Страница:
– Что там внизу?
– Принес что-нибудь?
Бэйли лежал на спине и никак не мог отдышаться. Он отвечал на все вопросы громким сопением. Не говоря ни слова, он расстегнул комбинезон и достал карту – и получил возможность немного отдохнуть от расспросов «сестер», пока те передавали куб из рук в руки и громко выражали свой восторг.
– Я загружу эту карту в компьютер, чтобы проверить, принадлежит ли этот сектор к известной нам части Галактики, – сказала Маргаритка Захарии.
– С тобой все в порядке? – осторожно поинтересовалась у Бэйли Джаз.
Он кивнул.
– Мы с Незабудкой уже собирались идти тебя искать, – сказала она. Бэйли заметил, что на земле у люка лежат два ранца. – Мы не хотели бросать тебя, что бы с тобой ни произошло.
– Сколько я там ходил? – спросил Бэйли хриплым голосом. Только сейчас он понял, что горло у него ужасно пересохло.
Джаз порылась в своем ранце, извлекла оттуда флягу с водой и протянула ее Бэйли. Он с трудом приподнялся на локте, и начал пить. Немного утолив жажду, он сделал два новых открытия: оказывается, он умирал от голода, а ноги отказывались повиноваться ему.
– Я не знаю, когда ты открыл эту дверь. Но мы оставили тебя здесь около двадцати четырех часов назад. Мы заметили, что ты полез туда, только когда проснулись. – Она покачала головой. – И чего тебя туда потянуло одного? Не мог нас дождаться?
– Хороший вопрос, – Захария переключила внимание с куба на Бэйли. – И что ты там обнаружил?
Бэйли сделал еще один глоток воды, которая показалась ему такой сладкой и прохладной.
– Много карт, – ответил он. – И не сосчитать, сколько именно. И стража…
Он запнулся, не зная, как описать то существо, которое «разговаривало» с ним.
– Двух стражей. Один настроен дружелюбно, второй опасен.
– Какие они, эти стражи? – не унималась Захария.
– Один – любознательный, а второй только просыпался. Он был очень зол.
– Откуда ты знаешь? Ты с ним разговаривал?
– Не совсем разговаривал… Скорее, общался, – он предпринял героическую попытку сесть, и Джаз ринулась помогать ему. Он выпил еще воды, размышляя, какими словами можно описать способ его общения со стражами. – Я им не верю. Мне кажется…
Он не смог окончить фразы. Почва под ним заходила ходуном, и в костях эхом отозвалась сильная вибрация.
– Лунотрясение, – сообщила Незабудка. Толчки усилились, и пластиковый купол стал раскачиваться. Джаз помогла Бэйли втиснуться в скафандр, который он оставил у врат. «Сестры» надели шлемы. Бэйли никак не мог выкинуть из головы страшную картину, которую они увидели на этом спутнике: мумифицированные тела и искаженные агонией лица.
– Чувствуете? – спросил он с дрожью в голосе.
– Толчки? – уточнила Джаз.
– Нет. Это Страж.
После посещения тоннеля Бэйли все еще был необычайно восприимчив к присутствию этого существа, и сейчас норбит улавливал его мысли – смесь удивления и злобы. Теперь это создание проснулось окончательно и приступило к поискам вора, пробравшегося к нему в дом и похитившего карту.
«Сестры» завертели головами по сторонам: они тоже чувствовали чужие эмоции.
– Что это? – спросила по радио Роза.
– Страж. Буджум.
У Бэйли перед глазами появился новый образ: жадные всепоглощающие языки пламени, исходящий от пожарища жар, напоминающий теплое свечение пола в тоннеле. Картинка стала четче: столб огня над куполами надувного лагеря, черный оплавившийся пластик. Затем новая картинка: Индиго, вид из космоса, черное пятно выжженной земли на том месте, где раньше была колония.
– Он уже близко, – крикнул Бэйли, и его голос эхом отозвался от стенок шлема. – Он разрушит лагерь. Он уничтожит Индиго. Мы должны предупредить их и сами спрятаться. А укрыться мы можем только в тоннеле.
Захария заколебалась, на ненадолго. Она видела разрушенный лагерь. Она, как и Бэйли, помнила выражение лица Фиалки. Она стала отдавать приказы:
– Всем внимание! Бэйли, Джаз – предупредите колонистов. Роза, Лаванда – возьмите столько воды и продовольствия, сколько сможете унести. Незабудка, Лилия – бегите за оружием. И не мешкайте!
– А что с Киской? – спросил Бэйли. XF25, как ни старайся, в тоннель не войдет.
– Скажи ей, чтобы отлетела подальше, – сказала Захария. – Больше мы ничего не можем для нее сделать.
Все забегали, стараясь успеть как можно больше, прежде чем укрыться под толщей лунной породы в тоннеле. Тем временем трясло все сильнее. Джаз связалась с Киской по радио, и Бэйли предупредил ее об опасности:
– Тебе лучше улететь отсюда, – сказал он. – Буджум проснулся.
– Классно! – откликнулась Киска. – Я уж совсем заскучала, пока вас ждала. Пришло время немного поразвлечься.
– Тебе надо держаться подальше от Буджума, – убеждал ее Бэйли. – Здесь назревают большие неприятности, и находиться поблизости небезопасно.
– Я давно поняла, что людям свойственно переоценивать значение личной безопасности, – без единой запинки выдала Киска. – А это скучно.
– Послушай, Киска, – робко возразил Бэйли.
– У нас нет времени на уговоры, – перебила его Джаз. – Киска, выполняй приказы.
Затем Джаз вызвала колонию Индиго и связалась с Пьеро. Говорить пришлось кратко.
– Мы открыли врата. Буджум проснулся. Защищайтесь как можете. И поторопитесь. Конец связи.
И они бросились к люку, унося с собой рацию. Почва ускользала из-под ног. Бэйли едва находил в себе силы снова спускаться по лестнице. Мысли чуждого создания все сильнее проникали в сознание, нагоняя леденящий душу ужас, от которого тряслись руки и сильно билось сердце.
– Я оставлю дверь открытой, – сказала Лилия, последней спустившаяся в трубу. – Чтобы не было проблем, когда будем возвращаться.
– Пожалуйста, закрой ее, – попросил Бэйли. Он чувствовал приближение стража, его раздражение и ярость. – Сначала надо дожить до того счастливого момента, когда мы сможем вернуться.
– Но если я закрою ее… – начала Лилия.
– Закрой ее, – не терпящим возражений тоном прикрикнула на нее Захария.
