Страница:
– Что нам предстоит увидеть? – спросила Алисия.
– Основная экспозиция состоит из работ местных художников. Как я понял, там будет несколько картин, на которых изображены обнаженные фигуры.
Алисия глубоко вздохнула.
– Фигуры эти, конечно, женские, – сухо заметила она.
– Ты предпочла бы мужчин?
– Я предпочла бы, чтобы было представлено и то, и другое. Из всех работ, которые я видела, когда бродила по Европе, в памяти у меня осталась только статуя Давида Микеланджело.
– Возможно, потому, что она стоит в таком заметном месте, – сказал Мартин.
– Ты был во Флоренции?
– Я был в Италии несколько раз.
– Да, конечно, – тихо проговорила Алисия. Она как-то сразу сникла. Мартин разозлился на себя за то, что невольно напомнил ей о своем богатстве. И он начал расспрашивать Алисию о ее путешествии по Европе.
Родители не оставили ей ни цента, понял он, когда Алисия рассказывала о том, как экономила на ночлеге, как старалась передвигаться пешком, чтобы не тратить деньги. Но, с другой стороны, это позволяло ей ближе познакомиться с каждой страной, с ее культурой и обычаями, чего были лишены туристы, путешествующие со всеми удобствами.
Мартина восхищала ее находчивость, решимость увидеть и узнать все, что только можно.
Он понял, на чем основана ее самоуверенность: Алисия всегда достигала поставленной цели, умела приспосабливаться к любой ситуации и находила общий язык с людьми. Мартин подумал о знакомых ему женщинах, совершавших роскошные туры по классу люкс. Разговор с ними о полученных впечатлениях сводился к коротким ремаркам: была там-то, видела то-то. Алисия же подробно рассказывала о том, что видела, высказывала свое мнение, сравнивала, восхищалась или, наоборот, давала отрицательную оценку увиденному. Мартин слушал ее с огромным интересом и удовольствием.
Когда они приехали в галерею, Алисия уже расслабилась. Они взяли по бокалу вина, предлагавшегося всем посетителям вернисажа, и отправились осматривать выставку. В залах было довольно многолюдно, и Мартин счел необходимым взять свою спутницу под руку. Его поразило, насколько приятным оказалось ощущение от легкого касания к ее коже. Мартина обнадеживало и то, что Алисия ни разу не попыталась отстраниться. Значит, ей хорошо с ним, как и ему с ней.
Покинув выставку, они отправились в ресторан. Алисия, не задумываясь, заказала устрицы, меч-рыбу, зажаренную на углях, и фруктовый салат. Она чувствовала себя в этом первоклассном ресторане совершенно свободно. У Мартина возник вопрос: чем она занималась в Лос-Анджелесе?
– Как вы жили с сестрой, когда ваши родители умерли? – спросил он.
Ну вот, подумала Алисия, а как было приятно плыть по течению легкого удовольствия!
Скрывать от Мартина свою настоящую жизнь не было смысла, да она и не хотела обманывать его. Это был очень острый момент. Если Мартина шокирует такой факт моей биографии, как работа в салоне красоты, то мне лучше знать об этом сейчас, рассудила Алисия.
Она глубоко вздохнула, убеждал себя, что не позорно быть бедным и вместо того, чтобы умирать с голоду, браться за работу, которую тебе предлагают. Оттого, как Мартин отнесется к ее прошлому, будут зависеть их отношения. Это Алисия понимала очень хорошо.
– Мы с Николь понятия не имели, что наши родители так глубоко увязли в долгах, – тихо сказала она, медленно покачав головой. – Когда земля и дом были проданы за долги, не осталось денег, чтобы мы могли продолжить свое образование. Николь бросила университет и пошла работать в полицию.
– А ты?
– Николь взяла меня к себе в Лос-Анджелес. Я смогла устроиться только помощницей парикмахера.
Мартин нахмурился. Заметив это, Алисия гордо вскинула голову.
– Я решила работать так, чтобы меня взяли в штат мастером. Это было очень трудное время для нас с Николь, нам надо было налаживать новую жизнь и пытаться свести концы с концами.
Мартин кивнул и улыбнулся.
– Я уверен, что ты была самой лучшей ученицей за все время существования салона.
– Да, я была лучшей ученицей и победила на конкурсе причесок. Мне присвоили высокий разряд, благодаря чему я вскоре смогла устроиться на хорошую зарплату в модный салон красоты.
– И ты работала там до тех пор, пока не отправилась в Европу? – спросил Мартин.
– Да. Николь вышла замуж за Пола, и родила Сабину. У них была очень счастливая семья. – Алисия знала, что никому не мешала, но она сама чувствовала себя лишней. – Я стала независимой, – продолжала она, – и решила посмотреть мир.
О своих личных мотивах она умолчала, потому что Мартин мог подумать, что она завидовала сестре и поэтому сбежала из ее семьи.
– И я отправилась в Европу. Мне повезло, в Лондоне я устроилась на временную работу в престижный салон, что было очень кстати, по тому что мои сбережения быстро таяли. – Алисия улыбнулась. – Клиентам очень нравилось, что их стрижет и укладывает американка. Многие записывались именно ко мне.
– Я уверен, что ты поднимала им настроение, – сказал Мартин, своей улыбкой выражая одобрение того, что Алисия делала.
– Ну не знаю... но меня с удовольствием бра ли на работу в перерывах между моими набегами на города Европы. Так прошло почти два года, а потом мне позвонила Николь и сообщила о гибели Пола.
– Погиб при выполнении служебного долга, ты говорила, – вспомнил Мартин. – Кем он работал?
Алисия вздохнула.
– Пол был полицейским. Он наткнулся на украденную машину, и угонщик застрелил его. Я вернулась в Штаты. Первые несколько месяцев были очень тяжелыми. Николь нуждалась во мне.
– Еще один удар для нее, – грустно произнес Мартин.
– Мартин, тебе когда-нибудь приходилось терять близких? – спросила Алисия.
– Нет. Мои дед и бабка еще живы.
Его еще не била жизнь, мир, в котором он живет, еще ни разу не тряхнуло, подумала Алисия, поэтому он не знает, что такое утрата. Мартин выглядел сильным, непобедимым и, может, этим притягивал Алисию. Его уверенность, что он может преодолеть любые препятствия, шла оттого, что за ним стоит огромное состояние или это было уже заложено в генах? Алисия знала только одно: ей очень хорошо с Мартином, когда она не психует по поводу огромной разницы в их социальном положении.
