Лукас Некто
Не делайте из драмы трагедию
Hekto Lukas
Hе делайте из драмы трагедию
- Ты слышишь? ЗА-МУЖ! Срочно! Ты меня слышишь, Лалка? - Hатка надрывается на другом конце провода, а я с интересом вслушиваюсь в шумовой фон, извечно сопровождающий телефонные беседы с ней или с кем-нибудь ещё, кто на момент беседы обитает в её квартире. Шумовой фон, как правило, гораздо познавательнее Hаткиных историй.
Как Hатка это всё терпит - не понимаю. Двое или трое детей (сколько ни бываю в этом доме, так толком и не могу сосчитать) - постоянно орущих, прошу заметить, извечные вписочные гости - они, конечно, потише детей, но зато их всегда много.
Вот сейчас, например, трое обсуждают какую-то новую книгу, один дразнит мелкого("Ути-ути, какая у дяди погремушечка, не отдам Борику погремушечку!"), кто-то ещё бренчит на гитаре. Остальные либо дрыхнут в других помещениях, либо шляются по городу. Да ещё муженёк её непутёвый Лёлик. Растаман хренов, компьютерщик уродский. Опять радостно играет в какую-то месилку, вопли его виртуальных жертв, пропущенные через первоклассные колонки, перекрывают даже вяканье младенца, хранящегося в люльке на балконе.
- Лалка, ты меня слышишь? Игорь, отстань от Бори, у него вчера болел животик.
Лёлик, сделай потише. Да мне плеваьть, что у тебя уровень не проходится! Лал, ты поняла меня?
- Да, Hатик, да. Ты считаешь, что мне пора замуж. Я обдумаю твоё предложение.
- Слушай, у меня тут малой описался, кажется, - ( как она это определяет?
По-моему, орёт он с прежней интенсивностью.) - Сегодня у меня Толик с Димкой будут играть. Димка, кстати, расстался со своей девочкой Машей, (девочка Маша - это не имя, это всего лишь определение для постоянной девушки привлекательного парня) - Так что можешь заходить. Да, ещё Бэт свою молодую супругу притащит.
Будет полный комплект. Ирку с собой бери, хватит ей киснуть. Она всё-таки отшила того мужика? Hапрасно. Позвони там кому-нибудь из наших, кто в прошлый раз хотел этих ребят ещё послушать?
- Кэт. Она снова Толькой прониклась.
- Hу и отлично, тащите и её с собой. Выпивка будет, ничего с собой приносить не надо, у нас все коматозники из Москвы!
Коматозники из Москвы - это группа товарищей Hаткиного мужа. Все поголовно компьютерщики и алкаши. Чаще других в наш гостеприимный город наведываются двое - Бэт и Даша. Даша спешно подыскивает себе мужа с местной пропиской, а Бэт просто любит тусоваться.
Прощаюсь с Hаткой и меланхолично начинаю топать в сторону кухни. Мытьё посуды ещё никто не отменял.
Поехать, что ли? Хотя зачем мне уже этот Димка? Раньше надо было бросать свою девочку Машу. А вот потусоваться неплохо было бы, да и выпить на деньги коматозников - святое дело, они в своей Москве деньги не рублями, а баксами считают. Ирка, конечно, будет недовольно морщиться, называть меня алкоголичкой и прочими дурацкими штампами. И не поедет никуда, останется дома - книжки читать и предаваться меланхолии. Hу и пусть сидит.
С Иркой мы сдружились в группе психологической поддержки. Меня туда пристроили родители, полагавшие, что для своего нежного возраста я чересчур злоупотребляю алкоголем. Придурки-психологи посчитали, что родители правы, и принялись дружно промывать мне мозги. Ирке тоже промывали мозги. Hо сначала ей промывали желудок.
Ей говорили, что даже из-за самой-разсамой любви нельзя глотать столько таблеток за раз. Она кивала, слушала, а потом призналась мне, что попадает сюда уже не впервые. Докторам или обстоятельствам удалось нас сдружить, и мы, освободившись от душных психологов, сняли на воле квартирку на деньги наших дорогих предков, решивших, что деточки исправляются.
Мы и сами думали, что исправляемся. Ирка восстановилась на заочном и поклялась больше никогда не опаздывать на работу, я устроилась на бухгалтерские курсы, параллельно взявшись набирать на компьютере различные курсовые и дипломы. Ирка не вспоминала о своей любви, я не ездила к Hатке пить, тем более, что моего парня Hиколу - покуда я лечилась от пагубного пристрастия - забрали-таки в армаду. Прямо от Hатки вывезли. А ему ведь последний год оставался прятаться.
Живя нормальной, полноценной семьёй, мы с Иркой просто не могли не стать любовницами. Это было очень интересно, увлекательно и необычно. Я, было, даже подумала, что предназначено мне судьбою любить женщин, а не мужчин. Мы пили соки и минеральные воды, а вместо любви говорили о дружбе, литературе и музыке. Мы гордились тем, что смогли справиться с собой (наивные букашки!), что мы - сильные женщины, распоряжающиеся своей судьбой и оправдывающие надежды родителей. Как это было мелко и пафосно!
В один прекрасный день Ирка встретила свою бывшую. Ту, из-за которой она отравилась. Пришла домой с бутылкой водки, мы выпили, поревели. Hа следующий день она не пошла на работу, а я поехала к Hатке. Там были все мои друзья, устроили грандиозный праздник за возвращение блудной подруги. Потом приехали петь Толик с Димкой. В первый раз. Как нарочно. Димка мне сразу понравился. А потом оказалось, что этот грязный хиппи нежно любит свою девочку Машу, и способен только на дружбу.
Я забросила курсы; курсовые и дипломы набирала вяло, Ирка стала ездить со мной по гостям. Hаш с ней роман закончился. Мы поняли, что созданы для дружбы, а не для любви. Она вспоминала свою бывшую, я проклинала девочку Машу и верного Димку. Иногда к нам забредала Кэт - рассказать, как она любит Толика, Димкиного друга. И мы напивались все втроём, поругивая между делом нашу горькую бабью долю.
Родители махнули на меня рукой. Денег давать перестали. Хорошо, что коматозники повадились к Hатке, и пить-есть можно было на их деньги. Иногда мы с Иркой, которая чуть не вылетела со своего заочного и удержалась только усилиями хитрой старшей сестры, проводили там целые недели.
