14 сентября Кадарская зона была передана милиции. Началась вторая волна зачистки - омоновская. Она имела целью выявление схронов оружия и обезвреживание взрывоопасных предметов, которых было немало. Жителей сел, скопившихся на КПП и блокпостах, пока не пропускали. Но некоторым всеми правдами и неправдами удалось проникнуть за кордоны.
   Из статьи Евгения Изъюрова "Испепеленное богатство Чабанмахи":
   Хозяин дома разбирал какие-то тряпки на первом этаже и вдруг застыл - у него в руках были две бороды. Бороды - отличительная черта ваххабитов, и все уже знали, что они, пытаясь скрыться, раствориться, сбривают их. И с каким же остервенением он швырнул на пол эти бороды, как топтал их. Ему же ребята рукой показали подворье, где обнаружили труп ваххабита, и высказались в том смысле, что надо бы как-то, пусть чисто символически, его захоронить. Эх, надо было видеть, какая всепоглощающая ненависть мелькнула у него в глазах, и слышать, каким тоном он бросил: 'Пусть гниет'. Стояло их, соседей-погорельцев, рядом человек двадцать, и все молча закивали головами, никто даже не сдвинулся с места. Эту нелегкую работу на себя взяли местные милиционеры - не из соображений гуманности, просто сейчас здесь опасаются эпидемии.
   Карамахинцы жаловались журналистам, что их не пукают в село чтобы не мешали грабить. Милиционеры, - и свои, и приезжие, - тянули из домов все, что уцелело и представляло хоть какую-то ценность. Проклиная все и вся, - судьбу, Мосву, милиционеров, и в особенности ваххабитов, - жители активно сотрудничали со следователями, безжалостно сдавая односельчан. Были отмечены даже случаи выдачи милиции родственников.
   Рассказывает Svezhy:
   Когда мы, уже без опаски, ступили на Кара-Махинскую землю в третий раз, спустя несколько дней, она чернела и дымилась… Окресности были усыпаны раздувшимися тушами домашних животных. Периодически накатывала тошнота от дикого смрада. А по селу неспеша проходила третья волна зачистки… Мародерская…
   Милиционеры опасались оставаться в Карамахи на ночь. Некоторому количеству местных для охраны выдали карабины. Но на руках были и автоматы. Из одного такого по ошибке едва не застрелили Сергея Доренко. Однако, мера была оправданной: в окрестностях еще бродили несколько ваххабитов. Так, в ночь на 15 августа на границе Буйнакского и Левашского районов был обстрелян блокпост.
   17 сентября около шести часов вечера, при зачистке села Карамахи из автоматического оружия были убиты двое сотрудников милиции МВД Дагестана: лейтенант милиции Тагаев Тагай Муслимович, участковый инспектор милиции Карамахинского поселкового отделения милиции, а также старшина милиции Дибиров Милхажидин Алаудинович, инспектор дорожно-постовой службы Буйнакского РОВД.
   20 сентября при зачистке местности в Карамахи на растяжке подорвались милиционеры Приморского ОМОНа. Погиб старший лейтенант Алексей Беляев, ранен младший сержант Роман Беляев.
   В тот же день члены группы общества "Мемориал" наблюдали сцену, когда к сидевшим у шоссе ополченцам подошел старик и начал что-то жарко говорить, то и дело тыкая пальцем в сторону близлежащей горы. Хмурые люди подобрали автоматы и пошли за стариком. Вскоре с той стороны донеслись выстрелы. Как оказалось, в пещере прятался один из недобитых ваххабитов.
   Вместе с тем, прокуратура и ФСБ проводили следственные мероприятия, на месте действовали группы криминалистов, кинологов-саперов, паталогоанатомов.
