Страница:
— Мы его уже проверили, — поспешно сказал Харпер. — Машина арендована в одном из местных агентств. Фамилия, разумеется, вымышленная.
— Кто, по-твоему, за этим стоит? — задал прямой вопрос адмирал.
— Имя Шэнь Цинь первым приходит на ум, — усмехнулся Питт. — Я слышал, что он беспощаден к врагам и неразборчив в средствах. Стыдно признаться, но я ему здорово насолил.
— Самая вероятная кандидатура, — согласился Сэндекер.
— Вряд ли он обрадуется, узнав о неудачном покушении и гибели обоих киллеров, — добавил Харпер.
Адмирал внезапно прищурился, лукаво посмотрел на Питта и перевел взгляд на комиссара.
— Как ты думаешь, Питер, — невинным голосом спросил он, — не обрадуется ли наш китайский друг вдвойне, услышав известие о столь прискорбном фиаско и не менее прискорбной потере из уст самого виновника?
Харпер широко ухмыльнулся, а Питт недоуменно покачал головой.
— Не понимаю, куда вы клоните, джентльмены, — сухо сказал он, — но сразу предупреждаю, что в Гонконг не полечу. Я там теперь персона нон грата.
Адмирал и комиссар весело переглянулись.
— Успокойся, Дирк, — улыбнулся Сэндекер. — Лететь никуда не нужно, достаточно проехать несколько кварталов. Шэнь сам прилетел в Вашингтон, чтобы дать на лапу кому надо и побыстрее замять скандал вокруг случившегося на озере Орион. Между прочим, сегодня ночью он устраивает большой прием в своей столичной резиденции. В числе приглашенных полсотни сенаторов и конгрессменов и добрая треть высших чиновников президентской администрации. Если поторопишься, как раз успеешь к началу. У тебя смокинг имеется?
— Надеюсь, вы шутите? — растерянно пробормотал Питт.
— Напрасно надеешься! — отрезал адмирал. — Быстро в душ и одеваться.
— Джеймс дело говорит, молодой человек, — поддержал Сэндекера Харпер. — Вам просто необходимо встретиться с Шэнем лицом к лицу.
— Зачем?! — искренне изумился Питт. — Чтобы он смог лично описать мою внешность следующей команде ликвидаторов?
— Нет, — покачал головой Харпер и тяжело вздохнул. Вся его веселость куда-то улетучилась и говорил он совершенно серьезно. — Мы должны показать этому зажравшемуся толстосуму, возомнившему себя вершителем судеб, что ни власть, ни богатство, ни купленные политики не дают ему права распоряжаться в нашей стране, как в собственном поместье. Что есть еще в нашем обществе честные люди и реальные силы, с которыми ему никогда не совладать. Пора поставить на место этого беспринципного выскочку. Шэнь тоже уязвим, и ничто человеческое ему не чуждо. Вряд ли он уже в курсе, что вам удалось выжить. Пока что он уверен в обратном. Поэтому ваше появление на приеме вызовет у него шок и наверняка выведет из себя. А когда человек плохо собой владеет, он неизбежно допускает ошибки. Вот тут-то мы и постараемся его подловить.
— Так вы хотите, — догадался Питт, — чтобы я проверил его на вшивость?
— Вот именно, — снова расплылся в ухмылке комиссар. — Вы очень сообразительный молодой человек. В наши дни это большая редкость.
— Но вы отдаете себе отчет, что ваше предложение автоматически исключает мое дальнейшее участие в расследовании противозаконной деятельности Шэня? — на всякий случай уточнил Питт.
— Как-нибудь обойдемся без сопливых, — отмахнулся адмирал. — Твоя задача — сыграть роль отвлекающего фактора. Наподобие красной тряпки, которой размахивают перед носом быка, чтобы заставить того забыть обо всем и броситься прямиком на шпагу матадора. Чем сильнее ты разозлишь Шэня, чем больше усилий он сконцентрирует на том, чтобы от тебя избавиться, тем легче будет агентам ухватить его за жабры и вывести на чистую воду.
— Красная тряпка, говорите? Отвлекающий фактор? — нахмурился Питт. — А вот мне почему-то кажется, что вы, джентльмены, вовсе не корриду затеяли, а тривиальную ловлю на живца!
— Как розу ни называй... — пожал плечами Харпер.
Питт сделал вид, что все еще сердится, но в глубине души уже решил, что согласится нанести визит вежливости своему злейшему врагу. Тем более что предложенная начальством схема его порядком заинтриговала. Да, риск велик, но его обязательно будут страховать, да и сам он за себя постоять вполне способен. Тут Питт вспомнил штабеля утопленников на дне озера Орион, и пальцы его непроизвольно сжались в кулаки.
— Ладно, черт с ним, двум смертям не бывать, — буркнул он. — Куда ехать-то?
Харпер облегченно вздохнул, а Сэндекер и бровью не повел, заранее зная, чем закончится торг. Питт на его памяти еще ни разу не уклонился от брошенного ему вызова. Однажды поставив перед собой цель, он делал все возможное и невозможное, чтобы достичь ее, невзирая на препятствия и угрозу собственной жизни. Некоторые люди настолько заняты собой и равнодушны к окружающим, что проникнуть в побудительные мотивы их поступков зачастую затруднительно даже с помощью квалифицированных психологов и психиатров. Другие общительны и открыты — что называется, душа нараспашку. Питт принадлежал к третьей категории, самой редкой и непостижимой. Адмирал знал и понимал его лучше всех на свете, за исключением, быть может, Ала Джордино. Он отчетливо различал в одном человеке двух Дирков Питтов. Первый — весельчак, балагур и рубаха-парень, любимей женщин, надежный товарищ, всегда готовый хорошо выпить и с толком закусить. Другой — холодный и безжалостный, как зимний шторм, не ведающий ни сомнений, ни преград. В комбинации этих противоположностей крылась разгадка не раз поражавшей Сэндекера гениальной интуиции Питта, благодаря которой тому неизменно удавалось принять единственно верное решение и благополучно выпутаться из самой, казалось бы, безнадежной ситуации.
Питер Харпер, с его ограниченным мышлением и убогой фантазией, даже представить себе не мог, с кем он имеет дело. Он видел перед собой обыкновенного морского инженера, десять минут назад непонятным образом уложившего двух профессиональных киллеров и только что давшего добровольное согласие принять участие в сопряженной с риском операции против Шэня. На большее у комиссара просто не хватило бы воображения.
