- Мне очень неловко беспокоить вас по такому поводу, мистер Парди. Я хочу попросить отнестись очень внимательно к вашим средствам связи. Утечки информации быть не должно. Вы меня понимаете?
Парди страшно заинтересовался. Его распирало от гордости, что ему доверят тайну. Возможность поиграть в секретность преисполнила его энтузиазма.
- Да, разумеется. Чем могу служить?
- Прежде всего, необходимо отправить две срочные телеграммы. Я составлю текст прямо сейчас.
Заинтригованный Парди придвинул ему блокнот. Худ написал:
"РЕЗЕРФОРД АД 461В МИНИСТЕРСТВО ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ ХУД ДЛЯ "ИМПЕРИАЛ ВАТЧ КОМПАНИ" ТЧК СРОЧНО ОБЕСПЕЧИТЬ ЛИЧНУЮ БЕЗОПАСНОСТЬ И ЗАЩИТУ СЭРА РИЧАРДА КЭЛВЕРТА НАТО КРУГЛОСУТОЧНО ТЧК"
"Империал Ватч Компани" было кодовым обозначением британской военной разведки, но Худ не счел нужным посвящать Парди в эти тонкости. Вторая телеграмма также адресовалась Резерфорду от имени Худа.
"ИМПЕРИАЛ ВАТЧ КОМПАНИ ТРАНСОКЕАНСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ ПО ВОПРОСАМ СБЫТА ТЧК ВСЯ ИНФОРМАЦИЯ О ЗАРУБИНЕ ИЛИ ЭНДРЮСЕ ФОТОГРАФИЯ ПРИЛАГАЕТСЯ ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНО ПРИБАЛТИЕЦ ТЧК ОДАРЕННЫЙ ИМИТАТОР КОРСЕТНЫЙ ФЕТИШИСТ ТЧК ЖДУ СРОЧНЫЙ ОТВЕТ НА ИМЯ КОНСУЛА ПАРДИ НИЦЦА ЛИЧНО ТЧК"
Трансокеанское отделение по вопросам сбыта было ни чем иным, как специальной картотекой в ведомстве Кондора, однако никакого смысла разъяснять это Парди, Худ не видел.
- Будьте добры, перешлите это в виде шифровки, мистер Парди.
Парди понизил голос.
- У нас здесь нет шифровальщика. Этим занимаются в Марселе. Видите ли, наше консульство в Ницце всего лишь филиал.
- Тогда закодируйте. Это возможно? Парди прочитал обе телеграммы. Он весь был окутан дымкой конспирации. Когда он добрался до слов "корсетный фетишист", его брови поползли вверх и он тихонько присвистнул. Худ вытащил из бумажника фотографию стриптиза и Эндрюса.
- Я прошу, чтобы это было отправлено в Лондон самым срочным образом, он вручил фотографию Парди.
Челюсть Парди отвисла. Он всматривался в фотографию так пристально, будто хотел разглядеть складки внутри пупка исполнительницы. Затем поднял глаза и беспомощно развел руками.
- Не представляю, каким образом...
Неожиданно в его тоне пробилось сожаление, мол, это было бы чересчур здорово, чтобы оказаться правдой.
- Послушайте, старина, а вы с вашим приятелем Резерфордом не того...
- Если бы... К сожалению, я не могу предоставить вам никаких доказательств противного, разве что друга моего Резерфорда в природе не существует и это имя служит кодовым сигналом в одном из каналов связи. Вы можете выяснить это для себя, сделав запрос в Париж, правда, должен вас огорчить, сам канал вы обнаружить не сможете. Мне очень жаль, что я не могу высказаться более подробно, но, как я уже говорил, не я устанавливаю правила в этой игре.
- Что вы, что вы! Конечно. Я все понимаю. - Парди понизил голос до шепота. - Во время войны я и сам служил в Джи2. - Он снова глянул на фотографию. Худ видел, что его прямо-таки распирало от любопытства.
- Вы сможете переслать это с надежным курьером?
Парди прищурился.
- Я прослежу за этим. На следующей неделе пойдет?
- Фотография должна быть там сегодня, в крайнем случае, завтра утром.
Парди присвистнул.
- Вот что я вам скажу. Мы можем отвезти её в аэропорт и дать летчику из британской авиакомпании. Обязательно следует предупредить его, насколько это секретно. Фотографию нужно положить в почтовый конверт и надписать "Пресс-фото".
- Мистер Парди, это сработает только в том случае, если в аэропорт отправитесь вы лично или пошлете своего помощника в качестве курьера срочной правительственной почты. Но это нужно сделать немедленно.
- Правда? - глаза Парди загорелись. Он покосился на дверь, словно боясь, что кто-нибудь может подслушивать.
- Мой помощник сейчас в отъезде. Я доложу консулу в Марселе, что выполняю тайную операцию. Мне нужно обязательно с ним связаться. Но вовсе не обязательно посвящать его в детали. Зачем ему знать, что это дело, которым занимается разведка. Я просто скажу, что должен кое-кому помочь. Полагаю, мне лучше захватить с собой оружие?
- Вы можете позвонить ему сейчас? Очень лаконично?
- Конечно, что за вопрос. Вы говорили об осторожности. Если нас будут подслушивать, никто ничего не поймет. Я буду говорить невнятно. Хотя, подождите-ка минуточку. А ведь его сегодня нет. У них возникли какие-то неприятности с фрахтовщиком в порту Вендрис. Грязное дело, доложу я вам. В истории замешана женщина. Она утверждает, что шеф...
Худ его перебил.
- Ладно, забудьте про фотографию. Я как-нибудь сам справлюсь.
Парди казался разочарованным.
- Но консул Бликерслоу, завтра, возможно, появится.
- Если вы будете любезны отправить эти телеграммы, то в шесть вечера, с вашего позволения, я вернусь за ответом. Проведите их по самому высокому рангу кодировки. Это строго секретная информация.
Парди кивнул.
- Как только я отошлю телеграммы, оригиналы будут немедленно сожжены.
Худ вытащил оттиск ключа.
- Не могли бы вы сделать заказ на срочное изготовление ключа по этому слепку?
- У меня есть надежный человек. Его не нужно призывать хранить тайну. Я просто скажу, чтобы он держал язык за зубами.
Худ выругался про себя.
- Совсем не обязательно. Это ключ от моего гаража, я просто хочу иметь на руках дубликат.
- А-а...
Худ передал ему фотоаппарат и магнитофон.
- Вот это куда важнее. Буду вам очень обязан, если вы запрете все в своем сейфе.
- Да, да, конечно. - Парии бережно взял их в руки, как будто это были бриллианты короны.
- И последнее, - Худ вытащил карточку, которую нашел в кармане Заячьей Губы. - Если вы сможете выяснить, по какому адресу в Париже находится телефон с номером "Опера+4003", буду премного благодарен.
- Если кто-нибудь начнет наводить обо мне справки, вы меня не знаете.
- Даже никогда не слышал о вашем существовании!
Парди пылал от возбуждения.
- Жаль, что вы не можете выйти отсюда черным ходом - здесь его нет. А я всегда говорил, что следовало бы иметь такой на всякий случай.
- Не беспокойтесь.
