Страница:
— Вот и оставайся, — Хэн оттолкнул его в сторону и выжег бластером замок.
Выстрел срикошетил в спину злосчастному оодоку. Особого вреда он ему не принес, и все же оодок с ревом развернулся, чтобы ответить обидчику, но Хэн успел настежь распахнуть дверь. Волна пыхтящих тварей хлынула в коридор, прихватив с собой Соло. Кореллианин выбрался из толпы, добрался до турболифта, поискал взглядом Джаррила и не нашел его. Лифт остановился за один этаж до поверхности, и Хэн помчался наверх, перепрыгивая через две ступеньки, готовый к следующему взрыву.
Толпа вырвалась наружу и замолчала. Хэн остановился так внезапно, что бежавший следом готал врезался ему в спину, оттолкнул, промчался мимо и тоже замер на месте, запрокинув к небу голову. Хэн поспешно убрался подальше от выхода; во рту у него пересохло.
Корускант не изменился. Все было на месте. Вообще все.
Солнечный свет был ослепительно яркий и теплый. День был так же прекрасен, как и несколько часов назад, когда Хэн спустился под землю.
— Ну не под землей же все было? — неуверенно спросил один из игроков из «Кристалла»; Хэн мельком подумал, что вроде бы знает его. — Верно?
Хэн покачал головой.
— Что-то где-то случилось, — сказал он.
— Не наверху, — возразил готал. — Если бы наверху, мы бы увидели.
— Надо бы убираться отсюда, — сказал игрок, — и надеяться, что больше ничего не случится.
Хэн прикрыл ладонью глаза от солнца. И увидел: отряды стражников и группа, состоящая явно из медиков, двигались к Императорскому дворцу.
Дворец.
Дети.
Лея.
Он со всех ног помчался следом за ними, обогнав бойцовского нека, который решил, что сейчас самое время сбежать от хозяина. Колонны, улицы, ступени, только бы не потерять стражей из виду. И медиков. Особенно его беспокоили медики.
Кто-то пострадал.
Они не зашли во дворец с центрального входа, а обогнули и пошли дальше. На короткое мгновение он почувствовал облегчение, а потом сообразил, куда врачи направляются. Зал Сената.
Хэн запыхался. Кололо в боку. Он держал себя в форме, но довольно давно уже ему не приходилось так бегать. А он еще некоторое время собирался продолжать в том же духе и на той же скорости.
Взрывов больше не было.
Странно. Очень странно.
Он завернул за угол. То, что он там увидел, заставило его наддать ходу. На лужайке перед залом было полно сенаторов, грязных, оборванных и окровавленных. Сенатор с планеты Нини истекал черной кровью, все три его головы были запрокинуты. Если он еще не умер, то был очень близок к этому.
Над другим сенатором склонилась Мон Мотма.
— Лея? — выдохнул он, останавливаясь рядом с ней.
Мон Мотма покачала головой. Она выглядела на сто лет старше.
— Я не видела ее, Хэн.
Он прошел мимо раненых, хотя Мон Мотма несколько раз окликнула его. Он и так знал, что она скажет. В точности то же самое, что сказала бы Лея: не ходи внутрь, пусть этим займутся специалисты. Он шел. Пропала его жена. Он найдет ее сам.
Большой холл был заполнен пылью, кровью, обломками и телами. Некоторые были сложены возле стен, словно груз. Проходя мимо, Хэн понял, что это дроиды. Вернее, не сами дроиды, а их части, руки в одном углу, ноги — в другом. Некоторые детали были золотисто-желтого цвета, Хэн не стал думать, что это мог оказаться Си-ЗПиО.
Пол был скользким от крови. Хэн несколько раз чуть не упал, пока не добрался до входа собственно в зал.
Все двери нараспашку, горят только аварийные панели, в воздухе напоминанием о песчаной буре на Татуине висит пыль.
Хэн слышал стоны, стенания и мольбы о помощи. Из полумрака доносились и другие голоса — уверенные, раздающие приказы. Медики уже занялись делом, так же как и охранники и спецы по безопасности.
Чтобы вызвать подобное разрушение, кому-то понадобилась очень большая бомба. Хэн такой не видел даже во время сражений. И сверху ее не бросали. Снаружи здание целое. Заряд установили внутри.
Затем он увидел Лею. Ее белое платье больше не было белым. Одна коса расплелась совсем, вторая — наполовину, длинные пряди спутанных волос болтались по спине и наползали на лицо. Прихрамывая и спотыкаясь, Лея помогала двум стражникам нести сенатора-ллевебума. Хэн подхватил раненого.
— Я держу его, конфетка.
Лея не реагировала — словно оглохла. Пришлось оттолкнуть ее, чтобы она разжала руки. Ллевебум оказался на редкость тяжелым; как ей удавалось не уронить его… Они уложили раненого рядом с другими. Лея тут же направилась обратно. Хэн обнял ее.
— Я отведу тебя к врачам.
— Пусти меня, Хэн.
— Ты уже помогла. Пойдем к медикам.
Она не покачала головой. Она даже не посмотрела на него. Одна щека у нее была разодрана, из носа текла кровь, но она и этого не замечала.
— Мне нужно туда.
— Я пойду. Ты останешься здесь.
— Пусти меня, Хэн.
— Она вас не слышит, — вмешался дроид-врач. — Сильный взрыв в закрытом помещении наверняка повредил у всех барабанные перепонки.
Хэн развернул Лею лицом к себе, надеясь только, что она не увидит, как он боится за нее.
— Лея, — медленно произнес он. — Помощь уже здесь. Поехали в госпиталь.
Лицо ее под слоем грязи было" белым.
— Это моя вина…
— Нет, конфетка. Нет.
— Я впустила имперцев. Я недостаточно сопротивлялась.
От ее слов словно холодом потянуло.
— Никто не знает, что вызвало взрыв. Пошли. Я помогу тебе.
— Нет, — сказала она. — Здесь умирают мои друзья.
— Ты уже сделала все, что могла.
— Не упрямься.
— Это я-то упрямый?!
Хэн не стал договаривать фразы. Он не будет с ней спорить, она все равно не услышит. Она победит. Поэтому он просто поднял жену на руки. Она была легкой и теплой.
— Ты пойдешь со мной.
— Я не могу, Хэн, — но вырываться не стала. — Со мной все в порядке. Правда.
— Я не хочу, чтобы ты погибла только из-за того, что не знаешь, когда бросить игру.
То ли она все-таки услышала его, то ли прочла по губам.
— Я не умру, — сказала она.
Он чувствовал, как колотится ее сердце.
— Ох, конфетка, хотел бы я быть так же уверен…
Он был прав.
Хотя времени у него не так уж и много.