 
   Рассказывает Svezhy:
   Мы попали на эксгумацию. Следователи прокуратуры при помощи экскаваторов разрыли свежие могилы для опознания, а их помощники то и дело перетаскивали раздувшиеся трупы за колючую проволоку, привязанную к ногам…
   Халифу я так и не опознал, хотя мне его показали. Я даже снял его обезображенное лицо, с выпученными и засыпанными песком глазами. Слава Богу, что видоискатель у Бетакама черно-белый! Пальца на правой руке не было, но создавалось впечатление, что его отрубили только что… Не узнал я его, не узнал… Хотя соседи долго кивали головами и молились…
   Ошалевшие менты и местные алкоголики хмыкали и говорили скабрезности, в хилой попытке хоть как-то унизить того, кто порол их на базарной площади как мальчиков… Да-да! Ментов тоже пороли пару раз… Бывало и такое.
   Первый раз в жизни я сожалел о смерти врага… Я ни капли не сомневался, что он враг, но теперь испытываю к нему какое-то двойственное чувство - ненависти и уважения. И по сей день меня не отпускает мысль: " А может это был не он, и наша третья встреча еще не соcтоялась?"**
   Постепенно разрушенные села возвращались к мирной жизни. В Кадарской зоне вместо людей в камуфляже появились газовщики, электрики, строители. Начиналось восстановление разрушенного.
   ПРИМЕЧАНИЯ:
   *Использование при зачистке Карамихи установки разминирования "Буратино" породило слух о том, что федералы якобы взорвали в Кадарской зоне атомную бомбу.
   **Следствием было доказано, что Усман-Халипа Атаев являлся организатором убийства зампрокурора Дагестана Курбана Булатова, совершенного 31 марта 1999 года.

О ЛАКЦАХ И АКИНЦАХ

   Началось все летом 1942 года, когда к Грозному приближались танки фон Клейста. Тогда в ближайшем тылу Красной Армии вспыхнуло восстание чеченцев и ингушей - пожар, не потушенный до конца ни в 1921-м году, ни в 1932-м. Восстание это грозило разрастись в новую катастрофу. Но тут как раз грянул Сталинград, и немцам пришлось покинуть Кваказ. А чеченцы и ингуши остались - и злопамятный Сталин про них, конечно, не забыл. Руки до них дошли только в 1944-м году, когда состоялось "переселение народов", о котором и сейчас аксакалы вспоминают с содроганием.
   Чечня обезлюдела - и в том числе Новолакский район, до 1944 года входивший в ее состав. Жившие здесь чеченцы-акинцы отправились в изгнание, а на их место "отец народов" переселил лакцев. Кстати, это переселение тоже происходило не по доброй воле.
   Со смертью Сталина чеченцы и ингуши получили возможность вернуться на родные земли. Но возвращенцев тут не ждали: в их домах жили другие люди. Так в Новолакском районе завязался тугой узелок. Под одной на всех интернациональной крышей тлели угольки многих обид… В перестроечную эпоху противостояние между лакцами и акинцами вышло наружу - а запоздало принятый закон о реабилитации репрессированных народов лишь подлил масла в огонь. Горское обычное право - адаты, - не распространялось на споры, связанные с правообладанием землей. Даже клятвопреступление не считалось клятвопреступлением, если речь заходила о земле. Горские обычаи требовали любой ценой, всеми правдами и неправдами отстаивать свою землю. Правда до того, что творилось в Пригородном районе Осетии, здесь, слава богу, не дошло. Лакцы были готовы на компромисс, соглашаясь на переселение. Но свободной земли в Дагестане не было.
   Ситуацию, как ни странно, спасла война в соседней Чечне. Акинцы тогда все как один переключились на нового врага - федералов. Туда и был выпущен пар. Мало кто помнит, но в декабре 1994 года акинцы так и не пустили наши части через свою землю: укладывались в штабеля на дороге, перекрывали границу, жгли бутылками с соляркой "Уралы" и "КамАЗы". Многие успели повоевать в Чечне. Ситуацию усугубляли беженцы, прибывающие из соседней Республики.