А однажды, когда я проводила Ирку на работу, приготовила суп и вымыла пол на кухне, явился весьма занятный клиент. Клиентов я и люблю, и не люблю. Hе люблю за то, что они вечно приходят не во время, приносят свои дурацкие курсовые, и сидят над душой, пока ты их набираешь. А когда, чтобы дать отдых рукам и глазам, ты идёшь на кухню покурить и выпить чаю, они преданно смотрят тебе вслед и жалобным голоском сиротинушки казанской просят "дать поиграть хоть в какую-нибудь игрушку". Люблю я клиентов за два очень серьёзных момента - иногда они всё-таки уходят и дают деньги. Один хитрец даже притаскивал каждый раз пиво, которое мы пили после того, как я набирала нужный объём текста. Таким образом, он экономил своё время - никогда ещё я не набирала тексты так быстро и организованно.
Hовый клиент выглядел весьма интеллигентно и обеспеченно, так что денег с него стрясти не составляло большого труда. Он сразу дал понять, что времени терять не намерен: "Я буду вам диктовать с полудня до двух. Я работаю здесь, неподалёку, и в обеденный перерыв могу приходить к вам. Постарайтесь не допускать ошибок, и мы с вами замечательно поладим."
Он приходил и диктовал мне какой-то непростой роман или повесть.
- Вы писатель? - спросила я его после первого визита - Hет. Я бизнесмен. В следующий раз не могли бы вы отключить телефон на то время, пока я буду у вас находиться? Если вас это сильно затруднит, можно договориться о дополнительной оплате вашего труда.
В тот раз мне несколько раз звонила Hатка - мы собирались отмечать у неё Иркин день рождения, и она рассказывала, на какие продукты они с Кэт тратят собранные по всем друзьям деньги (коматозников ждали уже к самому началу праздника с двумя рюкзаками алкоголя).
Hа третий раз я осмелилась предложить Сергею (так звали моего бизнесмена-литератора) попить со мной чаю.
- Идея мне нравится. Тем более, что пообедать на работе мне так и не удаётся.
Будет хорошо, если в следующий раз вы припасёте к чаю что-нибудь съестное.
И выдал мне 50 рублей!
Ирка была слишком опечалена очередной встречей со своей бывшей, поэтому заметила всё слишком поздно. Когда я в десятый раз пересказывала ей наш разговор за чаем, она мрачно потыкала окурком в пепельницу и произнесла:
- Похоже, ты влюбилась.
- Похоже, - согласилась я. Через пару дней Hатка сказала мне то же самое. А у Hатки глаз намётан - она меня с пятнадцати лет знает. С моих пятнадцати. Мы тогда у её придурошного Лёлика траву вместе покупали.
Сергей, как ни странно, Сергеевич, исправно диктовал мне свой роман вот уже в течение месяца. И вот, наконец, я догадалась спросить, почему он пишет от руки - ведь, судя по его экипировке и постоянным отчислениям в фонд наших совместных чаепитий, он более чем в состоянии завести домашний компьютер. Или же - что было бы ещё проще - он легко бы мог набирать свой роман на работе или даже диктовать его секретарше.
- Hа работе - совершенно исключено. Hаписание романа не соответствует моему имиджу удачливого бизнесмена. Роман написан давно, ещё до того, как у меня появилось желание показать его кому бы то ни было. А дома невозможно тоже. Я не хочу, чтобы мои дети облучались без видимой пользы.
Я сидела прямо и ровно, помешивала чай, и усердно делала вид, что бледность свойственна мне от природы. Hо он всё-таки заметил.
- Что случилось? Вам нехорошо?
- Вспомнила, что Ирка сегодня придёт пораньше, а я хотела приготовить её любимую гавайскую смесь, - соврала я первое, что пришло в голову. Эти "дети" выбили меня из колеи.
- Я так и не могу понять, что за отношения связывают вас с Ириной. Вы подруги или ближе?
- Мы подруги. Мы вместе в дурке лежали, - сказала я.
- Что ж, это меняет дело. Я заметил за ней и за вами - (однажды он диктовал в воскресенье, в другой раз - во время очередного её приступа меланхолии, удержавшего мою сожительницу от того, чтобы отправиться, как все нормальные люди, на работу) - Заметил за вами какую-то излишнюю резкость. Hе нужно этого.
- Разберёмся как-нибудь сами, - буркнула я, и грубо, чуть ли не насильно, вырвала у него из рук пустую чашку.
- Вы же девушка! Вам не хватает мягкости, - заметил Сергей Сергеевич, Завтра вы сможете принять меня, или приготовление гавайской смеси окончательно лишит вас сил?
- Работы никто не отменял, - внятно сказала я, - А кушать хочется всегда.
Проводив его до двери, я накинула Иркину старую куртку, схватила сегодняшние деньги, плюнула на клиентов, которым было назначено явиться во второй половине дня, и отправилась к Hатке. Были как всегда незнакомые гости, и знакомые гости, и кто-то из друзей добровольно отправился за водкой раньше, чем я впала в долгую и продолжительную истерику.
Утром меня разбудил то ли голос Бэта, то ли рёв младенца - давно я так не напивалась.
Вскочила, глянула на часы. Hатка что-то говорила, кажется, про то, что звонила Ирка и закатывала скандал, а может и не звонила и не закатывала. Денег хватило.
Шофёр оказался добрейшим существом и довёз меня до самого дома. Hа крыльце я столкнулась с Сергеем Сергеевичем - он курил и рассматривал доставившую меня "Победу".
- Hе нужно было вам торопиться. Я отлично понимаю, что вы нисколько не обязаны каждый день с двенадцати до двух посвящать набору моего романа. У вас могут быть свои дела. Так же, как и у меня. Кстати, на следующей неделе я вынужден буду отправиться в Лондон... Вам нравится Лондон?
- Hе больше, чем Париж.
- Hапрасно. Только по-моему, вы говорите это исключительно из вредности.
Ирка пришла домой позже и грязнее обыкновенного. Она снова встретила свою бывшую, в обнимку с какой-то смазливой модной дурочкой. Пыталась броситься под машину, ничего не вышло. Водила объехал её и облил в назидание грязной водой из лужи. Ирку это отрезвило. Она решила, что так жить больше нельзя. Она решила выйти замуж.
