Натхини Шанти. Хитопадеша: парадоксы взаимности

Шанти Натхини (Мария Николаева)
«Хитопадеша»: парадоксы взаимности

Введение. «Да» с подтекстом

   Добиваясь своих целей в жизни и положения в обществе, мы находимся в сетях взаимоотношений, и никакие достижения не возможны без согласия других людей. Для того чтобы получить желаемое, нам всегда приходится добиваться взаимности, происходящей либо по любви, либо от страха. Нам важно услышать «да», но даже когда оно прозвучало, мы не можем быть уверены в исполнении обещаний. А когда мы получаем обещанное, чаще всего оказывается, что это не совсем то, чего нам хотелось. Как известно, признание в любви редко означает одно и то же для обоих влюбленных, и взаимность – не венец, а начало взаимоотношений. И наоборот, обоюдное стремление к разрыву – это форма взаимопонимания. Взаимность всегда создает парадоксы, ибо любые отношения между людьми существуют на «грубом» и «тонком» уровнях, обладают явной и скрытой формой. Вот почему особую ценность представляют умение разбираться в хитросплетениях связей, искусство дипломатии, способность распознавать жадность и хитрость.
   Мастерством в жизни обладает только тот, кто умеет оставаться честным при любых обстоятельствах без малейшего вреда для самого себя. Мудрое поведение в жизни, необходимое каждому человеку, с древнейших времен стало в Индии целой наукой, известной как нити-шастра. Однако сложилась она в непринужденной манере поучительных бесед, наставлений для царских сыновей, преподносимых в виде забавных историй и стихов. Древнейшее собрание назидательных сюжетов широко распространилось под названием «Панчатантра», а продолжением данной традиции обучения стала средневековая «Хитопадеша», посвященная в основном искусству взаимоотношений. Любые взаимодействия происходят на нескольких уровнях – в виде «тонких» энергий и «реальных» поступков, что выражается в мыслях, словах и делах. «Хитопадеша» учит нас приводить свои собственные связи с другими людьми в соответствие с их устремлениями в отношении нас самих.
   Все мы связаны так или иначе. Овладение искусством взаимоотношений позволит нам предвосхищать парадоксы взаимности, догадываясь о скрытом подтексте «да» со стороны наших ближних. Жизнь состоит из встреч и расставаний, а «искусство войны» дополняет «искусство любви». Самый главный парадокс состоит в том, что все мы составляем единое целое, но при этом каждый из нас бесконечно одинок. Только мудрый человек способен выносить без страданий это непостижимое совмещение в своем сердце всепоглощающей любви и вселенского одиночества. «Хитопадеша» учит нас быть вместе и оставаться собой, находить друзей и переносить разлуку, восставать и прощать. Все остальное – деньги, вещи, знания – приходит к одним и уходит от других в зависимости от новой расстановки сил в обществе, где каждый является «центром», вокруг которого вращается мир. Важно лишь осознавать законы, по которым мы создаем «вращение светил» вокруг себя.

Глава 1. Обретение друзей

   Любая первая встреча неизменно сопровождается тревогой. Согласно нити-шастре, прежде всего надлежит исследовать внутреннюю сущность человека, его характер, невзирая на проявляемые им качества. Всякий, кто быстро вызывает расположение, может оказаться пройдохой, умело втирающимся в доверие, преследуя свои цели. Но ведь без вашего искреннего отклика на вполне честное предложение никогда не завяжется настоящая дружба. Первый парадокс на пути установления взаимности: сближение кажется весьма рискованным, но это не значит, что нужно держаться неприступно, никого не подпуская к себе на пушечный выстрел. Нити-шастра учит распознаванию людей, избирательности в связях, а также и точному определению собственных чувств. Главная проблема в налаживании контактов состоит не только в неумении уловить подспудную тревогу при встрече с недостойным человеком, но также в неспособности признаться самому себе в притяжении к другому человеку, а затем открыться ему в своих чувствах. Первая часть «Хитопадеши» посвящена рассказу о том, как непросто складывается общая судьба четырех верных друзей, непохожих друг на друга, и все же находящих взаимопонимание.

