Страница:
От автора
Спросите любого, не только взрослого, но порой и школьника, кто создал отечественные военные самолеты времен Великой Отечественной войны, и вы сразу же получите безошибочный ответ: все семейство Ту – Андрей Николаевич Туполев, «яки» – Александр Сергеевич Яковлев, знаменитые штурмовики «илы» – Сергей Владимирович Ильюшин. Вам назовут многие другие имена авиаконструкторов – А. Микояна, О. Антонова, С. Лавочкина, Н. Поликарпова, создателей авиационных моторов А. Микулина, С. Туманского, Н. Кузнецова, В. Климова...
Назовут и тех, с кем наши авиаконструкторы скрестили свои шпаги за чертежной доской: самолетостроителей фашистской Германии Юнкерса, Хейнкеля, Мессершмитта, Фокке-Вульфа, Дорнье.
Но о создателях советских танков периода Великой Отечественной широкие круги читателей знают значительно меньше. И это несправедливо.
Более десятка лет назад я начал собирать материалы для этой книги – о противоборстве советских конструкторов танков с немецко-фашистскими конструкторами, и постепенно передо мной вырастала впечатляющая картина выдающегося трудового подвига советских ученых, инженеров, рабочих – тех, кто создавал наши лучшие в мире танки.
Работая над повестью, прочитал сотни книг, статей, очерков, изучил огромное количество документов, по крупицам находя искомое. Неоценимую помощь в этом оказал мне военный отдел Государственной ордена Ленина библиотеки им. В. И. Ленина, Институт военной истории Министерства обороны СССР и научно-исследовательский институт министерства национальной обороны ГДР.
Но, пожалуй, главным источником информации при работе над книгой был старейший конструктор дважды лауреат Государственной премии СССР Николай Федорович Шашмурин, любезно предоставивший в мое распоряжение свои архивы и посвятивший не один день и не одну ночь рассказам о создании тяжелых танков в довоенный и военный периоды. Ему я приношу особую благодарность и признательность. Выражаю также благодарность полковнику запаса Э. Б. Кузину, помогавшему мне в переводах иностранных источников.
В центре повествования – эпизоды разработки, испытаний, производства и боевого применения семейства танков КВ и ИС и артсамоходов на их базе – бронированных крепостей, равных которым не было ни в одной армии мира.
Памятуя о том, что танк завоевал на поле боя свое решающее место благодаря огневой мощи, маневренности, скорости, хорошей проходимости и бронезащите, решил показать в книге всех, кто вложил в него эти качества: танкостроителей, пушкарей, мотористов и «броневиков».
Один из создателей легендарного танка Т-34 Николай Алексеевич Кучеренко как-то сказал: «Взяли бы и написали книгу, как мы в войну делали танки, только без литературщины, только факты».
Поэтому лейтмотивом повести я выбрал строки Л. Н. Толстого: «Мне кажется, что со временем вообще перестанут выдумывать художественные произведения... Писатели, если они будут, будут не сочинять, а только рассказывать то значительное, что им случалось наблюдать в жизни». Поэтому я пишу не роман, а предельно документальную историю, в которой не выдумано ничего, в которой ничего не прибавишь и не убавишь...
Назовут и тех, с кем наши авиаконструкторы скрестили свои шпаги за чертежной доской: самолетостроителей фашистской Германии Юнкерса, Хейнкеля, Мессершмитта, Фокке-Вульфа, Дорнье.
Но о создателях советских танков периода Великой Отечественной широкие круги читателей знают значительно меньше. И это несправедливо.
Более десятка лет назад я начал собирать материалы для этой книги – о противоборстве советских конструкторов танков с немецко-фашистскими конструкторами, и постепенно передо мной вырастала впечатляющая картина выдающегося трудового подвига советских ученых, инженеров, рабочих – тех, кто создавал наши лучшие в мире танки.
Работая над повестью, прочитал сотни книг, статей, очерков, изучил огромное количество документов, по крупицам находя искомое. Неоценимую помощь в этом оказал мне военный отдел Государственной ордена Ленина библиотеки им. В. И. Ленина, Институт военной истории Министерства обороны СССР и научно-исследовательский институт министерства национальной обороны ГДР.
Но, пожалуй, главным источником информации при работе над книгой был старейший конструктор дважды лауреат Государственной премии СССР Николай Федорович Шашмурин, любезно предоставивший в мое распоряжение свои архивы и посвятивший не один день и не одну ночь рассказам о создании тяжелых танков в довоенный и военный периоды. Ему я приношу особую благодарность и признательность. Выражаю также благодарность полковнику запаса Э. Б. Кузину, помогавшему мне в переводах иностранных источников.
В центре повествования – эпизоды разработки, испытаний, производства и боевого применения семейства танков КВ и ИС и артсамоходов на их базе – бронированных крепостей, равных которым не было ни в одной армии мира.
Памятуя о том, что танк завоевал на поле боя свое решающее место благодаря огневой мощи, маневренности, скорости, хорошей проходимости и бронезащите, решил показать в книге всех, кто вложил в него эти качества: танкостроителей, пушкарей, мотористов и «броневиков».
Один из создателей легендарного танка Т-34 Николай Алексеевич Кучеренко как-то сказал: «Взяли бы и написали книгу, как мы в войну делали танки, только без литературщины, только факты».
Поэтому лейтмотивом повести я выбрал строки Л. Н. Толстого: «Мне кажется, что со временем вообще перестанут выдумывать художественные произведения... Писатели, если они будут, будут не сочинять, а только рассказывать то значительное, что им случалось наблюдать в жизни». Поэтому я пишу не роман, а предельно документальную историю, в которой не выдумано ничего, в которой ничего не прибавишь и не убавишь...
Разбег
Русский приоритет
История беспристрастна. Зафиксированы ею и факты, говорящие о приоритете нашей страны в изобретении танка.
