1

   У него были три секунды, подаренных ему случаем и собственной изобретательностью. Три невообразимо длинных, драгоценных секунды. Бездна времени.
   В первую секунду он подхватил с захламленного цементного пола кусок толстой проволоки и, сдирая кожу, пропихнул между подбородком и шлемной скобой.
   Во вторую – свел и намертво скрутил концы проволоки, замкнув ее в кольцо. Метнувшись к стене, зацепился козырьком шлема за ржавый крюк и повис, упираясь голыми ступнями в проволоку, а руками – в крюк. Напрягся – до боли, до судорог в мышцах…
   Третья секунда еще не перевалила за половину, когда крепления с хрустом лопнули и он выпал из шлема, будто ядро ореха из скорлупы. Извернувшись, упал на четвереньки, недоверчиво провел ладонью по бритому черепу, остро ощутив им прохладу ночного воздуха, и хрипло рассмеялся, уткнувшись лицом в ладони, захлестнутый пьянящей, звериной радостью свободы, полубезумным ликованием.
   Но тут же спохватился, вскинулся на ноги и огромными скачками ринулся к окну. Яростно прыгнул и вместе с дождем прозрачного пластика полетел вниз…

2

   И сразу Эрик заторопился уходить.
   – Красавчик, но ты вернешься? – настойчиво спрашивала девушка. – Вернешься, правда? Я ждать буду.
   Еще недавно она не смела поверить, что такой высокий и нарядный господин всерьез заинтересовался ею, а теперь почти требовала взаимности – о, женщины!..
   – Конечно, – пробормотал Эрик, осторожно высвобождаясь из ее объятий. – Как же иначе?
   Кажется, она не поверила – и правильно. Что возможно, Эрик уже получил тут, и теперь убогость крохотной каморки резала ему глаза. А еще эти запахи – Всемогущие Духи, чем они поливают свои постели, я же не отмоюсь!..
   За стеной ритмично заскрипела кровать, кто-то шумно, с подвизгиваниями, задышал. Эрик брезгливо поморщился, но девчушка и ухом не повела. Под его взглядом она застенчиво дергала худенькими плечами, елозила коленями по простыне, но даже не пыталась прикрыться, готовая, похоже, разгуливать нагишом остаток жизни, лишь бы задержать редкого гостя. Однако теперь в этом было мало проку, хотя малышка оказалась мила – даром, что из Низких.
   Ободряюще улыбаясь, Эрик завесил плечи и грудь пластиковыми латами, к предплечьям прикрепил клинки – тот минимум, без которого Истинные на улицах не появлялись. Затем махнул девушке на прощание и отбыл – разумеется, через окно, как и пришел. Ему вовсе не хотелось прославиться странностью своих вкусов. Кто же при нынешнем обилии доступной плоти зарится на кости, да еще вываленные в Грязи? Разве только Псы, да и те последнее время стали разборчивей.
   Аккуратно приземлившись, Эрик выпрямился, быстро огляделся. На Столицу уже опустилась ночь, и вокруг было темно как в погребе. Лишь кое-где, под карнизами уснувших домов, слабо горели светильники. Улицы давно опустели. Низкие боялись ночи, в оправдание густо заселяя ее чудовищами и призраками… будто им мало реальных опасностей. Даже грабители не выходили на промысел так поздно. А жаль: Эрик был бы сейчас рад случаю развлечься. Почему-то он чувствовал себя виноватым. Собственно, перед кем?
   Держась тени приземистых деревьев, Эрик неслышно побежал в сторону Срединной Стены, отсекавшей беспорядочные и скученные кварталы Низкого Города от четко спланированного центра, населенного Истинными. Сколько ни оглядывался, слежки за собой не обнаружил. (Да и с чего вдруг?) Но для полной уверенности Эрик покружился по хитросплетению узких улочек и крохотных двориков, опробывая навыки, вколоченные в него Школой и отшлифованные Храмом. К концу своих ухищрений он очутился перед угрюмым серым домом с единственной дверью и без окон, если не считать дюжины бойниц под самой крышей. Стоял дом на отшибе и назначения был для Эрика неясного – впрочем, у Низких прорва построек использовалась на бессмысленную ерунду. Однако именно в этом здании ему была назначена встреча, а Эрик уже пожил на свете достаточно, чтоб не соваться в такие места с наскока. Конечно, он не настолько крупная дичь, чтобы ставить на него хитрые капканы, – но ведь кто-то мог думать иначе?
   Обойдя дом, Эрик примерился к стене и без особых трудностей взобрался по старой кладке к самому верху. Протиснувшись в щель, он оказался среди сложного переплетения балок, поддерживавших крышу. А больше в здании не было ничего: никаких внутренних перекрытий или перегородок, – стены ограждали единственный просторный зал, почти целиком погруженный во тьму. Лишь по сторонам от входа торчала из стены пара светильников, а напротив, в складных креслах, расположились четыре неподвижные фигуры.
   Заинтригованный, Эрик вскинул брови: а если бы я привел с собой Псов? Не страшатся или приняли меры?
   Отцепив от пояса крюк, Эрик надежно вонзил его в балку и на тонком тросе заскользил вдоль стены вниз – бесшумно и плавно, будто громадный паук. Достигнув каменного дна, снял с пояса катушку и оставил ее покачиваться на высоте вытянутой руки. Затем неслышно приблизился к креслам сзади.
   – Я не опоздал, уважаемые? – осведомился он учтиво.
   Как по команде, кресла развернулись, и сквозь прорези забрал на Эрика уставились четыре пары глаз, напрочь лишенных испуга или удивления.
   – Не слишком-то вы осторожны, – улыбаясь, заметил Эрик. – Стоило тогда предупреждать меня!..
   Так же дружно четверо поднялись из кресел – одинаково рослые, широкие, тяжело груженные металлом и пластиком.
   – Все же ты пришел, – глухо возвестил из-за стального щитка голос одного. – Наши поздравления!
   Но лица открывать не стал: либо полагал себя слишком известным, либо… Уж не загорец ли он? И голос его звучал странно, словно бы с акцентом, – хотя могло искажать забрало.
   – А разве были сомнения? – разыграл удивление Эрик. – Разве я не обещал?
   – Ты выполнил все условия? – тут же спросил другой голос, не менее странный. – Был ли ты осмотрителен?
   – Более чем, – усмехнулся Эрик. – А чтобы мои маневры не вызвали подозрения, больший грех я прикрыл меньшим. Старая уловка, но действует безотказно.
   – Что же, – произнес первый голос, – тогда наш первый вопрос: хочешь вернуть себе все?
   – Еще бы не хотеть! – засмеялся Эрик. – Только кто ж мне это даст? Вы?
   Заговорщики, подумал он разочарованно. Этого я и опасался.
   – Конечно, это непросто, – ответили ему. – Но стоит тебе захотеть…
   – И вы поведете меня?
   – Мы пойдем за тобой. И будем помогать советом.
   Четверо стояли перед ним в ряд, картинно сложив руки на груди, похожие точно близнецы, и разглядывали Эрика бесстрастными, изучающими глазами. На шлеме каждого вместо обычного тотемного знака была начертана согнутая в колечко стрела.
   – Не слишком ли вы торопитесь, господа? – спросил Эрик.
   – Но ведь ты пришел?
   – Только из любопытства, предупреждаю! И если ваши секреты меня к чему-то обяжут, лучше держите их при себе.
   – Разве тебя не влечет власть?
   Усмехаясь, Эрик покачал головой.
   – Меня не интересует политика, – ответил он. – Это так скучно, грязно…
   – И опасно?
   – И это тоже, – не стал отрицать юноша. – Довольно и того, что на ней погорел мой отец.
   – Ты же из древнего рода, Эри, – одного из самых знатных родов Империи, по сию пору именуемых королевскими. И как сын его Главы, вправе титуловаться принцем.
   – М-м… В самом деле? – Эрик мечтательно улыбнулся. – Конечно, иной раз приятно вознести себя до небес, однако уверяю вас: меня вполне устраивает статус Стража Божественной Ю.
   – Тогда чего же ты хочешь от нас?
   – Подробностей, господа, подробностей! О том давнем деле, когда я лишился отца, родичей, имущества, привилегий – всего. Разве ваш посыльный не намекал, будто вам немало известно?
   – А что уже знаешь сам?
   – Очень немногое, и то – собирал по крупицам. Почему-то об этом не любят говорить.
   – И все-таки?
   В нетерпении Эрик вздохнул, однако уступил.
   – Ну, слышал я, будто незадолго до последнего переворота, когда нынешний наш император Ун – да продлят Духи его годы! – прорвался к власти, в Империи существовал другой заговор, возглавляемый могущественным родом Тигров – моим родом. Но перед самым выступлением заговор, как водится, раскрыли, а наш родовой замок осадила императорская гвардия – собственно, последнему я и сам был свидетелем. Хотя по малости лет почти ничего не понимал и запомнил немногое: почему-то лишь самое начало штурма. А вот что было потом… Якобы, захватили имперцы замок без особых сложностей, а ведь Тигры во все времена славились, как непревзойденные мечники-виртуозы. Поговаривали даже о предательстве. Будто кто-то ударил Тиграм в спину, а еще кто-то отключил Защиту, и почти всех их попросту пожгли лучеметами. Однако пока тогдашний правитель, карлик-чудовище Ол, сладострастно расправлялся с уцелевшими Тиграми, навеки вбивая наш род в землю, нынешний – будучи тогда лишь Главой Спрутов – напал на него и разбил в прах… Вот такая поучительная история, – заключил Эрик, небрежно улыбаясь. – Имеете к ней что-либо добавить?
   – А что стало с твоим отцом, знаешь?
   – Казнили, разумеется, – вместе со всей верхушкой. А брата и прочий молодняк милостиво отправили заслуживать прощение в наемные батальоны, подальше от Столицы.
   – Где они и пребывают по сию пору, – холодно подтвердил Первый. – Что же за столько лет Ун не позаботился их вернуть?
   – Мало у него других дел? – Эрик пожал плечами. – Бог мой, да кто теперь вообще помнит о Тиграх!
   – Ты хотел подробностей? Вот первая: главным союзником Тигров в том заговоре были Спруты.
   – Замечательно! – подхватил юноша. – А кто же тогда предатель?
   – Подозревали многих, включая самого Уна…
   – Бред!
   – …и тебя.
   – Полный бред! – даже восхитился Эрик. – Мне ведь тогда и десяти не было – что я вообще мог?
   – Например, отключить Защиту.
   – Да ну? Каким же образом?
   – Вторая подробность: когда, уже по завершению штурма, имперцы вскрыли пультовую кабину, то обнаружили там лишь пару Тигриных трупов и потерявшего сознания мальчика – тебя.
   – Выходит, это я их прикончил? – Эрик от души рассмеялся. – Черт возьми, а почему заодно не приписать мне и захват замка?
   – Что до замка, – невозмутимо продолжал Первый, – то им сейчас владеет некий Олт, бывший император, живой и здоровый. И как тебе такая подробность?
   – А вот это уже явная ложь, – помрачнев, откликнулся Эрик. – Ну зачем же так грубо? Солидные вроде бы люди, немолодые… Ведь столько народу видело, как Спруты выволокли Ола из Столицы, привязав позади вездехода. Живой он – как же!.. Да от него половины не осталось, когда труп наконец скормили рыбам!
   – Чего проще: проверить. Или не хочешь себе жизнь осложнять? Тогда ведь придется мстить не только Олу.
   – А вот кому и за что мстить, я разберусь сам, ладно? – не сдержался юноша. – Привык, знаете ли, в вопросах чести обходиться без советчиков.
   – Почему ты пошел в Стражи? – внезапно спросил Второй. – Ты настолько почитаешь Ю? Или недоволен миром?
   – Ну, я готов признать, что мир безупречен, – нехотя объяснил Эрик, – да только я в него плохо вписываюсь. Может, я ненормальный?
   – А может, ненормален мир? – возразил Первый. – Ты не задумывался, отчего за тобой так охотятся имперцы?
   – Ну, я ведь стольким из них пощекотал ребра!.. – Эрик злорадно хохотнул. – И потом, у нас старые счеты – еще с того штурма.
   – А если за тебя примутся и Воители, что скажешь тогда?
   – Да этим-то я зачем сдался? – удивился юноша. – Я же мало что значу на этом свете: я не вершу судьбы и не плету интриг, у меня нет ни власти, ни богатства, за мной даже не стоит род… Понимаю, куда вы клоните, – внезапно сказал он. – Очень хочется натравить меня на Уна? Господа, я ведь не мальчик и давно не верю в сказки – ни в красивые, ни в страшные. Даже если император пощадил Ола, что это доказывает?
   – А как он обошелся с Тиграми, своими соратниками? Знаешь ли, что твоих выживших родичей услали за океан – всех до единого!
   – Кроме меня, – уточнил Эрик. – Впрочем, я уже как бы и не Тигр, а так – выкормыш Империи… Или дело в том, что я не успел вырасти к моменту Вторжения? – Он усмехнулся: – Видите, я уже сам начинаю домысливать вашу историю!.. И все ж повторяю: не рассчитывайте на меня. Что бы ни показала проверка ваших… гм… подробностей и как бы ни повернулись события, я намерен вести собственную игру. А тем более не желаю служить ширмой.
   – Кажется, ты принял нас за обычных заговорщиков? – снисходительно спросил Первый. – Или того хуже – за шпионов Загорья?.. Собственно, нас ведь не интересуют ни Ун, ни Ол, ни даже Тигры. Теперь все это касается лишь тебя.
   – Кто же тогда? – насторожился Эрик. – Надеюсь, не Ю?
   – Не сейчас. И не в том смысле, чтоб это обеспокоило Стража.
   – Разорви меня Ветер, кто же остается?
   – Ты.
   – Только не надо морочить мне голову! – потребовал юноша. – Откуда столько внимания к моей скромной персоне?
   – Мы хотели узнать, как много сохранилось в тебе от прежнего Эри и насколько изменила тебя Школа. А главное, не приручили ли тебя силы помогущественней императора?
   – Уж не Духов ли вы имеете в виду? – язвительно спросил Эрик. – А больше надо мной никого нет, уверяю!
   – Слушай меня, Эри, сын Кира, Главы Тигров, – с внезапной торжественностью заговорил Первый. – Тайные Воители, имперцы, Псы – лишь немногие из препон, поставленных исконными нашими врагами на пути к Старой Истине. И твой отец погиб вовсе не из-за…
   Но тут крайний в шеренге, доселе безмолвный, шумно втянул в себя воздух и по-звериному нацелился на дальнюю стену, шаря по ней глазами. Опасаясь подвоха, Эрик бросил через плечо взгляд и ощутил странное: будто могильным холодом пахнуло на него сзади. Да и тьма в углу сгущалась слишком уж резко. Что за фокусы?
   Издав горловое рычание, панцирник достал меч и угрожающе двинулся на подозрительную стену. Трое остальных следили за ним, ухватившись за рукояти. Оберегая спину, Эрик отступил в сторону и тоже изготовился – собственно, к чему?
   И вдруг он увидел два небольших глаза, явственно светивших из темного угла. В следующий миг от мрака оторвался клок и обернулся голоногим Хранителем в черной хламиде, невысоким и сухощавым, как все они. Ловко увернувшись от набегающего панцирника, Хранитель кинулся вдоль стены, будто надеялся спастись в соседнем углу, – вот потеха!..
   Но Эрик не успел даже хмыкнуть, как тройка латников с единым лязгом выдернула мечи из ножен и рванулась Хранителю наперерез – с явным намерением изрубить того на куски. Господа, господа! – возмутился юноша. Я и сам охотно надавал бы шпиону пинков под зад, но убивать?!..
   Обгоняя отягощенных броней убийц, Эрик поспешил к месту сбора и в последнем прыжке вклинился между Хранителем и панцирниками, взрывным ударом клинков отбросив три тяжелых меча, так рьяно разлетевшихся в беззащитную плоть. Тут же шагнул назад, спиною тесня Хранителя и давая противникам понять, что не стремится обострять ситуацию. В самом деле, стоит ли ссориться из-за ерунды, когда вокруг столько отличных поводов!..
   Но четверо, похоже, считали иначе. Не сговариваясь, они круто изменили намерения и теперь, похоже, об ином не мечтали, лишь бы побыстрее переправить Эрика к славным его предкам. Что ж, не они первые.
   Выставя перед собой клинки, Эрик прочно занял позицию. Теперь он не отступил бы, даже если бы не было позади бедолаги Хранителя, обменявшего свободу на бессмертие, но уязвимого не хуже прочих. Редкостное искусство двумечника, заложенное в юноше едва не с младенчества и отточенное затем в Школе, позволяло ему без страха противостоять этой четырехглавой металлопластиковой стене. Не зря же отец с братом натаскивали его до кровавых мозолей?
   Для пробы панцирники сделали несколько выпадов – Эрик парировал удары играючи, с демонстративной легкостью. Тогда четверо сомкнулись плотней, в безупречный боевой строй, и стали набирать обороты. Клинки летели в Эрика все чаще, все злее, и скоро его уверенность пошла на убыль, ибо наседали на него рубаки умелые, а отражать их взмахи этими прогулочными легковесами оказалось совсем непросто. Пока что юноша ухитрялся поспевать за всеми, но выдерживать такой режим долго – невозможно, никто бы не смог. А угодить под этот лязгающий многорукий механизм – не приведи Ю, останутся одни ошметки!..
   Неожиданно строй убийц распался и отпрянул, будто устрашенный внезапным светом, хлынувшим из-за спины Эрика. Оглянувшись, остолбенел и он, увидев зависшую в воздухе жуткую фигуру, до черноты затемненную прожекторным сиянием глаз. Фигура с усилием подняла тощие руки, нацеливая их на панцирников, – и в этот миг Эрика хлестнуло ужасом, словно кнутом. Сорвавшись с места, он бросился в сторону, к своему спасительному тросу, и кошкой взлетел на самый верх. Уже оттуда увидел, как из ладоней Хранителя вырвались слепящие снопы молний, превратив врагов в дымные факелы. В следующую секунду их пылающие тела разом провалились под землю, а Эрик, совершенно ошалев, протиснулся в окно, с силой оттолкнулся и полетел вниз.

3

   С последним криком из Норы словно выплеснулась жизнь, и она стекла по его телу на пол, уйдя на сей раз в такие дали, что Горн встревожился: не переусердствовал ли? Женщина лежала перед ним – смятая, измученная, и роскошная ее плоть расплющилась по ковру, погрузясь в пушистый ворс, словно в траву. Подождав, он пошлепал по ее обмякшим щекам, но прошло еще немало времени, прежде чем Нора открыла глаза. Медленно улыбнувшись, она притянула Горна к себе.
   – Зверь мой, зверь! – жарко зашептала прямо в ухо. – Зверюга, чудовище!.. Что ты со мной делаешь?
   Коротко и грубо он объяснил – что, и женщина задохнулась от страсти, затрепетала всем тугим, сильным телом. Великий Ветер, неужто ей мало? Но удивительно, что и Горн продолжал желать Нору с прежней силой и готов был ее мучить еще не один час…
   Однако дрожь уже покидала женское тело, мускулы опадали.
   – Притомилась? – спросил Горн насмешливо. – Сходишь с трассы – а, Нора?
   – Впервые!.. Правда, милый, никогда со мной такого не было. – Она порывисто взлохматила его волосы. – О мой неутомимый, ненасытный, чудовищный зверь… Чудо!
   Потянув за руку, Нора завалила рыцаря на спину и уселась на него сверху, торжествующе смеясь. Над упругим животом бронзовыми куполами нависали груди – поддавшись искушению, Горн взвесил на ладонях эти обольстительные полушария. М-да, экое богатство…
   – Ну, что? – улыбаясь, спросила Нора. – Так и будешь держать?
   Он разглядывал женщину снизу и удивлялся. Ведь она даже не очень мне нравится. Вообще, что в ней хорошего? Кровожадная, похотливая стерва, помешанная на силе и власти, к тому же, кажется, фанатичка. Да и внешне это не мой стиль… Но тогда почему я так сильно, до скрежета зубовного, ее хочу?
   С первого своего появления в гостевом зале этого родового блока Горн почувствовал к себе интерес и не ошибся: для его алчущего меча незамедлительно отыскались подходящие ножны – в облике огнегривой красавицы Норы, только вступившей в пору расцвета, но успевшей прославиться любовными подвигами. А ее бесподобная грудь уже в начале знакомства была выложена на козырьке корсета, словно на подносе.
   Разведя подпирающие руки, Нора улеглась на рыцаря и сладко вздохнула, проводя пальцем между пластами его громадных мышц.
   – Желаешь добавки? – немедленно спросил Горн.
   – Чуть позже, ладно? Так приятно лежать на тебе…
   – Мне тоже.
   – Ну скажи, что обожаешь меня!.. Ты ведь жить без меня не сможешь, верно?
   – Угу, – согласился рыцарь.
   – Где еще ты найдешь такую? Во всей Империи нет равной мне!..
   – Да уж, такое сокровище поискать.
   Нора чувствительно укусила его за ухо и спросила:
   – Скажи, а пойдешь за меня на смерть?.. Нет, ты поклянись!
   – Лучше я за тебя убью, – предложил Горн. – Называй любого.
   – Даже императора?
   – А разве он не человек?
   Женщина залилась довольным смехом и отказалась:
   – Нет, Ун пусть поживет… пока. Вот что скажешь про Ю?
   – Желаешь смерти Божественной? – с неудовольствием спросил рыцарь. – Не кощунствуй!
   – Глупый, кто говорит о смерти? Она нужна нам живой.
   – Кому это – вам?
   – Истинным ограм.
   – Все мы – Истинные.
   – Но не все понимают, что это значит. Истинный огр не станет делиться властью с Низкими.
   – Все-таки ты про Уна.
   – И про тех, кто за ним стоит.
   – Давай, я его убью, – снова предложил рыцарь.
   – А что это изменит? У власти должен встать другой род – наш, Львиный… Подумай, Горн!
   Женщина рывком поднялась, секунду постояла над Горном, разглядывая его с высоты. Затем с сожалением вздохнула и направилась к бассейну, плавно раскачивая крутые бедра, позвякивая браслетами на стройных лодыжках. И сзади она была великолепна – статная, гибкая, с крупными, красивой лепки мускулами, вызывающе женственная. Перекатившись на колени, рыцарь следил за ней неутоленным взглядом, и, судя по всему, Нора осязала этот взгляд спиной… или же тугими своими ягодицами. Удивительно, как быстро освоилась она с наготой – ведь это наперекор традициям Истинных!
   Оглянувшись на любовника, Нора с торжеством улыбнулась, мягко обрушилась в воду и заплескалась, соблазняя Горна каждым движением. Теперь она даже не стыдилась света, заливающего бассейн из того же отверстия в потолке, откуда сыпался аккуратный водопад, и рассеивающегося по уютной, устланной коврами комнате.
   – Ныряй ко мне! – позвала женщина. – Ну?.. Или ты боишься воды?
   – Истинный огр не страшится ничего, – с достоинством ответил Горн, – но избегает сырости. Его родина – горы.
   Разогнавшись, Нора до пояса выбросила себя на ковер, расплющив о него роскошные груди.
   – Ну подойди, – дразнила она рыцаря, лаская торчащие соски. – Ну? Возьми меня!.. Слышишь, зверюга?
   Безмолвно Горн метнулся к ней. Женщина с визгом отпрянула, но он поймал ее за бока и легко вынул из воды, губами ловя прыгающие груди. Заливаясь смехом, Нора рвалась из его жестких лап, пинала в живот коленями…
   Вдруг Горн отшвырнул женщину от себя и прыгнул назад. Тотчас сумрак прорезала молния – из бассейна взметнулись клубы пара, затлел мокрый ковер. Нора поспешно вынырнула, отплевывая воду и ругаясь.
   – Всем стоять! – раздался властный голос.
   Водопад внезапно прекратился, будто его выключили, и за ним обнаружился проход, перед которым высился осанистый мужчина с эмблемой Избранного на груди. Твердой рукой он направлял на Горна лучемет, а по бокам от него выстраивались шестеро сторожевиков, как на подбор – мясистых, кряжистых, с тяжелыми тесаками за поясами и свирепыми мордами, ухмыляющимися в предвкушении потехи. Все они были Псами, и кодекс не возбранял им нападать сворой на безоружного. Но вот Избранный показал себя странно.
   – Ты с цепи сорвался, Лот? – гневно закричала женщина, снова погружаясь в воду по горло – в напрасной попытке скрыть наготу. – Ты же мог меня обжечь!
   Человек с лучеметом растянул в улыбке тонкие губы.
   – Это была бы трагическая случайность, дорогая, – любезно откликнулся он, продолжая в упор разглядывать Горна. – Нора, а кто этот забавный голыш? И почему он без шлема?
   Ковер понемногу разгорался, негромко потрескивая, – не слишком охотно, зато почти без дыма. Женщина молчала.
   – Не желаешь отвечать? – удивился Лот. – Что ж…
   Чуть двинув дулом, он пустил в бассейн вторую молнию, исторгнув из него свежую порцию пара, а из груди Норы – новый негодующий вопль.
   – Ну да, мы были вместе! – выкрикнула она. – И тебя совершенно не касается, в каком виде мы это вытворяли. Я имею право на прихоть!
   Вот она: сила традиций! – с усмешкой подумал рыцарь. Куда проще оказалось в Нору вступить, чем убедить ее сбросить всё. Зато потом Нора разошлась!.. Или это испорченность?
   – Оголиться – и перед кем? – презрительно сказал Лот. – Даже я никогда не видел тебя в таком…
   – Но ты же не просил! – дерзко возразила Нора. – Разве б я отказала?
   Скривившись, Лот выстрелил снова, на этот раз вплотную к женщине, и она с воплем выметнулась из воды, теперь действительно слегка ошпаренная.
   – Этого ты хотел?! – крикнула она, безуспешно пытаясь прикрыться узкими ладонями. – Ну радуйся, ты выставил меня перед своей сворой!..
   – Далеко же ты зашла в своем бесстыдстве! – объявил Избранный. – Я долго терпел, Нора, но всему есть предел. И теперь поквитаюсь с тобой за все!
   – Да что ты можешь? – фыркнула женщина. – Это во Дворце ты начальник стражи, а здесь все решает Тор. И я пока не в твоем гареме.
   – А на что мне порченные? – рявкнул Лев. – Сколько чужаков ты пропустила через себя – уже и со счета сбилась? А ведь Кон меня предупреждал!..
   – Так пойди и поплачься ему, – огрызнулась Нора. – Он давно на меня зубы точит.
   Лот медленно покачал головой.
   – Я разберусь с тобой сам, – сказал он. – Обойдемся и без Главы, и без старейшин… Но прежде я выжгу твоему красавцу весь инструментарий!
   Похоже, такая перспектива обеспокоила Львицу не слишком – в отличие от рыцаря.
   – А тебя, – задумчиво продолжал Лот, – пожалуй, стоит подарить моим Псам.
   – Да ты спятил!
   – Почему же? – криво улыбаясь, возразил Лот. – Я недостаточно хорош для тебя? Ну так взгляни на эти рожи – они займут достойное место в твоей коллекции!.. Чем они хуже этого?
   Он вдруг щелкнул пальцами, и один из Псов кинулся к женщине, ухватясь обеими лапами за ее руки. Оскалив белоснежные зубы, Нора въехала коленом ему в пах, и Пес с рычанием отшатнулся.
   – Да уберите же ее! – раздраженно крикнул Лот.
   И тут рыцарь сорвался с места. Спохватившись, Лот выстрелил навскидку, но промахнулся. В следующий миг Горн уже достиг крохотного пульта, включив местную Защиту, и тотчас индикатор на лучемете Лота погас. Повернувшись к противникам, рыцарь торжествующе осклабился.
   – Ну и что? – пожал плечами Лот. – Второй вариант не хуже.
   Он снова щелкнул пальцами, и Псы разом зашевелились, доставая из-за поясов тесаки. Разделившись на тройки, они двинулись к рыцарю, огибая бассейн с обеих сторон.
   – Возьми их, зверь! – азартно выкрикнула Нора. – Куси, ну!..
   Она уже и думать забыла прикрываться – действительно, до таких ли пустяков сейчас?
   – Милая, на что ты надеешься? – усмехнувшись, спросил Лот. – Парни сделают из него фарш, вот увидишь!
   С устрашающим рыком Горн рванул разгоревшийся наконец ковер вверх и в сторону, а вместе с ним в воду обрушились двое зазевавшихся Псов. Громадным прыжком рыцарь подскочил к третьему и, опережая взмах тесака, нанес сокрушающий «удар питона», проломив кулаком грудь. Вырвав окровавленную кисть, отпихнул труп и оглянулся. Вторая тройка со всех ног мчалась к нему вокруг бассейна, четвертый Пес уже лез из воды, стиснув тесак крепкими зубами, пятый – барахтался посредине бассейна, запутавшись в ковре. Жестоким пинком Горн сбросил четвертого Пса обратно и в два прыжка перемахнул бассейн, с такой силой оттолкнувшись от головы пятого, что и его отправил на дно пускать пузыри.
   – Видишь, чем он лучше? – ликуя, воскликнула Нора. – Ты видишь?!
   Лот поспешно отступил к выходу, срывая с пояса короткий парадный меч, однако рыцарь пренебрег Избранным. Оскалясь, он следил за уцелевшей троицей.
   Помедлив, Псы решили не разделяться и двинулись в обход бассейна вместе, уже без спешки. Теперь они откровенно побаивались противника, хотя тот по-прежнему был гол и безоружен.
   – Живее, скоты! – рявкнул от двери Лот. – Ату его, ату!..
   Горн мог бы закружить всех троих вокруг бассейна, но они того не стоили. Вновь издав громовой рев, он бросился Псам навстречу. Сторожевики не дрогнули и сомкнулись, тыча перед собой тесаками. Но где им было выстоять!.. Одного за другим рыцарь выдергивал их на выпаде и встречал оглушающим ударом в лицо. Покончив с последним, он собрал тесаки и бросил в бассейн.
   Затем развернулся и угрожающе двинулся на Избранного. Тот попятился, выставя свой нелепый клинок. Он не был трусом, однако против такого бойца у него не было шансов, и теперь Лот понимал это слишком ясно. Даже бегство его бы не спасло: голыш-зверь настиг бы жертву в несколько прыжков.
   И вдруг бронированную фигуру Избранного заслонила нагим телом Нора. Протянув к рыцарю руки, она пошла ему навстречу, увещевая ласковым, чуть вздрагивающим голосом – видно, страшен он был сейчас. Горн встретился с ней, наготой к наготе, вмял женщину в себя, ощущая, как сладко и покорно обмякает она в его руках и как снова – который уже раз за сегодня! – вздымается в нем волна желания. Не шевелясь, Лот молча глядел на них и бледнел с каждой секундой. Похоже, бедняга все-таки любил Нору – на свой лад.
   – Иди уж, сиятельный, – отпустил его Горн, понимая, что тот никогда не простит ему ни победы, ни жалости. – Или хочешь, чтобы мы занялись этим у тебя на глазах?

1

   Затаившись за камнем, он ждал. Сторожевые Псы подходили все ближе, негромко переговариваясь. Их было двое, и, судя по изготовленным лучеметам, оба были настороже. Видеть беглеца они не могли: укрывавшая его пещерка находилась высоко над тропой, – и он был уверен, что успеет спрятаться, лишь только кто-нибудь из Псов начнет поднимать голову. И все-таки беглеца била дрожь, пальцы судорожно стискивали обломок гранита. С трудом он удерживал себя на месте, страшась ошибиться, упустить момент. Еще секунда, еще шаг…
   Сторожевики прошли под ним, и тогда, скользнув по стене со стремительностью атакующего питона, он прыгнул на них сзади. Камень смял шлем одного из Псов раньше, чем ноги беглеца коснулись тропы. Второй успел обернуться, но тут же его лучемет отлетел в сторону, а лицо исказилось от ужаса и боли. Агония длилась недолго – беглец разжал пальцы, и к его ногам сползло мертвое тело.
   Безотчетно он вытер ладони о голые бедра. Было страшно и противно – до тошноты. Но не было времени расслабляться. По одному беглец затащил трупы в пещерку, затолкал глубже. Тот, кого он убил первым, оказался крупным мужчиной, но, когда беглец натянул на себя его доспехи, едва сумел застегнуть пряжки.
   Полностью экипированный, беглец снова спрыгнул на тропу, огляделся и, закинув лучемет за спину, двинулся по тропе вверх, в спасительные горы. Что бы ни ждало его впереди, рабство пугало больше.

2

   Ближе к окраине Эрик отпустил «двойку», и голыши покатили тележку обратно, бодро топоча пятками по мостовой. Отслеживая покатость городской Крыши, блоки были тут куда ниже, чем в центре, вблизи Дворцовой площади. Хотя теперь это мало что значило. Верные своим привычкам, огры уже вгрызлись в здешнюю землю настолько, что определять этажность блоков снаружи стало затруднительно. Правда, близостью блока ко Дворцу до сих пор характеризовалось влияние рода.
   Не спеша, Эрик прогулялся по радиальному проспекту еще дальше, к самой Срединной Стене, затем повернул и двинулся вдоль нее, украдкой озираясь. В поздний этот час жизнь в городе, если и не затихала вовсе, то с темнеющих улиц почти полностью перемещалась в дома, под прикрытие прочных стен. А из редких прохожих, попавшихся Эрику на глаза, никто не показался ему подозрительным.
   Пленочная Крыша уже потемнела окончательно, когда Эрик вступил в проходную. С подчеркнутой учтивостью он приветствовал постовых – в ответ те ухмыльнулись вполне беззлобно, что насторожило. Конечно, ночные стражники куда пожиже Дворцовых, однако те и другие звались имперцами и одинаково не жаловали Стражей. Но не станут же они пакостить в открытую?
   Озадаченный, Эрик вышел наружу, уже по другую сторону Стены, и невольно поежился – тут оказалось заметно прохладней. Дальше начинался город Низких, а значит, заканчивался порядок. Вместо каменных массивов, разделенных радиальными и кольцевыми проспектами, тут теснились тысячи разнокалиберных строений, образуя вокруг Верхнего Города громадный лабиринт.
   Впрочем, Эрик уже ориентировался в нем свободно. Привычным маршрутом он проследовал вдоль темных домов, ежеминутно поворачивая, проскакивая улочки и дворы, нередко погруженные в абсолютную тьму – и тогда Эрику приходилось пробираться по памяти, если не ощупью.
   Наконец он шагнул в знакомый и тоже черный проход, за которым уже начинались освещенные кварталы, и… накрепко увяз в чьих-то лапах. Тут же напрягся, рванулся изо всех сил и – продрался. Но вся воинская сбруя осталась сзади, вместе с пластиковым нагрудником и мечами. Ловкачи!..
   – Ну-ка, красавец наш, – раздался из темноты насмешливый голос, – покажи, чего ты стоишь сам, без этих своих колдовских прутиков!
   По сторонам вспыхнули фонари, озарив крохотный двор, отовсюду стиснутый унылыми серыми стенами с редкими дырами окон. Прыгнув к центру, Эрик крутнулся на одной ноге. Все проходы оказались закупорены ухмыляющимися Дворцовыми стражниками – матерыми хищниками, почти сплошь набранными из лишенных рода и люто ненавидевшими имперскую знать. На Эрика они давно зубы точили, да только он неизменно их переигрывал – до нынешнего раза.
   – Чего молчишь? – спросил тот же голос, и теперь Эрик разглядел говорившего. – Язык проглотил? А ведь раньше болтал, точно вестник!
   Судя по готовности, с какой заржали стражники, обращался к нему вожак здешней стаи. Кажется, Эрик даже припомнил этого коренастого здоровяка, одного из многих, кому он прописал легкое кровопускание для успокоения нервов. Не все ли они собрались здесь?
   – Не это ли родник твоего красноречия, парень? – поинтересовался вожак, взвешивая на пальце Эрикову сбрую. – Может, добавить сюда и твой язык?
   Стражники разразились новым взрывом хохота, и Эрик вдруг содрогнулся. Все это уже было, было: багровые блики, скачущие по стенам, гогочущие имперцы, отвратительная беспомощность… И страх!
   – Получи! – рявкнул Эрик, единым движением срывая с себя пояс и разворачивая его в длиннющий кнут.
   Яростная волна прокатилась по сужающемуся ремню и самым его концом коснулась лба насмешника. Из-под лопнувшей кожи брызнула кровь, заливая глаза. И прежде, чем опомнились остальные, Эрик провел по кругу серию хлестких ударов, сшибая с физиономий стражников ухмылки, отбрасывая тех в глубь проходов.
   Но уже через секунды на окровавленные лица имперцев опустились забрала, из ножен с лязгом вылетела дюжина клинков и стальное кольцо стало сжиматься вокруг Эрика. Будто затравленный зверь, он закрутился на месте, без надежды выискивая в ней прореху.
   – Эй-эй, назад! – вдруг заорал вожак. – Слишком просто.
   Растолкав своих, он бесстрашно пробрался вплотную к Тигру, ежесекундно вытирая со лба кровь. Теперь он рисковал глазами: Эрик едва себя сдерживал.
   – Мы отдадим его Мастонду, – объявил вожак, неистребимо усмехаясь и, однако, зорко следя за кнутом Эрика. – Ты ж не захочешь упустить свой шанс, приятель?
   Похоже, им мало было Эрика убить – хотелось унизить. Крепко же он досадил имперцам! Но выдержать простой бой с Мастондом…
   – Ну? – поторопил вожак.
   Презрительно хмыкнув, Эрик отбросил кнут.
   – Вот и ладно, – одобрительно кивнул имперец. – А теперь пропустите овечку к мяснику, и да охранит ее пречистая Ю!..
   В железной стене образовался проход, и Эрик двинулся сквозь него под высокую каменную арку. Кто-то из стражников дернулся было наперерез, но вожак небрежно смазал торопыге по скуле. И тот проглотил оскорбление без слова. О Духи, ну и нравы!..
   Лишь только Эрик вступил в коридор, как его перекрыли с одного конца стражники, притихнув в ожидании зрелища. А на другом конце уже поджидала неохватная, чудовищная туша, из которой можно было вылепить троих Эриков. Конечно, это и был Мастонд, почти столь же легендарный, как его вымерший пращур, и неодолимый в простом бою. Имперцы истово оберегали своего редкостного полузверя от сторонних клинков и выпускали только против особенно дорогих врагов. А уж что тот вытворял с ними – и до, и после их смерти, – об этом могли поведать спецы, осматривавшие растерзанные трупы. Ибо Мастонд был уродлив насквозь, от кожи до психики.
   Эрик остановился неподалеку от человека-скалы, так и не сделавшего навстречу ни шага. Впрочем, Мастонд и без того надежно перекрывал коридор – стоило лишь развести руки, оснащенные таким великолепным набором когтей, что исполин без усилий раздирал самую жесткую плоть. Зато его шкуру можно было пробить лишь хорошим клинком.
   Эрик потряс головой, отгоняя наваждение. Кого-то напомнило ему это страшило – такого же громадного, неодолимого, жуткого… Или же почудившегося таким. Ведь тогда я, кажется, был малышом? Беспомощным и беззащитным, игрушкой в чужих руках… Ну и хватит, больше вам меня не напугать!
   Он шагнул вперед, и гиганта словно включили. Чуть раздвинулись тяжелые веки, будто створки бойниц, из недр донеслось голодное ворчание. Ах, урод!.. С разворота Эрик впечатал «удар питона» в широкую переносицу, но Мастонд даже не покачнулся, словно впрямь сделан из камня. В следующий миг страшная лапа косо ударила снизу, метя распороть юноше живот, и он едва увернулся – на волоске от смертоносных когтей. Великие Духи, и это они называют «простым боем»? Да чудище оснащено получше иного мечника!..
   Человекоподобная махина грузно качнулась следом за Эриком, угрожающе воздело массивные руки. По всему его телу задвигались роговые наросты, лишь на сгибах переходившие в толстую складчатую кожу. Этот выверт природы вряд ли выжил бы вне Столицы, но здесь стал любимой игрушкой Дворцовых стражников.
   Мастонд снова шагнул на Эрика, и тому пришлось отступить еще. Вожак лгал Эрику: против такой глыбы не было шансов ни у кого – за малым, очень малым исключением. Что ж, это упрощает дело. Для особых случаев и у нищего Стража кое-что припасено.
   Эрик не стал дожидаться, пока его прижмут к железной стене зрителей и уже там изорвут в клочья. Повернувшись спиной к Мастонду, он решительно направился к стражникам, словно предпочел броситься на их клинки. На последнем шаге вдруг развернулся и стремглав кинулся обратно. Обрадованно заворчав, Мастонд выставил ему навстречу растопыренные пальцы, но тут Эрик с силой оттолкнулся и взлетел под потолок, переворачиваясь через голову. Уже в воздухе он коснулся щиколоток, и тотчас из каблуков выщелкнулись тонкие лезвия. Опережая взмах чудовищных рук, Эрик резко распрямился и на всю глубину погрузил клинки в шею гиганта. Мягко упал на руки, успев еще до падения втянуть лезвия в пазы, сразу вскочил.
   Из ран Мастонда толчками хлестала кровь, однако он продолжал тянуться к Эрику, безразличный к остальному. А сзади уже топотали сапоги набегающих имперцев.
   С яростным рыком Тигр вновь атаковал чудище, внезапно упал ему под ноги, крутнулся, избежав клацнувших рядом когтей, и снизу снова ударил пятками, приподняв на клинках склонившуюся к нему тушу. Отвалил ее в сторону, рывком вскочил и метнулся в освободившийся проход. Впереди открылся похожий дворик, и оба выхода из него перекрывало по несколько стражников – подстраховались, сволочи. Стоило тогда стараться?.. Стоило!
   Набирая скорость, Эрик устремился на врагов. Но когда те уже изготовились к встрече, круто поменял направление и головой вперед влетел в окно, сокрушив тонкий пластик. Распугивая жильцов и снося хлипкие двери, он пронизал дом насквозь, выпрыгнул на темную пустынную улицу и со всех ног бросился прочь. Никто его не преследовал, да и вряд ли в этом был смысл. Хотя Эрик и числился Тигром, однако бегал не хуже Гепардов.
   Впереди проступили из мрака две фигуры, и юноша резко затормозил, вновь болезненно ощутив свою незащищенность, хуже наготы. Да провалиться бы всем в Подземелье, сколько ж их здесь?..
   – Ха, так это дружище Эрик! – произнесла одна из фигур знакомым голосом. – Что, мой Тигр, снова маленькие шалости?
   – Всемогущие Духи! – воскликнула вторая, на голову короче. – Дорогой мой, где вас так изорвали?
   Эрик с облегчением рассмеялся и приблизился к парочке вплотную.
   – Все подробности потом, – откликнулся он. – Любезный Биер, не одолжите ли один из ваших мечей?
   Без лишних слов верзила Волк снял с бедра увесистый клинок, протянул Эрику. И снова тот залюбовался приятелем. Биер был отменным образчиком своей породы и даже при дворе затмевал многих великолепием пропорций и могучей грацией. Лицом он обладал жестким и насмешливым, ногами – длинными, мощными, а мускулистые руки, как и у Эрика, были выставлены напоказ. Вдобавок Биер недурно управлялся с двумя мечами, хотя Волки обычно обходились одним. А не прибиться ли к Волчьей стае? – который раз подумалось юноше. И разве мы не похожи с ними? Эх, одна стая, другая – да не все ли равно!..
   – А вы-то что потеряли здесь? – спросил Эрик, закрепляя на себе одолженный меч. – Тоже на приключения потянуло?
   Вот теперь я не разочарую никого, добавил он мысленно. Пусть только сунутся!
   – Это все Эст, – посмеиваясь, ответил Биер. – Возжаждал свежатинки… Дружище, вы не ранены?
   – Да, правда! – забеспокоился и маленький Вепрь. – Клянусь Горой, Эрик, уж не с Невидимкой ли вы сцепились?
   – Увы, мой друг, – возразил Эрик, возбужденно смеясь. – Это были всего лишь Дворцовые стражники, хотя и редкостные мерзавцы. То ли я чем-то не глянулся им, то ли они вообще не любят Стражей.
   – И здесь склоки, – вздохнул Эст. – Как же мне это надоело!..
   Коротышка Эст, по прозвищу Везунчик, первый и к тому же единственный сын Главы Вепрей, совершенно не походил на грозных секачей ни видом своим, ни свирепостью и не претендовал абсолютно ни на что, кроме разнообразных плотских удовольствий. Однако он с охотой коллекционировал столичные сплетни и слухи, а особо ценил истории загадочные, жуткие, благо таких последнее время расплодилось множество.
   – Эти безродные все больше напоминают повадками Псов, – проворчал Волк. – Эрик, я вас предупреждал!.. Разве можно разгуливать тут одному, да еще так поздно?
   – А знаете, друзья, – оживляясь, заговорил Эст, – Низкие убеждены, будто ночами по их улицам бродят монстры. Вы-то, конечно, вольны не верить, но я сам видел растерзанные тела!
   – Кажется, я знаю, чья это работа, – усмехнулся Эрик. – Надеюсь, он уже отшалился и…
   Ночную тишину разорвал истошный вопль. И так же внезапно оборвался – на самом пике. Кричали совсем рядом, может, на соседней улице.
   – Тогда это еще один, – хладнокровно заметил Биер. – Что-то неспокойно стало в Столице, не находите? Как будто ее прокляли Духи.
   – Скорее, скорее! – заторопился Эст. – Мы опять опоздаем!
   Сорвавшись с места, коротышка бросился на крик, и Эрику с Биером поневоле пришлось за ним последовать. Они завернули за угол и едва не влетели в темную жидкость, щедро разбрызганную по бетону.
   – Это кровь, – обрадовался Эст. – Я говорил!..
   – Разорви меня Ветер, – пробормотал Эрик, озираясь. – Не многовато ль ее на сегодня?
   – Сюда! – позвал Биер, указывая клинком себе под ноги. – Смотрите.
   Возле самой стены лежал человек, вернее, малая его часть: голова, рука и кусок торса. Остальное было отсечено одним могучим ударом – а ведь беднягу покрывали латы! – и унесено куда-то.
   – Это же Пес! – воскликнул Эст. – Похоже на патруль, да?.. Но куда подевались остальные?
   – В любом случае я им не завидую, – заявил Биер. – Да и нам тут лучше не задерживаться. Ибо лично мне на такой удар возразить нечем.
   – Да, разбегаемся! – поддержал его Эрик. – Спасибо за меч, дружище, верну завтра.
   Попрощавшись с приятелями взмахом руки, он направился в сторону, брезгливо огибая лужи. То-то здесь будет шума утром!..
   – Э нет, мой дорогой, так не годится, – внезапно сказал Биер и, крепко взяв напарника под руку, увлек следом за Эриком. – Куда б вы не шли, мы вас проводим. Верно, Эст?
   – Ну разумеется! – с энтузиазмом подхватил коротышка. – Наш красавец слишком беспечен – при том, что уже угодил в переплет. – Засмеявшись, он похлопал себя по мечу. – Клянусь Горой, мы вас в обиду не дадим!
   Впрочем, малыш вправду был отважен и оружием владел мастерски.
   – Но вам будет скучно со мной! – запротестовал Эрик. – Я только и собираюсь, что заглянуть в одно старое, заброшенное здание, – ничего больше. И оно совсем рядом, в нескольких минутах ходьбы.
   – Кажется, я догадываюсь, – вдруг сообщил Эст. – Это бывший молельный дом, верно?
   – Понятия не имею.
   – А больше вроде и нечему… Поздравляю, Эрик, я тоже про него слыхал кое-что. И давно хотел наведаться.
   – Что ж, пойдем. – со вздохом уступил Эрик, и они зашагали по улочке в ряд, перегородив ее от дома до дома. – Кстати, Эст, а про Хранителей вы не слышали странного?
   – Фу, Эрик, как не стыдно!.. Уж кому про них знать, как ни вам, доблестному Стражу?
   – А все-таки? Ну ходят же про них сплетни!..
   – Ну, я не знаю… Говорят, будто глаза у них в темноте светятся.
   – Так, – загнул Эрик палец.
   – Что они раны заживляют простым касанием.
   – Точно, могу подтвердить.
   – Что они могут возникать ниоткуда и так же непонятно исчезать… Да на что вам, дружище, вы ж никогда этим не интересовались?
   Нехотя Эрик признался:
   – Понимаете, я был уверен, что вытравил из себя страх. Но вчера меня тут напугали – невероятным… И теперь мне стало любопытно: в своем ли я был уме?
   – Вам всегда везло, – со вздохом позавидовал Эст. – Почему со мной ничего не происходит?
   Сейчас произойдет, подумал Эрик, останавливаясь перед входом в злополучный дом. Может быть.
   Он толкнул дверь, и та распахнулась – неожиданно легко, зияя устрашающим провалом. Нервно ухмыльнувшись, Эрик ступил внутрь, прощупывая тьму клинком. Нашарил на стене светильник, включил.
   Ничего здесь не изменилось, даже его трос так же свисал с чердачной балки. Ну, и где настигла заговорщиков божья кара?
   – Кто-то порезвился тут с лучеметом, – прозвучал из-за спины голос Биера. – Весь пол в подпалинах… – Бесшумным скользящим шагом Волк выдвинулся вперед. – Погодите, а это что?
   Он надавил сапогом, и одна из половых плит послушно повернулась, обнаружив под собой пустоту. Так вот куда провалились панцирники!
   – Уходили в спешке, – заметил Биер. – Даже не успели затворить за собой дверь… Ну что, прогуляемся?
   – Бессмысленно, – с сожалением возразил Эст. – Без планировки мы можем там месяц проплутать. Это же катакомбы, вы не слышали про них?
   – А мы-то решили, будто это вход в Подземелье, – проворчал Волк. – Эрик, вы удовлетворены осмотром?
   – По крайней мере убедился, что мне это не приснилось, – отозвался тот хмуро. – Но разорви меня Ветер, если я поверю в эти чудеса, пока не испытаю их на своей шкуре!.. Больше им меня не испугать.

3

   – Ты уж прости его безобразную выходку, – громыхающим басом, более похожим на львиный рык, говорил Глава Тор, громадный величественный старик с белоснежной, но еще пышной гривой, поверх нательных доспехов облаченный в косматую шубу. – Мне б не хотелось, чтобы по Лоту ты судил о всем нашем прайде.
   Глава сам налил гостю вина, и тот кивнул, оценив жест. Они сидели друг против друга в небольшой округлой комнате, искусно стилизованной под пещеру. Ее высокие своды исчезали во тьме; от примитивного очага, сложенного посреди каменного пола, исходил живой свет, скачущий багряными бликами по стенам и скудной мебели, веяло расслабляющим теплом. В костре потрескивали ароматные дрова, завезенные из самой Огранды, дым поднимался строго вверх, повинуясь могучей тяге.
   – По-настоящему я пока знаком лишь с Норой, – усмехаясь, ответил Горн. – Впечатления ошеломляющие!
   – У девочки неплохие задатки, – охотно подтвердил Тор. – Высоко поднимется, если найдет подходящую пару.
   – А разве Лот…
   Хозяин покачал гривастой головой.
   – Уже нет, – сказал он. – Пусть подберет себе такую, которую сумеет укротить. – Угрюмо помолчав, он добавил: – Это Дворец его испортил. Нахватались манер у побежденных – теперь расплачиваемся!.. А Нору я туда не пускал.
   Девушка расположилась здесь же, в глубоком кожистом шезлонге. Она будто дремала, по горло укутавшись в меха и протянув к огню породистые узкие ступни. По странному контрасту с безмятежным лицом ее ноги пребывали в непрестанном и вкрадчивом движении: томно терлись друг о друга, сладко потягивались, поджимали длинные пальцы. Искоса рыцарь наблюдал за беспокойным этим шевелением, словно бы приглашавшим оголить Нору полностью и вклиниться между соблазняющими ногами. Гм, чертовка!.. Любопытно, дедушку Тора она тоже пропустила через себя? А почему нет? Старикан не лишен обояния, к тому же Глава прайда. И своего отпрыска он, похоже, ценит невысоко, раз не пожалел для меня его подружки. А хороша приманка – знал, чем купить! И сейчас продолжает водить ею перед моим носом, чтобы не сорвался с крючка. Соглашайся, парень, и тогда можешь приступать прямо тут, на шезлонге, – лишь разбросай меха, а уж там, наверняка, все готово к приему…
   Не открывая глаз, Нора промурлыкала:
   – Не отвлекайся, милый, – сперва дело!
   Тор добродушно рассмеялся и, наклонившись, подбросил в очаг дров. Горн уже обратил внимание, что в этом блоке предпочитают обходиться без слуг и даже бессловесных рабов допускают не всюду. Добрые старые традиции… или обычная конспирация?
   – Так чего же тянуть? – спросил рыцарь, демонстрируя понятное нетерпение. – Вперед, светлейший!
   – Что ж, – согласился Тор. – Как ни бесчестна была выходка Лота, она показала нам, чего ты стоишь.
   – Будто специально, верно? – невинно вставил Горн. – Ну-ну, продолжайте…
   – Днем раньше, позже, но естество проявится, сколько ни скрывай.
   Тор вдруг поднялся, и только сейчас рыцарь в полной мере оценил, какая это громадина. И двигался старик на удивление легко. Пожалуй, в тех легендах, что про него сложены, немало правды. Даже и теперь немногие из молодых посмели бы с ним поспорить.
   Рыцарь тоже встал, и Тор оглядел его с одобрением.
   – Прайду не помешает приток свежей крови, – произнес он и вздохнул. – Мельчает порода. А ведь когда-то наши женщины рождали героев!..
   – Говорят, вы были последним? – с интересом спросил Горн.
   – Как-то за один вечер я победил дюжину лучших бойцов Империи, – ответил Тор, глядя мимо гостя в такую даль, куда теперь за ним могли последовать немногие. – И мог бы стать Верховным Правителем, если б захотел. Но тогда меня влекло другое.
   – Надеетесь возродить древнюю традицию? – усмехнулся рыцарь. – А честь прайда на сей раз буду отстаивать я?
   Тор уперся в него пронзительным взглядом. Глаза у старика были ясные и твердые, словно у юноши.
   – Это хорошо, парень, что ты умеешь не только драться, – произнес он. – Ты ведь из провинции, так?
   – Я – лишенный рода, – уточнил Горн. – Почти что шатун. Разве я могу биться за вас?
   – Конечно – если мы тебя примем. Это еще одна древняя традиция, о которой забыли нынешние блюстители пород.
   – Ну ладно, – сказал рыцарь. – Допустим, я одолею всех. Что дальше?
   Глава перевел взгляд на Нору, со значением осклабился. Приоткрыв глаза, девушка улыбнулась в ответ и распахнула ворот, обнажив неправдоподобную грудь, – будто ей стало жарко.
   – Вы не поняли, – возразил Горн. – Это-то само собой, иначе вам не привязать меня к прайду. Но не думаете же вы, что меня можно купить женщиной? даже такой, как Нора.
   – Хочешь власти?
   – Провалиться мне в Подземелье, почему нет!.. Но и это не главное. Когда вы станете императором, с чего начнете?
   Тор одобрительно кивнул, большой рукой гладя роскошные волосы Норы. Девушка благодарно потерлась щекой о его ладонь, и это мало походило на дочернюю ласку – мысленно Горн похвалил себя за проницательность.
   – Желаешь знать, ради чего это затевается? – спросил старый Лев. – Молодец, ты нравишься мне все больше… Может, ты и историей интересуешься? Помнишь, кем были мы, огры, какие-нибудь полвека назад? Мы наводили ужас на врагов!
   – С тех пор врагов у нас поубавилось, – усмехаясь, заметил рыцарь. – Похоже, скоро их не останется вовсе.
   – Самый страшный враг – внутренний. Думаешь, это мы завоевали соседей? Нет, это они завоевали нас! Они развратили нас роскошью, изнежили комфортом, они растворили нас в себе – среди огров уже почти не осталось истинных… Каленым железом! – вдруг загремел Глава. – Да, каленым железом мы будем выжигать бесхребетность!
   – Все это слова, светлейший, – возразил Горн. – Покажите мне врага.
   – Оглянись, парень, – враг всюду!
   – Даже во Дворце?
   – Особенно в нем. Толстяк Ун хочет угодить всем, и к чему это привело?
   С сомнением покачав головой, рыцарь опустился в кресло и снял с огня узкий клинок, на котором сочился кровью шмат отменного мяса. Полил его вином и стал откусывать, поджимая губы, чтобы не обжечься. Сейчас же к мясу потянулась Нора и принялась жадно рвать его с другого края, искренне сердясь, когда Горн, поддразнивая, отводил кусок от ее рта.
   – Пора показать, кто в Империи господин, – грозно продолжал Тор. – Чернь слишком о себе возомнила – в рабошлемы ее! К чему нам столько бездельников? Мы возродим исконную силу огров, и никто больше не посмеет нам угрожать.
   – Если б рабошлемы появились чуть раньше, – со смешком заметил рыцарь, – нам не пришлось бы приручать побежденные народы.
   – Именно! – подхватил Тор. – Но ведь кто-то должен исправить положение?
   – Предположим, мы его исправили. С кем станем воевать дальше?
   – Есть еще Второй Материк, – мечтательно улыбнулся Лев. – Там возродится былая слава огров.
   Он снова пригладил Норину гриву и пожаловался:
   – Вот ведь несчастье: вся моя сила перешла к этим плутовкам – нет бы в мужское потомство… Справишься с ними, парень? Если на брачном ложе ты так же хорош, как в драке, я подарю тебе всех!
   – Я могу приступать? – усмехнулся рыцарь. – С кого начать?
   – С меня! – потребовала Нора. – Остальными займешься после… если сможешь.
   – Погоди немного, – хмыкнув, сказал Тор. – Так ты согласен?
   – На что? – удивился Горн. – Войти в ваш прайд? Охотно. Подправить вам породу? С великим удовольствием!.. Ведь ничего другого мне пока не предложено. Или вы всерьез полагаете, будто вызвать Уна на единоборство – реально?
   – У нас есть цель. Ты согласен ей служить?
   – Допустим. Но как?
   – Пути мы тебе укажем.
   – «Мы»? – ухватился рыцарь. – Я-то полагал, что в прайде Львов все решает великий Тор.
   – В прайде – может быть. Но в таком деле без союзников не обойтись.
   – А про них мелкой сошке, вроде меня, знать не положено, верно? – Горн понимающе осклабился. – Честно сказать, светлейший, в таком деле я не доверился бы никому с репутацией менее кристальной, чем у вас. Слишком велико бывает искушение избавиться от исполнителей!.. Если я правильно понял Нору, вы рассчитываете с моей помощью похитить Божественную? Что ж, я могу это устроить, но, как люди здравые, вы должны понимать, что без своих Хранителей, а главное – вычислителя, богиня стоит мало. Надеюсь, поддержкой Хранителей вы заручились?
   – А ты впрямь умник, – задумчиво произнес Тор. – Может, это к лучшему. Только не вздумай хитрить и со мной!
   – От вас зависит. Пока вам не взбредет в голову меня подставить…
   – Сл ова Тора с тебя довольно?
   – Пожалуй.
   – Тогда можешь приступать… И запомни! – Глава поднял огромный палец. – Никто не должен знать о твоей связи с нами. С Норой будешь встречаться, сколько пожелаешь, но – скрытно. Женой она станет, когда докажешь свою преданность прайду. – С усмешкой он оглядел молодых людей и добавил поощрительно: – Больше отвлекать вас не буду, ступайте!
   Тут же рыцарь сграбастал Нору в охапку, вместе со всеми ее мехами, и по извилистому сумеречному коридору понес в знакомую комнату с водопадом. Смеясь, девушка пыталась вырваться, но лишь распаляла обоих все сильней, так что Горн даже обеспокоился подступающим неистовством – не разразилось бы оно прежде, чем они успеют уединиться. Но еще раньше навстречу им вынесло троицу кряжистых Львов, из которых один оказался стариком, на диво бодрым, с благообразным и суровым лицом праведника. Странным образом он даже походил на Тора, хотя сильно уступал тому по части величия. Двое же других интереса не представляли – молодые верзилы, самодовольные, туповатые. Но при виде их Нора потухла. Затем снова попыталась опустить ноги на пол, и теперь Горн не стал препятствовать.
   – Это и есть Кон, – шепнул он девушке на ухо, – пресловутый блюститель породы?
   Молча она кивнула, так и застыв: с опущенной головой, – даже чуть присела, скрывая босые ноги. впрочем, судя по брезгливой гримасе Кона, тот успел их разглядеть.
   – Замечательно, – процедил он, останавливаясь перед застигнутой парочкой. – Превосходно!.. Чужаки уже разгуливают по родовому блоку Львов, как по собственному, да еще забавляются с нашими дочерьми!
   – С племянницами, – чуть слышно поправила Нора. – внучатыми.
   – Я в широком смысле! – рявкнул старец. – Клянусь пращурами, Нора, что происходит тут с тобой и другими? Только я добился от Тора запрета на посещение Дворца, как тамошние нравы сами стали проникать сюда через все щели!
   – Может, стоит замуровать окна? – участливо предложил Горн. – А на дверях поставить этих молодцов? – он кивнул на мордатых здоровяков, скучающе переминавшихся за спиной Кона. – Только очень уж они молоды, а ведь столичные красотки – такие бесстыдницы, совратят и святого!.. Вот ежели б их оскопить, а?
   Нора тихонько фыркнула и еще ниже наклонила голову, пряча лицо. Зато охранники разом подобрались, с угрозой уставясь на рыцаря.
   – Дожили, – горестно произнес старик. – В собственном блоке уже не укрыться от оскорблений чужаков!..
   – В широком смысле? – осведомился Горн. – В самом деле, дружище, стоит ли так переживать из-за ерунды – смотрите на вещи шире!.. Вы же один представляете здесь старейшин? Где вам углядеть за всеми! Тут остается либо набрать побольше стариков, либо уматывать из Столицы.
   – Лжешь, инородец! – распаляясь, вскричал Кон. – В нашем прайде вдоволь и молодых, не затронутых скверной. Только… – С усилием он оборвал себя, негодующе запыхтев.
   – Только проку от них в серьезных делах немного, – продолжил за него Горн. – А ведь так хочется подобраться к верховной власти, хотя бы и вослед Тору!.. Вот и приходится терпеть его своеволие да беспутные вечеринки, переполненные чужаками, и даже меня – эдакого нахала. – Он благодушно хохотнул. – А как приятно было б спустить на меня своих волкодавов, заодно и ослушницу Нору поучив хорошим манерам, – да, старина? Но предупреждаю: я ведь впрямь чужак тут, и ваши запреты для меня – пустой звук. а потому переломаю кости любому, кто попробует наехать на меня или мою подружку… Ну, есть желающие?
   – Не хватало, чтобы я позволил затеять потасовку внутри блока Львов, – надменно откликнулся Кон. – Здесь, слава Духам, не городские улицы. Но вот Нора пойдет сейчас с нами, иначе потом сильно пожалеет!
   Недолго поколебавшись, девушка с покорным вздохом шагнула было вперед, но в тот же миг Горн опустил ей на плечо тяжелую длань.
   – Считайте, я захватил Нору в плен, – объявил он. – Это ведь снимает с нее ответственность?
   – Так это что, объявление войны?
   – Всего лишь необходимая самооборона. А если вам невтерпеж, то объявляйте войну сразу Тору. Правда, у вас против него и рост пониже, и грива пожиже.
   – Превосходно, – зловеще заворчал Кон опять, – замечательно, великолепно… Вот уже чужеродец стравливает Совет и Главу. А чего ждать дальше? Забвения традиций, упадка нравов, гибели породы – чего? Да минует нас судьба Тигров и послужит предостережением!
   – А что – Тигры? – с ленивой ухмылкой возразил Горн. – Между прочим, ушлые ребята были – куда там Львам!.. А вашими стараниями, Кон, в прайде скоро не на кого будет глаз положить. И что проку тогда в чистоте породы?
   – Да кто ты такой, чтобы судить об этом? – гневно вскричал старец. – Сам-то, небось, из столь захудалого рода, что стыдно назваться!..
   – А хоть бы и вовсе беспороден, – небрежно предположил Горн. – Что с того? В чем сможет обойти меня любой из ваших чистокровок? Ну объясните, Кон, – может, я вправду чего-то не понимаю.
   – Всемогущие Духи, – провозгласил старейшина. – Да, невежда, это они, Духи, разделили нас на породы и наказали сохранять их до скончания времен!.. Какие еще нужны доводы?
   – А-а, – разочарованно протянул Горн, – Духи… Тогда здесь и спорить не о чем, верно? – Одним движением он усадил безучастную девушку себе на плечо, словно законную добычу, и посоветовал, уже всей троице: – Впредь лучше вам не попадаться мне на глаза. иногда я бываю оч-чень несдержан – упаси вас Ю!..
   Расправив плечи, он мастондом двинулся на молодых Львов, и поневоле тем пришлось сторониться. Кажется, они удивились его нахальству, однако промолчали: нюх на опасность предостерег их вовремя. И только когда ошарашенную троицу скрыл поворот, Нора позволила себе немного расслабиться.
   – Ты сумасшедший! – шепнула она своему носильщику. – Да разве так можно с Коном?
   – Н-да, – с сожалением подтвердил Горн, – лучше б я его зашиб… как бы ненароком.
   – Что ты говоришь, подумай!
   – Вот и у меня та же слабость: не поднимается рука на стариков, – вздохнул рыцарь. – Но помяни мое слово, Нора, этот замшелый пень еще покажет себя. Чтоб ему… С такого настроя сбил!
   – Как раз это – дело поправимое. – Внезапно распахнув шубку, Нора перемахнула голой ногой через его голову. – Чувствуешь: я еще не остыла!
   – Да уж, – согласился Горн, – по этой части у нас проблем не возникнет.
   В самом деле, он ощутил шеей достаточно, чтобы надолго забыть о прочем.
   – Знаешь, – сообщила девушка, – в прежние времена каждому Вождю полагался верховой крог. Так вот, всем крогам на свете я предпочла бы тебя.
   – Это оттого, что я не кусаюсь, – объяснил Горн. – Да и бегаю, пожалуй, быстрее.
   – Дурень! – засмеялась Львица. – Просто на тебе я готова скакать днем и ночью.
   – Действительно, – усмехнулся он, – такого никакой крог не выдержит.
   Коридор наконец завершился небольшой, едва приметной дверью, и Нора пригнулась к самой голове Горна, чтобы не ушибиться о притолоку. А он, едва успев прикрыть за собой дверь, сразу снял с плеч притихшую девушку, уже дрожащую от сладостных предвкушений, и разложил посреди пушистого ковра, приготовившись истязать ее долго и разнообразно, пока сама не запросит пощады.

1

   – Что вы намерены предпринять?
   беглец вскинул голову – быстро, слишком быстро! – и улыбнулся приклеенной улыбкой.
   – Собирать информацию, – ответил он размеренным бесцветным голосом. – Искать центр. Уничтожить его.
   – Понятно, – со вздохом сказал хозяин и растер худые щеки. – Так я и предполагал.
   – Что вам не нравится?
   – У вас ничтожно мало шансов. И потом, – повернувшись к пульту, хозяин щелкнул переключателем, – это уже было.
   Одна из стен растаяла, превратившись в экран. Беглец увидел громадную, до горизонта, плантацию, на которой вдоль натянутых проводов слаженно трудились сотни полуголых людей в рабошлемах. У беглеца знакомо стиснуло сердце – от ужаса и ненависти. Зачем ему это показывают? Разве мало было…
   Четкий режим работы на плантации внезапно нарушился. Люди выпрямлялись, растерянно озирались, бессмысленно двигали руками, ногами. Через минуту растерянность сменилась яростью, людская лавина накатилась на цепь сторожевиков. Те встретили ее выстрелами, кося первые ряды. В воздухе замелькали лопаты – множество, сотни. Уцелевшие Псы побежали, рабы настигали их, прыгали на спины, крушили кулаками, жадно хватали оружие…
   И вдруг над долиной разнесся вой. Из торчащей посреди плантации трубы вырвалось облако тяжелого фиолетового газа, накрыло восставших. И все исчезло.
   – Их отравили? – беглец с трудом разжал сведенные судорогой челюсти.
   – Ну зачем? Просто усыпили. Аварию устранили, газ откачали, и все покатилось по прежней колее.
   – Это диверсия?
   – Возможно. – Хозяин погасил экран. – Но обратите внимание, как безупречно организована эта исполинская система. Все производство через многочисленные подстанции подчинено Координатору. тот, в свою очередь, программируется Советом Избранных на основе директив императора и Откровений Божественной. Конечно, можно уничтожить Координатор, и это внесет разлад в экономику. Однако электронные Управители всех уровней обладают известной автономией и производственный процесс не прервется. Авария же в первичном звене вызовет немедленное срабатывание блока защиты – в его эффективности вы только что могли убедиться. А на крайний случай в Империи достаточно войск, чтобы подавить любой локальный бунт.
   – Хорошо, – беглец заговорил прежним бесцветным голосом, – что вы предлагаете мне?
   – Затаиться. Ну да, да… Вас снабдят необходимыми документами, убедительной биографией, и вы начнете новую жизнь. Искать вас не станут, поверьте. Процент беглецов ничтожно мал, и власти предпочитают на них не давить.
   – Почему?
   – Лучше не доводить людей до отчаяния, иначе они могут сделаться опасными.
   – Но меня-то будут искать. Я бежал не с плантации.
   – Мы это учтем.
   – И многие прошли через ваши руки?
   – Человек тридцать – это за семнадцать лет. Практически все внедрились успешно. Некоторым была сделана пластическая операция, хотя требовалось это больше для их спокойствия… Ну, так как?
   – Пожалуй, вы меня убедили, – сказал беглец медленно.
   – Вот и отлично, – кивнул хозяин, но в его голосе беглецу почудилось разочарование.

2

   Как и обычно, Эрик слегка опоздал – чтобы не толкаться на входе и не томиться ожиданием. Подобных ему нахалов при дворе находилось немного, и теперь Эрик мог вышагивать по гостевому тоннелю на полной скорости, не опасаясь ненароком обогнать кого-нибудь рангом выше. По сторонам, в многочисленных нишах, скучали Дворцовые стражники, сохраняя на физиономиях каменную неподвижность. После той злополучной засады юный Тигр посчитался уже со многими, для памяти пометив их косым крестом на лбу, но нескольких хитрецов не мог достать до сих пор. С особенной ловкостью избегал поединка насмешник-вожак – при том, что Эрик натыкался на него почти при каждом посещении Дворца и даже узнал его имя: Керкс. Кнут уже оставил на лбу имперца косой шрам, и теперь юноше не терпелось завершить рисунок. Хотя больше из азарта – злость давно прошла.
   На выходе из тоннеля четверо стражников с подчеркнутой учтивостью избавили Эрика от кинжала и скоренько оглядели на предмет выявления скрытых сюрпризов. Обыскивали здесь при малейшем подозрении, но Эрик никогда не доставлял имперцам такого удовольствия, а без повода они не смели трогать даже его. Впрочем, при желании Эрик мог бы их сильно удивить. Только зачем?
   Стражники расступились, и Тигр уже нацелился входить, когда его окликнули сбоку. Не спеша он повернулся и расцвел: ха, да это же Керкс – легок на помине!.. Вожак глядел на него из-за решетчатого окошка, точно из тюремной камеры.
   – Выходите, не бойтесь, – радушно позвал Эрик. – Меня уже осмотрели.
   – Ну, это не гарантия, – ухмыльнулся в ответ Керкс. – Хватит с меня ваших фокусов!
   – А кстати, – вдруг вспомнил Эрик, – как поживает наше чудище – ему уже залатали дыры? Он не похудел, бедняжка?
   – Послушайте, милейший, – негромко заговорил вожак, – кого вы из себя строите? Ведь вы такой же, как мы, и в Стражи угодили по недоразумению, до первой серьезной чистки. Или не знаете, что безродным закрыты в Империи все пути?
   – Кроме как в Дворцовую стражу – это вы имели в виду? – Эрик рассмеялся. – Любезный Керкс, меня лишили рода, это верно, – но кто сказал вам, будто я потерял честь?
   – Честь? – усмехнулся имперец. – Это такая детская болезнь? Или это игра, придуманная родовой знатью с жиру да скуки?.. Если первое, то вы подзадержались в отрочестве, милый мой, а если второе, то кто позвал вас в эту игру? Вам же нечего проигрывать, кроме жизни. Поверьте, для нас с вами подобные забавы – непозволительная роскошь…
   – А занятный вы тип! – удивленно заметил Эрик. – Только я не понял: вы себя убеждаете или меня вербуете? Если первое, то мое присутствие необязательно, а если второе, то напрасно теряете время. Впрочем, если желаете, мы можем продолжить беседу в менее официальной обстановке. Вам еще не надоело прятаться?
   Кивком попрощавшись, юноша поспешил в зал, ибо его опоздание становилось уже неприличным.
   Зал был огромен, а под прозрачным полом уже разворачивалось грандиозное действо: нагие, раскрашенные под огров люди сражались, охотились, добывали еду, славу, женщин. Как и в жизни, здесь обильно лилась кровь, а рядом парочки предавались любви – хотя чаще взаимности добивались силой. Подразумевалось, будто спектакли воссоздавали реальные события, но Эрик как-то дерзнул усомниться и с тех пор число подмеченных несуразностей в этих якобы исторических постановках все прибывало. Тем не менее на спектакли не жалели ни средств, ни рабов, а иногда к составлению программ даже подключали Божественную. И результат оправдывал затраты. Даже скептики вроде Эрика наблюдали за действом с интересом и удовольствием, ощущая себя небожителями, ногами попирающими облака. В нескольких местах подземный рельеф вздымался, пропарывая зальный пол, и на этих вершинах были разбиты фонтаны, дававшие начало пенящимся потокам. А по центру возвышался макет Священной Горы, которой так любили клясться огры, и поднимался он почти до самого потолка гостиного зала, напоминая небожителям, что и над ними есть власть.
   Как и всегда, зал наполняла толпа, составленная из представителей едва не всех влиятельных родов Империи, и кого только не было тут: от звероподобных тугодумов Буйволов до хищных Барсов, всегда учтивых и готовых на убийство. Поверх голов Эрик разглядел Биера, вовлеченного в разговор с кем-то невысоким, но, видно, очень важным, раз Волк не решился Эрика заметить – это с его наблюдательностью! Впрочем, и Тигру было не до приятеля, ибо пришло время ночной охоты. А уж здесь было на кого положить глаз.
   Первыми взгляд привлекали высокие, прекрасно сложенные девушки в роскошных просвечивающих платьях, отлично украшавшие подобные сборища, но не годные ни на что другое. были они из древнего рода Драконов, и Эрик уже обжегся на их великолепии.
   Следующими обычно становились статные, пышногрудые красавицы из могущественного прайда Львов, дочери и внучки прославленного Тора, одетые весьма строго и способные ударом кулака свалить непочтительного ухажера, но безудержные в любви.
   Затем – изящные и манерные девицы-Рыси, из которых получались покорные жены и заботливые матери, но прескверные любовницы. (в последнем Эрик тоже имел случай убедиться.)
   Дальше маршруты исследователей расходились настолько, что Эрик мог лишь поражаться разнообразию вкусов, не уступавшему широте выбора. Но главное, все представленные тут девицы были свободны и почти каждая – доступна. А Эрик пользовался среди столичных красоток устойчивой популярностью. Благоволили к нему многие: от любительниц изящных манер до фанатичек боевой доблести. Иногда Эрик даже ввязывался в поединки на «жемчужину гарема», которые разыгрывались прямо тут, между столами, – до первой крови. Но неизменно возвращал «жемчужину» прежнему господину – после двух-трех проведенных с нею ночей. Сам же Эрик ставил на кон свою славу мечника-виртуоза, и, видно, стоила она немало, потому что дрались с ним охотно. Впрочем, пока без успеха.
   сдавленно охнув от внезапного болезненного тычка под ребра, Эрик свирепо развернулся. И тут же потух: спаси нас Ю, этого не хватало!.. Вплотную к нему стояла ошеломляюще красивая девушка и норовила вторично въехать кулаком в его бок.
   – Что, Дита, снова не в духе? – поинтересовался Эрик, мягко отводя удар в сторону. – И кто не оценил вас на этот раз?
   – А кого вы опять высматриваете? – прошипела Дита, натянуто улыбаясь. – Ну перестаньте, это же неприлично!
   По первому впечатлению девушка казалась чудом, но как же Эрик с нею промахнулся! И вот теперь, время от времени, она возникала – с неотвратимостью судьбы – и предъявляла Эрику претензии.
   – Все-то вы знаете, – со вздохом сказал он. – Не скучно?
   Сегодня Дита обрядилась в изящную длиннополую шубку, спереди дополненную крупноячеистой пластиковой сетью, которую безуспешно пытались продрать острые, красочно разрисованные груди. Таким образом девушка совмещала демонстрацию своих прелестей с предупреждением о полной их недоступности, что было вполне в русле огрских традиций. А ведь нынешнее падение нравов зашло столь далеко, что некоторые модницы обнажали фасад совершенно.
   – И во что вы вырядились? – продолжала наседать Дита. – Да разве можно в таком являться во Дворец!
   – Драгоценная, но у меня нет другого, – вяло отбрыкнулся Эрик. – За мной ведь не стоит род, вы забыли?
   – Будь вы мужчиной, давно нашли бы способ выдвинуться!
   – О Духи, зачем?
   – Конечно, ведь вы посвятили себя Служению! – чересчур громко сказала Дита и сама же обеспокоенно оглянулась. – Говорят, вас даже перевели во внутренний Круг, – продолжала она, понизив голос, – и теперь вы вольны любоваться Ею вблизи. Но вы ж пальцем не посмеете Ее коснуться!
   Что Дита умела, это находить уязвимые точки – у других. Чем и распугала вокруг себя всех.
   – Моя радость, с таким характером следует быть умней, – раздражаясь, огрызнулся Эрик. – Недаром же вас никто не покупает.
   – Это потому, что я не продаюсь дешево! – взъярилась и Дита. – Вот вы сможете содержать меня как должно?
   – Может, вас и удочерить?
   Из толпы вдруг вынырнул Биер и принялся что-то нашептывать Дите на ухо, искусительно улыбаясь. Не сразу, но отвернулась она от Эрика, благосклонно вслушиваясь, а тот поспешил ретироваться, растроганный самоотверженностью приятеля. Послужить громоотводом – на такое не каждый решится.
   Публика гудела сегодня громче обычного. Пробираясь через толпу, Эрик время от времени выхватывал из гомона фразы, прежде казавшиеся самоубийственными. Похоже, трепет перед императором ныне пересиливают иные страхи – любопытно, какие?
   Ловко лавируя между придворными, путь Эрику пересекла коренастая фигура Эста.
   – Слыхали? – на ходу бросил он Эрику. – Волнения в войсках, раскрыт новый заговор, в секторах Низких все больше ночных убийств – не к добру все это, клянусь Горой! – И снова затерялся в толпе.
   Пожав плечами, Эрик двинулся было дальше, но тут же притормозил, зацепившись взглядом за смутно знакомый ему знак, украшавший капюшон премилого, хотя чрезмерно закутанного создания. На виду оставалось лишь строгое смуглое лицо с глазами ясными и наивными, но под пышными складками Эрик разглядел безупречно стройную фигуру с прямыми плечами и узковатыми бедрами – сложение, предпочитаемое юношей всем остальным.
   Осторожно, чтобы не спугнуть, Тигр пробрался к девушке за спину, и тут протяжный сигнал возвестил о появлении императора. Все привычно повалились на колени, затем и на локти, уперевшись лбом в прозрачный пол. Глаза при этом надлежало держать закрытыми, но Эрик и здесь пренебрегал этикетом, пользуясь случаем поглазеть на подпольный спектакль без помех. Несколько артистов-рабов уже лежали бездыханными меж камней, и под их изувеченными телами растекалась кровь; а неподалеку терзал женщину приземистый грузный зверь, сплошь в панцирных щитках, но к нему как раз подбирались охотники, вооруженные метательными дротиками.
   Эрик слегка приподнял лицо и обомлел. руками он почти касался изящных голых ступней, застенчиво выглядывающих из-под широкого подола, а над ними соблазнительно оттопыривался округлый задок, целиком выдвинутый в ошеломляющий разрез, и в тени упругих ягодиц наливался соками прелестный цветок. С трудом Эрик оторвал от него взгляд и за широко раздвинутыми бедрами узрел свисавшие, будто спелые плоды, аккуратные груди.
   Забывшись, Эрик качнулся вперед, коснувшись нежных лепестков губами. но тут певучий звук поднял всех с колен и притянул взгляды к вершине «Горы», где на разукрашенном троне уже восседал огромный и грузный император Ун из рода Спрутов – Ун Благоразумный по официальному определению или Толстяк Ун, как его прозвали Стражи. По правую руку от него помещалась любимая жена Ли, дочь загорского правителя и признанная красавица, по левую – начальник Дворцовой стражи Лот, преданность которого император ценил настолько, что не пожалел для него и самой Ли, недавно передав во временное пользование. А на разновысоких балконах еще рассаживались, возникая из скальных недр, Избранные.
   Когда балконы заполнились, «Гора» вздрогнула и стала раскручиваться – чтоб император не обделил вниманием никого из придворных, а заодно смог охватить взглядом всю панораму подземного действа. Тотчас толпа гостей двинулась к центру, занимая места снаружи громадного стола, кольцом огибавшего «Гору». Его густо покрывали разнообразные блюда и емкости, а по внутреннему краю уже извивались танцорки в сетчатых комбинезонах.
   Опомнясь, Эрик оттер плечом хлыща, нахально попытавшегося его обскакать, и увлек свою новую подружку к столу. Они заняли сдвоенное кресло, прямо перед одной из танцорок, и, хотя эти места предназначались трехбуквенным, никто не решился потревожить Тигра.
   По здешнему угощению можно было изучать географию Империи. Были тут странные рыбы из озер далекого Загорья и огромные мясистые тритоны, отловленные в притоках полноводной Южной реки, и отменная оленина из холодной, но приветливой Тиберии, и богатейшие россыпи ягод, поставляемых жутковатыми обитателями болот в обмен на мечи, которыми они затем очень ловко дырявили имперских солдат, и даже кое-что из страшной Огранды, прародины огров, – но куда больше заинтересовал Эрика живой десерт, переступавший маленькими ногами среди этого изобилия. Лицо танцорки было широковато по меркам Истинных, а кожа немного светлей, чем допускалось, однако после трапезы юноша охотно уединился бы с этой полукровкой – если б ему так не повезло сегодня. Эрик покосился на свою соседку и изумленно вскинул брови: она взирала на танцорку с таким отвращением, будто с бедняжки содрали кожу. Вот скромница! – подумал Тигр в легкой панике. Уж не привиделось ли мне то оконце?
   – Прелесть моя, как же зовут вас? – шепнул он незнакомке. – И почему я не видел вас прежде?
   – Я – Бэла из рода Мант, – прошептала она в ответ и чуть заметно кивнула на танцорку. – А хороша, верно? Ты хочешь ее?
   Вот скромница! – снова подумал Эрик и с облегчением рассмеялся.
   Дождавшись высочайшего позволения, гости слаженно атаковали завалы съестной экзотики, изредка поглядывая вниз, где нагие охотники таки забили зверя, хотя это стоило им многих увечий, и теперь тоже пировали, вгрызаясь в тушу с разных сторон. От них не отставали подоспевшие подружки, причем расплачиваться за угощение им приходилось прямо среди объедков. Впрочем, скоро поднялся ветер, засыпая снегом камни, и голышам пришлось расползаться по щелям, волоча за собой остатки туши.
   Случайно Эрик глянул вверх и застыл с куском во рту, впервые увидев четвертое кресло занятым. За фигурным столиком императора укромно устроился Верховный Хранитель Ат, небольшой изящный человек без пола и возраста. Показывал себя публике он нечасто, а его появление на императорской вечеринке было вообще из ряда вон. Не многовато ли сюрпризов для одного дня?
   Чуть погодя в зале потухли светильники, зато над головами заоблачной четверки вспыхнули прожектора и поползли лучами по гостевому столу, вынуждая придворных застывать поочередно, чтобы с вершины их можно было разглядеть. Тут Эрику пришлось удивиться еще раз, потому что Бэла немедленно и без церемоний перебралась к нему на колени. Сама по себе эта вольность была тут делом обычным, но по пути девушка, как бы невзначай, раздвинула створки его паховой амбразуры и накрыла ту задом, уже нагим. Высвобожденный ствол сразу угодил в цель, тоже вполне готовую к встрече, и Эрик затрепетал, ощутив их первое слияние. Застенчиво смеясь, Бэла ерзала по его коленям, с каждым движением нанизываясь на чужую плоть все основательней и не забывая при этом подкармливать себя и Эрика. Иногда сквозь ее смех прорывались сдавленные рыдания, но слышал их, наверное, один Эрик – со стороны их возня выглядела невинно. А когда истощилось терпение, Эрик тоже постарался скрыть содрогания и стоны за негромким смехом.
   – Милый мой! – чуть слышно шептала Бэла, впуская его в себя до упора. – Тебе хорошо, правда? Только тише, пожалуйста, тише…
   Их снова высветило лучом, и запрокинув голову, Эрик разглядел на фоне сияющего круга неподвижный узкий силуэт. Сквозь навернувшиеся слезы ему показалось, будто Верховный Хранитель вдруг надвинулся на него, заглянув в самые глаза. И что он увидел там, интересно? Несчастный скопец, где уж ему понять!..
   Силуэт заслонила обнаженная фигура танцорки, распахнутая как перед любовником и словно раскаленная прожекторным светом, – и Эрику вновь почудился сторонний взгляд, только горящий совсем иным огнем. Выходит, их уловки не обманули профессионалку, и малышка не прочь приобщиться? почему нет, разве Бэла станет жадничать? А Хранители – да пусть их!

3

   Развалясь в кресле, Горн с размеренностью автомата, один за другим, бросал в рот крупные твердые орехи, а из-под приспущенных век наблюдал за происходящим в охранной комнате. Дежурство близилось к завершению, спустя примерно час их должны будут сменить, и пока день этот не отличался от многих других.
   Старший Страж Крауг по своему обыкновению курсировал близ входной двери, скрестив руки на груди и не выпуская из ладоней рукояти коротких мечей, острия которых торчали над его плечами, будто сложенные крылья. Постоянная настороженность помогла ему пережить десятка полтора покушений и почти втрое превысить средний срок службы Стражей. В остальном же Крауг примечательного из себя не представлял – усердный служака, не задающий лишних вопросов ни себе, ни другим.
   Третий постовой, Эрик, изящно восседал за пультом, перед просторным экраном, и развлекал себя путешествием по укромным уголкам Храма, почему-то особенно часто попадая в покои Жриц, где с веселым любопытством созерцал сцены, для стороннего глаза не предназначенные. Эрик был совсем молод и хорош собой необыкновенно – этакий ходячий идеал имперской аристократии: смуглый до черноты, стройный и плечистый, великолепно сложенный, с тонкими, но безусловно мужественными чертами треугольного лица. Вдобавок он виртуозно фехтовал и стрелял, но при этом выделялся изысканностью манер – когда хотел. Происходил юноша из древнего рода Тигров, увы, утратившего влияние еще при прежнем императоре.
   На экране щебечущая стайка Жриц впорхнула в душевую, и Эрик с энтузиазмом последовал за ними, переключась на соседний «глазок». Укоризненно поцокав языком, Горн проворчал:
   – И что за радость глазеть, когда нельзя пощупать?
   – Ты всегда был прагматиком, дружище Горн, – весело откликнулся Эрик. – Ну взгляди: разве не приятно ими просто любоваться!
   – Этими худышками? – Горн с пренебрежением фыркнул. – Не мой товар. Я привык к здоровой и обильной пище, чтоб было за что…
   – Господа, не отвлекайтесь, – нехотя вмешался Крауг. – В Храме полно мест и помимо жрицыных спален.
   Как по команде, Горн с Эриком повернули головы и с оскорбительным вниманием уставились на Старшего Стража. По чьему-то недосмотру или умыслу Крауг был поставлен в странное положение. Приказывать четырехбуквенным он в общем-то имел право, а вот выговаривать им…
   – Я не сомневаюсь в вашей компетентности, уважаемый Крауг, – с безукоризненной и ледяной вежливостью заговорил Эрик. – Но позвольте напомнить, что в обязанности Стража входит и наблюдение за персоналом Храма.
   – Я только просил не увлекаться, – примирительно сказал Крауг. – Низкие тоже хотят жить.
   Имелось в виду, что преждевременная кончина Божественной мгновенно и неизбежно остановит сердца Жриц.
   – Фанатики есть везде, – чуть мягче возразил Эрик. – Не беспокойтесь, господин Старший Страж, я знаю службу… Кстати, – обратился он к напарнику, – тебе не кажется, что охрана Божественной поставлена из рук вон?
   – Ну почему, – усмехаясь, ответил Горн, – мы стараемся.
   – Начать с того, что полусотни Стражей явно недостаточно для такого громадного здания.
   – А где взять больше? – спросил Крауг. – Нас и так едва набирается на три смены.
   – Перевелись дурни, – хмыкнул Горн. – Где былой пыл?
   – Страж Горн, я бы попросил!..
   – А что, неправда? Кто теперь готов жертвовать карьерой и рисковать шкурой ради Божественной? Только ленивцы вроде меня да такие чудаки, как вы с Эриком, – из вымирающей породы идейных.
   – Ну хорошо, пусть нас мало, – согласился Эрик. – А впускать в Храм наемников – лишь предателей плодить. Но почему мы сами осложняем себе жизнь?
   – Например?
   – А разве не безопасней для Ю призывать Избранных к себе, как это положено госпоже? Ведь большинство покушений – да почти все! – случались именно в Лабиринте, на пути Божественной в молельню или обратно.
   – Впускать нечистых в чертоги? – Горн покачал головой. – Ну, малыш!.. Кто ж на это пойдет?
   – Так они будут проникать сюда сами! – парировал юноша. – Вот Крауг знает, – кивнул он на Старшего. – И почему до сих пор никто не задумывался, где наши уязвимые места и как можно их устранить?
   – А зачем? – спросил Горн.
   – То есть как? – Эрик даже растерялся. – Ну, знаешь…
   – Ладно, скажу иначе: кому это нужно? Самой богине нет дела до таких пустяков. А мы здесь ничего не решаем.
   – Постой, а наш Верховный?
   – Мон? Ну, его сюда просто назначили – он и Стражем-то никогда не был.
   – Горн, Горн!.. – страдающим голосом предостерег Крауг.
   – А чего, пост не хуже других. только не надо и Мона записывать в идейные. Вдобавок он боится перемен, как и все. Но мы, Стражи, хотя бы в результате заинтересованы.
   – А Мон, выходит, нет? – спросил Эрик.
   – Разве он рискует чем-нибудь, кроме поста? Случись что, тела его не лишат, даже Избранность и трехбуквенность останутся при нем – он же ни на шаг не отступил от незыблемых наших традиций. А вот попробуй Мон что-либо изменить…
   – Но ведь это глупо! – воскликнул Эрик.
   – Вовсе нет, если ставить свои интересы чуть повыше божественных, – возразил Горн. – Кто ж станет любить в ущерб себе – сейчас это даже не модно. Думаешь, Мон один такой?
   – Ох, господа… – простонал Крауг снова.
   – Да полно, Старший, вы же храбрый человек! – отмахнулся Горн. – И разве вы думаете не так?
   – Одно дело – думать…
   – А кого бояться – Воителей? Бросьте, сейчас не те времена!.. Вам следует чаще бывать во Дворце, теперь там и не такое услышишь.
   – Но ведь есть еще Хранители, – вмешался Эрик. – Или им тоже все равно?
   – Ты о чем?
   – Да о Ю же!
   – Ага. – Горн хмыкнул. – Хранители, ну да… А что им до наших проблем? Если их и заботит что, так это сама Вера. А она последнее время пошла на убыль – разве не заметил? После того прокола с десантом на Второй Материк…
   – И Веру теперь сможет укрепить лишь очередное Воскрешение? – в упор спросил Эрик. – К этому ты клонишь?
   – Ну, малыш, ты сегодня в ударе! – качая головой, заметил Горн. – И что на тебя нашло?
   – Так это правда?
   – Ты сам это сказал – не я. Но, в конце концов, почему Ю не пожертвовать собой снова, раз того требует Вера? Если вдуматься, серьезного богине не грозит. ну, поваляется месяцок в гробнице – всего и дел.
   – да, – угрюмо подтвердил юноша, – какие пустяки!.. И Хранителям, разумеется, видней. – Он покосился на Старшего. – Странные они существа, Крауг, не находите?
   – Почему? – искренне удивился тот. – Они всегда были такими.
   – конечно, вы привыкли – за столько-то лет! Но почему они бессмертны, как и богиня, хотя всего лишь ее слуги? И почему каждый год их погибшие воскрешают так же, как обновляется сама Ю? А можете вы представить себе Хранителя-ребенка? Я не спрашиваю о стариках, раз уж они живут вечно, но ведь откуда-то эти скопцы произошли?
   В ответ Крауг лишь пожал плечами – его-то не заботили подобные вопросы. Горн негромко рассмеялся, глядя на Эрика с умилением. И как взросло такое чудо в здешнем гадюшнике? – подумал он. Этого бы малыша да в хорошие руки…
   – К дьяволу Хранителей, – проворчал Горн. – А что до обожаемой твоей Ю, то и от нас тут кое-что зависит. Вон Крауг, к примеру, готов положить за нее голову, не задумываясь… Ведь так, старина?
   Крауг равнодушно кивнул.
   – А как насчет тебя, верзила? – внезапно спросил Тигр.
   – В смысле: готов ли и я положить голову? – Горн ухмыльнулся. – А если хотя бы попытаюсь – это тебя устроит?
   С детской отходчивостью Эрик рассмеялся. Затем неожиданно зевнул – уже не первый раз за сегодня, будто предыдущая ночь выдалась для него бурной. Мечтательно улыбнувшись, словно припомнив что-то, юноша произнес:
   – Мне б отлучиться денька на два. как думаете, Крауг, отпустят?
   – это вряд ли, – взамен Старшего ответил Горн. – Время больно тревожное… А что за дела?
   – Да так, – улыбка Тигра сделалась зловещей, – семейные. Узнал кое-что – надо проверить.
   – Эти мне проверки!.. Почему от них так несет мертвечиной? – Горн поморщился. – Ладно, когда распогодится, может, прогуляемся вместе.
   Из-за портьеры возникла узкая холенная кисть с перламутровыми ногтями. Гибкие пальцы странно переплелись – знак внимания, одно из немногих слов Священного Языка, знакомых рядовым Стражам. Горн негромко свистнул, привлекая взгляд Крауга. Пальцы Божественной сотворили новый знак и убрались.
   – Готовьтесь, – отрывисто приказал Крауг. – Выходим, немедленно!
   Шагнув к пульту, он оповестил охранный центр, вызвал сменщика разом подобравшемуся Эрику. Затем повернулся и уперся в Горна настойчивым взглядом. Бросив в рот последнюю порцию орехов – на этот раз полную горсть, тот неторопливо высвободил свое громоздкое тело из кресла, опустил на лицо бронещиток.
   – Вот и славно, – кивнул Крауг.
   Горн молча ухмыльнулся.
   Через минуту они уже шли извилистыми коридорами Храмового Лабиринта: впереди Крауг; следом за ним (не шла, нет – скользила, плыла, струилась) Божественная Ю, совершенно нагая, с изящным мраморным телом, расцвеченным лишь розовыми мазками на губах и сосках да блестками ногтей; еще чуть сзади, плечом к плечу, Горн с Эриком. Маршрут, как всегда, выбирал Крауг, и уж здесь он удивлял непредсказуемостью – одна из причин его замечательной живучести.
   Горн шагал отработанной поступью Стража – мягко, почти бесшумно, с равнодушным лицом и сложенными на груди руками – и думал о поручении Тора. Ситуация в Империи менялась стремительно, важно не упустить момент… и не подставиться. Вокруг столько алчных идиотов, а Ю – такой лакомый кусочек и стольким мешает…
   Очередной раз Крауг повернул за угол и вдруг шарахнулся назад, выхватывая мечи. Но – поздно! Что-то мелькнуло в воздухе, тело Старшего Стража сотряс беспощадный удар, между лопаток вырвалось окровавленное лезвие.
   Крауг еще падал, хрипя и цепляясь руками за древко, когда Горн и Эрик слаженно рванулись мимо застывшей Ю, навстречу накатывающим из-за угла темным фигурам – дьявол, да сколько же их!.. Взметнулись просторные черные рукава, сверкнули метательные ножи. Мгновенно Горн закрылся предплечными щитками – зазвенел металл о металл. Он развел руки, и в каждой оказалось по массивному клинку. С этого момента Горн перестал думать и чувствовать, словно отключился. Закованный в броню, бешено вращая мечами, он взр езал свору нападавших, оставляя позади зарубленных и оглушенных. Но на полпути затормозил, и враги с готовностью окружили Стража плотным кольцом, не подозревая, что именно круговой бой устраивает его более всего, – теперь он мог держать противников под контролем и не опасаться случайностей.
   Все же Горну не удалось загрузить работой всех, просто не хватило вокруг места. после секундного замешательства с полдюжины оставшихся не у дел двинулись на Ю. Краем глаза Горн увидел, как путь им с готовностью заступил Эрик и, будто заправский фокусник, закружил оба свои клинка в мерцающие завесы – от стены до стены, так что не обойдешь. И теперь не скучал никто.
   Под черными мантиями убийц скрывались добротные латы, и махать мечами они умели – но и только. Обычный уровень провинциальных наемников, даже похуже, чем у имперцев. И угораздило же бедолаг нарваться на четыре клинка из десятка лучших в Империи! С жесткой ухмылкой, как и всегда, обретя в бою совершенное хладнокровие, Эрик играючи сметал на стороны летящее в него железо и раз за разом атаковал сам, неизменно попадая. Вот уже захромал прочь один из его противников, затем и второй обессиленно присел у стены. На их счастье, юноша не выносил лишней крови и, даже защищая Ю, старался только выводить врагов из строя. Третьего наемника он попросту обезоружил, захватив его клинок в ловушку из двух мечей и зашвырнув далеко за спину. А кольцо вокруг Горна таяло еще быстрей – уж он не стеснял себя в средствах. Через минуту убийцы, похоже, поняли, какого маху они дали, ввязавшись в рукопашную. Но для исправления ошибки их оставалось уже слишком мало.
   В этот момент позади безучастной Ю появилась из-за поворота парочка Стражей, стандартный лабиринтный патруль. Не раздумывая, оба рванулись вперед, чуть разделившись по направлениям. Один устремился к Божественной, для чего-то занося меч, а другой бесшумными скачками кинулся со спины на Эрика, тоже нацеливая клинки.
   – Эрик, сзади!.. – бешено взревел Горн и, опрокидывая черных наемников, ринулся на помощь.
   Но юноша среагировал раньше. Стремительно крутанувшись, он с разворота метнул тяжелый меч, и перехваченный на последнем шаге предатель грузно осыпался к самым ногам Ю. В следующий миг Эрик отразил яростную атаку второго. Тут же сзади на него набросились трое, и в этот раз юноша запоздал, своим единственным клинком успев встретить лишь двоих – третий дотянулся-таки острием до его плеча. с болезненным рыком Эрик отшатнулся, тотчас перехватил меч здоровой рукой и в сердцах резанул везунчика по горлу. Двух других уже приканчивал подоспевший Горн, а юноша снова развернулся к предателю и погнал его перед собой, пока тот не рванулся прочь, посчитав, видимо, что раненому Тигру за ним не угнаться. Однако, как и первого, его настиг брошенный меч, уложив намертво.
   Удрученно качая головой, Эрик выдернул свои клинки – сначала из груди одного трупа, затем из спины второго, – и поспешил на помощь к Горну, вновь принявшегося за черных убийц. Но те уже отступали в сумрак лабиринта, не забыв добить своих раненых.
   Горн остановился, дыша часто и тяжело (легкие все ж не справлялись), наскоро огляделся. На каменных плитах распласталось с десяток тел – красные потеки из-под черной одежды. Чуть поодаль остывали двое незадачливых Стражей, и это не считая бедняги Крауга. Недурно порезвились!
   – Клянусь Горой, ведь это Бирт-Леопард, – потрясенно вымолвил Эрик, вглядываясь в одного из предателей. – почти что мой родич… Какого ж черта?
   – Если наемников и не направляют в Стражи, – проворчал в ответ Горн, – то кое-кто из Стражей, видно, не прочь заделаться наемником. Но эти двое, на мой взгляд, промахнулись с хозяевами – вся затея была устроена бездарно… Эй, малыш, – внезапно обеспокоился он, – а что у тебя с рукой?
   – Ерунда!.. – отмахнулся юноша. – Краугу не повезло куда больше.
   Но тут его шатнуло к стене, и он удивленно улыбнулся, бледнея с каждой секундой. Напрягшись, выпрямился снова и через силу добавил:
   – Где тебя обучали фехтованию, старина? Никак не могу привыкнуть.
   Затем все-таки опустился на корточки, прислонясь спиной к стене, и с облегченным вздохом закрыл глаза. С поникшей кисти заструился на пол темный ручеек, добавляя тому влаги.
   А в следующий миг ожила Ю, доселе неподвижная, и двинулась по коридору дальше, аккуратно переступая через трупы. Но Горн сразу догнал ее, без церемоний втолкнул в ближайшую нишу, притиснул спиной. Так и стоял он, держа мечи наготове, пока пол не загудел от топота десятков ног и нишу не окружили поднятые по тревоге Стражи.
   Чуть погодя подоспел и сам Мон, Верховный Страж. тут же отобрал пятерых в новую группу сопровождения, во главе теперь поставив Горна, и наказал спешить, ибо в молельне заждались. Но прежде, чем снова выступить, Горн отыскал взглядом Эрика.
   – Иди-иди, – смущенно пробормотал юноша. – Со мной все будет в порядке, клянусь пращурами!..
   Уже не петляя, Горн довел процессию до выхода из Храма, где их поджидала стайка встревоженных жриц, тотчас пристроившихся за Божественной. Затем все проследовали вверх по короткому коридору и наконец очутились на просторной эстраде, против которой вздымались ряды балконов, сплошь занятые Избранными. Медленно Ю выступила на середину сцены, ненадолго застыла. И пришел час Откровений.
   Снова, который уже раз на протяжении веков, Божественная неслышно говорила с Избранными. Ее безупречное, сияющее в лучах прожекторов тело было наполнено движением. с полной загрузкой работал каждый сустав, играл каждый мускул, вылепленный с божественной четкостью. И каждый жест сопровождался певучим звуком подобающей силы и высоты, словно воздух сотрясали биотоки Ю. Для непосвященных это показалось бы танцем, завораживающим и совершенно бесстыдным, но Избранные внимали Священному Языку с неослабым вниманием, страшась пропустить даже слово. За небольшим исключением они были единственными в Империи, кто изучил его досконально. (Хранители, понятно, не в счет.) Поговаривали, будто среди них даже находились умники, способные по одному звуковому сопровождению постигать смысл, – но в такое верилось слабо, поскольку редкий огр умел различать тона.
   Речь Божественной продолжалась недолго и, судя по озабоченным лицам Избранных, удовольствия им не доставила. Завершив Откровения, Ю заслонила лицо локтями и оцепенела, превратясь в подобие статуи. Прозрачная бронеплита, отделявшая сцену от зала, сразу помутнела, затем потухли прожектора. Две молоденькие жрицы тщательно размяли одеревеневшие мускулы Божественной, постепенно выводя ее из транса, после чего отступили.
   Сейчас же вокруг Ю сомкнулся усиленный наряд Стражей и повел ее через Храмовый лабиринт в обратном направлении. И опять возглавлял процессию Горн.

1

   – Должен быть способ, – сказал беглец упрямо. – Должен быть!.. Думайте, Крис, думайте.
   – Вы сумасшедший, – отозвался хозяин. – Говорю же вам, эта башня неприступна. Двадцать лет я искал лазейку и – безуспешно. Вся беда в том, что в коренной ломке заинтересованы лишь рабы, а вы не хуже меня знаете их возможности.
   – Знаю, – согласился беглец. – Лучше вас.
   Который раз он насильно вызвал из памяти то состояние ужаса и безысходного отчаяния, что захлестнуло его, когда это отличное и надежное тело вдруг перестало ему принадлежать, – и содрогнулся.
   – Понимаете? – продолжал Крис. – Ну, есть еще одиночки вроде меня или вас, которых возмущает эта чудовищная несправедливость, – и всё, больше никого!.. Предлагаете устроить переворот? Но любая реальная сила, к которой мы сможем примкнуть, никогда и ни за что не посягнет на основу благополучия Империи – систему рабства. Можно свергнуть императора, можно ограничить в правах и даже лишить привилегий Истинных, можно уравнять и перемешать все слои, но само рабство останется незыблемым. Ибо в нем заинтересованы все, от императора до последнего десятибуквенного.
   – И даже Божественная Ю?
   Крис безнадежно махнул рукой:
   – Ю – такой же придаток к Координатору, как рабы к конвейеру. Ее сознание необратимо искалечено, оказываемые ей почести – подачка толпе, жаждущей поклонения. Все многообразие Вселенной для этой несчастной девочки сводится к вполне абстрактным задачкам, на решение которых она запрограммирована, – больше ей ничего не нужно и не важно, а категорий морали для нее просто не существует. Поверьте, Ю – инструмент и ничего больше.
   – Уничтожив который, можно пошатнуть строй?
   – Покушение – опять? Не будьте наивны! У Хранителей в запасе еще две-три кандидатки в богини, так что, если уничтожать, то всех разом. Но и это никуда не ведет. Помимо Откровений император опирается на отборные батальоны Истинных, и сейчас это самая грозная сила в стране. Но даже если сбросить Уна и потеснить Истинных, на смену им придут так называемые Лидеры так называемого народа, то есть Низких или, если хотите, Грязи, – солдат, охранников, надсмотрщиков, информаторов, слуг, просто бездельников. И снова начнется дележка пирога, перебьют массу людей. Но положение рабов от этого не изменится, разве станет еще хуже, ибо нет худших хозяев, чем бывшие слуги.
   – Разве нет других вариантов? Подумайте, Крис!
   – Дорогой мой, эту крепость можно разрушить лишь извне, но теперь такое не под силу никому.
   – Ладно, – сказал беглец. – Вы можете устроить мне место при дворе?
   – Эк замахнулись!.. Правда, по нынешним временам в Дворцовую стражу охотно берут лишенных рода, но уж никак не ниже пятибуквенных.
   – Большое дело – выбросить из имени букву!
   – Вы ведь и фехтовать толком не умеете…
   – А это пусть вас не заботит.
   – В конце концов, хорошего учителя фехтования я могу устроить… Но при дворе тщательно проверяют родословную, а у вас не такой запас прочности. Зачем же лезть головой в петлю?
   – Так сможете или нет?
   – Ладно, подумаю, – уступил Крис. – На крайний случай есть ведь обходные пути… Только на что это вам?
   – Может, я решил сделать карьеру, – ответил беглец. – Больше-то заняться нечем.