   На берегу священной реки Годавари стояла раскидистая шелковица, в кроне которой ночевали перелетные птицы. Однажды, проснувшись посреди ночи, одна ворона завидела с вершины охотника с сетями, неотвратимо приближавшегося к дереву, подобно второму богу Смерти. Она полетела вслед за ним, а тем временем охотник рассыпал на земле зерна риса и расставил силки. Однако вожак голубиной стаи, обнаружив поутру щедрое угощение под деревом, обратился к своим сородичам: «Откуда взяться рису в глухом лесу, подумайте хорошенько! Не иначе, здесь что-то не так, и лучше не прикасаться к пище неизвестного происхождения». Но птицы не послушались его и попались в сети. Тогда вожак велел им дружно взлететь и перенестись на самый берег, где жила в норе мышь, которую он уговорил перегрызть сети. После освобождения голубей, улетевших обратно, наблюдавшая происшествие ворона, возжелала подружиться с мышью, несомненно обладавшей благородным характером. В результате длительного обсуждения достоинств дружеского общения, мышь приняла своего природного врага как друга.
   Некоторое время они жили на прежнем месте, но вскоре вороне стало трудно находить пропитание, и они вместе перебрались на лесное озеро, где обитала черепаха – старый друг вороны. Черепаха приняла обоих как дорогих гостей, а вскоре к ним присоединился олень, спасавшийся от охотничьих собак. Вчетвером они жили долго и счастливо, пока не случилось несчастье: медлительная черепаха попала в человечьи руки. Друзья поклялись освободить ее любой ценой и составили общий план действий. Олень притворился раненым, а ворона уселась на его спине, каркая во всю мочь, чтобы привлечь внимание человека к легкой добыче. Стоило тому оставить связанную черепаху и отойти, как мышь быстро перегрызла веревки, и черепаха сразу плюхнулась в озеро. В тот же миг олень вскочил и умчался в глухомань, ворона полетела вслед за ним, а юркая мышь уже поджидала их в укромном месте. Друзья снова собрались вместе и больше не расставались. (1.1)

   Лейтмотив всех наставлений в науке общения: лишенные богатства, но наделенные разумом, верные друзья быстро достигают поставленной цели. В этой истории, которая составляет канву науки о дружбе, попадение в западню обостряет чувство времени и заставляет действовать сообща, чтобы успеть освободить друга. Значит, к преимуществам дружбы относятся не только уверенность в поддержке, «планов громадье», но и высокая скорость осуществления задуманного. В своих поступках мы всегда ограничены временем, и неумолимый фактор конечности «кубического сантиметра шанса» заставляет некоторых из нас договариваться о совместных проектах. Действия, производимые несколькими людьми одновременно в разных местах, позволяют свершать в одночасье то, что заняло бы длительный период при последовательном выполнении в одиночку. Вообще, хотим мы того или нет, всякое действие оказывается содействием либо противодействием, а часто выступает как содействие одним и противодействие другим. Только установление взаимности позволяет нам превратить противодействие в содействие, доставляя редкостный шанс «сжать время», так что мгновение превращается в вечность.
   При встрече со всяким незнакомцем нам надлежит быстро решить три задачи: в какой мере стоит доверяться, как установить тесный контакт, как наладить и поддерживать прочную связь.

Доверие – степень риска

   Никогда не доверяй всецело и прямо
   зверям с когтями, цветам с шипами,
   бурным рекам, юнцам вооруженным,
   женщинам и царским придворным…

   Для того чтобы уверенно себя чувствовать в любом обществе, прежде всего вам надлежит хорошо овладеть искусством распознавания хитрости и лицемерия. В назидательных историях незадачливый простак вечно попадает в расставленные хитрецом сети, где находит бесславный конец, если на выручку не приходят старые друзья. Помните, вызвать ваше доверие можно только в том случае, если вы «не чисты», и кто-то оказывается способен сыграть на вашей жадности или властности. Жадность – корень греха и вернейший путь к погибели. Проще всего обмануть вас, если вы не столько заинтересованы самим человеком, сколько желаете получить нечто материальное. Ведь тогда внимание ваше полностью захвачено вожделенной вещью, и вы уже не замечаете даже самой примитивной лести и грубых уловок. Именно тогда, когда другой человек выступает для вас в качестве «средства», ему ничего не стоит превратить в «средство» вас самих. В этом парадоксе взаимности вы пытаетесь сыграть на благородстве, не подозревая о том, что само по себе чужое благородство – всего лишь игра, в которой разыгрывается ваша собственная жизнь. Первый урок нити-шастры: сначала смотрите в лицо самого человека, и лишь во вторую очередь – на то, что он держит в руках и протягивает вам.

