Литовченко Тимур. Квартирный вопрос

Литовченко Тимур
Квартирный вопрос

   Тимур Литовченко
   Квартирный вопрос
   (маленький этюд на тему нынешнего дня)
   Вечерний Киев лежал передо мной, как пряник на ладони. Я был одинок в этом пустеющем к ночи огромном городе, никому не нужный изгнанник из разорённого семейного гнёздышка. Оставалось решить, куда же теперь податься.
   В принципе, ещё можно вернуться домой и попытаться как-то всё загладить. В принципе, можно... Но тут мне представилось лицо моей Ани с побелевшими трясущимися губами, уши резанул противный визг: "Чтоб духу твоего здесь не было!!!" В порыве гнева она даже забыла, что приватизированная квартира, собственно, записана на моё имя. Вот ненормальная!
   Ладно, разберёмся. Нужно выдержать небольшую паузу. Пусть только попробует подать на развод - я ей покажу! В самом деле, разве не может нормальный мужик "сходить налево"? Это, если хотите знать, заложено в самой природе мужчины: с древнейших времён активнее размножались бесшабашные кобели, а не примерные домоседы. Чтобы понять этого, никакая теория Дарвина не нужна.
   С другой стороны, опять же по традиции хозяйством и детьми занимается женщина. Поэтому при разводе суд всегда оставляет ребёнка матери, но сына я ей просто так не отдам, пусть и не надеется. В конце концов, у меня жилплощадь, у неё - наш сын. Ещё посмотрим, кто кого, ещё поторгуемся.
   Сейчас задачка более простая: нужно определить, где залечь на недельку. Сегодня Аня слегка ошиблась, пусть теперь сама разыскивает меня по друзьям, пусть просит прощения и приглашает вернуться в мой собственный дом. Ничего, ничего, остынет - поймёт, да поздно будет! Я тем временем Димку разыщу, он хороший юрист и хороший друг, он уж сумеет объяснить моей ненаглядной, кто есть who.
   Кстати, может, к Димке на ночёвку поехать? Сразу взять быка за рога, сказать ему сходу про сегодняшний скандал... Нет, пожалуй, к Димке не стоит. У него жена и трое детей, я там лишний.
   Тогда к Серёге, что ли? Ах да, у него же тёща гостит! Жаль, что к Серёге нельзя. Компанейский мужик Серёга, у него было бы весело. Жаль.
   А может, к Валерке в общагу по старой памяти завалиться? Пожалуй, это лучше всего, в общежитии всегда найдётся, у кого якорь бросить. Как водится, пивка попьем, "пулю" распишем, а потом и бабу какую-нибудь подцеплю. Бабы в общаге всегда до мужиков голодные, всегда на всё согласные... Но - нет, нет, отвык я от вечного цыганского табора с неизменной сторожихой при входе, который на цивилизованном наречии зовётся общежитием. В любой квартире, даже в коммуналке лучше, чем в общаге.
   В крайнем случае, можно отправиться на фирму и хотя бы сегодня переночевать на диванчике в приёмной. Диван вполне удобный и приличный. Сварю побольше кофе, для вида поработаю немножко - и баиньки... Но поразмыслив трезво, я решительно отбросил этот вариант. Прежде всего, неизбежно придётся объясняться с охранником. Но если костолому можно соврать насчёт неотложной работы и претензий ко мне со стороны шефа, существовала ещё одна причина: сам шеф. Уборщица частенько ругалась, когда выносила из его кабинета использованные презервативы. Вдруг он как раз сейчас развлекается с секретаршей, а тут - здрасьте, принимайте ночного гостя! Представляю, что он со мной завтра сделает. Или прямо сегодня...
   Остаётся вернуться к себе, напомнить Ане истинное положение дел и сказать: знаешь, дорогая, выметайся-ка ты с моей жилплощади и сама решай, к какой подруге пристроиться. Чего я с ней миндальничаю, в самом деле? Но ведь Аня обязательно заберёт с собой нашего Макса, а тягать по ночному Киеву сына я не позволю. Нет уж, если уходить, так только мне. А ребёнок пусть ночует дома, а не чёрт знает у каких подружек, не нужны мне такие финты.