2

   Подперев бок раненой рукой, Эрик единственным клинком отбивался от яростно наседающего Биера. Сегодня тот был в ударе, и мечи в его длинных руках мелькали, как заведенные. Этот громадный Волк, костистый и широкоплечий, обладал могучими мышцами, пусть уступавшими по массе Эриковым, но столь же готовыми к взрыву. Вдобавок у него хватило решимости и упорства освоить двумечный бой, непосильный для большинства.
   – Ну вот, дружище, теперь вас не страшно выпускать против троих, – заметил Эрик, жестом возвещая окончание схватки. – Еще пара-другая уроков, и даже мне придется вас остерегаться.
   – Однако пока два моих меча не стоят одного вашего, – с кривой ухмылкой возразил Биер, вращая клинками уже вхолостую – выносливости у него тоже было с избытком.
   – Вы слишком стараетесь меня достать, – пояснил Эрик. – Бой – это искусство, мой друг, и когда научитесь ценить в нем красоту, обретете совершенство. Поверьте мастеру, самый короткий путь к цели не всегда самый верный.
   – А вы не усложняете, Эрик? Чего мне не хватает – это вашей гибкости. Позднее начало, ничего не поделаешь!
   – Конечно, и это, – кивнул юноша. – А еще обратите внимание на ритм – предельной скорости можно достичь только через него.
   – Дражайший Тигр, а вы на диво быстро оправились после ранения. – В углу тренажной комнаты зашевелилась тень, и в круг света опасливо вступил Эст. – Конечно, благодаря Хранителям?
   – Вы не поверите, через сутки не осталось даже шрама! – откликнулся Эрик. – Они действительно знаются с Духами, эти бесполые, – не иначе.
   – Может, и ваши мечи заговорены? – рассмеялся коротышка. – Послушайте, Эрик, неужто нет никого, кто фехтовал бы лучше вас?
   – Наверняка есть, – ответил юноша. – Только мне пока не встречался.
   – Говорят, и ваш напарник – редкостный рубака, – заметил Биер. – Хорошенькое дело: лучших мечников гноят в Стражах! Уж не сама ли Божественная гребет их под себя?
   – Ну всё, друзья, мое время вышло, – заторопился Эрик. – Должно быть, меня уже ждут.
   Когда, приняв душ и переодевшись, юноша спустился в холл, его приятели прохлаждались возле столика с напитками. При виде Эрика Волк удивленно вскинул брови.
   – Вот как, вы собрались за город? – спросил он. – Может, забыли, что творится в округе?
   – Да мне близко, не беспокойтесь.
   – А ведь дело к ночи, – заметил Эст. – Я и сам не прочь поохотиться на Невидимок в Столице, но там, за городом… – Коротышка покачал головой. – Это ж их угодья, дружище!
   – Я успею, – улыбнулся Тигр и направился к выходу.
   Уже на улице его догнал Биер.
   – Эрик, я мог бы вас сопроводить, у меня есть время, – предложил он, неловко усмехаясь. – По-моему, вы недооцениваете опасность. Везунчик не так уж неправ: ночью за городскими стенами будто чудовищ спускают, от людей остаются ошметки… Вы ж знаете: я не суеверен. Однако это – факты.
   – Спасибо, старина, – сердечно ответил Эрик. – Но на сегодня у меня другая компания.
   Он остановился возле крытой двуколки, запряженной четверкой голышей и охраняемой тремя угрюмыми Псами. В глубь кабинки застенчиво забилась Бэла, втянув ноги на широкое сиденье. Ее гибкое тело прикрывала темная мантия с неизменным капюшоном, в тени которого пряталось строгое лицо, – будто юная жрица выбралась на прогулку.
   Биер понимающе осклабился и, облокотясь на передок, заглянул внутрь тележки. Псы глухо заворчали, предостерегая.
   – Всегда вам достается лучшее! – заметил Волк, всматриваясь под капюшон. – Дорогой мой, если у вас разладится здесь, не забудьте про меня, ладно?
   – Ну разумеется! – засмеялся Эрик. – Буду рад передать девочку в хорошие руки.
   Небрежным взмахом кисти Биер попрощался и ушел. А юноша тотчас забрался в двуколку и с удовольствием принялся целовать пальчики Бэлы, затянутые в мягкую серую кожу. Такая же, насколько Эрик успел разглядеть, покрывала и ее ступни, словно девушка завернулась в нее целиком.
   – Ты опоздал, – укорила его Бэла. – Не стыдно?
   – Всего на минуту, моя прелесть, – извини.
   – Да? Но я мокрая насквозь! – Подняв полог, она продемонстрировала влажный цветок – оказалось, под мантией на ней были только кожаные чулки да коротенькая рубашка. Уронив платье, Бэла потянулась к пульту, и крепыши-голыши сразу встрепенулись, дружно налегли на постромки. Двуколка резво покатилась посредине улицы, сзади забухали каблуками Псы. Девушка повернулась к Эрику и провела ладонью по его животу вниз.
   – Милая, мы же пока в городе! – запротестовал он. – И тут слишком светло.
   – Но не терпеть же столько времени? – серьезно возразила Бэла. – До нашей усадьбы не так близко.
   И снова раздвинулись створки амбразуры. Вскинув подол, Бэла оседлала его колени, а ствол с охотой скользнул в горячую норку, будто лишь этого и ждал с прошлой ночи. Поерзав, девушка погрузила его в себя целиком и улеглась грудью на передок, словно и впрямь решила управлять голышами. Смирившись, Эрик запустил руки под обманчивую мантию и пополз ладонями по беспокойно шевелящимся бедрам. Кожаные чулки Бэды поднимались к самым ягодицам, но выше все было доступно его ласкам.
   – Ну, ты довольна? – спросил Эрик. – Продолжения не будет?
   – Почему же? – откликнулась девушка. – Ты работай, работай!..
   Зараженный ее дерзостью, Эрик повиновался. Бросая по сторонам невинные взоры, Бэла ритмично раскачивалась под его толчками, чуть слышно постанывала. Иногда на ее лице возникала странная гримаска, и тогда прохожие начинали удивленно оглядываться на двуколку. А Эрик тщетно старался себя убедить, что хоть его-то не замечают в тени кабинки.
   – Наверно, ты сумасшедшая, – предположил он. – Зачем заниматься этим на публике?
   – Этим можно заниматься когда и где угодно, – сквозь стиснутые зубы ответила Бэла. – Сейчас ты поймешь, только подними занавес.
   Охотно Эрик задрал ей подол до пояса, и глазам вновь открылся восхитительно тугой задок с нежной и гладкой кожей. Такой ракурс понравился Эрику даже больше, к тому ж теперь он любовался своей собственностью. Но скоро юноше стало не до созерцания, потому что гибкая талия Бэлы вдруг пришла в движение и на его простой поступательный ход начали накладываться разнообразные, тщательно выверенные колебания. Столь виртуозной любовной техники Эрику еще не доводилось встречать – девушка крутила тазом не хуже, чем Эрик мечами. Острота ощущений взлетела до опасной черты, но Бэла удержала юношу на самом гребне волны, и вместе с этим валом они стали вздыматься все выше, не пересекая, но отодвигая черту, – туда, где наслаждение становилось страданием… или безумием. И теперь Эрику было плевать на зрителей – он не оторвался б от Бэлы даже под страхом смерти. Наклонясь вперед, Эрик вобрал в ладони ее упругие груди, притиснул девушку к себе.
   По счастью, к этому моменту повозка достигла Срединной Стены и вкатилась в радиальный тоннель – один из восьми, разделявших Нижний Город на столько же изолированных секторов. Обычно в такое время Низкие затихали, торопясь отойти ко сну, но сейчас за полупрозрачными стенами угадывались мелькания фигур. Это могло встревожить, как и любое отступление от привычного, но только не Эрика в нынешнем его состоянии. Ибо он уже готов был рычать и выть от запредельной страсти, почти раздирающей его на части. Лишь перед самой заставой Бэла сжалилась над ним, в несколько движений доведя обоих до взрыва.
   Городские ворота они проехали, напустив на себя строгость и чинно восседая по разные стороны сиденья, чем наверняка удивили постовых. Но надо же было Эрику перевести дух?
   За городом их встретил ветер. Сумерки уже сгустились, а набежавшие к вечеру тучи забросали снегом окрестные поля и продолжали сыпать колючий порошок. Да что ж это делается с погодой?
   – Лучше б мы оседлали «жука», – заметил Эрик, завешивая кабинку прозрачным пологом. – Или у нас есть причины не рассекречиваться?
   – Не волнуйся, милый, – ответила Бэла, придвигаясь к нему. – Мои голыши выносливы, закалены, да и нам не будет холодно.
   – А скажи, подружка, где обучилась ты этим чудесам? – обнимая ее, спросил Эрик. – Возьмешь меня в ученики?
   – И немедленно!
   Теперь Бэла улеглась на передок спиной, скрестив голени у Эрика за поясницей, и уж тут дала себе волю, вскрикивая в полный голос и сотрясаясь в судорогах. Платье сбилось ей на горло, но девушке не было до этого дела, она не стыдилась наготы совершенно, будто оставалась Истинной лишь по виду. Выходит, нравы падают не только в Столице?
   Крохотный их островок тепла и уюта уносился неутомимыми голышами все дальше от городских стен. Какое-то время рабы шлепали по магистрали, исправно прижимаясь к обочине, когда их нагоняли тяжелые машины, затем свернули на невзрачное ответвление и побежали вдоль глинистого обрыва, поросшего редколесьем. Пока Бэла занималась больше собой, искусно подправляя ласки партнера, Эрик мог время от времени поглядывать по сторонам. После окончания Школы он почти не покидал Столицы и, уж конечно, не съезжал с магистралей на такие укромные тропы. Впрочем, вокруг уже стемнело настолько, что Эрик не мог видеть подробностей, но, судя по всему, места тут глухие. И вполне подходящие для засады.
   Двуколка наконец отвернула от обрыва и стала взбираться по длинному пологому склону. И чем выше они поднимались, тем сильнее сотрясались стенки под ветром. А что будет на вершине?
   С внезапным стоном Бэла притянула Эрика к себе, так что ему стало даже страшно за ее нежную плоть, и выгнулась в судороге. Повинуясь ее рукам, Эрик опустился коленями на дно тележки и задергался с девушкой в такт, торопливо лаская открытое ему тело, стремительно накатываясь на финиш.
   – Сейчас перевалим, и всё, – прерывисто выдохнула Бэла. – Ну сильнее, сильней!..
   И тут близкий треск заставил его вскинуть голову. Прямо перед глазами в пологе зияли пять небольших дыр, сквозь которые уже рвался ветер, выдувая из кабинки тепло. Вывернув шею, Эрик обнаружил сзади такую же аккуратную линию отверстий.
   – Чего ты? – недовольно позвала Бэла. – Нашел время…
   – Тихо! – Эрик лег на нее полностью, закрывая своей броней, нащупал под сиденьем игломет. – Мы теперь мертвы – совсем. Нас уже нет, понимаешь?
   Свободной рукой он коснулся пульта, подстегивая голышей. Придет время, и Эрик посчитается с убийцами – если найдет. Но сейчас он настроен на другое, и таким теплым его еще не заставали. Быстрей же, ребятки, ну быстрее!..
   Голыш из задней пары внезапно споткнулся и поник, с каждым шагом теряя силы, – из его лопатки проросло оперенье иглы. Выдернув меч, Эрик пропорол порог, перерубил постромки. Голыш молча повалился под двуколку, пропал из виду. Дьявол, хоть самому впрягайся!
   – Ну, давайте! – пробормотал Эрик, почти готовый выпрыгнуть голышам на подмогу. – Еще чуть…
   Из-за валунов возникли две смутные тени, рванулись коляске наперерез. Эрик пустил иглу в первую – та кувыркнулась. Вторая вдруг подпрыгнула и… распалась надвое. В следующий миг коляска содрогнулась, будто под Вздохом, оторвалась от упряжки и покатилась под уклон, быстро набирая скорость. Балансируя на руках, Эрик удерживал двуколку в шатком равновесии и зачарованно смотрел на связку, оставшуюся растерянно топтаться вблизи вершины. Вплотную к ней дрожал в воздухе небольшой снежный смерч – затем он надвинулся, и литые тела голышей стали рассыпаться, точно картонные. Духи, да что же это!.. Неужто этих бедолаг и впрямь разрывает Ветер?
   – Что там? – ужаснулась его лицу Бэла. – Пусти…
   – Тихо!
   Коляска подпрыгнула, налетев на Псиный труп, и на повороте врезалась в ограждение, ломая хрупкие прутья. Со всей силой Эрик даванул ногами, выбрасывая из кабинки себя и Бэлу. Сорвав остатки полога, они еще в полете разделились и упали на склон, тормозя всеми конечностями. А коляска уже кувыркалась с обрыва, разбиваясь в щепы о деревья и валуны.
   Вскочив на ноги, Эрик метнулся к девушке – та отчаянно извивалась, запутавшись в мантии. Нагнувшись, он притиснул Бэлу к земле, потянул за подол.
   – Сзади! – вдруг крикнула она.
   Крутнувшись, Эрик бездумно отбил атаку. Затем серия подхватила его и безотказно довела до заключительного удара, продравшего убийце черные латы. И вовсе это оказался не пластун, как можно было вообразить, а нормальный огр, даже Истинный. Хотя со знаком Тайного Воинства на панцире – вот новая радость! К тому же он не один.
   Торопясь, Эрик стряхнул тело с клинка и обернулся, с ходу раскручивая серию против второго чернолатника. Теперь ему противостоял двумечник и умелый, вполне освоивший те же наборы приемов. Но все ж не мастер. Наступая, Эрик с каждым ударом взвинчивал темп, и уже на девятом противник чуть запоздал с блоком, умерев недоучкой. Однако кто ж его натаскал так?
   Эрик снова шагнул к девушке, наконец сумевшей подняться, одним вывертом меча срезал ей мантию под самые ягодицы и толкнул Бэлу к краю уступа. Теперь снег шел густо, заполняя пространство мокрым пухом, и даже сквозь мощный гул водного потока Эрик различал хруст шагов от многих ног, бегущих по дороге, – все ближе. Вдвоем с Бэлой он съехал по склону, сколько успел, и вжался в липкую грязь.
   Над краем обрыва выросли восемь черных фигур, настороженно застыли. В руках по меньшей мере троих Эрик разглядел иглометы, и это его не обрадовало. Кажется, ребята не желали рисковать.
   – Где ж вы, юный друг? – гулко позвал знакомый голос. – Не пугайтесь, сегодня нам интересней ваша подружка. Поделитесь, а?
   Осторожно Эрик потянул из ножен меч. Жаль: хороший клинок, – а все же придется пожертвовать…
   Но тут за спинами Воителей выдвинулся из пелены тот же смерч, и они стали разваливаться один за другим, как голыши немногим раньше, – страшно и беззвучно. Да что ж это такое, а?
   Рядом стала подниматься Бэла – с застывшим, помертвелым лицом, – и Эрик очнулся. Рванув ее за руку, развернул, толкнул вниз. Следом прыгнул сам. Громадными скачками они перелетали с уступа на уступ, ловко уворачиваясь от корявых стволов, безошибочные на крутизне, какими могли быть лишь Истинные. И остановились на самом краю пенистого потока, черного от глины. Разом оглянулись, задрав головы.
   Вдогонку им скакал по уступам небольшой шар, позвякивая металлом. Он влетел прямо под ноги – машинально Эрик придавил его сапогом. Шар оказался шлемом, закрытым наглухо. Наклонясь, Эрик вздернул его за низкий гребень и раздвинул забрало. Не удержавшись, крякнул – насмешливо прищуря глаза, на него глядел Керкс. Вот и встретились, подумал Эрик. Лучше бы я убил тебя сам.
   – Убери это! – взвизгнула Бэла. – Дай…
   Выхватив у Эрика шар, девушка изо всех сил зашвырнула его в реку.
   – Действительно, – пробормотал Эрик, – на что мне две головы?
   Поглядывая вверх, он стал торопливо избавляться от доспехов, совершенно бесполезных сейчас.
   – Только не в воду, – ужаснулась Бэла. – Ненавижу холод!
   – Надеешься убежать от смерча по берегу? – возразил юноша.
   На склоне почудилось знакомое кружение снежинок – уже не колеблясь, Эрик обхватил девушку за плечи и вместе с ней бросился в поток. Дух перехватило от стужи, Бэла издала протестующий визг, но река уже подхватила и понесла их мимо засыпанных снегом скал. Упорно Эрик выгребал на стремнину, подальше от берега, по которому следовал за ними тоскливый голодный вой. Затем река плавно повернула вокруг отвесного каменного обрыва, и смерч наконец отстал… Или что это было?
   – Заснул? – Бэла дернула юношу за руку. – Усадьбу проскочим!
   Сквозь снежную пелену Эрик различил возле воды широкий приплюснутый купол и ринулся к нему, толкая девушку перед собой. Они вырвались из реки, взбежали по скользким ступеням к едва приметному входу, и массивные плиты сомкнулись за их спинами, разом оборвав рев потока и завывания ветра.
   Как и было обещано Эрику, дом оказался пуст. Стуча зубами, Бэла протащила юношу через уютные, экономно освещенные комнаты к самому центру, где обнаружился небольшой зал, умело камуфлированный под грот, впрочем избыточно живописный. Через голову девушка сбросила с себя остатки платья и по мелководью прошлепала к грозди полированных валунов, выпиравших из галечного пола в самом центре комнаты.
   – Ну что ты? – оглянулась она на Эрика. – Быстрей сюда!
   Недоуменно пожав плечами, он двинулся следом за подружкой и пристроился на теплых камнях вплотную к ней. Засмеявшись, Бэла коснулась неприметного бугорка, и тотчас пространство вокруг наполнилось гулом и шипеньем, десятки теплых струй ударили отовсюду, накрыв валуны слоем брызг. Непроизвольно Эрик задержал дыхание, но, оказалось, струи не доставали выше ключиц. Зато ниже кожу будто сверлило множество дрелей, норовя забраться под скудную одежду. Девушка обняла Эрика и затихла, положив подбородок ему на плечо. Дрожь постепенно уходила из ее тела, а вместе с ней, Эрик надеялся, и все ночные страхи. Ибо эти тугие всепроникающие струи настраивали на другое.
   Наконец Бэла зашевелилась и, постанывая от наслаждения, стала стаскивать с себя предмет за предметом, словно бы они мешали ей. Вздрагивающими руками Эрик помог ей избавиться от чулок, нерешительно взялся за рубашку. И оцепенел, потому что девушка вдруг принялась раздевать и его, а возражать теперь было б нечестно. Скоро наготу юноши скрывала лишь пена. Раздвинув колени, девушка потянула Эрика на себя, сомкнула его ладони на широком вороте. Повинуясь ей, он стал разводить руки.
   – Да, да, – прошептала Бэла. – Смелее!..
   Медленно Эрик разорвал на ее груди рубашку, высвобождая трепещущую плоть, и вода смыла обрывки. Девушка осталась совершенно, закончено голой – как младенец, как голыши, как Ю, – теперь и ее защищали от сторонних взглядов лишь брызги. Разорви меня Ветер! – ошеломленно подумал Эрик. А если спадет напор? Кто из двоих испугается больше?
   – Глупыш, не бойся! – засмеялась Бэла, впуская его в себя все глубже. – Оставь страхи толпе, и я поведу тебя к вершине, к совершенству… Только так, милый мой, только так! В полном слиянии, в полном доверии – блаженство. Доверься мне.
   Теперь Эрик не смог бы отступить, даже если бы захотел. Всем телом он ощущал ее наготу и ее страсть, словно вправду срастался с ней кожей. А спину его и бока продолжали долбить тугие струи, добавляя безумия нервам. Задохнувшись, Эрик втиснул девушку в себя и пронизал – почти грубо. Но она лишь теснее обняла гостя и зашептала в самое ухо:
   – Милый, мой милый, как ты красив!.. Люби меня – я твоя, каждой клеткой своей, каждым вздохом… Сильнее, сильнее, сделай мне больно!.. Еще сильней!
   Вдруг Бэла пронзительно вскрикнула, и тотчас юношу словно пронизала молния, свет померк в его глазах. Подхваченный валом, он возносился все выше, стремительно набирая скорость, пока не столкнулся с другим валом, столь же громадным, – и взрыв подбросил Эрика к самым небесам, расплескав по Вселенной…
   Нехотя юноша возвращался в сознание, подгоняемый чьими-то настойчивыми ласками – впрочем, на удивление приятными. Открыв пьяные глаза, увидел пристроившуюся между его бедер Бэлу, непринужденно забавлявшуюся с чужим сокровищем. И теперь нагота девушки показалась Эрику уместной – иного он и не потерпел бы в такой близи.
   – Решила меня уморить? – безнадежно спросил Тигр. – Дай передохнуть, я уже вычерпан тобою до дна!..
   – Не скромничай, моя радость! – засмеялась Бэла, ластясь к нему, словно кошка. – Ты оказался даже лучше, чем мы надеялись, а за эти два дня я должна многое тебе передать.
   – Значит, все-таки «мы»? – усмехнулся он. – Так и думал, что ты возникла на моем пути неспроста. Да еще с этим занятным значком на капюшоне… И что вы хотели: заманить меня, обезоружить, выставить голышом? Ну, вот он я!
   – Почему ж ты пришел, если догадался?
   Эрик усмехнулся снова.
   – Есть на этом свете существа, – объяснил он, – очень немногие, от которых я готов принимать даже удары.
   – Например, Ю? – вкрадчиво спросила Бэла.
   Юноша не ответил. Выжидательно на него поглядывая, девушка склонилась ниже и крепкими зубами медленно сдавила его жезл у самого основания. Эрик затаил дыхание.
   – Ты доверяешь мне даже это? – поинтересовалась она затем.
   – Если уж Псы иногда способны подставить горло… Слушай, милая моя, эта поездка с самого начала казалась мне рискованной, а тут еще, как выяснилось, за тобой охотятся Воители. Но ведь ты не такая безрассудная, верно?
   – И что?
   – А то, что здесь ты, видимо, не по своей охоте. Тебя подослали мои приятели-староистинные, я угадал?
   – Допустим.
   – Значит, они раздумали меня убивать – ведь это можно устроить гораздо проще. – Эрик чуть развел ладонями, демонстрируя свою уязвимость. – Чего ж они хотят от меня теперь?
   – Разговора, – серьезно ответила Бэла. – Ты готов?
   Она снова дотронулась до вершины валуна, и стена напротив растаяла. А взамен возникла фигура, завешенная тяжелыми латами и с кольцевой стрелкой на шлеме. Растерявшись, юноша напрягся, но Бэла с улыбкой шепнула: «Не пугайся, это лишь запись», – и он доверчиво обмяк.
   Не торопясь, панцирник стянул с себя шлем – Эрик увидел суровое и горделивое лицо высокородного Истинного, смутно ему знакомое.
   – Мое имя Тэн, – размеренно и негромко заговорило изображение, и девушка чуть прибавила звук. – Я тоже из рода Мант, как и Бэла. В прошлую встречу мы неверно друг друга поняли, и теперь я хочу внести ясность. – Пару секунд Тэн помолчал, будто собираясь с мыслями. – Мы не заговорщики и не безбожники, как, вероятно, ты подумал, и почитаем Ю, как самые ревностные из ее приверженцев… Но! – Тут он поднял железный палец, призывая к вниманию. – Мы поклоняемся ей, а не Безымянным Духам, коих вознесли ныне выше богини, превратив ее в заурядного посредника, в покорные уста этих всеведающих чудовищ. Свою веру в величие Ю, ныне поруганное, мы и зовем Старой Истиной. И ни о чем другом так не болят наши души, как о сохранности и благополучии Божественной. Но беда в том, что нас не подпускают к ней, а многие ли даже из Стражей любят Ю по-настоящему? Именно любят и именно ее. Если для прославления «истинной веры», потребуется гибель Ю, хоть один затруднится с выбором?
   – Что? – ошеломленно пробормотал Эрик. – Стражу поднять руку на Божественную!..
   – Почему нет, если это послужит умножению Порядка и ослаблению Хаоса? – будто услышав его, произнес Тэн. – А вот твой выбор будет иным, верно? Можешь не верить, но твой отец был одним из нас, за что и принял смерть. Однако душа его возродилась в тебе, и потому мы хотим, чтоб ты находился при Ю неотлучно и уберег ее от грядущих напастей, и провел через все бури. А затем – кто знает? – может, именно тебе удастся разбудить Спящую. Береги нашу богиню, Эрик, береги ее как жизнь, как душу свою, – это всё, о чем мы просим. А когда получится, мы придем к тебе на помощь.
   Экран потух. Эрик растерянно молчал, не зная, чему верить. В конце концов, подумал он, а что нового мне поручили? Я и так не отступился бы от Ю.
   – Честно говоря, – со вздохом сказала Бэла, – я уже не рада, что ввязалась в это дело. Мы же чудом спаслись!
   – А вот я доволен, что мы встретились, – откликнулся Эрик. – Хотя заранее готовил себя к худшему. Разве нам плохо вместе?
   – Мой милый, мне будет жаль расставаться, – огорченно подтвердила девушка. – С тобой, конечно, замечательно, но уж очень опасно… И все ж когда-нибудь мы встретимся опять, правда?
   И она вновь принялась распалять Эрика, методично и со вкусом.
   Много позже, уже совершенно вымотанный, юноша блаженно возлежал в обнимку с Бэлой, благодарно и бережно лаская ее тело, теперь знакомое ему каждой складкой. Права девочка, размышлял он лениво, лишь немногие способны возвыситься до наготы. И потому ее так охотно марают рабством. Но только с ней можно достичь заоблачных вершин. А полураздетость пусть волнует бездарей, недостойных Совершенства.

3

   Здешние двери Горн уже наловчился открывать без ключей и кодов, с закрытыми глазами. Конечно, являться в Львиный блок без предупреждения было рискованно, но тем занятней – надо же знать своих соперников!.. Неслышно Горн миновал крохотный лабиринт, проследовал знакомым коридором и застыл на пороге. Замечательно! Наконец-то он застал парочку врасплох. Ощерясь, Лот вдавливал Нору в стену, а та упиралась в его грудь руками, пытаясь высвободиться.
   Не раздумывая, Горн шагнул к ним вплотную, рывком развернул Лота к себе и с оттяжкой хлестнул пальцами по лицу. Избранного отшвырнуло на несколько шагов – он ухватился за рукоять меча, будто за опору.
   – Если ты, падаль, – внятно произнес Страж, – сунешься к Норе еще раз, я вырву тебе горло! – И он выставил перед собой пальцы, жесткие как дерево.
   – Напрасно, Горн, – сказала девушка. – Я бы и сама…
   – Молчи уж, – рыкнул он. – «Сама»!
   – Ты, животное, – процедил Лот, вытирая с лица кровь. – Это не последняя наша встреча, будешь еще мне руки лизать!..
   – Ну иди ко мне, – поманил Горн ладонью, – Иди – я добавлю.
   Лот круто повернулся и направился к выходу. Страж смотрел ему вслед с сомнением: не догнать ли? Уж очень кулаки чешутся…
   Но тут Нора крепко взяла Горна за руку и повлекла в глубь покоев, подальше от соблазна.
   – Вечно ты торопишься! – выговаривала на ходу. – Лот и от меня получил бы положенное… Ну успокойся, не нужен он мне. Никто мне теперь не нужен – только ты, мой зверь!
   Придержав девушку, Горн пальцем чуть поднял скуластое лицо, осторожно слизнул кровь с ее рассеченной губы.
   – Все же следовало ему врезать, – с сожалением заметил он. – Гниль, пакостит за моей спиной…
   – Слишком строг ты сегодня – ну улыбнись! – Нора засмеялась. – Разве Лот виноват, что так привязан ко мне?
   – Что ты понимаешь, дуреха? – возразил Горн. – Он утверждается за чужой счет, а это опасно – для всех.
   – Да ну его совсем!
   Торопясь, девушка втолкнула Стража в дальнюю комнату, сбросила с себя все и шагнула к свету, чтобы он смог лучше ее разглядеть. И Горн смотрел не отрываясь, ощупью высвобождаясь из доспехов.
   – Ну быстрей! – позвала она хрипло. – Что ты копаешься?
   Только он снял последнее, как Нора потянула его на себя, падая спиной в постель.
   – Хочу тебя! – жарко зашептала она Горну в ухо. – Милый мой, нежный, могучий!.. Хочу, чтоб ты стал Вождем, хочу гордиться тобой, ты – мое счастье, моя жизнь… Люби меня!
   Горн пьянел от аромата ее кожи и волос, от ее слов… хотя говорила она глупости. Девушка забилась под ним, отчаянно замотала головой, закричала, и его тоже захлестнуло жаркой волной.
   С каждой новой встречей Нора изумляла Горна все больше. Нет, она действительно была тщеславной, алчной, жестокой, а кое в чем фанатичной до исступления, – но все это оказалась замешано на таком заряде врожденной чувственности, что у Горна захватывало дух, словно над бездной. Черт знает, что они вытворяли друг с другом, как взаимно влияли – точно гремучая смесь. И куда это заведет?
   Когда у девушки не осталось сил даже на крик, а приступы содроганий начали сливаться в один, грозя разнести ее на части, Горн нехотя умерил ласки, давая передышку обоим. Распластавшись на нем, Львица рыдала взахлеб, но еще втискивалась в любовника из последних сил, будто пыталась зарыться. Покачивая ее на своих глыбах, Страж гладил девушку по голове, по спине, осторожно сдавливал ягодицы, и постепенно она успокаивалась. Дыхание становилось реже, дрожь стихала. Наконец, прерывисто вздохнув, Нора улеглась щекой на его плечо и расслабилась совершенно.
   – Эй, – произнес Горн, озираясь, – а ведь тут я еще не бывал!
   Комнатка оказалась крохотной, постель занимала едва ли не ее половину. Но одну из стен украшал вполне приличный пульт с несколькими экранами и выходом на здешний вычислитель. В другом углу, за прозрачной занавеской, помещалась совсем уж миниатюрная душевая. Остальной площади едва хватило на небольшой стол и пару кресел.
   – Только сейчас заметил? – утомленно спросила Нора.
   – До того ли было? – хмыкнул он. – На тебя только и глазел, как идиот!
   Девушка польщенно засмеялась.
   – В этой каморке нас не достанут ни Лот с Псами, ни Кон со своими пещерниками, – объяснила она. – Чего мне хочется меньше всего в такие минуты – это оказаться застигнутой врасплох. Да и жаль было бы прерываться, верно?
   – Но это-то тебе к чему? – указал Горн на пульт.
   – По-твоему, я лишь красивая растленная дурочка, которую Тор раздает направо и налево?
   – А разве нет? – поддразнивая, спросил он.
   – Во-первых, мой милый, я тебя сама выбрала, нутром учуяла, какой ты чудовищный зверюга – бесстрашный, неукротимый, ненасытный…
   – Во-вторых?
   – А во-вторых, к твоему сведению, я не просто одна из внучек Тора, я – единственный ребенок Вождя Горных Львов. Ты понимаешь, что это значит? Сам Тор из Горных, и недаром Лот устроил на меня охоту!..
   – Отец, надо думать, погиб?
   – Да, – подтвердила девушка. – Очень рано. А мать… В общем, Тор заменил мне всех.
   – И любовника?
   – Вот это тебя не касается.
   – Ошибаешься, – сказал Горн. – Теперь – касается. Ты моя, ясно? И делить тебя я не намерен ни с кем.
   – Ладно, оставим. – Нора легонько куснула его за ухо. – Пока ты не принялся за меня снова, лучше поговорим о делах – не против?
   – О делах? – удивился он. – С тобой?
   – Ты не понимаешь. – Девушка нетерпеливо вздохнула. – Фактически я уже возглавляю Горных Львов. А для Тора я первый помощник – тем более тут, в Столице.
   – Что, новые порядки старикану не по уму?
   – Горн!..
   – Ладно-ладно, – проворчал он. – Стало быть, он и тебя подключил к похищению? Вот не было печали!
   – Все равно же я многое знаю. А в здешних сплетениях ориентируюсь даже лучше.
   – Н-да? – с сомнением спросил Страж. – Выходит, Тор и вовсе ноль?
   – Ну Горн! – снова воскликнула она.
   – Ладно, чего уж теперь… Давай говорить.
   Он вдруг заметил, что их сплетенные тела вкрадчиво и словно бы сами по себе трутся друг о друга, никак не реагируя на разговорные перепады. Вот так бы в остальном.
   – Ну хорошо, – деловито заговорила Нора. – В целом вы с Тором договорились, теперь пора обсудить детали.
   – Вот эти? – спросил Горн, шлепая ее по заду.
   – Милый, хватит, а?.. Ну соберись!
   – Поехали, – со вздохом сказал он.
   – Так вот, главная твоя задача: вывести Ю через один из запасных выходов. Справишься сам или нужна помощь?
   – Внутри? – Горн хмыкнул. – Чтоб ты знала, Храмовый Лабиринт не чета прочим, он занимает ту махину едва не целиком. Есть у вас проводник?
   – Если потребуется, найдем… Ну что, помочь?
   – Обойдусь. Что дальше?
   – Собственно, ничего. Твое дело: доставить Ю на Храмовую площадь. Там мы тебя встретим.
   – И как вы проберетесь через Дворцовое Кольцо?
   – А на что, по-твоему, Лот?
   – Ага, – медленно сказал Горн. – Так здесь замешан и начальник Дворцовой стражи? Ну, замечательно!
   – Да в чем дело-то?
   – Вам что тут, парад? Столько народу задействовано!.. Проще было сообщить Уну напрямую – ведь Лот у него в любимцах.
   – Но послушай, моя радость, – вскинулась Нора. – Это во Дворце Лот начальник стражи, а здесь он – Лев и сын Главы. И это его прайд.
   – А если ему больше нравится быть начальником?
   – Прикуси язык, чудище! В нашем роду не было предателей.
   – Так будут, – заверил Горн. – Просто раньше Львам не подворачивались стоящие приманки… Кстати, и ваши союзнички мне не по нутру, – добавил он. – Черт знает, что творится: только подыщешь себе приличного партнера, как за ним увязывается свора швали!
   – Раз ты такой пугливый, – в сердцах бросила Нора, – нечего было вообще в это влезать!
   Однако даже не попыталась с него подняться.
   – А давай сделаем иначе, – предложил Страж. – Пусть Лот занимается вашим поручением, а я тем временем проведу Ю окольными путями.
   – Это какими же?
   – Вот это – мое дело, – сказал Горн. – В конце концов, что вы теряете? Если я попадусь, вы ни при чем, а если Лот все-таки подведет, то дело выгорит и без него. Вам останется лишь вывести Ю из Столицы… Ну, как?
   – Тор не пойдет на это, – возразила девушка. – Он терпеть не может отсебятины.
   – Но ты ж его советница? – Горн тихонько пощекотал ее за бока. – Убеди.
   – Да? – ядовито спросила Нора. – Сейчас!
   Не выдержав, она прыснула. И почти сразу ее тело стало наполняться сладким трепетом, словно в предвкушении.
   – Вообще Тору даже необязательно говорить. – Постепенно ласки Горна делались настойчивей, и девушка уже тянулась за его ладонями, как очарованная. – Но ты в эту Дворцовую затею не влезай, ладно? Лучше дождись меня здесь.
   Теперь он и сам стремительно заражался от Норы дрожью, а его голос с каждым словом звучал хриплее, напоминая уже ворчание зверя. И снова жутковато взбухали мышцы, распираемые неведомой мощью. Медленно Горн перекатился, подминая девушку под себя, и тотчас она обхватила его торс всеми конечностями, придавленно застонав. Вот теперь они опять сделались заодно, полностью и без оговорок.
   Краем глаза Горн увидел, как тяжелый дверной полог пополз в сторону, и тут же густой голос пророкотал:
   – Не пугайтесь, дети, это я.
   Горн круто развернулся и уперся бешеным взглядом Тору в глаза.
   – Это я, сынок, – повторил Глава, усмехаясь. – Убери меч.
   – Разови вас Ветер, Тор, – взорвался Горн. – Я не привык, чтобы мне мешали!
   – Придется привыкать, мой мальчик, – такие уж у нас порядки.
   – А мне плевать! – рявкнул Страж. – Убирайтесь, Тор!
   Девушка вдруг отпихнула Горна и поднялась, глядя в сторону. Зарычав, он схватил Нору за руку, рванул к себе. Она упала на колени и осталась так стоять, отворачиваясь по-прежнему. Горну захотелось ее ударить.
   – Ладно, хватит! – повысил голос и Тор. – Разговорился!
   Горн зло толкнул девушку и, запахнувшись в плащ, перебрался в кресло, угрюмо разглядывая старого Льва.
   – Прикройся, дурочка, – негромко велел Глава. – Хотя бы дома блюди приличия.
   Нора послушно натянула на плечи одеяло.
   – За этим вы и явились? – мрачно спросил Горн. – Поучить нас приличиям?
   – За этим тоже, – ответил Тор. – Хочешь владеть Норой, веди себя пристойно, не то заберу в момент! А эти новомодные ухватки прибереги для дворцовых шлюх – чтобы здесь я больше не видел такого!..
   – А кто вас сюда звал, Тор?
   – Глава Тор! – прогремел старик. – Запомнишь или повторить?
   – А провались ты в Подземелье, Глава Тор, – со скукой произнес Горн и стал одеваться, не обращая больше внимания ни на кого. – С меня довольно.
   Раздувая ноздри, Тор следил за ним налитыми кровью глазами. Похоже, он не привык к подобному обращению – но это его проблемы.
   – Сядь, – наконец сказал Лев. – Займемся делом.
   – Не будет Норы, не будет и дела, – откликнулся Горн. – Она моя, ясно вам? Я убью любого, кто станет между нами, я убью ее!..
   – Уймись, бешеный! – прикрикнул Глава. – Ты потеряешь всё!
   Страж уперся о стол руками и наклонился к Тору. Щека его дергалась, но говорил он даже тише обычного:
   – Слушайте, старина, я не той породы, чтоб о меня вытирать ноги. Либо я получу, в чем нуждаюсь, либо порушу все – и плевать на последствия!.. Я не поддаюсь дрессировке – учтите это, Тор, – а играть со мной опасно. И Нору я не отдам никому.
   – Сядь! – снова велел Тор, оскаля желтые клыки. – Я понял тебя. Если не договоримся, одному придется умереть, – вот и все. Мне это подходит.
   Нехотя Горн опустился в то же кресло, раздраженно пнул Нору в округлый зад, туго обтянутый одеялом. Девушка только оскалилась в ответ.
   – Мне нужна Ю, – заявил Тор. – И побыстрей – время на исходе.
   – Знаю, – подтвердил Горн. – Скоро быть грозе.
   – Что ж, ограм не вредно пройти через очищение… Когда ожидаются следующие Откровения?
   – Как будто вы не знаете!..
   – Послезавтра, да. Ты готов?
   – Мы уже обговорили все – с Норой.
   – И все-таки?
   – Обеспечьте транспорт. Прочее – не ваша печаль.
   Глава задумчиво пожевал губу.
   – Кто-то пытался нас опередить, – произнес он затем. – Если б не ты…
   – Я свое дело знаю и слово держу. Однако играть мы будем на равных.
   – Но запомни, парень: вздумаешь крутить!..
   – И вы запомните, Тор, – снова распаляясь, заговорил Горн. – Что бы ни случилось, Нора принадлежит мне. А если вам опять вздумается ее подарить, заранее с ним попрощайтесь, потому что долго ему не жить.
   – Ладно, – грозно молвил Тор, – разговор не кончен.
   Он рывком поднялся и вышел из комнатки. С минуту, медленно остывая, Горн сверлил взглядом колышущийся полог, затем перевел его на Нору. Обхватив руками колени, девушка упорно смотрела в сторону. Золотистые ее глаза светились в сумраке, точно у волка.
   – Эй, киска! – позвал он.
   Нора не отозвалась. Страж опустил тяжелую руку ей на плечо:
   – Эй?
   – Отстань! – выкрикнула она. – Ненавижу!
   Только сейчас Горн заметил, что девушку снова сотрясает дрожь, хотя теперь это мало походило на страсть. Осторожно он повернул ее лицо к себе и понял, отчего так блестели глаза: в них стояли слезы.
   Горн поднял девушку на руки, и та вдруг стиснула его шею с такой силой, будто хотела задушить. Дрожь стихала, зато слезы потекли обильней.
   – Идиотка, добаловалась, – всхлипнула Нора. – Ребенка мне от него захотелось!
   – Для улучшения породы?
   – Умолкни!.. Я хочу лишь от тебя, понял?
   – Не вполне, но ладно, – ответил, Горн и понес ее к постели. – А если вашему Главе вздумается помешать нам еще раз, я проломлю ему череп.
   Аккуратно он уложил девушку посреди постели, выпаковал из одеяла. Заворчав, склонился над ее прелестями и который раз за сегодня принялся их пробуждать. И опять они откликнулись без промедления.
   – Ради Всемогущих Духов, не задирайся с Тором! – смогла еще выговорить Львица. – Пойми, ты против него щенок, несмотря на всю свою силу.
   – Да провались он в Подземелье! – проворчал Горн, возвращаясь в наново разогретое тело. – До него ли теперь?
   Со стоном Нора притянула его к себе.

1

   Он скользил вдоль стены бесшумно и невесомо, точно тень. В коридоре было абсолютно темно, но это мало его трогало. Наверное, никто другой не изучил с таким тщанием расположение бесчисленных ходов и комнат Храма, вплоть до самых тайных, а если и изучил, не смог бы избежать «глазков» страж-системы, рассеянных всюду.
   Выставленный вперед меч наткнулся рукоятью на препятствие и заскользил в ножны. Человек остановился, вслушиваясь, затем осторожно надавил на дверь, прошмыгнул в щель, тем же неслышным, летящим шагом миновал сумеречный коридор и дальше двинулся обычной поступью Стража, расслабленной и настороженной. Еще немного покружил по Лабиринту, после чего пронизал мощные, усиленно охраняемые двери и очутился на Храмовой площади.
   Громадный купол Храма здесь продолжали массивные, провисшие под своей тяжестью балки, полого спускаясь на крышу Дворцового Кольца. А между балками трепетала тугая прозрачная пленка, спасавшая горожан от капризов беспокойного климата.
   Широкими шагами Страж пересек площадь, миновал Дворец и вышел на радиальный проспект, тоже накрытый пленкой и прямой настолько, что просматривался до самой Срединной Стены. На углу, под присмотром пожилого Пса, скопилось с полдюжины мускульных экипажей. Взмахом руки Страж подозвал один, взгромоздился в хрупкую коляску и опустил ладонь на крохотный пульт. Двое голышей-ездовых, похожих словно двойняшки, разом налегли на постромки и с видимой охотой затрусили вдоль единообразных гранитных блоков. Застоялись, родимые…
   Чем больше удалялась коляска от центра, тем ниже становились блоки и пустяковей населяющие их роды, хотя Истинными тут были все. Надвигался вечер, и улицы заполнялись прохожими, экипажами. А по выставочным лоджиям рассаживались созревшие для гаремов девицы, бесстыдно выряженные – точнее, оголенные до последней степени приличия. На свое беду, эти милашки не удовлятворяли стандартам рода, а таких предпочитали сбывать на сторону – конечно, если находился покупатель. С демонстративным презрением красотки-Истинные поглядывали сверху на конкуренток из Нижнего Города, худосочных и суетливых, вынужденных подвергаться ежедневному унизительному отбору на граничных постах. Действительно, у беспородок почти не было шансов продать себя надолго – но они и не претендовали на многое.
   Завернув за угол, Страж отпустил экипаж и наскоро прокрутил обычную процедуру, избавляясь от возможной слежки. Вряд ли он уже был на подозрении, но время от времени проверяли всех придворных. Покончив с этим, Страж оказался перед заветной дверью и настороженно вступил, надеясь на лучшее, но не забывая о прочих вариантах.
   Как и обычно, он застал хозяина за пультом, погруженнным в работу. Оторвав глаза от экрана, Крис с удивлением воззрился на гостя. Хотя мог бы и напугаться – точно так же возникают Воители.
   – Я помню ваши наставления, – произнес Страж. – Но не прийти не мог.
   Молча Крис указал на кресло. Страж c охотой развалился, сохраняя на лице выражение надменной и свирепой веселости.
   – В роль вжились – не придерешься, – с усмешкой признал хозяин. – Все-таки, что вас привело?
   – Чрезвычайные обстоятельства, Крис. Кажется, я нащупал нить.
   – Говорите.
   – Сперва вопрос. К вам не попадал плантационный либо фабричный рабошлем? Меня интересуют современные образцы, то есть последние лет двенадцать.
   – Увы, – вздохнул Крис. – Если желаете, могу проверить, но вряд ли – я бы помнил. Почему-то ни одному из беглецов не пришло в голову захватить с собой рабошлем.
   – Включая меня, – согласился Страж. – Ладно, обойдемся… Видите ли, я обнаружил, что в последнюю модель рабошлема вставлены два – понимаете? – два приемника. Причем неравноценных, так что это не может быть обычным дублированием.
   – И в чем разница?
   – Я пока мало знаю, но, видимо, доминирующим является резервный приемник. Но вот для чего он служит, на какой передатчик нацелен?.. Вот что, Крис, – Страж клацнул кованой ладонью по столу, – раздобудьте мне одежду шестибуквенного – поскромнее. Я зайду… завтра?

2

   На сегодняшний вечер Эрик присмотрел себе экзотическую дичь – гостью из далекой Тиберии. Девушка была миниатюрной, грациозной, очень общительной, легко и охотно срывалась на смех. Шар пепельных кудряшек и меховой комбинезон делали бы ее похожей на пушистого зверька, если б не глубокий вырез на груди да перетянутая широким поясом талия. Вряд ли девочка была чистых кровей, но в Тиберии, по слухам, вообще не сохранилось настоящих Истинных. Что-то Хранители недоглядели там, и – размылись грани. Наверное, очень соблазнительны оказались тамошние туземки; и это их качество в полной мере унаследовала новая Эрикова подружка. Звали ее Тиной.
   При первой возможности они, вместе с теплой компанией молодых придворных, покинули общий зал и расположились в уютной кабине, разделенной хрупкими перегородками на четыре сектора. В каждом из них помещался диван, а центр кабинки занимал общий стол, щедро груженный яствами и напитками. Над столом плавно вращалась перевернутая пирамида, со всех граней сияя сценами из очередной псевдоисторической постановки.
   Скинув сапожки, Тина тотчас же разлеглась на упругих подушках и опустила застежку комбинезона до пояса, обнажив холмики девственной груди. Эрик присел рядом и стал кормить ее с ладони квадратиками желе. Прикрыв глаза и давясь от смеха, Тина ловила подвижными губами его пальцы, но иногда кусочки шлепались ей на шею или грудь, и тогда Эрик с удовольствием подбирал их языком. Другой рукой он щекотал ее маленькие розовые подошвы, отчего девушка звонко хихикала и поджимала пальчики, или небольно щипал сквозь мохнатые штанины. Все чаще его ладонь будто ненароком соскальзывала с худенького бедра Тины, осторожно раздвигала шерстяные пряди и через невидимый разрез касалась нежных, уже чуть влажных складок, и тогда девушка замирала в сладком томлении. Пока это было лишь игрой, ни к чему, в общем, не обязывающей. Они еще могли обменяться партнерами с любой из здешних пар или вовсе покинуть кабину и поискать себе другую компанию, а то и вернуться в зал, – все это могло случиться, однако Эрик чувствовал иное: они подходят друг другу.
   И большинство их компаньонов не спешили уединяться. Только в соседнем секторе сразу отгородились занавесом угрюмый верзила Буйвол и столь же необщительная девица из рода Питонов. Впрочем, они угодили в этот состав случайно и явно не для разговоров. Зато прочие знали друг друга отлично.
   Напротив Эрика расположился испытанный приятель Биер, усадив на колени Гжину из рода Куниц, темную как смола и подвижную словно ртуть, – бывшее Эриково увлечение. С первой минуты Биер запустил руки под ее просвечивающие одежды, что неудивительно: они развлекались вместе уже не раз.
   Последний сегмент оккупировал Эст. Вот он разжился сразу двумя подружками, хорошенькими крепышками Росомахами, но совершенно этим не смущался – о его ненасытности ходили легенды. Сам большой оригинал, он и девушек ценил за раскованность. А уж нынешние его пассии приблизились к самой грани – их прикрывали только кожаные чулки да коротенькие платья, из-под которых то и дело мелькали тугие попки.
   – Все-таки жаль, дружище Тигр, что вы не фехтовали, – говорил Эст, обложившись девами, точно подушками. – Ваше участие в поединках делает их вдвое зрелищней.
   – Сегодня у меня постный день, – ответил Эрик, с улыбкой глядя на тиберийку. – Как правило, эти «жемчужины» слишком упитаны.
   – Вы правы, пышные телеса нынче не в моде, – вздохнул коротыш. – Но вы обещали мне несколько уроков – помните?
   – Раз обещал, о чем разговор?.. Только учтите, мой друг, скоро мне опять выходить на службу. Горн и так, наверно, меня заждался.
   – Кстати, Эрик, – вмешался Волк, – отчего ваш напарник не посещает Дворцовые вечеринки? Может, он скопец?
   – Вот уж вряд ли! – рассмеялся юноша. – Просто предпочитает скрадывать зверя ближе к логову.
   – Однако! – удивился Биер. – И кто ж его избранница?
   – Господа, воздержимся от сплетен! – весело воззвал Эрик. – В конце концов, это касается лишь самого Горна.
   – Ну расскажите, вреднюга! – Гжина швырнула в него ягодой. – Говорят, ваш приятель такой забавный!.. Например, он обожает голышек… то есть любит раздевать своих подружек догола, представляете?
   – Не знаю, милая, не знаю, – с принужденным смехом ответил Тигр. – В любом случае, он сохранил нам Божественную, а за это можно многое простить, не так ли?
   Гжина скорчила недовольную гримаску. А Эрик возблагодарил Духов, что у него хватило ума не примерять эту болтушку на роль… кого? Ах, черт!
   – Наш красавец скромно умалчивает о собственных заслугах, – заметил Эст. – Но между прочим, друзья мои, обратите внимание, как странно сходятся крайности: богиня и рабыни одинаково наги, а кроме того, как Ю, так и голышки танцуют!.. И знаете, что-то в этом есть. Ну, в самом деле, зачем нам паковать себя в скорлупу, какой смысл? Жизнь стала уютной и безопасной, во всяком случае под городскими Крышами, за стенами блоков. А наша привязанность к одежде – предрассудок, не более. Так давайте ж от него избавляться!
   – Желаете учредить новую моду? – усмехнулся Биер. – Боюсь, не поймут.
   – Ой, а интересно бы попробовать! – загорелась Гжина, но тут же ойкнула громче, словно бы ее ущипнули, и оскалилась на Волка.
   – Псов на вас нет, – проворчал тот благодушно.
   – Кстати, – неожиданно вспомнил Эрик, – а вы заметили, что с улиц пропали Псы? Будто сдуло! За целый день не встретил ни одного.
   – То-то поубавилось вони! – возрадовался Вепрь и защекотал своих молчаливых подружек. – Душечки мои, а вы что об этом думаете?
   – И Хранители куда-то девались, – задумчиво продолжал Эрик. – К чему бы это, а?
   – Полагаете, снова устроили Большую Охоту? – спросил Биер. – И на кого же они спустили свои своры теперь?
   – Откуда мне знать? Я Страж, всего лишь, – со мной не советуются.
   – А с кем они вообще советуются? – с кривой ухмылкой произнес Волк. – По-моему, им даже на Откровения плевать.
   – Тише, мой друг, тише! – вполголоса предостерег Эст. – Здесь не лучшее место для таких речей.
   – Может, они прочесывают Нижний Город? – предположил Эрик. – Признаться, тревожно мне что-то…
   – А слыхали новость? – Загадочно улыбаясь, коротыш оглядел приятелей. – Сегодня Невидимки впервые напали при полном свете.
   – Вот, дождались, – проворчал Биер.
   – Ой, да бросьте вы! – возмутилась Гжина. – Кто сейчас верит в эти сказки?
   – Я, – неожиданно сказала Тина, подняв голову. – Это дурной знак. Бабушка рассказывала мне…
   Мужчины дружно рассмеялись, и кроха умолкла, обиженно поджав губки.
   – Есть такая примета, есть! – подтвердил Биер. – Можно над нею смеяться, можно не верить, но, действительно, последнее время несчастья сыплются на нас, как из мешка. А если еще и подтвердится слух о гибели Большого Десанта…
   – Вы что-то знаете? – заинтересовался Эрик. – Давно об этом не слышно – будто обрезали. А как известно, молчание не к добру.
   Биер развел руками, едва не уронив свою подружку, – та возмущенно пискнула, но Волк уже подхватил ее.
   – Эх, господа мои, лично меня военная карьера совершенно не прельщает, – заявил коротыш. – Конечно, это шанс для худородных, но мы, слава Духам, в жизни устроены неплохо. Да и с кем сейчас воевать? Весь материк уже под нами, а что до Второго – так существует ли он вообще?..
   Ладонь Эрика уже прочно обосновалась между Тининых бедер, а пальцы проникали в нее все глубже, – малышка жмурилась, трепетала, постепенно разводя колени шире, и ее волнение передавалось юноше словно бы через кожу. Теперь он не сомневался, что сумеет подвести ее к блаженству даже без слияния, на одних ласках, – кажется, уроки Бэлы не пропали даром. К тому же девочка одарена природой на диво и еще не испорчена Дворцовыми пошляками.
   – Наш Везунчик по-прежнему витает в облаках, – насмешливо молвил Биер. – Не пришлось бы начать завоевания сызнова. Империя трещит по швам, и если наши десантники впрямь провалили дело…
   – Нет уж, не уговаривайте! – отозвался Эст, в две руки лаская подружек. – Как хотите, но армия с ее муштрой и грубыми нравами не для меня. В нежном возрасте я хватил этого под завязку – если помните, мой родитель командовал корпусом в последней кампании, и это испортило его на весь остаток жизни. – Коротышка звучно расцеловался с каждой из Росомах и заключил: – И вообще, господа, прошли времена, когда гвардейские батальоны комплектовали из сородичей. Теперь там обходятся наемниками.
   – Раньше мы дрались за добычу, – пояснил Волк. – А ныне армия лишь добавляет Империи земель и рабов. Но вскоре, может, придется воевать за собственные жизни.
   – Мой дорогой, вы слишком мрачно смотрите на вещи.
   – Просто я лучше осведомлен. Это даже смешно, старина. Вся страна бурлит, а вас не заботит ничего, кроме дворцовых сплетен.
   – Надеюсь, вы все же преувеличиваете, – вмешался Эрик. – Очень не хотелось бы марать мечи о Грязь.
   Закусив губу, девочка вдруг забилась под его рукой, тоненько застонала. И самого Эрика захлестнула волна нежности, захотелось выкинуть из головы всё и наконец остаться с Тиной наедине. Малышка прелесть, он смог бы далеко ее увести… Стиснув бедра, девочка остановила его руку и оцепенела, вслушиваясь в себя.
   – Между прочим, и Львов сегодня не видно, – внезапно сообразил Эст. – Это уже походит на мор, вам не кажется?
   – Я слышал, ночью Львиный блок пытались захватить, – откликнулся Биер. – Что-то они затевали против императора. Но Львы заблаговременно убрались, и Ун остался с носом.
   – Конечно, Тор готов отрубить себе голову, лишь бы на нее не надели рабошлем, – сострил Эст. – Но Биер, выходит, вы узнаете столичные новости раньше меня!.. Что ж вы отмалчивались?
   – Служба такая, – усмехнулся Волк, придерживая Гжину, порывавшуюся сплясать прямо у него на коленях. До недавнего времени танцы считалось дурным тоном, но вкусы меняются, и кто знает, может, в скором будущем Дворцовые залы заполнятся танцующими ограми?
   А ведь Эст прав, внезапно подумалось Тигру. Откуда у Биера такая осведомленность? Кстати, именно Волк мог подсмотреть маршрут моей загородной поездки… Да ну, бред! – устыдился юноша. Зачем это ему? Слишком я стал подозрительным. Хотя, если уж быть последовательным…
   Распахнув глаза, Тина радостно улыбнулась и потянула Эрика на себя. Засмеявшись, он вскинул руку, чтобы задернуть занавес.
   Неожиданно музыка оборвалась, а пирамида погасла, погрузив комнату во тьму. Затем ее грани снова вспыхнули, и бархатный голос объявил:
   – Достопочтимых гостей просят не волноваться. Какие-то недоразумения с Грязью – стража разбирается. Приглашаем всех вернуться в парадный зал.
   – Не нравится мне это, – процедил Волк и с размаху шлепнул подружку по узкому заду. – Ну-ка, радость моя, поднимайся, живо! – И они исчезли за дверью.
   Побледневшая Тина тоже вскочила и босиком кинулась к выходу, потянув за собой Эрика. Ухмыльнувшись, он подхватил ее сапожки и побежал рядом, прикидывая, где разжиться оружием. Разве у друзей-стражников одолжить?
   Сдав Тину вместе с сапожками ее озабоченным родичам, Эрик огляделся и устремился к Дворцовым воротам. Пробегая через коридоры, выхватил из сумрака развеселившую его сцену: неугомонный Эст под шумок притиснул в нише одну из дородных жен Буйволиного Главы и торопливо в нее вживлялся, рискуя подпортить породу этим здоровякам, – похоже, женщина растерялась до полной уязвимости. Хохотнув, Эрик хлопнул коротышку по плечу и заспешил дальше, высматривая стражников. Но лишь у самого выхода наткнулся на одного, тоже бегущего куда-то. Ухватив его за локоть, Эрик спросил:
   – Что стряслось, Фрейк, не объясните?
   Тот попытался было вырваться, но Тигр умел быть настойчивым.
   – А, это вы, – нехотя признал Фрейк. – Слышали же: Грязь взбунтовалась. Их там столько!..
   – Так это всерьез?
   – Еще бы! Похоже, Низкие двинулись на нас всей армией – все радиусы забиты машинами… Проспали, разорви Ветер их и нас!
   Стражник сорвался с места, и больше Эрик его не удерживал. Выходит, это бунт? – озадаченно думал он. Как интересно. А что теперь станет с Ю? Клянусь Горой!..
   Подхваченный жаркой волной, Эрик бросился вон из Дворца.

3

   Уже третий час Горн подпирал стену в тесной нише, медленно наливаясь злобой. Напротив, в абсолютно такой же нише, громоздилась похожая на него панцирная фигура. Но той терпеть было не в пример легче, поскольку она-то являлась обычным чучелом, а Горн лишь временно замещал набитого опилками болвана. Да еще должен был усматривать в этом особую честь: как же, ему доверили пост в покоях Божественной!.. Вдобавок, его произвели в Старшие Стражи – далеко зашедшие последствия недавнего покушения.
   Ну ладно, честь честью, однако невыносимо хотелось жрать. Именно жрать – чавкая, урча и глотая громадными кусками. На крайний случай сгодились бы орехи, тем более мешочек их припасен под панцирем – лишь руку протяни. Но вот шевелиться Горну было настрого запрещено. За любую помеху божественным мыслям его могли выпереть не только из этой комнаты, но и вообще из Храма, – охрани нас Ю!
   Скосив глаза, Горн уперся раздраженным взглядом в богиню. В несуразной позе, странно сплетя ноги, она восседала на упругом пуфе, придвинув к себе выдвижную панель, соединенную с пультом тонким кабелем. Пальцы одной руки были погружены в гнезда считывателя, кисть второй взбесившимся пауком металась по клавишам. На экране творилось невообразимое: переплетались спирали, вспыхивали и беззвучно взрывались цветовые пятна, изредка удавалось различить обезумевшие в танце фигуры. Время от времени Ю отрывалась от пульта и принималась танцевать сама – что называется, думала вслух.
   Скептически щурясь, Горн разглядывал ее ухоженное тело, напрочь лишенное не только покровов или стыдливости (в самом деле, кого стесняться богине: не рабов же своих?), но и женственности – при сохранении всех внешних атрибутов и безупречных пропорциях. Правда, на вкус Горна богиня была чересчур изящной, однако с самого утра он уже настолько истомился желанием, что согласился бы сейчас даже на худосочных, недозрелых жриц. И сама Божественная была юной, но Горн знал, что протянет она еще лет пять-шесть от силы, даже если ни одно из покушений не увенчается успехом. Удивительный ее мозг, взращенный в Божественном Чреве и превращенный воспитательным ритуалом в уникальное орудие, работал с полной загрузкой, без отдыха и переключений, – и это сжигало его.
   А поразмыслить Божественной было над чем. Конечно, Откровения не могут лгать, тем более ошибаться, – кто ж этого не знает! Но как еще можно назвать экспедицию на Второй Материк, если не ошибкой? На что нарвались там, пока не ясно, но от прославленной гвардии остались ошметки. И теперь Уну будет непросто выкрутиться – конкуренты и завистники своего шанса не упустят. Так что думай, Ю, думай! Авось и помогут тебе Безымянные…
   Внезапно девушка дернулась, выгнулась в жесточайшей судороге. Мгновенно Горн махнул рукой – его меч с силой вонзился в кабель, вырвав сноп искр и начисто отделив панель от пульта. Обмякнув, Ю беззвучно опрокинулась на ковер, и в ту же секунду в покоях погас свет. Чуть позже бледно замерцали аварийные лампы. Что еще за фокусы? Обнажив второй меч, Горн раздвинул дверные портьеры и выглянул в охранную комнату.
   Двое Стражей уже перегораживали вход в Лабиринт, изготовя клинки, еще двое склонились над пультом страж-системы, озадаченно перешептываясь и вглядываясь в потухший экран.
   Так, дождались! – подумал Горн. Готов ли я?
   – Бросьте терзать клавиши, Корд, – произнес он. – Храм обесточен.
   Корд кивнул и выпрямился, выжидательно глядя на Горна. Бесценное качество для подчиненного – немногословность.
   – Возьмите фонарь и бегом на центральный пост, – приказал Горн. – Остальным быть наготове.
   Молча салютовав, Корд нырнул в темную пасть Лабиринта.
   – Полагаете, это мятеж – а, Горн? – спросил второй страж-оператор, Дарт, нервно усмехаясь. – Вот не было хлопот!
   Скользнув по нему хмурым взглядом, Горн отвернулся, опуская полог. Ю лежала в прежней позе, кажется, не дышала. Представив, что должны сейчас ощущать жрицы, Горн склонился над богиней и стал прилежно массировать ей сердце. К счастью или нет, но отозвалось оно почти сразу, застучало ровно и сильно. Живите, малышки, – только вот для чего? Чем порадует вас грядущий день?..
   Из охранной комнаты донесся знакомый голос, беспечный и даже, будто, веселый. Оставив Ю (она наконец задышала), Горн снова развел шторы и увидел Эрика, чуть похудевшего, но оживленного, с возбужденно сверкающими глазами. Заметив приятеля, юноша улыбнулся и помахал подбитой рукой, то ли приветствуя, то ли демострируя боеготовность.
   – Еще не сбежал? – радостно удивился он. – Как там Ю?
   – Жива пока. А что стряслось?
   – Разве неясно? Навозники взбунтовались.
   – И скоро их ждать?
   – Как только расправятся с Уном, если не раньше.
   – Наверно, и Защита уже снята?
   – Ясное дело, – подтвердил Эрик. – Кто же захочет рубиться со Стражами на мечах, да еще в Храмовом Лабиринте? Придется теперь и нам пострелять.
   – Как раз нам это ни к чему. Ты с Моном-то виделся? Что он решил?
   – Просил передать, что полностью полагается на тебя. – Юноша презрительно хмыкнул. – В самом деле, зачем ему такая ответственность!..
   – Разве в Храме не оказалось Хранителей?
   – Ни одного, – развел руками Эрик. – Такое вот стечение обстоятельств. Похоже, их вообще нет в Столице.
   Горн задумчиво побарабанил пальцами по рукоятям мечей. При чрезвычайных обстоятельствах на него, как на Старшего Стража, возлагались чрезвычайные полномочия.
   – Неужто навозники сунутся в Храм? – вопросил любознательный Дарт. – Неужто осмелятся?
   – Не сомневайтесь, дружище, – заверил Эрик. – Они осмелятся: их много. Даже если удастся снова включить Защиту – сунутся все равно.
   – Вот что, – заговорил Горн. – Для начала надо перекрыть вентиляцию.
   – Но мы же задохнемся! – вскричал Дарт.
   – Вряд ли. А вот если навозники догадаются подпустить газы…
   У Дарта вытянулось лицо, он торопливо защелкал аварийными тумблерами. Шагнув к стене, Горн набрал на замке код и раздвинул створки, открывая доступ к стойке с лучеметами. Наверное, мало кто предполагал, что они могут пригодиться здесь, в Храме.
   – Разбирайте! – велел Горн. – Берите по два – мало ли?.. И раз вы такой активный, Дарт, назначаю вас вожаком тройки. Ступайте на центральный пост – здесь вы больше не нужны.
   – Э-э… как? – удивился Дарт. – Предлагаете оставить вас одних?
   – Не предлагаю, – веско поправил Горн. – Приказываю. Или я не Старший Страж?
   – Конечно, конечно, – заторопился Дарт. – Разумеется, Горн, вам виднее… Удачи!
   Подождав, пока тройка Стражей скроется в Лабиринте, Горн проворчал:
   – А теперь пора позаботиться о себе.
   – Если я правильно понял, – подхватил Эрик, – речь пойдет о тайном ходе?
   – Думаешь, ты один понятливый в Империи? – усмехнулся Горн. – По всем этим ходам давно поставлены заслоны – легче прорваться поверху.
   – Тогда я не понимаю…
   – Собственно, я уже все объяснил. – Горн широко развел заветные шторы, кивком позвал за собой Эрика. – А чуть погодя – покажу.
   Юноша отважно вступил в покои Божественной, но у самого входа притормозил, с недоумением глядя на Ю, все еще неподвижно лежащую на полу. Правда, глаза она открыла, а лицо обрело прежнюю строгость. Горн наклонился над ней, снова проверил сердце, затем поднял девушку на руки – Эрик наблюдал за ним с испугом.
   – Как твое плечо? – спросил Горн.
   – В порядке.
   – Тогда возьми. – Горн протянул богиню Эрику, и тот ошарашенно ее принял. – Назначаю тебя главной жрицей, – с ухмылкой добавил гигант. – Справишься?
   – Черт возьми, Горн!.. Это шутка?
   – А кто еще о Ю позаботится? Ладно, не хочешь – будем меняться. Однако начнем с тебя… Двинулись!
   Не оглядываясь, Горн миновал пару дверей и зашагал по Лабиринту к центру Храма. Именно здесь, пронизывая все этажи, вздымалась к куполу широченная колонна, внутри которой размещался подъемник – сейчас тоже обесточенный. Но между цилиндрическими стенами колонны-башни была устроена винтовая лестница. По ней и повел Горн крохотный отряд – все выше, выше, пока они не достигли самой вершины городской Крыши, через тесный люк выбравшись под открытое небо.
   Как и всегда, здесь буйствовал ветер, изредка подхлестываемый Вздохами далекой Огранды, а прямо над головами проносились черные тучи, густо искрящиеся разрядами. До настоящей грозы дело пока не дошло, однако электричества в воздухе скопилось столько, что оно ощущалось даже через доспехи. Прежде эти излишки стекали по бесчисленным шпилям, подзаряжая батареи во всей Столице. Но сейчас стальной лес над Дворцом и ближними блоками поредел, будто здесь порезвился безумный рубщик, – от большинства стержней уцелели только кургузые пеньки с оплавленными верхушками.
   – Дьявольщина, – воскликнул Эрик, поведя вокруг взглядом, – они втащили на Крышу «единороги»!
   Действительно, вдоль Срединной Стены над прорванной пленкой торчали характерные бронекупола вездеходов, знаменитых на всю Империю, и методично плевались длинными молниями, сшибая оставшиеся над центром шпили.
   – А кто-то тем временем подорвал батареи, – добавил Горн. – Похоже, навозников все-таки научили воевать.
   – Но ведь батареи под особой охраной?
   – Как и тумблеры Защиты, – подтвердил гигант. – И что это значит?
   – Ну, что?
   – Кое-кто из Истинных успел переметнуться.
   – Горн!.. Ты в своем уме?
   – А ты уже забыл покушение? – спросил тот с ухмылкой. – Или, думаешь, те двое Стражей были единственными? Кстати, как раз сегодня кто-то пробрался к Координатору и через кабель саданул по Ю таким разрядом!..
   Отобрав у потрясенного Эрика богиню, Горн ступил на громадную балку, плавно спускавшуюся к Дворцовому Кольцу, оттолкнулся и заскользил – все быстрее, быстрее, взрезая белесые клубы тумана. Юный Тигр без слова поспешил следом, настороженно озираясь.
   А внизу, на Храмовой площади, уже разгоралась пальба. Внезапная атака Низких прорвала Дворцовое Кольцо сразу в нескольких местах, вынудив имперцев раздаться по сторонам либо отступить в верхние этажи, и теперь из многих дворцовых окон сыпались на Храм трескучие молнии. Вреда от них было немного, тем более что Стражи перегородили храмовые входы мощными Щитами, с гарантией поглощавшими заряды лучеметов. Но что станет, когда армейцы подтащат сюда излучатели? Впрочем, сперва им придется очистить от имперцев хотя бы пару дворцовых секторов. Уже и сейчас над Кольцом возникали, словно выдавливаемые из его пор, отблескивающие металлом фигуры и стекали по Крыше к городским окраинам – слишком пустячные мишени для «единорогов». Как видно, среди придворных эти оказались самыми ушлыми, если сумели, подобно Горну, оценить выгоды именно такого пути. Ведь ни один Низкий не сунется к тучам без надежного прикрытия – просто в голову не придет. В то время, как Истинные имели немало шансов уцелеть даже в центре грозы.
   Но императорский и примыкающие к нему секторы еще удерживались прочно, а потому над ними оставалось безлюдно. Без помех и нежелательных встреч отрядец Горна пересек широченное Кольцо и притормозил на самом краю, упершись в один из столичных радиусов.
   Еще вчера пустынный и просторный, теперь он на многие сотни локтей был запружен боевыми машинами – сплошь «жуками», «единорогами», даже «мастондами», – и все они, не жалея зарядов, слаженно и споро обстреливали Дворец, сомкнувшись защитными полями против дворцового излучателя-стационара. С десяток станковиков хлестали по вездеходам из чердачных бойниц Кольца, подлавливая моменты, когда в общей Защите Низких возникали оконца для собственных выстрелов. Но, хотя стражники превосходили армейцев умелостью, те подавляли их числом. К тому же дворцовые Щиты явно не выдерживали массированного штурма, да и кто мог предполагать, что императору придется обороняться против своей же армии? И лишь чудовищный стационар еще как-то уравнивал шансы, на одной своей мощи прожигая дыры в сборном Щите армейцев и взрывая машины одну за другой, – но надолго ли хватит его энергии?
   Вблизи Дворца, в узких проемах между вездеходами и, наверное, даже под ними, скапливались для штурма тысячи пеших стрелков. А кто в Империи не знает, какими настырными становятся Низкие в боевой лаве, подпираемые с боков товарищами и жестко направляемые командирами!..
   – Эк они спелись, а? – проворчал Горн. – Любо-дорого.
   – Ун не продержится долго, – подтвердил Эрик, щуря глаза на частые вспышки. – А что до бегства, так у нас шансов даже больше.
   – И я о том. – Рассеянным взглядом Горн окинул Крышу, во многих местах озарявшуюся голубыми всполохами, а кое-где и оплавленную, словно бы на сей раз гроза разразилась под ней. – Но угодить в самый разгар драпа тоже худо. – Кивком он указал на Ю. – Не лучше ли переждать?
   – А что, ты знаешь безопасное место?
   – Может, и знаю.
   Горн огляделся и скорым шагом направился к ближней балке, через Дворцовую площадь переброшенной к соседнему блоку.

1

   Человек за столом был стар. Прошло не так много лет, но они тяжелым грузом легли на его костлявые плечи. Однако привычкам своим старик не изменил – как прежде, чертил на клочке бумаги, так и не выучившись рисовать на экране.
   Гость неслышно приблизился к столу, уселся напротив. Старик заметил его не сразу, а заметив, удивленно поднял брови.
   – Что еще за явление? – пробормотал он. – Слушайте, вы откуда свалились?
   – С того света, – без улыбки ответил гость. – Ну сделайте усилие, вспомните!
   Старик вгляделся, наморщил лоб.
   – Постойте-ка, – сказал он. – Ваш голос – где я… – Его глаза вдруг округлились, он отшатнулся.
   – Узнали, – удовлетворенно отметил гость.
   – Вы?!.. Откуда?
   Гость улыбнулся:
   – На это я уже отвечал.
   – Но что с вашим лицом?
   – Я изменился? Пустяки – мог ведь и вовсе не вернуться. Зато теперь я знаю, кого благодарить за эту… гм… экскурсию.
   Старик уже пришел в себя – он всегда отличался выдержкой.
   – Любопытно, – вежливо отозвался он. – Кого же?
   – Вас, учитель, вас!.. Понять это оказалось несложно. Интересуетесь подробностями?
   – Почему нет?
   – Я ведь никому не мешал, учитель, я умел молчать и вовремя уступать дорогу этим чванливым болванам, именующим себя Истинными, – лишь бы мне позволяли работать. И разве я не был полезен нашим хозяевам, большим и малым, – за что же было лишать меня тела? За то, что я презирал их и ненавидел Империю, – но кто знал об этом!.. Остается одно: в своих изысканиях я угодил в запретную зону. А над чем мы работали тогда, не помните?
   – Я помню.
   – Ну да, мы занимались дальней связью. Очень полезная штука, эта дальняя связь… в масштабах роты, батальона, максимум – корпуса… Но я-то набредаю на идею всеимперской связи, мгновенной, беспомеховой, и с восторгом идиота сообщаю об этом вам. А на следующий день меня забирают. Вы верите в подобные совпадения? Я тоже пытался верить, пока не узнал, что великолепная моя идея, оказывается, на годы раньше пришла в голову другому человеку – и знаете, кому? Конечно же, вам!.. Как хотите, но для совпадения это чересчур. И что за непонятная таинственность, ведь ни один спец даже не слыхал об открытии? Видимо, императорский секрет, никак не меньше, и больше одного технаря на него не полагалось. А я оказался вторым – вот и вся разгадка.
   – Вас и без меня бы забрали, только чуть позже, – заговорил старик. – Но тогда с вами прихватили б еще нескольких.
   – Конечно, учитель, вы поступили гуманно, – согласился гость. – Однако не проще ли было меня предупредить? Хотя что я говорю – это же было рискованно!
   – Так вы пришли мстить?
   – Ну что вы, учитель, какие между нами счеты?
   – Тогда зачем?
   – Как и всегда – за знаниями. Вы столько раз помогали мне, не откажите и теперь.
   – Спрашивайте.
   – Насколько знаю, вы не только открыли дальнюю связь, но уже и применили ее в рабошлеме. Ведь так?
   – Допустим. Что дальше?
   – Я видел этот шлем, даже раскурочил его, – солгал гость. – В нем два приемника, для ближней и для дальней связи, причем последний доминирует. Но где же тогда передатчик?
   – Узнай я об этом – полагаете, мне сохранили бы жизнь?
   – А ведь и верно! – рассмеялся гость. – Я как-то не подумал.
   – Врете, все вы подумали. А сюда пришли, чтобы подробнее вызнать про передатчик. – Старик откинулся в кресле, вызывающе сдвинул мохнатые брови. – А если я не скажу?
   – Скажете, – улыбаясь, заверил гость. – Куда вы денетесь? Я же помню про ваш пониженный болевой порог.
   Старик саркастически усмехнулся:
   – Счастливое время: ученики пытают своих учителей, а те строчат на них доносы!..
   – И все ж вина учеников меньше – так их учили.
   – Может быть. – Старик кряхтя поднялся. – Вы не поверите, но мне было очень жаль вас. – Он проковылял к шкафам. – Однако я не мог рисковать, не имел права. В конце концов, у меня семья… кем-то надо было жертвовать. – В глубине шкафа старик раскопал пачку сколотых листков. – Здесь все – разберетесь.
   – Разве у вас не забрали чертежи?
   – Разумеется, забрали. Это я уже после восстановил – по памяти. Сначала хранил в тайнике, затем надобность в этом отпала… Ну посмотрите, посмотрите! – предложил он. – Я же вижу: вы мне не верите.
   Утвердительно кивнув, гость перелистал чертежи и снова кивнул – на этот раз удовлетворенно.
   – Спасибо, учитель, – произнес он. – За это вам многое простится. Но не мной.
   – Уж как водится. – Старик сухо усмехнулся. – Вы ведь тоже не любите рисковать?
   Гость молча развел руками.
   – Я имею право на последний вопрос?
   – Спрашивайте. – Гость сложил чертежи в небольшой пакет, сунул в карман.
   – Зачем вам это?
   – А что вы хотели бы услышать?
   Старик задумался.
   – Не знаю, – ответил он наконец. – Честное слово, не знаю.
   – Ненавижу рабство, – ровным голосом сказал гость. – Всегда ненавидел, но теперь – до судорог. Вам этого не понять.
   Поднявшись, он отступил к двери, обернулся. Старик смотрел на него спокойно и грустно.
   – Простите, учитель, – негромко сказал гость. – Вам не будет больно.
   Он бросил на середину комнаты газовую гранату и плотно задвинул дверь.
 

2

   Вот так штука – блок был пуст!
   Горн пронизывал одну комнату за другой, не обходил вниманием ни один закуток, но отовсюду веяло запустением, заброшенностью. Судя по всему, Львы оставляли родные норы в спешке, зато без паники, и состоялось это никак не меньше суток назад, то есть задолго до заварушки. Хранители, что ли, надоумили? А ведь Тор многое потерял, не позаботясь меня предупредить!
   Горн шагал, натыкаясь взглядом на памятные места, и дрожал, будто в лихорадке, – слишком велико было разочарование. Ах, Нора, Нора, радость моя нестерпимая, где же ты? Как мне тебя недостает!..
   Обойдя всё, Горн вернулся в просторную нарядную комнату, где он оставил своих спутников. Ничего тут не изменилось. Эрик с комфортом возлежал на придвинутом к окну диване и, блаженно щурясь, прихлебывал вино из запотелого бокала. На ковре, перед мерцающим экраном, изваянием застыла Ю, поджав под себя ноги. Рядом с ней, на низеньком столике, скучало объемистое блюдо с фруктами, так и не тронутыми.
   – Как тебе это нравится, громила? – озадаченно спросил Эрик, кивая на экран. – Они будто с цепи сорвались.
   – Спи дальше, парень, – проворчал Горн, принимаясь за отвергнутые богиней фрукты. – А чего ты ждал, интересно?
   – Так ведь Империя рушится!
   – Что ж, – ответил Горн хладнокровно, – все там будем.
   Впрочем, с Империей ясности пока не было. Зато императорский дворец полыхал на экране очень эффектно. Невидимый вестник знакомым голосом и с привычным восторгом, но уже на диалекте Низких, сообщал:
   «…наконец пал. Свергнутый император Ун с горсткой Избранных и остатками дворцовой стражи трусливо бежал из Столицы. Храм и богиня захвачены восставшим народом, и лишь немногие Стражи сумели ускользнуть от возмездия. Страной временно управляет Совет из восьми достойных и всеми признанных Лидеров. Бывший император, так называемые Избранные и все примкнувшие к ним объявляются изменниками государства и заочно приговариваются к лишению имущества и тела…»
   Встав рядом с экраном, Горн переводил комментарий на Священный язык. С непривычки у него сразу заныли пальцы. Хорошо, что общение с Ю не заходит пока дальше кистей, – красив же он будет в танце!
   Вот Эрику перевод не требовался. Если он и не понимал всех слов, то суть их схватывал вполне. Сказывались его свидания с окраинными красотками. И скольких же успел осчастливить юный Тигр?
   – Эти вестники очень вовремя вспомнили о своей Низости, – брезгливо пробормотал он. – Раньше казалось, будто они напрочь забыли родную речь, зато теперь чешут так, будто никогда не болтали по-нашему.
   Пылающий Дворец наконец пропал с экрана, и на нем возникло вдохновенное костлявое лицо с пылающим взором, в упор нацеленным на зрителей. А ведь принадлежало оно Лидеру Коридагу, в прежние времена неизменно сдержанному и предупредительному.
   – Братья кэнты, к вам взываю я! – звонко заговорил он и тоже на диалекте Низких. – Пришла наконец пора вспомнить, кто мы есть. Да, никакие мы не огры и не Низкие, мы – кэнты, мирный оседлый народ, некогда процветавший. И это наша земля, здесь наши корни. Испокон веков мы были ее хозяевами, пока не спустились с гор кровожадные огры и не захватили нашу благодатную страну. Что сделали они с нашей святой землей, что сотворили они с нами!.. Огры растоптали нашу высокую культуру, а нас превратили в своих слуг. Они забирают себе лучшие дома и отборную пищу, их услаждают красивейшие женщины, у них в руках власть – а по какому праву?.. Ныне настало время справедливости: мы возвращаем себе нашу землю, наши богатства и нашу свободу, – и да настигнет захватчиков возмездие! Мы не хотим ничьей крови, но если нам станут мешать, мы будем упорны и беспощадны в нашей священной борьбе. И мы никого не отталкиваем от себя. Тем, кто докажет лояльность великому народу кэнтов и его законному Совету, не возбраняется нам служить, – остальные пусть возвращаются в родные горы, мы не станем препятствовать. Но тем, кто пойдет против нас, мы говорим: сила, ум, правда на нашей стороне, и месть будет ужасна!
   Коридаг торжественно воздел худые руки, и на экране вновь запылал костер из императорского дворца, видимо, согревающий сердца новым хозяевам Столицы.
   – Может, заодно они и от рабов откажутся, раз уж пошли на принцип? – язвительно спросил Эрик. – Тех-то мы захватывали вместе, разве нет?
   – Видишь ли, они только не хотят оставаться слугами, – откликнулся Горн. – Но кто говорил, будто они откажутся выбиться в господа?
   – Выходит, они возмущены лишь тем, что мы в свое время оказались удачливей? И что же изменится теперь?
   – Для нас – многое, для страны – почти ничего. Кэнтов сейчас не намного больше, чем огров, так что поменять их местами несложно. Низкие переберутся в дома Истинных, отберут у тех замки и гаремы, а бывших хозяев упекут на черную работу либо запихнут черепушками в рабошлемы. В остальном же все останется как было.
   – Хвала Духам, хоть что-то неизменно под тучами!
   – Не волнуйся, малыш, – усмехнулся Горн, – желание властвовать в людях неистребимо. Стало быть, и рабство пребудет в веках… На том стоим!
   – Так ведь править надо уметь, – возразил юноша. – А на что годны навозники? Лишь пыжиться да бездельничать, ломать да жечь. – Раздраженно он ткнул пальцем в экран. – Все!
   – Молчал бы, – фыркнул Горн. – Строитель…
   – Клянусь Горой, старина!.. Мне многое не нравится в Империи и чем дальше – тем больше. Но что они смогут устроить взамен?
   – Сам же сказал: дальше – хуже. Может, и нынешняя заварушка вполне вписывается в это правило? Может, такова воля Духов?
   – Не знаю, как насчет Духов, – с дерзкой улыбкой заметил Эрик, – но кто-то за навозниками стоит наверняка. Сами бы они никогда не решились на бунт, просто заряда бы не хватило – это же Низкие!.. Не согласен?
   Горн пожал плечами.
   – По-моему, ты усложняешь, – ответил он. – Или по доброй огрской традиции пытаешься во всем углядеть заговор. Кэнты ведь как та вздорная собачонка, что набрасывается на убегающих. Растеряв силу, Ун попытался с ними заигрывать – и нарвался. Впрочем, если ты подозреваешь кого-то конкретного… – Горн вдруг умолк и рывком повернул голову, краем глаза заметив движение в дальнем углу. Оказалось это всего лишь уборщицей-голышкой, тихонько выбирающейся из потайного лаза, чтобы приняться за очередное помещение. Выходит, Львы в самом деле не слишком торопились, если успели позаботиться о такой программе.
   – Пока я придержу это при себе, ладно? – Улыбка Эрика сделалась странной. Мельком глянув на голышку, он вернулся глазами к экрану. – Ты ж потребуешь фактов, а где их сейчас взять? Вот чуть погодя…
   Наконец опорожнив бокал до дна, Эрик очередной раз выглянул в узкое окно, присвистнул.
   – Ого! – произнес он. – Кажется, и до нас добрались.
   С неохотой Горн выключил приемник и подошел ко второму окну, успев досмотреть, как из кузова тяжелого транспортера, впершегося всеми лапами на тротуар, торопливо выскакивают армейцы и бегом устремляются к Львиному блоку. Затрещали взламываемые двери, и солдат будто засосало внутрь.
   – Один у входа, – задумчиво молвил Тигр, разминая раненое плечо, – второй в кабине… Как?
   – Годится.
   Горн выстроил несколько фраз для Ю, неслышно открыл окно. Переглянувшись с Эриком, вскочил на подоконник и без промедления шагнул в пустоту. Мгновением позже прыгнул Эрик.
   Выдернув водителя из кабины, Горн с размаху шмякнул его о тротуар и тут же подхватил Ю, падающую сверху. Опустив ее на широкое сиденье, следом протиснулся сам. Почти одновременно с другой стороны влетел в кабину Эрик, в два удара расправившийся со вторым солдатом, и Горн рванул машину с места.
   – Куда теперь? – поинтересовался Эрик, осторожно вытягивая длинные ноги.
   – Для начала выберемся из Столицы.
   – А потом?
   – Потом не худо бы отыскать место поспокойней, где-нибудь в глуши, – чтоб переждать эту кутерьму.
   – Ну да, одно такое мы уже опробовали, – с ухмылкой поддержал юноша. – Как раз до утра хватило.
   – По-твоему, на нас наткнулись слишком быстро?
   – А разве мало у навозников иных забот, кроме как устраивать повальные обыски? Кто-то навел их, Горн, я чувствую.
   – Может, Духи?
   – Что?.. Они-то при чем!
   – А ты забыл, каким манером они плетут судьбы? Это ведь могла быть и случайность.
   – Что ж, подождем, пока из случайностей сложится закономерность, – нехотя уступил Эрик. – Конечно, если доживем.
   – В этом ты прав, – согласился гигант. – Безопасней исходить из худшего. Только так сейчас можно уцелеть.
   – И сохранить Ю, – прибавил юноша. – Или это уже не главное?
   – Сохранить, конечно, хотелось бы. Только вот для кого? А ведь Ю – сокровище, владеть которым опасно.
   – И что это меняет?
   Горн пожал плечами.
   – Может, это и благородно, – с сомнением сказал он. – Может быть.
   – Все ж ты не слишком религиозен – а, Горн?
   – Серьезно? – удивился тот. – И что это меняет?
   Смешливо фыркнув, Эрик покосился на Божественную, безмятежно восседавшую между ними.
   – Действительно, – произнес он. – Но если ты захочешь избавиться от Ю, дай мне знать заранее, ладно?
   – Договорились.
   Транспортер обогнул угол, и сразу Горн сбросил скорость. По пустынной улице, усыпанной осколками пластика и рваной бумагой, навстречу им бежала девушка, едва одетая, по-Истинному смуглая, по пятам за которой следовал колесный грузовик, полный гогочущих армейцев. Победители не спешили, подогревая себя волнующим зрелищем, – славные ребята, весельчаки… Эрик скривился, точно от боли.
   – Навозники в роли вершителей судеб, – сказал он. – Отныне и на века!
   Горн осклабился, пропуская голоногую бегунью мимо, и вдруг бросил транспортер вбок. Смятый грузовик перевернулся, солдаты посыпались из него, точно спелые плоды. Транспортер потоптался на обломках, вминая их в бетон, затем потрусил дальше.
   – Эффектно, но неубедительно, – проворчал Эрик, но лицо его прояснилось.
   – Девчонка-то смылась – чего тебе еще?
   Горн включил бортовой приемник, однако здесь, под беспощадным радиодождем, голос диктора едва пробивался сквозь помехи. Оглашались списки имперцев, подлежащих немедленной ликвидации или лишению тела. Среди имен мелькали знакомые: Тор, Лот, Эст, Мон…
   – Что же нас не вспоминают? – спросил Эрик. – Даже обидно.
   – Разделаются с трехбуквенными, примутся и за других, не волнуйся. Слишком долго они мечтали свести с нами счеты.
   – А почему нам не поискать Уна, раз он все-таки выкарабкался? – нехотя предложил Тигр. – Может, за спасение богини он расщедрится даже на Избранство?
   – Что, не терпится попасть в списки?
   – Но когда-то же Ун вернется на трон…Хоть в это ты веришь?
   – Э-э, парень, разве я похож на верующего?
   – В таком случае куда мы едем?
   Горн снова пожал плечами.
   – Может, ты знаешь? – спросил он. – Помнится, у тебя намечалась прогулка.
   Ненадолго Эрик задумался, затем кивнул:
   – Пожалуй, стоит попробовать. Ну-ка, сворачивай к восточным воротам.
   Усмехнувшись, Горн покачал головой.
   – Сейчас все Истинные бегут на восток, в родную Огранду, – возразил он. – Зачем же подставляться?
   – Ну, если у тебя есть иной вариант…
   – Да пожалуйста! – прервал Горн. – Только сперва сделаем небольшой крюк. Теперь самые короткие пути – в обход.
   Удаляясь от центра, Стражи все чаще натыкались на следы недавних схваток, наверное, коротких, зато разрушительных, будто поначалу имперцы, вкупе с обитателями окрестных блоков, еще надеялись отпугнуть Низких. Но лишь и сумели, что поджечь с десяток-другой вездеходов, – в то время как многие блоки теперь выглядели плачевно, зияя дымящимися провалами, а некоторые полыхали до сих пор. И Крыше тоже досталось крепко. Кое-где от спасительной пленки остались только оплавленные лохмотья, и сквозь обширные прорехи в Столицу врывался забытый горожанами ветер, сыпал мокрый снег. Как раз в таких ненастных местах трудилось сейчас большинство голышей, выгнанных неумолимой программой на улицы, чтоб убрать скопившийся за ночь мусор: обломки порушенных домов, россыпи барахла, утерянного Истинными при отступлении, обгорелые останки машин.
   – Сколько глаз вокруг, а? – неожиданно сказал Горн.
   – Ты о ком? – встрепенулся Тигр, угрожающе озираясь. – Никого ж нет.
   – А эти? – кивнул Горн на уборщиков. – Между прочим, глазные мускулы программой не задействуются, и голыши вольны глазеть, куда пожелают.
   Эрик с облегчением рассмеялся.
   – И впрямь, лучшей агентуры не найти! – подхватил он. – Пожалуй, этих проныр лишь в Храме не встретишь… Кстати, почему?
   – Тебе смешно? – с прохладцей осведомился Горн. – Рад за тебя.
   Озадаченно моргнув, юноша вгляделся в голышей внимательней.
   – Да ну, ерунда! – возразил он. – Как это можно устроить?
   – Лучше исходить из худшего, – напомнил Горн, притормаживая перед въездом в межсекторный тоннель. – Тебе не напоминает это здоровенную глотку? – кивнул он вперед. – Или, по-твоему, я становлюсь пугливым?
   – Это не стыдно, если риску подвергается Ю, – рассудил Эрик и для пробы повел перед собой станковым излучателем. Пушечка, конечно, легковата, не то что у «единорога». Зато транспортеру положена усиленная Защита, а это сейчас даже важней.
   Повернув машину, Горн направил ее вдоль Срединной Стены, к ближайшей проходной. От той сохранились лишь закопченные развалины, едва выступавшие над покореженным фундаментом. Хрустя по обломкам, транспортер протиснулся сквозь провал и побежал между теснящимися домами. В Нижнем Городе тоже оказалось до странности безлюдно, словно бы жители вовсе покинули свои хибары либо затаились в глубинах. Кто порешительней, наверное, примкнул к армейцам, но большинство пока выжидало, страшась не угадать победителя. А многие, вероятно, просто хотели пережить смутные времена без особенных потерь.
   Еще несколько раз Горн менял направление, сторожась неизвестно кого, – однако прежде, чем они достигли городского периметра, путь им преградила пара «единорогов», на рысях вылетевшая из-за угла. И заполняли их не кто-нибудь, а черные полулатники из охранной гвардии Лидеров.
   Транспортер круто затормозил и попятился, настороженно мотая кабиной из стороны в сторону. Но тут и сзади выскочили на перекресток две боевые машины, закупорив улочку наглухо. Конечно, это была засада, исполненная, может, наспех, зато мастерски. Из здешних Низких вообще получались лучшие в Империи водители, превосходившие даже Истинных. Правда, стреляли кэнты хуже, но уж теперь практики у них будет в избытке – наловчатся. И много ли тогда проку станет в мечном искусстве огров?
   Приплюснутые башенки над прозрачными бронеколпаками «единорогов» пришли в движение, нацеливая излучатели на транспортер, и Горн еще подал машину назад, рыская глазами по сторонам. Спины Стражам прикрывало столько слоев толстой стали, что прожечь их было бы непросто даже без Защиты. А вот если передние пушкари сообразят врезать по кабине одновременно… И что тогда станет с богиней?
   Оба излучателя слаженно застыли, взяв на прицел самый центр лобового щита, как раз напротив оцепеневшей Ю, и в тот же миг транспортер ринулся боком на глиняный заборчик, сокрушая его в труху. Вплотную к Горну прошелестели две жгучие молнии, и за спиной громыхнул взрыв, как будто по крайней мере одна из них угодила в незащищенный «единорог».
   А Горн уже разворачивал машину, устремляя в глубь темного дворика, где меж добротных каменных строений лепилась деревянная развалюшка, похоже, заброшенная. Транспортер вломился в нее, точно бронированное чудище из огрских легенд, продрался насквозь и вывалился на новую улицу, окутанный клубами древней пыли, волоча за собой обломки. А по проторенному пути за ним уже гналась тройка «единорогов», обстреливая ослабленными зарядами его могучую корму – больше для острастки. Понятно, транспортер уступал в проворстве этим боевым машинам, наверняка лучшим в Империи, – но только не с таким водителем, как Горн. С каждым рывком громадных лап он разгонял стальную махину под уклон, хотя ясно видел, что улочка заканчивается тупиком, упираясь в просторную стену молельного дома. Как и остальные, тот представлял собой здоровенную коробку с прочными каменными боковинами и хитросплетением громоздких балок, поддерживавших крышу. Вот на такую твердыню и набегал сейчас транспортер хрупкой кабиной вперед.
   – С ума съехал? – ошарашенно выпалил Эрик. – Мы ж расшибемся!
   – Не должны бы, – сквозь зубы откликнулся Горн.
   В последнюю секунду он рванул всеми восемью лапами, закручивая грузную машину вокруг центра, – на полной скорости та не без изящества развернулась и врезалась широкой кормой в стену, с легкостью проломив в ней просторную дыру. Домина содрогнулся, будто в изумлении, а транспортер уже влетал исполинским винтом в стену напротив. Теперь он ударил по кладке всей длиной кузова и только выскочил наружу, как стена над провалом осыпалась, а следом стала крениться крыша. И как раз в этот миг внутрь внеслись «единороги», не успев притормозить либо слишком увлекшись погоней. Проскочить дом успел лишь один – оба других накрыло рухнувшими балками. Но уцелевший вездеход и не помыслил отстать, устремясь за транспортером, словно привязанный.
   А Горн уже готовил ему новый сюрприз. Не завершив последнего разворота, он гнал машину кормою вперед, подглядывая за дорогой в зеркальце. И вряд ли кто-то еще сумел бы поддерживать на обратном ходе прежнюю скорость – даже признанный виртуоз Эрик посматривал на приятеля с изумлением.
   – Приготовься стрелять, – буркнул Горн.
   – Но чем? – пуще удивился юноша. – Ведь вся мощь уходит на езду!
   – Твое дело – не промахнуться. По команде, понял?
   Гигант еще поддал скорости, выжимая из транспортера последнее, чтоб вынудить и преследователей пустить всю энергию в моторы. И вдруг взметнул махину в воздух, разом обесточив механизмы.
   – Пли! – рявкнул он, спуская Эрика, словно пружину.
   Слепящий разряд на миг соединил обе машины и погас, успев оплавить «единорогу» лобовой щит, вместе с половиной пульта, и превратив в головешку его водителя. Тут же Горн снова запустил моторы, упруго приземлился на все лапы и продолжил бег, как ни в чем не бывало. А настырный «единорог» уже катился по мостовой, ломая растопыренные ноги.
   – Ну, дружище, – только и сказал Эрик. – Видал я умельцев, но такого!.. – Он покачал головой.
   – Вот и периметр, – сказал Горн, останавливая транспортер перед стеной, проломить которую не смог бы и «мастонд». Зато она была не слишком высокой, поскольку именно отсюда Столичная Крыша начинала свой долгий подъем к куполу Храма.
   Развернувшись, Горн уперся передними лапами в стену и напором задних поднял кабину к самой Крыше. Прорвав пленку, втащил транспортер на широченную верхушку стены, тут же свесился кормою наружу и аккуратно спустился по другую сторону периметра, наконец вырвавшись из Столицы. А чего ждать дальше?
   – Похоже, скучать нам не придется? – спросил и Эрик.
   Усмехнувшись, гигант кивнул.
   Теперь снег повалил так сильно, что вокруг будто сгустились сумерки. Но земля оставалась по-летнему теплой, и снежинки сразу таяли, лишь добавляя ей слякоти. Самая подходящая погода для бегства, подумал Горн. Хватило бы ее до ночи, а там – пусть попробуют меня достать!
   – А ведь эти навозники видели Ю, – неожиданно вспомнил Эрик. – Зачем же было стрелять?
   – Наверно, им хватает собственных богов, – ответил Горн.
   Затем повернул транспортер и по широкой дуге направил в обход Столицы.

3

   Перед рассветом за пульт снова сел Эрик, сменив зевающего Горна. Уже половину дня и всю ночь они безостановочно, по очереди отдыхая, гнали машину на восток, следом за отступающим воинством Уна и взбесившимися Низкими, преследующими незадачливого императора едва не всей армией. Стальными лапами вездеходов было перепахано все видимое пространство, но следы боев Стражам не встречались, словно бы обе команды состязались пока только в скорости. Лишь иногда на глаза попадалась обгорелая машина, скорее всего случайно угодившая под огонь армейской лавины и, конечно, дочиста разграбленная Низкими.
   Но при переправе через очередную речушку Стражам наконец повезло: острые глаза Горна углядели под обрывистым берегом «единорог», по самую крышу присыпанный обвалом. Чтобы не тратить времени на раскопки, они выволокли покореженную машину из камней, прицепив тросом к транспортеру. Затем быстренько сняли с нее излучатель, установив взамен своего, и вымели из кабины все ценное, включая полудюжину ручных лучеметов и четыре игломета последней модели, компактных и надежных. К несчастью, батареи на «единороге» оказались разряженными, или же их повредило обвалом, – во всяком случае, разжиться энергией не удалось, а собственной осталось на пару часов нормального бега.
   – Держись дороги, – пробормотал Горн, закрывая глаза. – Мы на подходе к городу.
   – По-твоему, это обязательно? – спросил Эрик, покосившись на безучастную Ю. До сих пор они избегали поселений.
   – Ну не идти же пешком? А если там и оставили гарнизончик с парой станковиков, что нам до него! Лишь бы не успели вызвать подкрепление. Эти ушлые гвардейцы…
   – Думаешь, мы еще не оторвались?
   – Вряд ли, малыш, вряд ли. В лучшем случае – сбили со следа. Они еще помотают нам нервы, будь уверен.
   Положив широкие ладони на рукояти излучателя, гигант словно выключился, оставляя Эрика наедине с Божественной. Впрочем, та все равно не замечала вокруг никого, отгородясь от мира невидимой стеной. Лишь многоязычному Горну удавалось нарушать ее священное одиночество, хотя вряд ли это заменяло Ю общение с вычислителем. И впрямь, видно, без посещения местного храма не обойтись – ведь безмыслие для богини страшней голода.
   Вокруг уже светало, и наконец, будто притомившись, пошел на убыль снегопад, сопровождавший их от самой Столицы. Границы видимости быстро раздвигались, обнажая унылые холмы, кое-где поросшие чахлым кустарником, и над головой снова проявились тучи, для разнообразия несколько светлее обычного.
   А впереди мало-помалу выступал из пелены город, куда поменьше Столицы, однако настоящий, огрский, с храмом и дворцом по центру, окруженными четкими кольцами гранитных блоков, с привычной срединной стеной и неизменной Крышей. От последней, впрочем, теперь мало что уцелело. И чем прозрачней становился воздух, тем больше разрушений открывалось глазу, как будто именно здесь, в самом восточном из своих городов-крепостей, Истинные всей накопленной при отступлении мощью попытались остановить армию Низких. Но, судя по всему, и на этом, последнем перед Ограндой, рубеже не сумели зацепиться, покатясь дальше. И на что надеяться теперь?
   Качая головой, Эрик направил транспортер к ближайшему провалу в периметре, прежде казавшемся непрошибаемым, и без сложностей проник в здешний нижний город. Тут же открыл глаза Горн, будто не спал, проворчал:
   – А холодновато им станет на свежем-то воздухе, как считаешь? Если так пойдет дальше, не пришлось бы кэнтам опять ковыряться в навозе – для пропитания.
   – Они ж хотели власти? – откликнулся Эрик. – Так пусть подавятся ею!
   Как и в Столице, дома тут казались покинутыми, словно бы недавнее сражение рассеяло жителей по окрестным холмам. Из всех строений в секторе сохранилась едва половина, а немало зданий полыхало до сих пор, разбрасывая вокруг жаркие искры. К тому ж по улочкам теперь резвился ветер, раздувая и множа гигантские костры.
   Сторонясь пожаров, транспортер достиг срединной стены, местами разрушенной до основания, выбрался на радиальный проспект и между набирающими высоту блоками побежал к храму. И тотчас стало ясно, куда подевались здешние Низкие – почти изо всех бойниц на Стражей таращились бледные лица. По мере приближения к центру их становилось все больше, как будто растревожили муравейник, а некоторые уже наставляли на транспортер лучеметы. Впрочем, ни у кого из маячивших в окнах не хватило решимости или глупости пальнуть по грозной машине. Но постепенно улицу наполнял размеренный многоголосый гул, а чуть позже в нем стали проступать слова. Смысл свежесочиненной песни сводился, насколько Эрик понял, к требованию убираться в родимую Огранду – пока у певцов не иссякло природное терпение. С ухмылкой Горн повел по сторонам излучателем, и окна мгновенно опустели, хор смолк.
   – Следовало б и пальнуть для острастки, – брезгливо процедил Эрик. – Терпение у них, как же!.. Что б они запели, имея под боком парочку «единорогов»?
   Вокруг гранитных блоков так же свободно гулял ветер, гоняя по мостовым пестрый мусор пополам со снегом, еще не успевшим растаять. Пострадавших зданий здесь оказалось не меньше, чем в нижнем городе, но разрушения в глаза не бросались. И только по закопченным бойницам можно было определить, что нутро у многих блоков выжжено до тла – наверное, вместе с защитниками. Могучие же стены и перекрытия устояли почти везде, и легко было понять погорельцев-кэнтов, укрывшихся от непогоды среди неостывших камней.
   – А все ж приятно ощутить себя хозяином! – со смешком заметил Горн, тоже поглядывавший по сторонам. – Хотя б и на пепелище.
   – Вот-вот, – проворчал Эрик. – Разбежались на готовое!..
   – По-твоему, справедливей поселить сюда рабов?
   – Уж лучше их, – фыркнул юноша. – Вместе с тягловым скотом.
   Перед самым центром их все же обстреляли: какой-то дурень пустил молнию из-под дворцовой крыши, понадеявшись, видно, на тамошние Щиты. Но прежде, чем луч коснулся кабины, Горн коротко дернул излучателем и единственным выплеском превратил вражеский станковик в оплавок. А переключиться на Щит этот олух просто не успел.
   – Горн, ты доиграешься, – предупредил Тигр. – Кто ж так стреляет? Скоро и я начну тебе завидовать.
   – Больше не буду, – отозвался гигант. – Кстати, а дорожку-то для нас уже прожгли!
   В самом деле, единственный тоннель через дворцовое кольцо, прежде заставленный воротами, словно многошлюзовый канал, сейчас зиял пустотой, а от бронированных створок остались только наплывы металла на полу. Эрик поежился, представив, какой подземельный огонь бушевал тут недавно. С невольной поспешностью он прогнал транспортер между опаленными стенами, пересек крохотную площадь и притормозил перед входом в храм, развороченным настежь.
   – Чего стал? – спросил Горн. – А ну эти ухари подтащат сюда станковики?
   Скрепя сердце, Эрик протиснул машину в глубь храма и уложил на пол посреди небольшого зала, где еще пару дней назад здешние Хранители принимали вельможных посетителей. Затем спрыгнул вниз, с удовольствием разминая ноги.
   – Мы с Ю прогуляемся к вычислителю, – сообщил Горн, выбираясь с другой стороны. – А твоя забота: батареи, – идет?
   Небрежно кивнув, Эрик направился к зальному пульту, искоса подсматривая за странной этой парой, нагой тоненькой Ю и латным верзилой Горном, в полном согласии устремившейся по сумеречному коридору. Причем Страж даже фамильярно придерживал богиню за плечи, что для сторонннего наблюдателя показалось бы диким. И сам Эрик, как ни привык к замашкам приятеля, невольно покачал головой – то ли с осуждением, то ли завидуя. Затем вздохнул и принялся за дело.
   Еще издали Эрик разглядел, что храмовый шпиль чудом уцелел в недавнем сражении, хотя купол под ним был изрешечен молниями, – а потому не удивился, найдя здешние батареи заряженными под завязку. Подогнав транспортер, Эрик присоединил его зарядный кабель к выходным клеммам. Потом установил вокруг машины рассеянную Защиту, накрыв зал целиком, и настороженно присел перед пультом, положив на колени игломет. Впрочем, по всем признакам, в храме было пусто. Местные Низкие пока не решались осквернить его своим присутствием, если не почитая больше богиню, то хотя бы страшась Духов.
   Теперь оставалось ждать. Или думать – например о том, кто же за них так основательно взялся. Исполнителями-то служили навозники-гвардейцы, но вот хватка у них оказалась вовсе не навозной. Тут явственно проступала направляющая воля Истинного – многомудрого, всезнающего, изощренного в интригах и коварстве… Притаился в укромной норе, будто паук, и дергает за незримые нити, разбросанные по всей Империи. А от слабых этих рывков рушатся вековые твердыни, срываются с мест и сталкиваются армии, полыхают города и родовые замки… И еще странная эта связь между появлением рабов и немедленным осложнением ситуации – Горн недаром ее подметил. Это ж додуматься: использовать вездесущих голышей в роли «глазков»!..
   Эрик вспомнил, как прошлым вечером транспортер наткнулся на плантацию, где с предписанным усердием трудились сотни безучастных голышей, по случаю затяжного снегопада облаченных в дерюжные плащи. Разом проснувшись, Горн неожиданно выскочил из машины и сорвал с ближайшего голыша рабошлем, а тот, совершенно ошалев, вдруг вцепился в шлем обеими руками, жалобно лепеча что-то. Взъярившись, гигант пихнул беднягу, отшвырнув шагов на пять, и кажется, едва сдержался, чтобы не пристрелить. Обесшлемив еще двоих, Горн вернулся в транспортер и потом долго ковырялся в трофеях, раскурочивая на составные части, – а тем временем вокруг, за снежной пеленой, шныряли нагрянувшие невесть откуда «единороги», и только обостренный слух да редкое везение позволили Стражам ускользнуть без стрельбы…
   Эрик заглянул в кабину, чтобы проверить показания датчиков, и вдруг замер, различив в храмовой тишине размеренные шлепки. Бесшумно повернувшись, направил на звук игломет. Секундой позже в стене раздвинулась потайная дверь и на виду показался щуплый голыш. Выставив перед собою тестер, он затрусил вдоль стены, похоже, отыскивая разрыв в проводке. Эрик следил за ним с подозрением, прикидывая, не лучше ли его пристрелить, пока снова не всполошились навозные гвардейцы, – затем вспомнил о тысячах Низких, встреченных Стражами по пути в храм, и опустил игломет. Что нового сможет добавить электрик-голыш к воплям потревоженного гнездовья? Гвардейцы заявятся в любом случае – важно их опередить.
   Снова глянув на датчики, Эрик удовлетворенно кивнул, быстренько уложил зарядный кабель. После чего развалился по центру кабины, где недавно восседала Ю, и с нарастающим нетерпением стал вглядываться в глубь коридора, поглотившего его друга и его богиню – единственных из живых, кем он по-настоящему дорожил. Те не спешили возвращаться, и чертово воображение с готовностью принялось подсовывать картинки, одну кошмарней другой, в подробностях объясняя их затянувшееся отсутствие. Юноша совершенно уже созрел броситься на выручку сгинувших спутников, когда наконец услышал знакомые шаги.
   Оба, Ю и Горн, почти бежали, наплевав на ее божественное достоинство. Приблизясь, гигант подбросил девушку в кабину – Эрик едва успел подвинуться, – сам прыгнул к управлению и рванул машину с места. Проскакивая дворцовый тоннель, он пробурчал: «Ну, теперь давай бог ноги!» Тут же лихо развернулся, уворачиваясь от набегающей своры «единорогов», и во весь опор погнал транспортер вокруг дворца. Из соседнего радиуса уже выскакивала им наперерез пара вездеходов, черных из-за гвардейцев. Не замедляя хода, Горн мгновенно закрутил свою машину вокруг центра и в довершение невероятного пируэта с такой силой двинул массивной кормой по одному из «единорогов», что отшвырнул его к дворцовой стене. Скрежеча лапами по мостовой, снова круто повернул и через освободившийся проход устремился к городским воротам. А следом за Стражами на радиальный проспект вынеслась тесная стая «единорогов», подзадориваемая истошными воплями горожан.
   С обычным хладнокровием Горн сгустил защитное поле в плотный Щит, прикрыв транспортер сзади, и сосредоточился на управлении, с каждой секундой наращивая скорость. И вскоре Эрик с изумлением обнаружил, что старавшиеся вовсю «единороги», эти знаменитые и непревзойденные рысаки, постепенно отстают от грузной машины, мчащей уже во весь карьер.
   – Что ты вытворяешь? – спросил он у напарника.
   – А что?
   – Но ведь транспортер не приспособлен для галопа!
   – Разве? – удивился гигант. – Чего ж не предупредил?
   Не удержавшись, Эрик фыркнул и снова оглянулся на погоню.
   – Эти мне гвардейцы! – проворчал он с брезгливостью. – Нелепая пародия на настоящих.
   – Ну почему? – возразил Горн. – Внутри машин они ничуть не хуже Истинных, раз сумели вышибить их обратно в горы.
   – Но машины-то им дали мы!
   – А нам кто? – поинтересовался гигант и сам же ответил: – Хранители да спецы, направляемые подсказками Ю. И за кого они станут нынче, не знаешь?
   – Ну, Ю-то пока с нами!.. Зато черные эти гниды лишь и стараются, как бы ее извести.
   – А ты не задумывался, почему? – Горн флегматично осклабился. – Может, у них уже готова замена?
   – Замена – Божественной? – поразился юноша. – Ты бредишь!
   – Просто знаю побольше тебя. И лучше об этом знать и тебе, чтобы не расслаблялся.
   – Ты о чем, верзила?
   – По-твоему, в чем секрет бессмертия Ю? – спросил Горн. – Ну вот взгляни на эту девчушку, что сидит между нами, можешь даже потрогать. Уверяю тебя, ее плоть так же подвержена старению и гибели, как наша, причем без возврата. Но у Хранителей всегда наготове парочка-другая ее точных копий, возникающих по мере надобности. И если навозники ухитрились их захватить, на что им оригинал? – Гигант мельком глянул на Эрика и с гулким смешком добавил: – Ну, переваривай, переваривай…
   Транспортер наконец пронизал городской периметр, из тесного коридора вырвавшись на бескрайний холмистый пустырь, придавленный белесыми облаками. И сразу Эрику стало не до новостей, потому что сбоку уже разворачивалась в гончую цепь стая быстроходных «жуков», пусть небольших, зато великолепно оснащенных. А уж с их четырьмя лапами навозники управлялись, наверное, не хуже, чем Горн с восемью – транспортера. Действительно, все «жуки» гнали уверенным галопом, стремительно и слаженно ускоряя его до карьера, – а многие ли Истинные сумеют так?
   – Готовься, – спокойно скомандовал Горн.
   Рывком Эрик повернул излучатель, нацеливая на ближнюю машину, и в тот же миг транспортер взвился в воздух.
   – Пли!
   Из ствола вырвался мощный разряд, и «жук» разом вспыхнул, покатившись по склону огненным колесом. А Горн уже плавно заворачивал транспортер прочь от новой стаи, загораживаясь Щитом.
   – Нам не уйти, старина, – предупредил Эрик. – Все-таки они быстрее.
   – Зато мы хитрей, – возразил гигант.
   Петляя меж холмов, транспортер на полной скорости уходил к горизонту, а по пятам за ним следовали девять проворных малышей, постепенно обходя с боков и все нахальнее стегая по кабине порциями энергии, сэкономленными на беге. Это не было опасным, однако раздражало. Притершаяся пара Стражей тем же способом подловила сначала одного из особенно настырных, потом другого, – но потеряв троих, «жуки» изменили тактику. Теперь они по одному-двое обгоняли транспортер, на сколько удавалось, и застывали впереди, угрожая садануть уже полным зарядом и вынуждая Стражей отворачивать в сторону.
   – Эти шакалы будто гонят нас куда-то, – догадался Эрик. – Слышишь, Горн?.. Это загонщики!
   – И пусть, – прогудел великан. – Такая дичь не для их сетей.
   Эрик вдруг заметил, что последние пару минут Горн гонит машину по самым низинам, не гнушаясь даже оврагов, извилистых и узких, – будто избегает чьих-то злонамеренных глаз. Зная приятеля, Эрик напружинился, готовясь к отчаянной атаке, и в тот же миг на вершине открывшегося холма проступил силуэт чудовищного «мастонда» – словно бы небольшая крепость вознеслась на десять могучих ног, растопыря по сторонам полудюжину грозных стволов.
   В следующее мгновение транспортер рванулся вверх по склону – с легкостью и увертливостью «жука». И прежде, чем громадина успела изготовиться, он набежал уже вплотную. Припав на передние лапы, вклинился бронированным носом под платформу «мастонда», яростно наподдал всеми конечностями. Исполинскую машину подбросило и накренило, она застыла в неустойчивом равновесии. Тотчас транспортер вскинулся на дыбы, уперся четырьмя свободными лапами, будто руками, в самый верх платформы и мощным усилием опрокинул «мастонд». Мелькнуло перекошенное лицо водителя, внутри покатого купола замельтешили, кувыркаясь, черные фигуры. Затем громадину снова вынесло на лапы, но инерция уже подхватила ее и покатила под уклон – все быстрее и быстрее, к подножию соседнего холма, увенчанного таким же «мастондом».
   Сопровождаемый растерянной сворой «жуков», транспортер следовал за рассыпающейся махиной, заслоняясь ею от пушек второй ходячей крепости. А когда останки «мастонда» с грохотом врезались в основание холма, резво выскочил из-за них и снова ринулся в атаку, взбегая по склону. В такой близи и этот противник не успел нацелить излучатели на верткую мишень, но в последний миг поспешно осел платформой на камень, избегая позорной участи напарника. Однако на сей раз транспортер попросту протаранил платформой громадный колпак, вломившись внутрь, тут же отпрянул и замер. Через образовавшийся провал в «мастонд» ворвалась стремительная фигура Горна, ухитрившегося за один миг перескочить туда с транспортера, и заметалась среди переполошенных гвардейцев, будто маленький смерч, с убийственной эффективностью размазывая их по стенам.
   Спохватившись, Эрик уцепился за рукояти излучателя и с разворота всадил полный заряд в набегающего «жука». Тот запылал, точно факел, а Эрик уже нацеливал ствол на следующего. Почти одновременно с его вторым выстрелом мощно полыхнула пушка «мастонда», и загорелась еще пара «жуков». Остальные в смятении отступили, но по пути Стражи зажгли прощальную пару факелов, а предпоследнему «жуку», уже скрывавшемуся за холмом, Горн успел перебить задние ноги.
   Затем гигант без спешки выбрался из разоренного купола, где по всему полу вповалку лежали безжизненные тела в черных латах, расселся поверх брони и самодовольно подмигнул Эрику.
   – Разорви тебя Ветер, Горн! – восторженно откликнулся тот. – Ты, случаем, не продался дьяволу?
   – Кишка у него тонка – меня купить. – Великан улегся на спину, раскинув тяжелые руки по сторонам. – Слушай, а ведь погода выправилась, ты заметил? – удивился он. – Даже солнце пригревает – в кои-то веки…
   – А про «единороги» ты не забыл? – поинтересовался Эрик, наблюдая за приятелем с удовольствием и завистью. – Чуть погодя они наверняка явятся.
   – Что нам «единороги» после таких вот крошек? – Горн слегка прихлопнул ладонью по куполу «мастонда». – Жаль, не обзавелись еще и «жуком», – можно было б устроить а-атменную засаду!.. Но подзарядить батареи не помешает, – добавил он другим тоном. – Займись, а?
   Взглянув на датчики, Тигр пробормотал: «Да уж, постреляли», – и тоже выбрался из кабины, занявшись привычным делом. Заряда в батареях «мастонда» хватило бы на десяток транспортеров, но вот его пушки Стражам не годились: слишком массивны, почти как стационары. Возясь с проржавелыми клеммами, Эрик со злорадством поглядывал вниз, где из-под обломков поверженного исполина опасливо выбирались уцелевшие гвардейцы, торопясь убраться за холмы.
   – А что, верзила, – спросил он у разомлевшего на солнце Горна, – по-прежнему считаешь, будто навозники отыскивают нас сами?
   – А по-твоему, у них на такое мозгов не хватит? – ухмыльнулся великан. – Этот фокус с голышами впрямь недурен – здесь нужен особый склад ума. Я бы не удивился, к примеру, если б такое пришло в голову Хранителям.
   – Они-то при чем? – удивился Тигр. – И разве важно, кто додумался? Но поставить это себе на службу, набросить сеть на всю Империю, годами дожидаться своего часа, пойти на сговор с Низкими…
   – Похоже, и у тебя завелся враг? – насмешливо поинтересовался Горн.
   – Если не у меня, то у Ю – наверняка, – парировал Эрик. – И если ты прав насчет ее уязвимости…
   Замолчав, юноша посмотрел на богиню, после посещения храма будто погрузившуюся в странный сон, задеревеневшую между спинкой кресла и приборной доской, в которую она с самого начала этой безумной гонки предусмотрительно уперлась ступнями, – и внезапно ему сделалось зябко. Он словно бы впервые увидал это прелестное хрупкое тело, вместилище божественной души, изгнанное из-за несокрушимых Храмовых стен на ветер и снег, распахнутое волшебной наготой навстречу тысячам убийц. «Растет счет, – ожесточаясь, подумал Эрик. – Мало вам моих родичей – подавай теперь богиню? Так не бывать этому!..»
   – Не пора ли нанести визит нашему застенчивому пакостнику? – добавил он, недобро усмехаясь. – В конце концов, долги положено отдавать.
   – Можно подумать, ты только сейчас это решил, – уколол Горн. – У тебя есть опасное свойство, малыш: сперва выдвигаешь идею, потом подгоняешь под нее факты. Когда главенствуют чувства, легко угодить пальцем в небо.
   – Чего проще – проверить, – возразил Тигр. – Слышишь, умник?.. К тому же это по дороге.
   – По какой дороге – в Огранду? – Вздохнув, гигант с неохотой перебрался в транспортер. – Похоже, теперь все пути ведут туда… Ну, ты скоро?
   Эрик торопливо свернул кабель и уселся по другую сторону Ю. В следующий миг транспортер сорвался с места и побежал под уклон. А чуть позже вокруг стали сгущаться спасительные сумерки, предвещая обильный и длительный снегопад, надежно погребавший любые следы.