   Некий путник забрел в лес и повстречал старого тигра, который предложил ему золотой браслет. Разум путника помутился от жадности, однако он успел подумать: «Какая редкая удача! Конечно, я рискую жизнью… Но ведь любое приобретение связано с риском». И он осведомился у тигра: «Почему я должен доверять такому свирепому хищнику, как ты?» Тогда тигр ответствовал: «О, путник! В юности я и впрямь был кровожадным и загрыз немало коров и людей, отчего потерял жену и сыновей. Однажды некий святой отшельник посоветовал мне совершать омовение, изучать священные писания и делать добрые дела. Так я жил много лет, а теперь совсем одряхлел, и даже зубы повыпали… Неужели до сих пор я не заслуживаю никакого доверия?» К великому удивлению путника, тигр дословно воспроизвел важнейшие религиозные предписания, после чего пояснил: «Сейчас я настолько очистился от жадности, что хочу поднести кому-нибудь золотой браслет из собственных лап, но люди боятся меня! Ты и впрямь нуждаешься в деньгах, поэтому соверши омовение в озере и прими от меня этот скромный дар…» Обрадованный путник поспешил к озеру, где сразу увяз в прибрежной трясине, а тигр не замедлил его съесть. (1.2)

   Великий кодекс чести в отношении к друзьям и врагам, подлежащий исполнению при предстоянии лицом к лицу, отражается и преломляется во множестве малых кодексов поведения. Однако любые правила вполне условны, и «принципиальный» человек – не тот, кто никогда не меняет своих принципов, а тот, кто понимает основной принцип изменения правил. Хотя далеко не все связи с людьми столь глобальны, чтобы мы вкладывали в них личное благородство без остатка, даже незначительные поступки следует совершать с безукоризненной нравственной точностью. В связи с этим в нити-шастре часто делаются отступления от основной темы, где расписываются правила взаимодействия с преходящими персонажами. Так, в вышеприведенной истории затронут мотив подаяния, и тигр провозглашает: «Подавайте бедным, а не живущим в достатке, ибо воистину лекарство требуется больным, а не здоровым!». Считается, что правильнее всего одаривать тех, кто не в состоянии возвратить долги. Когда богатый встречается с бедным, взаимность между ними предполагает перетекание богатства от одного к другому, но всегда ли обоим на пользу подобная взаимность?
   Малый кодекс благотворительности требует подавать нуждающимся, причем не по внешнему виду, а по реальной нужде. Теперь посмотрим на него с позиции дарителя, и у нас сразу возникнет сомнение: откуда нам знать меру человеческого падения? Нищий – не близкий человек, и вам до него мало дела, да и вы для него просто прохожий, и неважно – вы или другой положит малую монетку в кружку. Однако вам случается иногда подавать милостыню, всякий раз спонтанно следуя некоему внутреннему побуждению. Между вами и просителем вдруг возникает своего рода «мгновенная взаимность», которая за считанные секунды связывает вас в единое целое, а в результате вы теряете считанные монеты. И все же подобные «мелочи жизни» не следует недооценивать: ведь если вас постоянно обворовывают бессовестные попрошайки либо ваше сердце остается черствым и безответным при виде подлинной беды, – вы несовершенны в нити-шастре, а значит, способны понаделать серьезных ошибок в важных отношениях. Вот как сострадание птиц к слепому престарелому коршуну привело к потере их собственных птенцов.