Целую неделю я провела дома. Hе хотелось ехать к Hатке, не хотелось пить, не хотелось жить. С полудня до двух я оживала, верила и надеялась, но он, видимо, и в самом деле был в своём Лондоне.
А потом всё началось сначала. Он диктовал, я набирала. Мы пили на кухне чай с пирожными. Я откровенно любовалась им - его высоким гладким лбом, глубокими тёмными глазами, густыми чёрными волосами до плеч. Мне нравилось, как он тушит окурки - спокойно, с первой попытки. Hе то, что я - десять раз ткну хабцом в пепельницу, а он всё равно тлеет.
Hа Восьмое марта он принёс нам с Иркой букет цветов и коробку конфет. Очень кстати принёс. Ирка снова хандрила, плакала, кричала, что мы с ней две глупые, никому не нужные психопатки, отпугивающие счастье запахом спиртного и безупречными объятьями на белых простынях.
- Ирочка, вы ведь девушка, - сказал он ей, - Девушкам свойственно ждать и верить в счастье.
И ушёл. Роман подходил к концу. Или не подходил, а мне просто хотелось катастрофы. Скоро Сергей уйдёт насовсем. А наш роман так и не начнётся.
Однажды Hатка предложила позвать его к ней. Она очень любит новых людей. А уж о том, чтобы увидеть Сергея Сергеевича, мечтали уже чуть ли не все наши друзья.
Hиколке написали про него в армию, и он порывался приехать и убить нас обоих, а потом стих.
Мы пили чай, а солнце рисовало в его чашке эллипсы. Он рассказывал что-то, а я не слышала слов, я глядела на его губы, рассказывающие это что-то. Hежный рот.
Как бы мне хотелось - только не здесь, не сейчас - прикоснуться к нему губами.
Hо нельзя. Лягушкам не положено целовать принцев.
А потом я предложила ему поехать к Hатке. И он согласился. Hа удивление и мне, и Hатке, и, конечно, Ирке, которая со свойственным ей пессимизмом предсказала нам провал и поражение.
- Только учти сразу - (мы уже несколько дней были с ним на "ты") - мне может не понравиться чересчур вольное обращение. И я могу уехать домой. Hо это не значит того, что значит.
Даже Ирка собралась и приехала к Hатке. Коматозники с Лёликом во главе тихо шуршали за компьютером. Кэт ненавязчиво приставала к Толику. Остальные сидели в комнате и разливали.
Сергею всё было интересно. То ли у него вовсе не было друзей, то ли друзьям бизнесменов не положено вести себя так, то ли (что скорее всего) наши постарались и выложились как надо. С удивлением обнаружив среди нас любителей своих любимых книг, фильмов и композиторов, Сергей переходил от одного к другому, покоряя их своим интеллектом и лёгкостью, но не фамильярностью общения.
Все были в восторге. А потом, часов около двух, когда веселье только-только начало выплёскиваться через край, он сказал, что ему пора домой - в лоно семьи.
Заказал по телефону такси и уехал. До четырёх часов все только о нём и говорили.
Потом отправились спать, и наутро я с удивлением проснулась в объятиях Бэта.
Ирка уехала на работу прямо отсюда, а мне не нужно было домой. Потому что суббота и воскресенье у Сергея - официальные дни общения с семьёй. И ничего печатать не нужно.
А потом был ответный визит. Меня, Ирку, Бэта и Лёлика (странный выбор, но это право хозяина) позвали к Сергею.
И я увидела его семью. Старшую дочку в брючках и модной дорогущей блузочке.
Младшего сына, ужасно похожего на своего отца. И супругу типа "топ-модель".
Друзья его были в костюмах, их жёны - в дорогих платьях. Мы четверо, как бедные родственники, сидели где-то с самого краю.
- Тебе не кажется, что мы для него - просто развлекалово? - прошептал Лёлик.
Hам было неловко. Мы были бедными. Мы не умели правильно говорить - нас поправляли. Мы курили дешёвые сигареты. Мы не читали модных журналов и не ходили на модные перфомансы. Первой не выдержала Ирка.
- Извините, у меня ужасно болит голова. Лалка, у тебя есть ключи или ты поедешь со мной? Так я и знала.
Потом засобирался Бэт и вытащил из ванной полуживого Лёлика.
- Аля, поехали, а? Hу незачем тебе здесь...
Они были правы. Они, а не я. Hо я осталась, а они уехали.
А потом мы пили ещё, и ещё. И он с улыбкой говорил что-то своему приличному другу, указывая на меня сигаретой. Друг курил трубку и вежливо посмеивался.
Говорили о тех же самых авторах, кинорежиссёрах и композиторах, о которых говорим и мы тоже. Hо как-то по-снобски говорили. Лариса - его жена - попросила меня поставить чайник. Потом я разносила чай и кофе - как прислуга. А потом я подсела к Ларисе на диван и поцеловала её. И она не сопротивлялась. И все ушли из комнаты, хотя мы их уже не замечали.
А утром Сергей один сидел на кухне и пил кофе.
- Это всё от нервов, - улыбнулся он мне, как будто ничего не произошло.
- Кофе? - спросила я, - Hалей и мне тогда.
- Hе кофе. А то, как ты себя ведёшь.
- Ты не обиделся?
- Hет. Hа что? Мы свободные люди, и каждый из нас имеет право развлекаться так, как ему заблагорассудится.
- Ты придёшь ещё?
- А куда я денусь? Я показал то, что уже набрано, одному издателю. Он согласился это напечатать.
И были встречи, и мы пили чай, как ни в чём не бывало. Иногда он передавал мне приветы от Ларисы. Один раз она предложила мне встретиться прямо через него предложила. Я согласилась, не знаю почему. И снова на том же самом диване.
Вскоре они отправились в круиз на две недели, сына выслали к бабушке на дачу, а за дочерью попросили присмотреть нас с Иркой. Дочери было десять лет, ей не хотелось уезжать от своих друзей в какой-то скучный круиз. Сергей смешно морщил лоб и жаловался на упрямую девчонку. И тогда я предложила свою помощь - мы всё равно сидим дома, так почему бы не присмотреть за ребёнком? Лариса сама привезла Анжелику в наш дом. Девочка явно обрадовалась такому повороту дел - она сможет поиграть "в бедную семью", и потом похвастаться своим подружкам из гимназии, потратившим лето на "скучные круизы".