Свой корабль — «Пикантную дамочку» — он оставил в дальнему углу ангара, сразу за двумя кораблями побольше. «Дамочка» была небольшой, зато быстрой. Больше всего она напоминала помесь «Тысячелетнего сокола» и истребителя РЗ-1 и была построена по его собственному проекту. Вообще-то она предназначалась для перевозки грузов, но в сложные моменты жизни Джаррил всегда мог отстрелить трюмный отсек, превратив грузовик в боевой корабль. Еще одним новшеством было дистанционное управление истребителем. Очень удобно: преследователь гонится сломя голову за уходящим корабликом, а сам Джаррил наблюдает за удаляющейся погоней, удобно устроившись в трюме. Один раз ему даже пришлось сыграть в эту игру, большой удачей он считал то, что ему удалось вернуть истребитель.
Он еще никому так не радовался, как своей «Дамочке».
Надо убираться с Корусканта, пока не запретили полеты. А судя по всему, их скоро запретят из-за взрыва. И нужно вернуться на Ход Контрабандиста до того, как там заметят его отсутствие. Если уже не заметили.
Эта часть ангара казалась пустой. Странно. Если бы он управлял Корускантом, то немедленно закрыл бы все космопорты. Но Новая Республика любила демократию, а не логику.
Он надеялся, что достаточно расшевелил любопытство Соло. Другого шанса поговорить у них, скорее всего, не будет.
Джаррил опустил трап и поднялся на борт. Было очень непривычно находиться в пустом корабле. Обычно он летал с Селуссом с планеты Суллуст. Они вместе затеяли это дело, так что Селусс сейчас прикрывает его на Ходе.
На борту пахло холодным, очищенным воздухом. Он оставил корабль загерметизированным — обычно подобной ошибки он не совершал. Хотя сейчас это не имело значения. Тем легче взлетать.
Вести «Дамочку» он решил из грузовой секции. Если возникнут неприятности, он заставит местных мальчиков попотеть, гоняясь за истребителем, а сам неторопливо уберется прочь на грузовозе. Он как раз опускался в кресло перед пультом, когда услышал позади себя шум.
Он замер, но не обернулся. Он мог и ошибиться.
Нет. Снова тот же звук. Очень похоже на выдох через дыхательную маску.
Джаррил проглотил комок в горле. Поворачиваясь, он вынул бластер.
Перед ним стояли два штурмовика. И целились в него.
— Ну, и куда ты собрался? — поинтересовался один из них. Голос был незнаком, да и сложно распознать голос, пропущенный через вокодер шлема.
И тут Джаррил понял, что это не штурмовики. Эти парни обшарили его трюм. Пятно лазерного ожога на шлеме того, что стоял справа, было удивительно знакомым.
На борт ребятки поднялись в другой одежде, Напялили на себя шмотки имперских штурмовиков… зачем? Чтобы напугать его? Он не боялся штурмовиков. По крайней мере, тех, что носят доспехи, позаимствованные из его трюма.
— По-моему, самое время убраться с Корусканта, — сказал Джаррил. — А по-вашему?
Хотелось бы ему знать, к кому он обращается.
— Мы планировали улететь, — сказал второй штурмовик, — но после того, как ты нам расскажешь, что у тебя тут за дела.
— Навещал старого друга.
— Странное время для визита, — сказал первый.
— Странное время копаться в моих вещах.
— Теперь они наши, — сказал второй.
— Хотите, чтобы вас в таком виде поймали на Корусканте? — удивился Джаррил. — Не думаю.
— Нас не поймают, — сказал первый. — Опусти бластер.
Джаррил пожал плечами и послушался.
— Да я все равно не собирался им пользоваться.
— Так расскажи нам, что ты делал на Корусканте? — спросил второй штурмовик.
— А вы? — спросил вместо ответа Джаррил. — Вы ведь имеете какое-то отношение к взрыву?
— Вопросы задаем мы.
От выпитого сверх меры спиртного немного тошнило, Джаррил сглотнул. Это его корабль. Он должен был выпутаться.
— Я прилетел по делу.
— По делу? — удивился первый. — А я думал, чтобы навестить старого друга.
— А к кому, по-твоему, у меня было дело?
— К Хэну Соло, мужу главы Новой Республики?
Они следили за ним. Зубы им не заговоришь. Он потянулся к панели управления, но недостаточно быстро. Прицельный выстрел из бластера обжег ему руки. Джаррил вскрикнул от боли.
Прижимая руки к животу, он смотрел на штурмовиков.
— Что вам от меня надо? — спросил он, заикаясь.
— Чтобы ты замолчал навсегда, — сказал первый штурмовик.
И они заставили его замолчать навсегда.
Выстрел срикошетил в спину злосчастному оодоку. Особого вреда он ему не принес, и все же оодок с ревом развернулся, чтобы ответить обидчику, но Хэн успел настежь распахнуть дверь. Волна пыхтящих тварей хлынула в коридор, прихватив с собой Соло. Кореллианин выбрался из толпы, добрался до турболифта, поискал взглядом Джаррила и не нашел его. Лифт остановился за один этаж до поверхности, и Хэн помчался наверх, перепрыгивая через две ступеньки, готовый к следующему взрыву.
Толпа вырвалась наружу и замолчала. Хэн остановился так внезапно, что бежавший следом готал врезался ему в спину, оттолкнул, промчался мимо и тоже замер на месте, запрокинув к небу голову. Хэн поспешно убрался подальше от выхода; во рту у него пересохло.
Корускант не изменился. Все было на месте. Вообще все.
Солнечный свет был ослепительно яркий и теплый. День был так же прекрасен, как и несколько часов назад, когда Хэн спустился под землю.
— Ну не под землей же все было? — неуверенно спросил один из игроков из «Кристалла»; Хэн мельком подумал, что вроде бы знает его. — Верно?
Хэн покачал головой.
— Что-то где-то случилось, — сказал он.
— Не наверху, — возразил готал. — Если бы наверху, мы бы увидели.
— Надо бы убираться отсюда, — сказал игрок, — и надеяться, что больше ничего не случится.
Хэн прикрыл ладонью глаза от солнца. И увидел: отряды стражников и группа, состоящая явно из медиков, двигались к Императорскому дворцу.
Дворец.
Дети.
Лея.
Он со всех ног помчался следом за ними, обогнав бойцовского нека, который решил, что сейчас самое время сбежать от хозяина. Колонны, улицы, ступени, только бы не потерять стражей из виду. И медиков. Особенно его беспокоили медики.
Кто-то пострадал.
Они не зашли во дворец с центрального входа, а обогнули и пошли дальше. На короткое мгновение он почувствовал облегчение, а потом сообразил, куда врачи направляются. Зал Сената.
Хэн запыхался. Кололо в боку. Он держал себя в форме, но довольно давно уже ему не приходилось так бегать. А он еще некоторое время собирался продолжать в том же духе и на той же скорости.