   На обрывистом берегу реки стояло раскидистое дерево, где гнездились птицы. Там же поселился ослепший коршун, и птицы делились с ним пищей из сострадания. Однажды на дерево забрался кот в надежде полакомиться птенцами, но завидев коршуна перетрусил: «Конец мне пришел! Убежать я уже не успею, что же делать? Придется втереться к нему в доверие…» Кот обратился к коршуну с высокопарной речью: «Приветствую тебя, благородный муж! Прежде выслушай меня, и если я достоин смерти, то убей! Я живу на берегу этой священной реки, каждый день совершая омовение, не ем рыбу, соблюдаю целомудрие и практикую аскезу. Ты искушен в религии и умудрен опытом, поэтому твои суждения достойны почтения. Я пришел учиться у тебя нравственному поведению и прошу принять меня как гостя». Наконец, коршун позволил коту остаться в дупле дерева, и тот принялся таскать туда птенцов и поедать их. Обезумевшие от горя птицы, потерявшие своих детей, принялись искать их повсюду. Тогда кот выпрыгнул из дупла и убежал, а птицы нашли кости в дупле и насмерть заклевали коршуна, приняв его за виновника своего несчастья. (1.4)

   Основной парадокс взаимности в этой истории проявляется не между птицами и коршуном, а между коршуном и котом. Претензия кота на изучение этики требует ввести здесь малый кодекс религиозности, который включает в себя предписания внешние и внутренние, и именно одностороннее выполнение предписаний создает парадоксы. «Религиозность» в индийском понимании тождественна праведности: неважно, каким богам вы поклоняетесь, а важно, как вы это делаете. Путь религии составляют четыре явных действия: жертвование, изучение священных писаний, благотворительность, покаяние, – их нередко выполняют бездушно и напоказ. Но кроме того, праведный человек соблюдает четыре внутренних правила, взращивая в себе такие качества, как честность, терпение, прощение, нестяжательство. И тигр, и кот втираются в доверие, проявив глубокую религиозность, которая предполагает внутреннее достоинство. «Все подвержено разрушению, даже тело, и лишь религия поддерживает нас всю жизнь и после смерти», – такова позиция кота. Хотя все религии различны, их объединяет идея ненасилия, вот почему религиозность сама по себе вызывает доверие, независимо от вероисповедания. Праведность – основа взаимности, а сложная структура добродетели выступает залогом подтасовок.
   Второй аргумент кота: «Я гость!». Здесь вступает в силу кодекс гостеприимства: даже заклятого врага следует принимать в доме, как гостя. По индийским обычаям, если гость выйдет за ворота дома, неудовлетворенный приемом и разочарованный в своих ожиданиях, то он по праву оставит груз своих тяжких грехов нерадушным жильцам, а с собой унесет накопленные ими заслуги. Даже нижайший из смертных заслуживает почитания в доме знатных особ, явившись как гость, ибо вместе с ним в дом вступают все боги. Нежданный гость, ищущий приюта под крышей бедных людей, по меньшей мере может рассчитывать на чашу питьевой воды, место на полу, соломенную подстилку и задушевную беседу. Гость – воплощение всех богов… А значит, под него можно неплохо подделаться! Конечно, гость должен соответствовать своей миссии – быть воплощением добродетели, даже если ему довелось заночевать в стане врага. Но и это требование подчас на руку «игрокам»… Когда вы принимаете гостя, между вами обоими на короткий срок устанавливается негласная договоренность, кто есть кто. Однако в определении визитера как гостя, согласно нити-шастре, важно внимательно смотреть не на происхождение (или касту), а на манеры поведения.

   В глухом лесу жили душа в душу ворона и олень, пока не повстречался им шакал. Завидев крутые бока оленя, тот сглотнул слюну и подумал: «Как бы я полакомился его мясцом! Но сначала придется завоевать его доверие…» С великой осторожностью приблизился шакал к оленю и вежливо поинтересовался: «Как поживаешь, дружище?» Олень настороженно поднял уши: «А ты кто?» Шакал с готовностью отвечал: «Я обитаю в этом лесу без друзей, словно без души в теле. Увидел тебя и решил стать тебе другом, чтобы снова вернуться к жизни». Олень согласился подружиться, и как только стемнело повел шакала на свое лежбище под деревом. Завидев их с вершины, ворона подлетела и каркнула: «Друг мой, кого ты привел? Разве можно доверять незнакомцам?» Шакал огрызнулся и заметил: «Ты бы помолчала – было время, когда ты сама встретилась с оленем впервые! И все же ваша дружба постепенно выросла и окрепла». Пришлось вороне смириться, и зажили они вместе. Однажды шакал повел оленя на крестьянское поле, заранее вызнав, где расставлена западня. Стоило несчастному запутаться в сетях, как шакал затаился в ожидании, пока он ослабеет. Но тут прилетела ворона, наконец-то разыскавшая пропавшего друга, и прокаркала: «Предупреждала я тебя, послушайся хоть теперь меня – как придет хозяин, притворись мертвым». Найдя поутру в сетях мертвого оленя, хозяин выпутал его и оставил на меже, а олень вскочил и убежал. Тогда хозяин заметил метнувшегося вслед шакала и пристрелил его из ружья. (1.3)