Лилия закрыла дверь, и та захлопнулась с громким щелчком, который зловещим эхом разнесся по трубе: дум… дум… дум…[5]
Бэйли сделал глубокий вдох и начал долгий спуск.
Не успел он миновать три ступеньки, как луну снова тряхнуло, а труба наполнилась громким гулом – это наверху прогремел мощный взрыв. У Бэйли даже зубы застучали, так резонировала труба, и он изо всех сил вцепился в перекладину. Нетрудно было представить, что творилось наверху и что осталось от надувного лагеря после налета Буджума. Руки и ноги у Бэйли еле шевелились от усталости, но он упорно спускался по лестнице.
У него возникло такое впечатление, что он последние несколько дней только тем и занимался, что карабкался вверх-вниз по лестнице. Труба по-прежнему сияла золотистым светом, но он больше не казался таким манящим. Бэйли был измотан до предела.
– Долго еще будем спускаться? – спросила Лилия откуда-то сверху. – Не нравится мне эта труба.
– Пока не очутимся в туннеле, – ответила за Бэйли Захария. – Прибереги силы на подъем и не трать их на дурацкие вопросы.
Бэйли, сжав зубы, продолжал бесконечный спуск. Наконец его ноги коснулись пола. Он дрожащей походкой проковылял несколько шагов и рухнул на пол, облокотившись спиной о стену тоннеля. «Сестры» одна за другой спускались в тоннель и собирались вокруг Бэйли.
– Думаю, нам не помешало бы немного перекусить, – предложила Роза, усаживаясь на теплый пол рядом с Бэйли.
Возражений не последовало. Роза открыла свой ранец и достала оттуда самоподогревающийся термос с чаем и пригоршню кубиков пищевого концентрата.
Горячий чай и еда привели Бэйли в чувство, и он нашел в себе силы ответить на все вопросы Захарии: где они оказались и куда им идти дальше. Он в мельчайших подробностях описал, как нашел зал с картами и как почувствовал присутствие Буджума.
– Знаете, – сказал он задумчиво, – Буджум улетел, но мне кажется, что второй страж все еще здесь. Вы чувствуете его?
Присутствие второго существа не вызывало таких тяжелых и мрачных эмоций, какие внушал Буджум. Встреча с Буджумом напоминала беседу со стоящим вплотную к тебе пьяным громилой, у которого изо рта разило луком. Это же существо, напротив, как будто бесшумно порхало над головами, никогда не приближаясь близко.
– Чувствуем что? – не поняла Захария.
– Что-то осторожно пытается пробраться к вам в мысли, – Бэйли не находил нужных слов, чтобы описать свои чувства, – как будто что-то стучится к вам в сознание.
«Сестры» замолчали, прислушиваясь к своим ощущениям.
– Мне кажется, я что-то почувствовала, – нарушила наконец тишину Захария. – Он немного стесняется. Не уверен, правильно ли поступает.
– Точно, – кивнул Бэйли. Он был рад, что кто-то подтвердил его слова.
– И что нам теперь делать? – Захария вопросительно посмотрела на Бэйли.
Несмотря на страшную усталость, норбит был куда жизнерадостней «сестер». Норбиты всю свою жизнь проводили в туннелях и пещерах на лунах и астероидах, а Фарры не привыкли к такой обстановке: им больше по душе было движение, простор. Они предпочитали звездолеты и бескрайний космос.
– Пойдем дальше, – сказал он. – Вам нужны были карты – так идемте за ними.
И он повел «сестер» по извилистым тоннелям, двигаясь вдоль правой стены, как уже делал это раньше. Незабудка настояла на том, что на каждом пересечении тоннелей необходимо останавливаться и записывать изображенные на стенах знаки Древних. «Сестры» бурно обменивались впечатлениями, и коридоры наполнились их болтовней.
Бэйли шел и прислушивался к своим ощущениям. Он пытался наладить связь с существом, чье присутствие он почувствовал первым. Стараясь не вслушиваться в щебетание «сестер», он концентрировался на своих чувствах и мыслях, заглядывал в самые дальние уголки подсознания. Присутствие Буджума не ощущалось вовсе, но поблизости был кто-то другой, существо уравновешенное и осторожное.
Он повернул за угол и вошел в коридор, где хранились карты. «Сестры» остановились как вкопанные, пораженные ценностью знаний, заключенных в этих кристаллах.
– Так много нам предстоит исследовать, – с благоговейным трепетом произнесла Захария, – так много узнать.
Захария и остальные «сестры» медленно продвигались вглубь коридора, внимательно изучая каждую карту. Коридор уходил все дальше и дальше, растянувшись на многие мили. Маргаритка сбилась со счета, когда количество карт перевалило за тысячу, но с каждым новым поворотом коридора открывался вид на все новые стеллажи с картами – и она снова и снова восхищалась, как прекрасно иметь ключи, открывающие перед ними целую Вселенную.
Они прошли, как им показалось, не меньше мили, когда пришли в огромный круглый зал, от которого во все стороны расходились коридоры. Еще больше коридоров, и каждый полон новых карт. «Сестры» продолжили исследования.
Бэйли брел за ними, пораженный увиденным. Когда он был здесь в прошлый раз, Буджум подавлял его сознание, но сейчас, когда чудовища не было, у Бэйли дух захватывало от грандиозности этого сооружения. Так много карт-кристаллов, так много тоннелей. Он больше не чувствовал себя потерянным: пока норбит шел, он мысленно составил карту подземелья. Это была спираль коридоров, исходящая из центрального зала. Это было удивительное место, но Бэйли уже устал удивляться. Он все думал о Буджуме, и о том, когда вернется это чудовище.
ГЛАВА 13
Когда Бэйли поднимался по деснице, чтобы выбраться на поверхность луны, в самом сердце спутника что-то зашевелилось. Страж, как назвал Бэйли это существо, проникшее в его мысли. Буджум. Искусственный интеллект, созданный с единственной целью: охранять этот кладезь знаний от посторонних, пока не вернутся хозяева. Разумная боевая машина, которая могла принимать решения, разрабатывать планы сражений, следить за ситуацией и соответствующим образом изменять свою тактику.
Когда Бэйли открыл врата, Буджум начал пробуждаться ото сна. Его сенсоры обнаружили Бэйли, когда тот спускался по лестнице и бродил по коридорам базы. Слишком мелкий раздражитель для такого создания. Шаги Бэйли действовали на него как легкая щекотка. Потом Бэйли взял карту.
В дом пробрался вор. Все еще полусонный, разум, которого называли Буджумом, попытался остановить его предупреждением, но этого оказалось недостаточно. Вор улизнул с бесценной картой.