1

   – И снова вы, – укоризненно произнес Крис.
   – Вот как, мне не рады? – Страж прошел к креслу и без церемоний развалился в нем, забросив пыльные сапоги на пуф. – А ведь мы не виделись больше полугода!.. – Жестом он попросил выпить и продолжал: – Интересное нынче время, Крис, не находите? Постоянно что-то происходит.
   – Неужто опять кого-то убили? – Крис налил гостю прохладительного, сел напротив. – И снова какого-нибудь старика-ученого?
   Единым махом осушив чашу, Страж хохотнул.
   – Какие пустяки, Крис, – сказал он. – Разве это событие? Вот экспедиция на Второй Материк – это да!
   – Что, и это ваших рук дело? – Крис вежливо улыбнулся и снова наполнил чашу.
   – Удачная шутка, дружище, – одобрительно кивнул гость. – Если не считать, что вы попали в точку.
   – А теперь шутите вы?
   – Вовсе нет, Крис. Экспедиция на Второй Материк – действительно моих рук дело. И самое смешное, что устроить это оказалось не сложно. Я лишь слегка подкорректировал данные разведки, а Ю охотно заглотнула наживку. Дальнейшее додумывайте сами.
   – Значит, все это предприятие…
   – …скорее всего обречено на провал. Недурно, а?
   – Господи, но ради чего?
   Страж опрокинул в себя вторую порцию и подвинул чашу к Крису.
   – Заодно бы закусить, – пожелал он. – Жрать хочется постоянно – что-то во мне разладилось… Что вы спросили? Ах, «зачем»… Помните наш давнишний разговор – о равновесии в Империи? Так вот, теперь равновесие нарушено.
   – Да вы хоть представляете последствия? Что станет со страной, с людьми? Сколько крови прольется – невинной крови? И куда в результате все повернется? Надеетесь на доброго правителя?..
   Страж покривился.
   – Сколько вопросов! – произнес он. – Успокойтесь, Крис: во-первых, уже поздно пугаться, а во-вторых, я пока не сошел с ума, все просчитано. Шансы на успех есть, хотя небольшие. Вы ведь думаете, что теперь на престол взгромоздятся Низкие и всем станет лишь хуже?
   – Вы забыли про загорцев, – напомнил Крис. – Они давно ждали случая.
   – Вряд ли дело дойдет до них, все решится раньше… Полагаете, Ун уже проиграл? Ошибаетесь, у него еще остается шанс – последний.
   Взяв чашу в обе ладони, Страж поднял ее на уровень глаз, странно усмехнулся:
   – А вы хоть понимаете, старина, что из соображений секретности я должен сейчас вас убить?
   – Вы? – не поверил Крис. – Меня?.. Бред!
   – Вы – чистый человек, Крис, – сказал Страж. – Такой чистый, что даже подозрительно. Сколько же вам лет?.. Впрочем, я знаю. Теперь, когда я выпотрошил Храмовые хранилища до дна, я знаю про вас все. Кроме одного: зачем вы спасаете беглецов? Вы же вполне благополучны – а, Крис? Вы – Истинный, к тому же на хорошем счету у Хранителей. Что это за блажь?
   – Знаете что, уважаемый…
   – Ладно, Крис, верю, – прервал гость. – Вам я верю. Только поэтому и пришел сегодня. Мне необходимо подстраховаться: я ведь могу проиграть.
   Страж отставил чашу и заговорил настойчиво:
   – Слушайте, Крис, и запоминайте. У императора есть шанс, и заключается он в конструкции рабошлемов. Помните, я говорил вам про два приемника, из коих один – доминирующий? А еще я рассказывал вам про дальнюю связь, якобы открытую мною… Да, Крис, – якобы! Бедняга Корунт пришел к этому раньше, и покуда я разыгрывал из себя первопроходца, эта штука уже вовсю использовалась в работехнике. – Страж подался вперед и продолжал, понизив голос: – А теперь вообразите себе один из пиков Огранды, в недрах которого сокрыт исполинский вычислитель, а на вершине установлена антенна. Всё в полной готовности и ждет своего часа. Знают об этом единицы – может, сам император да еще двое-трое. И при крайней нужде он обращается к этому дьяволу, пробуждает чудовище. А Военный Координатор, минуя подстанции, минуя всё и всех, перехватывает управление рабошлемами – если не по всей Империи, то уж в метрополии наверняка. Колонны рабов незамедлительно стекаются к тайным арсеналам, вооружаются, экипируются и превращаются в огромную армию – неустрашимую, неподкупную, послушную одной воле – воле Уна!..
   – Но ведь это невозможно, – замотал головой Крис. – Ни один мозг не справится с вычислителем такого масштаба.
   – За исключением мозга Ю, – возразил Страж. – Ну и нескольких ее сменщиц… Понимаете теперь? Тот, кто завладеет Ю и прорвется к ВÊ, станет властелином материка, независимо от соотношения сил в Империи. Власть над миром, Крис, – вас это не вдохновляет?

2

   Замок высился перед ними черной громадой, почти растворяясь в темени ранней ночи. Над самым куполом мчались тяжелые тучи, а из них непрерывным потоком змеились в башни генераторов ветвистые молнии. Лишь по этому низкому небу и можно было судить о близости гор, потому что вокруг расстилалась плоская и голая равнина.
   – Не открывают, – ухмыляясь, заметил Эрик. – Конечно, это наглость, но посигналь еще.
   Покачав головой, Горн с места швырнул транспортер на ворота, вышибя их напрочь, затем подал машину назад, широкой кормой закупорив проем.
   – Защита включена, – сообщил Эрик, взглянув на индикатор. – Славно!
   Огромный, скудно освещенный гараж оказался подозрительно пуст, словно бы здесь уже изготовились к обороне, – ни машин, ни людей. Однако одна из винтовых лестниц, соединявших нижний этаж с верхними, была гостеприимно приспущена.
   – Похоже, дом брошен, – разочарованно предположил Эрик. – Хотя и странно: если нашего визита ждали, разумней было б устроить тут засаду.
   – Не переживай – может, наверху полно гвардейцев. – Опустив на лицо забрало, Горн потянулся к игломету. – Пойдем-ка глянем.
   Нацеля иглометы на люк, они приблизились к лестнице, по очереди взбежали на второй этаж. Но и здесь не обнаружили никого. Короткими бросками, от угла к углу, миновали небольшой лабиринт, слишком простой для искушенных Стражей, и очутились в просторной комнате, из которой вело с десяток дверей.
   – Сюда, господин, – пригласил Эрик, иглометом указав на одну. – Не смущайтесь, мы в своем праве!
   Плечом к плечу они шагнули к двери, створки с готовностью разъехались – и навстречу им рванулась черная молния. Мгновенным тычком Горн отбросил юношу в сторону, с лязгом вырвал меч. Массивное и блестящее, словно просмоленное бревно, тело пронеслось между ними, грузно шмякнулось на пол, тут же взметнулось упругими кольцами и застыло, мелко дрожа ребристой головой.
   Оскалясь, Тигр вскинул игломет, но чуть промахнулся мимо полыхающего холодным бешенством глаза. И тотчас к чудищу бросился Горн. Привлеченный сверканием клинка, питон снова ринулся в атаку. Слегка сдвинувшись вбок, гигант коротко рубанул мечом, и чисто срезанная голова запрыгала по мраморным плитам.
   – Как тебе удается это? – спросил Эрик, почтительно наблюдая за агонией могучего животного. – Я говорил и повторяю: фехтовать ты не умеешь!.. Но почему твое неумение ст оит так дорого?
   – Пошли, – сказал Горн, пряча клинок. – Посмотрим, кого же он охранял.
   Коридор привел их в скромную по размерам и убранству комнату, где перед экраном включенного приемника сидел, угрюмо нахохлясь, маленький седой человек в мантии Избранного.
   – Явились? – брюзгливо осведомился человечек, не отрывая глаз от экрана. – Ну так делайте свое дело, только быстрей!
   – Охотно, достопочтимый Олт, – вкрадчиво откликнулся Тигр. – Но соблаговолите сперва объяснить, в чем оно заключается.
   Старик повернул голову, вскинул кустистые брови.
   – Стражи? – удивился он. – Вы-то здесь откуда?
   Горн неторопливо проследовал к пульту, выключил приемник.
   – Кто-то еще в доме есть? – спросил он, опускаясь в широкое кресло.
   – Ни единой души, – ответил Олт. – Был У, мой питончик, но и он, видимо, мертв, раз вы тут.
   – А где остальные?
   – Я всех выставил – с помощью У.
   – Зачем?
   – Чтобы уберечь слуг от искушения предательством. А родичей у меня нет.
   Горн удовлетворенно кивнул и повернулся к Эрику:
   – Хозяин нас приглашает – не сходишь за девочкой?
   С неохотой юноша оторвал взгляд от лица Олта и вышел.
   – Бежите? – поинтересовался старик. – Ваше право, но зачем же вламываться в дома!.. Кстати, скольких уложил У?
   – Должен вас разочаровать, – ответил Горн, флегматично озирая комнату. – Ни одного.
   Олт недоверчиво вскинул бровь:
   – Сколько же вас?
   – Сейчас увидите всех.
   При появлении Ю лицо старика вытянулось.
   – Клянусь Подземельем, – воскликнул он, – это меняет дело!
   Ухмыльнувшись, Горн наконец поднял забрало и сказал Эрику:
   – Ты ведь знаком с домом? Ну так будь другом, устрой малышку с комфортом – ей нужен покой.
   – Похоже, Горн, тебе понравилось командовать, – с раздражением бросил Тигр, однако снова направился к выходу, осторожно ведя перед собой Ю.
   – Горн? – встрепенулся Олт. – Герой недавнего покушения?.. Тесен мир!
   – Не ваши ли это люди постарались? – спросил от дверей Эрик.
   Олт досадливо отмахнулся:
   – Крушить чужое – это инстинкт толпы. Будь я моложе, наверное, попытался бы богиню выкрасть.
   – Ну как же! – подхватил Эрик. – Многие еще помнят, как вы завладели этим замком.
   – Многие? Едва ли… Это было давно.
   Неопределенно усмехнувшись, Эрик пропустил вперед Ю и скрылся за дверью. Олт задумчиво проводил юношу глазами, затем перевел их на Горна и вздрогнул, наткнувшись на его взгляд.
   – Поразительно! – воскликнул он с любопытством. – Столько ненависти – откуда?
   Медленно Горн приспустил веки. Глаза иногда его выдавали, но сейчас он раскрылся сознательно, понимая, как это страшно: полыхающие животной злобой глаза на вполне благодушном лице.
   – Прикидываю, что с вами делать, – объяснил он. – Нам не нужны свидетели.
   – Так возьмите меня с собой.
   – Н-ну!.. Балласт нам тем более не нужен.
   – По-вашему, я слишком стар?
   – Будь вы моложе, не было б проблемы, – с ухмылкой ответил Горн. – Я одолжил бы вам один из своих мечей.
   – Все равно это было б убийством.
   – Зато кодекс бы соблюли. И потом, я не люблю убивать стариков. Но, может, Эрик иного мнения?
   – Вы тоже заметили? – оживился Олт. – А этот-то с чего меня невзлюбил?
   – Так и быть, – объявил Горн, – оставлю вас здесь.
   – Нет уж, тогда лучше убейте! По крайней мере, вы сделаете это без глумления.
   – Откуда такой пессимизм, почтеннейший?
   – А будто не знаете!.. За мной должны явиться с минуты на минуту.
   – Похоже, вам это льстит.
   – Все ж приятно сознавать, что меня еще считают опасным.
   – Скорее просто сводят счеты.
   – Может быть, может быть… Но подумайте вот о чем: если к вашей силе и мудрости Ю прибавить мои опыт и знание жизни…
   Горн с пренебрежением покачал головой:
   – Вы переоцениваете себя, Олт.
   – Подумайте! Я как никто знаю расстановку сил в Империи, я…
   – Ю стоит десятка Олтов.
   – Возможно, – сказал старик. – Однако Ю знает лишь то, что ей поставляли Хранители. Это немало, но далеко не всё, уверяю вас!
   – Поразительно, – усмехнулся Горн. – Откуда столько пыла? Только что вы готовы были принять смерть.
   Не спеша Олт поднялся, приблизился к занимавшим всю стену полкам.
   – Лишь я знаю ключ к этой картотеке, – сказал он, трогая толстые, плотно уставленные папки. – Я один! Здесь много любопытного – даже для Ю. Думаете, отчего я еще жив?
   – Вы всерьез полагаете, что у нас будет время копаться в этом утиле?
   – Не сговорились, – со вздохом констатировал Олт. – А жаль.
   Он коснулся стены и шагнул в открывшуюся щель. Горн пригнулся, готовясь прыгать, но Олт вдруг всплеснул руками и отлетел обратно, опрокинувшись на пол. А в потайном проеме уже стоял Эрик, свирепо набычась.
   – Старый лис, – процедил он с отвращением. – Отбегался, хватит!
   Рывком Тигр нацелил игломет в грудь старика, тут же выстрелил. Но стрела угодила в подставленный Горном предплечный щиток и с визгом отлетела в сторону.
   – Я вспомнил! – радостно объявил Олт. – Меня смутило имя, тогда его звали…
   – Ты пожалеешь, Горн, – сказал юноша. – Гадину надо убивать, пока не ужалила.
   – Змеиный яд целебен, не слыхал? – возразил Горн, уже без спешки возвращаясь в кресло. – Главное – не ошибиться в дозе.
   Молча Эрик бросил игломет ему под ноги и отступил в темноту. Проем сомкнулся.
   – Надо признать, мальчик подрос, – заметил Олт, с кряхтеньем поднимаясь. – И какая память!.. Тогда ему было лет десять, не больше.
   – Сядьте, – велел Горн. – И учтите: резкие движения вредят здоровью, особенно – в вашем возрасте.
   – Эта ваша стремительность, – пробормотал Олт задумчиво. – Где я про это слышал? Что-то касательно работ по радикальному повышению про…
   – Да садитесь же!
   Горн подобрал игломет с пола и положил себе на колени, хотя собственный был все так же пристегнут к бедру.
   – Ну вот, – сказал он удовлетворенно, – теперь мне не придется вскакивать каждый раз, когда вам вздумается побегать.
   – Убедительно, – согласился Олт, опускаясь в кресло. – Вы позволите включить приемник? В моем возрасте… гм… политика – одно из немногих, что еще греет кровь.
   Он пробежался переключателем по каналам, но везде было одно и то же: бегущие и стреляющие в кого-то армейцы; полыхающие блоки и замки, еще плюющиеся молниями в напиравшие вездеходы; быстрые тени, мелькавшие в отдалении, по которым тоже стреляли; толпы оборванных, закопченных людей, которых гнали куда-то, подбадривая прикладами лучеметов.
   – Идиоты, – проворчал Олт. – Затеять свару в такое время!.. В этой драке не будет победителей.
   – Разве? А, к примеру, болотники?
   – Да. – Старик хмуро покосился на Горна. – Разве только они. Уж теперь пластуны поквитаются со всеми!.. Одного я не понимаю: как могла Ю ошибиться?
   – В конце концов, – предположил Страж, – могли напутать и разведчики. Искажение данных на входе, знаете ли…
   – Да? Вот и я к этому склоняюсь… Ладно, вы ведь спасли меня не для разговоров о политике? Зачем же?
   – А может, я спасал Эрика, – хмыкнул гигант. – Зачем ему лишний груз на душу?
   – Хорошо, тогда начну я, – сказал Олт. – Вы никогда не интересовались историей, Горн? Настоящей историей, а не той бредятиной, коей потчуют в Школах…
   – Ну, допустим, – усмехаясь, ответил Горн.
   – Тогда вы должны были обратить внимание на тот странный факт, что из всех императоров я – единственный, кто уцелел после переворота.
   – Вам повезло.
   – Везет дуракам, – отрезал Олт. – Я же сумел стать необходимым.
   – Что, вправду?
   – Меня вынудили отречься от власти, но жизнь, этот замок и приличную пенсию я сумел себе выторговать – в обмен на сведения, известные мне одному.
   – Разве в Империи разучились развязывать языки?
   Олт рассмеялся:
   – Я стар, Горн, и готов к смерти – в любой миг. До анализатора меня бы просто не довели.
   – Раз вы еще живы – значит, сказали не все?
   – Естественно, я же не идиот!..
   – Понятно, – кивнул Горн. – И если уж скряга Ун пошел на такие расходы, стало быть ваши сведения кой-чего стоят.
   – В сложившейся ситуации они нужнее вам.
   – Намекаете на Ю?
   – Вы догадливы, – с неудовольствием заметил Олт. – Слишком догадливы для Стража.
   – Службе это не помеха, – парировал Горн. – Так чего вы хотите?
   – Коротко? Если вы поможете мне оседлать трон, я гарантирую вам Избранность.
   – Всего-то? От Уна мы получим то же самое, но с меньшим риском.
   – Сомневаюсь. Только вы передадите ему Ю, как он забудет про все обещания… Он же лгун, вы не знали?
   Горн протяжно зевнул и сказал:
   – Может, вы и правы, однако я не привык мелочиться. Так что либо выкладывайте всё, либо я сдаю вас Тигру и дело с концом.
   – У вас своеобразная манера вести переговоры.
   – Не терплю торга, к тому ж и некогда. Сколько вам нужно на размышления?
   – Вы что же, надеетесь стать императором сами?
   – Почему нет? – повел плечами Горн. – Чем я хуже вас? Или Уна?
   – А как насчет присяги?
   – Кто же сейчас придает значение словам, – расплылся в улыбке Страж. – Если уж сам император не держит слова…
   – Хорошо, что вы гарантируете лично мне?
   – Я могу пообещать вам рай земной, но это опять будут только слова.
   – И все-таки?
   – Для начала – жизнь. Спокойную, обеспеченную. Разве мало?
   – А Избранность?
   – Да на здоровье! Более того, в первые годы мне необходим будет толковый советник. Ну, разумеется, если с возрастом вы начнете сдавать… Балласт, повторяю, мне не нужен.
   – И как часто вы держите обещания?
   – Через раз. – Горн ухмыльнулся. – Рискните.
   С минуту Олт барабанил пальцами по подлокотнику, рассеянно наблюдая за экраном.
   – Ну хорошо, – произнес он наконец, – я рискну. Хуже-то Уна вы просто не сможете быть.
   – Лести я тоже не люблю. – Горн извлек из-под панциря карту, разложил перед Олтом. – Так где же расположен Военный Координатор?
   Олт подскочил от неожиданности, изумленно заморгал.
   – Меня пугает ваша осведомленность, – сообщил он после паузы.
   – В чем дело, Олт? Разве мы не договорились?
   – Да-да, конечно. – Старик ткнул пальцем в карту. – Вот здесь.
   – Надеюсь, у вас хватит ума не морочить нам головы, – проворчал Горн, складывая карту. – Вы же понимаете: одного вас мы теперь не оставим.
   – Да и у меня нет желания дожидаться кэнтов. Кстати, по моим сведениям, кое-кто из них знает те же координаты довольно точно.
   – Как и я. – Горн снова усмехнулся. – Считайте, что я проверял вас. Основную часть договора вам придется выполнять уже на месте, а пока покажите план Горного Замка.
   – Кажется, я скоро пожалею о нашем договоре, – проговорил Олт уныло.
   – Во всяком случае, обман обойдется вам куда дороже, чем вы думаете, – подтвердил Горн. – На легкую смерть не рассчитывайте.
   – А знаете, я вспомнил! – вдруг оживился старик. – Насчет этой вашей стремительности. Примерно лет семь назад…
   – У вас отличная память, – мрачно заметил Горн. – Это большое неудобство – при некоторых обстоятельствах… Ладно, давайте план.
   Вздыхая, Олт снова приблизился к полкам, с усмешкой покосился на игломет, нацеленный ему в спину, и снова нажал невидимую кнопку. Одна из секций стеллажа бесшумно развернулась, за ней обнаружилась мелкая ниша. Старик ступил внутрь, пробежал пальцами по задней стенке, будто набирая код. В гладком камне открылся сейф, заполненный тонкими папками. Небрежно Олт посбрасывал их на пол и засунул в сейф руки по локоть. Неизвестно, что он там ворошил, но когда руки вновь оказались на виду, в одной была зажата такая же папочка.
   Вернувшись, старик передал ее Горну. Наскоро перелистав чертежи, тот достал из кармана воспламенитель, поднес к листкам.
   – Поздравляю, – произнес Олт, глядя на маленький костер у ног Стража. – Так у вас еще и фотографическая память?
   Сапогом Горн растер хрупкие комья в пыль и сказал:
   – Собирайтесь, Олт. Если верить Ю, навозники пожалуют сюда не позже, чем через час. А мне еще Эрика уламывать, чтобы позволил вам дожить хотя бы до утра. И угораздило ж вас так его рассердить!..

3

   Они бежали под уклон по едва освещенному тоннелю – все глубже под землю и все дальше от объятого пламенем замка, бессмысленно и трусливо расстреливаемого карателями издали. Впереди невесомо, будто облачко дыма, скользила Ю; следом, задевая плечами стены, клацали сапогами Горн и Эрик; а между ними едва успевал перебирать ногами Олт, поддерживаемый под мышки жесткими ладонями.
   – Клянусь Хозяином, это ново, – бормотал старик невнятно. – Таким способом меня еще не транспортировали.
   – Да заткнетесь вы? – рявкнул Эрик, встряхивая его, будто мешок.
   – Дергайте, дергайте, – брюзгливо отозвался Олт. – Оторвете руку, за что будете тащить?
   – За ноги, старый вы болтун!
   – Не отвлекайся, малыш, – вмешался Горн. – Куда теперь?
   – Направо.
   Они повернули и почти сразу затормозили, упершись в неподвижную черную воду. Как пол, так и низкий потолок тоннеля уходили в нее с прежним наклоном.
   – Эти мне родовые замки, – проворчал Горн. – Любили пращуры сюрпризы.
   Стянув перчатку, Эрик двинулся вдоль стены, прощупывая камень напряженными пальцами. Вдруг замер.
   – По-моему, здесь. – Он с силой надавил ладонью на стену, и рука погрузилась в камень по локоть.
   По черной глади побежала рябь, и вода стала неспешно отступать, переливаясь в невидимый резервуар. Люди следовали за уходящей водой, оскальзываясь на мокрых плитах, пока пол не сделался горизонтальным. Не медля ни секунды, они побежали по мелководью, вздымая каскады брызг. Но скоро остановились снова.
   Тоннель упирался в глухую, облицованную массивными плитами стену, а по ней к чернеющему в потолке отверстию поднималась цепочка заржавелых скоб, с которых еще капала вода.
   – Подождете меня тут? – спросил Горн. – Или лезем вместе?
   – Вода скоро вернется, – сообщил Эрик. – У нас минуты.
   Кивнув, Горн взялся за скобы. Его громоздкая фигура взлетела к потолку с легкостью надувного шара и растворилась в норе. Придержав старика, Тигр пропустил вперед Ю.
   – Что? – спросил Олт с любопытством. – Настал мой час?
   – Успеется, – ответил Эрик, наступая на скобу. – И будьте так любезны, почтеннейший, соблюдайте дистанцию. Не то мало ли – нога может сорваться, а сапоги, сами видите, кованые.
   – Будьте покойны, постараюсь не вводить вас в искушение.
   Память не подвела Эрика – вблизи поверхности они наткнулись на крохотную каморку, в низком потолке которой, чуть в стороне от вертикального хода, угадывался закупоренный люк. Пригибаясь, Горн прошел под него, плечами приподнял крышку, затем бесшумно сдвинул ее в сторону. Ночь уже была в разгаре, и твердое лицо Горна сейчас озаряли только нерегулярные багровые вспышки. Пробравшись к напарнику, Эрик тоже высунул голову из люка.
   Перед ними, совсем близко, разбрелось по пустырю с десяток «единорогов». Растопыря для устойчивости лапы, они продолжали методичный обстрел беззащитного замка. Теперь дом забрасывали газовыми гранатами, и после каждого выстрела на крыше вспухало плотное облако и тут же оседало, стекая по проломам вниз, воспламеняясь и набирая скорость, проносясь огненной лавиной по всем этажам, прорываясь в подвалы.
   – Конец твоему логову, малыш, – сказал Горн. – Похоже, навозники не успокоятся, пока не прожарят его насквозь.
   – Что проку в замке, когда рушится Империя? – откликнулся Эрик. – По крайней мере, сюда больше не вселят какого-нибудь недоноска.
   – Это вы про меня, да? – поинтересовался Олт из тьмы каморки.
   – Ладно, – произнес Горн, – я пошел.
   Неслышно он перемахнул через край люка и растаял в густом сумраке. А через секунды уже возник возле ближнего «единорога» и, скользнув по броне громадным пауком, исчез в кабине.
   «В самом деле, что ли, продался дьяволу? – с завистью подумал Эрик, выкладывая перед собой лучеметы. – По виду ж неповоротливый буйвол, коего можно заколоть и освежевать прежде, чем он дотянется до меча. А вот попробуй, подколи такого – вытворяет, чего захочет!»
   Что творилось в «единороге», снаружи было не разобрать, – кажется, он даже выстрелил в положенный миг. Чуть погодя Эрик заметил, что машина надвигается на него, едва заметно, но довольно шустро перебирая лапами.
   Наконец вездеход наполз брюхом на люк и замер. В броне распахнулась черная щель, гулкий голос Горна скомандовал: «Принимай!» Из мрака кабины в люк опустилось бесчувственное тело, поддерживаемое могучей рукой, затем еще несколько. Уложив солдат к стене, Эрик поднял к рукам Горна сначала Ю, за ней Олта. Последнего, к удовольствию Тигра, гигант подхватил за шиворот, чем вызвал у старика новый приступ брюзжания.
   Потом Эрик вскарабкался в кабину сам.
   – Надеюсь, здесь нет крови? – сварливо осведомился Олт. – Предупреждаю, я крайне брезглив!
   И опять у Тигра свело челюсти от ненависти: кровью он брезгует, вот как!..
   – Не тревожьтесь, я работаю чисто, – отозвался Горн. – Ну, расселись?
   «Единорог» снова содрогнулся от выстрела. После чего, не зажигая фар, лихо развернулся на месте и побежал в темноту.
   – Ну вот, – удовлетворенно произнес Горн, когда исполинский костер на месте бывшего замка Тигров превратился в одинокий огонек вблизи горизонта, – теперь у нас хватит времени для разборок… Давай, малыш, выплесни, что накопилось, не трави зря душу! И если докажешь, что Олт полезней для нас мертвым, я сам сверну ему шею.
   – Ловлю на слове. – Эрик пересел в соседнее с водителем кресло и развернулся, чтобы видеть всю темную кабину, а прежде всего – съежившегося на заднем сиденье старичка, некогда наводившего трепет на подданных. – Итак, в чем я обвиняю Олта…
   – Погодите, – неожиданно вмешался старик. – Это что ж вы устраиваете мне: суд?
   – А хоть бы и так! – огрызнулся Тигр.
   – Тогда я имею право на защиту, – заявил Олт. – Справедливо?
   Гигант бросил на Эрика вопросительный взгляд:
   – Как?
   Тот пожал плечами.
   – Валяйте, старина, защищайтесь, – разрешил Горн. – Лучше вас этого никто не сделает.
   – А вы, стало быть, судья, – усмехнулся Олт. – Ну, слово обвинителю.
   – Ладно, порезвитесь напоследок, – сдерживаясь, бросил Эрик. – Все равно ж вам не отвертеться. – Он помолчал, наново собираясь с мыслями. – Помнишь мою историю, Горн? – Гигант кивнул. – А знал ли ты, что прежний император, мой кровный и главный враг, благополучно пережил переворот и даже заделался наследником Тигров? – Против ожидания, Горн кивнул вторично. – Что, в самом деле?.. Выходит, ты с самого начала догадывался, куда мы направляемся и кого там застанем?
   – Забавно, – тихонько, но явственно пробормотал Олт. – А теперь обвинитель принялся за судью.
   – Заткнитесь! – сорвался Тигр, однако тут же спохватился. – Ладно, Горн, ладно. Мы столько пережили вместе, что глупо грызться из-за какого-то старого…
   – Молодой человек, – развлекаясь, призвал Олт, – соблюдайте приличия в суде!
   – Тебя удивляет мое поведение? – спросил Горн. – Будто бы у тебя за спиной я снюхался с твоим заклятым врагом… Но, может, давай сперва разберемся с ним?
   – А разве здесь что-то неясно? – возразил Тигр. – Разве не он рассеял мой род? И разве я не обязан с ним посчитаться?
   – Могу я уточнить? – внезапно встрял старик.
   Снова поглядев на Эрика, гигант буркнул:
   – Ну?
   – Конечно, объективно я этому юноше враг. Кровный, давний, но отнюдь не главный. – Вздернув сухонький подбородок, Олт обвел Стражей вызывающим взглядом. – В отличие от других, я не предавал Тигров и не ударял им в спины. И даже когда…
   – Кто? – перебил Эрик. – Главный – кто?
   – Ун, – твердо сказал старик. – И если бы мою картотеку не спалили, я привел бы все доказательства.
   Юноша перевел глаза на Горна, и тот кивнул в третий раз – с той же уверенностью.
   – Выходит, этот путь вы отсекаете, – проговорил Эрик угрюмо. – И мне уже не стать имперцем… А что остается? – Он снова уперся в Олта обвиняющим взглядом. – Ладно, забудем пока о прошлом – тогда вы, по крайней мере, вели себя, как Истинный. Но во что вы вляпались теперь, бывший император Олт?
   – А во что? – с интересом спросил старик и дурашливо глянул себе под ноги. – Разве есть что-нибудь похуже крови?
   – Есть – навоз, – жестко сказал Эрик. – Будете отрицать?
   – Буду, – сейчас же подтвердил Олт. – Правда, пока не вижу – что.
   – Но ведь только вы могли придумать и осуществить самую гнусную из систем слежки, превратив в своих шпионов всех голышей Империи. И лишь у вас хватило бы знаний и коварства, чтобы натравливать на императора мерзостнейших властолюбцев – вплоть до навозников. Это вы наставляли их и подталкивали, пока очередной заговор не увенчался успехом… вернее, хаосом и разрухой. Наконец – и главное! – только вы посмели бы посягнуть на Божественную… покушаться на ее жизнь раз за разом, с упорством маньяка, словно бы ее чистота и величие отравляли вам жизнь.
   – Господи! – Олт с испугом покосился на себя в зеркальце. – И это все я? А больше вы ничего на меня не навешаете? По-вашему, я Дух и все могу?.. Нет, сие, конечно, лестно, только зачем мне чужая слава?
   Юноша взглянул на ухмыляющегося Горна, с прежней скоростью гнавшего «единорог» через ночную равнину, и слегка смутился. Этот потешный и щуплый старичок действительно мало походил на грозный образ, слепленный его воображением из слухов, россказней, догадок.
   – Хорошо, – сказал Эрик, – пойдем по пунктам… Разве не вы придумали рабослежку?
   – Где уж мне, – вздохнул старик. – Придумали ее, скорей всего, спецы, устроили Хранители, а я лишь и сумел, что незаметно к ней подключиться. Надо ж мне было пополнять картотеку? На одних старых секретах далеко не уедешь.
   – И Божественную на тот свет не спровадишь, верно?
   – Господь с вами, юноша, – да на что мне убивать Ю, какой интерес? Ну, прикончу ее, а что затем? Вот если бы у меня имелись войска, толпа сторонников и парочка ее сменщиц… – Замолчав, Олт с сомнением уставился на Эрика.
   – Да знаю я про них, – покривился тот. – Дальше!
   – …вот тогда у меня появилось бы искушение ослабить своих конкурентов хотя бы таким способом. Только искушение, заметьте!
   – Может, вы и навозникам не помогали? – ядовито осведомился Эрик.
   – Бог мой, навозники!.. У них же нет вкуса к красивой игре, им выигрыш подавай – любой ценой. А много ли радости в нем одном? Вообще, с ними трудно иметь дела – они ведь плюют на все правила, нарушают любые обязательства.
   – Почтеннейший, не морочьте нам головы, – процедил Эрик сквозь зубы. – Так помогали вы или нет?
   – Думаете, я дожидался бы смерти в пустом замке, если б по сию пору оставался их союзником? – грустно спросил старик. – Ну да, вначале я попытался с ними сойтись и даже, каюсь, пару раз навел их на вас. Но затем понял, что Лидеры ведут собственную игру, и послал их к чертям… Кстати, недавно я уверял Горна, будто невозможно найти партнера хуже Уна, – так вот эти верховные навозники хуже, гораздо хуже! И вы, Эрик, вольны обвинять меня во всех грехах, но уж в одно поверьте: я слишком долго числился среди первых игроков Империи, чтобы согласиться стать орудием в руках ничтожеств. – Тут Олт усмехнулся и добавил: – На этом позвольте завершить мою защитную речь, потому как более мне сказать нечего.
   – Твое мнение, Горн? – нетерпеливо спросил Тигр.
   – Что ж, – проворчал гигант, – по всем пунктам старикан отлягался вполне убедительно.
   – При том, что половину наверняка наврал!
   – Эмоции, Эрик, эмоции!.. По существу у тебя найдется, чем крыть?
   – А почему это я должен доказывать?
   – Потому что ты обвиняешь, – ответил Горн. – Понятно, что тебе хочется сквитаться с Олтом за родню, но тогда не притягивай сюда иные причины, не пытайся облагородить убийство до казни. Если честь позволяет тебе прикончить беззащитного старика – признай это и больше не ври себе.
   – Черт возьми, верзила, с чего вдруг ты защищаешь его?
   – Просто его доводы показались мне весомей, – сказал гигант. – К тому ж прикончить-то Олта проще всего, но ты подумал, куда нам потом деваться с Ю? Этот старый гриб знает об Огранде и тамошних сюрпризах больше всех Истинных, вместе взятых, и с его помощью сохранить Ю куда проще – вот об этом я и договаривался с ним, если хочешь знать. Или, по-твоему, месть важнее богини?
   – Горн, не будь наивным, – воскликнул юноша. – Это же Олт, бывший император, загубивший уже стольких!.. Что стоит ему обвести вокруг пальца двоих Стражей, если он столько лет морочил головы всем в Империи?
   – А уж тут сам не будь дурнем, – ухмыльнулся Горн. – Не хватало, чтоб мы испугались какого-то замшелого пенька!..
   – Горн, ты пожалеешь, – повторил Эрик угрюмо.
   – Ладно, – внезапно сказал гигант, – если тебя интересовало мое мнение, так ты его выслушал. Но если для спокойствия души тебе совершенно необходима смерть этого старика – убей его и закончим на этом!
   Чуть повернувшись, он отгородился от кабины могучими плечами.
   – Вот это ход! – одобрительно заметил Олт и даже ладошки потер от удовольствия. – Мои поздравления, Страж!
   – Но погоди, Горн… – в растерянности промолвил юноша, затем нашелся: – А что думает об этом Ю?
   – То же, что и я. По-твоему, отчего мы так задержались в храме?
   Теперь Эрик задумался надолго. Больше всего ему хотелось сейчас вышвырнуть этого неожиданного и непонятного старичка прочь из кабины, а заодно – из головы. И пусть тот разыщет на здешнем бескрайнем, продуваемом всеми ветрами пустыре кого-нибудь беднягу и вкручивает ему мозги в полное свое удовольствие, и разыгрывает эти дурацкие спектакли и пристает с идиотскими вопросами, и потирает в восторге сухонькие ладони…
   – Черт с вами, – нехотя выдавил юноша. – Пусть Олт поживет еще – до первой попытки предать. И уж тогда я не побрезгую замарать о него меч. Полагаю, долго ждать не придется. И если…
   – Тихо! – внезапно велел Горн.
   Остановив «единорог», он выключил моторы. Привычный гул оборвался, и сразу стали слышны неистовые завывания ветра, и шорох песка по бронеколпаку – будто неведомый исполин швырял его полными горстями. А еще Эрик различил вдалеке ворчание спешащих вездеходов.
   – Что, – шепотом спросил он, – погоня?
   Горн покачал головой.
   – Это не сзади – справа, – ответил он. – И посмотри вперед.
   Юноша придвинулся к прозрачной броне и с трудом разглядел подозрительно ровную шеренгу из шести округлых валунов, перегородившую им путь в опасной близости.
   – Ну, – проворчал Горн, – а этих кто навел?
   Эрик снова прислушался. Моторный гул явственно надвигался, причем широким фронтом, надежно перекрыв и эту сторону.
   – Может, лучше отступить? – предложил он негромко.
   – У нас не такая большая фора, – возразил гигант. – К тому ж навозники получили подкрепление и сейчас наверняка спешат по следу. Но вот эти-то откуда взялись?
   – Это не кэнты, – неожиданно заговорил Олт. – И даже для Истинных они движутся слишком быстро по такой темени – не хуже нашего…
   – Так и что? – перебил Горн. – Выводы?
   – Похоже, их «единороги» сработаны и оснащены лучше армейских, а стало быть, это имперцы, – уверенно определил старик. – Скажу больше: это Воители, – раз их снабдили последними разработками. И, судя по всему, послали их за Божественной.
   – Ну что, Эрик, – с ухмылкой спросил гигант, – отдадим Ю Воителям?
   Вздохнув, юноша по крохотной лесенке взобрался в башенку и с комфортом расселся внутри круговой турели. Не торопясь, снял излучатель с предохранителя, проверил заряд батарей, подвигал массивным стволом.
   – Вот и я так думаю, – подтвердил Горн. – Ветра им в поле, а не Ю.
   На панели внезапно щелкнул пробуждающийся приемник, наполнив кабину хрипом и треском, а чуть позже сквозь помехи пробился голос:
   – Эй вы, благочестивые Стражи, слушайте!.. От лица святого братства Воителей к вам обращается Ксент, старший среди здешних братьев. Мы благодарим Горна и Эрика за спасение богини и предлагаем подготовить ее к немедленному переводу в мою машину.
   – Уже легче, – пробормотал Горн. – Этим Ю нужна живой.
   – «Переводу»! – фыркнул Тигр. – Сказал бы еще: переносу…
   – Стражи, – озабоченно воззвал имперец, – вас не слышно. Эй!..
   – А провались ты в Подземелье, Воитель Ксент! – рявкнул гигант в самый микрофон. – Теперь слышишь?
   Круто повернув «единорог», Горн с места рванул его в карьер, прочь от набегающих сбоку машин.
   – Бросьте дурить, парни! – грозно неслось из приемника. – Все равно ж вам не уйти…
   Небрежным тычком Горн выключил его, и в кабину вернулась тишина, нарушаемая лишь ровным гулом моторов. Развернувшись вместе с креслом, Эрик направил излучатель назад, где уже выстраивалась в охотничью дугу дюжина стремительных вездеходов, едва различимых во тьме, однако гнавших сквозь нее, будто при свете.
   – Прибавить бы, Горн, – сказал он вниз. – Похоже, нагоняют.
   – На пределе идем, – отозвался гигант. – Действительно, хороши у них машинки – вот бы махнуться!.. Нет, – добавил он чуть погодя, – пока что держим дистанцию. Но и запаса по скорости никакого – только и остается, что рвать по прямой.
   – Между прочим, впереди Загорский тракт, – сообщил Олт. – И я подозреваю, что как раз сейчас на нем большое движение.
   – Точно, – хмыкнул Горн. – Самое время напороться на армию кэнтов!
   Оглянувшись, Эрик впрямь различил далеко впереди, вдоль всего горизонта, слабое зарево, словно надвигался рассвет. И полным ходом они мчались прямо на свет.
   – Это тупик, Горн, – обеспокоенно заметил юноша. – Представляю, что орет сейчас Ксент!.. Может, попробовать с ним договориться?
   – О чем? Ну да, скорее всего он позволит нам повернуть и тем же способом погонит нас на скалы либо под излучатели карателей-кэнтов – по-твоему, это лучше?
   – А по-твоему, лучше сцепиться со всей армией? Подумай о Ю!
   – Ты знаешь меня, малыш, – со смешком откликнулся Горн. – Если я разогнался, то споткнуться могу только о смерть. Игломет у тебя под рукой – валяй.
   – Шел бы ты…
   – Дружище, тебя смущает число навозников? Так это ж нам на руку, увидишь!.. Уж что-что, а прошибать лбом стены я наловчился.
   – Надеюсь, твой лоб снова выдержит, – нехотя отступил Эрик. – Очень надеюсь.
   Обезумевший «единорог» несся по темной равнине, словно стрела, и, однако, машины Воителей висели у него на хвосте, как привязанные. Сияющая полоса тракта стремительно надвигалась, и уже можно было разглядеть вездеходы и грузовики, катившие по ней сплошным потоком. Безнадежным взором Эрик рыскал по колонне – в поисках просветов, но не находил ни единого. Навозники двигались в несколько рядов и так густо, будто в тесноте этой добирали уверенности перед вступлением в Огранду.
   Преследователи наконец стали отставать, словно предлагали Стражам повернуть и возобновить гонку в ином направлении, но Горн даже не оглянулся на них, продолжая на предельной скорости мчать в самую гущу колонны, будто решил протаранить ее насквозь. И тогда Воители сыпанули вслед беглецам молниями, метя по лапам. «Единорог» заметался из стороны в сторону, виртуозно увертываясь, хотя Горн по-прежнему смотрел лишь вперед. А на тракте уже всполошились армейцы, разворачивая машины навстречу вынырнувшему из темноты отряду. И без того плотный строй смешался в непролазную гущу, вырвавшиеся на обочину вездеходы спешно сбивались в оборонительный ряд.
   Но прежде, чем по набегавшему «единорогу» полыхнуло сразу из многих стволов, он оказался вблизи колонны, с разгона заскочил на пару сомкнувшихся машин и с той же быстротой побежал по крышам дальше, скрежеча на чужой броне стальными лапами, но почти не оскальзываясь. Мгновения спустя он уже спрыгнул по другую сторону тракта и растворился в темноте еще до того, как вдогонку засверкали выстрелы. Впрочем, большинство армейских излучателей уже вовсю хлестали по Воителям.

1

   Горы надвигались на них отвесной черной стеной, взмывавшей к сплошному и совсем уже близкому слою туч. Ранний вечер превращался здесь в непроглядную ночь, а чего тогда ждать ночью?
   – Чистое безумие – соваться сюда одной машиной, – пробормотал Олт. – Это же край непуганных чудовищ и бандитов, а шатуны бродят тут стадами. Я помню…
   – Вас не спрашивают, – рыкнул Эрик, мотнув назад подбородком. – Помолчите!
   Нависнув над пультом, он слезящимися глазами следил за дорогой – узкой, извилистой, с трудом пробивавшейся меж густо набросанными валунами, как будто здесь потрудились мифические железнорукие великаны.
   – Попрощайтесь с солнцем, – сказал Олт в ответ. – Теперь вы не скоро его увидите.
   Сбоку мелькнул бронированный купол заставы – одной из многих, стороживших выходы из горной страны. Время от времени оттуда накатывали железные волны шатунов и бродяг, сумевших ненадолго объединиться в дикое войско, и смерчем проносились по предгорьям, оставляя за собой разграбленные поселки да пылающие плантации. Горнизоны застав в таких случаях выживали не часто, зато почти всегда успевали предупредить о нашествии, а то и отсрочить его – на срок, достаточный для развертывания главных сил. Но здешняя служба считалась опасной не только из-за этих, в общем, обычных набегов. Время от времени гарнизон то одной, то другой заставы вдруг переставал отвечать на запросы, а посылаемая туда инспекция могла констатировать лишь полное и непонятное его исчезновение.
   – Мы будто погружаемся в прошлое, – задумчиво произнес Олт. – Вот и земли Псов остались позади.
   – Спятили? – возмутился Эрик. – Какие у Псов могут быть земли, откуда?
   Олт вздохнул:
   – Ну разумеется, откуда вам знать, что Псы оказались первыми, кого мы подмяли. Потому-то они сейчас ступенькой выше кэнтов. Но все ж не огры, не Истинные.
   Черная стена уже нависала над ними, подавляя громадностью. Следуя за тропой, «единорог» протиснулся между странно гладкими скалами и запетлял по тесному коридору, с каждым поворотом все глубже погружаясь в тень. Они наконец вступили на древнюю родину огров, но воодушевления Эрик не испытывал – уж очень мрачно было вокруг.
   – Малыш, не надоело? – заговорил Горн. – А то давай махнемся.
   Собственно, он и раньше не молчал, если можно назвать разговором безостановочное мелькание рук, его да Ю. И не наскучит же им…
   – Рано еще, – сквозь зубы ответил Эрик. – Не приставай.
   Снова заерзал и подал голос Олт:
   – Дальше дорога пойдет вдоль обрыва. Не лучше ли переждать до утра?
   В словах старика был резон, тем более что из осторожности Горн запретил включать фары, – но совет исходил явно не от того.
   – Был бы очень признателен, – свистящим шепотом процедил Эрик, – если б вы не совали нос не в свое дело!..
   – Всю жизнь пытаюсь себя к этому приучить, – кротко возразил Олт. – Как видите, без успеха.
   – Я вам сейчас помогу, – проворчал Горн. – Из чего бы соорудить кляп?
   Дернув плечами, Олт поглубже забился в свой угол, снова сделавшись неприметным и безобидным, точно домовичок на покое, – кажется, поверил гиганту на слово. Впрочем, и Эрик не усомнился, что при надобности Горн свою угрозу выполнит, – было в нем что-то от прущего через молодую рощу «мастонда». Внезапно юноше до дрожи в руках захотелось шарахнуть чем-нибудь по этой упрямой, скрытной, непредсказуемой башке.
   – Куда мы гоним? – спросил он раздраженно. – Что за спешка?
   – Так ведь на пятки наступают, – отозвался Горн. – Или не чувствуешь?
   – Кто, навозники?
   – Кто ж еще? Фора у нас мизерная, вдобавок они-то гонят при свете. Им шатуны не опасны – их много.
   – Все-таки интересно, – опять влез Олт, – за каким дъяволом эти кретины с ходу принялись гвоздить мой… – покосясь на Эрика, старик поправился: – …наш замок? Разве я не пригодился бы им живым?
   – Ну да, они ведь могли растянуться удовольствие! – подтвердил, усмехаясь, Эрик. – Этого вы хотели?
   Ответить Олт не успел, поскольку скалы внезапно раздвинулись и впереди, вплотную к извивавшейся вдоль широкой расщелины тропе, они увидели догорающие остатки вездехода. Вот вам и издержки иллюминации! – покаянно подумал Эрик. Кому же тут не повезло?
   Громадной тенью Горн вознесся в башенку, плавно развернул излучатель.
   – Вперед, Эрик, – скомандовал он вниз. – Только без спешки, ладно?
   Настороженно «единорог» миновал дымящийся остов, внутри которого еще багрово мерцали угли, и снова отступил в темноту… безопасную ли? Зло берет, до чего часто Горн оказывается прав! Чья ж это работа – шатунов?
   – Как раз шатуны здесь ни при чем, – объявил Горн, спускаясь в кабину. – Эти бедняги будто напоролись на стационар.
   – Стационар – здесь? – поразился юноша. – Откуда?
   Пожав плечами, гигант поманил пальцем Ю, разложил ее прямо на скамье и громадными жесткими лапами принялся разминать божественную плоть, словно месил тесто.
   – Что ты нянчишься с ней? – нервно спросил Эрик. – Больше нечем заняться?
   Горн обратил к нему спокойное лицо, внимательно оглядел.
   – Что за строгости, дружок? – поинтересовался он. – Чем не угодила тебе бедняжка Ю?
   – Ты ведь не религиозен – откуда столько рвения?
   Гигант осклабился:
   – Тебя это беспокоит? Что ж, могу поручить богиню твоим заботам… Берешься?
   Выдержав паузу, Эрик пожал плечами и кивнул – якобы с неохотой. Но напарник, похоже, видел его насквозь.
   – Не понимаю нынешней моды на тощих, – проворчал он, возобновляя массаж. – Ладно Ю – на то она и богиня. Но когда наблюдаю такие же мощи у наших девиц…
   – Что ж вы хотели? – снова не утерпел Олт. – Времена прекрасных воительниц ушли в прошлое – к чему нынешним красоткам прежние формы?
   Скалы снова сомкнулись, оставив для проезда узкое ущелье, и Эрик незаметно перевел дух, перестав страшиться засады. Правда, тьма вокруг сгустилась до черноты, и чтобы не налететь на стены, ему пришлось выдвинуть вперед щупы.
   – А если бы не последние события, – продолжал разглагольствовать Олт, – то и статные молодцы, вроде вас, скоро вышли б из моды. Или мы еще не все награбили?
   – Мы лишь брали свое, – снова раздражаясь, огрызнулся Эрик. – Закон природы: слабый должен уступить.
   – Приятно видеть, что воспитание молодняка у нас по-прежнему на высоте, – насмешливо отозвался Олт. – Рад за вас, мой юный Тигр!
   – Опять не нравится? Должен вас предостеречь, любезный…
   – Пусть выскажется, Эрик, – лениво вмешался гигант. – Это может оказаться занятным.
   – Не терплю лести, – фыркнул Олт. – Однако продолжаю – старикам простительна болтливость, ведь так?.. Похоже, юноша, у вас превратное представление об эпохе завоевательных войн. То, что мы якобы лучше других народов, – чушь. Пусть глупцы тешат этим свое ущербное самолюбие. Мы не лучше и даже не сильней остальных, зато превосходим всех злобой и, как ни прискорбно, тупостью. Иначе как сумели бы сплотиться в такой монолитный кулак?
   – Это всё? – сдерживаясь, спросил Эрик.
   – А еще вспомните, откуда мы вышли, – добавил старик. – Ведь огры одно из чудовищных порождений Огранды, и вся наша пресловутая могучесть – от нее.
   – Пусть так. Зато другие бы здесь просто не выжили – для этого тоже нужна сила!
   – Послушайте, юноша, – задушевно молвил Олт. – Но если вы настолько уважаете право сильного, какие у вас могут быть претензии ко мне?
   Горн расхохотался и хлопнул побледневшего Тигра по плечу.
   – Вы субъективны, – с сожалением заметил старик. – Вам недостает холодного рационализма. Вот ваш отец был опасней.
   Эрик вскочил бы, не удержи его в кресле рука Горна.
   – А вы игрок, Олт, – проворчал гигант. – И не надоест искушать судьбу?
   – Сейчас я… – угрожающе начал Тигр.
   – Тихо! – вдруг рыкнул Горн, вскидывая голову к прозрачному потолку. – Смотрите!..
   Эрик успел заметить лишь бледное мерцание в сплошном слое туч, запиравших ущелье сверху.
   – Так, – буркнул гигант, – доболтались.
   Рывком отодвинув юношу от пульта, он на ходу перехватил управление и остановил машину. В следующий миг «единорог» плюхнулся носом на камень, нелепо задрав корму, растопырился всеми лапами между стенами.
   И тут же налетел шквал. С чудовищным гулом он пронесся по ущелью, волоча за собой вездеход, бомбардируя его камнями. Но через секунды все стихло, только слабо шелестела стекающая по склонам пыль. А воздух вокруг окончательно утратил прозрачность, перемешавшись с облаками.
   Эрик прокашлялся и спросил:
   – Что это было, Горн?
   – Привет от Огранды, – с досадой откликнулся тот. – Не хватало здесь застрять!
   Неожиданно он зажег прожектора и с места бросил «единорог» вскачь, разгоняя до предела. По сторонам замелькали гладкие стены, постепенно сливаясь в марево. Минута за минутой проходила в напряженном молчании, даже Олт не высовывался на удивление долго. Наконец он не выдержал:
   – По-моему, мы уже были тут.
   – Серьезно? – сухо откликнулся Горн. – А то я не вижу!
   – Мне это не нравится.
   – Мне тоже – и что?
   – А не могли бы вы прибавить ходу?
   – А не попросить ли Эрика заткнуть вам рот?
   На какое-то время старик умолк, затем пробормотал со вздохом:
   – Будет весело, если в эту карусель угодила и погоня. Смотрите, не отдавите им пятки…
   – Если не замолчите, я отдавлю вам шею, – пообещал Тигр – без особенного, впрочем, энтузиазма.
   В кабине снова зависла тишина. Неутомимый «единорог» продолжал на полной скорости гнать по нескончаемому коридору – скоро уже и Эрику стало казаться, будто они несутся по кругу, бессильные его разорвать.
   – Привяжитесь, ну! – вдруг приказал Горн. – Малыш, позаботься о Ю.
   Мало что понимая, Эрик пристегнул к креслам Божественную и себя; рядом спешно упаковывался Олт.
   – Ну, держитесь!..
   «Единорог» внезапно вздыбился до вертикали, в воздухе грациозно развернулся вокруг продольной оси и снова осел на лапы – уже кормою вперед. Скрежеча, затормозил и со всей мощью бросился в обратную сторону, проскальзывая лапами по камню. Разогнавшись, вновь взлетел в воздух и повторил невероятный кульбит. И так – еще дважды, ни разу даже не задев близких стен. Высший класс!.. Только зачем?
   – Для начала хватит, – наконец сказал Горн, возобновляя бег в прежнем направлении. – Или понравилось?
   – Думаете, расшатали кольцо? – с сомнением спросил Олт. – А если…
   – У вас есть предложения? – перебил Горн. – Или просто наскучило молчать?
   Но вскоре его раздражение улеглось, а еще через минуту на лице проступила торжествующая ухмылка. Затем стены ущелья неожиданно раздались, и «единорог» вырвался на простор. И даже Эрик вздохнул с облегчением, хотя из присутствующих, кажется, меньше всех понимал, какой опасности они сейчас избежали.

2

   Круто повернув, «единорог» проскочил между отвесными скалами и затормозил. Дальше дорога шла под уклон, спускаясь к центру долины, не широкой, зато длинной, где и вливалась в магистраль – единственную в Огранде, проложенную ценой многих жертв и усилий. Обычно здесь было пустынно, лишь изредка по тракту проносились колонны под усиленной охраной, – но сейчас всю долину усеивали огоньки, хотя не очень яркие.
   – Вот, – проворчал Горн, – приехали…
   – Что там? – нетерпеливо спросил Эрик, вскакивая с лежанки. – Город?
   – Какой город, что ты! – хмыкнул гигант. – Эти места не для поселений.
   И он удобнее откинулся в кресле – наблюдать. Конечно, это не было городом или даже лагерем: огоньки перемещались, беспорядочно кружились, между ними проскакивали частые искры.
   – Что это? – снова спросил юноша.
   Молча Горн погасил пульт, чтобы напарник тоже смог разглядеть полыхавшую впереди битву. Скалы стискивали долину отовсюду, лишь кое-где стену разрывали ущелья. По одному из них и пролегал Загорский тракт, на который они так спешили выбраться, но – опоздали. Перед широким выходом из расселины выстроились полукругом десятка три «мастондов», оседлав вершины многочисленных холмов, и щедро поливали склоны плазмой. Противостояло им множество длинноногих «пауков». Эти машины были защищены и вооружены куда слабее «мастондов», зато превосходили их в проворстве, а потому беспрестано двигались, стреляя часто и беспорядочно. Изредка то там, то здесь вспухали разрывы газовых гранат, но белесые облачка безвредно и беспрепятственно стекали к центру долины, где уже собралось приличное озерцо, тщательно избегаемое «пауками». Как раз сейчас сражение, похоже, достигло равновесия, и потери с обеих сторон были примерно одинаковы: горели пара «мастондов» и с дюжину «пауков».
   – Ну, на холмах, надо полагать, возлюбленный наш Ун с примкнувшими, – сказал Эрик. – А вот это что за стая?
   – Загорцы, – ответил Горн. – Не засиделись.
   – А что я говорил вам? – вставил Олт.
   – Если б не Ю! – вздохнул юноша. – Теперь придется ждать.
   – А ждать-то некогда, – возразил Горн. – Наш экскорт будет тут с минуты на минуту.
   – Откуда знаешь?
   Гигант промолчал.
   Равнина покрылась прыгающими точками: в атаку двинулись «блохи». Теперь и Эрик не усомнился бы, кто перед ними, – лишь в дальних провинциях еще сохранились эти одноместные вездеходы, лишенные даже защитного колпака. Его заменяла туго натянутая шкура, из-под которой выглядывало лицо водителя. Стрелять они могли только в прыжке, иначе заряд уходил в почву, но и уязвимость их в воздухе была почти абсолютной. Полновесный разряд «мастонда» превращал всю конструкцию в сплошной оплавок.
   Молнии «мастондов» засверкали чаще, однако «блохи» ловко уворачивались от прицелов неповоротливых излучателей и проникали в оборону имперцев все глубже, наседая на каждый холм по нескольку десятков разом. Пяток «блох» все же вспыхнули, скорее сами напоровшись на луч, но следом запылал, а потом вдруг взорвался один из «мастондов».
   – Стрелки! – проворчал Горн. – Эдак они за сутки не разберутся.
   Заворочавшись, он переместился поближе к Ю и на пальцах стал объяснять ей правила новой игры. Похоже, девушку заинтересовало предложение – она ответила утвердительным жестом. Горн сумрачно кивнул и повернулся к остальным.
   – Вот что, соратники, – объявил он. – План следующий: вызываем огонь на себя, а расплачиваться станут другие… Не ясно? И ладно, разжевывать недосуг.
   Он ткнул Эрика в грудь и сказал:
   – Ты – за управление. Сначала чуть вперед, затем, по команде, в сторону, вдоль скал. Используй каждый миг, когда Ю будет снимать Защиту. – Он перевел взгляд на Олта. – А вы, уважаемый, к кормовому излучателю. И тоже следите за индикатором.
   – Думаете, я не разучился еще обращаться с этой штуковиной? – с сомнением откликнулся бывший император.
   – Разберетесь. Для вашего возраста у вас приличная реакция.
   Горн оглянулся: кажется, Ю уже договорилась с бортовым вычислителем. Он дождался от девушки подтверждения и поднялся в башенку. Подключил шлем к переговорнику, скомандовал:
   – Не спеша – вперед.
   Бесшумно «единорог» выдвинулся из-за камней и сразу опустился платформой на камень. Пока что машину не обнаружили, но вряд ли это затянется надолго. Отсюда тропа просматривалась в обе стороны, и как раз сейчас преследователи показались Стражам на глаза. Было их не так мало: с десяток тяжелых машин, – и двигались они полным ходом, при яркой иллюминации. Молодцы, вовремя подоспели!..
   Ладони Горна плотно легли на рукояти излучателя, он повел перед собой дулом, примеряясь. Ну, кажется, пора.
   Вспышки луча слились в единый взмах, и с десяток «блох» запылало сразу, будто каждая на прыжке врезалась в разряд. Прежде, чем противник успел опомниться, гигант зажег еще столько же и крикнул в переговорник:
   – Эрик, пошел!
   Не зажигая огней, даже не разворачиваясь, машина заскользила в сторону. Они сдвинулись локтей на тридцать, и только тогда Горн переключил энергию на Защиту. «Единорог» замер, и сразу вокруг замерцали оранжевые пятна. Однако не слишком густо, поскольку ответный взрыв загорской ярости почти целиком обрушился на головные машины черных гвардейцев, при полном параде выкатывающих в долину.
   Тут же взорвались три «единорога», затем занялись еще два. Теперь по гвардейцам стреляли почти все «пауки» и «блохи», которые могли до них дотянуться, а такой натиск не выдержит никакая Защита. Если даже у обделенных вниманием Стражей машина заметно нагрелась…
   – Эрик, полегоньку, – сказал Горн, и вездеход неслышно поплыл в сторону от полыхающих перед ущельем костров.
   Стрелять по Стражам скоро прекратили вовсе – ослепленные собственной пальбой загорцы вряд ли вообще видели темную машину. Уцелевшие «единороги» пытались тем временем отступить обратно в горловину, и шанс на спасение у них появился, поскольку опытные имперцы, воспользовавшись неразберихой, наконец перешли в наступление, разворачиваясь в привычный строй и тесня растерявшегося противника.
   Затем все же вспомнили про Стражей, и к ним снова потянулись сверкающие жгуты разрядов. Но теперь заработал вычислитель вкупе с Ю, так что Защита включалась почти мгновенно, пропуская безобидные крохи энергии. Чуть погодя возобновил стрельбу Горн. Он ловил моменты, успевая сделать по одному-два выстрела, но каждый раз воспламенял очередного «паука» или «блоху», сохраняя вокруг «единорога» мертвую зону. И Эрик не зевал – дергаными шагами перемещал машину все дальше, в обход долины.
   Пара гвардейских вездеходов все же добралась до поворота. Но следом тотчас устремилась стая «пауков», так что в любом случае кэнтам будет не до Стражей.
   – Эрик, замри! – внезапно велел Горн, и «единорог» послушно плюхнулся на брюхо. Переключив поле на постоянный режим, гигант завертел головой.
   Из того самого ущелья, куда они пробирались, вдруг вырвалась резвая стая «жуков» и ударила загорцам во фланг. Сейчас же запылали новые костры, и число их множилось с каждой секундой.
   – Вот умелые ребята! – послышался изумленный голос Эрика. – Все ж Ун умней, чем я думал.
   – А с чего ты взял, будто это Ун? – хмуро отозвался Горн. – Черт, как не вовремя!
   Теперь про Стражей забыли окончательно. Загорцы пытались перестроиться, но слишком сокрушителен оказался последний удар. «Жуки» были проворней и куда опасней «пауков» и гнали их перед собой нестройной толпой, а уж злосчастных «блох» жгли пачками.
   – Убираться надо, – проворчал Горн. – Малыш, на пузе – к скалам!
   Почти не поднимаясь, «единорог» заскользил кормой к ближней расщелине, втиснулся поглубже, оцепенел. Последнее, что Горн увидел, – беспорядочное стадо загорцев, сжимаемое встречными клиньями союзных отрядов и в смятении отступающее по магистрали. Впереди катились колесные транспортеры, и поспешность их была понятной: если магистраль перекроют, то им отсюда не выбраться.
   Первая вылазка властолюбивых загорцев увенчалась крахом. Когда ждать следующей?
   С сожалением Горн выпустил рукояти излучателя и спрыгнул вниз, в темную кабину. Сейчас же к нему повернулся Эрик и задал вопрос, который не давал покоя самому Горну:
   – И все-таки, кто в «жуках»? По-твоему, это случайные союзники?
   – А ты заметил, как они себя вели? – откликнулся гигант. – Взаимодействовали, но с оглядкой, не подставляясь друг другу. – Он покачал головой. – Не-ет, пока в этом салате не разберемся, носа отсюда не высунем.
   – По крайней мере, – удовлетворенно произнес юноша, – загорцам наконец врезали от души!..
   – Э-э, парень, ведь это лишь мародеры, первая волна. А главные силы еще только разворачиваются.
   Приоткрыв холодильную камеру, Горн с пристрастием оглядел полки.
   – Ты не против, если я прихвачу окорок? – поинтересовался он. – Хочу размять ноги.
   Он выбрался из кабины и зашагал к выходу из расщелины, на ходу вгрызаясь в мясо.
   Поле битвы уже опустело. По всей долине догорали остовы машин, а особенно ярко полыхало там, где азартная погоня гвардейцев напоролась на теплую встречу, организованную Стражами. Уцелевшие загорцы отступили, пока что отправясь восвояси, и на их счастье, ни имперцы, ни таинственные молодцы в «жуках» за ними не погнались – видимо, союзнички впрямь не слишком доверяли друг другу. «Жуки» скоренько втянулись в свое ущелье, а имперцы поспешили возобновить бегство по магистрали, ибо собственные их преследователи были уже на подходе.
   Раздувая наздри, Горн повел носом по сторонам, но ветер не сообщил интересного. Все забивал запах гари.
   «Скольких же я убил сегодня? – подумал он. – Счет растет. Вначале я убивал, защищаясь, потом – для пользы дела. А сейчас… ради удовольствия? Куда ж это меня заведет? И никаких угрызений – вот что страшно!.. Сколько ниточек меня еще с ними связывает – две, три? И главное: цель. Я должен успеть!»

3

   Вжавшись в кресло, страшась шелохнуться, Эрик завороженно следил за Божественной, еще забавляющейся с бортовым вычислителем. Игра доставляла ей удовольствие – судя по намеку на улыбку, который юноша научился угадывать на ее бесстрастном, точно у собственной статуи, лице. Время от времени богиня ненадолго возвращалась в мир и быстро озиралась, словно искала кого-то. Скользила по Эрику равнодушным взглядом и опять уходила в себя. Конечно, она не обращала на Тигра внимания – он был для нее раб, червь, деталь интерьера. И слава Великим Духам, ибо благодаря этому Эрик мог любоваться богиней без помех, вбирая в себя каждый лучик этой возвышенной красоты, согреваясь душой и укрепляясь духом. Божественная нагота Ю, ее совершенные формы, ее невозможная грация – чудо, чудо!.. Моя вера, моя мечта. Сколько я добивался этого: всегда быть рядом с тобой и видеть тебя, а иногда – как высшая награда! – касаться твоей небесной кожи, украдкой ласкать дивное тело, смывая с него прах греховного мира. Хоть что-то должно же оставаться Истинным под облаками?
   Снова нахлынуло полузабытое: светлая вера ребенка в прекрасную всеблагую богиню; ехидные замечания брата, забавные сейчас, а тогда обидные до слез; мягкий голос отца, терпеливо втолковывавший ему знаки Божественного языка…
   – А не опуститься ли вам на колени? – раздался насмешливый голос Олта. – Вам же хочется, я вижу.
   Круто развернувшись, Тигр до середины вынул мечи, сузил бешеные глаза. Эх, если бы не обещание Горну!..
   – Так, – произнес Олт хладнокровно, – наконец дошла очередь и до меня.
   – А вы надеялись, что вам все сойдет с рук? Клянусь, я долго ждал!..
   – Молодой человек, вы пристрастны – это недостойно наследника Главы, – укоризненно заметил старик. – Собственно, в чем моя вина? Ваш отец знал, на что шел. Он проиграл и честно заплатил. И заметьте, я наказал лишь основных виновников – тех, чья принадлежность к верхушке заговора была доказана безусловно. Хотя позднее поплатился за мягкотелость.
   – Не тратьте слов, – угрюмо посоветовал Эрик. – Ничего это не изменит.
   – Ну да, понимаю: священный долг кровной мести, кодекс Истинных и прочее, прочее… Но, по крайней мере, мстите бесстрастно – это дешевле и эффективней. Хотя… – Тут Олт поощрительно улыбнулся. – Надо признать, момент выбран удачно. Сейчас меня можно убрать без хлопот и риска – если не считать некоторого недовольства вашего приятеля. Выходит, напрасно я обвинил вас в нерасчетливости?
   – Заткнитесь, черт побери!
   – Нет уж, извините. По мне лучше смерть, чем молчание.
   – И за ней дело не станет.
   – Думаете, меня это пугает? Днем раньше, днем позже… К тому ж я не доверяю вашему другу. По-моему, он избавится от меня, как только достигнет цели.
   – Правильно сделает.
   – Возможно, возможно… Но вы уверены, что точно так же он не поступит с вами?
   – А вот в это не лезьте!
   – Отчего ж, довольно пикантный поворот… Вы ведь очень удобны в управлении, мой милый враг, вдобавок полностью обеспечиваете тылы, как отменный боец и виртуозный водитель. А Горн умеет использовать людей. Но кто знает, как поступает он с отработанным материалом?
   – Кажется, вам не терпится приблизить финал?
   – Почему нет? Жаль только, не увижу физиономии Горна, когда он узнает о крушении своих грандиозных замыслов.
   – Что вы мелете? – брезгливо спросил юноша. – Каких еще замыслов?
   – Бедный мой кровник, вы бесподобны! Разве не знаете, что драгоценный ваш друг – этот, простите, выскочка и дешевый интриган – метит в императоры?
   – Понятно, – кивнул Эрик, – начинается маразм. Или вы давно на этом свихнулись?
   – Нет, это замечательно!.. Значит, и про Военный Координатор вы не слыхали? – Олт сокрушенно покачал головой. – Позволить так обвести себя вокруг пальца…
   – Выкладывайте, ну!
   – Скажу одно: тому, кто завладеет сразу Ю и ВÊ, уже ничего не страшно. Понимаете, Эрик? Это – власть, почти безграничная! И почему она должна достаться безродному выскочке? Разве здесь не найдется достойней? В конце концов, и в ваших жилах течет кровь огрских королей…
   – Олт, не держите меня за идиота! – рявкнул Тигр. – Хотите стравить меня с Горном? И кто от этого выиграет? Вы!
   Старик поощрительно улыбнулся:
   – Я – игрок, юноша, и в случае вашего раздора мои шансы действительно возрастут. Но почему бы вам не сыграть самому? Неужто я такой опасный противник? Сейчас я не солгал вам ни словом, клянусь, – так делайте выводы… О, кажется, наш командир возвращается! – Олт умолк, рассеянно глядя в сторону.
   Протиснувшись в люк, Горн пару секунд разглядывал обоих со своей обычной всезнающей ухмылкой. Затем подмигнул Эрику и неслышно прошел к пульту. И Ю – сама Ю, богиня! – оживилась и даже будто обрадовалась возвращению этого непочтительного верзилы, взиравшего на нее, точно на собственность. Замелькали мраморные пальцы и полилась Божественная речь, в которой Эрик не понимал и половины – отец так и не успел его обучить. А насмешник брат – где он сейчас?
   Против воли юноша снова покосился на громадного Стража. Внешне тот не походил на его брата и близко: широкий будто шкаф, массивная голова на чудовищной шее, руки толщиной с ляжку среднего огра, ноги как столбы. А те спрессованные до каменной плотности глыбы, что скрывались под просторными латами Горна, жутко было наблюдать. Сам признанный силач, Эрик ощущал себя рядом с напарником хлипким щенком и время от времени переживал приступы зависти и этому флегматичному исполину, вряд ли ведавшему пределы своей силы. Но и восхищался им, точно древним героем, и гордился его дружбой, и любил… словно брата? А ведь тот действительно напоминал Дана, насколько Эрик помнил его, – своим умением выворачивать наизнанку очевидное и снисходительным презрением к святыням… своим дотошным умом, без видимых усилий проникавшим в суть вещей и так же просто растекавшимся вширь… наконец, своей грубоватой заботой, проявлявшейся редко, зато от души. И что ж теперь, заподозрить старину Горна в вероломстве? Бред!.. А может, я приревновал к нему Ю? – от такой догадки юношу бросило в жар. Но ведь это богиня, она принадлежит всем! Уж не схожу ли я с ума?
   Внезапным щелчком пальцев Горн привлек внимание Тигра и так же, рукой, направил его в башенку излучателя, словно бы после общения с Ю окончательно перешел на язык жестов. Только Эрик опустился в кресло стрелка, как «единорог» ожил и двинулся вон из расщелины.
   Вместо прежних подвижных огоньков долину теперь усеивали жаркие костры, словно здесь раскинулось лагерем древнее войско. Сам тракт уже опустел, зато по сторонам от него, в нечастых ущельях и многих норах, угадывалось шевеление, как будто это ограндские чудища подбирались к нежданному угощению. Чуть погодя от окрестных скал стали отделяться мшистые валуны на корявых ходулях и неспешно наползать на ближайшие к ним костры.
   – Вот и пресловутые шатуны, – прокомментировал Горн. – Не засиделись.
   Лишь теперь Эрик разглядел под маскировочным слоем мха и окаменелой грязи донельзя обшарпанные вездеходы самых разных моделей и возрастов. От некоторых сохранились только платформы с батареями и лапами, а взамен бронеколпаков были натянуты брезентовые тенты, едва спасавшие от ветра и снега. Одни Духи ведают, где шатуны заряжают свои машины. Может, на Загорском тракте, вокруг которого кормятся почти все, захватывая одиночек и целые караваны, или же от здешних чудовищ, многие из которых, по слухам, насыщены электричеством по маковку.
   – Малыш, отверни-ка излучатель к корме, – велел Горн, снова трогая «единорог» с места.
   – Зачем еще? – изумился Тигр.
   – Давай-давай, таковы здесь правила!.. Но будь наготове.
   Нехотя Эрик повиновался. Затем чуть расслабился, заметив, что и у шатунских вездеходов стволы направлены в тыл, словно этим завзятым грабителям было жаль времени на разборки, а потому они вынужденно шли на перемирие. При этом каждый из экипажей наверняка бдительно следил за остальными, и при первом неловком движении на виновника тут же обрушились бы соседи. Но вот Горн откуда знает здешние порядки? Впрочем, разве существует хоть что-то, чего он не знает?
   Ограндские мародеры продолжали перемещаться от пожара к пожару, изредка задерживаясь, чтобы подобрать ценные обломки либо попытаться сбить пламя и заполучить машину целиком, приспособив для своих нужд. На щегольской «единорог» Стражей особого внимания не обращали, принимая, видно, за своего же собрата, только более удачливого. И Горн не разубеждал шатунов, маневрируя между пылающими останками совершенно в их манере, разве что не выбираясь наружу. Постепенно вездеходы сбредались к центру долины – кроме тех, разумеется, кому посчастливилось воскресить брошенную машину и кто торопился теперь убраться с ценной добычей.
   – А почему было не переждать, пока эти гиены насытятся? – спросил Эрик. – К чему рисковать зря?
   – Малыш, в тебе проснулось благоразумие? – со смешком откликнулся Горн. – Ты разве не заметил, как они спешат? Даже не пробуют подзарядиться, где можно…
   – Ну?
   – Скоро здесь станет худо, – добавил гигант. – Увидишь.
   – «Бойтесь разводить костры близ Огранды, – со вкусом процитировал Олт, – ибо жар могут похитить вместе с жизнью…»
   – Именно, – подтвердил Горн.
   Эрику вдруг пришло в голову, что такой богатырь, как его напарник, и мог бы сплотить полудиких шатунов в железный кулак, чтобы нацелить его… на что? Снова грабить и насиловать? Уж в этих грехах верзила не замечен!
   – Смотри, малыш, – внезапно сказал Горн. – Справа, над обрывом, – видишь?
   Напрягая зрение, Эрик вгляделся в темноту и сперва себе не поверил. Почудилось, что из бурлящего слоя туч по отвесному склону покатился широкий рукав тумана, точно одно из облаков решило спуститься наземь. Разогнавшись, туман обрушился на долину, взвихрился тяжелыми клубами и стал разливаться по сторонам, снова набирая скорость. Юноша увидел, как случившийся рядом вездеход накрыло громадным выплеском и как он сразу зацепенел, вместе с поникшим экипажем. Серый туман растекался все шире, подминая костры, а те быстро блекли, затем и гасли, постепенно окрашивая его в оранжевые тона, будто заряжая свежей энергией.
   – Вот теперь пора уносить ноги, – произнес Горн и тут же бросил «единорог» в галоп.
   Почти одновременно прочь от смертоносного тумана ринулись и машины шатунов, уже не ждущих друг от друга подвоха. Но Горн, конечно, с легкостью обставил всех и первым влетел в извилистое ущелье. Не снизив скорости, погнал дальше, впритирку обходя повороты. Какое-то время за Стражами еще следовал дробный топот многих лап, однако после нескольких разветвлений позади стало тихо, словно бы шатуны спешили разбежаться по сторонам, утаскивая награбленное.
   – А интересно, эта штука живая? – спросил Эрик, все еще держа под прицелом уносящееся назад ущелье. – И как она действует?
   – Понятия не имею, – сказал гигант.
   – К счастью, Хранители тоже, – прибавил неугомонный Олт. – Иначе в нашем арсенале завелось бы и такое веселенькое средство. А чуть погодя его переняли бы наши враги.
   Невольно Тигр содрогнулся: спаси нас Ю от подобных войн! Что проку стало бы в моей ловкости и во всей силе Горна?
   – Эта прожорливая тварь чует огонь за десятки тысяч локтей, но предпочитает не углубляться в Огранду, – флегматично сообщил гигант. – Может, там и на нее кто-то охотится?
   – Я бы не стал, – признался Эрик. – И зачем?
   – Энергия, малыш, энергия!.. В этой пакости ее прорва.
   Внезапно «единорог» затормозил, и Тигр с беспокойством обернулся, увидав впереди глухой тупик с отвесными стенами, вздымавшимися, похоже, к самым облакам.
   – Все же ты промахнулся, умник, – не без злорадства заметил он. – Наконец-то я дождался!
   – Ты уверен? – хмыкнул Горн и неторопливо выбрался на броню, озираясь с прищуром. – Ну-ка, дружок, садись к управлению – поглядим, на что годен ты.
   – Боже мой! – потрясенно выдохнул Олт, сообразив первым.
   Затем понял и Эрик.

1

   Содрогаясь под злобными порывами ветра, «единорог» упрямо карабкался по отвесной скале, цепляясь лапами за редкие трещины, отыскиваемые ползущим впереди Горном. Это было немыслимо, однако происходило – здесь и сейчас, при непосредственном участии Эрика. Туго стянутый ремнями, он исходил потом от неспадающего напряжения нервов. Зато старина Горн, которому приходилось неизмеримо трудней, взбирался по стене с легкостью и бесстрашием муравья, а делать привал не спешил. Несколько раз сверху срывались глыбы, и Эрик застывал в тревоге. Но гигант-Страж неизменно успевал укрыться – в расщелине либо под лапой вездехода, а бронеколпак мог выдержать и не такие удары. Затем восхождение возобновлялось, и Эрику опять приходилось слепо следовать указаниям Горна, которые тот передавал почему-то жестами, игнорируя рацию, – хотя кого здесь, на такой круче, можно опасаться?
   Изредка Эрик бросал взгляд назад, точнее вниз, на разместившихся прямо на колпаке пассажиров. Богиня оставалась, как всегда, безучастной, отрешенной от мирской суеты, а вот старик неожиданно сдал. Съежившись и пожелтев, он лежал с закрытыми глазами, хватая воздух разинутым ртом. Укачало его, что ли?
   Эрик не помнил, сколько длилось это надругательство над солидной боевой машиной, когда неутомимый Горн, а следом и «единорог» наконец перевалили через нависший над пропастью карниз, очутившись на крохотной, однако надежной площадке. На ватных ногах юноша выбрался из кабины, спрыгнул на камень и обессиленно опустился на корточки, спиной к перегревшемуся вездеходу. Все тело сотрясала мерзкая дрожь, словно он промерз насквозь. Верзила Горн тоже присел неподалеку. Действительно, он вовсе не выглядел усталым, даже не запыхался. Разорви его Ветер! – вяло пожелал Тигр. Как смеет он превосходить меня настолько?
   – Ну и зачем нас занесло сюда? – спросил он угрюмо. – Черт подери, Горн, я и представить не мог, что эта махина способна на такое!..
   Перестав вертеть тяжелой головой, гигант коротко глянул на Эрика и усмехнулся.
   – Вот и отлично, – сказал он. – Другие тем более не заподозрят.
   – Да кто это:"другие"? По-твоему, впереди нас ждут?
   – А как же! Где еще теперь могут нас искать?
   Внезапным рывком Горн поднялся и в два шага пересек площадку.
   – Ну, что? – тоскливо спросил Эрик. – Вперед, к сияющим вершинам?
   Осторожно гигант выглянул из-за камней, громоздившихся по краю уступа, затем обернулся и поманил юношу рукой.
   Через громадный провал, уходивший так глубоко, что дно терялось в свинцовой дымке, сквозь несущиеся клочья тумана – или это уже облака? – Эрик разглядел извилистую дорогу, проложенную на крутом склоне невесть для чего. Как раз напротив Стражей ее перегораживала пара «единорогов», стоявших бортом к борту. И, судя по раскраске, принадлежали машины навозникам.
   – Хочешь пари? – воспламеняясь, предложил Тигр. – Я сниму их в два выстрела, без пыли и шума.
   – А разве тебе не интересно, кто выиграл эту гонку?
   – Слетаем, спросим? – ехидно спросил Эрик. – Нашему везделазу это на один скачок…
   Ухмыльнувшись, Горн запустил руку в набедренный карман и выудил компакт-приемник, вполне стандартный по виду. Молча протянул юноше. Тот покачал головой:
   – Да будь они втрое ближе, все равно от этой игрушки мало проку.
   – Ты вставь, – гигант сунул прибор к уху Эрика.
   Пожав плечами, Тигр всунул приемник в слуховой паз шлема, и неожиданно из динамика раздался голос, ясный и четкий, будто говоривший затаился рядом. Охнув, Эрик торопливо убавил громкость.
   – В задницу эту службу, – продолжал на диалекте Низких тот же тягучий голос. – Думал: сбросим панцирников – полегчает. Черта лысого!.. Всего и поменяли, что духоту казарм на эту холодрыгу. Так ведь внизу хоть поселки есть, а в них – пойло да бабы, а здесь чего?.. – Голос длинно выругался и сказал в сторону: – Турпаминт, свинячья душа, по-твоему, тут бордель? Куда смотришь? Врезать бы тебе…
   Другой голос стал косноязычно и нудно оправдываться.
   – Ладно, заглохни! – велел тягучий. – От твоего нытья блевать тянет… Эй, Никки, ты-то чего молчишь? Заснул?
   – Я вот всю думаю, – откликнулся другой голос, пошустрее, – чего мы потеряли здесь? Как считаешь, Талпи?
   – Это пусть начальство считает, на то оно и поставлено. Нам чего? Наше дело девятое – сидеть, где посадили. А сунется кто – жечь. И все!.. От мыслей мозги сохнут, а то и вовсе могут башку снести.
   – А чего бухтишь тогда?
   – Так привык же… При Светозарном бухтел и нынче. А чего? За это не бьют, а дышать легче.
   – Ч-черт, и кого мы сторожим тут? Кой дурак сюда сунется? Дорога ж, как на ладони – корпус остановим!..
   – Заткнулся бы, парень, – посоветовал Талпи. – Настучит кто, тебе язык и укоротят – вместе с головой… Лучше скажи, куда ты делся в том поселке?
   Никки хихикнул.
   – Проснулся! – сказал он. – Пил бы меньше, а то дорвался. Там ведь такое было!.. Диву даешься, чего эти стервы вытворяют под дулами лучеметов.
   – Сволочи, не могли разбудить!..
   – Перевели регуляторы на минимум и по ногам, – увлеченно вспоминал Никки, – Откуда только прыть взялась – скакали, что твои козы!
   – Сволочи, – удрученно повторил Талпи. – А я спал.
   – Потом согнали на площадь, и пошла потеха!.. Брали их теплыми и голыми, точно шлемных девок. И вот что скажу тебе, приятель: у этих высокородных шлюх такие… Эй, глянь-ка! – вдруг спохватился армеец. – Вон, на дороге… «Жук»!
   – Турпаминт! – рявкнул Талпи. – Куда смотришь, рожа?!
   – Долбануть бы по нему, – задумчиво молвил Никки. – Как, приятель?
   – Сдурел? Не видишь знак?
   – А что – знак? – спросил Никки. – Знать бы, чего в этой горе запрятано, я б ему такой знак нарисовал – излучателем…
   – Трепло – заткнешься ты или нет? Накличешь беду!
   – Думаешь, я один такой? Слушай, Талпи, покуда они далеко, давай договоримся…
   – Пошел ты!.. Раскудахтался.
   – Ребята мне сказывали…
   – Всё, я отключаюсь!
   В динамике щелкнуло. После паузы голос Никки позвал:
   – Эй, Талпи?
   Никто не ответил.
   – Падаль, – сказал Никки. – Сука!
   Резвый «жук» наконец подбежал и остановился вплотную к «единорогам». Первым из него выбрался худощавый мужчина в черненых доспехах Лидера, следом протиснулись две серые, неправдоподобно громадные фигуры. Спрыгнув с машины, они башнями выросли по бокам Лидера, равнодушно озираясь.
   – Эт-то что за карапузы? – удивился Эрик, через раздвижной окуляр вглядываясь в широкие лица великанов – похожие, словно у близнецов.
   – Не встречал? – откликнулся Горн. – Хранители постарались, вывели новую породу!.. Понятливы, послушны, отлично поддаются дрессировке. Идеальные телохранители.
   Человек в черном сделал нетерпеливый жест, и экипажи «единорогов» поспешили выбраться наружу, выстраиваясь в шеренгу. Окинув армейцев быстрым взглядом, Лидер ткнул пальцем в одного, вызывая из строя. Не успел тот сделать и пары шагов, как навстречу двинулся серый исполин. Длинные его руки легко, точно ребенка, подхватили солдата и швырнули в пропасть. Секунды спустя до Стражей донесся ослабленный расстоянием вопль.
   Второй великан обнажил меч и сунулся в люк сначала одного вездехода, затем другого. Из чудо-приемника Эрика раздались два трескучих взрыва, и динамик смолк.
   Телохранители вернулись на свои места, по сторонам Лидера, и вновь обрели вид вялый и безразличный.
   – Умеют ребятки, – признал Тигр. – Но черт возьми, зачем?
   Ухмылка на лице Горна стала шире.
   – Выходит, у Коридага тоже есть такой приемник, – ответил он. – И у него хватает ума не считать себя исключением… Впрочем, все к лучшему.
   С теми же предосторожностями гигант отступил к «единорогу», потянув за собой Эрика.
   – Пора и о брюхе позаботиться, как считаешь? – спросил он. – Я угрохал уйму энергии на эту чертову стенку!
   – А по-моему, Горн, тебе пора объясниться, – волнуясь, возразил юноша. – Куда мы пробиваемся, зачем? Я ведь не мальчик, имею право знать.
   Прищурясь, гигант оглядел его с головы до ног, опять усмехнулся.
   – Да? – сказал он. – А разве я тебя звал?
   – Ну да, сначала мы выбирались из Столицы, потом искали убежище, затем уходили от погони, а сейчас… Сейчас мы зашли слишком далеко.
   – Слишком? – удивился Горн. – Если бы!.. Пока что мы на полпути.
   – А что в конце его? Извини, дружище, но ты ведешь себя странно.
   – А ты еще не привык?
   – Слишком странно, Горн, – я не понимаю тебя!.. Зачем тебе Ю? И этот старый мошенник Олт?
   – Хочешь, поделим их? – предложил гигант. – Кого выберешь?
   – Ну перестань!.. Лучше скажи, что ты затеваешь.
   – Так сразу и выложить всё? Ну, малыш!..
   – Хорошо. На что тебе Олт?
   – Я ж говорил: старик много знает. Может сгодиться.
   – И Ю тоже?
   – Предлагаешь бросить девочку?
   – Нет, конечно. Но почему не вернуть ее Хранителям?
   – Этим бесполым? Уж лучше тогда отдать Коридагу.
   – Ты и шутишь странно, Горн, – сухо заметил Тигр. – Но куда мы сейчас карабкаемся – это ты можешь сказать?
   – Слыхал ты про Горный Замок?
   – Обиталище огрских королей? А разве это не сказка?
   – Хороша сказка!.. – хмыкнул гигант. – Видишь ту гору? Так под ее поверхностью целый город.
   – Ну, а мы там чего потеряли?
   – Терять нам вроде нечего, зато найти можем многое.
   – Например?
   – А вот это пусть станет тебе сюрпризом. Скучно же знать все наперед, верно?
   – Меня это не устраивает, Горн.
   – Это нечестно, малыш, – с ухмылкой укорил гигант. – Неужто ты бросишь меня одного?
   С минуту они молча смотрели друг на друга, затем Эрик пожал плечами и отвернулся. Забавно, подумал он. Мой кровник Олт засеял почву, а старина Горн ее поливает. И что произрастет?
   Напарник легонько похлопал его по плечу и проворчал:
   – Пошли в кабину, Тигренок. Жрать хочется – до колик.
   Они забрались в «единорог», и Горн с ходу ввязался в разговор с Ю. Некоторое время юноша тупо созерцал мелькание их рук, затем встряхнулся и принялся готовить ужин. Как-то само собой вышло, что все подобные дела оказались в его ведении, и обижаться было глупо: у Горна хватало забот и без того. Впрочем, в кулинарные хлопоты Тигра скоро втиснулся оживший Олт, а потом и вовсе оттер его от плиты. Видно, старику наскучило безделье – его неубывающая с годами активность требовала выхода.
   Эрик вернулся в спальный отсек и застыл на пороге: Божественная танцевала перед развалившемся в кресле верзилой – перед ним одним! По ее чудесному телу будто гуляли волны, и там, где они сталкивались, упругая плоть невероятным образом всплескивалась. Пел каждый мускул ее, каждая складка – от одного вида этих колдовских поз юношу бросило в дрожь, хотя на таком уровне он не понимал в Священном языке ни слова. И все же что-то в этом танце насторожило Эрика, болезненно царапнув по сердцу. А еще ему не понравились глаза Горна. Даже прищур не мог скрыть разгорающийся в них угрюмый блеск. С усилием юноша стряхнул оцепенение.
   – Эй, послушайте! – негромко позвал он. – Вы бы прервались, а?
   Горн не изменил позы, но его чудовищные глыбы словно осели. Жестом он остановил Ю и проворчал:
   – Знаешь, парень… Лучше не оставляй нас одних, не то я не ручаюсь за себя.
   – Да ты с ума сошел!
   – Почему? Думаешь, у богинь эта штука устроена иначе? Раскрой глаза, приятель, у нее ж все на виду!
   – Но не посмеешь же ты…
   – То-то, что посмею. Конечно, ей самой на это плевать, но… Ладно, ты хотел ее мыть? Забирай!
   Громадной рукой Горн развернул богиню, подтолкнув в сторону душа, и даже, как будто, слегка шлепнул по узкому заду. «Великие Духи, не гневайтесь на святотатца! – мысленно воззвал Эрик. – Ибо не ведает он, что творит… Это Горн-то не ведает?»
   Пропустив Ю в кабину, юноша заслонил спиною вход, пустил воду. Богиня спокойно подставлялась ладоням Эрика, и казалось, что ритуал омовения доставляет ей удовольствие. А может, ей нравятся чужие касания?
   С покаянным вздохом Тигр покачал головой: похоже, кощунство заразительно.
   – Энергичней, малыш, не жалей ее! – раздался сзади голос Горна. – Намни девочку как следует – ей это на пользу… Только не слишком затягивай, не то Олт опять все слопает.
   – Вы – бессовестный лжец и обжора, – со вздохом откликнулся старик. – Когда-нибудь вы взорветесь, помяните мое слово!
   Когда Эрик и Ю вернулись в салон, гигант уже спал, уткнувшись лицом в стенку.
   – Нам позволено три часа отдохнуть, – сообщил юноше Олт. – Интересно, чего ждать потом?
   – А вы не знаете?
   – Боюсь даже предположить, – признался старик. – Господи, только не новый подъем! Клянусь Хозяином, подобные встряски не для меня.
   – Готовьтесь к худшему, Олт, – злорадно посоветовал Эрик. – До сих пор этот принцип нас не подводил.

2

   «Итак, снова Коридаг, – с усмешкой думал Горн, растянувшись на лежаке безжизненной колодой. – Смотрите, как разошелся!.. Кто мог ждать от этого блюдолиза?»
   После стольких часов напряженного бодрствования гиганту совершенно не хотелось спать, словно бы та непонятная буйная сила, что поселилась в нем с некоторых пор, уже не нуждалась в передышках. Зато самого Горна все настойчивей понукала к действию. Пока что удавалось ее направлять в нужную сторону – при том, что куда проще было б ей покориться. А хуже всего становилось, когда распиравшая Горна мощь не получало топлива вовремя и принималось глодать нерадивого владельца. Но сейчас он накормил ее вволю, а до темноты делать было абсолютно нечего. И потому Горн, отгородившись от мира спиной, постарался направить свою активность вовнутрь. В подробностях, секунда за секундой, он вспоминал ту давнюю и первую встречу с Коридагом – будто прокручивал пленку. Это было занятно… да и полезно.
   В то безмятежное время, задолго до бунта, Коридаг еще обитал, вместе с прочими Лидерами, в самом центре армейского сектора Столицы, внутри громадного, раскорячившегося корпусами дома-крепости, где размещались их разросшиеся гаремы, бессовестно скопированные у Истинных, и многочисленная охрана, почти ни в чем не уступавшая Дворцовой. Но когда Горн вступил в здание, никто не посмел задержать его ни на входе, ни на лестнице, ни в коридоре. И лишь перед последней дверью, в сумеречной и тихой приемной, путь преградила почтительно присевшая фигура, вкрадчиво прошелестев:
   – Как прикажете доложить, высочайший?
   Человечек был хлипок и безоружен, но в мягком голосе отчетливо звучало предостережение, немыслимое еще год назад. Представив, сколько иглометов нацелено сейчас на него, Горн благоразумно опустил забрало.
   – Не утруждайся, сладкий мой, – гулко пророкотал он из глубины лат. – Коридаг извещен.
   На секунду человечек растерялся, не решаясь подать сигнал. Наградив беднягу снисходительным хлопком, отчего тот мячиком отлетел в сторону, Горн хладнокровно вломился в кабинет. Он оказался не столько просторным, сколько длинным, и почти на всю его длину протянулся стол, стиснутый двумя рядами стульев и крытый зеленым сукном, – словно дорожка для гостей. Дальний конец стола подпирало высокое кресло, и сейчас в нем восседал угрюмый худой мужчина в черненых доспехах, настороженно вскинув руку. А за его спиной высились две человекоподобные махины, тяжело груженные металлом. Каждая из них превосходила Горна весом вдвое и походила бы на статую, если б на застывшем сером лице не двигались прозрачные зрачки, нацеливаясь то на опасного посетителя, то на оцепеневшие в привычной нерешительности пальцы хозяина. И все ж расхрабрились навозники, обнаглели! – со смешком отметил Горн. Давно ли шарахались от каждого Пса?
   С небрежной легкостью он скакнул на край стола, уровнявшись ростом с исполинами, и зашагал прямо на Лидера, бесцеремонно разглядывая странную троицу. А занятно было б сцепиться с этой парой страшил, вдруг подумалось ему. Если и сила у них под стать габаритам…
   – Вот нечаянная радость! – напряженно произнес Коридаг и даже попытался улыбнуться. – Чем могу служить, высочайший?
   Однако подниматься не стал, и это тоже было внове. Не ответив, Горн продолжал угрожающе надвигаться, с интересом ожидая от Коридага поступка. Дистанция неотвратимо сокращалась, превращая натужную улыбку бедняги в мучительную гримасу, и наконец Лидер, первейший среди Низких, отважился на приказ – его пальцы вяло шевельнулись. Тотчас железные статуи ожили, ухватившись за подлокотники, и с завидной легкостью переставили массивное кресло себе за спины, вместе с хозяином. Затем распрямились в прежнюю позу, уставясь на Горна в четыре глаза. И только-то? – разочарованно подумал тот. Что ж, двигаться они, пожалуй, умеют. А драться? Уж, наверное, получше здешних гвардейцев – тех сколько ни дрессируй… Эх, размяться бы!
   Подхватив с пола стул, Горн расселся прямо поверх стола и лишь теперь вскинул забрало, презрительно ухмыляясь на побелевшую физиономию Лидера. С такой высоты, да еще припертый к самой стене, тот выглядел в достаточной мере униженным, хотя так и не удосужился встать.
   – Нас никто не услышит? – небрежно спросил Горн.
   Коридаг слегка мотнул подбородком в сторону.
   – А эти? – Горн кивнул на охранников. – Немые, что ли?
   Теперь хозяин качнул головой вниз.
   – А ты сам, часом, язык не проглотил? – проворчал Страж. – Черт побери, не переписываться же с тобой!..
   Но недаром из всех Лидеров он выбрал Коридага – тот уже настроился на нужную волну.
   – Прошу прощения, господин, – деликатно прокашлявшись, ответил он. – Так у вас ко мне разговор?
   Повинуясь щелчку его пальцев, великаны разом отступили к стене, подперев кресло с боков, и снова обратились в статуи.
   – Разговор – как же! – хмыкнул Горн. – Просто хочу вправить тебе мозги, чтоб ты понял, на каком свете живешь… Кстати, с каких пор ты принимаешь Истинных без угощения, без танцорок? А если мне взбредет попастись в твоем гареме?
   – У меня единственная жена, – сухо возразил Коридаг. – И вряд ли она придется вам по вкусу.
   – Вот тут ты молодец, – одобрил Страж. – К Истинным вам все равно не примазаться, а от своих оторветесь… Но насчет жратвы распорядись, – велел он. – Что-нибудь попроще и посытней, ладно?
   Слегка удивленный, Лидер едва успел снова щелкнуть пальцами, как один из громадных охранников распахнул в стене нишу и принялся выкладывать к ногам Горна широкие блюда с яствами – мол, выбирай сам. Похоже, Коридаг успел приноровиться к повадкам ночных визитеров. И не от них ли он так обезопасил себя? Мало ли, что тем взбредет в голову!.. Уже не одного Лидера прикончили из прихоти либо под горячую руку.
   Спрыгнув со стола, Горн навалился на него локтями и для начала придвинул к себе поднос с фруктами. После недавних орешков, обильно подслащенных медом, хотелось пить.
   – Сам-то не хочешь? – поинтересовался он у Коридага. – Давай, не смущайся!.. Сегодня я добрый.
   Не дожидаясь ответа, стал набивать рот прохладной мякотью, брызгавшей спелой влагой под малейшим нажимом. Покачав головой, Лидер, однако, перебрался ближе, обосновавшись по другую сторону стола. Тотчас и охранники надвинулись вплотную.
   – Думаешь, я от Воителей? – продолжал Горн, смачно чавкая. – Черта с два!.. На кой они мне, да и тебе на кой? Тут ты промахнулся, дружочек, не на тех поставил. Столько старался для них, а что схлопотал?.. Только завяз по уши. – Страж зычно хохотнул и потянулся за печеным мясом – отменным кусом, сдобренным пряностями. Кинжалом срезал аппетитный ломоть и переправил в рот, одобрительно причмокнув. – Так вот, со своей Грязью вы, Семибуквенные, еще умеете управляться – собственно, за это вас и терпят. Но в сварах Истинных так и не насобачились разбираться. Воображения не хватает, что ли? Ну хоть бы через раз угадывали победителя – так нет, вечно попадаете впросак!.. Думаешь, уже забылось ваше пресмыкательство перед изменником Дэвом?
   – Но ведь тогда он был Верховным Воителем, – осторожно возразил Коридаг. – И братом императора…
   – …который нацелился стать императором. И уж этого вы не могли не понимать, подсобляя его убийцам. А теперь стелетесь перед Лотом!
   – Как же иначе, если он поставлен над нами самим Уном?
   – В самом деле? – Горн с пренебрежением фыркнул. – А я-то, дурень, считал, будто вы подчинены главнокомандующему Эрну. Правда, у него нет былой силы, подкрепленной батальонами Истинных, а Лот как раз на подъеме, к тому ж императорский любимец… Но ведь есть еще и темнилы-загорцы, способные на многое, и всезнающие Хранители с их преданными Псами, и непредсказуемые спесивцы Стражи, и родовые дружины, коим недостает лишь общего врага, чтобы объединиться. Сможешь ты разобраться в этой мешанине, угадать победителя? Или опять, зажмурясь, ткнешь наугад?
   Поджав тонкие губы, Коридаг сосредоточенно слушал, украдкой поглядывая на странного гостя. Судя по всему, он был озадачен и заинтригован, однако пока мало что понимал. А Горн, покончив с душистым окороком, переключился на салаты. Еда проваливалась в него, словно в Подземелье, и до полного насыщения еще пришлось бы потрудиться немало.
   – Не сможешь! – сказал он уверенно. – Мозгов не хватит охватить все ветры Империи. Да и откуда у Низкого мозги? Ты ж кровь от крови своего «народа», а сколько поколений Лидеров старались отучить его думать, дабы единым строем следовал он за пастырями, точно стадо за вожаками. А кто направлял самих вожаков, знаешь? И скольких вольнодумцев отправил на заклание лично ты, зачислив в смутьяны и еретики? И скольких прикончили по твоим наводкам корчевщики Дэва, а затем новые Воители?
   – Я оберегал свой народ, – не выдержал Коридаг. – Эти безумцы могли спровоцировать бойню!..
   – Что ж, ты его сберег, – с ухмылкой подтвердил Горн. – Как стадо, покорное и безмозглое. А заодно сохранил свой пост, верно? Да ты не дуйся, Истинным тоже хвалиться нечем. Если у вас всегда ценился услужливый тупица, то у нас – здоровенный дурак с дубиной. Будто две готовые расы: слуги и господа. Но самое потешное, что поменяй их местами, никто особо не возмутится. Ибо одни не могут без других, а главное для всех – сохранить заведенный порядок. И если появится среди них странник, не умеющий маршировать в общем строю, то выбор у него отменный: либо под нож корчевщика, либо головой в рабошлем. Либо, при особом везении, в Храмовые спецы, дабы наращивать плоть на идеи Божественной, думающей за всех… Еще не понял, куда я клоню?
   Осклабясь, Горн насадил на кинжал второй шмат благоухающего мяса, не уступавший по соблазнительности первому, и поводил перед носом охранника. Тот даже не поморщился – вышколен отменно.
   – Ты вот, бедняга, пытался добрать ума у ведьм, утаив нескольких от Воителей. – Коридаг подскочил, едва не опрокинув стул. – А после сунулся за советом к Хранителям, что тебе тоже не положено, – хладнокровно продолжил Горн, примериваясь к куску. Затем перевел взгляд на Лидера и рассмеялся. – Слушай, расслабься!.. Я ведь знаю про тебя столько и такого, что при желании могу отправить нашим зверям на клыки или вашим баранам на рога, – только зачем? А вот сладкоречивые Хранители, будь уверен, выдадут тебя сразу, если попробуешь сорваться с их крючка или просто перестанешь быть им полезным. Думаешь, ты первый к ним подкатился? Переиграть их пытались многие. И где они все теперь?
   Прикрыв воспаленные глаза, Коридаг медленно опустился на место.
   – Все ошибаются, – хрипло заговорил он. – Все грешны… более или менее… даже Воители. Но клянусь… – Тут голос его начал обретать звучность. – Всем дорогим для себя клянусь… Чего бы я ни совершал и на что бы ни решался, всегда и во всем руководствовался единственно благом Империи, как его понимаю. И если в усердии своем и радея о смиренной пастве, над коей поставлен волею Духов…
   – …а также о собственной шкуре, коя дороже тебе всех прочих, – усмехаясь, прибавил Горн. – Не тужься, дурашка, прибереги эти объяснения для других. Меня-то ты устраиваешь и в естественном виде, без всяких вкусовых добавок и приправ. А толкую я тебе как раз о том, что при твоих возможностях и с моими связями мы сможем пробиться хоть куда – даже на самый верх! – Он злорадно хохотнул, гипнотизируя оцепеневшего Лидера взглядом. – Небось, не задумывался о таком? Этим и плохи вы, Низкие: кишка тонка и размах блошиный, – а ведь казалось бы, имея под руками такую громаду… Ну да ладно, речь сейчас не о том.
   Словно бы утратив к собеседнику интерес, Горн принялся за угощение, уже изрядно им разоренное. А Коридаг с облегченным вздохом стянул шлем с узкого, поросшего свинцовой щетиной черепа и стал промокать лоб изящным платком.
   – Все это, извините, ерунда, – качая головой, пробормотал он. – Какой «верх», какая «громада» – о чем вы? Если даже допустить… Да чего ст оим все мы против Империи!
   – А где ты видел Империю? – полюбопытствовал Горн, кромсая окорок широким лезвием. – Лично я наблюдаю одну большую свалку, где все тузят всех или готовятся этим заняться. А у вас как-никак – армия!
   – Вся наша армия – ничто перед мудростью Божественной.
   – А я на что? Говорю ж: я сумею запрячь ее не хуже Избранных, да еще спецов пристегну. И даже черт с ним, с самым верхом, если не тянешь. Но стать вровень с Истинными – хотя бы вам, Лидерам… Не надоело еще подставляться под их плевки?
   – Уж лучше под плевки, чем под мечи, – угрюмо возразил Коридаг. – Вы же видели наших гвардейцев – слезы!
   – А что проку в мечах, когда отключена Защита? Только на ней и держится превосходство Истинных. Но ведь лучеметы прожигают любые латы, а броня вездеходов надежней самых прочных доспехов. Так что вините тут свою трусость – слишком привыкли вы трепетать перед Истинными.
   – Не странно ли услышать подобное от вас?
   – Чушь! – рявкнул Горн. – Просто у меня хватило ума подняться над сварами и хватило смелости не прятать собственную выгоду за интересами касты. Что в этом странного? И если сумеешь мне подыграть, то в выигрыше окажемся оба. А заодно, – тут он с пренебрежением фыркнул, – и твой возлюбленный «народ». Повторяю: тебе уже нечего бояться – во всяком случае, за себя. Ну, наберись же духу!
   Но Лидер опять принялся качать щетинистой головой да промокать потеющее лицо тряпицей, хотя в кабинете вовсе не было жарко.
   – И все-таки это слишком, слишком, – произнес он наконец. – Столько веков возводилась Империя, поднимаясь этаж за этажом, продвигаясь от победы к победе, подминая под себя всех, пока не придавила основанием материк, а вершиной не уперлась в Поднебесье. И каждому в ней определены свое место и уровень – от Божественной Ю до последнего десятибуквенного, ниже которого только голыши…
   – …безымянные, точно Духи, – насмешливо заключил Горн. – Видишь, как забавно смыкаются крайности? А ты боишься всего лишь поменять этажи.
   – Ничего себе, «всего лишь», – содрогнулся Низкий. – Ведь это значит посягнуть на устои!
   – Устои Империи вовсе не в том, кто какой этаж занимает, а в наличии самих этажей, – наставительно сказал Горн. – Небольшая перетасовка жильцов ей даже на пользу… Клянусь Горой, нельзя же вечно транжирить наследие пращуров – эдак никаких запасов не хватит! Или тебе больше по нраву вылизывать зады имперцам, чем вести собственную игру? Ну так найдутся другие Лидеры, поухватистей…
   – Погодите, – сказал Коридаг, наморща лоб. – Ведь вы не можете быть сами по себе – вы же представляете кого-то, верно?
   – Так я и сказал тебе, – ухмыльнулся Горн. – Лучше не думай об этом, здоровее будешь.
   – Конечно, среди Истинных тоже хватает недовольных, – задумчиво продолжал Лидер. – Скажем, периферийные роды…
   – И свои догадки держи при себе. Все узнаешь в должное время – если будешь паинькой.
   – Странный союз, вам не кажется? Я даже имени вашего не знаю.
   – Да на что оно тебе? Для успеха вашей банде не хватает лишь Откровений – так я обеспечу вас ими, будь спокоен.
   Рассеянно Коридаг снял с тарелки пухлый пирожок, но тут же с опаской глянул на ненасытного гостя и положил обратно.
   – А чего потребуете взамен? – спросил он грустно. – Не душу, нет?
   – Там видно будет, – ответил Горн, снова захватив взглядом его глаза. – Не бойся, в накладе не останешься. Ну, а если пожадничаешь… – Небрежно он нацелил кинжал на Лидера. – Если вдруг раздумаешь делиться – потеряешь все, вместе с жизнью. Это я тебе обещаю.
   – И мысли такой не было…
   – Будет, – уверенно предсказал Горн. – Как нюхнешь настоящей власти, забудешь обо всем, от жратвы и девок до своего «народа», и станешь карабкаться вверх не хуже прочих. Но от этого искушения себя удержи, иначе… – Он развернул клинок острием вниз и мгновенным ударом погрузил в столешницу до рукояти. Так и оставил. – Для памяти, понял? И даже эти, – кивнул он на исполинов, – тебя не спасут.
   – Вот Истинного вы не стали б запугивать, – с неожиданной обидой предположил Коридаг. – К каждому свой подход, правильно?
   – Раз ты такой догадливый, отличишь пустую угрозу от предупреждения. – Посмеиваясь, Горн дотянулся до пирожков, но ограничился одним, а остальное милостиво подпихнул к Лидеру. – Или добавить для наглядности пару трупов? – И он вновь плотоядно покосился на охранников. Экие мясохранилища, право…
   – Ради Духов, не надо! – поспешно отказался Коридаг. – К чему крайности? Да разве все мы не огры, сплоченные общими тяготами и битвами, веками живущие под одной Крышей…
   – Ну да, как одна большая семья, – прервал Горн брезгливо. – Вот так и морочишь головы своему «народу»? Трогательно излагаешь – молодец. Но сейчас лучше сойди с трибуны и скажи внятно: ты все уразумел?
   – Абсолютно, – с готовностью подтвердил Лидер. – Вы тоже умеете убеждать – заявляю это, как профессионал.
   – Тогда первое Откровение, хотя не в танце. – С сожалением Горн отодвинул от себя тарелку, чтобы не отвлекала ароматами. – Готовится покушение на Ю, причем двойное. Замешаны загорцы и кое-кто из имперцев. Возможно вмешательство Избранных с дружинами. Хранители, конечно, знают, но препятствовать не будут. Так вот… – Он усмехнулся на вытянувшееся лицо Коридага. – Если вы, Низкие, презренная Грязь, сумеете сохранить Божественную для Уна, для Истинных и для себя, то многие, очень многие в Империи захотят с вами ладить. Но прежде всего – вы поверите в себя сами и перестанете наконец шарахаться от серьезных затей. А в них нехватки не будет, уж поверь мне. Это на первый шаг решиться трудно, зато потом – только успевай перебирать ногами. И я заведу тебя на такую гору!.. – Горн гулко хохотнул. – Что, мой задохлик, опять голова закружилась? Раньше твоего заряда лишь и хватало, чтоб пытаться обставить прочих Лидеров – и то, небось, дух захватывало? Славно же вас обработали Хранители!
   – Может быть, хватит? – сдавленно попросил Коридаг. – Скажите лучше, что вам понадобится – для начала.
   – Возможно, ничего, а может, многое. Главное, будь наготове и в случае чего не скупись – на оружие, транспорт, людей… Если выиграем, все окупится. А больше жизни все равно не проиграть.
   – Все-таки… – Лидер в сомнении умолк.
   – Что еще?
   – Понимаете, я ведь немного знаю историю…
   – И? – снова подхлестнул Горн.
   – И каждый раз, когда Истинные попадали в переплет – такой, что не помогали уже ни их сила, ни свирепость… а за столетия, пока возводилась Империя, подобное случалось не однажды… так вот, при каждой вынужденной остановке, перед неминуемым, казалось бы, отступлением, Хранители неизменно подбрасывали им новое чудесное средство: то стопоходы, то излучатели, то Защиту, – будто из ящика доставали. И поражение оборачивалось для Истинных победой. Это как рок, как покровительство Духов…
   – Ящик Хранителей давно пуст! – громыхнул Горн. – Даже Ю больше не та – вспомни злосчастный десант на Второй Материк. А Духи нынче, если и покровительствуют кому, то скорее вам, Низким. Конечно, если сами не будете спать… И вообще, ты меня утомил, – заявил он. – Дай тебе волю, ты и с Духами станешь торговаться – за судьбу повыше, но поспокойней, и чтоб без всякого риска!.. Но ты ж никуда от меня не денешься, верно? Ты ведь уже заглотнул приманку и скоро созреешь для дела… Жди вестей, заморыш!
   И Горн стремительно покинул кабинет, будто опаздывал куда-то… Но вместо приемной очутился в «единороге», словно бы вынырнул из прошлого, – сцена завершилась.
   Надо признать, с той поры Коридаг продвинулся далеко, с усмешкой подумал он. Таких благодарных ученичков поискать!.. Действительно, не пожалеть бы, что спустил еще и этих зверей.

