Кэннелл Стивен. Король мошенников

   Бино посмотрел на часы:
   – Почти девять. Когда же, черт возьми, приедет ноч­ная смена?!
   Наконец на стоянку служебных машин въехали не­сколько фургончиков с символикой клуба, из которых вылезли десять мужчин и женщин в черных галстуках и направились к заднему входу в казино.
   – Ночная команда, – сказал Бино. – Пит-боссы, распорядители и крупье. Ну как, Даффи, готов?
   Старик кивнул.
   – Я собираюсь начать с «финта». – Это означало, что он намеревается проверить реакцию пит-босса и крупье на фальшивые кости, уронив их на стол перед броском.
   Бино тоже кивнул. Затем повернулся к Дакоте:
   – Ты готова?
   Она кивнула, сделала глубокий вдох и посмотрела на себя в зеркальце заднего вида.
   Бино извлек инвалидное кресло, обнес его вокруг фургончика на ту сторону, где сидел Даффи, и, сдвинув дверцу, помог старику усесться в кресло. Виктория за­метила внутри пластикового контейнера портативного ту­алета полотенце. Это для того, чтобы заглушить звук падающей кости. Даффи достал приготовленные заранее глазные капли и закапал по нескольку в каждый глаз. Через несколько секунд глаза покраснеют и станут влаж­ными, что придаст ему еще более болезненный вид. За­тем он сделал для разминки несколько конвульсивных движений.
   – Ну как, дядя Харри, устроились? – спросил Бино, поправляя на старике идентификационную карточку, на которой значилось «Харри С. Прайс». На его карточке было написано «Дуглас Прайс». Они были дядя и пле­мянник.
   – Время «отправляться на юг», – сказал Даффи. «От­правляться на юг» на языке шулеров означает незамет­ное изъятие с игрового стола казино костей или денег.
   – На частоте сто семь и шесть работает неплохая станция, – сказала Дакота Виктории, вылезая из фур­гончика. – Очень хорошо слышно, рекомендую.
   – Дакота… – окликнула ее Виктория и, когда та обернулась, подняла вверх большой палец. – Уда­чи тебе.
   Дакота грустно кивнула и последовала за Бино, ко­торый уже ввозил инвалидную коляску Даффи в ка­зино.
   Виктория наблюдала за ними, пока они не скры­лись в глубине клуба «Сейбе-Бей», затем отъехала на фургончике в условленное место, вылезла и подошла к телефону-автомату, откуда было удобно наблюдать за парадным входом. Теперь оставалось набраться тер­пения и ждать вызова на сцену, чтобы исполнить свою роль в «тэте».

Глава 17
ДВА ПРОФАНА

   Дакота последовала вслед за Бино и Даффи в от­крытый всем ветрам вестибюль отеля с видом на оке­ан. Затем Бино свернул направо, перекатил коляску Даффи через массивный порог в открытый двор и даль­ше – в темное, лишенное окон, на зато снабженное кондиционерами нутро казино. Гул океана и шелест пальмовых ветвей здесь сменились звяканьем монет, опускаемых в щели автоматов, и выкриками около дю­жины крупье. Бино покатил кресло по роскошному, лиловому с красным, ковру к кассе. Дакота в это вре­мя уже входила в бар.
   – Хочу заплатить наличными и сыграть в кости, – произнес Даффи дребезжащим голосом, чуть приподняв слабую руку, чтобы привлечь внимание кассирши. Она подняла глаза, увидела инвалидную коляску, затем пере­вела взгляд на Бино и улыбнулась. Но тому было не до веселья.
   – Что это вы надумали, дядя Харри? Неужели забыли, сколько проиграли вчера во Фрипорте в казино «Принцесса»?
   – Дуглас, только не начинай опять заводить свое. Ты только и знаешь, что брюзжать и жаловаться. Чем ты предлагаешь мне заняться, а? Хочешь одолжить мне свой купальный костюм, чтобы я поплавал в бассейне? – Он посмотрел вверх на кассиршу, у которой на карточке зна­чилось, что она Синди. – Хочу купить фишек на пять­десят тысяч, затем, если их просадим, то, может быть, сможем организовать какой-нибудь кредит. – Он толк­нул к кассирше конверт, полный купюр, и не сводил своих воспаленных глаз с ее проворных пальцев, пока она считала деньги.
   – Здесь пятьдесят тысяч долларов США, – сказала Синди. – Вы хотите на всю эту сумму фишек?
