Иванов Антон. Загадка газетного объявления

Антон Иванов, Анна Устинова
Загадка газетного объявления

Глава 1
Шуба – на ветер

   Семейство Беляевых ужинало. Кухню заливал мягкий свет оранжевого светильника. Вкусно пахло отбивными с луком.
   – Хороший сегодня день, – медленно отрезая очередной кусок отбивной, сказал Борис Олегович. – В кой-то веки пораньше вернулись домой.
   – И с утра все дела шли как по маслу, – ласково поглядела на мужа Нина Ивановна.
   – Тьфу-тьфу, чтобы не сглазить, – произнес с полным ртом Олег и на всякий случай постучал костяшками пальцев по деревянной столешнице.
   – Ладно тебе, – с благодушным видом отмахнулся Борис Олегович и отправил в рот новую порцию отбивной. – Последнее время дела идут превосходно.
   – Правильно, Боренька, – кивнула Нина Ивановна.
   – Главное, не сбавлять темп, – бодрым голосом продолжал глава семейства Беляевых.
   – Это во многом зависит от нас самих, – отвечала жена. – Олежка, хочешь, еще положу? – заметила она, что сын успел опустошить тарелку.
   – Пожалуй, хватит, – откликнулся тот.
   – А мне положи, – потребовал Борис Олегович. – Я сегодня что-то жутко голодный.
   Мгновение спустя он опять занялся ужином. Беляев-старший был и впрямь сегодня всем очень доволен. Собственная фирма стала в последнее время приносить стабильный доход. Сразу несколько проектов, о которых Борис Олегович еще недавно мог только мечтать, внезапно осуществились. И, наконец, всего три часа назад он заключил очень выгодный долгосрочный контракт с крупным партнером.
   – Вот, Олежка, – с умилением поглядел на сына Беляев-старший. – Поступай в институт. Получишь образование, станешь моим заместителем.
   Олег в ответ промычал что-то неопределенное. Так далеко он пока не заглядывал. До поступления в институт было еще почти два года.
   – Надо, Нина, нашему Олежке определяться, – продолжал развивать тему отец.
   – Определимся, – спокойно проговорила та. – Время еще есть.
   – Это тебе так кажется, – заспорил Борис Олегович. – А на самом деле времени в обрез. Десятый класс пролетит – не заметишь. А в одиннадцатом нам с Олежкой надо вовсю заниматься.
   – Кому это «нам»? – удивился Олег.
   – Нам с тобой, – пояснил глава семейства Беляевых.
   – Тебе-то зачем? – охватило еще большее недоумение сына.
   – Он еще спрашивает! – воскликнул отец. – Тебе нужно готовиться к экзаменам, а мне реанимировать старые связи.
   Олег раскрыл рот, чтобы выяснить, какие связи собирается «реанимировать» его предок, но тут из гостиной послышался телефонный звонок.
   – Проклятие! – мигом оставило благодушие Беляева-старшего. – Никогда не дадут спокойно поужинать в кругу семьи!
   – Боренька, только не волнуйся! – воскликнула Нина Ивановна. – Давай я подойду. А ты сиди ужинай.
   – Ну уж нет!
   И лишь каким-то чудом не раздавив пса-таксу по имени Вульф, который как раз в это время пытался выпросить у Олега лакомый кусочек, Беляев-старший кинулся в гостиную. Нина Ивановна лишь развела руками. Олег усмехнулся.
   – Алло! – пророкотал в гостиной глава семейства Беляевых. – Ах, это ты! – послышались в его голосе угрожающие интонации. – Сколько еще лет и сколько раз мне, интересно, придется тебе твердить! Никогда… То есть когда… Вернее, когда мы ужинаем…
   Тут, вконец запутавшись, Борис Олегович был вынужден сделать короткую паузу. Этим немедленно воспользовалась Нина Ивановна.
   – Боренька, ты только не волнуйся! – крикнула она из кухни. – Иначе у тебя снова поднимется давление!