3

   Эрик проснулся от безжалостной тряски. В плотном сумраке над ним нависала массивная фигура Горна.
   – Здоров же ты спать, парень, – проворчал гигант. – Вот так доверь тебе Ю!..
   – Что?! – Эрик рванулся, но мощная длань придавила его к лежаку.
   – Расслабься, с ней порядок, – сказал Горн. – Давай наружу.
   Они снова выбрались на площадку и подошли к тому же краю пропасти. Ночь уже наступила, с каждой минутой становилось темней.
   – Надо бы перебраться на ту сторону, как считаешь? – произнес Горн, вглядываясь в то, что Тигру казалось беспросветным мраком.
   – А ты знаешь способ? – откликнулся Эрик без воодушевления, но и без насмешки – после сегодняшнего подъема он ни в чем не был уверен.
   – Это даже не очень сложно, – ответил Горн. – Надо лишь чуть отступить от стандарта.
   Они вернулись в кабину и наткнулись на Олта, явно поджидавшего их.
   – Что вы затеваете, а? – обеспокоенно спросил старик. – Предупреждаю, еще на один такой подъем меня просто не хватит – я на пределе, клянусь вам, я себя знаю!.. Хотите меня уморить?
   – Что вы разволновались? – удивился Эрик. – Вас же не страшит смерть.
   – Мне плевать на смерть, но я боюсь высоты!
   – И это огр, – с отвращением произнес Эрик. – Это – император. Горе нам!
   – Э-э, бросьте, юноша, когда это было!.. Мы уже столько веков, как спустились с гор, что не грех и забыть о своем прошлом – довольно-таки страшненьком, кстати сказать. Кто мог предположить, что нас опять сюда занесет?
   Не обращая внимания на взбунтовавшегося старика, Горн пробрался к пульту, запустил мотор. Зашевелились лапы, машина стала оседать на корму. Проснулась Ю (если спала) и теперь смотрела на мирян, будто ждала объяснений переполоху. Поставив вездеход едва не на дыбы, Горн чуть повернул его и вывел из-под платформы станковый тросомет. Установил тот прямо перед собой, задрав ствол повыше, еще чуть покачался на передних лапах, будто прицеливаясь, и нажал пуск.
   Выстрел прозвучал не громче, чем любой из разрядов начинающейся грозы, и трос заструился через невидимую пропасть. Хлопок, с которым гарпун вплавился в камень, они даже не услышали – только слабо сверкнуло вдали. Задумчиво посвистев, Горн запустил лебедку, и трос натянулся.
   – Вот и дорожка, – молвил гигант.
   – Нет, Горн, не надо, прошу тебя! – заволновался теперь и Эрик. – Нельзя так рисковать богиней.
   – Можно, малыш, – возразил Горн. – Это не трудней, чем рисковать собой. Сейчас ты увидишь.
   Опустив машину на камень, он вылез наружу, недолго повозился, закрепляя трос. Вернувшись, пристегнул себя к креслу и скомандовал:
   – Ну-ка, все вон!.. Эрик, поручаю тебе Ю… Олт, шевелитесь!
   Ворча, старик подчинился. Безнадежно покачав головой, Эрик завернул Божественную в одеяло, вынес на воздух. Они походили сейчас на погорельцев – старый Олт, кутающийся в пеструю хламиду, и Тигр с безучастной девушкой на руках. С ума все посходили!..
   «Единорог» легко вскинулся на лапы и подбежал к самому краю площадки. Наклонился, захватив передними лапами трос, затем сдвинулся еще чуть, подключая среднюю пару. Наконец оттолкнулся задними лапами, скользнул по тросу и опрокинулся кабиной вниз.
   У Эрика перехватило дыхание, однако трос выдержал и лапы не сорвались. Грузно покачавшись, «единорог» слегка сдвинулся по тросу назад, уперся кормою в скалу. В днище распахнулся люк.
   – Не пойду туда, – решительно заявил Олт. – С меня довольно, рубите меня здесь!
   – Зачем же меч марать? – возразил Тигр. – Я просто сброшу вас вниз. Умереть в конце полета – об этом мечтает каждый огр.
   – Чтоб вас Ветром разорвало! – вскричал старик. – Безумцы!.. Лучше б я сгорел в своем доме, не вылезая из кресла. И что мне не сиделось там, не набегался еще?..
   Не прекращая бушевать, он на четвереньках подкрался к обрыву, застыл в нерешительности. Аккуратным пинком Эрик помог ему преодолеть перепад высоты, затем, прижимая к себе Ю, спрыгнул на платформу сам. Следом за припадающим к днищу Олтом проследовал к чернеющему люку, спустился на прозрачный бронеколпак. Туда же стащил Олта, с ужасом взирающего на клубящуюся под ногами мглу, и захлопнул люк.
   Зависший головою вниз Горн с интересом на них поглядел, насмешливо хмыкнул и снова взялся за управление. Выпростав из платформы когтистые захваты, он принялся перебирать ими по тросу, и «единорог» плавно заскользил к неведомой цели. Стоило им оторваться от скалы, как порывы ветра стали раскачивать машину, но Горна это не смутило, словно он и не ждал иного. Зато старый Олт демонстративно лег спиной на колпак да еще прикрыл ладонями глаза.
   Взрыв настиг их уже на подходе к противоположному склону. Воздух ударил по вездеходу с такой силой, что дважды крутанул его вокруг троса. Эрик едва успел подхватить Божественную, как «единорог» застыл в верхней точке. Затем рухнул – сперва днищем о трос, потом вниз колпаком. Дважды юношу вместе с Ю швырнуло через весь салон, однако он сумел избежать серьезных ушибов, а главное, уберечь от столкновений богиню. Придержав ее за собой, Эрик упал боком на колпак, и тут же рядом с придушенным всхрапом шмякнулся Олт. Тяжело приподнявшись, глянул вниз и со стоном перевернулся на спину. Удивительно, но трос вновь не лопнул и не сломались крепления – в том, что выдержит Горн, юноша не сомневался.
   – Что это было? – спросил он у Олта, вытиравшего кровь с рассеченного лба. – Не знаете?
   – Всего лишь Вздох Безымянного, – ответил тот дребезжащим голоском. – Как видно, Духи проверяют нас на прочность.
   – Вздох, такой силы?..
   – Это Огранда, мой милый. Тут каждый их Вздох может стать последним – для нас.
   – Ну как, очухались? – осведомился Горн. – Тогда продолжим.
   Спустя минуту «единорог» ткнулся носом в камень. Эрик лишь головой покачал, оценив попадание, – подсмотренная издали дорога теперь находилась прямо под ними, локтях в десяти. Если бы в Империи проводились состязания по стрельбе из станкового тросомета, Горн наверняка бы обставил всех.
   Попарно разжимая лапы, гигант опустил машину на дорогу и расстегнул на себе ремни. Кряхтя, помассировал затылок, затем спросил:
   – Эрик, как там старикан? Впрямь загнулся или опять наврал?
   – Я еще вас переживу! – сварливо откликнулся Олт. – Сумасшедшие… Клянусь Хозяином, свернете вы себе шею – не на этом скачке, так на следующем.
   – Будете много болтать, подвешу над обрывом, – посулил Эрик. – Хоть это вас заткнет?
   Посмеиваясь, Горн ждал ответа. Старик задумался ненадолго, после чего тяжко вздохнул и объявил:
   – Делайте со мной, что хотите, но молчать я не смогу.
   Гигант рокочуще засмеялся.
   – Только учтите, – добавил Олт, – Духи не простят вам такого садизма в священном месте. Или вы уже не клянетесь Горой?
   – Точно, Эрик, это и есть та самая Гора, – подтвердил Горн. – И теперь мы должны забраться в ее нутро.
   – Полагаю, это еще не весь твой сюрприз? – со вздохом спросил юноша.
   Дорога была пуста. «Единороги», сторожившие ее днем, убрались, но это не успокаивало – если отпала надобность в вездеходах, значит приготовили пакость похлеще. Но ведь не мины же? Насколько Эрик знал, эту недавнюю придумку Ю еще не запустили в производство.
   «Единорог» бесшумно крался вдоль стены и перед каждым поворотом останавливался, опасливо выставляя нос за угол. Сейчас Горна трудно было обвинить в лихачестве, но еще глупей подозревать его в трусости – после всего, что он вытворял сегодня.
   Затормозив перед очередным поворотом, вездеход плавно качнулся вперед.
   – Смотри, малыш, – негромко сказал Горн. – Вот и конец дороге.
   Действительно, вырубленный вкруговую Горы уступ упирался невдалеке в отвесную стену, а дальше пути не было. То есть ничего похожего на вход.
   – Ну, идем на таран? – со смешком спросил гигант. – Нам не впервой.
   Снова повалил снег, с каждой секундой гуще. Если он разойдется как следует, прикинул Эрик, можно будет подобраться вплотную. Или опасно?
   – Придется прогуляться туда, – сказал Горн. – Ежели что, драпайте назад – я догоню вас позже.
   Заворочавшись, он стал выбираться из кресла. Но тут из склона Горы, изогнувшегося далеко в сторону от дороги, вырвался луч толщиною с бревно – белый, сияющий. Вздымая клубы пара, он прошелся по камню над самым вездеходом, двинулся обратно.
   – Стационар! – выкрикнул Тигр. – Сейчас здесь станет жарко!..
   Отступать было некуда, гигантский излучатель простреливал дорогу на несколько поворотов назад – ловушка хоть куда.
   – Вон из машины! – рявкнул Горн и тут же, схватив Ю за руку, подал пример.
   Они выскочили в воющую метель и со всех ног ринулись к тупику, под прикрытие развороченных скал. Эрик бежал последним, подталкивая старика в спину и оглядываясь через каждый шаг.
   Короткими, почти сливающимися вспышками луч скользил вдоль тропы, испаряя камень. Все ближе, ближе… и наконец коснулся «единорога». За секунды защитная сфера налилась ярко-алым – до рези в глазах. Затем с грохотом взорвались батареи, и Защита провалилась внутрь. Машина вспыхнула, оплавляясь на глазах, – их замечательный, столько перетерпевший «единорог» перестал существовать. Луч погас.
   Эрик догнал своих спутников, уже укрывшихся в расщелине, и первым делом закутал Ю в одеяло, которое таки успел прихватить с собой. Затем наклонился, чтобы поднять богиню на руки, но Горн с ухмылкой проворчал:
   – Не увлекайся, Тигр. Ей этот холод – тьфу, она и не на такое рассчитана.
   Все же Эрик взял девушку за плечи и увел в глубь расщелины, куда уже благоразумно забрался Олт. Болезненно сморщась, глянул на ее нежные ступни, по щиколотки погруженные в снег. Потом оглянулся, заметив вдруг, что Горн исчез. Что за манера!.. Разве трудно предупредить?
   – Ну что, довольны? – тотчас заговорил Олт. – Теперь ни вам, ни мне уже не отступить: мосты сожжены. Делайте выбор, юноша, пока не поздно!
   – Опять вы за свое, – с досадой сказал Тигр. – Помолчали бы.
   – Но вы спрашивали Горна? – не отставал настырный старик. – Он признался вам? Или нет?
   – Вам-то что за дело?
   – Знаете, Эрик, временами он меня просто пугает, – признался Олт. – Это что-то запредельное!.. Откуда он взялся, как думаете? Когда он высветился на том покушении, я пытался разузнать про него, но следы теряются где-то в провинции. Что-то он натворил там, и его изгнали из рода. Затем, видимо, отшельничал в Огранде, шатался по здешним местам… А его скоростные качества – вы заметили? Не иначе, Хранители поспособствовали…
   – Послушайте, ну что вы суетесь во все? – не выдержал юноша. – Вам-то какое дело до прошлого Горна!..
   – Не скажите. Судьба человека задается его характером, характер формируется биографией. И знаете, теперь я почти уверен, что Горн своего добьется. И остановить его не смогут ни Ун, ни Лидеры… Вот разве только вы.
   – Замолкните! – Эрик ткнул рукой на выход из расщелины. – Помните о пропасти, до нее лишь…
   – Чего орешь? – Прямо против его указующего перста возникла из метели громадная фигура Горна. – Нашел время!
   – Ну, что там? – нетерпеливо спросил Тигр.
   – Свирепая штука, – одобрительно заметил гигант. – Но обслуживали ее всего четверо.
   Олт покачал головой и со значением поглядел на Эрика.
   – Что будем делать? – спросил тот.
   – Для начала переберемся к стационару. Там теплее, – Горн ухмыльнулся, – и жратвы полно.
   Он изобразил Ю несколько фраз, и богиня с готовностью взобралась ему на спину. Почему-то ее покорность возмутила Тигра. А если Горн вправду пожелает ее взять, подумалось вдруг, она и тут не будет против? А если пожелаю я?.. Духи, что за ересь!
   – Присмотри за стариком, – бросил гигант и стал подниматься по отвесной стене с такой легкостью, будто в ней были вырублены ступени.
   – А вам не кажется, что у него на Божественную виды? – негромко спросил Олт. – Я подразумеваю чисто…
   Не глядя, Эрик протянул руку и встряхнул старика так, что тот, кажется, прикусил язык. А Горн уже скрылся в тускло светящемся отверстии, и в следующую секунду к ногам Эрика упал конец веревки. Подтащив упирающегося Олта, Тигр привязал его за пояс и дернул веревку. Старика неудержимо поволокло вверх по скале. Эрик карабкался следом, злорадно ухмыляясь на его ругань.
   В кабине стационара впрямь оказалось куда уютней, чем снаружи. В дальнем углу смирно лежали на полу четверо армейцев, спеленатых как младенцы. Зато Ю восседала в кресле, поджав под себя ноги, и бесстрастно водила глазами по сторонам. А Горн уже вгрызался в кусок копченного мяса, жестами приглашая напарника разделить трапезу.
   – Теперь мы сможем запереть эту дорогу, – сказал Тигр, похлоповав излучатель по могучему, еще теплому стволу.
   – Смысл? – отозвался Горн. – Все уже здесь.
   Дожевывая кусок, он приблизился к пленникам, безошибочно выбрал из них старшего, немолодого угрюмого крепыша, и мощным рывком поставил на ноги.
   – Как это называется у Воителей? – спросил он у Эрика. – «Потрошить дичь»? Вот этим и займемся сейчас.
   Разрезав путы на щиколотках солдата, Горн подвел его к излучателю.
   – Что, Талпикэн, – он уронил тяжелую лапищу пленному на плечо, – столкуемся по-доброму или придется закрыть тобой дуло? Анализатора у меня под рукой нет, уж извини.
   – Чё скрывать-то, – хмуро ответил тот, – если вы даже имя мое знаете.
   – Тебя, гляжу, повысили. За преданность, верно?
   Талпикэн пожал покатыми плечами, сплюнул кровью на пол, невнятно извинился. Эрик брезгливо поморщился.
   – Вопрос первый, – сказал Горн. – Как вы попали в Гору?
   – Да просто, – пленный снова пожал плечами. – Мы накрыли панцирников… виноват… догнали Истинных на последнем мосту, пока они переправляли обоз. Они просто не успели нас задержать. Мы пожгли их тыловые «мастонды» и рванули по карнизу к Горе. Захватили все их барахло, кроме…
   – Ну?
   – Кроме женщин, – с сожалением продолжил Талпикэн. – А сами они драпанули на подъемниках в верхние ярусы. Там, говорят, всего вдоволь, можно годами отсиживаться. Да еще грозятся нас затопить. Вот, пробуем договориться с ними.
   – Кто договаривается-то?
   – Наш первый Лидер, Коридаг.
   – Так он сейчас наверху?
   – Ну, не на самом верху, – поправил армеец. – Там вроде незанятый этаж посредине – вот на нем он и объясняется с императором.
   – Понятно. А где остальные ваши?
   – Так у нас же время песнопений. Почти все в главном зале, это…
   – Знаю, не утруждайся.
   – Эти мне песнопения! – презрительно пробормотал Тигр. – Утеха для слабых духом.
   – И долго им еще петь? – спросил Горн.
   – Ну, с час, наверно.
   – А потом вас сменят?
   – Да нет, позже – часа через три.
   – Подходяще.
   Горн вдруг извлек из-под панциря футляр с усыпляющими иглами, лишь недавно принятыми Псами на вооружение, щелчком ногтя выбросил одну наружу, ловко подхватил и вонзил Талпикэну в шею. Тот отключился мгновенно, осыпавшись на пол бескостной грудой. Вогнав по игле каждому из солдат, гигант осторожно выглянул за дверь и поманил спутников за собой. Передышка закончилась.
   В самом деле, это подземное сооружение оказалось громадным, словно город, а потому с легкостью поглотило отступающие части имперцев вместе с непомерно разбухшим обозом, едва их не сгубившим, а потом и всю армию Низких. Впрочем, Эрик увидел далеко не большую и не лучшую часть Горного Замка – Горн вел отрядец затхлыми, тесными, едва освещенными коридорами, больше похожими на вентиляционные трубы. Сам он неслышно скользил впереди. Достигая очередного поворота, выглядывал из-за него, затем махал троице рукой, исчезал. Пока они добегали до угла, Горн уже сигналил от следующего. Иногда они замечали у стены безжизненное тело постового: гигант добросовестно расчищал путь, не жалея усыпляющих игл.
   А Эрику снова пришлось взять на себя заботу о женщинах и стариках. Правда, Ю хлопот не доставляла – похоже, бег для нее был столь же приемлем, как ходьба. Зато Олта потребовалось тащить, ухватив за пояс, – старик лишь перебирал ногами, чтобы не упасть. Но и это упражнение быстро вымотало его. Эрик уже испытывал сильнейшее искушение подбодрить Олта оплеухами, когда Горн подал знак, понятный всем троим, – знак внимания и опасности. Они немедленно затормозили. Оставив старика в покое, Тигр бесшумно переместился к напарнику и тоже выглянул из-за угла.
   Впереди открывался просторный зал, в который выходило с десяток широких дверей, занимая всю дальнюю стену, – видимо, створы грузовых подъемников. Перед ними настороженно переминались дюжины две навозников. Но поглядывали они больше на створы, а нападения с тыла, похоже, не опасались.
   Горн ринулся на них от угла – летящим, неимоверно длинным прыжком. Врезался в строй и пронизал его в несколько мигов, махая руками, как заведенный; а вокруг безмолвно оседали тела. Когда подоспел Эрик, все уже было кончено. Навозники вразнобой похрапывали на полу, из шеи каждого торчала игла. Юноша поразился: все иглы вонзились на одинаковую глубину, в тщательно выбранную точку.
   Еще через минуту распахнулись двери вызванного подъемника.
   – Теперь я прокачусь наверх, – сказал Горн Эрику. – Затем пришлю кабину за вами. Не беспокойся, Олт выведет куда надо. Только не слишком ему доверяйся.
   Он шагнул внутрь, и створы сомкнулись.
 

1

   На пределе терпения Горн углубился в тоннель и полновесными ударами по стене разрядил ярость, тем более страшную из-за своей беспричинности. По-прежнему он не ощущал ни усталости, ни страха, ни сомнений, и только злой голод вгрызался в нутро все больней. Полыхавшая в Горне топка настойчиво требовала топлива, но не мог же он сходить с ума из-за такой ерунды! Или это из-за непомерно затянувшегося воздержания? Или из-за того и другого вместе? А-а!..
   Горн снова врезал кулаком в стену и огляделся. Тоннель был древен до неправдоподобия. Может, огры построили его тогда, когда совершали свои первые набеги на окрестные племена, еще только пробуя силы. Наверное, здесь рвали жилы их первые пленники, вместе с пещерными полузверьми-хозяевами закладывая основы многовекового рабства, и здесь же огры пожирали своих рабов, когда у тех больше не оставалось сил. Веселенькие сюжеты! Есть, что помнить и что возрождать Главе Тору. Или он все-таки затормозит? Или его тормознут?..
   Остановившись, Горн присел на корточки, вглядываясь в пыль на старинном полу. Похоже, здесь отпечатались чьи-то следы, причем довольно свежие, – этого не хватало!.. Ну, если в катакомбах обосновалось семейство питонов, еще куда ни шло, дело обычное. Но могло подвернуться другое, о чем лучше не думать. Жуткая должна обитать живность в этих местах, раз она сумела выковать из людей огров!..
   Однако следы скоро исчезли и больше не попадались, так что Горну следовало бы успокоиться. В конце концов, сюда мог и ветер доставать.
   Гигант углубился в Гору уже изрядно, когда внезапный скрип заставил его развернуться. Из трещины в стене стремительно прорастал черный, отблескивающий в фонарном свете пузырь. Миг – и в его центре взбухло багряное пятно. Горн шарахнулся в сторону, а из пятна уже выплеснулась в него длинная струя огня. Почти одновременно Горн выстрелил навскидку, пропоров пузырь на всю ширь. Крутнувшись на новый скрип, он пустил молнию во второй пузырь, и тот взорвался смоляными каплями, не успев разродиться.
   Гигант замер, вслушиваясь. Омерзительный скрип больше не повторялся, лишь чуть слышно потрескивали остывающие ошметки на полу. Что-то должно этому сопутствовать, подумал он, озираясь одними глазами. Что-то по-настоящему страшное. Но вот что? Где я слышал про это?
   Горн снова глянул на разбрызганную по камню, безобразно опаленную плоть, но, как ни голоден был он сейчас, аппетитным это не показалось. Да и вряд ли такие пузыри съедобны.
   Он попытался сдвинуться, однако не смог сделить и шага, будто вокруг был не воздух, а прозрачное, неимоверно вязкое вещество. Сперва Горн даже не испугался: слишком привычным это показалось. Но здесь, без шлема – откуда?..
   Горн рванулся уже в полную силу, но лишь задрожал весь, точно износившийся раб перед припадком… Вот! Он вспомнил наконец, кого охраняли эти капли-переростки, плюющиеся огнем. И это вправду было страшно.
   Фонарь по-прежнему был зажат в его руке и светил вдоль тоннеля, чуть наискось. И там, в отдалении, на Горна двигалось нечто – огромное, бесформенное, черное, шлепающее и кряхтящее, довольно неуклюжее. Похоже, оно не торопилось.
   Теперь к Горну вернулось спокойствие. Состояние было знакомо ему, и он даже научился сопротивляться ему, насколько это возможно. Напрягшись, Горн сфокусировал зрение на странном существе, похожем на громадный мешок, внутри которого копошилось с десяток плотно спресованных людей. Потом оставил в покое глаза и переключился на руку, сжимающую фонарь. После нескольких безуспешных попыток кисть чуть повернулась, направив луч прямо на чудище, и тому вряд ли это понравилось. Затем Горн принялся за вторую руку, в которой помещалась единственная его надежда – лучемет. Прежние навыки возвращались, и мышцы уже откликались на приказы, понемногу, совсем по чуть, разворачивая локоть. И, вместе с тем, что-то тормозило движение все сильней: наверное, приближение чудовища. Дуло постепенно выходило на цель, но и времени оставалось все меньше. Напрягаясь так, что жилы вздувались по телу, гигант подгонял парализованную руку. Ярость вздымалась в нем выше… и теперь Горн не удерживал ее – только направлял. А чудище уже тянулось к нему мягкими удлиняющимися лапами, с которых что-то капало на пол, и там, куда капли попадали, будто дымился камень.
   Захрипев, Горн с силой даванул на притопленную клавишу лучемета, и вплотную к чудищу сумрак пронизал ослепительный луч. Оно отпрянуло всей колыхающейся тушей, а Горна слегка отпустило. Он еще сдвинул дуло, и вокруг смоляной громады вдруг вспыхнула багровая оболочка – защитное поле. Вот так да! – поразился Горн. Значит, и это огры стащили у Огранды. Что же тогда у них своего?
   Хозяин Горы – да, именно так его звали в легендах! – поспешно отступал к развилке, наконец предоставив Горна себе. Зато тот не выпускал чудище из полномощного луча, удивляясь прочности биозащиты. Багровое облако грузно прошлепало за поворот, Горн сейчас же рванулся следом. Он выскочил на перекресток, и тут индикатор на лучемете погас. Мерцающая махина улепетывала не слишком быстро, но стрелять уже было нечем. Хотя…
   Гигант сорвал с бедра игломет и, одну за другой, выпустил в Хозяина все стрелы. У-у, тварь! Все напасти от тебя: рабошлемы, излучатели, даже Защита, – все! Научил, урод… Горн готов был наброситься на чудище с мечами, но слишком бы это глупо выглядело. Хватит с него пока и стрел – пусть переваривает…
   Уже без спешки, Горн прошел вдоль коридора к следующему повороту, но крови не обнаружил. Впрочем, откуда у Хозяина кровь? А кстати…
   Горн удивленно огляделся и вдруг сообразил, почему отказал лучемет. Фонарь ведь тоже потух, однако темнота вовсе не сделалась полной – по всей длине коридора, через равные интервалы, в стене светились бледные пятна. Приблизясь к одному, Горн сквозь несколько слоев пластиковой сетки разглядел комнату, вполне благоустроенную, даже обжитую. Выходит, он все-таки добрался до нынешнего гнездовья имперцев. Уже легче… Вот только зачем они врубили Защиту на полную мощь?
   Выпрямившись, Горн повел носом по сторонам и безошибочно направился к соседнему люку, из которого исходил божественный дух печенного мяса, не говоря уже о прочих. За люком оказалась не кухня, как он поначалу вообразил, а нарядный, щедро освещенный зал. И ароматами тянуло от большого, обставленного многими креслами стола, на котором было собрано все, о чем мог сейчас мечтать Горн, – ну, почти все. Что это: поминки по безвременно ушедшему и всеми преданному Уну? Тогда мне там самое место. Дело за малым: своротить решетки так, чтобы никого этим не обеспокоить.
   С усилием оторвавшись от соблазнительного зрелища, Горн по собственным отпечаткам вернулся туда, где он приметил странные следы. Покружась вокруг, гигант отыскал семейство горных питонов, укрывшееся в глубоких трещинах, и среди них выбрал подходящего по габаритам. Против ожиданий, питон был настроен благодушно, и Горну пришлось постараться, прежде чем раздразненный гад соизволил выбраться из норы. Однако напасть тот не успел – мгновенным взмахом Горн вогнал в угрожающе разверстую пасть последнюю пару усыпляющих игл, и питон расслабленно шмякнулся на камень. Не дожидаясь, пока на выручку бедняге подоспеют сородичи, Горн взвалил его на плечи и поспешил к вентиляционным люкам.
   В приглянувшемся ему зале было по-прежнему пусто. Не раздумывая долго, гигант могучим пинком вышиб из люка решетку, в ту же секунду зашвырнул питона внутрь, следом нырнул сам. Метнувшись к столу, подхватил блюдо с вожделенным мясом. Затем единым махом опрокинул прочее угощение на медленно пробуждающегося гада и бросился к двери, на ходу вгрызаясь в кусок, сочащийся свежей кровью.
   Разгневанный питон уже бушевал вовсю, разнося мебель в щепы, когда в зал ворвался переполошенный наряд стражников. Питон немедленно их атаковал, а Горн за спинами имперцев выскользнул в коридор и побежал вдоль стены, довольно ухмыляясь и дожевывая мясо. Теперь он снова был на пике формы – хотя порцию не мешало б удвоить.
   Перед каждым перекрестком Горн переходил на шаг, затем снова ускорялся, если никто не мог его видеть. Прохожих в коридорах оказалось меньше ожидаемого, да и те выглядели очень уж озабоченными. Во всяком случае, до Горна им не было дела – и слава Духам!..
   До кварталов, где разместились осколки вельможных родов, занесенные сюда имперским бегством, Горн добрался быстро и без приключений. Вместе с Уном к Замку отступило чуть меньше половины Избранных, приведя с собой гаремы и ближних родичей. Остальные, насколько Горн знал, вернулись в свои вотчины либо спасали себя и семьи в дальних провинциях. Но Горный Замок не Столица, к тому же по пути к отступающим имперцам примкнуло немало полупородистых изгоев и безродных шатунов, спешно сколачиваемых в новую гвардию – взамен прежней, бесследно сгинувшей за океаном. Так что здешним сановникам пришлось потесниться, расселясь узким кольцом вокруг разросшегося центра. Впрочем, спеси у них от этого не убавилось, как и гонора у их молодых охранников. Вот и сейчас по центру пограничного коридора вызывающе прогуливалась троица ражих Быков, а из бойниц Медвежьего блока за ними ревниво следили такие же азартные молодцы, наверняка моля Духов о подходящем поводе – чтобы было чем оправдаться перед Главой.
   Усмехнувшись, Горн остановился посреди коридора и запахнулся в потертый плащ, скрывая доспехи Стража и собственные габариты. Железным клином Быки надвигались на чужака. Ссутулясь и чуть присев под плащом, гигант окончательно превратился в неуклюжего глухаря-ротозея из глубинки, в изумлении заглядевшегося на З амковые излишества. Не притормаживая, передний детина врезался в него плечом и неожиданно отлетел, будто наскочил на столб. Тотчас ринулся снова, тараня препятствие шлемом, – коротким взмахом Горн отшвырнул его прочь, точно надоедливую шавку, и повернулся к двум другим Быкам. Без промедления те шагнули к нему, затем разом сложились пополам и опустились на четвереньки, хватая ртом воздух, – и вряд ли кто-то успел заметить сдвоенный удар Горна, достававший сквозь любые латы.
   Но первый Бык, вожак этой троицы, уже поднимался с плит, выдирая из ножен толстые клинки, больше похожие на рога. Шутки кончились, теперь юных задир утешила бы лишь смерть нахального чужака. Сами-то они привыкли развлекаться без церемоний. Но за их спинами высился могучий род, ими гордились, на них равнялись, им завидовали, – а что вообразил о себе этот одиночка?..
   Молодой вожак сорвался с места, целя мечом по центру широкого плаща. Уступчиво развернувшись, Горн пропустил острие вскользь гладкой кожи, а следом прогрохотал и сам Бык, едва не растянувшись на полу снова. Однако устоял и тут же обернулся, бешеным взглядом высматривая противника. Сдвинувшись в сторону, Горн насмешливо потряс плащом, провоцируя новый наскок. С глухим ревом Бык ринулся во вторую атаку и опять провалился мимо, не оставив на плаще даже царапины. А Горн тем временем сместился еще дальше, хладнокровно выбирая место. И когда обезумевший парень очередной раз промахнулся, то получил под зад богатырский пинок, направивший его точно в цель. Выставив вперед руки, злосчастный Бык вонзился обоими мечами в дверь Медвежьего блока и увяз накрепко.
   Получив долгожданный повод, Медведи отреагировали мгновенно. Входная плита скользнула вбок, и не успели отдышавшиеся Быки подоспеть на помощь своему вожаку, как из темного зева навстречу им повалили оскорбленно ворчащие мохначи. Затем и от Бычьего блока накатилась тяжелая волна, сметая редких прохожих, – заварушка разразилась наконец!..
   Прижавшись к стене, Горн дождался, пока свара заполыхает в полную силу. Потом метнулся ко входу и с налета пронизал небрежный Медвежий заслон, аккуратно отмахиваясь от растерянных ударов. Ошеломленные латники вряд ли поняли, что за смерч их разметал, а Горн уже исчезал в лабиринте, по глаза завернувшись в плащ-невидимку.
   Здешние коридорные ребусы любому Стражу были бы на один зуб, и уж тем более его не задержала бы страж-система, далеко уступавшая даже Дворцовым. Что же до Горна, то он попросту знал все местные ловушки, знал и помнил в подробностях, и ориентировался в этих блоках получше самих жильцов. А где искать Медвежьего Главу, гигант тоже представлял и был уверен, что тот не станет нарушать распорядок из-за рядовой стычки, затеянной воинственными Медвежатами.
   В самом деле, старина Бур, как и обычно в это время, отводил душу в парилке, разоблачась до нательной кольчуги. Это был матерый Медведище, по глаза заросший косматой шерстью, но с изрядной плешью на широком черепе. Обильно потея и покряхтывая от удовольствия, он развалился на шезлонге, а вокруг хлопотали смазливые девочки-подростки, тоже едва прикрытые, – расчесывали сивые космы, полировали загнутые желтые ногти. Малышки не были ни рабынями, ни служанками из Низких, – нет, они происходили из древних огрских родов и могли похвалиться отменной Истинностью… но только по крови. Внешность их не укладывалась в родовые стандарты – вот Бур и разжился ими по случаю. Притом никакого принуждения, боже упаси!.. В крайнем варианте Медвежий Глава мог отослать ослушницу к родичам, где она и прозябала бы в скуке и бедности, поджидая нового господина, вряд ли лучшего. Так не разумней ли потакать безобидным прихотям щедрого и благодушного старика, чем рисковать нарваться на грубияна или сквалыгу, пусть молодого?
   Бесшумно Горн пронизал белесые клубы пара и возник в поле зрения размякшего Медведя. Как и ожидалось, тот не дернулся, не вскрикнул – лишь закаменел мясистым лицом. А девочки и вовсе не обратили на чужака внимания, словно не заметили.
   – Неплохо, а? – ухмыльнулся Горн. – Заделаться б мне ликвидатором – и что бы меня остановило!..
   Многоопытный Избранный снова не дрогнул, привычно удерживая себя от суеты, все равно – испуганной или героической, с отчаянными попытками отбиться. Это был придворный старой и прочной закалки, еще не забывший о родовой чести, даже величественный в иные моменты. Видя его спокойствие, малышки продолжали исполнять свои необременительные обязанности, беспечно пересмеиваясь и бросая на гостя любопытные взгляды.
   – Кто ты есть? – внезапно рявкнул Медведь, так что девчушки разом подскочили. И тут же прыснули, будто на очередную стариковскую выходку.
   – Призрак, – откликнулся Горн. – Невидимка, бесплотный дух.
   – Эдакий верзила? – не поверил Бур. – Ври толще! – Помолчав, он предупредил: – Стоит мне шумнуть, и тут станет тесно от Медвежат.
   – А они не слишком огорчатся, обнаружив свежий труп своего Главы? – поинтересовался гигант. – К тому же вряд ли они поспешат – ведь бодаться с Телятами куда веселей.
   – Ах, стервецы, – проворчал Глава, – опять сцепились!.. – Сдвинув мохнатые брови, он пробуравил пришельца сердитым взглядом. – И как вовремя, а? Уж не ты ль и заварил эту бучу?
   – А если и так? Ничего, пусть разомнутся.
   Раздувая ноздри, старик посопел, затем буркнул:
   – Ладно, зачем пожаловал?
   Все же насколько проще иметь дело с Истинным, да еще таким искусником в дворцовых дрязгах. Ни тебе истерик, ни натужной бровады.
   – Да уж не затем, чтобы тискать девчушек за сдобные попки. – Горн развалился в гостевом шезлонге, будто его и в самом деле сюда звали. – Разговор есть.
   – Может, и разденешься еще? – спросил Бур. – Ну, выкладывай!.. Или не навыпендривался?
   Длинной рукой Горн пошарил в холодильной тумбе и удовлетворенно хмыкнул, наткнувшись на подслащенные орехи. Поделясь лакомством с хихикающими девочками, он зашвырнул в рот первую порцию и произнес:
   – Речь пойдет о дворцовом перевороте.
   Насторожась, Медведь грузно заворочался под ублажающими ручками. Со смехом малышки гонялись за ускользающими мохнатыми конечностями, точно разыгравшиеся котята.
   – Кыш, шалуньи, довольно! – пробурчал старик. – Идите лучше поплещитесь.
   Радостно повизгивая, девочки наперегонки кинулись в дальний конец парилки, где от стены к стене сруился, призывно журча, обрывок прохладного ручья. Дождавшись, пока юные прелестницы попрыгают в воду, Глава нехотя оторвал от них взгляд и уперся им в Горна, сразу посуровев.
   – А с чего ты заявился ко мне? – напористо спросил он. – Это ж прямая забота Дворцовой стражи!.. Обращался ты к Лоту?
   – Вы угодили в самую точку, почтеннейший, – откликнулся гигант, усмехаясь. – Как раз Лот и затеял всё.
   – Что, у тебя есть факты? – живо отреагировал старик. – Или опять сплошные подозрения?
   – Есть все, кроме времени. Вы ведь знаете, что Ун отправился на переговоры?
   – Дурацкая затея, – раздраженно подтвердил Медведь. – О чем можно договариваться с Низкими!..
   – Вот Лот и затопил их, вместе с Уном. А теперь наверняка примется за Избранных, пуская в расход всех, кроме самых преданных. На что ему Совет, за которым больше не стоят роды? Отныне он делает ставку на беспородных и сам станет над ними Главой – единственным, непререкаемым. Кончилось ваше время, Бур!
   – Погоди, – сказал Избранный. – Насчет Уна – это точно? Ты совершенно уверен?.. Ведь всех известили, что император вернулся еще ночью!
   – А вы попробуйте, свяжитесь с ним, – предложил Горн. – А заодно и с Лотом – интересно, чего он скажет… Что же до моей уверенности, так я сам оттуда едва выбрался, а о перевороте слышал лично от Лота, когда тот, напоследок, смешивал императора с грязью.
   – По-твоему, я должен поверить тебе на слово?
   – Честно сказать, мне плевать, верите вы или нет. Мое дело – предупредить, снять груз с души. Из всех Избранных я выбрал вас единственно потому, что вы смекалистей прочих и достаточно влиятельны, чтобы попытаться сплотить их против Лота. Конечно, остановить его вы не сможете, но, может, успеете еще спастись… Впрочем, это уже ваши проблемы.
   – Значит, ты пожалел нас? – недоверчиво хмыкнул старик. – А других причин нет?
   – Не столько вас, сколько таких вот малышек, – кивнул Горн на резвящихся в ручье девочек. – Представляете, что сотворят с ними имперцы? И потом, большая заварушка мне на руку. – Усмехнувшись, он добавил: – Наверняка ж вы подготовили пути отхода – чуяли, куда клонится ситуация?
   – Все-то ты знаешь, – буркнул Медведь. – Так, по-твоему, Империи конец?
   – Вашей империи, почтеннейший, вашей!.. Если Лоту удастся, он покончит с родовыми вольностями, разгонит Совет и станет править единолично. А Избранных наберет себе новых – прирученных, которые с охотой будут есть из его рук. Может, самой империи это даже пойдет на пользу, да только вам, прежним соправителям, в ней уже не найдется места.
   – И куда ж деваться нам, бедолагам? – насмешливо осклабился Бур. – Неужто вовсе не осталось надежд?
   – Попробуйте сдружиться с другим Львом, Тором. Уж он еще способен показать всем, кто тут царь зверей, а ладить с ним все-таки проще… Или вы не сообразили еще, кто выручил вас на тракте?
   – Черт возьми, тебе бы в советники пойти, а не в убийцы, – проворчал старик. – Откуда взялся ты, умник?
   – Я ж не спрашиваю, где вы собираетесь укрыться, – возразил Горн. – И кого вы определили себе в союзники. Не хватало, чтоб вы приняли меня за провокатора!
   Неопределенно заворчав, Медведь с жадностью припал к кувшину, расплескивая по бороде душистую медовуху. Затем утерся волосатой лапой и стал поливать лысину водой, черпая ковшиком из неподъемного жбана.
   – Смотри-ка – сухой! – подивился он на Горна. – Уж на что я жаролюб, а в таком панцире давно бы спекся. У тебя что там, холодильник?
   – Поспешите, Бур, – сказал тот, поднимаясь. – Наверняка Лот уже подтягивает стражников к вашим кварталам. Не хотите же вы встретить их тут?
   Сноровисто он смел остатки орехов в карман своего плаща, куда вполне могла уместиться любая из здешних игруний, и отступил за клубы пара. Немного погодя жар Медвежьей парилки уже сменила прохлада каменных коридоров, притихших и обезлюдевших к этому времени.
   А ведь старикан прав, подумал Горн. Я ощущаю температуру и только. Словно считываю ее с наружнего термометра, отгородясь толстенной стеной. Может, и с болью так же? Черт, и куда это меня заведет!..
   Для проверки Горн ткнул острием ножа в голую ладонь и, действительно, почувствовал лишь умеренный зуд, хотя проколол до крови. Это тревожило, однако страха не было, словно бы тот атрофировался вместе с болью. Вот уж о чем горевать не стоит – хватит, натерпелся его в прежней жизни… К дьяволу все!
   Привычно подавив раздражение, Горн вытер ладонь о плащ. Затем снова набил рот медвяными орешками Бура и размашисто зашагал в сторону императорских покоев. По пути он еще пару раз вовлекался в шумливые междублочные потасовки, в которых спускали пары огрские чистокровки, взбудораженные неясной угрозой, – но пробивался сквозь них, устрашая задир костедробительными ударами. Все же что-то глодало его изнутри, путая мысли, отвлекая от цели. Не голод, нет, – с этим Горн уже справился, пусть на время, но отодвинув проблему. Что-то посерьезнее, масштабней…
   Блоки Избранных остались позади, и вокруг сразу стало тесно от имперцев. Запахнувшись в спасительный плащ, Горн с неприступным видом шагал сквозь деловито снующие своры, искренне надеясь, что ему не придется пускать в ход клинки. Впрочем, стражникам вполне хватало собственных забот, чтобы не обращать внимания на спешащих одиночек.
   И вдруг гигант застыл, наткнувшись на дразнящий аромат изысканных благовоний. Женщина!.. Вот чего ему не хватало сейчас больше всего. Неистовость желания ошеломляла, но противиться этому, Горн уже понимал, не стоило и пытаться. Это было даже сильней, опаснее Хозяина, потому что гнездилось глубоко внутри и убить его можно было только с собой. Ах, Нора, Нора! – который раз вспомнил он. Где же ты?
   Раздувая ноздри, Горн покрутился на перекрестке и двинулся по следу, словно голодный свирепый зверь.

2

   Около двери курсировал постовой. Выждав, Горн скользнул у него за спиной и просочился внутрь. По счастью, в прихожей никого не оказалось. Неслышно Горн пересек ее, заглянул в неплотно зашторенный проем. Дальше помещался будуар, и обставлен он был не хуже Дворцовых – видно, кое-какие предметы роскоши имперцы все же довезли сюда. Но и эта комната оказалась пуста, хотя женские ароматы сгущались тут до умопомрачения. Теперь Горн не отступил бы, выстройся против него все воинство Лота с народниками в придачу.
   В два прыжка Горн проскочил будуар и сунул нос-следопыт в следующую комнату. Это была спальня – с зеркальными стенами и потолком, с роскошным ложем по центру. Возле дальней стены восседала на пуфе женщина, ладная, статная, безукоризненно огрских, хотя странных пропорций, и накладывала грим на треугольное надменное лицо и покатые плечи, обнаженные по последней Столичной моде. Не удержавшись, гигант издал негромкое горловое рычание.
   Женщина плавно наклонилась, соблазнительно обтянув платьем округлый зад, не спеша порылась в выдвинутом из зеркала ящике, рывком обернулась. В холеных руках блеснул игломет.
   Броском в сторону Горн избежал первого выстрела. Не дожидаясь следующего, переместился вплотную к женщине и забрал оружие. Секунду красавица разглядывала его, гневно раздувая тонкие ноздри, затем метнулась рукой к ложбинке между пышных грудей, выхватила изящный клинок. Со смешком гигант перехватил узкое запястье, чуть повернул, и кинжал упал на ковер. Оскалясь, женщина пыталась вырваться. Ах, какой темперамент!..
   – Ну-ну, не тратьте сил понапрасну, – посоветовал Горн. – Они еще пригодятся вам.
   – Ты кто? – требовательно спросила она. – Где-то я уже тебя…
   – Увы, госпожа, я – душеприказчик вашего бывшего мужа, как раз сегодня преданного нынешним… Вы ведь Ли, не так ли? А я Горн.
   – Горн? – удивилась женщина, сразу прекратив дергаться. – Ах, ну да, верно…
   – Надеюсь, ваш арсенал пуст? – осведомился Горн. – Впрочем, не лишне убедиться.
   Обеими руками он ухватился за вырез ее платья и с силой рванул по сторонам. Платье с треском распалось надвое, оставив Ли в чулках и симпатичном корсете-панцире с закрепленными по центру ножнами, уже опустевшими.
   – Проклятье, – вскричала красавица, – это ж мое любимое!
   – Пустяки, – благодушно возразил Горн, вынимая из пазов корсета несколько усыпляющих иголок. – Сейчас лучшее платье – походное.
   Нетерпеливыми руками он притиснул нагую женскую плоть к своей панцирной груди. Его уже трясло от вожделения. А если она откажет? – мелькнула мысль. Но ответ Горн уже знал.
   – Что это значит? – спросила императрица с усмешкой.
   – Вы – мой трофей, – пояснил Горн. – Я взял вас с бою.
   С легкой гримаской Ли отстранилась от его шипов, осведомилась:
   – А сам-то не хочешь разоружиться?
   – Почему же? – хрипло сказал гигант. – Обязательно.
   Он пробежал пальцами по защелкам, и доспехи ссыпались к ногам. Подхватив женщину, Горн перенес ее на постель.
   – А если сюда войдут? – полюбопытствовала она. – Эй, послушай, ты что, даже корсет с меня снимешь?..
   Отвечать не имело смысла: к концу своей фразы Ли уже сделалась голой, точно младенец. И непохоже, что это очень ее удивило. Видимо, о повадках богатыря-Стража она была наслышана – при дворе сплетни разносятся быстро. Да и сама Ли славилась пристрастием к… гм… разнообразию.
   Женщина лежала перед ним, раскрытая словно цветок, улыбалась вызывающе и томно. Горн отшвырнул с постели все мешающее: одеяла, подушки, – и припал к Ли всем телом, уже не в силах сдерживаться. Вокруг в такт им двигались нагие пары, бесчисленное множество их, однако Горн не видел теперь ничего, кроме распахнутой ему навстречу плоти.
   Ли пока не слишком старалась, легонько поглаживая его по спине вздрагивающими ладонями, вслушиваясь в себя, поглядывая на отражения. А Горн уже не был только собой – всеми чувствами он настроился на Ли и узнавал ее стремительно. Через минуты она уже рыдала взахлеб и истерично вскрикивала, вцепившись в Горна сильными руками. Зарычав, он отпустил себя, стараясь лишь ничего не повредить в распластанном под ним теле.
   Будто два первобытных существа сражались друг с другом на постели, и вокруг тоже бушевала битва, разбегаясь в бесконечность. А заключительная вспышка сплавила парочку воедино, заслонив собой все.
   Очнувшись, Горн осторожно поднял себя с женщины. К счастью, в момент затемнения он все ж не расслабился полностью, иначе бы Ли задохнулась под ним. Но и без того она еще долго выходила из забытья, неловко разметавшись по постели: руки откинуты за голову, колени широко разбросаны. Теперь Ли если и походила на цветок, то на смятый.
   Со вздохом Горн погладил это использованное им тело. Затем принялся ласкать его все настойчивей, словно пытался искупить вину. Лишь сейчас он понял, что хотел вовсе не любую женщину. С этой он сбросил напряжение, но и только.
   Наконец Ли застонала, зашевелилась, раскрыла пьяные глаза. С минуту разглядывала его недоверчиво, потом пробормотала:
   – Это было сильней, чем мне рассказывали. По-моему, ты безумен.
   Неожиданный вывод, удивился Горн. А главное, верный. Что значит опыт!..
   – И что же? – поинтересовался он. – Было тебе от этого хуже?
   Войдя во вкус, Горн уже трудился над ней, точно завзятый массажист. Женщина продолжала расслабленно лежать, не помышляя прикрывать свои помятые прелести, даже с охотой подставляя их под его ласки. Но в глаза постепенно возвращалась твердость.
   – Лучше бы я не знала тебя, – ответила она. – Теперь всё будет так… – Ли покрутила в воздухе пальцами и безнадежно махнула рукой.
   – Все забывается, моя милая, – откликнулся Горн. – Поверь мне.
   Он лгал и понимал это. Впрочем, у императриц все могло протекать иначе.
   – А каково показалось тебе? – осведомилась она ревниво.
   – Неплохо, неплохо, – ухмыляясь, похвалил Горн. – Задатки имеются.
   – Наглец! – оскорбилась Ли. – Ты хоть знаешь, сколько именитых трехбуквенных заплатили жизнью за мою любовь?
   – За любовь не платят, сладкая, – возразил он. – Платят за вожделение. А цена… Что ж, выходит, ты была самой высокооплачиваемой шлюхой в Империи – при желании можно гордиться и этим. Но пусть уж твоим прейскурантом восторгаются глупцы и лакеи. Я при чем?
   – В самом деле, редкостный наглец, – повторила Ли, не пытаясь, однако, заслониться от его рук, наоборот – подставляясь все откровенней. – Значит, ты и есть тот самый Горн, похититель Божественной? И что, она еще с тобой?
   – Разумеется.
   – Кстати, – неожиданно вспомнила женщина, – ты к чему-то там приплел моего незадачливого муженька. Выходит, душка Лот все же свалил его? А ведь я предупреждала!..
   – Разве ты теряешь что-то? – спросил Горн. – Ун ведь куда старше, ленивей, да и любовник, наверно…
   – Зато я была ему нужна, – возразила Ли. – А Лот никогда не хотел меня по-настоящему. Для него я скорее символ верховной власти – вроде короны или трона. Вдобавок он не доверяет мне.
   – Что, есть повод?
   – Было бы желание – повод найдется, – уклонилась она. – Ну что за несчастная судьба!.. Еще в Столице я растеряла всех фрейлин, служанок, рабынь и с тех пор даже одеваться вынуждена сама. Теперь меня лишили покровителя и запихнули в эту клетку. А чего ждать завтра?
   – Ну, не думаю, что Лот наиграется тобой так быстро, – возразил Горн. – Не сочти за лесть, но подыскать тебе замену будет трудно.
   – Большая честь: сделаться временной подстилкой узурпатора! А если он не удержится у власти, тогда с меня спросят еще и за его грехи – замечательно, верно?
   – Сейчас любой выбор связан с риском, – сказал он. – Между прочим, кое-кто из Избранных вскоре попытается вырваться из-под опеки Лота, – хочешь, отведу тебя к ним? А не понравится там, переберешься к своему отцу… Ведь это в излишней близости с ним подозревает тебя Лот?
   – Ты хоть представляешь, что творится сейчас в Загории? – с усмешкой спросила Ли. – Пока милые мои родичи точили зубы на метрополию, распустив слюни до пола, тамошние озерные царьки так наподдали им под зад, что загорцы угодили в переделку покруче нашей. Говорят, многие даже перешли на службу к Водяному, да и гарем у него сильно пополнился за счет высокородных красоток… Предлагаешь сделаться там «жемчужиной»? А ты видел эту пятнистую, жирную, вонючую тушу? По сравнению с ней даже Лот покажется богом.
   – Может, он еще научится тебя ценить? – предположил Горн. – Черт возьми, – воскликнул он вполне искренне, – да не слепец же Лот!.. Где еще он найдет такую любовницу и такую советчицу – всезнающую, умную?
   – Слишком умную! – фыркнула Ли. – Большинство мужчин это пугает, особенно если у самих не хватает мозгов. А строить из себя дурочку не хочу, да и поздно.
   – Ну, тогда попробуй обольстить Тора, – пожал плечами гигант. – Уж этого старика ничем не запугаешь, а сила за ним немалая. Если и другие роды к нему прибьются…
   – Послушай, да на что они нам? – вдруг сказала красавица и обольстительно улыбнулась, готовая, похоже, к новым подвигам. – Только что ты с таким жаром нахваливал меня. Так неужели мы не сумеем составить пару? Ты ж втрое умнее Лота и вдесятеро сильней – с чего тебе-то меня бояться и зачем отдавать другим? Давай начистоту, Страж: ты ведь неспроста захватил Ю и наверняка знаешь, как с ее помощью подмять Империю. И что проку будет тогда в этой мышиной возне? Избранных, народников, загорцев – всех их сметет громадной волной. А направлять ее будешь ты, Горн, император истинный, неоспоримый!
   – И ты тоже? – с ухмылкой спросил он.
   – Но ведь тебе потребуется кто-то рядом? – быстро откликнулась Ли. – Так почему не я? Сам же говорил…
   – Ты ведь из рода Пауков? – сочувственно спросил Горн. – Кажется, у вас в ходу милый обычай избавляться от любовников-чужаков?
   – Господи, да тебя стационаром не прошибешь!..
   – Но ты-то об этом можешь и не знать, – возразил он. – Так к чему нам взаимные разочарования?
   – Ах, ну конечно, ведь есть еще Нора! – будто бы вспомнила императрица. – И что это вас всех так тянет на нее? Я еще понимаю Лота с его ушибленным самолюбием, но ты, Горн!.. Ведь это же пусть и роскошная, но вполне заурядная самка. Она и думает-то скорее всего этим, – тонкими пальцами Ли коснулась себя между ног.
   – А может, еще и этим? – не прерывая массажа, Горн дотронулся до ее пышной груди, уступавшей, впрочем, бронзовым куполам Норы.
   – Но Горн, ты же слишком умен, чтобы придавать значение такой ерунде! – воскликнула женщина, продолжая рассеянно играть со своими лепестками. – Разве не видишь, как легко мы поладили и как мне свободно с тобой – впервые за столько лет!.. Какой же смысл мне предавать тебя? – Не замечая, она теребила складки все сильней, словно убеждала сразу и их. – Ну почему ты не веришь!
   – Возможно, я еще умней, чем ты думаешь, – усмехнулся гигант. – И мне плевать даже на власть. Такого ты не можешь допустить?
   Аккуратно он отодвинул ее пальцы в сторону, высвобождая место для своих, и принялся за лепестки сам.
   – О чем ты? – спросила Ли и тут же притиснула рот ладонью, подавляя сладостный стон. – Разве можно сравнивать?
   – Еще как! Разве властолюбие – не первый признак самца? Тогда на что мне эти сложности, если я могу заполучить свою самку и так? Ты не поверишь, но как раз «такая ерунда» для меня важней очень многого.
   Дрожь уже сотрясала женщину от макушки до пяток, грудь судорожно вздымалась, но она еще пыталась спорить, вцепившись скрюченными пальцами в постель.
   – Ты смеешься, – выдавила Ли, кусая губы. – Чего тебе не хватает во мне?.. Ну скажи!
   – Сам удивляюсь, – ответил Горн. – А ты, случайно, не хочешь от меня детей?
   – Сумасшедший!..
   – Точно, – вздохнул он.
   И тут терпение у нее наконец лопнуло, будто прозрачная сеть. Всем телом Ли взметнулась навстречу Горну, алчно обвив конечностями его торс, словно добычу, а для полноты картинки даже вдавила острые зубы ему в шею. Мигом позже в Горне взыграл собственный зверь, вминаясь в Паучиху стальными глыбами, вживляясь пылающим жезлом, от которого плавилась ее трепещущая плоть, растекаясь вокруг раны дурманящим соком. Раз за разом взлетала женщина на гребень волны, взрываясь жестокими судорогами, отчаянно крича, а беспощадный зверь все гнал и гнал ее дальше, не позволяя прерваться ни на секунду. Пока наконец и сам не заразился от жертвы конвульсиями, и тогда резонанс едва не разнес на части обоих.
   Теперь и Горн пришел в себя не сразу. А бедняжку Ли потребовалось гладить, ласкать и тормошить вдвое дольше, прежде чем она начала подавать признаки жизни. На этот раз женщина выглядела не просто смятой, а истоптанной и поруганной, словно через нее пропустили роту солдат.
   – Ну, – спросил Горн немного погодя, – ты по-прежнему считаешь, что мы поладим?
   С усилием Ли покачала головой, однако следующим жестом попросила не прекращать ласки, будто от них ей становилось легче. Горн охотно подчинился, хотя до сих пор не подозревал в себе целительского дара. Как и раньше, императрица не скрывала от него ничего, наверное, воображая себя сродни Божественной, но сейчас самому Горну захотелось прикрыть ее тело – словно улику собственного преступления. А когда разглядел в глазах женщины страх, и вовсе ощутил себя чудовищем.
   – Ты не того боишься, моя радость, – сказал он. – Теперь я не опасен, хотя в другое бы время…
   Горн вдруг остро почувствовал незащищенность голой спины и стал торопливо одеваться. Хорош бы он был, застигни кто его на самом пике!..
   – Хочу предостеречь, – добавил он. – Ты часто посещаешь окраинные комнаты?
   – Что? – прошептала Ли. – А, нет… Там тоскливо. Будто кто-то смотрит сквозь стену и… зовет.
   – Держись подальше от них, если не хочешь встретиться с Хозяином Горы. Очень неприятное существо, поверь на слово.
   Наклонясь, Горн коснулся губами ее вспухшего рта, коротко стиснул заласканные груди, скользнул пальцами между бедер и отбыл.
   С императрицей разобрались, подумал он уже в коридоре. Теперь очередь за императором.

3

   – Ну да, это я приказал затопить средний ярус! – яростно орал Лот на негодующий в несколько голосов экран. – А что мне оставалось после того, как эти мерзавцы предательски умертвили благородного Уна? Оставить тело на поругание и позволить убийцам безнаказанно уйти? Или сначала следовало собрать Совет и провести опрос мнений?.. Ну подумайте же, почтенный Эрн! – В сердцах он отключился, нажал другую клавишу, коротко распорядился: – Биер, слушаешь? Немедленно пошли людей к Эрну… Да, черт возьми, к нему тоже!
   И снова раздраженно погасил экран.
   – Что, старина Лот, и тут проблемы? – вполголоса поинтересовался Горн. – Чего ж ты наврал Уну, будто за тебя весь Совет?
   Лот не обернулся, даже не вздрогнул – только оцепенел, словно над пропастью.
   – И Тора ты предал, – укоризненно продолжал Горн. – Неужто из-за Норы?
   Вождь всех имперцев презрительно фыркнул.
   – Нора! – воскликнул он. – Плевать за нее!.. Чего ты хочешь?
   – Честно? Проломить твоей головой стену. Но это не к спеху.
   – Действительно, для этого не стоило вступать в переговоры. – Лот наконец развернулся и посмотрел на Горна в упор. – Итак?
   – Еще я не прочь подзаправиться. – Гигант приоткрыл продуктовый шкафчик и ухмыльнулся: опять орехи. Да сколько! И здесь их с Лотом вкусы совпали.
   – Или ты и меня пригласишь на поминки Уна? – спросил он. – Но меня-то не станешь резать там, как прочих гостей, – а, старина?
   – Так это ты устроил переполох в банкетном зале! – догадался Лот. – И все свалил на беднягу питона?
   – Беру пример с тебя. Ты же подставил меня Тору?
   По лицу царедворца Горн понял, что угодил в точку.
   – Прав был Ун: ты зарвался, – добавил гигант. – Кстати, не думаешь, что он мог спастись?
   – Интересно, как? Я же отключил лифты.
   – Так ведь я тоже там был.
   – Ты – другое дело. А Ун слишком неповоротлив, всегда на этом горел.
   – И все же напрасно ты поторопился. Народники уже готовы были захватить Уна. Еще чуть, и…
   – К чему лишние сложности? Уж лучше сразу.
   – «Славный мальчуган Лот», – усмехаясь, вспомнил Горн. – И тебе нужна власть. Сколько же вас?
   – С тобой – на одного больше, – раздраженно ответил Лев. – Хватит болтовни!.. Говори, зачем пришел?
   – За новостями. Ты ведь в курсе последних сплетен? Что, к примеру, поделывают Избранные?
   Лот снова фыркнул.
   – Эти кретины до сих пор решают, на каком диалекте следует вести переговоры, – сказал он. – Важно, видите ли, сохранить лицо!
   – А как поживает прекрасная Ли?
   – Слушай, хватит!.. Говори, что надо, и выметайся.
   Со снисходительной улыбкой Горн оглядел бывшего начальника Дворцовой стражи, бывшего Льва. Молодец, присутствия духа не теряет. Или не понимает?
   – Ты разве забыл о моем первом желании? – спросил он. – Уверяю тебя, с каждой минутой оно лишь крепнет.
   – Слушай, Страж, на что ты надеешься? Замок набит моими людьми, и это не какие-то мягкотелые! Стоит мне нажать эту кнопку, и…
   – А они хоть знают, кого искать?
   – Ну, кому же не ведом Горн, похититель богинь!
   – Блефуешь, приятель, – усмехнулся гигант. – Известно лишь, что мы пропали вместе, да и то – очень немногим.
   – И куда ж ты ее дел? – спросил имперец. – Разве она еще жива?
   – Более того, в двух шагах отсюда и в отличной форме.
   – Даже так? Послушай, Горн, хочешь…
   Гигант покачал головой.
   – Нет, Лот, не хочу, – сказал он. – Не утруждайся – не ты первый. В этом деле предлагаю один я.
   – И что же ты предлагаешь?
   – Чтобы ты проводил нас к Военному Координатору… Да, Лот, да – я знаю о нем! Как и о многом другом.
   – Предположим. И чем ты заплатишь за это?
   – Фу, какой практичный, – поморщился Горн. – Может, я тебя возвеличу?
   – Издеваешься?
   – Конечно. А ты только заметил?
   Вздернув подбородок, Лот с насмешкой произнес:
   – Ты плохо рассчитал, Горн. «В этом деле» я помогать тебе не стану.
   – Будто в остальных ты много мне помогал, – проворчал гигант. – А если я тебя заколю?
   Лот презрительно засмеялся:
   – Какой же огр испугается смерти!.. Полагаю, мой статус огра не вызывает у тебя возражений?
   – Сохрани нас Ю, – хмыкнул Горн. – Уж этого бы Тор точно не пережил.
   – Тогда на что ты надеешься?
   – Сейчас я продемонстрирую кое-что, – предупредил гигант. – Уж не обессудь.
   Он аккуратно врезал ребром ладони по шее Лота, и тот обмяк в кресле – как и Коридаг совсем недавно. Приподняв Львиную голову за гриву, Горн достал меч. Через минуту череп Лота сиял, точно полированный мрамор. Обновленную эту голову гигант вставил в принесенный с собою шлем, удовлетворенно хмыкнул: глазомер не подвел его – шлем пришелся впору. Затем он снял с царедворца одежду, разделся сам и сложил это все, вместе с оружием, в длинный мусорный ящик с рукоятями по бокам. Спохватясь, сунул туда же и коробку с орехами.
   К этому времени Лот уже зашевелился, приоткрыл мутные глаза. И очень удивился, разглядев сначала Горна, потом себя.
   – Всё, Лот, – жестко сказал гигант. – Разговоры кончились. Теперь будешь делать, что велю.
   Губы правителя дрогнули, будто он попытался ответить, но не издали ни звука. Глаза в смятении округлились – это всё, на что Лот оказался способен сейчас.
   – За дело! – скомандовал Горн.
   Лев послушно встал и поднял свою сторону ящика. Не скрываясь, они выбрались в коридор и затрусили вдоль стены, безмолвные и неприметные.
   Затишье в верхних ярусах Замка уже кончилось. Полусуток хватило новому правителю, чтобы рассортировать здешних Избранных на сторонников, готовых поставить его выше родичей, законов, богини, – и противников, подлежащих немедленной ликвидации. А сосредоточить имперцев вблизи кварталов чистокровок и затем разом спустить эти своры оказалось того проще. И сейчас отовсюду неслись вопли и звон железа: высокородные огры продавали свои жизни подороже – уж это они умели. Оставалось надеяться, что искушенный в интригах Бур тоже не терял времени и успел собрать вокруг себя силу, достаточную для прорыва. В любом случае, все теперь были загружены делами по уши, и никто даже не взглянул на Горна с Лотом. Да и кто в Империи обращает внимание на мусорщиков?
   Все же отборной крови могло пролиться сегодня немало – среди Избранных всегда хватало твердолобых да неповоротливых. Примкнуть к Медведям они не захотели либо не успели и сейчас вместе с семействами пытались уцелеть за прочными стенами Замка. Но стражников собралось тут много больше, и почти каждый, действительно, был хищником матерым и умелым, так что блоки родовой знати сминались один за другим.
   Избегая особенно жарких участков, где запросто можно нарваться на нечаянную сталь, Горн уже выводил безропотного правителя из опасной зоны, когда за очередной проломленной дверью ему почудился всхлип. Будто наткнувшись на стену, Горн замер, потом огляделся.
   Бой здесь прекратился только что. Из проема выбирались запыхавшиеся, распаренные имперцы и направлялись на шум ближней схватки, впрочем не особенно торопясь.
   Вслип повторился – тонкий, придавленный. Какого черта? – раздраженно подумал Горн. Мне-то что до их разборок, да пусть хоть всех перебьют!.. Разве я не сделал уже, что мог?
   Скрипнув зубами, он повернул и устремился в глубь блока, волоча за собой Лота. Отступая, здешние чистокровки щедро поливали свой путь кровью, усеивали телами, – по этому следу, спеша навстречу одиночным стражникам, задержавшимся тут дольше других, парочка голышей живо добралась до центрального зала, где стиснутые со всех сторон защитники дали последний бой.
   Уж здесь чистопородной кровью было забрызгано всё, даже стены. Имперцы вырубили семейство вчистую, вплоть до мальчиков-малолеток, чтобы покончить с ним безвозвратно. Вперемежку с мужскими трупами, изувеченными страшно, лежали женщины. Но эти, кажется, убили себя сами, либо их прикончили родичи, милосердно и быстро.
   Выжила одна – то ли не успела вспороть себе горло, то ли не решилась. Ее распяли на краю огромного стола, пригвоздив разбросанные ладони кинжалами, и здоровенный стражник – который по счету? – с ворчанием сотрясал истерзанное тело звериными тычками, а еще трое ждали очереди. Наверно, прежде девушка считалась красивой, но побои превратили ее лицо в распухшую сизо-красную маску, глаза – в кровавые щелки. И кровь же стекала по безжизненным, вывернутым в стороны бедрам, капала на пол.
   Роняя мусорник, Горн надвинулся на стражника, одной рукой плавно отодвинул его от стола, а второй ударил во всю мощь, вмяв оскаленное лицо насильника в шлем. В следующую секунду дождались своего и остальные, разлетаясь по разным углам зала, чтобы никогда не подняться. И даже опознать их теперь будет трудно.
   Разрядившись в этой вспышке, Горн угрюмо оглянулся на девушку. А с этой что делать? Тоже прибить, пока не очнулась? Проклятье, зачем я ввязался! Сколько такого же происходит сейчас по всему Замку, по всей Империи… А кто виновен – не я ли?
   Горн встряхнулся, точно громадный пес, насмешливо хмыкнул. Поздно пугаться, сказал он себе. Только вперед, только к цели!
   Повернувшись к безучастному Лоту, распорядился:
   – Ну ты, чертов голыш, нечего торчать без дела! Сложи всех вон туда, понял? И вообще, прибери тут – твои ж ухари насвинячили и, кстати, по твоему приказу.
   Правитель покорно принялся за работу, перетаскивая трупы к дальней стене, а Горн смог наконец подступиться к искалеченной малышке, не слишком представляя, что станет делать. Чуть помедлив, выдернул из ее рук кинжалы и передвинул девушку к центру стола, уложив во всю длину. Наскоро перевязал раны обрывками материи, затем разыскал на полу, среди обломков и трупов, пару нерасколовшихся сосудов с прохладительным и соорудил малышке на лицо компрессы, остатками жидкости омыв ее бедра. Поколебавшись еще, Горн накрыл развороченную промежность своей ладонью и застыл, чувствуя себя довольно глупо. А не морочила ли императрица ему голову?
   Впрочем, и тогда, и сейчас он ощущал на стыке странное. Будто по всей ладони распахнулись капилляры и сквозь них в разверстую рану стала стекать бурлящая кровь, заживляя надорванные ткани, усмиряя боль. Черт знает что! – криво ухмыльнулся он. Сами лечим, сами калечим…
   Девушка шевельнулась, попытавшись сдвинуть бедра. Но сейчас же распустила их вновь, словно испугалась лишиться целительной длани, – а уж ей врать ни к чему. Но время, время… Что за нелепая манера: жалеть подраненных зверят! Теперь ведь не отдашь ее имперцам. Собственно, с чего я так взъярился на них? Далеко ли ушел сам… Пожалуй, что далеко – скоро и вовсе догоню.
   Внезапно всхлипнув, малышка задрожала всем телом и потянулась перевязанными руками в лицу. Опережая ее, Горн опустил вторую ладонь девушке на глаза, и она затихла вновь, только время от времени издавала такой же всхлип, будто понимала, чем можно Горна пронять.
   Размазня, сказал он себе. Как был слюнтяем, так и остался им, прочее – оболочка. То-то Лот потешается сейчас надо мной!.. Но, может, лишь на этом я и держусь еще? Кем бы я стал без Норы, без Эрика, даже без этой вот крохи? Зверем, да. Железным Зверем…
   Наконец Горн решился пошевелить пальцами, разминая влажные складки, затем задвигал и всей ладонью, постепенно усиливая нажим. Девушка уже вполне пришла в сознание, однако вряд ли усмотрела в этом лишнюю вольность – слишком заметен оказался эффект. И на лице опухоль спадала, точно под рукой Хранителя. Пожалуй, скоро она сможет видеть. Вот только на что ей смотреть здесь?
   Горн оглянулся на своего вельможного раба. С первым заданием тот уже справился, выложив покойников в ряд, словно на разделочном конвейере, и теперь старательно обкладывал тела обломками мебели и дверей, опрыскивал горючими напитками, готовя огненное погребение.
   – И чего ты добился этой резней? – спросил Горн. – Даже из здешних Избранных половина наверняка спаслась, и уж с ними теперь не договоришься. А если о твоих подвигах прослышит еще и Тор? Не начав править, ты уже настроил против себя стольких!.. Ну ладно, толстяка Уна считали осторожным тупицей, а вот ты, похоже, – решительный дурак. И что тебе светит, знаешь? Место Хозяина Горы давно занято, а хозяином Империи тебе не стать никогда: мозгов не хватит. С Уном, правда, тебе подфартило. Раз в жизни старик решил довериться и нашел же – кому!.. – Гигант вдруг замолчал, вслушиваясь, затем пробормотал: – Кого это нелегкая принесла?
   Из коридора раздались торопливые шаги, и в зал заскочил озабоченный имперец с мечом наголо. Быстро огляделся, но из живых обнаружил только парочку голышей, занятых приборкой, и заспешил через комнату, на ходу всматриваясь в лица мертвецов, будто искал кого-то. Оскальзываясь на кровяных лужах, добрался до дальней стены и прошел вдоль выставочного ряда, шаря взглядом по трупам. Раздраженно пнув подвернувшегося императора в голый зад, стражник еще раз наскоро обозрел зал, сипло ругнулся и выбежал прочь.
   – А мог и мечом пырнуть, – со смешком заметил Горн, вытряхивая из ладони непонятно как угодивший туда кинжал. – И по заслугам, верно?
   Он глянул вниз, на зацепевшую под его рукой девушку, и удовлетворенно кивнул: по крайней мере, теперь на нее можно смотреть без содрогания. Отстранившись, Горн отыскал среди развала пушистую шкуру, видимо, сорванную со стены, и постелил в мусорный ящик, поверх доспехов. Затем уложил туда же девушку и накрыл крышкой. С сомнением оглядел комнату, покачал головой.
   – Заставить бы тебя вылизать все языком, – сказал он Лоту, – да некогда… Ну-ка, берись!
   Беспрекословно раб взялся за свою сторону ящика. Вздохнув, Горн швырнул на сложенный костер воспламенитель, и огонь взметнулся до потолка, с готовностью пожирая тела. Хотя бы на этот счет малышка будет спокойна.
   – Двинулись, – бросил Горн.
   Без дальнейших сложностей они достигли окраинных помещений, вступили в знакомый зал. Здесь уже успели навести порядок. Питона прикончили либо выставили в дыру, заколоченную сейчас пластиковым щитом; обломки мебели и останки еды унесли, лишь на стойке осталось несколько полных тарелок. По комнате слонялись двое стражников, обмениваясь неостывшими впечатлениями.
   Лот скромно притормозил возле входа, а Горн, опустив свою сторону ящика на пол, обрадованно направился к благоухавшим тарелкам. Есть в самом деле хотелось – все-таки он угрохал на царственную шлюху уйму энергии!.. Гигант успел умять пару блюд, прежде чем имперцы обратили на него внимание.
   – Смотри-ка! – сказал один. – Голыш свихнулся.
   Некоторое время они наблюдали за Горном, удивленно пересмеиваясь, затем подошли. И только нацелились взять его за руки, как тот вдруг шатнулся назад, локтями нанеся оглушающий удар в лица. Стражники разом опрокинулись на пол, а гигант подмел оставшееся, затем без спешки приблизился к люку и сорвал щит. Махнул рукой Лоту – забравшись в дыру, тот принял ящик. Горн влез следом, аккуратно закрепил за собою щит. Оклемавшись, стражники будут долго ломать головы, не привиделся ль им обжора-мусорщик и с чего они так дружно отключились.
   В тоннеле оставалось так же сумрачно, прохладно, жутко. Распахнув ящик, Горн завернул девушку в мех и бережно переложил на пол. Затем бросил к ногам Лота одежду, стал одеваться сам.
   – Ну, как ощущения? – поинтересовался он. – Я убедил тебя?.. Говори, теперь можно.
   Однако правитель молчал, подавленно глядя на свою одежду.
   – Да, Лот, такой вот пустяк, – подтвердил Горн. – Но без него даже претендент в императоры превращается в последнего из рабов. Сейчас и Ли тебя не узнала бы – тем более, таким она вряд ли тебя видела. Ты же за соблюдение внешних приличий… потому женщинам и скучно с тобой.
   От новой оплеухи Лев вздрогнул, но развивать тему не пожелал.
   – Теперь ты знаешь, что я могу с тобой сделать, – прибавил гигант. – Это будет похуже смерти, как считаешь?
   – Хорошо, – выдавил из себя Лот. – Я согласен.
   – Но остерегись со мною шутить! За любое отступление от договора обещаю пожизненное лишение тела. И поверь, я сумею пресечь любые твои попытки. Показать, как это делается?
   – Хватит, Горн, – хрипло попросил пленник. – Я уже все понял и клянусь…
   – Тихо!
   Кто-то приближался к ним из катакомб. Подхватив девушку на руку, гигант кивком направил Лота за собой и устремился прочь от мерцающих люков. В его ладонь скользнул меч. Что-то людно здесь стало, подумал Горн. Ну, кто за моей добычей?

1

   Солнце давно перевалило через зенит и теперь находилось на полпути к горизонту – если так можно назвать границу облачного океана, из которого лишь кое-где торчали сверкающие вершины. Заметно похолодало, и ветер становился все настойчивей, все злее, забираясь в расщелины и ниши, даже к Эрику под панцирь.
   С момента пробуждения он не шелохнулся, страшась потревожить Ю. Богиня лежала рядом, положив голову ему на плечо и доверчиво (или равнодушно?) обхватив юношу тонкой рукой. Во сне ладонь Эрика соскользнула на ее грудь, и он не стал убирать руку. Уж так уютно разместился в ней этот нежный бугорок – словно пригревшийся зверек.
   – Не спите, Эрик? – внезапно спросил Олт. – Я вот все думаю: как могла Ю ошибиться? Ну, с этой экспедицией на второй материк… За все время Откровений не случалось такого конфуза, а ведь Ю – из лучших богинь. Что, если кто-нибудь исказил информацию?
   – Кто? – вяло спросил Тигр. – И зачем? Опять вас заносит!..
   Носком сапога он аккуратно забросил край плаща на ступни девушки, хотя та вовсе не казалась озябшей.
   – На вашем месте я отнесся бы к этой проблеме с большим вниманием, – заметил неугомонный старик. – Потому хотя бы, что с десантом отправили вашего брата.
   – Дана? – Приподняв голову, юноша недоверчиво посмотрел на Олта. – Откуда вы знаете?
   – Откуда – не важно, но за достоверность ручаюсь.
   – Ну… продолжайте.
   – Понимаете, Эрик, кому-то было выгодно, чтобы равновесие в Империи нарушилось и чтобы заварилась вся эта каша.
   – Ладно, допустим, – сказал Тигр. – Пусть тут злой умысел, а не стечение обстоятельств… Тогда, выходит, навозники не просто воспользовались ситуацией, а сами ж ее создали?
   Старик издал дребезжащий смешок.
   – Понимаете, Эрик, какое дело… Ситуация-то застала народников врасплох. Вся эта смута больше смахивает на стихийный выплеск, чем на спланированное выступление. Как оказалось, Лидеры знают о ВÊ, иначе бы не погнались за Уном такой дружной толпой. Но почему тогда они выпустили его из Столицы? И кто мешал им заранее захватить Ю?
   – Попытка была, – напомнил Эрик.
   – Топорная, явно сработанная наспех. И потом, что вообще могут Низкие? Чтобы так заморочить голову Ю, ошибки информаторов недостаточно, нужен прямой выход на Храмовый вычислитель. А кто его имеет?
   – Хранители, Избранные…
   – Ну, эти-то подобрались к власти слишком близко и наверняка выбрали бы путь попроще, чем переворачивать всю страну.
   – При некотором старании туда могли проникнуть и Стражи… Хотя вряд ли, – тут же поправился Эрик. – Им не избежать страж-системы.
   – Страж-система против Стражей? – усмехнулся старик. – Эрик, а вы слыхали про Невидимок?
   – Господи, они-то при чем!..
   – Если Невидимки существуют – а я подозреваю, что так и есть, – то для них страж-система не помеха: они ж невидимы… Кстати, вы не обращали внимания на бестактную манеру нашего вожака исчезать и появляться внезапно?
   – Послушайте!.. Что вы хотите этим сказать?
   – Это же очевидно, Эрик, подумайте сами… Кто мог проникнуть в банк данных? Только Горн.
   – Да любой из Стражей!
   – Для этого им потребовалась бы специальная выучка. Вот вы смогли бы? А ведь вы из лучших! Ладно, идем дальше… Кто сразу же после бунта захватил богиню? Горн. А кто сейчас пробивается к Военному Координатору, совершая чудеса дерзости и ловкости? Снова Горн!.. Вам не кажутся, Эрик, странными эти совпадения? Разве они не наводят на мысль?
   – Погодите, что-то вы тут… Да этого быть не может! Горн не пошел бы на такое – я знаю его.
   – Подумайте о ставке, Эрик. Власть – это такая штука, ради которой пойдешь на многое. Да и как еще Горн смог бы пробиться в императоры? У него просто не было выбора, и я вполне его понимаю…
   – Ну еще бы! На его месте вы б и не на такое пошли, верно?
   – Возможно, но речь-то не обо мне… В конце концов, Эрик, я же не предлагаю вам немедленно принять мою версию. Просто подумайте над ней – вы же умный юноша.
   – Помолчите, ради Духов! – с досадой сказал Эрик. – Свое дело вы уже сделали. И, главное, нашли время.
   – А когда еще? Может, до ВК остался один рывок и другого случая не представится?
   – На месте Горна, – мстительно заметил Тигр, – я давно сбросил бы вас в пропасть. Вы же больше вредите ему, чем помогаете.
   – Сказать вам правду, Эрик? – со вздохом отозвался старик. – На месте Горна я поступил бы точно так же.
   Эрик снова глянул на солнце. Оно все ниже клонилось к хребтам, и дня оставалось часа на три. Если за это время Горн не появится…
   Нехотя Эрик разжал пальцы, выпуская на волю милого зверька. Затем осторожно высвободил руку из-под головы Божественной. Слегка подоткнул края плаща, чтоб ей было удобно завернуться, если все же замерзнет, – и поднялся.
   Олт следил за ним с любопытством.
   – Присмотрите за ней? – спросил Тигр. – Я прогуляюсь.
   Старик кивнул и добавил:
   – Главная нелепость состоит в том, что без Горна сейчас не обойтись. Только он сможет провести нас к ВÊ… Или вы предпочтете сдаться Лоту?
   Не ответив, Эрик пробрался над обрывом к обнаруженной Горном дыре, без колебаний вступил в тоннель. Включил фонарь и двинулся вдоль следов гиганта, ровной цепочкой уводивших в глубь Горы.
   Морща лицо, юноша пытался отыскать подвох в рассуждениях старого интригана, но тщетно. Всё укладывалось в предложенную схему идеально – Эрик и сам мог подбросить доводов. Выходит, Горн с самого начала нацелился на верховную власть, и все вокруг: Олт, Ю, другие, – были только ступеньками для его лестницы в небо? Всемогущие Духи, потрясенно думал Тигр, и это прожорливое, коварное чудище я почитал едва не за брата!.. Тогда как на нем, быть может, кровь моих ближних родичей. Да есть ли в этом мире справедливость?
   Внезапно насторожась, Эрик остановился. До сих пор тишину подземелья нарушали только его шаги, теперь к ним добавилось смутное шуршание. Юноша повел фонариком по сторонам, однако подозрительного не увидел. Зато шуршание сразу стихло. Оч-чень интересно.
   Приготовя лучемет, Эрик заспешил дальше, но минуту спустя снова придержал шаг, светя под ноги. Рядом с четкими отпечатками Стражевых сапог появились странные размытые следы, будто тащили кого-то. Что за дела?
   Юноша выпрямился, и тут страшный удар в спину швырнул его вдоль тоннеля. Извернувшись на лету, Эрик полоснул молнией по мелькнувшей сзади тени. Упал, перекатился на колени и шарахнулся к стене, шаря вокруг фонарным лучом. Если и попал в кого, следов не осталось. Однако удар был хорош! Если б не панцирь…
   Пятясь, Эрик отступил вдоль стены, высвечивая все закоулки, куда мог достать фонарь, но никто не спешил показываться на глаза. Отлепившись от камня, юноша зашагал по тоннелю дальше, и сразу же невдалеке возобновилось шуршание. За ним охотились – это ясно. Отменное ощущение! Как ни забавно, присутствие верзилы Горна сейчас тяготило бы Тигра куда меньше, чем пару минут назад. Кто же за него взялся так? Хотя…
   Эрик переключился на бег и, видимо, угадал, потому что вскоре таинственные шуршатели оставили его в покое. Он снова притормозил, посветив на пол, но вместо одного следа увидел три: два вели вперед, один – назад. Ну и места выбирает Горн для прогулок!
   Юноша прошел еще немного и натолкнулся на опаленные, мерзко пахнущие ошметки, непохожие ни на что. С кем это Горн воевал?
   Вдруг Эрик вскинул голову и оглянулся, явственно ощутив присутствие чужака. Кто-то смотрел на него из тьмы. И куда бы Эрик не поворачивался, казалось, что смотрят сзади. А еще – будто осторожно, опасливо капаются в его мозгах, пробуя на прочность. Что за мистика, вон!..
   Перешагнув ошметки, Эрик устремился вперед. Куда я попал? – сердито думал он. Это убежище дьявола, а не старые катакомбы. Скорее бы убраться отсюда.
   Впереди будто зазвучали негромкие голоса, и юноша еще прибавил шагу. Но голоса тут же смолкли, словно были галлюцинацией… или приманкой. Зато разом погасли фонарь и индикатор лучемета.
   Всё! – понял он. Теперь одна надежда: мечи. Стиснув рукояти, Эрик отступил спиною к стене. Однако никто на него не нападал – пока. Сколько же ждать?
   – Горн! – крикнул он наудачу. – Хватит прятаться, выходи!..
   В ответ из тьмы раздался гулкий хохот, точно это злорадствовал сам Хозяин недр. Затем мрак сгустился и выдавил из себя громадную латную фигуру, которая волочила за собой другую – съежившегося голыша в рабошлеме. Фигуры надвинулись…
   Эрик с облегчением выдохнул, разжал ладони: все-таки это был Горн.
   – Да что с тобой, парень? – уже допытывался тот. – Воображение разыгралось?
   Гигант снова рассмеялся, и эхо разнесло смех по коридору – вполне обычный смех, даже не очень громкий. Но как же смеет он!..
   – Ладно, не злись, – сказал Горн. – Лучше полюбуйся на него. – И он вытолкнул раба вперед. – Узнаешь?
   Без интереса Эрик оглядел голыша, пожал плечами. Что в этомможно узнать? Обычный раб, каких миллионы. Хотя… Юноша всмотрелся в сведенное тоскливой гримасой лицо.
   Голыш вдруг вырвался, метнулся к сваленной на пол одежде и стал торопливо одеваться, бормоча что-то трясущимися губами. Что еще за псих?
   – Ну, ты добил Лота, – посмеиваясь, заметил Горн. – Считай, на одного врага у тебя стало больше.
   Лот? – поразился Эрик. Вот так фокус!.. Но кто мог подумать?
   С той же ухмылкой гигант достал из длинного ящика нарядный шлем и аккуратно водрузил на голову Лота поверх рабошлема. Отступил, критически щурясь. Лот стоял понурясь – уже одетый, но по-прежнему раб.
   – Что ж, вполне, вполне, – довольно сказал Горн. – Даже символично.
   Он уронил лапищу правителю на плечо и грубым толчком направил по тоннелю к далекому выходу. Затем повернулся к Эрику.
   – Как там дела – в порядке? – спросил гигант. – Старый склочник еще не окачурился?
   – Как же, дождешься!..
   – И с Ю нормально?
   – Вроде бы.
   – И с тобой? – заключил Горн перечень, глядя на юношу в упор. – А, Эрик?
   Тот молча кивнул.
   – Ну, раз ты сумел добраться сюда, – сказал гигант, – то и нашего красавца Лота сможешь доставить к Ю. Будь спокоен, хлопот он не прибавит… А мне еще надо доставить одну посылку. И дернул же черт ввязаться!..
   Он шагнул было в сторону, но Тигр остановил его, вскинув руку.
   – Горн, ведь сегодня все решится?
   – Думаю, еще до захода, – подтвердил гигант. – Устраивает?
   – Лучше уж побыстрей. Надоело.
   – А уж мне-то, Эрик! – усмехнулся Горн и сгинул за поворотом. Чуть погодя оттуда донесся жалобный вздох, будто бы женский, затем стихло.
   Пожав плечами, Эрик двинулся следом за беднягой Лотом, размеренно топающим посредине тоннеля. То ли гигант загрузил его рабошлем простейшей программой, то ли даже сейчас не выпускал Льва из-под своей опеки – во всяком случае, тот даже не оглядывался. Вот только не промахнулся ли Горн, доверив такого пленника Тигру? Или и тут он рассчитал точно?

2

   Словно в прежние времена, они привычным строем следовали по извилистым коридорам. Только теперь процессию возглавлял Лот, а между парой замыкающих Стражей старательно семенил маленький Олт. Навстречу то и дело попадались возбужденные отряды стражников – не снижая шага, Лот надвигался на них, и те, узнавая правителя, спешили убраться с дороги. Иногда Эрик слышал приглушенные стенами крики, однако ни Лот, ни Горн не обращали на них внимания.
   Мелькали коридоры, лестницы, залы, а они все продолжали свое нахальное, уверенное продвижение в глубь Горы. Ничто не становилось на их пути, и уже казалось, будто и эта проделка сойдет Горну с рук. Но так обойтись с Лотом! – опять возмутился Тигр. Да будь он хоть трижды предатель – изгони его, убей… Но унизить Истинного рабством? Чудовищно!
   Очередной раз Эрик насторожился – навстречу брела, пошатываясь, одинокая приземистая фигура. Всемогущие Духи, да это ж Везунчик Эст, собственной персоной! К тому же пьяный в дым… Он-то здесь откуда?
   А коротышка уже узнал Тигра и радостно воздел руки, словно готовилсясь обнять. Похоже, он не замечал ни Лота, ни Ю – его мутный взор мог удерживать в фокусе одного Эрика.
   – Наконец-то! – закричал Эст еще издали. – Как же недоставало вас, дружище!.. Знаете, и Биер здесь, и Тина – такая, доложу вам, умница, на лету схватывает. И Биер очень ею доволен…
   Горн шагнул к коротышке, небрежно щелкнул пальцами по шее. Хрюкнув, Эст повалился вперед. Гигант подхватил его за бока и одним движением зашвырнул в ближнюю дверь.
   – Его-то за что?! – вскипел Эрик.
   Но протестовать было поздно: дело сделано. Спасибо, что не убил.
   Они продвинулись к центру Замка еще чуть, и – новая встреча. Наперерез процессии торопился дружище Биер, во главе полувзвода латников-меченосцев и со знаком Тайного Воинства на груди. Вот времена, даже старинных приятелей узнаешь с неожиданной стороны!..
   В полном согласии с этикетом Биер салютовал сначала Божественной, затем Лоту, тут же ловко к нему пристроился, знаком приказав своим замкнуть шествие, и даже успел подмигнуть Эрику.
   – Светлейший, – обратился он к правителю, – дело идет к завершению, но мне нужны уточнения.
   – Потом, Биер, потом!.. – сквозь зубы процедил Лот, и Эрик не понял, говорил ли он сам или с подачи Горна. Но умнице Волку тон этих слов явно не понравился.
   – Как угодно, – произнес он. – Тогда позвольте вас сопровождать.
   – Нет, – отрывисто сказал Лев. – Проваливай!
   – Светлейший, но в коридорах тревожно, сами видите. Вы не должны рисковать собой, тем более – богиней. Охраны из двух Стражей недостаточно, поверьте моему опыту.
   – Нет, – снова выдавил Лот.
   – Светлейший, даже рискуя навлечь на себя ваш гнев, вынужден ослушаться.
   Почтительно склонив голову, Биер отступил к самой стене и застыл, пропуская процессию мимо. Обменявшись с Эриком улыбками, занял место за его спиной, во главе своего отряда. И всем встречаемым на пути имперцам он приказывал теперь следовать за собой. Скоро хвост за Волком растянулся на полквартала.
   Юноша покосился на Горна, но тот по-прежнему был невозмутим, будто его это совершенно не заботило. Неужто и теперь он не усомнился в победе? Ясно же, как день: стоит ситуации обостриться, и… Во всяком случае, Биер не подпустит Стражей к подъемнику – слишком многое он про всех знает. И тогда… Какого дьявола! – возмутился юноша. Собственно, почему я должен Волку мешать? Кто мне Биер, и кто – Горн… Но выходить из игры сейчас, оставить напарника одного против такой стаи? Клянусь Ю, слишком это похоже на трусость! Уж лучше я разберусь с ним сам.
   Они уже выходили в центровой зал, пронизанный шширокой трубой подъемника, когда Горн вдруг развернулся, остановившись лицом к стражникам. Почти против воли Эрик тоже сделал полоборота, выхватывая мечи. Вдвоем они перегораживали всю ширину коридора, и громадный численный перевес противника не имел тут большого значения. И тотчас Биер скомандовал атаку.
   Яростно зазвенела, засверкала сталь. Все ж это было здорово: без особого напряжения, в четыре клинка, Стражи выдерживали напор многих десятков, – хотя из этих многих при деле находились полтора-два. Мигом сориентировавшись, Биер отрядил половину имперцев в обход. А сзади уже гудел подъемник, запущенный Олтом.
   – Проверь другой вход, – сказал Горн. – Живее, Эрик!
   Юноша отскочил и пару секунд любовался, как Горн управляется один, – а управлялся он на диво. Затем бросился было к подъемнику, но на полупути затормозил, потому что из второго коридора в зал входили пятеро стражников. Наверно, они оказались тут случайно, но при виде Тигра – разгоряченного, с обнаженными мечами – немедленно схватились за оружие. Эрик метнулся им навстречу, рассчитывая перехватить на входе, но опоздал: имперцы уже разворачивались в цепь, охватывая его с боков. Мечниками они были умелыми (собственно, других в Дворцовую стражу не брали), однако нацеливались пока на пленение, не на убийство. И у юноши не было желания обострять схватку. Он лишь закрутил мечи в два сверкающих круга, окружив себя стальной завесой, и стал отступать в сторону от подъемника, где в ожидании кабины застыла тройка наблюдателей.
   Через головы сражающихся Биер велел стражникам не церемониться с Тигром (вот как!), а одному поручил выключить подъемник. Сейчас же на Эрика посыпались удары, но попадая в его сверкающие ловушки, мечи отлетали, как заколдованные. Юношу окружили четверо, а пятый пробежал мимо оцепеневшего Лота, мимо безучастной Ю и взмокшего от возбуждения Олта – и остановил движение кабины.
   Над толпой атакующих грянул победный вопль, но тут Горн обернулся, коротко махнул рукой, и будто мощный разряд с гулом пронизал воздух. Стражника швырнуло спиной о стену, он повис на мече пришпиленным жуком. И теперь из глоток имперцев вырвался рев ярости. С удвоенной силой они навалились на гиганта, обезоруженного наполовину, однако тот даже не сдвинулся с места. В следующую секунду он извлек из стены врагов новый меч и зычно воззвал:
   – Ну же, Олт, не спите!
   Укоризненно покачав головой, старик снова включил подъемник. Раздосадованный Биер повторил приказ Эриковой четверке, посоветовав заодно прибить и Олта. Но в этот миг юноша сделал удачный выпад, ранив одного из противников в бедро, и тот выбыл из состязания. А уж троих Эрик мог загрузить работой по маковку, не позволяя отвлечься ни на секунду. Впрочем, Олт отнесся к угрозе Волка с полным доверием и немедля вооружился мечом убитого, намереваясь, видимо, продать жизнь подороже. Развоевался старикан, даром что бывший раб!..
   А подъемник между тем не спешил, кабина все не появлялась. Над головами наседающей троицы Эрик уже видел отряд имперцев, спешащий по второму коридору, и это означало крушение замыслов Горна. Рубанув по неосторожно подставленной руке, Тигр вывел из строя еще одного и погнал оставшихся двух навстречу подкреплению, хотя не слишком надеялся запереть коридор. Все-таки он не Горн – против десятков ему не выстоять. Но опять опоздал. Нахлынувшей волной Эрика отбросило к самой стене, где его прижали человек пять-шесть, а остальные набросились на Горна сзади.
   Тут и кабина подоспела – будто в насмешку. Тотчас Горн развернулся и, свирепо оскалясь, попер через толпу к подъемнику. Со всех сторон в него летели клинки, но почему-то не могли пронзить панцирь, отскакивали с визгом либо скользили впритирку, – а ведь эти ребята умели прошибать любые латы. Зато каждый из ударов Горна, сыплющих градом, вырывал вражеский меч из пальцев или же отбрасывал шагов на пять – вместе с тем, кто чересчур крепко за него держался. Пробившись к кабине, гигант выставил перед собой новый заслон и спиной стал теснить троицу подопечных, загоняя внутрь. Теперь его обступили так плотно, что лишь голова виднелась над толпой да слышался бешеный перезвон металла, будто сцепились две немалые своры.
   – Ну-ка, пропустите к другу, – раздался бодрый голос Биера. – Эрик, радость моя, не видел тебя целую вечность!
   Тесный строй стражников разом отхлынул, и юноша с облегчением опустил ватные руки. Что ж, он сделал что мог, теперь не стыдно сойти с дистанции… Но Горн – с ним-то что будет?
   Биер разорвал полукруг имперцев и жестом приказал им отступить еще дальше. Как всегда, выглядел он свежим и полным сил – тем более, за все время сражения не обнажил ни одного из своих длинных мечей.
   – Давно мечтал встретиться с тобой, – улыбаясь, произнес Биер. – Куда ты запропал, дружище?
   – Слишком уж вы торопились, – отозвался Тигр осторожно. – Трудно было поспеть.
   Волк засмеялся, и смех его Эрику не понравился. Кажется, и это дно оказалось двойным, с тревогой подумал он. Черт возьми, кто же остается?
   – И все-таки мы не разминулись! – заметил Биер и с лихостью выхватил клинки, будто рассчитывал порадовать этим своего бывшего учителя.
   – Да уж, – ответил Эрик, вытирая со лба пот. – А я-то думал, для кого ты бережешь силы.
   – Для тебя, мой славный, для тебя, – усмехаясь, подтвердил Волк. – Это уравняет наши шансы.
   Горн наконец ввалился в кабину – вместе с бесценной своей троицей. Двери стали закрываться, но в последний миг гигант подал напарнику знак поверх толпы. И кабина отправилась к высокой цели, хотя без Эрика.
   – Пусть катятся, – произнес Биер, даже не обернувшись. – К чему они нам – верно, старина? У нас ведь свои счеты.
   – Вот не знал, что я и тебе должен!..
   – А как же, Эрик? За счастье положено платить, а тебе везло всегда и во всем.
   – Это мне-то? – изумился юноша.
   – Конечно. Ты имел, что хотел: талант и силу, славу и независимость, любовь женщин и преданность друзей. А вот мне доставались объедки, да и те приходилось выцарапывать у судьбы.
   – Может, ты желал слишком многого, несчастный мой Волк? – предположил Эрик. – А я довольствовался тем, что имел.
   – Может быть, может быть… Ну, ты готов?
   Юноша принял боевую стойку и ободряюще улыбнулся.
   – Жду тебя, старина, – ответил он. – Ну-ка, покажи, чему я тебя научил.
   Биер усмехнулся и закрутил мечи.
   – Я ненавижу тебя потому, – пояснил он, надвинувшись, – что ты всегда жил как принц, не оглядываясь ни на кого, и все сходило тебе с рук. Да за половину того, что наворочал ты, я давно бы слетел с места и кувыркался бы долго!
   – Как выяснилось, места у нас были разные, – возразил Эрик, непослушными руками парируя наскоки Волка. – В отличие от тебя, мне не приходилось ни подличать, ни шпионить.
   – Я шпионил за тобой, да! И даже поставлял твою трепотню, куда следует. А ты думал, тебе забудут отца? Тигренок, не будь наивным!
   – Духи, ну и память у вас! Это ж когда было?
   – Дурная наследственность, мой сладкий, а как же! Вдруг тебе взбредет в голову сковырнуть императора – происхождение-то позволяет. Удивительно, что тебя вообще не переправили к предкам. Моя бы воля, я давно бы тебя… без свидетелей.
   – Ну вот, теперь воля твоя, – поддразнил Тигр, скаля зубы. – Правда, свидетелей многовато.
   – Ну, эти-то не выдадут: мы повязаны кровью. Уж сегодня я отвел душу, пощекотал ребра Избранным. Места вакантны – не желаешь занять?
   – Возьми всё себе – ты же мечтал об этом.
   – А ты – нет? Врешь, Эрик, врешь!.. – Биер яростно атаковал, но юноша отбился с легкостью – кажется, у него прибавилось сил. – Или для тебя и это слишком мелко?
   – Как забавно, Биер, – сказал Тигр. – Оказывается, ты всего лишь ничтожный, завистливый пакостник. А ведь строил из себя!.. – Он парировал новый наскок Волка и добавил: – Мне жаль Тину.
   – Напрасно, Эрик, напрасно, – злорадно рассмеялся Биер. – Малышка мною довольна.
   – Тогда ее жаль вдвойне, потому что теперь я захотел тебя убить.
   – А достанешь, Эрик, дотянешься ли?
   – А ты решил, будто уже все от меня перенял? Нет, старина, кое-какие фамильные секреты я приберег для себя.
   – Например?
   – Например, вот это!..
   Крутящийся меч сорвался с ладони Эрика. Навстречу взметнулись Волчьи клинки, но вторым мечом юноша подправил полет первого, и тот вонзился Биеру в шею.
   Воитель еще падал, когда Эрик рванулся к одному из выходов. Стражники встретили выставленными мечами, но Тигр с силой оттолкнулся и взлетел над строем. Отразив атаку снизу, он перевернулся в воздухе и благополучно приземлился на ноги – уже за спинами имперцев. Не снижая скорости, помчался по коридору, слыша за спиной топот и азартные крики. Изредка навстречу попадались одиночные стражники, недоуменно шарахались от него, что-то кричали вдогонку – Эрик не вслушивался.
   Вырвавшись в узловой зал, он вскочил в местный подъемник и скрылся из виду прежде, чем погоня достигла дверей. Поднявшись тремя этажами выше, выпрыгнул и понесся в обратном направлении, к центральному залу – точной копии первого. Задыхаясь, юноша ввалился в радушно распахнутую кабину, в изнеможении оперся на стальные глыбы Горна.
   – Вот и все, – буднично произнес исполин. – Порезвились напоследок.
   Он ткнул пальцем в клавишу, и кабина понеслась к вершине.
   – Послушай, – спросил Эрик, – а почему ты лупил только по мечам?
   – Если б потребовалось, я уложил бы всех, – откликнулся Горн. – Или сомневаешься?
   – Вот уж нет!.. Кто ты, Горн?
   – Если я посмею убивать без надобности, Безымянные накажут меня безумием, – усмехаясь, сказал гигант. – И тогда я уже не смогу остановиться.
   – А больше тебе нечего сказать?
   – А надо ли, Эрик?
   Кабина плавно затормозила, двери открылись.
   – Конечная станция, – объявил Горн. – Прибыли наконец.
   И взяв Ю под локоток, первым шагнул наружу.

