Тенев Илия
Охотник за ржавыми роботами
Илия Тенев
ОХОТНИК ЗА РЖАВЫМИ РОБОТАМИ
перевод с болгарского Игорь Крыжановский
Бен Габер остановился, крепко сжав в руках автоматическую лазерную винтовку. Последние лучи ползущего к горизонту марсианского солнца скупо освещали болото и темневший невдалеке лес. Вокруг стояла тишина, изредка нарушаемая короткими криками болотных птиц. Позади, откуда наступала ночь, бледно светились окна его дома. Пятидесятилетний Бен пристально осмотрелся: местность не внушала ему доверия. Угрюмое лицо искривила злобная гримаса. Он не выспался. С тех пор как пропала Криста, он незаметно для себя все больше замыкался, ожесточался.
Его жена Элен всегда откровенно скучала в этой глуши, а Бен был вынужден пропадать по нескольку дней, гоняясь за ржавыми роботами, которые скитались в округе, заражая долину радиацией - у них были атомные сердца. Этим ремеслом Бен добывал'пропитание для себя и своей семьи. Подстрелив робота из лазерной винтовки, он записывал заводской номер, проставленный на каждой детали, и за каждый такой номер получал вознаграждение. Жили они на небольшой вилле, находившейся километрах в двухстах от областного центра. Иногда к ним на огонек заглядывали другие охотники, и это вносило разнообразие в холодные и тоскливые марсианские вечера. Но вообще-то люди старались обходить эти места. И дело было не в одичавших роботах, недолюбливавших людей, а в кивотах, которые обитали в болотах и о которых рассказывали леденящие кровь истории. Внешне кивоты походили на людей, отличались высоким интеллектом, острым умом, а также склонностью к крайностям и жестокости. Так характеризировали их немногие сталкивавшиеся с ними и по счастливой случайности оставшиеся поел е этого в живых. Никто не знал, откуда они здесь взялись, никто не рисковал высказывать предположения о внеземном происхождении кивотов, но в их существовании не сомневался никто. Молва твердила, что кивоты обитали на Марсе еще до высадки здесь первых переселенцев с Земли. Появление пятисот роботов, зараженных бациллой ржавчины, на какое-то время отвлекло внимание общественности от бесчинств кивотов . Правительство приняло решение отправить безнадежно пораженных ржавчиной роботов на переплавку, однако умные машины сумели раскупорить трюмы транспортного звездолета, который должен был доставить их на Меркурий, и скрыться в безлюдной долине. Умышленно повреждая свинцовую оболочку своих атомных сердец, они стали угрожать людям распространением радиации. Прошел слух, что они предпринимают попытки объединиться с кивотами. Правительство издало указ о массовом уничтожении нейтронных роботов. Самым известным из охотников был Бен Габер.
Положение в области еще больше осложнилось, когда роботы все же объединились с кивотами и совместно стали нападать на людей. Число охотников резко сократилось. Они перестали захаживать к Габеру, по скольку его жилище находилось как раз посередине между долиной и болотами. Одинокий охотник и его семья оказались оторванными от всего мира. Кое-кто поговаривал, что он наладил сотрудничество с теми.
Но это были лишь голые предположения, никто ничего не мог доказать. И все же последствия такой изоляции незамедлили сказаться - его дочь Криста неожиданно исчезла, вернее, была похищена. "Ее похитили, Бен", - без умолку повторяла перепуганная до смерти Элен, пока он с винтовкой в руках обшаривал всю долину. В то утро, по словам Элен, она заметила бродившего вокруг виллы тяжелого робота. Несмотря на свою уравновешенную натуру, она застыла на месте.
А тут как раз их двадцатилетняя дочь Криста возвращалась домой с почтой, взятой из стоявшего у магистрали почтового ящика. Робот несколько секунд таращился на Элен, а потом положил руку на металлический щиток, предохраняющий от убийственной радиации. От испуга женщина оцепенела, а ничего не подозревавшая Криста спокойно продолжала шагать к дому. Тогда раздался какой-то свист. Можно было поклясться, что свистел человек. Девушка вздрогнула от неожиданности и только тогда увидела робота и завизжала от страха. Робот же невозмутимо убрал руку со щитка и вклю чил передатчик на дежурную волну. Элен даже ахнула, видя, как рядом с роботом вырос какой-то мужчина.
Выглядел он моложаво, костюм, галстук, в общем имел вид человека, собравшегося на прием. Глаза его, выделявшиеся на бледном лице, пронзили ее таким холодным взглядом, что она примерзла к месту.
- Госпожа Элен Габер? - вежливо спросил он.
Слова не хотели срываться с губ, поэтому она только кивнула головой, после чего мужчина, говоривший со странным акцентом, сказал:
- Передайте, пожалуйста, своему мужу, чтобы он поинтересовался у нас, когда ему следует ходить на охоту, и вообще, стоит ли ему этим заниматься.
Потом мужчина отдал роботу какой-то приказ, тот вытянул вперед руки, и мужчина удобно уселся на них.