— Так вы нам поможете? — переспросил он.
— Я готов встретиться с Шэнем, — кивнул Питт, — только хотелось бы знать, как я попаду к нему на прием без приглашения?
— Это не проблема, — заверил его Харпер. — У одного из наших специальных агентов неплохие связи в типографии, специализирующейся на печатании визитных карточек, театральных программок, ресторанных меню, приглашений и прочей мишуры. Вот, держите, у меня есть. Пропуск на два лица.
— Вы были так уверены, что я соглашусь? — не без иронии осведомился Питт. — А если я передумаю?
— Вовсе нет, — испугался Харпер, — но Джеймс... то есть, адмирал Сэндекер сказал, что вы никогда не отказываетесь от бесплатной выпивки и угощения.
Питт мрачно покосился на с трудом сдерживающего смех адмирала и проворчал:
— Только в тех случаях, когда мне не предлагают китайскую кухню!
Комиссар сделал вид, что не расслышал последней фразы, и продолжал:
— Чтобы ваше появление в резиденции Шэня выглядело более натурально, я взял на себя смелость подобрать вам пару. Очень привлекательная молодая леди и одновременно одна из самых опытных наших сотрудниц. Если возникнут какие-то неприятности, можете смело на нее положиться.
— Вот только няньки мне и не хватает! — присвистнул Питт. — Позвольте чисто детский вопрос, мистер Харпер. Эта ваша опытная сотрудница хотя бы стрелять умеет? Или, может быть, владеет рукопашным боем?
Комиссар значительно откашлялся и с обиженным видом произнес:
— У нее черный пояс по карате-до. А что касается стрельбы, то именно она спасла вашу задницу на Орион-Ривер, сбив из револьвера два самолета, преследующих ваш катер.
— Джулия Ли! — просиял Питт.
— Она самая, — хитро подмигнул Харпер.
Питт широко ухмыльнулся и подмигнул в ответ.
— Уверен, что с такой спутницей скучать мне не придется, — заявил он. — Благодарю вас, комиссар, вы сделали правильный выбор!
25
— Кто, по-твоему, за этим стоит? — задал прямой вопрос адмирал.
— Имя Шэнь Цинь первым приходит на ум, — усмехнулся Питт. — Я слышал, что он беспощаден к врагам и неразборчив в средствах. Стыдно признаться, но я ему здорово насолил.
— Самая вероятная кандидатура, — согласился Сэндекер.
— Вряд ли он обрадуется, узнав о неудачном покушении и гибели обоих киллеров, — добавил Харпер.
Адмирал внезапно прищурился, лукаво посмотрел на Питта и перевел взгляд на комиссара.
— Как ты думаешь, Питер, — невинным голосом спросил он, — не обрадуется ли наш китайский друг вдвойне, услышав известие о столь прискорбном фиаско и не менее прискорбной потере из уст самого виновника?
Харпер широко ухмыльнулся, а Питт недоуменно покачал головой.
— Не понимаю, куда вы клоните, джентльмены, — сухо сказал он, — но сразу предупреждаю, что в Гонконг не полечу. Я там теперь персона нон грата.
Адмирал и комиссар весело переглянулись.
— Успокойся, Дирк, — улыбнулся Сэндекер. — Лететь никуда не нужно, достаточно проехать несколько кварталов. Шэнь сам прилетел в Вашингтон, чтобы дать на лапу кому надо и побыстрее замять скандал вокруг случившегося на озере Орион. Между прочим, сегодня ночью он устраивает большой прием в своей столичной резиденции. В числе приглашенных полсотни сенаторов и конгрессменов и добрая треть высших чиновников президентской администрации. Если поторопишься, как раз успеешь к началу. У тебя смокинг имеется?
— Надеюсь, вы шутите? — растерянно пробормотал Питт.
— Напрасно надеешься! — отрезал адмирал. — Быстро в душ и одеваться.
— Джеймс дело говорит, молодой человек, — поддержал Сэндекера Харпер. — Вам просто необходимо встретиться с Шэнем лицом к лицу.
— Зачем?! — искренне изумился Питт. — Чтобы он смог лично описать мою внешность следующей команде ликвидаторов?
— Нет, — покачал головой Харпер и тяжело вздохнул. Вся его веселость куда-то улетучилась и говорил он совершенно серьезно. — Мы должны показать этому зажравшемуся толстосуму, возомнившему себя вершителем судеб, что ни власть, ни богатство, ни купленные политики не дают ему права распоряжаться в нашей стране, как в собственном поместье. Что есть еще в нашем обществе честные люди и реальные силы, с которыми ему никогда не совладать. Пора поставить на место этого беспринципного выскочку. Шэнь тоже уязвим, и ничто человеческое ему не чуждо. Вряд ли он уже в курсе, что вам удалось выжить. Пока что он уверен в обратном. Поэтому ваше появление на приеме вызовет у него шок и наверняка выведет из себя. А когда человек плохо собой владеет, он неизбежно допускает ошибки. Вот тут-то мы и постараемся его подловить.
— Так вы хотите, — догадался Питт, — чтобы я проверил его на вшивость?
— Вот именно, — снова расплылся в ухмылке комиссар. — Вы очень сообразительный молодой человек. В наши дни это большая редкость.
— Но вы отдаете себе отчет, что ваше предложение автоматически исключает мое дальнейшее участие в расследовании противозаконной деятельности Шэня? — на всякий случай уточнил Питт.
— Как-нибудь обойдемся без сопливых, — отмахнулся адмирал. — Твоя задача — сыграть роль отвлекающего фактора. Наподобие красной тряпки, которой размахивают перед носом быка, чтобы заставить того забыть обо всем и броситься прямиком на шпагу матадора. Чем сильнее ты разозлишь Шэня, чем больше усилий он сконцентрирует на том, чтобы от тебя избавиться, тем легче будет агентам ухватить его за жабры и вывести на чистую воду.
— Красная тряпка, говорите? Отвлекающий фактор? — нахмурился Питт. — А вот мне почему-то кажется, что вы, джентльмены, вовсе не корриду затеяли, а тривиальную ловлю на живца!
— Как розу ни называй... — пожал плечами Харпер.
Питт сделал вид, что все еще сердится, но в глубине души уже решил, что согласится нанести визит вежливости своему злейшему врагу. Тем более что предложенная начальством схема его порядком заинтриговала. Да, риск велик, но его обязательно будут страховать, да и сам он за себя постоять вполне способен. Тут Питт вспомнил штабеля утопленников на дне озера Орион, и пальцы его непроизвольно сжались в кулаки.
