собой задачи. И он старается не тратить сил попусту.
   Сомнение на лице Эди уступило место пониманию.
   — Возможно, ты не так уж и глуп, старик.
   Зедд улыбнулся и поднял опрокинутый стул.
   — Мне тоже всегда так казалось.
   Положив руки на колени, Эди смотрела на стол так, словно надеялась, что он даст ей совет. Слышно было, как потрескивает огонь в очаге.
   — Все эти годы истина быть у меня перед глазами. — Она подняла голову. — Как тебе удалось достичь такой мудрости?
   Зедд пожал плечами:
   — Это одно из преимуществ долгой жизни. Ты видишь в себе лишь старуху. А я вижу поразительную женщину, которая многое познала и извлекла мудрость из увиденного за долгие годы. — Он вынул из ее волос желтую розу и поднес к самому ее лицу. — Твоя красота — не маска, скрывающая внутреннее уродство. Она — отражение красоты глубинной.
   Эди взяла у него цветок и положила на стол.
   — Твой льстивый язык не может изменить того факта, что я загубила свою жизнь...
   — Нет, — оборвал ее Зедд. — Ты ошибаешься. Просто ты не хочешь взглянуть на вещи с другой стороны. В магии, как и во всем, существует равновесие. Надо лишь уметь его разглядеть. Владетелю удалось отстранить тебя от борьбы и посеять в твоей душе сомнение. Ты боялась, что в один прекрасный день сможешь предаться злу. Но есть вещи, которые уравновешивают то, что он сделал. Ты поселилась здесь, чтобы узнать все возможное о мире смерти и передать послание своему Пелу. Не понимаешь, о чем я? Тобой манипулировали, чтобы ты не вмешивалась в дела Владетеля, но, с другой стороны, ты тем временем стала сведуща в вещах, способных остановить его. Ты должна не предаваться скорби, а, наоборот, воспользоваться тем, что тебе было дано взамен.
   Глаза Эди сверкнули. Она обвела взглядом свое жилище: груду костей в углу, стены, увешанные талисманами, полки, уставленные черепами... Все это она собирала долгие годы.
   — Но моя клятва... Мой Пел... Я должна достучаться до него, должна ему объяснить. Он умер, уверенный, что я предала его. Если я не оправдаюсь перед ним, я быть потеряна. Мое сердце быть потеряно. А если я быть потеряна, Владетель найдет меня.
   — Пел умер, Эди. Его больше нет. Границ и прохода тоже больше не существует. Ты лучше меня понимаешь, что если не добилась успеха, пока они были, то теперь это вообще невозможно. Если ты хочешь исполнить обет, здесь оставаться бессмысленно. Возможно, в Эйдиндриле тебе повезет больше. Если ты поможешь мне остановить Владетеля, это не значит, что ты нарушишь свою клятву. Если мои знания смогут помочь тебе в достижении твоей цели, я с радостью предлагаю их тебе. Ты знаешь вещи, которых не знаю я, но и мне известно многое, что неизвестно тебе. Все-таки я, что ни говори, Волшебник первого ранга. Возможно, мои знания тебе пригодятся. Кроме того, Пел вряд ли обрадуется, узнав, что ради того, чтобы сообщить ему, что ты не предавала его, ты предала всех остальных.