Страница:
Здесь у него ничего не было..
Кроме себя самого.
Даже на дредноуте «Глаз Палпатина» у него была Каллиста.
Не нужно думать о ней. Он не может себе позволить думать о ней, особенно сейчас.
Он собрался с духом и вошел в здание. Сюда дым еще не проник, только кислый запах от его собственного комбинезона.
Пол в прихожей был покрыт коричневыми резными плитками; стены украшены фресками, изображающими гуманоидов с овальными лицами и раскосыми глазами. У гуманоидов были длинные руки и небольшие рты, не умеющие улыбаться, но тем не менее весь их внешний вид выражал только радость. У стен стояли деревянные стулья. Они были покрыты толстым слоем пыли.
Стойка возле двери была заполнена тростями. Люк взял одну и с удовольствием оперся на нее. Ему необходимо найти воду. Голова начинала кружиться. Спина болела. Люк завернул за угол, осторожно ступая по длинным красным коврам. Если бы не густая пыль, дом был бы в полном порядке. В нем долго жили, о нем заботились.
Что случилось с его обитателями?
Он миновал две арки и тщательно обставленные комнаты, прежде чем отыскал кухню. Помещение было похоже на кухни, которые он видел в богатых домах Корусканта. На стенах блестел металл. Вместо примитивной плиты, на которой он готовил себе обед на Явине, сплошняком какие-то переключатели, клавиатуры и циферблаты. Горшки и кастрюли служили лишь украшением. Зато здесь был водопровод. Люк схватил с полки фарфоровую кружку и устремился к желанной раковине.
Чистая, свежая вода. Он залпом осушил кружку. Одну, вторую, потом третью. Ему в жизни не приходилось пить ничего вкуснее. Головокружение проходило, мысли прояснялись. Люк рассмотрел клавиатуру. Если компьютер такой же, как на Корусканте, то в нем окажется не только кухонная информация. Он узнает, сколько припасов в доме, историю семьи и историю Пидира. А еще он услышит новости и все, что ему надо знать.
Скайуокер присел на стол и активировал панель. С биоимпланта слезла синтетическая плоть и висела клочьями, остался только металлический скелет кисти. Люк решил надеяться, что в компьютер не введен код определения отпечатков пальцев.
Загорелся экран.
НЕЗНАКОМЕЦ, ТЕБЯ НЕТ В НАШИХ ЗАПИСЯХ.
Люк напечатал: » Я ЗДЕСЬ НОВЕНЬКИЙ. ТВОИ ХОЗЯЕВА ИСЧЕЗЛИ.
МЫ ЗНАЕМ. ЗДЕСЬ СТАЛО ТИХО. НО МЫ ЗАПРОГРАММИРОВАНЫ НЕ ВЫДАВАТЬ ИНФОРМАЦИЮ НЕЗНАКОМЦАМ. ТОЛЬКО В ЭКСТРЕННЫХ СЛУЧАЯХ.
Люк напечатал: » СЛУЧАЙ ЭКСТРЕННЫЙ. Я РАНЕН, МОЖЕТ БЫТЬ, УМИРАЮ. МНЕ НУЖЕН ВРАЧ. ЕСТЬУ ВАС АПТЕЧКА? У НАС ЕСТЬ МЕДИЦИНСКИЙ ДРОИД.
Люк вздрогнул. Он не видел ни одного дроида. » ПОХОЖЕ, ДРОИДЫ ТОЖЕ ИСЧЕЗЛИ. ЕСТЬ У ВАС МЕДИЦИНСКАЯ ИНФОРМАЦИЯ? РАЗУМЕЕТСЯ, НЕЗНАКОМЕЦ. И АПТЕЧКА В ШКАФЧИКЕ НАД КЛАВИАТУРОЙ, КОТОРОЙ ТЫ СЕЙЧАС ПОЛЬЗУЕШЬСЯ.
Люк отыскал аптечку и вытащил крем от ожогов. Как ему хотелось, чтобы рядом оказался хоть один дроид, но придется все делать самостоятельно. Он очистил ожоги, морщась при этом, затем наложил мазь и повязки. Затем приладил на поврежденную лодыжку лубок.
Затем посмотрел на экран. Там горела надпись:
ПОЖАЛУЙСТА, НЕЗНАКОМЕЦ, СКАЖИ НАМ, КУДА УШЛИ НАШИ ХОЗЯЕВА.
Люк наклонился над клавиатурой и напечатал: » ПЛАНЕТА ПУСТА.
С почти живым стоном экран погас. Люку даже показалось, что он общается с Р2Д2, у маленького астродроида были схожие реакции. Если бы Люк погиб, Р2Д2 ощутил бы потерю.
Как странно. Перемены произошли так быстро, что семья просто не успела проинформировать домашний компьютер. У них не было времени. Он вспомнил холод и голоса. Звезда Смерти уничтожала планеты. Новое оружие оставило планету нетронутой, но уничтожила жизнь.
По меньшей мере, разумную форму жизни.
Он вновь ощутил чье-то присутствие, точно такое же, какое почувствовал при входе в систему Алмании. Что-то — кто-то? — наблюдало за ним.
— Покажись! — крикнул он.
Но никто не появился.
Сам же Хэн висел вверх ногами под силовой установкой корабля. Покрытый давними шрамами металл на первый взгляд казался неповрежденным, но Хэн желал знать наверняка. По пути на Скачок-1 он облазал весь «Сокол» со сканером в руках, чтобы удостовериться, что ни Селусс, ни глотталфиб, ни Давис ничего с ним не сделали. То, что он не видел следов саботажа, не означало, что его не могло быть.
Хэн ненавидел летать на Ход. Здесь он становился еще большим параноиком, чем обычно.
Нужно где-то собрать информацию о Дависе и тех джавах, но пока Чуи не вернется, он и шагу не сделает с корабля. Хэн подозревал, что удирать отсюда придется на всех парах. Нандриесон — не то существо, которое сдается после первого раза.
Зашипел шлюз. Хэн выхватил бластер и принял более удобное для стрельбы положение. Затем он услышал, как Чубакка гавкает его имя.
— Я здесь!
Чубакка взревел. Хэн вздохнул. Хоть бы раз — один-единственный раз — он хотел сделать то, что хочет, когда он этого хочет.
— Пойду на Скачок, как только закончу.
Чуи взвыл.
— Нетерпеливый мешок с костями, — Хэн вылез на палубу. — Иду я, иду!
Хэн завернул за угол и увидел, что Чуи на корабле нет, а люк открыт. Хэн пригнулся. Чубакка стоял внизу.
— Мог бы и подождать, — проворчал Хэн.