   – Плевал я на давление! – грянул муж. – Нет, это я не тебе, а собственной жене, – обратился он к собеседнику. – А тебе я повторяю в тысяча восемьсот двадцать первый раз: никогда не звони, когда мы… то есть я… то есть все…
   – Это, наверное, меня, – сообразил Олег и кинулся в гостиную.
   Он хотел выхватить у отца трубку, но не тут-то было.
   – Подождешь! – увернулся Беляев-старший.
   – Разве это не меня? – спросил сын.
   – Тебя, – внес ясность отец. – Но сперва я этому оболтусу все скажу. Ты слышишь меня? – проорал он в трубку. – Никогда не звони, когда… Что-что? Ах, обычно никогда и не звонишь!.. По какому еще срочному делу?.. Отложишь свое срочное дело, пока мы не кончим ужинать… А наплевать мне, что ты не можешь отложить!..
   – Папа, но я-то уже поужинал! – взмолился Олег. – Дай мне трубку!
   Борис Олегович с таким возмущением воззрился на сына, как будто тот оскорбил его до глубины души.
   – Нет, – протягивая трубку сыну, взревел Беляев-старший, – в этом доме совершенно нельзя расслабиться.
   И, резко повернувшись, он удалился на кухню. Олег поднес трубку к уху.
   – Я слушаю.
   – Привет. Это я, – мигом послышался на том конце провода Женькин голос.
   – Слышу, что ты, – недовольно произнес Олег. – Давай, говори скорее, что тебе нужно. А то мой предок уже дымится.
   – Тогда слушай и не перебивай, – потребовал Женька. – Нас ограбили!
   – Что-о? – воскликнул Олег. – Когда?
   – Сегодня, – тяжело дышал от волнения Женька.
   – Во сколько? – решил уточнить Олег.
   – Не знаю, – признался Женька. – То ли в двенадцать, то ли в час.
   – Дверь, что ли, взломали? – продолжал расспросы Олег.
   – Ни фига не взламывали, – объяснил Женька.
   – Значит, ключи подобрали, – предположил Олег.
   – Какие ключи? – взвыл Женька. – Никто ни к чему ничего не подбирал!
   – Но вас же ограбили? – последовал новый вопрос Олега.
   – Ограбили, – подтвердил Женька.
   – Как же они в квартиру попали? – перестал что-либо понимать Олег.
   – Мать сама пригласила! – выпалил на одном дыхании Женька.
   – Что-о? – ошалело протянул Олег. – Сама пригласила грабителей?
   – Он был один, – отозвался Женька.
   – Какая разница! – перебил Олег. – Один или не один… Лучше скажи, зачем твоя мать его пригласила?
   – За шубой, – внес некоторую ясность Женька. – И вообще, это была женщина.
   – Ты что, Женька, чокнулся? – спросил Олег. – Я лично вообще ничего не понимаю.
   – Если не понимаешь, значит, ты и чокнулся! – проорал Женька. – Тебе русским языком объясняют: мать пригласила ее за шубой! А теперь шуба – на ветер!
   Тут сдержанность окончательно оставила Олега, и он заорал еще громче Женьки:
   – Кого пригласила? Зачем пригласила? При чем тут шуба и откуда взялся ветер?
   – На ветер мать шубу выкинула, – тяжело вздохнув, принялся объяснять Женька. – Она хотела ее продать. А теперь ни денег, ни шубы.
   – Значит, к вам залезли в квартиру, – сделал вывод Олег. – И украли шубу и деньги. Хотя нет, – спохватился он. – Денег быть не могло, потому что твоя мать ее еще не продала…
   – Да в том-то и дело, что продала! – возопил Женька.
   – Кому продала? – начал допытываться Олег. – И что, в таком случае, у вас украли?
   – Ей и продала, – продолжал Женька.
   – Выходит, у вас деньги украли? – с облегчением произнес Олег.
   – Дурак, что ли? – возмутился Женька. – Сколько раз тебе повторять: украли и то и другое.
   – Кажется, я наконец понял, – не слишком уверенным тоном изрек Олег. – У вас украли шубу, а у женщины, которая ее купила, сперли деньги.
   – Ни фига ты, Олег, не понял, – сильней прежнего возмутился Женька. – Я просто тебе сегодня удивляюсь. Та тетка, которая купила, все потом и украла.