   К кому же всё-таки пойти ночевать?..
   Как назло, стелька в правом сапоге сбилась так, что идти стало просто невозможно. Оглядевшись, я заметил невдалеке старенькую скамейку и поспешно заковылял к ней. Пусть немного, но мне всё же повезло: можно и проклятую стельку поправить, и спокойно обдумать, у кого переночевать. Сидя всегда думается спокойнее.
   - Разрешите присесть, молодой человек?
   Ч-чёрт! Терпеть не могу, когда кто-нибудь сидит на одной лавочке со мной. Пунктик у меня такой, инстинкт с детства, недостаток воспитанности. В транспорте я воспринимаю соседство незнакомого человека нормально, а вот на улице...
   Раздосадованный тем, что мне мешают спокойно думать, я обернулся. Худший вариант было трудно представить. Передо мной стоял во всей своей красе самый настоящий бомж. Ветер как раз дунул в мою сторону, в нос полез смешанный аромат мусорной кучи, мочи и перегара. Бр-р-р-р, какая гадость!
   - Ну, так разрешаете или нет?
   Меня поразила эта мягкая настойчивость. Обычно такие типы ведут себя гораздо более бесцеремонно, так, словно нарочно нарываются на неприятность. В общем, ни у кого не спрашивают никаких разрешений, творят, что хотят и думают, что так и надо.
   - Можно подумать, если я не разрешу, ты отсюда уберёшься! - усмехнулся я.
   - Конечно, уйду, - не моргнув глазом, подтвердил бомж, - а вы не верите?
   - Нет, - я начинал злиться. Кроме удивительной мягкости, этот тип ещё и обращался ко мне на "вы". И то ли из озорства, то ли из чувства противоречия я коротко приказал:
   - Пш-шёл отсюда!
   - До свидания, - бомж отточенным движением коснулся драной лыжной шапочки, словно брал под козырёк, развернулся на каблуках и поплёлся прочь, слегка пошатываясь.
   В принципе, однажды мне встретился престранный тип, шуровавший в мусорных контейнерах. Помню, вытянул я из кармана гривню и даю ему со словами: "Вот, купи себе хлеба, а не копайся в этом дерьме". Так он мне ответил с неприкрытой гордостью: "Сынок! Я ни у кого не прошу милостыню, я сам себе на хлеб зарабатываю".
   Так что среди бродяг встречаются оригинальные типы, а среди правил исключения.
   - Эй, дедуля! Ты куда?
   - А не знаю, - ответил бомж, даже не обернувшись, - Киев большой. Найду, где ночку скоротать.
   Слова старика были настолько созвучны моему настроению, что я немедленно сказал:
   - Ладно, дедуля, не обижайся. Я пошутил.
   - Да? - бомж остановился вполоборота ко мне, задрав лохматую бровь.
   - Ну, не пошутил, а проверял, действительно ли ты послушаешься. Иди, присаживайся, - я подвинулся на край скамейки и подтащил поближе к себе сумку, куда в спешке побросал самые необходимые вещи.
   - Спасибо.
   Бомж вернулся к скамейке, уселся на противоположный краешек и скосил на меня хитро прищуренные красноватые глазки.
   - Простите, молодой человек, как вас зовут?
   - А тебе зачем? - как можно грубее ответил я.
   - То есть как! - искренне изумился бомж. - Должны же интеллигентные люди обращаться друг к другу...
   - Интеллигентные?! - я убийственно расхохотался. - Тоже мне, интеллигент вшивый выискался! Скажи спасибо, что я разрешил тебе здесь сидеть.
   - Ну, что ж, как угодно, как угодно, - бродяга пожал плечами. - А впрочем, спасибо.
   - Подавись на здоровье, дедуля.
   Так мы сидели и молчали минут десять, потом бомж проскрипел:
   - А огонька у вас не найдётся, молодой человек?