Чуи приложил к его рту длинный, мохнатый палец. А потом указал в сторону. Хэн посмотрел в том направлении. Там трудились контрабандисты, ничем не отличаясь от ребят на Скачке-5. Хэн нахмурился было, а потом спрыгнул с трапа и, проскользнув между несколькими кораблями, укрылся под плоскостью модифицированного гизер-фрахтовика. Металл проржавел достаточно, чтобы сквозь дырки можно было разглядеть, что делается на площадке, но не настолько, чтобы кто-нибудь заметил Хэна.
Зиен Афит тащил запасные части к компьютеру. Следом шагала Синюшка, с воодушевлением волоча монитор. От нее на несколько шагов отстала Винни, груженная четырьмя креслами. Кресла выдрали из палубы вместе с креплениями. Два суллустианина несли кушетку.
Они обирали чей-то корабль. Во времена бурной преступной молодости Хэна контрабандисты так не поступали, если, конечно, владелец корабля не надувал никого из них. Или — не был убит.
Из своего укрытия Хэн не видел, чей же корабль подвергся грабежу, но если Чубакка беспокоился, следовало пойти и узнать. Переждав, когда процессия мародеров пройдет мимо, Хэн подобрался поближе.
Корабль был ему знаком. Космическая яхта, видавшая лучшие дни. Вмятины на броне свидетельствовали о том, что посадка не была мягкой. Название было тщательно соскоблено, но Хэн и так знал, как зовется несчастная птичка.
«Госпожа удача».
Здесь был Ландо.
На Ходе.
И существовала единственная причина, по которой он мог прилететь сюда.
Хэн.
Ландо никогда не стал бы обманывать друзей-контрабандистов — по крайней мере, не специально. А несмотря на угрозы, все контрабандисты на Ходе считались друзьями Ландо. Насколько контрабандисты вообще могут считаться друзьями.
Оставался единственный вариант.
Ландо прилетел сюда один…
…а здесь его ждал Нандриесон.
Кроме себя самого.
Даже на дредноуте «Глаз Палпатина» у него была Каллиста.
Не нужно думать о ней. Он не может себе позволить думать о ней, особенно сейчас.
Он собрался с духом и вошел в здание. Сюда дым еще не проник, только кислый запах от его собственного комбинезона.
Пол в прихожей был покрыт коричневыми резными плитками; стены украшены фресками, изображающими гуманоидов с овальными лицами и раскосыми глазами. У гуманоидов были длинные руки и небольшие рты, не умеющие улыбаться, но тем не менее весь их внешний вид выражал только радость. У стен стояли деревянные стулья. Они были покрыты толстым слоем пыли.
Стойка возле двери была заполнена тростями. Люк взял одну и с удовольствием оперся на нее. Ему необходимо найти воду. Голова начинала кружиться. Спина болела. Люк завернул за угол, осторожно ступая по длинным красным коврам. Если бы не густая пыль, дом был бы в полном порядке. В нем долго жили, о нем заботились.
Что случилось с его обитателями?
Он миновал две арки и тщательно обставленные комнаты, прежде чем отыскал кухню. Помещение было похоже на кухни, которые он видел в богатых домах Корусканта. На стенах блестел металл. Вместо примитивной плиты, на которой он готовил себе обед на Явине, сплошняком какие-то переключатели, клавиатуры и циферблаты. Горшки и кастрюли служили лишь украшением. Зато здесь был водопровод. Люк схватил с полки фарфоровую кружку и устремился к желанной раковине.
Чистая, свежая вода. Он залпом осушил кружку. Одну, вторую, потом третью. Ему в жизни не приходилось пить ничего вкуснее. Головокружение проходило, мысли прояснялись. Люк рассмотрел клавиатуру. Если компьютер такой же, как на Корусканте, то в нем окажется не только кухонная информация. Он узнает, сколько припасов в доме, историю семьи и историю Пидира. А еще он услышит новости и все, что ему надо знать.
Скайуокер присел на стол и активировал панель. С биоимпланта слезла синтетическая плоть и висела клочьями, остался только металлический скелет кисти. Люк решил надеяться, что в компьютер не введен код определения отпечатков пальцев.
Загорелся экран.
НЕЗНАКОМЕЦ, ТЕБЯ НЕТ В НАШИХ ЗАПИСЯХ.
Люк напечатал: » Я ЗДЕСЬ НОВЕНЬКИЙ. ТВОИ ХОЗЯЕВА ИСЧЕЗЛИ.
МЫ ЗНАЕМ. ЗДЕСЬ СТАЛО ТИХО. НО МЫ ЗАПРОГРАММИРОВАНЫ НЕ ВЫДАВАТЬ ИНФОРМАЦИЮ НЕЗНАКОМЦАМ. ТОЛЬКО В ЭКСТРЕННЫХ СЛУЧАЯХ.
Люк напечатал: » СЛУЧАЙ ЭКСТРЕННЫЙ. Я РАНЕН, МОЖЕТ БЫТЬ, УМИРАЮ. МНЕ НУЖЕН ВРАЧ. ЕСТЬУ ВАС АПТЕЧКА? У НАС ЕСТЬ МЕДИЦИНСКИЙ ДРОИД.
Люк вздрогнул. Он не видел ни одного дроида. » ПОХОЖЕ, ДРОИДЫ ТОЖЕ ИСЧЕЗЛИ. ЕСТЬ У ВАС МЕДИЦИНСКАЯ ИНФОРМАЦИЯ? РАЗУМЕЕТСЯ, НЕЗНАКОМЕЦ. И АПТЕЧКА В ШКАФЧИКЕ НАД КЛАВИАТУРОЙ, КОТОРОЙ ТЫ СЕЙЧАС ПОЛЬЗУЕШЬСЯ.
Люк отыскал аптечку и вытащил крем от ожогов. Как ему хотелось, чтобы рядом оказался хоть один дроид, но придется все делать самостоятельно. Он очистил ожоги, морщась при этом, затем наложил мазь и повязки. Затем приладил на поврежденную лодыжку лубок.
Затем посмотрел на экран. Там горела надпись:
ПОЖАЛУЙСТА, НЕЗНАКОМЕЦ, СКАЖИ НАМ, КУДА УШЛИ НАШИ ХОЗЯЕВА.
Люк наклонился над клавиатурой и напечатал: » ПЛАНЕТА ПУСТА.
С почти живым стоном экран погас. Люку даже показалось, что он общается с Р2Д2, у маленького астродроида были схожие реакции. Если бы Люк погиб, Р2Д2 ощутил бы потерю.
Как странно. Перемены произошли так быстро, что семья просто не успела проинформировать домашний компьютер. У них не было времени. Он вспомнил холод и голоса. Звезда Смерти уничтожала планеты. Новое оружие оставило планету нетронутой, но уничтожила жизнь.
По меньшей мере, разумную форму жизни.
Он вновь ощутил чье-то присутствие, точно такое же, какое почувствовал при входе в систему Алмании. Что-то — кто-то? — наблюдало за ним.
— Покажись! — крикнул он.