Официант принес бутылку вина, заказанную Мартином. Пока он разливал его по бокалам, Алисия отстраненно молчала, погрузившись в себя. Мартин не хотел вторгаться в ее грустные мысли, не решался беспокоить ее. Пусть сама решит, когда ей захочется вернуться в реальный мир.
Он подумал о собственном, относительно гладком жизненном пути. Никаких серьезных препятствий или непосильной ноши. Отсутствие необходимости приспосабливаться. В общем, можно сказать, у него вполне благополучная жизнь. Мартин не знал, как бы он справился с теми невзгодами, которые свалились на Алисию и ее сестру. Ему было трудно даже представить такое, он мог только восхищаться силой воли, которая помогла сестрам выбраться из этой катастрофы. Ему также импонировало, с какой любовью и преданностью они относились друг к другу.
Николь оставила юриспруденцию. Алисия стала парикмахером.
Мартин покачал головой – нереализованные способности. Но какой у них был выбор, когда им надо было держаться друг за друга, чтобы выжить? И как можно их укорять в чем-то после того, как они трагически потеряли своих родителей?
Пианист, меланхолично наигрывавший что-то на эстраде, резко ударил по клавишам, завершая композицию, и этот аккорд вывел Алисию из задумчивости. Она вскинула на Мартина печальные глаза.
– На этот раз хотя бы были деньги на хлеб насущный, – сказала она с горькой усмешкой.
Мартин кивнул, догадавшись, что она имеет в виду компенсацию, которую получила Николь за погибшего мужа.
– Сестра не могла оставаться в Лос-Анджелесе, где все напоминало ей о Поле, – продол жала Алисия. – Покупка участка в Нью-Бич, работа с животными, к которым мы привыкли на ферме отца, были для нее спасением. Салон и сейчас является для нее надежной гаванью.
– Судя по всему, дела у нее идут совсем неплохо, – заметил Мартин. – Николь смогла создать бизнес, который обеспечивает ее и дочь.
– Да, ее салон имеет хорошую репутацию среди владельцев домашних животных. Кроме того, работа помогла ей справиться с горем.
– А ты, Алисия? – спросил Мартин.
Она покачала головой и криво улыбнулась.
– Ничего хорошего. Я чувствовала себя какой-то неприкаянной, не было опоры под ногами. И у меня возникло жгучее желание вылезти из этой ситуации, пробиться наверх, чтобы иметь возможность наслаждаться жизнью и не строить планы на будущее, которые могут рухнуть в одночасье.
– Я тебя понимаю. – Мартин мягко улыбнулся ей. – Итак, ты получила престижную, хорошо оплачиваемую работу.
Алисия засмеялась, но это был невеселый смех, в нем проскальзывала издевка. Ее взгляд стал вдруг колючим, и Мартин невольно поёжился.
– Тебе это так необходимо? – резко спросила она. – Чтобы это обязательно было нечто впечатляющее и престижное?
Он сразу почувствовал, как их взаимопонимание исчезло. Алисия бросила ему жесткий, бескомпромиссный вызов. Она откинулась на стуле, как бы устанавливал между ними дистанцию. Воздух был пронизан разрядами тока, как перед бурей. Мартин даже задержал дыхание, ожидая, когда Алисия обрушит на него свой гнев. Интуиция подсказывала ему, что сейчас надо быть предельно осторожным, а вслед за этим пришло убеждение, что для него не имеет ни малейшего значения, чем Алисия занималась до встречи с ним. Мартин не мог потерять эту женщину.
– Прости, если я допустил бестактность, – мягко сказал Мартин. – Прошу тебя... Мне действительно хочется знать, чем ты занималась дальше.
На щеках Алисии вспыхнули два ярких пятна.
– Я стала работать в салоне красоты в Лос-Анджелесе, который считался, наверное, самым фешенебельным в городе. Имя Дэна Вебера тебе что-нибудь говорит?
– Нет, – ответил Мартин. – В первый раз слышу.
Алисия махнула рукой, как бы не придав этому значения.
– Дэн пользуется огромной популярностью у известных и богатых людей, потому что он умеет создавать индивидуальный образ. На него произвел большое впечатление мой опыт, полученный в лондонском салоне красоты. Дэн взял меня на работу, но настоял, чтобы в сало не меня называли Элис. Так я превратилась в Элис Эдамс.
Она умолкла, надеясь, что Мартин наконец вспомнит ее, но выражение его лица не изменилось.
– Я не жалую модные салоны, Алисия, как бы извиняясь, сказал он. – Если у меня отрастают волосы, я еду в ближайшую парикмахерскую.
– Среди клиентов Дэна было очень много богатых мужчин, уж поверь мне, – иронично сказала Алисия и, помолчав, добавила: – Дело в том, что я... узнала, как живут богачи. Каждый заработанный мною цент я тратила на то, что бы появляться в престижных заведениях, общаться со светскими людьми, носить одежду от известных кутюрье. Я покупала ее сравнительно дешево в комиссионках, куда богатые клиентки нашего салона сдавали дорогие модные вещи, надев их всего один-два раза. Я была веселой, современной девицей, которая знала все светские сплетни и умела вести себя в обществе. Дэн научил меня, как надо льстить, уговаривать, на какие кнопки нажимать, чтобы перед тобой открывались все двери. Можно сказать, что я была... талантливой ученицей.
Горечь, отчетливо звучавшая в голосе Алисии, навела Мартина на мысль, что карабканье по социальной лестнице не принесло ей радости.
– В чем же была проблема? – тихо спросил он.
– О, я довольно долго плыла по течению, считая, что добилась успеха, живя по вашим правилам, то есть по правилам богатых, красивых, уверенных в себе людей. В результате в один прекрасный день один миллионер предложил мне выйти за него замуж, – небрежно бросила Алисия. – Мне даже казалось, что я влюблена в него. Вполне возможно, я приняла бы это предложение и стала его женой.
– Что-то, очевидно, случилось, что заставило тебя передумать, – предположил Мартин.
Алисия посмотрела на него ничего не выражающим взглядом.
– Ты случился, Марти, – с убийственным спокойствием произнесла она.
– Я?
Он ничего не понял, констатировала Алисия и пояснила:
– Я случайно услышала твой разговор с моим бывшим женихом у него на приеме.
Мартин потряс головой. Он все еще не мог связать факты воедино.
– У меня создалось очень четкое впечатление, что, на твой взгляд, «парикмахерша» не достойна быть женой Тони Карсона, – насмешливо продолжила Алисия. – И то, что он ответил тебе, открыло мне глаза. Я поняла, что жила в мире иллюзий.