Взрывов больше не было.
Странно. Очень странно.
Он завернул за угол. То, что он там увидел, заставило его наддать ходу. На лужайке перед залом было полно сенаторов, грязных, оборванных и окровавленных. Сенатор с планеты Нини истекал черной кровью, все три его головы были запрокинуты. Если он еще не умер, то был очень близок к этому.
Над другим сенатором склонилась Мон Мотма.
— Лея? — выдохнул он, останавливаясь рядом с ней.
Мон Мотма покачала головой. Она выглядела на сто лет старше.
— Я не видела ее, Хэн.
Он прошел мимо раненых, хотя Мон Мотма несколько раз окликнула его. Он и так знал, что она скажет. В точности то же самое, что сказала бы Лея: не ходи внутрь, пусть этим займутся специалисты. Он шел. Пропала его жена. Он найдет ее сам.
Большой холл был заполнен пылью, кровью, обломками и телами. Некоторые были сложены возле стен, словно груз. Проходя мимо, Хэн понял, что это дроиды. Вернее, не сами дроиды, а их части, руки в одном углу, ноги — в другом. Некоторые детали были золотисто-желтого цвета, Хэн не стал думать, что это мог оказаться Си-ЗПиО.
Пол был скользким от крови. Хэн несколько раз чуть не упал, пока не добрался до входа собственно в зал.
Все двери нараспашку, горят только аварийные панели, в воздухе напоминанием о песчаной буре на Татуине висит пыль.
Хэн слышал стоны, стенания и мольбы о помощи. Из полумрака доносились и другие голоса — уверенные, раздающие приказы. Медики уже занялись делом, так же как и охранники и спецы по безопасности.
Чтобы вызвать подобное разрушение, кому-то понадобилась очень большая бомба. Хэн такой не видел даже во время сражений. И сверху ее не бросали. Снаружи здание целое. Заряд установили внутри.
Затем он увидел Лею. Ее белое платье больше не было белым. Одна коса расплелась совсем, вторая — наполовину, длинные пряди спутанных волос болтались по спине и наползали на лицо. Прихрамывая и спотыкаясь, Лея помогала двум стражникам нести сенатора-ллевебума. Хэн подхватил раненого.
— Я держу его, конфетка.
Лея не реагировала — словно оглохла. Пришлось оттолкнуть ее, чтобы она разжала руки. Ллевебум оказался на редкость тяжелым; как ей удавалось не уронить его… Они уложили раненого рядом с другими. Лея тут же направилась обратно. Хэн обнял ее.
— Я отведу тебя к врачам.
— Пусти меня, Хэн.
— Ты уже помогла. Пойдем к медикам.
Она не покачала головой. Она даже не посмотрела на него. Одна щека у нее была разодрана, из носа текла кровь, но она и этого не замечала.
— Мне нужно туда.
— Я пойду. Ты останешься здесь.
— Пусти меня, Хэн.
— Она вас не слышит, — вмешался дроид-врач. — Сильный взрыв в закрытом помещении наверняка повредил у всех барабанные перепонки.
Хэн развернул Лею лицом к себе, надеясь только, что она не увидит, как он боится за нее.
— Лея, — медленно произнес он. — Помощь уже здесь. Поехали в госпиталь.
Лицо ее под слоем грязи было" белым.
— Это моя вина…
— Нет, конфетка. Нет.
— Я впустила имперцев. Я недостаточно сопротивлялась.
От ее слов словно холодом потянуло.
— Никто не знает, что вызвало взрыв. Пошли. Я помогу тебе.
— Нет, — сказала она. — Здесь умирают мои друзья.
— Ты уже сделала все, что могла.
— Не упрямься.
— Это я-то упрямый?!
Хэн не стал договаривать фразы. Он не будет с ней спорить, она все равно не услышит. Она победит. Поэтому он просто поднял жену на руки. Она была легкой и теплой.
— Ты пойдешь со мной.
— Я не могу, Хэн, — но вырываться не стала. — Со мной все в порядке. Правда.
— Я не хочу, чтобы ты погибла только из-за того, что не знаешь, когда бросить игру.
То ли она все-таки услышала его, то ли прочла по губам.
— Я не умру, — сказала она.
Он чувствовал, как колотится ее сердце.
— Ох, конфетка, хотел бы я быть так же уверен…
* * *
Джаррил остановился только возле ангаров. По всему летному полю стражники осматривали корабли, но до его корабля еще не добрались.Он был прав.
Хотя времени у него не так уж и много.
Свой корабль — «Пикантную дамочку» — он оставил в дальнему углу ангара, сразу за двумя кораблями побольше. «Дамочка» была небольшой, зато быстрой. Больше всего она напоминала помесь «Тысячелетнего сокола» и истребителя РЗ-1 и была построена по его собственному проекту. Вообще-то она предназначалась для перевозки грузов, но в сложные моменты жизни Джаррил всегда мог отстрелить трюмный отсек, превратив грузовик в боевой корабль. Еще одним новшеством было дистанционное управление истребителем. Очень удобно: преследователь гонится сломя голову за уходящим корабликом, а сам Джаррил наблюдает за удаляющейся погоней, удобно устроившись в трюме. Один раз ему даже пришлось сыграть в эту игру, большой удачей он считал то, что ему удалось вернуть истребитель.
Он еще никому так не радовался, как своей «Дамочке».
Надо убираться с Корусканта, пока не запретили полеты. А судя по всему, их скоро запретят из-за взрыва. И нужно вернуться на Ход Контрабандиста до того, как там заметят его отсутствие. Если уже не заметили.
Эта часть ангара казалась пустой. Странно. Если бы он управлял Корускантом, то немедленно закрыл бы все космопорты. Но Новая Республика любила демократию, а не логику.
Он надеялся, что достаточно расшевелил любопытство Соло. Другого шанса поговорить у них, скорее всего, не будет.
Джаррил опустил трап и поднялся на борт. Было очень непривычно находиться в пустом корабле. Обычно он летал с Селуссом с планеты Суллуст. Они вместе затеяли это дело, так что Селусс сейчас прикрывает его на Ходе.
На борту пахло холодным, очищенным воздухом. Он оставил корабль загерметизированным — обычно подобной ошибки он не совершал. Хотя сейчас это не имело значения. Тем легче взлетать.
Вести «Дамочку» он решил из грузовой секции. Если возникнут неприятности, он заставит местных мальчиков попотеть, гоняясь за истребителем, а сам неторопливо уберется прочь на грузовозе. Он как раз опускался в кресло перед пультом, когда услышал позади себя шум.
Он замер, но не обернулся. Он мог и ошибиться.
Нет. Снова тот же звук. Очень похоже на выдох через дыхательную маску.
Джаррил проглотил комок в горле. Поворачиваясь, он вынул бластер.