   – Да, да, – возвестил Даффи. – Можете доставить их до ближайшего стола, вон там, и даже чуточку задер­жаться, посмотреть на мастера за работой.
   – Боже правый, – простонал Бино. – Тоже мне мастер. Да вы проигрываете хуже, чем «Нью-Йоркские ракеты»^[41].
   Синди бросила взгляд на Бино, дожидаясь, когда он заткнется, затем сказала:
   – Если хотите, я могу оформить вам также и кредит. Только это займет пару минут.
   – Давайте, А кости пусть зреют, – громко протру­бил Даффи и тут же сильно закашлялся, согнувшись по­полам в своем кресле.
   Синди достала из ящика заявку на получение кре­дита.
   – Не могли бы назвать ваше имя и фамилию? – вежливо спросила она зашедшегося в кашле Даффи.
   – Харри Стентон Прайс, – произнес он, с трудом подавляя приступ.
   – Где занимаетесь бизнесом?
   – Автомобильный центр «Доступные цены»^[42], Фресно, Калифорния. Я владелец этого леденца на палочке. – Он улыбнулся, но голос слегка дрожал, а голова все время словно норовила что-то клюнуть. Казалось, он находился в постоянной борьбе с самим собой, чтобы держать прямо свою шаткую, тонкую, как карандаш, шею.
   – Банк? – спросила она.
   – Скотоводческий банк Центральной Калифорнии, Фресно, – прохрипел Даффи.
   Она аккуратно записала.
   – Мистер Прайс, вы не возражаете, если мы свя­жемся с вашим банком?
   – Да нет же! – проговорил он, улыбаясь и позволив голове слегка склониться на одну сторону. – Хотите уз­нать, много ли у меня на счете денег, верно? Валяйте. Только скажите им, что я здесь надеюсь на везение и не уеду, пока не выправлю ситуацию.
   – Потребуется некоторое время, сэр. Уверяю вас, это не слишком долго… Если хотите, можете вернуть­ся сюда через полчаса. А я тем временем пошлю лоток с вашими фишками на третий стол. – Она с улыбкой показала на ближайший стол для игры в кости.
   Он кивнул, сделав попытку поднять худую руку.
   – Дядя Харри, – простонал Бино, – когда же на­конец мы сможем поесть? И вам уже пора принять ле­карства.
   – Ты просто не умеешь развлекаться, – возразил Даффи слабым голосом, подавляя очередной приступ кашля. Затем неожиданно слегка выпрямился и прикрик­нул на Бино: – Поехали! Вези меня, вези… давай же! – В голосе его зазвучали высокие пронзительные нотки.
   Бино развернул инвалидную коляску и покатил по ковру к столу номер три для игры в кости.
   Синди подождала, пока они удалятся, затем сняла трубку и набрала номер пит-босса.
   – Зиг, я послала к третьему столу двух профанов. Они купили фишек на пятьдесят тысяч. Похоже, ребята уже просадили кучу в «Принцессе» во Фрипорте. Я по­шлю туда лоток с фишками и дам знать службе безопас­ности, чтобы их сфотографировали. Может быть, ты за­хочешь проверить.
   Льюк Зигман отвечал в казино за столы, где играли в кости. Он повернулся на стуле с металлической спин­кой, прижимая к уху телефонную трубку, и увидел Бино, везущего Даффи к третьему столу.
   – Старик в кресле-каталке и высокий рыжий па­рень? – спросил он Синди.
   – Это они. Та еще парочка! Готовы просаживать, так что осчастливь их.
   – Понял. – Он положил трубку и начал наблю­дать, как служащий казино подкатил тележку на коле­сиках к столу номер три, снял большой лоток с разно­цветными фишками и поставил рядом с инвалидной коляской Даффи.
   – Прекрасно, прекрасно, – пробормотал тот, об­лизывая губы. – Пришло наконец время кидать… ки­дать… – Он схватил с лотка несколько стодолларовых фишек и швырнул через барьер на зеленую поверх­ность стола. – Какой у вас верхний предел?
   – Две тысячи долларов, сэр, – ответил Зигман.
   – Ставлю две тысячи на большую шестерку-восьмер­ку плюс страховка. А на двойные^[43] шестерку и десятку по пять сотен.
   Зигман едва заметно улыбнулся. Синди права. Все эти ставки на большую шестерку-восьмерку, двойные, страховка – так играют глупцы, профаны. Он отошел назад и стал наблюдать за игрой. Кости взяла пожилая женщины в пастельно-розовых шортах и пляжных шле­панцах.