Мартин был в шоке, который накатывал на него волнами по мере того, как к нему возвращалась память: что он сказал Тони, что тот ответил ему, первоначальное ощущение, что он где-то видел Алисию раньше, ее плохо скрываемое презрение к ним обоим и к Монике, возможно, ее желание поквитаться с ним, ее бегство от него, нежелание продолжать интимные отношения, расспросы о его отношениях с Тони...
Официант принес блюдо с устрицами. Мартин молчал, потрясенный открывшейся правдой, которая теперь могла изменить его отношения с Алисией.
Она бросила официанту «спасибо», и они остались вдвоем.
Напустив на себя независимый, даже немного вызывающий вид и не обращая внимания на его состояние, Алисия вооружилась приборами и, метнув на Мартина дерзкий взгляд, сказала:
– Приятного аппетита!
Мартин вздрогнул.
Алисия воткнула нож в створку раковины и извлекла устрицу.
Время расплаты, подумал Мартин.
Ему стало плохо.
15
– Основная экспозиция состоит из работ местных художников. Как я понял, там будет несколько картин, на которых изображены обнаженные фигуры.
Алисия глубоко вздохнула.
– Фигуры эти, конечно, женские, – сухо заметила она.
– Ты предпочла бы мужчин?
– Я предпочла бы, чтобы было представлено и то, и другое. Из всех работ, которые я видела, когда бродила по Европе, в памяти у меня осталась только статуя Давида Микеланджело.
– Возможно, потому, что она стоит в таком заметном месте, – сказал Мартин.
– Ты был во Флоренции?
– Я был в Италии несколько раз.
– Да, конечно, – тихо проговорила Алисия. Она как-то сразу сникла. Мартин разозлился на себя за то, что невольно напомнил ей о своем богатстве. И он начал расспрашивать Алисию о ее путешествии по Европе.
Родители не оставили ей ни цента, понял он, когда Алисия рассказывала о том, как экономила на ночлеге, как старалась передвигаться пешком, чтобы не тратить деньги. Но, с другой стороны, это позволяло ей ближе познакомиться с каждой страной, с ее культурой и обычаями, чего были лишены туристы, путешествующие со всеми удобствами.
Мартина восхищала ее находчивость, решимость увидеть и узнать все, что только можно.
Он понял, на чем основана ее самоуверенность: Алисия всегда достигала поставленной цели, умела приспосабливаться к любой ситуации и находила общий язык с людьми. Мартин подумал о знакомых ему женщинах, совершавших роскошные туры по классу люкс. Разговор с ними о полученных впечатлениях сводился к коротким ремаркам: была там-то, видела то-то. Алисия же подробно рассказывала о том, что видела, высказывала свое мнение, сравнивала, восхищалась или, наоборот, давала отрицательную оценку увиденному. Мартин слушал ее с огромным интересом и удовольствием.
Когда они приехали в галерею, Алисия уже расслабилась. Они взяли по бокалу вина, предлагавшегося всем посетителям вернисажа, и отправились осматривать выставку. В залах было довольно многолюдно, и Мартин счел необходимым взять свою спутницу под руку. Его поразило, насколько приятным оказалось ощущение от легкого касания к ее коже. Мартина обнадеживало и то, что Алисия ни разу не попыталась отстраниться. Значит, ей хорошо с ним, как и ему с ней.
Покинув выставку, они отправились в ресторан. Алисия, не задумываясь, заказала устрицы, меч-рыбу, зажаренную на углях, и фруктовый салат. Она чувствовала себя в этом первоклассном ресторане совершенно свободно. У Мартина возник вопрос: чем она занималась в Лос-Анджелесе?
– Как вы жили с сестрой, когда ваши родители умерли? – спросил он.
Ну вот, подумала Алисия, а как было приятно плыть по течению легкого удовольствия!
Скрывать от Мартина свою настоящую жизнь не было смысла, да она и не хотела обманывать его. Это был очень острый момент. Если Мартина шокирует такой факт моей биографии, как работа в салоне красоты, то мне лучше знать об этом сейчас, рассудила Алисия.
Она глубоко вздохнула, убеждал себя, что не позорно быть бедным и вместо того, чтобы умирать с голоду, браться за работу, которую тебе предлагают. Оттого, как Мартин отнесется к ее прошлому, будут зависеть их отношения. Это Алисия понимала очень хорошо.
– Мы с Николь понятия не имели, что наши родители так глубоко увязли в долгах, – тихо сказала она, медленно покачав головой. – Когда земля и дом были проданы за долги, не осталось денег, чтобы мы могли продолжить свое образование. Николь бросила университет и пошла работать в полицию.
– А ты?
– Николь взяла меня к себе в Лос-Анджелес. Я смогла устроиться только помощницей парикмахера.
Мартин нахмурился. Заметив это, Алисия гордо вскинула голову.
– Я решила работать так, чтобы меня взяли в штат мастером. Это было очень трудное время для нас с Николь, нам надо было налаживать новую жизнь и пытаться свести концы с концами.
Мартин кивнул и улыбнулся.
– Я уверен, что ты была самой лучшей ученицей за все время существования салона.
– Да, я была лучшей ученицей и победила на конкурсе причесок. Мне присвоили высокий разряд, благодаря чему я вскоре смогла устроиться на хорошую зарплату в модный салон красоты.
– И ты работала там до тех пор, пока не отправилась в Европу? – спросил Мартин.
– Да. Николь вышла замуж за Пола, и родила Сабину. У них была очень счастливая семья. – Алисия знала, что никому не мешала, но она сама чувствовала себя лишней. – Я стала независимой, – продолжала она, – и решила посмотреть мир.
О своих личных мотивах она умолчала, потому что Мартин мог подумать, что она завидовала сестре и поэтому сбежала из ее семьи.
– И я отправилась в Европу. Мне повезло, в Лондоне я устроилась на временную работу в престижный салон, что было очень кстати, по тому что мои сбережения быстро таяли. – Алисия улыбнулась. – Клиентам очень нравилось, что их стрижет и укладывает американка. Многие записывались именно ко мне.
– Я уверен, что ты поднимала им настроение, – сказал Мартин, своей улыбкой выражая одобрение того, что Алисия делала.
– Ну не знаю... но меня с удовольствием бра ли на работу в перерывах между моими набегами на города Европы. Так прошло почти два года, а потом мне позвонила Николь и сообщила о гибели Пола.
– Погиб при выполнении служебного долга, ты говорила, – вспомнил Мартин. – Кем он работал?
Алисия вздохнула.
– Пол был полицейским. Он наткнулся на украденную машину, и угонщик застрелил его. Я вернулась в Штаты. Первые несколько месяцев были очень тяжелыми. Николь нуждалась во мне.