Перед ним стояли два штурмовика. И целились в него.
— Ну, и куда ты собрался? — поинтересовался один из них. Голос был незнаком, да и сложно распознать голос, пропущенный через вокодер шлема.
И тут Джаррил понял, что это не штурмовики. Эти парни обшарили его трюм. Пятно лазерного ожога на шлеме того, что стоял справа, было удивительно знакомым.
На борт ребятки поднялись в другой одежде, Напялили на себя шмотки имперских штурмовиков… зачем? Чтобы напугать его? Он не боялся штурмовиков. По крайней мере, тех, что носят доспехи, позаимствованные из его трюма.
— По-моему, самое время убраться с Корусканта, — сказал Джаррил. — А по-вашему?
Хотелось бы ему знать, к кому он обращается.
— Мы планировали улететь, — сказал второй штурмовик, — но после того, как ты нам расскажешь, что у тебя тут за дела.
— Навещал старого друга.
— Странное время для визита, — сказал первый.
— Странное время копаться в моих вещах.
— Теперь они наши, — сказал второй.
— Хотите, чтобы вас в таком виде поймали на Корусканте? — удивился Джаррил. — Не думаю.
— Нас не поймают, — сказал первый. — Опусти бластер.
Джаррил пожал плечами и послушался.
— Да я все равно не собирался им пользоваться.
— Так расскажи нам, что ты делал на Корусканте? — спросил второй штурмовик.
— А вы? — спросил вместо ответа Джаррил. — Вы ведь имеете какое-то отношение к взрыву?
— Вопросы задаем мы.
От выпитого сверх меры спиртного немного тошнило, Джаррил сглотнул. Это его корабль. Он должен был выпутаться.
— Я прилетел по делу.
— По делу? — удивился первый. — А я думал, чтобы навестить старого друга.
— А к кому, по-твоему, у меня было дело?
— К Хэну Соло, мужу главы Новой Республики?
Они следили за ним. Зубы им не заговоришь. Он потянулся к панели управления, но недостаточно быстро. Прицельный выстрел из бластера обжег ему руки. Джаррил вскрикнул от боли.
Прижимая руки к животу, он смотрел на штурмовиков.
— Что вам от меня надо? — спросил он, заикаясь.
— Чтобы ты замолчал навсегда, — сказал первый штурмовик.
И они заставили его замолчать навсегда.
6
Таким переполненным Люк видел медицинский центр возле Императорского дворца лишь однажды, после прямой атаки Империи. Это было очень давно, но когда он пробирался среди раненых, то чувствовал себя точно так же, как тогда. В приемном покое сидели пострадавшие — словно посетители! — и ждали, когда дроиды найдут для них койки или переведут их в специализированные отделения.
Люк сейчас чувствовал себя еще хуже, чем когда узнал о нападении.
Знакомые лица, посеревшие от боли, некоторые покрыты ранами так, что он не мог сказать, знает он их или нет, но все они отворачивались, когда он проходил мимо. Должно быть, взрыв был очень мощный. Он забеспокоился, когда на подлете к Корусканту увидел поднятую по тревоге армию. Ему пришлось получать специальное разрешение у адмирала Акбара — потому что никто не мог отыскать Лею, — да и то адмирал согласился, лишь переговорив с Мон Мотмой.
Возле входа в палату для выздоравливающих кто-то крепко схватил его за ногу. Люк опустил взгляд и увидел цепляющегося за него Анакина.
— Дядя Люк, — ресницы мальчишки слиплись от слез.
Люк наклонился и поднял племянника на руки. Ничего себе! Парню всего шесть лет, а вымахал уже так, что не утащишь. В кого только пошел?.. Анакин так крепко обнял его, что сразу стало трудно дышать.
— С мамой все в порядке? — спросил Люк, не уверенный, что хочет услышать ответ.
Анакин кивнул.
— Так в чем же дело, маленький джедай? — он хотел успокоить парнишку, но замолчал, не окончив фразы. Его же собственный вопрос был ответом. Но, прежде чем успел сказать что-то еще, он услышал собственное имя. К нему со всех ног неслись близнецы, такие же напуганные, как и Анакин.
— Привет, ребята.
— Дядя Люк, — сказала Йайна. — Папа сказал, что ты должен поговорить с нами.
Он не знал, почувствовали ли они холод и слышали ли крики. Многие из его учеников ничего не почувствовали. Но его ученики не были так талантливы, как эти ребятишки. А, может, все от того, что дети находились ближе к месту взрыва? Но как бы то ни было, ребятам пришлось хуже, чем взрослым.
— Пошли, — сказал он и отвел их к скамье у стены. Мимо прошагал медицинский дроид, даже не повернув к ним головы.
— Это мы сделали? — спросил Анакин.
— Что именно? — он ожидал чего угодно, но только не этого.
— Причинили боль маме.
Люк усадил племянника себе на колено. Близнецы прижались к Скайуокеру с обеих сторон. Они явно уже обсудили между собой этот вопрос. Люк подавил вздох. Воспитывать умеющих направлять Силу детей — занятие почище многих. Каждый раз ему хотелось посоветоваться с тетей Беру; вот кто умел управляться с детьми. Если правда то, что он знал об Ордене, о том, как они забирали детей и воспитывали их, то он не позавидовал бы тамошним учителям. Он не может справиться с тремя, а уж что говорить о трехстах…
Интересно, а как тетя Беру с ним справлялась? Едва ли дядя Оуэн был ей большой подмогой. Да и кто на далекой планете мог знать что-нибудь о воспитании джедаев? Никто.
Кроме Бена.
Наверное, тетя советовалась с Беном.
— Как это вы могли причинить боль маме? — спросил он.
Все трое заговорили разом — руки машут, глаза горят, голоса громкие.
— Стоп, подождите, одну минуточку… Да пожалейте же меня! Йайна, объясняй ты, а потом мальчики добавят, что захотят.
Йайна покосилась на Йакена, ища поддержи. У Люка опять защемило сердце, как всегда, когда он замечал подобные переглядывания. Если бы они с Леей выросли вместе, были бы они похожи на эту парочку? Им так и не довелось узнать.
— В нашей комнате что-то случилось, — ее личико было точной копией лица Леи, те же круглые, темные, искренние глаза и небольшой упрямый рот. — Оно было холодное и кричало. И нам всем сразу стало плохо.
Как он и подозревал. Они почувствовали смерть. Как и он. Как и Лея. Очень хотелось закрыть глаза, но он удержался. Он поговорит с сестрой, когда ей станет лучше. Придется признать, что детишки чувствуют все так же сильно, как и умеющие направлять Силу взрослые.
— Ну вот, и тогда мы взялись… — встрял Иакен.
— Я рассказываю! Мы взялись за руки и прогнали его.
Люк чуть было рот не разинул от удивления:
— Что вы сделали?