   – Начинает новый банкомет, – произнес крупье свою привычную скороговорку.
   Женщина кинула кости, и выпали тройки и пя­терка^[44].
   – Восьмерка из Нью-Йорка, – выкрикнул Даф­фи. – Выигрыш.
   Крупье – он был одет в белую рубашку, красную жилетку и галстук – подцепил кости закругленным кон­цом своей специальной трости и толкнул их обратно к даме. Затем заплатил Даффи выигрыш большой шестер­ки-восьмерки. Но тот, видимо, был решительно настро­ен проиграть, потому что оставил выигранные фишки на столе, толкнув их все на линию. Дама взяла кости и немедленно выбросила семерку.
   – Выпала семерка. Проигрыш, – пропел крупье. – Банк снимается. Выплат не производится. – Он смах­нул со стола проигранную ставку Даффи.
   Теперь кости перешли к нему. Его голова едва воз­вышалась над краем стола. Он быстро взглянул на крас­ные полупрозрачные кубики глазами профессионала и принялся бормотать заклинания.
   – Харри Прайс, Харри Прайс, ты уж постарайся, не подведи. Постарайся, Харри Прайс. А вы, кости, помо­гайте.
   Бино смущенно поглядывал на игроков за столом, как бы извиняясь за чудачества старика, и, разумеется, никто не заметил, как в это время Даффи ловко уронил кости между ног в портативный туалет, одновременно заменив их поддельными, изготовленными его братом в Майами. Затем он неожиданно положил кости на стол, потянулся руками через бортик, сложил комбинацию пятерка и двойка и дал возможность крупье их осмот­реть. Это называлось «проверка на расстоянии». Не об­наружив на лице крупье никакой озабоченности (это оз­начало, что финт удался), он снова поднял кости и при­нялся трясти ими у своего уха.
   – Вот так, вот так… поговорите со мной, с Харри Прайсом… и постарайтесь, постарайтесь, прошу вас… – бормотал он, обращаясь к костям, зажатым в кулаке. Затем повернулся к Бино: – Дуглас, меня раздражает низкая ставка. Хочу повысить верхний предел… до пяти тысяч.
   – Ставку разрешаю, – сказал Зигман крупье. Даффи кинул. Игроки за столом ахнули. Выпали шес­терка и четверка.
   – Десятка, – объявил крупье.
   – Ставлю две тысячи на двойную, – приказал Даф­фи Бино, и тот протянул крупье фишек на две тысячи, чтобы сделать рискованную идиотскую ставку на то, что сейчас снова выпадет десятка, причем двумя пятерками.
   Но выпала семерка.
   Зигман улыбнулся, стоя позади крупье. Если этот ста­рый калека продолжит в том же духе, то они очистят его карманы в течение часа.
   В следующие тридцать минут Даффи просадил все деньги, как последний лох уличному наперсточнику. Пит-босс широко улыбался, наблюдая, как крупье периоди­чески смахивает со стола фишки Даффи. Льюк Зигман быстро сообразил, что старик использует систему Мартингейла, состоящую из сложной последо­вательности ставок, которую часто применяют игроки-неудачники. Согласно основному правилу этой системы, требовалось после каждого очередного проигрыша удва­ивать и учетверять ставки. Даффи уже дважды просил увеличить лимит стола, чтобы можно было учетверить ставку, и оба раза получалось так, что он проигрывал, а крупье сгребал со стола по десять тысяч долларов. Кон­чилось тем, что Даффи остался за столом единственным игроком, потому что вошел в такой раж, что не давал никому играть.
   – Господи, дядя Харри… что вы делаете? Не надо ставить все время на двойные. Это же глупо, – стонал Бино, тщетно уговаривая старика образумиться.
   Но Даффи шипел на племянника, чтобы тот отстал, и повторял все снова и снова. При каждом проигрыше пит-босс и крупье с трудом сдерживали улыбки, и никто не замечал, как в ловушку, устроенную в портативном туалете под костлявой задницей Даффи, в этот момент падала очередная пара костей казино.
   Проиграв кучу денег, он завопил, задыхаясь:
   – Смените кости! Требую сменить кости! Эти никуда не годятся.
   И администрация казино была только рада угодить неудачнику, убирая со стола фальшивые кости и снаб­жая его новыми – «идеал казино», которым через не­сколько минут также суждено попасть в пластиковый контейнер.
   – Дядя Харри, давайте уйдем отсюда, – простонал Бино. – Вам нужно принять лекарства. – Но старик раздраженно отмахнулся.