   "Курить тебе захотелось, плесень старая!" - в сердцах подумал я и приготовился в самых грубых выражениях дать понять этому нахалу, что не следует тратить свои сигареты на всяких там ублюдочных стариков. Однако словно догадавшись о моём намерении, бомж вытянул из-за пазухи алюминиевый цилиндрик, свинтил с него крышечку, движением фокусника извлёк из цилиндрика сигару и, размахивая ей в воздухе, объяснил:
   - Нет-нет, что вы! Я всегда точен в выражениях и если прошу огонька, то мне нужна не сигарета, а именно огонёк. Зажигалка, знаете ли, кончилась, купить не сообразил, склеротик старый. А с куревом у меня полный порядок... Кстати!
   Бомж всплеснул руками, досадливо поцокал языком и спросил улыбаясь:
   - А вы не желаете угоститься? У меня есть, не стесняйтесь, я просто не сообразил предложить вам отведать эту прекрасную вещь. Настоящая гаванская сигара - это, знаете ли, что-то непередаваемое!
   Я смотрел на эту проклятую сигару, как завороженный. Неожиданно вспомнился анекдот о "КАМАЗе", помявшем шестисотый "мерс". Когда его старик-водитель вручил каждому из братков по десять тысяч баксов и заявил, что он "новый русский", братки страшно удивились: а мы тогда кто? Вот и мне хотелось точно так же воскликнуть: действительно ли я являюсь начальником отдела снабжения крупной строительной фирмы, если какой-то вшивый бомж запросто угощает меня гаванской сигарой?!
   Или может быть, этот сушёный сморчок только что "взял" банк? Или отрыл на городской свалке горшок с золотыми монетами? Или?..
   Справившись, наконец, с шоком, я спросил:
   - Слушай... откуда у тебя сигара?
   - Как откуда? Купил.
   - А у меня такой нет, - совершенно глупо сказал я.
   - Значит, вы такое не покупаете, - бомж пожал плечами. - Но если не любите сигары, могу предложить "Camel". Какие вы предпочитаете: с ментоловым фильтром или обычные? У меня есть и те, и другие, только достать надо.
   С этими словами бомж стянул с плеча потёртую котомку и принялся развязывать её грязными толстыми пальцами.
   - Да погоди ты, дедуля!.. - обречённо пискнул я. - Не надо... Зачем...
   - Ах, пожалуйста, не беспокойтесь, это мелочи, - отмахнулся бомж. - Всё равно нужно перекусить, а еда у меня здесь же, с сигаретами. Итак, какие вы предпочитаете: с ментолом или без?
   - Я не курю, - соврал я. Хотя был недалёк от истины: курить мне сейчас совершенно не хотелось.
   - Ну, как знаете, как знаете. А всё же, как насчёт огонька?
   Без дальнейших объяснений я бросил старику зажигалку. Руки у меня заметно дрожали, не хотелось, чтобы он это заметил.
   - Спасибо.
   Бомж вынул из кармана причудливый ножик, обрезал кончик сигары, прикурил, затянулся и выпустил прямо в звёздное небо струйку сизого дыма. Теперь мои ноздри щекотал гораздо более приятный запах. Я сглотнул слюну.
   - Может, всё-таки закурите? - проскрипел бомж, сдвигая сигару в угол рта и хитро косясь на меня. Я отрицательно мотнул головой.
   - Тогда вы наверняка не откажетесь от того, чтобы слегка перекусить. Должен же я как-то отблагодарить вас за то, что позволили старику расквартироваться на этой замечательной лавочке.
   И не дав мне опомниться, бомж принялся за дело. Вмиг скамья была покрыта в два слоя газетой, на которой возникли, точно на скатерти-самобранке, следующие яства: поблескивающий прожаренной корочкой батон, масло в золотистой фольге, баночка красной икры, две запечатанные пачки нежирной ветчины, жестянка испанских маслин без косточек и бутылка чистой, как слеза ангела, и самой модной в нынешнем сезоне водки "Союз-Виктан". А также две вилки, два пластмассовых стаканчика и нож.
   - Да, простите, забыл поинтересоваться, вы как предпочитаете есть: с ножом или без? Если что, не стесняйтесь, у меня есть запасной. Компании, знаете ли, разные подбираются, кто как привык...