— Нагрели комнату, — сказал Анакин. Йайна подарила ему злобный взгляд, но малыш не обратил на юстру внимания. — Это я придумал.
— Вот и нет, — встрял Йакен.
— А вот и да!
— В любом случае, — перекричала братьев Иайна, — мы его прогнали, а потом все… все… — она втянула воздух. — Все…
— Все здание как вздрогнет, — закончил за сестру Йакен. — И мама чуть не умерла.
— А иногда, — пробормотал Анакин, — я не хочу, но все равно делаю, и, кому-то становится больно.
Люк кивнул. Так бывает всегда: многое из того, что делаешь, причиняет кому-нибудь боль. Не уговори он дядю купить двух дроидов, и дядя и тетя остались бы живы. А если бы не уговорил, не сидел бы сейчас в кругу трех дивных созданий. Как он мог объяснить? Бен даже не пытался, когда Люк вернулся с разоренной фермы. А Люк и вовек не сможет. Пусть сами поймут.
— То, что вы почувствовали, — сказал Люк, — было нечто очень плохое. Где-то в Галактике в одно и то же время умерли тысячи, может быть, миллионы созданий. Я тоже почувствовал и холод, и боль.
— А мама? — голос у Иайны дрожал.
Люк кивнул.
— И некоторые мои ученики на Явине. Это участь джедаев. Когда что-то уничтожает так много жизней, мы чувствуем, как если бы это происходило с нами. Потому что, по большому счету, так оно и есть. На мгновение рвется паутина Силы.
Детские липа стали серьезными. А Йакен сжал губы в такую же тонкую полоску, в какую превращался рот его отца, когда Хэн был зол.
— Послать тепло в то холодное место — замечательная идея. Хотел бы, чтобы мне пришла в голову такая мысль. Это словно послать любовь туда, где известна лишь ненависть. Мы не можем повернуть вспять время и оживить мертвых, зато можем помочь залечить раны.
— Или заставить заплатить тех, кто это устроил, — непреклонно сказал Анакин.
Кровожадный парень. Люк взял руку мальчишки, прекрасно зная, что ему всегда придется уделять младшему из племянников особое внимание. Мальчишку назвали в честь деда, так Лея пыталась восстановить добрые отношения с собственным прошлым. Но имя каждый раз заставляло задуматься о безрассудстве и яростном нраве Анакина. Безрассудстве, которое роднило их.
— Если мы не будем осторожны, — сказал Люк, — жажда мести может увести нас на Темную сторону. А значит, мы будем не лучше тех, кто не ценит жизнь.
Анакин упрямо смотрел в сторону, щеки его покрывал румянец. Не убедил, вздохнул про себя Люк.
— Слушайте меня, ребята, — заговорил Скайуокер. — Вы все сделали правильно. Ваши действия не имеют ничего общего со взрывом, который причинил вашей маме боль. Ничего общего.
— Слово даешь? — поинтересовался Йакен дрожащим голосом. Он старался быть крут нравом, словно его отец, но под напускной суровостью скрывалось самое чувствительное из сердец, какие знал Люк.
И этим парень тоже очень напоминал Хэна Соло.
Люк согласился дать слово и обнял все троих. Ребята прижались к нему. Так они и сидели некоторое время, успокаиваясь, пока Люк обдумывал разговор. Дети все поняли, но неправильно. Они все перевернули. Сначала были смерти, а потом сразу — взрыв в Зале Сената. Если здесь нет никакой связи, значит, это простое совпадение.
Чем старше он становился, тем меньше верил в случайные совпадения. Случайностей не бывает, подтвердил незнакомый ему голос.
— Пошли, — сказал он, когда дети заерзали. Они уже успокоились и не желали больше сидеть, точно маленькие, в объятиях дяди. — Проведаем вашу маму.
Ребятишки вспорхнули со скамьи и поскакали следом за ним. Лея, разумеется, утверждала, что ей не требуется специального ухода, поэтому лежала в общей палате вместе с пятью другими сенаторами. Койки были отгорожены занавесками. Кровать Леи располагалась в самом дальнем углу, и занавеска была отдернута. Разумеется, рядом с ней сидел Хэн, и разумеется, рядом с Хэном топтался Чубакка. Вуки в задумчивости сцепил когти и очень напоминал девицу на выданье, раздумывающую, что бы этакое ей надеть перед смотринами. Медицинский дроид положил на столик лекарства и ушел.
Возле стены сидела Винтер. Увидев Люка, она улыбнулась. Иногда Скайуокер задавался вопросом, какими еще талантами обладает она, помимо фантастической памяти. Детей она редко выпускала из виду, и все же они отыскали его в самый нужный момент.
— Люк, — Хэн поднялся, — Лея спрашивала про тебя. Услышав имя, бывшая принцесса приподняла голову с подушки. Ее лицо представляло собой месиво кровоподтеков и порезов. Определенно она уже побывала в бакта-камере, но руки все равно были забинтованы, что означало более серьезные повреждения.
— О Люк, — голос у нее был необычно громкий. — Как я рада тебя видеть.
Люк приселна кровать:
— Я тоже рад.
Она нахмурила брови.
— Она тебя не слышит, — пояснил Хэн.
Люк покосился на кореллианина. Что-то тот на удивление слишком спокоен.
— Врачи говорят, что слух через пару дней восстановится. Взрыв был сильный, — Хэн скупо улыбнулся. — Вообще-то даже забавно смотреть, как персонал общается с сотней оглохших пациентов. Никто не выполняет предписаний.
По голосу, правда, как-то не верилось, что ему смешно. Совсем не смешно. Люк уже просмотрел отчеты: двадцать пять сенаторов умерли, около сотни получили серьезные ранения, еще сотня — легкие. Не считая обслуживающего персонала и всех уничтоженных дроидов.
— У кого есть мысли, что именно произошло?
Винтер неторопливо поднялась со стула.
— Дети, — возвестила она, — по-моему, мы находились здесь слишком долго. Пора домой.
— Па-а-а-ап! — немедленно взвыла Йайна, хватая отца за руку. — Нас всегда уводят, когда разговор заходит о самом интересном.
— Я не пойду, — сумрачно заявил Анакин. Что-то слишком знакомое почудилось Люку в упрямом наклоне светловолосой головы.
Чуи рыкнул на мальчишку. Тот спасся бегством за спину сестры.
— Недурно сказано, — прокомментировал Хэн, но говорил он как будто по привычке. — Идите с Зимой, ребята. Я зайду к вам перед сном.
Без дальнейших протестов дети обняли маму на прощание и ушли. То ли Хэн имел на них большее влияние, чем кто-либо другой, то ли им не так уж хотелось остаться. Последние дни вымотали всех. Перед уходом Люк решил переговорить с Хэном о страхах детей.