3

   Здесь оказался совсем другой стиль, простой и строгий, без привычной дворцовой помпезности. Впрочем, по форме этот центровой зал мало отличался от нижних, разве что был не столь просторен. Как и внизу, отсюда выводили два коридора, только совсем короткие, дальними концами упиравшиеся в невзрачные двери.
   Покрутив головой по сторонам, Олт глубоко вздохнул и расплылся в радостной улыбке.
   – Действует, – провозгласил он. – А ведь сколько лет прошло!
   – Вы о чем? – рассеянно спросил Горн, тоже озираясь.
   – Ну да, для вас-то перепад в несколько тысяч локтей – пустяк, мелочь. А я на такой высоте отключился бы в момент, не позаботься заранее… Здесь же куда легче дышать, чем на нижних ярусах, вы не чувствуете?
   – Каждому свои радости, – молвил исполин и двинулся по правому коридору, огромной рукой направляя перед собой Ю. Остальным поневоле пришлось следовать за ним, а Эрик, как всегда, прикрывал тылы.
   Створки автоматически разъехались перед нежданными посетителями, и глазам открылась круглая комнатка… собственно, даже не комнатка, а один сплошной пульт – таких масштабов и насыщенности, что Тигру сделалось муторно. Притормозив на пороге, Горн подтолкнул вперед Ю и развернулся к остальным.
   – Нам пока тут делать нечего, – объявил он. – А уж тебе, Лот, и подавно.
   – Ты обещал меня отпустить, – угрюмо напомнил правитель.
   Гигант поглядел на него с сомнением.
   – Формально мне придраться не к чему, – согласился он. – Хотя твой подчиненный и наделал нам хлопот. – Он махнул рукой: – Ладно, катись.
   Лот молча повернулся и замороженной поступью двинулся к шахте. Кабина поглотила его, сразу отправившись вниз. Можно было представить, с каким остервенением сдирает он сейчас рабошлем со своей обритой головы!..
   – Старый мошенник, – проворчал Горн. – Вы подсунули мне устаревшие планировки.
   – Конечно, – с гордостью подтвердил Олт. – Что ж, по-вашему, я вчера родился? В свое время я многое переделал здесь, даже выдолбил новые помещения.
   – Что, сами и долбили? – поинтересовался Горн, но старик пропустил шпильку мимо ушей.
   – Там, – он торжественно ткнул рукой в пол, – прямо под нами, лаборатории. Мои лаборатории, не Хранителей. Чего только не затевалось здесь, какие планы строились!..
   – Вы ж были тут раз или два, – сказал гигант. – Опять наврали?
   – А что мне оставалось? Не хватало, чтоб вы погнали меня по карнизам искать эти чертовы балконы!.. Я жил здесь месяцами – именно здесь, а не внизу. Со мной было несколько десятков спецов, и трудились они без принуждения, уверяю вас. Потому что я позволял им все!
   – И даже убраться отсюда?
   – А знаете, отчего я рухнул? – сердито спросил Олт. – Я попытался потеснить Хранителей. Они ведь постоянно ставили мне подножки – надоело терпеть. Сколько направлений они перекрыли, сколько начинаний загубили!.. Ну, с дальней связью еще понятно: страховка на черный день. Но мои исторические изыскания, но попытки взлететь – это-то чем мешало?
   – Общий принцип Хранителей, – пояснил Горн. – Разобщенность во всем: во времени, в пространстве, между людьми.
   – Да, но зачем? Почему для них это так важно? Они ж не тупые фанатики, эти бесполые, они умеют рассуждать здраво. И однако, когда я попробовал плюнуть на их запреты, они натравили на меня всех, и я слетел с трона, точно пушинка. Хорошо, хоть жизнь сохранили. И кой-какие знания – достаточные, чтоб играть в интриги, раз не позволяется большего.
   Неопределенно хмыкнув, Горн подошел к подъемнику и пробежался пальцами по клавишам крохотного пульта.
   – Сейчас Лот как раз посредине, – ответил он на вопросительный взгляд Эрика. – Пусть посидит – так спокойнее.
   – Но ведь ты обещал!
   – Раз обещал, сделаю… только позже. Хотя разумней было бы его придушить.
   – Знаешь, Горн, – неожиданно сказал юноша, – нам нужно поговорить.
   – Что, прямо сейчас? И, конечно, без свидетелей? – Горн задумчиво покивал. – Ладно, время еще есть… Олт, старина, где тут можно уединиться? А заодно покажите, куда вас можно запереть на это время – во избежание соблазнов.
   Недовольно ворча, Олт повел Стражей по левому коридору, и за одной из дверей его оставили – после произведенного Горном быстрого, но тщательного осмотра комнаты. За следующими створками обнаружился уютный зальчик с расставленными по кругу креслами. Горн с любопытством оглядел их, даже, кажется, прощупал и наконец утвердился в одном. Сейчас же Эрик сел напротив.
   – У тебя полчаса, – предупредил гигант, с довольным кряхтением вытягивая ноги. – Уложишься?
   – Постараюсь. – Эрик недолго помолчал, собираясь с мыслями. – Для начала я попытаюсь обрисовать твою деятельность за последние несколько лет…
   – Ну-ка, ну-ка, – оживился Горн. – Это может оказаться занятным.
   – Не знаю, откуда ты всплыл, да это и неважно. Вероятней всего, из какого-нибудь захудалого окраинного рода. Силой и хитростью ты пробился в Столицу, возможно, даже сбросил с имени букву и в конце концов сделался Стражем – недурная карьера, верно?
   – Ну, для тебя это было понижением, – заметил Горн.
   – Не обо мне речь, – огрызнулся Тигр словами Олта и поморщился с досадой. – Итак, ты стал Стражем, но это не насытило твоего тщеславия – ты замыслил интригу помасштабней! Каким-то образом тебе удалось исказить поступавшие к Ю данные, и это привело к роковой ошибке: экспедиции на Второй материк… Я не прав?
   – Давай, давай, – подбодрил гигант. – Пока все складно.
   – Провал экспедиции привел к всеимперскому хаосу. Ты верно рассчитал – все и так держалось на волоске. Воспользовавшись сумятицей, ты захватил Ю, но и это был промежуточный этап. Твой девиз: все или ничего, – ты рвешься на самый верх, а для такого одной Ю мало. Предусмотрительно заручась моей дружбой, ты сопровождаешь меня к давнему моему кровнику Олту, и вот уже мы оба работаем на тебя. Все сбылось, как ты задумал, и теперь мы наконец тут, у истоков абсолютной власти. Ты в шаге от цели, но ты не учел одного.
   – В самом деле? – удивился Горн. – Чего же?
   – Вот этого! – рявкнул Тигр, выхватывая лучемет. – Ты лишь использовал меня – как и всех. Ты рвался к власти, но ты ее не получишь. Последний шаг я не дам тебе сделать!
   Беспечно ухмыльнувшись, исполин закинул ногу на ногу.
   – Не надейся на свою скорость, Горн, – хрипло предупредил Эрик. – Луч не обогнать даже тебе.
   Горн протяжно зевнул, прикрыв рот широкой ладонью.
   – Не досыпаю, – проворчал он, будто извиняясь. – Чертова гонка!..
   Затем посмотрел на юношу внимательно и грустно.
   – Интересно, а кого ты пропустишь взамен меня? – спросил он. – Может быть, Лота? Или переставим две передние буквы – и что выйдет? А может, Лидеров? Или Тора? А то давай сам, а?.. Ах, Эрик, Эрик, – покачал гигант головой, – бедный мой дурачок! Ты кругом неправ.
   – Например?
   Вздохнув, Горн шевельнул пальцем на подлокотнике, и тотчас индикатор на лучемете Тигра погас. В ярости тот ударил себя по бедру.
   – Первая твоя ошибка, – констатировал Горн. – Надо же быть внимательней, малыш!.. Но даже без этого ты не смог бы выстрелить.
   – Ты так уверен?
   – Но Эрик, ты же сам до конца не поверил в свою историю и ждешь подтверждения – иначе к чему было затевать? Однако я бы не сделал тебе такого подарка. Я не стал бы ни оправдываться, ни уговаривать – я б оскорбился и стал оскорблять тебя, а ты был бы этому только рад… Малыш, я намного хитрее тебя, поверь, хотя у меня и не было отца-заговорщика.
   – Не трогай отца!
   – Ладно, идем дальше… Ты угадал: я поднялся снизу, – однако крепко польстил мне, причислив к пятибуквенным. Я вообще не огр. И не Пес. Я даже не кэнт. У меня нет земли, которую я мог бы назвать родной, или тогда уж они все – мои… Скажи, малыш, а много ты знаешь о спецах?
   – Кое-что, – проворчал Эрик, исподлобья разглядывая лицо гиганта, странно изменившееся.
   – Тебя лишили родовой кормушки, добавили к имени букву, перевели в наемники – и ты вообразил себя самым несчастным в Империи? А что тогда думать мне? Я вырос без родичей, без нации, в Хранительском Питомнике, а затем сделался спецом – часто ты с ними сталкивался? Презираемые ограми, ненавидимые остальными… Но, в силу промежуточного своего статуса, они знают много, иногда даже слишком много. – Горн усмехнулся. – Мои действия ты вычислил достаточно точно (наверно, не без подсказки Олта), но ошибся в главном: в цели. Меня вовсе не тянет к власти, как, очевидно, напел тебе старик. И уж во всяком случае, я не стал бы рисковать судьбой страны, чтобы вдеть свою шею еще и в эту петлю.
   – Хитришь, Горн!..
   – Вовсе нет, – пожал тот плечами. – К чему?
   – Тогда чего же ты добиваешься?
   – Ты не поверишь, малыш. Чтобы меня понять, тебе пришлось бы прожить мою жизнь, испытать на себе чванство ничтожеств и злобу тупиц, перелопатить гору знаний, осознать и прочувствовать всю мерзость этого проклятого мира. Затем на пару лет лишиться тела, превратившись сперва в придаток к конвейеру, а после – в материал для экспериментов. И в конце концов возненавидеть Империю, как ненавижу ее я, – до судорог.
   – Великие Духи, так ты – раб? – воскликнул Эрик. – И ты тоже?
   – Беглый, – с мертвенной улыбкой уточнил Горн. – Знаешь, что это такое: остаться без тела? Хочешь испытать?
   Вспомнив бедолагу Лота, юноша отрицательно мотнул головой.
   – А ты попробуй – это стоит пережить, забудешь не скоро. Занятное такое ощущение: будто ты уже покойник и наблюдаешь себя со стороны.
   Улыбка задрожала и сгинула с лица исполина.
   – Да, я подтолкнул эту махину, – продолжал он. – Однако она еще шатается. Не в моих силах перестроить Империю во что-то путное, но развалить ее до основания я могу. И, клянусь Подземельем, я сделаю это. Я выплесну копившуюся веками ненависть на милых твоему сердцу огров и на презираемых тобой кэнтов. Я смешаю Вечную Империю с дерьмом, взорву в пыль «материк-крепость». Я пойду на это, Эрик, даже если придется переступить через свою или твою жизнь и сделаться проклятием для миллионов. Я разнесу этот балаган к дьяволу!..
   Неожиданно Горн вновь улыбнулся – на сей раз будто с сочувствием.
   – И последнее, – сказал он. – Не главное, но существенное. Как ты мог заметить, я неплохо осведомлен о тайных делах Империи и между делом разузнал нечто, касающееся тебя лично… Думаешь, твоего отца казнили?
   Эрик оцепенел, дыхание перехватило.
   – Его только лишили тела, – сообщил гигант, холодно наблюдая за Тигром. – Конечно, не веришь?
   – Нет, – выдавил из себя Эрик, мотая головой. – Ложь! Ты все выдумал!..
   – Ну, подумай сам, разве это так уж непохоже на расчетливого шутника Олта? Что мешало ему лишь разыграть казнь? Ты же не видел тела отца, и никто не видел. А какой великолепный парадокс: заставить вкалывать на страну одного из самых отъявленных ее трутней!..
   – Я из него душу вытрясу! – прорычал Тигр, едва видя сквозь кровавый туман. – И если это правда… если только это правда…
   – Опомнись, парень! – прикрикнул Горн. – Неужто ты предпочел бы для отца смерть?
   Эрик ухватился за рукояти мечей, чувствуя, что теряет над собою контроль. Предупреждающе вскинув ладонь, гигант произнес:
   – Э, дружище, не переживай – а кто в Империи не раб? Оглянись вокруг: каждый пресмыкается перед кем-то. Ну и чем привычное унижение лучше незнакомого? Рабошлем отбирает лишь тело, а душу каждый продает сам.
   – Где мой отец? – выкрикнул Эрик. – Ты – знаешь?
   – Наверно, я – единственный, кто это еще знает, – ответил Горн. – Даже сведения Олта устарели… Но сейчас я этого не скажу.
   – Почему, разорви тебя Ветер!
   – Ты же сам догадался: хочу использовать тебя.
   – Лжешь, ничего ты не знаешь! – Юноша стиснул голову – кажется, он был уже близок к обмороку. – Клянусь Подземельем, – прошептал он, – ты опасно шутишь…
   Горн пожал плечами.
   – По-моему, у тебя нет выбора, – заметил он. – Ты можешь не верить мне, но, как любящий и преданный сын, обязан разобраться тут досконально. Разве не так?
   Эрик молчал, скрючившись в кресле. Не хватало и в самом деле грохнуться без чувств, угрюмо подумал он. Мало мне сегодня позора!..
   – И хватит об этом, – сказал гигант, поднимаясь. – Наверняка нас уже ждет Ю, да и старикан, верно, измаялся… Пошли, Эрик, доведем до конца эту затею – отступать поздно!
   Покорно, будто в рабошлеме, юноша встал и последовал за Горном.

1

   Горн первым вступил в комнатку-пульт и положил громадную ладонь на тонкое плечо Ю. Повернув голову, девушка вскинула глаза на гиганта, и в ее взгляде Эрику почудилось странное.
   – Что? – негромко спросил Горн.
   Вынув пальцы из пультовых гнезд, Ю изобразила несколько коротеньких фраз – даже Тигр понял. Это был не Военный Координатор, а лишь его имитация. Ложный объект. Приманка.
   – Да? – совсем тихо сказал Горн. – Это точно?
   Его закостеневшая кисть плавно снялась с плеча девушки и так же медленно сжалась в чудовищный кулак. Эрик с содроганием представил, что случилось бы, не отодвинься рука вовремя. Но через секунду он забыл об этом думать, испуганно взирая на Горна.
   С гигантом творилось жуткое. Его громадные мускулы вздувались, распирая латы, все тело сотрясала крупная дрожь, лицо исказилось в пугающую маску то ли боли, то ли ярости. Внезапно он круто развернулся к Олту и, сграбастав лапищей за одежду, оторвал от пола. Старик забился, придушенно захрипел.
   Подскочив, Эрик обеими руками вцепился в толстое запястье Горна, пытаясь высвободить старика, но с равным успехом можно было стараться согнуть стальную балку – чужая, зловещая сила. В отчаянии юноша попробовал нанести оглушающий «удар питона», но исполин, не глядя, перехватил его руку и стиснул железными пальцами, проминая латы.
   И вдруг чудовищные мышцы обмякли, сразу будто став меньше. Отпустив обоих, Горн потряс головой, приходя в себя.
   – Все целы? – быстро спросил он. – И ладно… Олт, что это может значить?
   Старик мучительно прокашлялся.
   – Единственное, что можно предположить, – захрипел он, – это что Хранители перебазировали ВÊ. Только вот куда? И почему за спиной Уна? – Олт снова зашелся в кашле, качая головой, затем помассировал горло и сокрушенно добавил: – Столько натерпеться всего, и – зря. В конце концов, это несправедливо!
   На пульте неожиданно вспыхнул сигнал вызова. Помедлив, Горн тронул клавишу, и на экране возник правитель Лот, снова надменный, а вдобавок, так и сочащийся злорадством.
   – Что, Горн, – спросил он, – убедился? Ах ты, бедняга! Пройти через столько, и вдруг – такое разочарование…
   – Это мы уже слышали, – мрачно заметил гигант. – Так ты выбрался из клетки? Экий живчик…
   – Все же я огр! – с торжеством объявил Лот. – И теперь я буду диктовать условия!
   – Правда? Ну, попробуй.
   – Ты попался, Горн. Как глупо ты попался!..
   – Только не ври, будто ловушка подстроена тобой, – с усмешкой бросил исполин. – Видели бы тогда тебя в Замке!
   – При чем тут я? Ведь это ты потерял всё.
   – Так уж и всё? – усомнился Горн. – Попробуй, возьми меня.
   – Думаешь, я собираюсь тебе мстить? Много возомнил о себе! Мне нужна лишь Ю.
   – Всего-то? Что ж, попробуй договориться об этом с Эриком.
   – Зачем мне этот хлыщ? – с пренебрежением хмыкнул правитель. – Да что он вообще значит!
   – Послушай, мерзавец, – произнес Эрик, надвинувшись на экран. – Наедине со мной ты вел бы себя скромнее.
   – Драгоценный мой, не все в этом мире определяется умением махать мечами, – насмешливо отозвался Лот. – Так что оставь свои амбиции при себе, хватит с тебя и Биера.
   – Ты не получишь Ю, – жестко сказал Тигр. – Запомнил или повторить?
   – Тогда я взорву всю вашу шайку через… – Лот прикинул что-то в уме, – через час. Полагаю, за это время ваши мозги просветлеют. В конце концов, я ведь смогу обойтись без Божественной – если мои соседи снизу окажутся сговорчивей… До связи!
   Экран потух.
   – Похоже, он осведомлен о многом, – сразу заговорил Горн. – А, Олт? Что будем делать?
   Судя по всему, гигант уже готов был начать новую игру.
   – До сих пор вы знали это лучше всех, – ехидно отозвался старик.
   После первых же слов Лота он обосновался в кресле и, кажется, не собирался покидать его раньше отмеренного правителем срока.
   – Но ведь я довел вас до места? – возразил Горн. – Правда, оно оказалось заминированным.
   – Да уж, сюрприз! – Олт побарабанил пальцами по подлокотникам и предложил: – А почему бы вам не спуститься по склонам на веревках?
   – За час, вместе с Ю? – Гигант покачал головой. – Лот не дурак – все рассчитал. Если он взорвет вершину, нас попросту сметет лавинами.
   – М-да… Лифт тоже отпадает. Похоже, вас здесь прочно заперли, а?
   – Пожалуй, все-таки придется отдать Ю, – нехотя признал Горн.
   – Этому трупоеду? – вскинулся Эрик. – Прошу тебя, Горн!..
   – Ты хочешь, чтобы он взорвал ее вместе с нами? А если у девочки на сей счет иное мнение?.. По крайней мере, так у нас появляется шанс.
   – Лот не даст нам этого шанса.
   – Лот не все знает, – хмыкнул гигант. – Я провожу малышку вниз.
   – Но он уже видел тебя в деле и встретит молниями.
   – И все ж я попробую.
   – Вот что, молодые люди, – неожиданно вмешался Олт. – Если уж вы настроены столь решительно…
   – Ну, говорите!
   – Там внизу, в лабораториях, может, сохранилось кое-что… Вы не помните, Горн, тот всплеск интереса к воздухоплаванию, который предшествовал моему низложению? Конечно, Ун наверняка прекратил все работы в этом направлении, однако вряд ли стал уничтожать то, что уже было сделано.
   – Выходит, там, внизу… – пробормотал гигант. – То есть вы хотели испытать его именно здесь?
   – Угадали. Шансов, разумеется, ничтожно мало, и все же это реальней, чем пробиваться через весь Замок.
   – Пошли, – сказал Горн, распрямляясь.
   – Только без меня, прошу вас, – отказался Олт, поднимая вялую кисть. – С меня приключений довольно, лучше уж тихо-мирно взорваться.
   – Олт, старина, я признателен вам за подсказку, – заговорил гигант угрожающе, – но если вы немедленно не подниметесь…
   – Думаете, вы меня удивили? – Старик с трудом выбрался из кресла. – Давно уже я не рассчитываю на человеческую благодарность.
   Стражи привычно подхватили Олта под локти и почти поволокли – сначала по коридору, затем вниз по лестнице, следом за неутомимой и легконогой Ю, кажется, научившейся понимать Горна с полуслова.
   Гараж (или что это было?) оказался узким и длинным словно тоннель – Эрик и не предполагал, что в этом каменном столбе можно размахнуться настолько. Ближний его конец занимала странная стреловидная машина на колесах. Из-под колес в далекую глухую стену уводили идеально прямые рельсы.
   – Нет, все-таки это безумие! – воскликнул Олт и ткнул рукой вдаль. – Имейте в виду, если вы нечаянно раздвинете вон те ворота, мы задохнемся.
   – Ну, не сразу, – успокоил его Горн. – И не все.
   – Ну да, только я, верно?.. Какой пустяк!
   Ухмыляясь, гигант сдвинул колпак аппарата и заглянул в тесную кабину. Кресла были предусмотрены лишь для двоих, но за спинками помещалось нечто вроде багажника, куда удалось бы впихнуть еще нескольких.
   – Как с ней управляться, Олт, хоть помните? – спросил Горн. – А она точно летает, вы уверены?
   – Скорее планирует. Платформа лишь разгоняет, а летит уже то, что сверху… Если, конечно, полетит.
   – Это судьба, старина. – Горн неторопливо забрался внутрь. – Похоже, вам на роду написано разбиться.
   – Все же хотите меня туда засунуть? – безнадежно спросил Олт. – Тогда хотя бы усыпите до старта.
   – Это – пожалуйста.
   Распахнув передний шкафчик, Горн порылся в отделениях и хмыкнул:
   – Смотрите-ка, даже инструкция есть! Специально для самоубийц.
   – Наверно, сюда свалили всю документацию, когда чистили сектор, – предположил старик. – Что-нибудь понимаете?
   – В железках я дока, – рассеянно отозвался исполин, шурша страницами и, Эрик это уже знал, стремительно обучаясь. – Будьте покойны, лучшего водителя вам не найти.
   – Мне-то что? – пожал плечами Олт. – Я буду спать.
   – Ну, это потом. А пока поводите парня по лабораториям – пусть он отберет для нас что получше. Через двадцать минут жду обратно.
   Экскурсия оказалась недолгой, зато содержательной. Полезного здесь впрямь отыскалось немало, и Эрику пришлось повозиться, упаковывая самое насущное в компактные узлы. Особенно хороши были латные скафандры – легкие, прочные, герметичные, с продуманной оснасткой, вплоть до встроенного в шлем фонаря. Эрик прихватил четыре комплекта, благо выбирать было из чего.
   Когда они вернулись в тоннель, пульт летательного аппарата уже вовсю мигал огоньками, словно радуясь, что о нем наконец вспомнили – после стольких лет томительного забвения.
   – Если б это не было бессмысленным, – задумчиво произнес Горн, – я вообразил бы, что сию птичку подбросили с целью угробить нас. – Он хмыкнул и распорядился, сопровождая слова жестом: – Ну, загружайтесь!
   – Что, уже? – поразился Эрик.
   – А чего ждать? До взрыва минут десять, к тому ж Лот может и поспешить.
   Уложив старика в багажник, Горн накрепко его привязал и вколол снотворного, как договаривались. Девушку он поместил рядом с собой, в кресло, а Эрик скрючился за их спинами.
   – Ты еще можешь остаться, – неожиданно предложил гигант, глядя вперед. – Лоту нужны такие слуги.
   Тигр молча мотнул головой.
   – Ну, ты выбрал, – сказал Горн, так и не оглянувшись.
   Он плотно прикрыл колпак, проверил герметичность. Откинувшись в кресле, негромко рассмеялся.
   – Что? – не понял Эрик.
   – Это будет славный финал! – пророкотал исполин. – Хотя и жаль – все-таки я рассчитывал на успех.
   Он утопил на пульте клавишу, и в дальнем конце тоннеля стали раздвигаться тяжелые створки. Вокруг засвистел ветер, выметая пыль и мусор в сияющую дыру.
   – Упрись спиной, – велел Горн и дал машине старт.
   Что-то будто взорвалось сзади – их бросило вперед, разгоняя с каждым мгновением. Стремительно надвинулся светящийся проем, и аппарат вырвался в небо.

2

   Это было упоительно!
   Они парили над миром, словно бы их закабаленные души наконец выплеснулись из тесных тел, и теперь, за порогом смерти, Стражей ожидал бесконечный счастливый полет, как и всякого умеренно грешившего огра. Над ними были сверкающее солнце и прозрачное небо, усыпанное бледными искрами, а внизу светились белизной горные хребты и вершины, выступая из рыхлой облачной массы, будто острова в океане.
   Несокрушимой глыбой Горн восседал за пультом, а руки его были точно стволы – тверды и покойны.
   – Ну, как? – спросил он, покосившись на Эрика. – Может, махнем на Второй Материк? Что нам теперь океан!
   Но тут внезапный порыв ветра швырнул машину вбок, угрожающе накренив, и выровнять ее Горну удалось не сразу.
   – Не-ет, – процедил он сквозь зубы, – на этой бабочке далеко не улетишь… Ну-ка, малыш, взгляни на Гору – пора.
   Эрик оглянулся – как раз вовремя, чтобы увидеть, как мощный взрыв разносит верхушку величественного столба на тысячи кусков.
   – Хотя бы в этом Лот честен, – проворчал исполин. – Вот так у нас теперь со святынями: запросто!..
   Аппарат снова бросило в сторону, опасно затрясло, но пальцы Горна замелькали над пультом едва ли не раньше, чем начался крен, и на сей раз устранили угрозу куда быстрей. Затем гигант вдруг сам заложил крутой вираж и направил машину к громадному отрогу, от вершины Замка полого спускавшемуся под облака.
   Чуть позже Эрик разглядел на заснеженном гребне вереницу темных точек, неторопливо ползущую вниз по склону. Точки надвигались с изумительной быстротой, разрастаясь в крепышей-латников и фигурки изящней, по глаза закутанные в меха. Некоторые, из самых могучих, уносили на своих спинах неподвижные тела – наверное, раненых родичей, а может, убитых вождей. У большинства остальных за плечами громоздились тюки, но кое-кто шагал налегке, словно бы сам едва спасся. Публика оказалась на диво разношерстной, хватало тут и детей.
   – Смотри, Тигр, – кивком показал Горн. – Это ошметки Избранных семейств, уцелевшие после недавней резни. А вон и Бур, Глава Медведей!.. Не засиделись в здешних катакомбах.
   Кренясь, аппарат скользнул над головами чистокровок. Те ошарашенно вскидывали лица, грозили вслед мечами, принимая его то ли за посланца ненавистного Лота, то ли за местное чудовище. К счастью, выстрелить не успел ни один. Вытянув вперед шею, Горн словно высматривал кого-то в толпе, затем удовлетворенно хмыкнул и отвернул машину в сторону.
   – Может, за это мне хоть что-нибудь простится, – пробормотал он. – Как думаешь, Эрик?
   Юноша молча пожал плечами, но Горн, похоже, и не нуждался в ответе. Вновь повернув, он нацелил аппарат меж двумя исполинскими хребтами, протянувшимися к самому горизонту.
   Лишь сейчас Эрик заметил, что они снижаются и довольно быстро. И чем ниже опускался стальной летун, тем неистовей становился ветер. Машина сотрясалась всем корпусом, устрашающе вибрировали боковые плоскости, а пальцы Горна превратились в марево над клавиатурой, ежесекундно устраняя новый крен. Вскоре к нему подключилась Ю, объединясь со здешним вычислителем, – кажется, впервые она проявила инициативу.
   – Глянь, Эрик! – гигант мотнул подбородком вбок, где на испещренном трещинами отвесе юноше почудились громадные щупальца. Но промелькнули они в один миг, словно впрямь были кошмарным видением.
   – Одна из прелестей Огранды, – пояснил Горн. – Пещерный спрут – прародитель Уна, Дэва, прочих.
   Они врезались в облака с такой скоростью, что Тигр удивился, не ощутив удара. Хотя затрясло их еще сильней. И вокруг сразу стало сумеречно, тускло. Мимо проносились обрывки белесого пара, а Эрик все ждал, что впереди, из тумана, возникнет каменная стена и они со всего разгона вмажутся в нее. Однако стена не появлялась – наверное, потому, что Горн стал снижать машину между горными кряжами и пока ухитрялся выдерживать направление. Зато пару раз по ним садануло молнией. Обошлось без последствий – то ли аппарат рассчитывали на такое, то ли просто везло.
   Наконец они вынырнули из туч, и Эрик увидел под собой, уже довольно близко, скалы и ущелья. Летун проносился над ними с той же замечательной, неправдоподобной быстротой, теперь почти не теряя высоты. Ветер по-прежнему мотал его, как игрушку, – он скрипел всеми стыками, но держался.
   – Пустяк остался: сесть, – заметил Горн невозмутимо. – Или не налетался еще?
   Они проскочили едва приметную дорогу, по которой ползла колонна машин – чьих, Эрик не разглядел. Чуть позже он увидел в стороне лагерь, довольно обширный, старательно укрепленный, но опять неясно чей. Затем под ними мелькнула извилистая лента реки, и Эрик подумал, что неплохо бы свалиться в воду – все ж таки мягче…
   Вздохнув, он посмотрел на Ю. Здесь, вплотную к земле, ветер стал поспокойней, и девушка уже не вмешивалась в управление. Лишь озиралась по сторонам, широко раскрыв глаза, – что означало у нее высшую степень интереса.
   А поверхность все ближе.
   – Ну, держись! – сказал Горн.
   Тотчас юноша присел на пол и напрягся, растопырясь между задней стенкой и креслами. Корма аппарата вдруг просела, и Эрик испугался, что сейчас они опрокинутся на колпак. Скорость быстро падала, а вместе с ней уменьшалась высота. Вот до земли уже десять локтей… пять… два…
   Машина заскрежетала брюхом по камням, наверняка раздирая его в клочья. Эрика швырнуло вперед, головой о кресло, затем мотнуло в сторону. Днище вдруг запрокинулось, и юноша въехал шлемом в колпак. В глазах потемнело, хотя лишь на секунду. Машина тяжело осела, и теперь по Эрику ударил пол. Но на этом все и кончилось.
   Накренясь, аппарат лежал на твердом камне, а они, все четверо, были живы – первые люди, испытавшие полет до своей смерти. Настоящий полет, не падение.
   – И чего было бояться? – заговорил Горн, высвобождаясь из ремней. – Хотя, если б мы угодили под Вздох… Слушай, малыш, а где бы нам подзаправиться?
   Эрик с облегчением рассмеялся: верзила верен себе… впрочем, как и всегда. Только теперь Тигр окончательно поверил в спасение. Вот так-то, самозванный правитель Лот, вождь всех имперцев!.. Съел?
   – А ты хоть знаешь, куда мы шлепнулись? – спросил Горн, озираясь. – Это же склон Благодатной.
   – И что?
   – Так ты не слышал о ней? Ну, парень!.. А ведь, как говорят, именно отсюда произошли огры. Будто бы это и есть настоящая, первородная Гора, а тот Замок, из которого мы драпанули сейчас, подсунут толпе для простоты и пущего эффекта… Действительно, внутри здешней громады имеются катакомбы – не столь разветвленные, как в Замке, зато куда более древние. В одной из легенд даже упоминалось, что как раз тут находится вход в Подземелье. – Горн ухмыльнулся и заключил: – А главное, Благодатная едва не единственный в Огранде пик, пригодный для установки ВÊ.
   Разорви меня Ветер! – поразился Эрик. Оказывается, этот немыслимый человек еще и выбирал место для посадки.
   – Пора бы очухаться Олту, – заметил гигант, оборачивась. – А?
   – Вы льстите себе, – раздался из багажника дребезжаший голос, – если полагаете, что при таком приземлении можно было не проснуться.
   – Олт, вы много потеряли, – повернул голову и Тигр. – Такие впечатления!..
   – Благодарю, у меня этих впечатлений на три жизни хватит, – отмахнулся старик. – Лучше бы прихватили с собой Уна – вот кому было б не вредно узнать, чего он лишил себя и других. За десять лет мы могли продвинуться настолько!.. А вы, юноша, все твердите: огр, огр, – вот вам и огр: полное отсутствие воображения! Это даже по их географии заметно, одни названия чего стоят – Империя, Столица, Подземная Река, Горный Замок… Послушайте, – вдруг закричал он возмущенно, – да развяжите меня наконец!
   Возбужденно посмеиваясь, Эрик распаковал старика, а тот все бормотал:
   – Никто не верил, никто!.. Я и сам не верил.
   По перекошенному полу он с кряхтением перебрался в кабину и прильнул к колпаку, с любопытством озирая окрестности. Вокруг снова стало сумеречно, мрачно, пасмурно, зато крутизна склонов убавилась намного, и Олту, похоже, это грело душу.
   – А вы слышали, – злорадно сообщил Тигр, – Горн задумал новое восхождение.
   – Что? – встрепенулся старик. – Опять?.. Да сколько можно!
   – Не сразу, старина, не сразу, – успокоил Горн. – Вы еще успеете отдышаться.
   – Я вас категорически предупреждаю: на второй подъем меня просто не хватит!
   – Повторяетесь, Олт. Вы крепче, чем кажетесь. Вы еще нас переживете – меня, во всяком случае.
   – Кто же виноват, что вы лишь тем и озабочены, как понадежней свернуть себе шею?
   – Ладно, Олт, лучше расскажите, что вам известно о Благодатной, – предложил гигант. – Не могли же вы пропустить такие роскошные развалины?
   – Конечно, я бывал там пару раз. Да только когда это было!..
   – Но хоть что-то помните?
   – Я попытаюсь вспомнить, если это важно.
   – Попытайтесь, Олт, попытайтесь. Пора вам начинать отрабатывать свой хлеб.
   – Вот как? – сразу ощетинился старик. – А кто, собственно, вытащил вас из западни?
   – Конечно, вы, Олт, – кто же еще? – усмехаясь, подтвердил Горн. – Вы наш спаситель, только на вас все и держится.
   – Эй, – внезапно спохватился Олт, – так мы что ж, вблизи Благодатной?
   – Именно.
   Гигант раздвинул колпак и поднялся.
   – Как хотите, а без жратвы я загибаюсь, – сказал он. – Пойду подстрелю что-нибудь.

3

   – Кажется, наш неугомонный предводитель опять что-то задумал, – проговорил Олт, нервно зевая. – На что он надеется, как думаете?
   – Спросите об этом у Ю, – сухо отозвался Тигр.
   – Он прав: ВК вполне могли перебазировать сюда, – продолжал старик задумчиво. – И я не представляю, кто бы мог устроить такое, кроме Хранителей. Но почему даже Ун не знает?.. Очень все это странно, вы не находите?
   – Между прочим, Хранители пропали из Столицы как раз за день до мятежа, – вспомнил Эрик. – Вместе с Псами. Это случайность?
   – Скорее совпадение. Они могли испугаться разоблачений перебежчика Лота. Хранители ведь давно благоволили к прайду Львов.
   – Выходит, им было чего бояться. – Юноша оживился. – Послушайте, Олт, а не захотелось ли абсолютной власти еще и этим?
   – Кому – Хранителям? – усмехнулся старик. – На что им светская власть? Они иначе устроены, эти бесполые. Скорее уж они помогают Тору. Могучий сей пень давно мечтал повернуть время вспять, и может, теперь ему это удастся. – Олт снова огляделся и вздохнул: – Ну что за угрюмые места! Похоже, никогда мне отсюда не выбраться. А если наш ненормальный вздумает забраться внутрь…
   – Что сделали вы с моим отцом? – внезапно рявкнул Тигр. – Отвечайте, Олт!
   Вздрогнув, тот отшатнулся.
   – Что называется, застигли врасплох, – пробормотал он, растерянно моргая. – К чему эти приемы, любезный Эрик? Я ведь не собираюсь ничего скрывать.
   – Вы казнили его? – хлестнул юноша снова. – Ну, говорите!
   – Казнить – к чему? В нашем славном государстве существуют и менее радикальные способы убеждения. Я просто лишил вашего отца инициативы, поскольку не смог расположить его к себе. Ох, уж эта родовая знать – гордецы!
   – Значит, вы его…
   – Ну да, я отправил Кира на одну из дальних плантаций – слегка загрузить свои здоровенные мускулы, подышать свежим воздухом, поразмыслить без помех. Но вернуть не успел: дошла очередь и до меня… Только не воображайте, Эрик, будто я решил к вам подольститься, – добавил Олт. – Мне в самом деле нравился ваш отец. Он умел мыслить широко и был решительней меня – наверное, поэтому его так опасались Хранители. Если бы Кир все-таки пришел к власти, обуздать его стало бы куда трудней.
   – Да что вы всё на Хранителей валите? – возмутился Эрик. – Можно подумать, у них есть сила!..
   – Вы не понимаете, юноша: знания – могучая штука. У Хранителей самая разветвленная сеть информаторов, они веками ее совершенствовали. Именно бесполые лучше других представляют, что творится в Империи, и в любой миг могут стравить своих врагов, ибо всегда точно знают, куда бить. А хотите узнать правду? Я прохлопал бы заговор Тигров, если бы Хранители не выдали их с потрохами. И судьбой Кира после моей отставки распорядились они же. Но вот куда его отправили, что с ним… – Старик развел руками. – Я действительно не знаю, Эрик, поверьте!
   Тигр отвернулся. Не могли же они сговориться, угрюмо подумал он. Да и когда? Значит, все верно. Ах, если б со мной был Дан!..
   Неожиданно к нему обратилась Ю, напоминая, что ее давно пора мыть, не говоря о прочем. Эрик вздохнул.
   – Придется потерпеть, моя госпожа, – ответил он виновато. – Видите: здесь даже душа нет… Вам не холодно?
   Эрик укрыл ее плащом, и на этот раз девушка не отвергла заботу. Пересев в кресло водителя, он вынул из шлемного паза подаренный Горном приемник, подключил к здешнему пульту. Эрик не рассчитывал на много, но почти сразу наткнулся на чье-то писклявое бормотание. Подняв брови, он чуть сдвинул настройку, и новый голос принялся простуженно хрипеть из динамика. И опять Эрик не понял ни слова.
   Эфир оказался насыщенным голосами, и большинство из них говорило не по-огрски. Впрочем, знакомой речи тоже хватало: обеспокоенно перекликались осколки имперского войска, рассеянные по ущельям и долинам; рыскали в поисках добычи мобильные своры шатунов, уворачиваясь от столкновений с отрядами кэнтов, прочесывавших окрестности непонятно зачем; безжизненно звучали команды на диалекте загорских Истинных. У Эрика голова пошла кругом, настолько это отличалось от привычного унылого треска по всем частотам.
   – А вы поищите Львов или Псов, – посоветовал Олт, с любопытством наблюдая за ним. – Сейчас важнее они.
   – Послушайте, откуда здесь столько иноязычных? – удивился Тигр. – Не могу же я слышать всю Империю!
   – Что, на самом деле много?
   – Не то слово!..
   – Вот вам хваленная наша секретность: похоже, главная тайна Империи стала уже достоянием всех. Зато рядовые подданые узна ют обо всем последними.
   Эрик различил мягкую речь иберийцев, живо напомнившую ему ту славную девчушку, Тину, с которой его так некстати сорвали в ночь мятежа. Отрывистые, лающие фразы принадлежали скорее всего туземцам Загорья, набранным в дружины озерных царьков. Были еще какие-то щебечущие голоса и совсем уже странные звуки: тягучие, шипящие, – про них можно было лишь гадать.
   – По-моему, лучше нам не высовываться, – заметил Олт. – Уж очень мы уязвимы сейчас – подходи, бери…
   – Подавятся, – ответил Тигр, снова вставляя приемник в шлем.
   – Кто меня беспокоит теперь, так это загорцы – все равно: Истинные ли, туземцы, – со вздохом сказал старик. – Впрочем, Истинные все ж опасней – во всяком случае, для нас… Вы никогда с ними не сталкивались?
   – С загорцами? Впрямую – нет. Кстати, почему они так похожи, Олт? Будто слепки с одного оригинала.
   Изумленно моргнув, тот откликнулся:
   – На этот раз вы угодили в точку, мой юный Тигр, не странно ли? А ведь вы еще не видели представителей царской линии – вот где поразительное сходство!
   – Так вы знаете, в чем дело?
   – Прежде всего в их женщинах – да-да, Эрик, не удивляйтесь! Как известно, Всемогущие Духи выплавили в своем горниле, Огранде, занятнейшие существа, непохожие на остальных жителей материка, – а уж загорцы переплюнули всех по части оригинальности. Их женщины устроены так, что перестраиваются под своего первого мужчину, с абсолютной точностью воспроизводя его в совместном плоде и ничего не добавляя от себя. Затем они уже не меняются, исключая немногих ведьм, и все последующие дети как бы продолжают двоих отцов – без матери. Женщина у загорцев лишь вынашивает плод, и горе ей, если она не сохранит себя до замужества! Но самое забавное, что Глава в каждом из загорских родов владеет правом первенца в отношении своих младших, и точно так же повязаны Главы со своим царем.
   – Кошмар! – вырвалось у Эрика.
   – Зато насколько это их сплачивает, вообразите! – живо возразил Олт. – А ведь их всегда было куда меньше, чем снежных огров, и не видать бы им Загорья с вашими-то раздорами… Но главное даже не в этом. – Несколько секунд старик помолчал, видимо, в ожидании вопросов, но первым не выдержал сам: – Два этих факта, странный механизм наследственности и право на первенца, – в соединении с обычной нашей начальственной пирамидой и привычкой Истинных к гаремам – наделили загорцев удивительными возможностями. Суть в том, что все копии оказались накрепко связаны некими энергетическими каналами, и немалая доля жизненной силы, накопленной каждым из двойников, передается вверх по цепочке: от младшего брата к старшему, от сына к отцу, – пока не сходятся на патриархе. А самые разветвленные корни оказываются, конечно, у загорского царя, и недаром перед ним так трепещут подданные!
   – Жизненная сила, – повторил Эрик задумчиво. – Откуда они ее берут, на что расходуют… А правду говорят, будто загорский царь бессмертен?
   – Зажился-то он порядочно и выглядит на удивление, – подтвердил Олт. – Только вот к чему бессмертному потомство? А ведь он взошел на трон лет двадцать назад и тогда же, как водится, нашлепал родовым Главам, сводным своим братьям, не менее сотни первенцев, прибавив тех к пирамиде, уже выстроенной им в царском роду Шершней. А старший из первенцев рода автоматически становится наследником Главы. Улавливаете систему?
   – Помнится, родов в Загорье всего с десяток? – произнес Тигр. – Стало быть, у каждого наследника примерно столько же разноутробных братьев-двойняшек… Интересно, а чем заняты они?
   – Со временем, когда наследник станет Главой, они составят Совет рода, а пока у него на подхвате. Между прочим, прав на потомство братья не имеют, да и вообще живут аскетами. Чем-то они даже напоминают Хранителей, хотя служат не Ю, а своему царю. И рвения у них, говорят, не в пример больше – куда там нашим бесполым!..
   – Лучше бы этих бедняг кастрировали, – пробормотал Эрик.
   – В чем дело, любезный Тигр? – осведомился Олт, вскинув брови. – Пусть служат, кому хотят, – вы же не фанатик.
   – А если свое рвение они направят против нас, вы подумали?
   – Еще бы! Почему, по-вашему, я так их опасаюсь?
   – По крайней мере, если дело дойдет до мечей…
   С сомнением старик покачал головой.
   – Должен предупредить вас, Эрик, – сказал он. – Загорцы вообще противники опасные, а царские двойняшки еще и подвержены приступам «священного безумия», якобы утраивающего силы. Я даже подозреваю, что провоцируют эти приступы они сами, причем в любой момент.
   – Нечто вроде боевого неистовства? – заинтересовался Тигр. – Тем занятнее будет испытать их на прочность!
   – А вам не кажется это безрассудным?
   – Как будто я собираюсь их сюда звать! – сказал Эрик, предупредительно распахивая колпак. – Тем более, напрашиваться в гости…
   Горн уже возвращался, победно потрясая тушкой козленка. Просунув голову в кабину, скомандовал:
   – Собирайтесь, живо! Неподалеку я присмотрел укромную пещерку.
   – Может, сперва поедим? – спросил Эрик.
   Гигант сожалеюще хмыкнул:
   – Не дадут. Через полчаса тут будут минимум три группы… а может, и еще кое-кто.
   – У вас мания говорить загадками, – пробурчал Олт, первым выбираясь из машины. – Куда идти-то?
   Показав направление, Горн принял от юноши завернутую в плащ богиню, затем тюки со снаряжением. Оглядевшись напоследок, Эрик со вздохом сожаления оставил кабину, подхватил с камня тюк и поспешил за товарищами.
   – Плохие новости, малыш, – произнес Горн, едва тот поравнялся с ним. – Наш приятель Лот остатками Избранных утвержден новым императором и, кажется, уже договорился с Лидерами. Напрасно я не пришиб его!
   – Снюхался с Грязью, – брезгливо процедил Тигр. – Дальше ехать некуда.
   И тут же получил по носу.
   – Э, парень, нам ли привередничать! – засмеялся гигант. – Ты уже забыл?
   – Лот пошел на это добровольно, – сдерживаясь, возразил Эрик. – Чувствуешь разницу?
   – Общая цель сплачивает, – сказал Горн. – И общий враг у них теперь есть: Тор. Будет дело!
   – Послушай, а что это за слет народов в Огранде?
   – Ага, заметил, – хмыкнул гигант. – Налетели, стервятники, почуяли запах власти… Между прочим, злосчастный Ун все же выбрался тогда, вместе с Коридагом. Правда, тот затем прирезал его… если не врет. С Лотом-то кэнтам сподручней вести дела – на лету схватывает, не то что тугодум Ун. Впрочем, и Коридаг не дурак, а значит, мог придержать Уна про запас. И сидит сейчас наш толстяк в каменном мешке, сосет корочку и вспоминает обильные свои пиры…
   – Эй, посмотрите! – вдруг закричал впереди Олт, показывая на кусты. – Вам не хватало впечатлений?
   Прибавив шагу, Стражи нагнали старика, остановились рядом. Глазам открылась неглубокая лощина, очень удобная для засады. И, видимо, совсем недавно тут поджидал кого-то отряд шатунов. Однако противник оказался проворней и постарался на славу. Теперь от банды остались только изувеченные трупы, разваленные страшными ударами вместе с латами. Машины, если они и были, исчезли.
   – Клянусь Подземельем, – сказал Тигр негромко, – вот славные рубаки!
   – Не разделяю вашего восторга, юноша, – проворчал рядом Олт. – А если они вернутся, вы подумали?
   – Собственно, кто?
   – Это же Невидимки, разве не поняли? – Старик покосился на Горна. – Не хватало и с ними встретиться!..
   Невольно Эрик придвинулся к богине, равнодушно созерцавшей кровавую картину, положил ладонь на рукоять лучемета. Дались старику эти Невидимки! Вообще, кто они такие, в конце-то концов? Одни говорят, будто Невидимки – порождение Подземелья и слуги Хозяина недр, если не самого дьявола. Другие, наоборот, считают их посланцами Безымянных, карающими грешников и еретиков. По третьей версии, Невидимки сродни пластунам, только куда опасней, и так же, как те, выбираются из смрадных болот юга, разбредаясь по Империи. А что верно? Никто не знает.
   – Налюбовались? – спросил Горн. – Пошли, пока не стемнело.
   Они уже поднялись по склону довольно высоко, когда из-за холмов появилось с десяток "пауков. Недолго потоптались, на рысях устремились к летательному аппарату и окружили его плотным кольцом. Затем из колпаков полезли мохнатые личности, загалдели, теснясь вокруг кабины.
   – Сейчас смотрите внимательно, – сказал гигант.
   Из ущелья вырвалась шестерка «жуков» и сомкнутым строем ринулась на мохнатых, сыпля молниями. Несколько «пауков» запылало сразу, остальные бросились врассыпную, предоставив пешим в панике метаться вокруг летуна.
   «Жуки» разделились, каждый выбрав по жертве, и через минуту большинство улепетывающих машин превратились в дымные факелы. Некоторое время «жуки» еще покрутились по долине, расстреливая бестолково суетящихся мохначей, затем деловито подожгли брошенный аппарат и снова исчезли в ущелье.
   – Идиоты! – пробормотал Олт. – Планер-то зачем?
   Чуть погодя из-за камней опасливо выбрались два уцелевших «паука». Приблизясь к месту расправы, они подобрали немногих живых и торопливо ретировались.
   В сгущавшейся темноте празднично полыхали заженные «жуками» костры и среди них единственный на всю Империю летательный аппарат, творение дерзких выдумщиков, пытавшихся подарить людям небо. Где-то они сейчас?
   – Но ведь это было? – внезапно спросил Олт. – Ведь это было, Эрик, правда же?.. Иначе как бы мы попали сюда?
   Со скорбным вздохом он поднялся с камня и побрел вверх по тропе, спотыкаясь через шаг. Как ни глупо, но Эрик ощутил жалость к старику. Действительно, к чему было уничтожать такую машину?
   – Умелые ребята, верно? – негромко сказал Горн. – А как они почитают Ю!..
   – Кто это, Горн? – спросил юноша. – Это не их видели мы на тракте?
   Усмехаясь, гигант покачал головой.
   – Загорские разборки, – пояснил он. – Однако искать они могли нас. Говорю же: ушлые парни.
   – Но ведь загорцы всегда клялись, будто не нуждаются в Ю.
   – Скажи еще: божились, – хмыкнул Горн. – Как можно верить безбожникам, что ты?.. Превыше богов и самой чести для них польза. Этим они оправдывают все.
   – Старина, ты ли это? – изумился Тигр. – С каких пор ты заделался верующим?
   – А может, пока что я лишь ищу бога, – насмешливо ответил гигант и кивнул на Ю. – Ты-то вон уже нашел!..
   Улыбнувшись, Эрик осторожно взял богиню за руку.
   – Что ж, – произнес Горн, – придется начинать все сначала.
   Он закинул тюк за плечи и пружинисто зашагал следом за Олтом.

1

   Ущелье постепенно сужалось книзу, превращаясь в тесную, загроможденную валунами щель, через которую не протиснулся бы ни один вездеход, даже самый крохотный. По каменистому дну струился мелкий ручей.
   Между стенами ущелья, локтях в десяти от дна, заклинило «единорог». Непонятно было, кому принадлежал он и зачем забрался так высоко, но, судя по следам на камне, водитель им управлял умелый и хладнокровный, а потому тормозил стальными лапами до последнего, так что падение почти не повредило могучую машину. Правда, выбраться отсюда оказалось уже невозможно. А может, плохо старались.
   Включив Защиту, Горн выбрался из кабины и в ожидании гостей уселся на краю платформы, легонько болтая ногами.
   Вскоре отряд показался. Впереди, как и положено, ехал Вождь – на кряжистом кроге, завешанном природной броней, усеянном внушительными шипами. За ним, в два ряда, следовали латники – крепкие, ладные ребята, один к одному. Ездовой ящер грузно вышагивал на могучих задних лапах, балансируя толстым хвостом, и судя по всему, выдрессирован был отлично. Прямо живая картинка из седой старины!..
   Насмешливо хмыкнув, Горн оттолкнулся и спрыгнул на тропу, заступая отряду путь. Сейчас же в него полыхнуло несколько молний, но Защита «единорога» легко поглотила заряды. Тогда вперед выскочили двое рослых крепышей и с натугой метнули дротики – не придумали ничего умней. Горн парировал их с оскорбительной небрежностью и снова застыл в ожидании, не потрудившись даже вынуть мечи.
   Вождь властно вскинул руку, останавливая колонну, и уже в одиночку подъехал вплотную. С головы до ног его покрывали великолепные доспехи, лицо скрывалось за темным забралом, но ошибиться было невозможно.
   – Вот мы и встретились, Нора, – с улыбкой произнес Горн. – Как же мне недоставало тебя!..
   Латы были тщательно выгнуты по ее крутым формам, но теперь это мало походило на приглашение – проще уж распотрошить черепаху.
   – Я тоже тебя вспоминала, – холодно откликнулась женщина, убирая с лица щиток. – Хотя и по другому поводу.
   Горн беспечно рассмеялся:
   – Короткая же у тебя память, мое сокровище, – если ты забыла о главном.
   Едва приметным жестом он показал, что считает главным в их отношениях, и глаза у Норы сузились.
   – Уходи, – велела она. – Убирайся!
   Зверь флегматично взирал на человека бесцветными, завешенными роговыми пластинами глазами. Однако Горн знал, как легко наливаются они бешенством, и тогда остановить эту махину непросто.
   – Прежде поговорим, – возразил он.
   – О чем? Ты же предал нас!.. Чего стоят твои обещания?!
   – Значит, это не вы меня бросили? – удивился Горн. – Интересный поворот… Тогда для кого я привел сюда Ю?
   – Лжец! – гневно выкрикнула женщина. – Думаешь, я снова попадусь?
   Горн поморщился.
   – Ты б снизошла ко мне, – предложил он. – Не пришлось бы надсаживать горло.
   – Я не настолько глупа!..
   – Радость моя, я не воюю с женщинами, – сообщил Горн. – Как правило, я даже не беру их силой… Спускайся же!
   Прекрасная наездница молча покачала головой.
   – В конце концов, я мог пожечь вас из машины, – добавил он. – Разве нет?
   Загадочно усмехнувшись, Нора стукнула кованым кулаком по темени ящера, и тот послушно осел на четвереньки. Перебросив ногу через его голову, женщина легко спрыгнула на камень. Вот она и рядом – лишь руку протяни.
   – Так ты теперь Вождь? – со смешком поинтересовался Горн. – Совсем Тор обнищал.
   – Я Вождь по праву! – снова вспыхнула Нора. – Это древняя традиция, Горн, и не тебе над ней смеяться!..
   – Может быть, милая, но когда смотрю на все это железо, я думаю больше о том, как оно снимается.
   – Хватит, Горн!.. Не за этим же ты свалился на наши головы?
   – А если я пришел за тобой? – серьезно спросил он.
   – Ты сумасшедший, да?
   – Наверное. Во всяком случае, не ты первая это замечаешь.
   – Ладно, что ты хотел сказать мне?
   – Словам ты не веришь, – ответил Горн. – Пойдем, покажу тебе Ю.
   – Что, прямо сейчас? – Женщина нервно рассмеялась. – Точно – ты сошел с ума!.. По-твоему, у меня нет других дел?
   – Ладно, перенесем. – Гигант надвинулся на нее и зашептал настойчиво, жарко, почти касаясь губами щеки: – Назначь время, Нора, – время и место. Ты же хочешь, я вижу. Вспомни, как замечательно нам было!..
   – Горн, прекрати, – с досадой сказала Львица, отстраняясь. – Безумец! Другого времени не нашел?
   Горн крепко взял ее за плечи.
   – Ну хорошо, хорошо! – закричала она, вырываясь. – Разорви тебя Ветер!.. Если тебе есть что сказать, подходи через пять часов к главному входу.
   – Милая, может, я псих – но ведь не идиот же? – усмехнулся Горн. – Встретимся на нейтральной почве.
   – Тогда жди меня здесь, у машины. Я скоро вернусь.
   – А почему бы мне не прогуляться с вами?
   – Нет уж, без тебя как-то спокойней… Всё, мне пора!
   Горн смотрел на ее металлические остроконечные груди и представлял их живыми, трепещущими, набухшими от его ласк. Взгляд скользнул ниже, где под железом таилось сокровенное, тоже грезящееся ему налитым, распахнутым. Стоило бежать от рабства, чтоб угодить в этот сладкий плен. Хотя… такой ли уж сладкий?
   – Горн, ты слышишь? – позвала Нора. – Я ухожу.
   – Все понял, моя радость.
   Он чмокнул женщину в тугие сердитые губы и ступил на склоненную голову крога. Пробуждаясь, тот с ревом вскинулся, подбросив Горна к самому вездеходу. Махнув Норе на прощание, гигант нырнул в люк.
   Успокоив оскорбленного зверя, воительница снова взобралась в седло, посигналила своим, и отряд Львов продолжил путь. Еще раньше Горн приметил под ее седлом объемистый предмет, но и теперь не смог его толком разглядеть. Видимо, что-то тяжелое и неделимое, раз для перевозки потребовался крог.
   Хвост колонны исчез за поворотом, и Горн прикрыл глаза, мучительно оскалясь. Клянусь Подземельем, это невыносимо!.. Что же уморит меня раньше: голод или похоть? Проклятье, она сводит меня с ума!
   Горн снова посмотрел на скалу, за которой скрылась Нора. Идти за ней, скорее всего, не следовало, но не идти он не мог. Вселившийся в него демон требовал дани, и возражать было без толку – этот малый не останавливается на полпути. Уж наверное, тот его приятель, что живет в Норе (если еще живет), окажется сговорчивей, и позволит нашей красавице сперва до отвала ублажить плоть, а затем исполнить долг перед прайдом, сдав Горна, теплого и разморенного, мстительным родичам. Только надолго ли хватит и ее сытости?
   Снова проснулся аппетит. Живо подметя то немногое, что еще оставалось в «единороге», Горн взмыл по стене к узенькому карнизу, тянувшемуся высоко над ручьем, и побежал за отрядом, прыгая через провалы. Но настиг его уже возле выхода из ущелья – эти ребята умели ходить.
   С высоты карниза Горн увидел и цель их похода: большой, основательно укрепленный лагерь с расставленными по периметру машинами. Кажется, это снова были «пауки», и скопилось их тут немало – куда больше, чем Львов в отряде. А в каждой кабине сидело по дозорному: загорцы уже научились быть осторожными в Огранде.
   Развернувшись в цепь, Львы охватили лагерь полукругом и двинулись на него, особенно не скрываясь. Однако! – удивился Горн. На психов они не похожи, значит… Он бросил взгляд на свой лучемет и присвистнул: индикатор погас. Так вот что за штуковину вез на себе крог! Эта игрушка куда мощней любого стационарного Щита. Какой же у него радиус действия?
   Поглядывая на индикатор, Горн стал пятиться и отступал долго, прежде чем огонек вспыхнул снова. Ай да Хранители!
   Горн поспешил обратно, на свой наблюдательный пункт. Но тут же, передумав, скользнул по стене вниз и одним стремительным броском достиг скалы, торчавшей громадным каменным пальцем возле самого лагеря.
   Опасность наконец заметили, в машинах засуетились люди. Напрасны были их старания: не ожил ни один механизм, не вспыхнуло ни единой молнии. В панике загорцы выскакивали наружу, размахивая топорами на длинных рукоятях, – неповоротливые приземистые мохначи. И попадали под тяжелые мечи накатившихся Львов.
   Эти покрытые сталью молодцы наступали в четком строю, хладнокровно и методично, постепенно замыкая свою цепочку в кольцо. Верхом на своем чудище Нора лезла в самое пекло, крутясь в седле крохотным смерчем, гвоздила волнистым мечом направо и налево. И доставала, доставала косматых врагов почти с каждым ударом – сказывалась выучка прославленного Тора. Всюду ей сопутствовала четверка рослых латников, и Львята свое дело знали, оберегая Вождя со всем старанием. Лишь раз они зазевались – когда огромный мохнач прыгнул на Нору с «паука». Горн опередил его на мгновение, всадив в затылок стрелу. Тотчас Нора обернулась, но где ей было углядеть Горна среди камней!..
   Все же группа загорцев прорвала редкий Львиный строй и устремилась вниз по склону. Их не преследовали: хватало работы здесь. И далеко ли они уйдут по Огранде – без машин? А если даже доберутся – тем лучше, пусть и на других нагонят страх!.. В любом случае, у Тора стало на одного конкурента меньше. А был это, по-видимому, кто-то из озерных князей. Неясно только, действовал он на свой страх или с подачи Водяного царя. И если второе, то сколько еще у Водяного таких отрядов?
   Сражение стихало, и боевое неистовство Норы наконец пошло на спад – пока женщина не угомонилась вовсе, расслабленно поникнув в седле. Так вот на что она расходует свой пыл! – ухмыльнулся Горн. Лучше бы завела себе пару любовников – похоже, из этих Львят не отказался бы ни один… Впрочем, ей и так весело. Никаких тебе послеэффектов, угрызений. Круши, руби, убивай: ведь это не Львы, даже не огры… Интересно, а как бы Нора поступила со мной, узнай она правду?
   Горн соскочил со скалы и незаметно удалился в ущелье. Следовало еще подготовиться к встрече.

2

   Груженный двумя пластиковыми мешками, под завязку наполненными водой, Эрик уже подходил к пещере, когда разразился ливень, мгновенно обесценивший его старания. Это больше походило на обвал: струи хлестали, точно из бескрайнего чудовищного душа, разбиваясь о склон, и стекали сплошным потоком, на котором оскальзывались даже цепкие подошвы скафандра. Зато внутрь не проникало ни капли, хотя влаги вокруг было столько, будто юноша окунулся в озеро.
   Все-таки он доволок мешки до входа и, может, не зря, потому что ливень уже стихал. Предусмотрительно окликнув Олта, Эрик вступил в темноту, однако шлемный фонарь включать не стал. Шагов через пять он уткнулся в полог, а дальше пещера уже обрела жилой, даже уютный вид – Олт тоже не терял времени даром. Вокруг надувного стола притулились несколько надувных же кресел, рядом дожидалась своего часа торба с продуктами. В центре зала светился нагреватель, распространяя по пещере жар. Несколько ее ответвлений тоже отгородили пологами, устроив как бы отдельные комнатки.
   – Похоже, вы решили прогреться на неделю вперед, – заметил Эрик, опуская мешки на каменный пол.
   – Думаете, за неделю управимся? – с сомнением откликнулся Олт. – Пережить бы ее – и то… Ну что, приступаем к ужину?
   – А это, как Ю решит, – сказал юноша. – Чего ей хочется больше: ужина или ванны?
   – А вы хоть раз видели, чтобы она просила еды?
   – Тогда начинайте без нас.
   – Лучше я посторожу пока. Что-то мне неспокойно.
   – Тоже дело, – согласился Тигр.
   Прихватив лучемет и завернувшись в теплый плащ, старик убрался за внешний полог. А Эрик смог наконец пройти в глубь пещеры и наедине поприветствовать свое божество. Девушка безучастно восседала на пуфе, и непохоже было, что ее как-то побеспокоило отсутствие или возвращение Тигра. Что ж, значит, он плохо служит ей.
   Опустившись перед Ю на колени, юноша почтительно приложился к ее ладоням – сначала к одной, потом к другой. Непослушными пальцами он сложил несколько простых фраз, попросив Ю не слишком удаляться в своих размышлениях и быть готовой принять его услуги через пару минут. Затем поднялся, подхватив с пола оба мешка, и ушел за один из пологов, где, в глубине закутка, была присмотрена и вычищена до блеска округлая мелкая яма. Опорожнив мешки, Эрик наполнил яму почти до краев, после чего укрепил в стене лучемет, направив ослабленный луч в ванну. Пока вода нагревалась, юноша разделся до набедренной повязки, благо старый Олт, обрадовавшись случаю, протопил пещеру, точно дворцовую купальню.
   Выглянув из-за полога, Эрик поманил рукой богиню. Та откликнулась сейчас же, а когда она скользнула мимо, юноша, не удержавшись, слегка пришлепнул по ее продолговатым матовым ягодицам. И ничего не случилось.
   С готовностью девушка ступила в яму и сразу улеглась, с младенческой гибкостью сложив ноги по сторонам узкого туловища. Таким образом она уместилась в ванне целиком, выставив над поверхностью лишь юное строгое лицо. Эрик снова преклонил перед богиней колени, погрузив руки в воду. Ладони бережно легли на драгоценное тело и поползли, разминая упругую плоть. Как и всегда, Ю не возражала – даже закинула руки за голову и прогнулась, открывая Эрику доступ. И застыла, прикрыв глаза.
   Отмассировав гибкий стан, юноша переместился к ее ступням и долго ласкал эти крохотные нежнокожие создания. Затем его ладони перебрались на щиколотки и стали продвигаться по тонким сильным ногам – все выше, выше, постепенно замедляя ход, не решаясь на неслыханное кощунство. Наконец его пальцы, будто нечаянно, ткнулись в божественную промежность – раз, другой… Как когда-то, совсем в другом месте и уж вовсе не с этой девушкой, Эрик все настойчивей касался нежных складок, потихоньку раздвигая щель. Ю по-прежнему не шевелилась и даже глаз не открыла, только обмякла еще больше. Теперь Эрик был уже внутри нее, и снова ничего не произошло: Подземелье не разверзлось, Ветер не разорвал.
   Однако отважиться на следующий шаг оказалось не легче. Технику любовных игр Тигр изучил досконально и опыт накопил немалый – да только хватит ли этого для пробуждения божественной плоти? Неизвестно ведь, что происходит в загадочной голове Ю, и по лицу не разберешь. Но есть же другие признаки, и кажется, они начинают проступать…
   В нерешительности юноша оглянулся на занавеску. Олт сторожит на входе, а если вернется Горн, станут слышны голоса. И вряд ли они сунутся без спроса… Ну, что? Дерзнуть и умереть? Но разве ЭТО не стоит жизни!
   Свободной рукой Эрик тронул застежку, и повязка распалась надвое, соскользнув с его бедер. Впервые он предстал перед Ю совсем нагим – словно раб или бог. Но с ней, наверное, и можно быть лишь кем-то из этих двух. Подобно рабу, Тигр распростерся перед девушкой и принялся ласкать ее с бесстрашием бога. Постепенно чудесное тело оживало, наполняясь томлением и беспокойством, созвучными его безумию. Бессознательно Ю уже помогала ему движениями бедер, а ее маленькие лепестки набухли и порозовели от крови.
   Мало-помалу Эрик стал наползать на Божественную, с опаской поглядывая на ее неподвижное лицо, из строгого сделавшееся суровым. Клянусь Горой, убеждал он себя, теперь у Ю достанет места, ей не будет ни больно, ни даже туго. Она готова, или я ничего не понимаю. Ее цветок раскрылся наконец!..
   Внезапно сбоку повеяло кислым. Эрик рывком повернул голову и оцепенел. На фоне занавески обрисовывались три кряжистые фигуры. Они стояли недвижимо, грозно, обвешанные тяжелыми доспехами, возникшие словно из воздуха, – Невидимки, посланники Всемогущих Духов. Вот и настиг Тигра праведный гнев Безымянных!
   Один из Невидимок – центральный, самый могучий – вдруг шевельнулся и пророкотал на странном, диком, но несомненно огрском наречии:
   – Девчонка тоща – беру себе. Парень хорош – дарю вам, вместе со стариком.
   Значит, накажут и Ю? – сообразил Эрик. За что? Тут лишь моя вина!
   Невидимки разом шагнули вперед, и Тигр очнулся, стряхивая оцепенение. Ну уж нет, за свою богиню я буду биться даже с Безымянными. Слышите? Плевать мне на вас!..
   Он стал отодвигать согрешившую руку, но Ю, так и не открывшая глаз, неожиданно стиснула бедра, поймав ее, точно в капкан. На секунду Эрик застыл, не решаясь перечить, и тут его схватили жесткие лапы Невидимок, рывком подняли и потащили прочь, голого, беспомощного. Оглянувшись, Эрик увидел, как их предводитель встал прямо над ванной, широко расставя толстые ноги и с ухмылкой оглядывая богиню.
   – Видишь, дуреха? – гулко спросил он, раздвигая паховые латы. – На таком суку ты еще не качалась. Будет чем гордиться.
   Оскалясь, Тигр уперся. Тотчас Невидимки чуть подтолкнули его назад, вынуждая тормозить, затем мощно рванули вперед и разом крутнули ему руки за спину – знакомый прием и умело исполненный. Однако контрприем был известен Эрику не хуже. Он даже не стал особенно сопротивляться, но в последний миг сильно оттолкнулся от пола, и Невидимки сами помогли его телу раскрутиться. Перевернувшись, юноша врезал голыми пятками по их свирепым рожам, разбросал противников по сторонам. Изловчась, упал на четвереньки и прямо с пола рванулся на предводителя, уже готовящегося испоганить цветок, раскрытый только для него, Эрика.
   Невидимка успел вскочить на ноги, даже до половины выхватил меч, когда Тигр, снова взлетев в воздух, нанес ему сдвоенный удар ногами – в лицо и в пах, который предводитель так опрометчиво раскрыл. Невидимку швырнуло о стену, а Эрик уже прыгнул к валуну, где оставил свой лучемет. Подхватив его, развернулся и в упор расстрелял обоих спешащих к нему латников. Затем обернулся к третьему.
   Предводитель корчился возле стены, натужно хрипя и запоздало прикрывая свою ушибленную гордость. Приблизясь, Тигр брезгливо повел ноздрями: разило же от него!.. И рукоятью лучемета успокоил страдальца – если не навеки, то надолго.
   Наскоро Эрик огляделся – что ж, для Невидимок они оказались не слишком проворны, – снова склонился над ванной. Ю так и не изменила позы, но с настроя девушку сбили… впрочем, как и самого Эрика. Момент был упущен, даже если им дадут время усугубить грех. Хотя… вдруг им подарят часы или даже целый день?
   Во взгляде богини тоже чудился вопрос. Но о чем она-то могла спрашивать? Чего хочется ей, на что Ю надеется?.. Всё в тумане.
   – Госпожа, погоди минуту, – прошептал юноша.
   Прихватив с собой меч, выскользнул за полог, ощущая себя разом уязвимым и возмутительно, вызывающе свободным – от одежды, обычаев, страха перед Духами. Теперь он боготворил лишь одно существо, но его-то Эрик не боялся – только за него.
   В пещере ничего не изменилось, если не считать извивающегося возле входа Олта, спеленатого как младенец. Неслышной тенью Тигр скользнул через зал, по пути выключив очаг, и уже в полной темноте приблизился к входному пологу, осторожно выглянул.
   Вокруг было тихо, лишь за спиной шуршал и придушенно хрипел Олт. Дождь уже кончился, теперь снаружи сыпал пушистый снег. Эрик окунулся в морозный воздух, ступив голыми ногами на белый покров, уже довольно плотный, осмотрел подступы к пещере. Но и здесь никого не обнаружил – похоже, эта троица не позаботилась о прикрытии.
   Вернувшись в тепло, Эрик присел на корточки перед еще не сдавшимся Олтом и наконец убрал с его лица огрызок облезлой шкуры.
   – Ради всего святого, – прошипел тот, отплевываясь, – забросьте эту гадость подальше. Это же невыносимо – такая вонь!..
   Связали его на совесть, так что узлы поддались Эрикиным пальцам не сразу. Наконец старик смог сесть и сразу принялся растирать онемелые руки.
   – А где эти? – спросил он. – Паршивцы – подкрались как призраки, я и пикнуть не успел!..
   – Но разве они не… – начал было Эрик и прикусил язык. – Кто же это?
   – Вы не узнали? – Олт с трудом засмеялся. – Да это ж ваши сородичи, только совсем уж дикие, – потомки тех, кто не пожелал когда-то покинуть Огранду… Жили они себе спокойно, воевали со стихиями и местным зверьем, нападали на караваны и ближние поселки, – а тут посыпались отовсюду солдаты, растревожили родовые гнезда, гонят, стреляют, рушат. Ну и они в долгу не остаются – огры как-никак… Что вы сделали с ними: убили, всех?
   – По-моему, всех. Впрочем, нелишне проверить.
   Эрик вдруг вспомнил про свою наготу, но даже не изменил позы. Какого черта, в самом деле! Стыдиться бывшего раба? Да пусть выдумывает про них с богиней, чего захочет.
   – Готовьте ужин, – распорядился он, поднимаясь. – Ю сейчас выйдет, а я пока оттащу этих неумытых подальше от пещеры.
   Вернувшись к девушке, Эрик с прежним благоговением, только куда быстрее обычного, завершил ритуал божественного омовения. Затем бережно вынул из воды и вытер ее уступчивое тело. Поглядывая на безжизненные фигуры дикарей, наскоро вымылся сам, черпая из ванны Ю и поливая на себя в соседней яме. Одевшись, подошел к предводителю, перевернул на спину.
   Все-таки тот оказался жив и даже начал приходить в себя, хотя врезал ему Эрик от души. При такой прочности черепа вполне можно обходиться без шлема, но в остальном дикарь выглядел до того заурядно, что Тигр пристыженно фыркнул: принять этих прохвостов за Невидимок!..
   Накрепко связав вожака, он по очереди отнес трупы к ближайшему обрыву, сбросил в темноту. По возвращению снова хорошенько вымыл руки и подсел к столу, где его уже ждали Ю и Олт.
   – А если снова нагрянут? – поинтересовался Эрик, приступая к трапезе следом за богиней.
   – Вряд ли, – отозвался Олт. – В традициях здешних огров делить охотничьи угодья, так что этих-то хватятся не скоро. Правда, в Огранде полно нечисти и помимо огров.
   С интересом он подождал возмущения Тигра, но тот не доставил старику удовольствия. Как всегда за столом, Эрик украдкой наблюдал за богиней, каждый раз удивляясь, насколько мало и разборчиво она ест. Вот Горн сейчас уплетал бы за троих.
   – Что-то наш вожак задерживается, – вспомнил и Олт. – Не случилось ли чего?
   – Это с Горном-то? – хмыкнул юноша. – К утру вернется, увидите!
   – Только к утру? Тогда как бы чего не стряслось с нами… Вы верите в дурные предчувствия, Эрик?
   – А разве позволительно Стражу верить в ересь? – поддразнивая, откликнулся тот. – Лишь Божественная имеет право на предвидение.
   – Где бы я был сейчас, если б полагался только на богинь? – проворчал старик. – Про меня насочиняли столько страшных сказок, а ведь я не превосходил других правителей ни жестокостью, ни коварством, ни силой. Зато я был умнее их и едва не переиграл самих Хранителей!.. Вдобавок я обладаю редкостным чутьем на опасность.
   – И что вы чуете теперь?
   – А то, что угроза не стала меньше – наоборот! – распаляясь, заявил Олт. – И если б вашей божественной подружке не было плевать на все опасности, она бы это подтвердила.
   – Так спросите ее, – предложил Эрик.
   – Но ведь я же не Горн, – сердито возразил старик. – С какой стати она станет мне отвечать?
   – Похоже, у вас уже были попытки? – со смешком заметил Тигр. – А вы сошлитесь на меня.
   – В самом деле? – Олт хмыкнул довольно невежливо. – Что ж, попробую.
   Но едва он успел сложить первую фразу, как богиня заговорила сама. Впрочем, Откровение длилось недолго и по сложности не поднялось выше запястий, словно бы специально для невежды Эрика.
   – Кажется, я ошибся, – удивленно признал старик, – причем дважды… Выходит, дикари наткнулись на нас не случайно?
   – Черт, – процедил Тигр. – Загорцев нам не хватало!.. Это не вы их накликали, старина?
   – Пожалуй, стоит допросить пленника, как считаете? – задумчиво сказал Олт. – Конечно, Горн раскрутил бы его куда быстрей, но ведь и мы кое-что умеем, верно? – Он снова с изумлением поглядел на Ю. – Разорви меня Ветер, Эрик, да у нее появляются предпочтения! То ли ей не по нраву царская пирамида загорцев, то ли она благоволит к могучим красавцам вроде вас с Горном. Или ее заинтересовала задачка?
   – Меня тоже, – буркнул Эрик. – Если к нам вправду протянулась паутинка, надо срубить ее немедленно, пока не заявился паук.
   – Не проще ли сбежать? Хотя нет, если сети разбросаны повсюду…
   – Далеко ли вы убежите без Горна? – фыркнул юноша. – Не говоря о том, что свинством будет не дождаться его… Пойдем-ка, – сказал он, поднимаясь, – побеседуем с гостем.
   Тот уже оклемался и, хотя оказался заносчивым твердолобым упрямцем, особенно запираться не стал, после небольшого торга выложив все, – да и с чего ему было покрывать чужаков?
   Оказывается, загорцы поселились близ древней Горы задолго до мятежа и как-то сумели убедить окрестный люд, что с ними выгоднее сотрудничать, чем враждовать. Внутри подходящей скалы они выжгли роскошный и совершенно неприступный дворец-крепость, где ублажали туземных вождей невиданными зрелищами, закармливали непробованными яствами, одаривали оружием и рабынями. Постепенно многие из дикарей забросили свой изнурительный, опасный промысел и даже между собой стали грызться меньше – лишь бы разжиться у загорцев полезными вещами и вкусной едой. До последнего времени те не слишком загружали новых наемников работой, будто с самого начала все затевалось с прицелом на нынешние события, зато теперь дикарям пришлось выкладываться. Чем занимались большинство их, неведомо, но эта злосчастная троица, в числе пары десятков прочих, прочесывала здешние склоны именно в поисках двух сильных воинов и голой девушки, причем девушку было велено беречь. Предварительно загорцы поделили местность на квадраты, и, обыскав очередной, каждая из троек сообщала результат во дворец – словно бы наниматели отлично представляли судьбу удачливых следопытов и заранее смирились с их потерей. Зато потом в подозрительный квадрат направили бы сразу всех.
   Эрик в подробностях выспросил у дикаря все, что тот знал о дворце загорских огров, затем без лишних церемоний оглушил его вновь и принялся раздевать, брезгливо подрагивая ноздрями.
   – А ведь я знаком с устройством этих дворцов, – молвил Олт. – Они похожи друг на друга, точно сами загорцы. Там есть несколько занятных секретов…
   – Рассказывайте, – велел Тигр, старательно отмывая старинные латы, прежде чем навесить их на себя. Наново связанный ограндец уже отмокал по горло в мыльной воде, выставя заскорузлые ноги, – хотя проще было б его утопить.
   Пока Эрик обряжал себя под пещерного огра, старик скороговоркой вывалил на него столько сведений, для наглядности даже рисуя многое на листах, что у юноши голова пошла кругом. Черт возьми, ему бы такую память!.. Впрочем, отложилось все-таки немало, а прочее, может, еще всплывет при надобности.
   Набросив поверх доспехов косматый плащ из шкуры неведомого зверя, Тигр добавил к оружию дикаря кое-что из современного оснащения, покомпактнее и понезаметней, с сожалением взглянул на Ю и направился к выходу.
   – И помните о неуязвимости загорских царевичей, – напутствовал Олт на прощание. – Бред, конечно, но что-то за этим кроется… Надеюсь, вернетесь вы раньше Горна, иначе ему придется идти на выручку.

3

   Ветер уже нагнал новые тучи – тяжелые, черные, – и тотчас же из них посыпал снег. Но в этих новых доспехах, больше похожих на скафандр, Горна совершенно не заботила погода. Он даже был рад снегопаду, скрывавшему его от сторонних глаз.
   Наконец из-за поворота возник мерно топающий крог, с всадником на загривке, а следом и весь отряд молодых Львов, почти не убавившийся в числе. Горн глянул на индикатор и ухмыльнулся: они снова включили свой Щит. Куда «единорогу» против него!
   Ящер остановился под вездеходом, а воины сноровисто распределились по обе стороны, чтобы Горну было одинаково трудно пробиваться в любом направлении. Как будто не существовало пути наверх…
   – Эй, Горн! – позвала Нора, запрокинув голову. – Ты заснул?
   Не дождавшись ответа, она встала на широкий лоб закаменевшего крога, дотянулась руками до края платформы и одним движением забросила себя наверх. Вот и молодец.
   Прицелясь, Горн метнул трос. Узел упал женщине на плечи и взорвался, туго оплетя ее ремнями. Упершись, гигант стал плавно выбирать трос, на конце которого трепыхалась драгоценная добыча. Внизу забегали, заорали переполошенные Львы, но вряд ли они могли разглядеть Горна за снежной пеленой. Зато Нора наконец увидела его, сразу прекратив дергаться. Подхватив девушку, гигант поставил ее перед собой и отключил ловушку, возвращая ремни в узел.
   – Шутник, – только и сказала она. – Похитил, да?
   – Прикажи своим убраться, – велел Горн. – Я не задержу тебя надолго.
   Он переиграл Львицу, и кажется, это не слишком ее огорчило. Трудный выбор сделали за нее, а уступить Горну не стыдно. Даже Глава Тор вряд ли станет укорять за такое.
   Склонясь над обрывом, Нора прокричала распоряжения, и успокоенный отряд отбыл, подгоняя упирающегося крога.
   – Ну? – спросила она, выпрямляясь. – И что дальше?
   – Здесь неподалеку пещерка, – сообщил Горн, осторожно улыбаясь. – Заглянем?
   – Ну… веди.
   С сомнением он оглядел Нору.
   – Не бойся, не сбегу, – засмеялась та. – Слово!
   Похоже, она все же догадалась, кто спас ее сегодня, – иначе бы Горн не уломал эту упрямицу так легко.
   Они двинулись по уступу, придерживаясь за стену рукой, чтобы не сбросило внезапным порывом ветра. Снег вскоре прекратился, зато клочья белесого тумана все чаще накрывали их с головой, и тогда Горн крепко брал девушку за плечо и не отпускал, пока воздух снова не становился прозрачным. Нора не возражала.
   Вход в пещерку был едва заметен, к тому же плотно завешен мохнатым плащом. Пригнувшись, они вступили внутрь, и Горн сразу подбросил дров в тлеющий костер. Пламя с готовностью взметнулось, озарив скачущим светом наклонные, смыкавшиеся над самой головой стены, покрытые древней копотью. Львица восторженно взвизгнула, вцепившись в его руку.
   – Горн, чудище мое! – воскликнула она, озираясь. – Ты хоть понимаешь, что нашел? Здесь жили пращуры!
   Действительно, пещера до смешного напоминала любимую комнату Тора: очаг, сложенный из крупных, хорошо прогретых валунов; мощная тяга через дыру в потолке; небольшой водопад в глубине, сыпавший в мелкий бассейн. Между очагом и бассейном были расстелены упругие матрасы, принесенные из «единорога». А на раскаленном вертеле сочилась жиром увесистая тушка.
   Горн расправил входной полог, чтобы не уходило тепло, и повернулся к девушке. Та все стояла, озаренная бликами костра, умиленно улыбалась.
   – Что, милая? – спросил он внезапно севшим голосом.
   – Ты хитрец, – отозвалась Нора. – Ты ведь был там, в долине, и все видел, правда?
   Аккуратно Горн снял с ее головы ребристый шлем, и по металлическим плечам рассыпались огненные локоны.
   – И как тебе наш новый Щит?
   – Хорошо иметь в союзниках Хранителей, – произнес гигант. – Но глупо им доверять… Не хочешь умыться? – вдруг спросил он. – У тебя кровь на щеке… И вообще, снимешь ты наконец с себя эти железки!
   Засмеявшись, Львица проворно, словно на испытании, выбралась из лат, аккуратно складывая их в углу, и явилась ему в обтягивающем меховом комбинезоне. Повернулась спиной:
   – Ну же, зверюга!
   Вздрагивающими пальцами Горн разомкнул застежки, и меха соскользнули по гладкой, будто светящейся коже. Как зачарованный, он стоял к Норе вплотную, касаясь губами ее шеи, плеч, вдыхая ароматы.
   – Дурень, я же грязная! – возмутилась девушка, отстраняясь. Бесстрашно шагнула под водопад, с улыбкой протянула к нему руки. – Ну иди же, трусишка!
   Раздеваясь, Горн смотрел, как прозрачные струи разбиваются о ее тугое тело, как она водит ладонями по себе, будто предвкушая его руки.
   – Ну иди, быстрее!..
   Визжа, Нора потащила его на глубину, повалила в ледяную воду. Но Горн не почувствовал холода. Внутри все пылало – он удивлялся, что вода не кипит.
   Рывком он вынул девушку из воды и понес к костру. Притихнув, Нора жалась к нему, дрожа от холода или от испуга. Ногой Горн придвинул матрасы ближе к огню и повалился на них со своей ношей. От мокрых тел сразу повалил пар, словно бы и здесь людей не оставлял ограндский туман.
   Внезапно отпихнув Горна, девушка вскинулась на колени и легла грудью на теплый валун, постанывая от наслаждения. Тотчас гигант надвинулся на нее сзади, притиснув к камню. И снова: в букете свежих Нориных ароматов ему почудился новый оттенок – еще неведомый, дразнящий.
   Смеясь и скаля зубы, Львица пыталась ускользнуть, но его громадные мускулы образовали по сторонам и сзади нее такой же несокрушимый заслон, как валун – спереди, и не было ей выхода. Что ж это за странный запах, все удивлялся Горн, и почему от него бросает в дрожь?
   – По-твоему, можно приступать? – вдруг посерьезнев, спросила девушка. – И ничего нам не мешает?
   – То есть абсолютно, – подтвердил Горн. – Разве не чувствуешь?
   – А твое предательство? Ведь это из-за тебя нам пришлось бежать из Столицы!
   Хмыкнув, Горн подсунул ладони под ее груди.
   – Кто вам сказал это? – спросил он. – Лот?
   Напрягшись, Нора со всей силой пихнула гиганта задом, развернулась к нему, ухватила руками за уши:
   – Откуда знаешь?
   – Дураки вы, – ответил он снисходительно. – Кому ж еще выгодно меня подставить, как ни самому предателю!
   – Ты что-то путаешь. Если б не его предупреждение, мы не сумели бы вовремя отступить.
   – Узнаю Лота, – усмехнулся Горн. – Как же было не подстраховаться? – Он покачал головой. – Ну, молодцы!.. Я-то, как идиот, сразу после бунта приволок Божественную к вам, а вас уж и след простыл.
   – Ты не врешь? – спросила она с надеждой. – Нет? Горн, мой Горн!..
   Всхлипнув, Нора притянула его к себе.
   – Скорее, да скорее же! – лепетала она. – Я так ждала…
   Горн еще сдерживался, страшась причинить девушке боль, но та вправду оказалась готова. Больше ни к чему медлить, да и сил не оставалось.
   – Нора! – прошептал он с трудом. – Нора, жизнь моя…
   И они слились – не только телами, всей сутью своей. Горн уже не видел и не чувствовал вокруг ничего, и никто не был нужен ему – только она, только Нора. Одна в целом мире и на все времена. Ах, Нора, Нора, девочка моя, что будет с нами!..
   Точно громадное бревно обрушилось Горну на спину, и тут же его страшно сдавило поперек туловища, перевернуло. В уши ударил истошный вопль Норы. Вскинувшись, Горн выгнул шею, отчаянно пытаясь увидеть хоть что-то, но их уже тащило по гладкому полу, спресованных в монолит. Напрягшись до хруста в суставах, гигант чуть развернулся и наконец увидел.
   Это был вовсе не питон-душитель, как показалось ему вначале, но два громадных щупальца, покрытых устрашающими присосками и густым ворсом. А волокли они спленатую парочку прямиком к выходу, наглухо перекрытому кожистым, мерно пульсирующим телом. В центре его уже разверзся беззубый рот с толстым кольцом губ и слизистыми буграми, уводившими в широкую глотку. Эта чудовищная пасть могла проглотить обоих любовников, не поперхнувшись.
   Щупальца подтянули их к самому проему, и здесь Горну удалось наконец упереться ногами в сужавшиеся стены, остановив гибельное скольжение. Бедра и спина его закаменели, но разорвать захват гигант не смог – обнаружились-таки пределы и у его силы. Безжалостно втиснутая в него Нора по-прежнему не могла ничего видеть и только косила по сторонам ошеломленными, перепуганными глазами, а ее чересчур длинные, как оказалось, ноги были напряжены и вытянуты так, что почти касались пальцами фиолетовых, нетерпеливо шевелящихся губ.
   – Ноги… – выдавил из себя Горн. – Убери ноги!
   Девушка послушно поджала колени, а он наконец сумел вырвать руку. Дотянувшись до костра, выхватил пылающее полено и с силой зашвырнул в распахнутую пасть, в самую глотку. Губы разом сомкнулись, и чудище содрогнулось, разочарованное угощением.
   Зарычав, Горн снова надавил ногами, напрягая свои мышцы до обнаруженного предела, выжимая из них все. Теперь он боролся уже не столько со щупальцами, сколько с этим злополучным ограничителем, приводящим его в бешенство. Я сломаю тебя! – орал гигант беззвучно. Ты мне не нужен!..
   Все силы он бросил вовне, и на секунды внутри образовался вакуум. А затем где-то словно плотину прорвало, и в эту пустоту хлынула новая мощь, без задержки перекачиваясь в мышцы.
   Со скрипом, мало-помалу, чудовищные кольца стали раздвигаться, и так же постепенно расправлялись сплющенные торсы любовников. Вот уже появился крохотный просвет. Изогнувшись, Нора выскользнула из страшной спирали, напружиненным задом опять едва не въехав в протянувшиеся к добыче губы, – Горн лишь застонал. Но девушка уже бежала на четвереньках к сваленным в углу доспехам. Выхватив из груды лучемет, крутнулась, и лицо Горна опалила близкая молния. Его дернуло с такой силой, что сорвало с упора, закрутило. Но на пол гигант упал уже свободным и сразу отскочил в глубь пещерки.
   А когда оглянулся на вход, поперек отверстия медленно сползали два широких щупальца. Горн ждал, когда они наконец кончатся, но щупальца все тянулись, устрашая длиной. Потом вдруг шлепнулись концами внутрь пещеры – взвизгнув, Нора выстрелила снова. Огонь опалил ворсистую кожу, присоски ослабли, и гигантский спрут провалился вниз. Метнувшись ко входу, Горн увидел, как тот катится по крутому склону, словно клубок питонов. Затем кошмарный гость скрылся за краем обрыва.
   – Всемогущие Духи! – прошептала за спиной Нора. – Да разве ж такое бывает?
   – Может, это покойный Ун заскочил попрощаться? – со смешком откликнулся Горн. – Ведь это его тотемный зверь.
   Нагнувшись, он поднял сорванный плащ, укрепил на прежнее место. Затем повернулся к девушке и осторожно ее прощупал. По мускулистой Нориной спине уже проступали в несколько рядов синяки – следы исполинских присосок. Однако ни переломов, ни вывихов Горн не обнаружил – удивительно, если вспомнить, в какой блин сдавливалась ее грудь. Если уж его железные кости ныли до сих пор…
   – Ужас какой! – вздохнула Нора и прижалась к нему. – Они так охотятся, знаешь? Ползают по склонам, прощупывают пещеры. Но я вообразить не могла, что они вырастают до такого!.. – Ее передернуло. – Он переварил бы нас живьем, представляешь?
   Девушка вдруг рассмеялась, в восторге забарабанив кулаками по его гулкой груди, и призналась:
   – В первый момент мне почудилось, будто нас настиг Тор!
   Горн тоже хохотнул и поднял ее на руки.
   – А кого ты боишься больше? – поинтересовался он. – Глупый, маленький, нашкодивший котенок… Львица!
   – Ну ладно, чего ты? – пробормотала Нора смущенно. – Мало ли что…
   – Кстати, эти твари не бродят парами, – заметил гигант. – И я не вижу, почему бы нам не продолжить?
   – Погоди, милый, дай дух перевести. Уж очень крутые перепады…
   – Тогда самое время подкрепить силы. – Горн присел на неостывший валун, опустив девушку себе на колени. – У меня внутри гуляет ветер.
   – Любовь моя, неудивительно! – залилась она счастливым смехом. – Зато я теперь полна тобой…
   Ухмыльнувшись, Горн снял с огня вертел и поднес благоухающее мясо к ее лицу. Львица с охотой оторвала зубами приличный шмат и передала ему изо рта в рот – в духе огрских любовных традиций. Горн снисходительно подыграл, хотя сейчас его больше заботило другое: почему он снова не ощущает боли, хотя держится за раскаленное докрасна железо? И ладно бы боль, ведь даже волдыри не появляются!.. Что за новые странности?

1

   До крепости загорцев Эрик добрался быстро, без блужданий и приключений, но через боковой вход, обслуживавший наемников, его не пустили – видно, не сработало что-то в маскировке. Покрутившись вокруг, Тигр набрался нахальства и двинулся через главный. На его счастье, тут сегодня впускали всех, от вожака и выше. Да и пленник, кажется, упоминал об очередной вечеринке, затеваемой обходительными загорцами.
   Проследовав пустынным коридором, Эрик остановился на пороге громадного зала, изумленный неожиданными обилием и разнообразием гостей. Помимо неряшливых горластных дикарей, щеголяющих роскошными мехами, он увидел тут угрюмых, настороженных шатунов в добротных, хотя обшарпанных латах, и столь же недоверчивых имперцев, не спешивших менять прежнюю форму – кстати, отменную. И даже разрозненные осколки высоких родов Империи, недавним взрывом заброшенные в самую глубину Огранды. Похоже, дальновидные загорцы прикармливали для своих будущих нужд всех, до кого только могли дотянуться.
   Не поскупились и на убранство зала – с первого взгляда он ошеломлял количеством округлых бассейнов, разбитых вокруг великолепных статуй, ни одна из которых не повторяла другую. Искусная подсветка высвечивала лишь эти полированные фигуры, фонтанирующие темной жидкостью, а разбросанные между бассейнами столики были погружены в сумрак, поначалу едва проницаемый.
   Вступив в зал, Эрик с содроганием узнал в ближней скульптуре беспощадно точное изображение раненого – скорее даже полутрупа, предсмертными корчами вывернутого в подобие монстра, – из многих и ужасных ран которого хлестала кровь, до краев заполняя бассейн. Затем и во втором изваянии проступил злосчастный смертник, захваченный на последнем пороге, – и в третьем… В неостывшей крови этих начинающих мертвецов резвились странные рыбы, смахивающие на пиявок, а по мрачным сводам огромной гостиной, уже обильно поросшим пушистой плесенью, скользили багровые блики, словно подкрадывающиеся призраки. И конечно, все углы и проходы тут были убраны завесами многослойной паутины, оккупированной гигантскими пауками. Никакой голографии – всё добротно и изысканно, словно тошнотворная эта гармония оттачивалась веками. И кого же могло взрастить столь откровенное смакование смерти? Эрик поежился: все равно что поселиться внутри склепа.
   Краем глаза он ухватил в стороне взмах руки и рывком повернул голову. За крайним столиком, в вольготном одиночестве, развалился рыцарь, выряженный с дерзким великолепием, и небрежными, хотя приветливыми жестами подзывал Эрика к себе. Молодое лицо незнакомца лучилось надменностью чистокровки, на грудном панцире блистала эмблема Спрутов – могучего рода императора, ныне свергнутого.
   Усмехнувшись, Тигр подсел к столику рыцаря.
   – Ну вот, – сказал тот. – К этакому угощению, – кивнул он перед собой, – да приятного собеседника – чего еще желать? Разве зрелища, так и оно уже на подходе.
   – Кажется, вы не впервые здесь?
   – Заглядываю изредка, – подтвердил Спрут. – Я ведь давно слоняюсь по этим местам. – Он вдруг рассмеялся и похлопал себя по груди: – Не обманывайтесь этим. С родичами я разругался вдрызг, а так прифрантился уже после бунта, в пику нынешним стервятникам.
   Рассеянно кивая, Эрик высматривал в толпе одиночные фигуры загорцев. По сравнению с имперцами и столичной знатью на них было меньше пластика и больше металла, и в полном облачении они смахивали на вздыбившиеся вездеходы. Но перемещались загорцы с завидной легкостью, а значит, силой их не обделили.
   – Ишь ты! – Спрут показал подбородком на центр сумеречного зала, где, посредине просторного танц-круга, из пола вырастала стальная фигура. – Сам Кэй пожаловал, наследник здешнего Главы, – впервые вижу его тут.
   Тигр сузил глаза, вглядываясь в стылое лицо царевича – с правильными, мелкими и словно бы сглаженными чертами. Поверх пластикового шлема был наклеен пышный парик, составленный, по словам Олта, из скальпов убитых врагов. Мертвая кожа постепенно стягивалась к макушке, высвобождая место для новых трофеев, и с возрастом парик превращался в устрашающую копну, требовавшую специального ухода.
   Платформа остановилась, наследник шагнул вперед, и сразу его лицо будто включилось, озарившись безупречным радушием. Подсев к ближнему столику, он оживленно заговорил с гостями – видимо, самыми влиятельными из окрестных вождей.
   – Ну наконец! – вдруг воскликнул молодой Спрут, плотоядно потирая ладони. – Ах, мои чародейки, прелестницы!.. Ну почему мы так далеко?
   Та же платформа уже доставила на танц-круг стайку улыбающихся девиц, окутанных до середины бедер лишь собственными пушистыми волосами и возбужденно переминавшихся на смуглых ногах, будто юные кобылки перед стартом. Затем по залу прокатился медленный гром, продолженный властным ритмом – гулким и мощным, словно содрогались сами стены. Слаженной вереницей девушки заскользили по краю площадки, поочередно взмахивая руками, лишенными даже браслетов. Прошло немного времени, и Эрик заметил, как завороженные редкостным зрелищем огры раскачиваются в такт колыханий обольстительных танцорок. Железные волны расходились от нагого центра все шире, и даже в себе Тигр ощутил потребность включиться в колдовской ритм.
   – Это вам не голышки, даже не босявки-кэнтийки, это – Истинные! – сквозь зубы произнес Спрут. – Высокородные загорские ведьмы, во всей красе и без всяких покровов. До сих пор мы лишь слышали об этой потаенной ереси, а вот теперь загорцы сами ее демонстрируют… С чего бы?
   Эрик молча пожал плечами.
   – По-вашему, пустяк, развлечение? – добавил рыцарь. – Но ведь сейчас на виду у всех нарушаются сразу два огрских запрета: на одиночное общение с Духами, посредством ведьминых чар…
   – Нарушение субординации, да? – хмыкнул Тигр.
   – …и на обнаженность, – невозмутимо закончил Спрут. – Вас это не тревожит?
   – Очень уж вы строги, любезный изгой, – возразил Эрик. – С загорцев ведь иной спрос.
   – А как насчет запретов?
   – Во-первых, ворожат они все же компанией, – подражая методичному Горну, ответил юноша. – Во-вторых, один запрет прямо вытекает из другого, ибо нагота способствует чародейству. А в-третьих, от Ю не убудет, если кто-то прорвется к Духам в обход ее.
   – Вы настолько в ней уверены?
   – Я в нее верю, – с улыбкой поправил Эрик. – А потому меня не пугают ереси, хотя бы в них ударились все. Ю не станет от этого менее божественной. Нетерпимость – признак неверия либо притворства.
   – Говорят, лучшие святоши получаются из бывших грешников, – ухмыльнулся Спрут. – Не согласны?
   – Это оттого, что они пришли к богине по своей воле, перепробовав остальное, – объяснил Тигр рассеянно. – Скажите, вы ничего не чувствуете?
   – В смысле?
   – По-моему, за нами следят.
   Он огляделся. Вокруг все исправно пожирали глазами лакомое ведьминое кольцо, забыв об угощении. И сами танцорки все больше входили в раж, ускоряясь вместе с ритмом, извиваясь и кружась, так что их роскошные волосяные завесы постепенно взвихрялись, а запретная Истинная нагота проступала все явственней. Юным загоркам было чем прельстить зрителей, и они подавали себя с горделивой, надменной откровенностью, ничего не скрывая, но и не обещая ничего, – и это тоже оказалось внове для снежных огров. Похоже, никому тут не было до Эрика дела, но гнетущее чувство не проходило. К тому ж и прилипчивый ритм начинал действовать на нервы.
   – Вообще я бы не удивился, – проворчал Спрут, озираясь. – Эти труполюбы мне с самого начала не глянулись – может, оттого, что смахивают на некоторых моих родичей. И если б я не был так падок на зрелища…
   – А не хотите им слегка досадить?
   Рыцарь с готовностью хохотнул.
   – То-то мне показалось, будто вы здесь неспроста, – ответил он. – Конечно, хочу!.. Только как?
   – Фасад загорцы нам показали, теперь не худо бы взглянуть на изнанку.
   – И вы знаете способ?
   – О том и речь. – Быстрым взмахом Эрик начертал в воздухе знак осторожности, вряд ли понятный загорцам, и продолжал, заговорщески понизив голос: – Мне надо исчезнуть.
   – Что? – удивился Спрут, едва заметно кивнув. – Как?
   – Провалиться я не могу – стало быть, придется вознестись.
   – Но зачем?
   – Вентиляционные каналы, – пояснил Эрик, направляя большой палец в сторону соседнего бассейна. – По ним можно попасть куда угодно.
   Спрут опять слегка кивнул, а вслух спросил:
   – Потребуется небольшой переполох, верно?
   Протянув руку через стол, Эрик отсыпал в его ладонь с полдюжины шариков, ослепительно вспыхивавших от легкого удара, но в остальном безобидных, и шепнул:
   – Готовьтесь.
   – Еще один пустяк, – так же тихо откликнулся Спрут, придержав его пальцы своими.
   – Слушаю.
   – Вы ведь Тигр, я не ошибся?
   – И?
   – Если я хоть чем-нибудь могу искупить вину своего рода перед вашим, располагайте мной, – очень серьезно сказал рыцарь. – Мое имя Гир, когда-то я ходил у Спрутов в наследниках.
   – Я – Эри, сын Главы, – учтиво представился Тигр. – Буду иметь в виду, дружище Гир.
   Улыбнувшись, Спрут отпустил его руку и кивнул, сигнализируя готовность. Сейчас же Эрик скрытным, кистевым взмахом подбросил над столом «вспышки». Успел увидеть, как зажмурился предусмотрительный Гир, тотчас смежил веки сам. А мигом позже метнулся к бассейну, неслышно погрузясь в багровую воду. Над поверхностью полыхнуло снова – это взметнул свою порцию шариков симпатяга-сосед, самый странный из Спрутов, – и Эрик немедля устремился в глубину, к подножию кошмарной скульптуры. Следуя подсказкам Олта, обследовал его вокруг, стараясь не замечать снующих вблизи лица рыбешек, – пока не наткнулся на подходящую рукоять. Тут же повернул ее, надавил на плиту плечом и вместе с изрядным количеством воды оказался внутри пьедестала.
   Впрочем, вода сразу всосалась в угловое отверстие, видимо, вернувшись в бассейн через кровяной фонтан. Распахнув под собой новый люк, Эрик по винтовой лестнице стал спускаться в темноту, теперь больше полагаясь на слух. Упершись в невидимый пол, подождал, пока с него стекут остатки мерзостной влаги, и ощупью двинулся вдоль стены, истово надеясь, что ни Олт, ни он сам ничего не напутали в здешних ухищрениях.
   Наконец уткнувшись в тупик, Эрик пошарил ладонью по стене, нащупал допотопный глазок, слегка раздвинул шторки. И чуть не подпрыгнул, услышав знакомый голос:
   – А вы знаете способ?
   Господи, откуда здесь Гир!
   – О том и речь, – откликнулся другой голос, похожий на мурлыканье гигантской кошки. – Мне надо исчезнуть.
   – Что? – удивленно спросил Спрут. – Как?
   – Провалиться я не могу – стало быть, придется вознестись.
   Эрик тихонько фыркнул: себя не узнать – это ж надо!.. И кого тут заинтересовала такая запись?
   – Девятке от Седьмого, срочно, – внезапно заговорил новый голос, на сей раз отчетливо чужой, к тому же на загорском диалекте. – Обыскать – купол, вентиляцию, подсобки. Рекомендую подпустить в каналы газ.
   Удовлетворенно ухмыляясь, Эрик приник к глазку, увидев за ним роскошную пультовую – с панелями под потолок, многими экранами и широким, точно кушетка, клавишным полукольцом вокруг кресла-вертушки. Занимал его худощавый гигант с мертвенным красивым лицом, от кончиков пальцев до подбородка затянутый в отличную тиберийскую кольчугу, впрочем устарелого образца, и увенчанный знакомым лоскутным скальпом, подтверждавшим его статус царевича. Конечно, он оказался точной копией наследника Кэя. «Седьмой», задумчиво повторил Тигр. Это и есть его порядковый номер в цепочке здешних двойников? Занятно…
   Царский отпрыск, опережавший на родовой лестнице лишь треть своих разноутробных братьев, вновь защелкал стальными когтями по бесчисленным клавишам, рыская холодным взором от экрана к экрану. Странностью ухваток он напоминал насекомое или, точнее, стилизованный под насекомое совершенный аппарат, запрограмированный на выполнение сложнейших обязанностей страж-оператора.
   Бесшумно Эрик извлек из доспешного тайничка крохотный футляр с усыпляющими иглами и аккуратно зарядил ими столь же миниатюрный игломет, вынутый из другого паза. Затем нацелил его на глазок и негромко свистнул. Загорец мгновенно повернул на свист узкое лицо, вперив безжизненный взгляд прямо Тигру в глаза, и тот сразу нажал спуск.
   Игла вонзилась Седьмому в щеку – непроизвольно он вскинул длинную кисть к ранке, но в следующий миг безвольно обмяк, свесив руки до пола. Тотчас Эрик нажал на камень, и стена пропустила его сквозь себя, точно бесплотного духа. Развернув кресло к себе, Тигр вынул оттуда загорца и подпер его спиной единственную дверь. Не теряя времени, занял опустевшее место и заскользил пальцами по клавишам, спеша разобраться в здешнем обилии. Служба в Храме обогатила Эрика многими полезными навыками, включая умение с ходу договариваться с вычислителем любой сложности. (Кроме, разумеется, храмовых.) И когда он принялся потрошить самые заветные из загорских сундуков, то изумился донельзя.
   Как выяснилось, Истинные Загорья в самом деле предвидели нынешние события и готовиться к ним стали задолго до появления первых симптомов. То ли их объединенное колдовство оказалось действенней мудрости богини, то ли они-то как раз и сумели направить Империю по этой колее. В любом случае, загорцы давно укоренили в здешнем ключевом месте один из своих родов – чтобы затем, по мере подхода, встречать тут главных участников последнего общеимперского действа. В силу своей малочисленности загорцы не могли полагаться лишь на силу и потому вовсю вербовали сторонников, исполнителей, шпионов, не брезгуя ни подкупом, ни шантажом. На всех влиятельных деятелей Империи были собраны подробнейшие досье, и это не было простым набором общеизвестных, хотя разрозненных фактов – нет, здесь копали куда глубже. Каждого из имперских заправил пригвоздили убийственной характеристикой, словно бабочку булавкой, а всю их подноготную высветили настолько, что та уже отдавала мертвечиной. Да если всплывет и подтвердится хотя бы десятая доля этого, сколько же голов посыпется? – с содроганием представил Эрик. Страшная вещь – знание…
   Но, в отличие от прочих претендентов на власть, загорцы больше упирали не на поиски Военного Координатора, а на захват Ю, в которой крайне нуждался их могущественный царь, рассчитывая обрести в ней новую и небывалую силу. Пока ж ему приходилось довольствоваться туземными ведьмами, из которых особенно ценились дочери Водяного. Нескольких из них царевичи до сих пор держали в заложницах, пользуясь по мере надобности.
   Со дня на день в этом дворце ожидался сбор всей царской пирамиды, однако что-то недоучли загорские мудрецы и Ю появилась тут раньше предсказанного. («Еще бы им суметь предсказать Горна!» – усмехнулся Тигр.) После первых же сообщений здешняя Десятка подняла на ноги свое туземное воинство, перекрыв к Крепости каждый из мыслимых подступов, на громадной площади прочесывая мешанину древних скал, исковерканных бесчисленными пещерами, норами, трещинами, и копя доклады поисковых троек в бездонной памяти вычислителя.
   Лучше б они помечали это на бумаге, с ухмылкой подумал Эрик, посылая команду на стирание. Не пришлось бы начинать сызнова… Впрочем, мне ведь самому еще надо выбраться – анализатор-то у них наверняка припасен!
   – Да уж, любезный Тигр, – подтвердил ласковый голос. – Теперь вам придется с нами подружиться – либо умереть.
   Эрик стремительно обернулся, хватаясь за мечи, и оцепенел. Перед закрытой дверью в прежней позе восседал подстреленный загорец, только выглядел он теперь на удивление бодрым, будто и не спал вовсе.
   – Что за черт! – выдохнул Тигр.
   – Удивлены? – Седьмой выдернул из щеки иголку, заинтересованно оглядел. – А разве вас не предупреждали, что мы неуязвимы? – Он вдруг улыбнулся. – Или желаете удостовериться сами?
   – Непременно, – сказал Эрик, поднимаясь. – Вы готовы?
   – Все-таки не верите, – вздохнул Седьмой, укоризненно улыбаясь. – Собственно, почему?
   – Но ведь вам еще не наскучила жизнь?
   – Разумеется, нет, – удивился загорец. – С чего вдруг?
   – Тогда откуда ваше смакование смерти?
   – Господи! – Седьмой рассмеялся. – Вы не понимаете? Ну да, мы любим смерть… только чужую.
   – Этакое уродство?
   – Ну почему? Вы представьте: если умирающий враг заряжает вас силой – той самой, что сцепляла его душу с телом… если каждая смерть побежденного прибавляет вам мощи…
   – Ну? – угрюмо спросил Тигр. – Что тогда?
   – …то для вас не будет аромата сладостней, чем вонь его гниющего трупа.
   – А вы не врете?
   – Зачем?
   – Зачем люди врут? Чтобы скрыть правду.
   – Хотите, я поклянусь?
   – Я ведь для вас чужак, верно? А с чужаком можно не церемониться, и законы чести – не для него. Если получится, его надо использовать, а в крайнем случае он сгодится, чтобы впитать его последний выдох… – Эрик содрогнулся. – А ведь для вас даже Ю – чужачка!
   – Вам это важно? – пробормотал Седьмой с застывшей улыбкой, будто у него что-то заело в программе. – При чем тут Ю?
   – Я же Страж – вы забыли? – насмешливо бросил юноша. – И должен знать, какую роль ей уготовили.
   – Что нам до этой малышки? – не меняя выражения, произнес загорец. – Наш царь общается с Духами напрямую.
   – Но без желаемого успеха, верно? – Эрик презрительно хмыкнул. – Недаром же вы передираете все наши новшества.
   – Не все, – тускло сказал Седьмой, и улыбка наконец слиняла с его лица, словно картинка с потухшего экрана. – Ладно, ты хотел правды? – Он легко поднялся, перегородив широкими плечами проход, и положил ладони на рукояти мечей. – Она в том, что мы нуждаемся в Ю и нуждаемся в тебе, чтобы ее заполучить. А уж наш отец заставит Ю трудиться в полную силу. И что нам тогда любые враги!..
   – По-вашему, до сих пор она не выкладывалась?
   – Для полного погружения ей нужен хлыст, – бесстрастно объяснил загорец, – а подходящий имеется лишь у нас. Не волнуйся, Ю будет счастлива – по-своему. Работой мы ее завалим.
   – А что станет с ее святостью? – вкрадчиво спросил Тигр. – Вам же на это плевать, верно? Для вас Ю только инструмент, для нас – богиня. Ощущаешь разницу?
   – Глупцам свойственно обожествлять непонятное.
   – Либо его отрицать, – парировал Эрик. – Похоже, всё выяснили?
   – Ты хоть понимаешь, что не уйдешь отсюда живым?
   – Надеешься меня удержать? Не ты первый.
   – Самонадеян, как все юнцы, – хмыкнул Седьмой. – Думаешь, мне не хочется тебя убить?
   – Так защищайся!
   Разом они выхватили клинки и шагнули навстречу друг другу. Резким кивком загорец опустил на лицо бронещиток, устрашающий трупным оскалом, но еще раньше его черты подернулись маской холодной ярости, словно включился режим убийства. С разворота он рубанул коротким мечом, и тот вдруг развернулся в трехзвенный цеп, с неожиданной силой хлестнув Тигра сразу сбоку и сзади. В два клинка тот блокировал удар и скакнул в сторону, уже на лету парировав следующий взмах.
   Тотчас царевич отступил, снова перекрыв собою проем, и застыл в странной позе, широко разбросав руки с убийственными цепами. Торопиться ему было некуда, к тому ж для такого оружия требовался простор.
   Ухмыльнувшись, Эрмик боком скользнул к пульту и принялся методично, ячейку за ячейкой, опустошать память злополучного вычислителя, краем глаза наблюдая за противником. Забеспокоился тот почти сразу и, сложив свои цепы в прежние мечи, рванулся вперед. Безупречно подгадав момент, Тигр пихнул ему под ноги кресло и – когда загорец с готовностью взмыл под потолок, избегая столкновения, – сейчас же яростно атаковал его, за мгновения выплеснув накопленную силу. Лишенный привычной опоры, бедняга все же ухитрился отбить первые несколько ударов, еще от двух-трех его уберегла прочнейшая кольчуга, но следующими полновесными тычками Эрик продрался и сквозь нее, раз за разом погружая клинки до середины. Будто направленным взрывом, загорца отшвырнуло к самой стене, почти в прежнюю позу, только теперь из многих его прорех сочилась, пузырясь, темная кровь – впрочем, довольно скудно.
   – Я же предупреждал, – задыхаясь, пробормотал Тигр. – Меня трудно остановить.
   И вдруг царевич снова вскинулся на длинные ноги, уверенно ступил вперед, нацеливая клинки.
   – Но ведь и я предупреждал, – откликнулся он глухо. – Ты готов?
   В замешательстве Эрик попятился: такого он еще не встречал. Господи, а я не спятил? – подумал юноша с надеждой.
   Но окровавленный загорец вовсе не походил на галлюцинацию, насколько Эрик в этом смыслил, и наверняка был теперь настороже, угостившись Тигриной силой. Это могло быть даже занятным – в другое время и в другом месте. Но сейчас и здесь следовало спешно придумывать новый трюк, иначе отсюда не выбраться.
   Глубоко вздохнув, Седьмой с хрустом расправил костистые члены, сразу заметно прибавив в габаритах, мгновенным взмахом кисти вскинул забрало, словно ему больше нечего было страшиться. А может, сам решил напугать Тигра своим потемнелым лицом, набрякшим неведомой мощью. Затем ухватил рукой массивное кресло и с гулом махнул перед собой, будто надувным, – Эрик едва успел отскочить. Черт возьми! – растерянно подумал он. А об этом меня предупреждал Олт…
   Царевич снова попытался прихлопнуть Тигра креслом, словно зазевавшегося таракана. Эрик опять увернулся, забросил бесполезные мечи в ножны и угрожающе осклабился, потряхивая растопыренными пальцами, готовя себя к новому взрыву.
   Разбуженный исполин уже начинал третий замах, вплотную к пульту, надеясь размазать врага по панелям. Но в последний миг Эрик нырнул под клавишное полукольцо, по краю которого тотчас заскрежетало кресло. И только оно заслонило фигуру богатыря, как Эрик принялся судорожно, точно игломет-скорострел, метать ножи, выдергивая их из доспешных щитков и вслепую целя противнику в лицо.
   Он успел бросить с полдюжины, когда кресло с грохотом врезалось в экраны, будто загорцу наконец изменили силы. Мгновенно Эрик выметнулся из укрытия, снова выхватывая мечи. Но исполин уже извлекал из невредимой глазницы последний клинок, окровавленный до самой рукояти, а еще три таких же валялись перед ним на полу, оставив на лице лишь нескольких скупых потеков.
   – Клянусь Божественной, – заговорил Эрик, медленно распаляясь. – Кажется, тебе вздумалось загнать меня в щель, будто крысу, – это меня, Тигра! – последние слова он рявкнул так, что по панелям прошел дребезг, и добавил с устрашающим спокойствием: – Так берегись.
   Стремительно Эрик надвинулся на загорца, не позволяя тому снова взяться за кресло, и с ходу обрушил на него шквал убийственных ударов, уже ничего не боясь и ни о чем не заботясь, кроме победы. Обрадовавшись, богатырь с оглушающей силой замолотил тяжелыми цепами, но разъяренный Тигр подступал все плотней, а каждый его удар становился мощнее и опаснее предыдущего, будто и в него теперь вселился бес, не уступавший неистовством загорским. Подпираемый этим неукротимым духом, Эрик наскакивал на противника еще и еще, испытывая того на прочность со всех сторон и разными способами. «Посмотрим, – ворчал Тигр угрюмо, – сумеешь ли ты отрастить новую голову, если я срублю эту!..» Ему удалось поймать в ловушку и выворотить из страшной руки один цеп, а затем даже добавить тиберийской кольчуге пару прорех, впрочем нисколько царевича не смутивших, – когда дверь внезапно распахнулась и на пороге возник точно такой же загорец, только облаченный в массивные латы. Странно подволакивая ноги, двойник вступил в комнату, неожиданно покачнулся и снова застыл, обратив серое лицо на Тигра.
   Сейчас же тот издал оскорбленный рык: проклятие, добыча ускользает! – и вновь обрушился на неистребимого врага, торопясь хотя бы напоследок прорваться к его шее. Но только и смог, что очередной раз пронзить грудь. Вновь отскочил, бросив угрожающий взгляд на латника, загубившего такой поединок! И замер в недоумении: у ставшего уже пепельным бедняги вдруг хлынула горлом кровь.
   – Тоже не успел, – прохрипел он. – Седьмой, теперь ты замыкаешь…
   И с лязгом обвалился поперек прохода.
   Опомнясь, Эрик саданул зазевавшегося противника по руке, срубив второй цеп вместе с кистью, и тут же рукоятью другого меча врезал ему в середину лба. Исполин наконец обмяк и попытался было осесть на пол, но Тигр подхватил его и свирепым рывком зашвырнул под пульт, где уже побывал сам. А в следующий миг ринулся из кабинета, перепрыгнув через труп второго царевича – почему-то и куда-то опоздавшего.
   Бесшумными длинными скачками Эрик пронесся по узкому коридору, круто повернул и едва не отпрянул, увидев распростертое тело еще одного царского слепка, на свежеизувеченном лице которого зияла кровавая глазница. Поморщась, Тигр обогнул мертвеца и сквозь небольшой лабиринт побежал дальше, отовсюду уже слыша бряцание, топот, встревоженные голоса. Почти наугад он гнал к центру загорского дворца, где, по сведениям Олта, размещался главный подъемник.
   Выход из лабиринта Эрику преградил тот же труп, преследующий его точно наваждение, только на сей раз раны скрывались доспехами. Присев на корточки, мертвец подпирал спиною дверь, а из латных стыков еще струилась кровь, растекаясь в зловещую лужу.
   Утробно заворчав, Тигр дернул покойника за плечо, повалив лицом вперед, и через освободившийся проем скользнул в сумеречную комнату, по центру пронизанную широкой шахтой. Пока что тут было пусто, но сверху уже въезжала платформа, натужно поскрипывая под тяжестью многих тел.
   Не раздумывая, Эрик метнулся к шахте и прыгнул навстречу платформе. Зацепившись всеми конечностями за скобы, Эрик распластался в густой тени и настороженно затих, выжидая. И только услышав над собой шуршание босых подошв о пластик и сдержанный говор запыхавшихся голосов, он сообразил, в какую компанию угодил, – то возвращались из гостиного зала высокородные танцорки. Оказывается, все его приключения уместились в один ведьмовский танец.
   Не задерживаясь, платформа миновала этаж и вплыла в следующий, столь же затемненный. Напрягшись, Эрик стал вслушиваться в журчание загорской речи.
   – Что за сброд, – брюзжала одна. – Зверье, примитив… И воняет от них!
   – А чего ты ждала тут? – спросила другая.
   – Похоже, у них чем выше персона, тем дурей, – съязвила третья.
   – Думаешь, за дальними столиками получше?
   – Там хоть моложе.
   – Бедняга наследник, – снова завела первая, – высидеть столько с этими…
   – Потребуется, так и ляжешь с любым, – ясно тебе, милая?
   – Да уж, работенка…
   – Сестры, – вмешалась еще одна, – а вам не кажется, что во дворце не все ладно?
   Но в этот миг платформа поравнялась с очередным перекрытием, четвертым по счету, и погрузилась в плотную дымовую завесу, будто в грозовую тучу. Чуть погодя Эрика захлестнул горячий свет, и сквозь спасительную платформу, вдруг сделавшуюся прозрачной, он увидел такое!..
   Не сразу юноша сумел оторвать взгляд, чтобы посмотреть вниз, и обнаружил под собой, уже совсем близко, мелкий бассейн или, скорее, громадную многоместную ванну, покрытую сугробами белоснежной пены. «Разорви меня Ветер!» – ошарашенно выдохнул Тигр, с разгона въезжая в воду. Он дернулся было в сторону, но тут же замер, разглядев на дне ванны вполне просторную яму, хранившую в своей глубине заманчивый люк. (И Олт, кажется, о нем поминал.) Плавно затормозив, платформа втиснулась в колодец и наконец остановилась – вровень с днищем ванны, наглухо закупорив Эрика под собой.
   С облегчением он отпустил мышцы, разлегшись на поверхности персонального водоемчика, придавленного сверху воздушной подушкой. Размякшим взором юноша выхватывал из водной мглы мелькания женских тел, уже готовый многое простить загорцам за их чистоплотность, – пока прямо над его лицом не расплющился о дно округлый нагой зад. Смущенно ухмыльнувшись, Эрик развернулся и погрузился к люку, осторожно пробуя замки. Неожиданно крышка поддалась, и вместе с водной лавиной Эрик провалился в дыру, затем, сдерживая вопль, с устрашающей скоростью понесся под уклон, будто с ледяной горки.
   Куда ведет этот потайной ход, Тигр не удосужился выяснить, а уж тем более он не планировал спускаться тут в полной темноте, верхом на бурлящем потоке. И все же, когда из тесной гладкой норы Эрика вышвырнуло в черную пустоту, он успел выхватить тросомет и вслепую пальнуть через плечо. Почти тотчас за руку дернуло, и по широкой дуге юношу повлекло обратно, к невидимой стене. Спружинив ногами, он перевел дух и без надежды закрутил головой, пытаясь углядеть вокруг хоть что-нибудь. Затем вспомнил про фонарь.