   Вот такой новый парадокс: как «утрясти» во взаимоотношениях две взаимности – старую и новую? Казалось бы, старый друг должен быть согласен с вами во всем, а вы встретили незнакомца, который схватывает буквально на лету каждое слово. Между вами возникло взаимопонимание, завязались новые отношения, а другу это не нравится. Вполне вероятно, что друг просто ревнует, нарушая былое согласие, но, возможно, он совершенно прав: новая встреча угрожает не только испытанной дружбе, но и вашей жизни. Согласно нити-шастре, каждый человек признается вменяемым и должен отвечать за собственные решения: никто не встречает друзей или врагов, а создает своим поведением. Любому человеку приходится выполнять роль координатора разных моделей взаимности. Согласие с одним не мешает согласию с другим, пока речь идет о том, что принадлежит вам, но не касается вас самих в целом. Иначе вы сами себе не принадлежите… Только недалекий человек стремится разделить «своих» и «чужих», а для всеведущего – весь мир одна семья. Чем более суженным оказывается ваше сознание, тем чаще различные отношения в вашей жизни приходят в столкновение, тем меньше «взаимностей» вы способны создать без непримиримых противоречий.
   Вот что получается: в конечном счете мы зависим только от самих себя, и вопрос доверия редко стоит ребром «или – или». В исключительных случаях от выбора зависит жизнь, но чаще всего мы вольны доверять не всецело, а лишь в той или иной мере, оставляя за собой полное право контролировать ситуацию в остальных отношениях. Казалось бы, можно вздохнуть облегченно, но вспомним коварного тигра: как легко погибнуть из-за такой безделушки, как кольцо… Так стоит ли безоглядно доверять в мелочах? Согласно нити-шастре, следует проверять друга в беде, воина – в битве, честность – в сомнениях, жену – при утрате благосостояния, а прочих ближних – при всякого рода затруднениях. Собственная праведность – не повод доверять всем без оглядки, ведь вокруг хватает лицемеров. Человек, не способный почуять коптение лампы, равно как и воспринять разумный дружеский совет, почти мертв, ибо не обладает чувствительностью. Как мы видим, замкнутый круг в рассуждениях размыкается при развитии способности чувствовать истинные намерения людей, а развивается она по мере накоплении опыта доверия. Первая встреча – точное тестирование на проницательность.

   Как-то раз повстречал изголодавшийся шакал громадного слона и подумал: «Такого запаса пищи мне хватило бы на четыре месяца… Попробую-ка я заполучить эту гору мяса!» Припадая на передние лапы и разметая пыль хвостом, шакал приблизился к слону и затявкал: «Господин! Соизвольте бросить на меня свой взор!» Слон наклонил голову и поинтересовался: «Ты кто?» Шакал сразу воодушевился: «Я шакал, и лесной народ послал меня к тебе, призывая остановить самоуправство. Не подобает звериному роду оставаться без царя, а кто кроме тебя может удостоиться величайшей почести? Не упускай же благоприятного момента, а поспеши вслед за мной на коронацию». Не дожидаясь, пока слон одумается, шакал затрусил по тропинке в глухомань. Видя, как он удаляется, слон бросился вдогонку, охваченный жаждой заполучить царство, но вскоре увяз в трясине и позвал своего проводника вытащить его на сушу. Шакал обернулся, подошел поближе и, ухмыльнувшись, заметил: «А ты хватайся за мой хвост и выбирайся побыстрее… Коли угораздило тебе довериться такому пройдохе, как я, испей же сполна горькую чашу страдания, от которого нет избавления!» И шакал принялся поедать первую порцию слонятины. (1.9)