...Утро 15 сентября 1916 года для немецких солдат, сидящих в окопах около деревни Флер-Курслет, что лежит на берегах реки Сомма, казалось, не сулило ничего неожиданного. С конца июля англичане пытались прорвать немецкие позиции, но безуспешно. Достичь решающего успеха мешали траншеи, проволочные заграждения и главное – пулемет, который тогда безраздельно господствовал на полях сражений. Громадные потери в живой силе заставили и английских солдат буквально закопаться в землю. В результате фронт превратился в сплошную линию окопов от Ла-Манша до Швейцарии.
Кайзеровские солдаты знали, что если выдержать артиллерийский обстрел, то атака пехоты не страшна – пулемет покажет себя. Но в то утро, 15 сентября, немцы вдруг увидели, что с английских позиций по изрытому полю к ним медленно движутся странные машины в сопровождении пехоты. Открыли по ним огонь, но для пуль металлические чудовища оказались неуязвимы.
Так впервые на поле боя были применены танки. Они вызвали у немцев страшную панику. Когда убежавший из окопов солдат был доставлен к генералу и доложил, что «оно» само движется без колес, тот счел своего подчиненного помешавшимся от страха. Что это за чепуха – машина, двигающаяся без колес?
Между тем она не только двигалась, но к тому же и стреляла...
Да, первым танком, появившимся в бою, был английский. Но сама идея его создания принадлежит русскому конструктору В. Д. Менделееву – сыну знаменитого ученого Д. И. Менделеева. Он еще в 1911 году приступил к созданию боевой вездеходной машины. Инженер-кораблестроитель, специалист по разработке подводных лодок, Василий Дмитриевич Менделеев со знанием дела, с большой тщательностью изготовил чертежи нескольких вариантов боевой машины, сделал все расчеты, составил подробную и доказательную объяснительную записку.
В наиболее интересном варианте его машина весила 176,2 тонны, была вооружена 120-миллиметровой пушкой и пулеметом, защищена 150-миллиметровой броней спереди, а толщина бортовой и кормовой брони составляла 100 миллиметров. Двигатель мощностью 250 лошадиных сил должен был обеспечивать скорость 24 километра в час. Но этот проект так и не был принят царским правительством. Канцеляристы назвали его нереальным.
Вскоре после начала первой мировой войны, в августе 1914 года, в российское военное министерство поступило предложение рассмотреть проект быстроходной, вооруженной пулеметом боевой машины, которая могла двигаться по дорогам и целине, вести огонь по противнику и защищать от поражения находящихся в ней людей. Автором этого проекта был изобретатель в области авиации Александр Александрович Пороховщиков – человек широкой эрудиции и прогрессивных взглядов. Внимательно следя за тенденциями развития военного дела, он обратил внимание на вопиющее несоответствие между средствами обороны и нападения. Это и навело его на мысль разработать вездеход – так назвал конструктор свою машину.
После долгих проволочек 13 января 1915 года Пороховщикову ассигновали на постройку вездехода 9660 рублей. А 1 февраля 1915 года в мастерских, расположенных в казармах Нижегородского полка, расквартированного в Риге, конструктор уже приступил к постройке опытного образца. Через три с половиной месяца вездеход покинул мастерские – начались его испытания. Этот день – 18 мая 1915 года – и следует считать днем рождения танка.
Первый в мире танк имел все основные элементы современных боевых машин: корпус, вооружение во вращающейся башне, двигатель. Корпус – обтекаемой формы, толщина брони 8 миллиметров. Весьма значительные углы наклона брони делали ее более стойкой к воздействию бронебойных средств. Ходовая часть защищалась фальшбортами. Опытный образец корпуса состоял из нескольких слоев стали с прослойкой из волоса и морской травы и не пробивался пулеметными очередями.
Вездеход А. А. Пороховщикова при боевой массе 4 тонны с экипажем из двух человек развивал скорость по шоссе до 25 километров в час.
К сожалению, и это изобретение ждала в царской России печальная судьба. На его пути стало главное военно-техническое управление военного министерства. Его представители пришли к выводу, что при движении по ровной дороге вездеход перед обыкновенными автомобилями «не имеет никаких преимуществ» и что в настоящем виде не заслуживает никакого внимания...
Вездеход Пороховщикова был испытан на несколько месяцев раньше, чем англичане испытали своего «маленького Вилли». Зато английский танк, опробованный 30 января 1916 года, был под маркой МК-1 немедленно принят на вооружение.
В сентябре 1916 года в печати появились первые сообщения о применении англичанами нового оружия – «сухопутного флота». Эти сообщения были напечатаны в газете «Новое время» от 25 сентября (старый стиль) 1916 года. В связи с этими сообщениями в той же газете от 29 сентября (старый стиль) 1916 года появилась статья «Сухопутный флот – русское изобретение», которая перед широкой общественностью вскрыла неприглядную роль главного военно-технического управления в задержке русских работ по созданию нового оружия – боевых вездеходных машин.
Вскоре после выступления газеты последовал запрос в Государственную думу о проведенных мероприятиях по обеспечению русской армии танками. Под давлением общественного мнения начальник главного военно-технического управления санкционировал проектирование усовершенствованного вездехода – «вездеход № 2», или, как его еще обозначили для отличия от предшественника, «вездеход 16 г». Проект был вскоре засекречен и 19 января 1917 года поступил в броневой отдел автомобильной части главного военно-технического управления. И вновь началась волокита. Его экспертиза и обсуждение затянулись на срок более десяти месяцев.
Идея создания отечественного танка возродилась только после Октябрьской революции благодаря В. И. Ленину. Он обратил внимание на необходимость оснащения Красной Армии бронесилами.
В 1918 году по предложению В. И. Ленина был организован первый центральный орган управления всеми броневыми частями Советской Республики – совет броневых частей (Центробронь). В его задачи входило формирование советских броневых частей, подготовка броневых средств вооруженной борьбы (бронепоездов, бронемашин, танков, бронированных судов) и руководство ими.