   - Слушай, дедуля!!! - заорал я дурным голосом, резко вскакивая, - ты что, псих?! Или это я свихнулся?!
   - А что такое? - удивился бомж.
   - Да кто ты такой, чёрт тебя возьми?!
   - То есть...
   - Прекрати ты, наконец, дурака валять! Откуда у тебя всё это?! Откуда, я тебя спрашиваю?! Или скажешь, что угощение тебе Золотая Рыбка из Америки прислала?! Или тебе знакомый джинн по блату пару "лимонов" забошлял, вот ты и хипуешь напоследок перед тем, как в ящик сыграть?! А?!
   Старик молчал и смотрел на меня с самым невинным видом, так что я наконец успокоился и уже слёзно попросил (не знаю, что за напасть на меня тогда нашла):
   - Ну, объясни ты мне всё это ...
   - Я думал, вы всё знаете, - наконец промолвил бомж, обиженно поджав губы.
   - Что знаю?
   - Ну, про меня знаете, кто я такой.
   - И кто же ты такой, интересно?!
   И в этот момент наш разговор был довольно бесцеремонно прерван появлением наряда милиции. Кто их знает, "фараонов" этих, почему они возникают из ниоткуда в самые неподходящие моменты, а когда надо, их не дозовёшься, сколько ни кричи.
   Вот и эти трое бравых молодцов, три современных богатыря, три сержанта (старший сержант, просто сержант и младший сержант) выросли словно бы из-под земли. Не успел я и глазом моргнуть и даже просто удивиться, как просто сержант и младший сержант оказались у меня за спиной, а старший сержант услужливо склонился над бомжем и с ласковой теплотой спросил:
   - Ну как, Сергеич, всё у вас в порядке?
   - Спасибо, спасибо, всё нормально, - поспешил заверить его бомж. По моему глубочайшему убеждению, милиция внимательна лишь к тем, кто нарушает общественный порядок. А раз так, этот бродяга наверняка находится в розыске. "Вот сейчас начнётся", - я решил, что меня привлекут свидетелем. Хорошенькая ситуация!
   Но следующая же реплика старшего сержанта не только окончательно сбила меня с толку, но и воочию продемонстрировала, как жестоко я ошибался:
   - А этот (милиционер ткнул меня пальцем в грудь) вас не обижает? А то смотрите, мы эту ядрёну вошь быстренько к ногтю...
   В глазах старшего сержанта сверкнул хищный волчий огонёк. Правду сказать, у меня подкосились ноги, и если бы двое других милиционеров не подхватили меня под локотки, я бы тотчас же растянулся во весь рост.
   - Нет, нет, Василий, спасибо. Мы с молодым человеком очень мило беседуем, у нас всё в полном порядке, - поспешил заверить старшего сержанта бомж.
   - Точно в порядке? - кажется, милиционер не слишком верил в мою безобидность. И правильно, между прочим, делал...
   - Точно в порядке, точно.
   - Смотри, Сергеич, а то мне начальник голову открутит, если что не так.
   - Не открутит, не волнуйтесь.
   - Ну да! Не знаешь ты его...
   - Знаю, знаю, - усмехнулся бомж.
   - С плохой стороны не знаешь.
   - Знаю, знаю. Я его со всех сторон знаю.
   Бродяга улыбнулся ещё шире.
   - Ну, ладно... Тогда мы... пойдём, что ли?
   - Да-да, разумеется, можете идти.
   - Но если что, Сергеич... Ты только свисни, ладно?
   - Если что - обязательно, не волнуйтесь.
   - Ну, тогда мы пошли. Приятного аппетита, - старший сержант кивнул на разложенную на газете снедь.
   - Спасибо, Василий, до свидания.
   И в страшном сне мне не могло бы привидеться, чтобы милиционер спрашивал у какого-то вонючего бродяги разрешения на то, чтобы уйти, да ещё так расшаркиваться! Это всё равно, что нашему директору отпрашиваться на десять минут у кладовщицы тёти Паши. Вещи, которые выше моего понимания, действуют на психику угнетающе. Короче, я окончательно скис и сидел понурившись.