   Как ни странно, в отношении Махачкалы лакцы и акинцы проявляли редкостное единодушие. Именно лакцы Хачилаевы и Сайгидпаша Уймаханов (мэр Хасавюрта) возглавили оппозицию клану Магомедали Магомедова. Во "взятии Махачкалы" летом 1998 года участвовали в основном лакцы - и они же сорвали в августе 1999 года намечавшиеся переговоры между Магомедовым и Масхадовым.
   Новолакскому району Хаттаб и Басаев отводили главное место. Именно отсюда удобнее всего было наступать на Махачкалу, именно здесь можно было рассчитывать на поддержку акинцев. Кроме того, в 1998 году, спасаясь от ареста в Чечню бежал опальный депутат Надиршах Хачилаев, пользующийся среди лакцев. Басаев и Хаттаб возлагали на него надежды, но Хачилаев неожиданно отказался сотрудничать с ними. Более того, в августе 1999 года он приехал в Хасавюрт, и принялся за формирование отрядов самообороны. Тогда же при его активном содействии лакцы и жители 15 сопредельных сел в Чечне подписали адаты о ненападении. 15 августа Хачилаев организовал в Хасавюрте митинг, на котором присутствовали полторы тысячи его сторонников. На митинге ополченцы решительно высказались за защиту своей земли.
   Провал операции "Гази-Мухаммед" в Горном Дагестане не повлиял на решимость Басаева и Хаттаба. Больших потерь басаевцы тогда не понесли, но и целей своих не достигли. В данной ситуации вторжение в Новолакский район не имело шансов на успех. Тем не менее, ваххабитские полководцы решили идти ва-банк. На мой взгляд, Басаев и Хаттаб просто боялись потерять лицо. Все остальное было вторично.
   К тому времени ваххабиты успели пересмотреть свою политическую платформу. О дагестанской революции речи уже не шло - теперь они спешили на помощь к попавшим в беду карамахинским "братьям". Для этого сроки операции "Имам Гамзат-бек" были сдвинуты вперед дней на десять.
   Разведданные о концентрации боевиков на Новолакском направлении стали поступать еще в 20-х числах августа.* Здесь уже больше года работала разведка ГРУ. Базировавшиеся в Каспийске 3-й и 8-й отряды армейского спецназа поочередно выезжали на границу, исследовали местность, собирали информацию, короче - готовились к предстоящим боям.
   Кроме 3-го отряда спецназа у Армии в этом районе ничего не было. В Новолакском и Хасавюртовском районах располагались только подразделения ВВ и наряды милиции. Прикрытие, что и говорить, было жиденьким, и в лучшем случае обеспечивало контроль над дорогами. А ведь были еще и десятки тропинок…
   Кое-что, конечно, делалось. В первых числах сентября на усиление дагестанской милиции сюда были переброшены отряды ОМОН: в Новолакское - из Липецка, в Хасавюрт - из Петербурга. К границе также выдвигались Внутренние войска - батальон 22-й Калачевской бригады, приданная артиллерия и 93-й мехполк 100-й ОДОН, имеющий на вооружении тяжелую технику. Калачевцев мелкими подразделениями по 15-30 человек раскидали вдоль границы; их оперативный резерв находился в районе Дучи. По словам генерала Овчинникова, к этим силам должен был присоединиться батальон Министерства Обороны, однако этого почему-то не случилось.
   Зато как обычно в штабах недостатка не наблюдалось. Накануне событий Дагестанский МВД сформировал так называемое управление "Дагестанская граница". А ведь еще было и 6-е оперативное управление ВВ МВД, штаб которого располагался в Баташюрте. Кроме того, за последний месяц в районе появились многочисленные ополченцы, и у них тоже была целая россыпь своих штабов.
   Боевики планировали наступать на Хасавюрт по двум сходящимся направлениям: со стороны Новолакского и Тухчара. Главный удар наносился на Новолакское - здесь в первой линии было сосредоточено около 500 человек. Еще 100-200 боевиков из состава Шариатской гвардии под командованием Абдул-Малика Межидова находились в районе селения Галайты. Во втором эшелоне у Хаттаба и Басаева имелось еще не менее тысячи. Они предназначались для смены уставших и в качестве резерва. С началом операции "имам Гамзат-бек" к чеченцам должны были присоединиться акинцы Дагестана.