В годы предвоенных пятилеток в нашей стране были созданы все типы танков: тяжелые, средние, легкие и танкетки. Если говорить о тяжелых танках, то их появление является одним из наиболее ярких достижений советской военно-технической мысли и социалистической индустрии. Их боевые свойства и оригинальные новаторские конструктивные решения оказали большое влияние на развитие всей танковой техники. Многие конструктивные решения, впервые реализованные в них, стали предметом подражания для танкостроителей других стран.
С чего же началась работа по созданию советских тяжелых танков?
15 июля 1929 года Центральный Комитет ВКП(б) принял постановление «О состоянии обороны СССР». В этом постановлении Революционному военному совету СССР было предложено наряду с модернизацией существующего вооружения добиться в течение ближайших двух лет получения опытных образцов, а затем и внедрения в армию всех современных типов танков, бронемашин. В том же июле 1929 года Реввоенсовет СССР наметил конкретные меры по созданию тяжелых танков, призванных быть наиболее яркими выразителями идеи тактического тарана. Они предназначались для применения против наиболее сильно укрепленных позиций противника. Предполагалось, что в атаке танки такого типа будут широко использовать свои пушки для подавления артиллерии средних и крупных калибров. Серьезные конструкторские решения предъявлялись к скорости машины на поле боя (около 15 километров в час). Конструкторы танка исходили из того, чтобы он мог хорошо преодолевать горизонтальные препятствия, такие как рвы и окопы, а его масса была достаточной для разрушения вертикальных препятствий, броня обеспечивала защиту экипажа от поражения малокалиберной артиллерией и ружейно-пулеметного огня. (Следует напомнить, что в то время специальных противотанковых бронебойных снарядов 37-миллиметровые пушки еще не имели, а для защиты от 37-миллиметровых осколочно-фугасных снарядов на дальности в 1000 метров считалось достаточным иметь броню толщиной в 20 миллиметров.)
Такие соображения послужили основой для разработки конструкции тяжелого танка Т-35, опытный образец которого был построен в июле 1932 года. Вооружение было установлено в пяти башнях и первоначально состояло из 76,2-миллиметровой пушки, помещенной в главную башню, двух 37-миллиметровых пушек и четырех пулеметов, один из которых помещался в передней части корпуса.
Конструкторы стремились делать танки прорыва такими, чтобы они могли преодолевать широкие рвы и окопы. Английский танк «Тедпол», например, отличался гигантским «ростом» – более трех метров. На метр ниже английского был советский танк Т-35.
Соединение броневых деталей было сделано с помощью электросварки, что не являлось еще обычным решением в то время. Ведь в Германии электросварка танковой брони начала применяться лишь в 1934, в США – в 1942, а в Англии – только в 1944 году.
За создание танков Т-35 и Т-28 в ноябре 1932 года орденом Ленина были награждены Н. В. Барыков, С. А. Гинзбург, О. М. Иванов и другие.
Танки, танки... Посмотришь на них снаружи – все строгое, неприступное, холодное. И кажется, что люди в этих машинах всегда в синяках от постоянных ударов локтями и коленками о железные углы и выступы брони. Но проникнешь в люк – и тебя охватит уютное тепло человеческого жилья, удивит обилие света, убаюкает почти музыкальное пение мотора. Ты даже научишься засыпать под бойкую стукотню клапанов двигателя и в тревоге проснешься от внезапной тишины, ибо тишина танкам несвойственна.
Как только не называют танки: и сухопутными дредноутами, и броненосцами, и крейсерами.
В общем-то это и верно, ведь борьба танков против танков напоминает морское сражение. Там также бой ведут только самые сильные, а более слабые выполняют задачи по охране или, в лучшем случае, стараются подойти к более сильному противнику на расстояние действительного огня своего оружия.
Мы же, читатель, попробуем, опираясь на морскую терминологию, дать различным типам машин «сухопутного флота» наиболее соответствующее им название. Дредноут (с английского переводится как неустрашимый, бесстрашный) – в первые десятилетия 20 века это броненосцы с крупнокалиберной артиллерией и мощной броней. К ним можно отнести английские, англо-американские и немецкие танки МК– I, МК, МКVIII, А7V и советские Т-35, СМК и Т-100.
Эти танки были огромными по размерам, вооружение в них располагалось в нескольких башнях, а первые образцы английских, французских и немецких танков имели вооружение, подобно корабельному, в бортовых спонсонах. К этому типу «кораблей сухопутного флота» относятся созданные позже советские танки КВ и ИС, немецкие «тигры», «пантеры» и «королевские тигры».
К «сухопутным кораблям» типа «крейсер» скорее всего относятся наши легендарные танки Т-34, которые во время Великой Отечественной войны, сведенные в танковые и механизированные бригады и корпуса, входя в прорыв, делали на суше, в тылах врага то же, что и крейсера на морских коммуникациях.
...Утро 15 сентября 1916 года для немецких солдат, сидящих в окопах около деревни Флер-Курслет, что лежит на берегах реки Сомма, казалось, не сулило ничего неожиданного. С конца июля англичане пытались прорвать немецкие позиции, но безуспешно. Достичь решающего успеха мешали траншеи, проволочные заграждения и главное – пулемет, который тогда безраздельно господствовал на полях сражений. Громадные потери в живой силе заставили и английских солдат буквально закопаться в землю. В результате фронт превратился в сплошную линию окопов от Ла-Манша до Швейцарии.
Кайзеровские солдаты знали, что если выдержать артиллерийский обстрел, то атака пехоты не страшна – пулемет покажет себя. Но в то утро, 15 сентября, немцы вдруг увидели, что с английских позиций по изрытому полю к ним медленно движутся странные машины в сопровождении пехоты. Открыли по ним огонь, но для пуль металлические чудовища оказались неуязвимы.
Так впервые на поле боя были применены танки. Они вызвали у немцев страшную панику. Когда убежавший из окопов солдат был доставлен к генералу и доложил, что «оно» само движется без колес, тот счел своего подчиненного помешавшимся от страха. Что это за чепуха – машина, двигающаяся без колес?
Между тем она не только двигалась, но к тому же и стреляла...