   Первым нарушил молчание вежливый бомж:
   - Отчего вы загрустили, молодой человек? И отчего не угощаетесь? Ешьте, пожалуйста! - и старик сделал приглашающий жест.
   - Оттого, то вы сразу же не представились мне, господин брунейский султан. Зачем вести себя так? Это нечестно по отношению к окружающим.
   - При чём здесь Бруней? - старик отрезал от батона толстый ломоть и принялся намазывать его маслом.
   - "Хочу до Брунею на Калiмантан,
   Хочу до Брунею, вiдгукнись, султан!" 
   пропел я вместо ответа. - Никогда не слышал, что ли? Это же шлягер.
   - Мне не по вкусу современная музыка. Я, знаете ли, предпочитаю классику.
   - Вот и жаль, что не слышал, - сказал я, пропуская мимо ушей загадочное замечание насчёт предпочтения классики, - ну, не важно. Просто султан Брунея - это самый богатый в мире человек.
   - Ух ты, куда хватили! - изумился бомж, намазывая бутерброд толстым слоем икры. - Только это ко мне не относится. Я не такой богатый... хотя и не совсем бедный.
   - А может, ты сказочный король, который переоделся бедняком и ходит по своим владениям в поисках приключений?
   - И не король и не царь. Царя с семьёй у нас, знаете ли, в восемнадцатом году ещё расстреляли.
   - А разве не в семнадцатом? - на всякий случай неуверенно переспросил я.
   - Историю надо знать, молодой человек, историю знать надо, - погрозил пальцем бомж.
   - Ну, ладно, ты, образованный, - смутился я. - Как бы там ни было, а ты запросто командуешь нарядом милиции, как своими телохранителями.
   - Ну, ещё бы! - самодовольно усмехнулся бомж, отвинтил колпачок бутылки и плеснул водку в один из стаканчиков. - Пить вы точно не будете? Ну, как знаете... Если со мной что случится, у Василия действительно будут крупные неприятности. А у него ведь семья, вот он и старается, оберегает меня... Ваше здоровье!
   Бомж опрокинул в себя стакан водки и принялся смачно жевать бутерброд.
   - С чего бы это у милиционера были неприятности из-за бомжа? Кто ты такой, дедуля? - спросил я в лоб.
   - Как, разве вы не знаете? - притворно изумился старик. - Я обыкновенный вшивый интеллигент без имени, вот я кто. Вы сами определили меня таким образом, разве нет?
   - Ну, ладно тебе, ну, зачем так...
   - И со мной даже на "ты" можно разговаривать, словно мы однокашники или закадычные друзья.
   Я хотел ответить, но промолчал: называть на "вы" бродягу, даже того, перед которым милиция ходит на цыпочках, всё же было выше моих сил.
   - Хорошо, не буду больше вас интриговать, - усмехнулся бомж, стряхивая крошки со своего пальто. - Мне просто очень повезло в жизни: всё это из-за квартиры.
   - Из-за квартиры?! -- я так и подскочил на скамеечке и во все глаза уставился на старика. Он что, серьёзно или просто решил подшутить надо мной? Хотя откуда ему знать о моей размолвке с женой... И милиционеры эти...
   - Вот именно, из-за квартиры. А вас это удивляет?
   Бомж был серьёзен, как биржевик на торгах.
   - Ещё бы, - неопределённо ответил я.
   - У меня прекрасная квартира на Крещатике. Второй этаж, евроремонт. И эту квартиру я сдаю одному очень большому человеку в аренду под офис за полторы тысячи долларов в месяц. На нормальное питание хватает.
   Старик принялся готовить второй бутерброд. При виде того, какой толстый слой икры он намазывает на хлеб, я невольно сглотнул слюну.
   - Ладно, но почему этот... гм-гм-м-м... большой человек платит вам такую сумасшедшую аренду да ещё опекает вас, а не прикажет пристукнуть? Сделать так, чтоб вы исчезли - это же проще простого, - вполне резонно заметил я.
   - Прежде всего, мы давно знакомы. Когда-то вообще друзьями были.
   - Ну, дружба дружбой... - начал я недоверчиво.