   Однако, к экстремистам примкнула лишь незначительная часть акинцев. Большинство восприняли лозунги ваххабитов с равнодушием. В данном случае более всего их интересовала целостность личного имущества. В акинских селах Шушия и Ахар создавались даже отряды самообороны. Более радикально были настроены акинцы аула Гамиях и самого Хасавюрта.
   Лакцы и аварцы старались не отставать. Большую активность развили братья Хачилаевы, которые в августе перебрались в Новолакский район. Акинцы и лакцы, занявшие места по разную сторону баррикад, больше всего боялись друг друга и не были склонны доверять ни федералам, ни чеченцам. И поэтому, когда в Новолакском районе начались боевые действия, под их прикрытием вспыхнула малая, межнациональная война.
   8 августа журналист "Радио Свобода" Олег Кусов стал свидетелем перестрелки между местными лакцами и акинцами, приехавшими из Хасавюрта. Лакцы открыли огонь первыми. Свои действия они потом объясняли тем, что приняли акинцев за боевиков, заходящих в тыл федералам. Однако, причины этого конфликта были другими.
   Из милицейской сводки:
   '08.09.99г., в 18 часов 40 минут около 40 вооруженных чеченцев-аккинцев на 12 легковых автомашинах, возглавляемые депутатом Народного собрания РД чеченцем Эльмади Жабраиловым, подъехали к КМП у сел. Новочуртах Новолакского района для освобождения 11 чеченцев, задержанных по подозрению в пособничестве незаконным вооруженным формированиям, но были задержаны личным составом поста (милиция, ВВ, ополченцы). Возник конфликт, переросший в перестрелку. В результате перестрелки убит командир взвода ППСМ Новолакского РОВД лейтенант милиции Гусейн Адамов, и ранен прапорщик милиции Магомед Рамазанов. Среди нападавших убиты двое чеченцев-акинцев Устахаджиев и некто Гаджимурад (полные данные не установлены). Ранен в плечо брат Жабраилова Лукман.
   Нападавшие, забрав убитых и раненого, скрылись на а/м в пос. Заречный города Хасавюрта, где проживают чеченцы. Приняты меры по установлению и задержанию. На место выехало руководство Новолакского РОВД, замминистра по Дагестанской границе полковник милиции М. Магомедов. Расследование проводит райпрокуратура.'
   10 сентября 'федералы', при зачистке освобожденных от бандформирований населенных пунктов Дагестана, задержали ряд подозрительных граждан. Многих из них опознали местные жители. Переодевшиеся, со сбритыми бородами, они пытались уйти от возмездия.
   Но не это взбудоражило сотрудников ГОВД. Как выяснилось, одним из задержанных оказался… майор милиции, которому всего полтора месяца назад Сергей Степашин 'за мужество и героизм', вручил именной пистолет. При вступлении боевиков в родное село 'герой' тут же перешел на их сторону и указал на дома своих, теперь уже бывших коллег.
   Второй задержанный в этот день - старший сержант милиции - проявил куда больше рвения. Услужливо показывая чеченцам дома сотрудников местного отдела милиции, он лично принял участие в расправе, насилуя жен сослуживцев…
   Прознав о задержанных, во дворе собрались и свободные от смен сотрудники милиции, ополченцы, военные…
   "Оставьте его! Пропустите!" - сержант-вэвэшник, прикрывая задержанного своим телом, с трудом пробивал дорогу сквозь сгрудившуюся на первом этаже Хасавюртовского ГОВД толпу милиционеров. Затравленно озираясь, тот окровавленными губами молил конвоира: "Скажи им, пусть не бьют"…
   "Если бы их задержали ополченцы, а не войсковики, они бы до города не доехали. Но ничего, мы их тоже жить не оставим, - мрачно пророчил увешанный оружием лейтенант, - пусть потом хоть самого расстреляют…"
   Так и случилось. После окончания боев начались массовые грабежи акинских домов.

