Страница:
Михал Влад
Cittadella[1]
Посвящается моему отцу
…плеск воды в опустевших колодцах…
Мишель
«Солнце низко над стогом висело…»
Апрель 1968
Солнце низко над стогом висело,
полосой оставляя закат,
и старушка тихонько присела,
вспоминая, чем день был богат,
развязала слетевший на плечи,
полинявший под солнцем платок
и задумалась, сидя у пeчи,
засмотревшись на старый порог.
Там, вдали, убегая с годами,
в ней далёкая юность жила
и цветущими в небо садами
всё манила и в гости звала.
Вечер
скошенным, стынувшим полем
убегал по шершавой стерне,
за окошком степное приволье
заходилось в безудержном сне.
ПОД КАЛИЧЬЕЙ ГОРОЮ (2000–2011)
Jam-session (1)[2]
сакс
(шёпотом)
4 июня 2000
вокализ
пальцы перебрали серебряные пятаки клавиш
и бархатный звук – затаился у входа
ударные
А-А-ТАП-ДУ-ПА-А-П
Oh!.. Leave my summer!
йе-е-е… у-у-у!
отражённое эхо
кисточки… … …
своим нежным касаньем высекают золотые искорки
из огромных как купол латунных тарелок
прихлопывая их рокотом дроби
и последним тяжелым ударом
БИГ ДРАМА
BD (The Big Drum!) финал… … …
суфлёры
ШЕРРРРР… Мадам Полувека
как надтреснуто и тревожно Она спела напоследок:
«YOU ARE MUST BE LEAVE MEEEEEE…»
(шёпотом)
аплодисменты
под-сказ-ки… за-мо-ро-чи-ли… пе-ре-пу-та-ли…
итак забытый смысл… не до того – и не до этого!
конец
не ради – этого
не ради восхищенья и благодарности
не ради этих слез горечи и радости
но если этого – не будет в самом конце —
не нужен и Поклон!
4 июня 2000
Так и не иначе
1 мая 2000
Что – в имени Твоём?
Лист чистый и упругий…
цвет белой лилии пушинки облаков
иль робко поднятое знамя перемирья
Что в имени?
каков там знак упрятан
и где продленье сбитого конца
прямой наводкой снайперского ока
желанье покорить и сбыться так
как предсказаньем велено – не боле…
Что?
вот веер снова закрывает ловко
лица овал и глаз прищур игривый
и тень мелькнувшую переведет назад
под мерное покачиванье пальцев
как стрелки часиков – остановив на миг
растерянное робкое немое
заглянет солнышко в бездонные глаза
не отразив ни радости ни боли
и только долгое молчанье перетерпит
предаст себя лишь взором торопливым
прекрасных серо-голубых очей
мелькнувших из-под штор опущенных ресниц
Неизгладимо! Ангел!.. АНГЕЛ!..
(вторим)
кто так касается – пушинку сбив крылом
с плеча сомненья – ниспослав удачу
Тонкими спичками
2 июля 2000
соскрёбывая со стен сумрак вчерашней ночи
отсылая в далёкий край несколько ласковых слов
провожая в путь
последний подмигивающий алыми огоньками
вагон межконтинентального экспресса – не забудь…
отгоняя белую-белую зависть
к летящим по дальнему осеннему небу птицам —
не забудь…
принося в свой дом пыль пройденных дорог
и соль исхоженных морей
омывая вечерний лик свой
изборождённый плугом морщин
живою талою водой из горного родника – не забудь…
Просто – вспомни! Вспомни!
Тот далёкий тёплый вечер когда вы все вместе:
Твой Отец – Твоя Мать – Твой Брат – Соседка
и обе её малюсенькие Дочки – до поздней ночи
накалывали тонкими заточенными спичками
винно-бордовые вишни для зимних варений…
Вспомни! Какая это была – Жизнь!
Вчера в Камергерском (В переулке у МХАТа)
31 мая 2000, в последний день весны
как мало – и как много…
над белым-белым гробом
аплодисментов стая над Чеховским взлетает
и на плечах качаясь плывёт Ефремов в вечность
к Земле иной – навстречу
легче…
уже сегодня легче
вздохнуть хрипящим горлом —
друзья убиты горем и некому поспорить
и нет уже героев с шекспировской игрою
и нет своих простецких тех пареньков советских
и тех вояк бывалых которых жизнь забрала
исчезли жесты крики – театр многоликий
под Чайкой – крылья косят…
Ефремова уносят
и лица… лица… лица
такое лишь приснится
всё это – было рядом! над режиссёрским рядом
дымок во тьме курился – Ефремов значит злился
у Смоктуновского у Евстигнеева у Табакова
ну вовсе как у Хлестакова не шла игра – непруха
разборки – не для слуха лишь Он – всегда предвидел
какою роль у них для всех к поклону залу – выйдет
аплодисментов стая – в последний раз – взлетает!..
к Тебе – Олег!
высоко так… далёко так… взлетает
Золотое кольцо нашей молодости
К. и Я.
21 июня 2000
по весёлому кругу – бегом от назойливых букв
с сумкой полной добра и широким ремнем через спину…
по – весёлому… гнать… замыкать не сомкнувшийся круг
и выглядывать край – кончик неба отглаженно-синий
не придумать не высказать наших залётов-потерь
по пути к золотому далёкому кругу
остаётся сегодня – а значит не завтра – теперь
залатать свои дыры и сшить камуфляж нам с подругой
в атрибутике снов предписаний для каверзы нет
карты лягут на кон и выиграет тот кто был ближе
по весёлому кругу – барабаном блеснул пистолет
выбирая мишень для подарка судьбе или – ниже
Блики зеркал
21—22 июня 2000
замелькали зеркал медальоны…
блеск такой – даже оторопь душу берёт
тянет знахарь с рецептом – от тьмы от напaсти бессонной
не долечит и в отпуск – с июня на лето уйдёт
Бабье лето
16 октября 2000
неожиданный блеск осаждённого дня
несмолкаемый гонг пролетевшего лета
я конечно закончу ту песнь – за себя
прихватив себе ключик от дальнего света
приголублю рукой настороженный взгляд
обведу мелом круг чтоб чужие не взяли
отмотаю наш ролик лет на сто назад
только радости там – и ни капли печали
небо в синьку свой купол макнёт с головой
осень выстелет нам жёлтой охрой дорожку
сколько до поворота пройти нам с Тобой
посмотри в зеркала – там осталось немножко
На Кузьминки
15 ноября 2000
выдувает тепло из прорех поредевшего леса
плачет полый ноябрь в ледяные свирели зимы
накликая нам снег подзывая к опушкам белесым
по ночам – в лунный свет
к колдовскому кычанью совы
Окончание поры комаров
15 ноября 2000
недавний бунт летучего гонца
последний раз летевшего в атаку
последний тот полёт друзьями был оплакан
рой сожалел – последствиям конца
жесток прохожего неистовый порыв
желанье поскорей как видно рассчитаться
с проделками летающего братца
ладонью его крылышки накрыв
посол забвенья выплывший из тьмы
торил свою последнюю дорогу
как всё зависимо – от воли и от Бога
в преддверии безжалостной зимы
Февраль
3—10 февраля 2001
метель пройдёт – ну может чуть позлится
чуток – не более… зато белым-бела
заманит нас февральская столица
в хоромы льда в околицу тепла
под сводами зимующего храма
пройдёмся удивляясь – Почему?
Нет и следа!
– здесь отшумела драма
так – тихо… мы – привыкли не к тому
прислушиваясь к шороху и гаму
приноровились к вздорной суете
калейдоскопам лиц витрин и балаганов
пора пристать —
На пристани-и-и!.. Вы – где?
примите фал и пришвартуйте катер
в искринках льда нам чудится уже
конец зимы и – как терпенья хватит —
весны приход и шёпот листьев: «Лже!»
Хворь
7 марта 2001
зачем – наступление ночи
к чему – окончание дня
мне голову снами морочит
и снова стращает меня
на стенах разводами теней
и шорохом бархатных штор
накатит волною сомнений
и тихий пошлёт заговор
О! – вкрадчивый шёпот обмана…
и белая чистая страсть
и имя звучащее странно
и вера – готовая пасть
в ладье (по сюжету) – нет вёсел
и зыбок заоблачный свет
меня под луною уносит
летящий безмолвный корвет
и нет завершенья простору
и кажется близким рассвет
по тёмным глухим коридорам
придёт и разбудит – без бед!
Шкипер
Брату Сане
4—5 мая 2001
лёгкий бриз – ранним утром в Малагу
или вовсе в другую страну
шкипер тянет ноздрёй – доверяется лагу
чалит ветер и чует волну
через узкий пролив Гибралтара
грузы сдать и в таверне гульнуть
только – без мордобоя!..
гитара —
всех помирит заставит взгрустнуть
поскорей бы на склянках сыграли
перекрестимся… в путь… был – таков!
чтоб свои нас уже не застали
так вернее – без слёз и платков
надо б весточку им дотаранить
мол – среди мировой суеты
не пришло ещё время табанить
и ещё – далеко не кранты!
вот – походим по синему морю
и домой швартоваться придём
вдоль по пирсу мы марш свой повтoрим
с рюкзаками надежды пройдём
Распродажа боекомплектов
Pаulinе (New York)
Но почему ж тогда в натуре человечьей
В отличье от зверей таится столько зла
Франсуа Мари Вольтер. Из Макиавелли(Пер. М. Кудинова)
15—16 сентября 2001
забираясь под самую душу
в кураже разохотившись всласть
предлагает нам на ночь послушать
ЗА-ВВЫ-ВВАНЬ-ЕЕЕ-ее-е!..
(звериная пасть)
сквернословье – оскал спозаранку
и отчаянный вопль поутру
остаётся лишь впасть в несознанку
или вверить всё сдуру костру
постепенно – являясь из пыли
приоткроет личину – Хаoс!
гром копыт отмеряющих мили
не заглушит начавшийся дождь
не оставит нам шанс оклематься
за который остатком души
удалось бы хоть как-то цепляться
настигая – Он – станет крушить!
лик – ужасного… скрытого… злого
ненавистен в беспомощном сне
Слышь! Служивый!
поддай огневого – чтоб тряхнуло его на коне
ятаган чтоб пропеллером – в дюну
и уже в опустевшем седле
не нашлось – от кого бы нам сплюнуть
Постарайся! Браток! Там… во мгле…
Некорректная игра на бильярде
29 сентября 2001
Лови! вот я уже лечу – покинув дол зелёный
замри – я должен угодить в расставленную сеть
и луза ждёт меня во мгле разинув рот лужёный
Сомнений нет… и я – лечу!
слегка коснувшись… лишь… игриво… мизинца
очень торопливо другого шарика… бочком-ничком
О, ПО-ПА-ДА-НЬ-Е! (раз и нету)
ну вот… вот так… ещё… чуть-чуть…
Пленён Тобою… Незаметно? – Ничуть!
Мы с Кутьшей
Жозефине «М»
31 декабря 2001
как по белым по снежным полям
по колено – в искрящейся пыли
мы уносимся к дальним краям
чтоб снега с головой нас накрыли
лаем громким окрест огласив
заигравшись до одури вволю
бузотёры друзья-кореши
испытаем ниспосланну долю
полемически бодрый настрой
несогласье с командою: «Рядом!»
Ух! прыжок этот – гонки с игрой
с кареглазия пристальным взглядом
что ж подружка… подольше беги
озираясь —
«Хозяин?» – «Где – бродит?»
загадаем… у нас впереди
чтоб не сглазили – жизнь хороводит!
Блестящий шар
Виталику Новицкому
2 февраля 2002
мотаю сны на удочку надежд
чуток охоты оставляя жизни
взгляд пристальный – с прищуром на невежд
уже не ловит зги – как объектив капризный
погоды – нет… по-прежнему – туман…
над гладью льда всё чаек ветер носит
такая штука – жизнь!
заштопанный карман
проношенный до дыр
а руку греет – в осень…
мотивчик крутит оську в голове
закат нарочно путая с рассветом
под лункой в талой плещущей воде
крючок задёргался – ко мне приходит Лето!
Кручина (Сатанинская среда – 20.02.2002)
Сэнди
22—23 февраля 2002
уколола оса – ужалила
больно тронуть а молвить – нет слов
как же долго его ты печалила
окаянная злая любовь
как тянула долги – по кровиночке
заставляла платить – по слезам
от досужливых взглядов в заимочке
укрывала утехи бальзам
как же мучила ты – приговаривала
не давая владеть – что имел
лишь улыбочкой злой отоваривала
да гримасничала – как хотел
не заступница ты – не охранница
так – оторва с дешевых затей
и не нужен был – пусть он провалится
на губах твоих злобных – елей
расторопно отхапнув пожиточки
чесанула на выгул к другим
ошалевшая стерва…
на ниточке оставляя его – аки квиточку
над провалом заснувшим таким
Февральские подснежники
Извини!..
23—24 февраля 2002
что твой сон потревожил
на лавчонке больничной босой
он тебя как мороз приморозил
и подсёк словно кустик – косой
у сторожки где зрели сосульки
ты тайком выходил покурить
и забыв о ноге и инсульте
меж берёзок хотел побродить
как подкрался – почти незаметно
этот день этот утренний час
увожу от тебя – он ни с места
так и целил в кого-то из нас
берегись вещих снов и ответов
прорицателей – лишних ключей
белых пятен – незваной приметы
долетевших из тьмы новостей
а дожди – уже взяли в облогу
разохотились в небе гулять
как мы поздно забили тревогу
разбежались – подснежники рвать
Брату
24 февраля 2002
какие разговоры между нами
сказал и сделал – как велел нам Бог
как жаль…
что меж словами и делами
от смерти я тебя – не уберёг
Та дорога – не в Монте-Кассино (Mistakes by the way[3])
2 марта 2002
оставляя зарубку на ветке
по дороге на схимов бугор
уподобясь заснувшей наседке
не дыша – как над плахой топор
пробираясь по лесоповалу
к той сторожке забытой людьми
может кстати – опять вспоминал я
нашей юности ночи и дни
наши тиры винтовки мишени
землянику змею лесников
головастиков в луже и как мы балдели
хохоча без забот и грехов
пастораль – и на небе ни льдинки
лишь коротким рывком ястребок
в небе вычертит лихо картинку
да сорвётся вдруг в штопор разок
позже лес – сзади наши с лукошком
за черникой далёкий поход
костерки – жар с печёной картошкой
щёки в пепле и в дуплах – удод
осторожно меняя картинку
чтоб – не выпала… чтоб – не дай Бог
не разбилась как колкая льдинка
переждём – только в горле комок
только всё же не верится очень
что судьбою поставлен предел
разум знает а сердце не хочет…
ключ потерян – и гром отгремел
Заглядывая в шахту лифта
8 марта 2002
расстоянье от точки – до точки
предвкушенье нехоженых троп
блажь – с ночёвкой в палатке – клубочком
бег – в отрыв и вдогонку – в галоп
торопливость над полным молчаньем
повторенье свершений и дат
сердце полнится тщетным терзаньем
обещанье – не больше чем фат
и застёжка – как молния с треском
запахнёт тёмный полог небес
здесь ошибки прощают повесам
если в них не вселяется бес
с осторожностью пуганой рыси
подкрадусь – чтобы из-за плеча
только глянуть и только услышать
как во тьме догорает свеча
Стараться
9 марта 2002
к симметрии – причин надежд и удовольствий
к проекциям – на взгляд алкающий начал
к томлению сердец – не меньше и не больше
к отгадыванью душ – в обмен на пьедестал
заботливой рукой отбелен угол храма…
не выброшен мешок… как шарик на ноже
стремленье просто жить – до первого тарана…
путь вымощен тобой над бездною – к душе
Охотники за черепами
10 марта 2002
размахивая посохом и луком
раздвинув куст и наблюдая даль
цель выберут – не выдавая стуком
и палец вознося определят – мистраль
откуда – из каких таких печалей
примчится ветер переспорив бег
и по клинку из злой дамасской стали
вдруг тенью промелькнёт сбивая с толку всех
как скрыться нам и как избегнуть казни
и не попасться под удар врагу
неумолимый рок так призрачен и властен
кривляка – шут – неисправимый лгун
бессовестно распорядится залпом
разбередит шрапнель и возвратит должок
всё уложилось в квант под раскалённым штампом
не прекратив шутить – нас просвещает рок
Ну – полноте! Что – паника в обозе?
дрожат коленки у юнцов – поди?
а стоит ли?.. при полном-то некрозе
при окончательном диагнозе – судьбы
Демобилизация – 02
5—7 апреля 2002
отставляя медали и службу
отстраняя избыток речей
впрок вещать высшим слогом не нужно
так всё ясно – природа вещей
над цветущею лестницей мая
воспарю под салют фонарей
впрок запас из петард оставляя
чтоб по кругу нестись веселей
ошалело вращая пропеллер
накренив над обрывом крыло
долго падать не веря в крушенье
чтоб над самой землёй пронесло
одолжу амулеты на счастье
крик охранный у птиц попрошу
В – путь!
и лишь по часам на запястье
по секунде впотьмах воскрешу
Повезёт? Нет?
– окончим удачу
постороннему нас не видать
может кто – ненароком поплачет
будем крылья – на койку менять
на краю голубых окоёмов
отыщу гавань тихих затей
прыгну в лодку задолго до клёва
и причалю – где сердцу милей
Поцеловала и забыла
…наверно выдумали мы
от одиночества друг друга…
Андрей Дементьев
5 мая 2002
оставь досужие вопросы
мне нет резона отвечать
твоей любви колючей розы
несут коварную печать
эпоха странного влеченья
твой поцелуй сгубил меня
я был на грани отреченья
боготворя одну тебя
кольцо уже соединило
замкнуло круг нелепой лжи
твой поцелуй меня убил бы
лишь чудом удалось дожить
и видеть в день весенний ясный
непревзойдённой стати лик
«Нет никого – тебя прекрасней!..»
молю чтоб сон тот – вновь возник
21/2
К. Л.
6 мая 2002
А за окном – жарища!
как – в Испании
цветущий май и дворик – окна внутрь
так светит солнце – аж! на лбу испарина
лоскут небес и жить – желанья зуд
взлетать бродить и плавать… неохота
ни – до – чего… всё тянет руки – вниз
захлопнем на ночь окна и ворота
я вынужден признаться – просто скис
Вставай!
сорняк… тюфяк… тупая глина
жираф галапагосский… хунвэйбин
бесстыжий отрок… зыбкая трясина
очнись скорее… да проснись же… блин!
Ну – что? Жара! Игра – в одни ворота…
как смеешь без пароля выступать
вот – именно… плевать тебе охота
нафортинбрасил! ну так лучше – спать?
Жара сегодня!
ну! совсем – Испания…
так ты включи же – кондиционер
голубчик – спёкся ты и все твои старания
все обещанья – всуе! фиг – теперь…
Лежу и нежусь
…tо lie and to bask under the Sun…[4]
Томас Элиот(Двадцать лет! Лондонской премьерерок-оперы Элиота – Уэббера «Cats»)
11 мая 2002
прикинувшись…
жеманной кошкой что лапкою помадит рот
и ловит мошку на окошке подставив солнышку живот
её наследуем привычки – живую грацию и шарм
атавистически от птички уже бросает словно в жар
как ей – завидуем!