Да, первым танком, появившимся в бою, был английский. Но сама идея его создания принадлежит русскому конструктору В. Д. Менделееву – сыну знаменитого ученого Д. И. Менделеева. Он еще в 1911 году приступил к созданию боевой вездеходной машины. Инженер-кораблестроитель, специалист по разработке подводных лодок, Василий Дмитриевич Менделеев со знанием дела, с большой тщательностью изготовил чертежи нескольких вариантов боевой машины, сделал все расчеты, составил подробную и доказательную объяснительную записку.
В наиболее интересном варианте его машина весила 176,2 тонны, была вооружена 120-миллиметровой пушкой и пулеметом, защищена 150-миллиметровой броней спереди, а толщина бортовой и кормовой брони составляла 100 миллиметров. Двигатель мощностью 250 лошадиных сил должен был обеспечивать скорость 24 километра в час. Но этот проект так и не был принят царским правительством. Канцеляристы назвали его нереальным.
Вскоре после начала первой мировой войны, в августе 1914 года, в российское военное министерство поступило предложение рассмотреть проект быстроходной, вооруженной пулеметом боевой машины, которая могла двигаться по дорогам и целине, вести огонь по противнику и защищать от поражения находящихся в ней людей. Автором этого проекта был изобретатель в области авиации Александр Александрович Пороховщиков – человек широкой эрудиции и прогрессивных взглядов. Внимательно следя за тенденциями развития военного дела, он обратил внимание на вопиющее несоответствие между средствами обороны и нападения. Это и навело его на мысль разработать вездеход – так назвал конструктор свою машину.
После долгих проволочек 13 января 1915 года Пороховщикову ассигновали на постройку вездехода 9660 рублей. А 1 февраля 1915 года в мастерских, расположенных в казармах Нижегородского полка, расквартированного в Риге, конструктор уже приступил к постройке опытного образца. Через три с половиной месяца вездеход покинул мастерские – начались его испытания. Этот день – 18 мая 1915 года – и следует считать днем рождения танка.
Первый в мире танк имел все основные элементы современных боевых машин: корпус, вооружение во вращающейся башне, двигатель. Корпус – обтекаемой формы, толщина брони 8 миллиметров. Весьма значительные углы наклона брони делали ее более стойкой к воздействию бронебойных средств. Ходовая часть защищалась фальшбортами. Опытный образец корпуса состоял из нескольких слоев стали с прослойкой из волоса и морской травы и не пробивался пулеметными очередями.
Вездеход А. А. Пороховщикова при боевой массе 4 тонны с экипажем из двух человек развивал скорость по шоссе до 25 километров в час.
К сожалению, и это изобретение ждала в царской России печальная судьба. На его пути стало главное военно-техническое управление военного министерства. Его представители пришли к выводу, что при движении по ровной дороге вездеход перед обыкновенными автомобилями «не имеет никаких преимуществ» и что в настоящем виде не заслуживает никакого внимания...
Вездеход Пороховщикова был испытан на несколько месяцев раньше, чем англичане испытали своего «маленького Вилли». Зато английский танк, опробованный 30 января 1916 года, был под маркой МК-1 немедленно принят на вооружение.
В сентябре 1916 года в печати появились первые сообщения о применении англичанами нового оружия – «сухопутного флота». Эти сообщения были напечатаны в газете «Новое время» от 25 сентября (старый стиль) 1916 года. В связи с этими сообщениями в той же газете от 29 сентября (старый стиль) 1916 года появилась статья «Сухопутный флот – русское изобретение», которая перед широкой общественностью вскрыла неприглядную роль главного военно-технического управления в задержке русских работ по созданию нового оружия – боевых вездеходных машин.
Вскоре после выступления газеты последовал запрос в Государственную думу о проведенных мероприятиях по обеспечению русской армии танками. Под давлением общественного мнения начальник главного военно-технического управления санкционировал проектирование усовершенствованного вездехода – «вездеход № 2», или, как его еще обозначили для отличия от предшественника, «вездеход 16 г». Проект был вскоре засекречен и 19 января 1917 года поступил в броневой отдел автомобильной части главного военно-технического управления. И вновь началась волокита. Его экспертиза и обсуждение затянулись на срок более десяти месяцев.
Идея создания отечественного танка возродилась только после Октябрьской революции благодаря В. И. Ленину. Он обратил внимание на необходимость оснащения Красной Армии бронесилами.
В 1918 году по предложению В. И. Ленина был организован первый центральный орган управления всеми броневыми частями Советской Республики – совет броневых частей (Центробронь). В его задачи входило формирование советских броневых частей, подготовка броневых средств вооруженной борьбы (бронепоездов, бронемашин, танков, бронированных судов) и руководство ими.
В годы предвоенных пятилеток в нашей стране были созданы все типы танков: тяжелые, средние, легкие и танкетки. Если говорить о тяжелых танках, то их появление является одним из наиболее ярких достижений советской военно-технической мысли и социалистической индустрии. Их боевые свойства и оригинальные новаторские конструктивные решения оказали большое влияние на развитие всей танковой техники. Многие конструктивные решения, впервые реализованные в них, стали предметом подражания для танкостроителей других стран.
С чего же началась работа по созданию советских тяжелых танков?
15 июля 1929 года Центральный Комитет ВКП(б) принял постановление «О состоянии обороны СССР». В этом постановлении Революционному военному совету СССР было предложено наряду с модернизацией существующего вооружения добиться в течение ближайших двух лет получения опытных образцов, а затем и внедрения в армию всех современных типов танков, бронемашин. В том же июле 1929 года Реввоенсовет СССР наметил конкретные меры по созданию тяжелых танков, призванных быть наиболее яркими выразителями идеи тактического тарана. Они предназначались для применения против наиболее сильно укрепленных позиций противника. Предполагалось, что в атаке танки такого типа будут широко использовать свои пушки для подавления артиллерии средних и крупных калибров. Серьезные конструкторские решения предъявлялись к скорости машины на поле боя (около 15 километров в час). Конструкторы танка исходили из того, чтобы он мог хорошо преодолевать горизонтальные препятствия, такие как рвы и окопы, а его масса была достаточной для разрушения вертикальных препятствий, броня обеспечивала защиту экипажа от поражения малокалиберной артиллерией и ружейно-пулеметного огня. (Следует напомнить, что в то время специальных противотанковых бронебойных снарядов 37-миллиметровые пушки еще не имели, а для защиты от 37-миллиметровых осколочно-фугасных снарядов на дальности в 1000 метров считалось достаточным иметь броню толщиной в 20 миллиметров.)