Но никто не появился.
* * *
Хэн посадил «Тысячелетний сокол» на самом краю платформы Скачка-1. Чуи было приказано отнести Селусса в лазарет в таком виде, в каком Хэн его отыскал. О том, чтобы платить за лечение, речи не шло, хотя кореллианин надеялся, что Чубакка догадается оплатить собственное лечение. Подпалины на его шкуре очень тревожили Хэна Соло.Сам же Хэн висел вверх ногами под силовой установкой корабля. Покрытый давними шрамами металл на первый взгляд казался неповрежденным, но Хэн желал знать наверняка. По пути на Скачок-1 он облазал весь «Сокол» со сканером в руках, чтобы удостовериться, что ни Селусс, ни глотталфиб, ни Давис ничего с ним не сделали. То, что он не видел следов саботажа, не означало, что его не могло быть.
Хэн ненавидел летать на Ход. Здесь он становился еще большим параноиком, чем обычно.
Нужно где-то собрать информацию о Дависе и тех джавах, но пока Чуи не вернется, он и шагу не сделает с корабля. Хэн подозревал, что удирать отсюда придется на всех парах. Нандриесон — не то существо, которое сдается после первого раза.
Зашипел шлюз. Хэн выхватил бластер и принял более удобное для стрельбы положение. Затем он услышал, как Чубакка гавкает его имя.
— Я здесь!
Чубакка взревел. Хэн вздохнул. Хоть бы раз — один-единственный раз — он хотел сделать то, что хочет, когда он этого хочет.
— Пойду на Скачок, как только закончу.
Чуи взвыл.
— Нетерпеливый мешок с костями, — Хэн вылез на палубу. — Иду я, иду!
Хэн завернул за угол и увидел, что Чуи на корабле нет, а люк открыт. Хэн пригнулся. Чубакка стоял внизу.
— Мог бы и подождать, — проворчал Хэн.
Чуи приложил к его рту длинный, мохнатый палец. А потом указал в сторону. Хэн посмотрел в том направлении. Там трудились контрабандисты, ничем не отличаясь от ребят на Скачке-5. Хэн нахмурился было, а потом спрыгнул с трапа и, проскользнув между несколькими кораблями, укрылся под плоскостью модифицированного гизер-фрахтовика. Металл проржавел достаточно, чтобы сквозь дырки можно было разглядеть, что делается на площадке, но не настолько, чтобы кто-нибудь заметил Хэна.
Зиен Афит тащил запасные части к компьютеру. Следом шагала Синюшка, с воодушевлением волоча монитор. От нее на несколько шагов отстала Винни, груженная четырьмя креслами. Кресла выдрали из палубы вместе с креплениями. Два суллустианина несли кушетку.
Они обирали чей-то корабль. Во времена бурной преступной молодости Хэна контрабандисты так не поступали, если, конечно, владелец корабля не надувал никого из них. Или — не был убит.
Из своего укрытия Хэн не видел, чей же корабль подвергся грабежу, но если Чубакка беспокоился, следовало пойти и узнать. Переждав, когда процессия мародеров пройдет мимо, Хэн подобрался поближе.
Корабль был ему знаком. Космическая яхта, видавшая лучшие дни. Вмятины на броне свидетельствовали о том, что посадка не была мягкой. Название было тщательно соскоблено, но Хэн и так знал, как зовется несчастная птичка.
«Госпожа удача».
Здесь был Ландо.
На Ходе.
И существовала единственная причина, по которой он мог прилететь сюда.
Хэн.
Ландо никогда не стал бы обманывать друзей-контрабандистов — по крайней мере, не специально. А несмотря на угрозы, все контрабандисты на Ходе считались друзьями Ландо. Насколько контрабандисты вообще могут считаться друзьями.
Оставался единственный вариант.
Ландо прилетел сюда один…
…а здесь его ждал Нандриесон.
28
Фемон посмеялась бы над ним и сказала, что он испугался собственного воображения. Временами Куэллер скучал по ней. Они слишком долго были вместе. Он по-прежнему слышал ее голос.
Он скучал, но не раскаивался, что убил ее. Просто некоторые вещи приходится делать, и ничего не изменишь.
Он стоял на том же самом месте, где она умерла, в диспетчерской на Алмании. Он вновь повесил на стены маски смерти, которые так любила Фемон. И даже добавил несколько из собственной коллекции. За спиной его молча стояла охрана. Они верили ему, но всегда существуют фанатики. Куэллеру не хотелось все время оставаться настороже. Поэтому он и оставил стражников. Они будут защищать его и не совершат ошибок.
Он хорошо напугал их.
Но не запугал Люка Скайуокера.
Куэллер придвинул кресло и сел, вытянув длинные ноги под приборной панелью. На экране перед ним красовались обломки скайуокеровского «крестокрыла». Он совершил посадку недалеко от комплекса наиболее богатых домов Пидира — домов, чье богатство он пока еще не прибрал к рукам. Куэллер даже испугался, что может навсегда потерять эти дома, но потом успокоился: невелика цена за голову Скайуокера.
Скайуокер ранен и находится на Пидире.
Превосходно.
Куэллер нажал кнопку:
— Мне нужна межзвездная связь с Корускантом. С главой государства Леей Органой Соло. Скажите ей, что речь пойдет о ее брате, а потом я с ней поговорю.
— Да, господин, — изображение младшего секретаря мигнуло и погасло.
Куэллер вновь стал разглядывать дом, в который заполз Скайуокер. Фемон стала бы насмехаться: Чего ты так боишься?, не подозревая, что — хромающего человека с обожженной спиной, который выжил в недавней аварии.
Кто-нибудь разрядом поменьше не выжил бы.
Куэллер ожидал, что Скайуокер появится на Алмании. Решение приземлиться на Пидире удивило, как и взрыв. Куэллер следил за событиями по монитору.
Он должен был нутром их прочувствовать.
Ну, по крайней мере, ему известно, что детонаторы работают. Он просто никак не ожидал, что Скайуокер своими действиями случайно ухитрится запустить один из них.
Куэллер, как мог, погасил возмущение в Силе. Ему хотелось, чтобы Органа Соло почувствовала, что что-то произошло, но не смогла бы узнать наверняка. С самим Скайуокером у него такой фокус не получился бы, но Органа Соло не желала учиться искусству джедаев. Ей не хватало знаний в стольких областях, что Куэллер даже не знал, какой именно воспользоваться.
А после того как он поговорит с ней, он отправится за Скайуокером. Даже раненый, даже потерявший все, он все равно остается опасным противником.
Но ранение открывает большие возможности. Оно ослабит Скайуокера. Оно ослабит его решимость. Куэллер преуспеет там, где проиграл Император.
Он сумеет обратить Скайуокера на Темную сторону.
И тогда они будут править вместе. Куэллер — на Императорском троне, а… в конце концов, Дарт Вейдер тоже когда-то носил имя Скайуокер.