— Ладно, черт с ним, двум смертям не бывать, — буркнул он. — Куда ехать-то?
Харпер облегченно вздохнул, а Сэндекер и бровью не повел, заранее зная, чем закончится торг. Питт на его памяти еще ни разу не уклонился от брошенного ему вызова. Однажды поставив перед собой цель, он делал все возможное и невозможное, чтобы достичь ее, невзирая на препятствия и угрозу собственной жизни. Некоторые люди настолько заняты собой и равнодушны к окружающим, что проникнуть в побудительные мотивы их поступков зачастую затруднительно даже с помощью квалифицированных психологов и психиатров. Другие общительны и открыты — что называется, душа нараспашку. Питт принадлежал к третьей категории, самой редкой и непостижимой. Адмирал знал и понимал его лучше всех на свете, за исключением, быть может, Ала Джордино. Он отчетливо различал в одном человеке двух Дирков Питтов. Первый — весельчак, балагур и рубаха-парень, любимей женщин, надежный товарищ, всегда готовый хорошо выпить и с толком закусить. Другой — холодный и безжалостный, как зимний шторм, не ведающий ни сомнений, ни преград. В комбинации этих противоположностей крылась разгадка не раз поражавшей Сэндекера гениальной интуиции Питта, благодаря которой тому неизменно удавалось принять единственно верное решение и благополучно выпутаться из самой, казалось бы, безнадежной ситуации.
Питер Харпер, с его ограниченным мышлением и убогой фантазией, даже представить себе не мог, с кем он имеет дело. Он видел перед собой обыкновенного морского инженера, десять минут назад непонятным образом уложившего двух профессиональных киллеров и только что давшего добровольное согласие принять участие в сопряженной с риском операции против Шэня. На большее у комиссара просто не хватило бы воображения.
— Так вы нам поможете? — переспросил он.
— Я готов встретиться с Шэнем, — кивнул Питт, — только хотелось бы знать, как я попаду к нему на прием без приглашения?
— Это не проблема, — заверил его Харпер. — У одного из наших специальных агентов неплохие связи в типографии, специализирующейся на печатании визитных карточек, театральных программок, ресторанных меню, приглашений и прочей мишуры. Вот, держите, у меня есть. Пропуск на два лица.
— Вы были так уверены, что я соглашусь? — не без иронии осведомился Питт. — А если я передумаю?
— Вовсе нет, — испугался Харпер, — но Джеймс... то есть, адмирал Сэндекер сказал, что вы никогда не отказываетесь от бесплатной выпивки и угощения.
Питт мрачно покосился на с трудом сдерживающего смех адмирала и проворчал:
— Только в тех случаях, когда мне не предлагают китайскую кухню!
Комиссар сделал вид, что не расслышал последней фразы, и продолжал:
— Чтобы ваше появление в резиденции Шэня выглядело более натурально, я взял на себя смелость подобрать вам пару. Очень привлекательная молодая леди и одновременно одна из самых опытных наших сотрудниц. Если возникнут какие-то неприятности, можете смело на нее положиться.
— Вот только няньки мне и не хватает! — присвистнул Питт. — Позвольте чисто детский вопрос, мистер Харпер. Эта ваша опытная сотрудница хотя бы стрелять умеет? Или, может быть, владеет рукопашным боем?
Комиссар значительно откашлялся и с обиженным видом произнес:
— У нее черный пояс по карате-до. А что касается стрельбы, то именно она спасла вашу задницу на Орион-Ривер, сбив из револьвера два самолета, преследующих ваш катер.
— Джулия Ли! — просиял Питт.
— Она самая, — хитро подмигнул Харпер.
Питт широко ухмыльнулся и подмигнул в ответ.
— Уверен, что с такой спутницей скучать мне не придется, — заявил он. — Благодарю вас, комиссар, вы сделали правильный выбор!
25
Питт сверился с адресом на бумажке, которую всучил ему Питер Харпер, и постучал в дверь. Ждать пришлось недолго, Джулия открыла сама. Она стояла на пороге, ослепительно прекрасная в белом шелковом вечернем платье с открытыми плечами и спиной, изумительно подчеркивающем все изгибы и округлости ее безупречного тела. Волосы цвета воронова крыла были туго зачесаны назад и уложены в изящную высокую прическу в традиционном китайском стиле. Завершали наряд тонкий золотой браслет на левом запястье, скромное золотое ожерелье и шитые золотом туфельки. Узнав гостя, она в смятении отступила назад, глаза ее удивленно расширились.
— Дирк? — прошептала она непослушными губами. — Дирк Питт?!
— Брата-близнеца у меня отродясь не было, — усмехнулся тот, буквально пожирая девушку голодным взглядом.
Оправившись от первого смущения, вызванного неожиданным появлением Питта, разодетого как на королевскую аудиенцию, Джулия без стеснения бросилась ему на шею, едва не столкнув при этом со ступенек, крепко обняла и жадно поцеловала в губы. Теперь настал его черед округлять глаза — на подобный прием он никак не рассчитывал.
— Помнится, это я обещал проявить инициативу при нашей следующей встрече, — отдышавшись, напомнил Питт. — Или ты всех незнакомых кавалеров так приветствуешь?
Джулия потупилась. Щеки ее зарделись легким румянцем.
— Я... я сама не знаю, что на меня нашло, — пролепетала она, избегая встречаться с ним взглядом. — Я не знала, кто придет, и когда увидела тебя... Питер Харпер сказал только, что на прием к Шэню меня будет сопровождать высокий симпатичный брюнет.
— Этот грязный пройдоха уверял, что это ты назначена мне в сопровождение! — возмутился Питт. — Ему бы театральным продюсером работать. Могу представить, как он сейчас пускает слюни в предвкушении реакции Шэня на появление среди гостей сразу двух его злейших врагов, виновных в срыве операции на озере Орион.
— Надеюсь, ты не разочарован, что именно я досталась тебе в спутницы? — не без кокетства поинтересовалась девушка. — Под слоем косметики я все еще выгляжу настоящим страшилищем.
Питт ласково взял ее за подбородок, приподнял голову и заглянул в распахнутые настежь голубовато-серые, цвета утреннего тумана глаза. Хотелось сказать ей что-то особенное, глубоко личное, а вместо этого с языка сорвалась очередная пошловатая острота:
— Ничуть не более, чем человек, откопавший алмазные россыпи в собственном саду.