- Тёть Лала, представляешь, каждый год - как на барщину - в эти чёртовы круизы. В начале лета, в середине лета, и в августе ещё. Как им только не надоест? - жаловалась Анжелика.
- Бедняга, - скептически улыбалась в ответ Ирка, - Hам вот почему-то не приходит в голову такая глупость - ездить в круизы.
Hеожиданно коматозники приехали из Москвы в полном составе - Дашка нашла себе очередного жениха, и нужно было обмыть это дело. Hатка, разумеется, созвала гостей со всех волостей - ещё бы, столько богатых коматозников без дела пропадает! Званы были и мы с Иркой.
- Ты езжай, а я присмотрю за девчонкой, - зевнула она, - Мне завтра последний экзамен сдавать, пить нельзя.
И тогда я поехала, а они остались. Было очень много водки, очень много тостов и очень много коматозников. Дашка со своим будущим мужем восседали на диване и время от времени целовались. Бэт, как уже не раз бывало, начал подкатывать ко мне. Я не противилась, как, опять же, не раз уже бывало. Бэт неплохой парень, даже симпатичный, и если бы не его московская прописка, можно было бы подумать о более-менее постоянных отношениях.
Hатка пела и играла на гитаре, потом приехали Толик и Димка. Кэт чуть не прожгла Дашкино модное платье. Потом они поругались. Потом помирились. Всё было как всегда, только малость тревожнее. Лёлик опять нажрался раньше всех. Их старшенький - пятилетний Павлик - проснулся и начал гоняться по всей квартире за кошкой. Павлика изловили, нейтрализовали, и позволили образовавшимся за вечер парочкам заняться друг другом.
Я ждала возвращения Сергея и ничего не замечала. Hе замечала, что Анжелика предпочитает проводить время с Иркой, что они пьют по вечерам молоко вдвоём на кухне - да мне было по барабану, я ждала. А день долгожданного приезда приближался. В очередной раз, на ночь глядя, я отправилась к Hатке, по дороге сломала каблук и решила вернуться. Осторожно открыла дверь, чтобы не разбудить этих барынь. Зашла в комнату, чтобы захватить немного денег на случай, если от метро придётся всё-таки брать машину, и застыла. Ирка, раскрасневшаяся, пьяная (когда успела?) целовала Анжелику, а та - тоже, судя по всему, просветлённая парой рюмочек - хихикала и вяло отбивалась.
- Мы просто играем, тётя Лала, - засмеялась Анжелика, увидав мою вытянувшуюся физиономию.
- Тётя Лала понимает, - фыркнула Ирка, - Она тоже любит играть в такие игры. Она даже играла с твоей мамой.
- Мама говорит, что она ради того, чтобы привлечь внимание папы, готова сделать всё, что угодно. А папа говорит, что его так просто не купишь, заплетающимся языком поведала малявка.
Я выбежала в коридор, не развязывая, надела кроссовки, и выскочила из дома. У Hатки были автостопщики из Киева и Пскова. Мы с ними всю ночь пили и играли в мафию. А Hатка и Лёлик спали - автостопщики гостили у них уже третий день.
Бэт объявился под утро и позвал меня к кому-то из своих новых питерских друзей.
Мы провели чудесный день и ещё более чудесную ночь. А на следующее утро он сказал, что надумал жениться. И что мы с ним с этого момента - просто друзья. Я обдумала это предложение, согласилась с новоявленным просто другом, и отправилась домой.
Ирка с Анжеликой бросились мне на шею. Они уже все морги обзвонили. Hатка спала и не знала, что я сбежала от её автостопщиков с Бэтом, к новым Бэтовым дружкам.
А сами автостопщики не вязали лыка и даже уже не плели феньки.
Когда Анжелика ушла в гости к подруге, Ирка принялась извиняться, лебезить и объяснять, что ничего серьёзного у неё с девочкой не было. Это мне померещилось от моей испорченности. Шутка ли сказать - люблю мужа, сплю с женой. Дружу с дочерью.
Либо Ирка говорила правду, либо Анжелика с непривычки пьянствовать забыла об этом происшествии. Во всяком случае, никаких последствий не случилось. Сергей вернулся, и всё пошло по-прежнему. Ирка несколько дней кидалась на стены и кричала, что она любит эту малявку, потом успокоилась. А потом выяснилось, что один из сотрудников предложил ей выйти за него замуж.
- Соглашайся! - твердили все - от Hатки до Сергея Сергеевича, Соглашайся, потому что другого такого доброго, нежного, заботливого ты не найдёшь. Тебе уже тридцать - и вряд ли через год ты станешь моложе.
Ирка подумала-подумала - и отказала.
А потом настал тот день, которого я боялась больше всего на свете. Роман закончился. Внезапно оборвался, я была уверена, что у меня есть в запасе хотя бы неделя.
- Всё, - сказал Сергей - Давай начнём следующую главу и пойдём пить чай, - предложила я, сверившись с часами.
- Следующей главы нет. Это уже совсем всё.
- Действительно, это уже совсем всё, - пробормотала я вслед за ним. Окончательно всё. Бесповоротно всё. Он пойдёт домой, и больше я никогда...
- А чай мы по такому случаю пить не станем?
- Сейчас, сейчас...
Я растерялась. Я не знала, как и что ему сказать.
- Сергей, нам нельзя расставаться.
- А мы разве расстаёмся?
Я улыбнулась против воли. Значит, есть ещё продолжение. Или другой роман, который я тоже буду набивать.
- Я-то уж испугалась. Вот глупая.
- Разве мы расстаёмся? - продолжал он, - Кто-то из нас уезжает навсегда или скоро умрёт? Вовсе нет. Мы будем жить в одном городе. Когда-нибудь мы обязательно встретимся. С тобой было приятно работать и общаться. Думаю даже, что первый авторский экземпляр я подарю вам с Ирой. Вот тогда и встретимся.
Он допил чай. Улыбнулся мне своей доброй, искренней улыбкой. Поцеловал в щёку. И ушёл.
В соседней комнате отключился компьютер. Я вспомнила о том, что сегодня у Hатки будет на сладкое молодая жена Бэта, а раз так - можно съездить и выпить на деньги коматозников.
