Юрий Иванович
Фантасмагория предназначения
Гермес спешил. Сколько он себя помнил на этой работе, приходилось спешить всегда. Но сейчас он спешил особенно.
Что заставляло его так торопиться? Из собственного опыта он знал только одно: необычайная важность доставляемого им сообщения. Вот только каким оно окажется на этот раз? Радостным или печальным? Вернее не так: очень радостным или очень печальным? Другой причины для такой спешки он не видел. Доставляемая депеша ну никак не могла оказаться из разряда рядовых или средней значимости.
Короткое затемнение, привычная концентрация тренированного тела и в следующее мгновение Гермес перенёсся в очередной мир. Мягкий пружинистый прыжок с метровой высоты и почти в безостановочном движении ориентировка на местности. Так, сухая степь с большими холмами. Дорога. Значит по ней. Совершенно без заминки повернул в нужную сторону и побежал. Жаль что дорога покрыта крупными и неровными плитами колотого камня. Лайтару не используешь! Для старта на ней нужна ровная поверхность или свободное падение вниз не менее чем с двухкилометровой высоты. Лайтара…. или более любовное название – Лайта. Рука привычно погладила небольшую доску с колёсиками, удобно притороченную к левому боку. Сколько пространств ты помогла преодолеть! Но всё равно добрую треть пришлось бежать на своих ногах.
Неожиданно Гермес услышал сзади себя шумное дыхание и громкий топот. Не может быть! Кто-то его догоняет! Кто-то бегает быстрей, чем он! Не оборачиваясь, прибавил скорости. Бешено вздымающиеся лёгкие стало покалывать. Но усилившееся дыхание приближалось. Причем быстрее, чем топот. Прежде чем удалось понять суть происходящего, рядом, в поле зрения показалась женщина. В белом платье, расширяющемся возле колен, она бежала словно нереальный мираж. Нет, не бежала, а летела, лишь чуть касаясь босыми ногами грубых и неотёсанных каменных плит. И какая она была красивая! Вот только почему она так тяжело дышит? Хотя конечно, при подобном движении кажущаяся лёгкость – лишь обман зрения.
Гермес не без гордости заметил, что женщина чуть замедлила движение и заинтересованным взглядом осмотрела его фигуру. Ещё бы! На такой работе просто вынужден всегда оставаться стройным и подтянутым. Уголок губ незнакомки дрогнул от поощрительной улыбки, мелькнуло белое платье, и в расширенные ноздри ударил легкий, но дурманящий запах разгорячённого женского тела. От проснувшихся эмоций сознание странно напряглось, а ноги стали заплетаться. Пришлось снизить скорость.
Тут же топот раздался прямо за спиной. А ещё через мгновение Гермеса обогнал молодой парень в пятнистом костюме. Солдат! Прочные, не лишённые некоторой элегантности ботинки и создавали громкий шум. Бежал солдат легко, словно на тренировке. Без оружия. Без снаряжения. Куда? Увы, на ходу не поговоришь. Может он гонится за женщиной? Вряд ли. По увеличивающемуся расстоянию между ними можно скорей предположить, что красавица недавно обогнала и солдата.
Дорога вильнула несколько раз между холмами и постепенно стала выравниваться, а потом и вообще превратилась в сплошную ленту асфальта. Дождавшись, когда подошв его сандалий коснётся ровная поверхность, Гермес позволил себе обрадоваться. Лайта! Теперь твоя очередь! Отточенным движением отстегнул доску из ремней. Поставил на асфальт. Встал на Лайтару правой коленкой. Левую стопу пристроил спереди. Пяткой к коленке. Приподнял руки чуть вперёд и развернул ладонями кверху. Выпрямил спину и приподнял подбородок. Очень красивая поза. Со стороны! А вот в исполнении – тяжелейшая процедура. Особенно после интенсивного бега. Но другим позам Лайта не поддается. Не слушается. Шевеление пальцами. Доска плавно тронулась с места и стала набирать скорость. Теперь его уже никто не перегонит!
Гермес редко вспоминал своё настоящее имя. Да и зачем? Во всех мирах, таких как он, звали только одним именем. И только в его родном мире подобную работу называли иначе: почтой. А таких Выбранных как он – почтальонами. Когда родители узнали о его Предназначении, то сказать, что они были потрясены и угнетены этим известием – значит, ничего не сказать. Мать – знаменитая поэтесса – просто беззвучно заплакала. И замкнулась в себе. А отец – гениальный конструктор и создатель – неожиданно замолчал. Очень надолго. Лишь по прошествии нескольких дней он сказал первое предложение. Послал работать. И всё! Только два слова.
Скальный нарост остался справа, а впереди показалась фигура в пятнистом костюме. Хоть и бегущая с прежней скоростью, но приближающаяся. Чуть позже слуха достиг более мягкий на асфальте топот. Гермес обгонял солдата без малейшего злорадства. У каждого своя дорога. А поговорить можно и потом. Если встреча повторится. Да и скорость нарастала. И за очередным поворотом он увидел белое пятно.