Как замечательно.
Слишком много жизней поставлено на карту. И она должна быть уверена, что все сделано как надо.
Кроме того, это занятие отвлекало ее от мыслей о Мейдо. Завтра будет голосование, и сенатор Гно хотел, чтобы она провела кампанию в свою защиту. Она так и сделает — одна воодушевляющая речь перед голосованием.
Она помнила о таких голосованиях в дни Старой Республики. Они всегда основывались на инстинктивном чувстве. Если она сможет заставить остальных сенаторов почувствовать, что она хорошая, она победит.
Пока что она работала, хотя и было незаметно, что ее работа помогает. Где-то, еще глубже, чем ее гнев по отношению к Мейдо, была тревога. Белое лицо скелета, которое она видела на лестнице, все время всплывало в ее памяти. И каждый раз она чувствовала нарастающий страх, как будто Хэн или дети были в смертельной опасности. Но она связалась с Анотом, и Винтер заверила ее, что все в порядке. И что она знала бы, если бы с Хэном что-то случилось.
— Президент Органа Соло, — сказал лейтенант, подошедший к ней. Он был очень молод. — Для вас сообщение. Хотите его прослушать без свидетелей?
Лея оглядела комнату. Вокруг были только самые близкие ее друзья. У нее не было от них секретов.
— Нет, переведите сюда.
— Слушаюсь. Оно зашифровано топографическим кодом.
— Голографическим? — поднял голову Ведж. Лицо у него было хмурое. — Со времен Империи такого не видел.
Лея кивнула. Она отодвинула кресло, освобождая место для голограммы.
Воздух пошел морщинками, потом преобразовался в прозрачную стену.
— Издалека, — прокомментировал адмирал Акбар.
Лея сосредоточенно наблюдала за происходящим. Чувство страха и беспокойства, преследовавшие ее, росли. Ей стало тяжело дышать.
Из свечения вылепилось лицо.
Лея судорожно вздохнула. Череп из ее видений. Глазницы наполнены тьмой, рот — узкая тонкая линия. Щеки впалые, а лоб блестит, точно отполированная кость. Лицо заполнило собой центр комнаты.
— Лея Органа Соло, — произнес рот.
Это не маска, догадалась Лея. По крайней мере, не такая, что носил Вейдер. Эта была живой.
— Я — глава республики Органа Соло, — сказала Лея, выпрямившись в полный рост.
Ответ пришел с запозданием.
— Меня зовут Куэллер, — произнес рот. — Я уверен, что вы никогда не слышали обо мне, но знаю, что уже почувствовали мое присутствие.
Лея вздрогнула. Откуда он знал?
— Вы чувствовали это, когда я уничтожил все население Пидира, не используя такое несовершенное оружие как Звезда Смерти или «звездный разрушитель». Я предпочитаю более изящное, простое оружие.
Лея упрямо выпятила подбородок. Никто не должен видеть, что она боится безумца.
— Что вам нужно? — спросила она тем же ледяным голосом, каким говорила с Мейдо.
Снова пауза. Потом маска улыбнулась.
— Ваше внимание, госпожа.
Каким-то образом маска была частью Куэллера. И в то же время все-таки была маской. Лее стало холодно.
— Хорошо. У вас есть минута.
— Мне хватит, — сказал Куэллер.
Маска пропала, пошла рябь.
— Мы что, потеряли связь? — спросил Ведж.
— Нет, — покачал головой адмирал Акбар. — Он чем-то занят. Передача издалека. Сигнал запаздывает.
— Но у нас мгновенная связь со всей Галактикой, — сказал какой-то лейтенант.
— Не со всей, — негромко возразил Ведж.
Рябь мигнула, превратилась в крохотную фигурку, лежащую на земле возле горящего здания.
Лея присела, чтобы разглядеть, кто это. Это был Люк. Его летный комбинезон превратился в лохмотья, спина представляла собой кровавое месиво. Он не двигался.
Задохнувшись от боли и гнева, Лея встала. Следующим будет страх.
Люк!
Ле-е-е…
Их прервал глубокий гортанный хохот, которого Лея никогда раньше не слышала. Изображение брата пропало. Снова появилось лицо в маске, на губах которой замирал смех.
— Нет, Органа Соло, в эти игры мы играть не будем. Ваш брат жив. Пока.
— Что вы сделали с ним? — спросила Лея.
— Я не делал ничего. Просто его корабль самоуничтожился, — улыбнулось лицо в маске.
Его изображение было настолько большим, что Лея испугалась, как бы не упасть в его полуоткрытый рот.
— «Крестокрыл», — прошептал Ведж.
Адмирал Акбар шикнул на него.
— Я бы предпочел, чтобы он приземлился поближе к дому, но, к сожалению, он этого не сделал. Тем не менее он находится в моем распоряжении, где и останется, если вы не сделаете две вещи. Во-первых, вы должны распустить неумелое правительство. Во-вторых, передайте мне власть.
— Почему это?
— Потому что я убью вашего брата, если вы этого, не сделаете.
Лее стало холодно, очень холодно.
— Вы считаете, что я променяю миллионы жизней на одну, как много бы она для меня ни значила?
— Я знаю ваши чувства. Вы любите брата так же сильно, как и своего мужа. Как и детей. Если желаете, я могу их убить прямо сейчас. Это поможет вам принять решение?
Лея проглотила комок, стоявший у нее в горле.
Она не хотела попасться на пустые угрозы, но должна была отличить, какие из его угроз были беспочвенными, а какие обоснованными.
— Вы слишком далеко, чтобы грозить подобными вещами, Куэллер, — сказала она.
Маска расплылась в улыбке:
— Вы испытываете меня? Предупреждаю, я не блефую.
— Так чего же вы на самом деле хотите?
— Я считаю, что ваше правительство уже много лет неэффективно. Я же хочу вернуть в нее действенное управление.
— И вы тот человек, что сможет действенно править?
Улыбка исчезла с тонких губ маски.
— Я — та личность, которая может это сделать. На своей родной планете я уже так поступил. Могу где угодно.
— Я никогда не слышала о вас. Откуда вы знаете, что обладаете достаточными для этого способностями?
— Никто не слышал о юном Люке Скайуокере до тех пор, пока он не спас вас со Звезды Смерти. Или о дерзком Хэне Соло, пока он не присоединился к Люку и Оби-Вану. Я вас уверяю, что в Галактике существовали также планеты, на которых не слышали о вас до Восстания. Иногда известность приходит с опозданием.
— Что вы будете делать, если я не отдам вам бразды правления Новой Республикой?
— Я убью вашего брата, мужа и детей, — с улыбкой ответила маска.
Лея сложила руки за спиной. Гнев и ненависть она оставит на потом, а сейчас она должна была оставаться лидером. Самым лучшим лидером Новой Республики. А иногда это значит и задавать нужные вопросы вовремя:
— Что будет, если я все же откажусь?