— Надо же, — притворно удивилась Джулия, — он еще и комплименты дамам делать умеет!
— Ты не поверишь, дорогая, скольких я соблазнил, благодаря этому врожденному дару!
— Врунишка, — тихо прошептала Джулия, снова прижавшись к его груди со счастливой улыбкой на губах.
— Ну все, хватит, пора двигаться, — мягко сказал Питт, нечеловеческим усилием воли заставив себя высвободиться из ее объятий. — Иначе мы опоздаем, и нам ничего не достанется.
На минутку заскочив в свою комнату, чтобы забрать сумочку и плащ, Джулия вернулась на крыльцо и захлопнула за собой дверь. Питт галантно подхватил ее под руку и подвел к припаркованному на обочине проезжей части антикварному автомобилю с откидным верхом. При виде этого реликта минувшей эпохи на огромных колесах с хромированными дисками и белого цвета покрышками у девушки перехватило дыхание от восторга.
— Матерь Божья! — потрясенно воскликнула она. — Откуда взялось такое чудо? Что это за машина, Дирк?
— Отвечаю по порядку, — ухмыльнулся Питт. — Таких чудес в моей коллекции еще три десятка. Этот монстр — «дюзенберг» выпуска двадцать девятого года. А прикатил я на нем за тобой по той простой причине, что мы все-таки приглашены на светский раут к одному из богатейших людей в мире и никак не можем позволить себе ударить в грязь лицом.
— Никогда не ездила в таком роскошном автомобиле, — призналась Джулия, усаживаясь на обтянутое нежной лайкой сиденье. — И даже название такое — «дюзенберг» — впервые слышу.
Питт захлопнул дверцу с ее стороны, обошел капот, протянувшийся, казалось, на полквартала, уселся в водительское кресло и включил зажигание.
— "Дюзенберг" модели «Джей», — пустился он в объяснения, плавно трогая с места, — выпускался в США с двадцать восьмого по тридцать шестой год и по сей день почитается знатоками как один из величайших шедевров американского автомобилестроения. Всего было изготовлено менее пятисот экземпляров. Заводские в них только рама и двигатель, все остальное производилось по индивидуальным заказам. Стоили эти машины, конечно, недешево — порядка двадцати тысяч долларов. Учитывая, что самая массовая модель тех времен — «Форд Т» — обходился всего в четыре сотни, можешь, как говорится, почувствовать разницу. Особой популярностью «дюзенберг» пользовался у голливудских знаменитостей и считался в киношной среде чем-то вроде символа успеха и престижа. Если ты на «дюзи», значит, сумел ухватить за хвост синюю птицу счастья.
— Он великолепен! — искренне сказала девушка, откровенно любуясь обтекаемыми линиями корпуса лимузина. — Скорость большая?
— На нем стоит восьмицилиндровый мотор объемом в четыреста двадцать кубических дюймов и мощностью двести шестьдесят пять лошадиных сил, что почти вчетверо превышает тогдашнюю среднюю мощность двигателя. У меня он без нагнетателя — их начали ставить позже, — но в процессе реставрации я внес в конструкцию некоторые усовершенствования, так что за сто сорок миль в час ручаюсь.
— Надеюсь, ты не собираешься демонстрировать его возможности прямо сейчас? — испугалась Джулия.
— Ни в коем случае. Видишь, я даже верх поднял, хотя сам предпочитаю ездить с открытым. Ночью прохладно, да и прическу твою стоит поберечь.
— Женщины ценят заботливых мужчин.
— Всегда рад услужить, дорогая.
Только сейчас девушка обратила внимание на маленькую круглую дырочку с расходящимися от нее лучиками мелких трещин в верхнем левом углу лобового стекла.
— Если не ошибаюсь, это пулевое отверстие, — заметила она, вопросительно посмотрев на спутника.
— Сувенир на память от парочки чересчур назойливых прихвостней Шэня, — пояснил Питт.
— Он прислал к тебе киллеров! — в ужасе прошептала Джулия, завороженно глядя на след от пули. — Когда это случилось?
— Примерно час назад, — неохотно признался Питт. — Они забрались ко мне домой и дожидались моего приезда.
— Что произошло?
— Они повели себя невежливо, и я отправил их туда, откуда они явились.
Питт не произнес больше ни слова, целиком сосредоточившись на управлении огромным автомобилем, рассчитанным на простор скоростных магистралей и плохо вписывающимся в тесноту и толкотню узких городских улиц. Джулия поняла, что больше никакой информации из него не вытянет, и откинулась на спинку кресла, с удовольствием ловя на себе восхищенные взгляды водителей и пассажиров встречного транспорта.
Выехав за пределы округа Колумбия и миновав Висконсин-авеню, Питт свернул на неприметную улочку, засаженную вековыми деревьями, и вскоре остановил машину перед массивными железными воротами, украшенными изображением сплетенных в схватке драконов. Двое охранников-китайцев в вычурных национальных костюмах с длинными мечами за спиной несколько секунд оторопело пялились на невиданный автореликт, прежде чем вспомнили о возложенных на них обязанностях и распахнули ворота. При этом, правда, они не забыли потребовать предъявить приглашение, которое Питт небрежно протянул старшему, не выходя из машины. Тот сверился со списком, почтительно поклонился и пропустил гостей. Проехав около сотни ярдов по подъездной аллее, «дюзенберг» затормозил неподалеку от входа в резиденцию, сияющую разноцветными огнями изнутри и снаружи, как футбольный стадион во время финального матча.
— Следует отдать должное твоему шефу, — заметил Питт. — Он нам не только приглашение сумел добыть, но и умудрился каким-то образом включить наши имена в список гостей.
Выражением лица Джулия напоминала маленькую девочку, впервые увидевшую увешанную игрушками и гирляндами рождественскую елку.
— Я ни разу еще не бывала на настоящей столичной политической тусовке и ужасно боюсь, — прошептала она на ухо спутнику. — Ты мне подскажешь, если я что-то не так сделаю?
— Не волнуйся, малышка! — рассмеялся Питт. — Представь, что ты в театре и прогуливаешься в антракте по фойе. Разглядываешь туалеты встречных дам и их кавалеров, раскланиваешься со знакомыми, беседуешь с друзьями, останавливаешься у барной стойки выпить коктейль... Все эти так называемые большие шишки, в сущности, самые обыкновенные люди; у каждого из них имеется собственный шкурный интерес, ради которого он сюда и заявился. Кому-то надо продать, кому-то купить, кому-то пробить, кому-то разузнать, кому-то сообщить, кому-то, наконец, просто засветиться на публике, чтобы лишний раз напомнить о своем существовании. Кроме того, тебе вообще нечего бояться. Ты так прекрасна, что тебе простят любую выходку. Даже если ты случайно наступишь на любимую собачку Первой леди или опрокинешь бокал с шампанским на новые брюки ее супруга.