— Лея считает, что взрыв — дело рук сторонников Империи в Сенате, — сообщил Хэн. — Я не согласен.
— А я уверена, — заявила Лея. Похоже, она здорово выучилось читать по губам. Может быть, какие-нибудь ее способности были улучшены Великой Силой. Хорошо было бы проверить новую теорию, только попозже.
— По-твоему, что произошло?
— Один мой старый приятель вынырнул из небытия в крайне подходящее время, — Хэн пожевал зубочистку. — Я был с Джаррилом в «Кристалле», когда взорвался Зал.
— Уловка, чтобы отвлечь тебя?
— Может быть, — согласился Хэн. — А может быть, он пытался предупредить меня, но опоздал. Потом я искал его, но он исчез.
— Имеешь представление, куда он мог деться? Хэн качнул головой.
— Корабль его тоже исчез, и никто не видел, как он улетал. Странно, правда? Птичка у Джаррила приметная. Он скопировал ее с «Сокола», только скрестил с «ашкой».
— Я видел его, — сказал Люк. — На подлете. Флот стоял в готовности «ноль», и мне пришлось некоторое время уговаривать их пропустить меня. Но когда щит был снят, с орбиты вылетел корабль, подходящий под описание. Как будто только и ждал— этого мгновения. Я уведомил диспетчерскую, но они даже не заметили корабль. Не так уж часто мне говорят, что у меня разыгралось воображение.
— У некоторых разыгралось, — хмыкнул Хэн.
— Это ничего не значит, — слишком громко сказала Лея. — Это имперцы.
— У тебя еще меньше доказательств, чем у меня, — возразил Хэн. — Твои люди даже не узнали тип бомбы.
— Мои люди?!
Люк положил ладонь на забинтованную руку сестры.
— Почему ты думаешь, что Империя причастна?
— Они все были новыми членами Сената. Уничтоэить все то, что попадает им в руки… это так в духе Империи, — она внимательно смотрела на брата. — Первое правило расследования, Люк. Ищи перемены. Ответ лежит в переменах.
— У тебя вообще нет доказательств, — сказал Люк, подавив вздох. — Давай подождем отчетов экспертов. Может быть, если мы узнаем, что взорвалось в Сенате, то сможем сделать выводы.
— А во-вторых, ищи деньги, — подал голос Соло. — Джаррил сказал, что куча контрабандистов разбогатела, а потом они вдруг умерли.
— Но он мог соврать.
Чубакка зарычал. Вуки был согласен со своим капитаном.
— Я ведь не возражаю, Чуи, — сказал ему Люк. — Я просто не хочу делать преждевременные выводы.
Вообще-то он не собирался выступать в роли голоса разума и рассудка. Потрясение собрало дань со всего семейства. Он заметил, что дети уже заплатили, теперь видел, как то же самое делают Хэн и Лея.
— Он сказал, что я узнаю больше на Ходе Контрабандиста, — сказал Хэн.
— Может случиться другое нападение, — сказала Лея.
— Или здесь нет связи, — сказал Люк.
Повисла пауза.
— Или там может быть нечто, что нам надо знать, — Хэн, прищурясь, смотрел в сторону и уже что-то обдумывал.
Чуи проворчал в знак согласия с капитаном.
— Хэн, ты не можешь сейчас улететь, — заявила Лея. Своего мужа она знала как облупленного. — Ты нужен детям.
Хэн рассеянно улыбнулся.
— И ты им нужна, конфетка, — сказал он. — Ты нужна всей Республике. А мы тебя чуть было не потеряли.
Люк откашлялся:
— Давайте я сам проведу расследование, — предложил он. — Я могу наткнуться на то, что никто из нас не ожидает увидеть.
— Не знаю, каким образом тебе всегда удается втянуть меня в неприятности, — говорил Си-ЗПиО, едва поспевая за маленьким астродроидом и размахивая руками, чтобы сохранить равновесие. — Ты здесь пробыл всего пару часов, а я уже чувствую, как надвигается беда.
Р2Д2 свистнул, подмигнув синим огоньком.
— Ты пригласил меня. Ты сказал, что считаешь, будто что-то происходит с кораблем мастера Люка и что нам следует все узнать.
Р2Д2 свистнул.
— Ну хорошо. Ты знал, что с кораблем мастера Люка что-то делают и что ты должен все разведать. Но ты сказал мне. А это уже приглашение.
Р2Д2 с чириканьем и молодецким посвистом прибавил ходу.
— Я здесь не останусь! Все эти годы ты втягиваешь нас во все большие неприятности. Кроме того, я уже говорил тебе наверху, что кораблю мастера Люка предписана проверка и модернизация.
Люк сейчас чувствовал себя еще хуже, чем когда узнал о нападении.
Знакомые лица, посеревшие от боли, некоторые покрыты ранами так, что он не мог сказать, знает он их или нет, но все они отворачивались, когда он проходил мимо. Должно быть, взрыв был очень мощный. Он забеспокоился, когда на подлете к Корусканту увидел поднятую по тревоге армию. Ему пришлось получать специальное разрешение у адмирала Акбара — потому что никто не мог отыскать Лею, — да и то адмирал согласился, лишь переговорив с Мон Мотмой.
Возле входа в палату для выздоравливающих кто-то крепко схватил его за ногу. Люк опустил взгляд и увидел цепляющегося за него Анакина.
— Дядя Люк, — ресницы мальчишки слиплись от слез.
Люк наклонился и поднял племянника на руки. Ничего себе! Парню всего шесть лет, а вымахал уже так, что не утащишь. В кого только пошел?.. Анакин так крепко обнял его, что сразу стало трудно дышать.
— С мамой все в порядке? — спросил Люк, не уверенный, что хочет услышать ответ.
Анакин кивнул.
— Так в чем же дело, маленький джедай? — он хотел успокоить парнишку, но замолчал, не окончив фразы. Его же собственный вопрос был ответом. Но, прежде чем успел сказать что-то еще, он услышал собственное имя. К нему со всех ног неслись близнецы, такие же напуганные, как и Анакин.
— Привет, ребята.
— Дядя Люк, — сказала Йайна. — Папа сказал, что ты должен поговорить с нами.
Он не знал, почувствовали ли они холод и слышали ли крики. Многие из его учеников ничего не почувствовали. Но его ученики не были так талантливы, как эти ребятишки. А, может, все от того, что дети находились ближе к месту взрыва? Но как бы то ни было, ребятам пришлось хуже, чем взрослым.
— Пошли, — сказал он и отвел их к скамье у стены. Мимо прошагал медицинский дроид, даже не повернув к ним головы.
— Это мы сделали? — спросил Анакин.
— Что именно? — он ожидал чего угодно, но только не этого.
— Причинили боль маме.