Они попрощались, Парди свистящим шепотом пожелал "ни пуха, ни пера". Худ, насмешливо ухмыляясь, спустился к машине.
Стоял жаркий безветреный день. Безжизненно повисли пальмовые листья. Проезжающие машины поднимали на дорогах пыль. Худ страшно хотел есть. Он приехал в "Чико", занял столик, стоявший в тени дерева, растущего из кадки, и заказал мясное ассорти, омара, хорошее шампанское и "Шабли" 1952 года. Официант принес ему целую корзинку живых омаров, и Худ выбрал себе экземпляры одинакового размера.
Он смотрел вниз на зеленоватую воду, омывающую камни на берегу.
"- Все было бы прекрасно, - думал он во время этого коротенького перерыва, когда он отвлекся от преступных и страшных вещей, которыми занимался, - все было бы прекрасно, составь мне компанию милая и веселая девушка."
И тут он вспомнил. Китти, конечно же!
Он прошел к телефону. Но "Ле Ниша" не отвечало. Длинные гудки чередой сменяли друг друга. Худу казалось, что он слышит гулкое эхо пустоты. У него упало настроение. Не стоило ему звонить. Неожиданно на том конце провода сняли трубку.
- Алло? - произнес сонный голос.
- Можно пригласить к телефону Китти?
- А кто её спрашивает?
- Это вы, мадам Баттерфляй? С вами говорит лейтенант Пинкертон. Не откажетесь пообедать со мной?
- Кто? У нас закрыто. Открываемся вечером в десять.
Она говорила медленно и как будто с похмелья. У него упало сердце. Какой же он идиот! Вообразил, что она его помнит.
- Погодите, как вы сказали? Кто вы? - Ее голос понизился до шепота. Неужели это вы, нет, неужели и в самом деле это вы? Моряк, вы откуда?
- Из-за океана.
- Но я думала, что вы уехали. Вы что, хотите сказать, что уже вернулись?
- Я плыл на самом быстром пароходе. Китти, что случилось?
- Ничего, ничего. Все в порядке. Боже, а я всего-то и поцеловала вас пару раз. Как вы обращаетесь с девушкой, моряк?
- Я не могу как следует обращаться с девушкой по телефону.
- Вообще-то я спала. Надеюсь, не обязана докладывать вам, с кем.
- Китти, прости, конечно, я об этом не подумал. Когда закрылся клуб? Ты, должно быть, валишься с ног.
- Утром, в восемь. Но если вы считаете, что я слишком устала, чтобы прибежать к вам, то глубоко ошибаетесь.
- Тут поблизости омар, готовый умереть ради тебя.
- Где вы?
- В "Чико".
- Я буду через полчаса.
- Мы с омаром ждем. Слушай, Китти, сделай одолжение. Не говори никому, ни Жожо, ни мадам, что я звонил.
- Они об этом догадаются по моим сияющим глазам.
- Тогда надень темные очки, малышка. Ну давай, вперед.
- Хорошо... Ох, моряк.
- Что?
- Я вас люблю. - Она положила трубку.
Худ попросил отсрочки для омара, потом выбрал экземпляр побольше.
- Подождите пару минут. Ко мне присоединится подруга. Сейчас принесите коктейль с шампанским, а когда придет дама - ещё два.
- Слушаюсь, сэр.
Худ покачивался на волнах нечаянной радости и счастья, которые вдруг ощутил после разговора с Кит. Это женщина создана для больших страстей. Такие женщины рано или поздно добиваются своего.
Она вошла, невозмутимая и прекрасная. До сих пор он не замечал, какие синие и красивые у неё глаза.
- Ты выглядишь так, словно последние десять часов отсыпалась.
- Надеюсь, у вас продолжительный отпуск, лейтенант.
Все произошло так, как ему хотелось. Она была удивительна и маняща. Еда была отменной. Худ почувствовал в себе вдохновение и наплыв свежих сил. Лобэр, опасность, все темное и страшное отступило куда-то далеко.
Выяснилось, что она работает в "Ле Ниша" уже три года, с тех пор, как рассталась с мужем. Работа в клубе стала её прибежищем. И вообще, у неё возник своего рода иммунитет в смысле чувств. Полетт и Жожо очень к ней добры и она вполне довольна работой. Серьезно ли насчет иммунитета? Пожалуй, да. Была пара поклонников, но так, ерунда, ничего серьезного.
За кофе Худ её спросил:
- Кит, ты случайно не знаешь какого-нибудь газетчика, которому можно доверять? Мне бы хотелось переслать фототелеграфом снимок, который ты мне давала.
- Газетчика? ... Да, есть такой. Его зовут Жорж Ларю или просто Бейли. Он лучше всех. Работает в редакции "Орла". - Она посмотрела на Худа. - Кому нужно переслать эту фотографию?
- Одному приятелю для его знакомого. Тот коллекционирует подобные фото.
Она мешала ложечкой кофе, опустив глаза, и молчала. Она была умницей, и Худ чувствовал - Китти понимает, что за его просьбой стоит нечто большее.
- Ты просил никому не говорить, что я иду на встречу с тобой...
- Китти, - он взял её за руку, пытаясь сгладить разочарование. - Я очень хотел тебя видеть.
- Мне просто интересно...
- Преступник я или нет? Что тебе сказать, на прошлой неделе меня приговорили к пожизненному заключению, но я сумел вырваться из тюрьмы. Ты же меня не бросишь, правда?
- Ладно, я ничего не буду спрашивать. - Она печально улыбнулась. - Да и какая, собственно, мне разница?
- У тебя умопомрачительные глаза.
Немного погодя он вновь заговорил о Жорже Ларю.
- Насколько хорошо ты его знаешь?
- Он мой старинный приятель. Когда-то хотел на мне жениться, и хочет до сих пор. Он сделает все, что я попрошу.
- Когда ты позвонишь ему, предупреди, что я к нему хочу зайти как можно скорее и попроси оказать мне содействие. Это будет очень мило с твоей стороны.
Она улыбнулась.
- Договорились.
- И никому ни слова про этот снимок. Доверь это мне. Раз уж мы ввязались в это дело, лучше о нем не болтать, а тем более упоминать, что я приходил в клуб.
- Разве мы не станем заниматься любовью, моряк?
- Китти, милая, я не могу. В такие моменты я чувствую себя идиотом. Поверь мне, рядом с тобой сидит нормальный полноценный мужчина, но мне предстоит дождаться другого случая. Ты славная, и я хочу тебя не меньше. Но не сейчас...
Она погладила его руку и кивнула.
- Я тебя дождусь.
- Сможешь позвонить Ларю прямо сейчас? Чтобы мы встретились немедленно.
- Попробую. - Она взяла сумочку и встала.
Худ закурил. Он чувствовал себя неуютно. Они засиделись в ресторане и были последними клиентами. Он огляделся. Вместо стен вдоль зала с двух сторон тянулись огромные застекленные окна с видом на скалы, и если люди Лобэра шныряли поблизости, то наверняка его уже засекли. Что же, сам виноват. Сюда его никто не заманивал. Единственное, чего он страстно желал, это не впутывать в свои дела Китти. Худ начал даже подумывать, не сбежать ли ему потихоньку, пока она не вернулась. Но было слишком поздно. Она уже вошла в зал.