– Еще один удар для нее, – грустно произнес Мартин.
– Мартин, тебе когда-нибудь приходилось терять близких? – спросила Алисия.
– Нет. Мои дед и бабка еще живы.
Его еще не била жизнь, мир, в котором он живет, еще ни разу не тряхнуло, подумала Алисия, поэтому он не знает, что такое утрата. Мартин выглядел сильным, непобедимым и, может, этим притягивал Алисию. Его уверенность, что он может преодолеть любые препятствия, шла оттого, что за ним стоит огромное состояние или это было уже заложено в генах? Алисия знала только одно: ей очень хорошо с Мартином, когда она не психует по поводу огромной разницы в их социальном положении.
Официант принес бутылку вина, заказанную Мартином. Пока он разливал его по бокалам, Алисия отстраненно молчала, погрузившись в себя. Мартин не хотел вторгаться в ее грустные мысли, не решался беспокоить ее. Пусть сама решит, когда ей захочется вернуться в реальный мир.
Он подумал о собственном, относительно гладком жизненном пути. Никаких серьезных препятствий или непосильной ноши. Отсутствие необходимости приспосабливаться. В общем, можно сказать, у него вполне благополучная жизнь. Мартин не знал, как бы он справился с теми невзгодами, которые свалились на Алисию и ее сестру. Ему было трудно даже представить такое, он мог только восхищаться силой воли, которая помогла сестрам выбраться из этой катастрофы. Ему также импонировало, с какой любовью и преданностью они относились друг к другу.
Николь оставила юриспруденцию. Алисия стала парикмахером.
Мартин покачал головой – нереализованные способности. Но какой у них был выбор, когда им надо было держаться друг за друга, чтобы выжить? И как можно их укорять в чем-то после того, как они трагически потеряли своих родителей?
Пианист, меланхолично наигрывавший что-то на эстраде, резко ударил по клавишам, завершая композицию, и этот аккорд вывел Алисию из задумчивости. Она вскинула на Мартина печальные глаза.
– На этот раз хотя бы были деньги на хлеб насущный, – сказала она с горькой усмешкой.
Мартин кивнул, догадавшись, что она имеет в виду компенсацию, которую получила Николь за погибшего мужа.
– Сестра не могла оставаться в Лос-Анджелесе, где все напоминало ей о Поле, – продол жала Алисия. – Покупка участка в Нью-Бич, работа с животными, к которым мы привыкли на ферме отца, были для нее спасением. Салон и сейчас является для нее надежной гаванью.
– Судя по всему, дела у нее идут совсем неплохо, – заметил Мартин. – Николь смогла создать бизнес, который обеспечивает ее и дочь.
– Да, ее салон имеет хорошую репутацию среди владельцев домашних животных. Кроме того, работа помогла ей справиться с горем.
– А ты, Алисия? – спросил Мартин.
Она покачала головой и криво улыбнулась.
– Ничего хорошего. Я чувствовала себя какой-то неприкаянной, не было опоры под ногами. И у меня возникло жгучее желание вылезти из этой ситуации, пробиться наверх, чтобы иметь возможность наслаждаться жизнью и не строить планы на будущее, которые могут рухнуть в одночасье.
– Я тебя понимаю. – Мартин мягко улыбнулся ей. – Итак, ты получила престижную, хорошо оплачиваемую работу.
Алисия засмеялась, но это был невеселый смех, в нем проскальзывала издевка. Ее взгляд стал вдруг колючим, и Мартин невольно поёжился.
– Тебе это так необходимо? – резко спросила она. – Чтобы это обязательно было нечто впечатляющее и престижное?
Он сразу почувствовал, как их взаимопонимание исчезло. Алисия бросила ему жесткий, бескомпромиссный вызов. Она откинулась на стуле, как бы устанавливал между ними дистанцию. Воздух был пронизан разрядами тока, как перед бурей. Мартин даже задержал дыхание, ожидая, когда Алисия обрушит на него свой гнев. Интуиция подсказывала ему, что сейчас надо быть предельно осторожным, а вслед за этим пришло убеждение, что для него не имеет ни малейшего значения, чем Алисия занималась до встречи с ним. Мартин не мог потерять эту женщину.
– Прости, если я допустил бестактность, – мягко сказал Мартин. – Прошу тебя... Мне действительно хочется знать, чем ты занималась дальше.
На щеках Алисии вспыхнули два ярких пятна.
– Я стала работать в салоне красоты в Лос-Анджелесе, который считался, наверное, самым фешенебельным в городе. Имя Дэна Вебера тебе что-нибудь говорит?
– Нет, – ответил Мартин. – В первый раз слышу.
Алисия махнула рукой, как бы не придав этому значения.
– Дэн пользуется огромной популярностью у известных и богатых людей, потому что он умеет создавать индивидуальный образ. На него произвел большое впечатление мой опыт, полученный в лондонском салоне красоты. Дэн взял меня на работу, но настоял, чтобы в сало не меня называли Элис. Так я превратилась в Элис Эдамс.
Она умолкла, надеясь, что Мартин наконец вспомнит ее, но выражение его лица не изменилось.
– Я не жалую модные салоны, Алисия, как бы извиняясь, сказал он. – Если у меня отрастают волосы, я еду в ближайшую парикмахерскую.
– Среди клиентов Дэна было очень много богатых мужчин, уж поверь мне, – иронично сказала Алисия и, помолчав, добавила: – Дело в том, что я... узнала, как живут богачи. Каждый заработанный мною цент я тратила на то, что бы появляться в престижных заведениях, общаться со светскими людьми, носить одежду от известных кутюрье. Я покупала ее сравнительно дешево в комиссионках, куда богатые клиентки нашего салона сдавали дорогие модные вещи, надев их всего один-два раза. Я была веселой, современной девицей, которая знала все светские сплетни и умела вести себя в обществе. Дэн научил меня, как надо льстить, уговаривать, на какие кнопки нажимать, чтобы перед тобой открывались все двери. Можно сказать, что я была... талантливой ученицей.
Горечь, отчетливо звучавшая в голосе Алисии, навела Мартина на мысль, что карабканье по социальной лестнице не принесло ей радости.
– В чем же была проблема? – тихо спросил он.
– О, я довольно долго плыла по течению, считая, что добилась успеха, живя по вашим правилам, то есть по правилам богатых, красивых, уверенных в себе людей. В результате в один прекрасный день один миллионер предложил мне выйти за него замуж, – небрежно бросила Алисия. – Мне даже казалось, что я влюблена в него. Вполне возможно, я приняла бы это предложение и стала его женой.