   – Как же она могла украсть, если сама купила? – не дошло до Олега.
   – Она только сделала вид, будто покупает, а на самом деле ограбила мать, – откликнулся Женька.
   – Как же она могла твою мать ограбить? – никак не мог понять Олег.
   – Она матери вместо денег подсунула «куклу».
   – Фу-у, – выдохнул Олег. – Наконец я хоть что-то понял. Но как же твоя мать не проверила деньги?
   – Она проверила, – отвечал Женька.
   – И что же, ничего странного ей в глаза не бросилось? – осведомился Олег.
   – Не-а, – подтвердил Женька. – Она говорит, что, когда проверяла, деньги были настоящие. Две с половиной тысячи баксов. По курсу.
   – Ну, и куда же потом ваши настоящие две с половиной тысячи баксов по курсу девались? – разобрал нервный смех Олега.
   – Он еще смеется! – обиделся Женька. – У нас, можно сказать, в семье катастрофа, а тебе весело!
   – Извини, я не нарочно, – смутился Олег. – Только вот не пойму, каким образом настоящие деньги превратились в «куклу»?
   – Мать тоже не понимает, – сообщил Женька.
   – Слушай, ты мне можешь все с начала до конца рассказать подробно? – потребовал Олег.
   – А я и рассказываю подробно, – с раздражением заявил Женька.
   – Тогда, пожалуйста, еще подробней, – из последних сил сдерживался Олег. – В первую очередь мне хотелось бы понять, зачем вы пригласили к себе в дом грабительницу?
   – Я ведь уже сто раз тебе говорил, – надоело объяснять Женьке. – Мать хотела продать ей шубу.
   – Но почему ей обязательно понадобилось продавать шубу грабительнице?
   – Она не знала, – откликнулся Женька. – Ей просто хотелось шубу продать.
   – Зачем? – спросил Олег. – Разве у вас какие-нибудь финансовые затруднения?
   – Ни фига, – отверг такое предположение Женька. – Просто она выросла.
   – Шуба? – полезли глаза на лоб у Олега.
   – Нет, – возразил Женька. – Мать. Она за год так поправилась, что шуба на ней не сходится. Вот она и решила эту загнать, а себе приобрести на размер больше. Шуба-то совсем новая. Мать в прошлом году ее привезла. Из Греции. И одела-то ее всего пару раз. Берегла.
   – Понятно, – отозвался Олег. – Значит, твоя мать искала покупательницу?
   – Ну, – подтвердил Женька. – Она всех подруг по очереди обзвонила. Но никому из них больше шуб не надо. У них свои есть.
   – И что же дальше? – поинтересовался Олег.
   – Дальше – одна подруга все-таки нашлась. Тетя Люся.
   – Она что же, решила шубу купить? – хотелось как можно скорее дойти до сути происшествия Олегу.
   – Нет, ей тоже не понадобилось, – пояснил Женька. – Зато она продала мебель.
   – Чью? – остался в полном недоумении Олег.
   – Свою, естественно, – невозмутимо продолжал Женька. – Новую купила, а старую продала.
   – С чем я и поздравляю вашу тетю Люсю, – хмыкнул Олег. – А при чем тут ваша шуба?
   – Шубу ведь тоже нужно было продать, – ничуть не смутился Женька. – И тетя Люся поделилась с матерью собственным опытом.
   – Ну, и что же она посоветовала? – снова поторопил друга Олег.
   – Дать объявление в газету «Из рук в руки», – откликнулся Женька. – Они печатают объявление, а потом тебе начинают звонить.
   – И вам звонили? – спросил Олег.
   – Звонили, – подтвердил Женька. – Только не нам, а матери на работу. Она почему-то скрыла от нас с отцом, что собирается через газету шубу продать. В общем, ей звонили. Но одних цена не устраивала, других еще что-нибудь. И только одну очень милую женщину все устроило. Верней, на самом деле покупательница была совершенно не милой. Сам видишь, что получилось…
   – Пока не вижу, – честно признался Олег.