- Он тебя ждет. Здание редакции вместе с типографией - на бульваре Гамбетта. Пошли?
Он заставил её постоять в холле ресторана, пока сам не сел в машину и не завел мотор. Слежки как будто не было. По дороге он сказал:
- Китти, не могла бы ты выйти пораньше, не доезжая до клуба пару кварталов? Я немного беспокоюсь.
- Нет проблем. Высади меня на следующем углу.
- И ты дойдешь сама?
Она наклонилась к нему и поцеловала. На перекрестке он открыл ей дверцу.
- Спасибо, Китти. Я тебя найду.
- До скорого, моряк, - ответила она. - Будь осторожен.
Она вышла, хлопнув дверцей, и пошла вперед, а Худ уже мчался на бульвар Гамбетта.
Это была одна из главных улиц, оживленная и переполненная машинами. Он кое-как нашел свободное место и вошел в здание. Остановившись перед стендом с газетой, он наблюдал за людьми, которые входили в дверь следом за ним. как будто чисто.
Жорж Ларю оказался здоровенным парнем, обаятельным и сердечным. Он сразу понравился Худу. При виде фотографии Ларю заржал.
- Вы хотите сказать, что англичане собираются публиковать такое фото?
- Как вам сказать, это для частного издания. То, что англичане называют "клубничкой". Читается только профессионалами, вы понимаете.
Очередной взрыв смеха.
- Хотите, чтобы я предал фото по "Белино"?
- Это возможно?
- Почему бы нет?
- Мне бы хотелось узнать, дошла ли фотография, если вы не возражаете.
- Конечно. Хотя, минуточку. Ваш журнал должен иметь "Белино" - связь с лондонским почтамтом. Иначе ничего не выйдет.
- У них есть эта связь. Вы соединяетесь с почтовым отделением 1234 и сообщаете, что это для "Империал ватч компани". Это владельцы журнала.
Ларю с Худом пошли по коридорам и кабинетам, минуя замотанных сотрудников, оживленно снующих взад-вперед по зданию. Эта редакция как две капли воды походила на любую другую, которые были разбросаны по всему миру, с присущими им беспорядком, нервозностью и спешкой. В фототелеграфной царила такая же суматоха и неразбериха. Ларю передал фотографию двоим усталым сотрудникам в длинных серых халатах. Они стали звонить в Лондон. Когда телефонная связь установилась, фотографию разместили на барабане факсимильного аппарата, и начали передавать её изображение, синхронизировав фазу развертки. Процесс передачи изображения занял гораздо больше времени, чем ожидал Худ. Наконец передача закончилась и Ларю вернул ему фотографию.
Когда Худ потянулся к бумажнику, чтобы расплатиться. Ларю отмахнулся.
- Счет представит почтовое отделение. Если хотите, я сообщу Китти.
- Огромное спасибо, - Худ пожал Ларю руку.
Сев в машину, он вдруг подумал, где сейчас Эндрюс? Откуда-то из глубин сознания до него вдруг дошла странная фраза, которую обронила прошлой ночью в казино Сью Трентон. Как она сказала? Эндрюс разыграл швейцара? Что бы это могло значить?
Худ был заинтригован той сценой, когда произошла между Лобэром и Эндрюсом. Мистика какая-то. Ему захотелось вернуться и попытаться выяснить, что же, собственно говоря, происходит.
Промчавшись по бульвару Гамбетта, он свернул на рю дю Маршал Жоффр и в киоске на углу купил газету. На страничке местных новостей ни слова об инциденте в казино. Естественно, о том, что происходит за столами, никто а прессу не передает, но про драку?
Он отложил газету и свернул к морю. У него есть было в запасе время, чтобы успеть вернуться к Парди. Худ миновал порт и черед полчаса приехал к Казино.
Разношерстная толпа бурлила на ступеньках. Дневные игры уже почти закончились, а для вечерних было слишком рано. Худ поднялся по ступенькам и вошел в огромный холл казино.
Он вел себя осмотрительно. В маленьком зале позади фойе работали игровые автоматы. Седовласые дамы возились с "однорукими бандитами", методично дергая за ручку, и меланхолически взирая на череду вращающихся дисков. Но Худ ни разу не услышал звона падающих монет, означающего выигрыш. Большинство женщин действовали довольно механически и уныло, как будто заранее знали, что им не светит ничего хорошего в поединке с машиной.
Ничего подозрительного он не заметил.
Он повернул по коридору и медленно толкнул дверь в приватные салоны. Там, как всегда, пребывали толпы зевак. Никто из них не проявил к нему никакого интереса. Худ приблизился к служащему казино в клубном пиджаке и спросил директора.
- Какого директора, монсеньер?
- Самого главного, мсье Казимира.
После длинного обсуждения и расплывчатого представления - Худ выступал в роли Синглтона Рута - его вновь вели по той же лестнице, на которой он прошлой ночью сражался не на жизнь, а на смерть.
Наверху находился элегантный кабинет.
Мсье Казимир поднялся из-за стола. Это был высокий, худощавый, смуглый человек с тяжелым взглядом полуприкрытых глаз. Он был изысканно одет и от него слегка пахло духами. Его редкие волосы с серебристой проседью были начесаны с боков на лысину, венчавшую голову, и от этого голова запоминало яйцо, завернутое в фольгу.
- Добрый вечер. Я не вполне понимаю, чем обязан...
Глядя в его печальные глаза, казалось, что он только что проиграл миллионы. Директор указал рукой на стул.
- Вчера ночью со мной произошла небольшая неприятность на лестнице, ведущей к вашему кабинету. Возможно, вы наслышаны об этом происшествии.
- Что? Так это были вы? - Мсье Казимир потянулся к телефону.
- На вашем месте я бы этого не делал, - остановил его Худ. - Мне очень жаль, что я причинил столько неприятностей, ни ничего не поделаешь.
- Но ведь погиб человек! Вы его убили. Наш сотрудник видел, как вы его ударили. Вы убили его, сломали ему шею...
За спиной Худа открылась дверь. Он оглянулся - в кабинет вошли два громилы. Видимо, Казимир все-таки поднял тревогу. Худ вскочил, смерил обоих вошедших цепким взглядом и предупредил:
- На вашем месте я бы не вмешивался.
Вошедшие неуверенно переглянулись. Худ вновь повернулся к Казимиру.
- А что случилось с телом?
- Разумеется, за ним явилась полиция. Поскольку вы в розыске, я обязан задержать вас и передать в руки полиции.
Казимир пытался совладать со своими нервами. Его измученные глаза сверкнули, громилы приблизились на один шаг.
- Подождите минутку. - Худ собирался сам управлять событиями. - Вы говорите, что за телом пришла полиция и забрала его с собой. О чем они вас спрашивали?
- Зачем им меня спрашивать?
- Когда происходит убийство, полиция проводит опрос свидетелей, верно? - щелкнул пальцами Худ. - Полицейские интересуются, как все произошло, кто при этом присутствовал, в котором часу это случилось и выясняют массу прочих подробностей. Они фотографируют, записываю фамилии свидетелей и так далее. Вы видели, чтобы они занимались чем-либо подобным?
По лицу Казимира было заметно, что его раньше волновал этот вопрос.