Джулия прыснула.
— Ты так говоришь, будто сам чуть ли не каждый день бываешь на подобных сборищах.
— Ну-у, каждый не каждый, — напыжился Питт, — но вообще-то мне частенько случается вращаться в высшем обществе.
Джулия не выдержала и расхохоталась.
— Ты опять меня разыгрываешь, да? — проговорила она сквозь смех.
— Немножко, — смущенно улыбнулся Питт, — хотя и не совсем. Помнишь, я тебе рассказывал в Виноградной бухте, что мой отец — сенатор от Калифорнии? Так вот, во времена моей бурной молодости папуля весьма благосклонно относился к просьбам взять меня с собой, если его куда-то приглашали. Тогда он еще не распрощался с мечтой сделать сына своим политическим преемником. Я-то, понятное дело, помышлял совсем о другой карьере, но отца разочаровывать не спешил. У меня была голубая мечта: охмурить и затащить в постель какую-нибудь даму-конгрессмена посимпатичней.
— Ну и как? — с любопытством спросила Джулия. — Удалось?
— Только однажды, — вздохнул Питт. — Я был ужасно разочарован.
Длинный черный автомобиль остановился рядом с ними. Из салона вышли несколько китайцев в одинаковых черных вечерних костюмах и направились к парадному, то и дело оглядываясь на «дюзенберг». Появившиеся наконец парковочные служители, ко всему, казалось бы, привычные, и те разинули рты, с благоговением взирая на него, как на невиданного зверя. Выходя из машины, Питт обратил внимание на одного из мужчин, только что покинувших стоянку. Тот задержался у крыльца и обернулся, бросив на него и Джулию долгий, внимательный взгляд. Затем быстро взбежал по лестнице и скрылся в дверях. У Питта засосало под ложечкой от тягостного предчувствия.
— Надеюсь, у меня не пересохнет во рту, — шепотом сказала Джулия, когда они рука об руку поднимались по ступеням. — Ужасно хочется плюнуть в рожу этому ублюдку!
— Лучше расскажи Шэню при встрече, как тебе понравилось путешествие из Китая в Америку в вонючем трюме принадлежащего ему судна, — посоветовал Питт. — А заодно пожалуйся, что за это с тебя содрали гораздо больше, чем за каюту в первом классе. Чем черт не шутит, вдруг он тебе компенсацию предложит?
Глаза девушки сверкнули огнем.
— Убила бы гада! — прошипела она.
— Не забывайся, дорогая, ты здесь на задании, — напомнил Питт. — И состоишь, между прочим, на государственной службе.
— Ты тоже.
— Я сам по себе, — усмехнулся Питт. — Как киплинговский кот.
— Как ты можешь так цинично обо всем рассуждать?! — разозлилась Джулия. — Будет чудом, если мы уберемся отсюда живыми.
— Пока мы в толпе, с нами ничего не случится, — возразил Питт. — Неприятности начнутся позже, когда мы покинем пределы резиденции.
— Об этом не беспокойся, — уверенно заявила девушка. — Питер подготовил группу специальных агентов, которые будут сопровождать и охранять нас на всем пути следования.
— Как с ними связаться, если гостеприимство Шэня окажется чересчур навязчивым?
— У меня в сумочке рация, закамуфлированная под мобильник. Мы будем поддерживать постоянную связь с группой прикрытия.
Питт скептически покосился на крошечный ридикюль.
— Оружия нет?
— Оружия нет. Кроме пилки для ногтей. Да и зачем мне оружие, — лукаво улыбнулась Джулия, — если со мной рядом такой мужчина, как ты? Я видела, на что ты способен, и уверена, что ты сумеешь меня защитить.
— Ты даже не представляешь, как сильно заблуждаешься, — проворчал Питт. — Лучше бы ты прихватила пистолет.
Сразу от фойе начиналась длинная анфилада залов, уставленных и увешанных антиквариатом и шедеврами древнего китайского искусства. В центре первого возвышалась семифутовая бронзовая курительница, инкрустированная золотом. Из чаши поднимались к потолку клубы дыма от сжигаемых благовоний, распространяясь затем по всему помещению. Питт обошел вокруг курительницы, всматриваясь в вязь барельефов по окружности чаши и уделяя особенно пристальное внимание золотой инкрустации.
— Красиво, правда? — дернула его за рукав спутница.
— Работа изумительная, — согласился Питт.
— У моего отца есть уменьшенная копия, — с гордостью сказала Джулия. — Только, конечно, не такая древняя.
— У меня от этого дыма голова кружится.
— А у меня нет! — засмеялась девушка. — Я с детства привыкла.
Питт снова подхватил ее под руку, и они пошли дальше. В банкетном зале толпились приглашенные. Зрелище собравшихся в одном месте сливок столичного общества напомнило Питту сцену пиршества римской знати из исторического фильма Сесиля Де Милля. В глазах рябило от множества молодых, красивых женщин в платьях «от кутюр», увешанных драгоценностями, и сопровождающих их сенаторов, конгрессменов, адвокатов, лоббистов, профсоюзных деятелей, дипломатов и просто аристократов денежного мешка в смокингах и вечерних костюмах. Тяжелые драпировки из шелка и бархата были подобраны столь искусно, что совершенно скрадывали шум сотен голосов наперебой разговаривающих между собой гостей.
По прикидкам Питта, убранство только этого зала обошлось хозяину дома никак не дешевле двадцати миллионов долларов. Стены, потолок и мебель красного дерева покрывала затейливая резьба. На невероятных размеров персидский ковер на полу две дюжины мастериц потратили десять лет жизни. Голубые с золотом переливы рисунка создавали стойкое ощущение, будто шагаешь прямо по океанским волнам навстречу заходящему солнцу; впечатление усиливал густой, длинный ворс, в котором ноги утопали по самые щиколотки. Портьерам позавидовали бы даже обитатели Букингемского дворца в Лондоне, а на диваны, стулья и в кресла боязно было присесть — такой музейной стариной веяло от каждого предмета.
