Виктор Точинов
Неопознанные летающие убийцы
Детям
Герники и Ковентри,
Дрездена и Токио,
Белграда и Багдада
посвящается…
Часть первая
Арабский след
Эпизод 1
Гамильтонвилль, штат Мичиган
6 августа 2002 года, 00:21
Грохот за окном раздается как раз в тот момент, когда знакомство с девушкой, носящей романтическое имя Танья, доходит до стадии, позволяющей стянуть с нее юбку. И, конечно же, Эдди Моррисон этим моментом пользуется. Стягивает. Даже почти успевает подумать: ну до чего же ядреная задница…
И тут раздается грохот.
Стекла — широко разрекламированные вакуумные стеклопакеты — никак не должны пропускать звуки снаружи. Они и не пропускают. Звук — очень мощный и низкий, воспринимаемый не только ухом, но и всем телом, — идет отовсюду. Дом дрожит — от фундамента до крыши, выложенной пластиковой псевдоголландской псевдочерепицей. По поверхности воды в огромном аквариуме проходит легкая рябь. Ленивые ожиревшие рыбы недоуменно тычутся в стекло.
Романтическая Танья роняет упаковку дешевых презервативов, спешит к окну. Эдди страдальчески морщится. Ну вот… Совсем недавно удалось убедить родителей в том, что восемнадцатилетний студент имеет право на личную жизнь — тем более приехав в родной дом на летние каникулы. Убедить и отвертеться на этот уик-энд от нудно-обязательной поездки в Детройт, к бабушке-дедушке. И вот вам, пожалуйста… Вместо матери, совсем недавно так и норовившей словно невзначай заглянуть в комнату сына, когда у него в гостях одноклассница, — теперь невесть что взрывается за окном. Не везет так не везет.
Но что там, кстати, рвануло?
Не иначе как бензоколонка Нэда Симпсона. Старик последнее время пьет все больше и больше — с него станется выйти к своим древним, вечно барахлящим и протекающим заправочным автоматам, не загасив сигарету…
Пока — очень быстро — у Эдди мелькают эти мысли, он, приподнявшись на все еще не расстеленной кровати, смотрит за окно. Туда, где по его догадке в двух кварталах должно полыхать зарево. Не полыхает. Эдди видит лишь свет фонарей, горящих на Авеню Независимости. И — в слабом отсвете фонарей — приподнявшуюся на цыпочки Танью.
Загадка: что взорвалось? — тут же перестает волновать Эдди. Он заканчивает оборванную несколько секунд назад мысль: ну до чего же ядреная задница! Да и все остальное…
Соскочив с кровати, Эдди устремляется было к окну — но останавливается. На пару мгновений задумывается над дилеммой: подтянуть и застегнуть сползающие брюки — или снять совсем. Он совсем уже склоняется ко второму варианту, когда…
Взрыв — оглушающий, рвущий перепонки.
Дом не дрожит — содрогается, как агонизирующее животное.
Окно влетает внутрь роем сверкающих осколков.
Аквариум — гордость Эдди — рушится на пол. Рыбы пытаются куда-то плыть в иссякающих струях воды. Далеко не уплывают, трепыхаются на полу. Хозяин не обращает на них внимания.
Эдди стоит — одна нога все еще в брючине — и делает судорожные глотательные движения. Эхо взрыва неохотно уходит из ушей. Он чувствует — по лицу что-то стекает. Подносит руку к саднящему лбу — пальцы в липком и красном.
— Что же это… — шепчет он и сам себя не слышит.
«Где Танья?» — приходит запоздалая мысль. В ту же секунду он видит девушку. Она медленно поднимается с пола. Лица нет, вместо него — кровавая маска, жуткое месиво из осколков стекла и вспоротой плоти.
На белой блузке Таньи кровавые пятна, — растут, набухают. Лишь ажурные колготочки на стройных ногах целы и невредимы… Но Эдди на них не смотрит. Он не может оторвать взгляд от того, что совсем недавно, — миллион лет назад, в совершенно другой жизни, — было симпатичным девичьим лицом с лучистыми глазами…
Глаз, впрочем, уцелел. Один.
Кровавый провал рта широко распахнут. Танья кричит — истошно, надрывно.
Но Эдди ее не слышит — из его ушей сочится кровь, барабанные перепонки разорваны. Не слышит он и третьего взрыва. Просто пол внезапно встает дыбом, стены начинают падать. Все тело ощущает удар — словно гигантская невидимая рука в гигантской боксерской перчатке отправляет Эдди в нокаут. Он теряет сознание. К несчастью — совсем ненадолго.
Потом он приходит в себя — вокруг могильная темнота. И тишина. И резкая боль в груди. Он широко распахивает глаза, пытаясь разглядеть хоть что-то. Бесполезно — ему кажется, что глаз у него просто нет. Пытается пошевелить рукой или ногой — конечности тоже куда-то делись.
Потом Эдди кричит — не слыша себя. Воздух уходит из груди вместе с криком — а обратно его не втянуть, давление на грудь становится все сильнее. Ребра трещат, ломаются.
Потом Эдди хрипит.
Потом умирает.