Робот включил специальный двигатель и, как вертолет, поднялся над землей. Облетев вокруг дома он вдруг круто спикировал на застывшую в ужасе девушку, подхватил ее, посадил рядом с мужчиной и тогда уже взял курс на болота. Сообразив, что Кристу похитили, Элен упала в обморок. В себя она пришла только на следующий день, когда Бен Габер вернулся с охоты.
"Ее похитили", - однозначно подытожила она свой рассказ, после каждого слова которого муж становился все мрачнее. Решительно сняв со стены лазерную винтовку, он на закате солнца отправился к болотам. Он был уверен: похищение - дело рук кивотов.
Внезапно он вспомнил, что недавно позволил себе секундную остановку, а этого было вполне достаточно, чтобы кивоты обнаружили его. Кивоты обладали превосходным зрением, логика их мышления была безукоризненной. Все это позволяло им заблаговременно почувствовать опасность. Он хорошо знал их повадки и потому был единственным человеком, который не боялся столкнуться с ними. И теперь он не испытывал никакого страха. Он просто решил найти их и поговорить. Да, хоть и в руках он сжимал винтовку, целью его была лишь беседа.
По ту сторону болота темнел лес. В душе Бена проснулся охотничий азарт - сейчас они должны будут выйти ему навстречу. Он шагнул в мутную воду. Глаза его непрерывно оглядывали лес, но пока ничего подозрительного не обнаруживали. А он был уверен - они ждут его. Повеяло вечерней прохладой. Болотную воду подернула мелкая рябь. В воде отражалось его до неузнаваемости изменившееся лицо, лицо человека, переставшего понимать простые и ясные вещи. Они могли совершить самое страшное. И тогда этот грех ляжет на его душу.
Вокруг стояла тишина. Он старался распалить свою ненависть к порядку и к разуму. Безжизненно ровная полоса леса способствовала этому как нельзя лучше.
Вдруг до него донесся треск ломавшихся веток. В темноте мелькнула чья-то фигура. Раздался свистящий шепот:
- Бен Габер?
Он замер на месте. Ни в коем случае нельзя было двигаться. А ему так нетерпелось что-то предпринять, причем немедленно. Он сделал шаг, второй. Теперь он знал наверняка, что нашел их. Как бы подтверждая это, сухой голос приказал ему:
- Бен Габер, остановись!
Он подчинился. Застыл на месте, широко расставив ноги в воде. Солнце зашло за горизонт, оставив за собой фиолетовую дорожку на быстро темнеющем небе.
По хриплому голосу он узнал Фукса - это был их главарь. Сердце в груди сжалось - не от страха, от острой тоски. Перед глазами продолжали мелькать какие-то бесплотные тени. Тишина и мрак снова обступили его со всех сторон. Против него явно что-то замышляли.
-Я пришел поговорить с тобой, Фукс! -сказал охотник и в бешенстве заскрежетал зубами.
- Сначала брось оружие! Положи его на пенек, он справа от тебя.
Раздался издевательский хохот. Так мог смеяться только Финкли.
- Тише, Финкли, - цыкнул на него Фукс. - К нам в гости пожаловал папочка Бен.
- Папочка Бен!
- А чего удивляться? Он пришел побеседовать с нами...
Издевательства продолжались. Приходилось терпеть, а винтовка лежала совсем рядом... Снова раздался треск веток, всколыхнулись кроны деревьев.
- Брось фокусы, Фукс. Ты знаешь, зачем я здесь.
- Ты бы лучше снял с пояса оба пистолета, которые прячешь под курткой, и положил их рядом с винтовкой.
Ничего, у него был и третий пистолет. Но нужно думать о другом, а то, чего доброго, догадаются.
- Говоришь, что пришел один? - спросил Фукс с угрозой в голосе.
- Да, Фукс, я пришел один. Ты знаешь меня - врать не стану.
- Людям нельзя доверять. Я не удивлюсь, если ты притащил с собой карабинеров.
Они заговорили о чем-то на своем языке, Габер его не знал. В холодной воде стыли ноги. За спиной послышался слабый шум. Он осторожно повернул голову и установил, что его ружье и пистолеты исчезли. От того, что его застали врасплох, он вздрогнул. Эти способны обвести вокруг пальца.самого черта. Между тем они продолжали о чем-то спорить. Потом он услышал отвратительный хохот Финкли.
- Долго мне еще так стоять? - сухо спросил Габер.
- А это как мы решим! - последовал такой же сухой ответ.
Они были где-то совсем рядом, но ему уже расхотелось видеть их, потому что они были ненавистны ему.
Он-то сам был для них, как на ладони.
- Что вы с ней сделали? - охотник за ржавыми роботами наконец решился задать вопрос, ради которого он и явился сюда.
С надеждой он вглядывался в темноту.
- Отвечай, Фукс!
Холодный голос ответил вопросом на вопрос: - А разве ты пришел за этим?
- А ты думал зачем?
- Ну, что ж... Только ведь твоя женушка может заподозрить неладное. Ты отправился в путь весь увешанный оружием. Тебя нет, она начнет беспокоиться и свяжется по видеофону с бригадным комиссаром.
Бен Габер сжал кулаки. Ноги в воде окоченели до бесчувственности. По щеке его прокатилась слеза.
- Ответь мне, Фукс, что вы с ней сделали?
Молчание давило на него всей тяжестью, и чтобы нарушить его, он душераздирающе завопил:
- Криста, моя дочь!
Раздался шепот Фукса:
- Ладно, скажи ему, Фин.
В наигранно-нравоучительном тоне Финкли он распознал нотки ярости.
- Пожалуйста, не мешайте мне размышлять о том, что весь наш мир состоит всего лишь из ядер и электронов.
- Фин, не забывай, что люди становятся легко ранимыми, когда они страдают.
Кто-то издевательски хмыкнул, потом злобно сплюнул.
- Ну ладно... Ты слушаешь меня, папочка? Мы сделали с ней то, что и с остальными.
Горячая волна прокатилась по его спине, а голову сдавил ледяной обруч. Ему показалось, что прямо в нос ударил отвратительный запах разлагающейся плоти.
Из пересохшего горла с трудом вырвались слова.
- Фин, скажи, что это неправда.
- Правда, папочка, правда. Пришлось взяться и за тебя, а то ведь что получается - живешь ты на отшибе, а семью твою никто не трогает. Комиссару недолго и усомниться. Поэтому вчера я поступил совершенно логично, подкараулив ее.
Охотник был потрясен. Их издевательства переходили все границы.
- Но почему? - простонал он.
- Тебе не пристало задавать такой вопрос! - воскликнул кто-то, чей голос напомнил ему Мюстра, утверждавшего в своей теории, что если бы люди проникли в тайну элементарных частиц, то из граммофонной иголки они могли бы сделать двигатель для космического корабля.
Фукс тоже не остался в долгу. Габер и не подозревал, что они осмелятся напомнить ему о его грешном прошлом.
- Если бригадный комиссар каким-то образом узнает, что ты не только охотник за ржавыми роботами, но еще и биолог, специальные службы не удержатся от того, чтобы как следует покопаться в твоем прошлом. Тогда тебе конец, Бен. Разве ты еще не понял, что, создав нас, ты существуешь исключительно по нашей милости?
Охотник вздрогнул.
- Я хочу ее видеть. Разве ты можешь понять, что значит потерять свою дочь!
- Криста должна умереть,- отрезал Фукс.
- Больше нам не о чем разговаривать, - всхлипнув, прошептал Бен.
В темноте он разглядел фигуру приближавшегося Фукса. Выйдя к берегу, тот принял позу оратора.
- Что такое человек, у которого смерть отняла счастье? Ничего, ходячий труп. Живые продолжают бороться за счастье. Счастлив лишь тот, кто обладает чем-то чего лишены другие. Что толку лить слезы, Бен? Человек никогда не борется за счастье другого.
Фукс покачал головой и добавил: -Никогда!
Бен Габер смотрел на него остекляневшим взглядом.
- Почему ты не отвечаешь мне, Бен?
- Я не понимаю, о чем ты говоришь.
- Не понимаешь? Всё ты прекрасно понимаешь! - зло выкрикнул Фукс.
Рука его была направлена на охотника.
- Жизнь человека полна таких драм, как твоя, так что незачем жаловаться на судьбу. Ты нас создал, но ты не Бен Габер, а Бен Джоссер. Ты слышишь. Мы в своем уме. Мы знаем твое настоящее имя. Ты открыл новый вирус. Ты создал множество биосинтезированных роботов, таких, как мы. Ты добился успеха и доказал, что являешься непревзойденным мастером белкового биосинтеза. Но ведь все это ты делал исключительно для себя. Тебе удалось открыть целый ряд неизвестных другим ученым аминокислот, существующих в других уголках Вселенной, где так же, как и на Земле, в результате стечения обстоятельств возникла жизнь и появился разум. Ты ввел эти аминокислоты в наш организм. Но вскоре тебе пришлось убедиться, что созданные тобой солдаты, призванные завоевать для тебя весь мир, не могут удовлетворять потребность в энергии за счет одного лишь окситоцина. Тогда ты открыл нам тайну аденозинтрифосфатной кислоты, дающей энергию живой клетке, тайну чистого продукта, обеспечивающего нам жизнь. Ты запрограммировал нашу ДНК так, чтобы мы успешно усваивали науки и языки.
Ты готовил нас на роль сверхчеловеков. И в этом была твоя главная ошибка, потому что, будучи сверхчеловеками, мы должны были презреть и тебя. Ты и не подозреваешь, каким вещам мы обучились. Уничтожая людей, мы высасываем энергию из их тел, и это дает нам возможность существовать. Понимаешь, Бен - существовать! Хотя это и очень неопределенное понятие. Мы разработали теорию собственного общества.
Да, мы лишаем людей их короткого счастья, но ведь это ты нас научил этому, Бен! Бен Джоссер! Ты еще сомневаешься в наших возможностях, охотник?
- Нет, но я верю тебе.
- Хорошо, что ты веришь. Вера - вот единственное призвание людей.
Дрожащим голосом Бен Габер произнес: - И ты поверь, я не убийца... Я ученый и прежде всего - отец.
- Но ведь ты отдал нам Кристу. Власть над людьми нас не прельщает. Мы ведь не люди. Мы можем позволить себе поиздеваться над любым бедолагой, прежде чем он умрет, нам это проще простого. Однако...
Фукс запнулся, но тут же продолжил: - Однако мы открыли нечто новое, и толчком к этому открытию послужило знакомство с твоей тайной лабораторией. Весь фокус в том, что мы научились управлять поведением жертвы таким образом, чтобы она сама захотела умереть, причем умереть, любя нас и получая удовольствие от беседы с нами перед самым концом. А это целая наука. Мы досконально изучали людей, давали им надежду, внушали им мысль о том, что они должны быть сильными, знающими и уметь бороться за свою жизнь и только потом, когда человек начинал помышлять только о собственном существовании, о будущем, мы приказывали ему: умри! А этого нелегко добиться без насилия. Некоторым, правда, удавалось бежать, но не в этом суть. Главное - завоевать доверие человека. Мы сулим им прекрасную профессию или обещаем вывести в ученые. И они верят нам, даже стараются перебежать дорогу таким же, как они чтобы прийти первыми. Ничего не смысля в наших методах, они весьма умело подлаживаются под них. Мы внушаем им, что так должно быть, Вера - великая сила, Бен! Посмотрел бы ты только, с какой охотой они отдают нам свою энергию, как осторожно наполняют кровью сосуды, какими глазами смотрят на нас. Часто мы спрашиваем себя: что заставляет этих людей рас213 ставаться с жизнью, сознательно идти на такое самоубийство? И не можем понять, потому что результат один: люди умирают, а мы продлеваем себе жизнь за их счет.
- Вы не оставляете им даже последней надежды? - робко спросил Бен Габер. Он посмотрел Фуксу прямо в глаза, и на лице его не шелохнулся ни один мускул.
-Нет, Бен. Смерть-единственный их исход. И дело не в потере энергии. Просто в один прекрасный день через их тела как будто проходит лазерный луч. Мы поняли, что духовная сила превосходит физическую, но тут и она иссякает.
- Это ложь! - вскричал Бен Габер, рискуя уподобиться эпилептику, убеждающему окружающих, что с ним все в порядке, хотя на губах у него уже выступила пена.
- Тебе же были нужны роботы из плоти и крови.
Бен Габер вдруг осознал весь ужас своего положения.
- Она уже мертва? - неожиданно для себя проронил он.
- Пошли, теперь ты можешь ее увидеть.
Охотник вдруг сжался от ужаса.
- Нет, я не хочу...
- Почему, Бен? Что с тобой? Ведь Криста твоя дочь.
И он пошел. Негнущимися ногами ступил на берег.
Прошел мимо нескольких кивотов, которые почтительно уступили ему дорогу. Потом в нерешительности остановился, увидев перед собой полуразложившееся, но еще живое тело. В слабом утреннем свете он увидел лицо дочери, угасающий блеск в ее темных глазах.
Подошел Фукс. На лице его застыло выражение отстраненной враждебности.
- Что ты собираешься делать?
- Не знаю, - ответил охотник.
- Имей в виду - это не сон.
Он еще долго стоял над телом дочери, погрузившись в раздумья. Удаляющийся голос Фукса заставил его вздрогнуть, как будто он услышал выстрел.
- Если когда-нибудь нам придется отвечать перед трибуналом, мы сумеем убедить людей в том, что сделаны из другого материала. Ведь недаром говорится, что всё берет начало из горстки липкой глины. Мы постараемся освоить другой способ существования, чтобы наконец-то обрести смысл...
Послышался смех. Охотник встрепенулся, вспомнив, что у него остался третий пистолет. Он быстро выхватил его и взвел курок. Никто не бросился к нему, никто не пытался помешать. Передумав, он швырнул оружие на траву. Он был бессилен перед этой безропотно умирающей жизнью. Запах разлагающейся плоти был последним доказательством совершенного преступления - невиданного издевательства над здравым смыслом.
Внезапно он насторожился, стал прислушиваться.
До него донеслись какие-то крики. Острое чувство тоски и собственной ненужности рвало сердце на части.
Потом он вспомнил, что еще вчера наказал Элен: если он не вернется домой к полуночи, пусть звонит бригадному комиссару. Значит, карабинеры где-то поблизости. Наверное, кивоты разбежались или их перебили, а может, и взяли в плен. Что-то там происходило сейчас. Не видно было и роботов, которые так ненавидели его. Габер вздрогнул, ему показалось, что он чувстует на себе враждебный взгляд. Он не боялся опасности и преград. Он чего-то ждал. С тоской и страхом.
"Если бы они применили ко мне свои методы, я бы тоже не выдержал", мысленно сказал он себе и, подняв с травы пистолет, направил его себе в грудь.
ОХОТНИК ЗА РЖАВЫМИ РОБОТАМИ
перевод с болгарского Игорь Крыжановский
Бен Габер остановился, крепко сжав в руках автоматическую лазерную винтовку. Последние лучи ползущего к горизонту марсианского солнца скупо освещали болото и темневший невдалеке лес. Вокруг стояла тишина, изредка нарушаемая короткими криками болотных птиц. Позади, откуда наступала ночь, бледно светились окна его дома. Пятидесятилетний Бен пристально осмотрелся: местность не внушала ему доверия. Угрюмое лицо искривила злобная гримаса. Он не выспался. С тех пор как пропала Криста, он незаметно для себя все больше замыкался, ожесточался.
Его жена Элен всегда откровенно скучала в этой глуши, а Бен был вынужден пропадать по нескольку дней, гоняясь за ржавыми роботами, которые скитались в округе, заражая долину радиацией - у них были атомные сердца. Этим ремеслом Бен добывал'пропитание для себя и своей семьи. Подстрелив робота из лазерной винтовки, он записывал заводской номер, проставленный на каждой детали, и за каждый такой номер получал вознаграждение. Жили они на небольшой вилле, находившейся километрах в двухстах от областного центра. Иногда к ним на огонек заглядывали другие охотники, и это вносило разнообразие в холодные и тоскливые марсианские вечера. Но вообще-то люди старались обходить эти места. И дело было не в одичавших роботах, недолюбливавших людей, а в кивотах, которые обитали в болотах и о которых рассказывали леденящие кровь истории. Внешне кивоты походили на людей, отличались высоким интеллектом, острым умом, а также склонностью к крайностям и жестокости. Так характеризировали их немногие сталкивавшиеся с ними и по счастливой случайности оставшиеся поел е этого в живых. Никто не знал, откуда они здесь взялись, никто не рисковал высказывать предположения о внеземном происхождении кивотов, но в их существовании не сомневался никто. Молва твердила, что кивоты обитали на Марсе еще до высадки здесь первых переселенцев с Земли. Появление пятисот роботов, зараженных бациллой ржавчины, на какое-то время отвлекло внимание общественности от бесчинств кивотов . Правительство приняло решение отправить безнадежно пораженных ржавчиной роботов на переплавку, однако умные машины сумели раскупорить трюмы транспортного звездолета, который должен был доставить их на Меркурий, и скрыться в безлюдной долине. Умышленно повреждая свинцовую оболочку своих атомных сердец, они стали угрожать людям распространением радиации. Прошел слух, что они предпринимают попытки объединиться с кивотами. Правительство издало указ о массовом уничтожении нейтронных роботов. Самым известным из охотников был Бен Габер.
Положение в области еще больше осложнилось, когда роботы все же объединились с кивотами и совместно стали нападать на людей. Число охотников резко сократилось. Они перестали захаживать к Габеру, по скольку его жилище находилось как раз посередине между долиной и болотами. Одинокий охотник и его семья оказались оторванными от всего мира. Кое-кто поговаривал, что он наладил сотрудничество с теми.
Но это были лишь голые предположения, никто ничего не мог доказать. И все же последствия такой изоляции незамедлили сказаться - его дочь Криста неожиданно исчезла, вернее, была похищена. "Ее похитили, Бен", - без умолку повторяла перепуганная до смерти Элен, пока он с винтовкой в руках обшаривал всю долину. В то утро, по словам Элен, она заметила бродившего вокруг виллы тяжелого робота. Несмотря на свою уравновешенную натуру, она застыла на месте.
А тут как раз их двадцатилетняя дочь Криста возвращалась домой с почтой, взятой из стоявшего у магистрали почтового ящика. Робот несколько секунд таращился на Элен, а потом положил руку на металлический щиток, предохраняющий от убийственной радиации. От испуга женщина оцепенела, а ничего не подозревавшая Криста спокойно продолжала шагать к дому. Тогда раздался какой-то свист. Можно было поклясться, что свистел человек. Девушка вздрогнула от неожиданности и только тогда увидела робота и завизжала от страха. Робот же невозмутимо убрал руку со щитка и вклю чил передатчик на дежурную волну. Элен даже ахнула, видя, как рядом с роботом вырос какой-то мужчина.
Выглядел он моложаво, костюм, галстук, в общем имел вид человека, собравшегося на прием. Глаза его, выделявшиеся на бледном лице, пронзили ее таким холодным взглядом, что она примерзла к месту.
- Госпожа Элен Габер? - вежливо спросил он.
Слова не хотели срываться с губ, поэтому она только кивнула головой, после чего мужчина, говоривший со странным акцентом, сказал:
- Передайте, пожалуйста, своему мужу, чтобы он поинтересовался у нас, когда ему следует ходить на охоту, и вообще, стоит ли ему этим заниматься.
Потом мужчина отдал роботу какой-то приказ, тот вытянул вперед руки, и мужчина удобно уселся на них.
Робот включил специальный двигатель и, как вертолет, поднялся над землей. Облетев вокруг дома он вдруг круто спикировал на застывшую в ужасе девушку, подхватил ее, посадил рядом с мужчиной и тогда уже взял курс на болота. Сообразив, что Кристу похитили, Элен упала в обморок. В себя она пришла только на следующий день, когда Бен Габер вернулся с охоты.
"Ее похитили", - однозначно подытожила она свой рассказ, после каждого слова которого муж становился все мрачнее. Решительно сняв со стены лазерную винтовку, он на закате солнца отправился к болотам. Он был уверен: похищение - дело рук кивотов.
Внезапно он вспомнил, что недавно позволил себе секундную остановку, а этого было вполне достаточно, чтобы кивоты обнаружили его. Кивоты обладали превосходным зрением, логика их мышления была безукоризненной. Все это позволяло им заблаговременно почувствовать опасность. Он хорошо знал их повадки и потому был единственным человеком, который не боялся столкнуться с ними. И теперь он не испытывал никакого страха. Он просто решил найти их и поговорить. Да, хоть и в руках он сжимал винтовку, целью его была лишь беседа.
По ту сторону болота темнел лес. В душе Бена проснулся охотничий азарт - сейчас они должны будут выйти ему навстречу. Он шагнул в мутную воду. Глаза его непрерывно оглядывали лес, но пока ничего подозрительного не обнаруживали. А он был уверен - они ждут его. Повеяло вечерней прохладой. Болотную воду подернула мелкая рябь. В воде отражалось его до неузнаваемости изменившееся лицо, лицо человека, переставшего понимать простые и ясные вещи. Они могли совершить самое страшное. И тогда этот грех ляжет на его душу.
Вокруг стояла тишина. Он старался распалить свою ненависть к порядку и к разуму. Безжизненно ровная полоса леса способствовала этому как нельзя лучше.
Вдруг до него донесся треск ломавшихся веток. В темноте мелькнула чья-то фигура. Раздался свистящий шепот:
- Бен Габер?
Он замер на месте. Ни в коем случае нельзя было двигаться. А ему так нетерпелось что-то предпринять, причем немедленно. Он сделал шаг, второй. Теперь он знал наверняка, что нашел их. Как бы подтверждая это, сухой голос приказал ему:
- Бен Габер, остановись!
Он подчинился. Застыл на месте, широко расставив ноги в воде. Солнце зашло за горизонт, оставив за собой фиолетовую дорожку на быстро темнеющем небе.
По хриплому голосу он узнал Фукса - это был их главарь. Сердце в груди сжалось - не от страха, от острой тоски. Перед глазами продолжали мелькать какие-то бесплотные тени. Тишина и мрак снова обступили его со всех сторон. Против него явно что-то замышляли.
-Я пришел поговорить с тобой, Фукс! -сказал охотник и в бешенстве заскрежетал зубами.
- Сначала брось оружие! Положи его на пенек, он справа от тебя.
Раздался издевательский хохот. Так мог смеяться только Финкли.
- Тише, Финкли, - цыкнул на него Фукс. - К нам в гости пожаловал папочка Бен.
- Папочка Бен!
- А чего удивляться? Он пришел побеседовать с нами...
Издевательства продолжались. Приходилось терпеть, а винтовка лежала совсем рядом... Снова раздался треск веток, всколыхнулись кроны деревьев.
- Брось фокусы, Фукс. Ты знаешь, зачем я здесь.
- Ты бы лучше снял с пояса оба пистолета, которые прячешь под курткой, и положил их рядом с винтовкой.
Ничего, у него был и третий пистолет. Но нужно думать о другом, а то, чего доброго, догадаются.
- Говоришь, что пришел один? - спросил Фукс с угрозой в голосе.
- Да, Фукс, я пришел один. Ты знаешь меня - врать не стану.
- Людям нельзя доверять. Я не удивлюсь, если ты притащил с собой карабинеров.
Они заговорили о чем-то на своем языке, Габер его не знал. В холодной воде стыли ноги. За спиной послышался слабый шум. Он осторожно повернул голову и установил, что его ружье и пистолеты исчезли. От того, что его застали врасплох, он вздрогнул. Эти способны обвести вокруг пальца.самого черта. Между тем они продолжали о чем-то спорить. Потом он услышал отвратительный хохот Финкли.
- Долго мне еще так стоять? - сухо спросил Габер.
- А это как мы решим! - последовал такой же сухой ответ.
Они были где-то совсем рядом, но ему уже расхотелось видеть их, потому что они были ненавистны ему.
Он-то сам был для них, как на ладони.
- Что вы с ней сделали? - охотник за ржавыми роботами наконец решился задать вопрос, ради которого он и явился сюда.
С надеждой он вглядывался в темноту.
- Отвечай, Фукс!
Холодный голос ответил вопросом на вопрос: - А разве ты пришел за этим?
- А ты думал зачем?
- Ну, что ж... Только ведь твоя женушка может заподозрить неладное. Ты отправился в путь весь увешанный оружием. Тебя нет, она начнет беспокоиться и свяжется по видеофону с бригадным комиссаром.
Бен Габер сжал кулаки. Ноги в воде окоченели до бесчувственности. По щеке его прокатилась слеза.
- Ответь мне, Фукс, что вы с ней сделали?
Молчание давило на него всей тяжестью, и чтобы нарушить его, он душераздирающе завопил:
- Криста, моя дочь!
Раздался шепот Фукса:
- Ладно, скажи ему, Фин.
В наигранно-нравоучительном тоне Финкли он распознал нотки ярости.
- Пожалуйста, не мешайте мне размышлять о том, что весь наш мир состоит всего лишь из ядер и электронов.
- Фин, не забывай, что люди становятся легко ранимыми, когда они страдают.
Кто-то издевательски хмыкнул, потом злобно сплюнул.
- Ну ладно... Ты слушаешь меня, папочка? Мы сделали с ней то, что и с остальными.
Горячая волна прокатилась по его спине, а голову сдавил ледяной обруч. Ему показалось, что прямо в нос ударил отвратительный запах разлагающейся плоти.
Из пересохшего горла с трудом вырвались слова.
- Фин, скажи, что это неправда.
- Правда, папочка, правда. Пришлось взяться и за тебя, а то ведь что получается - живешь ты на отшибе, а семью твою никто не трогает. Комиссару недолго и усомниться. Поэтому вчера я поступил совершенно логично, подкараулив ее.
Охотник был потрясен. Их издевательства переходили все границы.
- Но почему? - простонал он.
- Тебе не пристало задавать такой вопрос! - воскликнул кто-то, чей голос напомнил ему Мюстра, утверждавшего в своей теории, что если бы люди проникли в тайну элементарных частиц, то из граммофонной иголки они могли бы сделать двигатель для космического корабля.
Фукс тоже не остался в долгу. Габер и не подозревал, что они осмелятся напомнить ему о его грешном прошлом.
- Если бригадный комиссар каким-то образом узнает, что ты не только охотник за ржавыми роботами, но еще и биолог, специальные службы не удержатся от того, чтобы как следует покопаться в твоем прошлом. Тогда тебе конец, Бен. Разве ты еще не понял, что, создав нас, ты существуешь исключительно по нашей милости?
Охотник вздрогнул.
- Я хочу ее видеть. Разве ты можешь понять, что значит потерять свою дочь!
- Криста должна умереть,- отрезал Фукс.
- Больше нам не о чем разговаривать, - всхлипнув, прошептал Бен.
В темноте он разглядел фигуру приближавшегося Фукса. Выйдя к берегу, тот принял позу оратора.
- Что такое человек, у которого смерть отняла счастье? Ничего, ходячий труп. Живые продолжают бороться за счастье. Счастлив лишь тот, кто обладает чем-то чего лишены другие. Что толку лить слезы, Бен? Человек никогда не борется за счастье другого.
Фукс покачал головой и добавил: -Никогда!
Бен Габер смотрел на него остекляневшим взглядом.
- Почему ты не отвечаешь мне, Бен?
- Я не понимаю, о чем ты говоришь.
- Не понимаешь? Всё ты прекрасно понимаешь! - зло выкрикнул Фукс.
Рука его была направлена на охотника.
- Жизнь человека полна таких драм, как твоя, так что незачем жаловаться на судьбу. Ты нас создал, но ты не Бен Габер, а Бен Джоссер. Ты слышишь. Мы в своем уме. Мы знаем твое настоящее имя. Ты открыл новый вирус. Ты создал множество биосинтезированных роботов, таких, как мы. Ты добился успеха и доказал, что являешься непревзойденным мастером белкового биосинтеза. Но ведь все это ты делал исключительно для себя. Тебе удалось открыть целый ряд неизвестных другим ученым аминокислот, существующих в других уголках Вселенной, где так же, как и на Земле, в результате стечения обстоятельств возникла жизнь и появился разум. Ты ввел эти аминокислоты в наш организм. Но вскоре тебе пришлось убедиться, что созданные тобой солдаты, призванные завоевать для тебя весь мир, не могут удовлетворять потребность в энергии за счет одного лишь окситоцина. Тогда ты открыл нам тайну аденозинтрифосфатной кислоты, дающей энергию живой клетке, тайну чистого продукта, обеспечивающего нам жизнь. Ты запрограммировал нашу ДНК так, чтобы мы успешно усваивали науки и языки.
Ты готовил нас на роль сверхчеловеков. И в этом была твоя главная ошибка, потому что, будучи сверхчеловеками, мы должны были презреть и тебя. Ты и не подозреваешь, каким вещам мы обучились. Уничтожая людей, мы высасываем энергию из их тел, и это дает нам возможность существовать. Понимаешь, Бен - существовать! Хотя это и очень неопределенное понятие. Мы разработали теорию собственного общества.
Да, мы лишаем людей их короткого счастья, но ведь это ты нас научил этому, Бен! Бен Джоссер! Ты еще сомневаешься в наших возможностях, охотник?