- Они очень спешили. У них была масса других вызовов. Они заявили, что расследование проведут позже.
- Но не провели?
- Нет, но меня это не касается. Я им сейчас позвоню.
Он потянулся к телефону. Худ, положил руку на рычаг.
- Если вы это сделаете, мсье Казимир, то навлечете на свою голову огромные неприятности. Вы обнаружите, что полиция абсолютно не в курсе дела. Но ей станет очень интересно и она захочет узнать многое. К примеру, где тело? Давайте начистоту, Казимир, вы избавились от тела, чтобы избежать скандала, и состряпали всю эту сказочку про полицию. Так?
- Да как вы смеете! - лицо мсье Казимира приобрело землистый оттенок. Он отдернул руку от телефона.
- Прекрасно. Итак, где тело? - У Худа был суровый начальственный голос. - Вы были последним, кто его видел.
- Тело в полиции.
- Попытайтесь заставить их в это поверить. Почему в газетах не появилось ни слова? Почему сюда не набежали репортеры?
Казимир впал в депрессию.
- Сколько было полицейских?
- Двое.
- В форме?
- Да.
- Без экспертов?
Казимир отрицательно мотнул головой.
- Ваши детективы, которые работают в залах, знают этих людей?
- Нет. Они их почти не видели.
- Однако ваши люди наверняка были бы в курсе, попади тело действительно в руки полиции?
- Это... Это мне тоже непонятно.
- Мсье Казимир, вы не находите, что история весьма загадочна? И за ней кроется большее, чем вы думаете?
Удрученностью мсье Казимира усиливались. Он на мгновение заколебался, затем дал знак громилам покинуть кабинет. Те молча вышли. Худ слегка смягчил тон, но продолжал атаку.
- Мне кажется, лучше всего вам забыть про это убийство. Если вас кто-нибудь спросит, вы честно ответите, что тело увезла полиция. Но смею вас заверить, это дело никогда не всплывет. И, скорее всего, труп не обнаружат. Вы вряд ли когда-нибудь снова о нем услышите.
- Но... но...
- Случилось так, что мне пришлось обороняться. У того, кто собирался меня убить, был шприц, который ваши люди не могли не заметить возле тела. Но я вовсе не собирался его убивать. Я уверен, он просто сломал себе шею, когда летел вниз головой, пересчитывая ступени. Не сбрось я его с лестницы, он без колебаний убил бы меня на месте, вколов смертельную дозу яда. Кого мне действительно жаль, так это крупье. Он сильно пострадал?
- У него сломана нога. Сейчас он в больнице.
- Я сочту своим долгом оплатить его лечение. И позабочусь о выплате компенсации и ему, и тем игрокам, которым нанес моральный ущерб за игровым столом.
Казимир махнул рукой.
- Мы все уже устроили.
Худ почувствовал, что настал подходящий момент.
- Причина моего визита к вам, мсье Казимир, состоит в том, что я пришел просить вас мне помочь.
Не давая директору опомниться, Худ протянул ему фотографию Эндрюса.
- Вам знакомо это лицо? Не девушки, прошу прощения, а сидящего сбоку мужчины?
- Лицо? - Казимир понуро пожал плечами. - Разве можно сказать? Я не в состоянии...Вам надо поговорить с физиономистом. Он...
- Точно! Именно то, что нужно. - Худа осенило. - Человек, умеющий читать по лицам!
Казимир кивнул.
- Он не позволяет войти в Казино нежелательным посетителям?
- Он стоит на дверях и рассматривает каждого входящего. При виде нежелательного посетителя подает знак и мы выводим такого субъекта. Его зовут мсье Эрне. Он работает с нами уже тридцать три года и знает в лицо любого из меченых в нашем бизнесе: шулеров, фальшивомонетчиков, аферистов, торговцев наркотиками и прочих. - Мсье Казимир с трудом заставлял себя упоминать об этой грязной стороне игры.
- И так же прекрасно он знает лица знаменитостей, известных всему миру. Я прав?
- Разумеется.
- Он хорошо работает?
- Феноменально.
- Можно пригласить его подняться к нам? Я хочу задать пару вопросов.
Казимир испытывал страшную неловкость, распространяясь о профессиональных тайнах. Впрочем, ему вообще было не по себе от происходящего.
Но Худ продолжал нажим.
- Вам что, нужны неприятности, Казимир?
- Ради Бога,.. - Директор позвонил и велел пригласить к нему мсье Эрне.
Мсье Эрне вошел в кабинет с приветливой улыбкой. Это был юркий усатый мужчина со щечками как наливные яблочки. На нем ладно сидела синяя ливрея швейцара. Худ спросил:
- Мсье Эрне, когда в последний раз видели здесь сэра Ричарда Кэлверта?
- Он приходил вчера, - ни минуты не колеблясь сообщил мсье Эрне.
- Вы это утверждаете?
- Ну... Мне кажется.
- Что! Мсье Эрне! - Казимир был потрясен неуверенностью в его голосе.
- Вы сомневаетесь, было это вчера или был ли то сэр Ричард? невозмутимо допрашивал Худ.
Эрне поправил фуражку.
- Понимаете, так получилось, что меня ввел в заблуждение один мсье, весьма напоминающий сэра Ричарда. Одинаковый рост, комплекция, походка и внешность. Вплоть до того, что у него, как и у сэра Ричарда, одно плечо чуть выше. Обычно при подобном сходстве всегда есть ряд мелких деталей, которые позволяют различить людей. Скажем, жемчужная булавка в галстуке, покрой воротничка или форма бутоньерки. Но эти двое были одеты совершенно одинаково, или по крайней мере, почти одинаково. Но теперь, когда вы меня спрашиваете, я понимаю, что прошлой ночью здесь был не сэр Ричард.
Худ показал фотографию, прикрывая девицу на первом плане.
- Кто это, по вашему? Сэр Ричард или тот, второй?
Эрне тщательно всмотрелся.
- Ну, я полагаю, это тот, другой.
- Тот самый, о котором вы говорили?
- О, да. Но я уверен, что и сэр Ричард заходил к нам на прошлой неделе. Никаких сомнений. Я его приветствовал: "Добрый вечер, мистер Ричард" и он с улыбкой мне ответил: "Добрый вечер".
- Вы знаете мсье Лобэра?
- Ну разумеется! - засмеялся мсье Эрне. - Его ни с кем не спутаешь!
- Он был здесь вместе с сэром Ричардом? Я имею в виду, вдвоем?
Мсье Эрне задумался.
- В первый вечер, когда нас посетил сэр Ричард - это было примерно с неделю назад - они пришли почти одновременно. Хотя, возможно, не вместе. Постойте, я вспомнил. Точно, сэр Ричард явился первым, я с ним поздоровался: "- Добрый вечер, сэр Ричард! Много воды утекло с тех пор, как мы имел удовольствие видеть вас в нашем заведении". Он мне тогда ответил: "- Да, Эрне, ты прав. Надеюсь, у тебя все в порядке?". Я ответил, что да, все отлично. Он стал расспрашивать о моей дочери и мы проболтали с ним минут пять. Он всегда очень доброжелателен. И вообще, любезный человек. Затем он проследовал дальше и сразу после этого вошел мсье Лобэр. Он, как правило, неразговорчив. Я только поздоровался с ним, и все.