Такие соображения послужили основой для разработки конструкции тяжелого танка Т-35, опытный образец которого был построен в июле 1932 года. Вооружение было установлено в пяти башнях и первоначально состояло из 76,2-миллиметровой пушки, помещенной в главную башню, двух 37-миллиметровых пушек и четырех пулеметов, один из которых помещался в передней части корпуса.
Конструкторы стремились делать танки прорыва такими, чтобы они могли преодолевать широкие рвы и окопы. Английский танк «Тедпол», например, отличался гигантским «ростом» – более трех метров. На метр ниже английского был советский танк Т-35.
Соединение броневых деталей было сделано с помощью электросварки, что не являлось еще обычным решением в то время. Ведь в Германии электросварка танковой брони начала применяться лишь в 1934, в США – в 1942, а в Англии – только в 1944 году.
За создание танков Т-35 и Т-28 в ноябре 1932 года орденом Ленина были награждены Н. В. Барыков, С. А. Гинзбург, О. М. Иванов и другие.
Танки, танки... Посмотришь на них снаружи – все строгое, неприступное, холодное. И кажется, что люди в этих машинах всегда в синяках от постоянных ударов локтями и коленками о железные углы и выступы брони. Но проникнешь в люк – и тебя охватит уютное тепло человеческого жилья, удивит обилие света, убаюкает почти музыкальное пение мотора. Ты даже научишься засыпать под бойкую стукотню клапанов двигателя и в тревоге проснешься от внезапной тишины, ибо тишина танкам несвойственна.
Как только не называют танки: и сухопутными дредноутами, и броненосцами, и крейсерами.
В общем-то это и верно, ведь борьба танков против танков напоминает морское сражение. Там также бой ведут только самые сильные, а более слабые выполняют задачи по охране или, в лучшем случае, стараются подойти к более сильному противнику на расстояние действительного огня своего оружия.
Мы же, читатель, попробуем, опираясь на морскую терминологию, дать различным типам машин «сухопутного флота» наиболее соответствующее им название. Дредноут (с английского переводится как неустрашимый, бесстрашный) – в первые десятилетия 20 века это броненосцы с крупнокалиберной артиллерией и мощной броней. К ним можно отнести английские, англо-американские и немецкие танки МК– I, МК, МКVIII, А7V и советские Т-35, СМК и Т-100.
Эти танки были огромными по размерам, вооружение в них располагалось в нескольких башнях, а первые образцы английских, французских и немецких танков имели вооружение, подобно корабельному, в бортовых спонсонах. К этому типу «кораблей сухопутного флота» относятся созданные позже советские танки КВ и ИС, немецкие «тигры», «пантеры» и «королевские тигры».
К «сухопутным кораблям» типа «крейсер» скорее всего относятся наши легендарные танки Т-34, которые во время Великой Отечественной войны, сведенные в танковые и механизированные бригады и корпуса, входя в прорыв, делали на суше, в тылах врага то же, что и крейсера на морских коммуникациях.
КБ по танку Т-28
Ленинградский Кировский завод (бывший до 1934 года «Красный путиловец») можно смело отнести к «ветеранам» советского танкостроения.
На нем танкостроение началось еще в период освоения легкого Т-26 на ленинградском заводе «Большевик» (бывшем Обуховском), т. е. в 1931 году. В то время краснопутиловцам отводилась второстепенная роль в выпуске танка. Они изготавливали для боевой машины лишь элементы ходовой части: бортовые передачи, бортовые фрикционы, главный фрикцион и узлы нижней подвески, приводы управления.
Директор завода К. М. Отс и главный инженер М. Л. Тер-Асатуров многое сделали, чтобы завод перешел к самостоятельному производству танков. Универсальный характер производства и наличие большого количества рабочих, мастеров и инженеров, обладающих исключительно высокой квалификацией, во многом сопутствовали успеху.
В начале февраля 1932 года «Красному путиловцу» поручили освоить производство среднего танка Т-28. Проект его был разработан ОКМО (опытно-конструкторско-механический отдел) завода «Большевик», а опытный образец изготовлен на опытном заводе (позже опытный завод им. С. М. Кирова).
Конечно, для обслуживания производства танка Т-28 потребовалось конструкторское бюро. И оно было организовано. С него и началась поступь СКБ-2 по созданию тяжелых танков.
Первое знакомство краснопутиловцев с проектом танка Т-28 произошло 30 октября 1932 года. А уже на 1933 год заводу было запланировано выпустить 25 машин, на 1934 год этот план был удвоен. Завод также должен был выпускать запчасти для танков Т-26 и для вновь осваиваемой машины.
В своих производственных делах краснопутиловцы не были одинокими. По инициативе бывшего тогда первым секретарем Ленинградского обкома партии С. М. Кирова в освоении новой машины им помогали ОКМО, Ижорский и некоторые другие заводы.
Танк Т-28 конструктивно значительно отличался от Т-26. Он был сложнее и поэтому труднее поддавался освоению.
Коллектив цеха МХ-2 хотя и располагал хорошими кадрами, но при изготовлении деталей ориентировался на подгоночные работы. Это значит, что на сборке все детали подгонялись вручную, не исключая и зубчатых колес.
Коллектив цеха много приложил труда для того, чтобы заставить первые образцы танков Т-28 перемещаться своим ходом на расстояние хотя бы в радиусе 50 – 100 километров. С этой целью машины много раз собирались и разбирались. В чертежи вносились многочисленные изменения, в образцах устранялись дефекты, ставились новые детали.