6 августа 2002 года, 10:03
Рекордная июльская жара успешно перешла в рекордную августовскую — но вчера наконец-то похолодало. Столбик термометра за день не поднялся выше семидесяти двух градусов Фаренгейта. [1]Население Трэйклейна воспрянуло духом — и не только местные жители вкупе с многочисленными отдыхающими, проводящими отпуска на популярном курорте. Рыбы, обитающие в озере, тоже ожили. У Кеннеди наконец-то клюнуло — после четырех дней бесплодных попыток извлечь из глубин вод хоть что-то живое.
— Есть!!! — возопил он, глядя, как изогнулся в дугу прочнейший спиннинг.
Вопль Кеннеди легко перекрыл и шум двигателя, работавшего на самых малых оборотах, и треск фрикциона спиннинговой катушки. И — разбудил шерифа Кайзерманна, мирно дремавшего над своей снастью.
Капитан Беллоу — на двадцатифутовом катере его титул вызывал улыбку — тоже услышал крик. Заглушил движок, выглянул из рубки.
Спиннинг продолжал сгибаться и разгибаться резкими толчками, свидетельствуя, что крючок десятидюймовой приманки-воблера зацепился отнюдь не за донную корягу. Прочнейшая плетеная леска звенела натянутой струной — фрикцион, избегая обрыва, сбрасывал новые и новые витки.
Когда первые, самые мощные рывки подводного обитателя слегка поутихли, Кеннеди снял куртку, засучил рукава, пристегнул к поясу карабин страховочного леера — и вынул спиннинг из кронштейна-крепления. И тут же почувствовал — через двести футов соединяющей их тонкой, почти невидимой нити — неукротимый и яростный напор рыбы.
— Этот парень весит не меньше центнера! — возбужденно выкрикнул Кеннеди. — Придется изготавливать новое чучело Литл-Трэйка!
Беллоу не один год возил по озеру приезжих рыболовов, желающих получить премию за поимку рекордного лосося. Мельком глянув, как изгибается удилище, он заявил — безапелляционно и слегка равнодушно:
— Сорок фунтов. Может, сорок пять, если самец — те послабее будут.
— Посмотрим, посмотрим… — Кеннеди не стал спорить, занятый борьбой с рыбиной. Но про себя подумал, что такую тягу сорокапятифунтовому лососю никак не развить. Противник не просто категорически не желал покидать родную стихию — он явно старался пригласить ловца к себе, на дно озера.
Рудольф Кайзерманн к рыбной ловле был равнодушен и отправился с Кеннеди только за компанию — Элис быстро разочаровалась в идее пополнить призовыми деньгами Фонд независимых исследователей. Сматывая свою снасть, шериф сказал вполголоса:
— Ну, в любом случае, лососина на рашпере сегодня к ужину будет…
В этот момент в кармане куртки Кеннеди требовательно запищал телефон.
— Отключи его к чертям, Руди!! — рявкнул Макс. Лосось, казалось, обрел второе дыхание, и порой только страховочный леер удерживал Кеннеди от незапланированного купания.
Шериф извлек из кармана куртки спецагента мобильник и ткнул пальцем в нужную клавишу — даже не поинтересовавшись номером не вовремя прорезавшегося абонента.
Здоровенная типа хордовая рыбина вышла на поверхность, устало шевеля жабрами и не предпринимая новых попыток оборвать леску.
— Внимание, Кеннеди! — предупредил Беллоу. — Самый ответственный момент, не расслабляйтесь! Эти твари отлично умеют усыплять бдительность! Аккуратненько подводите его к борту…
Кеннеди, впервые взявший в руки рыболовные снасти на озере Трэйклейн, последовал совету.
Капитан перегнулся вниз, приблизил сачок к лососю, нажал кнопку на рукоятке. Короткий электроразряд — рыба судорожно дернулась и перевернулась вверх брюхом. Беллоу поднатужился и перевалил оглушенного импульсом пленника через фальшборт.
Кеннеди тут же подхватил трофей и радостно поднял на вытянутых руках, любуясь разноцветными переливающимися пятнами чешуи. Какие, к черту, сорок фунтов? Сегодня семейство лососевых лишилось по меньшей мере шестидесятифунтового представителя!
— Иногда и ФБР удается кого-нибудь поймать, — скептически прокомментировал Кайзерманн.
Капитан тоже не разделил ликования:
— Даже мельче, чем я думал… Фунтов тридцать пять. Можете взвесить — больше чем на фунт в ту или иную сторону не ошибусь.
…Элис стояла на причале, явно ожидая приближающийся катер. Там же находилась мисс Сароян, которой в недалеком будущем предстояло стать миссис Кайзерманн. Кеннеди широко улыбнулся им, воздел добычу над головой, и…
И медленно опустил вниз. Элис не обратила на рыбину ни малейшего внимания, словно напарник размахивал выуженным из банки анчоусом. Лицо у нее было напряженное и тревожное.
У Кеннеди появилось нехорошее предчувствие — и тут же воплотилось в слова Элис:
— Собирайся, Кеннеди. Срочно. Двадцать минут назад со мной связался Истерлинг. Вертолет уже вылетел за нами в Трэйк-Бич.