неспешен и многозначен как аккорд
потягиванья жест безгрешный – кто смог бы так —
лишь Йог да Чёрт!
став кошкою – котом усатым
на краткий миг – познаешь ты
что был ведь некогда мохнатым
лесной пугаясь красоты
Быть или не?
12 мая 2002
варит солнце мятущейся жизни компот
кубок Страсти – Греховность цветенья
тень неслышно по дворику с крыши сползёт
накрывая прохладой затменья
солнце плавит сироп и как видно уже
треснут завтра набухшие почки
я (к свиданью) тебе на бумаге верже
принесу потаённые строчки
ярость света поможет час тьмы одолеть
утром снова блеснёт нам – феерия
краски нужно бы к сроку успеть растереть
и к концу обойтись – без потери бы
вертит спиннинг катушку искрящихся дней
размотает всю жизнь – к узелочку
барабан свет вращает быстрей и быстрей
так что спицы сливаются – в точку
Надломленный стиль
…носите бремена друг друга…
Из Писания
18—19 мая 2002
пальцы терпнут… немеют…
и холод (поверь мне) крадётся как кот
тихой ночью в игре на поляне с мышиной ватагой
из-за веера так мне сигнал подаёт раскрасавица-жизнь
по условной системе таинственных знаков
и двойными стандартами смысла и слов
в очерёдность с несбывшейся фразой
намекает на дар свой – на вечность оков
замыкающих на ночь от сглазу
что за притча – сгореть
что за надобность в том одоленьи нахрапом и лаской
лучше к сроку прозреть – чтобы проще потом
разлиновывать белою краской
невдомёк мне – откуда приходят они
эти сны… эти крики – встревоженных ночью
напрочь скрещены где-то нарочно пути
видно кто-то об этом хлопочет
Напоследок
S.
25 мая 2002
о чём с тобою говорили – друг мой милый!
надеялись и верили во что?
ты вспомнил —
утром раз по морю в лодке плыли
уключину ловили за бортом
немного привирали – всё к остатку
сидели так вдвоём и думали дожить
до дней когда – чай без прикуски сладкий
когда живой воды глоток дадут испить
о чём же ты сказал мне – на прощанье?
что я ответил – будто невзначай?
я вряд ли вспомню – разве что случайно
когда-нибудь… надеюсь… выручай!
ничто не предвещало расставанья
ты вдруг спросил:
«Что – стал седеть, браток?»
и как стрела вонзается отчаянно
слова задели сердца уголок
ничто ещё не рвало сердце в клочья
так – шёл неспешный тихий разговор
развеселить хотел тебя нарочно
не ощущая времени зазор
как мало… страшно мало оставалось
чтоб щёлкнул выключатель – канул свет
я стал седеть братан – а может показалось
кого спросить? – тебя ведь рядом нет…
Ощущение беспокойства
29 июня 2002
хвать – ан нету!
уже дом отправлен ко сну
откипели сиренью пруточки
в темноте из-за книжек мне хочет блеснуть
фотокарточка маленькой дочки
отодвинут в сторонку вчерашний предел
и приблизятся света начала
откупается ухарь – за что не сидел
так цыганка ему обещала
нет на гору другого попроще пути
как – карабкаться вверх и срываться
кровь под ногтем уже перестанет идти
можно будет плясать да смеяться
Осенний Мендельсон
монетка осени – акации листок
перекатился по моей ладошке
так осень нам помахивает ножкой
по веточкам забравшись на шесток
на самом деле этот постулат
давно записан в чьём-то шифрованьи
а нам всё кажется что в розовых признаньях
вершим любви прощальный маскарад
спешит уже осенний мендельсон…
букет волнений прихватив под мышкой
Пре-под-нес-ти!
не будет лишним слишком