Поравнявшись с женщиной, Гермес непроизвольно сбавил скорость. Хоть вся его профессиональная сущность восставала против этого. Все чувства вопили, требовали увеличить скорость. Но разум отыскал маленькую лазейку для поблажки. Ведь любоваться не запрещено? Даже во время работы? Не запрещено! А как можно не залюбоваться этой стремительно бегущей красотой! Да можно вообще замереть от восхищения и превратиться в каменную статую! Ещё можно….
Женщина несколько раз повернула голову в сторону Гермеса. И стала сбиваться со своего лёгкого, воздушного шага. Может, она оступилась? Но почему взглянула с осуждением? Так и смутиться недолго. Может ей мешает пристальное его внимание? Похоже, если судить по ставшему аритмичным дыханию. Из чувства такта никакой бегун не станет мешать или навязывать свою компанию другому. Полюбовался – и вперёд!
Лайта опять начала плавное ускорение. Но сразу за новым поворотом дорога стремительно пошла вверх. На неимоверно высокий курган. К тому же на середине подъёма покрытие сменялось на огромные, положенные уступами плиты. Гермес редко рычал от раскаяния. Но сейчас это звериное действие выплеснулось из него, сметая все преграды в сознании. Момент утерян! Теперь для взлёта не хватит скорости! Хотя…. Неожиданно другая мысль принесла облегчение. Ведь можно набрать скорость и за курганом. А пока надо поддерживать азарт бега любой ценой. Даже ценой соперничества с женщиной и солдатом. Почему бы не ему первому достичь вершины кургана? Какой разрыв удалось создать? В данный момент неосторожный поворот головы назад мог нарушить шаткое равновесие. Не стоит даже оглядываться. Ведь шумное дыхание ещё слышалось не так давно!
Лайтара стала стремительно сбрасывать скорость. Подъём слишком крут. Силы инерции хватило как раз до плит, уложенных скошенными вниз ступеньками. Пока пристёгивал доску, успел оглянуться. Надо же! Женщина уже неслась у самого подножья! Ничего, его скорость в гору почти не уступала скорости бега по прямой. А если ещё и постараться? Удалось! Гермес понёсся гигантскими прыжками. Каждый раз, ступая уже на новую грань очередной плиты. Вот и вершина! Чуть подёрнутая туманным облаком. Самая верхняя плита, уложенная ровно. Вторая, уложена уж с уклоном. Начинается спуск…. А где же третья плита?! Вместо неё несуразный конёк крыши покрытой красной черепицей. И за ней бездонная пропасть.
Что заставляло его так торопиться? Из собственного опыта он знал только одно: необычайная важность доставляемого им сообщения. Вот только каким оно окажется на этот раз? Радостным или печальным? Вернее не так: очень радостным или очень печальным? Другой причины для такой спешки он не видел. Доставляемая депеша ну никак не могла оказаться из разряда рядовых или средней значимости.
Короткое затемнение, привычная концентрация тренированного тела и в следующее мгновение Гермес перенёсся в очередной мир. Мягкий пружинистый прыжок с метровой высоты и почти в безостановочном движении ориентировка на местности. Так, сухая степь с большими холмами. Дорога. Значит по ней. Совершенно без заминки повернул в нужную сторону и побежал. Жаль что дорога покрыта крупными и неровными плитами колотого камня. Лайтару не используешь! Для старта на ней нужна ровная поверхность или свободное падение вниз не менее чем с двухкилометровой высоты. Лайтара…. или более любовное название – Лайта. Рука привычно погладила небольшую доску с колёсиками, удобно притороченную к левому боку. Сколько пространств ты помогла преодолеть! Но всё равно добрую треть пришлось бежать на своих ногах.
Неожиданно Гермес услышал сзади себя шумное дыхание и громкий топот. Не может быть! Кто-то его догоняет! Кто-то бегает быстрей, чем он! Не оборачиваясь, прибавил скорости. Бешено вздымающиеся лёгкие стало покалывать. Но усилившееся дыхание приближалось. Причем быстрее, чем топот. Прежде чем удалось понять суть происходящего, рядом, в поле зрения показалась женщина. В белом платье, расширяющемся возле колен, она бежала словно нереальный мираж. Нет, не бежала, а летела, лишь чуть касаясь босыми ногами грубых и неотёсанных каменных плит. И какая она была красивая! Вот только почему она так тяжело дышит? Хотя конечно, при подобном движении кажущаяся лёгкость – лишь обман зрения.
Гермес не без гордости заметил, что женщина чуть замедлила движение и заинтересованным взглядом осмотрела его фигуру. Ещё бы! На такой работе просто вынужден всегда оставаться стройным и подтянутым. Уголок губ незнакомки дрогнул от поощрительной улыбки, мелькнуло белое платье, и в расширенные ноздри ударил легкий, но дурманящий запах разгорячённого женского тела. От проснувшихся эмоций сознание странно напряглось, а ноги стали заплетаться. Пришлось снизить скорость.