Следует отметить, что чертежное хозяйство на изготовление Т-28 было оформлено не лучшим образом. В чертежах проставлялись только номинальные размеры, допуски и посадки в них не оговаривались.
При изготовлении деталей станочники пользовались масштабной линейкой, кронциркулем и нутромером.
Технология производства оставалась весьма примитивной. В маршрутных картах была указана только последовательность операций. Станочное оборудование, оснастка и инструмент в технологических процессах не были указаны.
Таким образом, поступившие на сборку узлы и агрегаты требовали значительного времени на ручные подгоночные работы. И даже при этом качественное сопряжение деталей в узлах, таких, например, как подгонка зубчатых колес коробки перемены передач, бортовых редукторов, достигалось с большим трудом. Бортовые редукторы, коробка передач, имевшие цилиндрические и конические шестерни, валы, изготавливались из легированных марок стали с последующей цементацией и закалкой. Некоторые детали имели твердость по Роквеллу до 56 – 60 единиц. Конечно, такие детали высокой твердости, да еще имевшие эвольвентное зацепление, вручную исправить было почти невозможно.
Цех МХ-2, располагавший наличием хороших слесарей, имевших большой навык индивидуальной подгонки и сборки изделий гражданского характера, при изготовлении танков Т-28 оказался в весьма трудном положении. Некоторые цеховые работники впали в паническое настроение. Страсти накалились, начались взаимные обвинения, пошли жалобы в разные инстанции.
Одно из писем попало к С. М. Кирову. Оно оказалось наполненным упреками в адрес конструкторов ОКМО. Эти упреки были частично справедливыми, так как указывали на конструктивные ошибки и недоработки проекта танка, многие же были плодом паники авторов письма и их неграмотности в конструкциях танков. Весь тон письма был пропитан неоправданными подозрениями в злостных намерениях конструкторов.
По указанию С. М. Кирова на завод для оказания помощи в организации производства Т-28 был направлен директор ОКМЗ Н. В. Барыков. Он в своих воспоминаниях пишет:
«Киров вызвал в Смольный меня и заместителя по конструкторским делам С. А. Гинзбурга, дал возможность подробно ознакомиться с письмом и своими заметками и знаками вопросов, которые он поставил в тексте и на полях, и предложил поехать на завод и там, непосредственно в цехах, „не обижаясь на авторов“, помочь выправить положение в освоении машины.
Два месяца мы пробыли с группой конструкторов на Путиловском заводе, почти ежедневно докладывая С. М. Кирову, как идут дела».
Прежде всего на заводе взялись за наведение порядка в чертежном хозяйстве. В конструкторском бюро была организована секция допусков. В нее вошли инженеры из тракторного отдела, имеющие опыт работы в массовом производстве с допусками и посадками. В сектор вошли инженеры И. В. Халкиопов, В. А. Пузанова и другие. Во всех чертежах к номинальным размерам проставили допуски. По исправленным чертежам ОТК произвел разбраковку всех деталей на складе, готовых деталей, на сборке и во всех подразделениях цеха. Часть деталей была исправлена по чертежам, негодные выбракованы.
Постепенно подбирались кадры конструкторов, технологов, контролеров ОТК, а также квалифицированных рабочих. При цехе была организована измерительная лаборатория. Возглавил ее опытный работник А. А. Фомин. Активно взялась за дело технологическая группа. Теперь необходимо было освоить изготовление деталей строго по чертежам с допусками.
Переоснастили и сам цех МХ-2. Он получил необходимое оборудование – зуборезные, зубошлифовальные, расточные, токарные, резьбо-фрезерные станки и т. д. Постепенно сняли трансмиссии, приводившие в движение группу станков, установили станки с индивидуальным приводом.
Цех постепенно разгрузился от гражданских заказов. Во всех его подразделениях наводился новый порядок.
На нем танкостроение началось еще в период освоения легкого Т-26 на ленинградском заводе «Большевик» (бывшем Обуховском), т. е. в 1931 году. В то время краснопутиловцам отводилась второстепенная роль в выпуске танка. Они изготавливали для боевой машины лишь элементы ходовой части: бортовые передачи, бортовые фрикционы, главный фрикцион и узлы нижней подвески, приводы управления.
Директор завода К. М. Отс и главный инженер М. Л. Тер-Асатуров многое сделали, чтобы завод перешел к самостоятельному производству танков. Универсальный характер производства и наличие большого количества рабочих, мастеров и инженеров, обладающих исключительно высокой квалификацией, во многом сопутствовали успеху.
В начале февраля 1932 года «Красному путиловцу» поручили освоить производство среднего танка Т-28. Проект его был разработан ОКМО (опытно-конструкторско-механический отдел) завода «Большевик», а опытный образец изготовлен на опытном заводе (позже опытный завод им. С. М. Кирова).
Конечно, для обслуживания производства танка Т-28 потребовалось конструкторское бюро. И оно было организовано. С него и началась поступь СКБ-2 по созданию тяжелых танков.
Первое знакомство краснопутиловцев с проектом танка Т-28 произошло 30 октября 1932 года. А уже на 1933 год заводу было запланировано выпустить 25 машин, на 1934 год этот план был удвоен. Завод также должен был выпускать запчасти для танков Т-26 и для вновь осваиваемой машины.
В своих производственных делах краснопутиловцы не были одинокими. По инициативе бывшего тогда первым секретарем Ленинградского обкома партии С. М. Кирова в освоении новой машины им помогали ОКМО, Ижорский и некоторые другие заводы.
Танк Т-28 конструктивно значительно отличался от Т-26. Он был сложнее и поэтому труднее поддавался освоению.
Коллектив цеха МХ-2 хотя и располагал хорошими кадрами, но при изготовлении деталей ориентировался на подгоночные работы. Это значит, что на сборке все детали подгонялись вручную, не исключая и зубчатых колес.
Коллектив цеха много приложил труда для того, чтобы заставить первые образцы танков Т-28 перемещаться своим ходом на расстояние хотя бы в радиусе 50 – 100 километров. С этой целью машины много раз собирались и разбирались. В чертежи вносились многочисленные изменения, в образцах устранялись дефекты, ставились новые детали.
Следует отметить, что чертежное хозяйство на изготовление Т-28 было оформлено не лучшим образом. В чертежах проставлялись только номинальные размеры, допуски и посадки в них не оговаривались.
При изготовлении деталей станочники пользовались масштабной линейкой, кронциркулем и нутромером.
Технология производства оставалась весьма примитивной. В маршрутных картах была указана только последовательность операций. Станочное оборудование, оснастка и инструмент в технологических процессах не были указаны.
Таким образом, поступившие на сборку узлы и агрегаты требовали значительного времени на ручные подгоночные работы. И даже при этом качественное сопряжение деталей в узлах, таких, например, как подгонка зубчатых колес коробки перемены передач, бортовых редукторов, достигалось с большим трудом. Бортовые редукторы, коробка передач, имевшие цилиндрические и конические шестерни, валы, изготавливались из легированных марок стали с последующей цементацией и закалкой. Некоторые детали имели твердость по Роквеллу до 56 – 60 единиц. Конечно, такие детали высокой твердости, да еще имевшие эвольвентное зацепление, вручную исправить было почти невозможно.
Цех МХ-2, располагавший наличием хороших слесарей, имевших большой навык индивидуальной подгонки и сборки изделий гражданского характера, при изготовлении танков Т-28 оказался в весьма трудном положении. Некоторые цеховые работники впали в паническое настроение. Страсти накалились, начались взаимные обвинения, пошли жалобы в разные инстанции.
Одно из писем попало к С. М. Кирову. Оно оказалось наполненным упреками в адрес конструкторов ОКМО. Эти упреки были частично справедливыми, так как указывали на конструктивные ошибки и недоработки проекта танка, многие же были плодом паники авторов письма и их неграмотности в конструкциях танков. Весь тон письма был пропитан неоправданными подозрениями в злостных намерениях конструкторов.
По указанию С. М. Кирова на завод для оказания помощи в организации производства Т-28 был направлен директор ОКМЗ Н. В. Барыков. Он в своих воспоминаниях пишет:
«Киров вызвал в Смольный меня и заместителя по конструкторским делам С. А. Гинзбурга, дал возможность подробно ознакомиться с письмом и своими заметками и знаками вопросов, которые он поставил в тексте и на полях, и предложил поехать на завод и там, непосредственно в цехах, „не обижаясь на авторов“, помочь выправить положение в освоении машины.
Два месяца мы пробыли с группой конструкторов на Путиловском заводе, почти ежедневно докладывая С. М. Кирову, как идут дела».
Прежде всего на заводе взялись за наведение порядка в чертежном хозяйстве. В конструкторском бюро была организована секция допусков. В нее вошли инженеры из тракторного отдела, имеющие опыт работы в массовом производстве с допусками и посадками. В сектор вошли инженеры И. В. Халкиопов, В. А. Пузанова и другие. Во всех чертежах к номинальным размерам проставили допуски. По исправленным чертежам ОТК произвел разбраковку всех деталей на складе, готовых деталей, на сборке и во всех подразделениях цеха. Часть деталей была исправлена по чертежам, негодные выбракованы.
Постепенно подбирались кадры конструкторов, технологов, контролеров ОТК, а также квалифицированных рабочих. При цехе была организована измерительная лаборатория. Возглавил ее опытный работник А. А. Фомин. Активно взялась за дело технологическая группа. Теперь необходимо было освоить изготовление деталей строго по чертежам с допусками.
Переоснастили и сам цех МХ-2. Он получил необходимое оборудование – зуборезные, зубошлифовальные, расточные, токарные, резьбо-фрезерные станки и т. д. Постепенно сняли трансмиссии, приводившие в движение группу станков, установили станки с индивидуальным приводом.
Цех постепенно разгрузился от гражданских заказов. Во всех его подразделениях наводился новый порядок.
СКБ-2
К 1 мая 1933 года цех МХ-2 выпустил по чертежам завода первые 12 танков Т-28. Они были испытаны комиссией во главе с начальником конструкторского отдела ОКМО С. А. Гинзбургом и переданы в опытно-исследовательскую секцию, которой руководил А. И. Ланцберг. И только после этого направлены в войска. Из машин, выпущенных «Красным путиловцем», была сформирована танковая бригада. Ее возглавил А. И. Лизюков, тот самый, который в начале Великой Отечественной войны одним из первых танкистов был удостоен высокого звания Героя Советского Союза.
Развивающееся танковое производство на «Красном путиловце» объективно вызывало необходимость создания конструкторского бюро. Ведь машина требовала к себе постоянного внимания, периодической, если не коренной модернизации, то хотя бы совершенствования отдельных узлов.
Я уже говорил об организации КБ по танку Т-28. Над ним, еще не имевшим опыта в конструировании танков, взяли шефство руководители конструкторских отделов двух военных заводов. Первым начальником бюро по танкам Т-28 был Н. Ф. Комарчев. В 1933 году его сменил А. Г. Ефимов. В это время в бюро было всего около 25 человек. Но этот малочисленный коллектив не мог уже обеспечить решения все возрастающих задач танкового производства. Ведь требовалось корректировать конструкторско-технологическую документацию, держать связь между КБ и производством, испытывать узлы и танки. Поэтому в бюро кроме конструкторского появились новые подразделения: секции допусков и опытно-исследовательская.
В 1934 году все эти подразделения были объединены в специальное конструкторское бюро № 2 (СКБ-2). Возглавил его О. М. Иванов, переведенный на «Красный путиловец» из ОКМО завода им. Ворошилова – Олимп Митрофанович Иванов был опытным конструктором и производственником, очень вдумчивым и чрезвычайно скромным человеком.