2

   Они лежали, тесно сплетясь, и даже без костра им не было бы холодно. Еще и сейчас тела их осторожно шевелились, чтобы лучше друг друга осязать. Ласки уже утратили прежний пыл, зато теперь обоих переполняла нежность – удивительная, неведомая до сих пор.
   – Какой ты!.. – шепнула Нора.
   – Ну? Какой?
   – Разный. То зверь, а то…
   – Кто?
   – Я не знаю! – Девушка засмеялась и ткнулась лицом в шею Горна, шекоча жарким дыханием.
   – Нора! – позвал он.
   – Что, любимый?
   – Ты веришь мне?
   – Конечно.
   – Веришь, что я не предавал вас?
   – Ну конечно, милый… Ты ведь не стал бы рисковать мной, правда?
   – Тогда остается Лот.
   Львица тихонько попросила:
   – Родной мой, счастье мое… не надо.
   – Почему?
   – Лот не пойдет против прайда.
   – Почему?
   – Ну… просто это невозможно. Не обижайся, но лишенному рода такое, наверно, трудно понять. Так что поверь мне на слово, ладно?
   Она закрыла рот Горна поцелуем, чтобы избежать возражений. Но когда их губы с неохотой разомкнулись, он произнес:
   – Это невозможно для тебя. Лот – другой.
   – Уверяю, ни один Лев не пойдет на предательство – не было такого в истории прайда!
   Которую ты вряд ли знаешь, мысленно добавил Горн, а вслух сказал:
   – Я пока еще верю своим ушам.
   – И что же ты слышал ими?
   – Лот во всем признался сам…
   – Он хитрил.
   – …и Ун это подтвердил.
   – Кто такой Ун – разве он родич нам? Почему мы должны верить ему?
   – А тебе известно, что произошло в Горном Замке?
   – Конечно, – просто ответила Нора. – Лот устранил Уна, вместе с другими ренегатами. И теперь возвращается в прайд.
   – А то, что его уже избрали императором и что он сам вступил в сговор с Лидерами?
   – Обычная военная уловка – подумаешь!..
   – Значит, если он придет к вам со своим войском, вы впустите всех?
   – А чем мы рискуем? С ним меньше тысячи полноценных бойцов, остальное – хлам, мы его просто сметем.
   – Лот ударит вам в спину – этого вы хотите?
   – Милый, это лишь твои фантазии.
   – Вы загубите все дело! Полагаетесь на свои мечи и на Сверхщиты, но если установки откажут, с чем вы останетесь?
   – Послушай-ка, Горн, радость моя невоообразимая, – сказала Нора, усаживаясь на него верхом, – чего ты добиваешься?
   – Чтоб вы не погорели на глупой своей доверчивости. У Лота вкупе с Лидерами сил уже сейчас втрое против вашего, а скоро подойдут еще. Ладно, вы не верите мне, но хотя бы слегка усомниться в Лоте вы можете? Держите его под контролем, не подставляйте спину… Да понимаешь ли ты, дурочка, – Горн привлек девушку к себе, и она не возразила, только легонько куснула за ухо, – что теперь с вами опасно иметь дела?
   – Погоди, Горн. Разве ты не пойдешь со мной к Тору?
   – Чтобы он меня кастрировал?
   – Что ты говоришь!.. Ты нужен ему, он поставит тебя Вождем.
   – Ну да, посмертно, – хмыкнул Горн. – Знаешь, киска, либо уж вы верите Лоту и тогда предатель – я. Либо всё наоборот. По-другому не получается.
   – Вот что, мой милый, – твердо сказала Нора, придавив пальцами его губы, – а теперь выслушай меня… Наверно, я бесчестная дура, если готова верить тебе во всем. К тому же Лот давно у меня на подозрении, хоть и по другому поводу. Но Тор никогда не поверит чужаку, сколько бы тот не убеждал его в предательстве родича. И здесь не помогут никакие, пусть и самые неоспоримые, доводы. Таков уж Тор, – заключила она едва ли не с гордостью.
   – Ваш несравненный Тор – слепец, возомнивший себя пророком, – жестко сказал Горн. – И ведет он вас в пропасть.
   – Не надо, любимый, – попросила Нора. – Иначе поссоримся.
   Вскинув руки, она поднялась с него и на носках прошла вокруг костра, раскачивая крутые бедра и подрагивая тяжелой грудью, будто танцуя. Хотя Истинным подобные волности запрещались настрого.
   – О Духи, как мне легко сейчас! – засмеялась девушка. – Потому что без одежды, да?.. Это ты меня заразил!
   – Что ж плохого? – отозвался Горн, с удовольствием за ней наблюдая. – Подумай сама, от кого прячемся мы в этой скорлупе – от природы, от себя?
   – Но ведь странно, Горн… Эта нагота будто проникает в меня все глубже и тревожит, требует что-то. Я стала плохо спать, знаешь? Хочется сбросить с себя все, а затем сразу вспоминаешься ты… Или сначала ты? – Нора снова рассмеялась. – Ты не поверишь, но я теперь и думать стала иначе.
   – Правда? – заинтересовался он. – Разве ты больше не любишь простых решений?
   – В том и беда, что люблю. Только они меня уже не устраивают. Я стала порочной насквозь, Горн, я перестала верить! И если об этом узнают…
   Гигант покачал головой удивленно.
   – Как просто, – сказал он. – Стоило лишь снять с тебя кожуру… Послушай, девочка, а может, и ты – из Божественных? Недаром же они разгуливают нагишом.
   – Но как это связано?
   – В человеке взаимоувязано все, Нора. И сокрушая одни устои, ты расшатываешь остальные.
   Девушка вдруг подошла, пинком опрокинула Горна на спину и уселась ему на грудь, поставив ступни по сторонам его головы.
   – Например, вот эти? – насмешливо спросила она, покачивая коленями. – Ну что, зверюга, ты уже сыт?
   Осторожно Горн сжал ладонями ее ягодицы, легко поднял девушку и поднес распахнутым входом к губам, словно сосуд с драгоценной влагой. И сразу Нора затрепетала всем телом, зажмурив глаза, а на лице проступила страдальчески-блаженная улыбка.
   – Скажи, – внезапно спросил он, – в чем ты подозреваешь Лота?
   – Мучитель, – простонала Нора. – Ну Горн!..
   – А все-таки?
   – Это наши внутренние дела – зачем тебе? – с трудом ответила девушка.
   Вцепясь Горну в волосы, она потянула его к себе. Гигант не поддался, хотя и ему сейчас хотелось забыть обо всем. Но разве он не хозяин себе?
   – Что, уже и среди Львов разлад? – спросил Горн.
   Отчаянно Нора сдавила его лицо бедрами и почти крикнула:
   – Я скажу – потом… Ну хватит, Горн, хватит!
   С рычанием он приник к девушке и действительно надолго потерял голову. Раз за разом он подводил Нору к взрыву, и неизменно ее судороги отзывались в нем извержением, однако желания в Горне лишь прибавлялось. Но затем Нора стала кричать и биться все чаще, пока ее корчи не слились в один непрерывный, нескончаемый оргазм, и Горну пришлось силой отрывать себя от девушки, потому что оба были уже на грани безумия.
   – Фу-у! – выдохнула Нора после продолжительной паузы, заполненной его осторожными ласками, и распахнула сияющие глаза. – Это уж слишком! Я начинаю тебя побаиваться.
   – Тебе не понравилось?
   – Мне очень понравилось, дурачок, до неправдоподобия!.. Но старики говорят: опасно быть слишком счастливым. Духи могут усмотреть в этом вызов.
   – Так что же? – Горн усмехнулся. – Отчего нам не бросить вызов Духам?
   – Но ведь и вправду, милый, разве смертные имеют право на ТАКОЕ? После этого все же теряет смысл, даже сама наша жизнь – короткая, суетная… Действительно, Горн, мне теперь и жить как-то неловко.
   – Значит, мы бессмертны, – сказал гигант. – И плевать на Духов!
   С неохотой он отодвинулся от Норы, вынул из шлема приемник, покрутил настройку. Девушка наблюдала за ним со странной задумчивостью, осторожно разминая груди.
   – По-моему, они стали больше, – сообщила она. – От твоих ласк, наверно?
   Горн снова улегся к ней вплотную. Со вздохом Нора обняла его, сонно пробормотала:
   – Надо придумать такую одежду, чтоб мы умещались в ней вместе, – да?
   – Лучше расскажи про Львиные дрязги, – отозвался он. – Кто там у вас копает под Тора?
   – Да ну, нашел время!..
   – Но ты обещала.
   Девушка мстительно укусила его за ухо, однако ответила:
   – Да опять этот старый пень Кон, со своим чистопородным семейством, мутит воду в Совете старейшин.
   – И всё?
   – Понимаешь, слишком он старается отыскать предателей среди Львов. Вот я и подумала…
   – Не замаран ли он сам в этом?
   – Ну да!.. И ты ведь знаешь главный его принцип: к чему доказательства, если порочность задается долей чужой крови.
   – Что ж, такой подход упрощает дело, – заметил Горн.
   – Тогда и сам Тор небезупречен! – возразила Нора. – А уж тем более – я.
   – Что, правда?
   – Моя мать была чужачкой в прайде, – нехотя призналась девушка, – и стараниями Кона ее удавили в одной из чисток. Даже Тор ничего не смог сделать – он и меня тогда еле отстоял. В те дни прайд угодил в крутой переплет, и все словно взбесились…
   – Черт подери, – возмутился гигант, – кого ж мне подсунули?
   – Горн, ты несносен! И уж не тебе печься о чистоте породы.
   – Почему же? – ухмыльнулся он. – Если хочешь знать, я – чистокровный беспородный. – Гигант вдруг замолчал, придвинул приемник к самому уху. – Ну наконец! – произнес он. – А то я и не знал уже, чем развлекать тебя дальше… Вот, послушай – в продолжение темы.
   Горн добавил громкости и положил приемник себе на грудь, вблизи Нориного лица. После короткой паузы в пещерке зазвучал глухой невыразительный голос:
   «Ê общему нашему сожалению, окончательно Тор еще не решил».
   «Вот как? – гневно спросил другой. – Плохо же вы убеждаете его!»
   «А что мы можем, если с другой стороны его обрабатывает эта девка?»
   «Êлянусь Духами, вы не способны управиться даже с ней!»
   «Но за нее стоят многие Львы, и как выяснилась, она далеко не дура. У кого только набралась?»
   «Шатунская подстилка!.. Ладно, что ты предлагаешь?»
   Ненадолго приемник замолчал.
   – Узнаешь? – негромко спросил Горн.
   – Только Лота, – прошептала девушка. – А кто второй?
   Он пожал плечами.
   – Все входы в Крепость перекрыты, – сказала Нора. – Снаружи считанные единицы. Я могла бы…
   Качая головой, Горн возразил:
   – Наверняка они разговаривают через стену – иначе к чему передатчик?
   – Но как же ты-то их…
   Гигант предупреждающе вскинул палец, потому что снова раздался бесцветный голос:
   «Если Тор все же не решится…»
   «Ну?»
   «…придется обойтись без него».
   «Это как?»
   «А тебе не кажется, что старикан слишком зажился на этом свете? Пора бы освободить место».
   «Не забывайся, скотина! – рявкнул Лот. – Он отец мне».
   «Тем более: зачем мешать тебе жить? Пусть уж уходит в свое прошлое – мертвым Тором легче управлять. И разве мы против его лозунгов?»
   «Замолчи!»
   «Но ты подумай: вот впустят тебя в Крепость, а дальше-то что? Пока Тор жив, он не позволит тебе главенствовать – ни в прайде, ни в Империи».
   «Разве не достаточно его изолировать?»
   «Чтобы он расцарапал себе вены? Все равно это будет убийством, только куда более хлопотным. Лучше убрать старика до того, как он станет тебе врагом, – иначе он может добраться до тебя первым».
   «Я… не знаю».
   «Это неизбежно, дружище. Пусть он себе спит, а память о нем мы понесем через века. И премножим его славу, и выполним все его…»
   «Довольно вранья! – угрюмо прервал Лот. – Будто я не знаю, как ты его ненавидишь. Если удастся, ты смешаешь с грязью даже память о нем, потому что иначе тебе до него не подняться!»
   «Родной мой, – предостерег второй, – по-моему, ты поддался слабости».
   «Так что же?»
   «Ведь это опасно, особенно сейчас. Вспомни Уна».
   «Ну?»
   «Стоит тебе споткнуться, и с тобой поступят так же».
   «Êто – ты?»
   «Была бы щель, а кому ударить – найдется. Так уж устроен мир».
   «Вздумал меня учить, мразь?»
   «Ну вот – опять… Что за манеры? Не выходи из образа, мой друг, если хочешь удержаться на троне».
   «Угрожаешь – мне?»
   «Разве бы я посмел? Я ведь только ничтожный слуга твоих слуг».
   «Ладно, всё!.. Как ты это мыслишь: с Тором?»
   «Пусть тебя это не заботит».
   «Êон поддерживает?»
   «Ты же знаешь Кона: он согласен на всё – лишь бы его не вовлекали. Так он никогда не прогадает, ибо каждый раз примыкает к победителю».
   «Старая шлюха!.. Но на сей раз ему придется замараться, если не хочет разделить судьбу Тора. Так и передай: мне не нужны наездники! На готовое много охотников и без него».
   «А может, натравить его на Нору? – предложил бесцветный. – Сейчас самое время. Молодые скоро станут почитать ее больше, чем самого Тора, а у полукровок она вообще вместо знамени. И куда это заведет?»
   «Нора нужна мне живой, и уж я ее обломаю!.. Или ты сам точишь на Нору зубы?»
   "Разве я соперник тебе? Бойся Горна, он еще…”
   «Я взорвал этого шатуна в пыль! И если ты…»
   Рывком Горн убрал звук и прислушался, всей кожей ощутив близкую опасность. Сейчас же напружинилась Нора, спрашивая взглядом: в чем дело?
   – Уходим, быстро! – рявкнул гигант, подхватывая с пола одежду.
   Нагишом они выскочили из пещерки, по заснеженному карнизу метнулись в сторону. Внезапно гора отчетливо вздрогнула, что-то громыхнуло в глубине. И в тот же миг из норы вырвался могучий выдох, сорвав и закружив полог, – словно бы там осел потолок. Затем стихло, только ветер завывал между скалами, забрасывая снегом обнаженные тела людей.
   – Я же говорила, – стуча зубами, выдавила Нора. – Духи не прощают смертным счастья!
   – Ерунда, – откликнулся Горн, разбирая одежду. – Но каждый раз, когда я запуская эту штуковину, со мной что-то случается. Впредь буду осторожней.
   Он помог девушке одеться, потом и сам натянул скафандр, огляделся.
   – Пожалуй, тебе пора возвращаться, – сказал он. – А то, может, поищем другую пещеру?
   – Увы, Горн, наше время вышло. – Нора с силой обхватила его за шею, прижалась. – Когда мы увидимся снова?
   – Как только я найду способ пробраться в Крепость.
   – Значит, никогда, – вздохнула девушка. – К нам теперь мышь не проскочит. А еще и эти загорцы…
   – Увидишь, я проберусь, – заверил Горн. – И не далее, как завтра.
   – Ты сумасшедший. – Нехотя она разжала руки. – Боже, с кем я связалась?
   И только когда Нора скрылась за воротами Крепости, гигант сообразил наконец, что означает ее новый будоражащий запах: уязвимость. Все-таки юная Львица решилась стать женщиной и впустила в себя его семя. Но что может произойти от монстра? Или хотя бы это осталось в нем нетронутым? Ах, Нора, девочка моя, напрасно ты поспешила…
   Морщась и мотая головой, Горн отступил в снегопад, по знакомой тропке побежал обратно, к своей забавной троице. Как и всегда, времени оставалось в обрез.

3

   Это оказалось громадной подземной полостью, вполне обычной для Огранды. Ничтожной букашкой Эрик прилепился под самым ее сводом, а от узкой норы, по которой он так лихо прокатился, вниз уводила ровная цепочка скоб. Из глубины провала доносились гулкие всплески, словно бы там протекала одна из сестер Подземной Реки, протянувшейся от этих мест до самой Столицы и дальше, к океану.
   Высвободив гарпун, Тигр снова подцепил тросомет к поясу и побежал по скобам к далекому дну. Из осторожности он снизил свечение фонаря до минимума – лишь бы не промахиваться мимо ступенек.
   Внизу действительно обнаружилась не слишком широкая, зато полноводная речка, и катилась она в подходящем направлении. Высоко над водой лестницу продолжала другая цепочка – торчащих из стены штырей. Не задумываясь, Эрик повернулся и припустил теперь по горизонтали. Следовало убраться подальше, пока загорским красавицам не наскучило плескаться в своей продырявленной ванне, – поскольку затем обстоятельные двойники могут проверить и этот ход.
   Еще в начале спуска Тигр укрепил фонарь на макушке, переведя в режим рассеивания. Но сейчас ему почудилось, будто тень, отбрасываемая им на могучий поток, несоразмерно велика, да и следует за хозяином слишком уж плавно, словно обзавелась собственной инерцией. Эрик резко затормозил, и его тень точно расслоилась: одна, поменьше, послушно замерла вместе с ним; зато другая, огромная, плотная до черноты, проскочила вперед и только затем остановилась, решив, видно, дождаться своего попутчика. А вдруг тот поскользнется на зыбкой тропке?
   От такого внимания юноше стало зябко, однако он с прежней скоростью заспешил по штырям дальше, стараясь даже не гадать, что это там за новое чудище, уже возымевшее на него виды. К счастью, дорожка вскоре кончилась, приведя Эрика ко второй норе, куда просторнее верхней.
   Торопливо он заскочил внутрь и тотчас услышал впереди испуганный возглас, сам от неожиданности подскочив под потолок. И если не обнажил сразу мечи, то потому лишь, что голос показался Эрику слишком тонким для мужчины. Но затем он разглядел в глубине хода вполне габаритные доспехи, опасливо пятящиеся от него.
   – Вы ведь Страж? – шепотом спросил тот же голос. – Вы ж из воинов Божественной, правда?
   Молча Эрик поклонился, не зная, что думать. Под дикарскими латами, да еще в такой темени, узнать его смогли бы единицы… либо провидец, зрящий суть.
   – Значит, вы не станете возвращать меня загорцам? – снова вопросили латы, притормозив. – Ну скажите, ведь не станете?
   Так же молча Тигр покачал головой и улыбнулся: сбежавшие доспехи – это ново!.. Вот только до них ли сейчас?
   Громоздкий загорский скафандр с натугой распрямился и слепо заелозил железными пальцами по сторонам шеи, нашаривая зажимы. Приблизясь, Эрик помог снять тяжелый шлем, обнаружив под ним лишь белокурую макушку да настороженно мигающие глаза – прочее скрывал панцирь.
   – Мне сказали, это последняя модель, с усиливающими суставами, – пожаловалась симпатичная голова, выставив губы над краем отверстия. – Наврали, да?
   – Так надо же иметь, что усиливать! – наконец откликнулся Тигр, продолжая расщелкивать зажимы, пока панцирь не распался надвое, точно исполинский орех.
   Внутри оказалась очень юная и милая девушка, которую не прикрывало ничего, кроме куцего прозрачного платья с глубоким вырезом на груди. Личико у нее было скуластым и чуть курносым, обрамленным белыми локонами, спадавшими до плеч. Бледная кожа явственно отдавала желтизной, а сложение умиляло изяществом. Даже странно, что она сумела оживить и доставить сюда такую махину – с испуга, должно быть, либо с отчаяния.
   Свесив тонкие бедра в стальные штанины, странная девушка выжидательно глядела на Тигра, будто прикидывая, чего тот может потребовать за спасение. Эрик тоже молчал, все еще недоумевая, и постепенно на ее лице проступала угрюмая, привычная обреченность. Чуть заметно она заерзала на своем жестком седле, словно заранее готовила себя к худшему.
   – Куда вас доставить? – мягко спросил Эрик. – Вы ведь торопитесь?
   К его облегчению, девушка перестала ерзать.
   – Я не знаю, – неуверенно ответила она. – Я заблудилась тут… Сможете провести меня к пристани?
   И вдруг потянулась к Эрику, будто просилась на руки. Бережно он вынул малышку из доспехов и опустил голыми подошвами на каменный пол. Платьице едва доставало ей до бедер, да и глупо скрывать такие ноги – длинные, гладкие. Хотя на ощупь они показались Тигру чересчур, не по-огрски, мягкими.
   – Здесь есть и пристань? – Немедленно разжав руки, он отступил от незнакомки, чтобы не напугать ее снова. – Может, доберемся к ней по стене?
   – Вот уж нет! – вскрикнула девушка. – Разве вы не видели – там, внизу?
   – Да, но если тут лабиринт, мне и самому не помешал бы проводник.
   – Господи, вы же Страж! – Она вдруг сникла и с тоской посмотрела в глубь лабиринта, словно бы тот внушал ей мистический ужас. – Ну хоть попытайтесь, – попросила уныло. – Это-то вы можете?
   – Это можно, – скромно ответил Эрик, первым вступая в тоннель. – Только не отставайте, ладно?
   Лучше бы он предупредил эту чудачку на наступать ему на пятки. От самого входа она так упорно поджимала Тигра сзади, что в конце концов пришлось взять ее за руку, лишь бы не отдавить голые ноги. Здешнее сплетение ходов впрямь оказалось естественным лабиринтом, но девушка права: любой истинный огр мог пробраться и не через такое. Видно, в подобных катакомбах и выработалось у горцев их знаменитое чувство направления, отсутствовавшее у других народов Империи. И уж совсем немногие, включая Королевских Тигров, могли ощущать свое местонахождение в пространстве.
   Вдруг напружинясь, Эрик оглянулся. Как и прежние, этот коридор был совершенно пуст, и все же на пороге слышимости юноше почудились крадущиеся шаги. Вот не было печали!
   – Ну-ка бегом, – скомандовал он испуганной белянке, и разом парочка сорвалась с места.
   В ушах засвистел ветер, по сторонам мелькали неровные стены, а Эрик все наращивал скорость, буксируя за собой девушку, точно скачущий хвост. Он не ждал загорской погони так рано, однако сзади и с боков, из непроницаемой черной тени, доносилось словно бы шлепанье мягких лап. Какое-то время незримые спутники держались вровень с парочкой, затем отставали, не выдерживая темпа. Но на смену им тотчас заступали новые, будто Тигра преследовала большая и умелая стая.
   Внезапно Эрик повернул прямо на загадочные шлепки, успев разглядеть в глубине прохода щетинистую фигуру, угрожающе наставившую на него алебарду. В следующий миг фигура метнулась прочь и словно сквозь землю провалилась. Сразу сделалось тихо, будто преследователи от растерянности затаились, а может, они просто подтягивались ближе, уже без лишнего шума и спешки, перекрывая жертвам пути отхода, смыкаясь в хищный круг.
   Бог ты мой, Крысы! – изумленно подумал Эрик. Еще и они тут… Впрочем, этот древний и ненавидимый даже ограми род издавна гнездился по окраинам Огранды, так и не выбравшись из полудикого состояния. А для прокорма Крысы с охотой нанимались на самые темные и кровавые дела, благо межродовые распри в Империи не затихали по сию пору. И вот теперь, кажется, пришла очередь загорских работодателей.
   Эрик наконец догадался включить шлемный приемник и сквозь треск подземных помех отчетливо различил визгливую Крысиную перекличку. Похоже, стая в самом деле спешила замкнуть кольцо.
   – Ходу! – велел он, снова срываясь в бег.
   Крытое русло реки находилось уже совсем рядом, вдобавок, по всем признакам, парочка наконец выбралась на хоженую тропу, хотя определить это сумел бы лишь огр.
   Неожиданно стены раздались, и они очутились на вершине лестницы, круто сбегавшей к небольшой укромной пристани, на которую бригада голышей сноровисто выгружала тюки с огромной полузатопленнной туши, очень похожей на обычную загорскую баржу. Точнее, как раз сейчас голыши закончили разгрузку, и сразу судно отчалило от пристани, неспешно двинувшись по течению. Единственный видимый загорец громоздился памятником поверх судовой башни, глядя вперед.
   – Опоздали! – в отчаянии пискнула белянка.
   Молча Тигр сорвал с пояса тросомет, навскидку пальнул в далекий свод. Затем свободной рукой притиснул девушку к себе и по широкой дуге ринулся к ускользающему транспорту. Пронесшись над голышами, он с налета врезался в загорца, могучим пинком ног погашая инерцию. Зато тот, словно подхватив эстафету, с той же скоростью полетел прочь. Но не успел он обрушиться в воду, как навстречу с шумом взметнулось исполинское тело, сплошь покрытое змеящимися щупальцами, будто ожившим кустарником, и с жадностью поглотило загорца. Содрогнувшись, Эрик отпустил тросомет и следом за девушкой нырнул в люк.
   К счастью, на судне больше не оказалось ни души, кроме небольшой команды голышей, – хотя обустроили его с царской роскошью, словно впрямь предназначали для загорской верхушки. Впрочем, и голоногая белянка ориентировалась здесь на диво, будто путешествовала так не впервые. Едва переведя дух, она устремилась в уютную столовую, уверенно пошуровала в холодильных камерах и щедро заставила низенький столик чужими припасами, в большинстве консервированными. Размякнув в широком кресле и жадно насыщаясь, малышка быстро избавлялась от опасений, тревог, волнений. А вместе, увы, ее покидала вежливость.
   – Так ты вправду Страж, да? – который раз спрашивала она, не прекращая жевать. – Что ж Божественная не приоденет вас, как следует? Или попросить не умеете?
   – Не хотим.
   – Что, вправду?.. Боже, ну и олухи! Да кто ж станет почитать вашу Ю, если она собственных слуг не может обогатить?
   – Смотря с кем сравнивать, – терпеливо улыбаясь, ответил Эрик.
   – Ты про это? – Девушка дернула себя за вырез платья, едва не сорвав его с плеч. – Это тут меня вырядили так, а посмотрел бы на меня дома!..
   – По мне, и так неплохо.
   Самодовольно хмыкнув, она призналась:
   – Вообще, по отцовскому дворцу я разгуливала и вовсе нагишом. Кто мне скажет чего? Но вот перед озерными князьями… – Малышка вдруг прикусила язычок, с опаской глянув на Тигра.
   – Стало быть, ты – дочь Водяного правителя? – спокойно спросил тот.
   – Царя! – выкрикнула девушка. – Настоящего царя, а не этого вашего наместника – из пришлых панцирников!.. – И опять испуганно смолкла.
   – Так это тебя загорцы взяли в заложницы?
   – Заложницы, наложницы – не все ли равно! – огрызнулась она. – Хочешь знать, что они со мной вытворяли? – Стряхнув с колен объедки, девушка рассмеялась со злобным вызовом. – Могу показать – прямо сейчас.
   – Лучше не стоит, – ответил Эрик вполне искренне.
   Но только раздражил белянку еще больше.
   – Ну почему? – взвизгнула она. – Это же прелесть, как они умеют обламывать строптивцев, – куда моему отцу!..
   Внезапно вскочив, водяная царевна смахнула со стола еду и принялась яростно втаптывать ее в ковер, пока в изнеможении не повалилась на него сама. Отодвинувшись, Тигр наблюдал за ее вспышкой с изумлением и брезгливой жалостью. Когда девушка наконец перестала дрожать и всхлипывать, он негромко произнес:
   – Похоже, ты наелась? Теперь неплохо бы тебя от всего этого отмыть.
   Явно назло ему белянка еще раз перекатилась через раздавленные фрукты и благоухающие россыпи салатов, затем уселась посреди разгрома и натянула короткий подол на голову, будто не желала Эрика видеть.
   – Хочу в ванну, – сообщила она чуть погодя. – Ты слышишь?
   Тигр не ответил, прикидывая, как у него со временем. Судя по всему, именно из этой речки он набирал воду, спустившись в ту жутковатую расщелину, – стало быть, главное: не опоздать с высадкой. А уж от расщелины до родимой пещеры вообще рукой подать. Лишь бы не подвело это самое чувство пространства.
   Забеспокоясь, царевна бросила на Эрика испытующий взгляд. Наткнувшись на снисходительную улыбку, снова поспешно прикрыла голову, заодно выставив наружу почти все остальное.
   – Как тебя зовут? – спросил Тигр.
   – Хочешь – зови меня Габи, – пробормотала она почти мирно. – Полное имя тебе все равно не запомнить… Проклятие, ты собираешься меня купать?
   – Обязательно.
   Предварительно пропустив замарашку-царевну через зеркальную душевую, Эрик перенес ее в ванную, ногой включил свет и невольно издал одобрительный возглас. Они очутились словно бы внутри исполинского бриллианта, до середины заполненного золотым песком. Округлый пол полого спускался к центру, откуда уже растекалась по комнате кристальная жидкость. В нетерпении белянка задергалась всем телом, требуя занести себя прямо в воду.
   – Здесь я тебя оставлю, – предупредил Эрик, не сдвинувшись с места. – Накупаешься, выспишься, подумаешь…
   – Вот еще! – возмутилась она. – А кто будет меня обхаживать?
   – Я не слуга, а ты не Божественная, – ответил юноша. – Управишься и сама.
   Он поставил царевну на песок.
   – Но ты же хозяин! – ухватилась та. – Ну, как бы… Это ведь ты захватил корабль. А я гостья, верно? Не уходи, я не хочу!..
   И тут Габи обеими руками принялась стаскивать с него латы – не слишком умело, зато напористо. Если вначале она побаивалась Тигра, то теперь от страха не осталось следа, будто царевна уже накрепко занесла Эрика в разряд рохлей, совершенно не умеющих «обламывать строптивцев»… впрочем, не она первая. Стеснительно улыбаясь, юноша пытался отвести в сторону ее руки, однако сам-то он слишком опасался своей силы, способной одним неловким рывком разворотить хрупкий костяк, и потому проигрывал доспех за доспехом, словно его затягивало в омут. А вода меж тем подступила к ногам Эрика, и при желании, наверно, ею можно было заполнить всю комнату.
   – Ну Габи, прекрати! – наконец взмолился он, возбужденно смеясь. – У меня куча дел, а здесь тебе ничего не грозит. Никто ведь даже не…
   Вдруг Тигр стиснул царевну в удушающих объятиях, обнаженной спиной ощутив дуновение, будто в зеркальной стене открылась щель. Вскинув взгляд к зеркалу напротив, он всем корпусом рванулся вбок, пропуская иглу мимо плеча, и – уже падая – метнул назад нож. Мгновенно вскочил, оставив ошеломленную Габи лежать на полу, и бросился ко входу, где рядом с оседающей чешуйчатой фигурой уже вырастала вторая, точно такая. Закрутившись волчком, Эрик сбил набок смертоносный Змеиный выпад, тут же мощным пинком вышвырнул убийцу в душевую, прыгнул за ним сам. Тот кинулся было на безоружную жертву снова, но разъяренный юноша встретил его страшным «питоньим ударом», сокрушив бедняге узкую грудь, а затем уже собственным, Тигриным, приемом разорвал ему горло. И сейчас же гнев схлынул.
   – Черт вас сюда занес, – проворчал Эрик, озираясь. – И надо ж было вам сунуться!..
   Краем глаза он заметил возникшую на пороге девушку, рывком повернул голову.
   – На этих ты и хотел меня оставить? – напряженно спросила Габи. – Хорошенькие в Столице нравы, нечего сказать!
   – Это же Кобры, – растерянно возразил юноша. – Вполне уважаемый род, к тому же Крыс на дух не переносят… С чего они набросились на меня?
   – С чего? – Царевна с презрением фыркнула. – Дурень, они ж куплены загорцами!.. Думаешь, за тобой не разослали уже всех?
   И опять запоздало прикусила язык.
   – Выходит, ты знаешь меня? – усмехнулся Эрик. – Вот новая странность!.. Может, стоит расспросить тебя подробней?
   – А это смотря как спрашивать будешь, – пробормотала девушка, отступая обратно в ванную.
   Подцепив трупы за капюшоны, Тигр отволок их в судовую башню и, уже по одному, спровадил через люк в воду. Наверное, он все же сглупил, не удосужившись запереть вход, и по проторенной дорожке на транспорт проникла вторая пара непрошенных гостей.
   Покончив с Кобрами, Эрик тщательно заблокировал люк, затем снова обыскал корабль от носа до кормы, даже приглядываясь к голышам. И только после этого вернулся к Габи, на всякий случай заперев за собой и дверь ванной – тем более, вода уже подобралась вплотную к стенам. Недолго поколебавшись, стал раздеваться, с интересом поглядывая на царевну.
   Полностью нагая, она распласталась в самом центре, выставив над поверхностью глаза да изредка добирая носом воздух, и вяло шевелила длинными ступнями, точно исполинская лягушка. В родной стихии белянка уже не казалась ни слабой, ни робкой, но за Тигром следила с прежней опаской, похоже, впечатленная его недавней вспышкой.
   – Обиделся, да? – внезапно спросила Габи, приподняв голову над водой. – Считаешь меня стервой? Так поквитайся, отведи душу!.. А хочешь, сама ублажу по высшему разруду? Царевны ведь по этому делу доки, а меня еще и загорцы поднатаскали… Хочешь взлететь к Поднебесью, Страж?
   – Еще бы не хотеть, – откликнулся Эрик, не спеша направляясь к ней. – Только ведь там не летают поодиночке.
   – О чем ты?
   Вода все прибывала, затопляя зеркала, и когда он добрался до Габи, то погрузился уже по грудь.
   – Послушай, милая, – заговорил Тигр, осторожно беря девушку за плечи. – Я уже немного знаю загорцев и не поверю, что они затащили тебя в такую даль лишь для утехи. Кто тобой пользовался – сам наследник Кэй, верно?
   Настороженно она промолчала, но Эрик уже ухватился за нить и теперь старался не сбиться с настроя, зацепив взгляд девушки своим, а ее выплески будто осязая ладонями.
   – Ты ведь немножко колдунья, да? – вкрадчиво продолжал он. – Водяные царевны славятся чарами, а ты, наверно, способнее прочих – вот и раздразнила аппетит у загорских вампиров. И если жизненную силу они отбирают у побежденных, то от вас заряжаются талантом, ибо сами лишены его напрочь…
   – Ты что, тоже колдун? – чуть слышно спросила Габи.
   – По крайней мере, кое-что я умею, – ответил Тигр, снова прикидывая в уме сроки, расстояние, скорость. Пожалуй, время еще есть. – Хочешь, испытаю на тебе?
   – Зачем?
   – Эти мерзавцы заездили тебя, исковеркали и заляпали грязью тонкие механизмы… Но, может, ты еще не разучилась летать?
   – Да тебе что до этого? Я ж и так сделаю, что захочешь!
   – Но ведь я-то не вампир, – возразил Эрик с улыбкой. – Пусть и мне суждено светить отраженным светом, но распалить пламя должен я сам.
   Вода наконец остановилась, поднявшись ему до горла, и зеркальные грани стали тухнуть, погружая ванную в бархатный сумрак.
   – Все равно ж у тебя ничего не выйдет, – тоскливо сказала Габи. – Тоже мне – кудесник!
   – А вдруг? Доверься мне, попробуй.
   – Господи, как же мне все надоели! – Она всхлипнула.
   – И все-таки?
   – Да делай, как знаешь, – сдалась царевна. – Хуже-то вроде некуда.
   Судорожно вздохнув, она перевернулась на спину и обмякла полностью, даже глаза прикрыла, будто и смотреть не желала на Эриковы глупости. При этом ее странно легкое тело выступило из воды на добрую треть, разбросав мягкие конечности по сторонам. Зато тяжелокостного огра и без доспехов прочно удерживало дно.
   – Слушай только себя, – шепнул Эрик. – Что не так – подправляй.
   Конечно, она не ответила, и без особенной надежды юноша принялся осторожно, искра за искрой, раздувать жизнь в поруганной этой плоти, страшась по нечаянности загасить последнее. Отстутствующий дар приходилось возмещать упорством и прилежанием, всей наготой впитывая чужое сознание, подозрительно зацепеневшее. Лишь иногда под его ласками пробуждался трепет, подсказывая направление, а в сонном дыхании царевны проступали новые тона, отдаленно напоминавшие стоны. Юноша продолжал прилежно трудиться, словно в фехтовальном зале над шлифовкой приемов, и постепенно податливое ее тело наполнялось движением, бессознательно помогая его ладоням и губам.
   – Хочу тебя, – наконец прошептала девушка и потянула Эрика на себя. – Войди!
   Он не дался, а лишь усилил ласковый напор, незаметно сдвигая белянку на мелководье, – и теперь ее нетерпение нарастало с каждой секундой. Крупная дрожь сотрясала девушку все опасней, узкая грудь ходила ходуном, с натугой качая воздух через оскаленный рот, голова отчаянно моталась. Эрик и сам был не рад, что раздразнил в царевне эту стихию, – но обуздать ее можно лишь таким же могучим взрывом, иначе не стоило затевать.
   А приступ все длился, испытывая девушку на прочность, а ее мучителя на упрямство. Минута проходила за минутой. Эрик уже готовился к позорной сдаче, когда из груди Габи наконец вырвался крик облегчения и чудовищное ее напряжение разрядилось серией сладостных судорог, прокатившихся по телу девушки, точно волны от глубинного толчка.
   Судороги еще не кончились, когда царевна снова и настойчивей притянула Эрика к себе, и теперь он не стал противиться. Сплетясь телами, они плавно закружились в бассейне, лаская друг друга уже всей кожей. И лишь только Габи перевела дух, как юноша опять ринулся на приступ, больше не сдерживая себя.
   Вторая схватка далась обоим намного легче и завершилась куда быстрей – может, и оттого тоже, что сейчас Тигр почти не отступал от традиций. Снова он радовался сладостным стонам белянки, а ее содрогания едва не перекинулись на Эрикову плоть.
   Все-таки он утерпел, жалея выходить из упоительной игры столь рано, и в два счета разбередил Габи до нового взрыва. Потом опять. И лишь на пятый раз, сжалившись над измученной девушкой, позволил себе войти с нею в резонанс, прибавив к ее воплям собственные стоны.
   Затем они долго парили под водной гладью, отражаясь во всех зеркалах, нехотя возвращаясь в реальность. И вдруг царевна чувствительно куснула Эрика в плечо.
   – Ты что? – удивился он. – Больно же!
   – Это ты – что! – огрызнулась Габи. – Что ты вытворял со мной – хочешь с ума свести?
   – Значит, не угодил?
   – Я торчу от тебя! – воскликнула она. – И беру назад все свои слова, прошлые и будущие, только люби меня хоть иногда… Слышишь, Страж? Пусть я мерзкая, подлая, дрянная, все равно – люби меня! – С внезапной силой белянка прильнула к нему.
   – И вовсе ты не мерзкая, – возразил Эрик, задумчиво ее разглядывая. – Всё у тебя как надо, и даже божья искра еще светится, как ни старались ее завалить мусором.
   – А может, ты юродивый? – неожиданно спросила царевна. – Ну правда же, какой нормальный станет вести себя так!..
   – Мало ли идиотов на свете?
   – Ты не идиот, – покачала она головой. – И не святоша… Наверно, ты хитрый, да? Насобачился в Храме подпускать туману… Ладно, что ты хотел у меня выведать?
   Юноша помолчал, с сожалением возвращаясь к делам. Те в самом деле не могли больше ждать, но сплетенные тела нечаянных любовников не желали разлучаться, в том же плавном ритме кружась под поверхностью, будто танцуя в невесомости. Против опасений, плавучести белянки хватило на обоих, а может, сам Эрик оказался не так уж тяжел. Хотя куда было его ловкости до подводной грации Габи!.. От девушки нельзя было глаз отвести, не то что оторваться самому.
   – Собственно, меня интересует одно, – произнес он. – С чего вдруг загорским вампирам настолько понадобилась богиня? Что за силу они надеются в ней обрести?
   Довольно долго царевна молчала, и Тигр не торопил ее, хотя утекали последние минуты их свидания. Затем он сойдет на берег, а Габи поплывет дальше, в родное Загорье, – и вряд ли они еще встретятся.
   – Знаю я куда меньше, нежели чувствую, – наконец ответила девушка. – Но в этот провал даже заглядывать жутко. – Она тихонько вздохнула. – Так вот, ласковый мой, загорский наместник убежден, будто только Ю недостает ему, чтобы стать вровень с Духами и самому вершить судьбы – целых планет, не то что одной империи. А уж как он собирается уламывать богиню, мне и гадать тошно. Только учти, Тигрище, этот урод и на тебя имеет виды… А может, ты мешаешь ему, я не поняла точно. И еще одно – напоследок, – с внезапной злостью усмехнулась царевна. – Если пересечешься тут с Водяным, будь уж так добр, не вспоминай, что он мой отец.
   – Это что – пророчество? – спросил озадаченный Эрик.
   – Вроде того, – подтвердила Габи. – И не рассчитывай избавиться от меня насовсем. Когда-нибудь мы еще встретимся, и вот тогда я спрошу с тебя за сегодняшнее!
   – Надеюсь, не слишком строго? – обеспокоился Тигр.
   – Ладно, а теперь проваливай. – Со всей силой девушка отпихнула его. – Ты ведь торопишься, да? И запомни: это я тебя бросаю!..

1

   С открытыми глазами Эрик лежал в темноте, на широком ворсистом матрасе. Рядом, пушистой головой на его плече, неслышно спала Ю – если спала. Сейчас юноша мог ощущать ее не одними ладонями, но всей кожей, ибо опять, второй раз за ночь (и в жизни), был с ней на равных.
   После благополучного своего возвращения, еще разгоряченный недавними приключениями, Тигр попытался расшевелить богиню вновь, однако не преуспел. Девушка охотно принимала его ласки, вплоть до самых нескромных, но вот дальше процесс стопорился. Чего-то не хватало теперь: возможно, горячей ванны. Или же Эрик не успел перенастроиться, или растратил слишком много сил. Как бы то ни было, он отступился от Ю прежде, чем ей наскучила эта игра.
   И все же юноша был почти счастлив. Тот вечерний эпизод, хоть и подпорченный вторжением дикарей, нежданно и далеко продвинул их отношения. Впрочем, Ю вполне могла воспринимать Тигра по-прежнему – как весьма усердного, услужливого жреца, к прочим своим навыкам, правда, добавившего еще одно: умение приятно будоражить божественные гениталии. И пусть, лишь бы ей не захотелась менять прислугу. А уж он постарается.
   Кончиками пальцев Эрик благовейно касался удивительного ее тела, страшась разбудить и, в то же время, надеясь, что Ю выспалась. Тогда он смог бы попытать силы еще раз – пока не вернулся Горн.
   Машинально юноша глянул на занавеску и вздрогнул. Из непроглядного мрака на него пялились два светящихся глаза. Что, опять?!.. Не верю, вон!
   – Спокойней, парень, убери ствол, – прозвучал знакомый голос. – Что у вас тут стряслось, рассказывай.
   Фу-у! – Эрик опустил лучемет. Снова Горновы шуточки, и не надоест ему…
   – Нас посетили дикие огры, науськанные загорцами, – шепотом сообщил Тигр. – Двоих я уложил, третий…
   – Его я уже видел.
   – Пришлось и мне наведаться в загорский замок, чтоб обрубить ниточку.
   – Успешно?
   – Да вроде бы.
   – И ладно, – Горн помолчал, будто в раздумье. – А ты, гляжу, осмелел, – вдруг отметил он. – Что ж, правильно. Только аккуратней, да?
   Удивительно, что гигант вообще что-то разглядел в такой темени, но само предупреждение не показалось Эрику оскорбительным. Сегодняшние его безумства даже вольнодумца Горна могли покоробить… хотя тот еще не все видел.
   – Однако вынужден вас разлучить, – со смешком добавил гигант. – Время поджимает.
   Спустя четверть часа вся четверка уже восседала вокруг стола и… завтракала? Правда, всерьез этим занимался лишь Горн. С собой он приволок полуобглоданную тушку непонятной принадлежности и теперь приканчивал ее с обычной стремительностью. Выглядел исполин странно: щеки ввалились, как после голодовки, глаза сияют. Хотя Эрик подозревал, что собственные его глаза блестят не меньше. Во всяком случае, юношу так и подмывало улыбнуться во весь рот. Хорош бы он был: показательный идиот!..
   – Все подступы к Крепости перекрыты, – отрывисто сообщал Горн между могучими глотками. – По крайней мере те, о которых знаем мы с Ю. Тор занял круговую оборону и, похоже, готов биться со всем миром сразу. Что до вашего пещерного красавца, то нового он не поведал. И вообще, малый неразговорчивый – чем вы его так обидели?
   – Я бы его обидел! – посулил Тигр свирепо. – Отрубая по кусочку…
   Гигант гулко хохотнул, продолжая безостановочно работать массивными челюстями. Кусок за куском проваливался в него, точно в бездну. Пожалуй, Горн ел уже не за троих – больше.
   – Лучше расскажи про свой визит к загорцам, – сказал он. – В подробностях, да?
   Без лишних слов, однако стараясь не пропустить ничего, Эрик живописал свои ночные приключения, бодро заключив:
   – По крайней мере, теперь нам известно, с какой стороны ждать подвоха.
   – М-да? – флегматично откликнулся Горн. – Значит, прочие стороны уже не в счет?
   – А тебе лишь бы возразить, – парировал юноша. – Мало нам загорцев? Да я предпочту иметь дело с кем угодно, лишь бы не с этими неваляшками!.. Чему ты ухмыляешься, громила?
   – Если ты все рассказал точно…
   – А что, есть сомнения? – взвился Тигр.
   – Поторяю, – невозмутимо продолжал гигант, – если ты ничего не соврал и не напутал, то, выходит, царевичи не только передают наверх часть своей силы, но и кое-что спускают по цепочке вниз: болезни, раны, смерть. И за все неудачи царя-отца и старших братьев расплачивается младший в роду. Раз за разом ты убивал Седьмого, но лишь перебил всех после него – в этом и чудо, если уж ты не можешь без него.
   – Послушай, на что тебе такие мозги? – с завистью спросил Эрик. – Мало тебе одной силы?
   – Я лишь сопоставил факты, – возразил Горн. – Здесь важнее не ум, а метод. Но что меня в твоих россказнях заинтересовало, так это их виды на Ю. Жаль, некогда этим заняться, – сейчас на очереди Крепость… Что, Олт? – вдруг спросил он, поворачиваясь. – Ну говорите!
   Старик помялся и ответил:
   – Видите ли, может, это и глупость, но… существует древняя легенда.
   – Давайте, – велел Горн. – Сейчас всё сойдет.
   – Суть легенды в том, что некогда, в глубокой древности, обитатели Крепости ежегодно приносили жертву некоему водяному чудовищу. Как водится, выбирали красивейшую девушку…
   – Нашли применение! – фыркнул гигант. – И что?
   – А то, что жертвовали они, не покидая Крепости, а лишь спускаясь к купальням. А чудище, видимо, приплывало на подкормку из ближнего озера – вы уже видели его, наверно. Глубина там!.. Кстати, легенда гласит, будто чудовище было громадным, стало быть, проход ему требовался немалый.
   – Выходит, в древности девицы были пышнее нынешних – раз одной ему хватало на год, – заметил Горн, вытирая замасленные руки о полотенце. – Должен быть подводный ход – так, Олт? Надо пошуровать в озере, но вот на чем? Наши-то вездеходы непотопляемы. То есть утопить-то их можно…
   – А чудище вас не смущает?
   – Пора бы ему и околеть – без кормежки-то, – отмахнулся гигант и обратился к Ю. Последовал стремительный и беззвучный обмен репликами, затем Горн объявил:
   – Придется навестить туземных загорцев. Они ведь живут на озерах – должны были приспособиться.
   – Хочешь увести амфибию? – догадался Эрик. – А как насчет управления? Лично я не возьмусь.
   – Ну, после планера стыдно отступать!.. Или ты и во мне сомневаешься?
   – Сохрани меня Ю!
   – Вот и отлично, – бодро сказал исполин. – Теперь у нас снова есть цель и примерно определилось средство. Остальное – в наших руках… Собирайся, Эрик! – Он поднялся. – Олт, снова оставляем на вас Ю – не сбежите?
   – Разве я похож на самоубийцу? Окрестные скалы нашпигованы опасностями…
   – Вот поэтому мы и завалим вход валуном, – сообщил Горн. – Во избежание новых посетителей и неприятных сюрпризов.
   – А если вы не вернетесь? – кисло поинтересовался Олт.
   Молча гигант развел руками: положитесь, дескать, на судьбу.
   – Веселенькая перспектива, – промямлил старик. – Не пришлось бы мне слопать Божественную.
   – Я вас по стенам размажу! – пообещал Эрик.
   – Лучше не слишком задерживайтесь.
   – Не отчаивайтесь, старина, – весело призвал Горн. – На крайний случай оставляем вам пленника – уж он не удивится, если его пустят на корм.
   – Бог с вами, его ж не отмоешь!..
   – А кроме того, у вас имеется это, – Горн похлопал по спинке надувного кресла. – У него должна быть приличная подъемная сила – вот вам и способ освободиться.
   – Не понимаю, зачем вам Ю? – позавидовал теперь Олт. – По-моему, вы прекрасно обходитесь сами.
   – А может, прикончим дикаря? – со вспыхнувшей вдруг мстительностью спросил Тигр. – Зачем рисковать?
   – Дружище, у меня принцип: никого не убивать без веской причины, – серьезно ответил Горн. – За этот порог я переступать не должен, иначе… Пусть лучше Олт испробует на нем свое знаменитое коварство – вдруг выведает чего нового?.. Ладно, нам пора.
   Уже не стесняясь никого, Эрик попрощался с богиней и следом за гигантом покинул пещеру. Разгулявшийся ветер успел смести со скал почти весь снег, оставив его ровно столько, чтобы хватило исхлестать лица Стражей. Но они перехитрили стихию, сразу надвинув на глаза щитки. Затем вдвоем накатили на вход громадную глыбу, которую теперь вряд ли сумели бы отвалить и шестеро обычных мужчин, и зашагали от пещеры прочь.
   Спустя недолгое время Стражи уже пробирались по узкой тропе, вьющейся среди нагромождений вздыбленных скал, и переговаривались вполголоса. Неизбежно и скоро разговор переключился на Ю, застряв тут накрепко.
   – По-моему, дружище, ты поспешил записываться в ниспровергатели, – рокотал гигант с несвойственной ему деликатностью. – Берешь пример с меня? Поверь: чем дальше, тем больше я отношусь к Ю именно как к богине.
   – Так ведь и я тоже, – подхватил Эрик. – Ты не представляешь, что она для меня!..
   – Ценю твою откровенность, малыш, но сейчас речь о другом. Вспомни, кем была Ю для Империи и почему так ценились ее Откровения. Разве не имелось в виду, будто она слышит Безымянных, вкушает от их мудрости?
   – И что, ты веришь в это?
   – Верю, Эрик, в том и дело! У огров не хватило бы фантазии такое выдумать, и сейчас мы постоянно натыкаемся на подтверждения их самых невероятных мифов. Мало тебе Горы, Хозяина, чудовищных этих Вздохов?
   – Значит, по-твоему, Ю в самом деле общается с Духами?
   – Не только это, – сказал Горн. – Ты привык к ее странностям и многое не замечаешь. Но ведь она монстр… Да-да, малыш, Ю уже не человек – слишком значительны отклонения. Я даже не имею в виду ее психику, безнадежно изувеченную Хранителями. Но подумай о ее неутомимости и закаленности, о ее равнодушии к еде и младенческих подошвах. Ты заметил на них хоть царапину? А попробуй пройтись по этим камням босиком!
   – Послушай, Горн, – нерешительно заговорил юноша, – но ведь и ты…
   – Что?
   – Ты ведь тоже со странностями.
   – Правильно, – с готовностью подтвердил гигант. – Более того, мы с ней во многом схожи, хоть я и прожорлив, как крог. Может, как раз поэтому мне удалось одурачить Ю – в этой афере со Вторым Материком. Неким образом я вмешался в ее переговоры с Безымянными. Но ведь мои-то странности затрагивают тебя куда меньше, верно?
   – Все равно, старина, я не отступлюсь от Божественной. Разве только она прогонит меня сама.
   – Малыш, я лишь хочу уберечь тебя от иллюзий. Ну вот представь: все сложилось идеально для тебя и твою богиню наконец оставили в покое все, включая меня, – что ты станешь с ней делать? Имей в виду, Ю никогда не сможет стать ни продолжательницей рода, ни женой, ни даже полноценной любовницей.
   – Разве она не сможет стать матерью? – отважился спросить Эрик.
   – В лучшем случае она сможет родить, но стать матерью – нет. Пойми, все чувства ей заменила тяга к познанию, к решению задач – все равно каких, лишь бы сложней. Наверно, время от времени она будет подпускать тебя к себе, даже откликаться как-то. Ну, надо ж иногда отвлечься, расслабиться? Возможно, такой режим окажется для нее благотворней, чем уготованный Хранителями. Но если когда-нибудь ты попробуешь встать между Ю и ее обожаемыми задачками…
   – Не настолько я глуп, чтобы оспаривать ее Предначертание, – возразил юноша. – Однако служить ей буду, пока хватит сил.
   – Ох, не надорвись, парень! Ты еще не представляешь, какая это ноша.
   – Очень даже приятная, – улыбнулся в ответ Эрик, явственно ощутив руками податливую тяжесть. – Век бы носил.
   – И еще одно, дружище, – сказал Горн. – Не угроза – предостережение. Как бы ни хотелось тебе забыть ото всем, отступать некуда. Это дело мы должны добить. Потом я сделаю для тебя всё – если доживу.
   – Горн, я не даю обещаний дважды, – сухо откликнулся Тигр.
   – Это я и хотел услышать, – ухмыльнулся гигант. – Ладно, малыш, закрыли тему. Или нужны практические советы?
   – Обойдусь. И если…
   – Тихо! – Горн вдруг застыл, вскинув руку.
   По инерции юноша сделал еще шаг и стал рядом, положив ладони на рукояти мечей.
   – Что? – прошептал он.
   Тропка, которой пробирались Стражи, уже выбралась из скального лабиринта и теперь бежала вдоль громадной расселины, с другой стороны теснимая отвесной стеной.
   – Веришь в предчувствия? – отозвался Горн. – Кожей чую: впереди неладно!
   В сомнении поджав губы, он прощупал взглядом тропинку, насколько смог достать, недоуменно пожал плечами:
   – Но ведь чую? Не-ет, можешь зачислить меня в суеверы, но дальше я не пойду.
   Перегнувшись через край обрыва, он заглянул в пропасть. Затем вдруг ступил туда и провалился – Эрик охнуть не успел. Кинувшись к обрыву, он разглядел Горна, прилепившегося к отвесу десятком локтей ниже. Задрав голову, гигант пророкотал:
   – Возвращайся, малыш, – эта дорога не для тебя.
   Сейчас же Тигра бросило в жар, хотя Горн, скорее всего, был прав.
   – А вот мы сейчас проверим!..
   Опершись ладонями о край, Эрик заскользил ногами в бездну. На ощупь стена показалась не такой гладкой, как с виду, и он смог начать безрассудный спуск, цепляясь пальцами за неровности. К счастью, ветер в узкое ущелье не прорывался. Зато, по мере погружения, тень становилась все гуще, а локтях в полуста под тропой стена пропадала из виду, – и Эрик уже с содроганием представлял, как будет он спускаться по отрицательному уклону. Да его ж попросту оторвет от скалы!.. А подняться к тропе снова – хватит ли сил? Ну, влип… Вот когда он остро пожалел об утерянном тросомете.
   Беспечно съезжающий по отвесу Горн уже достиг изгиба и здесь круто затормозил. Развернувшись спиной к стене, снова запрокинул лицо и ухмыльнулся на старания Тигра, прибавив тому ярости. Затем согнулся пополам и стал клониться вниз. Эрик похолодел, тоскливый вопль прорвался на его губы хрипом. Но тут гигант распрямился, точно пружина, и метнул свое громоздкое тело через провал. Описав длинную, плавную, совершенно неправдоподобную дугу, угодил на едва приметный сверху карниз и словно прилепился к дальней стене. Повернулся и с той же ухмылкой поглядел на юношу.
   – Не передумал? – поинтересовался он. – Этот трюк не для нервных.
   Как и все огры, Эрик не страшился высоты, но то, что вытворял сейчас Горн, действительно казалось безумием. Уж не вздумал ли он избавиться от напарника? Ведь провоцирует! Но сам-то он прошел тут…
   – Нервы? – спросил Тигр упрямо. – А что это?
   Он добрался до места и с трудом развернулся, едва не сорвавшись вниз. Поглядел через пропасть, затем в глубь ее и окончательно уверился, что этот прыжок станет для него последним. Ни один нормальный человек не сможет перепрыгнуть через такое. Кроме Горна. Но разве он человек?
   – Не сметь раздумывать, щенок! – вдруг рявкнул исполин. – Ну, смелее – поверь в себя!
   Во что я влез? – угрюмо думал Эрик. Куда мне против Горна, против Ю? Всемогущие Духи, я не выдержу этой гонки, я же простой…
   – Прыгай! – снова хлестнул окриком Горн. – Трус, тряпка!..
   Зарычав, Тигр оттолкнулся и швырнул себя через пропасть. За миг до отрыва что-то будто взорвалось внутри, наполнив Эрика чудесной легкостью, и по той же плавной дуге он таки достал ногами злополучный карниз. Ему не хватило совсем немного, чтобы дотащить себя до стены. Безнадежно царапая пальцами камень, юноша стал клониться спиной в бездну.
   Но тут же его подцепила железная рука Горна и с размаху впечатала в стену. Судорожно поймав опору, Тигр перевел дух.
   – Все понял, Эрик? – негромко спросил исполин. – Теперь постарайся это запомнить.
   – Думаешь, еще не отпрыгался? – пробормотал юноша. – Черт возьми, я ж не мячик!..
   Хмыкнув, Горн заскользил по карнизу в сторону. Постепенно склоны ущелья расходились, теряя крутизну. А сам уступ превращался во вполне сносную тропку, явственно уводившую вниз, к нарастающему реву потока. Но увидеть тот мешал непроницаемый белесый туман, в который Стражи погружались все основательней. Скоро туман затянул тропинку полностью, и Тигр уже с трудом различал в нем широкую спину Горна. Временами она пропадала вовсе, и тогда Эрик ускорял шаги, опасаясь отстать. Чем ниже они спускались, тем гуще становился туман, наполняясь мягким свечением, скрадывающим мерцание знакомых лат. Эрик терял их из виду все чаще и вдруг, очередной раз догнав напарника, наткнулся на совсем другую спину – вдвое уже, чем у Горна, хотя в таком же скафандре. Осторожно он тронул незнакомца за плечо, тот обернулся, и ошарашенный юноша увидел лицо Ю.
   – Ну что, что?.. – раздраженно спросила она. – Что вас всем надо от меня? Оставьте наконец во покое!..
   – Госпожа, – изумленно вымолвил Эрик, – как вы попали сюда?
   – А ты не рад? Разве не ты хотел меня видеть?
   – Я мечтал об этом каждую минуту, однако… я не ожидал. И потом, отчего вы заговорили?
   – Лучше бы я и впредь помалкивала, верно?
   – Нет, но…
   Недоверчиво Тигр взял богиню за плечи, осторожно сдавил. Ну да, это была Ю… только почему в скафандре?
   – Думаешь, я не понимаю, отчего ты целуешь мне ноги? – спросила она. – Ты же гордец, Эри, и унижаться согласен лишь перед теми, над кем властвуешь, – но тогда это зовется иначе. Уж не вообразил ли ты себя моим господином?
   – Вот уж неправда! – пылко возразил юноша. – Я делаю это единственно из почитания и высокой любви…
   – Лжешь, лжешь, я вижу тебя насквозь! – выкрикнула Ю. – Ты жаждешь возвыситься надо мной, завладев моим телом. Мало тебе царевны-лягушки?
   Лицо ее странно исказилось, она заплакала. Это было невозможно, немыслимо, разве богиня имеет право на такое!.. Собственно, почему нет?
   Неловко Эрик обнял ее, прижал к себе. Но она тут же вырвалась, оборвав плач.
   – Любовь! – повторила Ю ожесточенно. – А что это? Кого ты любишь, Тигр? Отца?.. Но ведь ты едва его помнишь! И готов отдать за Кира жизнь лишь потому, что обязан ему ею… А-а, ты любишь меня! Но как можно любить уродов, нелюдей, чужаков? Их можно ненавидеть, бояться, даже почитать. Но любят лишь своих, Эри, а разве ты согласишься считать меня ровней?.. Кто еще остался? Горн! Это страшило, которое вертит тобой как хочет, потому что превосходит по всем статьям… Да, ты гордец и не унизишься до зависти, и будешь тянуться за ним изо всех сил, и надорвешься в этой гонке – только причем тут любовь? Ты и за него готов умереть, верно. Но захочет ли он сделать то же для тебя?
   – А разве это важно? – тихо возразил Тигр. – Если я люблю кого, то его это ни к чему не обязывает. Иначе это походит на торг.
   – Гордец, гордец!.. – страдальчески морщась, произнесла Ю. – Как быстро ты вошел во вкус. Захочешь ли теперь служить хоть кому-то – а, принц? Но ведь это самое простое…
   Кто-то вдруг встряхнул Эрика за плечо – с такой силой, что у него клацнули зубы. И тотчас Ю испуганно отступила в туман. В бешенстве Тигр вывернулся, вцепившись в чье-то толстое запястье, угрожающе занес кулак…
   – Очнись, малыш, – прогудел рядом голос Горна. – Где тебя носит, а?
   Туман вокруг Эрика быстро рассеивался, а сквозь него проступало озабоченное лицо исполина. В растерянности юноша оглянулся.
   – Но я же говорил с ней! – воскликнул он. – Куда все сгинуло?
   – Сгинуло, и слава богам, – ответил Горн. – Откуда взялось – вот вопрос.
   Эрик огляделся. Вновь он обретался на каменном склоне, уже довольно пологом, а полосу тумана, как оказалось, они давно миновали, и теперь ничто не заслоняло ревущей в полный голос реки, стремительно мчащей по дну ущелья, вскипающей на частых порогах. И было до нее совсем близко.
   Так мне это привиделось? – спросил себя Эрик. Но я же слышал ее, трогал!.. Это безумие?
   – В здешних местах случаются видения, – негромко заметил Горн. – И хорошего они не сулят. – Он прислушался, словно бы к себе, вздохнул: – Но не возвращаться же?.. Ладно, дружище, шагай вперед!
   Эрик послушно двинулся по тропе, противясь навязчивому желанию продолжить разговор с отсутствующей Ю, но далеко уйти не успел.
   – Тс-с! – прошелестел над ухом голос Горна, и тяжелая длань пригнула юношу к камню. – Смотри.
   Впереди, по сторонам от тропы, из расщелин бесшумно выползало с полдюжины мерцающих силуэтов. Воспарив над склоном, они выстроились в полукруг и неспешно двинулись к людям.
   – Все-таки нарвались, – произнес гигант, уже не скрываясь. – Одно утешение: на верхней дорожке нас могло ждать кое-что похуже.
   – Тебе знакомо это, Горн?
   – По легендам и байкам, – ответил тот. – Это Посланцы Тьмы или, если угодно, Демоны Подземелья. А попросту: черти… Старайся не подпускать их близко и береги голову!
   Набычась, он шагнул навстречу весело искрящимся облачкам. Те раздались, словно в изумлении, и вдруг ринулись на Горна всей сворой. Всё закружилось в светящемся вихре, и даже сам исполин теперь больше походил на смерч – с такой сумасшедшей скоростью мелькали его руки, вспарывая мерцающее кольцо, выдирая из него клочья, отбивая выплески. С трудом Эрик поспевал взглядом за головокружительной схваткой, а еще сложней было угадать, кто в ней побеждает.
   В любой другой ситуации юноша не замедлил бы кинуться к Горну на выручку, но сейчас ему хотелось лишь убраться отсюда. Вид странных этих существ, похожих на сгустки защитных полей, будил в нем мистический, первородный ужас, холодил кровь. Можно сражаться с любым числом реальных противников, с целыми армиями. Но сцепиться с порождениями Подземелья – разве это не безумие? Ах, Горн, Горн!..
   С усилием Тигр отлепил ноги от камня и сделал шаг – вперед. Тотчас от крутящегося вихря оторвался клок, скользнул к Эрику. Бездумно он вырвал клинки, рубанул по мерцающему силуэту, отскочил. Юноша не ощутил ничего, кроме онемения в пальцах, точно от мощной отдачи. Но и демон на секунду отпрянул, словно бы удивленный отпором. Ах, пакость, тебя это удивляет? Ты ждал покорности?..
   Демон снова ринулся в атаку, и Эрик встретил его с тем же радушием. Опять клинок без усилий распорол сгусток искр, но тот успел на миг коснуться руки, и юноша едва не выронил меч – так ослабли пальцы. Только теперь он понял, почему Горн обходится голыми руками, и поспешил убрать оружие. А бестелесая тварь уже налетала на него в третий раз. Тигр остановил ее ударом обеих рук, погрузив их по локоть в мерцающее марево. И сквозь блестки увидел, как безжизненно поникли кисти. В панике он отдернул руки, потащив за ними демона, но в последний момент догадался резко развести кисти, и облачко отлипло, едва не раздвоившись. Следующий наскок Эрик отбил уже одной рукой, чтобы затем, подражая Горну, хлестнуть по противнику второй.
   Краем глаза Тигр уловил сбоку похожее мерцание, шарахнулся в сторону, но – поздно! Мир вокруг разом померк, а под череп словно прорвался буйный смерч и закружился с воем, путая мысли, срывая всё с мест, силясь перемешать, раздробить, унести. Отчаянно Эрик рубанул перед собою руками, и в этот миг мощный рывок за плечо вернул его на свет.
   – Ну? – рявкнул на ухо Горн. – Ты цел?
   Юноша тряхнул головой, восстанавливая в ней ясность, выдавил:
   – Порядок.
   Оскалясь, гигант тычком ладони отшвырнул одного демона, тут же – невероятным, ввинчивающим движением – поймал и накрутил на руку второго, отправив следом за первым. Затем толкнул Эрика к обрыву.
   – В реку! – скомандовал он. – Живей!
   Сомкнутым строем демоны уже надвигались на людей, и не раздумывая, Тигр сиганул с высоты в бурлящую воду. Погрузился с головой, тотчас с силой оттолкнулся ото дна, вырвался на поверхность. Немедленно поток подхватил и потащил его через нескончаемые пороги.
   – Ногами вперед! – проревел невдалеке Горн. – Слышишь, парень?
   Хлестнув ладонями по воде, Эрик развернул себя и помчался, будто оседлав пенистую речку, ногами смягчая столкновения с валунами. Гигант скользил чуть сзади, безошибочно выбирая путь, а заодно ухитряясь отбиваться от настырных демонов, зависших прямо над ним.
   Дважды Стражей сбрасывало с обрывов, причем на втором Эрик чувствительно ушибся спиной. Потом стены ущелья снова сдвинулись, нависли над самым потоком. Дно сразу ушло на глубину, вместе с порогами, но это не радовало, потому что впереди, уже совсем близко, ущелье перегораживала отвесная скала, и реку с гулом втягивало под нее.
   Тигр едва успел закупорить шлем, как его опять накрыло с головой и потащило вдоль отполированного струями камня, словно по льду. Подводное путешествие длилось не более минуты, потом его снова вынесло на поверхность. Не успел Эрик перевести дух, как чудовищной крепости пальцы стиснули его плечо и легко вынули из воды. Клянусь Духами, вот так встреча! – успел подумать он. Но затем удивился еще больше.

2

   Как Горн и надеялся, внеплановое погружение не затянулось, – однако за скалой открылось неожиданное. Поспешно вымахнув из потока на низкий берег, он выловил и положил рядом Эрика, негромко предупредил:
   – Только без шума, ладно? Мы не одни здесь.
   Юноша с готовностью кивнул, и Горн вернулся глазами к удивительной картине. По счастью, зловредные бестии не стали преследовать их под водой, а по другую сторону стены Стражей не успели заметить. Хотя света в громадной этой каверне было предостаточно, ибо ее заполняли вездеходы всех мыслимых типов, и почти на каждом сияли фары. Речное ложе тут оставалось гладким, вылизанным, и поток катился по нему с прежней быстротой, однако плавно, так что преодолеть его не составляло труда. Впрочем, озерники еще упростили задачу, соорудив подобие моста из прочно сцепленных амфибий-"плавунцов", очень похожих на свои прототипы. Кабина передней машины, самой крупной и нарядной из всех, была распахнута, а по центру вздымалось просторное кресло, до краев заполненное неправдоподобно обширной, пятнистой, совершенно голой тушей, плотно опекаемой пятеркой панцирников. Перед креслом крепилась вместительная чаша, откуда чудище широкой лапой черпало пузырчатую массу, до отвращения напоминавшую лягушачью икру, и переправляло в огромный губастый рот.
   Напротив плавучего моста выстроились в полукруг «мастонды» с «единорогами», и колпаки у них тоже были раскрыты, выставляя напоказ кабины, заполненные императорской стражей либо Лидерской гвардией – вперемежку. И, конечно, в центральном «мастонде» торжественно восседал Лот, собственной персоной, а в соседнем с ним «единороге» крутил щетинистой головой Коридаг, один из трех присутствующих здесь Лидеров. Хороша компания!
   – Выходит, мы нашли озерников, – чуть слышно шепнул Эрик. – Но остальные тут при чем?
   Знаком Горн велел ему молчать и неслышно заструился меж камней, пробираясь поближе к сцене. Но затормозил, как только смог различать слова, неряшливо выплевываемые толстяком. Говорил тот по-огрски, хотя без всякой охоты, а с лоснящегося лица не сходила ухмылка, приторная и свирепая одновременно.
   – Кто-то сильно побил моих людей в долине, – тягуче сообщил он и рассмеялся, будто заквакал. Бесчисленные, смазанные салом косички, стекавшие с его круглой головы, задергались, точно живые. – Не вы, нет? А теперь предлагаете дружбу!
   – Скорее всего, это были Львы, – быстро возразил Коридаг. – Нам известно, что Хранители наделили их Щитами небывалой мощи…
   – Конечно, это были Львы. – Плоская физиономия озерника расползлась еще шире. – А кто тогда Лот? Мотылек?
   – Лот – император, – пояснил Коридаг. – И с Тором у него давние счеты. Теперь родичи стали мешать ему – тем хуже для них.
   – А если Лот передумает? – Толстяк лениво покачал косичками. – Нет, не верю.
   Подкравшийся Тигр осторожно тронул Горна за плечо и кивком указал на охранников Водяного.
   – Ведь это Истинные! – шепнул он изумленно. – Уже нашли нового хозяина?
   – Как же без него, – проворчал Горн в ответ. – И так ли важно, кому служить?
   Хотя на оплывшую тушу и он взирал с омерзением. Наверняка озерник оголился с умыслом, чтобы досадить чванливым ограм, бывшим своим господам. Но ТАКАЯ нагота и Горна оскорбляла не меньше, а вот этого лучше не делать.
   – Я сам возьму Крепость, – объявил царь. – У меня много солдат. Зачем мне ваша помощь?
   – Без нас тебе не проломить Львиный строй, – снова возразил Коридаг. – Сколько у тебя приличных мечников – тысяча, полторы?.. А остальные солдаты здесь немного стоят.
   – Ты хорошо считаешь. – Толстяк сипло засмеялся. – Скольких предателей ты купил?
   – Львы перекрыли все входы, а биться они умеют, – настойчиво продолжал Коридаг. – Без нас тебе в Крепость не попасть.
   – А с вами? Думаешь, Тор впустит родича? Тогда на что вам я?
   – А если Тор передумает? – усмехнулся Коридаг. – Или его устранят?
   – И тогда вы пойдете напролом?
   – Либо попытаемся найти обходной путь. И в этом нам тоже лучше действовать сообща.
   Локтем Горн ткнул Тигра под ребра и пробурчал:
   – Похоже, не одни мы умные? Надо бы поспешить.
   Не убирая с лица ухмылки, толстяк поелозил внутри чаши ладонью. Затем разочарованно вынул руку и звучно щелкнул по ободу толстым ногтем. Сразу же из кабины соседнего «плавунца» возникли двое голышей, груженные такой же, только полной чашей, и по краю платформы поспешили к Водяному. Невольно Горн напрягся, сквозь гневный прищур вглядываясь в парочку. Это были рабы прежней, дошлемовой формации, лишенные не всего тела, а лишь кое-каких необязательных придатков. Однако, судя по округленным спинам и потухшим взглядам, это сломило их надежнее рабошлемов. А свобода несчастным кастратам была ни к чему – они просто не знали бы, что с ней делать. Так стоит ли тогда злиться на прогресс?
   Голышы проворно заменили чашу и ушмыгнули прочь. А ненасытный царь продолжил свою бесконечную трапезу, вызывающе чавкая и забрызгивая необъятное брюхо липкой жижей.
   – Хорошо! – буркнул он наконец. – А что дальше? Вы не ударите мне в спину?
   – Все частности можно обговорить потом, – без промедления откликнулся Коридаг. – И разве ты настолько глуп, чтобы подставить нам спину?
   Случайно или намеренно, но в последней фразе Лидер слегка сместил акценты, выделив «настолько», и Водяной отреагировал мгновенно. Зачерпнув из чаши обеими ладонями, он развел их в стороны, лучась благодушием. Тотчас две стальные фигуры по бокам толстяка пришли в движение и склонились над его руками, хватая губами подачку. Горн усмехнулся ненавидяще, рядом чуть слышно застонал Тигр. Бедняга – ему-то за что?
   – Попробовали бы они не взять, – проворчал гигант, словно оправдывая наемников. – Теперь сила не на их стороне.
   – О Духи, куда катятся огры? – тоскливо вопросил Эрик. – Одни Львы еще держатся.
   – Ты уверен? – не сдержал раздражения Горн. – Погоди, мы еще не видели их вблизи.
   Юноша поглядел на него с испугом, но это лишь добавило Горну злости. К дьяволу! Этот мир сверху донизу пропитался рабством, и ничего уже не изменить, можно только взорвать. Под корень – всех!..
   С усилием гигант разжал пальцы и зубы, потряс головой, отгоняя внезапное помутнение. С чего это меня повело? – удивился он. Вроде сыт и от Норы оторвался совсем недавно. Хотя… Разве отказался бы я повторить?
   – Хорошо! – повторил озерник твердо. – Чего хотите, ну?
   Коридаг с облегчением улыбнулся и оглянулся на Лота, невозмутимого по-прежнему, словно не на него были нацелены все выходки Водяного.
   – Мы знакомы с твоими обычаями, царь, – объявил Коридаг, – а потому приготовили подарки.
   – Подарки? – оживился толстяк. – Давай! Где?
   Лот величественно поднял руку. Тотчас в днищах «мастондов» распахнулись люки, и оттуда посыпались рабы с дарами, слаженно выстраиваясь в цепочки. Ступая в ногу, будто один человек, они с двух сторон обтекали кабину Водяного и исчезали – уже в утробах «плавунцов». Толстяк заинтересованно вертел головой, так что косички взлетали над плечами, затем разочарованно спросил:
   – Это всё?
   Тогда еще один «мастонд» распахнулся и выпустил наружу стайку бесшлемных голышек. Подгоняемые легкими тычками лучей, девушки заторопились к мосту.
   Эрик вдруг напрягся, подался вперед.
   – Что? – сразу спросил Горн.
   – Там Тина, – сквозь зубы ответил юноша. – Сволочи, что делают!..
   – Что ж, тиберийки везде ценятся, – рассудительно возразил гигант. – Толстяк будет доволен.
   – Мы должны ее спасти!.. Слышишь, Горн?
   – А ты уверен, что с нами девочке будет безопасней? Или предложишь ей прогуляться по Огранде в одиночку?
   Плотоядно хихикая, царь ощупывал взглядом каждую из проходивших мимо красавиц. Внезапно ткнул пальцем в одну, нежнокожую пышечку-полукровку, и железный охранник выдернул ее из цепочки, поставив перед господином. Под пристальным взглядом Водяного девушка задрожала всем телом, затем беззвучно разрыдалась. Захохотав, он с размаху вонзил когтистые пальцы в мягкий живот голышки, вырвал кусок. Тут же охранник подхватил бьющееся в судорогах тело, единым махом швырнул за борт. И оборвался страшный крик-вой.
   Не глядя Горн поймал рванувшегося Тигра за плечо и придавил к камню, сам едва владея собой из-за нахлынувшей ярости, с трудом подавляя рычание, рвущееся наружу. Сквозь затянувшую глаза кровавую пелену он обшаривал взглядом ухмыляющуюся харю толстяка. Тот вдруг с тревогой оглянулся, пятнистой своей шкурой ощутив угрозу. Однако он уже слишком разыгрался, чтобы придать значению предчувствию, – и зря, ибо никогда прежде Горн не испытывал такого страстного желания убить.
   Наблюдая за Лотом, озерник с наслаждением размазал по лицу свежую кровь, потом стал рвать зубами нежную плоть и демонстративно смаковать, закатывая глаза.
   – Ладно, я доволен! – сообщил он наконец. – Этих кобылок мне хватит дней на десять. – Толстяк снова вгляделся в каменную физиономию императора и добавил с неизменной ухмылкой: – У меня тоже для вас припасен подарок.
   Он щелкнул пальцами, и четверо кастратов вынесли на площадку длинное блюдо, на которое было уложено цельнозапеченное тело молодого Льва.
   – По древнему огрскому обычаю, – объявил Водяной, – мы скрепим договор плотью врага.
   Тигр отчетливо скрипнул зубами, и Горн еще крепче сдавил ему плечо, с облегчением понимая, что сопротивляться больше не в силах.
   – Неужто стерпят? – прошептал Эрик. – Я убью его… Всех убью!
   – Думаешь, поможет? – еще смог отозваться гигант. – Ладно, только тебе-то зачем мараться.
   Неслышно он скользнул к потоку и без всплеска погрузился в воду, сразу устремившись на глубину.

3

   Эрик еще в сомнении взирал на темную реку, поглотившую Горна, когда возле царского «плавунца» вдруг вырвалось из воды стремительное, точно атакующий питон, тело, в могучем прыжке перемахнуло борт. И тотчас в кабине будто полыхнул беззвучный взрыв, разметав стальных охранников. А выше всех взмыла чудовищная туша Водяного с распоротым брюхом.
   Не дожидаясь, пока это порождение кошмара обрушится в поток, Эрик метнулся туда сам, глубоко нырнул и через секунды повторил маневр напарника, хотя с меньшим эффектом. Горн уже колдовал над пультом «плавунца», а единственный оставшийся в кабине охранник с трудом поднимался, цепляясь железными пальцами за борт. С неутоленной яростью Тигр подскочил к нему и мощным пинком вышиб вон.
   Тут же захлопнулся колпак, машина круто развернулась, перевернув соседнего «плавунца» и разметав прочие. Затем вздыбилась и длинными скачками бросилась вниз по течению, взметая каскады брызг. Никто не преследовал взбесившуюся амфибию – похоже, обе стороны еще судорожно осмысливали ситуацию.
   А через секунды приемник донес первую команду императора: «Ê атаке!» То ли Лот усмотрел в этом выгоду, то ли хищник снова пересилил в нем царедворца, но упускать такой шанс он не захотел.
   Сзади полыхнули первые молнии, однако похищенный «плавунец» уже достиг стены, внизу которой бурлила покидавшая пещеру вода. В последнем прыжке он наклонился носом вниз и с лета погрузился в реку. Могучий поток с готовностью подхватил машину, волоча по тесной трубе. Раз или два она едва не застряла, но толчком широких лап Горн пропихивал амфибию дальше, и ее снова тащило между камней, царапая о выступы.
   Затем стены наконец раздались, зато надвинулось дно, усыпанное валунами. Тотчас «плавунец» вскинулся из воды, круто развернулся и с содроганием выплюнул из себя снаряд – прямо под скалу. Мглу разорвала вспышка, скала дрогнула и громадными глыбами осыпалась поперек русла, перегородив поток наглухо. Затем вода из-под растопыренных лап вездехода схлынула, наступила тишина.
   – Теперь они точно не договорятся, – глухо произнес Горн. – А заодно поостынут… Ты ведь не хочешь, чтобы твою подружку поджарили «мастонды»?
   Эрик взглянул на него и только сейчас обратил внимание на слабые, но пугающие судороги, проскакивающие по лицу и телу исполина. Словно бы кто-то пытался вырваться из Горна наружу, а тот свирепо загонял мятежника вовнутрь.
   – Старина, ты в порядке? – решился спросить Тигр.
   Помолчав, гигант ответил:
   – Ведь не хотел убивать, но этот пятнистый пузан меня достал!
   – Я жалею, что ты опередил меня, – признался Эрик. – Ну что за гнусь, а? Это ж додуматься!..
   – Как раз думать тут ни к чему – всё в русле огрских традиций. Правда, толстяк оказался способным учеником и очень уж старался досадить Лоту.
   Горн наконец перестал вздрагивать и вздохнул с видимым облегчением.
   – Слушай, громила, – сказал Эрик, – а что мешает вот так же пойти и ухлопать Лота? Кто сможет тебе помешать в этом? И все проблемы – как рукой!..
   Усмехнувшись, гигант покачал массивной головой.
   – Только что в праведном гневе я прибил идиота, который всеми силами пытался выдать себя за животное, – и даже это едва меня не сломало. А что станет со мной, если я хладнокровно заколю человека – пусть и такого мерзавца, как Лот? Смогу ли я тогда остановиться?
   – Да в чем проблема, не понимаю, – пожал плечами Тигр. – Это ведь будет возмездием – и только. Разве Лот не заслужил смерть?
   – Разве не видишь, что я балансирую на самом краю? – спросил Горн. – Всё, дальше отступать некуда! Если сейчас я строну камешек, лавина накроет и меня, и всех… Ничто не дается даром, малыш, – даже сила.
   Оборвав себя, гигант повернулся на шорох. Из темного прохода в кабину вползало чешуйчатое существо с клыкастой пастью. Вихляясь на коротких лапах, оно устремилось к окровавленному куску, оброненному злосчастным Водяным, с урчанием заглотнуло.
   – Ах, гадина! – Сорвавшись с места, Эрик всадил меч в шипастый череп рептилии. И тут же метнулся в сторону, спасаясь от удара тяжелого хвоста.
   – Уж не человечиной ли его питали? – предположил Горн, наблюдая за агонией хищника. – Скармливать надоевших жен крокодилу – чем плохо, а?
   Распахнув колпак, он поймал ящера за мотающийся хвост и вышвырнул наружу.
   – Не вернуться ли тогда за Тиной? – сейчас же вставил Эрик. – Может, с нами все-таки безопасней?
   Не ответив, гигант погнал «плавунец» вверх по склону, в сторону от пересохшего русла. Уже с высоты они увидели, как сбоку громадной скалы вырвалась широкая темная струя и как из нее стали расползаться, точно переполошенные жуки, неказистые вездеходы озерников.
   – Где теперь искать ее, твою Тину? – спросил Горн. – Да и захочет ли она?
   – По-твоему, девочка может предпочесть рабство?
   – Люди разные, малыш. Некоторым и свобода хуже смерти.
   – А разве не ты решил освободить всех?
   Горн покачал головой.
   – Я только поставлю их перед выбором, – ответил он. – А решать каждый будет сам.
   «Плавунец» повернулся и побежал в обход горы через завалы разнокалиберных глыб, выглядевшие так, будто здесь порезвился неведомый великан, раскалывая скалы на куски. Затем дорога выровнялась, и амфибия набрала вполне приличную скорость. Но тут же круто затормозила.
   – А это что за диво? – удивленно спросил Горн.
   На придорожном валуне расположилась, обхватив руками колени, пышнотелая девица в легкомысленном прозрачном одеянии и задумчиво глядела на «плавунец». Трудно было и вообразить что-либо, менее подходящее для здешних мест.
   – Кого-то ждешь? – полюбопытствовал Горн через переговорную щель. – Или загораешь?
   – Меня забыли, – ответила девушка на ломаном оргском. – Да?.. А вы – возьмете?
   – Подвезти, что ль? А чем платить будешь?
   Со вздохом она развела колени, показав мягкие ворсистые валики.
   – Что ж, вполне, – подвердил Горн. – Да и что еще с тебя взять?
   Неуклюже девушка спустилась с камня и пошла к машине, осторожно ступая голыми ногами.
   – Похоже, нас ловят на живца, – негромко произнес Горн. – Ты заметил: она даже не успела продрогнуть? Ну-ка, открой люк.
   Девушка приблизилась вплотную, когда «плавунец» вдруг взметнулся на полную длину лап, скакнул вперед и всей массой обрушился на нее. Не успев толком испугаться, девица уже стояла посреди кабины, с безупречной точностью накрытая люком. А Горн тем временем поливал молниями покатые склоны, густо изрезанные трещинами, – хотя Эрик не замечал там ничего, кроме неясных промельков теней, да и в тех не был уверен. Однако он без задержки подхватил незнакомку под упитанные бока и переставил на устланный ковром пол, а затем столь же поспешно задраил люк. Сразу Горн сдернул машину с камня и пустил вскачь, не переставая стрелять. Впрочем, продолжалось это недолго – потом выстрелы прекратились, а «плавунец» сбавил ход.
   – Как они выглядят? – обернувшись, спросил Горн. – Те, кто тебя «забыл».
   – Большие, – ответила девушка, занятая раскладыванием подушек на лежанке. – Жадные. Грубые.
   Задрав короткий подол, она показала несколько выликолепных синяков на пышном бедре.
   – Что-нибудь говорили? – снова спросил Горн.
   – Мало. Будто дикие. И понять трудно.
   – С тобой разговаривали?
   – Зачем? – удивилась девушка. – Просто брали. Разве неясно?
   Наконец она устроила гнездо, удобно расположилась в нем и вздернула рубашку к поясу, открыв доступ к телу. Взгляд ее остановился на Горне.
   – Не хочешь спустить пары? – поинтересовался гигант у Эрика. – Она похожа на профессионалку.
   – По-моему, красотка предпочла тебя, – улыбнувшись, возразил тот. – К тому же я не занимаюсь этим при свидетелях.
   – Ерунда, чего стыдиться – это ж не Ю!.. Да и не буду я смотреть.
   В сомнении Тигр разглядывал девицу. Она была совершенно не в его вкусе: рыхлая, раскормленная, – однако тянуло к ней, как к магниту. Стоило лишь увидеть ее тяжелые, неровно вздымающиеся груди и беспокойные бедра, между которыми призывно розовел влажный цветок, ощутить густой, дразнящий аромат ее соков…
   – В нее точно демоны вселились, – пробормотал Эрик. – Кто ж ее так зарядил, а?
   Немедленно девушка перевела взгляд на него и раздвинула колени еще шире, помогая себе руками. На ее лицо наползала страдальческая гримаса, губы нетерпеливо вздрагивали. Эрик завороженно распрямился, шагнул к лежанке, смутно сознавая, что сейчас провалится туда, как в колодец.
   – Погоди, – вдруг сказал Горн. – Лучше не трогай ее.
   Остановив вездеход, он повернулся к девице, внимательно ее оглядел.
   – Малышка, – спросил затем, – тебе не жжет там?
   – Горячо, – подтвердила девушка. – И пусто. Надо заполнить.
   – Понятно.
   Гигант перевел озабоченный взгляд на Эрика.
   – Думаешь, девицу заправили ядом? – недоверчиво спросил тот.
   Подобные проделки были когда-то в ходу у Дворцовых интриганов, но чтобы сейчас и здесь… К чему такие сложности?
   – Скорей заразили, – ответил Горн. – Безумием.
   – Бешенством?
   – Нет, тут другое. – Задумчиво гигант поскреб подбородок. – Лучше бы ее связать, – сказал он, – либо запереть… Знаешь, малыш, отведи-ка девчуху в парную – пусть развлекает себя сама.
   – Тут и парная есть? – удивился Тигр. – Господи…
   Он приблизился к гостье, теперь взирая на нее, как на зачумленную, с опаской поднял на руки. С готовностью та обхватила его за шею, потянулась губами к лицу. Затаив дыхание, Эрик втиснулся в проем и оказался в тесной камере, глухие стены которой едва угадывались за плотным мраком.
   Сбоку, из черного угла, почудился шорох, будто там затаился второй ящер. Насторожась, Тигр примерился садануть туда ногой, раз уж заняты руки. Но в этот миг «плавунец» внезапно скакнул, и Эрика швырнуло в сторону. Сейчас же под его колени врезалось чье-то тело – с чертыханьем он опрокинулся на спину, стараясь не повредить мягкотелую гостью. И в падении все-таки лягнул невидимого противника, отбросив к самой стенке.
   Напрягся, готовый вскочить, настичь, добить, и тут медлительная до сих пор девица словно взорвалась. Вывернувшись в его руках, она с хищным клекотом сдавила голову Эрика бедрами, вдруг затвердевшими в камень, а жесткими кистями впилась в пах, явно вознамерясь сквозь незнакомые защелки скафандра продраться к вожделенному орудию. С ужасом ощутив близость ее зубов к самому уязвимому из своих мест, Тигр рванулся, но не смог даже отодвинуть лицо от пахучей приманки, норовившей прилепиться к его рту, задушить. Вслепую он снова ударил ногами, скорее почувствовав, чем увидев второй наскок воспрянувшего врага, – и опять попал, услышав сдавленный всхлип.
   Руками сковав запястья девицы, Эрик наконец вскочил, приноравливаясь к прыгающему полу и к оседлавшему его телу. Поверх пышного зада увидел кряжистую мохнатую фигуру, трудно поднимавшуюся рядом, со злостью въехал сапогом меж ее лап. И вновь едва не рухнул от резкого крена. Да что это с «плавунцом»?!..
   Приземлясь на колени, Тигр плечом ударился в переборку, еще стараясь уберечь наездницу от ушибов, – а та уже не заботилась ни о чем, кроме услады своих чресел. От густых ее ароматов кружилась голова, слабли мускулы. И если б не боязнь, что при таком энтузиазме драгоценный его жезл вырвут с корнем, Эрик смирился бы с насилием, сосредоточась на таинственном мохначе. Но так приходилось сражаться с обоими.
   Отчаянным рывком юноша все же отцепил скрюченную кисть от скафандра, в который раз спасавшего хозяина, и тотчас ухватился второй рукой за мягкие спутанные волосы, запрокидывая девице голову. Прогнувшись в пояснице, она визгливо рычала и моталась всем корпусом, будто искала новую цель – взамен утраченной.
   Сбоку опять надвинулась широкая тень, замахиваясь невидимым оружием, – Эрик махнул ногой над самым полом, сбивая врага с толстых лап, но очередной взбрык «плавунца» и его завалил набок. Вместе с девицей Тигр обрушился на ковер, рыча от бессилия, но все же успел извернуться и вновь лягнуть катящуюся на него тушу, перебросив через себя. Тяжко шмякнувшись, та вдобавок врезалась в перегородку – так, что гул прошел по всей комнатке. Тотчас Эрика швырнуло на противника сверху, и наконец он смог садануть прицельно, в болевую точку, вырубив того вчистую.
   Но тут и сам влетел макушкой в потолок, едва не отключившись. Зато тем же ударом его голову вышибло из душного капкана одеревенелых бедер. В следущее мгновение Тигр сбросил беснующееся, визжащее, брызгающее слюной и пеной женское тело на подвернувшуюся лежанку, наспех прихватил страховочными ремнями, отскочил.
   И в этот миг «плавунец» перестало качать. Пошатываясь, Эрик приблизился к врагу, косматой грудой застывшему в углу, пинком опрокинул на спину.
   Это был всего лишь озерник, хотя здоровенный, почти не уступавший размерами Водяному. Наверно, его водитель и охранник, случайно задержавшийся в укромной камере. Уберечь своего господина он не сумел (да и кто бы смог?), а отомстить не вышло, хотя все условия были созданы. Что ж, проигравшему платить.
   За шиворот Эрик выволок его в кабину.
   – Что за скачки ты устроил? – проворчал Тигр, швыряя оглушенного мохнача на пол. – К этой парочке мне только тряски не хватало! – Он брезгливо отряхнул ладони.
   – Ага, вот и водитель, – хладнокровно отметил Горн, удостоив озерника беглым взглядом. – Очень кстати. – Он кивнул наружу, на усыпанный громадными камнями склон. – Если интересно, мы прокатились верхом на лавине, а такой спуск редко бывает гладким. Но вот кто нам устроил его?
   Эрик представил, каково было «плавунцу» удерживаться поверх крутящихся, сталкивающихся, взлетающих глыб, и возблагодарил Духов, что в эти секунды за пультом оказался не он. Подобный класс езды по силам одному Горну, другим лучше не пробовать.
   – Здесь-то ладно, – все же сказал он. – А что будет под водой?
   – Скоро узнаем, – ответил гигант. – Потерпишь до утра?
   Развернув вездеход, Горн погнал его вдоль тропинки, едва приметной под свежим обвалом. И теперь к плавности хода было бы трудно придраться.

1

   Это обширное озеро, отовсюду стиснутое скалами, показалось Эрику самым угрюмым местом во всей Огранде. Его давно не покидало ощущение, будто они ползают по дну океана, под умопомрачительной толщей мутной воды, – но дно оказалось двойным, теперь им в самом деле требовалось погрузиться под воду. Поверхность озера кипела от волн, и вкупе с отвесными берегами оно до омерзения походило на громадный котел, уже готовый к загрузке мясом.
   – Очень мне туда не хочется, – поеживаясь, признался Олт. – И дернула ж меня нелегкая вспомнить эту легенду!
   – Что с вами, старина? – удивился Тигр. – Вы ж уверяли, будто боитесь только высоты.
   – Собственно, какая разница? Вы представляете, какие здесь глубины? Многие сотни локтей – причем сразу, от берега.
   – Без паники, Олт, – сказал Горн. – Так глубоко мы опускаться не станем: «плавунец» не выдержит.
   Он послал машину вперед, и та плюхнулась с невысокого обрыва. Секунда – и вода сомкнулась над ними. Сразу разъехались по сторонам плоские лапы «плавунца», загребли вполне умело.
   Эрик вспомнил, в каком сумасшедшем темпе гигант выколачивал сведения из водителя-озерника, разбив ему лицо, зато сохранив жизнь. Со стороны казалось, будто они злобно облаивают друг друга, но таков уж язык у озерников – оказалось, Горн даже им владеет свободно. Потом гигант наскоро ознакомил с управлением Эрика, однако лучше бы эти знания остались невостребованными.
   Пока же «плавунец» вел себя образцово, бодро продвигаясь вперед и вниз, хотя оценить его скорость было непросто: снаружи царила мгла. Затем Горн чем-то щелкнул на пульте, и вокруг разом посветлело. По сторонам замелькали быстрые искры, даже обозначились в отдалении контуры громадных скал.
   Ведь это «ночной глаз», не сразу сообразил Эрик. Но разве их уже ставят на вездеходы?
   – Кое в чем они обскакали нас – верно, Олт? – пророкотал рядом гигант. – Или в Загорье не так мешают Хранители?
   – А на Второй Материк мы, по-вашему, ощупью пробирались? – сварливо отозвался старик. – На всех наших океанских судах стоят такие же.
   – Точно, я и забыл, – сказал Горн, направляя амфибию вдоль отвесной стены, подножия которой, если верить Олту, они смогли бы достичь лишь ценой гибели.
   Богиню Эрик с самого начала усадил себе на колени – так и ей был лучше обзор, и ему спокойней. Но как ни хотелось сейчас юноше прижаться к Ю, куда больше он боялся показаться назойливым. Эрик лишь придерживал ее, поместив ладонь под маленькую грудь, хотя готов был напрячь руку в любой миг. Девушка не возражала – вряд ли она вообще помнила о Тигре, поглощенная созерцанием.
   Постепенно они погружались глубже, и теперь над их головами стали заметны пузырьки стравливаемого воздуха, цепочками убегавшие в серую мглу. Однако стена оставалась на удивление ровной, будто искусственная, – ни норы, ни трещины. И вода вокруг казалась странно спокойной. Здесь, в Огранде, – и вдруг такая тишь! Еще бы не гудели моторы…
   – Ну, вот и чудище пожаловало, – прозвучал бесстрастный голос Горна.
   Шутка не из лучших, раздраженно подумал Тигр. Но только собрался возмутиться вслух, как гигант чуть накренил амфибию – и Эрик увидел.
   Из глубины бездонной пропасти будто всплывал горный кряж, медленно извиваясь и подгребая плоскими отрогами. А вдоль его склонов стекались к передней горе обильные заряды, короткими молниями проскакивая между холмами.
   – Кажется, с тех давних пор оно подросло, – мрачно заметил Горн. – Теперь ему любая девица на один зуб.
   – Врут ваши легенды, Олт, – добавил Тигр, крепче обнимая Ю. – И вовсе не самую красивую выбирали древние, а самую упитанную.
   – Вон тот бугор мне очень не нравится, – показал Горн на лоб чудовища, где мало-помалу разгоралось могучее вздутие, вбирая заряды. – Он должен лупить не слабей стационара.
   Подводный исполин приближался без спешки, однако вряд ли они успели бы отступить. На самом деле скорость его была немалой, только скрадывалась этими невероятными размерами. И странно: воздух в кабине словно сгущался, а мышцы цепенели, сковываясь невыносимым ужасом.
   – То-то мне сообщали, будто по ночам на озере видны вспышки, – пробормотал Олт. – Наверно, это страшилище сбивало лучом живность с окрестных скал.
   – Что ж, мы упростили ему задачу, – откликнулся Горн. – Сами прыгнули в пасть.
   – По крайней мере, мы сможем взорвать «плавунец»? – угрюмо спросил Тигр. – Чтоб оно подавилось нами!..
   – Мстить? – Гигант пожал плечами. – За что?.. Тварь попросту голодна и глотает всё без разбора – сообразно инстинкту и по праву сильного.
   – А я не желаю быть слабым, – огрызнулся Эрик, окружая богиню кольцом беспомощных рук. Как же недолго длилась радость!
   – Тогда держись крепче, – посоветовал Горн. – Все пристегнулись?
   Неожиданно он бросил амфибию навстречу плавучему кряжу, прямиком к грозно полыхающему бугру. Тотчас в голове исполина стали раздвигаться скалы – словно бы распускался чудовищный цветок. Горн слегка повернул «плавунец», и подводный сумрак прорезала молния, кольнув точно в бугор. Скачком тот раскалился до белизны… и вдруг взорвался в клочья. Громадная пасть судорожно захлопнулась, потоками воды амфибию швырнуло на скалы. Каким-то образом Горн сумел развернуть машину и спружинить лапами, иначе бы удар расколол бронеколпак, точно скорлупу.
   А невдалеке продолжало биться в медленных конвульсиях исполинское тело, и «плавунец» швыряло из стороны в сторону, словно щепку. Боком он устремился вдоль скал – подальше от агонизирующего чудовища.
   – Ты убил его? – с трудом выдавил Эрик, трепеща как лист на ветру. Его самого будто захлестывали волны чудовищной боли. Что это, откуда?..
   – Вряд ли, – рассеянно ответил Горн. – Хотя теперь оно рискует издохнуть от голода.
   – Вы думаете, у него только один излучатель? – продребезжал слабый голос Олта. Кажется, его корежило не меньше Эрика, если не больше.
   Зато Ю, тоненькая и легкая, казалась такой же спокойной, как громила Горн. Еще одно их отличие от людей?
   – У меня нет желания это выяснять, – сказал гигант. – Да и некогда. Наша посудина не рассчитана на длительное погружение.
   С обычным хладнокровием он направил машину дальше, высматривая в скалах проход, – будто ничего не случилось. Понемногу Эрик высвобождался из-под гнета чудовищного сознания, дрожь стихала.
   – Неужели это то самое? – спросил он. – Сколько ж ему лет?
   – Тысяч пятнадцать вас устроит? – откликнулся повеселевший Олт. – Полагаю, в те времена оно было куда помельче, иначе огры не смогли бы приманить его даже таким лакомством. А впрочем, может, это и не оно.
   – Вон там – смотрите! – внезапно сказал Горн, показывая рукой вниз. – Похоже на вход, а?
   В сумеречной дали, почти на грани видимости, стена изгибалась и уходила внутрь горы, в густую тень.
   – Какая же там глубина? – Старик поежился. – Колпак-то выдержит?
   – Сейчас узнаем, – буркнул Горн и направил амфибию к провалу.
   Стравливая воздух, они погружались все глубже, и Тигр проклинал разыгравшееся воображение, уже явственно слышащее потрескивания корпуса.
   – Стоило расправляться с чудищем, – пробормотал Олт, – чтобы затем бесславно захлебнуться.
   – Помолчите! – вспылил Эрик. – Без вас тошно.
   – Тише, дети, – сказал гигант. – Если колпак лопнет, вы охнуть не успеете.
   Лапы «плавунца» наконец коснулись гладкого дна пещеры. Впереди открывался широкий ход, и уводил он далеко вглубь – к счастью, с заметным подъемом.
   – Не-ет, – разочарованно протянул Горн. – Эта зверюга сюда не втиснется – при всем желании.
   – Да быстрее же, мучитель! – простонал Олт. – Вам жить надоело?
   Ухмыльнувшись, гигант послал машину вперед. Тоннель все тянулся – прямой и ровный, словно выженный косым ударом чудовищного луча. Скоро и «ночной глаз» перестал помогать, тогда Горн включил фары. Сквозь мутную взвесь свет пробивался с трудом, и они могли видеть лишь малый кусочек хода – кстати, поднимавшегося вовсе не так круто, как хотелось бы. Скрежеча лапами по стенам, «плавунец» торопился быстрее проскочить тоннель, но конца ему все не было.
   Эрику показалось, что дышать стало трудней, и сейчас же голос Олта встревоженно сообщил:
   – Похоже, воздух на исходе!
   – На вас не угодишь, – съязвил юноша. – И задохнуться вы не желаете.
   Оба, впрочем, понимали, что призывать Горна к возвращению бесполезно. Да и поздно, наверное. Теперь уж что раньше кончится: ход или воздух.
   – Еще есть время, – проворчал гигант. – Я слегка убавил вентиляцию – растянем удовольствие.
   Против воли Тигр улыбнулся: уж на скуку рядом с Горном не пожалуешься. Только успевай подставлять бока под удары!.. Незаметно Эрик придвинул к себе богиню, жалея, что не может сейчас ощутить ее всей кожей. Удивительно, но близость девушки добавляла ему храбрости. Будто не он был ей защитником, а наоборот. Так, может, богиня все же бессмертна? А значит, рядом с нею неуязвим и Эрик… Что за чушь!
   Неожиданно стены тоннеля раздвинулись, и лучи фар завязли в мутной воде, больше не освещая ничего, кроме неровного каменного пола. Повертев головой, Горн пожал плечами и дал команду на всплытие. Растопыря широкие лапы, «плавунец» оторвался ото дна и стал подниматься – все быстрей. Разогнавшись, он вдруг пробкой выскочил из воды, шумно осел и заколыхался на поверхности.