   - Да, вы до некоторой степени правы, - согласился бомж, наполняя водкой стакан. - Но у нас много общих знакомых. А зачем ему руки об друга марать, когда все поймут, кто меня убрал?
   Бомж пожал плечами, пробормотал: "Между первой и второй перерывчик небольшой", - и снова выпил.
   - Вы уверены, что поймут?
   - Конечно! Ведь ясно же, кто больше всех выиграет от операции по моему устранению. И потом, в любом деле есть не только командиры, но и исполнители, в одиночку такие дела не делаются. А если так, не исключено, что грязная история выплывет наружу - вот и готов компромат, которым тут же воспользуются в своих интересах другие. А так всё чисто и красиво, да и наконец, совесть у него чиста.
   - Ах, совесть! Тоже мне... - я не удержался и презрительно фыркнул.
   - И совесть тоже, - настойчиво повторил бродяга. - Арендатору несложно отдавать своему бывшему другу по полторы тысячи в месяц и быть в душе спокойным. И нам обоим хорошо: и ему, и мне. У него чистые руки и незапятнанная совесть, а я могу на эти деньги достаточно неплохо жить. Хотя не поев со мной из одного котла, по моему скромному виду этого не скажешь, не правда ли?
   - Да уж, тебе бы не помешал наружный евроремонт... - я поперхнулся и через силу наконец-то выдавил из себя сакраментальное: - То есть, вам.
   Бомж приветствовал моё исправление энергичным кивком и вполне добродушно заметил:
   - Только мне никакой евроремонт ни к чему. У нас, знаете ли, новоявленные наши мастера обожают сделать его так, что на второй день обои отслаиваются, на третий - паркет на дыбы встаёт, а через неделю потолок валится. Наводить косметическую красоту на гнилую основу - это, знаете ли, лицемерие, которое затем дороже обходится.
   - Да вы настоящий философ, честное слово!
   - Уверяю вас, молодой человек, уж где-где, а на улице философов предостаточно. Атмосфера к этому располагает, знаете ли.
   - Почему же вы в таком случае не пойдёте работать в Институт философии? - спросил я с едва скрытой насмешкой.
   - Зачем возвращаться туда, откуда ушёл?
   - То есть...
   - Я, знаете ли, доктор философских наук, бывший членкор, мне это сделать довольно легко.
   Бомж отложил в сторону недоеденный бутерброд, поднёс поближе к глазам бутылку и прищурившись и шевеля губами, принялся разбирать надписи на этикетке.
   - Вы серьёзно?
   - Вполне.
   - Тогда почему...
   - Как говорили древние, дважды войти в одну реку невозможно. Я даже не пытаюсь и вам не советую.
   Несмотря на отвращение, я пододвинулся поближе к странному бродяге, утверждавшему, что он доктор философских наук, и присмотрелся к нему повнимательнее. Врёт он, что ли? Хотя почему нет... Не такой уж этот бомж старый, если его отмыть, побрить и приодеть - очень даже может быть!
   - Что, не верится? - спросил бомж не без иронии. - Документы показать?
   - Нет, что вы, не надо, - при упоминании о документах мне сразу сделалось неудобно. - Просто я не понимаю...
   - Диоген жил в старой бочке, но это не мешало ему быть одним из величайших мыслителей человечества, каковым он остаётся и по сей день. Кстати, свою кандидатскую я защищал именно по философии Диогена. А вы что думаете по поводу его взглядов?
   - Да, конечно, Диоген - это величина и всё такое прочее, - поспешил согласиться я, - но имея квартиру в центре Киева... кучу денег за аренду... Нет, не понимаю.
   - Эх, молодой человек, зачем мне деньги и дом, когда там нет её!..
   Он налил третий стакан и быстро выпил, не закусывая.
   - Кого нет?
   - Моей дорогой Неллочки.
   - То есть...
   - Моей любимой.
   И опять я не понял, говорит старик правду или издевается надо мной. А бомж грустно вздохнул, запрокинул голову к ночному небу и медленно заговорил:
   - Что было, то было. Был и я молодым, подающим надежды аспирантом. В те времена было не принято обращать внимание на неустроенность быта. Неприлично как-то, знаете ли. Есть койка в общежитии - и ладно. Главное - работать, работать и работать! Вроде бы в работе заключается высший смысл жизни...