   – Вчера эта тетка просто явилась к матери посмотреть шубу. Ей понравилось. И она сказала, что сегодня привезет деньги.
   – Ясно, – перебил Олег. – А вместо денег привезла «куклу».
   – А вот и ни фига! – выпалил Женька. – Она привезла самые настоящие деньги. Две с половиной тысячи долларов. Только рублями. По межбанковскому курсу на сегодняшний день. Мать собственноручно пересчитала деньги. Все было тютелька в тютельку. Потом тетка начала упаковывать шубу. А деньги лежали рядом на столике. Мать проводила покупательницу до дверей. Тетка ушла. Тут матери позвонили по телефону с работы. Она там зачем-то срочно понадобилась. Мать стала собираться. Но перед уходом решила все-таки убрать со стола деньги. Пока она их запихивала в ящик, резинка на пачке лопнула, и деньги разлетелись по полу. То есть, верней, это были почти не деньги.
   – Почему «почти»? – спросил Олег.
   – Потому что в пачке оказалось всего две настоящие купюры, сверху и снизу. А между ними были вложены обыкновенные бумажки.
   – Классическая «кукла», – сказал Олег. – Но как же Наталья Леонидовна не заметила? Ведь она вроде деньги сама пересчитывала.
   – Именно, – подтвердил Женька. – И не один, а целых два раза.
   – Ничего не понимаю, – в полном замешательстве пробормотал Олег.
   – Я тоже, – ответил Женька. – И мать ничего не понимает. И отец. То есть вообще-то они понимают, что теперь ни шубы, ни денег нету, – уточнил Женька. – Но им от этого не легче.
   – Естественно, – с сочувствием произнес Олег. – А теперь, Женька, ты вот что скажи: мать, пока эта тетка у вас сидела, никуда не выходила из комнаты?
   – Мы с отцом уже спрашивали. Мать боялась даже на шаг отойти от столика.
   – Чудеса в решете! – вырвалось у Олега.
   – Ну! – был с ним совершенно согласен Женька. – Ловкая, видно, тетка была.
   – Ты все-таки расспроси Наталью Леонидовну поподробней, – посоветовал Олег. – Вдруг она вспомнит что-нибудь важное.
   – Сейчас расспрашивать бесполезно, – с уверенностью изрек Женька.
   – Почему? – не дошло до Олега.
   – Мать и отец в истерике, – был краток Женька. – Предок орал: «Денег нет! Шубы нет! А зима на носу!»
   Услыхав это, Олег пришел к выводу, что обстановка в доме Васильевых сложилась и впрямь напряженная. Женькины родители были людьми крайне уравновешенными и спокойными.
   – Главное, предок все время мать упрекает, что она с ним не посоветовалась, – продолжал Женька. – А я лично думаю, что эта тетка и отца бы моего точно так же облапошила.
   – Я тоже так думаю, – согласился с другом Олег. – Предки твои хоть в милицию заявили?
   – Они говорят: «Раз убийц не ищут, то с шубой тем более никто возиться не станет». А отец к тому же не хочет дураком себя выставлять.
   – Сходили бы к Владимиру Ивановичу, – посоветовал Олег.
   Майор милиции Владимир Иванович Василенко работал в отделении на Сретенке и не раз выручал ребят во время их расследований.
   – Я то же самое предкам советовал, – вздохнул Женька. – А они даже слушать ничего не хотят. Может, они потом успокоятся и заявят, но, думаю, нам придется самим эту тетку искать.
   – Совсем простенькая задачка, – невесело усмехнулся Олег. – Хотя попытаться можно. Но в таком случае, Женька, попытайся сегодня вытянуть из матери как можно больше информации.
   – Может, лучше я этим завтра займусь? – с надеждой осведомился Женька. – Говорю же: она сейчас в таком состоянии…
   – Вот именно поэтому и лучше поговорить с ней сегодня, – сказал Олег. – Во-первых, по свежим следам. А потом, завтра мать успокоится и сообразит, что ты не просто так ее расспрашиваешь. Тогда мы вообще ничего не узнаем.