   Старый шакал не рассчитывает больше на немощное тело, но опирается на силу разума, вызывая доверие хитростью. Он превозносит достоинства слона, посвящая нас в принцип иерархии, ибо доверие возникает не только между равными. На доверии строится любая избирательная система: низшие выбирают высших, чтобы те решали задачи организации, а высшие полагают, что могут опираться на низших в осуществлении их решений. Доверие по вертикальной шкале часто перекрывает доверие к людям одного уровня, вызывая необходимость компромисса или выбора. Согласно нити-шастре, следует сначала обрести царя, а потом можно обзаводиться женой и накапливать богатство. Повелитель должен быть достойным по роду и поведению, отважным и честным, образованным и воспитанным. Ведь если в стране царит беспорядок, что толку жениться и работать? Все оказывается слишком непрочным, когда «царь» – марионетка в руках пройдох. Доверчивый простак слон прельщается царством из тщеславия, подобно жадному путешественнику, и тоже находит бесславный конец: увязает в трясине и гибнет в пасти хищника.
   «Образовательный процесс» позволяет произнести важное наставление в короткий период между снятием маски и нападением. Так, путешественник размышляет в лапах тигра: выказанная ученость – вовсе не повод доверять злодею, ибо только врожденный характер определяет поведение. Познание этики без его воплощения в действии подобно напрасному тяжкому грузу, в который превращаются украшения на бесплодной женщине. При встрече с каждым человеком надлежит докапываться до его внутренней сущности, а не доверять проявляемым качествам. Низменные свойства можно скрыть, тогда как сущность характера всегда неизменна, хотя и запрятана глубоко в недрах личности. Но означают ли бесконечные сомнения, что лучше вообще никому никогда не доверять? Нет, «нехорошо человеку оставаться одному». Вопрос только в том, кому именно стоит доверять. Даже шакал считает нужным посетовать напоследок над участью слона, и он с насмешливым оскалом произносит сакральную формулу взаимности: «Если ты лишен общества добрых людей, то неизбежно повстречаешь негодяев…»

«Кодовый замок» сердца

   Можешь полагаться без всякого страха
   На умелого повара, достойного монарха,
   Беспрекословную жену, послушного сына,
   Старого друга и пришедшего с повинной.

   Парапсихологи выделяют только два пути, которыми можно проникнуть вовнутрь ауры другого человека: вызвать желание или страх, то есть некий отклик изнутри. В любом случае, человек открывается сам и только сам – насилие «не работает». Но, как мы видели, чтобы вызвать не просто внутреннее доверие, но и реальный отклик, важно установить не только личную взаимность, но и добиться согласия окружающих. Всякий человек окружен людьми, и никакая новая встреча никогда не происходит в вакууме. Вопрос взаимоотношений редко решается двумя людьми без оглядки на то, что скажут или хотя бы подумают другие. Наиболее явно такой конфликт проявляется в избирательных отношениях – брак и любовь. Допустим, вы влюбились, а объект вашей страсти, хотя и проявляет к вам благосклонность, не в состоянии нарушить уже установленные отношения. Что остается делать? Нити-шастра позволяет действовать так, чтобы добиться желаемого, не преступая ничьей воли. Снова повторяется назидание: жадность – корень греха и причина погибели! Именно на жадности человеческой проще всего сыграть, чтобы косвенно заставить окружающих поступиться привязанностями и даже брачными узами.

   В некотором царстве жил да был принц, которому царь поручил управлять городом. Однажды юноша осматривал свои владения, и взор его упал на прекрасную девушку, невесту богатого купца. Сраженный наповал стрелой любви, принц вернулся во дворец и сразу же направил в дом красавицы служанку с любовным посланием. Девушка, заметившая принца, тоже полюбила его с первого взгляда, но ответила служанке с достоинством: «Я верная жена, и мне положено делать только то, что муж мне велит!» Вернувшись во дворец, служанка убедила принца послушаться ее совета. Приблизив купца ко двору, принц сделал его своим поверенным во всех делах, а однажды попросил приводить ему каждую ночь по молодой девушке из богатой семьи. В первую ночь купец спрятался за ширмой и наблюдал в щель, как принц усадил девушку на место богини, всю ночь совершал обряды почитания, а утром со щедрыми дарами отправил домой. Охваченный жадностью, следующей же ночью купец привел во дворец собственную жену и снова спрятался за ширмой. Как только принц с красавицей остались наедине, они бросились друг другу в объятия и возлегли на ложе. (1.8)