Теперь Буджум проснулся окончательно. На противоположной стороне луны, стороне, не видной с планеты Индиго, со скрипом и грохотом открылся огромный люк. Работа древних механизмов была настолько шумной, что поверхность луны стала сотрясаться, и эти толчки вынудили Бэйли с «сестрами» спрятаться в трубе. Какое-то время на поверхности луны зияло открытое отверстие, зловещая улыбка, которая не предвещала ничего хорошего Из мрака на свет появился Буджум.
Вселяющий страх и ужас в своих жертв, величественный в своем холодном безразличии, он не был похож на неодушевленные боевые машины, созданные людьми. Буджум был создан по образу одного животного Древних – огромной летающей рептилии с чешуйчатыми крыльями и грозными челюстями. Чешуйки на его жутком теле переливались всеми цветами радуги в свете голубой звезды.
Пока не появилась Фиалка, он мирно спал многие тысячи лет. Фиалка разбудила его, но ненадолго. Уничтожив лагерь и корабль Фиалки, Буджум снова уснул, чтобы экономить энергию, и продолжал ждать. Сейчас Буджума разбудили опять, и его сенсоры были активизированы, и он жадно прислушивался ко всему, что происходило вокруг, ища источник недавней угрозы. Он обнаружил радиосигналы, исходящие со спутника и с планеты Индиго.
Буджум расправил крылья и полетел, при старте устроив лунотрясение. На бреющем полете пронесся над лунной поверхностью и уничтожил надувной лагерь, выпустив из своей пасти длинные языки пламени. Когда купола догорели, монстр повернул в сторону Индиго.
На планете вовсю шли торжества и гулянья, посвященные последнему дню Недели Лунатиков. Был конец Лиши, темного дня в конце недели. Как следует отметив этот праздник, домой возвращались несколько гуляк. Один из них, Луноликий, который не просыхал еще с Вады, задрал голову вверх и увидел на убывающем серпе луны огненно-красную вспышку.
– На луне зажегся огонек, – пролепетал он заплетающимся языком. – Как вы думаете, это счастливый знак?
Им так и не суждено было обсудить, была ли вспышка на луне добрым или злым предзнаменованием: в этот момент завыла пожарная сирена. Ее пронзительный вой разрезал тишину ночи, прежде нарушаемую лишь стрекотанием насекомых в джунглях, заставляя гуляк прекратить веселье, а сонных жителей колонии вскочить с кроватей, не досмотрев снов. Сигнальная сирена, расположенная на вершине пожарной башни, представляла собой гигантский деревянный свисток, который использовался для того, чтобы созывать людей на борьбу с пожарами – извечной угрозой деревянных построек.
– Где пожар? – Старуха в ночной рубашке высунулась из своего окна и крикнула юноше, который накачивал меха, нагнетающие воздух в сирену: – Я нигде не вижу огня.
– На нас летит Буджум! – во всю глотку крикнул тот, едва перекрывая вой сирены. – Пока ничего не горит, но скоро будет. Буджум возвращается! Всем участникам Боевой Команды – занять места!
– Виттен! Просыпайся! Им нужна Боевая Команда! – старуха принялась колотить костяшками пальцев в соседнее окно. Отодвинулась занавеска, и показалось заспанное лицо седовласого мужчины. – Буджум возвращается!
Старик был Капитаном Речного Орудия, пушки для фейерверков, которая находилась на северной окраине города. Как и все остальные члены Боевой Команды, он был выбран своим Секретным Обществом для стрельбы из лазерных орудий и пушек для фейерверков на Празднике Сражения с Буджумом. Избрание членом Бое: вой Команды было чрезвычайно престижно, но должность эта имела чисто церемониальное значение.
Старик открыл окно и сразу же оценил масштаб столпотворения на улице.
– Буджум возвращается! – пьяным голосом орал Луноликий. – Боевая Команда! По местам!
– По местам! – зычным голосом прокричал Виттен, торопливо оделся и поспешил на свой боевой пост.
Пьяные на улицах и сонные люди на балконах подхватили этот крик: "Буджум возвращается! Боевая Команда! По местам! "
Несколько луноликих, которые минуту назад горланили веселые песни, во весь опор ринулись туда, где они были во время последнего Праздника Сражения.
К завываниям сирены присоединился шум ракетных двигателей. Толпа испуганно замолкла, глядя на древний взлетно-посадочный челнок, который пронесся над городом, оставив в небе огненный след.
За штурвалом сидел Пьеро. После разговора по радио с Джаз он не терял даром ни секунды. Он сразу же разбудил Левану, которая велела объявить боевую тревогу.
Она послала группу своих последователей забрать священные артефакты из Большого Дома и спрятать их в джунглях, чтобы они уцелели даже в том случае, если Буджум сожжет город дотла. Остальным она тоже отдала приказы: включить пожарную сирену, организовывать пожарные отряды, готовить оружие к сражению.
Пока Левана занималась приготовлением наземной обороны, Пьеро, с несколькими друзьями, отправился на посадочную полосу, чтобы подготовить к воздушной битве единственный летательный аппарат, имевшийся в распоряжении у колонистов – древний челнок. С момента первого сеанса связи с «сестрами» он подготавливал этот челнок к полету, еще не зная, когда и зачем тот может понадобиться, но полагая, что ему скорее всего придется лететь на луну вместе с ними. Но к такому великому событию он готов не был.
Пьеро запрыгнул в кресло пилота, пристегнул ремни и опустил стеклянный колпак кабины. Он смотрел на своих друзей, побежавших зажигать по краям полосы факелы, расставленные с пятиметровым интервалом. В их глазах он выглядел героем – храбрец, собирающийся на битву с древним заклятым врагом. Но сам он не чувствовал себя героем, а совсем наоборот – дураком. У него не было опыта воздушных сражений. Он не знал, что может предпринять для того, чтобы предотвратить разрушение города Буджумом. Единственное, что он знал – ему надо попытаться сделать все, что в его силах.
Пьеро начал разбег по взлетной полосе, и мерцающие огни факелов слились в две яркие золотые полосы. Не прошло и минуты, как он взлетел, направившись вверх, в темное небо долгой ночи.
Когда Пьеро был ребенком, он часто слушал рассказы о Буджуме, сидя у камина в Большом Доме. За прошедшие с первой битвы века этот монстр (в которого он превратился в легендах – не машина, а именно живое создание), стал мифическим существом, ужасным страшилищем, чудовищем с луны.
Однажды Пьеро упомянул, что Буджум забирает души умерших, и Бэйли, услышав это, лишь покачал головой.
– Захария считает, что это всего-навсего машина, – ответил тогда норбит.
