Король Виталий
Цвета
Король Виталий
Цвета
Во мне живут звери. Обычно они спят, но стоит кому-то наступить на хвост хотя бы одному из этих зверей, вся стая бросается в бой. Я пытался избавиться от них, но когда я дергаю за хвост одного из них, вся стая бросается на меня. Я хотел убить их ножом, но нож проходит через их тела. Я почти уже свыкся с их присутствием, и, возможно, смогу с ними жить. Я понял, что все будет в порядке, если не дергать их за хвосты.
*******************
Промежуток между встречей и расставанием с тобой (вы меня поняли, некоторые еще считают, что именно это называют любовью) своими руками мы превратили в постоянное ожидание, поначалу радостно-возбужденное, затем тоскливообыденное, и, наконец, - нервно-агрессивное. Своими руками мы прочертили жирный знак равенства между моментами от одного укола шприца до другого и от одной короткой яростной схватки в постели до другой. Теперь мне уже наплевать. Когда тебя не стало, я не боюсь признаваться себе, что только мы вдвоем во всем виноваты. Я сам для себя и обвиняемый, и прокурор, и присяжные, недалек и день, когда я одену судейскую мантию, и стану исполнителем приговора - как стал я им когда-то для тебя, двумя глубокими алыми порезами перекрасив теплую воду ванной в тошнотворно-красный цвет. Две этих алых полосы взорвали многие месяцы бесконечных серых дней и беспросветных черных ночей, отделив тебя от жизни, а меня окончательно превратив в маленького тупого зверька, вряд ли способного на что-то более осмысленное, чем прием очередной дозы. Hам с тобой казалось, что звери окружают нас со всех сторон, и мы сами закрыли все двери, намертво заколотили окна и загнали себя в клетку. Ты поняла, что звери живут внутри, слишком поздно - сил открыть замки уже не осталось. Жизнь осталась где-то далеко снаружи и позади, когда руки еще не тряслись, когда после обеда не нужно было ползать около унитаза, безуспешно пытаясь не расстаться хоть какое-то время с только что съеденным. Слишком многое осталось у меня в памяти только страшными цветными пятнами. Я даже себя самого представлял лишь маленьким красным пятном. Красное. Серое. Слишком много серого. И белого. Все время пребывания в больнице я связал только с двумя цветами. Они думают, что убили зверей, живущих внутри меня. Только мы с моими зверями знаем, что это не так. Мы уже научились жить вместе.
Цвета
Во мне живут звери. Обычно они спят, но стоит кому-то наступить на хвост хотя бы одному из этих зверей, вся стая бросается в бой. Я пытался избавиться от них, но когда я дергаю за хвост одного из них, вся стая бросается на меня. Я хотел убить их ножом, но нож проходит через их тела. Я почти уже свыкся с их присутствием, и, возможно, смогу с ними жить. Я понял, что все будет в порядке, если не дергать их за хвосты.
*******************
Промежуток между встречей и расставанием с тобой (вы меня поняли, некоторые еще считают, что именно это называют любовью) своими руками мы превратили в постоянное ожидание, поначалу радостно-возбужденное, затем тоскливообыденное, и, наконец, - нервно-агрессивное. Своими руками мы прочертили жирный знак равенства между моментами от одного укола шприца до другого и от одной короткой яростной схватки в постели до другой. Теперь мне уже наплевать. Когда тебя не стало, я не боюсь признаваться себе, что только мы вдвоем во всем виноваты. Я сам для себя и обвиняемый, и прокурор, и присяжные, недалек и день, когда я одену судейскую мантию, и стану исполнителем приговора - как стал я им когда-то для тебя, двумя глубокими алыми порезами перекрасив теплую воду ванной в тошнотворно-красный цвет. Две этих алых полосы взорвали многие месяцы бесконечных серых дней и беспросветных черных ночей, отделив тебя от жизни, а меня окончательно превратив в маленького тупого зверька, вряд ли способного на что-то более осмысленное, чем прием очередной дозы. Hам с тобой казалось, что звери окружают нас со всех сторон, и мы сами закрыли все двери, намертво заколотили окна и загнали себя в клетку. Ты поняла, что звери живут внутри, слишком поздно - сил открыть замки уже не осталось. Жизнь осталась где-то далеко снаружи и позади, когда руки еще не тряслись, когда после обеда не нужно было ползать около унитаза, безуспешно пытаясь не расстаться хоть какое-то время с только что съеденным. Слишком многое осталось у меня в памяти только страшными цветными пятнами. Я даже себя самого представлял лишь маленьким красным пятном. Красное. Серое. Слишком много серого. И белого. Все время пребывания в больнице я связал только с двумя цветами. Они думают, что убили зверей, живущих внутри меня. Только мы с моими зверями знаем, что это не так. Мы уже научились жить вместе.