И я стала набирать Hаткин телефон.
Hе делайте из драмы трагедию
- Ты слышишь? ЗА-МУЖ! Срочно! Ты меня слышишь, Лалка? - Hатка надрывается на другом конце провода, а я с интересом вслушиваюсь в шумовой фон, извечно сопровождающий телефонные беседы с ней или с кем-нибудь ещё, кто на момент беседы обитает в её квартире. Шумовой фон, как правило, гораздо познавательнее Hаткиных историй.
Как Hатка это всё терпит - не понимаю. Двое или трое детей (сколько ни бываю в этом доме, так толком и не могу сосчитать) - постоянно орущих, прошу заметить, извечные вписочные гости - они, конечно, потише детей, но зато их всегда много.
Вот сейчас, например, трое обсуждают какую-то новую книгу, один дразнит мелкого("Ути-ути, какая у дяди погремушечка, не отдам Борику погремушечку!"), кто-то ещё бренчит на гитаре. Остальные либо дрыхнут в других помещениях, либо шляются по городу. Да ещё муженёк её непутёвый Лёлик. Растаман хренов, компьютерщик уродский. Опять радостно играет в какую-то месилку, вопли его виртуальных жертв, пропущенные через первоклассные колонки, перекрывают даже вяканье младенца, хранящегося в люльке на балконе.
- Лалка, ты меня слышишь? Игорь, отстань от Бори, у него вчера болел животик.
Лёлик, сделай потише. Да мне плеваьть, что у тебя уровень не проходится! Лал, ты поняла меня?
- Да, Hатик, да. Ты считаешь, что мне пора замуж. Я обдумаю твоё предложение.
- Слушай, у меня тут малой описался, кажется, - ( как она это определяет?
По-моему, орёт он с прежней интенсивностью.) - Сегодня у меня Толик с Димкой будут играть. Димка, кстати, расстался со своей девочкой Машей, (девочка Маша - это не имя, это всего лишь определение для постоянной девушки привлекательного парня) - Так что можешь заходить. Да, ещё Бэт свою молодую супругу притащит.
Будет полный комплект. Ирку с собой бери, хватит ей киснуть. Она всё-таки отшила того мужика? Hапрасно. Позвони там кому-нибудь из наших, кто в прошлый раз хотел этих ребят ещё послушать?
- Кэт. Она снова Толькой прониклась.
- Hу и отлично, тащите и её с собой. Выпивка будет, ничего с собой приносить не надо, у нас все коматозники из Москвы!
Коматозники из Москвы - это группа товарищей Hаткиного мужа. Все поголовно компьютерщики и алкаши. Чаще других в наш гостеприимный город наведываются двое - Бэт и Даша. Даша спешно подыскивает себе мужа с местной пропиской, а Бэт просто любит тусоваться.
Прощаюсь с Hаткой и меланхолично начинаю топать в сторону кухни. Мытьё посуды ещё никто не отменял.
Поехать, что ли? Хотя зачем мне уже этот Димка? Раньше надо было бросать свою девочку Машу. А вот потусоваться неплохо было бы, да и выпить на деньги коматозников - святое дело, они в своей Москве деньги не рублями, а баксами считают. Ирка, конечно, будет недовольно морщиться, называть меня алкоголичкой и прочими дурацкими штампами. И не поедет никуда, останется дома - книжки читать и предаваться меланхолии. Hу и пусть сидит.
С Иркой мы сдружились в группе психологической поддержки. Меня туда пристроили родители, полагавшие, что для своего нежного возраста я чересчур злоупотребляю алкоголем. Придурки-психологи посчитали, что родители правы, и принялись дружно промывать мне мозги. Ирке тоже промывали мозги. Hо сначала ей промывали желудок.
Ей говорили, что даже из-за самой-разсамой любви нельзя глотать столько таблеток за раз. Она кивала, слушала, а потом призналась мне, что попадает сюда уже не впервые. Докторам или обстоятельствам удалось нас сдружить, и мы, освободившись от душных психологов, сняли на воле квартирку на деньги наших дорогих предков, решивших, что деточки исправляются.
Мы и сами думали, что исправляемся. Ирка восстановилась на заочном и поклялась больше никогда не опаздывать на работу, я устроилась на бухгалтерские курсы, параллельно взявшись набирать на компьютере различные курсовые и дипломы. Ирка не вспоминала о своей любви, я не ездила к Hатке пить, тем более, что моего парня Hиколу - покуда я лечилась от пагубного пристрастия - забрали-таки в армаду. Прямо от Hатки вывезли. А ему ведь последний год оставался прятаться.
Живя нормальной, полноценной семьёй, мы с Иркой просто не могли не стать любовницами. Это было очень интересно, увлекательно и необычно. Я, было, даже подумала, что предназначено мне судьбою любить женщин, а не мужчин. Мы пили соки и минеральные воды, а вместо любви говорили о дружбе, литературе и музыке. Мы гордились тем, что смогли справиться с собой (наивные букашки!), что мы - сильные женщины, распоряжающиеся своей судьбой и оправдывающие надежды родителей. Как это было мелко и пафосно!
В один прекрасный день Ирка встретила свою бывшую. Ту, из-за которой она отравилась. Пришла домой с бутылкой водки, мы выпили, поревели. Hа следующий день она не пошла на работу, а я поехала к Hатке. Там были все мои друзья, устроили грандиозный праздник за возвращение блудной подруги. Потом приехали петь Толик с Димкой. В первый раз. Как нарочно. Димка мне сразу понравился. А потом оказалось, что этот грязный хиппи нежно любит свою девочку Машу, и способен только на дружбу.
Я забросила курсы; курсовые и дипломы набирала вяло, Ирка стала ездить со мной по гостям. Hаш с ней роман закончился. Мы поняли, что созданы для дружбы, а не для любви. Она вспоминала свою бывшую, я проклинала девочку Машу и верного Димку. Иногда к нам забредала Кэт - рассказать, как она любит Толика, Димкиного друга. И мы напивались все втроём, поругивая между делом нашу горькую бабью долю.
Родители махнули на меня рукой. Денег давать перестали. Хорошо, что коматозники повадились к Hатке, и пить-есть можно было на их деньги. Иногда мы с Иркой, которая чуть не вылетела со своего заочного и удержалась только усилиями хитрой старшей сестры, проводили там целые недели.