Казалось, Куэллер не ожидал такого ответа. Он определенно удивился:
— Откажетесь?
— Я еще не приняла решения, — ответила она, пытаясь заставить свой голос звучать спокойно. — Я просто хочу узнать обо всех вариантах.
— Я могу уничтожить всех ваших подданных.
— Но зачем? — спросила Лея. — Предположим, у вас это получится. Кем вы станете управлять?
— В Галактике еще много миров. С тем богатством, которое мне достанется от Новой Республики, я без труда найду их.
— Вы не можете убить всех, — вставил Ведж. — Император уже пытался запугать всех и вся, но он потратил на это долгие годы.
Улыбка маски стала только шире:
— Я могу их всех убить в одно мгновение и не тратить время на запугивание.
— Это же сотни миров, — вмешался в разговор адмирал Акбар. — Вы не можете убить столько созданий в одно и то же время.
— Я могу.
Маска смерти повернулась, посмотрела на что-то рядом с собой, потом развернулась к адмиралу и отдала приказ на незнакомом им языке.
Лея в замешательстве посмотрела на Веджа. Тот недоуменно пожал плечами, и в этот миг холодная волна ужаса накрыла Лею. В ее ушах звучали крики сотен, тысяч голосов. Она чувствовала, что ее предали, и шок был такой глубокий, что она едва могла думать. Только не снова… не надо… Не надо!!! Она то ли думала, то ли кричала. Холод усилился…
И вдруг все исчезло.
Она сидела на полу, по ее щекам катились слезы, хотя она даже не заметила, как заплакала. Все присутствующие в комнате вскочили со своих мест и смотрели в ужасе на нее. Ведж помог ей подняться.
— Что произошло? — спросил он.
Маска торжествующе засмеялась. Пустые глазницы были бездонными. Кем бы ни был Куэллер, но чувствовалось, что он стал сильнее.
Сила. Куэллер мог пользоваться Силой.
Темной ее стороной.
Как только Лея это поняла, маска улыбнулась.
— Я сильнее, чем вы. Я сильнее, чем вы себе можете представить.
— Что ты с ней сделал? — крикнул Антиллес.
— Я в порядке, — Лея старалась говорить спокойно. Потом отпустила руку Веджа, она даже не замечала, что до сих пор сжимала ее.
— Ей я не сделал ничего. Я просто продемонстрировал свою силу, вот и все. Ведь наша Галактика страдает от перенаселенности, не правда ли? Я просто освободил ее от миллиона никому не нужных душ. Для нас появилось свободное место.
— Миллион жизней, — пробормотал Акбар.
— Это уже вторая демонстрация. Вы же помните, Лея Органа Соло, когда вы почувствовали это в первый раз?
— Как вы можете? — прошептала Лея. — Это же были живые существа. Живые, дышащие существа.
— Ну, большинство из них не дышало, — ответил Куэллер, — по крайней мере, они дышали не как вы. Но больше им не придется переживать по этому поводу. Видите, насколько я добр к Галактике?
— Нет, не вижу.
— Я не буду обсуждать мои методы. Теперь вам известны мои требования. Либо вы уступаете, либо через три дня я убью вашего брата.
— Вы не можете убить Люка, — сказал Ведж.
— Почему нет? Потому что он джедай? Или потому, что он ваш друг?
Ведж не ответил.
Маска посмотрела на Лею.
— У вас есть три дня. Я даю вам время, потому что уважаю вас. До скорого.
Изображение пропало.
Лея опустилась на пол. Миллион жизней. Убить миллион живых существ, чтобы продемонстрировать ей свои возможности,
Точно так же Гранд Мофф Таркин демонстрировал ей возможности Звезды Смерти.
Таркин забрал ее отца. Куэллер угрожает ее семье.
Она не позволит ему победить. Хэн, Люк и дети должны вернуться домой. Она никому не отдаст Республику. Правда, пока Лея еще не знала, как это сделать.
Он скучал, но не раскаивался, что убил ее. Просто некоторые вещи приходится делать, и ничего не изменишь.
Он стоял на том же самом месте, где она умерла, в диспетчерской на Алмании. Он вновь повесил на стены маски смерти, которые так любила Фемон. И даже добавил несколько из собственной коллекции. За спиной его молча стояла охрана. Они верили ему, но всегда существуют фанатики. Куэллеру не хотелось все время оставаться настороже. Поэтому он и оставил стражников. Они будут защищать его и не совершат ошибок.
Он хорошо напугал их.
Но не запугал Люка Скайуокера.
Куэллер придвинул кресло и сел, вытянув длинные ноги под приборной панелью. На экране перед ним красовались обломки скайуокеровского «крестокрыла». Он совершил посадку недалеко от комплекса наиболее богатых домов Пидира — домов, чье богатство он пока еще не прибрал к рукам. Куэллер даже испугался, что может навсегда потерять эти дома, но потом успокоился: невелика цена за голову Скайуокера.
Скайуокер ранен и находится на Пидире.
Превосходно.
Куэллер нажал кнопку:
— Мне нужна межзвездная связь с Корускантом. С главой государства Леей Органой Соло. Скажите ей, что речь пойдет о ее брате, а потом я с ней поговорю.
— Да, господин, — изображение младшего секретаря мигнуло и погасло.
Куэллер вновь стал разглядывать дом, в который заполз Скайуокер. Фемон стала бы насмехаться: Чего ты так боишься?, не подозревая, что — хромающего человека с обожженной спиной, который выжил в недавней аварии.
Кто-нибудь разрядом поменьше не выжил бы.
Куэллер ожидал, что Скайуокер появится на Алмании. Решение приземлиться на Пидире удивило, как и взрыв. Куэллер следил за событиями по монитору.
Он должен был нутром их прочувствовать.
Ну, по крайней мере, ему известно, что детонаторы работают. Он просто никак не ожидал, что Скайуокер своими действиями случайно ухитрится запустить один из них.
Куэллер, как мог, погасил возмущение в Силе. Ему хотелось, чтобы Органа Соло почувствовала, что что-то произошло, но не смогла бы узнать наверняка. С самим Скайуокером у него такой фокус не получился бы, но Органа Соло не желала учиться искусству джедаев. Ей не хватало знаний в стольких областях, что Куэллер даже не знал, какой именно воспользоваться.
А после того как он поговорит с ней, он отправится за Скайуокером. Даже раненый, даже потерявший все, он все равно остается опасным противником.
Но ранение открывает большие возможности. Оно ослабит Скайуокера. Оно ослабит его решимость. Куэллер преуспеет там, где проиграл Император.
Он сумеет обратить Скайуокера на Темную сторону.
И тогда они будут править вместе. Куэллер — на Императорском троне, а… в конце концов, Дарт Вейдер тоже когда-то носил имя Скайуокер.