– Что-то, очевидно, случилось, что заставило тебя передумать, – предположил Мартин.
Алисия посмотрела на него ничего не выражающим взглядом.
– Ты случился, Марти, – с убийственным спокойствием произнесла она.
– Я?
Он ничего не понял, констатировала Алисия и пояснила:
– Я случайно услышала твой разговор с моим бывшим женихом у него на приеме.
Мартин потряс головой. Он все еще не мог связать факты воедино.
– У меня создалось очень четкое впечатление, что, на твой взгляд, «парикмахерша» не достойна быть женой Тони Карсона, – насмешливо продолжила Алисия. – И то, что он ответил тебе, открыло мне глаза. Я поняла, что жила в мире иллюзий.
Мартин был в шоке, который накатывал на него волнами по мере того, как к нему возвращалась память: что он сказал Тони, что тот ответил ему, первоначальное ощущение, что он где-то видел Алисию раньше, ее плохо скрываемое презрение к ним обоим и к Монике, возможно, ее желание поквитаться с ним, ее бегство от него, нежелание продолжать интимные отношения, расспросы о его отношениях с Тони...
Официант принес блюдо с устрицами. Мартин молчал, потрясенный открывшейся правдой, которая теперь могла изменить его отношения с Алисией.
Она бросила официанту «спасибо», и они остались вдвоем.
Напустив на себя независимый, даже немного вызывающий вид и не обращая внимания на его состояние, Алисия вооружилась приборами и, метнув на Мартина дерзкий взгляд, сказала:
– Приятного аппетита!
Мартин вздрогнул.
Алисия воткнула нож в створку раковины и извлекла устрицу.
Время расплаты, подумал Мартин.
Ему стало плохо.
15
Алисия отправляла в рот одну устрицу за другой, запивала их вином и радовалась тому, что заказала блюдо, которое не надо жевать. Но ее все равно удивляло, что скрученный от внутреннего напряжения желудок не отвергал этот нежнейший деликатес. Она будто превратилась в комок нервов и даже боялась поднять глаза на Мартина. Выражение шока, застывшее на его лице, только усиливало страдания Алисии.
Это конец, подумала она. Он ожидал, разумеется, что я выберу более интеллектуальную профессию. Алисии было стыдно сейчас за те глупости, которые она наделала в прошлом. За то, что много лет обманывала себя, гоняясь за миражом. Выкручивалась, чтобы одеваться по последней моде, из кожи лезла вон, чтобы посещать престижные места и общаться с представителями так называемого светского общества. Все это была мишура, лишенная глубины и реального значения.
Алисии было больно осознавать, что она потратила столько времени впустую. Эта боль накапливалась и ней постепенно, но Алисия загоняла ее поглубже, не давая вырваться наружу. И вот сейчас этот нарыв приоткрылся, и ей стало вдвойне хуже оттого, что в ее жизни появился мужчина, который заполнил собой все ее существо и который хотел ее.
Мартин, сидевший до сих пор неподвижно, взял наконец вилку. Алисия смотрела, как с его тарелки медленно исчезают устрицы. Она видела, что Мартин заставляет себя есть, принуждает себя сидеть с ней за одним столом, прячет свои мысли за фасадом вежливости. Воспитанные люди обычно не устраивают сцен, они сохраняют приятную мину до конца мероприятия, а затем с достоинством отправляются домой.
В душе Алисии вспыхнуло возмущение. Она уже была сыта изысканным притворством богатых людей, их светскими играми и фальшью. Подождав, когда Мартин съест последнюю устрицу, Алисия заявила:
– Я должна поблагодарить тебя за тот разговор, который ты затеял с Тони обо мне.
– Поблагодарить? – Он посмотрел на нее с недоумением.
– Да. Тот разговор открыл мне глаза на то, что я делала со своей жизнью. Это было горькое пробуждение, но, по крайней мере, я поняла, что мне надо выбираться из болота и искать что-то другое.
– Как ты, умная женщина, могла даже подумать о том, чтобы выйти замуж за такого махрового эгоиста с гипертрофированным само мнением, как Тони Карсон?!
Негодующий вопрос Мартина показался Алисии ударом хлыста. Она вздрогнула. В его глазах она выглядела сейчас алчной охотницей за богатством, которая, кроме денег, ничего больше не видит. Единственным оправданием Алисии было глубоко сидящее в ее сознании желание быть обеспеченной и окруженной заботой и вниманием. А также не менее сильное желание дать и своим детям, которых она очень хотела иметь, достойную, обеспеченную жизнь.
– Все уже закончилось, – резко сказала Алисия, как бы оправдываясь перед ним и в то же время возмущаясь, что Мартин осудил ее, не подумав ни об обстоятельствах ее жизни, ни о ее чувствах. – Я разорвала свою помолвку с Тони, уволилась из салона Дэна Вебера и отказалась от всех «престижных» контактов. Я долго парила в мире глупых фантазий, но в конце концов спустилась на землю.
Мартин и это ее объяснение не принял во внимание.
– Но ты продолжала заблуждаться! Ты поставила меня в один ряд с Тони.
– Как я могла поступить иначе? – возразила Алисия. – Вы оба показали мне, где мое место в вашем привилегированном мире – на обочине. А ты... твои близкие отношения с Моникой еще раз убедили меня в том, что социальный статус для тебя гораздо важнее личности человека.
– Я не давал обещания жениться на Монике, – сказал Мартин.
Алисией двигала ревность, которая, как известно, плохой советчик. Насколько она знала, Мартин уже не встречается с Моникой, поэтому этот аргумент был несостоятельным. Алисию просто мучило, что она, возможно, ошибается, взяв такой тон с Мартином. Или она все-таки права?
Нет, не права.
Она разобралась в своих ошибках, признала их и собиралась начать другую жизнь, сделала даже первые шаги в этом направлении. Ей не следовало выворачиваться перед Мартином наизнанку. Ее толкнуло на это желание навсегда покончить с фальшью и притворством.
Подошел официант – убрать тарелки со стола. Спросил, всем ли они довольны. Мартин молча кивнул, и официант быстро удалился.
Атмосфера за столом не располагала к теплой беседе. Алисия выпила немного вина, чтобы заглушить душевную боль. Если это конец, подумала она, надо вызвать такси, которое отвезет меня домой.
– Ты обманывала меня с самого первого дня, Алисия, – жестко констатировал Мартин.
– Нет! – Этот крик вырвался из глубины ее сердца. – Ты спросил, знакомы ли мы, но мы, разумеется, не были знакомы, о чем я тебе и сказала.