Люк усадил племянника себе на колено. Близнецы прижались к Скайуокеру с обеих сторон. Они явно уже обсудили между собой этот вопрос. Люк подавил вздох. Воспитывать умеющих направлять Силу детей — занятие почище многих. Каждый раз ему хотелось посоветоваться с тетей Беру; вот кто умел управляться с детьми. Если правда то, что он знал об Ордене, о том, как они забирали детей и воспитывали их, то он не позавидовал бы тамошним учителям. Он не может справиться с тремя, а уж что говорить о трехстах…
Интересно, а как тетя Беру с ним справлялась? Едва ли дядя Оуэн был ей большой подмогой. Да и кто на далекой планете мог знать что-нибудь о воспитании джедаев? Никто.
Кроме Бена.
Наверное, тетя советовалась с Беном.
— Как это вы могли причинить боль маме? — спросил он.
Все трое заговорили разом — руки машут, глаза горят, голоса громкие.
— Стоп, подождите, одну минуточку… Да пожалейте же меня! Йайна, объясняй ты, а потом мальчики добавят, что захотят.
Йайна покосилась на Йакена, ища поддержи. У Люка опять защемило сердце, как всегда, когда он замечал подобные переглядывания. Если бы они с Леей выросли вместе, были бы они похожи на эту парочку? Им так и не довелось узнать.
— В нашей комнате что-то случилось, — ее личико было точной копией лица Леи, те же круглые, темные, искренние глаза и небольшой упрямый рот. — Оно было холодное и кричало. И нам всем сразу стало плохо.
Как он и подозревал. Они почувствовали смерть. Как и он. Как и Лея. Очень хотелось закрыть глаза, но он удержался. Он поговорит с сестрой, когда ей станет лучше. Придется признать, что детишки чувствуют все так же сильно, как и умеющие направлять Силу взрослые.
— Ну вот, и тогда мы взялись… — встрял Иакен.
— Я рассказываю! Мы взялись за руки и прогнали его.
Люк чуть было рот не разинул от удивления:
— Что вы сделали?
— Нагрели комнату, — сказал Анакин. Йайна подарила ему злобный взгляд, но малыш не обратил на юстру внимания. — Это я придумал.
— Вот и нет, — встрял Йакен.
— А вот и да!
— В любом случае, — перекричала братьев Иайна, — мы его прогнали, а потом все… все… — она втянула воздух. — Все…
— Все здание как вздрогнет, — закончил за сестру Йакен. — И мама чуть не умерла.
— А иногда, — пробормотал Анакин, — я не хочу, но все равно делаю, и, кому-то становится больно.
Люк кивнул. Так бывает всегда: многое из того, что делаешь, причиняет кому-нибудь боль. Не уговори он дядю купить двух дроидов, и дядя и тетя остались бы живы. А если бы не уговорил, не сидел бы сейчас в кругу трех дивных созданий. Как он мог объяснить? Бен даже не пытался, когда Люк вернулся с разоренной фермы. А Люк и вовек не сможет. Пусть сами поймут.
— То, что вы почувствовали, — сказал Люк, — было нечто очень плохое. Где-то в Галактике в одно и то же время умерли тысячи, может быть, миллионы созданий. Я тоже почувствовал и холод, и боль.
— А мама? — голос у Иайны дрожал.
Люк кивнул.
— И некоторые мои ученики на Явине. Это участь джедаев. Когда что-то уничтожает так много жизней, мы чувствуем, как если бы это происходило с нами. Потому что, по большому счету, так оно и есть. На мгновение рвется паутина Силы.
Детские липа стали серьезными. А Йакен сжал губы в такую же тонкую полоску, в какую превращался рот его отца, когда Хэн был зол.
— Послать тепло в то холодное место — замечательная идея. Хотел бы, чтобы мне пришла в голову такая мысль. Это словно послать любовь туда, где известна лишь ненависть. Мы не можем повернуть вспять время и оживить мертвых, зато можем помочь залечить раны.
— Или заставить заплатить тех, кто это устроил, — непреклонно сказал Анакин.
Кровожадный парень. Люк взял руку мальчишки, прекрасно зная, что ему всегда придется уделять младшему из племянников особое внимание. Мальчишку назвали в честь деда, так Лея пыталась восстановить добрые отношения с собственным прошлым. Но имя каждый раз заставляло задуматься о безрассудстве и яростном нраве Анакина. Безрассудстве, которое роднило их.
— Если мы не будем осторожны, — сказал Люк, — жажда мести может увести нас на Темную сторону. А значит, мы будем не лучше тех, кто не ценит жизнь.
Анакин упрямо смотрел в сторону, щеки его покрывал румянец. Не убедил, вздохнул про себя Люк.
— Слушайте меня, ребята, — заговорил Скайуокер. — Вы все сделали правильно. Ваши действия не имеют ничего общего со взрывом, который причинил вашей маме боль. Ничего общего.
— Слово даешь? — поинтересовался Йакен дрожащим голосом. Он старался быть крут нравом, словно его отец, но под напускной суровостью скрывалось самое чувствительное из сердец, какие знал Люк.
И этим парень тоже очень напоминал Хэна Соло.
Люк согласился дать слово и обнял все троих. Ребята прижались к нему. Так они и сидели некоторое время, успокаиваясь, пока Люк обдумывал разговор. Дети все поняли, но неправильно. Они все перевернули. Сначала были смерти, а потом сразу — взрыв в Зале Сената. Если здесь нет никакой связи, значит, это простое совпадение.
Чем старше он становился, тем меньше верил в случайные совпадения. Случайностей не бывает, подтвердил незнакомый ему голос.
— Пошли, — сказал он, когда дети заерзали. Они уже успокоились и не желали больше сидеть, точно маленькие, в объятиях дяди. — Проведаем вашу маму.
Ребятишки вспорхнули со скамьи и поскакали следом за ним. Лея, разумеется, утверждала, что ей не требуется специального ухода, поэтому лежала в общей палате вместе с пятью другими сенаторами. Койки были отгорожены занавесками. Кровать Леи располагалась в самом дальнем углу, и занавеска была отдернута. Разумеется, рядом с ней сидел Хэн, и разумеется, рядом с Хэном топтался Чубакка. Вуки в задумчивости сцепил когти и очень напоминал девицу на выданье, раздумывающую, что бы этакое ей надеть перед смотринами. Медицинский дроид положил на столик лекарства и ушел.
Возле стены сидела Винтер. Увидев Люка, она улыбнулась. Иногда Скайуокер задавался вопросом, какими еще талантами обладает она, помимо фантастической памяти. Детей она редко выпускала из виду, и все же они отыскали его в самый нужный момент.
— Люк, — Хэн поднялся, — Лея спрашивала про тебя. Услышав имя, бывшая принцесса приподняла голову с подушки. Ее лицо представляло собой месиво кровоподтеков и порезов. Определенно она уже побывала в бакта-камере, но руки все равно были забинтованы, что означало более серьезные повреждения.