Пьеро вспомнил этот разговор, и теперь слова Бэйли согревали ему сердце. Он разбирался в механизмах. Их можно сломать, их можно починить. Если это механизм, у него есть шанс.
Вот такие были мысли у Пьеро до тех пор, пока он не увидел Буджума воочию. Вылетевший из своего логовища Буджум был ужасен. С распростертыми в полете крыльями и горящими глазами, он внушал страх и казался неодолимым противником. Он пролетел мимо челнока Пьеро, даже не обратив на него внимания, пропустив его как маловажную деталь, не представляющую для него никакой угрозы. Челнок, который всегда казался таким быстрым и маневренным, сегодня летел медленно и неуверенно. Горящие глаза Буджума уже выбрали цель – колония Индиго, чьи огни мерцали внизу.
Пьеро на какое-то время потерял монстра из виду, затем на полном ходу развернул челнок, вынуждая неуклюжий рыдван на ракетной тяге проделать маневр, выполнение которого вряд ли предусматривалось его создателями. После мертвой петли Пьеро бросил челнок в пике, чтобы увеличить скорость полета и догнать Буджума. С трудом выйдя из штопора, Пьеро увидел, что снизу вверх на него мчится Буджум.
Буджум завершил первый заход на город, и по широкому кругу шел во вторую атаку. Под ним ярко полыхали джунгли. Пляшущие среди высоких деревьев огни пламени окрашивали темно-пурпурную листву в оттенки желтого и красного. Пьеро знал, что там, под ярким ковром из горящей растительности, пылает город. Деревянные дома с треском поглощало жадное пламя, вокруг них метались люди, тщетно пытающиеся совладать с пожарами. Из джунглей на город надвигались все новые лавины огня. Едкий дым застилал глаза и сжимал горло мертвой хваткой.
Когда Буджум снова начал снижаться над городом – небо озарилось сполохами фейерверков, тщетными вспышками увеселительного огня. У речного орудия Виттен командовал отрядом взмокших от пота луноликих.
– Огонь! – крикнул он.
Яркий красный букет расцвел прямо на морде Буджума, и чудище сменило курс.
– Огонь!
Слева от монстра разорвались еще два снаряда, вспыхнувшие снопами сине-зеленых и фиолетовых искр. Это были красивые вспышки, предназначенные поражать, но не цели, а воображение.
Когда Пьеро снова ринулся вниз, пытаясь настигнуть монстра, сквозь разрывы фейерверков пробился лазерный луч, малиновый клинок, прямой и несгибаемый. Он вскользь ударил Буджума, сверкнув на его чешуе. Но этот удар был слишком краток: монстр увернулся от лазера, прежде чем тот смог причинить ему какой-либо вред.
Пьеро наблюдал все это, пока догонял Буджума. В ушах у него стояли бесконечно повторяющиеся слова песни о Снарке:
Пьеро ринулся на перехват Буджуму. Хотя челнок и не был вооружен, его можно было направить на монстра и столкнуться с ним. Такой самоубийственный маневр сулил верную гибель Пьеро вместе с кораблем, но мог спасти город.
Челнок, все ускоряясь, летел вниз, и вдруг Пьеро краешком глаза заметил отблеск света на металлической поверхности другого корабля. К нему кто-то быстро приближался.
– Эй, Пьеро! Это ты? – прозвучал у него в наушниках голос Киски. – Какого черта ты здесь делаешь? Сдается мне, с этой летучей ящерицей надо разбираться кому-нибудь из взрослых. Пристраивайся ко мне в хвост и постарайся не отставать.
Пьеро нырнул вслед за XF25, набирая все большую скорость по мере того, как камнем падал вниз. Киска, не прекращая, комментировала все свои действия, но Пьеро не понимал и половины из той околесицы, которой она засоряла эфир:
– Сажусь на хвост бандиту, курс – 16 градусов юго-юго-восток. Прицел 120, трубка 19. Цель зафиксирована. Огонь!
От XF25 отделилась ракета и направилась в сторону Буджума. Киска выкидывала в воздухе сумасшедшие коленца и головокружительные трюки. Пьеро с трудом направлял челнок вслед за Киской, пропуская мимо ушей ее трескотню:
– Черт бы побрал этого чертового ублюдка! Увернулся, урод! Попала я ракетой прямо в небо. Ну ничего, на этот раз ему не уйти. Я уж его… – Киска была безумно рада, что ей представилась возможность повоевать. – А ты постарайся не подставить бок под мои ракеты.
Пьеро поспешно удалился, а Киска зашла на монстра по новой. Вокруг челнока грохотали разрывы фейерверков, окрашивая небо разноцветными огнями. Где-то внизу полыхнула яркая вспышка – взорвалась Кискина ракета. Пьеро с трудом вывел челнок из пике и начал набирать высоту, чтобы, во-первых, уйти от обстрела карнавальной пушки, а во-вторых, иметь возможность за счет снижения набрать скорость.
Мимо пронесся Буджум с Киской на хвосте. От XF25, оставляя за собой след из огня и дыма, отделилась новая ракета. Буджум нырнул вниз и в сторону.
И тут перед кабиной у Пьеро расцвел огненно-малиновый цветок, на мгновение ослепив его. Челнок тряхнуло, и какое-то время Пьеро был полностью поглощен единственной задачей: обуздать непослушную лошадку, которая так и норовила споткнуться и упасть. Сбитый с толку, не понимая, где в этом грохоте и дыму верх, а где низ, он едва удержал челнок под контролем.
Когда дым рассеялся, Пьеро стал выискивать глазами Буджума и XF25. Киска продолжала нести по радио разную чушь про упреждение и углы атаки. Внизу. Пьеро увидел яркие огни горящего города. Справа по курсу к челноку приближалась на огромной скорости Киска. Буджума нигде не было видно.
– Пьеро, – услышал он по радио голос Киски. – Он у тебя на хвосте. Постарайся его стряхнуть.
Итак, чудище было у Пьеро за спиной и быстро догоняло его. Как его можно стряхнуть? Убежать от монстра не представлялось возможным.
Буджум вынырнул из ниоткуда, чтобы преследовать его. Совсем как в старинных преданиях. Он появился из облака дыма – порождение хаоса, инструмент разрушения. Он снова вернется в небытие, из которого вышел, забрав свою жертву с собой.
– Принес что-нибудь?
Бэйли лежал на спине и никак не мог отдышаться. Он отвечал на все вопросы громким сопением. Не говоря ни слова, он расстегнул комбинезон и достал карту – и получил возможность немного отдохнуть от расспросов «сестер», пока те передавали куб из рук в руки и громко выражали свой восторг.