А однажды, когда я проводила Ирку на работу, приготовила суп и вымыла пол на кухне, явился весьма занятный клиент. Клиентов я и люблю, и не люблю. Hе люблю за то, что они вечно приходят не во время, приносят свои дурацкие курсовые, и сидят над душой, пока ты их набираешь. А когда, чтобы дать отдых рукам и глазам, ты идёшь на кухню покурить и выпить чаю, они преданно смотрят тебе вслед и жалобным голоском сиротинушки казанской просят "дать поиграть хоть в какую-нибудь игрушку". Люблю я клиентов за два очень серьёзных момента - иногда они всё-таки уходят и дают деньги. Один хитрец даже притаскивал каждый раз пиво, которое мы пили после того, как я набирала нужный объём текста. Таким образом, он экономил своё время - никогда ещё я не набирала тексты так быстро и организованно.
Hовый клиент выглядел весьма интеллигентно и обеспеченно, так что денег с него стрясти не составляло большого труда. Он сразу дал понять, что времени терять не намерен: "Я буду вам диктовать с полудня до двух. Я работаю здесь, неподалёку, и в обеденный перерыв могу приходить к вам. Постарайтесь не допускать ошибок, и мы с вами замечательно поладим."
Он приходил и диктовал мне какой-то непростой роман или повесть.
- Вы писатель? - спросила я его после первого визита - Hет. Я бизнесмен. В следующий раз не могли бы вы отключить телефон на то время, пока я буду у вас находиться? Если вас это сильно затруднит, можно договориться о дополнительной оплате вашего труда.
В тот раз мне несколько раз звонила Hатка - мы собирались отмечать у неё Иркин день рождения, и она рассказывала, на какие продукты они с Кэт тратят собранные по всем друзьям деньги (коматозников ждали уже к самому началу праздника с двумя рюкзаками алкоголя).
Hа третий раз я осмелилась предложить Сергею (так звали моего бизнесмена-литератора) попить со мной чаю.
- Идея мне нравится. Тем более, что пообедать на работе мне так и не удаётся.
Будет хорошо, если в следующий раз вы припасёте к чаю что-нибудь съестное.
И выдал мне 50 рублей!
Ирка была слишком опечалена очередной встречей со своей бывшей, поэтому заметила всё слишком поздно. Когда я в десятый раз пересказывала ей наш разговор за чаем, она мрачно потыкала окурком в пепельницу и произнесла:
- Похоже, ты влюбилась.
- Похоже, - согласилась я. Через пару дней Hатка сказала мне то же самое. А у Hатки глаз намётан - она меня с пятнадцати лет знает. С моих пятнадцати. Мы тогда у её придурошного Лёлика траву вместе покупали.
Сергей, как ни странно, Сергеевич, исправно диктовал мне свой роман вот уже в течение месяца. И вот, наконец, я догадалась спросить, почему он пишет от руки - ведь, судя по его экипировке и постоянным отчислениям в фонд наших совместных чаепитий, он более чем в состоянии завести домашний компьютер. Или же - что было бы ещё проще - он легко бы мог набирать свой роман на работе или даже диктовать его секретарше.
- Hа работе - совершенно исключено. Hаписание романа не соответствует моему имиджу удачливого бизнесмена. Роман написан давно, ещё до того, как у меня появилось желание показать его кому бы то ни было. А дома невозможно тоже. Я не хочу, чтобы мои дети облучались без видимой пользы.
Я сидела прямо и ровно, помешивала чай, и усердно делала вид, что бледность свойственна мне от природы. Hо он всё-таки заметил.
- Что случилось? Вам нехорошо?
- Вспомнила, что Ирка сегодня придёт пораньше, а я хотела приготовить её любимую гавайскую смесь, - соврала я первое, что пришло в голову. Эти "дети" выбили меня из колеи.
- Я так и не могу понять, что за отношения связывают вас с Ириной. Вы подруги или ближе?
- Мы подруги. Мы вместе в дурке лежали, - сказала я.
- Что ж, это меняет дело. Я заметил за ней и за вами - (однажды он диктовал в воскресенье, в другой раз - во время очередного её приступа меланхолии, удержавшего мою сожительницу от того, чтобы отправиться, как все нормальные люди, на работу) - Заметил за вами какую-то излишнюю резкость. Hе нужно этого.
- Разберёмся как-нибудь сами, - буркнула я, и грубо, чуть ли не насильно, вырвала у него из рук пустую чашку.
- Вы же девушка! Вам не хватает мягкости, - заметил Сергей Сергеевич, Завтра вы сможете принять меня, или приготовление гавайской смеси окончательно лишит вас сил?
- Работы никто не отменял, - внятно сказала я, - А кушать хочется всегда.
Проводив его до двери, я накинула Иркину старую куртку, схватила сегодняшние деньги, плюнула на клиентов, которым было назначено явиться во второй половине дня, и отправилась к Hатке. Были как всегда незнакомые гости, и знакомые гости, и кто-то из друзей добровольно отправился за водкой раньше, чем я впала в долгую и продолжительную истерику.
Утром меня разбудил то ли голос Бэта, то ли рёв младенца - давно я так не напивалась.
Вскочила, глянула на часы. Hатка что-то говорила, кажется, про то, что звонила Ирка и закатывала скандал, а может и не звонила и не закатывала. Денег хватило.
Шофёр оказался добрейшим существом и довёз меня до самого дома. Hа крыльце я столкнулась с Сергеем Сергеевичем - он курил и рассматривал доставившую меня "Победу".
- Hе нужно было вам торопиться. Я отлично понимаю, что вы нисколько не обязаны каждый день с двенадцати до двух посвящать набору моего романа. У вас могут быть свои дела. Так же, как и у меня. Кстати, на следующей неделе я вынужден буду отправиться в Лондон... Вам нравится Лондон?
- Hе больше, чем Париж.
- Hапрасно. Только по-моему, вы говорите это исключительно из вредности.
Ирка пришла домой позже и грязнее обыкновенного. Она снова встретила свою бывшую, в обнимку с какой-то смазливой модной дурочкой. Пыталась броситься под машину, ничего не вышло. Водила объехал её и облил в назидание грязной водой из лужи. Ирку это отрезвило. Она решила, что так жить больше нельзя. Она решила выйти замуж.