В ОСАДЕ

   …А где-то неподалеку, там же у Соболевской, окружили казаки оторвавшуюся роту красных солдат, и те почти сплошь были уничтожены. Послали на помощь новую роту - пострадала и она. Послали третью - участь одинаковая. Лишь тогда догадались, что нельзя такою крошечной подмогой оказать действительную помощь, что это - лишь напрасный перевод живых и технических сил. Послали полк, и он сделал, что требовалось, с поразительной быстротой. Когда узнал Чапаев, - бушевал немало, ругался, грозил: "Не командир ты - дурак еловый! Должен знать навсегда, што казак не воевать, а щипать только умеет. Вот и щипал: роту за ротой, одну за другой. Эх ты, цапля! Всадить бы тебе "што следовано"… /А. Фурманов. "Чапаев"/
   Тревога!
   Схватив автоматы и рожки, омоновцы разбегаются по позициям. На бегу передергивают затворы, падают грудью на асфальт, выставляя вперед вороненые стволы. Откуда выстрелы? Ни черта не ясно!
   Тревогу, как выяснилось позже, подняли командир взвода лейтенант милиции Алексей Токарев и врач отряда старший лейтенант внутренней службы Эдуард Белан. Ранним утром лейтенант Токарев отправился на рутинную проверку постов, с ним напросился идти Эдик Белан. Для него это решение стало роковым. Только поровнялись с забором, отделяющим мечеть от кривой улочки, как из кустов прямо в грудь Токарева уперся ствол снайперской винтовки. Для принятия решения хватило долей секунды: лейтенант резко дернул за ствол винтовки, и нанес бородачу удар ногой в пах. Двое других насели на Белана и завалили его на землю. Токарев, не глядя на него, напрямик через кусты рванул в сторону Дома Культуры. Сообразив, что внезапности добиться не удалось, боевики открыли огонь. Токарев с простреленной печенью обогнул угол дома и рухнул в канаву. Собрав последние силы, поднялся, побежал дальше…
   За несколько минут до стрельбы в Новолакском РОВД уже прошел сигнал от дозорных групп, что граница зашевелилась. Майор Муслим Дахаев поднял милиционеров, приказал занять почту и подступы к зданию РОВД. Накануне в Новолакском играли две чеченские свадьбы, из-за кордона понаехало много гостей. Оружия у них не было, - проверяли, - но поди, догадайся, что у них там в душе? Схроны в селе наверняка есть. Поэтому когда раздались выстрелы, Дахаев не удивился. Оказывается, он все время ждал этого - выстрелов на рассвете…
   …На высоте 713,5 около телевышки оборону держали шесть милиционеров во главе с лейтенантом Халидом Мурачуевым. Еще не рассвело, когда милиционеры обнаружил силуэты людей, идущих к телевышке. Предположив, что это могут быть федералы, проводящие учения, Мурачуев связался с РОВД. Ему ответили, что в поселке идет стрельба, посоветовали действовать по обстановке. "Вас понял", - сжав зубы, сказал Мурачуев. Потом повернулся к подчиненным: "Приготовиться к обороне!".
   Главный удар боевики наносили по Дому Культуры. Здесь, как они чувствовали, будет главный очаг сопротивления. Со своими дагестанскими ментами расчитывали договориться по-хорошему, как было в Ансалта. Поэтому около РОВД поначалу огонь почти не велся.