Он посмотрел на Элис тоскливо и безнадежно, как анонимный алкоголик смотрит на бутыль «Джонни Уокера». Сказал:
— Но ведь у нас еще пять суток отпуска…
Элис нагнулась к его уху и тихонько произнесла:
— Тревога по варианту альфа-восемнадцать.
У Кайзерманна был неплохой слух, стоял он к агентам ФБР ближе остальных, присутствующих при этой сцене, — и услышал слова Элис. Кодовое обозначение «альфа-восемнадцать» ни о чем ему не говорило. Зато о многом сказало изменившееся лицо Кеннеди. Лосось, медленно приходящий в себя после электрошока, выпал из разжавшихся пальцев. Шлепнулся на доски настила и соскользнул в озеро. Никто не обратил на него внимания.
— Надеюсь, это не большая война? — спросил Кайзерманн тихо и очень серьезно. — Вроде уже по-крупному и воевать-то не с кем…
— Я тоже надеюсь, — сказал Кеннеди, быстро шагая по пирсу к берегу. — Но насчет того, что «не с кем» — ты ошибаешься, Руди. Очень сильно ошибаешься…
— Тебе известны подробности? — спросил Кеннеди, когда озеро исчезло из вида.
— Нет. Сегодня состоится совещание у генерала Эмнуэльсона — это заместитель начальника Объединенного Комитета начальников штабов, среди прочего курирующий вопросы ПВО. Фактически, почти вся местная противовоздушная оборона США подчиняется ему — за исключением отдельных районов с особым режимом: Флориды, Аляски, Гавайев…
— Да уж, нашли кому поручить… У этих генералов после одиннадцатого сентября просто мания — сбивать все, что движется над землей слишком быстро и кажется им хоть чем-то подозрительным…
Элис помрачнела. Вспомнила, как нынешней весной они рыли носом землю в числе многих других поднятых по тревоге сотрудников ФБР и родственных ведомств. Искали доказательства, что сбившийся с курса и рухнувший на подлете к Атланте «Боинг» вскоре после взлета захватили террористы. Доказательств так и не нашли. Зато обнаружили обломки трех ракет «воздух-воздух», состоявших на вооружении USAAC… [3]
— Боюсь, что здесь все серьезнее, — сказала после паузы Элис. — Раз дело дошло до самых верхов — наверняка были жертвы…
Вариант «альфа-восемнадцать» по принятой в ФБР терминологии означал, что неопознанный летающий объект или объекты (возможно — инопланетного происхождения) совершил нападение на США.
Не больше и не меньше.
Кеннеди и Элис, командный пункт ВВС США в Милуоки
6 августа 2002 года, 11:51
Официальная должность трехзвездного генерала Давида П. Эмнуэльсона звучала длинно и заковыристо: «заместитель по оперативному планированию и совместному использованию видов вооруженных сил начальника Объединенного Комитета начальников штабов». Неофициально же генерала именовали куда короче — «Молчаливый Пол».
Прозвище было дано явно в насмешку, — точно так же именуют «Малышами» и «Крошками» детин баскетбольного роста.
Молчаливому Полу карьера в НБА никак не светила — роста в генерале оказалось чуть больше пяти футов, включая каблуки и высокую тулью фуражки. Впрочем, как известно, сей недостаток стать полководцем не мешает — достаточно вспомнить Наполеона. Но Эмнуэльсону, думал Кеннеди, стоило бы податься в политики — с его талантом произносить без бумажки многословные речи и сворачивать любое обсуждение на свою излюбленную тему…
Такой темой для Молчаливого Пола были Ближний Восток, арабский терроризм и Палестинская автономия.
— Сегодня червивые арабские свиньи бомбят Америку! — истерично вещал маленький генерал, расхаживая по залу для совещаний и порой даже подпрыгивая для большей убедительности. — А завтра Арафат потребует вывести израильские войска из Хеврона! Вам нравится такая перспектива?! Мне — нет!
«Да какое нам дело до твоего Хеврона? — думал Кеннеди. — Где вообще этот Хеврон? Не проще ли для начала хотя бы изложить суть дела? И с каких пор НЛО стали пилотировать палестинцы?»
Судя по лицам присутствующих — а собралось их в просторном помещении не менее полусотни — Кеннеди был не одинок в своем недоумении.
Истерлинг, сидевший рядом с Кеннеди и Элис, протянул подчиненным небольшую коробочку. Показал жестом: откройте. Кеннеди откинул крышку и обнаружил внутри ушные тампоны. Истерлинг сделал новый жест — как будто что-то вставлял в ухо…
Последнее, что услышал Кеннеди, была оборванная на полуслове гневная филиппика Эмнуэльсона:
— Между прочим, до одиннадцатого сентября осталось чуть больше месяца! Чем отметят кровавую годовщину арабские свиньи? Взорвут синагогу в Хайфе? Или опять попро…
Тампоны оказались вполне радикальным средством. Истерлинг пустил коробочку по рядам. И начал свое маленькое совещание с Кеннеди и Элис, — используя как средство общения собственную записную книжку.
Что случилось?— быстрым почерком написал Кеннеди. И вскоре читал ответ:
Бомбардировка с воздуха. Гамильтонвилль, шт. Мичиган.
Кеннеди дал прочитать Элис, потом написал:
Жертвы? Разрушения?
Теперь карандаш Истерлинга царапал бумагу чуть дольше:
Разрушены 2 дома, неск. нежил. строений. 3 убитых. Раненые.
КТО?— написал Кеннеди. Истерлинг изобразил большой знак вопроса.
Тут блокнотом завладела Элис. И поинтересовалась главным:
Почему -18?
Позже. Долгая история,— написал в ответ Истерлинг.
Кеннеди начал было писать новый вопрос, но тут участники совещания — те, которым не досталось содержимое коробочки Истерлинга — стали делать своим более везучим коллегам (в основном сотрудникам ФБР) характерные жесты. Словесный понос Эмнуэльсона завершился. Генерал объявил, что спешит на заседание Комитета начальников штабов и строевым шагом покинул помещение.
Вторым взял слово мужчина с невзрачным лицом и тихим голосом, представившийся как заместитель помощника президента США по национальной безопасности. Фамилию свою мужчина так и не назвал. Этот оказался деловит и немногословен. Объявил: высшим руководством принято решение работать над разными узлами проблемы по принципу смешанных подгрупп, включающих представителей различных ведомств. И тут же начал объявлять названия создаваемых подразделений и по списку вызывать назначенных в них сотрудников… Впервые увидевшие друг друга люди, нежданно-негаданно ставшие коллегами, выходили из зала для заседаний и отправлялись в отведенные им помещения.
Элис и Кеннеди угодили в подгруппу «Дельта», под начало некоего полковника Сондерса — высокого представительного джентльмена с видом и выговором плантатора-южанина. Другие их коллеги по ФБР в «Дельту» не попали. Истерлинга «высшее руководство» посчитало необходимым использовать в координационно-аналитической группе, возглавленной лично Молчаливым Полом, — туда должна была стекаться информация от прочих звеньев спешно созданной структуры.
Элис успела спросить начальника — уже в коридоре, расходясь по отведенным помещениям, — лишь об одном:
— Какой дурак придумал поставить во главе всего дела этого идиота, страдающего логореей?
— Тс-с… — поднес палец к губам Истерлинг. — Решение президента… Доклад о происшествии он выслушал сегодня утром, буквально на ходу. Вылетал на важное государственное мероприятие. Спросил у референта: кто отвечает за ПВО? Эмнуэльсон? Вот пусть и займется…
В разговор вмешался подошедший полковник Сондерс:
— Пойдемте, господа, пойдемте, время не ждет…
И он вежливо повлек своих временных подчиненных в сторону от Истерлинга.
Причем последние слова заместителя шефа ФБР полковник явно расслышал. Потому что сказал вполголоса:
— Важное государственное мероприятие — это ежегодный праздник клеймения молодых бычков в Техасе. Джордж-младший сильно спешил, вот и не подумал, что за всю историю Штатов нас никто никогда не бомбил — поэтому руководить столь бесполезной службой, как континентальная ПВО, обычно назначают редкостных дебилов…
«Наверняка полковник голосовал за Гора», — подумал Кеннеди. А Элис подумала другое: «Прежний был куда лучше, пусть и забавлялся с практикантками… Но тот хоть знал, какая из Джорджий граничит с Россией, а какая — с Флоридой…» [4]
Кеннеди и Элис, там же
6 августа 2002 года, 12:38
В подгруппу «Дельта», кроме Кеннеди, Элис и полковника Сондерса, попали еще четыре человека: высокий блондин лет сорока с небольшим, с офицерской выправкой и тяжелым взглядом глубоко посаженных глаз; пухлощекий юнец, чья внешность никак не позволяла заподозрить его в принадлежности к какой-либо спецслужбе; женщина лет тридцати, явно латиноамериканского происхождения. Последнего, седьмого члена подгруппы, Кеннеди заметил не сразу — тот тихо и скромно сидел в дальнем углу, за последовавших полтора часа произнеся одно-единственное слово. Примет, способных зацепить взгляд, у этого скромника не имелось.
Вопреки ожиданиям, первым взял слово не Сондерс, а высокий блондин с офицерской выправкой.
— Леди и джентльмены, из речи генерала вы, очевидно, уже поняли, что не все даже самые высокие чины, задействованные в операции, имеют полное представление о произошедшем. Причин тому достаточно, перечислять их не место и не время. Перейдем сразу к следствиям. Ваши настоящие имена, места службы и досье знакомы только мне и руководителю подгруппы, полковнику Сондерсу. Делиться друг с другом этой информацией категорически запрещается.
«Ахинея какая-то…» — подумал Кеннеди. Ведь только что, в зале, всех выкликали по их настоящим фамилиям. Он попытался вспомнить, как зовут пухлощекого юнца или латиноамериканку — и не смог. Ожидая, когда вызовут его, Кеннеди не слишком приглядывался: кто на какую фамилию откликнется… Хм-м, выдумка оказалась не такой уж глупой.
Блондин продолжал:
— Прошу прямо сейчас придумать псевдонимы, по которым к вам будут обращаться коллеги в ходе работы. Меня вы можете звать Рональд, я являюсь заместителем полковника Сондерса по вопросам, связанным с безопасностью и обеспечением секретности. И скажу вам одну вещь, господа: мной получен приказ пресекать утечку информации любыми способами. Вы меня поняли? ЛЮ-БЫ-МИ. А теперь, с учетом вышесказанного, можете представляться.
Кеннеди, не мудрствуя лукаво, назвался Джонсоном. [5]Латиноамериканка после короткого раздумья перекрестила себя в Гретхен. Розовощекий юноша представился как Твистер. «Грег», — буркнула неприметная личность из угла.
— А я буду Элизой, — улыбнулась Элис.
Блондин Рональд слегка поморщился, но никак не прокомментировал ее псевдоним. Просто сделал приглашающий жест в сторону полковника.
— Буду краток, — начал тот. — Сегодня ночью, в 00:21 по среднеамериканскому времени, городок Гамильтонвилль в штате Мичиган был подвергнут бомбардировке с неопознанного летающего объекта. Подождите, Джонсон, — все вопросы потом. Бомбардировка проводилась с высоты около девятнадцати тысяч футов — местные жители не слышали и не видели летательного аппарата. Просто их дома стали взрываться. Не все — прямыми попаданиями накрыло лишь два дома, несколько других лишились стекол. Уничтожен гараж со стоящей там машиной, сильно поврежден магазинчик спортивных товаров — взрыв произошел снаружи, в метре от фундамента. Погибших трое — двое находились в доме, куда угодила бомба, еще одному — шедшему по улице — прямо в сердце угодил прилетевший издалека крохотный осколок. Не повезло… Два десятка раненых — в основном кусками выбитых стекол. Наши специалисты сделали компьютерную реконструкцию, сейчас вы ее увидите, параллельно с моими комментариями…
Полковник нажал кнопку на пульте управления. В углу засветился большой плоский дисплей.
— Итак, хронология. В 00:12 диспетчер Дулутского аэропорта обнаружил на радаре отметку летающего объекта. Причем высветилась она почти по центру экрана, совершенно неожиданно, и удалялась от Дулута. Смотрите…
На дисплее возникла рельефная карта северных штатов, неподалеку от берега озера Верхнее появилось крохотное стилизованное изображение радара. Секунду спустя зрители увидели и летательный аппарат — в виде тарелки, украшенной знаком вопроса. Неопознанный летающий объект двигался почти строго на восток, приближаясь к границе Висконсина и Мичигана. В левом нижнем углу экрана мелькали цифры — хронометраж, ускоренный примерно втрое по сравнению с реальным течением времени.
— В последующие шесть минут объект засекли диспетчеры еще двух аэропортов, а также инфраоптическая аппаратура спутника серии KH-12. И системы обнаружения военной базы в… в общем, одной военной базы. В эти же шесть минут на командном пункте НОРАД объявили тревогу…
На экране появились еще два крохотных радара — близнецы первого. Сверху повис крохотный спутник. Кеннеди с любопытством ждал, где обнаружится — пусть весьма приблизительно — военная база, местоположение которой полковник решил не разглашать. База не появилась. Вообще.
— Были определены следующие характеристики объекта: высота — восемнадцать тысяч восемьсот пятьдесят футов, ЭОП [6]— около семисот пятидесяти квадратных футов. Скорость оказалась невелика — двести семнадцать миль в час. А со спутника он выглядел вот так…
Кеннеди знал, что сделанные днем спутниковые снимки отличаются неплохим качеством — но инфраоптика КН-12 не порадовала. На экране возникло и поплыло над рельефной картой совершенно бесформенное пятно с вытянутым назад усеченным хвостом — не то комета, потерявшая большую часть своего шлейфа, не то сперматозоид-переросток. Несколько секунд подгруппа «Дельта» любовалась этим нечто, — а потом вновь увидела знакомую тарелочку.
— В 00:18 объект изменил курс, отклонившись на пятнадцать градусов к югу. На последовавшие запросы на частотах, применяемых в военной и гражданской авиации, не отвечал.
На экране летающая тарелка со знаком вопроса действительно повернула в сторону, прямо по курсу у нее на карте зажегся кружок с надписью рядом: Гамильтонвилль. Затем картинка сменилась, напоминая теперь пейзаж какой-нибудь виртуальной «стрелялки»: перед глазами зрителей встало трехмерное компьютерное изображение небольшого городка. Крохотные кукольные домики, крохотные автомобильчики… На горизонте появилась светящаяся точка. И быстро превратилась в летающую тарелку.
— Бомбовый удар осуществлялся по методу «лонг лук», с большого расстояния и без снижения. Судя по невысокой эффективности бомбардировки, использовалось нечто вроде обычных свободнопадающих бомб, без внешнего или автоматического наведения на цель.
От тарелочки отделились крохотные изображения бомб. Секунду спустя точка зрения изменилась — виртуальная камера казалась теперь укрепленной на падающей бомбе. Мирный городок снизу быстро рос, увеличивался… Потом — снова взгляд со стороны: бомбы ударяются о землю, о дома. Взрывы — один, второй, третий… Виртуальные обломки аккуратно падают вниз — нет ни дыма, ни облаков пыли — словно кто-то дунул на карточный домик. Первая в истории бомбардировка континентальной части Соединенных Штатов Америки в своем компьютерном варианте выглядела совсем не страшно.
6 августа 2002 года, 00:21
Грохот за окном раздается как раз в тот момент, когда знакомство с девушкой, носящей романтическое имя Танья, доходит до стадии, позволяющей стянуть с нее юбку. И, конечно же, Эдди Моррисон этим моментом пользуется. Стягивает. Даже почти успевает подумать: ну до чего же ядреная задница…
И тут раздается грохот.
Стекла — широко разрекламированные вакуумные стеклопакеты — никак не должны пропускать звуки снаружи. Они и не пропускают. Звук — очень мощный и низкий, воспринимаемый не только ухом, но и всем телом, — идет отовсюду. Дом дрожит — от фундамента до крыши, выложенной пластиковой псевдоголландской псевдочерепицей. По поверхности воды в огромном аквариуме проходит легкая рябь. Ленивые ожиревшие рыбы недоуменно тычутся в стекло.
Романтическая Танья роняет упаковку дешевых презервативов, спешит к окну. Эдди страдальчески морщится. Ну вот… Совсем недавно удалось убедить родителей в том, что восемнадцатилетний студент имеет право на личную жизнь — тем более приехав в родной дом на летние каникулы. Убедить и отвертеться на этот уик-энд от нудно-обязательной поездки в Детройт, к бабушке-дедушке. И вот вам, пожалуйста… Вместо матери, совсем недавно так и норовившей словно невзначай заглянуть в комнату сына, когда у него в гостях одноклассница, — теперь невесть что взрывается за окном. Не везет так не везет.
Но что там, кстати, рвануло?
Не иначе как бензоколонка Нэда Симпсона. Старик последнее время пьет все больше и больше — с него станется выйти к своим древним, вечно барахлящим и протекающим заправочным автоматам, не загасив сигарету…
Пока — очень быстро — у Эдди мелькают эти мысли, он, приподнявшись на все еще не расстеленной кровати, смотрит за окно. Туда, где по его догадке в двух кварталах должно полыхать зарево. Не полыхает. Эдди видит лишь свет фонарей, горящих на Авеню Независимости. И — в слабом отсвете фонарей — приподнявшуюся на цыпочки Танью.
Загадка: что взорвалось? — тут же перестает волновать Эдди. Он заканчивает оборванную несколько секунд назад мысль: ну до чего же ядреная задница! Да и все остальное…
Соскочив с кровати, Эдди устремляется было к окну — но останавливается. На пару мгновений задумывается над дилеммой: подтянуть и застегнуть сползающие брюки — или снять совсем. Он совсем уже склоняется ко второму варианту, когда…
Взрыв — оглушающий, рвущий перепонки.
Дом не дрожит — содрогается, как агонизирующее животное.
Окно влетает внутрь роем сверкающих осколков.
Аквариум — гордость Эдди — рушится на пол. Рыбы пытаются куда-то плыть в иссякающих струях воды. Далеко не уплывают, трепыхаются на полу. Хозяин не обращает на них внимания.
Эдди стоит — одна нога все еще в брючине — и делает судорожные глотательные движения. Эхо взрыва неохотно уходит из ушей. Он чувствует — по лицу что-то стекает. Подносит руку к саднящему лбу — пальцы в липком и красном.
— Что же это… — шепчет он и сам себя не слышит.
«Где Танья?» — приходит запоздалая мысль. В ту же секунду он видит девушку. Она медленно поднимается с пола. Лица нет, вместо него — кровавая маска, жуткое месиво из осколков стекла и вспоротой плоти.
На белой блузке Таньи кровавые пятна, — растут, набухают. Лишь ажурные колготочки на стройных ногах целы и невредимы… Но Эдди на них не смотрит. Он не может оторвать взгляд от того, что совсем недавно, — миллион лет назад, в совершенно другой жизни, — было симпатичным девичьим лицом с лучистыми глазами…
Глаз, впрочем, уцелел. Один.
Кровавый провал рта широко распахнут. Танья кричит — истошно, надрывно.
Но Эдди ее не слышит — из его ушей сочится кровь, барабанные перепонки разорваны. Не слышит он и третьего взрыва. Просто пол внезапно встает дыбом, стены начинают падать. Все тело ощущает удар — словно гигантская невидимая рука в гигантской боксерской перчатке отправляет Эдди в нокаут. Он теряет сознание. К несчастью — совсем ненадолго.
Потом он приходит в себя — вокруг могильная темнота. И тишина. И резкая боль в груди. Он широко распахивает глаза, пытаясь разглядеть хоть что-то. Бесполезно — ему кажется, что глаз у него просто нет. Пытается пошевелить рукой или ногой — конечности тоже куда-то делись.
Потом Эдди кричит — не слыша себя. Воздух уходит из груди вместе с криком — а обратно его не втянуть, давление на грудь становится все сильнее. Ребра трещат, ломаются.
Потом Эдди хрипит.
Потом умирает.
Расследование. Фаза 1
Кеннеди и Элис, озеро Трэйклейн6 августа 2002 года, 10:03
Рекордная июльская жара успешно перешла в рекордную августовскую — но вчера наконец-то похолодало. Столбик термометра за день не поднялся выше семидесяти двух градусов Фаренгейта. [1]Население Трэйклейна воспрянуло духом — и не только местные жители вкупе с многочисленными отдыхающими, проводящими отпуска на популярном курорте. Рыбы, обитающие в озере, тоже ожили. У Кеннеди наконец-то клюнуло — после четырех дней бесплодных попыток извлечь из глубин вод хоть что-то живое.
— Есть!!! — возопил он, глядя, как изогнулся в дугу прочнейший спиннинг.
Вопль Кеннеди легко перекрыл и шум двигателя, работавшего на самых малых оборотах, и треск фрикциона спиннинговой катушки. И — разбудил шерифа Кайзерманна, мирно дремавшего над своей снастью.
Капитан Беллоу — на двадцатифутовом катере его титул вызывал улыбку — тоже услышал крик. Заглушил движок, выглянул из рубки.
Спиннинг продолжал сгибаться и разгибаться резкими толчками, свидетельствуя, что крючок десятидюймовой приманки-воблера зацепился отнюдь не за донную корягу. Прочнейшая плетеная леска звенела натянутой струной — фрикцион, избегая обрыва, сбрасывал новые и новые витки.
Когда первые, самые мощные рывки подводного обитателя слегка поутихли, Кеннеди снял куртку, засучил рукава, пристегнул к поясу карабин страховочного леера — и вынул спиннинг из кронштейна-крепления. И тут же почувствовал — через двести футов соединяющей их тонкой, почти невидимой нити — неукротимый и яростный напор рыбы.
— Этот парень весит не меньше центнера! — возбужденно выкрикнул Кеннеди. — Придется изготавливать новое чучело Литл-Трэйка!
Беллоу не один год возил по озеру приезжих рыболовов, желающих получить премию за поимку рекордного лосося. Мельком глянув, как изгибается удилище, он заявил — безапелляционно и слегка равнодушно:
— Сорок фунтов. Может, сорок пять, если самец — те послабее будут.
— Посмотрим, посмотрим… — Кеннеди не стал спорить, занятый борьбой с рыбиной. Но про себя подумал, что такую тягу сорокапятифунтовому лососю никак не развить. Противник не просто категорически не желал покидать родную стихию — он явно старался пригласить ловца к себе, на дно озера.
Рудольф Кайзерманн к рыбной ловле был равнодушен и отправился с Кеннеди только за компанию — Элис быстро разочаровалась в идее пополнить призовыми деньгами Фонд независимых исследователей. Сматывая свою снасть, шериф сказал вполголоса:
— Ну, в любом случае, лососина на рашпере сегодня к ужину будет…
В этот момент в кармане куртки Кеннеди требовательно запищал телефон.
— Отключи его к чертям, Руди!! — рявкнул Макс. Лосось, казалось, обрел второе дыхание, и порой только страховочный леер удерживал Кеннеди от незапланированного купания.
Шериф извлек из кармана куртки спецагента мобильник и ткнул пальцем в нужную клавишу — даже не поинтересовавшись номером не вовремя прорезавшегося абонента.
* * *
…После получасового перетягивания каната Homo sapiens доказал свое физическое и моральное превосходство над Salmo salarом [2]из рода лососей, семейства лососевых, отряда сельдеобразных, надотряда костистых рыб, класса рыб, подтипа черепных, типа хордовых.Здоровенная типа хордовая рыбина вышла на поверхность, устало шевеля жабрами и не предпринимая новых попыток оборвать леску.
— Внимание, Кеннеди! — предупредил Беллоу. — Самый ответственный момент, не расслабляйтесь! Эти твари отлично умеют усыплять бдительность! Аккуратненько подводите его к борту…
Кеннеди, впервые взявший в руки рыболовные снасти на озере Трэйклейн, последовал совету.
Капитан перегнулся вниз, приблизил сачок к лососю, нажал кнопку на рукоятке. Короткий электроразряд — рыба судорожно дернулась и перевернулась вверх брюхом. Беллоу поднатужился и перевалил оглушенного импульсом пленника через фальшборт.
Кеннеди тут же подхватил трофей и радостно поднял на вытянутых руках, любуясь разноцветными переливающимися пятнами чешуи. Какие, к черту, сорок фунтов? Сегодня семейство лососевых лишилось по меньшей мере шестидесятифунтового представителя!
— Иногда и ФБР удается кого-нибудь поймать, — скептически прокомментировал Кайзерманн.
Капитан тоже не разделил ликования:
— Даже мельче, чем я думал… Фунтов тридцать пять. Можете взвесить — больше чем на фунт в ту или иную сторону не ошибусь.
…Элис стояла на причале, явно ожидая приближающийся катер. Там же находилась мисс Сароян, которой в недалеком будущем предстояло стать миссис Кайзерманн. Кеннеди широко улыбнулся им, воздел добычу над головой, и…
И медленно опустил вниз. Элис не обратила на рыбину ни малейшего внимания, словно напарник размахивал выуженным из банки анчоусом. Лицо у нее было напряженное и тревожное.
У Кеннеди появилось нехорошее предчувствие — и тут же воплотилось в слова Элис:
— Собирайся, Кеннеди. Срочно. Двадцать минут назад со мной связался Истерлинг. Вертолет уже вылетел за нами в Трэйк-Бич.