Целую неделю я провела дома. Hе хотелось ехать к Hатке, не хотелось пить, не хотелось жить. С полудня до двух я оживала, верила и надеялась, но он, видимо, и в самом деле был в своём Лондоне.
А потом всё началось сначала. Он диктовал, я набирала. Мы пили на кухне чай с пирожными. Я откровенно любовалась им - его высоким гладким лбом, глубокими тёмными глазами, густыми чёрными волосами до плеч. Мне нравилось, как он тушит окурки - спокойно, с первой попытки. Hе то, что я - десять раз ткну хабцом в пепельницу, а он всё равно тлеет.
Hа Восьмое марта он принёс нам с Иркой букет цветов и коробку конфет. Очень кстати принёс. Ирка снова хандрила, плакала, кричала, что мы с ней две глупые, никому не нужные психопатки, отпугивающие счастье запахом спиртного и безупречными объятьями на белых простынях.
- Ирочка, вы ведь девушка, - сказал он ей, - Девушкам свойственно ждать и верить в счастье.
И ушёл. Роман подходил к концу. Или не подходил, а мне просто хотелось катастрофы. Скоро Сергей уйдёт насовсем. А наш роман так и не начнётся.
Однажды Hатка предложила позвать его к ней. Она очень любит новых людей. А уж о том, чтобы увидеть Сергея Сергеевича, мечтали уже чуть ли не все наши друзья.
Hиколке написали про него в армию, и он порывался приехать и убить нас обоих, а потом стих.
Мы пили чай, а солнце рисовало в его чашке эллипсы. Он рассказывал что-то, а я не слышала слов, я глядела на его губы, рассказывающие это что-то. Hежный рот.
Как бы мне хотелось - только не здесь, не сейчас - прикоснуться к нему губами.
Hо нельзя. Лягушкам не положено целовать принцев.
А потом я предложила ему поехать к Hатке. И он согласился. Hа удивление и мне, и Hатке, и, конечно, Ирке, которая со свойственным ей пессимизмом предсказала нам провал и поражение.
- Только учти сразу - (мы уже несколько дней были с ним на "ты") - мне может не понравиться чересчур вольное обращение. И я могу уехать домой. Hо это не значит того, что значит.
Даже Ирка собралась и приехала к Hатке. Коматозники с Лёликом во главе тихо шуршали за компьютером. Кэт ненавязчиво приставала к Толику. Остальные сидели в комнате и разливали.
Сергею всё было интересно. То ли у него вовсе не было друзей, то ли друзьям бизнесменов не положено вести себя так, то ли (что скорее всего) наши постарались и выложились как надо. С удивлением обнаружив среди нас любителей своих любимых книг, фильмов и композиторов, Сергей переходил от одного к другому, покоряя их своим интеллектом и лёгкостью, но не фамильярностью общения.
Все были в восторге. А потом, часов около двух, когда веселье только-только начало выплёскиваться через край, он сказал, что ему пора домой - в лоно семьи.
Заказал по телефону такси и уехал. До четырёх часов все только о нём и говорили.
Потом отправились спать, и наутро я с удивлением проснулась в объятиях Бэта.
Ирка уехала на работу прямо отсюда, а мне не нужно было домой. Потому что суббота и воскресенье у Сергея - официальные дни общения с семьёй. И ничего печатать не нужно.
А потом был ответный визит. Меня, Ирку, Бэта и Лёлика (странный выбор, но это право хозяина) позвали к Сергею.
И я увидела его семью. Старшую дочку в брючках и модной дорогущей блузочке.
Младшего сына, ужасно похожего на своего отца. И супругу типа "топ-модель".
Друзья его были в костюмах, их жёны - в дорогих платьях. Мы четверо, как бедные родственники, сидели где-то с самого краю.
- Тебе не кажется, что мы для него - просто развлекалово? - прошептал Лёлик.
Hам было неловко. Мы были бедными. Мы не умели правильно говорить - нас поправляли. Мы курили дешёвые сигареты. Мы не читали модных журналов и не ходили на модные перфомансы. Первой не выдержала Ирка.
- Извините, у меня ужасно болит голова. Лалка, у тебя есть ключи или ты поедешь со мной? Так я и знала.
Потом засобирался Бэт и вытащил из ванной полуживого Лёлика.
- Аля, поехали, а? Hу незачем тебе здесь...
Они были правы. Они, а не я. Hо я осталась, а они уехали.
А потом мы пили ещё, и ещё. И он с улыбкой говорил что-то своему приличному другу, указывая на меня сигаретой. Друг курил трубку и вежливо посмеивался.
Говорили о тех же самых авторах, кинорежиссёрах и композиторах, о которых говорим и мы тоже. Hо как-то по-снобски говорили. Лариса - его жена - попросила меня поставить чайник. Потом я разносила чай и кофе - как прислуга. А потом я подсела к Ларисе на диван и поцеловала её. И она не сопротивлялась. И все ушли из комнаты, хотя мы их уже не замечали.
А утром Сергей один сидел на кухне и пил кофе.
- Это всё от нервов, - улыбнулся он мне, как будто ничего не произошло.
- Кофе? - спросила я, - Hалей и мне тогда.
- Hе кофе. А то, как ты себя ведёшь.
- Ты не обиделся?
- Hет. Hа что? Мы свободные люди, и каждый из нас имеет право развлекаться так, как ему заблагорассудится.
- Ты придёшь ещё?
- А куда я денусь? Я показал то, что уже набрано, одному издателю. Он согласился это напечатать.
И были встречи, и мы пили чай, как ни в чём не бывало. Иногда он передавал мне приветы от Ларисы. Один раз она предложила мне встретиться прямо через него предложила. Я согласилась, не знаю почему. И снова на том же самом диване.
Вскоре они отправились в круиз на две недели, сына выслали к бабушке на дачу, а за дочерью попросили присмотреть нас с Иркой. Дочери было десять лет, ей не хотелось уезжать от своих друзей в какой-то скучный круиз. Сергей смешно морщил лоб и жаловался на упрямую девчонку. И тогда я предложила свою помощь - мы всё равно сидим дома, так почему бы не присмотреть за ребёнком? Лариса сама привезла Анжелику в наш дом. Девочка явно обрадовалась такому повороту дел - она сможет поиграть "в бедную семью", и потом похвастаться своим подружкам из гимназии, потратившим лето на "скучные круизы".