СКБ-2 постепенно обрастало людьми, накапливало опыт. В 1934 году в него пришли выпускники Военной академии моторизации и механизации РККА А. С. Ермолаев, С. В. Розанов и Р. Д. Компаниец, которые тут же включились в работу по совершенствованию узлов Т-28.
В 1936 году краснопутиловцы (к тому времени уже кировцы) получили задание на производство нового среднего, колесно-гусеничного танка Т-29 по проекту одного из военных заводов. Однако его производство оказалось сложным и трудоемким, а танк имел ряд ненадежных узлов. От него пришлось отказаться.
В конце 1936 года конструкторам СКБ-2 поручили уже самостоятельную работу. Согласно заданию от 29 декабря бюро предстояло разработать два проекта.
Первый – на базе серийного танка Т-28 необходимо было создать четырехбашенный танк-истребитель.
Второй – разработать танк прорыва, вооруженный 76,2-миллиметровой пушкой, помимо которой предполагалось установить еще 45-миллиметровые пушки, спаренные с крупнокалиберными пулеметами. Толщина брони – 60 миллиметров. Танк должен был иметь двигатель в 800 лошадиных сил. Скорость его передвижения – 40 километров в час.
Собственно, с этого задания и началась самостоятельная творческая работа славного коллектива ленинградского Кировского завода над тяжелыми танками.
Конечно, коллектив СКБ-2, насчитывавший к тому времени немногим более 30 человек, для осуществления такого задания был малочисленным и слабым. Его пополнили талантливой молодежью.
Развивающееся танковое производство на «Красном путиловце» объективно вызывало необходимость создания конструкторского бюро. Ведь машина требовала к себе постоянного внимания, периодической, если не коренной модернизации, то хотя бы совершенствования отдельных узлов.
Я уже говорил об организации КБ по танку Т-28. Над ним, еще не имевшим опыта в конструировании танков, взяли шефство руководители конструкторских отделов двух военных заводов. Первым начальником бюро по танкам Т-28 был Н. Ф. Комарчев. В 1933 году его сменил А. Г. Ефимов. В это время в бюро было всего около 25 человек. Но этот малочисленный коллектив не мог уже обеспечить решения все возрастающих задач танкового производства. Ведь требовалось корректировать конструкторско-технологическую документацию, держать связь между КБ и производством, испытывать узлы и танки. Поэтому в бюро кроме конструкторского появились новые подразделения: секции допусков и опытно-исследовательская.
В 1934 году все эти подразделения были объединены в специальное конструкторское бюро № 2 (СКБ-2). Возглавил его О. М. Иванов, переведенный на «Красный путиловец» из ОКМО завода им. Ворошилова – Олимп Митрофанович Иванов был опытным конструктором и производственником, очень вдумчивым и чрезвычайно скромным человеком.
СКБ-2 постепенно обрастало людьми, накапливало опыт. В 1934 году в него пришли выпускники Военной академии моторизации и механизации РККА А. С. Ермолаев, С. В. Розанов и Р. Д. Компаниец, которые тут же включились в работу по совершенствованию узлов Т-28.
В 1936 году краснопутиловцы (к тому времени уже кировцы) получили задание на производство нового среднего, колесно-гусеничного танка Т-29 по проекту одного из военных заводов. Однако его производство оказалось сложным и трудоемким, а танк имел ряд ненадежных узлов. От него пришлось отказаться.
В конце 1936 года конструкторам СКБ-2 поручили уже самостоятельную работу. Согласно заданию от 29 декабря бюро предстояло разработать два проекта.
Первый – на базе серийного танка Т-28 необходимо было создать четырехбашенный танк-истребитель.
Второй – разработать танк прорыва, вооруженный 76,2-миллиметровой пушкой, помимо которой предполагалось установить еще 45-миллиметровые пушки, спаренные с крупнокалиберными пулеметами. Толщина брони – 60 миллиметров. Танк должен был иметь двигатель в 800 лошадиных сил. Скорость его передвижения – 40 километров в час.
Собственно, с этого задания и началась самостоятельная творческая работа славного коллектива ленинградского Кировского завода над тяжелыми танками.
Конечно, коллектив СКБ-2, насчитывавший к тому времени немногим более 30 человек, для осуществления такого задания был малочисленным и слабым. Его пополнили талантливой молодежью.
Впервые танки против танков
18 июля 1936 года в Испании начался фашистский мятеж генерала Франко против республиканского правительства. Это событие приковало к себе внимание всего мира. Вдохновители мятежа фашистские правители Германии и Италии сразу же стали посылать в Испанию эскадрильи самолетов, танки, пушки, наемные войска. А Англия, Франция и США под видом невмешательства во внутренние дела Испании, по существу, также помогали мятежникам.
События в Испании глубоко взволновали прогрессивное человечество. Легальными и нелегальными путями в эту страну потянулись антифашисты.
Руку помощи республиканской Испании протянули и советские люди. Среди них было немало наших танкистов. О их боевых подвигах остались свидетельства в мемуарной литературе – книгах Маршалов Советского Союза Р. Я. Малиновского и К. А. Мерецкова, генерала армии П. И. Батова, генерал-полковника А. И. Родимцева, генерал-лейтенанта С. М. Кривошеина, генерал лейтенанта А. А. Ветрова и других. Много страниц советским танкистам посвятил Михаил Кольцов в «Испанском дневнике».
События в Испании глубоко взволновали прогрессивное человечество. Легальными и нелегальными путями в эту страну потянулись антифашисты.
Руку помощи республиканской Испании протянули и советские люди. Среди них было немало наших танкистов. О их боевых подвигах остались свидетельства в мемуарной литературе – книгах Маршалов Советского Союза Р. Я. Малиновского и К. А. Мерецкова, генерала армии П. И. Батова, генерал-полковника А. И. Родимцева, генерал-лейтенанта С. М. Кривошеина, генерал лейтенанта А. А. Ветрова и других. Много страниц советским танкистам посвятил Михаил Кольцов в «Испанском дневнике».