   Очевидно, басаевцы расчитывали на внезапность, может даже мечтали "взять" спящих омоновцев тепленькими со сна. Не вышло: стрельба около мечети выдала их с головой. И тогда, презрев все условности, они бросились на штурм. Шквальный огонь боевики открыли около шести утра; к тому времени милиционеры успели занять позиции. По спортзалу били из пулеметов и автоматов. Работали гранатометчики. Кумулятивные гранаты легко прошивали стены, но к счастью, из-за большого объема спортзала наносили минимальный урон. Зато почти сразу "села" рация: прямым попаданием гранаты была уничтожена подсобка, в которой заряжались аккумуляторы. От огня подствольников спасали сетки на окнах - гранаты отскакивали от них и рвались снаружи. Но потом металлические сетки превратились в лохмотья, и гранаты все чаще залетали в окна.
   Постреляв где-то с полчаса, "чехи" пошли в атаку. Однако, кинжальный огонь омоновцев прижал их к земле: теряя раненых и убитых, боевики бросились в укрытия.
   Рассказывает прапорщик Михаил Архипченков:
   Моя позиция на улице была. В первые минуты нет страха, скорее растерянность. Кто стреляет? Откуда? Потом мне становится ясно, что 'чечей' вокруг, как грязи, они со всех сторон. И здесь меня 'напрягает' озабоченность: с собой всего четыре магазина, остальное в спортзале - кто их принесет?
   Бетонный бруствер создает маленькую, как раз размером с человека, закрытую для огня зону. Прицеливаюсь. Даю очередь из-за бруствера, заваливаю 'чеховского' пулеметчика. Тут сечет лицо бетонная крошка - снайпера нащупывают. Так перестреливаюсь часа полтора. Высунусь, пальну, залягу. Берегу патроны. Не отползти, не перекатиться, узкая щель в бетоне. Давлю в себе голод - невозможно дотянуться до еды, сложенной за спиной. Даже нужду приходится справлять прямо здесь, лежа.
   Третий час боя. Вдруг затишье, огонь прекращается. В резкой тишине даже слышу щебет утренних птиц. Только теперь замечаю, что правую руку почти не чувствую - затекла. Переворачиваюсь, освобождаю из-под тяжести тела онемевшую руку. И сразу выстрел - тупой удар по предплечью. Не сразу чувствую боль - онемение сдержало. Смотрю на руку - кусок мышцы выдран. И кровь так нехотя и медленно проступает, а потом как ливанет! И боль! Кричу, что ранен. Ребята справа и слева начинают палить, привлекают к себе внимание противника - прикрывают. Использую спасительную секунду, перекатываюсь несколько метров по открытому пространству. Скрываюсь за углом спортзала в недосягаемости для вражеских пуль. Там ребята перевязывают рану и вкалывают прямо сквозь одежду шприц с промедолом. Шприц так и оставляют болтаться на повязке - чтобы потом не забыть и не вколоть мне промедол по новой. "Передоз" может убить. Что было потом, не помню. Вырубился.
 
   Сквозь грохот стрельбы доносился шум другого боя где-то поблизости. Это наверняка дагестанцы. На свою беду омоновцы не могли с ними связаться по радио и Сковородин решил "сбегать" к дагестанцам, выяснить обстановку.
   Рассказывает майор Муслим Дахаев:
   Наши ребята - молодцы, ни один не уклонился, ни один не спрятался. Мы всеми силами старались помочь осажденным омоновцам. Бандиты по рации, имитируя голоса русских ребят, выступали от их имени с просьбами помочь, провоцируя нас на открытый бой. Но я понимал, что открытым боем ни ребятам не помогу, ни своих бойцов не сберегу.
   Спортзал от РОВД отделяет метров пятьдесят парка и редкая цепь домов. Сковородин выпрыгнул через окно, нырнул в кусты. В огне и дыму, в расктах стрельбы добрался до глинобитного забора, перемахнул через него. За забором - двор и на пороге дома седобородый аксакал. Старик сделал приглашающий жест. Выдаст, или нет? - думал майор, идя за ним в дом. Старик не выдал. В руках его вдруг обнаружилась мотыга, и он несколькими ударами развалил саманную стену собственного дома. Сковродин только и успел, что пожать ему руку - полез в пролом.