   Зигман подошел к управляющему этажа и про­шептал:
   – Еще час, и мы окончательно обчистим этого придурка.
   Уже все служащие казино знали, что за третьим сто­лом играет потрясающий кретин.
   В отделе контроля за кредитоспособностью клиен­тов управляющий смены Арнольд Бузини приказал слу­жащей получить подтверждение финансовой состоя­тельности этого простофили. Бузини, которого в клу­бе «Сейбе-Бей» все называли «старый хрен»^[45], накло­нился над столом, нетерпеливо барабаня пальцами по столешнице.
   – Проверь его, и побыстрее.
   Бузини был сед, коротко подстрижен и имел кожу землистого цвета. Он редко покидал помещение и очень любил, когда появляются такие недотепы, как Харри Стентон Прайс. Глупые азартные игроки, играющие по системе, были его излюбленными клиентами.
   Служащая, которая занималась проверкой кредито­способности клиентов, по имени Анджела Хопкинс на­брала номер телефона Скотоводческого банка во Фрес­но, справившись по новому изданию «Финансового бюл­летеня Мак-Гуайра», который прислали накануне. Пос­ле серии щелчков в трубке раздался гудок. Анджела предположила, что щелчки возникают из-за несовершен­ства станционной аппаратуры на острове, хотя в дей­ствительности сработал механизм образования шлейфа из Фресно на телефон-автомат, находящийся в двухстах метрах отсюда.
   – Скотоводческий банк Центральной Калифорнии Фресно слушает. Одну секунду, пожалуйста, – произ­несла Виктория высоким певучим голосом и нажала одну из кнопок на наборном диске, включающую в линию генератор тона, после чего прижала трубку к животу, пе­режидая, пока мимо проедет шумный грузовик. Затем возвратилась на линию. – Да, к вашим услугам.
   – Звонят из клуба «Сейбе-Бей» на острове Большой Багама. Нам бы хотелось получить подтверждение кре­дитоспособности одного из ваших клиентов, – сказала Анджела. «Старый хрен» наклонился ближе, пытаясь что-то расслышать.
   – Эти сведения должны быть у мисс Прентисс. Одну секундочку, я вас переключу. – Она нажала кнопку на наборном диске для создания звукового эффекта, затем снова приложила трубку к уху.
   – Луиза Прентисс, менеджер, ведающий личными счетами клиентов. – Теперь Виктория говорила своим нормальным голосом. Перед ней лежал листок с инфор­мацией, которую она записала со слов Бино.
   – Это из клуба «Сейбе-Бей» на Большом Багама. Мы проводим проверку кредитоспособности мистера Харри Стентона Прайса. Он заявил, что хранит сбереже­ния в вашем банке.
   – Это верно. Позвольте, я вызову на экран его теку­щий счет. Вам известен его международный регистраци­онный номер? – спросила Виктория.
   – Два-четыре-пять-девять-восемь-два нуля, – про­диктовала Анджела.
   – Спасибо. Итак, чем могу служить?
   – Он попросил у нас кредит на двести тысяч долла­ров. Нам нужно подтверждение на эту сумму.
   – Я вас правильно поняла, – переспросила Викто­рия, – вы звоните из казино?
   – Да, – ответила Анджела.
   – Ну что ж, вот передо мной личный счет мистера Прайса, а также принадлежащего ему автомобильного центра «Доступные цены». На счете у мистера Стентона Прайса свыше десяти миллионов долларов. Баланс на­личности также превышает требуемые двести тысяч долларов. Мы можем зарезервировать их здесь, но предпочли бы не переводить, пока не возникнет не­обходимости.
   – Прекрасно. Зарезервируйте эту сумму, а мы выда­дим ему кредит и, если нужно будет расплатиться, свя­жемся с вами.
   Не успела Анджела положить трубку, как Бузини вы­шел из кабинета. Вышагивая по мягкому ковру, он на­правлялся к третьему столу, где уже собралась неболь­шая толпа, наблюдающая за тем, как Даффи делает ду­рацкие ставки и швыряет деньги на ветер.
   – Новые кости! – вопил Даффи после каждого про­игрыша. К тому моменту когда подошел Бузини, он уже задолжал около пяти тысяч долларов, и половину этой суммы унесли последних два броска.
   – Сукины дети, – обиженно проворчал Даффи, глядя на кости. – Хуже коммунистов. – Затем перевел воспа­ленные глаза на управляющего сменой казино, склонив голову набок. По подбородку тянулась тонкая струйка слюны.