Как замечательно.
* * *
Лее казалось, будто она снова на Хоте, работает на базе повстанцев. Она сидела рядом с Веджем, а перед ними жужжали несколько компьютеров. Адмирал Акбар устроился за соседним компьютерным терминалом, и то же самое делали все высшие военные чины. Они отслеживали все реконструированные истребители, которые находились вне Корусканта. Адмирал предложил, чтобы этим занялись младшие офицеры, но Лея решительно отклонила это предложение. Она знала, что может доверять людям, находящимся в этой комнате и не знала, может ли она доверять всем остальным.Слишком много жизней поставлено на карту. И она должна быть уверена, что все сделано как надо.
Кроме того, это занятие отвлекало ее от мыслей о Мейдо. Завтра будет голосование, и сенатор Гно хотел, чтобы она провела кампанию в свою защиту. Она так и сделает — одна воодушевляющая речь перед голосованием.
Она помнила о таких голосованиях в дни Старой Республики. Они всегда основывались на инстинктивном чувстве. Если она сможет заставить остальных сенаторов почувствовать, что она хорошая, она победит.
Пока что она работала, хотя и было незаметно, что ее работа помогает. Где-то, еще глубже, чем ее гнев по отношению к Мейдо, была тревога. Белое лицо скелета, которое она видела на лестнице, все время всплывало в ее памяти. И каждый раз она чувствовала нарастающий страх, как будто Хэн или дети были в смертельной опасности. Но она связалась с Анотом, и Винтер заверила ее, что все в порядке. И что она знала бы, если бы с Хэном что-то случилось.
— Президент Органа Соло, — сказал лейтенант, подошедший к ней. Он был очень молод. — Для вас сообщение. Хотите его прослушать без свидетелей?
Лея оглядела комнату. Вокруг были только самые близкие ее друзья. У нее не было от них секретов.
— Нет, переведите сюда.
— Слушаюсь. Оно зашифровано топографическим кодом.
— Голографическим? — поднял голову Ведж. Лицо у него было хмурое. — Со времен Империи такого не видел.
Лея кивнула. Она отодвинула кресло, освобождая место для голограммы.
Воздух пошел морщинками, потом преобразовался в прозрачную стену.
— Издалека, — прокомментировал адмирал Акбар.
Лея сосредоточенно наблюдала за происходящим. Чувство страха и беспокойства, преследовавшие ее, росли. Ей стало тяжело дышать.
Из свечения вылепилось лицо.
Лея судорожно вздохнула. Череп из ее видений. Глазницы наполнены тьмой, рот — узкая тонкая линия. Щеки впалые, а лоб блестит, точно отполированная кость. Лицо заполнило собой центр комнаты.
— Лея Органа Соло, — произнес рот.
Это не маска, догадалась Лея. По крайней мере, не такая, что носил Вейдер. Эта была живой.
— Я — глава республики Органа Соло, — сказала Лея, выпрямившись в полный рост.
Ответ пришел с запозданием.
— Меня зовут Куэллер, — произнес рот. — Я уверен, что вы никогда не слышали обо мне, но знаю, что уже почувствовали мое присутствие.
Лея вздрогнула. Откуда он знал?
— Вы чувствовали это, когда я уничтожил все население Пидира, не используя такое несовершенное оружие как Звезда Смерти или «звездный разрушитель». Я предпочитаю более изящное, простое оружие.
Лея упрямо выпятила подбородок. Никто не должен видеть, что она боится безумца.
— Что вам нужно? — спросила она тем же ледяным голосом, каким говорила с Мейдо.
Снова пауза. Потом маска улыбнулась.
— Ваше внимание, госпожа.
Каким-то образом маска была частью Куэллера. И в то же время все-таки была маской. Лее стало холодно.
— Хорошо. У вас есть минута.
— Мне хватит, — сказал Куэллер.
Маска пропала, пошла рябь.
— Мы что, потеряли связь? — спросил Ведж.
— Нет, — покачал головой адмирал Акбар. — Он чем-то занят. Передача издалека. Сигнал запаздывает.
— Но у нас мгновенная связь со всей Галактикой, — сказал какой-то лейтенант.
— Не со всей, — негромко возразил Ведж.
Рябь мигнула, превратилась в крохотную фигурку, лежащую на земле возле горящего здания.
Лея присела, чтобы разглядеть, кто это. Это был Люк. Его летный комбинезон превратился в лохмотья, спина представляла собой кровавое месиво. Он не двигался.
Задохнувшись от боли и гнева, Лея встала. Следующим будет страх.
Люк!
Ле-е-е…
Их прервал глубокий гортанный хохот, которого Лея никогда раньше не слышала. Изображение брата пропало. Снова появилось лицо в маске, на губах которой замирал смех.
— Нет, Органа Соло, в эти игры мы играть не будем. Ваш брат жив. Пока.
— Что вы сделали с ним? — спросила Лея.
— Я не делал ничего. Просто его корабль самоуничтожился, — улыбнулось лицо в маске.
Его изображение было настолько большим, что Лея испугалась, как бы не упасть в его полуоткрытый рот.
— «Крестокрыл», — прошептал Ведж.
Адмирал Акбар шикнул на него.
— Я бы предпочел, чтобы он приземлился поближе к дому, но, к сожалению, он этого не сделал. Тем не менее он находится в моем распоряжении, где и останется, если вы не сделаете две вещи. Во-первых, вы должны распустить неумелое правительство. Во-вторых, передайте мне власть.
— Почему это?
— Потому что я убью вашего брата, если вы этого, не сделаете.
Лее стало холодно, очень холодно.
— Вы считаете, что я променяю миллионы жизней на одну, как много бы она для меня ни значила?
— Я знаю ваши чувства. Вы любите брата так же сильно, как и своего мужа. Как и детей. Если желаете, я могу их убить прямо сейчас. Это поможет вам принять решение?
Лея проглотила комок, стоявший у нее в горле.
Она не хотела попасться на пустые угрозы, но должна была отличить, какие из его угроз были беспочвенными, а какие обоснованными.
— Вы слишком далеко, чтобы грозить подобными вещами, Куэллер, — сказала она.
Маска расплылась в улыбке:
— Вы испытываете меня? Предупреждаю, я не блефую.
— Так чего же вы на самом деле хотите?
— Я считаю, что ваше правительство уже много лет неэффективно. Я же хочу вернуть в нее действенное управление.
— И вы тот человек, что сможет действенно править?
Улыбка исчезла с тонких губ маски.
— Я — та личность, которая может это сделать. На своей родной планете я уже так поступил. Могу где угодно.
— Я никогда не слышала о вас. Откуда вы знаете, что обладаете достаточными для этого способностями?