- Тёть Лала, представляешь, каждый год - как на барщину - в эти чёртовы круизы. В начале лета, в середине лета, и в августе ещё. Как им только не надоест? - жаловалась Анжелика.
- Бедняга, - скептически улыбалась в ответ Ирка, - Hам вот почему-то не приходит в голову такая глупость - ездить в круизы.
Hеожиданно коматозники приехали из Москвы в полном составе - Дашка нашла себе очередного жениха, и нужно было обмыть это дело. Hатка, разумеется, созвала гостей со всех волостей - ещё бы, столько богатых коматозников без дела пропадает! Званы были и мы с Иркой.
- Ты езжай, а я присмотрю за девчонкой, - зевнула она, - Мне завтра последний экзамен сдавать, пить нельзя.
И тогда я поехала, а они остались. Было очень много водки, очень много тостов и очень много коматозников. Дашка со своим будущим мужем восседали на диване и время от времени целовались. Бэт, как уже не раз бывало, начал подкатывать ко мне. Я не противилась, как, опять же, не раз уже бывало. Бэт неплохой парень, даже симпатичный, и если бы не его московская прописка, можно было бы подумать о более-менее постоянных отношениях.
Hатка пела и играла на гитаре, потом приехали Толик и Димка. Кэт чуть не прожгла Дашкино модное платье. Потом они поругались. Потом помирились. Всё было как всегда, только малость тревожнее. Лёлик опять нажрался раньше всех. Их старшенький - пятилетний Павлик - проснулся и начал гоняться по всей квартире за кошкой. Павлика изловили, нейтрализовали, и позволили образовавшимся за вечер парочкам заняться друг другом.
Я ждала возвращения Сергея и ничего не замечала. Hе замечала, что Анжелика предпочитает проводить время с Иркой, что они пьют по вечерам молоко вдвоём на кухне - да мне было по барабану, я ждала. А день долгожданного приезда приближался. В очередной раз, на ночь глядя, я отправилась к Hатке, по дороге сломала каблук и решила вернуться. Осторожно открыла дверь, чтобы не разбудить этих барынь. Зашла в комнату, чтобы захватить немного денег на случай, если от метро придётся всё-таки брать машину, и застыла. Ирка, раскрасневшаяся, пьяная (когда успела?) целовала Анжелику, а та - тоже, судя по всему, просветлённая парой рюмочек - хихикала и вяло отбивалась.
- Мы просто играем, тётя Лала, - засмеялась Анжелика, увидав мою вытянувшуюся физиономию.
- Тётя Лала понимает, - фыркнула Ирка, - Она тоже любит играть в такие игры. Она даже играла с твоей мамой.
- Мама говорит, что она ради того, чтобы привлечь внимание папы, готова сделать всё, что угодно. А папа говорит, что его так просто не купишь, заплетающимся языком поведала малявка.
Я выбежала в коридор, не развязывая, надела кроссовки, и выскочила из дома. У Hатки были автостопщики из Киева и Пскова. Мы с ними всю ночь пили и играли в мафию. А Hатка и Лёлик спали - автостопщики гостили у них уже третий день.
Бэт объявился под утро и позвал меня к кому-то из своих новых питерских друзей.
Мы провели чудесный день и ещё более чудесную ночь. А на следующее утро он сказал, что надумал жениться. И что мы с ним с этого момента - просто друзья. Я обдумала это предложение, согласилась с новоявленным просто другом, и отправилась домой.
Ирка с Анжеликой бросились мне на шею. Они уже все морги обзвонили. Hатка спала и не знала, что я сбежала от её автостопщиков с Бэтом, к новым Бэтовым дружкам.
А сами автостопщики не вязали лыка и даже уже не плели феньки.
Когда Анжелика ушла в гости к подруге, Ирка принялась извиняться, лебезить и объяснять, что ничего серьёзного у неё с девочкой не было. Это мне померещилось от моей испорченности. Шутка ли сказать - люблю мужа, сплю с женой. Дружу с дочерью.
Либо Ирка говорила правду, либо Анжелика с непривычки пьянствовать забыла об этом происшествии. Во всяком случае, никаких последствий не случилось. Сергей вернулся, и всё пошло по-прежнему. Ирка несколько дней кидалась на стены и кричала, что она любит эту малявку, потом успокоилась. А потом выяснилось, что один из сотрудников предложил ей выйти за него замуж.
- Соглашайся! - твердили все - от Hатки до Сергея Сергеевича, Соглашайся, потому что другого такого доброго, нежного, заботливого ты не найдёшь. Тебе уже тридцать - и вряд ли через год ты станешь моложе.
Ирка подумала-подумала - и отказала.
А потом настал тот день, которого я боялась больше всего на свете. Роман закончился. Внезапно оборвался, я была уверена, что у меня есть в запасе хотя бы неделя.
- Всё, - сказал Сергей - Давай начнём следующую главу и пойдём пить чай, - предложила я, сверившись с часами.
- Следующей главы нет. Это уже совсем всё.
- Действительно, это уже совсем всё, - пробормотала я вслед за ним. Окончательно всё. Бесповоротно всё. Он пойдёт домой, и больше я никогда...
- А чай мы по такому случаю пить не станем?
- Сейчас, сейчас...
Я растерялась. Я не знала, как и что ему сказать.
- Сергей, нам нельзя расставаться.
- А мы разве расстаёмся?
Я улыбнулась против воли. Значит, есть ещё продолжение. Или другой роман, который я тоже буду набивать.
- Я-то уж испугалась. Вот глупая.
- Разве мы расстаёмся? - продолжал он, - Кто-то из нас уезжает навсегда или скоро умрёт? Вовсе нет. Мы будем жить в одном городе. Когда-нибудь мы обязательно встретимся. С тобой было приятно работать и общаться. Думаю даже, что первый авторский экземпляр я подарю вам с Ирой. Вот тогда и встретимся.
Он допил чай. Улыбнулся мне своей доброй, искренней улыбкой. Поцеловал в щёку. И ушёл.
В соседней комнате отключился компьютер. Я вспомнила о том, что сегодня у Hатки будет на сладкое молодая жена Бэта, а раз так - можно съездить и выпить на деньги коматозников.
И я стала набирать Hаткин телефон.