– Я загружу эту карту в компьютер, чтобы проверить, принадлежит ли этот сектор к известной нам части Галактики, – сказала Маргаритка Захарии.
– С тобой все в порядке? – осторожно поинтересовалась у Бэйли Джаз.
Он кивнул.
– Мы с Незабудкой уже собирались идти тебя искать, – сказала она. Бэйли заметил, что на земле у люка лежат два ранца. – Мы не хотели бросать тебя, что бы с тобой ни произошло.
– Сколько я там ходил? – спросил Бэйли хриплым голосом. Только сейчас он понял, что горло у него ужасно пересохло.
Джаз порылась в своем ранце, извлекла оттуда флягу с водой и протянула ее Бэйли. Он с трудом приподнялся на локте, и начал пить. Немного утолив жажду, он сделал два новых открытия: оказывается, он умирал от голода, а ноги отказывались повиноваться ему.
– Я не знаю, когда ты открыл эту дверь. Но мы оставили тебя здесь около двадцати четырех часов назад. Мы заметили, что ты полез туда, только когда проснулись. – Она покачала головой. – И чего тебя туда потянуло одного? Не мог нас дождаться?
– Хороший вопрос, – Захария переключила внимание с куба на Бэйли. – И что ты там обнаружил?
Бэйли сделал еще один глоток воды, которая показалась ему такой сладкой и прохладной.
– Много карт, – ответил он. – И не сосчитать, сколько именно. И стража…
Он запнулся, не зная, как описать то существо, которое «разговаривало» с ним.
– Двух стражей. Один настроен дружелюбно, второй опасен.
– Какие они, эти стражи? – не унималась Захария.
– Один – любознательный, а второй только просыпался. Он был очень зол.
– Откуда ты знаешь? Ты с ним разговаривал?
– Не совсем разговаривал… Скорее, общался, – он предпринял героическую попытку сесть, и Джаз ринулась помогать ему. Он выпил еще воды, размышляя, какими словами можно описать способ его общения со стражами. – Я им не верю. Мне кажется…
Он не смог окончить фразы. Почва под ним заходила ходуном, и в костях эхом отозвалась сильная вибрация.
– Лунотрясение, – сообщила Незабудка. Толчки усилились, и пластиковый купол стал раскачиваться. Джаз помогла Бэйли втиснуться в скафандр, который он оставил у врат. «Сестры» надели шлемы. Бэйли никак не мог выкинуть из головы страшную картину, которую они увидели на этом спутнике: мумифицированные тела и искаженные агонией лица.
– Чувствуете? – спросил он с дрожью в голосе.
– Толчки? – уточнила Джаз.
– Нет. Это Страж.
После посещения тоннеля Бэйли все еще был необычайно восприимчив к присутствию этого существа, и сейчас норбит улавливал его мысли – смесь удивления и злобы. Теперь это создание проснулось окончательно и приступило к поискам вора, пробравшегося к нему в дом и похитившего карту.
«Сестры» завертели головами по сторонам: они тоже чувствовали чужие эмоции.
– Что это? – спросила по радио Роза.
– Страж. Буджум.
У Бэйли перед глазами появился новый образ: жадные всепоглощающие языки пламени, исходящий от пожарища жар, напоминающий теплое свечение пола в тоннеле. Картинка стала четче: столб огня над куполами надувного лагеря, черный оплавившийся пластик. Затем новая картинка: Индиго, вид из космоса, черное пятно выжженной земли на том месте, где раньше была колония.
– Он уже близко, – крикнул Бэйли, и его голос эхом отозвался от стенок шлема. – Он разрушит лагерь. Он уничтожит Индиго. Мы должны предупредить их и сами спрятаться. А укрыться мы можем только в тоннеле.
Захария заколебалась, на ненадолго. Она видела разрушенный лагерь. Она, как и Бэйли, помнила выражение лица Фиалки. Она стала отдавать приказы:
– Всем внимание! Бэйли, Джаз – предупредите колонистов. Роза, Лаванда – возьмите столько воды и продовольствия, сколько сможете унести. Незабудка, Лилия – бегите за оружием. И не мешкайте!
– А что с Киской? – спросил Бэйли. XF25, как ни старайся, в тоннель не войдет.
– Скажи ей, чтобы отлетела подальше, – сказала Захария. – Больше мы ничего не можем для нее сделать.
Все забегали, стараясь успеть как можно больше, прежде чем укрыться под толщей лунной породы в тоннеле. Тем временем трясло все сильнее. Джаз связалась с Киской по радио, и Бэйли предупредил ее об опасности:
– Тебе лучше улететь отсюда, – сказал он. – Буджум проснулся.
– Классно! – откликнулась Киска. – Я уж совсем заскучала, пока вас ждала. Пришло время немного поразвлечься.
– Тебе надо держаться подальше от Буджума, – убеждал ее Бэйли. – Здесь назревают большие неприятности, и находиться поблизости небезопасно.
– Я давно поняла, что людям свойственно переоценивать значение личной безопасности, – без единой запинки выдала Киска. – А это скучно.
– Послушай, Киска, – робко возразил Бэйли.
– У нас нет времени на уговоры, – перебила его Джаз. – Киска, выполняй приказы.
Затем Джаз вызвала колонию Индиго и связалась с Пьеро. Говорить пришлось кратко.
– Мы открыли врата. Буджум проснулся. Защищайтесь как можете. И поторопитесь. Конец связи.
И они бросились к люку, унося с собой рацию. Почва ускользала из-под ног. Бэйли едва находил в себе силы снова спускаться по лестнице. Мысли чуждого создания все сильнее проникали в сознание, нагоняя леденящий душу ужас, от которого тряслись руки и сильно билось сердце.
– Я оставлю дверь открытой, – сказала Лилия, последней спустившаяся в трубу. – Чтобы не было проблем, когда будем возвращаться.
– Пожалуйста, закрой ее, – попросил Бэйли. Он чувствовал приближение стража, его раздражение и ярость. – Сначала надо дожить до того счастливого момента, когда мы сможем вернуться.
– Но если я закрою ее… – начала Лилия.
– Закрой ее, – не терпящим возражений тоном прикрикнула на нее Захария.
Лилия закрыла дверь, и та захлопнулась с громким щелчком, который зловещим эхом разнесся по трубе: дум… дум… дум…[5]
Бэйли сделал глубокий вдох и начал долгий спуск.
Не успел он миновать три ступеньки, как луну снова тряхнуло, а труба наполнилась громким гулом – это наверху прогремел мощный взрыв. У Бэйли даже зубы застучали, так резонировала труба, и он изо всех сил вцепился в перекладину. Нетрудно было представить, что творилось наверху и что осталось от надувного лагеря после налета Буджума. Руки и ноги у Бэйли еле шевелились от усталости, но он упорно спускался по лестнице.