Тут же топот раздался прямо за спиной. А ещё через мгновение Гермеса обогнал молодой парень в пятнистом костюме. Солдат! Прочные, не лишённые некоторой элегантности ботинки и создавали громкий шум. Бежал солдат легко, словно на тренировке. Без оружия. Без снаряжения. Куда? Увы, на ходу не поговоришь. Может он гонится за женщиной? Вряд ли. По увеличивающемуся расстоянию между ними можно скорей предположить, что красавица недавно обогнала и солдата.
Дорога вильнула несколько раз между холмами и постепенно стала выравниваться, а потом и вообще превратилась в сплошную ленту асфальта. Дождавшись, когда подошв его сандалий коснётся ровная поверхность, Гермес позволил себе обрадоваться. Лайта! Теперь твоя очередь! Отточенным движением отстегнул доску из ремней. Поставил на асфальт. Встал на Лайтару правой коленкой. Левую стопу пристроил спереди. Пяткой к коленке. Приподнял руки чуть вперёд и развернул ладонями кверху. Выпрямил спину и приподнял подбородок. Очень красивая поза. Со стороны! А вот в исполнении – тяжелейшая процедура. Особенно после интенсивного бега. Но другим позам Лайта не поддается. Не слушается. Шевеление пальцами. Доска плавно тронулась с места и стала набирать скорость. Теперь его уже никто не перегонит!
Гермес редко вспоминал своё настоящее имя. Да и зачем? Во всех мирах, таких как он, звали только одним именем. И только в его родном мире подобную работу называли иначе: почтой. А таких Выбранных как он – почтальонами. Когда родители узнали о его Предназначении, то сказать, что они были потрясены и угнетены этим известием – значит, ничего не сказать. Мать – знаменитая поэтесса – просто беззвучно заплакала. И замкнулась в себе. А отец – гениальный конструктор и создатель – неожиданно замолчал. Очень надолго. Лишь по прошествии нескольких дней он сказал первое предложение. Послал работать. И всё! Только два слова.
Скальный нарост остался справа, а впереди показалась фигура в пятнистом костюме. Хоть и бегущая с прежней скоростью, но приближающаяся. Чуть позже слуха достиг более мягкий на асфальте топот. Гермес обгонял солдата без малейшего злорадства. У каждого своя дорога. А поговорить можно и потом. Если встреча повторится. Да и скорость нарастала. И за очередным поворотом он увидел белое пятно.
Поравнявшись с женщиной, Гермес непроизвольно сбавил скорость. Хоть вся его профессиональная сущность восставала против этого. Все чувства вопили, требовали увеличить скорость. Но разум отыскал маленькую лазейку для поблажки. Ведь любоваться не запрещено? Даже во время работы? Не запрещено! А как можно не залюбоваться этой стремительно бегущей красотой! Да можно вообще замереть от восхищения и превратиться в каменную статую! Ещё можно….
Женщина несколько раз повернула голову в сторону Гермеса. И стала сбиваться со своего лёгкого, воздушного шага. Может, она оступилась? Но почему взглянула с осуждением? Так и смутиться недолго. Может ей мешает пристальное его внимание? Похоже, если судить по ставшему аритмичным дыханию. Из чувства такта никакой бегун не станет мешать или навязывать свою компанию другому. Полюбовался – и вперёд!
Лайта опять начала плавное ускорение. Но сразу за новым поворотом дорога стремительно пошла вверх. На неимоверно высокий курган. К тому же на середине подъёма покрытие сменялось на огромные, положенные уступами плиты. Гермес редко рычал от раскаяния. Но сейчас это звериное действие выплеснулось из него, сметая все преграды в сознании. Момент утерян! Теперь для взлёта не хватит скорости! Хотя…. Неожиданно другая мысль принесла облегчение. Ведь можно набрать скорость и за курганом. А пока надо поддерживать азарт бега любой ценой. Даже ценой соперничества с женщиной и солдатом. Почему бы не ему первому достичь вершины кургана? Какой разрыв удалось создать? В данный момент неосторожный поворот головы назад мог нарушить шаткое равновесие. Не стоит даже оглядываться. Ведь шумное дыхание ещё слышалось не так давно!
Лайтара стала стремительно сбрасывать скорость. Подъём слишком крут. Силы инерции хватило как раз до плит, уложенных скошенными вниз ступеньками. Пока пристёгивал доску, успел оглянуться. Надо же! Женщина уже неслась у самого подножья! Ничего, его скорость в гору почти не уступала скорости бега по прямой. А если ещё и постараться? Удалось! Гермес понёсся гигантскими прыжками. Каждый раз, ступая уже на новую грань очередной плиты. Вот и вершина! Чуть подёрнутая туманным облаком. Самая верхняя плита, уложенная ровно. Вторая, уложена уж с уклоном. Начинается спуск…. А где же третья плита?! Вместо неё несуразный конёк крыши покрытой красной черепицей. И за ней бездонная пропасть.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента