Раули Кристофер. Базил Хвостолом

   Женщина позвонила в серебряный колокольчик. Появился стражник и получил ее указания.
   Затем она повернулась к Релкину.
   — А теперь расскажи мне подробно, что такое стряслось с твоим драконом.
   Релкин попытался заговорить, но мысли его были полны тумана, и он не сумел объясниться членораздельно.
   — Живее, молодой человек! — сказала женщина. Но потом, увидев его глаза за поволокой бесчувствия, поняла, в чем дело. — Ах да, как глупо. Прости.
   Она щелкнула пальцами в третий раз и разрушила чары. Сознание Релкина избавилось от заклятия повиновения.
   — Ну, — сказала леди. — Что случилось с драконом?
   — Ему отрубили мечом кончик хвоста.
   — Как зовут твоего дракона и какой он породы?
   — Имя его Базил, Базил из Куоша. Он куошский кожистоспинник, спина коричневая, живот зеленый, а ноги толстые и сильные.
   — Не сомневаюсь, что он — красавец. Хорошо, я скоро вернусь. Положи цветы, которые ты украл, на стол. Я верну их владельцу.
   Релкин с мрачным видом достал из сумки цветы. Теперь его накажут, а потом Базил провалит бой, и их отправят в Куош, где до конца своих дней они будут вкалывать по хозяйству.
   Прошла минута, а может две, и стражник вернулся — на этот раз в сопровождении двух дежурных, молодых студентов из Дома Капитула, помогавших поддерживать порядок в Сторожевой башне.
   Стражник указал на Релкина:
   — Вор. Отвести в подземелье и передать дисциплинариям. Я бы лично рекомендовал окунуть парня с головой в воду.
   — Когда с ним поработают экзекуторши, купание ему будет очень кстати, сказал один из дежурных, узколицый юноша с глазами ласки.
   — Они сегодня в отличной форме! — добавил второй. — Мы уже обработали троих пьяных подмастерьев и одного карманника, — похвастал он. — Это все, конечно, из-за полнолуния — такое каждый месяц бывает, а тут и материальчик валом валит! Ну и ночка.
   Веселое настроение дежурного ничуть не подбодрило Релкина. Его стащили со стула, связали спереди руки, и дежурные уже готовы были его увести, когда дверь открылась и вернулась бледнолицая леди с усталыми глазами.
   — Минуту. Прежде чем вы его уведете, я кое-что ему дам.
   Она положила Релкину за пазуху небольших размеров плотный коричневый пакет.
   — Вот, возьми, мастер Релкин. Вскипяти содержимое пакета в чане с водой и дай выпить своему куошскому кожистоспиннику. Гарантирую, что вкус ему не понравится, но здоровью поможет, судя по описанию.
   Релкин едва успел ее поблагодарить, как его уже утащили за дверь и поволокли по лестнице в подземелье.
   На лестничных площадках его вели через толпы слуг, послушниц, стражников.
   На этажах пониже площадки были просторнее и широкие коридоры разбегались в трех направлениях.
   На первом этаже Релкин проследовал мимо группы послушниц, чистящих мраморные плиты. Девушки захихикали, когда его повели к лестнице в подземелье.
   — Отгадай-ка, кто сегодня ночью не будет нагло шляться по улицам? раздался чей-то голос. Смех возобновился.
   — Окуните его в залив, пускай поостынет! — послышался другой голос.
   Он скатился вниз по ступенькам к посту охраны. Его зарегистрировали и усадили на скамью перед небольшим спортзалом, используемым и для наказаний.
   Здесь уже сидело несколько подростков. В большинстве своем — подмастерья, выловленные за драки. Они сидели угрюмые, молчаливые, одурманенные алкоголем.
   От них разило потом и кислым пивом.
   Наручники с него сняли, и охрана сообщила о доставленном экзекуторам, которые ненадолго вышли из внутренних дверей, чтобы забрать следующего преступника. Вскоре из-за дверей раздались вопли, что для этого места было делом обычным. Релкина передернуло. Но ничего не поделаешь, приходилось смириться. Прихожая закрыта на ключ, хотя стражников за дверями нет.