2

   – Что за черт! – удивленно произнес Горн. – По приборам, до воздуха еще полторы сотни локтей.
   Он повел фарами по кругу, задумчиво насвистывая. Оказалось это огромным залом, наполовину затопленным и все же с несуразно высоким потолком. Исполинская лестница вела из воды к просторной площадке, на которой возвышались два неохватных гранитных столба. А дальше только цепочка ржавых скоб поднималась по вертикальной стене к балконам, втиснутым под самый потолок.
   – А вы не верили, – торжествуя, воскликнул Олт. – Видите, к этим столбам привязывали жертву!
   – Жалко, сейчас ее нет, – откликнулся Горн. – Я бы охотно закусил.
   Он устремил «плавунца» к лестнице и по широким ступеням вывел на площадку. Чуть повозился, уравнивая давление, затем открыл колпак.
   Первым, конечно, выбрался Олт, зачем-то растирая себе грудь. Эрик подвел ладони под миниатюрные ягодицы Ю – послушно, даже с охотой, она встала, последовала за стариком. И только поднявшись из кресла, Тигр ощутил, какой вокруг густой, тягучий воздух. Даже в легкие он проталкивался с трудом. Сколько же здесь атмосфер?
   Однако от богини Эрик не отстал ни на шаг.
   – Смотрите, это же кладка! – уже вопил снаружи Олт, тыча пальцем в стену. – Тысячи, тысячи лет!..
   Закашлявшись, он снова схватился за грудь.
   – Ну, что еще, Олт? – подходя, спросил Тигр. – Опять вы в претензии?
   – Это уж слишком, – прохрипел старик. – Такие перепады лишь ограм нипочем.
   – Все-таки вы зануда, – сказал Эрик. – Теперь вам воздуха много.
   – А вы хоть понимаете, что это значит? – спросил из кабины Горн. – Это помещение заперто наглухо, и воздух здесь сдавлен стопятидесятилоктевым слоем воды – видно, с тех давних пор ее уровень в озере сильно поднялся.
   – Что с того? – откликнулся Эрик. – Мы отыщем вход и откроем, если потребуется – взорвем…
   – Ну да, и взорвемся сами, – мрачно заключил исполин. – Кровь у нас закипит, понимаешь? Четыре готовых покойника – с ходу.
   – Так отсидимся в машине.
   – Тогда взорвется колпак – он-то рассчитан на давление снаружи.
   Снова обежав глазами зал, Горн щелчком пальцев привлек внимание девушки, о чем-то с ней потолковал – с такой стремительностью, что Тигр едва различал движения кистей. Потом тоже спрыгнул на древние плиты.
   – Ладно, прогуляюсь пока наверх, – сказал он. – А вы возвращались бы лучше к машине.
   Приблизившись к скобам, гигант побежал по ним к балкону, с гулом раздвигая тяжелый воздух. Эрик проследил за напарником до самого верха, не отказал себе в таком удовольствии. Затем развернулся к подопечным и снова удивился – теперь уже Олту, едва не обнюхивавшему замшелый столб.
   – Здесь даже цепи сохранились! – ликующим хрипом возвестил старик. – Вы только представьте, как могло это выглядеть: трепещущая на привязи жертва, нагая, обольстительная, трогательно беспомощная, – а на нее наползает голодное чудище, завораживая жутким взором…
   Прищуря глаз, Олт насмешливо поглядел на Тигра.
   – Свинство! – убежденно сказал Эрик. – А чем безобразней деяние, тем старательней его приукрашивают. Выбирали, видите ли, самых красивых… Да зачем, если зверь ценил их за вес? А вообще, ему могли скармливать преступников… хотя и это бессмысленная жестокость.
   – Жестокость – согласен, но отнюдь не бессмысленная, – возразил Олт. – Приваживая своих богов, огры учились копировать природу.
   – Богов? – возмутился юноша. – Таких вот страшилищ?
   – Боги древних огров были вполне конкретны. Увы, Эрик, но ваши предки никогда не отличались фантазией и поклонялись тем, кого видели и кого боялись: хозяевам пучин, недр, гор. И даже много поздней ограм потребовалась рядом Божественная. Иначе бы они отреклись от богов, а затем разуверились даже в Духах!..
   – Завидуете нашей практичности, Олт?
   – Видите ли, мой юный недруг, практичность вовсе не в том, чтобы зарываться в землю по уши. А в умении не терять ее из виду, даже улетев за облака.
   – И все ж именно мы, огры, покорили всех!
   – Вы, бедняги, выросли среди этих кошмаров, – грустно ответил старик, – и в конце концов сами стали на них походить. Конечно, огры многое сумели скопировать. Но опоздай вы с этим хоть на чуть, соседи встретили бы вас куда более грозным оружием. И тогда вам пришлось бы остаться в этих горах навечно.
   – Не очень-то вы любите нас – а, Олт?
   – Просто я объективен, – возразил старик. – Мне нетрудно быть таким, потому что у меня нет родной нации – я стою над сварой. И мне даже жаль огров, ибо я понимаю вас лучше, чем вы себя. Хранители оберегают вас от знаний, поскольку знания иногда рождают мысль. Вы ведь даже собственной истории не знаете!..
   – К чему вам тогда власть, старина? – искренне удивился Тигр. – Если вас интересует совсем другое.
   – Милый мальчик, мне ведь не оставили выбора. В этом дурацком, вывернутым наизнанку мире заниматься наукой могут лишь спецы, да и то – с большой оглядкой. Либо сами Хранители, но я-то не родился бесполым! Конечно же, я не хотел разделить унижения первых и не мог примкнуть ко вторым – что мне оставалось? Только политическая карьера.
   Внезапно Эрика дернули за локоть – в изумлении он повернулся к Ю. Но девушка уже указывала рукой в сторону, на покатую стенку бассейна, поверхность которой странно и жутко шевелилась. Секунду Тигр вглядывался и вдруг отпрянул, вырывая из кобуры лучемет. По каменному склону, сплошным потоком, надвигались из воды громадные членистоногие, угрожающе шевеля бледными клешнями, – сотни, тысячи их!.. В воздухе нарастало грозное потрескивание, словно горел лес.
   Вскинув лучемет, Эрик полоснул по тварям молнией, обугливая первые ряды, затем, схватив девушку за руку, кинулся к вездеходу. Сзади пыхтел и чертыхался Олт, стараясь не отстать.
   – В воду, Эрик! – прогремел под сводами голос Горна. – Не ждите меня!
   Вскинув голову, юноша увидел сыплющие с балкона короткие разряды. Сверху уже падали опаленные ошметки. Подтолкнув вперед богиню, Эрик нырнул в «плавунец» и прыгнул к пульту. Старик уже карабкался следом, надсадно хрипя. Бросив ладони на клавиши, Эрик захлопнул колпак, кое-как заставил амфибию развернуться и проковылять по ступенькам вниз. Плюхнувшись в воду, она отпихнулась от лестницы, закачалась на поверхности. И сразу юноша убрал руки от пульта, страшась ненароком вызвать погружение. И кто тогда сможет их поднять?
   Снова глянув вверх, он увидел, как Горн пробежал к ближнему концу балкона, с разбега перемахнул перила и камнем ухнул в бассейн, даже в падении продолжая поливать стены огнем. С минуту Эрик волновался, сумеет ли тот выплыть, затем гигант взлетел на колпак, через верхний люк спрыгнул к пульту и сразу направил машину вниз.
   – Что это за мерзость? – спросил Тигр, брезгливо ежась.
   – А, ерунда! – отмахнулся Горн. – Растревожили гнездо озерных скорпионов – только и всего. Здесь им раздолье… было.
   Скорость погружения нарастала, виски точно обручом стиснуло, заныли уши. Краем глаза Эрик заметил, как затряс головой Олт, усиленно глотая, лицо его побагровело. Что этот верзила вытворяет? – мелькнула мысль. Угробит же старика!
   – Ну, молитесь, – внезапно сказал Горн. – Если мы с Ю ошиблись…
   Тотчас в днище ударил мощный поток, и «плавунец» будто остановился. Во всяком случае, давление в кабине перестало нарастать, хотя наружная вода убегала ввысь с прежней скоростью.
   – Мне жаль, Олт, – проворчал гигант, – но теперь вы не скоро увидите свои драгоценные булыжники. Сейчас все это уходит под воду.
   – Все же ты подорвал вход! – догадался Эрик. – Когда успел?
   – А чего тянуть? Главная сложность была: уравнять скорости погружения и подъема воды, – но, как видишь, не промахнулись.
   Постепенно Горн стал тормозить спуск, отпуская вездеход следом за поднимающейся поверхностью, – неприятные ощущения вернулись, но ненадолго. Затем вода ударила по ним снова, теперь уже сверху, и замерла, вместе с «плавунцом».
   Не спеша он стал подниматься, упираясь в стену широкими лучами. Скоро показалась исполинская лестница, за ней и площадка со столбами, теперь тоже погруженная в серую муть. Вокруг кружились, медленно опускаясь, грозди гигантских скорпионов, разбросав оцепенелые лапы.
   – Конец гнездовью! – сожалеюще произнес Горн. – Понял, малыш, что значит перепад давления? Если уж они не выдержали…
   «Плавунец» проплыл над площадкой, снова уперся в стену и продолжил подъем, следуя за цепочкой скоб. Наконец достиг балкона и пополз вдоль него, перебирая лапами по перилам, – пока не добрался до выхода.
   Взрыв разворотил в стене приличный кусок, а дальше уводил вверх коридор… кажется, недостаточно широкий для «плавунца». Для пробы Горн сунулся туда машиной, но почти сразу застрял. Упорствовать не стал, тут же сдал «плавунец» назад.
   – Жаль, – сказал он. – Хотя так я и предполагал… До поверхности локтей десять, не больше.
   – Да хоть тысяча! – раздраженно откликнулся Олт. – Нам что за разница? Как мы туда попадем?
   – Пешком, Олт, – весело пояснил гигант. – А как же!.. Неужто нас сможет остановить такой пустяк?
   – Ну, вас-то и стационаром не остановить, – проворчал старик. – А я плавать не обучен, ясно вам? Не императорское это дело…
   – Главное, не брыкайтесь, и мы доставим вас в лучшем виде, – заверил Горн. – Не зря же Тигр захватил скафандр и на вашу фигуру.
   – А как быть с Ю? – сразу же спросил Эрик. – Придется одеть и ее?
   Напялить что-нибудь на богиню было немыслимо, невозможно – в этом постулате юноша превосходил святостью любого из Хранителей.
   – Утешься, малыш, – усмехнулся Горн. – Кожа Ю надежней всякого скафандра, уж поверь.
   Склонившись над днищем, он насмешливо покосился на остальных, затем внезапным рывком сдвинул крышку люка.
   – Безумец! – успел вскрикнуть Олт.
   Но вода внутрь не хлынула – хитрец уравнял давления с изумительной точностью. Опустив ноги в люк, Горн молвил: «Ну, ждите», – надвинул на лицо щиток и соскользнул в воду. Приникнув к колпаку, Эрик следил за плывущей фигурой, пока был виден луч фонаря.
   – Я полагал, голова у меня кружится от глубины, – произнес за его спиной Олт, – но скорей это от избытка впечатлений… Вы заметили: с момента погружения еще и двух часов не прошло?
   С облегчением юноша перевел дух: Горн уже плыл обратно. Просунув голову в люк, он без спешки раскупорил шлем, сообщил:
   – Там опять катакомбы, пустые и, похоже, давно заброшенные.
   – Мне что, уже пора топиться? – хмуро осведомился Олт.
   Гигант рассмеялся:
   – А знаете, старина, я передумал. Пожалуй, вам с Ю лучше обождать в машине.
   – Чтоб мы задохнулись тут?
   – Ну, не сразу – воздуха хватит часов на пять, – возразил Горн. – А если завалитесь спать, то и на восемь. В случае же нашей задержки всплывайте к потолку – там наверняка сохранился запас. – Выбравшись из люка, он протопал к пульту, повернул фары вверх. – Видите?
   Действительно, локтях в пяти над ними мерцала водная гладь.
   – Но там действуйте с оглядкой – как бы опять не нагрянули скорпионы. На крайний случай я протяну наружу трос и даже оставлю вам лучемет. Но предупреждаю: здешние катакомбы – не для прогулок… Эрик, готов?
   Отвернувшись к богине, юноша коснулся губами сначала ее ладоней, затем коленей, точно исполнял самим же придуманный ритуал, и со вздохом шагнул к люку. Горн выстрелил тросом в глубь кабины – ловушка сработала, – и снова исчез под темной водой. Молча Эрик последовал за ним.

3

   Плыть пришлось недолго – Эрик настраивал себя на большее. Когда он вынырнул, гигант уже закреплял тросомет в расщелине. Рядом, как и обещал Олту, положил лучемет. Конечно, проще было оставить оружие в машине, но, видимо, старик снова вышел у Горна из доверия. Наверное, оттого, что слишком близка цель.
   Пока со скафандра стекала вода, Эрик изумленно озирался. За последнее дни юноша насмотрелся на всякие подземные ходы, но этот, похоже, прорубили великаны. Особо не мудрствуя, они сделали его таким же прямым и наклонным, как тот тоннель, по которому «плавунец» пробирался к жертвеннику, – только куда более просторным.
   – Жаль, что машина застряла, – произнес Тигр, и звуки заметались между стенами, наполняя пространство гулом. – Здесь ей было бы раздолье, – добавил он много тише.
   – Собственно, я мог бы ее сюда протащить, – ответил Горн, тоже умеряя свой бас. – Но что-то меня насторожило тут – надо разобраться.
   Гигант в самом деле выглядел озабоченным, а уж он без причины волноваться не станет. Сразу насторожась, Эрик повел вокруг себя уже другим взглядом.
   – Снова Хозяин? – спросил он.
   – Нет, другое. – Кивком Горн указал вниз по тоннелю. – Между прочим, а не там ли вход в Подземелье?
   И это вовсе не походило на шутку.
   – Всё! – распорядился гигант. – Дальше – молчком.
   Он зашагал по тоннелю вверх, светя перед собой фонарем. Выждав, Тигр двинулся следом. Фонарь включать он не стал, но подбородок держал на клавише, готовый мгновенно резануть за спину обеими лучами сразу.
   Тоннель поднимался довольно круто и казался бесконечным. (Хотя не мог же он уводить в небо?) Иногда его пересекали коридоры, поуже и пониже, и на перекрестках Горн притормаживал, светя по сторонам, словно бы опасался нападения с флангов. Зато Эрик в таких местах даже прибавлял шаг и оглядывался затем вдвое чаще: чем гуще темнота, тем вольготней воображению… Хотя откуда оно у огра? – натужно усмехнулся Тигр. Видно, и у меня что-то нечисто в родословной.
   Фонарь Горна вдруг погас, и тьма сделалась абсолютной. Эрик застыл, борясь с искушением включить свой.
   – Тс-с! – прошелестел над ухом голос гиганта. – Тихо!..
   Руку юноши сдавило будто тисками и повлекло вперед, вдоль стены. Потом его круто остановили, вдавив в камень.
   – Смотри, – снова прошуршало рядом.
   Сначала Эрик не понял, на что можно смотреть в таком законченном – Подземельном! – мраке… разве только вглядываться в зловещие картинки, поставляемые неуемной фантазией. Потом он увидел. Невдалеке тоннель будто пробивали быстрые искры. Светящиеся черточки мелькали от одной стены к другой, и вряд ли это было оптическим обманом.
   Бесшумно Горн подтащил юношу ближе. Таинственные черточки превратились в пылающие полосы, и теперь стало ясно, что они не проскакивают между стенами, а проносятся по очередному коридору.
   Горн сделал еще шаг вперед и замер. А вместе с ним оцепенел, перестав дышать, Эрик. Потому что промельк очередной полосы вдруг прервался, не достигнув стены, и на перекрестке материализовалось забавное существо, похожее на круглый столик с выпуклой крышкой, под которой безостановочно cновали, почти растворяясь в марево, тонкие членистые ножки. Из крышки рывком выдвинулись два мерцающих лезвия, на миг превратились в пару свистящих кругов, затем втянулись обратно. Существо сорвалось с места и сгинуло за углом – остановка длилась не больше двух секунд. Потом мелькнула еще «искра», и снова стало темно – совсем.
   – Видал? – негромко спросил Горн, зажигая фонарь. – Сунулись б мы сюда на «плавунце»!..
   – Так ты что, вот этого испугался? – изумился Тигр и даже позволил себе презрительно усмехнуться. – Этих тонконожек?.. Ну раздавили бы пару-другую – жалко, что ль?
   – Дурень, ведь это и есть Невидимки.
   – Ты шутишь!..
   – С чего вдруг?
   – Но разве Невидимки не похожи на людей?
   – Нынешние – да. Но главный принцип скопирован вот с них. – Гигант хмыкнул. – Я ж говорил: огры ничего не придумывают.
   – А чем опасны эти?
   – Не понимаешь? Да своими серпами они за секунды вскроют любую броню – лишь клочья полетят!..
   Гигант вновь двинулся вперед, теперь выключая фонарь задолго до перекрестка и держась ближе к стенам. Наверно, это его и спасло, когда в полу распахнулся громадный люк, – и даже так Горн выскочил из ловушки чудом.
   – Начинаются сюрпризы, – проворчал он. – Где бы, интересно, оказался сейчас наш «плавунец»?
   Горн сбросил вниз камень, но стука не дождался. Посветив в провал, покачал головой.
   – А ведь не на людей поставлено, – сказал он, глядя на поднимающиеся из темноты плиты. – Страховались предки.
   Плиты наконец встали на место – древние механизмы снова зарядили ловушку. Который уже раз?
   – Олта бы спустить туда, – ухмыльнулся Горн. – То-то старик порадовался бы добыче!
   Не спеша он отступил от ямы, разогнался наискось тоннеля и по стене пробежал над ловушкой. Вернулся к краю уже с другой стороны.
   – Давай – я посвечу! – позвал он.
   Для разгона Эрик принял назад куда дальше напарника, но и это вряд ли бы помогло, если б на излете его не подхватила железная рука Горна.
   – Как думаешь, высоко мы забрались? – спросил тот, озираясь. – По всем расчетам, пора бы начинаться владениям Тора.
   Дальше они двинулись осторожней, а значит, и медленней. Теперь Горн тщательно высвечивал все подозрительные щели, выбоины, а с Тигром переговаривался лишь на Священном языке, вынуждая того напрягать память и пальцы. Скоро такое занудство стало раздражать Эрика – пока гигант не скомандовал остановку, второй рукой указывая вперед, на чьи-то расплющенные останки. Не сразу юноша опознал в них недавнего знакомца, «столик»-бегунок. Ноги у бедняги были смяты в крошево, зато прочнейший панцирь треснул лишь в нескольких местах, а из пазов так же грозно поблескивали отточенные лезвия.
   Шаг за шагом Горн стал продвигаться вперед и дождался: сверху на многострадальные останки рухнула тяжелая плита, – гигант едва успел отскочить. Впрочем, глыба перекрыла не весь тоннель, слева остался узкий проход. Пока они пробирались вдоль стены, исполинский куб величественно возвращался на исходную позицию, а вверху что-то стенало и скрипело, словно бы это старались каменнорукие великаны, продолжая служить давно умершим хозяевам.
   Проходя, Горн зацепил ногой расплющенный каркас и вышвырнул из-под плиты подальше. Когда Эрик миновал глыбу, гигант уже вертел круглый панцирь, поставив на ребро. Похоже, внутри было пусто – значит, с момента гибели прошло не меньше года… А может, и не одна сотня лет.
   – Не повезло шустрику, – проворчал Горн. – Наверно, они тысячи раз здесь проскакивали, и все же один нарвался.
   С любопытством Тигр выдвинул один из серпов (их, кстати, оказалось четыре), попробовал крутануть. И почти не ощутил сопротивления, едва не полоснув себя по руке.
   – Осторожней! – прикрикнул гигант. – Без пальцев останешься.
   Эрик почтительно тронул лезвие – острее бритвы. Устрашающий серп казался куда прочнее стального. Юноша содрогнулся, представив, что тот мог сотворить с его скафандром. А с телом Ю?
   – Двинулись, – скомандовал Горн.
   Удалясь на пару десятков шагов, он вдруг обернулся. В ладонь ему прыгнул лучемет, и тьму пропороли с полдюжины вспышек, почти сливаясь в одну. Ошарашенный, Эрик уставился на каркас бегунка, где еще светились, медленно остывая, следы выстрелов. Но ни в одной точке луч не прожег панцирь насквозь, и лишь одна лапа отвалилась совсем.
   – Надо лупить по ногам, – хладнокровно заметил гигант. – Либо по верхним подщипникам, если попадешь.
   В самом деле, сустав ближнего серпа слегка оплыл от разряда и вряд ли теперь сохранял подвижность. Но каков Горн!.. Оказывается, он бил еще и прицельно.
   «Пошли», – повторил исполин, снова переходя на Священный язык.
   Сюрпризы древних на этом не кончились, но Горн уже наловчился распознавать их загодя. Подзывая Эрика, он демонстрировал то циклопическую решетку из заостренных гранитных столбов, готовую обрушиться на неосторожного, то гигантский самострел, впрочем давно разрядившийся (интересно, в кого?), то еще одну яму, на сей раз не слишком глубокую, зато с дном, утыканным кольями. Судя по всему, древние огры очень постарались обезопасить себя от тех чудовищных сил, коим поклонялись и с которыми заигрывали, пытаясь урвать частицу от их могущества.
   Наконец великанский коридор уперся в каменный монолит. Потолок здесь круто вздымался, и в вышине, куда едва доставали лучи фонарей, угадывалось переплетение брусов и тросов. Недоверчиво Эрик покачал головой: неужто и такую махину древние умели поднимать?
   Нацелив тросомет к далекому своду, Горн выстрелил. Ловушка прочно захватила балку, и гигант сразу вознесся по тросу на самый верх. Эрик поднялся следом, и пока он переводил дух, Горн уже углубился внутрь могучей конструкции, выстроенной поверх монолита. Спустя пару минут юноша обнаружил напарника в глубине тесной ниши, где тот методично прощупывал клинком межплиточные пазы.
   – Конечно, эффектней было бы распахнуть ворота настежь, – произнес гигант тихонько. – Только к чему нам шум, верно? Здесь должен быть ход поскромней… Ну-ка, добавь света!
   Он повозился еще с минуту, затем удовлетворенно кивнул, сунул в паз руку и, кажется, что-то повернул внутри. Тут же предусмотрительно отодвинулся от стены, но ничего не произошло. Хмыкнув, Горн надавил мечом по центру ниши, и клинок вдруг погрузился в стену. Подвигав им, гигант расширил щель, затем пропихнул туда пальцы и с усилием раздвинул створки. Похоже, свои ловушки пращуры готовили куда тщательней, чем проходы.
   Выключив фонарь, Горн знаком велел Тигру сделать то же. Однако темно не стало. Из проема сочился бледный свет, и проникал он сюда снизу, сквозь составленный из поперечных стальных прутьев пол узкого хода, с огрской прямолинейностью уводящего все дальше и выше – в глубь Горы.
   – Вот мы и в Крепости, – пробормотал Горн. – Разве я не обещал?

1

   Внизу, под решетчатым полом, продолжался знакомый тоннель. Только тут он уже не был таким громадным и освещался тусклыми лампами, помещенными, видимо, на потолке, потому что сам ход скрывала густая тень.
   – Надеюсь, эти хворостинки выдержат мою тушу, – проворчал Горн, ступая на прутья, удаленные друг от друга как раз на длину хорошего шага. Поскользнувшись, очень просто было сверзиться в тоннель.
   – М-да, не любили пращуры излишеств, – подтвердил Тигр и поспешил следом, придерживаясь руками за стены.
   А Горн вышагивал впереди, словно по тротуару, не забывая время от времени оглядываться на юношу. Пока что прутья держали крепко, и значит, опасаться следовало лишь собственной оплошности. Ну, а ловкостью Духи не обделили Эрика.
   Внезапно Горн замер и знаком призвал напарника к тишине, второй рукой указывая под ноги. Нагнувшись, Эрик увидел внизу перекресток, а чуть позже расслышал характерное бряцание, доносящееся из бокового ответвления. Ждать пришлось недолго: через минуту к бряцанию добавился слаженный топот десятков ног, затем тоннель пересек отряд латников, мчащих во весь опор.
   – Ну что, – прошептал Эрик, – за ними?
   Гигант качнул головой.
   – Они бегут под уклон – стало быть, ко входу, – ответил он. – А что нам делать там? Интересней взглянуть на того, кто их послал.
   – Они бегут быстро – значит, вход рядом, – возразил Тигр. – Это не отнимет много времени… Ну Горн, можешь ты хоть раз пойти мне навстречу?
   – Что, желаешь поглядеть на ребяток Тора в работе? – усмехнулся тот. – Ладно, будь по-твоему. Только учти: времени в обрез.
   Горн повернулся и втиснулся в лаз, прорубленный над коридором, в котором скрылся отряд. Как оказалось, ход этот вел в ту же сторону, но без отслеживающего наклона, строго горизонтально. С коридором его соединяли не слишком частые дыры, и света от них становилось все меньше, так что вскоре Стражам снова пришлось зажечь фонари.
   Видимо, здешние потайные ходы еще не были обжиты, а потому в них сохранились остатки живности, обосновавшейся в Крепости за века забвения. Хлопот они не доставляли никаких, чаще Эрик даже не успевал их разглядеть, настолько быстро они убирались с дороги. Лишь одна зверюга не струсила: небольшая медлительная рептилия с угрожающе светящейся чешуей. Это была ходячая высоковольтная батарея, вполне безобидная, если ее не трогать. Эрик и не стал трогать – просто перепрыгнул.
   Ход завершился крохотной лоджией, надежно укрытой в тени массивного козырька. Далеко под ней из Горы выползала дорога и по гребню пологого отрога стекала вниз, в затянувший склоны туман. Поперек дороги выстроились в две ровных шеренги отборные Львы: впереди – мечники-щитоносцы, пятью шагами сзади – копейщики. По центру переднего ряда высилась фигура самого Тора, Главы прайда. Он стоял непоколебимо, точно скала, и внушал почтение даже с такого расстояния.
   – Что ж, – едко произнес Горн, – по крайней мере, Тор не празднует труса.
   – А ты сомневался?
   – А я во всем сомневаюсь – ты не заметил?
   Туман вел себя странно: постепенно он поднимался по дороге, наползая на неподвижных Львов. Вдобавок был он непривычно густым и белым – словно вата. Горн вдруг хмыкнул и подался вперед, вглядываясь. Но тут на подозрительную завесу набросился ограндский ветер и стал рвать ее в клочья, все более мелкие, – и вот уже не туман, а масса белесых фигур накатывает на защитников Крепости.
   Тотчас Львы пришли в движение, смыкаяясь теснее. Второй ряд в три четких шага сблизился с первым и выставил длинные копья между щитами. Из толпы белесых засверкали тусклые вспышки, сопровождаясь хлопками, похожими на раскаты далекого грома. В ответ из невидимых бойниц Крепости посыпались стрелы. Несколько белесых упало.
   – Да кто же это? – недоуменно спросил Тигр. – Что еще за пугала?
   – Ну, Эрик, – с укоризной откликнулся Горн, – уж пластунов-то следует узнавать.
   Пластуны, вот как! Сколько же их здесь? Сотни, тысячи!.. Никогда Эрик не слышал, чтобы болотники нападали крупными отрядами. Да и не любили они воевать открыто – чаще норовили застать противника врасплох, ударить исподтишка.
   – Так эти их серые плащи…
   – Ну да, дубленая человечья кожа, – с непонятным удовольствием подтвердил гигант. – Причем в особой цене шкуры Истинных – они толще и крепче, а главное, замечательно изолируют от разрядов.
   – Но не спасают от огрских мечей! – рявкнул Тигр, негодуя то ли на дикарские нравы болотников, то ли на довольную ухмылку Горна.
   – А что ты шумишь? – удивился тот. – Вы пожирали их, они сдирали с вас шкуры – нормальное сосуществование… Смотри! – воскликнул он.
   Внезапным броском Львы поглотили просвет между отрядами, тщательно выдерживаемый болотниками, врубились в толпу. Но пластуны и тут не приняли ближнего боя – стремительно откатились, оставив на дороге с пару десятков плоских тел. Подоспевшие копейщики сбросили трупы с обрыва, после чего Львы нехотя отступили на прежние позиции, снова застыв в величавой неподвижности.
   – Морочат Тору голову, – неожиданно сказал Горн. – Смотри – вон там, вдоль дороги, на склонах… Ничего не замечаешь?
   После минуты напряженного вглядывания Тигр признался:
   – Абсолютно ничего.
   – Ну да, где уж тебе, – пробормотал гигант. – Все вы… дальтоники.
   Вверх по отрогу опять пополз белый туман. Но здесь, на продуваемых буйными ветрами склонах, обычные уловки пластунов не имели успеха, так что пришлось им снова атаковать в открытую. И вновь Эрик поразился их количеству, ибо прежде никто не видел пластунов иначе, как в небольших группах. Давно уже болотники не решались углубляться во владения огров, хотя и поныне совершали набеги на пограничные поселки либо захватывали обозы, пробиравшиеся вдоль побережья к южным провинциям. А затем сразу укрывались в непролазных топях, оставляя после себя выпотрошенные дома, горящие машины, освежеванные трупы. Преследовать их было бесполезно. И вот сейчас болотники сами лезут на огрские мечи. Выходит, этих тоже заразило общее безумие?
   Снова засверкали громоздкие трубки пластунов, стрелявшие, насколько Эрик помнил, стальными колючками. И опять Львы слаженным броском сомкнулись с противником, однако на сей раз пластуны не ударились в бега. Их было тут много больше, чем огров, но они уступали Львам в силе и не умели биться в строю. Зато фехтовальная техника оказалась у болотников грамотной. Своими волнистыми клинками они ловко отклоняли в стороны тяжелые Львиные мечи, хотя сами дотянуться до противников не могли.
   Впрочем, этот необычный, почти бескровный бой-состязание длился недолго – пока Тор не махнул властно рукой и в атаку не двинулись копейщики. Теперь дело пошло веселей: против слаженных ударов пики и меча болотнику было не выстоять. Если он успевал отражать копье, то его доставал летящий следом меч и глубоко вязнул в складках просторного плаща. Пластуны отступали, теряя бойцов, но дрались упорно, почему-то не желая спасаться бегством.
   Внезапно Тигр ощутил болезненный тычок под ребра и возмущенно развернулся к Горну. А тот уже указывал рукой на склоны отрога, под дорогу. Перегнувшись через перила, Эрик всмотрелся.
   – Не видишь? – нетерпеливо спросил гигант. – Все еще не видишь?
   Но юноша в самом деле не мог различить там ничего, кроме неясного шевеления теней. Возможно, то дрожал воздух от разгулявшегося ветра, да и туман еще не рассеялся полностью.
   – Тора купили на доблесть, – произнес Горн язвительно. – Вон как размахался, вспомнил годы молодые!.. Чем не герой?
   – Но ведь он и есть герой, – возразил Эрик.
   – Дурак он, а не герой. И еще девчонку с собой таскает… – Лицо гиганта исказила жутковатая судорога. – Ну что, сбегали на минутку, поглазели?..
   Рывком он перемахнул через перила и пропал из виду. Подавшись вперед, Эрик разглядел его уже далеко внизу, скользящим по стене с проворством паука. Ничего не понимая, юноша заспешил следом, ежесекундно рискуя сорваться. Догнал же Горна лишь на склоне отрога, глубоко под дорогой, – вернее, тот сам подождал Тигра, укрывшись в тени широкой расщелины.
   – Вот и ты, – сказал гигант, отодвигаясь от стены. – Очень кстати.
   Могучей рукой он взял запыхавшегося Эрика за плечо и развернул лицом ко входу.
   – Минут через пять тут появятся пластуны. Не зевай – у них привычка возникать вдруг. Будет их трое или четверо. Поступай с ними по своему усмотрению, но не подставляйся под их трубки. Эти колючки безобидны только на расстоянии.
   – А ты куда?
   – Не волнуйся, работы хватит всем! Болотники – ребята основательные, одной группой не ограничились.
   Бесшумно Горн скользнул к выходу и растворился в сумраке. Оглядевшись, юноша отступил в глубь расщелины, укрылся за валуном. На всякий случай глянул на лучемет, но даже здесь, вдали от дороги, индикатор не светился. Ничего не скажешь, мощные Щиты у Тора!.. Хотя против фокусов болотников они помогают мало.
   Эрик прозевал бы пластунов, если б не смотрел на вход во все глаза. Вдруг ему почудилось, будто стенка расщелины шевельнулась, слегка сдвинувшись внутрь, и тут же вернулась обратно. Затем шевеление повторилось – два, три… пять! Выходит, болотники были уже внутри и теперь ползли вдоль стены, но Тигр по-прежнему никого не видел. Что за чудеса?
   Обнажив мечи, Эрик забился в глубину щели. И когда просвет заслонила шелестящая тень, с силой выбросил вперед руку. Скрежеча, клинок прорвал панцирь, увяз в плоти. Стряхнув болотника с меча, Тигр скачком метнулся наружу и наугад рубанул по стене, исторгнув из камня великолепный каскад искр. Но следующий удар уже зазвенел по металлу. Тотчас от стены отделилась широкая фигура, и в самую грудь Эрика ткнулась короткая трубка. Резким взмахом он сбил ее на сторону, а вторым ударом пригвоздил пластуна к камню. Снова отскочил, замахиваясь на предательскую стену.
   И тут они появились перед ним – все трое, светясь из-под капюшонов плоскими лицами, нацеливая на Тигра свои несуразные огнестрелы. Одним движением он сорвал с себя плащ, закручивая в завесу, и вслед за плащом кинулся к пластунам, падая в ноги. Выстрелы слились в один, однако Эрик не ощутил боли. Вскочив, он бросил клинок в мелькнувшее перед ним белое лицо, и еще один пластун безмолвно забился на камне.
   Теперь их оставалось только двое. Но каждый сжимал в руке волнистый меч, а вторая оканчивалась перчаткой-кинжалом – очень опасная штука, особенно в такой тесноте. Оба были на голову ниже Тигра, зато шириной его даже превосходили, словно бы по своим топям болотники передвигались ползком.
   – Как славно, – произнес Эрик, надвигаясь на них. – Теперь-то я не упущу вас, господа кожедеры!..
   Он уже достаточно присмотрелся к повадкам пластунов, чтобы не пытаться проломить их оборону прямыми рубящими ударами, но своими мечами Тигр умел финтить не хуже. И противники оценили это сразу – как только он запустил вращение клинков. Болотники не отступили, но стали молча раздвигаться, охватывая его с боков.
   – Что вы говорите! – радостно изумился Эрик. – А если так?
   Он прижал одного к стене. Однако тот сразу скользнул в сторону, и юноше самому пришлось повернуться спиной к камню, потому что второй пластун уже заходил ему в тыл. Но даже сейчас болотники не встали перед Тигром рядом, а максимально разошлись по сторонам, чтобы ненароком не облегчить ему жизнь, – ну что за подлая манера!..
   Усмехаясь, Эрик ждал продолжения, пока заботясь лишь о том, чтобы пластуны не дотянулись до него своими роскошными насадками. И противники не разочаровали. Слаженно отступив, они вдруг сорвали с груди по мешочку и швырнули Тигру под ноги. Из осторожности он скакнул к другой стене, но тут рядом громыхнуло, будто взорвалась шаровая молния, и его подбросило в воздух, с ужасающей силой саданув о камень.
   Полуоглушенный, юноша скатился на дно расщелины, с трудом поднялся. Сквозь кровавый туман увидел набегающих на него пластунов, непослушными руками отбил первый натиск – счастье еще, что он не выпустил мечи!.. Но болотники продолжали наседать с понятным упорством, вовсе не желая упускать момент. На одной умелости, разом растеряв почти всю свою силу, Эрик парировал удар за ударом и отползал спиной вверх по стене – зачем, он не знал, его гнал инстинкт. Пластуны следовали за ним неотступно, продолжая осыпать ударами. Теперь они могли пускать в ход вторую руку и норовили пригвоздить Тигра к стене отработанным тычком широкого лезвия.
   Наконец Эрик смог разорвать дистанцию и пополз по стене быстрей, поднимаясь все выше. Пластуны сунулись было следом, но пинки кованых сапог убедили их не спешить. Зависнув локтях в десяти над врагами, юноша перевел дух и потряс головой, разгоняя багровую муть. Он добился передышки и очень вовремя. С каждым вздохом в голове прояснялось, а в мышцы возвращалась упругость. Теперь Эрик полностью расслабил тело, даже головой поник для вящей убедительности. Пластуны глазели на него снизу, и на плоских их физиономиях не читалось ничего. Наверное, им было странно видеть безжизненное тело, повисшее на одних пальцах. Но с ограми иногда случалось такое, и болотники наверняка знали об этом. Вдобавок их не могла ни превлекать кожа Тигра – такая просторная, гладкая, изысканно смуглая. Полезут или нет?
   Один из пластунов снял с груди второй мешочек, задумчиво подбросил на ладони. Этого не хватало! – забеспокоился Эрик. Идиоты, шкуру попортите!..
   Но лишний шум был пластунам без надобности, а потому они убрали мечи и сами направились за добычей. Подъем давался им нелегко, хотя парни оказались крепкие, умелые… и все ж не огры, привычные к скалам. Эрик выждал, пока они приблизятся к нему вплотную, и разжал пальцы. Выхватив меч, на лету погрузил его в широкую спину, затем упруго приземлился и сразу отпрыгнул в сторону, уворачиваясь от падающего тела. Остановился чуть поодаль, разглядывая последнего своего противника, напряженно распластавшегося по стене. Что ж, за алчность положено платить…
   Осторожно повернув голову, пластун тоже глянул на Тигра, потом снял с камня руку, торопливо зашарил на груди. Чертыхаясь, Эрик попятился – он уже был сыт этими мешочками по горло!.. Но тут вторая рука пластуна сорвалась, он тяжело обрушился вниз – почти плашмя. И сейчас же снова взвился в воздух, подброшенный гулким взрывом. Приблизясь, Эрик перевернул болотника на спину и присвистнул: вся грудь разворочена. Вот так мешочек!
   Однако теперь плоскотелый болотник лежал, странно выгнувшись, – словно бы ему мешал горб. Аккуратным пинком Тигр вернул труп в прежнюю позу и ногой же отбросил с его спины накидку. Между лопаток пластуна крепился небольшой баллон. Это чтобы на высоте не задохнуться – страхуются на манер Олта?..
   Заинтересовавшись, Эрик протянул руку к баллону.
   – Осторожней с этой штуковиной, – предупредил знакомый голос. – Может рвануть.
   Юноша вздрогнул и выпрямился.
   – Разорви тебе Ветер, Горн! – воскликнул он. – Ты возникаешь не хуже пластунов.
   – Что, оценил их? – Гигант хохотнул и бережно опустил на камень связку из трех баллонов. – Умеют ребятки!.. Даже я разглядел сверху не всех.
   Наклонясь над одним из тел, он вдруг тихонько свистнул. Пластун неожиданно ожил и попытался вогнуть свою перчатку-кинжал Горну в бок. Со смешком отмахнувшись от удара, гигант вздернул болотника за шиворот, точно нашкодившего щенка.
   – Этого я брал ощупью – отсюда промашка, – объяснил Эрик. – Сейчас исправлю.
   Он снова достал меч.
   – Брось, – сказал Горн. – Какой от него теперь вред?
   – Но не отпускать же кожедера!..
   – Что – кожа! Вы вон других тела лишаете.
   – А на что тело без кожи?
   – Чтоб умереть – хотя бы.
   Гигант произнес несколько фраз на шипящем, булькающем языке. После паузы болотник односложно ответил. Предварительно разоружив, Горн выпихнул его из расщелины. Затем снял с трупа баллон, присоединив к своей связке, и молча устремился обратно – к уютному балкончику, совершенно неприметному снизу. Торопясь, Эрик последовал за ним.
   Сражение на дороге уже прекратилось – во всяком случае, на время. Болотники снова отступили в туман, а огры выстроились в два прежних несокрушимых ряда, готовые отражать атаку за атакой.
   – Сейчас я их удивлю, – произнес Горн и богатырским взмахом зашвырнул баллоны далеко за оборонительные рубежи Львов.
   Ударившись о землю, баллоны с грохотом взорвались, вздуваясь в огненное облако. Огры попятились, прикрываясь щитами, – даже отсюда Эрик ощутил лицом жар. Набирая скорость, облако покатилось вниз по дороге, испаряя туман и гоня перед собой стаю белесых фигур.
   – Им конец? – спросил Эрик с надеждой.
   – Вряд ли – уж улепетывать пластуны умеют. Я даже не думаю, что они отступят надолго. Залижут ожоги и придумают новую пакость, еще круче этой… А Тор – лопух. Понадеялся на Сверхщит и забыл обо всем, если и знал. Прошлое не вернуть, сколько ни тужся, – но попробуй ему втолковать!.. Проще убить.
   – И все же ты помог им.
   – Плевать мне на них, если бы не Нора, – огрызнулся Горн. – Старый пень, припомню ему это!
   – Не понимаю тебя, старина, – пожал плечами Тигр. – Разве Тор не вправе распоряжаться своим потомством?
   – Дурак ты, Эрик, – устало сказал гигант. – Мусор у тебя в голове, и никаким ветром его не вымести.
   – Хватит, Горн!.. Не можешь объяснить – лучше молчи.
   – Как это объяснишь, Эрик, дружище? Нет хуже рабства добровольного, потому что тогда это зовется верностью… традициям, роду, императору, государству… И легче умереть, чем освободиться.
   – Так ты что, отрицаешь верность вообще?
   – Есть лишь долг, малыш, – перед собой и перед людьми. Перед всеми разумными, а не отдельной стаей. По-моему, этого довольно.
   Горн отвернулся и посмотрел вниз, на перестраивающихся в колонну Львов. Скорым шагом колонна втягивалась в Гору. В самом деле, делать здесь больше нечего.
   – Пойдем и мы, – сказал гигант. – Надо перехватить их на перекрестке.

2

   Едва сдерживая нетерпение, Горн следовал поверху за отрядом Тора, ходкой рысцой углубляющимся в Крепость, и старался не думать о еде. Однако есть хотелось невыносимо – до пронзительной, вгрызающейся в нутро боли и кружения в голове. С ужасом Горн сознавал, что даже человечина больше не вызывает в нем гадливости, а трупы пластунов вспоминались сейчас с сожалением, точно брошенная добыча. Проклятие, что же происходит со мной! В кого я превращаюсь?..
   В то же время он до судорог желал Нору, будто не был с нею год. Подружку он угадал сразу, еще не разглядев толком, – Горна словно разрядом тряхнуло, когда в Львиных шеренгах он увидел несколько ладных женских фигур. И среди них без колебаний выделил одну. Когда строй огров сцепился с болотниками, гигант с трудом удержал себя, чтобы не порубить в кашу всех, кто смеет угрожать его Норе!.. и заодно не надавать оплеух старому идиоту Тору. А теперь девочка бежала в колонне Львов, всего несколькими локтями ниже Горна, и он даже не смел ее окликнуть.
   Эти два зверя, голод и вожделение, были слишком сильны для него, и в любой миг Горн мог сорваться снова – как тогда, возле ложного ВÊ. Кровавым туманом затянет все вокруг, и смертельная ярость захлестнет мозг, сметая мысли, подавляя прочие чувства…
   На очередном перекрестке Тор наконец придержал шаг, бросив через плечо пару распоряжений, и колонна разделилась: половину воинов увела за собой Нора, остальные вновь погнались за неутомимым старцем. Не колеблясь, Горн выбрал Главу. От девушки сейчас лучше держаться дальше, иначе он не ручается за себя. Пусть уж за Норой проследит Эрик. Встречаемся здесь же, через час. Не заблудишься?..
   Горн побежал за отрядом Тора, гадая, сказал ли он это Тигру или только собирался. Оглянувшись, напарника не увидел, – значит, тот все понял верно? Духи, как же трудно стало соображать!..
   Повернув за угол, Горн круто затормозил. Локтях в двадцати перед ним стоял человек и смотрел вниз, на мерно топающих Львов. Незнакомец был громаден, чудовищные мускулы распирали латы, к предплечьям крепились массивные клинки. Странные доспехи – ничего похожего Горн прежде не видел.
   Чужак вдруг вскинул голову – быстро, слишком быстро! – и уставился на Горна. Лицо казалось высеченным из камня – бестрепетное, неумолимое, с угрюмо полыхающими глазами. Кого-то он напоминал Горну… Но вот кого?
   Незнакомец двинулся на Горна, и тот завороженно смотрел, с какой уверенностью ступают по прутьям его огромные ноги. Мечей великан не обнажил, но сомневаться в его намерениях не приходилось: железные перчатки чужака оканчивались внушительными когтями и уже нацеливались на жертву. За кого бы он ни принимал Горна, тот мешал ему – стало быть, подлежал уничтожению.
   – Провалился б ты, – с тоской сказал Горн. – Я же тебя съем!
   Однако чужак, похоже, и сам был не прочь подзакусить Горном. Что, в самом деле? Всемогущие Духи, да кто же это!..
   Горн попятился, не желая узнавать в этом законченном убийце… себя? Таким и он станет в скором будущем, да? На время Горн забыл о голоде, об Эрике с Ю, даже о Норе, – обо всем. Первобытный, животный ужас почти парализовал его, стиснул так, что сделалось трудно дышать.
   Чужак бросил напряженные пальцы ему в глаза – небрежное движение, уложившее бы на месте любого. И даже Горн едва успел отклониться, перехватив запястье врага. Ударил сам, но и его рука завязла, будто в тисках. Секунду оба стояли неподвижно, однако пересилить противника не смог ни один. Одновременно они вырвали руки из захватов, отскочили, разом опустив на лица щитки, и провели серию убийственных ударов, с каждым мигом взвинчивая темп, пока не достигли предельного – для обоих. И снова разорвали дистанцию, глядя в глаза друг другу, как зачарованные.
   Теперь и Горн понял, что смерть одного из них неизбежна. Впервые он применил против человека свою полную силу и всю быстроту, но тот выстоял. Кто бы ни был это, такая тайна не для посторонних. И чужак тоже, кажется, не хотел рассекречиваться. Оба даже не стали вынимать мечей: слишком велика оказалась ненависть. Голыми руками – только так!..
   Они опять сошлись, и воздух загудел от ударов, каждый из которых мог проломить броню. С облегчением Горн чувствовал, как уходит из мышц вялость, как его захватывают восторг и ярость схватки. Внутри не исчезли ни боль, ни пустота, зато вновь отворились где-то неведомые шлюзы, а из бездонных резервуаров в него устремился поток энергии. Однако хватит ли ее теперь?
   Узкий коридор почти не оставлял простора для маневров, и все же оба непрерывно перемещались, нанося удары, блокируя их, наскакивая и отпрыгивая. Но шума создавали предельно мало – скрытные, точно призраки. Чужак дрался упорно, бесстрашно, нацеленный как луч, не способный ни на жалость, ни на бегство. Самое нелепое, что и в себе Горн не находил готовности отступить. Ярость вскипала в нем все выше, нежданное препятствие приводило в бешенство. Он наносил удары с предельной силой, но отвечали ему с равной свирепостью – Горн будто в самом деле схватился с собой. До сих пор никто из них не сделал неверного движения, ни разу даже не поскользнулся на тонких прутьях. По-прежнему оба бились на кулаках, и вряд ли мечи были б опасней, потому что при каждом попадании от доспехов летели ошметки – без преувеличения. А ненависть все нарастала.
   И когда она достигла пика, заполнив обоих без остатка, бойцы сомкнулись вплотную, грудью к груди, и сдавили друг друга в чудовищных объятиях. У обоих затрещали ребра, но ни один не ослабил удушающей хватки, в каждом бурлила неукротимая, не знавшая поражений сила. Минута проходила за минутой, а они все наращивали усилия, застыв в каменной неподвижности. Поток втекавшей в Горна энергии словно бы столкнулся с другим, таким же мощным, и вокруг образовался ужасающий смерч, от которого трескался и крошился камень, плющились и расползались латы, вскипал разрядами воздух. И не из одного ль источника враги черпали силы?
   Затем равновесие нарушилось. Сквозь подвывание ветра и треск разрядов Горн услышал шелестящий хруст, будто рвались волокна. Медленно, очень медленно страшная хватка чужака стала отставать в этой смертельной гонке. Его громадные, каменнотвердые бугры постепенно отступали вглубь, сминая костяк. Утробное рычание убийцы переходило в хрип. Горн продолжал напирать, хотя чувствовал близкий предел уже и для своих сил. Наконец торс чужака разом подался внутрь, будто у него смялась грудная клетка, и сразу обмякли мышцы. Горн разжал руки, и враг опрокинулся спиной на прутья. Он еще дышал, хотя каждый хрип казался последним. Может, он даже смог бы выжить – если бы противник дал ему шанс.
   Внезапно силы оставили и Горна – он уцепился руками за стены, почти теряя сознание. Снова все подавил голод, став еще беспощадней, еще злее. И возражать ему было нечем – все тормоза летели к черту!..
   С неостывшей злобой Горн взглянул на чужака, угрюмо спросил:
   – Кто тебя послал? Ну, говори!
   Конечно, тот не ответил. Тогда Горн надвинулся на него, наступил на грудь. Под сапогом мерзко захрустели сломанные ребра – невольно Горн отдернул ногу. И снова разозлился, теперь на себя. Хлюпик, слизняк! Где уж тебе жрать человечину? Ну-ка, вперед!..
   Он снова занес ногу, но тут чужак вдруг ощерился, с огромным усилием складываясь пополам, и ссыпался между прутьев на каменный пол тоннеля. А в следующую секунду из-за поворота вынырнули дозорные.
   Пригнувшись, Горн свирепо наблюдал за Львами, утаскивающими еще теплую добычу прямо из-под его носа, и боролся с искушением прыгнуть на них сверху, чтобы отбить вожделенный кусок кровавого, дымящегося мяса. С глухим ворчанием исполин шагнул было следом, остановился. «Нора! – вдруг вспыхнуло в мозгу. – Где же Нора, я не могу больше!..»
   Развернувшись, Горн понесся по тайным ходам, едва различая что-то за кровавым туманом, но полагаясь на свое безошибочное чутье. Мелькали прутья, стены, повороты, иногда он замечал внизу деловитых или раздражающе беспечных Львов. Однако гнал все дальше, дальше, не позволяя себе задержаться и на миг, чтобы ненароком не сопоставить уязвимость огров с раздирающим его нутро голодом.
   Впереди вдруг образовалась треугольная спина в гибких доспехах. С налету Горн врезался в нее, вдавил в стену и растопырил пальцы, уже нацеливаясь рвать… «Нельзя! – как обожгло. – Нет, нельзя – это Эрик!.. Нет!!»
   Шарахнувшись прочь, гигант вновь ринулся следом за спасительным ароматом. Уже немного, она совсем рядом!.. Где?
   След оборвался в небольшом тупичке, перед узкой, словно бойница, дверью. По тупичку курсировали вперед-назад двое крепышей-Львов – препятствие, устранить!.. На последних крохах сознания Горн еще смог проскользнуть за спинами постовых к двери, коротким напором вдавил ее, сминая замок, и захлопнул за собой прежде, чем они успели обернуться на звук.
   Привалясь спиною к двери, Горн пытался побороть дрожь, грозящую обернуться судорогами, и смотрел на обернувшуюся к нему Нору – уже полураздетую, невыносимо желанную, ужасающе хрупкую. И какая бездна блаженства сокрыта под этой кожей!
   – Сумасшедший, ты откуда свалился? – воскликнула девушка, неосторожно делая к нему шаг. – А если узнает Тор?
   Гиганта трясло все сильней, на лицо наползал животный оскал.
   – Еды! – выдавил он, пугаясь подступавшего изнутри мрака. – Живо!
   – Что? – удивилась Нора.
   – Еды, жратвы – чего-нибудь! – рявкнул Горн, сдерживаясь из последних сил. – Да скорей же!..
   Испуганно девушка метнулась к полкам, схватила подвернувшееся и бросила исполину, будто собаке кость. Он поймал жалкий этот шматок и впихнул в рот, проглотив в два приема. Вскинул свирепые глаза на Нору. Немедленно девушка швырнула еще. Горн поглощал кусок за куском, пока Нора не закричала с отчаянием:
   – Да всё уже, всё!.. Родной мой, любимый, что с тобой?
   Он закрыл глаза, слушая, как отступает обратно мрак, как уходит из тела дрожь и пропадает убийственная, высасывающая пустота, приведшая его на грань безумия.
   – Ладно, – пробормотал Горн, – проехали.
   Шагнув мимо готовой разрыдаться Норы, он без надежды пошуровал на полках и все же разыскал с пяток засохших корок. Подмел и это, запил водой из крана, с облегчением вздохнул. Сытым себя не чувствовал, но опасность отодвинул. Надолго ли?
   Отряхнув руки, Горн повернулся к девушке.
   – Перетрусила? – насмешливо спросил он. – Не ожидал от тебя.
   – Дурак, – ответила Нора сердито. – Я испугалась за тебя!.. Что стряслось с тобой?
   – Малость проголодался – только и всего. – Горн протянул к ней руки. – Ну, иди ко мне.
   – Ты что, разыграл меня? – Девушка покачала головой. – Нет, ты обманываешь сейчас.
   – Тебе видней… Ну иди же!
   Шагнув к нему, Нора прижалась. Как же Горн хотел ее сейчас!.. Словно еще не выбрался из безумия.
   – Это ведь ты бросил бомбу? – спросила девушка, помогая ему снять скафандр.
   – А ты предпочла бы, чтоб это сделали пластуны?
   – Снова меня спас – не надоело?
   – Я спасал себя, – сказал Горн серьезно. – Похоже, без тебя и мне не жить.
   Нора недоверчиво засмеялась. И вдруг оборвала смех, увидев его торс – один сплошной кровоподтек. Кулаки чужака оказались пострашнее любых мечей. Все же их запустили в серию, со вздохом подумал Горн. Мое счастье, что я принял старт чуть раньше.
   – А я-то гадала, что с твоими латами, – сдавленно вымолвила Нора. – Ужас!.. Даже после спрута на тебе не появилось ни царапины.
   – Куда там спруту! – проворчал гигант. – Человек опасней.
   Бережно он отстранил девушку, шагнул к зеркалу. Н-да, красиво… А интересно, что стало с тем?
   – Связь тут налажена?
   Нора кивнула.
   – Тогда вызови Тора и спроси… не обнаружился ли вблизи его сектора чужак с раздавленной грудью. Предупреди, чтобы обращались с ним аккуратней. Пусть распросят как следует – конечно, если он захочет говорить.
   – А кто это? – Девушка показала на его синяки. – Тот самый?
   – Ты не поверишь, – ответил Горн. – Это Невидимка.
   Растерянно моргнув, Нора прошла к пульту. Сейчас же гигант встал сбоку от экрана, знаком велев не болтать лишнего.
   Тор откликнулся немедленно и охотно подтвердил находку. Но сразу поинтересовался: откуда сие ведомо внучке? Не слишком удачно девушка сослалась на тревожные предчувствия.
   – Тогда при чем здесь раздавленная грудь? – резонно осведомился Глава. – Девочка, ты становишься скрытной – это беспокоит меня.
   Нора бросила испуганный взгляд на гостя, тот нехотя кивнул.
   – Мне рассказал Горн, – призналась она. – Простите, Великий.
   – Он был у тебя? – громыхнул удивленный старик. – Так это его работа? Черт побери, ну и костолом!
   Львица смятенно молчала. Ну-ка, что трудней: солгать своему Главе или выдать любимого? Как ни любопытен был эксперимент, Горн не стал долго мучить подружку и по своей воле возник перед экраном.
   – Привет, старина! – весело рявкнул он. – Не ждали?
   – Наглец! – ответно рявкнул Тор. – И ты посмел явиться сюда?
   – Почему нет? Здесь моя жена.
   – Что?! – еще пуще взревел Лев. – Да ты в своем уме?
   – То-то, что не в вашем, – подтвердил Горн. – И мне не нравится, как обращаются с моей собственностью. Уже дважды мне приходилось вытаскивать Нору из переделок, а подставляете ее вы, Тор!..
   – Господин мой, Горн выручил нас сегодня, – поспешно встряла девушка. – Ведь это он отогнал пластунов.
   – Если б не я, – с ухмылкой сказал Горн, – этот роскошный огненный цветок расцвел бы у самого входа… Вы представляете последствия?
   – Чем докажешь?
   – А пусть ваши люди прочешут склон справа от дороги – я положил там нескольких кожедеров.
   – Допустим, я поверю, – нехотя предположил Тор. – Ты обещал мне Ю – где же она?
   – Недалеко. И в безопасности.
   – Дальше!
   – Я готов был привести ее прямо сюда, но… возникли сомнения.
   – Кажется, ты ставишь условия? – холодно спросил Лев. – Что еще за сомнения?
   – Вы ведь собираетесь впустить в Крепость Лота? Это мой враг.
   – Это наш родич! – снова загремел Тор. – И не тебе, чужаку, указывать, кого нам пускать в дом!
   – Так, – хладнокровно произнес Горн, – с этим ясно.
   – Еще что?
   – Тот человек, которого я помял… Он жив?
   – Жив, да!.. Это и странно.
   – Молчит?
   – Еще бы – едва дышит.
   – Его охраняют?
   – Зачем?.. Впрочем, да, охраняют.
   – Проверьте.
   – Ты рехнулся? Что с ними может стать?
   – Тор, не будьте идиотом, – свирепея, заговорил Горн. – Вам не голову свалился неизвестный, а вы даже не задаетесь вопросом, откуда он взялся. Вы понимаете, что за спиной у вас творится странное? Где сейчас Хранители, куда подевались Псы, почему по тайным ходам шляются эти громилы, кому они служат?.. Вы знаете все это? Если да, то поделитесь, успокойте меня.
   Пока Горн говорил, Львиный Глава на глазах наливался яростью и уже совершенно созрел для взрыва, когда его отвлекли срочным вызовом. Экран потух, но не успела Нора отчитать гиганта, как Тор возник снова и заорал:
   – Разорви тебя Ветер, шатун!.. Откуда ты знал?
   – Все же что-то стряслось, – ухмыльнулся Горн. – Ну, что?
   – Охрана порублена, раненый исчез. Он не мог уйти сам!
   – А я о чем толкую? – с готовностью подхватил Горн, хотя в последнем тезисе Главы сильно сомневался. – В вашем «доме» мало порядка, Тор, а с приходом Лота его не станет вовсе. Пока вы разыгрываете из себя героев, кто-то устраивает свои дела за вашей спиной.
   – Умолкни, негодяй! – привычно загрохотал Тор. – Ты или лжешь, или безумен…
   – Если из нас двоих кто-то без ума, то уж не я, – огрызнулся Страж. – Нет, Тор, я не приведу сюда Ю, пока не уверюсь, что вы не служите чьей-то ширмой. Разберитесь с этим, и тогда я всецело ваш – вместе с Божественной.
   – А тебе и так не выйти от Норы, – злорадно сообщил старик. – Я уже послал людей.
   – Как это неблагородно, Великий, – насмешливо ответил богатырь. – Приманить меня женщиной и схватить в постели – безоружного, изнуренного любовью… Как это низко!
   – Да кто приманивал тебя, наглец? – возмутился Тор. – И разве ты сейчас в постели?
   – Ну, за этим дело не станет, – заверил Горн, улыбаясь, и привлек женщину к себе. – Без этого я не уйду.
   – Да провались ты!.. – Тор отключился.
   Хмыкнув, гигант повернулся к Норе и бережно ее обнял, окунувшись лицом в пышную гриву.
   – Горн, Горн, что ты делаешь со мной? – прошептала она, дрожа всем телом. – Ты же порушил все окончательно, теперь от гнева Тора тебя может спасти лишь бегство…
   – Бежать? – удивился Горн. – От этого выжившего из ума старика?
   – Горн, – с отчаянием выкрикнула женщина, – не смей так говорить о моем господине!
   – Я – твой господин, – возразил гигант. – Раз уж ты без него не можешь.
   Нора вдруг разрыдалась – горько и безутешно, точно ребенок. Смеясь, Горн подхватил ее на руки, притиснул к груди. А затем словно бы окружил горячим ласковым вихрем: осыпал быстрыми поцелуями мокрые глаза, вздрагивающие губы, озябшие соски, гладил и щекотал, шептал нежные глупости и веселые дерзости, – пока Нора не начала улыбаться сквозь затихающие всхлипы. Еще некоторое время ее плач удивительным образом перемежался выплесками смеха, потом прекратился вовсе.
   – Всё, – тотчас объявил Горн, – не могу больше!.. Где у тебя спальня?
   – Нет, милый, – замотала Нора головой. – Во-первых, меня надо мыть… Да-да, зверюга, не спорь! А кроме того…
   – Ну, что?
   Опустив глаза, девушка смешно оттопырила губы и стала водить пальцем по его груди, будто рисуя.
   – Здесь есть бассейн с горячим источником, – сообщила она смущенно. – Там так уютно и… я столько раз вспоминала там о тебе… В общем, ты понимаешь?
   – Девочка моя! – рассмеялся Горн. – Ну, показывай…

3

   Эрик лежал на прутьях уже довольно долго. Измученному телу требовался отдых, но ложе ему подвернулось не из лучших. Хотя над этим тупичком решетка оказалась погуще, чем в тоннелях. Время от времени юноше приходилось менять позу, и тогда он морщился от боли в спине.
   Да чтоб он сгорел, этот сумасшедший!.. Когда что-то налетело на Эрика сзади, расплющив о стену, он даже не испугался, настолько все показалось бесполезным и безнадежным, такую необоримую мощь ощутил он в этом напоре. Страх возник позже – когда плечи так же внезапно отпустило, и крутнувшись, Тигр не обнаружил за собой никого. Только в конце коридора будто мелькнула чья-то тень. Кинувшись следом, он успел ухватить промельк Горна, слетевшего в тупичок и словно бы просочившегося сквозь дверь – наверняка к своей ненаглядной Норе. Конечно, девушка замечательная, но чтобы лететь к ней сломя голову, снося на пути всех… Натуральный псих!
   Стремительный прорыв Горна не обеспокоил постовых, и на какое-то время в тупичке наступило затишье. Эрик даже ухитрился вздремнуть на своей пыточной лежанке, убаюкиваемый сладостными воспоминаниями и грезами – конечно, о Ю.
   Затем к паре верзил перед дверью Норы прибавились еще двое, и сон сразу пропал. Здесь явно затевалась пакость. Неизвестно как, но Львы проведали о Горне. Скорее всего, его выдала подружка – это вполне в традициях прайда.
   Один из крепышей осторожно потрогал дверь, но без успеха. Тогда вся четверка замерла по сторонам проема – в полной уверенности, что птичка не упорхнет. Минута уходила за минутой, но засадники не торопили события, полагая, видимо, что время работает на них. То есть чем больше сил оставит шатун за этой дверью, тем проще будет его брать.
   Потом кто-то вспомнил, что пленника нечем вязать, и вожак отрядил одного за веревками. Это понравилось Эрику еще меньше. Если в арсенале Львов обнаружатся тросометы, даже Горну может не поздоровиться. Во всяком случае, они рискуют его раздразнить, а к чему Горну лишние смерти? Да и парней жаль.
   Наскоро Эрик размял затекшие мышцы и, проскользнув между прутьев, мягко спрыгнул на пол. Львы разом повернулись к нему – три молодых великана, каждый ростом с Эрика, но куда массивнее в бедрах и талии. Вместо современных пластиковых лат их покрывали доспехи из стали и кожи крогов, отороченные мехом горного льва, – в лучших традициях.
   – Ах, какая встреча! – воскликнул Тигр, лучезарно улыбаясь. – Господа, вы не меня ждете?
   Если и нет, то подмена огорчила Львов не слишком. Возможно, они слышали про Эрика или даже видели его в деле и теперь не прочь были испытать силы. Закинул обе руки за голову, вожак с лязгом выволок из ножен громадный меч и решительно двинулся на Эрика.
   – Ну-ну, милый, не так резво, – предостерег Тигр, с интересом разглядывая оружие. – Боже, какая старина!.. Вы полагаете, об это можно пораниться?
   Похоже, Лев полагал именно так, потому что уже приблизился к Эрику на дистанцию удара и теперь ждал, пока тот соизволит обнажить мечи.
   – Ну, давайте же! – поощрил Эрик, складывая руки на груди. – Покажите класс.
   Вожак помедлил еще чуть, но видя, что Тигр не принимает его всерьез, побагровел и мощно размахнулся. Сталь со свистом рассекла воздух… и поразила пол, где только что ухмылялся насмешник.
   – Все-таки он устарел, – сочувственно заметил Эрик. – Вот, рекомендую!.. – Он выхватил свои мечи. – Ну нападайте, что же вы?
   Следующий взмах двуручника Тигр отвел в сторону изящным вывертом клинка.
   – Можно так, – сказал он. – А можно и этак.
   Эрик поймал шелестящее широкое лезвие в ловушку между мечами и крутанул руками в сторону. На сей раз прием удался безупречно: двуручник вырвался из ладоней молодого Льва и полетел Эрику за спину.
   – Нет, так неинтересно, – заявил Тигр, с усмешкой разглядывая обескураженного великана. – Эй, парни, а вы что скучаете? Ну-ка присоединяйтесь!
   Но крепыши не сразу приняли приглашение. Чувствовался в них дух благородного рыцарства, уже выходящий из моды. Только убедившись, что их товарищ не имеет никаких шансов (с позволения Тигра, тот вооружился снова), они по одному присоединились к схватке.
   А Эрик был сегодня в ударе – мечи слушались его, как заговоренные. Они вращались в его руках, почти не касаясь ладоней, но в нужный момент оказывались намертво зажатыми в кулаке и с уверенностью парировали таран тяжелого клинка. Парни показали себя силачами и били в полную мощь, однако безупречная их техника безнадежно устарела, и Эрик легко ускользал от сокрушительных Львиных взмахов. Один против трех, он расходовал сил куда меньше любого из них, и оставалось лишь дождаться, когда Львы выдохнутся. А судя по их упорству, они не успокоятся, пока сами же не попадают с ног.
   – Нет, друзья, – вслух рассуждал Тигр, – с этими вашими кувалдами Великий Тор перемудрил. Каждому времени – свои песни.
   И тут в дверях возник Горн. Окинув быстрым взглядом странную эту схватку, буркнул: «Развлекаешься?» – и двинулся по коридору, без спешки вынимая мечи. Один из Львов шагнул было наперерез, обрадовавшись появлению менее подвижной цели, но Горн вдруг развернулся и встретил удар с такой чудовищной силой, что беднягу швырнуло о стену вместе с его допотопным двуручником. Так же обошелся богатырь и со вторым, и с третьим Львом. В три удара все было кончено: не человек – стихия!
   – Опять все испортил, громила, – с сожалением произнес Эрик, озирая оглушенных, упрямо шевелящихся Львов. – Мы так мило забавлялись.
   – Некогда, малыш, некогда, – ответил Горн, пряча мечи. – И без того задержались тут.
   Как будто в этом повинен Эрик!.. Вздохнув, он салютовал поверженным противникам и тоже сунул клинки в ножны.
   – Слишком ты с ними круто, – укорил Тигр гиганта. – Все же они дрались честно.
   – Твое счастье, что их натаскивал Тор.
   – Видишь? А ты его ругал!
   – Тор привык блюсти кодекс скорее от избытка силы, чем благородства, – проворчал Горн. – Но, судя по этой засаде, Великий Тор уже не тот – и его согнула жизнь… Всё, отдышался? Двинулись!
   Исполин подбросил Эрика к самой решетке, невероятным прыжком достал ее сам, и они побежали по прутьям, ступая через один. Горн следовал за юношей вплотную, с идеальной синхронностью, и все подгонял его нетерпеливым шепотом. Чертыхаясь про себя, Эрик разогнался уже до нормальной походной скорости, точно под ногами была не решетка, а ровная поверхность, и теперь мог оступиться в любой миг. Но когда это случилось, его поддержали с таким запасом прочности, что юноша даже не сбился с шага. И дальше он заботился лишь о том, чтоб выдержать предложенный Горном темп, – хотя и это оказалось не под силу. Впрочем, замедлиться Тигру не позволили. В его спину уперлась рука, больше похожая на выступ скалы, а Эрику осталось только переставлять ноги. Но скорость тут же возросла, и юноша снова достиг своего предела. Еще несколько раз он оступался, однако его неизменно подхватывали. И будь у Тигра меньше гордости, он просто поджал бы ноги – и пусть Горн транспортирует его, куда хочет!.. Тут Эрику вспомнился Олт, и впервые он от души посочувствовал старику.
   Наконец эта сумасшедшая гонка кончилась. Без сил Эрик прислонился к стене, с трудом удерживаясь, чтобы не грохнуться на прутья. Перегруженные легкие ныли, будто их исцарапали. И все ж он боролся до конца. Конечно, не на равных – куда там! – но сделал что мог, даже кое-что сверх. Не сдался.
   Горн вдруг присел перед ним и прямо через скафандр размял железными пальцами его бедра. Процедура оказалась болезненной, но эффективной на удивление: через минуту Эрик снова почувствовал себя огром.
   – Теперь туда, – богатырь указал вниз, где, по бокам высокой двери, застыли двое гигантов.
   Провалившись меж прутьев, он приземлился перед постовыми и, поймав их за шеи, сомкнул головами. Даже через шлемы удар получился ошеломляющим. Подхватив обоих Львов, Горн плечом выдавил дверь и вместе с ними вступил внутрь. Без слова Эрик последовал за ним, закрыв вход покосившимися створками. Ну, куда занесло нас теперь? – подумал он, с любопытством озираясь.
   Вокруг обнаружился просторный зал с минимумом мебели, зато со множеством резных колонн. Видимо, когда-то здесь размещалась молельня. В глубине зала даже сохранились остатки жертвенника. Ныне взамен его установили вполне современный пульт, за которым восседал громадный седовласый человек – Тор, Глава Львов.
   Уронив постовых на пол, Горн двинулся к Главе. Эрик и тут не отстал. Особенно они не скрывались, но легендарный старец был, похоже, туговат на ухо и заметил гостей, лишь когда те поравнялись с последним рядом колонн. Здесь Горн остановился, и юноша тоже затормозил – чуть поодаль от напарника.
   – Кажется, за мной посылали? – с издевкой спросил богатырь. – Так я пришел – что дальше?
   Тор плавно поднялся, расправляя исполинский костяк. Был он величав и грозен по-прежнему – в этих громоздких кроговых латах, по прочности мало уступавших пластиковым, с массивным копьемечом в могучей руке.
   – Что, хочешь сразиться со мной? – загромыхал по залу его голос. – Щенок, тебе никогда не стать Главой!
   Огромное оружие вдруг пришло в движение, описало несколько сверкающих кругов и вновь опустилось к ногам Тора. Старик управлялся с копьемечом играючи, будто не ощущал ни его тяжести, ни своего возраста, – а ведь теперь мало кто владел этим древним искусством.
   – Розорвал бы вас Ветер, Тор, – со скукой в голосе откликнулся Страж. – Вместе с вашей тупостью и склочностью.
   – Я вызываю тебя! – рявкнул старый Лев. – Покажи, что умеешь, – ну?!
   – А может, хватит валять дурака? Есть ведь дела и поважней.
   – Хорошо, трус, – произнес Тор. – Тогда я заставлю тебя.
   И он двинулся на Горна, все убыстряя вращение копьемеча, – широкие лезвия рассекали воздух с устрашающим шелестом.
   Не спеша богатырь свел перед собой руки, затем по сторонам от него будто вспыхнули молнии (удара Эрик попросту не различил), и две толстенные колонны с грохотом развалились пополам. А Горн уже спокойно опускал руки, словно и не вынимал мечей.
   – Ну что, хватит демонстраций? – спросил он. – Или вам не терпится побывать битым?
   Судя по всему, этот фокус впечатлил седого исполина. Но отступать Тор не мог – не умел.
   – Великий, не преподатите ли мне урок? – кинулся на выручку Эрик. – Никогда еще я не имел дела с подобным оружием, а лучшего мастера-копьемечника трудно и вообразить.
   – Что, уважаемый, не откажетесь поработать с Тигром? – с лету подыграл Горн. – Ну-ка, разберитесь – кто тут царь зверей!..
   – Об Эри я наслышан, – с достоинством сказал Тор. – Что ж, если желаешь…
   Он изменил направление и пошел теперь на Эрика. Горн усмехнулся краем рта, но Тор предпочел этого не заметить. И вправду, сдает старик.
   Однако удары его были опасны по-прежнему. Хотя сейчас, после встречи с чудо-телохранителями Коридага, они не показались Эрику такими уж страшными. И скоростью Тор уступал тем ребятам. А может, это сам Тигр до того привык гнаться за Горном, что все прочие уже казались ему медлительными. Конечно, седой великан еще вполне стоил трех молодых Львов, с коими Эрик забавлялся недавно… но и не больше. Вот так рушатся былые кумиры – на радость святотатцу Горну.
   – Хватит! – внезапно сказал богатырь. – По-моему, Эрик уже расчухал.
   Тор отступил, тяжело дыша. Вряд ли он понял, насколько далеко Тигр его обскакал, но, по крайней мере, признал в нем ровню. Что ж, юноша уже достаточно прославил свое имя, чтобы равенство с ним не казалось обидным.
   – А теперь выслушайте меня, старина, – продолжал Горн. – В конце концов, плевать мне на Лота. Если он станет мне досаждать, я его попросту удавлю. И что вы будете делать затем со всем этим сбродом, уже попробовавшим крови Избранных? Да плевать им на ваши идеалы, Тор. Им нужна власть, и делиться ею они не намерены. А иметь в тылу такую силу!..
   – Тебе-то что? – угрюмо отозвался старик. – Разве ты Лев?
   – Так вы не верите в мою преданность прайду?
   – Ты – и преданность? – Тор фыркнул. – Не смеши!
   – А в то, что меня заботит судьба Норы? Не говоря об ее отношении ко мне…
   Глава сумрачно оглядел Горна и проворчал:
   – Ну… допустим.
   – Тогда вы должны признать, что я не хочу прайду зла.
   – Дальше!
   – Вас подставили, Тор, – сказал богатырь. – Хранители одарили вас Сверхщитами, но они же сумеют отключить Защиту в самый опасный момент. И что тогда вы противопоставите объединенной мощи ваших врагов? Да вас же просто сметут!
   – Парень, что ты несешь?
   – Слушайте, Тор, слушайте! – с напором продолжал Горн. – Вы надеялись, что Хранители помогут вам одеть в рабошлемы Низких. Но почем вы знаете, не готовят ли ту же участь и вам?
   – Даже если так, – мотнул седой гривой Лев, – тем хуже для них!..
   – Вы не все знаете, Тор, а ведь уже позаботились об управе на вас. Кроме Сверхщитов Хранители подготовили и Сверхбойцов – недавно вы видели одного. – Горн покачал головой. – Поверьте, эти уроды способны передушить ваших Львов, как котят.
   – Довольно, Горн! – с новой силой взревел Глава. – Я не желаю слушать этот бред.
   – Подумайте, старина, – настаивал богатырь. – У Норы будет ребенок от меня – мой ребенок!.. Вы понимаете, что это значит? – Ощерясь, Горн вздохнул, будто застонал. – Если не уйдете из Крепости, к утру от вас не останется ничего. Вырежут всех под корень, ясно вам?
   Склонив голову, Тор постукивал копьемечом о каменный пол. По залу разносился четкий ритм, словно били в ритуальный барабан.
   – Если я отправлю Нору подальше, – спросил он наконец, – тебя это утешит.
   – Не знаю, Тор, не уверен. Можете не верить, но я не желаю гибели прайда. Без вас мир станет скучней.
   Старик помолчал еще, исподлобья вглядываясь в Горна. Похоже, у этих двоих были давние счеты – Эрик почувствовал себя лишним тут.
   – Теперь послушай ты, шатун, – торжественно заговорил Тор. – Насколько я разбираюсь в людях, ты не лжешь сейчас. Может, ты ошибаешься, может – нет. Но если нам суждено погибнуть, пусть это произойдет здесь. Мы не оставим Крепости, Горн, не побежим от опасности!..
   – Хотя бы отошлите молодняк и женщин, – угрюмо предложил богатырь. – Подумайте о будущем, Тор.
   После долгой паузы старик произнес:
   – Хорошо, это я сделаю.
   Молча Горн развернулся и пошел к дверям. Наскоро попрощавшись с Главой, Эрик догнал напарника уже возле выхода.

1

   За дверью их уже поджидала Нора с парочкой молодых сухощавых Львов. Выглядела она вполне свежей, даже оживленной, а давно ли казалась испитой до дна? Вместо прежних доспехов ее крутые формы облегал уютный леопардовый комбинезон с глубоким вырезом на спине, а на широком поясе крепился легкий изогнутый меч, почти декоративный.
   – Подслушивала? – догадался Горн. – Ай-яй, а что скажет дедушка Тор!
   Молча женщина вклинилась между друзьями и повлекла их по коридору в глубь Крепости. Оба Льва вышколенно пристроились сзади.
   – Вот так конвой, – рассмеялся Горн. – Знали, кого посылать.
   Но смех получился невеселым: что-то дергало его изнутри. Неужто так разозлился на Тора? Но чего было ждать от старика?
   – Это и есть твой Эрик? – спросила Нора. – Каков красавчик!
   – Можно подумать, вы не знакомы, – не поверил Горн. – Чтобы ты, да пропустила такого!..
   – А мы охотились на разных участках, – с улыбкой пояснила женщина. – Иначе бы не разминулись – верно, малыш?
   Эрик неуверенно улыбнулся в ответ. Наверняка в те времена он бы не отвернул, хотя великолепная Нора не в его вкусе, – но теперь изменилось слишком многое. А ведь как недавно это было!
   – Между прочим, сей «малыш» только что переиграл на мечах самого Тора, – небрежно сообщил Горн. – И с приличным запасом.
   – Да? Тем лучше. Сейчас ему может понадобиться все его искусство. А тебе – твоя сила.
   – А тебе? – спросил гигант, озираясь. – Собственно, куда ты нас тащишь? И отчего такая спешка?
   – Не догадываешься?
   – Милая, я устал догадываться, – ответил он. – Что-нибудь случилось?
   – Случилось то, что меня загнали в угол, – со смешком ответила Нора, – и едва не взяли прямо в бассейне… Представляешь? Этот старый кретин Кон наконец нашел, что искал: врага со стороны, в твоем лице, и предателя внутри – в моем. Теперь придется действовать быстро.
   – Мне показалось, Тор больше не считает меня врагом.
   – Какая разница? До Тора дело просто не дойдет. Нас прикончат сразу, и Кону будет чем оправдаться – мы сами дали ему в руки все улики. И, между прочим, он будет не так уж неправ.
   – То есть ты хочешь сдать нас с Эриком, – предположил Горн, – и тем отвести от себя подозрения?
   – Горн, ты спятил? – мгновенно рассвирепела Львица. – Что ты мелешь?
   Хохотнув, гигант привлек женщину к себе. Сзади донеслось угрожающее ворчание, но Горн даже не обернулся.
   – А почему нет, Нора? – спросил он. – Повинись, и тебя оставят в покое – вспомни слова Лота… В крайнем случае прочистят нутро.
   – Я убью тебя! – дернулась она, и Горн снова рассмеялся.
   – Дурочка, – сказал он. – Ты еще не уверена в зачатии, но уже готова убивать за потомство.
   – Я уверена, – огрызнулась женщина. – Горн, я укушу тебя!
   Насмешливо он чмокнул Львицу во вздрагивающие губы, и она действительно попыталась цапнуть его за язык.
   – Ладно, с этим ясно, – произнес Горн. – Так куда же мы все-таки идем?
   – Ненавижу тебя! – гневно откликнулась Нора. – Никто меня так не бесит… Тебе что, было плохо со мной?
   – Девочка, не увлекайся. Что за склоки на людях?.. Кстати, это все твои поклонники, – он ткнул пальцем за спину, – или найдутся еще?
   – У меня их сотни, – с вызовом ответила женщина. – И каждый готов умереть за меня!
   – Правда? Ну, я им не судья… Тогда почему нас так мало?
   – А ты хочешь, чтобы мы устроили побоище прямо внутри Крепости? Хватит и того, что Кон затеял чистку как раз сейчас, когда со всех сторон наседают враги. И теперь его чистопородные выкормыши рыскают по Крепости, хватая раненых и обессиленных… Старая падаль – ненавижу!
   – А тебе хоть известно, почему вас обложили здесь? – спросил Горн.
   Они продолжали скорым шагом углубляться в гору – по пустынным, запущенным коридорам. Как видно, большинство своих новых жилищ Львы разместили ближе к поверхности. Но тогда куда так спешит Нора?
   – Нас всегда недолюбливали, но причина не в этом, – вполголоса ответила Львица. – Горн, я догадываюсь, на что ты нацелился!..
   И она крепче сдавила его руку, бросив быстрый взгляд на Тигра.
   – Да? – Гигант вздохнул. – Ну говори уж – Эрика этим не удивишь.
   – Я знаю: ты пробиваешься на самый верх, – продолжила Нора. – И никогда ты не подчинишься никому, даже Тору.
   – А выше Тора для тебя никого нет? – хмыкнул Горн.
   – По-моему, ты готов сцепиться и с Духами, – серьезно согласилась она, – Наверное, ты безумен, но тем опасней становиться у тебя на пути… Скажи, Горн, – нет, поклянись: если добьешься своего, ты ведь не причинишь вреда Львам?
   С усмешкой гигант покачал головой.
   – Поклянись, Горн!.. В конце концов, разве я не жена тебе?
   – Девочка, к чему этот торг? – спросил он. – Будто я не вижу, что Тор уже не хозяин в Крепости. Старика по уши загрузили обороной, а за его спиной вытворяют, чего хотят. И уж в верховные правители прорвется кто угодно, только не Тор. Так что выбирать тебе приходится между мной и будущим убийцей вашего Главы. И ты еще колеблешься?
   – Горн, ты несносен! – воскликнула Нора. – Между прочим, мы вполне можем обойтись без тебя.
   – Во-первых, вряд ли, – возразил гигант. – А во-вторых, мой вам совет: лучше не лезьте в это дело. Погубите себя и страну… Вот в этом я могу поклясться, хочешь?
   – Ну хорошо, хорошо, – успокаивающе сказала она. – Что ты заводишься? Ведь я согласна тебе помочь.
   – Чем это?
   – Всем, чем могу, чем знаю…
   – А разве тебя приобщили к тайне?
   – Нет, но кое-что мне удалось выяснить.
   – Любопытна, как все женщины!.. Ты что же, установила за Тором слежку?
   – Тебе не все равно? Так вот, слушай…
   Впереди, из-за поворота, вдруг выскочил поджарый Лев и со всех ног бросился им навстречу, отчаянно размахивая руками. У Норы сразу затвердело лицо. Она круто обернулась, но еще раньше Горн расслышал сзади топот, быстро нарастающий.
   – Попались! – с досадой сказала женщина. – Горн, сгинь!.. Сразу, ну?
   Он вскинул глаза к потолку, затем с силой оттолкнулся и взвился к самым прутьям. Через миг его поглотила тень.
   А с обеих сторон уже набегали раскормленные верзилы в громоздких кроговых латах. Было их всего с десяток, но на широких породистых физиономиях прочно отпечаталось высокомерие: еще бы, перед ними трепетали даже Вожди!.. Впрочем, на сей раз их ждал отпор – крохотная команда Норы дружно повыхватывала мечи, изготовясь к обороне.
   – Что? – удивился кряжистый вожак чистильщиков. – Сосунки! На кого пасть раззявили?.. Ну-ка, спрятать зубы!
   – Да это же старина Монд! – обрадованно воскликнула Нора. – Наш старый и доблестный боец, непримиримый к врагам прайда… С кем же он воюет тут, так далеко от стен Крепости?
   – Ладно-ладно, – проворчал вожак, – сейчас ты запоешь по-другому. – Прищурясь, он наскоро прощупал взглядом всю Норину компанию, остановился на Эрике: – Это кто?
   – Вот этот? – Женщина положила ладони Тигру на плечи. – Мой последний любовник… А ты что вообразил?
   – Любовник? – брезгливо переспросил Монд. – Со стороны? Мало тебе своих?
   Он смотрел на Эрика с сомнением – видно, его предупреждали не об этом чужаке. Внезапно Нора обвила руками шею юноши и прильнула в пылком поцелуе. Эрик с охотой подыграл. А ведь и верно, красивая пара: Львица и Тигр! – подумал Горн. Чего б им не встретиться раньше?
   – Ну ты, – рявкнул Монд, – назад!
   Нехотя оторвавшись от Эрика, женщина с удивлением глянула на чистильщика.
   – Почему? – спросила она. – Мне нравится… Или ты тоже хочешь меня – а, толстячок?
   – Шлюха! – рявкнул вожак. – Ты у меня…
   Внезапным махом он отодвинул с пути юного Льва и шагнул к Норе. Однако уткнулся в грудь Тигра. Зарычав, вожак вскинул кулак, но короткий тычок отшвырнул его назад.
   – Ладно, – сказал он, доставая меч, – поговорим иначе…
   Беззвучно Горн спрыгнул на пол за спинами чистильщиков, резко сомкнул головами сначала одну пару, затем вторую. И только тогда Монд оглянулся на шум падающих тел.
   – А теперь ты прикажешь своим убраться, – вкрадчиво велел Горн, надвигаясь на него мастондом. – Нет?.. Ну-ка, ребятки, раздвиньтесь!
   По команде Норы юные Львы разом подались к стенам. В следующий миг вожак вскинул меч, и тогда гигант без замаха ударил его в грудь. Беднягу швырнуло через коридор в самую гущу второй пятерки, и там мало кто устоял на ногах.
   – Думаю, я их убедил, – заметил Горн. – И если вы уже нацеловались, можно двигаться дальше.
   – Почему я тебя не боюсь, Горн? – откликнулась Львица. – Ведь ты чудовище!
   Она шагнула к трудно поднимающемуся Монду и пнула ногой в лицо, опрокинув на спину.
   – Пес! – сказала с ненавистью. – Из самых старательных в своре.
   – Пойдем, – позвал Горн. – Нет времени.
   – А как же эти? Хочешь, чтоб они ударили в спину?
   Нора махнула рукой, и ее вышколенные Львы проворно связали всех десятерых чистильщиков – как оглушенных, так и просто растерянных.
   – Сколько ж у вас этих бездельников? – поинтересовался Горн.
   – О том знают лишь Совет старейшин да Кон, – ответила Львица. – Ну и еще, конечно, Бонш, их предводитель. – Помолчав, брезгливо прибавила: – Пещерные Львы, видите ли, – семенной фонд прайда, его опора!.. Куда до них нам, Горным?
   Нора наклонилась над поверженным вожаком, и комбинезон туго обтянул ее мускулистый зад. Перехватив оценивающий взгляд Тигра, Горн усмехнулся краем рта. А ведь девочка сильно постройнела за последние дни. С другой стороны, и парень смотрит на вещи все шире… Или, кроме Ю, ему никто уже не нужен?
   Кто-то из пещерников неосторожно шевельнулся рядом с Норой – не глядя, она смазала его кулаком по лицу. Затем выпрямилась и надела на руку браслет, снятый с Монда.
   – Как тебе это нравится, Эрик? – ухмыляясь, спросил Горн. – А ведь со стороны прайд смотрелся недурно!..
   – Ты о чем? – подозрительно осведомилась Нора.
   – Столько коварства, и где: среди Львов! – Гигант покачал головой. – Бедный Эрик – во что ж ему теперь верить?
   – А тебе вообще хоть что-то нравится? – огрызнулась женщина. Поднеся браслет к уху, она прислушалась к чему-то, затем добавила: – Ладно, теперь вперед и без оглядки. Отступать поздно.
   Легкими скачками Львица устремилась по коридору дальше, и остальным поневоле пришлось догонять. Но пробежка длилась недолго – до следующего поворота. Здесь Нора притормозила, осторожно заглянула за угол. И сразу на нее надвинулся сзади Горн, притискивая к камню, заслоняя бронированной рукой упругую грудь, распиравшую комбинезон. Ибо впереди, по сторонам узкого проема, стену подпирали четверо здоровенных Львов – Пещерных, если судить по мясистым лицам и длинным, массивным туловищам. У каждого был припасен под рукой многозарядный игломет, и время от времени то один, то другой пещерник бросал небрежный взгляд вдоль коридора, озирая подступы к их посту.
   – Полегче, зверюга, – шепотом предупредила Нора. – Иначе разложу прямо тут.
   Она надавила грудью на его ладонь, и по всему телу Горна пробежала крупная дрожь. В глазах потемнело, он едва удержался от стона. И снова что-то накатывало изнутри – бешеное, неукротимое. О Духи, только не сейчас!
   – Ты что? – с беспокойством спросила женщина. – Что, милый?
   – Ничего, – выдавил Горн. – Не обращай внимания.
   Она попятилась, с трудом раздвигая его окаменевшие мышцы, развернулась к нему и снова прижалась всем телом, будто пыталась задавить сотрясавшие гиганта судороги. Заворчав, тот обхватил Нору непослушными руками, погрузился лицом в пышную гриву. Застыл на секунду, потом отодвинулся. Приступ прошел – так же внезапно, как накатил.
   – В следующий раз не отделаешься так легко, – пригрозил Горн.
   – Договорились.
   Нора сделала знак своим Львятам, и те беззвучно двинулись вперед, доставая из-за спин иглометы.
   – Не так! – вмешался Горн. – Обойдемся без крови.
   Он снова заглянул за поворот, глубоко вздохнул, изгоняя из мускулов вялость, и рванулся с места. В ушах засвистел ветер, а подпиравшие стену пещерники превратились в изваяния. Исполин налетел на них, точно вихрь, и уложил в несколько ударов. Пока добежали остальные, он уже связал всех четверых. Распрямился и наткнулся на ошеломленные взгляды Львят. Со второго раза они таки его оценили. Что ж, какой смысл таиться дальше?
   С опаской Эрик всунул голову в проем, задрал ее кверху.
   – Подъемник, – сообщил он. – И тесный. Потому, видно, они и бродят пятерками: больше сюда не войдет.
   – Если постараемся, втиснемся вшестером, – возразила Нора. – Вот только оружие придется оставить, иначе подъемник не стронется. Все металлическое – долой… и шлемы тоже. Эти крысы умеют беречься!
   Горн покосился на крохотное оконце рядом со входом – похоже, оружие поднимали тут отдельно от людей. А больше одной ходки врагу, кто бы ни был он, просто не дадут сделать. Действительно, обезопасились надежно. Но только не от него, Горна.
   – И чего ждать наверху? – спросил он, избавляясь от металла.
   – Думаешь, я была там? – ответила Нора, снимая с себя пояс вместе со всей оснасткой. – Конечно, если бы я согласилась переспать с Боншем…
   – Еще и этот всплыл! – усмехнулся гигант. – Интересно, что бы делала ты без покровительства Тора?
   – Перекусала бы многих, а кое-кого – загрызла… Не веришь?
   Постучав пальцем по его скафандру, она вскинула на Горна вопрошающий взгляд.
   – Пластик, – пояснил он. – Впрочем, могу снять.
   – Пока не требуется. – Нора взяла его под руку. – Ну что, поехали? А они пусть ловят нас внизу.
   Горн с сомнением поглядел на ее браслет, отобранный у Монда, но промолчал. С трудом все шестеро разместились на крохотной платформе, включили подъемник. Заскрипели древние блоки, плита медленно поползла вверх. Мимо проплывали темные потрескавшиеся глыбы, тусклые светильники. Зажатая между Стражами, Львица время от времени беспокойно шевелилась, и тогда Горн ощущал ее выпуклости даже через скафандр. Но старался гасить сигналы на самом входе. Ах, если бы они могли выпасть из этой гонки хотя бы на час!..
   – Если кто-то заглянет сейчас в шахту, – негромко заметил Эрик, – вряд ли перепутает нас с чистильщиками.
   – Что толку переживать? – откликнулась Нора. – Тут от нас ничего не зависит.
   Она снова поднесла к уху браслет, внезапно оживилась и прибавила громкость.
   «Ты переусердствовал, брат, – раздался из приемника рокочущий голос Тора. – Твоими стараниями скоро некому станет защищать Крепость. Я требую отпустить всех!»
   «Чтобы нам ударили в спину? – с достоинством возразил Кон. – Даже невиновные, они не простят нам обиды».
   «И будут правы! – громыхнул Тор. – За оскорбления следует воздавать!»
   «Они враги прайда, ибо у них грязная кровь. И если еще не предали нас, то потому лишь, что не успели».
   «Разве тебе не хватает рабов? – угрюмо спросил Тор. – Или у тебя мало наложниц?»
   «О чем ты, брат?»
   «Ты знаешь, о чем. Или сам уже путаешь своих личных врагов с врагами прайда?»
   «Всегда и во всем я пекусь прежде всего о пользе прайда!»
   «Похоже, что прайду будет спокойней без твоей заботы».
   «В конце концов, я лишь исполняю волю старейшин, – укоризненно возразил Кон. – Ты же знаешь, брат, сам я ничего не решаю».
   «А кто будет оборонять Крепость: старейшины? – рявкнул Тор. – Если задержанные виновны, пусть их осудят Духи – но не ты!»
   «Чтобы не задавили нас, нужно давить самим, – убежденно сказал Кон. – И лучше это делать с опережением. Только так можно сберечь прайд!»
   – Он или дурак, или предатель, – тихонько вставила Львица. – А пакостит за обоих.
   «Разве ты не знаешь, что в Крепость проник чужак, – продолжал Кон, – и что твоя любимица Нора с ним в сговоре? И это в тот час, когда враг стоит у порога!»
   «Сейчас меня больше волнует, как сохранить людей, – огрызнулся Тор. – А вот тебе на это плевать».
   «У нас великая цель, Тор, – возгласил старейшина, – и нас не страшат жертвы!»
   «Ну да, тебе-то чего бояться? Ведь умирать будут другие».
   «Вся беда, дорогой брат, что и ты не вполне чист, – с грустью заметил Кон. – И потому тебе безразличны наши святыни. Какое тебе дело до того, что Львы уже не похожи на себя, что они забывают традициии и не чтут стариков? Ты распустил молодых, Тор, позволяя им вольности в повадках и нарядах. Теперь их не влечет слава, не трогает судьба прайда, а хочется лишь сытости и покоя. Одумайся, возлюбленный брат наш, иначе Совету придется принять меры!»
   «Жаль, не могу сейчас до тебя добраться, – грозно молвил Глава. – Но предупреждаю: если немедленно не отзовешь свои своры, я сниму со стен гвардию и вышибу их из Крепости вон!.. Мне надоела ваша возня».
   И щелчок возвестил окончание разговора.
   – Сказано-то решительно, – заметил Горн, – только ничего он уже не сделает: момент упущен. Да и Лот добавит хлопот.
   – А главное, дед преувеличивает преданность гвардии, – сумрачно добавила Львица. – Эти храбрецы готовы сражаться со всем миром, но при одном упоминании о пещерниках у них подламываются колени и холодеет нутро, будто страх этот они впитали с молоком матери… Отчего так, Горн?
   – Ты сама объяснила: вас запугивали веками. А пещерники привыкли трепетать перед Советом… Но вот кого боятся старейшины?
   Женщина снова зашевелилась, будто нарочно вминая в Горна свои упругие холмы, удобнее прилаживая бедра. И на сей раз гигант не смог подавить судорогу, дернувшись, словно под током. Еще немного, обреченно подумал он, и я пошлю всех к дьяволу!..
   Горн опять содрогнулся, едва не задев спиной уползающие вниз стены, – ибо Львица вдруг потерлась лобком о его набухший под скафандром ствол. А может, в самом деле?.. Эрик подстрахует.
   – Потерпи, мой родной, – шепнула Нора. – Теперь уже скоро.
   И все же рядом с ней Горну было легче. По крайней мере, отступили навязчивые видения растерзанных, плавающих в крови тел, а привычное уже раздражение не уходило в звериную злобу. Вдвоем они пока укрощали его безумие… либо направляли в иное русло. Но чем это кончится?
   – А куда двинемся дальше? – спросил Горн. – Наугад?
   – Недавно мы расспросили одного пещерника, – нехотя поведала Львица. – Кое-чем он поделился… И потом, я надеюсь, нас проводят.
   Замолчав, она вскинула лицо к разрастающемуся над ними сиянию. Плавно и торжественно платформа въехала в стальную клетку, прочным колпаком накрывавшую шахту. Тут же под их ногами звонко схватились зажимы, и плита замерла.
   – Вот так прием, – пробормотал Тигр, озираясь. – Занятно…
   Клетка находилась в самом центре зала, круглого и пустого, по стенам которого, ближе к потолку, тянулся густой ряд бойниц. Из каждой был нацелен на клетку игломет, а за ним, в темной глубине, поблескивали настороженные глаза.
   – Пятьдесят, – насчитал Эрик. – Недурной залп, а?
   От стены отделился прямоугольник и завис над залом крохотным мостком. Тотчас из дыры выбрался здоровенный детина, не уступающий габаритами самому Тору, и присел на краю мостка, благодушно поглядывая на пленников. Физиономия у него было вполне Пещерная, хотя поживее, чем у прочих, а меховая накидка на плечах подтверждала статус Вождя. Вероятно, это и был Бонш, Вождь Пещерных Львов.
   – С прибытием! – радушно заговорил он. – Нора, должен поблагодарить тебя – от лица Совета и себя лично. Наконец ты доказала свою преданность прайду!
   Обеими руками женщина стиснула локоть Горна, но он и не собирался дергаться. Эрик тоже сохранял спокойствие, уверенный в друге. Но вот чего ждать от Львят?
   – Я очень старалсь, брат, – незнакомым Горну, заискивающим голосом откликнулась Львица. – Как думаешь, теперь меня не подвергнут судилищу?
   Бонш пожал тяжелыми плечами:
   – Это уж как решит Совет. И да помогут Духи мудрым нашим старейшинам правильно оценить искренность и глубину твоего раскаяния!.. – Ухмыльнувшись, он добавил: – Впрочем, и я могу похлопотать. Ведь нам-то с тобой проще друг друга понять – верно, сестра?
   – Конечно, Бонш, конечно, – с готовностью закивала женщина. – Всё, как захочешь… Только убеди их не трогать моих близких, хорошо?
   – От тебя будет зависеть, – ответил Вождь. – А кстати, где мой верный Монд? Я послал его вам навстречу.
   – Монд едва не погубил дело! – гневно сказала Львица. – Пришлось его поучить.
   – Надеюсь, ты не заучила его насмерть? – с ухмылкой спросил Бонш. – Что поделать, усердные дураки тоже нужны!
   Внезапно он посуровел и осуждающе оглядел бывших Стражей:
   – Выходит, мы поспешили вас оплакать? Что ж, для каждого достойного противника у нас припасен симпатичный шлем. А пока придется вас разлучить.
   Даже сквозь скафандр Горн ощутил острые ногти Львицы и заворочался, зарычал угрожающе. Тотчас же напружинился Тигр.
   – Стоять! – обеспокоенно рявкнул Бонш. – Если ты сделаешь хоть щаг…
   Он вскинул руку, и темные дула иглометов разом застыли, нацелясь на Горна. Волоча за собой Нору, исполин протолкался к прутьям, бешено сотряс клетку. Внезапно в другую его руку вцепились жесткие пальцы Тигра, и общими усилиями Горна оторвали от прутьев. Но успокоился он не сразу, утробно рокоча, будто затихающая гроза.
   – Ты торопишься, брат, – задыхаясь, выговорила Нора. – Этого зверя умеем укрощать только мы, и если он разойдется!..
   – Ну и ладно, – легко согласился Бонш. – Тогда разделю вас по трое, чтобы не скучали.
   Он снова подал знак, усмехаясь непонятно чему. Клетка дрогнула и вместе с плитой плавно взмыла к потолку, на опасную высоту.
   – Теперь самое время ее отпустить, – пробормотал Эрик.
   – Зачем портить вещь? – возразила женщина. – Проще было нас расстрелять.
   – Хорошо, а дальше-то что?
   Словно отвечая на его вопрос, клетка заскользила вдоль потолка на стену. Все быстрее, быстрее…
   – Что ж, тоже способ, – заметил Тигр, щурясь.
   В последнюю секунду в стене разомкнулись створки, и клетка влетела в узкий тоннель, больше похожий на ущелье. Гладкие его стены растворялись внизу во мраке. Любознательный Эрик тотчас уронил в провал застежку, однако стука не дождался. А Горна вновь стала сотрясать дрожь, и женщина прижалась к нему всем телом, словно боясь, что он разнесет клетку в щепы. Но лишь заразилась от него дрожью, и теперь уже Львята поглядывали на обоих с опаской, будто в тех вселились демоны.