– Но ты знала меня, – настаивал Мартин.
– Нет, не знала. Я просто узнала в тебе мужчину, которого позабавило, что Тони Карсон собирается жениться на какой-то парикмахерше. А ты хотел, чтобы я напомнила тебе твои слова, которые унизили меня?
– У меня не было намерения унижать тебя! – горячо возразил Мартин. – Мне просто было любопытно. Тони Карсон, для которого социальный статус – это все, и вдруг... парикмахерша. Это как-то не вязалось с его фантастическим снобизмом.
– Но мы оба слышали, как он «увязал» свое чванство с женитьбой на парикмахерше. Он довольно доходчиво объяснил тебе, почему ему нужна жена-простушка, не так ли?
– Да он просто дурак! И только потому, что я выслушивал его идиотские представления о браке, ты решила разделаться со мной. Так?
– Вначале... да, у меня было такое желание, – призналась Алисия. – И я воспринимала как должное твое первоначальное отношение ко мне.
– Какое такое отношение? – сердито спросил Мартин.
Она вспыхнула, решив, что снова неправильно интерпретировала его поведение. Но тем не менее были моменты, которые заставляли ее чувствовать себя человеком низшего сорта.
– Например, как ты отнесся ко мне, когда я в первый раз приехала за Бьюти. Я была для тебя фактически пустым местом, ты даже не удосужился запомнить мое имя. Приехала какая-то девица, которая должна была избавить тебя от досаждавшей собаки. То, что я говорила или делала, было направлено не на то, чтобы унизить тебя. Я просто хотела хорошенько щелкнуть тебя по носу, и от этого мне становилось легче.
– Но как только ты поняла, что ты мне очень нравишься...
– Инициатива была исключительно с твоей стороны, Марти, – сухо сказала Алисия.
– Но ты упивалась этим. Ты получила бы еще большее удовольствие, если бы сумела поставить меня на колени.
Алисия довольно спокойно отреагировала на это несправедливое обвинение.
– Если тебе так хочется верить в это, твое дело.
– Это предлог, чтобы уйти, Алисия.
– Для тебя предлог. Потому что это ты хочешь уйти, теперь, когда ты все обо мне знаешь. Я уверена, что ты считаешь меня опасной интриганкой, от которой надо держаться подальше. – Алисию бесило, что Мартин не может понять мотивов ее поступков, и она бросила ему в лицо снобистское предубеждение, угнетавшее ее последнее время: – И я, разумеется, недостойна тебя.
Мартин помрачнел и поджал губы. Его лицо, глаза выражали яростный протест против огульного обвинения. Может, это нечестно с моей стороны, снова подумала Алисия. Ведь он никогда не говорил, не намекал и ничего не делал, чтобы унизить меня или дать мне понять, что я человек второго сорта. И он разумно объяснил, почему позволил себе то высказывание в разговоре с Тони о его невесте. Это не имело отношения ко мне, Алисии Эдамс как к человеку, как к личности.
Наговорив ему кучу обидных слов, Алисия дала Мартину повод думать, что она встречалась с ним, чтобы отомстить за его негативное высказывание о невесте Тони. И положа руку на сердце, Алисия не могла не признаться самой себе, что в этом была доля правды. То, что она позволила Мартину ухаживать за ней, давало ей ощущение власти над ним.
Алисии было очень трудно отделить все эти отрицательные эмоции от ее сильного влечения к Мартину. Все смешалось в ее мозгу. Многое она хотела бы забыть, оставить в прошлом, но это было связано с Мартином, и он тянул ее назад.
Словом, Алисия находилась в полной растерянности.
Кто бы ни был Мартин Стюарт и что бы он собой ни представлял, она не имела права судить о нем или поучать его. Ее отношение к нему строилось на событиях прошлого, и Алисии не следовало вступать с ним в интимную связь. Только вот...
– Ты был не единственным, кто испытывал сильное влечение, – сказала Алисия, мучительно покраснев.
Мартин усмехнулся.
– Ты так аккуратно балансировала на грани правды с первого дня нашего знакомства, что я даже не знаю, можно ли тебе верить сейчас.
Алисия судорожно перевела дыхание.
– А как ты считаешь, почему я нахожусь сейчас здесь с тобой? – с ядовитой любезностью ответила она.
– Это часть твоего плана, – уверенно ответил Мартин. – Ты хочешь уйти от меня, чтобы потом я гонялся за тобой, пытаясь вернуть. Эта игра называется «кто сильнее».
У Алисии вырвался саркастический смешок.
– Это игра, в которой ты, Марти, должен уничтожить весь здравый смысл. А он подсказывает мне, что надо прекратить эти… эти безнадежные отношения. Я пыталась довести до тебя эту мысль еще в понедельник.
– Моя семья тут ни при чем. К нам с тобой она не имеет никакого отношения, – нетерпеливо бросил он.
– К нам? Имеются в виду наши случайные встречи в постели? – резко спросила Алисия, заводясь все больше.
– Это была далеко не случайность, – заявил оскорбленный Мартин.
Он имел право обидеться, потому что Алисия опять несправедливо уколола его. Она прекрасно знала, что их секс был особенным и глубоко потряс не только ее, но и Мартина, Своими необдуманными заявлениями она все испортила и, если был какой-то шанс достичь взаимопонимания, она его упустила.
– Прости, – с искренним сожалением проговорила Алисия и добавила как бы в свое оправдание: – Ты думаешь, мне было приятно обнажать душу перед тобой сегодня? Это похоже на игру «кто сильнее», Марти?
Собрав остатки гордости, Алисия встала. Услышав звук отодвигаемого стула, Мартин резко вскинул голову.
– Извини. Я не затевала никаких игр с тобой, и я не хотела причинить тебе боль. Просто наши взаимоотношения... вышли из-под контроля. – Голос Алисии дрожал, она чувствовала, что сейчас заплачет. – Прости, что испортила тебе обед... если ты не возражаешь, я...
Алисия стремительно направилась к выходу. Мартин вскочил со стула. Размолвка с Алисией его не устраивала. Она права, все вышло из-под контроля. Он не знал, где и когда это случилось, но пускать дело на самотек не собирался.
Бросившись вдогонку за Алисией, Мартин yа ходу достал из кармана портмоне, вытащил из него две сотни долларов и отдал их метрдотелю, стоявшему у входа в зал.
– Это за наш обед! – бросил он изумленному мэтру.
Мартин еще не знал, что предпримет. Возбуждение повышало адреналин в крови и заставляло его в первую очередь действовать – догнать Алисию и задержать, – потому что, если она уйдет, ничего уже не исправишь.