   Внутренние двери вновь распахнулись. Вошла женщина средних лет в бесформенном сером одеянии Дисциплинарного Ордена. Ее мощные руки были украшены золотыми браслетами, соответствующими ее рангу. Она молча указала дорогу первому из парней. Тот неуклюже поднялся на ноги и прошел в зал. Релкин мельком глянул на инвентарь, который лежал внутри, и на места для регистраторов правосудия, расположенные рядами.
   Двери закрылись. Остальные подростки уставились в пол, не делая и попытки заговорить.
   Релкин остался один на один с мрачными мыслями. Впереди маячила надежда поправить здоровье Базила, и за это он был благодарен. Но до этого ему придется пережить неприятный период жизни.
   В замке со стороны коридора повернулся ключ. Дверь приоткрылась, внутрь сунулось чье-то лицо. Релкин тупо уставился на него, а потом вдруг опомнился:
   — Лагдален!
   — Шшш! — шепнула она и наклонилась к нему. — Пойдем со мной, я знаю, как отсюда выбраться.
   Остальные едва на нее посмотрели: Лагдален была одета в серый балахон Ордена Сестер с голубыми нашивками послушницы. Очень стараясь выглядеть официально, она прошла мимо и распахнула дверь в зал. Наказание как раз шло полным ходом, и подмастерья смотрели в пол, погруженные в свои мысли.
   Релкин проследовал за Лагдален, и вместе они проскользнули за спинами регистраторов правосудия. Те, поглощенные своим делом, даже не обернулись. Еще несколько шагов, и они вышли на узкую лестницу. Она вела к маленьким комнатам, забитым снаряжением, принадлежавшим спортзалу.
   — Быстрее, мне не хочется, чтобы нас здесь застукали, — настойчивым шепотом сказала Лагдален, волоча Релкина за собой через темное помещение в другой коридор. Они подошли к окну, выходившему на узкую аллею.
   — Этот коридор ведет к кухне. Если пойдешь прямо, окажешься у конюшен.
   Релкин прямо не знал как ее благодарить. Он рассказал Лагдален о женщине с белыми волосами и о свертке, который она дала.
   Глаза у Лагдален стали круглыми:
   — А на каком этаже она живет?
   Релкин пожал плечами, какая, мол, разница:
   — Почти на вершине башни, а может тремя этажами ниже.
   Лагдален закусила губу и покачала головой.
   — Тебе повезло, Релкин. Там живут очень могущественные люди. За такие дела она могла превратить тебя в лягушку.
   — Так не превратила же. По-моему, она добрая.
   — Наверное, это одна из верховных ведьм. Но повторяю: тебе повезло. В следующий раз, Сирота, будь осторожен — меня может не оказаться поблизости.
   — Спасибо тебе, Лагдален из Тарчо.
   — Да ладно уж, — сказала она, нервно сжимая руки. Ей надо было еще вернуть ключ в охрану, пока его не хватились.
   — Почему ты спасла меня? — спросил Релкин.
   — Проходила по лестнице, смотрю — ты, и потом мне не очень понравилось, что говорили другие девицы. Я и решила тебе помочь.
   — Тебе за это самой могли всыпать.
   — Не думаю. Никто из знакомых не видел, как я вхожу. А мальчишки были слишком расстроены, чтобы что-то заметить.
   — Благодарю тебя еще раз, Лагдален из Тарчо.
   — До встречи, Релкин, и постарайся быть осторожным.
   — До встречи, Лагдален. Мы обязательно еще встретимся.

Глава 8

 
   К утру варево было готово, а терпение Релкина дошло до предела. Его подопечный пребывал в угрюмом расположении духа.
   — Проклятый хвост! Болит адски! — Баз осмотрел хвост а луче солнечного света, падающего в стойло через вентиляционное отверстие в крыше.
   — Правильно, и будет болеть. Ты же не захотел оставить мою припарку.