У него возникло такое впечатление, что он последние несколько дней только тем и занимался, что карабкался вверх-вниз по лестнице. Труба по-прежнему сияла золотистым светом, но он больше не казался таким манящим. Бэйли был измотан до предела.
– Долго еще будем спускаться? – спросила Лилия откуда-то сверху. – Не нравится мне эта труба.
– Пока не очутимся в туннеле, – ответила за Бэйли Захария. – Прибереги силы на подъем и не трать их на дурацкие вопросы.
Бэйли, сжав зубы, продолжал бесконечный спуск. Наконец его ноги коснулись пола. Он дрожащей походкой проковылял несколько шагов и рухнул на пол, облокотившись спиной о стену тоннеля. «Сестры» одна за другой спускались в тоннель и собирались вокруг Бэйли.
– Думаю, нам не помешало бы немного перекусить, – предложила Роза, усаживаясь на теплый пол рядом с Бэйли.
Возражений не последовало. Роза открыла свой ранец и достала оттуда самоподогревающийся термос с чаем и пригоршню кубиков пищевого концентрата.
Горячий чай и еда привели Бэйли в чувство, и он нашел в себе силы ответить на все вопросы Захарии: где они оказались и куда им идти дальше. Он в мельчайших подробностях описал, как нашел зал с картами и как почувствовал присутствие Буджума.
– Знаете, – сказал он задумчиво, – Буджум улетел, но мне кажется, что второй страж все еще здесь. Вы чувствуете его?
Присутствие второго существа не вызывало таких тяжелых и мрачных эмоций, какие внушал Буджум. Встреча с Буджумом напоминала беседу со стоящим вплотную к тебе пьяным громилой, у которого изо рта разило луком. Это же существо, напротив, как будто бесшумно порхало над головами, никогда не приближаясь близко.
– Чувствуем что? – не поняла Захария.
– Что-то осторожно пытается пробраться к вам в мысли, – Бэйли не находил нужных слов, чтобы описать свои чувства, – как будто что-то стучится к вам в сознание.
«Сестры» замолчали, прислушиваясь к своим ощущениям.
– Мне кажется, я что-то почувствовала, – нарушила наконец тишину Захария. – Он немного стесняется. Не уверен, правильно ли поступает.
– Точно, – кивнул Бэйли. Он был рад, что кто-то подтвердил его слова.
– И что нам теперь делать? – Захария вопросительно посмотрела на Бэйли.
Несмотря на страшную усталость, норбит был куда жизнерадостней «сестер». Норбиты всю свою жизнь проводили в туннелях и пещерах на лунах и астероидах, а Фарры не привыкли к такой обстановке: им больше по душе было движение, простор. Они предпочитали звездолеты и бескрайний космос.
– Пойдем дальше, – сказал он. – Вам нужны были карты – так идемте за ними.
И он повел «сестер» по извилистым тоннелям, двигаясь вдоль правой стены, как уже делал это раньше. Незабудка настояла на том, что на каждом пересечении тоннелей необходимо останавливаться и записывать изображенные на стенах знаки Древних. «Сестры» бурно обменивались впечатлениями, и коридоры наполнились их болтовней.
Бэйли шел и прислушивался к своим ощущениям. Он пытался наладить связь с существом, чье присутствие он почувствовал первым. Стараясь не вслушиваться в щебетание «сестер», он концентрировался на своих чувствах и мыслях, заглядывал в самые дальние уголки подсознания. Присутствие Буджума не ощущалось вовсе, но поблизости был кто-то другой, существо уравновешенное и осторожное.
Он повернул за угол и вошел в коридор, где хранились карты. «Сестры» остановились как вкопанные, пораженные ценностью знаний, заключенных в этих кристаллах.
– Так много нам предстоит исследовать, – с благоговейным трепетом произнесла Захария, – так много узнать.
Захария и остальные «сестры» медленно продвигались вглубь коридора, внимательно изучая каждую карту. Коридор уходил все дальше и дальше, растянувшись на многие мили. Маргаритка сбилась со счета, когда количество карт перевалило за тысячу, но с каждым новым поворотом коридора открывался вид на все новые стеллажи с картами – и она снова и снова восхищалась, как прекрасно иметь ключи, открывающие перед ними целую Вселенную.
Они прошли, как им показалось, не меньше мили, когда пришли в огромный круглый зал, от которого во все стороны расходились коридоры. Еще больше коридоров, и каждый полон новых карт. «Сестры» продолжили исследования.
Бэйли брел за ними, пораженный увиденным. Когда он был здесь в прошлый раз, Буджум подавлял его сознание, но сейчас, когда чудовища не было, у Бэйли дух захватывало от грандиозности этого сооружения. Так много карт-кристаллов, так много тоннелей. Он больше не чувствовал себя потерянным: пока норбит шел, он мысленно составил карту подземелья. Это была спираль коридоров, исходящая из центрального зала. Это было удивительное место, но Бэйли уже устал удивляться. Он все думал о Буджуме, и о том, когда вернется это чудовище.
ГЛАВА 13
…Но, дружок, берегись, если вдруг набредешь
Вместо Снарка на Буджума. Ибо
Ты без слуху и духу тогда пропадешь,
Не успев даже крикнуть: "Спасибо! "
Льюис Кэрролл, «Охота на Снарка»
Когда Бэйли поднимался по деснице, чтобы выбраться на поверхность луны, в самом сердце спутника что-то зашевелилось. Страж, как назвал Бэйли это существо, проникшее в его мысли. Буджум. Искусственный интеллект, созданный с единственной целью: охранять этот кладезь знаний от посторонних, пока не вернутся хозяева. Разумная боевая машина, которая могла принимать решения, разрабатывать планы сражений, следить за ситуацией и соответствующим образом изменять свою тактику.
Когда Бэйли открыл врата, Буджум начал пробуждаться ото сна. Его сенсоры обнаружили Бэйли, когда тот спускался по лестнице и бродил по коридорам базы. Слишком мелкий раздражитель для такого создания. Шаги Бэйли действовали на него как легкая щекотка. Потом Бэйли взял карту.
В дом пробрался вор. Все еще полусонный, разум, которого называли Буджумом, попытался остановить его предупреждением, но этого оказалось недостаточно. Вор улизнул с бесценной картой.