   «Этот калека выглядит ужасно. Ему место не в кази­но, а в больничной палате с вегетарианским рационом питания, где-нибудь на материке», – подумал Бузини, радуясь своему везению.
   Он широко улыбнулся.
   – Для нас большое удовольствие видеть вас в клубе «Сейбе-Бей».
   – Чертовы кости, все не выпадают на этот чертов выигрышный номер, – – пожаловался Даффи.
   – Сэр, мне жаль, что у вас сейчас полоса неудачи, – промурлыкал Бузини вкрадчивым голосом, – но в каче­стве компенсации клуб «Сейбе-Бей» приглашает вас за­нять один из наших лучших номеров люкс. Прожива­ние, ужин, шоу, курортные услуги – все бесплатно.
   – А как там насчет проверки моей кредитоспособ­ности? – просипел Даффи. – Мне нужны еще наличные.
   – Я проверил, сэр. Ваша кредитоспособность под­тверждена на двести тысяч долларов. – Он улыбнулся, надеясь, что старый неудачник не даст дуба прежде, чем не просадит их все.
   – Харри, может быть, мы покинем казино на неко­торое время? – проныл Бино. – Вы уже проиграли до­статочно за один присест. Давайте уйдем прежде, чем вы потеряете весь свой автомобильный бизнес.
   – Ну когда ты перестанешь скулить? Только и зна­ешь, что стонешь, жалуешься – это все, на что ты спо­собен.
   «Старый хрен» не унимался.
   – Джентльмены, мы приглашаем вас обоих быть на­шими гостями за счет заведения. – Он выдал очередную отвратную улыбку.
   – Вы чертовски правы, – оживился Даффи. – Я действительно остановлюсь здесь. Конечно, остановлюсь. Мне нужно отыграться. Знаете ли, счастье, оно перемен­чиво. Да, да, переменчиво.
   – Давайте хотя бы поедим чего-нибудь, – попросил Бино.
   – Милости просим в наш великолепный зал «Пели­кан» с его изысканным меню. А я принесу к вашему сто­лу ключи от номера. Если желаете, я могу немедленно сделать заказ. – Бузини начал ломать пальцы, чем на­помнил Бино менеджера из магазина «Кольца и бижуте­рия» в Атлантик-Сити.
   Томми наконец пришлось согласиться с мнением своего брата Джо. Каллиопа Лав действительно ужасная за­нуда, настоящая заноза в заднице. Они сидели в баре клуба «Сейбе-Бей». Томми занял удобное место, спиной к стене, чтобы иметь возможность внимательно наблю­дать за потрясающей телкой, которая, видимо, только что пришла из бассейна. Он ни на мгновение не отрывал глаз от этой брюнетки в желтом шелковом платье, как только она появилась. Собственно, не платье это у нее было, а скорее комбинация, и его сексу­альное воображение разыгралось. А Каллиопа в это вре­мя все бубнила и бубнила.
   – Дети там, в бассейне, ну просто достали. Кричат, носятся, перекидывают друг другу свои дурацкие дис­ки, – жаловалась она, не замечая, что Томми изучает красавицу, одиноко сидящую у стойки бара. Несколько мужчин подходили, предлагали угостить выпивкой или потанцевать (на эстраде у танцевального круга размес­тился небольшой ансамбль, который играл приятную музыку калипсо), но брюнетка их всех отвергла. – Том­ми, вам нужно сделать этот отель только для взрослых, – продолжала Каллиопа. – Здесь казино, а это совсем не детская забава. Почему, спрашивается, сюда пускают с детьми? Не понимаю. И представляешь, эти маленькие негодяи писают в бассейн.
   – Я тебя сюда не звал, – проворчал Томми. – Ты сама меня притащила, а теперь не можешь заткнуться хотя бы на время. Все талдычишь и талдычишь, бля. То тебя раздражает, бля, другое… Что я тебе, бля, бюро жа­лоб? – Он смотрел мимо Каллиопы. Брюнетка в этот момент закинула ногу на ногу, эластичное платье при­поднялось, почти обнажив бедра. Опытный глаз Томми уже удостоверился, что под шелковым платьем у нее ничего нет… Единственное, что удерживало его член, это глупости, непрерывно изрекаемые Каллиопой.
   – Гамбургер был совершенно испорчен, – про­должила Каллиопа после небольшой паузы. – Ты дол­жен поговорить с этими парнями, которые работают на гриле. Скажи им, что мясо до углей сжигать не обя­зательно.