2

   Внезапно клетка затормозила и остановилась, мерно покачиваясь. По обе ее стороны зияли в стенах темные квадраты. Затем над головами пленников клацнуло, и на стены опрокинулось по куску решетки, образуя мостки. Чей-то грубый голос объявил:
   – Ну, разбирайтесь: кому – куда.
   Как по команде, Львята повернули головы к Норе.
   – Это ненадолго, – пообещала она, хотя сама тряслась все сильней. – За меня не бойтесь.
   И кивком указала направление. Один за другим Львы перебрались в камеру, и сразу на вход упала решетка. Без энтузиазма Эрик поглядел в другую сторону, где их поджидал такой же каменный мешок, в сравнении с которым даже эта клеть казалась уютной. И выбраться оттуда без Горна…
   – Ну, малыш, – шепнул знакомый голос прямо ему в уши, – вперед!
   Изумленный, Эрик развернулся и через всю клетку посмотрел на Горна, уже совершенно невменяемого с виду. Перехватил растерянный взгляд Норы, похоже, побаивающейся остаться с гигантом наедине, – но все же шагнул на мостик. Сейчас же Львица поволокла Горна следом, и богатырь подчинился ей, точно ребенок. Затем вход перекрыла такая же решетка, составленная из вертикальных стальных стержней толщиной едва не в руку, и клетка поползла обратно.
   Глаза уже привыкли к сумраку, однако смотреть было не на что. Камера оказалась совершенно пустой и голой, только неаппетитный древний мусор усеивал каменный пол. Над головой тускло отблескивал пластиковый потолок, за которым сейчас было черно. Хотя это мало что значило – вряд ли их оставят без присмотра.
   А Нора даже не взглянула наверх. Подтащив глухо ворчащего исполина к дальней стене, она обратила к Эрику искаженное гримасой лицо и сдавленно попросила:
   – Малыш, прикрой нас от Львят. Ни к чему им… видеть. – Трясущимися пальцами она распустила на Горне скафандр, словно тот уже не мог сделать это сам, с трудом добавила: – А сам смотри, если не страшно… Нам не мешает.
   Женщина опрокинулась спиной на широкую ладонь гиганта, обвила его талию ногами. Затем коснулась рукой груди, и два неправдоподобных коричневых купола наконец прорвали леопардовую шкуру и заколыхались освобожденно. Поспешно Эрик отступил к решетке, с трепетом наблюдая, как расправляется, точно отпуская себя, исполинская фигура Горна, как его могучий бур погружается в недра женского тела, как сотрясается в судорогах Нора, нанизываясь на железную плоть, издавая придушенные вопли, изредка заглушаемые громовым рыком гиганта. Этот разгул стихий одновременно ужасал и восхищал своей первозданной, божественной яростью.
   По другую сторону провала забились о решетку Львята, и Эрик развернулся, знаками давая им понять, что, возможно, всё не так уж плохо, и если повезет, то Священная Гора, может быть, не рассыпется в прах от этого безумия. Затем вернулся взглядом к любовникам.
   Первый голод они уже утолили, и теперь Нора возлежала на громадной длани Горна, бесстрашно закинув локти за голову, а гигант свободной рукой терзал ее великолепную грудь и длинными ударами таза сотрясал женщину от ягодиц до гривы. Обессиленная, она уже не кричала, а лишь негромко постанывала сквозь зубы. Но внутри, Эрик чувствовал, уже набирала разгон новая волна. Ах, как она была прекрасна сейчас – эта отдавшаяся страсти Львица! И как уместен рядом с ней оказался громила Горн…
   – Вот и наша укротительница! – раздался с потолка веселый голос Бонша. – Старается вовсю.
   – Закройся, бесстыдница! – приказал второй голос, не менее знакомый. – Мало тебя пороли в детстве?
   Тотчас вспыхнули лампы, залив камеру беспощадным светом, и Эрик растопырился в проеме еще шире, чтобы не смущать Львят запретной картиной. Прищурясь, запрокинул голову к потолку. На прозрачной плите стояли двое, Кон и Бонш, и разглядывали пленников: первый – брезгливо, второй – с любопытством. Тигр почувствовал себя так, будто нежданно угодил на Дворцовую Сцену – участником очередной постановки. Что ж, всё и шло к этому.
   – Тише, – промурлыкала Львица, не открывая глаз. – Говорите тише. Не раздражайте его.
   Тут горло ей перехватил внезапный спазм, а бедра конвульсивно задергались. Мгновенно судороги перекинулись на Горна – он затрясся и зарокотал, словно извергающийся вулкан. И пока не схлынул приступ, наверху не проронили ни слова, будто зрелище заворожило обоих.
   – Видите? – слабым голосом спросила Нора. – Ведь это в угоду вам я преступаю традиции. Или вы раздумали его приручать?
   – Полагаю, Совет простит тебе и этот грех, – умеряя свой бас, произнес Бонш. – Но ты сможешь его нацелить?
   – Если выживу, – безнадежно ответила женщина. – Вы же видите? Он разнесет меня на части!
   – Но ты хотя бы прикрой… – снова завел Кон и осекся, потому что Горн вдруг вскинул голову и зарычал, обнажив страшные клыки.
   – Потерпи еще чуть, – поспешно вмешался Бонш, без церемоний подталкивая старейшину к выходу. – Мы подыщем тебе замену…
   Гигант испустил рык. Потянувшись, Нора с трудом пригнула его массивную голову к своей груди, тыча ртом в торчащий сосок, будто младенца.
   – Он не подпустит никого, – объяснила она. – Разорвет в клочья!.. Но чего вы хотите: натравить его на Тора?.. Ох!
   Ее снова начала сотрясать дрожь, а ствол Горна так же размеренно и неутомимо пронизывал женщину между бедер – словно поршень. И странно, что оттуда еще не идет дым.
   – Ты бы поберегла себя, Нора, – с беспокойством сказал Бонш. – Ну, не мне тебя учить. И помни, как я отношусь к тебе!..
   – Куда же вы? – в отчаянии вскричала женщина.
   – Срочные дела, сестра. Через пару часов будем обратно… Крепись!
   Вместе с Коном пещерник исчез за тяжелой дверью, свет потух. И сразу любовники затихли, плотно обхватив друг друга руками. Эрик тоже молчал.
   – Ну, Горн, – наконец заговорила Нора, – благородные люди так не поступают!
   – Кто тебе сказал? – со смешком откликнулся гигант. – Или благородные не сходят с ума?
   Морщась и кряхтя, женщина снялась с его ствола, опустила ноги на пол. Пошатываясь, застегнула комбинезон и направилась к Эрику. Устало чмокнула юношу в щеку, затем помахала через его плечо Львятам, снова развернулось к Горну. Тот уже привел скафандр в порядок и теперь расслабленно подпирал спиной стену, прикрыв глаза, – будто изваяние.
   – Ну, – спросила Нора, – пора?
   Веки гиганта рванулись кверху, изнутри полыхнул грозный свет. Мгновенным броском он переместился к решетке, без видимого усилия раздвинул стержни, протиснулся наружу и громадным прыжком перелетел провал, безошибочно поймав опору. Так же легко раздвинул решетку и там, оглянулся. Снова Эрик услышал его шепот возле самых ушей, но теперь даже не удивился. Метнувшись к пролому, он повис на стержнях снаружи, подождал, пока рядом станет Нора, и мощным рывком под ягодицы добавил ее прыжку дальности. На той стороне женщину играючи подхватил Горн, и тут же Тигр прыгнул сам, ощутив внутри знакомый взрыв. Следом за Норой нырнул в камеру к Львятам, а в следующее мгновение мимо прошелестела громадная тень и взмыла к потолку. Словно в замедленном просмотре, Эрик увидел взмах двух чудовищных кулаков, с лету проломивших толстенный пластик, – и тот осыпался на пол шуршащим ливнем. А Горн уже прилепился к стене возле двери и одним страшным ударом вышиб створки напрочь.
   Повинуясь новой команде исполина, переданной столь же странно, Эрик, в паре с одним из Львят, подбросил к рукам Горна трех остальных, затем помог взлететь Львенку, прыгнул сам. Железные пальцы подцепили его за пояс и швырнули в глубь охранной комнаты, где, среди обломков дверей, распласталось несколько оглушенных тюремщиков. Пока Львята с Эриком связывали и сбрасывали их в яму, гигант успел вчистую подмести все обнаруженные припасы съестного, а между делом разведать пути отхода. Тигр догнал его уже в коридоре, перед входом в древний лабиринт.
   – А ведь ты едва не поверил, Эрик, – пророкотал Горн над его ухом, теперь без всяких фокусов. – Поверил!
   – Лишь наполовину, – смущенно откликнулся Тигр. – Но ведь ты тоже не только играл?
   Рядом бесшумно возникла Львица.
   – Горн, я уверена, – негромко сказала она. – Оба урода отправились на судилище. Проследить бы, а?
   – В этих ваших сапожищах? – Горн кивнул на подбегающих Львят, действительно топавших чересчур громко.
   Подав родичам пример, Нора скинула обувь, хотя как раз ее экипировка проблем не создавала.
   – А от нас шума не бывает, – ухмыльнулся гигант. – Справедливо?
   Нагнувшись, он несколько раз провел ладонью по тонким подошвам женщины, будто заколдовывая. Вдруг выпрямился, мощно втянул носом воздух и рванулся внутрь лабиринта, взяв след. Как и недавно, в Горном Замке, Эрик на полной скорости гнался за шуршащей тенью, стремясь на потерять ее в сумраке мрачных ходов. А вплотную за ним легкими скачками мчалась Львица, во главе своей преданной троицы.
   И вдруг все они едва не налетели на широченную спину гиганта, перегородившего проход. Чуть дальше коридор вливался в небольшой зал, из центра которого уже уплывала к потолку массивная плита, унося двоих. А снизу ее провожали взглядами двое постовых.
   – Проклятье, еще подъемник! – прошипела Нора. – Чертов пещерник, это он утаил от нас!..
   Платформа уже сомкнулась с потолком, когда Горн внезапно сорвался с места. А следом, почти одновременно, рванулись Эрик и Нора. Взмахом обеих рук гигант разбросал охранников по сторонам и взмыл к самой плите. Мигом позже за ним прыгнул Тигр, еще на мгновение отстала Львица. Вцепившись в опорные скобы, Горн захлестнул ногами юношу под мышки, сдавил намертво, и точно так же тот подхватил Нору. Оглянувшись, женщина еще успела махнуть рукой Львятам, растерянно суетившимся внизу, приказывая возвращаться, – и платформа втянула всю связку в шахту. Выждав пару секунд, Нора с кошачьей ловкостью вскарабкалась по Эрику и без церемоний уселась ему на плечи, руками уцепившись за пояс исполина. Теперь все зависело от крепости Горновых пальцев, но скорее уж оторвутся скобы.
   – Тяжеловато тянет, – произнес над их головами голос Бонша. – А, дядя? Говорил же: пора менять моторы!
   – Послушай, а мы не торопимся? – обеспокоенно отозвался Кон. – Не лучше ли сперва задвинуть Тора?
   – Нам бы только наверх прорваться, и мы сметем всех! А Тору хватит забот с Лотом – пусть себе грызутся… Но вот сейчас мы теряем время.
   – Не отменять же судилище? – возразил Кон. – Старейшины возропщут.
   – Обошлись бы денек-другой без потехи – не страшно.
   – Бонш, что ты говоришь? Не хватало рассориться и с ними!
   – Да уж, дядя, – подтвердил Вождь, – с Тором вы впрямь поторопились. К чему было его дразнить?
   – Но ты же сам…
   – Разве я просил оскорблять его? Могли бы и потерпеть, пока я позову плюнуть на его труп.
   – Бонш, я попросил бы!.. Соблюдай приличия.
   – Никто ж не слышит? А отступать поздно: Тор не прощает обид.
   – Честно сказать, – вздохнул Кон, – сейчас я больше опасаюсь других.
   – Наших бесполых друзей? Что ж, разумно. Ошибись мы хоть раз, они тут же натравят на нас Псов… или кого похуже. Но доверять им еще опасней.
   Голоса настороженно смолкли, и тишину темной шахты теперь нарушали только скрип подъемных тросов да учащенное дыхание Норы. О том, что она могла вытворять сейчас с Горном, юноша старался не думать. Эти двое наверняка безумны, но если уж решился связать с ними судьбу…
   – Но что за девка, а? – с восхищением сказал Бонш. – Смотреть, и то жутко.
   – Она позорит всех нас, – ответил Кон сурово. – Совокупляться с шатуном на куче мусора!..
   – Да бросьте, дядя, – будто я не заметил, как вы на нее таращились!.. А не худо бы ее в свой гарем, верно?
   – Только ради блага прайда я терплю ее выходки. А лишь отпадет в ней нужда…
   – …как я заберу Нору себе, – заключил Бонш.
   – Дело твое, но почистить ее придется. Может, и выжечь.
   – Там видно будет. Сперва разберемся с Хранителями.
   Платформа остановилась, и Эрик расслышал удаляющиеся шаги. Сквозь узкие щели в шахту пробивалось немного света, но в них не протиснулась бы даже ладонь. А внизу зияла пропасть на сотни локтей.
   – Что дальше? – спросил Тигр. – Повисим так с часок и поедем обратно?
   Не ответив, Горн повел лучистым взглядом по кругу, высвечивая каждую щербинку на гладком камне и даже, как будто, проникая вглубь.
   – Держитесь, – проворчал он затем. – Крепче!..
   Высвободив ногу, гигант махнул ею в сторону, и кусок стены обрушился внутрь темного хода. Один за другим они забрались в дыру, и Горн аккуратно поставил обломки на место, благо их оказалось немного. Тем временем Нора уже поднималась ощупью по крутым ступеням, а Эрик следовал вплотную за ней, придерживая за талию. Через пару минут они проникли в тесную каморку, едва освещенную через два мутных оконца. Пригибая головы, подобрались к одному, выглянули наружу.
   Прямо под собой они увидели зал, плотно заставленный высокими стульями, амфитеатром поднимавшимися к дальней стене. На самом верху, почти под потолком, размещалось единственное кресло, за широкой спинкой которого скрывалась дверца.
   – Как раз туда нам и надо, – указав на нее, сказала Нора.
   Затем глянула вниз, где виднелись две исполинские каменные лапы, и добавила удивленно:
   – А мы, выходит, угодили прямиком в Священную Морду. И смотрим сейчас сквозь ее глаза.
   Между громадных лап Эрик заметил широкую темную дыру, вопросительно покосился на Львицу.
   – Это и значит «провалиться в Подземелье», – пояснила она. – У здешнего колодца нет дна.
   Двери по сторонам зала распахнулись, и к пустующим стульям потянулись вереницы Львов, по горло закутанных в пышные меха. И это не было лишь данью традиции – в следующую секунду Эрик разглядел их морщинистые лица с потухшими глазами и провалами беззубых ртов, облезлые и пожелтелые от времени гривы, деревянную, неуверенную поступь. Почти все они были древними стариками, и сам Кон рядом с ними казался моложавым.
   – Истинные бойцы редко доживают до старости, – с ненавистью прокомментировала Нора. – Только чистильщики имеют все шансы. И пока будет так, не кончится власть Кона!
   – Очень ты не любишь его, – заметил Эрик.
   – Он убил мою мать, а теперь покушается на сына, – сквозь зубы ответила Львица. – За что мне его любить?
   Старейшины продолжали без спешки занимать места, каждый свое, а по центральному проходу уже поднимался на самый верх Кон. Возле дверей и перед трибуной привычно разместилось с десяток охранников в кроговых латах.
   И тут безмолствующий от самого подъемника Горн вдруг сдвинулся в глубь каморки и пристроился к Львице сзади, рывком поставив ее на колени.
   – Что, опять? – изумилась женщина. – Ну, Горн, ты сегодня в ударе!.. Да сколько ж в тебе этого?
   Но возражать не стала, только поспешно нащупала ладонь Эрика и плотно закрыла ею свой рот. Затем вцепилась в него обеими руками и не отпустила, пока Горн не перестал сотрясать ее тело безжалостными тычками. Сам едва сдерживая дрожь, юноша помогал Норе заглушать крики и пальцами ощущал ее упругие губы, вдруг принимавшиеся целовать их, или острые зубы, пытавшиеся в них впиться. Когда все кончилось, Нора обмякла и беззвучно разрыдалась, лицом уткнувшись Тигру в колени. Машинально он гладил пышную гриву и укоризненно поглядывал на Горна, вполне бодрого и даже, вроде бы, снова насмешливого, чудодейственной ладонью массирующего женщине раздраженное место. И Львица пришла в себя на удивление быстро, снова приникнув к оконцу.
   Судилище было в разгаре. Перед закостеневшими в креслах стариками поставили двух длинноногих плечистых Львов со скрученными за спиной руками, а между ними, на каменном постаменте со скошенной вершиной, сидела девушка, чьи локти связали под коленями. Поверх пут на Львов натянули кожаные мешки с прорезями для голов, девушку же обрядили в меховое платье, зауженное книзу и стянутое под ступнями ремнем. Судилище велось на древнем Львином диалекте, но Эрик все же понял, что для обоих Львов выбор колебался между рабошлемами и сбрасыванием в Подземелье. Окончательное решение оставили на потом, а пока решили разобраться с девицей, как видно, очень досадившей пещерникам. В чем заключалась ее вина, Тигр не разобрал, но девушка, безусловно, была красива, и одно это могло вызвать у стариков раздражение. Обвинителей оказалось несколько, говорили они долго и пространно. А в завершение поднялся Кон и произнес с пяток завершающих фраз, вызвавших у всех одобрительные кивки. Эрик уловил, что исполнение состоится немедленно, но вот каков приговор? Нерешительно он коснулся плеча Норы.
   – Выжечь потомство, – отозвалась она сквозь зубы. – Падаль, обещал ведь моих не трогать!
   Двое чистильщиков подступили к девушке, рывком развернули ее и уложили на спину, головой вниз. Широким ремнем пристегнули за талию к постаменту, разошлись. Приговоренная осталась лежать в странной позе, безучастно глядя в потолок. Возникшее откуда-то уродливое скрюченное существо проковыляло к ней, черными пальцами раздвинуло мех, деловито погрузило в девушку длинную трубку с раструбом на конце. И тоже отступило, преданно глядя на Кона.
   – Смотри, малыш, – проворчал Горн зловеще. – Вот они – твои Львы!
   Скрюченными пальцами он вцепился в ворот. Эрик с трепетом увидел, как лопнул и расползся на груди прочнейший пластик.
   А на вершине лестницы уже величественно распрямился Кон. В протянутую его руку сунули резную чашу с дымящимся содержимым, и он торжественно двинулся вниз по ступенькам, неумолимый точно судьба, – под слаженное топанье старейшин, воодушевленных скорым возмездием.
   – Да что же она натворила такого? – возмутился Тигр.
   – Родила от чужака, – ответил Горн. – Загубила породу в себе.
   Внезапно Нора с яростью ударила кулаком по окну – гигант мгновенно схватил ее за плечо.
   – Пусти! – рванулась Львица, сверкнув зубами, и снова врезалась в окно. – Глаз! – крикнула она. – Выбей ему глаз… Эрик!
   С охотой Тигр саданул ногою в стекло, и оно вдруг рассыпалось в песок, точно пластик. Круто развернувшись, женщина завела руки за спину, рванула края выреза. Комбинезон будто лопнул до самого живота, и тогда Нора далеко выдвинула в дыру голый смуглый зад. И сразу в зале наступила мертвая тишина.
   Горн ухмыльнулся.
   – Думаешь, они еще это помнят? – спросил он. – Если вообще видели.
   – У них иглометы! – напомнил Эрик.
   – И в самом деле… Ну-ка, посторонись!
   С ужасающей силой исполин ударил ногой в стену, и та обрушилась в зал, вместе с половиной Священной Морды. Вся их каморка тотчас оказалась на виду. Нимало не смутившись, Нора повернулась снова и встала на самом краю, презрительно глядя вниз, на переполошенных охранников и облезлых стариков, будто пораженных громом. Неторопливо она раздвигала комбинезон спереди, пока тот окончательно не распался. Тогда Львица вскинула руки, развела бедра пошире и, щелчками пальцев задавая себе ритм, заколыхалась в бесстыдном, вкрадчивом, первородном танце, давно позабытом ограми – стараниями многих поколений запретителей. Отворачивая лица, будто от нестерпимого света, охранники пятились к дверям, а брошенные ими старцы безжизненно застывали в креслах. У самых дряхлых уже стали закатываться глаза и отвисать челюсти.
   Внезапно Кон издал сиплый вой и ринулся по ступеням вниз, развевая седую гриву. Подскочив к безучастной девице, ухватил за бедра и остервенело принялся стаскивать с пьедестала, явно намереваясь сбросить ее в колодец, но позабыв отвязать. Примерясь, Эрик спрыгнул на плечо изувеченного идола. И тут же с уступа сорвалась гигантская фигура Горна, пикируя к подножию лестницы. Однако Нора опередила всех. С задумчивой улыбкой она подцепила на подъем стопы увесистый обломок и аккуратным взмахом сбросила на голову Кона. Ошеломленный, старец попятился, хватая руками воздух, и со слабым вскриком опрокинулся в шахту, отправясь вдогонку за своими бесчисленными жертвами – прямиком в Подземелье.
   А Горн уже вышиб охранников за дверь и теперь заваливал вход глыбами, отколовшимися от Священной Морды. Сбежав по каменной лапе к пленникам, Эрик подобрал оброненный кем-то клинок и вспорол на Львах мешки, рассек ремни. Затем повернулся к осужденной. А с другой стороны к ней уже подходила Нора, спустившись по проложенному Тигром маршруту.
   Но тут в груди Священного Зверя разомкнулись створки, и наружу вырвался Бонш во главе плотного строя пещерников. Одолевая завалы обломков, они злобно и угрюмо выли, обещая жестокую расплату – за поруганные святыни, за погубленный Совет.
   Пронзительным криком Львица скомандовала отход. Тотчас Эрик выдернул из девушки трубку (она даже не моргнула) и, подхватив ее на руки, бросился вверх по лестнице. Успевшие вооружиться Львы нехотя трусили следом, подгоняемые Норой. Наверху, возле распахнутой дверцы, их уже поджидал Горн.
   – Всех спас? – усмехаясь, спросил он у Эрика. – А девица-то, похоже, в шоке. Уж не свихнулась ли она после таких переживаний?
   – Быстрее! – крикнула Нора, ныряя в дверцу.
   Эрик двинулся было следом, как вдруг оба Льва, не сговариваясь, повернули и ринулись навстречу пещерникам, уже накатывающим снизу. Одного Горн успел поймать за плечо, зато второй врубился в толпу, круша направо и налево, и через секунды пал, пронзенный многими мечами, в последнем вопле славя имя Тора.
   – Идиот, – прорычал Горн, швыряя второго Льва в дверь. – Тору нужны живые!
   Пригнувшись, Эрик вступил внутрь, а чуть позже туда ввалился Горн, волоча за собой упирающего верзилу в кроговых латах, и захлопнул дверь. Тяжелой оплеухой он послал верхзилу кувырком по полу. Тот мгновенно вскочил. Сейчас же на него налетел Тигр, снова сшиб наземь, придавив ногой к камню. И только тогда узнал в нем Бонша.
   – Ну, куда мы угодили теперь? – спросил Горн, озираясь.

3

   А угодили они в небольшую комнату, такую низкую, что даже Нора макушкой почти доставала полированного потолка. В самом его центре мерцало странное пятно, похожее на окно, глядящее во тьму. И больше в комнате не было ничего – ни мебели, ни углов, ни других дверей или окон. Без колебаний Горн прошел к пятну и постучал по нему костяшками пластиковых пальцев.
   – Снова стекло? – удивился он. – А ведь непохоже.
   С размаху он саданул кулаком по «окну», но оно даже не треснуло, хотя гул прошел по всей комнате.
   – Подожди, – внезапно сказала Нора. – Не так.
   Стягивая с руки перчатку, она приблизилась, сунула в пятно голую кисть. И теперь пальцы свободно проникли вглубь, показавшись там огромными.
   – Вода, что ли? – заинтересованно хмыкнул Горн.
   Снизу он надавил на локоть женщины, и ее рука стала подниматься. Зато леопардовая кожа комбинезона уперлась в препятствие, собираясь в складки. Потом гигант вытянул руку Норы наружу и осмотрел. Пальцы оказались сухими.
   – Вот так барьер! – произнес он. – И что, только живая ткань?
   Горн повторил эксперимент на себе, удовлетворенно кивнул.
   – Все-таки я не верила, – сказала Львица. – Вот почему пещерники не могут туда попасть!
   – Потеха, верно? – вдруг прохрипел Бонш из-под ноги Тигра. – Чтоб пробиться наверх, я был готов на все, но через такую ерунду переступить не в силах. Идиотизм!.. Вот чего мы достигли своими чистками. – Вождь растерянно хохотнул, зачарованно уставясь на мерцающее окно.
   – Может, тебе помочь? – вкрадчиво спросил Горн.
   Бонш энергично замотал головой.
   – Я же чистокровный пещерник, как вы не понимаете! – ответил он. – Конечно, у меня крепкие нервы, и я не окачурусь, как наши маразматики, при виде голой Львицы, танцующей на обломках рухнувших святынь. Но раздеться самому… нет, увольте. Это прямой путь к безумию.
   – А что, умник, теперь-то вам нечего противопоставить Тору? Похоже, после такого удара пещерникам не оправиться…
   И снова Вождь покачал головой.
   – Ты здорово провел нас, шатун, – сказал он, – но тут ты не прав. Ты можешь прикончить меня, можешь перебить всех моих солдат. Однако пройдет время и созреют новые старейшины, и прорастет новый Кон, и чистильщики вновь наберут силу – это неизбежно. Ибо внутри каждого Льва живет зародыш пещерника, и стоит освободиться месту… Ты посмотри: уже рвется к власти Лот, – а за ним пойдут многие. Нет, Горн, это не конец. Пока существуют на свете зависть и страх, нам опасаться нечего – мы поднимемся!
   – Ладно, потешь себя этим, – произнес Горн. – Вам строить, нам ломать. Хорошо уже и то, что ты не сможешь расчистить для Лота место… Верно, милая?
   Львица улыбнулась зловеще. Кажется, ее ненависть уже нашла себе свежую цель, и вряд ли теперь Бонш проживет долго.
   А Горн снова поднял глаза на дыру.
   – И куда ж ведет этот ход? – поинтересовался он. – Судя по давлению, столб не слишком высок.
   – Ошибаешься, – возразил пещерник, – там сотни локтей… Кстати, можешь с меня сойти, – обратился он к Эрику. – Или я очень страшен?
   Усмехнувшись, Тигр убрал ногу и вернулся к приговоренной девушке, по-прежнему равнодушной ко всему. Аккуратно снял с нее ремни и связал Боншу руки – тот не возражал.
   – Ну что, Эрик, – спросил Горн, – подождешь меня здесь?
   – Еще чего!
   – Дружище, я не сомневаюсь в твоей храбрости. Но там потребуется иное.
   – Вот это? – догадалась Нора, проворно стаскивая с себя комбинезон.
   Снова вырвались на волю куполообразные груди, оголился рельефный живот с четким треугольником золотистого пушка в основании. А леопардовая ткань уже сползала по мускулистым бедрам, обнажая женщину совершенно. Тотчас Бонш отвернулся, пряча глаза, и рядом с Эриком слабо охнул бедняга Лев, сползая спиной по стене.
   – Слабонервные, – проворчал Горн. – Но, девочка, уж ты там и вовсе ни к чему!
   – Может, свяжешь меня? – с вызовом спросила Львица, продолжая освобождаться от колец, браслетов, ожерелий, поясков. – Ну давай, Горн, давай!..
   Она была прекрасна в законченной своей наготе – гордая и бесстрашная, словно богиня. Как же Эрик проглядел ее в Столице?
   Вздохнув, юноша стал выбираться из скафандра, и это оказалось проще, чем он опасался, – все же он прошел долгий путь. Нора наблюдала за ним с любопытством.
   – Какая прелесть! – засмеялась она вдруг. – Можно потрогать?
   – Ладно, развеселилась! – пророкотал Горн, нетерпеливо срывая с себя пластиковую оболочку. – Думаешь, мы уже у цели?
   – А разве нет?
   – У меня опять дурные предчувствия, а пренебрегать ими не стоит. Вот он знает, – Горн кивнул на Эрика. – И лучше б тебе остаться.
   В ответ Львица лишь яростно тряхнула гривой. Сорвав с себя последнее, гигант выпрямился, вздохнул полной грудью. Впервые Эрик увидел его без одежды – зрелище ошеломляющее. Почти целиком Горн состоял из громадных мускулов, похожих на полированные глыбы, а ложбинки меж ними напоминали расщелины. Соразмерность этих чудовищных пропорций завораживала – неудивительно, что и Нора смотрела на мужа с восторгом.
   – Ладно, успеете еще наглядеться, – проворчал Горн. – И на меня, и друг на друга.
   Подняв Бонша, он накрепко привязал пещерника к торчащей из стены скобе, между делом допрашивая его в обычной своей манере, стремительно и напористо, хотя негромко. А Нора тем временем склонилась над поникшим Горным Львом, принявшись хлестать его по щекам. Спустя минуту парень открыл глаза, но при виде голой Львицы, своей близкой родственницы и госпожи, тут же испуганно зажмурился.
   – Эрик, пойдешь последним, – своим дальнимшепотом распорядился Горн, уже направляясь к дну колодца. – Только не пускай Нору раньше, чем через пять минут… Обещаешь?
   Тигр кивнул. Просунув обе руки в колодец, гигант мощным рывком вогнал себя внутрь и пропал. Проводив его взглядом, Львица снова повернулась к родичу.
   – Подождешь нас здесь, – приказала она. – Слышишь, Лоран? Позаботься о сестре, приглядывай за пещерником. И не вздумай открывать дверь, даже если этого потребует сам Тор!.. Ты понял?
   Помедлив, парень кивнул.
   – Я бы взяла тебя с собой, – чуть мягче добавила Нора. – Но ведь ты не оголишься даже ради моего спасения, верно?
   Лев глубоко вздохнул и опять стал клониться вбок, из двух зол выбрав третье. Зло встряхнув его, Нора выпрямилась.
   – Жаль, из этого колодца нельзя черпать воду, – с досадой сказала она. – Я опрокинула бы ведро на голову этому дуралею.
   Легкими шагами Львица приблизилась к самой дыре, запрокинула лицо.
   – Всё? – спросила она у Эрика. – Прошло пять минут? Ну так помоги мне… Смелее, мальчик!
   С готовностью Тигр подхватил женщину и пропихнул в ход, подставляя ладони под узкие ступни. Затем резко присел и с силой прыгнул, погрузясь в прохладную воду сразу по пояс. Оттолкнулся руками от черных стен и поспешил следом за Норой, ускоряя себя длинными гребками. Догнав ее, осторожно вклинился между дрыгающих ног, вынуждая женщину упереться в его плечи. И дальше они поднимались вместе, синхронно гребя. Поглядывая вверх, Эрик видел над собой словно две стройные колонны, сращенные вершинами. Дальше конструкция усложнялась, но все эти упругие складки, валики, выпуклости лишь добавляли ей гармонии. Удивительно, но сейчас, как и прежде, Эрик любовался Львицей без вожделения – потому ли, что она уже принадлежала Горну, или благодаря существованию Ю… Кстати, откуда тут свет? Похоже, светилась сама вода.
   Подъем все длился, и теперь Эрик даже приблизительно не мог сказать, сколько прошло времени, словно бы здесь это понятие теряло смысл. Потребности дышать он тоже не чувствовал. Зато все клетки пронизывало ощущение невесомости, то ли приятное, то ли просто новое.
   И вдруг вода кончилась. Однако они продолжали на полной скорости вырастать из нее, пока Эрик не пронизал поверхность по ключицы, при этом не потревожив ее даже рябью.
   – С прибытием! – прогудел Горн, снимая женщину с его плеч. – Как сказал бы Бонш.
   Тигр живо выбрался из колодца, ощущая, как неведомая сила насухо сгребает с него воду, щекоча кожу, и окинул взглядом помещение. Это оказалась просторная пещера угрюмого и дикого вида, заполненная сумеречным светом. Никто не встречал гостей, хотя по неровному полу были во множестве разбросаны кости, старательно обглоданные и перемолотые могучими челюстями. Являться эти радушные хозяева могли из глубины пещеры, где она, постепенно сужаясь, превращалась в извилистую галерею, уводившую невесть куда. Похоже, поднимаясь все выше, Стражи угодили, как ни странно, в Темные Глубины – бесконечный каменный лабиринт, уводящий, говорят, к самому Подземелью. Круг замкнулся.
   – Слава Духам, определилось наконец! – с нервным смешком произнес Эрик. – По-моему, тут логово великана-людоеда. И сейчас он придет за нами.
   – Подавится, – буркнул Горн. – Не встретилось бы чего похуже.
   Твердое лицо исполина было мрачнее тучи, бугристые мускулы взведены и готовы к взрыву. Что же могло его встревожить настолько?
   – А что поведал тебе Бонш? – спросил Тигр.
   – Немного, – ответил Горн. – И половину наверняка наврал. – Кивнул на вход в галерею, он добавил: – Собственно, другого пути нет.
   Внезапный болезненный вскрик в один миг развернул обоих. Впрочем, ужасного они не увидели. Морщась от боли, женщина балансировала на одной ноге, а второй трясла в воздухе.
   – Что? – резко спросил Горн.
   – Кажется, вывихнула, – пожаловалась Нора. – Я не ожидала!
   – Чего? Говори толком!
   – Хотела плеснуть на вас водой, а ты потрогай ее…
   Подошвой Горн коснулся водной глади. Затем вдруг ступил на нее и прошелся, как по льду. Женщина неуверенно хихикнула.
   – Оказывается, тут односторонняя проходимость, – произнес гигант мрачно. – И я даже не смогу отправить эту красотку обратно… Неплохо для начала.
   Он повернулся к Львице, но та опередила:
   – Бросишь меня здесь, я поскачу за вами на одной ноге, ясно?
   – Тогда договаривайся с Эриком, – сказал Горн. – А мне потребуются свободные руки.
   Опустившись перед Норой на колени, он быстро прощупал ее ступню.
   – Ушиб, – проворчал, выпрямляясь. – Хоть в этом повезло.
   И не оглядываясь, гигант направился в глубь пещеры.
   – Братик, – вкрадчиво обратилась женщина к Тигру, – ведь ты не бросишь меня, правда? Ну иди ко мне!
   Ухмыляясь, Эрик подошел. Львица молча развернула его, заставив присесть, затем ступила ему на бедро и в два движения оседлала. Сжав ее гладкие колени, юноша поднялся и поспешил за Горном, уже углубившимся в галерею.
   – А нам и вдвоем неплохо, да? – с обидой говорила Нора, ерзая у Тигра на плечах. – И пусть он теперь трахается со своим людоедом!..
   – Слушай, – удивленно заметил Эрик. – Ведь этот колодец не выпускает из себя воду.
   – Так то же воду, дурачок! – засмеялась она смущенно.
   – Вы оба сумасшедшие, – сказал Эрик. – А с вами и я скоро свихнусь.
   Горн вдруг остановился, махнул им рукой. Приблизясь, они увидели в стене узенький тупичок, в глубине которого угадывалась дверь. С трудом гигант протиснулся к ней, аккуратным тычком вышиб замок, открыл. Внутрь уводила еще более тесная щель, непролазная для Горна и едва проходимая для Эрика, а за ней полость раширялась, заполняясь разнородными предметами. И походило это на склад.
   – Оружие! – обрадованно воскликнула Львица.
   Внезапно Горн снова вскинул руку, требуя молчания, развернулся к галерее. Тотчас и Тигр расслышал мерные шаги, явственно сотрясавшие каменный пол, будто ступал великан. Грузный топот приближался, а вместе в Эрике нарастало напряжение. Кого они увидят теперь?
   Вход в тупичок заслонила громадная туша, и юноша с изумлением узнал в ней полумифического крога, прежде знакомого ему лишь по картинкам да старинным доспехам. Древний ящер громоздился перед троицей, топорщась пластинами, наростами, шипами, и ворчал на таких низких тонах, что рык ощущался больше кожей, наводя жуть. А еще сильней впечатляли саблевидные когти на могучих лапах и массивная клыкастая пасть.
   – Сейчас вышибу ему мозги, – пророкотал Горн и двинулся на чудовище. – Если найду.
   – Постой! – воскликнула Нора. – Это же Ревун… Так вот где его прячут!
   Она ловко спрыгнула с Эрика и заковыляла к ящеру. Разглядев женщину, зверь оборвал рык и грузно осел на четвереньки, подставляя морду под ее ласковые тычки.
   – Как же его доставили сюда? – удивился Горн. – По частям?
   – А оружие? – напомнил Эрик. – Его-то как пронесли?
   Гигант подошел к ящеру, задумчиво оглядел.
   – Между прочим, – сказал он, – а не ему ли скармливали голышей?
   – Но не голодать же мальчику? – простодушно возразила Львица. – Разве на такую махину напасешься дичи!
   Мгновенным взмахом Горн шлепнул женщину по губам, и она отшатнулась с негодующим воплем:
   – Разорви тебя Ветер!.. За что?
   – Об этом спроси у Эрика, – бесстрастно ответил гигант. – Среди съеденных могли оказаться его родичи.
   Нора оглянулась на Тигра, растерянно моргнула. Вспыхнув, он отвернулся и стал яростно пропихиваться сквозь скальную щель к вожделенному складу. Впрочем, выбор оказался не слишком велик. Эрик только и смог отобрать, что три тяжелых игломета, две пары массивных мечей для себя и Горна да легкий изогнутый клинок – из, видимо, предпочитаемых Норой. Еще он прихватил снеди для Горна. А больше не удалось разжиться ничем: ни одежда, ни латы тут не хранились.
   Больше всего Горн обрадовался еде, поглотив ее мгновенно. Затем навесил на себя мечи и снова ушел вперед. Торопясь, Львица вскарабкалась ящеру на загривок и уселась, свесив ноги по сторонам страшной морды. Ударила голыми пятками по челюстям зверя, тот с готовностью поднялся. Эрик передал женщине меч и два игломета, третий вскинул себе на плечо.
   – Малыш, ты прости меня, – сказала она вдруг. – Я же не знала!
   – Ладно, забыли, – проворчал Тигр. – Смотри, не расцарапай зад об эти шипы!..
   – Станет невтерпеж, я пересяду обратно, идет? – живо откликнулась Нора и засмеялась.
   Подавив усмешку, Эрик кивнул и поспешил за напарником, с удовольствием ощущая ладонями рифленные рукояти мечей. Конечно, сжимать коленки Норы было приятней, однако Горн прав: руки сейчас лучше иметь свободными.
   А пещера все тянулась, такая же необжитая, угрюмая, пустая, и каждый новый поворот не приносил изменений, словно они ходили по кругу. Эрику уже стало казаться, что Ревун был здесь единственным обитателем, но Горн по-прежнему скользил впереди, напряженный как струна, и близко к себе не подпускал, чувствуя дистанцию спиной.
   Затем вдруг остановился, глядя за очередной поворот. В несколько секунд Эрик нагнал его, встал рядом. И тут же за их спинами клацнули когти крога.
   Все-таки они достигли конца галереи. Завершалась она вполне скромной дверью, перед которой застыли в ряд воины.
   – Вот и всё, – угрюмо произнес Горн. – Отбегались.
   Это были гиганты не хуже самого Горна, к тому же упакованные в латы и при полном вооружении. Но оказалось их всего трое, и непонятно, чем могли они устрашить богатыря-Стража, неудержимого, точно стихия.
   – Уходите, – негромко сказал Горн. – Может, успеете укрыться на складе. Эрик, я прошу: спасай Нору.
   – Но послушай, Горн…
   – Делай, что сказано! – рявкнул исполин. – У вас минуты – в лучшем случае.
   И он вышел вперед – один против трех. Вопросительно Эрик поднял глаза на Львицу, но та лишь яростно мотнула головой и потянулась за иглометом.
   Внезапно все четверо, Горн и трое его противников, одновременно сорвались с места и превратились в бесноватые смерчи, почти растворясь в воздухе. Потом кто-то возник на миг, затем в другом месте мелькнула скошенная фигура, звякнули мечи – раз, другой. Наконец все смерчи разом сомкнулись в один вихрь, и по пещере разнесся дробный перезвон клинков.
   Да ведь это Невидимки! – вдруг сообразил Эрик. Разорви меня Ветер!.. И в кого тут стрелять?
   Напрягаясь, он различил в мареве бешено крутящиеся фигуры. Но невозможно было распознать среди них Горна, тем более, пытаться ему помочь.
   – Что это, Эрик? – растерянно крикнула Нора.
   – Уходи! – ответил он. – Гони крога к складу, запрись – там много еды…
   – Эрик, ты что?
   – Иначе съедят тебя! – с яростью добавил он.
   По ушам резанул пронзительный вопль, от вихря отступила шатающаяся фигура, опрокинулась на спину. Панцирную ее грудь разворотили настолько, будто внутри взорвалась мина, и все-таки она еще шевелилась, пытаясь подняться. Смотреть на такое было жутко, словно на оживающего мертвеца. Конечно, это был Невидимка, безумный и беспощадный убийца, неодолимый никем, кроме… таким же?
   Воздух вновь разорвал звериный рев, будто это мастонд провалился в ловушку. Но теперь Эрику почудилось в нем знакомое, а Львица отозвалась отчаянным криком. Уже не колеблясь, юноша вскинул игломет и выстрелил – почти наугад.
   И проявился второй Невидимка. Этого тоже успели жестоко потрепать. Одна его рука висела плетью, почти отрубленная, латы были изорваны в лохмотья, а из прорехи на груди торчала посланная Эриком игла. И смотрел Невидимка теперь на него, надвигаясь короткими, рваными толчками, будто разучился соединять движения в один стремительный, ускользающий от взглядов бросок.
   Снова вскинув игломет, Эрик торопливо расстрелял в Невидимку весь запас, подгадывая мгновения, когда тот застывал. А сверху, над самой головой крога, в ночного убийцу летели иглы Норы. Как и у Эрика, почти все они попадали в цель, но глубоко не погружались, словно под броней у Невидимки залегала шкура не хуже кроговой.
   Густо утыканный иглами, монстр приблизился уже вплотную, когда Тигр отшвырнул бесполезный игломет и схватился за мечи. Но тут мимо него протопала громадная туша крога, понукаемого Львицей, и с хрустом врезалась в Невидимку, сомкнув страшные челюсти на его изувеченном плече. Взревев, гигант ударом чудовищного кулака проломил ящеру череп, и тот повалился набок, едва не подмяв Нору. А обезумевший Невидимка принялся кромсать и рвать единственной рукой прочнейшую броню крога.
   Подскочив к исполину сбоку, Эрик вогнал клинок под нижнее ребро. Мгновенно Невидимка повернулся, вырвав рукоять из ладони Тигра, и его кулак опять с гулом прорезал воздух. Эрик метнулся прочь, но стальная кувалда догнала его, швырнула кубарем вдоль стены. Поймав опору, юноша поднялся на подгибающиеся ноги и сквозь кровавую пелену различил промельк бронзового тела Львицы, яростно атакующей Невидимку сзади. Новым разворотом тот отбросил ее далеко в сторону и вразвалку двинулся за уползающей женщиной, неумолимый, точно смерть.
   Собрав остатки сил, Эрик догнал чудище и взмахом обеих рук рубанул по могучей шее. Клинок погрузился лишь до середины, словно она была из железа, а неистребимый Невидимка вновь крутнулся и навис над Эриком утесом. С рыком Тигр взорвался новым ударом и таки снес исполину голову. Но и без нее Невидимка простоял еще целую минуту, будто в сомнении, и только затем с грохотом осыпался на пол.
   Задыхаясь, Эрик опустил меч, оглянулся. Там тоже все кончилось. Третий и последний Невидимка был разрублен на части, вместе с латами. А неподалеку распластался неподвижный Горн, и вокруг растекалась темная лужа, словно под ним бил источник. Тело гиганта было разворочено до костей и все же он дышал, хотя каждый вздох мог оказаться последним. Вот и все, подумал Эрик опустошенно. Вот и все…
   Внезапно вскочила Нора и, припадая на больную ногу, кинулась к мужу. Упав перед ним на колени, она пыталась дотронуться до Горна, но тут же испуганно отдергивала руки, всюду натыкаясь на раны. И с каждой секундой женщину все сильней сотрясали рыдания.
   – Сделай же что-нибудь! – в отчаянии закричала она, обратив искаженное лицо к Эрику. – Он умирает, умирает!.. Духи, за что?
   Тигру и самому хотелось выть, но ответить было нечего. Перевязывать Горна бессмысленно, даже если бы нашлось чем. Лучшее, что они могли для него сделать, – это оборвать мучения. Но о таком Эрик боялся даже думать.
   Горн вдруг шевельнулся, открыл глаза. Из груди вырвался мучительный хрип, губы напряглись. Эрик торопливо подошел и наклонился к самому лицу.
   – Я ничтожество, – прошептал Горн непослушными губами. – Я не смог. Пройти столько и… Глупо!
   Остановившиеся его глаза наполнялись то ли слезами, то ли кровью. Похоже, эти слова были последними. Всё, надорвался исполин, не выдержал гонки с судьбой. А вправду, за что? – спросил Эрик невесть у кого. Где же справедливость, и скольких еще можно терять? Проклятье вам, Духи!..
   – Встать, – прошептал Горн. – Помогите.
   – Нет, милый, – взмолилась Нора. – Нет, только не это! Тебя даже трогать нельзя, что ты?..
   – Встать! – упрямо повторил исполин. – Ну же!..
   Трогать его было страшно, но возражать – бесполезно. Горн уже поднимался, скользя ладонями в крови. Вдвоем они установили гиганта на ноги, подставив плечи под его изувеченные руки, и бережно, шаг за шагом, повели к заветной двери.
   Створки распахнулись, они вступили внутрь. Ничего особенного тут не обнаружилось: довольно унылая комната с голыми стенами и новыми россыпями костей на полу, несколько лежанок, пара кресел. В дальнем конце светился широкий провал – наверно, еще один ход в Крепость, неизвестный Львам. В один из углов забилась, дрожа всем телом, голышка с избитым полубезумным лицом. И ничего похожего на пульт.
   – Пустышка, – пробормотал Горн. – Снова.
   Он вдруг погрузнел, Эрик и Нора с трудом дотащили его до лежанки. Кровь продолжала толчками выплескиваться из всех ран, и удивительно, как ее оказалось много. Женщину снова стали сотрясать рыдания – возможно, лишь ее слезы, всхлипы, мольбы еще и удерживали Горна в сознании. Собравшись с силами, он заговорил:
   – Эрик… Посмотри снаружи… может, найдешь.
   – Да нет там ничего, Горн, – безнадежно ответил Тигр. – И как я могу оставить тебя – сейчас?
   – Я не умру, – выдохнул гигант. – Обещаю.
   Он обманул. Когда Эрик вернулся, конечно, ничего не отыскав, Горн уже не дышал. Наверно, кровь вытекла из него вся, а вместе ушла и жизнь. Мертвая его голова лежала на коленях Норы, и женщина слепо гладила Горна по лицу, мерно раскачиваясь. Кончилась наконец эта гонка, и теперь мятежный исполин принадлежал ей безраздельно – ей одной. Надолго ли?
   Осторожно Эрик опустил ладонь женщине на плечо. Нехотя она повернула безучастное лицо.
   – Надо выбираться, – сказал он. – Если сюда нагрянет еще хоть один Невидимка…
   Женщина молча покачала головой, отвернулась.
   – Это бессмысленно, Нора! Помочь ему мы уже не…
   Эрик осекся, заметив вдруг, что неподвижные глаза трупа нацелены прямо ему в лицо. Невольно юноша качнулся в сторону, но через секунду зрачки плавно сдвинулись следом.
   – Нора, – прошептал Тигр, – он видит!
   Встрепенувшись, женщина склонилась над мертвым лицом.
   – Горн! – позвала она с мукой. – Горн, любимый…
   В глубинах обескровленного тела творилось странное: будто повсюду копошились крохотные, едва приметные червячки. Постепенно шевеление разрасталось и поднималось наружу, стягивая разорванные ткани. Ошеломленный, Эрик наблюдал, как мельчают раны, понемногу сходя на нет, как смыкается и разглаживается кожа, а затем на ней исчезают даже шрамы, как под восстановленной оболочкой пробуждается новая жизнь, как расправляются и наливаются свежими соками мускулы.
   Наконец Горн вздохнул и пробормотал:
   – Что ж, продолжим… Вам не надоело?

1

   Кажется, Эрик уже начинал привыкать к этому бешеному ритму – а может, просто бежать под уклон было легче. Да и древний тоннель теперь не казался таким чужим. Без затруднений юноша миновал все обнаруженные Горном ловушки и сейчас опасался лишь встречи с бегунками. Но и в этом ему повезло: никто не случился на его пути вплоть до самого озера.
   Зато у входа в затопленный зал Тигра поджидал сюрприз – не из приятных. Сначала ему показалось, будто сказочный великан разлегся на полу тоннеля, по плечо запустив руку в воду, – но вблизи ошибка прояснилась. Сходство с человеком этому исполинскому существу придавали круглая голова с парой громадных глаз и две длинные руки, заканчивающиеся беспокойными пальцами: каждый – толщиной с человека. А дальше, насколько Эрик мог разглядеть, тянулось сегментное, как у гусеницы, туловище, покрытое массивными пластинами, роговыми или хитиновыми. Наверное, горизонтальное положение было для чудовища естественным, если не единственно возможным, но его подводные изыскания Эрику не понравились: уж не «плавунца» ли оно вылавливает там?
   Достав лучемет, Тигр сперва нацелил его в глаз исполина, затем, передумав, чуть повернул дуло и пустил молнию в плечо. Видимого эффекта выстрел не возымел, если не считать, что чудовище нехотя повернуло голову и сфокусировало свои мерцающие блюдца на Эрике. От этого взгляда юноше сделалось муторно, даже голова закружилась, – и он все же выстрелил в гипнотический глаз. И опять молния словно растворилась в мощной Защите, не сотворив даже пятнышка. Не спеша исполин выдвинул вперед вторую руку и потянулся к Эрику толстыми пальцами. Для уверенности Тигр пальнул и по пальцам – с тем же результатом. Тогда он убрал лучемет и достал мечи. Снова его начинало трясти, но отступать Эрик не собирался. По крайней мере, не сразу.
   Громадная кисть надвинулась. В стремительном выпаде Тигр качнулся ей навстречу, тут же отскочил. Бил он в полную силу и кожу чудовищу таки проколол, хотя она показалась Эрику прочней тиберийского панциря. Клинок погрузился на ширину ладони, но что для этой громады такой укол! Ползун-исполин продолжал выдвигать руку, пока не распрямил ее полностью.
   Тогда Эрик повторил выпад, целя в ту же точку. Теперь клинок погрузился куда глубже. Юноша быстро крутанул мечом в ране, с трудом его вырвал. И снова отскочил.
   На этот раз проняло. Чудовище слегка отдернуло руку, сжало пальцы в уродливый кулак, совершенно несокрушимый по виду, и принялось мерно стучать им по полу, сотрясая гору, – это угроза или раздражение? Затем из воды появилась вторая рука, подтянулась к первой и присоединилась к постукиванию. Что ж, так даже спокойней. Но ведь это не все?
   Чудовище вознесло голову до потолка и поползло следом за Тигром, не прекращая барабанить по камню. Но теперь кулаки взлетали на полную высоту тоннеля, и угодить под такой пресс Эрику совсем не хотелось. Сохраняя дистанцию, он отступал – сначала не слишком быстро. Затем пришлось набрать почти полную скорость, поскольку исполинский ползун все разгонялся, грохоча по тоннелю, словно товарный состав, и уже не казался неповоротливым. Затягивать эту гонку было рискованно, да и глупо.
   Выключив фонарь, Эрик нырнул в боковой коридор. Пробежав вдоль стены с полсотни шагов, повернул вторично и чуть погодя снова включил свет. Этих ходов тут оказалось множество, но заблудиться Тигр не боялся. Недолго покружив, Эрик вернулся к главному тоннелю, точнее – уперся в заполняющую тоннель чудовищную тушу. Против ожидания, ползун не проследовал по прямой дальше, а решил подождать Тигра на перекрестке. Долго ж ему придется ждать!..
   Эрик приблизился к округлому, вздымающемуся локтей на десять туловищу, выглянул в коридор. Вдоль стены оставалась узкая щель, по которой можно было протиснуться. Но если исполин вздумает шевельнуться, от Тигра останется мокрое место – такого напора никакие доспехи не выдержат. Уж лучше обойти.
   Повернувшись к чудищу спиной, Эрик шагнул в глубь хода. И тут же шарахнулся обратно: из темноты к нему тянулся пучок извивающихся червей, каждый – размером с удава. Их тупые морды слепо тыкались в стены коридора, прощупывая путь, а дальше, локтях в пятнадцати, черви смыкались в тугой шланг, выползающий из-за того самого поворота, откуда минутой раньше появился Тигр. Это была рука ползуна, вытянувшаяся на неимоверную длину, проследовавшая за Эриком по всем норам.
   Один из пальцев потянулся к Тигру. Он сделал шаг в сторону и зло рубанул, снеся кусок напрочь. Разом пальцы втянулись в руку, словно рога улитки, затем снова сомкнулись в непрошибаемый кулак, а тот стал надвигаться на Эрика, грозя расплющить об исполинский корпус.
   Чертыхнувшись, Тигр спрятал мечи и отступил в тоннель. Оставленная дорожка прельщался его сейчас ничуть не больше, однако был еще один путь: наверх. Торопливо Эрик пополз по гладким, каменно твердым пластинам, взбираясь чудовищу на спину. И только успел он подтянуть ноги, как громадный кулак врезался в исполинское туловище. А оно тотчас сдвинулось навстречу удару, всей длиной притиснувшись к стене тоннеля.
   Но Эрик был уже наверху. По шевелящимся кольцам, едва не задевая головой потолка, он побежал под уклон, спеша убраться с ненадежной опоры. До обрыва оставалось локтей двадцать, когда громада под Тигром вдруг стала вздыматься, набирая скорость. В три прыжка он достиг края, ухнул вниз. Приземлился по всем правилам, перекатившись через голову, и без задержки бросился прочь. За спиной тоннель сотряс тяжелый удар, с потолка посыпались камни, но Эрик даже не оглянулся.
   Достигнув знакомого прохода, наклонно уводившего в воду, он наскоро перевел дух, закупорил шлем и нырнул. Трос оставался на прежнем месте. Однако привел он Эрика не к вездеходу, а к балконным перилам, где юношу не ждал никто, кроме пары здоровенных скорпионов, сразу устремившихся в атаку. Отмахиваясь от них мечами, Эрик проследовал вдоль всего балкона, гадая, куда мог «плавунец» подеваться. Не затопил же его Олт с перепугу? Впрочем, вездеход мог находиться совсем рядом, но как разглядеть его в такой мути!..
   Тигр наконец прибил одного из забияк, хотя второго это не смутило. Сдерживая его наскоки, Эрик вернулся к тросу и остановился в нерешительности. Воздуха в шлеме хватало на полный глоток, но сколько же можно гонять туда-обратно один объем. Следовало либо возвращаться за свежей порцией, либо… Эрик заглянул за перила и представил, что станет с ним, если он не сумеет удержаться на плаву. Плавное, долгое погружение – скорпионам на корм…
   Яростным взмахом Тигр срубил настырному хищнику клешню, оттолкнулся от камня и бешено заработал конечностями, поднимая себя, вместе с доспехами, к поверхности. Виски уже сдавливало, когда он наконец пробил головой мерцающую гладь и смог распахнуть шлем, жадно хватая ртом воздух.
   Чуть в стороне увидел покатую крышу «плавунца», едва выступавшую над водой. Пиная надоедливого скорпиона, Эрик изо всех сил погреб к вездеходу, забыв опустить на лицо щиток. И тут же поплатился: вода захлестнула шлем, сразу добавив скафандру веса. Тигр готовился уже спешно разоблачаться (и плевать на скорпионов!), но на последнем рывке все-таки уцепился за край платформы и повис, скрывшись под водой с головой. Собрав силы, втащил себя наверх и приник к колпаку, обшаривая фонарным лучом темную кабину, страшась наткнуться на мертвые тела.
   Первой в луч попала Ю. Она в самом деле неподвижно лежала в кресле, но поза ее показалась Эрику вполне обыденной. Затем он отыскал и Олта. Старик сразу зашевелился, заслоняясь ладонью от света. Потянувшись к пульту, включил освещение кабины – успокоенный, Эрик погасил фонарь.
   Увидав Тигра, старик с готовностью кивнул и повернулся к донному люку. Крышка слетела, через край хлынула вода. Идиот, забыл уравнять давления!.. Торопясь, Эрик нырнул под машину и вместе с потоком взмыл в кабину. Тотчас кинулся к пульту, потому что «плавунец» начал уже погружаться. Запустив моторы, на полной скорости рванул к балкону. Успел уцепиться передними лапами за перила, перевалил через край, плюхнулся на площадку. Вода продолжала прибывать и уже почти добралась до сидений, на одном из которых невозмутимо озиралась Ю. А если захлестнет пульт?
   Решившись, Эрик направил машину в проход. Почти ползком, задевая широкими боками за стены, «плавунец» пробрался к тоннелю, опасливо выглянул из воды. Здесь пока было спокойно, и вездеход с нутугой распрямил лапы. Вода шумно схлынула через люк, оставив после себя неугомонного скорпиона, единственной клешней угрожавшего Олту. Старик храбро целился огреть его жезлом Водяного, рискуя угодить под дергающийся ядовитый хвост. Сжалясь, Тигр запустил в страшилище мечом, пронзив насквозь. Затем подошел и ногой выбросил скорпиона в люк, после чего поставил наконец крышку на место.
   Тут же снова бросился к пульту, погрузил амфибию обратно в воду и отступил в проход, выставив над поверхностью окуляры-верхогляды. А по тоннелю уже стремительно пятился исполинский ползун, остервенело мотая кормой, будто расчищая себе путь. Такая махина смяла бы «плавунец», не заметив, и даже станковый излучатель вряд ли бы помог. Пробежав пальцами по клавишам, Эрик спроецировал картинку на бронеколпак – впереди, в темной мгле, будто окно распахнулось. Олт отшатнулся с возгласом: «Сохрани нас Гора!» Зато Ю с интересом наклонила голову, вглядываясь в это порождение Темных глубин.
   Чудище прогрохотало мимо, всколыхнув в озерце воду. «Плавунец» закачало, на пару секунд окуляры скрылись под поверхностью. Затем вынырнули снова, и Эрик увидел, как перед тесно сдвинутыми кулаками ползуна, перекрывавшими всю ширину тоннеля, вспыхивают неистовые искры, высекая клочья из этих бронированных прессов. Бегунки, ну конечно!.. Что ж, если они не прикончат урода, то, во всяком случае, загонят обратно в Темные Глубины, надолго отбив у него охоту нарушать границы.
   – Теперь я понял, – внезапно заговорил Олт. – Вот из-за кого я чуть не утопил вездеход!.. Знаете, Эрик, на меня будто помутнение нашло. Отогнать машину от его лап я еще смог, а затем впал в транс. Видимо, так и сидел, пока вы меня не осветили. Ну и… среагировал.
   – Что, нашли виновного? – ухмыльнулся Тигр. – Вот и славно.
   Оставив пульт, он наконец выбрался из затопленного скафандра, повернулся к Ю. И неожиданно девушка сама поднялась ему навстречу. Осторожно Эрик вжал в себя ее тонкое тело и провел по нему вздрагивающими ладонями, будто наново узнавая. Только сейчас он ощутил, как пусты были часы без нее.
   А Ю? Скучала ль и она по Эрику – ну хоть чуть? Господи, а если их разлучат надолго, что станет с обоими! А если – навсегда?..
   – Я бы вышел, да некуда, – раздался за спиной дребезжащий голос. – Но вы не смущайтесь, мне это ничуть не мешает… Только, может, сперва переберемся в местечко поспокойней?
   Оглянувшись на старика, Эрик мысленно повторил его слова раза три, прежде чем уяснил смысл. Конечно, Олт прав: благополучие богини превыше всего. Так есть, так и будет. С сожалением отстранив от себя Ю, Тигр усадил ее в кресло, а сам подсел к управлению. «Плавунец» развернулся и по тому же проходу пополз обратно в озеро.
   – Что делается наверху? – поинтересовался Олт. – Чем, к примеру, занят Великий Тор?
   – Воюет с болотниками.
   – Что, и эти здесь? – Старик захихикал. – Вот вам государственная тайна!.. Но вы сами успели их разглядеть?
   – В подробностях. Хотя, если б не Горн…
   – Так это он их заметил? – с любопытством спросил Олт. – Наверно, издалека?
   – Ну так что?
   – А то, что на расстоянии пластуна не обнаружит ни один огр – вы же сплошь дальтоники!
   – Во-первых, врете: мои отец и брат прекрасно различали цвета. Да и я… некоторые. А что Горн не огр, я и без вас знаю.
   Коридор кончился. Подняв амфибию к поверхности, Эрик включил воздухонаборники. Затем откинулся в кресле и повернулся к Ю. Зацепенев в неудобной позе, она смотрела, казалось, прямо ему в лицо, но вряд ли видела. В какие дали ее занесло на сей раз? И надолго ли?
   – Хоть не зря прогулялись? – снова не утерпел Олт. – Ну, юноша, очнитесь же!..
   – Да уж, – пробормотал тот. – Погуляли от души.
   – И как?
   Усмехнувшись, Эрик обмяк, ощущая себя тяжелым, как чугун. После таких вот гонок начинаешь ценить каждую секунду отдыха. Кто знает, не возникнет ли сейчас в кабине Горн, не махнет ли призывно рукой, – и перед глазами снова замелькают пейзажи, события, люди…
   Некоторое время Олт еще приставал к нему с расспросами, откровенно изнывая от любопытства, настырный не хуже скорпиона. Затем отцепился, сообразив, что от Тигра сейчас мало проку. Повздыхав, старик перебрался на лежанку в глубине кабины, поворочался немного и затих.
   А Эрик все смотрел и смотрел на Ю, не решаясь коснуться богини, страшаясь помешать ее мыслям. Все ж не удержался, со всеми предосторожностями пересадил девушку себе на колени, окружив кольцом рук. И только тогда ощутил в душе покой и смог наконец заснуть, даже и во сне продолжая свой нескончаемый с ней разговор. А может, он вовсе не грезился Эрику?

2

   Угнездясь в глубине темной кладовки, между ящиками с вяленым мясом, Горн методично уничтожал Львиные припасы. Почти трехчасовая пробежка по коридорам и залам громадной Крепости не обогатила его ничем, кроме подробного знакомства с этим вконец запущенным памятником старины. По дороге исполин вышиб не одну дюжину дверей и сбил с ног пару десятков Львов, но вряд ли хоть кто-нибудь успел его разглядеть. Трижды на пути Горна случались Невидимки, но всякий раз он отступал прежде, чем попадал в поле их зрения. Сейчас гиганту было не до них, да и хватит с него теплых встреч – во всяком случае, на сегодня. Натыкаясь на продуктовые склады, Горн торопливо набивал себя едой, но почти с той же быстротой в нем и сгорало все. А внутри снова образовывалась гложущая, гулкая пустота. Затем насыщение перестало приходить вовсе. С трудом Горн заставил себя завершить обследование Крепости, все сильнее рискуя сорваться в безумие, и в финале оказался намертво пристегнутым к этим контейнерам. Теперь даже непрерывное поглощение не приносило облегчения, словно куски сгорали, не достигая желудка, – в самом деле, куда могла деваться такая прорва? А может, Горну уже хотелось не этого мяса, сухого и сморщенного, – а дымящегося, трепещущего, живого. И чтоб кровь стекала по пальцам, чтобы корчился и кричал враг, пожираемый заживо…
   Хочу власти! – вдруг понял Горн. Действительно, хочу главенствовать над всеми, видеть склоненные головы – тысячи их! – решать судьбы. И утверждать себя – везде, всегда. Плодиться, завоевывать мир… А почему нет? Кто мне эти людишки, мельтешащие под ногами, что общего между нами – теперь? Почему я должен о них волноваться, и что за странная фантазия владела мною так долго? В целом мире есть только Нора… ибо через нее продолжится моя власть… да еще Эрик – может быть… Так, приехали! – хмыкнул исполин. Это конец?
   Со всего маха Горн ударил себя по лицу, но боли не ощутил. Итак, долгий путь все же завел его в тупик… А может, у него просто не хватило времени. С самого начала внутри дремало чудище, теперь оно пробудилось и потребовало всего Горна. Или он не там искал? Пытался идти поверху, а следовало углубиться в себя. Но ведь это куда страшней!..
   Теперь Горн глотал мясо громадными кусками, даже не разжевывая, но голод ни стихал – наоборот. Разорви меня Ветер, неужто я не могу сломать хребет этому зверю!.. Власти хочешь? Так освободись сперва! Это же боль – всего лишь. Что, я еще не научился терпеть?
   Рука потянулась за новым куском, но Горн удержал ее. К дьяволу!.. Так только затягивать агонию. Ну-ка, чего ты ст оишь?
   Ладонь снова дернулась – гигант сцепил руки за спиной, придавив корпусом к стене, и оскалился, чтобы не кусать губы. Внутри стремительно нарастала пустота, сверлящая, чудовищная, космическая.
   Нет, нет – не буду! – убеждал Горн себя. Я же не зверь, я не хочу убивать! Это ведь люди, такие же как я, часть меня…
   Впрочем, сейчас он готов был вгрызться в собственную плоть и уже тянулся зубами к плечам. Каждая клетка вопила от боли, и как ни старался Горн оградить сознание от взбесившегося тела, безумие подступало, надвигалось черной всепоглощающей стеной, которую не обойти, не избежать – можно лишь проломить. А что за ней? Новая стена, еще прочней?
   Гигант напрягся, выгнулся всем телом, силясь вырвать руки из своей же хватки, но и не пуская себя. В ушах нарастал гул, глаза почти ослепли от радужных бликов, мысли путались. Слишком многого он сейчас хотел, и все сразу, сразу, – такое могло взорвать любую психику. Но что там за шум? Что я слышу? Должен же я что-то слышать!..
   – Крис! – вдруг завопил Горн беззвучно. – Слышите меня, Крис?..
   Или он в самом деле кричал? Но тогда звук обрывался у самых губ и уходил… куда?
   – Кто здесь? – ответил знакомый голос. – Ну покажитесь, я не вижу вас!
   Горн не удивился, хотя не смог бы даже определить направление, откуда донеслись эти слова.
   – Крис, слышите? – снова позвал он. – Поздравьте меня: кажется, я схожу с ума.
   – Горн?.. Откуда вы здесь? И где вы?
   – Я в западне, Крис, и вряд ли уже выберусь – поздно!
   – Так вы все-таки попались?
   – И очень прочно – меня зацепили изнутри. Эти сволочи что-то впихнули в меня тогда, запустили чудовищный процесс. Началось-то, видимо, с ерунды: с нейронов, с нервных волокон, добавляя мне скорости, силы, – зато теперь прорвалось на поверхность… Слышали вы про Невидимок?
   – Всемогущие Духи! – ужаснулся Крис. – Они сделали с вами ЭТО?
   – Так вы знали?
   – Недавно Хранители открыли нам кое-что – из сокровенного. Ведь это необратимо, Горн, и необоримо! Еще никто не…
   – Рад слышать, – через силу усмехнулся гигант. – И вам даже нечего присоветовать?
   Кажется, он уже различал среди бликов изящную фигуру, нервно озиравшуюся в поисках незримого собеседника. Да уж, такое явление хоть кого выведет из равновесия!
   – Поймите, Горн, – заговорил Крис. – Невидимки уже не люди – это совсем иная раса, чуждая нам всем. Они убивают и пожирают мужчин, а в женщин насильно внедряют свое семя, заражая безумием, – и я не представляю, что за потомство те произведут!.. То, что вы еще как-то держитесь, – удивительно. Удивительно и непонятно. Наверное, Хранители ожидали, что вы сломаетесь куда раньше и потому особо не беспокоились на ваш счет. Возможно, поначалу их планы даже в чем-то совпадали с вашими. Но вот затем…
   – Мне показалось, Невидимки покорны Хранителям, – оборвал его Горн. – Почему, вы не знаете?
   – Видимо, те сумели сохранить прореху в их броне, – предположил Крис, – и в любой миг готовы нанести удар. Ничем другим Невидимок не удержать.
   – Послушайте, Крис, – напрягаясь, заговорил гигант. – Эти их быстрота и сила, их неузвимость… наш невероятный разговор… добавьте сюда Откровения… вместе с прочими странностями богинь… да и самих Хранителей… Ведь все это невозможно без подпространственных закороток вдоль нервных волокон, без поверхностных деформаций пространства… вплоть до его разрыва или поворота… Вы не согласны?
   – Наверное, вы правы, – отозвался ученый. – Сами догадались?
   – В свое время я копался слишком близко к этому, чтобы не сообразить… Но ведь Хранители напрочь лишены творческой потенции, а всех других они не подпускали к Невидимкам на выстрел, – откуда ж взялось все? Снова скопировали? Но с кого? Не с одних же бегунков?
   – А знаете, Горн, я ведь представления не имею, где нахожусь сейчас, – невпопад ответил Крис. – Видите ли, Хранители вовсе не вывозили нас из Столицы, но пропустили через некое светящееся Окно, – недурно, да? Они уже далеко продвинулись по этому пути, Горн, и, похоже, готовы идти дальше…
   – В глубины Подземелья? Куда все же нацелены их ходы, Крис? И не там ли, в Подземелье, на самом деле обитают наши обожаемые Духи?
   Радужные блики перед глазами Горна постепенно тускнели. Зато все отчетливей проступало худое и печальное лицо Криса.
   – Боюсь, дело куда сложнее, мой друг, – ответил тот. – Из недавних Хранительских пояснений явствует, что Подземелье – в действительности вход в другой мир. Отсюда все ужасы и странности Огранды, включая знаменитые Вздохи, – все это связано с деятельностью Безымянных, зачем-то сомкнувших здесь две вселенные…
   – Совсем здорово! – оказывается, Горн еще не разучился удивляться. – Выходит, Вздохи создаются теми же Окнами, только распахивающимися на ту сторону?
   – Именно.
   – Значит, Невидимки нужны Хранителям, чтобы таскать у Духов знания, причем прямо из соседней вселенной?
   – Похоже на то, – вздохнул Крис. – Эти бесполые тронулись на познании – прочее для них второстепенно.
   – Средство сделалось целью – это вы хотите сказать? Но послушайте, Крис, ведь в Темных Глубинах, тем более за ними, попросту нечего жрать!
   – Ну, так что? К слову сказать, Божественные в младенчестве тоже отличаются прожорливостью, а потом аппетит пропадает начисто.
   – Выходит, Невидимки еще только созревают для своего предначертания? Голодом и похотью из них вытравят остатки людского, а пройдя через безумие, они станут орудиями Хранителей, их могущественными рабами, чем-то вроде каменноруких великанов… – Горн усмехнулся. – Заманчивая перспектива!
   – Положим, уже и сейчас они служат хозяевам вполне исправно, – возразил Крис. – А знаете, чем это кончится? Тем, что на всех в Империи наденут рабошлемы. Да-да, Горн, на всех поголовно, включая Истинных!.. Лишь Хранители да немногие спецы будут прилежно складывать знания в копилку, крупица к крупице. Вас хоть немного утешит, Горн, если рабами станут все?
   – Не без моего участия – на это вы намекаете? – отозвался гигант. – А, плевать!.. Если и станет хуже, то не намного. Кстати, Крис, зачем они стянули к Крепости столько народу: чтобы накрыть всех разом? И ведь я не нашел тут Координатора, хотя обшарил все досконально. Куда они подевали его – не уничтожили же?
   – Вряд ли, Горн, для такого они слишком бережливы. К тому же, почему не подстраховать себя еще и этим? Хотя упрятали ВК с полной гарантией – это наверняка.
   – Ну да, теперь-то они могут обойтись без антенны, а потому вольны поместить Координатор куда угодно, даже в Подземелье… Впрочем, какая разница: все равно я не успеваю!
   – Послушайте-ка, мой друг, – сказал Крис. – Вы уже далеко превзошли прогнозы Хранителей – так, может, еще не все потеряно? Не представляю, на чем вы держитесь, но… Вспомните тех же Хранителей. Они ведь тоже умеют многое, однако в безумие не впадают.
   – Да что они умеют? – в сердцах бросил Горн. – Рассекать и сращивать ткани, сыпать молниями с ладоней, левитировать… И все потому лишь, что обучались этому с пеленок! Но дальше, видно, продвинуться не могут, ибо бесполы и бесстрастны. А Невидимки должны вместо них прорваться в новое качество… Вспомните Божественных, Крис, – разве это люди?
   – Понимаете, старина, насколько мне известно, переключиться на новую энергетику можно лишь при полном отказе от прежней. И резкие перепады тут обычно менее болезненны… Сможете вы отказаться от еды?
   – Увы, Крис, я отказался от нее полчаса назад, и кажется, уже близок к пределу. А связать меня – сами понимаете… Впрочем, есть один способ.
   – Что вы задумали, Горн?
   – Крис, я иссякаю! – отозвался гигант, возвращаясь глазами в Крепость. – Передышка кончилась, прощайте… Может, свидимся еще.
   Почти теряя сознание, он рванулся прочь из кладовки, вихрем пронесся по тоннелям – все вниз, вниз. Пока не уперся в знакомый каменный монолит. Нетерпеливо нашарил рычаг, и глыба поползла вверх. Сотрясаемый неудержимой дрожью, Горн дождался, когда она поднялась на пару локтей, затем дал команду на спуск и лег под нее.
   Раскинув руки, он глядел на опускавшуюся громаду и гадал, сколько ж она потянет в пересчете на среднего огра – три тысячи человек, пять? Хватит ли ему этого? Или мало?
   Камень надвинулся, коснулся обнаженной груди. Захрустели, сминаясь, ребра. Ну что – прощай, Нора?..
   Непроизвольно мускулы напряглись, соперничая твердостью с гранитом. Но этого было мало, мало! – здесь и крог расплющился бы в блин. Горн уже напрягся до последнего познанного предела и все-таки уступал. Ну же, ну!.. Нет, бесполезно. Кажется, на сей раз груз оказался не по его силе.
   Скала все наползала – так медленно, будто мгновения растянулись в часы. Дышать Горн уже не мог, в глазах темнело. Зато он наконец позволил себе отпустить чудище, рвущееся наружу, – теперь-то оно никому не сможет навредить. Впрочем, и Зверя сейчас заботило лишь спасение. На голой силе остановить угрозу не получилось, и он принялся судорожно выстраивать заслон над самой кожей, поворачивая пространство. Но это потребовало огромных расходов энергии, а все прежние источники были вычерпаны, – чудовище заметалось в отчаянии.
   Только теперь Горн сумел отстраниться от поселившегося в нем урода и наблюдал за ним с острым, почти болезненным любопытством. Ну-ка, попробуй вывернуться на этот раз!.. Хочется жить, гадина?
   Зверь разбрасывал щупальца все шире, и везде было пусто, голо, безнадежно. Попадались какие-то крохи, но всё не то, не то. Ну еще дальше, еще… Судорожно мечущиеся щупальца вдруг ткнулись словно бы в огонь и отпрянули, опаленные. Сейчас же рванулись обратно, сомкнувшись в одно – гигантское, жаропрочное! – с готовностью втянули в себя пламя. И по жилам Горна разлился спасительный огонь, прогоняя голод – навсегда?
   Тотчас плита остановилась, будто уперлась в камень. Может, механизмы подвели?.. Осторожно Горн шевельнулся, и монолит просел еще чуть. Неужто вся эта громада держится на нем? Похоже, что так.
   Теперь энергия вливалась в Горна могучим потоком, пределов ей не было видно. И странное это чудище, порождение его бреда или что иное, снова уползало вглубь, вполне удовлетворенное развязкой.
   «Эй, погоди! – окликнул его Горн. – Конечно, ты молодец, но не оставаться же под этой глыбой вечно? У меня полно забот!..»
   Зверь не отреагировал, и тогда гигант, взъярившись, ухватил его за хвост, с силой рванул. В ответ Горна до костей сотрясло мощной судорогой, и он будто провалился сквозь камень. Свет вокруг померк.

3

   "– Теперь, малыш, наши пути расходятся, – сказал Горн, лишь только они спустились в Крепость. – Возвращайся к своей девочке и постарайся ее растормошить – другого случая, боюсь, не представится.
   – Горн! По-моему, это касается лишь…
   – Разве ты забыл староистинных, дружище? Думаешь, зря они тебя натаскивали? А уж они в таких делах знают толк!
   – Что я могу, старина? – грустно спросил Эрик. – Я ведь только человек.
   – Ты уверен? – хмыкнул исполин. – Присмотрись к себе внимательней: не слишком ли далеко ты уже забрался для человека? Так что успехов тебе – и прощай.
   – Поаккуратней, громила, ладно? – неловко попросил Тигр. – Было бы досадно потерять еще и тебя.
   – Не распыляй чувства, парень, – ответил Горн. – Прибереги их для Ю…"
   Воспоминание (или это был сон?) отлетело. Эрик очнулся от чьих-то осторожных прикосновений к лицу, открыл глаза. Почти невесомая, богиня все так же согревала ему колени, лишь развернулась к юноше всем телом и будто исследовала его кожу кончиками пальцев. Вот и мне уделили внимание! – удивился Тигр. За что же такая честь?
   Девушка вдруг убрала руки и отодвинулась на край его коленей, выжидательно глядя в лицо. Сообразив, Эрик стал на пальцах рассказывать об их с Горном последних приключениях, смущаясь и сердясь на себя за неумелость. Но Божественная внимала терпеливо, иногда даже подсказывала жесты. Только он закончил, как Ю спустила ноги на пол и тенью скользнула мимо спящего Олта в глубь кабины, к низкой дверце. На пороге оглянулась.
   Послушно поднявшись, Эрик последовал за ней. Дальше все оказалось компактным, зато продуманным досконально – умом если не пресыщенным, то искушенным. Они миновали крохотную душевую с лейкой во весь потолок, омывшей их тела теплым дождем, и вступили в массаж-парную. Тут тоже было тесно – как раз для двоих, причем массажист предполагался куда помельче Тигра. Зато изящная Ю вольготно разместилась на крутящемся центровом столике. Теперь она лежала перед Эриком, словно на пыточном станке, закинув руки за голову и широко разбросав бедра. Что ж…
   Для начала он запустил и настроил систему массажных леек, придавив девушку к столу тугими струями, затем включил обогреватель. Как напор, так и тепло Тигр подавал с запасом, зная, что с богиней лучше переусердствовать, – лишнее она отразит сама. Немного выждав, стал мять ее окутанное брызгами тело… сильнее, еще сильней, изо всей силы. Эрик проминал нежную плоть почти насквозь, и судя по всему, это доставляло богине удовольствие – ни одна жрица не добралась бы до таких глубин. Но иногда его пальцы натыкались словно бы на сталь, и тогда юноше вспоминались слова Горна, полагавшего кожу малышки надежней скафандра.
   Скоро кабинка заполнилась нестерпимым жаром, но девушка не выказывала неудовольствия, будто вполне могла обходиться без воздуха. И хотя Тигру каждый вдох уже давался с болью, а лицо и плечи пылали как ошпаренные, он лишь склонился над богиней еще ниже и совсем перестал ее щадить. Помогая себе лейками, Эрик подверг ее податливое тело такой обработке, что изувечил бы любого атлета. Но малышка лишь блаженно жмурилась и пальцами призывала: еще, еще!.. И он показывал, что умел, что знал, – а такого накопилось немало.
   Постепенно от массажа Эрик сдвигался к ласкам, все более откровенным. Впервые он посмел обследовать губами всю Ю, от кончиков пальцев до самых укромных закутков, добирая сведений перед решительным штурмом. Теперь юноша нацеливал лейки на самые отзывчивые места, и розовые складки трепетали под напором горячих струй, проникавших глубоко внутрь. А Ю еще и водила тазом из стороны в сторону, усиливая ощущения.
   Потом Тигр, будто невзначай, коснулся ее цветка своим жезлом, намереваясь растянуть вступление на минуты. Но в тот же миг обоих тряхнуло мощной судорогой, и ноги богини сработали точно капкан, туго оплетя талию юноши и с силой притянув к себе. Похолодев от испуга, Эрик обнаружил жезл наполовину погруженным в божественное лоно, а Ю, упершись пятками в его ягодицы, продолжала загонять стержень внутрь, и тот скользил на диво гладко, словно по хоженому маршруту. Притормозив, Тигр шарахнулся было назад, но упругий капкан выпустил его лишь на чуть и тут же повлек обратно, в глубину. Эрик снова уперся, страшась такой поспешности, затем опять уступил. Понемногу он включался в знакомый режим, с каждым разом погружаясь глубже и не переставая ласкать Ю – ладонями, губами; приникая все плотней, слыша ее все явственней, настраиваясь на богиню всеми чувствами.
   Повинуясь ритмичному нажиму маленьких пяток, Эрик постепенно усложнял траекторию, отыскивая самые верные движения, увлекая Ю медленной, тяжелой волной. Он даже закрыл глаза, чтобы лучше ее ощущать, но странно: кроме пробуждающейся страсти ему чудилась под ладонями несокрушимая броня, хотя осязал он все ту же трепетную девичью плоть. Что за новости? И лишь одну прореху в броне отыскал Эрик – как раз там, где вступил в Божественную столь дерзко. А если щель закроется?
   Все же Ю не поспевала за его волной, и Эрику пришлось ненадолго покинуть заветную норку. Опустившись перед девушкой на колени, он припал ртом к доверчиво распахнутому входу, помогая себе ладонями, лейками. Сейчас юноша не замечал уже ни жары, ни духоты, и не заботился ни о чем, кроме ее ощущений. Эрик словно видел этот новый вал, поднимающий богиню все выше – к ясному солнечному небу. И жутко было наблюдать, как выползает из моря эта громада, вбирая в себя все, заполняя пространство…
   Ю потянула Эрика не себя. Он снова утонул в ней своей частью, и теперь ему показалось там даже просторно. Но вал продолжал разрастаться, набирать скорость, и уже Эрик едва поспевал за ним, гребя изо всех сил, а богиня, кажется, ему помогала, не позволяя отстать или сорваться под гребень. (Неизвестно, что страшней.) Чудовищный вал давно перерос любую гору, и даже Тигру здесь не хватало воздуха. Но и сейчас он не усомнился и не пожалел. Пусть боль, пусть смерть, это – счастье!..
   Обнявшись, они летели через пустоту, и не было под ними ничего, кроме двух покатых, уводящих в бесконечность склонов. Всемогущие Духи, что же это? Эрик больше не ощущал удушья, словно переступил порог смерти или вокруг образовался невидимый пузырь, или отпала нужда в воздухе.
   Вдруг Ю страшно крикнула, выгнулась в судороге. Хрупкое ее тело окаменело, стиснув Эрика с неодолимой силой чудовища. Непроизвольно он напрягся, хотя не обеспокоился совершенно: смерть в Божественных объятиях – что может быть лучше? Но тут громадный вал под ними рассыпался на мириады прозрачных капель. Сплетясь телами, они стали падать с головокружительной, немыслимой высоты – и не было конца этому смертельному, сладостному полету.
   Очнувшись, Эрик с усилием разжал сведенные судорогой мышцы и приподнялся на локтях, снимая себя с распластанной под ним Ю. Девушка не шевельнулась и не открыла глаз. Осторожная, странная улыбка дрожала в уголках ее губ, и все лицо будто ожило наконец. Она была так прекрасна сейчас – больно смотреть. Еще чуть, и переполняющая Эрика нежность прорвалась бы наружу слезами. Но он лишь бережно лег на Ю снова и принялся без спешки, со вкусом пробуждать губами этот нежный, упругий, податливый рот, чувствуя, как в божественной броне приоткрывается еще один вход – и тоже лишь для него, Эрика. Как он любил ее сейчас!..
   Внезапно в дверь забарабанили. Но неуместное вторжение нисколько не возмутило Эрика – сейчас он был добр ко всем.
   – Заскучали, Олт? – откликнулся он. – Что за спешка?
   Дверца распахнулась, и сквозь клубы пара Тигр разглядел старика, прикрывающего руками лицо от нестерпимого жара. А в самом деле, тут должно быть горячо! – вспомнил Эрик. Почему же я не замечаю этого?
   – Вы не спеклись? – выкрикнул старик. – Быстрее, Эрик, к нам гости!
   Нехотя юноша поднялся с Ю, на секунду припал губами к ее распустившемуся наконец цветку и вынырнул из парной. Но даже отдаляясь от богини, чувствовал себя сращенным с ней накрепко. И не оттого ли в нем столько силы?

1

   Насчет гостей Олт, конечно, преувеличил, однако не слишком. Сев за пульт, Эрик через донные оконца увидел грозди огней, неспешно надвигающиеся из мутной глубины.
   – Похожи на «плавунцов», да? – предположил он оживленно. – Откуда они здесь?
   – Чего ж странного? – отозвался старик. – Мы указали им путь, еще и проход расчистили. Между прочим, там их десятки!..
   Да хоть вся армия! – беспечно подумал Тигр. Обернувшись, он улыбнулся появлению девушки. Неслышно приблизясь, Ю угнездилась в соседнем кресле. По виду ничего в ней не изменилось – только не для Эрика. И сам он будто наново родился. Всю скопившуюся усталость вымыло из него напрочь, теперь он даже с трудом помнил, что это такое: уставать.
   – Уходим, Олт, – объявил Тигр. – И попробуем их задержать, на сколько удастся.
   – Полагаете, в этом есть смысл? – усомнился старик. – А может, сумятица нам на пользу? Пока Львы будут разбираться с…
   – Оставьте, старый пройдоха! Забыли? Я не играю в эти игры.
   Эрик опустил пальцы на клавиатуру, и «плавунец» отозвался с полной охотой, будто заразился от водителя уверенностью. Не зажигая огней, они ощупью преодолели знакомый проход, выбрались из воды и пробежали с полсотни локтей вверх по тоннелю. Здесь Тигр поднял вездеход на расправленные лапы, жестом попросил Ю сменить его за пультом, а сам перебрался к главному стволу.
   – Олт, приглядывайте за тылом, – велел он старику. – Помните недавние «искорки»?
   Ждать пришлось недолго. Через пару минут из глубины затопленного коридора стало наплывать бледное сияние, затем поверхность разорвал покатый колпак. Без колебаний Эрик всадил в него полный заряд, сфокусировав всю энергию в единственной точке. Секунду Защита еще держалась, но в следующую вездеход вспыхнул и грузно осел в воду, закупорив проход. Взметнулись клубы пара, и все опять стихло.
   – С этой пробочкой им придется повозиться, – удовлетворенно сказал Тигр. – А вот когда…
   – Смотрите! – вдруг завопил Олт. – О Духи…
   Эрик оглянулся и сразу рванул к пульту: сзади накатывала на них стремительная стая бегунков. От стальных опор «плавунца» брызнули клочья, но он уже карабкался к потолку, растопыря лапы меж стенами. Вряд ли его предназначали для таких упражнений, однако пока машина держалась неплохо. Впрочем, неугомонные скакунки пытались достать ее и на высоте, демонстрируя отменную прыгучесть. Упершись крышей в камень, Тигр выключил моторы.
   – Ну-ка, поглядим, – проворчал он, – пошла ли учеба впрок.
   Прихватив лучемет, Эрик выбрался на броню и уселся, свесив с платформы ноги, голые и незащищенные ничем, кроме его уверенности. Призрачные «столики» немедленно переключились на человека, взвиваясь почти к самым его ступням. Оскалясь, Тигр подловил одного на пике скачка и выпустил три слитных выстрела – по тонким, на миг замершим ножкам. Приземлился тот с прежней ловкостью, но больше не пытался достать наглеца. Таким же образом Эрик убавил прыти еще у двоих, и этого хватило: бегунки вихрем умчались прочь, хотя уже не такой плотной группой.
   И вовремя, потому что в озерце снова забурлила вода, заскрежетало железо. Нетерпеливые озерники все-таки решились на штурм, к тому же их поджимало время – остатки-то воздуха под зальным сводом Тигр подобрал полностью. Ах, если бы можно было завалить вход!..
   Словно подслушав Эриковы мысли, девушка направила вездеход вниз, сэкономив пару секунд. Сменив ее, Тигр подогнал амфибию к самой воде, упершись задними лапами в стену, а передними – остановив выползание из прохода покореженной туши. И сразу включил Защиту на полную мощь.
   – Я окончательно перестал что-либо понимать, – пожаловался Олт. – Чего ради мы встреваем в эту свару? Разве нам уже не нужен Координатор?
   – Да на что он вам, Олт? – удивился Тигр. – Ну, я еще могу понять Горна, и у меня есть веская причина. Но неужели вы-то еще не наигрались!
   – Эх, юноша, – вздохнул бывший император. – Вы пока не распробовали этой заразы – ваше счастье, хотя… – Он помолчал, качая головой. – А может, вправду: ну ее к Духам, эту власть? Разве мне больше нечем заняться?.. Впрочем, нет, уже не смогу.
   Озерники напирали все яростней – видно, очень не хотелось им задохнуться. Подбитый «плавунец» скрипел, стонал, хрустел, с обеих сторон сминаемый мощными лапами, но разваливаться не спешил. Сами же строили, не на кого обижаться.
   Затем напор ослаб, и Эрик поспешил отвести свою машину в сторону. Через минуту вода в озерце закипела от многих лучей, а тоннельная стена напротив входа стала плавиться, растекаясь по полу светящейся лужей. В этом потоке энергии злосчастный «плавунец» рассып ался на глазах, и проку от него теперь не было никакого.
   – Да, на такое трудно возразить, – признал Тигр. – Но очень уж они настырны – может, хоть кто-то не успеет вырваться?
   – Эрик, откуда такая жестокость? – спросил старик. – Что вам сделали бедные озерники?
   – Старина, я и сам с охотой оставил бы их в покое. Но приходится выбирать между ними и Львами.
   Эрик дождался, пока из прохода покажется второй «плавунец», и зажег его. Однако не сразу и с трудом, вычерпав последнюю энергию. Похоже, озерник двигался при полной Защите, да еще подпираемый полями товарищей, – против такой связки у одиночки не было шансов. А из озера уже выползала исполинская многоногая гусеница, разворачиваясь на дерзкого чужака.
   Со всех ног Эрик погнал вездеход вверх по тоннелю. На полной скорости пронесся над ловчей ямой, но перед падающей плитой затормозил. Конечно, можно было попытаться проскочить и здесь, однако не рисковать же Ю?
   – Дальше пешком, – объяснил он одному Олту, потому что девушка уже выбиралась из кресла. – Здешних сюрпризов хватит нашим друзьям надолго.
   – Так вы, значит, надумали подарить богиню Тору? – догадался старик. – Что ж, при нынешних обстоятельствах выбор не худший, хотя… Вас не смущает, что прайд поддерживают Хранители? Впрочем, почему не договориться еще и с ними…
   – Вы снова не угадали, старина, – рассмеялся Тигр. – Ну двигайтесь, двигайтесь!..
   – Что, так и пойдете: нагишом? – изумился Олт. – И не жаль вам бросать скафандры?
   В сомнении Эрик уставился на снаряжение. Действительно, не рано ли он расхрабрился? Но чего можно бояться после объятий Ю?
   – Ладно, чтобы не смущать вас и Львов, обойдусь минимумом, – решил юноша, натягивая кожаные колготы. – А теперь – живо наружу!
   Уже на ходу он подцепил к бедрам сбрую с оружием и поспешил следом за Ю, волоча старика вдоль стены, чтобы тот ненароком не сунулся под плиту. Но вот откуда богиня-то узнала про проход, не от своего ли ручного Тигра? Всемогущие Духи, внезапно осознал Эрик, ведь она в самом деле понимает меня без слов!.. И что там говорил Горн про ее контакт с Безымянными?
   Вдруг оглянувшись, Ю улыбнулась юноше, и его будто жаром окатило от уверенности: да, отныне они вместе – всегда, во всем… И к чему ей теперь Священный язык – с таким-то переводчиком?
   – В конце концов, почему бы не заключить союз с Тором, – пропыхтел Олт. – Конечно, старик крут, упрям, негибок… Но, может, это к лучшему, когда имеешь дело с Хранителями?
   – Старый вы остолоп, – благодушно откликнулся Тигр. – Поймите, во всей этой истории меня заботят лишь Ю, мой отец и обещание, данное Горну. А ваш зудеж больше не ведет никуда.
   – Зато ваше упрямство делает вам честь! – огрызнулся старик. – Или у вас уже появились убеждения? Но откуда, если всего декаду назад вы были набиты замшелыми догмами, будто матрас ватой. – Он сокрушенно потряс головой и добавил: – Вот к чему приводят дурные компании!..
   – Ну всё, теперь помолчите, – велел Эрик.
   С той же уверенностью богиня провела их через все ловушки к самому выходу, перекрытому исполинским монолитом. Здесь не изменилось ничего, и даже трос еще свисал с потолка, будто приглашая наверх.
   – Снова лезть, – с тоской догадался Олт. – А ради чего?
   – Утешьтесь, старина, – осклабился Тигр, накрепко привязывая его к тросу. – Жизнь – забавная штука, и так ли уж важен результат?
   Следом за Ю он взобрался на балку, затем втянул туда старика.
   – Интересно, что вы собираетесь делать со мной дальше? – спросил тот. – Я ж не ступлю здесь ни шагу.
   – Конечно, я мог бы оставить вас прямо тут, – весело ответил юноша. – Но вы зачем-то нужны Горну. И радуйтесь, что в вас нуждаются по-прежнему!
   – Моя беда в том, что я всегда любил без взаимности, – пробормотал Олт. – И наоборот.
   Через знакомую дверцу они перебрались в столь же памятный ход. И здесь Эрику пришлось взять старика под мышку, ибо тот вполне искренне пообещал провалиться на первом же десятке прутьев. Но углубиться в Крепость им не удалось. После третьего перекрестка тайную тропку с обоих концов перекрыли имперцы, и голос неистребимого Биера радушно произнес:
   – А вот и наш красавец, да с подарками!.. Ну-ка, звери, кто желает распробовать Божественную голышку?

2

   Бесшумно и стремительно Горн проносился по идеально прямой, уводящей в неизвестность трубе, хотя временами ему начинало казаться, будто он неподвижно завис меж этими зеркальными стенками, – ибо гигант не чувствовал ни своего тела, ни сопротивления среды. Почему-то из-под той неподъемной глыбы его вышвырнуло именно сюда, в бесконечный цилиндр. А может, он просто умер? Либо окончательно лишился рассудка. Что же это за чудной способ перемещения, и как далеко он может забросить?..
   Впереди будто забрезжил свет и тут же стал надвигаться с угрожающей быстротой. Растопыря конечности, Горн затормозил, но все равно его вышвырнуло из трубы, словно камень из жерла вулкана. Кубарем он прокатился по пустынному сумеречному коридору, вынесся на ноги и остановился, с хрустом врезавшись в камень. Быстро огляделся.
   Коридор складывался из громадных плит, потемневших и потрескавшихся от времени. Внешнюю стену составляли только невысокий парапет да редкие колонны, между которых струился призрачный свет. И от чего смогут защитить такие стены? Хотя… куда подевался Ветер?
   Горн шагнул к парапету вплотную, затем, озадаченный, ступил на него и окинул взглядом невероятную картину. Гор не оказалось тут в помине, хотя само здание вполне могло соперничать с ними высотой. Прямо от его подножия расстилалась равнина, плоская как стол и совершенно безжизненная, над которой мощно и густо пылали звезды, не заслоненные ни единым облачком. Здешний горизонт показался Горну чересчур близким и округлым, среди созвездий – ни одного знакомого. Куда ж его занесло? Похоже, тут и атмосферы-то не осталось.
   Гигант оторвал от колонны кусок, швырнул перед собой. Камень отлетел на пяток локтей, вдруг затормозил и метнулся обратно – прямо Горну в ладонь. Вот так Защита! – удивился он. Куда нашим Щитам!.. Выходит, вся громада накрыта непроницаемым колпаком? И не через вентиляционный ли канал я сюда попал? Кто же так укромно устроился?
   Бесшумно Горн двинулся по коридору, заглядывая в непривычно просторные проемы и высвечивая глазами-прожекторами темные углы открывавшихся ему залов. Но везде царило запустение, длившееся, видимо, уже не одну тысячу лет. Или миллионов?.. Во всяком случае, здесь не сохранилось и следов прежней обстановки – лишь одни голые, несокрушимой крепости стены, в незапамятные времена возведенные кем-то среди подзвездной пустыни.
   Это был даже не дом – город. Если древние огры вгрызались в недра гор, превращая их в свои поселения, то здесь неведомые строители сами воздвигли Гору, надолго их пережившую. Сотни этажей было в ней и десятки тысяч залов, комнат, коридоров, лестниц, балконов. Сколько же потребуется дней, чтобы осмотреть все, – и где взять их столько? Впрочем, если в здании обосновались огры, Истинные или не слишком, то наверняка они предпочтут самый верх. Так почему не взглянуть на крышу?
   Горн не стал терять время на поиски лестницы, а впрыгнул снова на парапет и побежал вверх по колоннам, вонзая пальцы в камень. Через несколько минут он оказался уже на крыше, плоской и просторной, точно городская площадь. Кое-где в ней темнели шестиугольные дыры, словно ячейки в пчелиных сотах, – но в одной из них Горн разглядел мерцающий свет, будто там полыхал костер. Неслышно он приблизился, остановился на самом краю.
   Комната не показалась такой уж обжитой. Зато одну стену целиком занимал роскошный страж-пульт со многими экранами, а в кресле оператора оцепенело хрупкое существо в черной мантии.
   Без единого шороха гигант соскользнул по стене вниз, но оператор с внезапной живостью обернулся. И Горну открылось его безупречно гладкое, почти красивое лицо, без возраста и пола.
   – Вот мы и встретились, – вкрадчиво произнес исполин. – Не ждал меня, Ат?
   Верховный Хранитель приветливо улыбнулся и жестом пригласил гостя сесть. Однако Горн не шелохнулся.
   – Честно сказать, нет, – ответил Ат. – Конечно, мы старались за тобой следить, но теряли из вида постоянно. Слишком ты непредсказуем.
   – Вам всегда недоставало фантазии, – объяснил Горн. – Наверно, это плата за спокойствие?
   – Но теперь наконец угомонился и ты? – возразило существо. – Куда подевался твой гнев, Горн?
   – Зачем же тратить его на вас? Вы лишь носители функции.
   – Тебе не нравится функция? – удивился Хранитель. – Разве мы не одариваем людей знанием?
   – Вы его воруете, Ат, – как тараканы с хозяйского стола. А на что людям ворованное?
   – Для счастья.
   – В рабошлемах?
   – Но они же обязаны трудиться, иначе вымрут. Зато труд не станет им в тягость, ибо их разум мы займем другим.
   – Станете с ложечки кормить украденными сведениями?
   – Будем наделять радостью, заимствованной у Безымянных, – поправил Ат. – Поверь, самыми несчастными на планете останемся мы, Хранители, да немногие наши помощники.
   – Знаю я ваше фальшивое счастье, – усмехнулся Горн. – Имел случай распробовать.
   – Тебе не понравилось?
   – Совершенно.
   – Что ж, всегда были и будут исключения. Но зачем же навязывать свои вкусы другим?
   – И это говоришь ты, господин Верховный Обманщик!..
   – Мы с охотой предоставили бы всем свободный выбор. Только кто же нам позволит такое?
   – И снова лжешь, Ат. Просто вы понимаете, что на ваше ущербное счастье клюнут немногие.
   – Хорошо, Горн, пусть так, – отступил жрец. – Но разве они созрели для решений? Разве они сумеют правильно выбрать? Посмотри же на них!
   – И все-таки я постараюсь, чтобы ваши дары до них не дошли, – пообещал гигант. – Что же странного? Я ведь тоже носитель функции – функции свободы.
   – Скорее уж хаоса, – со вздохом поправил Ат. – Ты умеешь лишь разрушать.
   – Как будто это не вы сделали из меня убийцу! – хохотнул Горн. – Но вот рабом мне уже не быть – тут вы промахнулись.
   – Мы открыли тебе Вселенную, – возразил Хранитель. – И это только начало.
   – Думаете, во Вселенной мало уродов и помимо нас?
   – Вспомни, Горн, каким ты был, – призвало существо. – А кем стал сейчас?
   – Чудовищем, – бесстрастно ответил гигант. – Самодостаточным и потому обреченным на одиночество. Этого вы добивались?
   – Но разве мы не наделили тебя целью?
   – Познание? – Горн хмыкнул. – Знаете, в чем вы ошиблись? Всегда проще возводить новое здание, чем перестраивать старое. Кое-что из прежней жизни слишком глубоко засело во мне, и никакой ломкой это не выкорчевать. А цель у меня осталась та же, и я ее добью!
   – Это объявление войны?
   – Вовсе нет, – ответил Горн. – Продолжение.
   Хранитель задумчиво поглядел на него, улыбнулся.
   – А не переоценил ли ты свои силы, богатырь? – спросил он.
   Затем протянул руку в сторону Горна и развернул ладонь вертикально. Растопыренные пальцы странно шевелились, будто нащупывали что-то в пустоте, а находя, застывали – по одному. И только замер последний, как в спину гиганта ударил поток воздуха. Его качнуло, и пришлось выставить вперед ногу, чтобы не упасть.
   Зато изящного Ата ветер не поколебал совершенно, даже его волнистые волосы не шевелились, словно окаменели. А поток все усиливался, с гулом прорываясь через коридоры, принося с собой многовековую пыль, клочья пушистого мха, неистребимый мусор. И все это исчезало перед Хранителем, втягиваясь в его ладонь.
   Неуверенно Горн тоже выставил руку, расправил кисть. Знание оживало в нем, медленно и мучительно пробиваясь наружу. Закрыв глаза, исполин вслушивался в себя, и каждое шевеление пальца рождало в нем новое состояние. Он настраивал себя в унисон с пробуждающимся знанием, приближаясь к цели с каждой секундой…
   Внезапно ветер оборвался, и ровный голос Ата произнес:
   – Это лишь демонстрация, дорогой наш Горн. И не самая убедительная, поверь. Или тебе больше понравятся молнии?
   Гигант тоже уронил руку и оскалил зубы в усмешке.
   – Что ж, спасибо за науку, – ответил он. – И как далеко умеете вы пробивать пространство: на тысячу локтей, на две? Откуда же возьмется здесь такой перепад напряжения? Нет, Ат, про молнии – это ты врешь!
   Горн перевел взгляд на экраны, охватив их сразу все. Но не увидел там ничего, кроме надоевших ограндских пейзажей и пещер, уже заполненных тысячами спешащих людей – будто муравьями, сползшимися попировать на трупе.
   – Созерцаешь? – спросил он, ухмыляясь все шире. – Забавные букашки, верно?
   Мгновенным взмахом Горн выщелкнул перед собой пальцы – в точно найденную позицию, – и тотчас из его ладоней вырвались снопы молний, захлестнув экраны жарким огнем. В следующую секунду мощный взрыв превратил страж-пульт в груду обломков. Тогда исполин опустил страшные руки и торжествующе расхохотался.
   Еще целую минуту Ан недвижимо стоял против него, сомкнув тонкие ладони перед лицом, а по его защитному кокону стекали на пол голубые искры. Затем обхватил плечи руками и поднял взгляд на Горна.
   – И что ты доказал этим, Сокрушитель? – печально спросил он. – Конечно, силы в тебе много, но разве умеешь ты ею управлять? А научиться уже не успеешь.
   – А если я сейчас тебя уничтожу? – откликнулся гигант. – Что станет тогда с вашими планами?
   – Это ничего не изменит, – возразило существо – может, чуть поспешно. – Я лишь частица Круга, и любой Посвященный мне равнозначен. Не веришь?
   Ат вдруг щелкнул пальцами обеих рук, и по бокам возникли двое Хранителей – точные его копии, только без знака Верховности на черных хламидах. Каждый сомкнулся с Атом мизинцами, свободной рукой повторил щелчок, и рядом образовалось еще двое. Те, в свою очередь, вызвали следующую двойку. С каждым новым щелчком в комнате делалось ощутимо прохладней, и так же быстро деформировалось пространство вокруг Горна, обволакивая его невидимой сферой. Хранители плодились, как заведенные, пока гигант не оказался в центре правильного круга, сплошь составленного из бесполых двойняшек, а стены и пол не покрыла изморозь. И сфера вокруг него превратилась в непроницаемый панцирь, безжалостно стиснувший мышцы.
   – Мы подарили тебе мир, – говорил между тем Ат, – а ты не можешь оторваться от ничтожной и крохотной планеты, песчинки в просторах Вселенной. Мы наделили тебя могуществом, но на что ты тратишь его? Неужели эти полузвери, с их дикими нравами и необузданными страстями, еще занимают тебя? Оглянись вокруг, Горн, и забудь о прошлом. Иначе ты вынудишь нас поступить грубо.
   Исполин уже едва воспринимал его слова. Если раньше его сводил с ума голод, то теперь все тело трепетало и вздувалось, с трудом умещая втекавшую в него мощь. Может, Хранители и пытались Горна взорвать, перекрыв стоки? Но эта догадка не убавила зловещий его восторг.
   – Все собрались? – загрохотал он. – Так слушайте!.. Да, Ат, ты верно определил мою суть: я – Сокрушитель. Вы надеялись, будто я стану заполнять ваши хранилища знаниями? – Гигант хохотнул. – А я разнесу их в пыль!
   Он разбросал руки по сторонам, и сквозь ладони прорвались две мощные волны, взламывая пространство. Защитную сферу вспороло точно бумажную, Хранителей разбросало, закрутив между складками. Стремительно расходясь, волны крушили древние стены и целые этажи громадного здания. Затем и пустыня на горизонте всколыхнулась и будто просела.
   Сотрясаясь в ликующем хохоте, исполин направил ладони вниз и вознесся в звездное небо, ускоряясь с каждым мигом. А внизу, уже далеко под ним, беззвучно распадался одинокий дом, словно погружался в песчаную топь. Потом вся эта чужая планета стала стремительно удаляться, стягиваясь в точку, – будто Горн сам превратился в луч.
   И вдруг в его ушах прозвучал голос Ата:
   – Еще не наигрался, Сокрушитель? Что ж, попробуй тогда разыскать Огранду!
   Или это Горн сказал себе сам?

3

   Отзвуки Биеровых слов еще не стихли в лазе, когда Эрик беззвучно провалился между прутьями – одновременно с Ю. Старый Олт и охнуть не успел, как они уже мягко приземлились на камень и с места рванули по коридору прочь от засады. Через пару секунд сзади донеслись разочарованные проклятья имперцев. Но их сразу оборвал короткий рык Биера, и лязг многих доспехов возвестил начало погони.
   Впереди тоже бряцнула сталь, из-за угла навстречу беглецам метнулись две рослые фигуры в черненых латах. Не останавливаясь, даже не выпустив из-под руки Олта, Тигр взвился в воздух и сдвоенным ударом ног опрокинул обоих на пол. Такой прыти он сам от себя не ожидал, но не удивился ей, ибо вдохновение не покидало его. Или это была Ю?
   Повернув за угол, беглецы устремились вниз по тоннелю. Но перед следующим перекрестком снова пришлось тормозить, поскольку здесь путь пересекла нескончаемая и плотная колонна кэнтийских солдат, похожая на поток мигрирующих крыс. Выходит, Тор все же впустил их в Крепость?
   В замешательстве Эрик оглянулся: улюлюканье и топот имперцев разрастались. Ну, какое направление опасней?
   – Да отпустите меня наконец! – придушенно выдавил старик, дергаясь в окаменевшей руке Тигра. – В конце концов, что они сделают мне?
   – Прикончат – только и всего.
   Решившись, юноша поставил Олта на ноги и шагнул навстречу стражникам, выхватывая мечи. Что ж, господа, сейчас вы вкусите от истинного совершенства!
   Но тут же оглянулся на зов своего божества. Легким облачком Ю скользила вдоль стены, едва касаясь ее ладонью. Вдруг замерла, и против руки в камне отворилась щель. О мое солнце!..
   Подхватив старика за бока, Эрик сунул его в нору, следом туда погрузилась Ю. Злорадно махнув набегающим имперцам, Тигр последним протиснулся в щель, и сразу вход затянуло зыбкой пленкой.
   – Родной, куда же ты? – обиженно позвал Биер снаружи. – Я так по тебе скучал!
   – Передавай привет Хранителям! – на удачу откликнулся Эрик, но Волк услышал.
   – Кому? – удивился он. – При чем здесь…
   – А кто еще мог так быстро тебя заштопать?
   Биер сразу заткнулся, будто утратил к пикировке интерес. А может, это затвердела странная пленка. Во всяком случае, она перестала пропускать свет, и теперь во тьме лишь сияли глаза Божественной. Девушка лежала сейчас в опасной близи от Тигра, и его неудержимо повлекло вновь ощутить ладонями удивительную кожу, сомкнуться телами…
   – Куда это мы опять ткнулись? – сварливо осведомился Олт. – Между прочим, юноша, а вы знаете, что и у вас стали светиться зрачки? Я ж говорю: безумие заразительно!
   Эрик улыбнулся.
   – Думаю, вы ошибаетесь, – сказал он. – Я лишь отражаю Божественный свет, хотя и это немало. – Он прислушился к тишине и добавил: – И сейчас богиня призывает нас торопиться, ибо сия нора, чем бы она ни была, долго не просуществует… Ну-ка, Олт, посторонитесь.
   Следом за девушкой Эрик протиснулся мимо старика, зацепив на его поясе тросовый крюк, и пополз в глубь тесного лаза, явственно проминая коленями его стенки. Действительно, на камень это походило меньше всего.
   – А если нас сейчас сомнет? – спросил сзади Олт, увлекаемый тросом едва не насильно. – Этого вы не боитесь?
   – А если Биер насадит вас на меч? – возразил Тигр. – Живее, старина, не расслабляйтесь!
   Сам он все набирал темп, удивляясь, что различает в такой темени и вздрагивающую оболочку норы, и стройные ноги Ю, мелькающие перед самым его лицом. Неужто правы Горн с Олтом, и сумасшедшая эта гонка уже увлекла Эрика за человечьи пределы? Или это светятся стенки? Или то и другое вместе?
   Внезапно Эрик задел макушкой пленку… раз, другой. Нора будто становилась тесней. Скоро ему пришлось ползти на животе, затем легла и Ю.
   – Меня совсем сдавило, – пропыхтел Олт. – Как хотите, но двигаться больше не могу.
   Похоже, этот канал поддерживался лишь божественной сутью девушки. Но вот надолго ли хватит ее сил?
   – Вытяните руки вперед и расслабьтесь, – велел Эрик старику. – Осталось немного.
   – А что затем: увязнем в скале? Ох, Эрик, напрасно мы сюда влезли!..
   Юноша не ответил, прислушиваясь к Ю. Чего-то она хотела от него. Помощи?.. Девушка вдруг застыла на секунду, и поднявшись на локтях, Тигр надвинулся на нее, пристраиваясь вплотную. Тут же богиня подхватила его ход, и дальше они двинулись синхронно, точно единое существо. Затылком и плечами Эрик раздвигал тугую пленку, однако сил у него не убавлялось, словно и его сейчас приравняли к богам.
   Наконец камень разомкнулся, и все трое вывалились в пустой коридор, словно выдавленные волшебной пленкой. Подхватив старика за шиворот, Тигр рассмеялся над его несчастным видом, теперь жалея лишь о том, что не успел как следует насладиться божественным слиянием с Ю.
   – Вы заметили: каждый раз мы опережаем смерть лишь на шаг? – произнес Олт. – Что это: везение или чей-то умысел?
   – Может, точный расчет? – возразил Эрик. – Зачем впустую тратить силы?
   Сбоку почудилось движение – он повернул голову. По стене будто скользило пятно. Хищно прищурясь, Тигр вгляделся, вдруг метнулся к нему и по центру всадил меч. Нанизанный на клинок, пластун дернулся и безмолвно стек на пол, обратившись в ком сморщенной кожи. Еще и эта мразь здесь!.. Брезгливо Эрик вытер меч о кожу и отступил, удивленно оглянувшись на Ю. Что, разве я не прав?
   – Как вы углядели его? – поразился Олт. – Неужто и в вас прорезалось многоцветье?
   – Оставьте ваши изыски, и без того голова кругом, – проворчал Тигр. – Сколько же народу тут собралось?
   – Мне это напоминает приманку для тараканов, – заметил старик. – Еще чуть, и всех накроет громадной давилкой.
   – А начнут с нас, верно? – Эрик поднял палец. – Слышите?
   Из глубины Горы приближались топот и бряцание. Неугомонный Биер прочесывал окрестности, а уж загонять дичь Волки умели.
   – Хотите жить? – спросил Тигр. – Двигайтесь, Олт!
   Снова ухватив старика за ворот, Эрик погнал его перед собой и следом за Ю вдоль коридора. Скоро ход завершился узкой лестницей, наполовину погребенной под обвалившимся потолком. Между огромными шаткими глыбами они пробрались к тускло мерцающему отверстию, и здесь их снова встретил Ветер.
   Пригибаясь под его хлесткими ударами, беглецы поспешили по крутому склону прочь от заваленного норы, где уже раздавался скрежет доспехов о камень. С немалой высоты Тигр снова узрел вонзившуюся в Гору дорогу. Только теперь ее покрывали армейские вездеходы, между которыми пробирались цепочки солдат, перед самым входом смыкаясь в уже виденную Эриком колонну. А по склонам отрога скользили гроздья теней-пластунов, втягиваясь в Гору через неохраняемые бойницы. Да, напрасно Тор снял заслоны и зря не послушался Горна.
   Перед глазами мелькнула игла. Эрик огляделся и радостно помахал стражникам, по одному возникающим из провала и тут же устремляющимся в погоню. Ну что за настырные ребята!.. Следующую иглу Тигр поймал рукой и сломал между пальцами, вскинув над головой, – чем вызвал негодующий залп.
   Засмеявшись, он распрямился, доставая мечи. Но тут бросил взгляд вверх и застыл, впервые увидав над Ограндой ясное небо. И тучи продолжали стремительно расползаться по сторонам, образуя вокруг Благодатной почти ровный круг. Кстати, вершина у громадной горы оказалась срезанной, словно бы там помещался кратер.
   – Смотрите, Олт! – показал юноша. – Еще одно чудо.
   Над самой вершиной разгорался исполинский оранжевый шар, погружаясь основанием в кратер и заливая окрестности блеклым сиянием. Завороженные чудн ой картиной, цепенели по склонам люди, задирая головы.
   – Быстрее, в укрытие! – внезапно завопил старик. – Сейчас все здесь взлетит к дьяволу!..
   А Ю уже тянула Тигра к ближней норе, явственно излучая тревогу. Следом за Олтом они забрались внутрь, потом Эрик безропотно накатил на вход подходящий валун, приник к щели.
   И тут грянул гром!.. Безумной, небывалой силы – словно раскололся мир. Скрючившись за камнем, Эрик увидел, как в гигантский шар отовсюду потянулись слепящие потоки плазмы, как со всех сторон рванулись туда ураганы, сметая со склонов глыбы, машины, людей, раздирая все в клочья, вздымая ввысь и унося в огненное жерло. Пространство вокруг наполнилось молниями, обрывками, осколками – и шар поглощал это с ненасытной, чудовищной жадностью.
   Затем вдруг задрожал и пропал. Оборвались молнии, осыпались на склоны непроглоченные куски. И Эрика перестало жечь, трясти и колоть тысячами игл. Хотя воздух по-прежнему был перенасыщен электричеством, а к вершине Горы еще плыли над камнями гирлянды пылающих мячиков.
   Оглянувшись, Тигр встретился взглядом с сияющими глазами Ю. С ней тоже ничего не стряслось, но в ногах богини хрипел и корчился старый Олт, забившись в глубину расщелины. На посинелых его губах выступила пена.
   – Вот это Вздох так Вздох! – пробормотал Эрик, опускаясь перед ним на корточки. – Что, старина, досталось вам?
   С усилием Олт сомкнул рот и зашарил руками по камню, пытаясь подняться. Тигр помог ему сесть.
   – Не поспеваю! – просипел старик, хватаясь за грудь. – Что ж это делается, дети?
   Он вдруг заплакал, морща лицо.
   – Это Огранда, дружище, – объяснил Эрик сочувственно. – Мы погружаемся то ли в прошлое, то ли в себя, и я не знаю, что страшней.
   Раздвинув комбинезон, он стал массировать старику сердце, продолжая говорить с ним негромко и успокаивающе, но особенно не вникая в смысл, как будто кто-то говорил за него. Чуть погодя к ним подсела Ю, бережно взяла голову Олта в ладони, застыла. Через минуту старик уже спал, тонко посапывая.
   – Заездили беднягу, – сказал Эрик девушке. – Да и не каждый огр такое выдержит.
   Ю подняла на него глаза, и Тигр согласно кивнул. Действительно, пусть уж старина Олт отлеживается тут. Таскать его за собой дальше – опасно. Заберем, когда все утрясется… если доживем.
   Отодвинув валун, Эрик выбрался на склон, огляделся. От недавнего столпотворения остались только разбросанные по окрестным ущельям вездеходы, а людей не было видно вовсе. Как и всегда после Вздоха, нанадолго стих ветер, и теперь Огранда походила на громадное, давно заброшенное подземелье – мир словно вывернулся наизнанку.
   Внезапно на каменистом склоне, неподалеку от Тигра, распахнулась щель, и оттуда сноровисто выбралась четверка в тяжелых латах, сомкнулась в привычный строй. Затем один раздвинул забрало, и юноша увидел лицо Тэна.
   – Привет, – сказал Эрик удивленно. – Вот так встреча!
   Машинально он переглянулся с Ю, тоже показавшейся из пещерки, предостерегающе покачал головой.
   – Все же вам удалось, – торжественно произнес Тэн. – Вы разбудили Спящую. А заодно проснулись сами, верно?
   Затем он достал лучемет и прицелился в Эрика.