Теперь Буджум проснулся окончательно. На противоположной стороне луны, стороне, не видной с планеты Индиго, со скрипом и грохотом открылся огромный люк. Работа древних механизмов была настолько шумной, что поверхность луны стала сотрясаться, и эти толчки вынудили Бэйли с «сестрами» спрятаться в трубе. Какое-то время на поверхности луны зияло открытое отверстие, зловещая улыбка, которая не предвещала ничего хорошего Из мрака на свет появился Буджум.
Вселяющий страх и ужас в своих жертв, величественный в своем холодном безразличии, он не был похож на неодушевленные боевые машины, созданные людьми. Буджум был создан по образу одного животного Древних – огромной летающей рептилии с чешуйчатыми крыльями и грозными челюстями. Чешуйки на его жутком теле переливались всеми цветами радуги в свете голубой звезды.
Пока не появилась Фиалка, он мирно спал многие тысячи лет. Фиалка разбудила его, но ненадолго. Уничтожив лагерь и корабль Фиалки, Буджум снова уснул, чтобы экономить энергию, и продолжал ждать. Сейчас Буджума разбудили опять, и его сенсоры были активизированы, и он жадно прислушивался ко всему, что происходило вокруг, ища источник недавней угрозы. Он обнаружил радиосигналы, исходящие со спутника и с планеты Индиго.
Буджум расправил крылья и полетел, при старте устроив лунотрясение. На бреющем полете пронесся над лунной поверхностью и уничтожил надувной лагерь, выпустив из своей пасти длинные языки пламени. Когда купола догорели, монстр повернул в сторону Индиго.
На планете вовсю шли торжества и гулянья, посвященные последнему дню Недели Лунатиков. Был конец Лиши, темного дня в конце недели. Как следует отметив этот праздник, домой возвращались несколько гуляк. Один из них, Луноликий, который не просыхал еще с Вады, задрал голову вверх и увидел на убывающем серпе луны огненно-красную вспышку.
– На луне зажегся огонек, – пролепетал он заплетающимся языком. – Как вы думаете, это счастливый знак?
Им так и не суждено было обсудить, была ли вспышка на луне добрым или злым предзнаменованием: в этот момент завыла пожарная сирена. Ее пронзительный вой разрезал тишину ночи, прежде нарушаемую лишь стрекотанием насекомых в джунглях, заставляя гуляк прекратить веселье, а сонных жителей колонии вскочить с кроватей, не досмотрев снов. Сигнальная сирена, расположенная на вершине пожарной башни, представляла собой гигантский деревянный свисток, который использовался для того, чтобы созывать людей на борьбу с пожарами – извечной угрозой деревянных построек.
– Где пожар? – Старуха в ночной рубашке высунулась из своего окна и крикнула юноше, который накачивал меха, нагнетающие воздух в сирену: – Я нигде не вижу огня.
– На нас летит Буджум! – во всю глотку крикнул тот, едва перекрывая вой сирены. – Пока ничего не горит, но скоро будет. Буджум возвращается! Всем участникам Боевой Команды – занять места!
– Виттен! Просыпайся! Им нужна Боевая Команда! – старуха принялась колотить костяшками пальцев в соседнее окно. Отодвинулась занавеска, и показалось заспанное лицо седовласого мужчины. – Буджум возвращается!
Старик был Капитаном Речного Орудия, пушки для фейерверков, которая находилась на северной окраине города. Как и все остальные члены Боевой Команды, он был выбран своим Секретным Обществом для стрельбы из лазерных орудий и пушек для фейерверков на Празднике Сражения с Буджумом. Избрание членом Бое: вой Команды было чрезвычайно престижно, но должность эта имела чисто церемониальное значение.
Старик открыл окно и сразу же оценил масштаб столпотворения на улице.
– Буджум возвращается! – пьяным голосом орал Луноликий. – Боевая Команда! По местам!
– По местам! – зычным голосом прокричал Виттен, торопливо оделся и поспешил на свой боевой пост.
Пьяные на улицах и сонные люди на балконах подхватили этот крик: "Буджум возвращается! Боевая Команда! По местам! "
Несколько луноликих, которые минуту назад горланили веселые песни, во весь опор ринулись туда, где они были во время последнего Праздника Сражения.
К завываниям сирены присоединился шум ракетных двигателей. Толпа испуганно замолкла, глядя на древний взлетно-посадочный челнок, который пронесся над городом, оставив в небе огненный след.
За штурвалом сидел Пьеро. После разговора по радио с Джаз он не терял даром ни секунды. Он сразу же разбудил Левану, которая велела объявить боевую тревогу.
Она послала группу своих последователей забрать священные артефакты из Большого Дома и спрятать их в джунглях, чтобы они уцелели даже в том случае, если Буджум сожжет город дотла. Остальным она тоже отдала приказы: включить пожарную сирену, организовывать пожарные отряды, готовить оружие к сражению.
Пока Левана занималась приготовлением наземной обороны, Пьеро, с несколькими друзьями, отправился на посадочную полосу, чтобы подготовить к воздушной битве единственный летательный аппарат, имевшийся в распоряжении у колонистов – древний челнок. С момента первого сеанса связи с «сестрами» он подготавливал этот челнок к полету, еще не зная, когда и зачем тот может понадобиться, но полагая, что ему скорее всего придется лететь на луну вместе с ними. Но к такому великому событию он готов не был.
Пьеро запрыгнул в кресло пилота, пристегнул ремни и опустил стеклянный колпак кабины. Он смотрел на своих друзей, побежавших зажигать по краям полосы факелы, расставленные с пятиметровым интервалом. В их глазах он выглядел героем – храбрец, собирающийся на битву с древним заклятым врагом. Но сам он не чувствовал себя героем, а совсем наоборот – дураком. У него не было опыта воздушных сражений. Он не знал, что может предпринять для того, чтобы предотвратить разрушение города Буджумом. Единственное, что он знал – ему надо попытаться сделать все, что в его силах.
Пьеро начал разбег по взлетной полосе, и мерцающие огни факелов слились в две яркие золотые полосы. Не прошло и минуты, как он взлетел, направившись вверх, в темное небо долгой ночи.
Когда Пьеро был ребенком, он часто слушал рассказы о Буджуме, сидя у камина в Большом Доме. За прошедшие с первой битвы века этот монстр (в которого он превратился в легендах – не машина, а именно живое создание), стал мифическим существом, ужасным страшилищем, чудовищем с луны.
Однажды Пьеро упомянул, что Буджум забирает души умерших, и Бэйли, услышав это, лишь покачал головой.
– Захария считает, что это всего-навсего машина, – ответил тогда норбит.
Пьеро вспомнил этот разговор, и теперь слова Бэйли согревали ему сердце. Он разбирался в механизмах. Их можно сломать, их можно починить. Если это механизм, у него есть шанс.