   – Почему бы тебе не передохнуть? – поморщился Томми.
   – Я только пытаюсь помочь навести поря­док в этом заведении, – проговорила она, слегка надувшись. – Они совершенно не умеют готовить мясо, все пережаривают. Но наверное, единственное, что тебе не до лампочки, это колбаса, которая висит между ног.
   – Перестань разговаривать как шлюха. Джо считает, что у тебя речь уличной проститутки, и он прав. – Томми передвинулся чуть вправо, чтобы не загораживало плечо Каллиопы. В бар вошел рыжеволосый мужчина, подо­шел и начал разговаривать с богиней, которую Томми в своем воображении уже раздел. Она не предприняла по­пытки одернуть подол, чтобы прикрыть обнаженные бед­ра, и парня тоже не отвергла, как поступала с другими. Он был высокий, красивый, и Томми возненавидел его с первого взгляда. Затем рыжий совершил серьезное пре­ступление – положил руку на плечо богини, наклонил­ся и что-то прошептал на ухо. Томми полез в карман, вытащил пятьсот долларов и положил на стол.
   – Пойди поиграй.
   Каллиопа схватила деньги, как голодная древес­ная ящерица, слизывающая языком насекомых, затем встала перед ним.
   – Знаешь, Томми, ты относишься ко мне, как будто взял напрокат. А у меня, между прочим, есть чувства,
   – Да что ты говоришь? Но мои чувства, как ты лю­бишь выражаться, тебе до лампочки. Зудишь весь день напролет… сделай это, измени то. Это не мой отель.
   – Ты же сказал, что…
   – Все решения здесь принимает Джо.
   – Как ты можешь позволять ему так помыкать то­бой? Он твой младший брат, тебе следует поставить его на место. Не такой уж он и умный.
   – Иди лучше просади эти пять «бенджей»^[46] и пере­стань нудить.
   Она повернулась и пошла прочь, вертя попкой спе­циально для него, но Томми это шоу пропустил. Он не отрывал глаз от девушки у стойки бара. Когда высокий рыжий парень наконец слинял, он немедленно сделал знак бармену, что платит за нее – махнул ему рукой и показал на себя. Бармен кивнул, затем наклонился впе­ред и заговорил с девушкой. Та бросила взгляд на Том­ми, после чего неторопливо открыла сумочку, расплати­лась и поднялась с табуретки, чтобы уходить, однако внезапно повернулась и направилась к нему. Он с вос­торгом наблюдал за вихлянием ее бедер и контурами со­сков, рельефно выделявшихся под полупрозрачным ма­териалом платья. Она подошла к нему, остановилась и, улыбнувшись, положила руку себе на бедро.
   – Большое спасибо, но я в состоянии сама за себя расплатиться. – Голос у нее был невероятно чарую­щий. Томми показалось, что подул легкий приятный ветерок.
   – Это за счет заведения, – сказал он. – За счет казино. Назовите номер, в котором вы остановились, и вам возвратят деньги.
   – Вы работаете в казино?..
   – Я владею этим казино, – произнес он мягко, как только мог. – Отныне ваши деньги в этом заведении недействительны. – Эти слова Томми сопроводил улыб­кой, которую, видимо, считал лучезарной, но на самом деле это была улыбка палача. – Томас Рина. – Он встал и протянул руку. Она была почти на десять сантиметров выше, и ему пришлось смотреть на нее снизу вверх, но на этот раз, в виде исключения, Томми не возражал быть ниже ростом, потому что не мог скрыть своего восхище­ния. Эта была лучшая телка, какую он только встречал в жизни.
   – Я заметил, что вас несколько раз приглашали танцевать, а вы отказывали. Почему? Не нра­вятся танцы?
   – Скорее приглашающие, – холодно произнесла она, и Томми улыбнулся еще шире.
   – Как вы смотрите на то, чтобы поужинать со мной на этаже, где играют по-крупному? – спросил он, ре­шив, что поведет ее на десятый этаж для VIP-игроков, с очень ограниченным доступом, в отдельный каби­нет. И Каллиопа мешать не будет, потому что он не дал ей пропуск на десятый этаж. Она бы, наверное, и там не прекратила свое нытье и смущала важных кли­ентов. Да еще в коротких шортах и туфлях на высоких каблуках. Эта богиня была совсем иной. Сексуальной и шикарной одновременно. – Так как? – настаивал Томми.
   – Я здесь не одна. – Дакота улыбнулась.
   – Друзья?