Через стеклянные двери холла он видел, как Алисия сбежала, чуть не споткнувшись, по лестнице и направилась к стоянке такси. Мартин ускорил шаг. Подбежав к Алисии, он крепко обнял ее обеими руками.
– Пожалуйста... не надо... – Алисия уперлась ладонями в его грудь, по ее щекам текли слезы. – Нежели ты не понимаешь, что ничего хорошего у нас не выйдет?
Алисия страдала, и это убедило Мартина в том, что он правильно сделал, не позволив ей уйти.
– Все хорошо! – убежденно произнес он, и она не могла не почувствовать искренности в его голосе. – В начале сегодняшнего вечера. В прошлую субботу и утром в воскресенье. Все было прекрасно. И будет. И ты не убедишь меня в обратном.
Сопротивление Алисии ослабло, у нее уже не было сил бороться с ним. Она закрыла глаза и удрученно покачала головой.
– Ты вызываешь у меня желание забыть то, о чем я не должна забывать. Между нами лежит огромная пропасть, Марти.
Это конец, подумала она. Он ожидал, разумеется, что я выберу более интеллектуальную профессию. Алисии было стыдно сейчас за те глупости, которые она наделала в прошлом. За то, что много лет обманывала себя, гоняясь за миражом. Выкручивалась, чтобы одеваться по последней моде, из кожи лезла вон, чтобы посещать престижные места и общаться с представителями так называемого светского общества. Все это была мишура, лишенная глубины и реального значения.
Алисии было больно осознавать, что она потратила столько времени впустую. Эта боль накапливалась и ней постепенно, но Алисия загоняла ее поглубже, не давая вырваться наружу. И вот сейчас этот нарыв приоткрылся, и ей стало вдвойне хуже оттого, что в ее жизни появился мужчина, который заполнил собой все ее существо и который хотел ее.
Мартин, сидевший до сих пор неподвижно, взял наконец вилку. Алисия смотрела, как с его тарелки медленно исчезают устрицы. Она видела, что Мартин заставляет себя есть, принуждает себя сидеть с ней за одним столом, прячет свои мысли за фасадом вежливости. Воспитанные люди обычно не устраивают сцен, они сохраняют приятную мину до конца мероприятия, а затем с достоинством отправляются домой.
В душе Алисии вспыхнуло возмущение. Она уже была сыта изысканным притворством богатых людей, их светскими играми и фальшью. Подождав, когда Мартин съест последнюю устрицу, Алисия заявила:
– Я должна поблагодарить тебя за тот разговор, который ты затеял с Тони обо мне.
– Поблагодарить? – Он посмотрел на нее с недоумением.
– Да. Тот разговор открыл мне глаза на то, что я делала со своей жизнью. Это было горькое пробуждение, но, по крайней мере, я поняла, что мне надо выбираться из болота и искать что-то другое.
– Как ты, умная женщина, могла даже подумать о том, чтобы выйти замуж за такого махрового эгоиста с гипертрофированным само мнением, как Тони Карсон?!
Негодующий вопрос Мартина показался Алисии ударом хлыста. Она вздрогнула. В его глазах она выглядела сейчас алчной охотницей за богатством, которая, кроме денег, ничего больше не видит. Единственным оправданием Алисии было глубоко сидящее в ее сознании желание быть обеспеченной и окруженной заботой и вниманием. А также не менее сильное желание дать и своим детям, которых она очень хотела иметь, достойную, обеспеченную жизнь.
– Все уже закончилось, – резко сказала Алисия, как бы оправдываясь перед ним и в то же время возмущаясь, что Мартин осудил ее, не подумав ни об обстоятельствах ее жизни, ни о ее чувствах. – Я разорвала свою помолвку с Тони, уволилась из салона Дэна Вебера и отказалась от всех «престижных» контактов. Я долго парила в мире глупых фантазий, но в конце концов спустилась на землю.
Мартин и это ее объяснение не принял во внимание.
– Но ты продолжала заблуждаться! Ты поставила меня в один ряд с Тони.
– Как я могла поступить иначе? – возразила Алисия. – Вы оба показали мне, где мое место в вашем привилегированном мире – на обочине. А ты... твои близкие отношения с Моникой еще раз убедили меня в том, что социальный статус для тебя гораздо важнее личности человека.
– Я не давал обещания жениться на Монике, – сказал Мартин.
Алисией двигала ревность, которая, как известно, плохой советчик. Насколько она знала, Мартин уже не встречается с Моникой, поэтому этот аргумент был несостоятельным. Алисию просто мучило, что она, возможно, ошибается, взяв такой тон с Мартином. Или она все-таки права?
Нет, не права.
Она разобралась в своих ошибках, признала их и собиралась начать другую жизнь, сделала даже первые шаги в этом направлении. Ей не следовало выворачиваться перед Мартином наизнанку. Ее толкнуло на это желание навсегда покончить с фальшью и притворством.
Подошел официант – убрать тарелки со стола. Спросил, всем ли они довольны. Мартин молча кивнул, и официант быстро удалился.
Атмосфера за столом не располагала к теплой беседе. Алисия выпила немного вина, чтобы заглушить душевную боль. Если это конец, подумала она, надо вызвать такси, которое отвезет меня домой.
– Ты обманывала меня с самого первого дня, Алисия, – жестко констатировал Мартин.
– Нет! – Этот крик вырвался из глубины ее сердца. – Ты спросил, знакомы ли мы, но мы, разумеется, не были знакомы, о чем я тебе и сказала.
– Но ты знала меня, – настаивал Мартин.
– Нет, не знала. Я просто узнала в тебе мужчину, которого позабавило, что Тони Карсон собирается жениться на какой-то парикмахерше. А ты хотел, чтобы я напомнила тебе твои слова, которые унизили меня?
– У меня не было намерения унижать тебя! – горячо возразил Мартин. – Мне просто было любопытно. Тони Карсон, для которого социальный статус – это все, и вдруг... парикмахерша. Это как-то не вязалось с его фантастическим снобизмом.
– Но мы оба слышали, как он «увязал» свое чванство с женитьбой на парикмахерше. Он довольно доходчиво объяснил тебе, почему ему нужна жена-простушка, не так ли?
– Да он просто дурак! И только потому, что я выслушивал его идиотские представления о браке, ты решила разделаться со мной. Так?
– Вначале... да, у меня было такое желание, – призналась Алисия. – И я воспринимала как должное твое первоначальное отношение ко мне.
– Какое такое отношение? – сердито спросил Мартин.