   – Пожалуй, ты прав, – согласился Женька. – Ладно. Попробую. А чего мне у нее спрашивать?
   – Сам, что ли, не знаешь? – с осуждением проговорил Олег. – Имя покупательницы, возраст, внешность, особые приметы, телефон или, например, адрес…
   – Телефона и адреса нет, – отрезал Женька. – Она сама звонила матери.
   – В общем-то я так и предполагал, – не слишком рассчитывал Олег, что преступница оставит адрес и телефон. – Тогда попробуй выяснить, не рассказывала ли покупательница что-нибудь о себе. Конечно, она могла все наврать, но иногда даже среди самой виртуозной лжи проскальзывает доля правды. И…
   Олег хотел еще кое-что добавить, но тут раздался грозный оклик Беляева-старшего:
   – Сколько нам с матерью еще тебя ждать? Твоя наглость переходит всякие границы! Чай уже десять минут на столе, а ты трепешься со своим оболтусом Женькой!
   – Пока, Женька, – быстро проговорил в трубку Олег. – В общем, действуй. А завтра утром расскажешь.
   И, положив трубку, Олег поспешил на кухню. Едва оказавшись там, он убедился, что отец уже был на взводе.
   – Мама готовит! Старается! – с трагическим видом провозгласил Беляев-старший. – Я тебя, между прочим, тоже жду, чтобы провести вечер в кругу семьи. А ты… – тут Беляев-старший поперхнулся от возмущения и начал кашлять. – Ты совершенно ни о ком не думаешь, кроме своих оболтусов-друзей! Вы что, с Женькой месяц не виделись?
   – Виделись, – возразил Олег.
   – Вот именно! – грянул Беляев-старший. – Это полное безобразие столько времени трепаться по телефону, когда твой родной папа хочет съесть третье!
   – Боренька, не волнуйся, пожалуйста! – взмолилась Нина Ивановна. – По-моему, у тебя уже поднялось давление, – внимательно посмотрела она на раскрасневшееся лицо мужа. – Давай я тебе сейчас дам таблеточку, а потом положу самый большой кусок пирога.
   – К черту таблеточку! Давай сразу пирог! – потребовал Борис Олегович.
   Нина Ивановна вздохнула и принялась резать пирог.
   – Ну, и о чем же вы столько времени разговаривали со своим Женькой? – не отставал от Олега отец.
   – Да просто у Женькиной мамы шубу украли, – вырвалось у того.
   – Что-о? – разом воскликнули оба родителя.
   Рука у Нины Ивановны дрогнула. Огромный кусок яблочного пирога, предназначавшийся Борису Олеговичу, свалился с лопаточки на пол. Под столом раздалось азартное чавканье Вульфа. Пес, разумеется, не собирался упускать такой редкий случай.
   Нина Ивановна, совершенно ничего не заметив, продолжала стоять с лопаткой в руке.
   – Неужели в лифте раздели? – с трагическим видом поглядела она на Олега.
   – Ты что, мама, – усмехнулся Олег. – Сейчас ведь еще не зима. И в шубах никто не ходит.
   – Правильно, – согласилась Нина Ивановна. – Выходит, – медленно проговорила она, – к Васильевым забрались в квартиру?
   – Да не совсем, – уклончиво отозвался Олег. «Не надо было им ничего говорить, – добавил он про себя. – Теперь они от меня не отстанут».
   – Как это не совсем? – словно прочтя его мысли, спросил Борис Олегович.
   – Ну, вроде бы Женькина мать сама впустила эту мошенницу, – неохотно ответил мальчик.
   – Бедная Наташа! – всплеснула руками Нина Ивановна. – Она сама-то не пострадала?
   – Да вроде нет, – выдавил из себя Олег. «Теперь главное не сболтнуть лишнего, – напряженно размышлял он. – Хотя… – вдруг осенило его. – Раз мои предки так разволновались, может, с их помощью удастся выяснить подробности? Главное, ненавязчиво натолкнуть мою мать на мысль – позвонить Женькиной матери. Наверняка Наталья Леонидовна расскажет ей гораздо больше интересного, чем Женьке». И Олег продолжал: – Вообще-то я так и не успел толком понять, что у них там стряслось. Вы же знаете, как Женька все объясняет.