Парди страшно заинтересовался. Его распирало от гордости, что ему доверят тайну. Возможность поиграть в секретность преисполнила его энтузиазма.
- Да, разумеется. Чем могу служить?
- Прежде всего, необходимо отправить две срочные телеграммы. Я составлю текст прямо сейчас.
Заинтригованный Парди придвинул ему блокнот. Худ написал:
"РЕЗЕРФОРД АД 461В МИНИСТЕРСТВО ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ ХУД ДЛЯ "ИМПЕРИАЛ ВАТЧ КОМПАНИ" ТЧК СРОЧНО ОБЕСПЕЧИТЬ ЛИЧНУЮ БЕЗОПАСНОСТЬ И ЗАЩИТУ СЭРА РИЧАРДА КЭЛВЕРТА НАТО КРУГЛОСУТОЧНО ТЧК"
"Империал Ватч Компани" было кодовым обозначением британской военной разведки, но Худ не счел нужным посвящать Парди в эти тонкости. Вторая телеграмма также адресовалась Резерфорду от имени Худа.
"ИМПЕРИАЛ ВАТЧ КОМПАНИ ТРАНСОКЕАНСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ ПО ВОПРОСАМ СБЫТА ТЧК ВСЯ ИНФОРМАЦИЯ О ЗАРУБИНЕ ИЛИ ЭНДРЮСЕ ФОТОГРАФИЯ ПРИЛАГАЕТСЯ ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНО ПРИБАЛТИЕЦ ТЧК ОДАРЕННЫЙ ИМИТАТОР КОРСЕТНЫЙ ФЕТИШИСТ ТЧК ЖДУ СРОЧНЫЙ ОТВЕТ НА ИМЯ КОНСУЛА ПАРДИ НИЦЦА ЛИЧНО ТЧК"
Трансокеанское отделение по вопросам сбыта было ни чем иным, как специальной картотекой в ведомстве Кондора, однако никакого смысла разъяснять это Парди, Худ не видел.
- Будьте добры, перешлите это в виде шифровки, мистер Парди.
Парди понизил голос.
- У нас здесь нет шифровальщика. Этим занимаются в Марселе. Видите ли, наше консульство в Ницце всего лишь филиал.
- Тогда закодируйте. Это возможно? Парди прочитал обе телеграммы. Он весь был окутан дымкой конспирации. Когда он добрался до слов "корсетный фетишист", его брови поползли вверх и он тихонько присвистнул. Худ вытащил из бумажника фотографию стриптиза и Эндрюса.
- Я прошу, чтобы это было отправлено в Лондон самым срочным образом, он вручил фотографию Парди.
Челюсть Парди отвисла. Он всматривался в фотографию так пристально, будто хотел разглядеть складки внутри пупка исполнительницы. Затем поднял глаза и беспомощно развел руками.
- Не представляю, каким образом...
Неожиданно в его тоне пробилось сожаление, мол, это было бы чересчур здорово, чтобы оказаться правдой.
- Послушайте, старина, а вы с вашим приятелем Резерфордом не того...
- Если бы... К сожалению, я не могу предоставить вам никаких доказательств противного, разве что друга моего Резерфорда в природе не существует и это имя служит кодовым сигналом в одном из каналов связи. Вы можете выяснить это для себя, сделав запрос в Париж, правда, должен вас огорчить, сам канал вы обнаружить не сможете. Мне очень жаль, что я не могу высказаться более подробно, но, как я уже говорил, не я устанавливаю правила в этой игре.
- Что вы, что вы! Конечно. Я все понимаю. - Парди понизил голос до шепота. - Во время войны я и сам служил в Джи2. - Он снова глянул на фотографию. Худ видел, что его прямо-таки распирало от любопытства.
- Вы сможете переслать это с надежным курьером?
Парди прищурился.
- Я прослежу за этим. На следующей неделе пойдет?
- Фотография должна быть там сегодня, в крайнем случае, завтра утром.
Парди присвистнул.
- Вот что я вам скажу. Мы можем отвезти её в аэропорт и дать летчику из британской авиакомпании. Обязательно следует предупредить его, насколько это секретно. Фотографию нужно положить в почтовый конверт и надписать "Пресс-фото".
- Мистер Парди, это сработает только в том случае, если в аэропорт отправитесь вы лично или пошлете своего помощника в качестве курьера срочной правительственной почты. Но это нужно сделать немедленно.
- Правда? - глаза Парди загорелись. Он покосился на дверь, словно боясь, что кто-нибудь может подслушивать.
- Мой помощник сейчас в отъезде. Я доложу консулу в Марселе, что выполняю тайную операцию. Мне нужно обязательно с ним связаться. Но вовсе не обязательно посвящать его в детали. Зачем ему знать, что это дело, которым занимается разведка. Я просто скажу, что должен кое-кому помочь. Полагаю, мне лучше захватить с собой оружие?
- Вы можете позвонить ему сейчас? Очень лаконично?
- Конечно, что за вопрос. Вы говорили об осторожности. Если нас будут подслушивать, никто ничего не поймет. Я буду говорить невнятно. Хотя, подождите-ка минуточку. А ведь его сегодня нет. У них возникли какие-то неприятности с фрахтовщиком в порту Вендрис. Грязное дело, доложу я вам. В истории замешана женщина. Она утверждает, что шеф...
Худ его перебил.
- Ладно, забудьте про фотографию. Я как-нибудь сам справлюсь.
Парди казался разочарованным.
- Но консул Бликерслоу, завтра, возможно, появится.
- Если вы будете любезны отправить эти телеграммы, то в шесть вечера, с вашего позволения, я вернусь за ответом. Проведите их по самому высокому рангу кодировки. Это строго секретная информация.
Парди кивнул.
- Как только я отошлю телеграммы, оригиналы будут немедленно сожжены.
Худ вытащил оттиск ключа.
- Не могли бы вы сделать заказ на срочное изготовление ключа по этому слепку?
- У меня есть надежный человек. Его не нужно призывать хранить тайну. Я просто скажу, чтобы он держал язык за зубами.
Худ выругался про себя.
- Совсем не обязательно. Это ключ от моего гаража, я просто хочу иметь на руках дубликат.
- А-а...
Худ передал ему фотоаппарат и магнитофон.
- Вот это куда важнее. Буду вам очень обязан, если вы запрете все в своем сейфе.
- Да, да, конечно. - Парии бережно взял их в руки, как будто это были бриллианты короны.
- И последнее, - Худ вытащил карточку, которую нашел в кармане Заячьей Губы. - Если вы сможете выяснить, по какому адресу в Париже находится телефон с номером "Опера+4003", буду премного благодарен.
- Если кто-нибудь начнет наводить обо мне справки, вы меня не знаете.
- Даже никогда не слышал о вашем существовании!
Парди пылал от возбуждения.
- Жаль, что вы не можете выйти отсюда черным ходом - здесь его нет. А я всегда говорил, что следовало бы иметь такой на всякий случай.
- Не беспокойтесь.
Они попрощались, Парди свистящим шепотом пожелал "ни пуха, ни пера". Худ, насмешливо ухмыляясь, спустился к машине.
Стоял жаркий безветреный день. Безжизненно повисли пальмовые листья. Проезжающие машины поднимали на дорогах пыль. Худ страшно хотел есть. Он приехал в "Чико", занял столик, стоявший в тени дерева, растущего из кадки, и заказал мясное ассорти, омара, хорошее шампанское и "Шабли" 1952 года. Официант принес ему целую корзинку живых омаров, и Худ выбрал себе экземпляры одинакового размера.
Он смотрел вниз на зеленоватую воду, омывающую камни на берегу.
"- Все было бы прекрасно, - думал он во время этого коротенького перерыва, когда он отвлекся от преступных и страшных вещей, которыми занимался, - все было бы прекрасно, составь мне компанию милая и веселая девушка."
И тут он вспомнил. Китти, конечно же!
Он прошел к телефону. Но "Ле Ниша" не отвечало. Длинные гудки чередой сменяли друг друга. Худу казалось, что он слышит гулкое эхо пустоты. У него упало настроение. Не стоило ему звонить. Неожиданно на том конце провода сняли трубку.
- Алло? - произнес сонный голос.
- Можно пригласить к телефону Китти?
- А кто её спрашивает?
- Это вы, мадам Баттерфляй? С вами говорит лейтенант Пинкертон. Не откажетесь пообедать со мной?
- Кто? У нас закрыто. Открываемся вечером в десять.
Она говорила медленно и как будто с похмелья. У него упало сердце. Какой же он идиот! Вообразил, что она его помнит.
- Погодите, как вы сказали? Кто вы? - Ее голос понизился до шепота. Неужели это вы, нет, неужели и в самом деле это вы? Моряк, вы откуда?
- Из-за океана.
- Но я думала, что вы уехали. Вы что, хотите сказать, что уже вернулись?
- Я плыл на самом быстром пароходе. Китти, что случилось?
- Ничего, ничего. Все в порядке. Боже, а я всего-то и поцеловала вас пару раз. Как вы обращаетесь с девушкой, моряк?
- Я не могу как следует обращаться с девушкой по телефону.
- Вообще-то я спала. Надеюсь, не обязана докладывать вам, с кем.
- Китти, прости, конечно, я об этом не подумал. Когда закрылся клуб? Ты, должно быть, валишься с ног.
- Утром, в восемь. Но если вы считаете, что я слишком устала, чтобы прибежать к вам, то глубоко ошибаетесь.
- Тут поблизости омар, готовый умереть ради тебя.
- Где вы?
- В "Чико".
- Я буду через полчаса.
- Мы с омаром ждем. Слушай, Китти, сделай одолжение. Не говори никому, ни Жожо, ни мадам, что я звонил.
- Они об этом догадаются по моим сияющим глазам.
- Тогда надень темные очки, малышка. Ну давай, вперед.
- Хорошо... Ох, моряк.
- Что?
- Я вас люблю. - Она положила трубку.
Худ попросил отсрочки для омара, потом выбрал экземпляр побольше.
- Подождите пару минут. Ко мне присоединится подруга. Сейчас принесите коктейль с шампанским, а когда придет дама - ещё два.
- Слушаюсь, сэр.
Худ покачивался на волнах нечаянной радости и счастья, которые вдруг ощутил после разговора с Кит. Это женщина создана для больших страстей. Такие женщины рано или поздно добиваются своего.
Она вошла, невозмутимая и прекрасная. До сих пор он не замечал, какие синие и красивые у неё глаза.
- Ты выглядишь так, словно последние десять часов отсыпалась.
- Надеюсь, у вас продолжительный отпуск, лейтенант.
Все произошло так, как ему хотелось. Она была удивительна и маняща. Еда была отменной. Худ почувствовал в себе вдохновение и наплыв свежих сил. Лобэр, опасность, все темное и страшное отступило куда-то далеко.
Выяснилось, что она работает в "Ле Ниша" уже три года, с тех пор, как рассталась с мужем. Работа в клубе стала её прибежищем. И вообще, у неё возник своего рода иммунитет в смысле чувств. Полетт и Жожо очень к ней добры и она вполне довольна работой. Серьезно ли насчет иммунитета? Пожалуй, да. Была пара поклонников, но так, ерунда, ничего серьезного.
За кофе Худ её спросил:
- Кит, ты случайно не знаешь какого-нибудь газетчика, которому можно доверять? Мне бы хотелось переслать фототелеграфом снимок, который ты мне давала.
- Газетчика? ... Да, есть такой. Его зовут Жорж Ларю или просто Бейли. Он лучше всех. Работает в редакции "Орла". - Она посмотрела на Худа. - Кому нужно переслать эту фотографию?
- Одному приятелю для его знакомого. Тот коллекционирует подобные фото.
Она мешала ложечкой кофе, опустив глаза, и молчала. Она была умницей, и Худ чувствовал - Китти понимает, что за его просьбой стоит нечто большее.
- Ты просил никому не говорить, что я иду на встречу с тобой...
- Китти, - он взял её за руку, пытаясь сгладить разочарование. - Я очень хотел тебя видеть.
- Мне просто интересно...
- Преступник я или нет? Что тебе сказать, на прошлой неделе меня приговорили к пожизненному заключению, но я сумел вырваться из тюрьмы. Ты же меня не бросишь, правда?
- Ладно, я ничего не буду спрашивать. - Она печально улыбнулась. - Да и какая, собственно, мне разница?
- У тебя умопомрачительные глаза.
Немного погодя он вновь заговорил о Жорже Ларю.
- Насколько хорошо ты его знаешь?
- Он мой старинный приятель. Когда-то хотел на мне жениться, и хочет до сих пор. Он сделает все, что я попрошу.
- Когда ты позвонишь ему, предупреди, что я к нему хочу зайти как можно скорее и попроси оказать мне содействие. Это будет очень мило с твоей стороны.
Она улыбнулась.
- Договорились.
- И никому ни слова про этот снимок. Доверь это мне. Раз уж мы ввязались в это дело, лучше о нем не болтать, а тем более упоминать, что я приходил в клуб.
- Разве мы не станем заниматься любовью, моряк?
- Китти, милая, я не могу. В такие моменты я чувствую себя идиотом. Поверь мне, рядом с тобой сидит нормальный полноценный мужчина, но мне предстоит дождаться другого случая. Ты славная, и я хочу тебя не меньше. Но не сейчас...
Она погладила его руку и кивнула.
- Я тебя дождусь.
- Сможешь позвонить Ларю прямо сейчас? Чтобы мы встретились немедленно.
- Попробую. - Она взяла сумочку и встала.
Худ закурил. Он чувствовал себя неуютно. Они засиделись в ресторане и были последними клиентами. Он огляделся. Вместо стен вдоль зала с двух сторон тянулись огромные застекленные окна с видом на скалы, и если люди Лобэра шныряли поблизости, то наверняка его уже засекли. Что же, сам виноват. Сюда его никто не заманивал. Единственное, чего он страстно желал, это не впутывать в свои дела Китти. Худ начал даже подумывать, не сбежать ли ему потихоньку, пока она не вернулась. Но было слишком поздно. Она уже вошла в зал.
- Он тебя ждет. Здание редакции вместе с типографией - на бульваре Гамбетта. Пошли?
Он заставил её постоять в холле ресторана, пока сам не сел в машину и не завел мотор. Слежки как будто не было. По дороге он сказал:
- Китти, не могла бы ты выйти пораньше, не доезжая до клуба пару кварталов? Я немного беспокоюсь.
- Нет проблем. Высади меня на следующем углу.
- И ты дойдешь сама?
Она наклонилась к нему и поцеловала. На перекрестке он открыл ей дверцу.
- Спасибо, Китти. Я тебя найду.
- До скорого, моряк, - ответила она. - Будь осторожен.
Она вышла, хлопнув дверцей, и пошла вперед, а Худ уже мчался на бульвар Гамбетта.
Это была одна из главных улиц, оживленная и переполненная машинами. Он кое-как нашел свободное место и вошел в здание. Остановившись перед стендом с газетой, он наблюдал за людьми, которые входили в дверь следом за ним. как будто чисто.
Жорж Ларю оказался здоровенным парнем, обаятельным и сердечным. Он сразу понравился Худу. При виде фотографии Ларю заржал.
- Вы хотите сказать, что англичане собираются публиковать такое фото?
- Как вам сказать, это для частного издания. То, что англичане называют "клубничкой". Читается только профессионалами, вы понимаете.
Очередной взрыв смеха.
- Хотите, чтобы я предал фото по "Белино"?
- Это возможно?
- Почему бы нет?
- Мне бы хотелось узнать, дошла ли фотография, если вы не возражаете.
- Конечно. Хотя, минуточку. Ваш журнал должен иметь "Белино" - связь с лондонским почтамтом. Иначе ничего не выйдет.
- У них есть эта связь. Вы соединяетесь с почтовым отделением 1234 и сообщаете, что это для "Империал ватч компани". Это владельцы журнала.
Ларю с Худом пошли по коридорам и кабинетам, минуя замотанных сотрудников, оживленно снующих взад-вперед по зданию. Эта редакция как две капли воды походила на любую другую, которые были разбросаны по всему миру, с присущими им беспорядком, нервозностью и спешкой. В фототелеграфной царила такая же суматоха и неразбериха. Ларю передал фотографию двоим усталым сотрудникам в длинных серых халатах. Они стали звонить в Лондон. Когда телефонная связь установилась, фотографию разместили на барабане факсимильного аппарата, и начали передавать её изображение, синхронизировав фазу развертки. Процесс передачи изображения занял гораздо больше времени, чем ожидал Худ. Наконец передача закончилась и Ларю вернул ему фотографию.
Когда Худ потянулся к бумажнику, чтобы расплатиться. Ларю отмахнулся.
- Счет представит почтовое отделение. Если хотите, я сообщу Китти.
- Огромное спасибо, - Худ пожал Ларю руку.
Сев в машину, он вдруг подумал, где сейчас Эндрюс? Откуда-то из глубин сознания до него вдруг дошла странная фраза, которую обронила прошлой ночью в казино Сью Трентон. Как она сказала? Эндрюс разыграл швейцара? Что бы это могло значить?
Худ был заинтригован той сценой, когда произошла между Лобэром и Эндрюсом. Мистика какая-то. Ему захотелось вернуться и попытаться выяснить, что же, собственно говоря, происходит.
Промчавшись по бульвару Гамбетта, он свернул на рю дю Маршал Жоффр и в киоске на углу купил газету. На страничке местных новостей ни слова об инциденте в казино. Естественно, о том, что происходит за столами, никто а прессу не передает, но про драку?
Он отложил газету и свернул к морю. У него есть было в запасе время, чтобы успеть вернуться к Парди. Худ миновал порт и черед полчаса приехал к Казино.
Разношерстная толпа бурлила на ступеньках. Дневные игры уже почти закончились, а для вечерних было слишком рано. Худ поднялся по ступенькам и вошел в огромный холл казино.
Он вел себя осмотрительно. В маленьком зале позади фойе работали игровые автоматы. Седовласые дамы возились с "однорукими бандитами", методично дергая за ручку, и меланхолически взирая на череду вращающихся дисков. Но Худ ни разу не услышал звона падающих монет, означающего выигрыш. Большинство женщин действовали довольно механически и уныло, как будто заранее знали, что им не светит ничего хорошего в поединке с машиной.
Ничего подозрительного он не заметил.
Он повернул по коридору и медленно толкнул дверь в приватные салоны. Там, как всегда, пребывали толпы зевак. Никто из них не проявил к нему никакого интереса. Худ приблизился к служащему казино в клубном пиджаке и спросил директора.
- Какого директора, монсеньер?
- Самого главного, мсье Казимира.
После длинного обсуждения и расплывчатого представления - Худ выступал в роли Синглтона Рута - его вновь вели по той же лестнице, на которой он прошлой ночью сражался не на жизнь, а на смерть.
Наверху находился элегантный кабинет.
Мсье Казимир поднялся из-за стола. Это был высокий, худощавый, смуглый человек с тяжелым взглядом полуприкрытых глаз. Он был изысканно одет и от него слегка пахло духами. Его редкие волосы с серебристой проседью были начесаны с боков на лысину, венчавшую голову, и от этого голова запоминало яйцо, завернутое в фольгу.
- Добрый вечер. Я не вполне понимаю, чем обязан...
Глядя в его печальные глаза, казалось, что он только что проиграл миллионы. Директор указал рукой на стул.
- Вчера ночью со мной произошла небольшая неприятность на лестнице, ведущей к вашему кабинету. Возможно, вы наслышаны об этом происшествии.
- Что? Так это были вы? - Мсье Казимир потянулся к телефону.
- На вашем месте я бы этого не делал, - остановил его Худ. - Мне очень жаль, что я причинил столько неприятностей, ни ничего не поделаешь.
- Но ведь погиб человек! Вы его убили. Наш сотрудник видел, как вы его ударили. Вы убили его, сломали ему шею...
За спиной Худа открылась дверь. Он оглянулся - в кабинет вошли два громилы. Видимо, Казимир все-таки поднял тревогу. Худ вскочил, смерил обоих вошедших цепким взглядом и предупредил:
- На вашем месте я бы не вмешивался.
Вошедшие неуверенно переглянулись. Худ вновь повернулся к Казимиру.
- А что случилось с телом?
- Разумеется, за ним явилась полиция. Поскольку вы в розыске, я обязан задержать вас и передать в руки полиции.
Казимир пытался совладать со своими нервами. Его измученные глаза сверкнули, громилы приблизились на один шаг.
- Подождите минутку. - Худ собирался сам управлять событиями. - Вы говорите, что за телом пришла полиция и забрала его с собой. О чем они вас спрашивали?
- Зачем им меня спрашивать?
- Когда происходит убийство, полиция проводит опрос свидетелей, верно? - щелкнул пальцами Худ. - Полицейские интересуются, как все произошло, кто при этом присутствовал, в котором часу это случилось и выясняют массу прочих подробностей. Они фотографируют, записываю фамилии свидетелей и так далее. Вы видели, чтобы они занимались чем-либо подобным?
По лицу Казимира было заметно, что его раньше волновал этот вопрос.
- Они очень спешили. У них была масса других вызовов. Они заявили, что расследование проведут позже.