   — Что толку в людских припарках! Дурачок, я же не человек, а дракон.
   Релкин вздохнул. Время от времени уход за больным драконом превращается в основательное испытание.
   — Всякая плоть разлагается по одним и тем же законам, Баз. Из-за крошечных таких штучек в воздухе и земле. Это всем известно. Даже драконы могут подцепить заражение.
   Базил ворчал, продолжая исследовать саднящий, загнивший обрубок хвоста.
   Инфекция уже распространилась на дюйм выше раны.
   Релкин снова смазал обрубок раствором йода. Базил взвизгнул и зашипел от боли. Огромные глаза его сверкали.
   — Ничего себе лечение, — прорычал дракон. Его узкие уши были прижаты, а пухлые синевато-серые губы обнажили двухдюмовые клыки. Не слишком веселое зрелище, когда зверь весит больше двух тонн.
   Релкин перешел на самые мягкие интонации.
   — Я знаю, Баз, это больно. Мне самому очень жаль, но если бы ты выпил магическое лекарство, которое я приготовил, то со всем этим скоро было бы покончено.
   — Пить эту гадость? Ну уж нет.
   — Базил!
   — Это отрава.
   — Оно волшебное, попробуй — хуже не будет.
   — Да я только подумаю, что это надо пить, как у меня желудок выворачивается наизнанку.
   — Ты должен попробовать.
   — Ты отлично знаешь, какой у меня слабый желудок.
   — Баз, через три дня у тебя драка со Смилгаксом. Ты должен победить, чтобы в финале выйти против Вастрокса. Без этого лекарства у тебя нет ни шанса против Смилгакса. Ты выйдешь из игры за место в легионе.
   — Я не понимаю, как можно ожидать, чтобы дракон с таким желудком, как у меня, пил подобную гадость?! Релкин в ярости расправил плечи.
   — Теперь я знаю, почему тебя зовут «сонным» драконом! Ты просто идиот.
   Огромные драконьи глаза пылали, шипение стало громче.
   — Дурак, ты что, сам не чувствуешь запах? Не знаю, что там такое, но вонь жуткая.
   — Хочешь обратно в Куош? В компанию к другим «сонным» драконам? Таскать телеги с навозом и волочить плуг?
   Шипение резко оборвалось. Базил пристально смотрел на высокую черную бадью с колдовским варевом.
   — Не желаю я пить это вонючее кошачье дерьмо, и мне плевать, что…
   — Может быть, выглядит это и неприятно, но не настолько уж плохо.
   — Что еще может сказать человеческий детеныш, у которого нос растет неизвестно для чего! Да что тебе известно о запахах. Ни один человек не найдет выход из пивоварни, если у него не окажется под рукой огня!
   Тяжелые драконьи лапы для пущей выразительности скрестились на груди.
   Релкин не сдавался:
   — В свое время всем надоело ждать, когда ты вылезешь из яйца, и яйцо вскрыли за тебя. Между прочим, на девяностый день.
   Что было сущей правдой. Базил был одним из сонных маленьких кожистоспинников, когда появился на свет. Баз посмотрел на Релкина с выражением оскорбленного достоинства:
   — Глупый мальчишка, какое это имеет отношение к делу?
   Релкин продолжал скорбным голосом:
   — Говорят, ты просто скрючился там и ждал. Ты никогда не знал ничего лучшего. Думал, что мир занят именно этим, а ты просто лежишь и ждешь, пока кто-нибудь не соберется и не вскроет яйцо вместо тебя!
   Базил с громким ворчанием отвернулся. Хвост его странно дрожал, а двухтонный торс был воплощением обиды и гнева. Потом он оглянулся на Релкина:
   — Ты просто мерзавец, и я вообще не обязан обращать на тебя внимания.
   — Выпей эту бадью. Ведьма обещала, что все получится.
   Базил пренебрежительно фыркнул:
   — Гадкая, вонючая дрянь. Нет уж, спасибо.
   — Я уже не говорю про то, как рисковал, чтобы раздобыть для тебя эту самую дрянь. И прошу-то я у тебя почти ничего — всего лишь ее выпить.
   — Э-эх!
   — Базил! Неужели ты действительно хочешь отправиться в Куош и таскать тачку до конца своих дней?
   Дракон слабо фыркнул. Глянул назад одним глазом и отвернулся, встретив сердитый взгляд Релкина, стоявшего руки в боки.
   — Ты деревенскую жизнь знаешь. Сделаешь там какую-нибудь глупость, к примеру напьешься и опрокинешь стог сена, как тебя тут же отведут к кузнецу и достанут щипцы для кастрирования.
   Базил хрюкнул и отвернулся. О драконы древности! Какая это тоска, вести подобную жизнь. Как будто скотина в поле.
   — Буйного дракона в деревне терпеть не станут. Базил печально вздохнул.
   Мгновение он что-то шипел себе под нос. Затем со стоном тряхнул головой и повернулся к Релкину.
   — Ты прав, Релкин. Двигай сюда бадью. Релкин не стал упускать шанс. Он безжалостно продолжил атаку.
   — Только вообрази: всю весну тягать плуг, Базил. Мы на этом разжиреем, верно? Через некоторое время ты станешь таким пухленьким и довольным, что тебе уже будет все равно, я правильно говорю?
   Баз застонал:
   — Ты знаешь, как меня достать, глупый мальчишка! Давай бадью!
   Базил ухватил бадью с бурой, дурно пахнущей жидкостью. Варево было густым, вязким и слегка походило на пиво на ранней стадии брожения — мутное, темно-коричневое, с желтоватой пеной.
   Базил не знал, стоит ли ему рисковать, поверив рассказу мальчика. На первый взгляд, это чистый бред. Могущественная ведьма в Высокой башне выбрала, видите ли, время и состряпала лекарство для Сироты Релкина. В обмен на цветы и любовные утехи.
   Болтовне о прелестях этой ведьмы и характере утех Базил не верил. Слишком хорошо он знал хвастливую натуру Релкина. А что касается самой ведьмы и происхождения этого зелья, на этот счет вытянуть из него ничего не удалось.
   Похоже на то, что он и сам этого толком не знает.
   Дракон поднял бадью с вонючей жижей. Ужасно прогорклый запах. Ноздри его сморщились от отвращения. Он опустил бадью.
   Желудок вздрогнул и сжался от одного только запаха.
   — Пахнет дерьмом больной кошки! — прорычал дракон.
   Релкин, тот просто отвернулся.
   С усталым стоном Баз поднял бадью и сделал быстрый глоток. Может, если пропустить сразу побольше жидкости, то будет не так противно.
   Варево пахло кошачьими испражнениями и — о имена богов! — на вкус походило на них же. Во всяком случае, очень похоже.
   Базил поставил бадью на пол и подавился — жидкость не лезла внутрь! Для глотки и желудка она была чересчур отвратительна, чтобы ее принять. Базил накрепко схлопнул огромные челюсти и попытался сглотнуть. Потребовалось неимоверное усилие.
   По мере того как лекарство вязко сползало по глотке вниз, он отчаянно твердил про себя, что ведьма ведь обещала — все должно получиться.
   Жидкость походила на теплую слизь, зловоние было жутким.
   Вдруг База поразила ужасная мысль. А что если «ведьма» — просто знатная дама, с удовольствием сыгравшая шутку с несчастным драконопасом?
   По слухам, такое случалось часто.
   Первый глоток прошел. Баз содрогнулся и сделал глубокий свистящий вдох.
   — Жуткое дело. Просто ужасно.
   Пот каплями выступил на его морде. Длинные бугры мышц на спине, где у его предков когда-то росли крылья, начали зудеть.
   Релкин был неумолим.
   — Раз уж начал. Баз, так допивай.
   Дракон взглянул на бадью. А стоит ли? Сможет ли он проглотить всю эту мерзость? Он быстро поднял сосуд, влил в рот дюжий глоток, сглотнул, половина прошла внутрь, потом он подавился, поперхнулся, и бурая пена фонтаном вышла обратно.
   Релкин бросился за оружейную стойку, потом выглянул. Глаза дракона были полны беспредельной муки.
   И вновь Баз поднял бадью и влил в рот порцию зелья. Вздрогнул, подавился, но проглотил.
   — Во имя Первого Яйца, лучше бы это зелье сработало!
   Релкин был в ужасе. Не только для База, для него тоже лекарство пахло не лучшим образом. Он знал, что дракон совершил геройский поступок. И для Релкина осталось загадкой, как же Баз умудрился проглотить эту гадость. Ведь у База, как у многих кожистоспинников, желудок и вправду слишком разборчив.
   Релкин знал, что зелье обладает какой-то магической силой. В этом-то он не сомневался с тех самых пор, как начал его кипятить.
   На самом деле, невероятное лекарство. Когда он вытащил пакет и вскрыл его, там оказалось небольшое количество коричневого порошка и с полдюжины веточек с крохотными желтыми листьями. Но как только Релкин начал его кипятить в чане с водой, зелье изменилось, превратившись в тягучую зловонную жижу, которая еще долго булькала сама по себе, после того как он снял чан с огня.
   Базил ждал, борясь с тошнотой, затем не выдержал и почти все выпитое изверг обратно. Через минуту он оправился, сглотнул и сделал глубокий вдох.
   Затем огромной своей лапой провел по глазам.
   — В конце концов, не так уж в Куоше и плохо. В юности я был там счастлив.
   — Когда это было, Баз! Теперь, чтобы заработать на пропитание, тебе придется работать полный рабочий день. А ты знаешь, что это такое. Для начала тебе придется проделать массу тяжелой работы. Но у тебя будет приличное стойло, регулярное питание и печка, чтобы греться зимой. Весной будет работа с плугом, летом — перевозка грузов, осенью — уборка урожая. В общем, мирная деревенская жизнь.
   — Ладно, ладно, попробую еще раз.
   Баз сделал над собой усилие и поднял бадью, выпив до дна остатки колдовского питья. Со стуком опустил бадью на пол и прислонился к стене. Голова у него закружилась.
   — Ужасно себя чувствую, — сказал он. — По-моему, я умираю…
   Девятифутовый торс обмяк, толстые задние лапы подкосились, и Баз сполз по стене. Уже лежа, он содрогнулся, а потом свернулся клубком, чтобы заснуть, засунув потрепанный хвост под голову.
   Пару минут Релкин с тревогой следил за ним. Неужели он отравил дракона?
   Если так, его повесят. Что если ведьма обманула? Или ошиблась в заклинаниях?
   Баз захрапел. Релкин прижал палец к большой артерии за ухом База драконий пульс был медленный, но ровный. Мальчик осмотрел внутреннюю поверхность уха, которое оказалось здорового розового цвета. Кончик носа был холодный. Никаких признаков отравления.
   Наконец Релкин ощупал кожу ниже лопаток вдоль бугров несуществующих крыльев. В норме. Обычно у больных драконов температура поднимается сначала именно там.
   Минуты тянулись. Баз продолжал мирно сопеть. Релкин на цыпочках отошел и принялся приводить в порядок щит и оружие Базила: и то и другое пострадало в схватке со Смилгаксом и требовало ремонта.
   Баз спал. Спал двадцать девять часов подряд, пробудившись только на другой день к вечеру. Проснулся он с бешеным аппетитом и новым кончиком хвоста, который был немного короче прежнего и согнут под странным углом, так что казался сломанным.
   И все-таки это был настоящий хвост, гибкий и вполне послушный его обладателю.
   Релкин издал вопль триумфа и пустился по стойлу в пляс. Базил же уставился на свой новый хвост — жуткое зелье подействовало, хотя он и не был уверен, что ему нравится, как выглядит результат.
   — Ну что ж, — сказал он печально, — теперь мне придется вечно носить эту уродину.