   Беляев-старший кивнул. Семейство Беляевых знало Женьку с тех пор, как Олег стал ходить в младшую группу детского сада.
   – Я только начал хоть в чем-то разбираться, – добавил Олег, – как папа позвал меня на кухню. Вот и пришлось положить трубку.
   Олег с укором уставился на отца.
   – Ну разумеется! – сардонически захохотал тот. – Во всем виноват один я! Уж говори, сынок, не стесняйся! Может, я и шубу у Женькиной матери украл?
   – Боренька! – вновь посмотрела с мольбою на мужа Нина Ивановна. – Может, все-таки примем таблеточку от давления?
   – Женькину мать ограбила какая-то тетка, – вклинился в разговор Олег.
   – Какая тетка? – забыв о таблетках и о давлении, поинтересовались родители.
   – Если я правильно понял Женьку, то эта тетка пришла к его матери покупать шубу. А потом вместо денег подсунула Женькиной матери «куклу».
   – А Наташа знала эту женщину? Шуба-то у нее была какая, дорогая? – мигом накинулась на сына с расспросами Нина Ивановна. – И почему Наташа вдруг решила продавать шубу накануне зимы?
   – Не знаю, мама, – пожал плечами Олег. – Меня вообще-то шубы не интересуют, и я в них не разбираюсь.
   – Ты слышишь, Боренька? – всплеснула лопаткой, которую все еще сжимала в руке, Нина Ивановна. – И о чем только думает наш сын! Сколько времени разговаривал с Женькой, а самого главного не узнал!
   – Женька еще меньше меня шубами интересуется, – ответил Олег.
   – Зато Володя теперь, наверное, интересуется, – философски заметил Борис Олегович. – А мне, например, интересно, где мой кусок пирога?
   – Вот, – перевела взгляд на лопаточку Нина Ивановна. – Ой! – спохватилась она. – Где же он?
   Тут как раз из-под стола, облизываясь, вылез Вульф. Олег все понял и усмехнулся. Нина Ивановна по-прежнему растерянно смотрела то на лопаточку, то на пол.
   – Так где же пирог? – допытывался Борис Олегович.
   – Пирог съел Вульф, – внес ясность Олег. – По-моему, ему очень понравилось.
   Пес радостно тявкнул и, кинув умильный взгляд на Нину Ивановну, еще раз облизнулся.
   – Хорошенького понемножку, – строго сказала та. – Между прочим, собакам вообще нельзя сладкого.
   Вульф тяжело вздохнул и поплелся прочь из кухни.
   – А я, между прочим, все жду и жду, – трагическим тоном изрек глава семейства Беляевых. – Кто-нибудь мне положит пирог или нет?
   – Ну конечно же, Боренька, – уже отрезала новый большой кусок Нина Ивановна. – Сейчас попьем чаю, а потом я сразу же созвонюсь с Васильевыми. Хочу узнать о происшествии из первых рук.
   «Неплохо сработано, – мысленно похвалил себя Олег. – Теперь главное не прозевать момент, когда мать начнет рассказывать отцу все, что узнает от Натальи Леонидовны».
   Беляев-старший, получив наконец пирог и чай, обрел благостное расположение духа.
   – Замечательный пирог, Нина, – обратился он к жене. – Я вот сейчас подумал, как мало, в сущности, нужно человеку для счастья. Семейный уют, вкусный ужин, ну и еще…
   Что еще, с точки зрения главы семьи Беляевых, требовалось людям для полного счастья, Олегу и Нине Ивановне так и не суждено было узнать. Философскую речь Бориса Олеговича прервал новый телефонный звонок.
   – Проклятие! – завелся Беляев-старший.
   – Я подойду, – кинулся в гостиную Олег.
   – Стой! Возьмешь трубку тут! – указал на кухонный телефон отец.
   Олег повиновался.
   – Алло?
   – Ты? – послышался взволнованный голос Тани. – Женьку ограбили.
   – Знаю, – скороговоркой произнес Олег. – Только не Женьку, а его мать. Я позвоню тебе позже. Мы ужинаем.