- Нет, но я верю тебе.
- Хорошо, что ты веришь. Вера - вот единственное призвание людей.
Дрожащим голосом Бен Габер произнес: - И ты поверь, я не убийца... Я ученый и прежде всего - отец.
- Но ведь ты отдал нам Кристу. Власть над людьми нас не прельщает. Мы ведь не люди. Мы можем позволить себе поиздеваться над любым бедолагой, прежде чем он умрет, нам это проще простого. Однако...
Фукс запнулся, но тут же продолжил: - Однако мы открыли нечто новое, и толчком к этому открытию послужило знакомство с твоей тайной лабораторией. Весь фокус в том, что мы научились управлять поведением жертвы таким образом, чтобы она сама захотела умереть, причем умереть, любя нас и получая удовольствие от беседы с нами перед самым концом. А это целая наука. Мы досконально изучали людей, давали им надежду, внушали им мысль о том, что они должны быть сильными, знающими и уметь бороться за свою жизнь и только потом, когда человек начинал помышлять только о собственном существовании, о будущем, мы приказывали ему: умри! А этого нелегко добиться без насилия. Некоторым, правда, удавалось бежать, но не в этом суть. Главное - завоевать доверие человека. Мы сулим им прекрасную профессию или обещаем вывести в ученые. И они верят нам, даже стараются перебежать дорогу таким же, как они чтобы прийти первыми. Ничего не смысля в наших методах, они весьма умело подлаживаются под них. Мы внушаем им, что так должно быть, Вера - великая сила, Бен! Посмотрел бы ты только, с какой охотой они отдают нам свою энергию, как осторожно наполняют кровью сосуды, какими глазами смотрят на нас. Часто мы спрашиваем себя: что заставляет этих людей рас213 ставаться с жизнью, сознательно идти на такое самоубийство? И не можем понять, потому что результат один: люди умирают, а мы продлеваем себе жизнь за их счет.
- Вы не оставляете им даже последней надежды? - робко спросил Бен Габер. Он посмотрел Фуксу прямо в глаза, и на лице его не шелохнулся ни один мускул.
-Нет, Бен. Смерть-единственный их исход. И дело не в потере энергии. Просто в один прекрасный день через их тела как будто проходит лазерный луч. Мы поняли, что духовная сила превосходит физическую, но тут и она иссякает.
- Это ложь! - вскричал Бен Габер, рискуя уподобиться эпилептику, убеждающему окружающих, что с ним все в порядке, хотя на губах у него уже выступила пена.
- Тебе же были нужны роботы из плоти и крови.
Бен Габер вдруг осознал весь ужас своего положения.
- Она уже мертва? - неожиданно для себя проронил он.
- Пошли, теперь ты можешь ее увидеть.
Охотник вдруг сжался от ужаса.
- Нет, я не хочу...
- Почему, Бен? Что с тобой? Ведь Криста твоя дочь.
И он пошел. Негнущимися ногами ступил на берег.
Прошел мимо нескольких кивотов, которые почтительно уступили ему дорогу. Потом в нерешительности остановился, увидев перед собой полуразложившееся, но еще живое тело. В слабом утреннем свете он увидел лицо дочери, угасающий блеск в ее темных глазах.
Подошел Фукс. На лице его застыло выражение отстраненной враждебности.
- Что ты собираешься делать?
- Не знаю, - ответил охотник.
- Имей в виду - это не сон.
Он еще долго стоял над телом дочери, погрузившись в раздумья. Удаляющийся голос Фукса заставил его вздрогнуть, как будто он услышал выстрел.
- Если когда-нибудь нам придется отвечать перед трибуналом, мы сумеем убедить людей в том, что сделаны из другого материала. Ведь недаром говорится, что всё берет начало из горстки липкой глины. Мы постараемся освоить другой способ существования, чтобы наконец-то обрести смысл...
Послышался смех. Охотник встрепенулся, вспомнив, что у него остался третий пистолет. Он быстро выхватил его и взвел курок. Никто не бросился к нему, никто не пытался помешать. Передумав, он швырнул оружие на траву. Он был бессилен перед этой безропотно умирающей жизнью. Запах разлагающейся плоти был последним доказательством совершенного преступления - невиданного издевательства над здравым смыслом.
Внезапно он насторожился, стал прислушиваться.
До него донеслись какие-то крики. Острое чувство тоски и собственной ненужности рвало сердце на части.
Потом он вспомнил, что еще вчера наказал Элен: если он не вернется домой к полуночи, пусть звонит бригадному комиссару. Значит, карабинеры где-то поблизости. Наверное, кивоты разбежались или их перебили, а может, и взяли в плен. Что-то там происходило сейчас. Не видно было и роботов, которые так ненавидели его. Габер вздрогнул, ему показалось, что он чувстует на себе враждебный взгляд. Он не боялся опасности и преград. Он чего-то ждал. С тоской и страхом.
"Если бы они применили ко мне свои методы, я бы тоже не выдержал", мысленно сказал он себе и, подняв с травы пистолет, направил его себе в грудь.