   Кончик хвоста был серого цвета и довольно странно выглядел на фоне зелено-коричневого туловища.
   Релкин только присвистнул.
   Тренировки ради Баз подцепил хвостом бадью и подбросил ее в воздух, потом поймал и швырнул о стену. Как будто он пользовался им всю жизнь!
   Дракон разразился счастливым ревом, дотянулся хвостом до оружейной стойки и вытащил булаву. Он повертел ею в воздухе, нанеся несколько сильных ударов по тренировочной груше, которая висела в углу. Релкин отпрыгнул в укрытие.
   — Работает, Релкин! Черт возьми, как здорово работает!
   Булава с силой ударила по груше. Баз запрокинул голову и заревел от восторга. Несколько часов спустя Базил, уже успевший получить прозвище Хвостолом, энергично упражнялся в спортивном зале. Его новый хвост не переставал удивлять зрителей. Баз обнаружил, что в некотором отношении новый хвост оказался даже лучше прежнего, поскольку им было удобно держать рукоять маленького хвостового меча. Базил прикинул, что теперь сможет наловчиться хорошо орудовать этим мечом, самым трудным оружием из драконьих боевых искусств, в котором он никогда не был особо силен по части мастерства.
   Наконец он уступил мольбам Релкина и закончил тренировку. Настало время поплескаться в пруду, а потом перекусить. Толпа зевак расползлась, за исключением высокого зеленокожего дракона.
   — Привет, Смилгакс! — сказал Базил, узнав врага.
   — Базил из Куоша, ты хорошо послужишь Империи — в качестве сельского дракона, конечно. Я поступлю в легион, а ты вернешься к навозной куче. Такова жизнь, верно?
   — Не знаю, не знаю, Смилгакс. Подождем до финальной схватки. У меня есть теперь новенький хвост, и я с легкостью могу управляться булавой и щитом.
   Смилгакс издал мрачный смешок.
   — Тебе этот недоделанный хвост не поможет, когда я пойду в атаку с клинком из Во, Синим Убийцей.
   — Тебя встретит мой меч из Куоша, Пиокар. И мой новый недоделанный хвост, как ты изволил выразиться, позволит мне защититься от хвостовой булавы и малого меча. Вспомни, Смилгакс, когда мы встречались на ринге, дела не всегда заканчивались в твою пользу.
   Смилгакс вскипел:
   — Эта омерзительная хреновина, которая у тебя теперь заместо хвоста, тебя не спасет, куошский дракон! Пары ударов будет достаточно, чтобы уложить тебя в пыль.
   Высокий темно-зеленый дракон, подергиваясь, смотрел на Базила.
   — Ты слишком самоуверен, Смилгакс! Посмотри на мой хвост, думаешь, я не готов к схватке?
   Базил задрал хвост, размахнулся булавой, подкинул ее в воздух и поймал в аккурат на пути вниз, не дав ей плюхнуться в пруд.
   Смилгакс следил за ним горящими глазами. Когда Релкин бочком проходил мимо Смилгакса, тот развернулся и свирепо уставился на него. Релкин заметил беспричинную ярость во взгляде дракона. Он знал, что в Драконьем доме темно-зеленый находится под наблюдением после нескольких вспышек злобы. В последний раз он тяжело ранил своего драконопаса, сломав ему руку и плечо злым, бездумным ударом.
   Релкин спокойно продолжал путь, не решаясь пуститься бегом, хотя и ощущал за спиной горячее дыхание Смилгакса. С недовольным трескучим шипением дракон развернулся и надменно прошествовал к своему стойлу.
   Спустя час или около того Релкин был удивлен появлением в дверях их пристанища какого-то незнакомца. Это был человек средней комплекции, темноволосый, со сверкающими карими глазами и экстравагантными усами. Черный плащ его распахнулся, открывая алые панталоны и башмаки из ярко-зеленой кожи.
   Базил спал на своей подстилке, и медленное посапывание эхом перекатывалось по стойлу.