Вот такие были мысли у Пьеро до тех пор, пока он не увидел Буджума воочию. Вылетевший из своего логовища Буджум был ужасен. С распростертыми в полете крыльями и горящими глазами, он внушал страх и казался неодолимым противником. Он пролетел мимо челнока Пьеро, даже не обратив на него внимания, пропустив его как маловажную деталь, не представляющую для него никакой угрозы. Челнок, который всегда казался таким быстрым и маневренным, сегодня летел медленно и неуверенно. Горящие глаза Буджума уже выбрали цель – колония Индиго, чьи огни мерцали внизу.
Пьеро на какое-то время потерял монстра из виду, затем на полном ходу развернул челнок, вынуждая неуклюжий рыдван на ракетной тяге проделать маневр, выполнение которого вряд ли предусматривалось его создателями. После мертвой петли Пьеро бросил челнок в пике, чтобы увеличить скорость полета и догнать Буджума. С трудом выйдя из штопора, Пьеро увидел, что снизу вверх на него мчится Буджум.
Буджум завершил первый заход на город, и по широкому кругу шел во вторую атаку. Под ним ярко полыхали джунгли. Пляшущие среди высоких деревьев огни пламени окрашивали темно-пурпурную листву в оттенки желтого и красного. Пьеро знал, что там, под ярким ковром из горящей растительности, пылает город. Деревянные дома с треском поглощало жадное пламя, вокруг них метались люди, тщетно пытающиеся совладать с пожарами. Из джунглей на город надвигались все новые лавины огня. Едкий дым застилал глаза и сжимал горло мертвой хваткой.
Когда Буджум снова начал снижаться над городом – небо озарилось сполохами фейерверков, тщетными вспышками увеселительного огня. У речного орудия Виттен командовал отрядом взмокших от пота луноликих.
– Огонь! – крикнул он.
Яркий красный букет расцвел прямо на морде Буджума, и чудище сменило курс.
– Огонь!
Слева от монстра разорвались еще два снаряда, вспыхнувшие снопами сине-зеленых и фиолетовых искр. Это были красивые вспышки, предназначенные поражать, но не цели, а воображение.
Когда Пьеро снова ринулся вниз, пытаясь настигнуть монстра, сквозь разрывы фейерверков пробился лазерный луч, малиновый клинок, прямой и несгибаемый. Он вскользь ударил Буджума, сверкнув на его чешуе. Но этот удар был слишком краток: монстр увернулся от лазера, прежде чем тот смог причинить ему какой-либо вред.
Пьеро наблюдал все это, пока догонял Буджума. В ушах у него стояли бесконечно повторяющиеся слова песни о Снарке:
Да, именно такая угроза исходила от Буджума. Не банальная смерть, но полное уничтожение. Повстречавшийся со Снарком полностью исчезал, пропадал, терялся. С лица планеты будет стерта колония Индиго, а «сестры» и их лагерь на луне будут уничтожены.
…Но, дружок, берегись, если вдруг набредешь
Вместо Снарка на Буджума. Ибо
Ты без слуху и духу тогда пропадешь,
Не успев даже крикнуть "Спасибо! "
Пьеро ринулся на перехват Буджуму. Хотя челнок и не был вооружен, его можно было направить на монстра и столкнуться с ним. Такой самоубийственный маневр сулил верную гибель Пьеро вместе с кораблем, но мог спасти город.
Челнок, все ускоряясь, летел вниз, и вдруг Пьеро краешком глаза заметил отблеск света на металлической поверхности другого корабля. К нему кто-то быстро приближался.
– Эй, Пьеро! Это ты? – прозвучал у него в наушниках голос Киски. – Какого черта ты здесь делаешь? Сдается мне, с этой летучей ящерицей надо разбираться кому-нибудь из взрослых. Пристраивайся ко мне в хвост и постарайся не отставать.
Пьеро нырнул вслед за XF25, набирая все большую скорость по мере того, как камнем падал вниз. Киска, не прекращая, комментировала все свои действия, но Пьеро не понимал и половины из той околесицы, которой она засоряла эфир:
– Сажусь на хвост бандиту, курс – 16 градусов юго-юго-восток. Прицел 120, трубка 19. Цель зафиксирована. Огонь!
От XF25 отделилась ракета и направилась в сторону Буджума. Киска выкидывала в воздухе сумасшедшие коленца и головокружительные трюки. Пьеро с трудом направлял челнок вслед за Киской, пропуская мимо ушей ее трескотню:
– Черт бы побрал этого чертового ублюдка! Увернулся, урод! Попала я ракетой прямо в небо. Ну ничего, на этот раз ему не уйти. Я уж его… – Киска была безумно рада, что ей представилась возможность повоевать. – А ты постарайся не подставить бок под мои ракеты.
Пьеро поспешно удалился, а Киска зашла на монстра по новой. Вокруг челнока грохотали разрывы фейерверков, окрашивая небо разноцветными огнями. Где-то внизу полыхнула яркая вспышка – взорвалась Кискина ракета. Пьеро с трудом вывел челнок из пике и начал набирать высоту, чтобы, во-первых, уйти от обстрела карнавальной пушки, а во-вторых, иметь возможность за счет снижения набрать скорость.
Мимо пронесся Буджум с Киской на хвосте. От XF25, оставляя за собой след из огня и дыма, отделилась новая ракета. Буджум нырнул вниз и в сторону.
И тут перед кабиной у Пьеро расцвел огненно-малиновый цветок, на мгновение ослепив его. Челнок тряхнуло, и какое-то время Пьеро был полностью поглощен единственной задачей: обуздать непослушную лошадку, которая так и норовила споткнуться и упасть. Сбитый с толку, не понимая, где в этом грохоте и дыму верх, а где низ, он едва удержал челнок под контролем.
Когда дым рассеялся, Пьеро стал выискивать глазами Буджума и XF25. Киска продолжала нести по радио разную чушь про упреждение и углы атаки. Внизу. Пьеро увидел яркие огни горящего города. Справа по курсу к челноку приближалась на огромной скорости Киска. Буджума нигде не было видно.
– Пьеро, – услышал он по радио голос Киски. – Он у тебя на хвосте. Постарайся его стряхнуть.
Итак, чудище было у Пьеро за спиной и быстро догоняло его. Как его можно стряхнуть? Убежать от монстра не представлялось возможным.
Буджум вынырнул из ниоткуда, чтобы преследовать его. Совсем как в старинных преданиях. Он появился из облака дыма – порождение хаоса, инструмент разрушения. Он снова вернется в небытие, из которого вышел, забрав свою жертву с собой.