За опоясывающей зал буфетной стойкой стояли наготове два десятка китайцев-барменов и столько же официантов. Горы омаров, креветок, лангустов и других морских деликатесов составляли дневной улов целой рыболовной флотилии. Из напитков предлагались лучшие сорта французского шампанского и марочные вина более чем полувековой выдержки. На эстрадной площадке в углу струнный оркестр наигрывал мелодии из популярных фильмов. Хотя родители Джулии считались весьма состоятельными людьми, ей ни разу в жизни не доводилось встречать столь ошеломляющей роскоши. Немного опомнившись и собравшись с мыслями, она сказала:
— Теперь я понимаю, что имел в виду мой босс, уверяя меня, будто приглашение в резиденцию Шэня котируется в вашингтонских политических кругах гораздо выше, чем прием в Белом доме.
— Лично я предпочитаю французское посольство, — покачал головой Питт. — Там поскромнее, зато элегантно и со вкусом.
— Может быть, но я все равно чувствую себя Золушкой на чужом балу. Кругом такие платья и драгоценности, о которых я могу только мечтать.
— Напрасно, моя дорогая, — улыбнулся Питт. — Ты вовсе не Золушка, а самая настоящая принцесса. В одном твоем мизинце больше класса, чем во всех этих шлюхах, с ног до головы обвешанных бриллиантами и изумрудами. Посмотри лучше, какими голодными глазами пожирают тебя их кавалеры!
Комплимент вызвал легкий румянец на щеках Джулии. Окинув толпу беглым взглядом, она убедилась, что Питт отнюдь не преувеличил, и покраснела еще сильнее. Внимание девушки привлекли несколько молоденьких и очень красивых китаянок в традиционных длинных шелковых платьях в обтяжку в обществе мужчин явно европейской наружности.
— Не ожидала встретить здесь столько своих соотечественниц, — заметила она.
— Не обращай внимания, это девицы из эскорт-группы.
— Кто? — не поняла Джулия.
— Те же шлюхи, но уровнем повыше. Что-то вроде гейш, только в китайском варианте. Шэнь сам подбирает девушек для особо деликатных заданий. Они проходят специальный курс обучения и используются для сексуальной обработки нужных людей, которых слишком сложно или вообще невозможно подкупить обычным способом. Сейчас они просто развлекают тех гостей, кто прибыл без пары, что тоже входит в круг их обязанностей.
— Дирк? — прошептала она непослушными губами. — Дирк Питт?!
— Брата-близнеца у меня отродясь не было, — усмехнулся тот, буквально пожирая девушку голодным взглядом.
Оправившись от первого смущения, вызванного неожиданным появлением Питта, разодетого как на королевскую аудиенцию, Джулия без стеснения бросилась ему на шею, едва не столкнув при этом со ступенек, крепко обняла и жадно поцеловала в губы. Теперь настал его черед округлять глаза — на подобный прием он никак не рассчитывал.
— Помнится, это я обещал проявить инициативу при нашей следующей встрече, — отдышавшись, напомнил Питт. — Или ты всех незнакомых кавалеров так приветствуешь?
Джулия потупилась. Щеки ее зарделись легким румянцем.
— Я... я сама не знаю, что на меня нашло, — пролепетала она, избегая встречаться с ним взглядом. — Я не знала, кто придет, и когда увидела тебя... Питер Харпер сказал только, что на прием к Шэню меня будет сопровождать высокий симпатичный брюнет.
— Этот грязный пройдоха уверял, что это ты назначена мне в сопровождение! — возмутился Питт. — Ему бы театральным продюсером работать. Могу представить, как он сейчас пускает слюни в предвкушении реакции Шэня на появление среди гостей сразу двух его злейших врагов, виновных в срыве операции на озере Орион.
— Надеюсь, ты не разочарован, что именно я досталась тебе в спутницы? — не без кокетства поинтересовалась девушка. — Под слоем косметики я все еще выгляжу настоящим страшилищем.
Питт ласково взял ее за подбородок, приподнял голову и заглянул в распахнутые настежь голубовато-серые, цвета утреннего тумана глаза. Хотелось сказать ей что-то особенное, глубоко личное, а вместо этого с языка сорвалась очередная пошловатая острота:
— Ничуть не более, чем человек, откопавший алмазные россыпи в собственном саду.
— Надо же, — притворно удивилась Джулия, — он еще и комплименты дамам делать умеет!
— Ты не поверишь, дорогая, скольких я соблазнил, благодаря этому врожденному дару!
— Врунишка, — тихо прошептала Джулия, снова прижавшись к его груди со счастливой улыбкой на губах.
— Ну все, хватит, пора двигаться, — мягко сказал Питт, нечеловеческим усилием воли заставив себя высвободиться из ее объятий. — Иначе мы опоздаем, и нам ничего не достанется.
На минутку заскочив в свою комнату, чтобы забрать сумочку и плащ, Джулия вернулась на крыльцо и захлопнула за собой дверь. Питт галантно подхватил ее под руку и подвел к припаркованному на обочине проезжей части антикварному автомобилю с откидным верхом. При виде этого реликта минувшей эпохи на огромных колесах с хромированными дисками и белого цвета покрышками у девушки перехватило дыхание от восторга.
— Матерь Божья! — потрясенно воскликнула она. — Откуда взялось такое чудо? Что это за машина, Дирк?
— Отвечаю по порядку, — ухмыльнулся Питт. — Таких чудес в моей коллекции еще три десятка. Этот монстр — «дюзенберг» выпуска двадцать девятого года. А прикатил я на нем за тобой по той простой причине, что мы все-таки приглашены на светский раут к одному из богатейших людей в мире и никак не можем позволить себе ударить в грязь лицом.
— Никогда не ездила в таком роскошном автомобиле, — призналась Джулия, усаживаясь на обтянутое нежной лайкой сиденье. — И даже название такое — «дюзенберг» — впервые слышу.
Питт захлопнул дверцу с ее стороны, обошел капот, протянувшийся, казалось, на полквартала, уселся в водительское кресло и включил зажигание.
— "Дюзенберг" модели «Джей», — пустился он в объяснения, плавно трогая с места, — выпускался в США с двадцать восьмого по тридцать шестой год и по сей день почитается знатоками как один из величайших шедевров американского автомобилестроения. Всего было изготовлено менее пятисот экземпляров. Заводские в них только рама и двигатель, все остальное производилось по индивидуальным заказам. Стоили эти машины, конечно, недешево — порядка двадцати тысяч долларов. Учитывая, что самая массовая модель тех времен — «Форд Т» — обходился всего в четыре сотни, можешь, как говорится, почувствовать разницу. Особой популярностью «дюзенберг» пользовался у голливудских знаменитостей и считался в киношной среде чем-то вроде символа успеха и престижа. Если ты на «дюзи», значит, сумел ухватить за хвост синюю птицу счастья.