— О Люк, — голос у нее был необычно громкий. — Как я рада тебя видеть.
Люк приселна кровать:
— Я тоже рад.
Она нахмурила брови.
— Она тебя не слышит, — пояснил Хэн.
Люк покосился на кореллианина. Что-то тот на удивление слишком спокоен.
— Врачи говорят, что слух через пару дней восстановится. Взрыв был сильный, — Хэн скупо улыбнулся. — Вообще-то даже забавно смотреть, как персонал общается с сотней оглохших пациентов. Никто не выполняет предписаний.
По голосу, правда, как-то не верилось, что ему смешно. Совсем не смешно. Люк уже просмотрел отчеты: двадцать пять сенаторов умерли, около сотни получили серьезные ранения, еще сотня — легкие. Не считая обслуживающего персонала и всех уничтоженных дроидов.
— У кого есть мысли, что именно произошло?
Винтер неторопливо поднялась со стула.
— Дети, — возвестила она, — по-моему, мы находились здесь слишком долго. Пора домой.
— Па-а-а-ап! — немедленно взвыла Йайна, хватая отца за руку. — Нас всегда уводят, когда разговор заходит о самом интересном.
— Я не пойду, — сумрачно заявил Анакин. Что-то слишком знакомое почудилось Люку в упрямом наклоне светловолосой головы.
Чуи рыкнул на мальчишку. Тот спасся бегством за спину сестры.
— Недурно сказано, — прокомментировал Хэн, но говорил он как будто по привычке. — Идите с Зимой, ребята. Я зайду к вам перед сном.
Без дальнейших протестов дети обняли маму на прощание и ушли. То ли Хэн имел на них большее влияние, чем кто-либо другой, то ли им не так уж хотелось остаться. Последние дни вымотали всех. Перед уходом Люк решил переговорить с Хэном о страхах детей.
— Лея считает, что взрыв — дело рук сторонников Империи в Сенате, — сообщил Хэн. — Я не согласен.
— А я уверена, — заявила Лея. Похоже, она здорово выучилось читать по губам. Может быть, какие-нибудь ее способности были улучшены Великой Силой. Хорошо было бы проверить новую теорию, только попозже.
— По-твоему, что произошло?
— Один мой старый приятель вынырнул из небытия в крайне подходящее время, — Хэн пожевал зубочистку. — Я был с Джаррилом в «Кристалле», когда взорвался Зал.
— Уловка, чтобы отвлечь тебя?
— Может быть, — согласился Хэн. — А может быть, он пытался предупредить меня, но опоздал. Потом я искал его, но он исчез.
— Имеешь представление, куда он мог деться? Хэн качнул головой.
— Корабль его тоже исчез, и никто не видел, как он улетал. Странно, правда? Птичка у Джаррила приметная. Он скопировал ее с «Сокола», только скрестил с «ашкой».
— Я видел его, — сказал Люк. — На подлете. Флот стоял в готовности «ноль», и мне пришлось некоторое время уговаривать их пропустить меня. Но когда щит был снят, с орбиты вылетел корабль, подходящий под описание. Как будто только и ждал— этого мгновения. Я уведомил диспетчерскую, но они даже не заметили корабль. Не так уж часто мне говорят, что у меня разыгралось воображение.
— У некоторых разыгралось, — хмыкнул Хэн.
— Это ничего не значит, — слишком громко сказала Лея. — Это имперцы.
— У тебя еще меньше доказательств, чем у меня, — возразил Хэн. — Твои люди даже не узнали тип бомбы.
— Мои люди?!
Люк положил ладонь на забинтованную руку сестры.
— Почему ты думаешь, что Империя причастна?
— Они все были новыми членами Сената. Уничтоэить все то, что попадает им в руки… это так в духе Империи, — она внимательно смотрела на брата. — Первое правило расследования, Люк. Ищи перемены. Ответ лежит в переменах.
— У тебя вообще нет доказательств, — сказал Люк, подавив вздох. — Давай подождем отчетов экспертов. Может быть, если мы узнаем, что взорвалось в Сенате, то сможем сделать выводы.
— А во-вторых, ищи деньги, — подал голос Соло. — Джаррил сказал, что куча контрабандистов разбогатела, а потом они вдруг умерли.
— Но он мог соврать.
Чубакка зарычал. Вуки был согласен со своим капитаном.
— Я ведь не возражаю, Чуи, — сказал ему Люк. — Я просто не хочу делать преждевременные выводы.
Вообще-то он не собирался выступать в роли голоса разума и рассудка. Потрясение собрало дань со всего семейства. Он заметил, что дети уже заплатили, теперь видел, как то же самое делают Хэн и Лея.
— Он сказал, что я узнаю больше на Ходе Контрабандиста, — сказал Хэн.
— Может случиться другое нападение, — сказала Лея.
— Или здесь нет связи, — сказал Люк.
Повисла пауза.
— Или там может быть нечто, что нам надо знать, — Хэн, прищурясь, смотрел в сторону и уже что-то обдумывал.
Чуи проворчал в знак согласия с капитаном.
— Хэн, ты не можешь сейчас улететь, — заявила Лея. Своего мужа она знала как облупленного. — Ты нужен детям.
Хэн рассеянно улыбнулся.
— И ты им нужна, конфетка, — сказал он. — Ты нужна всей Республике. А мы тебя чуть было не потеряли.
Люк откашлялся:
— Давайте я сам проведу расследование, — предложил он. — Я могу наткнуться на то, что никто из нас не ожидает увидеть.
* * *
Си-ЗПиО шел следом за Р2Д2 по пермакретовым коридорам. Стены и пол покрывали застарелые пятна смазки и отметины неизвестного происхождения. Световые панели мигали, как будто им не хватало энергии. Р2Д2 решительно катился вперед.— Не знаю, каким образом тебе всегда удается втянуть меня в неприятности, — говорил Си-ЗПиО, едва поспевая за маленьким астродроидом и размахивая руками, чтобы сохранить равновесие. — Ты здесь пробыл всего пару часов, а я уже чувствую, как надвигается беда.
Р2Д2 свистнул, подмигнув синим огоньком.
— Ты пригласил меня. Ты сказал, что считаешь, будто что-то происходит с кораблем мастера Люка и что нам следует все узнать.
Р2Д2 свистнул.
— Ну хорошо. Ты знал, что с кораблем мастера Люка что-то делают и что ты должен все разведать. Но ты сказал мне. А это уже приглашение.
Р2Д2 с чириканьем и молодецким посвистом прибавил ходу.
— Я здесь не останусь! Все эти годы ты втягиваешь нас во все большие неприятности. Кроме того, я уже говорил тебе наверху, что кораблю мастера Люка предписана проверка и модернизация.