Она вспыхнула, решив, что снова неправильно интерпретировала его поведение. Но тем не менее были моменты, которые заставляли ее чувствовать себя человеком низшего сорта.
– Например, как ты отнесся ко мне, когда я в первый раз приехала за Бьюти. Я была для тебя фактически пустым местом, ты даже не удосужился запомнить мое имя. Приехала какая-то девица, которая должна была избавить тебя от досаждавшей собаки. То, что я говорила или делала, было направлено не на то, чтобы унизить тебя. Я просто хотела хорошенько щелкнуть тебя по носу, и от этого мне становилось легче.
– Но как только ты поняла, что ты мне очень нравишься...
– Инициатива была исключительно с твоей стороны, Марти, – сухо сказала Алисия.
– Но ты упивалась этим. Ты получила бы еще большее удовольствие, если бы сумела поставить меня на колени.
Алисия довольно спокойно отреагировала на это несправедливое обвинение.
– Если тебе так хочется верить в это, твое дело.
– Это предлог, чтобы уйти, Алисия.
– Для тебя предлог. Потому что это ты хочешь уйти, теперь, когда ты все обо мне знаешь. Я уверена, что ты считаешь меня опасной интриганкой, от которой надо держаться подальше. – Алисию бесило, что Мартин не может понять мотивов ее поступков, и она бросила ему в лицо снобистское предубеждение, угнетавшее ее последнее время: – И я, разумеется, недостойна тебя.
Мартин помрачнел и поджал губы. Его лицо, глаза выражали яростный протест против огульного обвинения. Может, это нечестно с моей стороны, снова подумала Алисия. Ведь он никогда не говорил, не намекал и ничего не делал, чтобы унизить меня или дать мне понять, что я человек второго сорта. И он разумно объяснил, почему позволил себе то высказывание в разговоре с Тони о его невесте. Это не имело отношения ко мне, Алисии Эдамс как к человеку, как к личности.
Наговорив ему кучу обидных слов, Алисия дала Мартину повод думать, что она встречалась с ним, чтобы отомстить за его негативное высказывание о невесте Тони. И положа руку на сердце, Алисия не могла не признаться самой себе, что в этом была доля правды. То, что она позволила Мартину ухаживать за ней, давало ей ощущение власти над ним.
Алисии было очень трудно отделить все эти отрицательные эмоции от ее сильного влечения к Мартину. Все смешалось в ее мозгу. Многое она хотела бы забыть, оставить в прошлом, но это было связано с Мартином, и он тянул ее назад.
Словом, Алисия находилась в полной растерянности.
Кто бы ни был Мартин Стюарт и что бы он собой ни представлял, она не имела права судить о нем или поучать его. Ее отношение к нему строилось на событиях прошлого, и Алисии не следовало вступать с ним в интимную связь. Только вот...
– Ты был не единственным, кто испытывал сильное влечение, – сказала Алисия, мучительно покраснев.
Мартин усмехнулся.
– Ты так аккуратно балансировала на грани правды с первого дня нашего знакомства, что я даже не знаю, можно ли тебе верить сейчас.
Алисия судорожно перевела дыхание.
– А как ты считаешь, почему я нахожусь сейчас здесь с тобой? – с ядовитой любезностью ответила она.
– Это часть твоего плана, – уверенно ответил Мартин. – Ты хочешь уйти от меня, чтобы потом я гонялся за тобой, пытаясь вернуть. Эта игра называется «кто сильнее».
У Алисии вырвался саркастический смешок.
– Это игра, в которой ты, Марти, должен уничтожить весь здравый смысл. А он подсказывает мне, что надо прекратить эти… эти безнадежные отношения. Я пыталась довести до тебя эту мысль еще в понедельник.
– Моя семья тут ни при чем. К нам с тобой она не имеет никакого отношения, – нетерпеливо бросил он.
– К нам? Имеются в виду наши случайные встречи в постели? – резко спросила Алисия, заводясь все больше.
– Это была далеко не случайность, – заявил оскорбленный Мартин.
Он имел право обидеться, потому что Алисия опять несправедливо уколола его. Она прекрасно знала, что их секс был особенным и глубоко потряс не только ее, но и Мартина, Своими необдуманными заявлениями она все испортила и, если был какой-то шанс достичь взаимопонимания, она его упустила.
– Прости, – с искренним сожалением проговорила Алисия и добавила как бы в свое оправдание: – Ты думаешь, мне было приятно обнажать душу перед тобой сегодня? Это похоже на игру «кто сильнее», Марти?
Собрав остатки гордости, Алисия встала. Услышав звук отодвигаемого стула, Мартин резко вскинул голову.
– Извини. Я не затевала никаких игр с тобой, и я не хотела причинить тебе боль. Просто наши взаимоотношения... вышли из-под контроля. – Голос Алисии дрожал, она чувствовала, что сейчас заплачет. – Прости, что испортила тебе обед... если ты не возражаешь, я...
Алисия стремительно направилась к выходу. Мартин вскочил со стула. Размолвка с Алисией его не устраивала. Она права, все вышло из-под контроля. Он не знал, где и когда это случилось, но пускать дело на самотек не собирался.
Бросившись вдогонку за Алисией, Мартин yа ходу достал из кармана портмоне, вытащил из него две сотни долларов и отдал их метрдотелю, стоявшему у входа в зал.
– Это за наш обед! – бросил он изумленному мэтру.
Мартин еще не знал, что предпримет. Возбуждение повышало адреналин в крови и заставляло его в первую очередь действовать – догнать Алисию и задержать, – потому что, если она уйдет, ничего уже не исправишь.
Через стеклянные двери холла он видел, как Алисия сбежала, чуть не споткнувшись, по лестнице и направилась к стоянке такси. Мартин ускорил шаг. Подбежав к Алисии, он крепко обнял ее обеими руками.
– Пожалуйста... не надо... – Алисия уперлась ладонями в его грудь, по ее щекам текли слезы. – Нежели ты не понимаешь, что ничего хорошего у нас не выйдет?
Алисия страдала, и это убедило Мартина в том, что он правильно сделал, не позволив ей уйти.
– Все хорошо! – убежденно произнес он, и она не могла не почувствовать искренности в его голосе. – В начале сегодняшнего вечера. В прошлую субботу и утром в воскресенье. Все было прекрасно. И будет. И ты не убедишь меня в обратном.
Сопротивление Алисии ослабло, у нее уже не было сил бороться с ним. Она закрыла глаза и удрученно покачала головой.
– Ты вызываешь у меня желание забыть то, о чем я не должна забывать. Между нами лежит огромная пропасть, Марти.