- Но не провели?
- Нет, но меня это не касается. Я им сейчас позвоню.
Он потянулся к телефону. Худ, положил руку на рычаг.
- Если вы это сделаете, мсье Казимир, то навлечете на свою голову огромные неприятности. Вы обнаружите, что полиция абсолютно не в курсе дела. Но ей станет очень интересно и она захочет узнать многое. К примеру, где тело? Давайте начистоту, Казимир, вы избавились от тела, чтобы избежать скандала, и состряпали всю эту сказочку про полицию. Так?
- Да как вы смеете! - лицо мсье Казимира приобрело землистый оттенок. Он отдернул руку от телефона.
- Прекрасно. Итак, где тело? - У Худа был суровый начальственный голос. - Вы были последним, кто его видел.
- Тело в полиции.
- Попытайтесь заставить их в это поверить. Почему в газетах не появилось ни слова? Почему сюда не набежали репортеры?
Казимир впал в депрессию.
- Сколько было полицейских?
- Двое.
- В форме?
- Да.
- Без экспертов?
Казимир отрицательно мотнул головой.
- Ваши детективы, которые работают в залах, знают этих людей?
- Нет. Они их почти не видели.
- Однако ваши люди наверняка были бы в курсе, попади тело действительно в руки полиции?
- Это... Это мне тоже непонятно.
- Мсье Казимир, вы не находите, что история весьма загадочна? И за ней кроется большее, чем вы думаете?
Удрученностью мсье Казимира усиливались. Он на мгновение заколебался, затем дал знак громилам покинуть кабинет. Те молча вышли. Худ слегка смягчил тон, но продолжал атаку.
- Мне кажется, лучше всего вам забыть про это убийство. Если вас кто-нибудь спросит, вы честно ответите, что тело увезла полиция. Но смею вас заверить, это дело никогда не всплывет. И, скорее всего, труп не обнаружат. Вы вряд ли когда-нибудь снова о нем услышите.
- Но... но...
- Случилось так, что мне пришлось обороняться. У того, кто собирался меня убить, был шприц, который ваши люди не могли не заметить возле тела. Но я вовсе не собирался его убивать. Я уверен, он просто сломал себе шею, когда летел вниз головой, пересчитывая ступени. Не сбрось я его с лестницы, он без колебаний убил бы меня на месте, вколов смертельную дозу яда. Кого мне действительно жаль, так это крупье. Он сильно пострадал?
- У него сломана нога. Сейчас он в больнице.
- Я сочту своим долгом оплатить его лечение. И позабочусь о выплате компенсации и ему, и тем игрокам, которым нанес моральный ущерб за игровым столом.
Казимир махнул рукой.
- Мы все уже устроили.
Худ почувствовал, что настал подходящий момент.
- Причина моего визита к вам, мсье Казимир, состоит в том, что я пришел просить вас мне помочь.
Не давая директору опомниться, Худ протянул ему фотографию Эндрюса.
- Вам знакомо это лицо? Не девушки, прошу прощения, а сидящего сбоку мужчины?
- Лицо? - Казимир понуро пожал плечами. - Разве можно сказать? Я не в состоянии...Вам надо поговорить с физиономистом. Он...
- Точно! Именно то, что нужно. - Худа осенило. - Человек, умеющий читать по лицам!
Казимир кивнул.
- Он не позволяет войти в Казино нежелательным посетителям?
- Он стоит на дверях и рассматривает каждого входящего. При виде нежелательного посетителя подает знак и мы выводим такого субъекта. Его зовут мсье Эрне. Он работает с нами уже тридцать три года и знает в лицо любого из меченых в нашем бизнесе: шулеров, фальшивомонетчиков, аферистов, торговцев наркотиками и прочих. - Мсье Казимир с трудом заставлял себя упоминать об этой грязной стороне игры.
- И так же прекрасно он знает лица знаменитостей, известных всему миру. Я прав?
- Разумеется.
- Он хорошо работает?
- Феноменально.
- Можно пригласить его подняться к нам? Я хочу задать пару вопросов.
Казимир испытывал страшную неловкость, распространяясь о профессиональных тайнах. Впрочем, ему вообще было не по себе от происходящего.
Но Худ продолжал нажим.
- Вам что, нужны неприятности, Казимир?
- Ради Бога,.. - Директор позвонил и велел пригласить к нему мсье Эрне.
Мсье Эрне вошел в кабинет с приветливой улыбкой. Это был юркий усатый мужчина со щечками как наливные яблочки. На нем ладно сидела синяя ливрея швейцара. Худ спросил:
- Мсье Эрне, когда в последний раз видели здесь сэра Ричарда Кэлверта?
- Он приходил вчера, - ни минуты не колеблясь сообщил мсье Эрне.
- Вы это утверждаете?
- Ну... Мне кажется.
- Что! Мсье Эрне! - Казимир был потрясен неуверенностью в его голосе.
- Вы сомневаетесь, было это вчера или был ли то сэр Ричард? невозмутимо допрашивал Худ.
Эрне поправил фуражку.
- Понимаете, так получилось, что меня ввел в заблуждение один мсье, весьма напоминающий сэра Ричарда. Одинаковый рост, комплекция, походка и внешность. Вплоть до того, что у него, как и у сэра Ричарда, одно плечо чуть выше. Обычно при подобном сходстве всегда есть ряд мелких деталей, которые позволяют различить людей. Скажем, жемчужная булавка в галстуке, покрой воротничка или форма бутоньерки. Но эти двое были одеты совершенно одинаково, или по крайней мере, почти одинаково. Но теперь, когда вы меня спрашиваете, я понимаю, что прошлой ночью здесь был не сэр Ричард.
Худ показал фотографию, прикрывая девицу на первом плане.
- Кто это, по вашему? Сэр Ричард или тот, второй?
Эрне тщательно всмотрелся.
- Ну, я полагаю, это тот, другой.
- Тот самый, о котором вы говорили?
- О, да. Но я уверен, что и сэр Ричард заходил к нам на прошлой неделе. Никаких сомнений. Я его приветствовал: "Добрый вечер, мистер Ричард" и он с улыбкой мне ответил: "Добрый вечер".
- Вы знаете мсье Лобэра?
- Ну разумеется! - засмеялся мсье Эрне. - Его ни с кем не спутаешь!
- Он был здесь вместе с сэром Ричардом? Я имею в виду, вдвоем?
Мсье Эрне задумался.
- В первый вечер, когда нас посетил сэр Ричард - это было примерно с неделю назад - они пришли почти одновременно. Хотя, возможно, не вместе. Постойте, я вспомнил. Точно, сэр Ричард явился первым, я с ним поздоровался: "- Добрый вечер, сэр Ричард! Много воды утекло с тех пор, как мы имел удовольствие видеть вас в нашем заведении". Он мне тогда ответил: "- Да, Эрне, ты прав. Надеюсь, у тебя все в порядке?". Я ответил, что да, все отлично. Он стал расспрашивать о моей дочери и мы проболтали с ним минут пять. Он всегда очень доброжелателен. И вообще, любезный человек. Затем он проследовал дальше и сразу после этого вошел мсье Лобэр. Он, как правило, неразговорчив. Я только поздоровался с ним, и все.