   – Ясно, – хихикнула Таня. Ей был прекрасно знаком распорядок семейства Беляевых. А в частности, и взрывной характер Бориса Олеговича.
   – Конечно, это была твоя Танька, – с убийственным сарказмом взглянул на сына любящий родитель.
   – Доедайте пирог, – вмешалась Нина Ивановна. – А я пойду выяснить у Наташи…
   Тут телефон зазвонил снова.
   – Да? – сорвал трубку Олег.
   – Здорово! – приветствовал его радостный возглас Лешки Пашкова. – Чего там у Женьки случилось? На мать, что ли, кто-то напал? Мне Темыч позвонил. Только начал рассказывать, а тут его мать стала вопить. Ей зачем-то понадобился телефон. Вот я в результате ничего и не понял.
   – Придется тебе, Лешка, еще немного помучиться, – мрачно произнес Олег. – Моим предкам тоже телефон нужен.
   – Нет, ты мне хоть в общих словах объясни, – не унимался Пашков.
   Но Олег, чувствовавший на себе тяжелый взгляд отца, торопливо повесил трубку.
   – Пойду позвоню Наташе, – повторила Нина Ивановна и спешно направилась в гостиную.
   Олег остался с отцом на кухне. Прикончив огромный кусок пирога, Беляев-старший окончательно обрел душевное равновесие.
   – Может, еще по одному сбацаем? – заговорщицки покосился он на блюдо с пирогом.
   Сын не ответил. Он пытался расслышать, что происходит в гостиной.
   – Ты почему молчишь? – обиженно произнес Беляев-старший.
   – А? – изумленно уставился на него Олег.
   – Ворона-кума, – ответил отец. – Я с ним разговариваю, а он даже не слышит!
   – Я, папа, как-то задумался, – виновато произнес Олег.
   – Пирога еще отрезать? – повторил Борис Олегович.
   «Отсюда ничего не услышишь, – размышлял в это время Олег. – И отец будет все время дергать».
   – Опять он молчит! – уже накатывал очередной приступ раздражения на главу семейства Беляевых. – У отца в кои-то веки выдалось свободное время, чтобы пообщаться с родным сыном, а он даже слушать не хочет! Я, например, в твоем возрасте очень любил общаться со своим папой…
   – Я тоже вообще-то люблю, – сказал чистую правду Олег. – Но сейчас…
   Тут он осекся. Не говорить же отцу, что сейчас ему совершенно необходимо подслушать разговор матери с Натальей Леонидовной.
   – Чего сейчас? – грозно изрек отец.
   – Сейчас… мне надо делать уроки, – почти не соврал Олег, у которого и впрямь еще не были решены задачи по алгебре. – Завтра контрольная.
   – Интересное дело, – поморщился Борис Олегович. – То ты целыми днями шатаешься со своими оболтусами. А когда отец в кои-то веки решил с тобой пообщаться, у тебя сразу возникли уроки, да еще и контрольная.
   – Ничего не поделаешь, – развел руками Олег.
   – Наверное, ты прав, – вынужден был признать Борис Олегович. – Ладно, садись за свои уроки. Дело прежде всего.
 
   Олег уговаривать себя не заставил. И, пока отца не осенила новая идея, как лучше провести остаток вечера в кругу семьи, спешно ретировался в свою комнату. Вульф, который недавно вернулся на кухню, на сей раз за Олегом не последовал. Запах пирога по-прежнему притягивал пса. А потому, усевшись подле Бориса Олеговича, Вульф начал кидать на него гипнотические взгляды. Вскоре Беляев-старший сдался.
   – На, – протянул он Вульфу кусок пирога. – Только ешь быстро. Пока мать не видит.
   Вульф расценил этот приказ по-своему. Схватив зубами пирог, он удалился в комнату Олега.
   – Хорош, – проворчал Беляев-старший и принялся в одиночестве допивать чай.
   Олег, неплотно затворив дверь в свою комнату, напряженно слушал. Правда, пока Нина Ивановна ограничивалась очень эмоциональными «охами» и «ахами».