— Он великолепен! — искренне сказала девушка, откровенно любуясь обтекаемыми линиями корпуса лимузина. — Скорость большая?
— На нем стоит восьмицилиндровый мотор объемом в четыреста двадцать кубических дюймов и мощностью двести шестьдесят пять лошадиных сил, что почти вчетверо превышает тогдашнюю среднюю мощность двигателя. У меня он без нагнетателя — их начали ставить позже, — но в процессе реставрации я внес в конструкцию некоторые усовершенствования, так что за сто сорок миль в час ручаюсь.
— Надеюсь, ты не собираешься демонстрировать его возможности прямо сейчас? — испугалась Джулия.
— Ни в коем случае. Видишь, я даже верх поднял, хотя сам предпочитаю ездить с открытым. Ночью прохладно, да и прическу твою стоит поберечь.
— Женщины ценят заботливых мужчин.
— Всегда рад услужить, дорогая.
Только сейчас девушка обратила внимание на маленькую круглую дырочку с расходящимися от нее лучиками мелких трещин в верхнем левом углу лобового стекла.
— Если не ошибаюсь, это пулевое отверстие, — заметила она, вопросительно посмотрев на спутника.
— Сувенир на память от парочки чересчур назойливых прихвостней Шэня, — пояснил Питт.
— Он прислал к тебе киллеров! — в ужасе прошептала Джулия, завороженно глядя на след от пули. — Когда это случилось?
— Примерно час назад, — неохотно признался Питт. — Они забрались ко мне домой и дожидались моего приезда.
— Что произошло?
— Они повели себя невежливо, и я отправил их туда, откуда они явились.
Питт не произнес больше ни слова, целиком сосредоточившись на управлении огромным автомобилем, рассчитанным на простор скоростных магистралей и плохо вписывающимся в тесноту и толкотню узких городских улиц. Джулия поняла, что больше никакой информации из него не вытянет, и откинулась на спинку кресла, с удовольствием ловя на себе восхищенные взгляды водителей и пассажиров встречного транспорта.
Выехав за пределы округа Колумбия и миновав Висконсин-авеню, Питт свернул на неприметную улочку, засаженную вековыми деревьями, и вскоре остановил машину перед массивными железными воротами, украшенными изображением сплетенных в схватке драконов. Двое охранников-китайцев в вычурных национальных костюмах с длинными мечами за спиной несколько секунд оторопело пялились на невиданный автореликт, прежде чем вспомнили о возложенных на них обязанностях и распахнули ворота. При этом, правда, они не забыли потребовать предъявить приглашение, которое Питт небрежно протянул старшему, не выходя из машины. Тот сверился со списком, почтительно поклонился и пропустил гостей. Проехав около сотни ярдов по подъездной аллее, «дюзенберг» затормозил неподалеку от входа в резиденцию, сияющую разноцветными огнями изнутри и снаружи, как футбольный стадион во время финального матча.
— Следует отдать должное твоему шефу, — заметил Питт. — Он нам не только приглашение сумел добыть, но и умудрился каким-то образом включить наши имена в список гостей.
Выражением лица Джулия напоминала маленькую девочку, впервые увидевшую увешанную игрушками и гирляндами рождественскую елку.
— Я ни разу еще не бывала на настоящей столичной политической тусовке и ужасно боюсь, — прошептала она на ухо спутнику. — Ты мне подскажешь, если я что-то не так сделаю?
— Не волнуйся, малышка! — рассмеялся Питт. — Представь, что ты в театре и прогуливаешься в антракте по фойе. Разглядываешь туалеты встречных дам и их кавалеров, раскланиваешься со знакомыми, беседуешь с друзьями, останавливаешься у барной стойки выпить коктейль... Все эти так называемые большие шишки, в сущности, самые обыкновенные люди; у каждого из них имеется собственный шкурный интерес, ради которого он сюда и заявился. Кому-то надо продать, кому-то купить, кому-то пробить, кому-то разузнать, кому-то сообщить, кому-то, наконец, просто засветиться на публике, чтобы лишний раз напомнить о своем существовании. Кроме того, тебе вообще нечего бояться. Ты так прекрасна, что тебе простят любую выходку. Даже если ты случайно наступишь на любимую собачку Первой леди или опрокинешь бокал с шампанским на новые брюки ее супруга.
Джулия прыснула.
— Ты так говоришь, будто сам чуть ли не каждый день бываешь на подобных сборищах.
— Ну-у, каждый не каждый, — напыжился Питт, — но вообще-то мне частенько случается вращаться в высшем обществе.
Джулия не выдержала и расхохоталась.
— Ты опять меня разыгрываешь, да? — проговорила она сквозь смех.
— Немножко, — смущенно улыбнулся Питт, — хотя и не совсем. Помнишь, я тебе рассказывал в Виноградной бухте, что мой отец — сенатор от Калифорнии? Так вот, во времена моей бурной молодости папуля весьма благосклонно относился к просьбам взять меня с собой, если его куда-то приглашали. Тогда он еще не распрощался с мечтой сделать сына своим политическим преемником. Я-то, понятное дело, помышлял совсем о другой карьере, но отца разочаровывать не спешил. У меня была голубая мечта: охмурить и затащить в постель какую-нибудь даму-конгрессмена посимпатичней.
— Ну и как? — с любопытством спросила Джулия. — Удалось?
— Только однажды, — вздохнул Питт. — Я был ужасно разочарован.
Длинный черный автомобиль остановился рядом с ними. Из салона вышли несколько китайцев в одинаковых черных вечерних костюмах и направились к парадному, то и дело оглядываясь на «дюзенберг». Появившиеся наконец парковочные служители, ко всему, казалось бы, привычные, и те разинули рты, с благоговением взирая на него, как на невиданного зверя. Выходя из машины, Питт обратил внимание на одного из мужчин, только что покинувших стоянку. Тот задержался у крыльца и обернулся, бросив на него и Джулию долгий, внимательный взгляд. Затем быстро взбежал по лестнице и скрылся в дверях. У Питта засосало под ложечкой от тягостного предчувствия.