   — Приветствую, — легонько кивнув, сказал незнакомец и положил на пол черную кожаную сумку. — Позвольте представиться, я ветеринарный врач Херпенско, известный в Кадейне и Моншаго, знаменитый в Минуэнде и Карпенсаке. По сути дела, я лечил пациентов во всех южных городах. Здесь, в Марнери, я навещал друзей, и когда услышал, что есть дракон, потерявший кончик хвоста, то решил, что должен его осмотреть.
   Релкин рассердился, сразу же невзлюбив этого парня.
   — Мой дракон вполне здоров и отдыхает, так что, боюсь, вы зря потратили время.
   — О, время будет потрачено с пользой, поверьте. Между прочим, некоторое время я совсем не занимался драконами, поэтому мне необходимо кое-что освежить в памяти. Я даже не потребую никакой платы. Чем не благородное предложение?
   Незнакомец быстро прошел внутрь стойла и остановился перед хвостом дракона.
   — Какой странный кончик для драконьего хвоста. Не могу представить, каким же образом он так вылечился.
   Релкин вскочил с койки, рука его скользнула к ножу у пояса.
   — Прошу вас, говорите потише. Мой дракон спит, сегодня ему нужен хороший отдых. Завтра — день финальных соревнований, и ему потребуется вся его сила.
   Так что, если не возражаете, я должен просить вас немедленно уйти. В любом случае, посторонним сюда нельзя.
   — Это ты так считаешь, — пробормотал незнакомец и вдруг странно пожал плечами и взмахнул длинными пальцами перед лицом Релкина. Релкин поперхнулся.
   Он обнаружил, что ему трудно дышать.
   Он выхватил нож, замахнулся на посетителя, но промазал.
   Затем мужчина сжал ему горло рукой, прижимая к лицу подушечку, пропитанную чем-то пахучим.
   Релкин попробовал сопротивляться, но, когда сделал вдох, все вокруг начало удаляться. Сопротивление ослабло.
   Незнакомец стоял перед ним. Нож он отбросил в сторону и что-то теперь говорил низким и грубым голосом.
   Казалось, будто грудь Релкина сжало тисками — мальчик судорожно глотнул воздуха, а потом все исчезло.
   Окончательно одурманенный, Релкин поднялся на ноги и побрел в коридор. Там он остановился, тупо уставившись вдоль ряда дверей и стойл. Вдалеке мальчишки драконопасы гоняли у ворот Драконьего двора мяч. Релкин смотрел на них и гадал: кто же это такие?
   Тем временем незнакомец вернулся к своей сумке и вытащил оттуда красный мешочек. Он взрезал его ножом и достал ярко-зеленый плод, который положил прямо перед Базилом на пол. За секунду плод увял и сморщился. Незнакомец произнес несколько магических слов, и колдовство было закончено.
   Он захихикал, поднял сумку и вышел из стойла. Пройдя мимо потерявшего разум Релкина, разглядывающего свое отражение в бочонке с дождевой водой, он выскользнул за дверь и исчез.

Глава 9

 
   Набат на Сторожевой башне вновь возвестил о заходе солнца. Окна города были закрыты ставнями из-за порывов ветра, предвещавшего бурю: скоро на вершины Голубых холмов ляжет снег. Белые деревья на Фолуранском холме роняли побуревшие листья, и ветер швырял их на землю и гнал вокруг громады Храма на площади у подножия холма.
   Для похорон предпочитали вечернее время, и в главном зале Храма шла заупокойная служба: отпевали купца Тахика из Би, умершего на восьмидесятом году жизни в собственном доме на Корабельной от внезапной лихорадки. В Храме собралась толпа родственников, морских капитанов, купцов и банкиров, чтобы отдать последнюю дань уважения.
   И пока первый этаж был занят, в подвале в потайной комнате проходило небольшое, но важное собрание. В этой комнате, ход в которую вел через стенной шкаф в ризнице старшей жрицы, собрался Комитет Провидения города Марнери.