— Никто не слышал о юном Люке Скайуокере до тех пор, пока он не спас вас со Звезды Смерти. Или о дерзком Хэне Соло, пока он не присоединился к Люку и Оби-Вану. Я вас уверяю, что в Галактике существовали также планеты, на которых не слышали о вас до Восстания. Иногда известность приходит с опозданием.
— Что вы будете делать, если я не отдам вам бразды правления Новой Республикой?
— Я убью вашего брата, мужа и детей, — с улыбкой ответила маска.
Лея сложила руки за спиной. Гнев и ненависть она оставит на потом, а сейчас она должна была оставаться лидером. Самым лучшим лидером Новой Республики. А иногда это значит и задавать нужные вопросы вовремя:
— Что будет, если я все же откажусь?
Казалось, Куэллер не ожидал такого ответа. Он определенно удивился:
— Откажетесь?
— Я еще не приняла решения, — ответила она, пытаясь заставить свой голос звучать спокойно. — Я просто хочу узнать обо всех вариантах.
— Я могу уничтожить всех ваших подданных.
— Но зачем? — спросила Лея. — Предположим, у вас это получится. Кем вы станете управлять?
— В Галактике еще много миров. С тем богатством, которое мне достанется от Новой Республики, я без труда найду их.
— Вы не можете убить всех, — вставил Ведж. — Император уже пытался запугать всех и вся, но он потратил на это долгие годы.
Улыбка маски стала только шире:
— Я могу их всех убить в одно мгновение и не тратить время на запугивание.
— Это же сотни миров, — вмешался в разговор адмирал Акбар. — Вы не можете убить столько созданий в одно и то же время.
— Я могу.
Маска смерти повернулась, посмотрела на что-то рядом с собой, потом развернулась к адмиралу и отдала приказ на незнакомом им языке.
Лея в замешательстве посмотрела на Веджа. Тот недоуменно пожал плечами, и в этот миг холодная волна ужаса накрыла Лею. В ее ушах звучали крики сотен, тысяч голосов. Она чувствовала, что ее предали, и шок был такой глубокий, что она едва могла думать. Только не снова… не надо… Не надо!!! Она то ли думала, то ли кричала. Холод усилился…
И вдруг все исчезло.
Она сидела на полу, по ее щекам катились слезы, хотя она даже не заметила, как заплакала. Все присутствующие в комнате вскочили со своих мест и смотрели в ужасе на нее. Ведж помог ей подняться.
— Что произошло? — спросил он.
Маска торжествующе засмеялась. Пустые глазницы были бездонными. Кем бы ни был Куэллер, но чувствовалось, что он стал сильнее.
Сила. Куэллер мог пользоваться Силой.
Темной ее стороной.
Как только Лея это поняла, маска улыбнулась.
— Я сильнее, чем вы. Я сильнее, чем вы себе можете представить.
— Что ты с ней сделал? — крикнул Антиллес.
— Я в порядке, — Лея старалась говорить спокойно. Потом отпустила руку Веджа, она даже не замечала, что до сих пор сжимала ее.
— Ей я не сделал ничего. Я просто продемонстрировал свою силу, вот и все. Ведь наша Галактика страдает от перенаселенности, не правда ли? Я просто освободил ее от миллиона никому не нужных душ. Для нас появилось свободное место.
— Миллион жизней, — пробормотал Акбар.
— Это уже вторая демонстрация. Вы же помните, Лея Органа Соло, когда вы почувствовали это в первый раз?
— Как вы можете? — прошептала Лея. — Это же были живые существа. Живые, дышащие существа.
— Ну, большинство из них не дышало, — ответил Куэллер, — по крайней мере, они дышали не как вы. Но больше им не придется переживать по этому поводу. Видите, насколько я добр к Галактике?
— Нет, не вижу.
— Я не буду обсуждать мои методы. Теперь вам известны мои требования. Либо вы уступаете, либо через три дня я убью вашего брата.
— Вы не можете убить Люка, — сказал Ведж.
— Почему нет? Потому что он джедай? Или потому, что он ваш друг?
Ведж не ответил.
Маска посмотрела на Лею.
— У вас есть три дня. Я даю вам время, потому что уважаю вас. До скорого.
Изображение пропало.
Лея опустилась на пол. Миллион жизней. Убить миллион живых существ, чтобы продемонстрировать ей свои возможности,
Точно так же Гранд Мофф Таркин демонстрировал ей возможности Звезды Смерти.
Таркин забрал ее отца. Куэллер угрожает ее семье.
Она не позволит ему победить. Хэн, Люк и дети должны вернуться домой. Она никому не отдаст Республику. Правда, пока Лея еще не знала, как это сделать.
29
Люк только что закончил немудреный обед, сооруженный из найденных консервов. Теперь он отдыхал, набираясь сил. Ощущение неусыпного наблюдения исчезло, но он знал, что все вернется.
И это как-то связано с Алманией.
После обеда он снова сделал запрос в домашний компьютер. Он надеялся выяснить, есть ли здесь где-нибудь бакта-камера или ее местный эквивалент. Что угодно, лишь бы побыстрее выздороветь. Можно было бы, разумеется, лечиться с помощью Силы, но он не хотел ее тратить.
Как только он отыщет бакта-камеру, то начнет искать новый корабль. Он толком не знал, куда полетит — дальше на Алманию или обратно на Явин. Он не знал, сколько у него осталось времени; он даже не был уверен в том, что именно он ищет. И поэтому тревожился.
Вообще все обстоятельства этого дела были на редкость тревожными.
Люк?
Это Лея сумела дотянуться до него издалека, голос у сестры тоже был тревожный.
Лея?
Связь разорвалась; такого раньше никогда не было. Люк не мог найти сестру. Он не видел ее по ту сторону мира. Он перебирал светящиеся нити в поисках знакомых следов, но Леи нигде не было. Как будто кто-то выстроил стену между ним и остальным миром.
Лея?
Нет, она не умерла, она не могла, правда… Ее мысли были полны тревоги, но он решил, что она волнуется о нем, а ей самой опасность не грозит.
Лея?
Он стал искать детей и нашел их, ребята весело пререкались. Они были на Аноте. Он даже нашел своих учеников на Явине, а Лею не смог.
Может, кто-то заслонял ее. Кто-то блокировал ее — намеренно.
Он вздохнул. И это тоже придется разведать. Еще одна трата сил. Люк потер глаза руками, успокоил дыхание и начал поиск. Он наклонился, сидя в кресле, предназначенном для существа меньшего, чем он, когда до него докатился удар. Его опрокинуло навзничь, и он вскрикнул, когда пол пришел в соприкосновение с поврежденной кожей. Но эта боль была просто ничем по сравнению с ледяным шквалом, нахлынувшим на него. Боль, ужас, предательство, все сначала, опять, тысячи голосов, замолчавших одновременно и страшно.
Он замерз.
И вдруг вспомнил Анакина. Мы нагрели комнату…
Нагрели.