— Надеюсь, у меня не пересохнет во рту, — шепотом сказала Джулия, когда они рука об руку поднимались по ступеням. — Ужасно хочется плюнуть в рожу этому ублюдку!
— Лучше расскажи Шэню при встрече, как тебе понравилось путешествие из Китая в Америку в вонючем трюме принадлежащего ему судна, — посоветовал Питт. — А заодно пожалуйся, что за это с тебя содрали гораздо больше, чем за каюту в первом классе. Чем черт не шутит, вдруг он тебе компенсацию предложит?
Глаза девушки сверкнули огнем.
— Убила бы гада! — прошипела она.
— Не забывайся, дорогая, ты здесь на задании, — напомнил Питт. — И состоишь, между прочим, на государственной службе.
— Ты тоже.
— Я сам по себе, — усмехнулся Питт. — Как киплинговский кот.
— Как ты можешь так цинично обо всем рассуждать?! — разозлилась Джулия. — Будет чудом, если мы уберемся отсюда живыми.
— Пока мы в толпе, с нами ничего не случится, — возразил Питт. — Неприятности начнутся позже, когда мы покинем пределы резиденции.
— Об этом не беспокойся, — уверенно заявила девушка. — Питер подготовил группу специальных агентов, которые будут сопровождать и охранять нас на всем пути следования.
— Как с ними связаться, если гостеприимство Шэня окажется чересчур навязчивым?
— У меня в сумочке рация, закамуфлированная под мобильник. Мы будем поддерживать постоянную связь с группой прикрытия.
Питт скептически покосился на крошечный ридикюль.
— Оружия нет?
— Оружия нет. Кроме пилки для ногтей. Да и зачем мне оружие, — лукаво улыбнулась Джулия, — если со мной рядом такой мужчина, как ты? Я видела, на что ты способен, и уверена, что ты сумеешь меня защитить.
— Ты даже не представляешь, как сильно заблуждаешься, — проворчал Питт. — Лучше бы ты прихватила пистолет.
Сразу от фойе начиналась длинная анфилада залов, уставленных и увешанных антиквариатом и шедеврами древнего китайского искусства. В центре первого возвышалась семифутовая бронзовая курительница, инкрустированная золотом. Из чаши поднимались к потолку клубы дыма от сжигаемых благовоний, распространяясь затем по всему помещению. Питт обошел вокруг курительницы, всматриваясь в вязь барельефов по окружности чаши и уделяя особенно пристальное внимание золотой инкрустации.
— Красиво, правда? — дернула его за рукав спутница.
— Работа изумительная, — согласился Питт.
— У моего отца есть уменьшенная копия, — с гордостью сказала Джулия. — Только, конечно, не такая древняя.
— У меня от этого дыма голова кружится.
— А у меня нет! — засмеялась девушка. — Я с детства привыкла.
Питт снова подхватил ее под руку, и они пошли дальше. В банкетном зале толпились приглашенные. Зрелище собравшихся в одном месте сливок столичного общества напомнило Питту сцену пиршества римской знати из исторического фильма Сесиля Де Милля. В глазах рябило от множества молодых, красивых женщин в платьях «от кутюр», увешанных драгоценностями, и сопровождающих их сенаторов, конгрессменов, адвокатов, лоббистов, профсоюзных деятелей, дипломатов и просто аристократов денежного мешка в смокингах и вечерних костюмах. Тяжелые драпировки из шелка и бархата были подобраны столь искусно, что совершенно скрадывали шум сотен голосов наперебой разговаривающих между собой гостей.
По прикидкам Питта, убранство только этого зала обошлось хозяину дома никак не дешевле двадцати миллионов долларов. Стены, потолок и мебель красного дерева покрывала затейливая резьба. На невероятных размеров персидский ковер на полу две дюжины мастериц потратили десять лет жизни. Голубые с золотом переливы рисунка создавали стойкое ощущение, будто шагаешь прямо по океанским волнам навстречу заходящему солнцу; впечатление усиливал густой, длинный ворс, в котором ноги утопали по самые щиколотки. Портьерам позавидовали бы даже обитатели Букингемского дворца в Лондоне, а на диваны, стулья и в кресла боязно было присесть — такой музейной стариной веяло от каждого предмета.
За опоясывающей зал буфетной стойкой стояли наготове два десятка китайцев-барменов и столько же официантов. Горы омаров, креветок, лангустов и других морских деликатесов составляли дневной улов целой рыболовной флотилии. Из напитков предлагались лучшие сорта французского шампанского и марочные вина более чем полувековой выдержки. На эстрадной площадке в углу струнный оркестр наигрывал мелодии из популярных фильмов. Хотя родители Джулии считались весьма состоятельными людьми, ей ни разу в жизни не доводилось встречать столь ошеломляющей роскоши. Немного опомнившись и собравшись с мыслями, она сказала:
— Теперь я понимаю, что имел в виду мой босс, уверяя меня, будто приглашение в резиденцию Шэня котируется в вашингтонских политических кругах гораздо выше, чем прием в Белом доме.
— Лично я предпочитаю французское посольство, — покачал головой Питт. — Там поскромнее, зато элегантно и со вкусом.
— Может быть, но я все равно чувствую себя Золушкой на чужом балу. Кругом такие платья и драгоценности, о которых я могу только мечтать.
— Напрасно, моя дорогая, — улыбнулся Питт. — Ты вовсе не Золушка, а самая настоящая принцесса. В одном твоем мизинце больше класса, чем во всех этих шлюхах, с ног до головы обвешанных бриллиантами и изумрудами. Посмотри лучше, какими голодными глазами пожирают тебя их кавалеры!
Комплимент вызвал легкий румянец на щеках Джулии. Окинув толпу беглым взглядом, она убедилась, что Питт отнюдь не преувеличил, и покраснела еще сильнее. Внимание девушки привлекли несколько молоденьких и очень красивых китаянок в традиционных длинных шелковых платьях в обтяжку в обществе мужчин явно европейской наружности.
— Не ожидала встретить здесь столько своих соотечественниц, — заметила она.
— Не обращай внимания, это девицы из эскорт-группы.
— Кто? — не поняла Джулия.
— Те же шлюхи, но уровнем повыше. Что-то вроде гейш, только в китайском варианте. Шэнь сам подбирает девушек для особо деликатных заданий. Они проходят специальный курс обучения и используются для сексуальной обработки нужных людей, которых слишком сложно или вообще невозможно подкупить обычным способом. Сейчас они просто развлекают тех гостей, кто прибыл без пары, что тоже входит в круг их обязанностей.