   Бомж в сердцах сплюнул, энергично растёт плевок ногой и продолжил:
   - Извините, но я не могу без волнения вспоминать своё прошлое. Но тем не менее, даже такой трудоголик-карьерист, каким был я, повстречал однажды ту единственную девушку, с которой хочется прожить всю оставшуюся жизнь. Такое умопомрачение случается со многими мужчинами, случилось и со мной. После того, как я защитил кандидатскую, мы поженились и переехали в семейное общежитие - она не была киевлянкой, как и я, училась в институте лёгкой промышленности. Но я защитился, и вскоре мне выделили квартиру.
   - Эту самую, на Крещатике? - быстро спросил я.
   - Нет, другую, в Академгородке. Но это как раз стало началом всего. Знаете, молодой человек, когда смотришь на то, как живут другие, вас постепенно начинает охватывать зависть. У того зарплата выше, у другого жена красавица, у третьего - должность престижнее, у четвёртого - машина, у пятого - дача. То да сё. Всегда есть чему завидовать. Некоторые из-за этого становятся подлецами, начинают делать гадости тем, кому завидуют. Но не все. Другие, более сильные характером - работают над собой или своей жизнью, чтобы улучшить своё состояние. Наравне с защитой докторской диссертации и продвижением по служебной лестнице, у нас с Неллочкой появилась ещё одна мечта - добиться хорошей квартиры в престижном районе. Вроде бы ничего предосудительного, правда?
   - Конечно, нет, - согласился я.
   - Вот и я так думаю, - кивнул бомж, досуха высасывая содержимое бутылки. - Тем более, что я не опустился до уровня мелкого завистника, но и не поднялся до крупного пакостника. Я предпочёл положиться на собственные силы, хотя ситуация казалась безнадёжной. Единственным выходом был обмен, но скажите пожалуйста, кто бы согласился поменять жилплощадь в центре Киева на приличную квартиру в Академгородке?! Нам предлагали или обмен с огромной доплатой, или убогие однокомнатные коморки где-нибудь под самой крышей. Вести речь о доплате с нашими доходами было просто смешно. Идти в мансарду даже в центре города не хотела ни Неллочка, ни я. Пустой номер!
   Бомж на всякий случай заглянул в бутылку, аккуратно поставил её возле чугунной ножки скамьи и добавил:
   - Номер, говорю я вам, пустой, как эта бутылка. Кстати, будет приработок товарищам по улице.
   - Но как же вы вышли из тупика? - спросил я.
   - Через развод, - хмыкнул бомж.
   - То есть...
   - Мы с Неллочкой решили развестись. Фиктивно, разумеется, а не по-настоящему.
   - Ну и...
   - Ну, и разменять нашу квартиру на две однокомнатные, но с более выгодным расположением. А потом бы мы вновь сошлись и поменяли эти однокомнатные снова на двухкомнатную, но уже в центре. Вот такая любопытная рекомбинация, этакое пластунское переползание с окраины в престижный район. Что вы на это скажете?
   Что я мог сказать!.. Интересный вопрос. Тем более, я до сих пор не понимал, почему эта невинная комбинация оказала на моего собеседника столь убийственное влияние. Может быть, он врал. Хотя... хотя вряд ли, если учесть его рафинированную манеру общения и сверхпредупредительное отношение к нему милиции.
   И я промолчал.
   - Вот видите, вам даже нечего сказать мне! - вздохнул бомж. - Когда мы с Неллочкой затевали всю эту котовасию с обменом, то также не предполагали, чем она для нас обернётся.
   - Да что же здесь такого плохого?! - не выдержал я.
   - На меня, молодой человек, свалилось сразу и много свободы, немедленно отозвался бомж. - Очень много полной и абсолютной свободы - и всё сразу!!! Разведясь с Неллочкой, пусть даже для вида, я вновь превратился в престижного холостяка, сотрудника Института философии с отдельной квартирой, без пяти минут доктора, которого очень ценит начальство. А это, знаете ли, развязывает руки...