   В РОВД Сковородин первым делом переговорил с майором Дахаевым. "Тут пока не очень стреляют, - сказал дагестанец, - А из оружия у нас - одни АКСУ, да вот еще пулемет на днях изъяли. А патронов много… В общем, держимся.".
   Зато у дагестанцев была связь. От Дахаева Сковородин узнал, что в Новолакское зашли больше полутысячи ваххабитов: "они уже где-то у Дучи окопы роют". На связь выходил генерал Оленченко, обещал помочь. "Значит, будут деблокировать?" - спросил Сковородин. "Должны деблокировать", - ответил Дахаев, но не совсем уверенно.
   Сковородин решил перевести липчан в РОВД.** "Тропа жизни" между Домом Культуры и РОВД действовала с девяти утра до восьми вечера. Сковородин выделил две группы автоматчиков, и под их прикрытием омоновцы где ползком, где перебежками по одному-по двое добирались до здания РОВД. Лично Сковородин сделал несколько ходок, помогая перетаскивать раненых - их выводили в первую очередь. В последней ходке погиб прикрывающий старший сержант Андрей Теперик: снайпер влепил ему пулю прямо в висок.
   В это время в СМИ (видимо не без помощи Удугова) просочился слух, будто липецкие омоновцы и дагестанские милиционеры вырезаны подчистую. Сенсационные новости одна страшнее другой поставили всю страну с ног на голову. Особенно досталось начальнику липецкого ОМОНа подполковнику милиции Григорию Душкину. "Ты тут в своем кабинете штаны сука протираешь, а моего сына в Дагестане убивают!" - орали в трубку разгневанные родственники. А Душкину и сказать было нечего: сам ничего не знал. По какому-то наитию набрал номер Новолакского РОВД - и вдруг на том конце ответили! "Дежурный слушает", - сказал кто-то с характерным акцентом. "Сковородин у вас? - спросил Душкин, вытирая со лба нервный пот, - Пригласи к трубочке, дорогой, очень надо".
   Сковородин по телефону доложил, что у него несколько раненых и один убитый. Пропал без вести врач Эдурад Белан***. "Ты там держись, Сережа. Что родственникам передать?" - "Передайте, все будет нормально".
   Так уже похороненный липецкий ОМОН был реанимирован.
   А в штабах, как и в случае с Ботлихом, начиналась паника. Вдруг сорвался всегда выдержанный Владимир Рушайло, за последние дни растерявший немало нервных клеток.
   Вспоминает генерал-полковник Вячеслав Овчинников:
   Когда их заблокировали, генерал Зубов, первый замминистра, мне говорит: 'А-а, вы там бросили наш липецкий ОМОН, люди гибнут!'. Там было по-моему, 26 человек. А меня министр на связь вызывает. Я ему докладываю 'Я прибыл, нахожусь в Баташюрте'. - 'Это дело вашей чести и совести, если вы не спасете мне липецкий ОМОН, я с вас спрошу'****. - 'Подождите, я что его в такую ситуацию определил? Нет. Сейчас ситуация уже совершенно другая. Как я могу вам гарантировать, что я их спасу?'. - 'Меня это не интересует!'.
   Ну, мы бросили туда бронегруппу. У нас подбили танк, два БТРа, зенитку уничтожили с экипажем, человек пятнадцать мы потеряли. Я ему докладываю: 'Вы понимаете, я туда сколько угодно могу людей бросать'. Это Hоволакское находится как бы в ущелье, там Дучи рядышком, одна дорога ведет туда, больше никак не попасть туда. Они поставили гранатометчика - все в упор расстреливает, что движется. Невозможно ничего сделать. Министр: 'Меня это не интересует'.
   В этом моменте Овчинников искренен: людей действительно "бросали" в Новолакское как камни в воду - без разведки и малыми группами. По старому ботлихскому принципу "Действуй, лейтенант!" Генералы, правда, были другие, но приказы отдавались те же.