Люк вообразил теплый шар и послал его в ледяную пустоту, подвесил там, словно маленькую звезду, нагревая пространство, отбрасывая прочь холод, вырываясь из когтей боли, обхватив ладонями голову, чтобы уберечь себя от розовых слизняков, от боли, от холодной неумолимой смерти.
Смерть.
Смерть.
Холод исчез, оставив после себя кислый привкус во рту. Люк приподнял голову, не зная, сколько времени он провел на полу.
Еще раз. Очередная планета.
Он вновь стал искать сестру и вновь не нашел ее. Придется найти компьютер, подключенный к сети, что угодно, лишь бы передать информацию. Пока — он точно знал, что пока еще нет, — пока ничего не случилось на самом Корусканте.
Этот удар был мощнее, чем первый. Ближе.
Гораздо ближе.
И он даже знал, где все произошло.
Алмания. И тот, кто его там ждал.
— Я не знаю, — устало сказала Лея. Она опять сидела за компьютером, раз за разом отсылая Хэну сообщения, но кореллианин не отвечал, и тогда она начинала слать сообщения детям, те отзывались. Винтер сказала, что они тоже почувствовали взрыв, но на этот раз она знала, как нужно помочь. Еще она сказала, что они потрясены, но не напуганы, как в первый раз.
Лея поговорила с детьми, заверила, что с ней абсолютно все в порядке. Близнецы поверили, Анакин — нет, пришлось звать свидетелей; Акбар, с трудом сдерживая неприязнь, сказал заведомую ложь, Ведж с непроницаемым лицом игрока в сабакк подтвердил, что не видит причин для беспокойства.
— Знакомо выглядит, — сказал Ведж, когда Лея отключила связь. — Эта маска знакомо выглядит.
— В национальном музее на Алдераане у нас была большая коллекция, — вздохнула Лея. Судя по лицу Веджа, он собирался возразить, что в жизни не был на Алдераане. Поэтому она быстро добавила: — Их привезли чуть ли не из самого далекого уголка Галактики.
— А почему все решили, что это маска? — спросил незнакомый ей лейтенант, заглушив ворчливое «тем более» Антиллеса. — Двигалась как настоящая.
— Мы не решили. Кто-нибудь знает людей, выглядящих вот так, а? Или, может быть, кто-нибудь использует подобные маски?
И это как-то связано с Алманией.
После обеда он снова сделал запрос в домашний компьютер. Он надеялся выяснить, есть ли здесь где-нибудь бакта-камера или ее местный эквивалент. Что угодно, лишь бы побыстрее выздороветь. Можно было бы, разумеется, лечиться с помощью Силы, но он не хотел ее тратить.
Как только он отыщет бакта-камеру, то начнет искать новый корабль. Он толком не знал, куда полетит — дальше на Алманию или обратно на Явин. Он не знал, сколько у него осталось времени; он даже не был уверен в том, что именно он ищет. И поэтому тревожился.
Вообще все обстоятельства этого дела были на редкость тревожными.
Люк?
Это Лея сумела дотянуться до него издалека, голос у сестры тоже был тревожный.
Лея?
Связь разорвалась; такого раньше никогда не было. Люк не мог найти сестру. Он не видел ее по ту сторону мира. Он перебирал светящиеся нити в поисках знакомых следов, но Леи нигде не было. Как будто кто-то выстроил стену между ним и остальным миром.
Лея?
Нет, она не умерла, она не могла, правда… Ее мысли были полны тревоги, но он решил, что она волнуется о нем, а ей самой опасность не грозит.
Лея?
Он стал искать детей и нашел их, ребята весело пререкались. Они были на Аноте. Он даже нашел своих учеников на Явине, а Лею не смог.
Может, кто-то заслонял ее. Кто-то блокировал ее — намеренно.
Он вздохнул. И это тоже придется разведать. Еще одна трата сил. Люк потер глаза руками, успокоил дыхание и начал поиск. Он наклонился, сидя в кресле, предназначенном для существа меньшего, чем он, когда до него докатился удар. Его опрокинуло навзничь, и он вскрикнул, когда пол пришел в соприкосновение с поврежденной кожей. Но эта боль была просто ничем по сравнению с ледяным шквалом, нахлынувшим на него. Боль, ужас, предательство, все сначала, опять, тысячи голосов, замолчавших одновременно и страшно.
Он замерз.
И вдруг вспомнил Анакина. Мы нагрели комнату…
Нагрели.
Люк вообразил теплый шар и послал его в ледяную пустоту, подвесил там, словно маленькую звезду, нагревая пространство, отбрасывая прочь холод, вырываясь из когтей боли, обхватив ладонями голову, чтобы уберечь себя от розовых слизняков, от боли, от холодной неумолимой смерти.
Смерть.
Смерть.
Холод исчез, оставив после себя кислый привкус во рту. Люк приподнял голову, не зная, сколько времени он провел на полу.
Еще раз. Очередная планета.
Он вновь стал искать сестру и вновь не нашел ее. Придется найти компьютер, подключенный к сети, что угодно, лишь бы передать информацию. Пока — он точно знал, что пока еще нет, — пока ничего не случилось на самом Корусканте.
Этот удар был мощнее, чем первый. Ближе.
Гораздо ближе.
И он даже знал, где все произошло.
Алмания. И тот, кто его там ждал.
* * *
— Кто это был? — спросил Акбар. Голос адмирала был как обычно вежлив, но спорить с ним никто не решился.— Я не знаю, — устало сказала Лея. Она опять сидела за компьютером, раз за разом отсылая Хэну сообщения, но кореллианин не отвечал, и тогда она начинала слать сообщения детям, те отзывались. Винтер сказала, что они тоже почувствовали взрыв, но на этот раз она знала, как нужно помочь. Еще она сказала, что они потрясены, но не напуганы, как в первый раз.
Лея поговорила с детьми, заверила, что с ней абсолютно все в порядке. Близнецы поверили, Анакин — нет, пришлось звать свидетелей; Акбар, с трудом сдерживая неприязнь, сказал заведомую ложь, Ведж с непроницаемым лицом игрока в сабакк подтвердил, что не видит причин для беспокойства.
— Знакомо выглядит, — сказал Ведж, когда Лея отключила связь. — Эта маска знакомо выглядит.
— В национальном музее на Алдераане у нас была большая коллекция, — вздохнула Лея. Судя по лицу Веджа, он собирался возразить, что в жизни не был на Алдераане. Поэтому она быстро добавила: — Их привезли чуть ли не из самого далекого уголка Галактики.
— А почему все решили, что это маска? — спросил незнакомый ей лейтенант, заглушив ворчливое «тем более» Антиллеса. — Двигалась как настоящая.
— Мы не решили. Кто-нибудь знает людей, выглядящих вот так, а? Или, может быть, кто-нибудь использует подобные маски?