Он посмотрел на Элис тоскливо и безнадежно, как анонимный алкоголик смотрит на бутыль «Джонни Уокера». Сказал:
— Но ведь у нас еще пять суток отпуска…
Элис нагнулась к его уху и тихонько произнесла:
— Тревога по варианту альфа-восемнадцать.
У Кайзерманна был неплохой слух, стоял он к агентам ФБР ближе остальных, присутствующих при этой сцене, — и услышал слова Элис. Кодовое обозначение «альфа-восемнадцать» ни о чем ему не говорило. Зато о многом сказало изменившееся лицо Кеннеди. Лосось, медленно приходящий в себя после электрошока, выпал из разжавшихся пальцев. Шлепнулся на доски настила и соскользнул в озеро. Никто не обратил на него внимания.
— Надеюсь, это не большая война? — спросил Кайзерманн тихо и очень серьезно. — Вроде уже по-крупному и воевать-то не с кем…
— Я тоже надеюсь, — сказал Кеннеди, быстро шагая по пирсу к берегу. — Но насчет того, что «не с кем» — ты ошибаешься, Руди. Очень сильно ошибаешься…
* * *
Спустя полчаса вертолет, взявший курс на Милуоки, уже стрекотал над Трэйклейном, похожим сверху на огромную букву «S» — с одним лишним изгибом. Пляжи — несмотря на то, что жара спала — вновь переполняли отдыхающие. Кеннеди думал, что никто из этих людей не знает, что «Монстр озера», страх перед которым удерживал их вдали от воды целую неделю, — был совсем не акулой-людоедом, чью тушу публично кремировали на главном пляже Трэйк-Бич. А всего лишь стариком, которого с куда большими почестями предали земле два дня назад… Затем Кеннеди подумал об «альфе-восемнадцать» и о том, что «Монстр озера» — мелочь и ерунда по сравнению с невидимой угрозой, нависшей над всеми этими — и не только этими — людьми. Элис же подумала, что забыла в номере «Олд Саймона» свою косметичку…— Тебе известны подробности? — спросил Кеннеди, когда озеро исчезло из вида.
— Нет. Сегодня состоится совещание у генерала Эмнуэльсона — это заместитель начальника Объединенного Комитета начальников штабов, среди прочего курирующий вопросы ПВО. Фактически, почти вся местная противовоздушная оборона США подчиняется ему — за исключением отдельных районов с особым режимом: Флориды, Аляски, Гавайев…
— Да уж, нашли кому поручить… У этих генералов после одиннадцатого сентября просто мания — сбивать все, что движется над землей слишком быстро и кажется им хоть чем-то подозрительным…
Элис помрачнела. Вспомнила, как нынешней весной они рыли носом землю в числе многих других поднятых по тревоге сотрудников ФБР и родственных ведомств. Искали доказательства, что сбившийся с курса и рухнувший на подлете к Атланте «Боинг» вскоре после взлета захватили террористы. Доказательств так и не нашли. Зато обнаружили обломки трех ракет «воздух-воздух», состоявших на вооружении USAAC… [3]
— Боюсь, что здесь все серьезнее, — сказала после паузы Элис. — Раз дело дошло до самых верхов — наверняка были жертвы…
Вариант «альфа-восемнадцать» по принятой в ФБР терминологии означал, что неопознанный летающий объект или объекты (возможно — инопланетного происхождения) совершил нападение на США.
Не больше и не меньше.
Кеннеди и Элис, командный пункт ВВС США в Милуоки
6 августа 2002 года, 11:51
Официальная должность трехзвездного генерала Давида П. Эмнуэльсона звучала длинно и заковыристо: «заместитель по оперативному планированию и совместному использованию видов вооруженных сил начальника Объединенного Комитета начальников штабов». Неофициально же генерала именовали куда короче — «Молчаливый Пол».
Прозвище было дано явно в насмешку, — точно так же именуют «Малышами» и «Крошками» детин баскетбольного роста.
Молчаливому Полу карьера в НБА никак не светила — роста в генерале оказалось чуть больше пяти футов, включая каблуки и высокую тулью фуражки. Впрочем, как известно, сей недостаток стать полководцем не мешает — достаточно вспомнить Наполеона. Но Эмнуэльсону, думал Кеннеди, стоило бы податься в политики — с его талантом произносить без бумажки многословные речи и сворачивать любое обсуждение на свою излюбленную тему…
Такой темой для Молчаливого Пола были Ближний Восток, арабский терроризм и Палестинская автономия.
— Сегодня червивые арабские свиньи бомбят Америку! — истерично вещал маленький генерал, расхаживая по залу для совещаний и порой даже подпрыгивая для большей убедительности. — А завтра Арафат потребует вывести израильские войска из Хеврона! Вам нравится такая перспектива?! Мне — нет!
«Да какое нам дело до твоего Хеврона? — думал Кеннеди. — Где вообще этот Хеврон? Не проще ли для начала хотя бы изложить суть дела? И с каких пор НЛО стали пилотировать палестинцы?»
Судя по лицам присутствующих — а собралось их в просторном помещении не менее полусотни — Кеннеди был не одинок в своем недоумении.
Истерлинг, сидевший рядом с Кеннеди и Элис, протянул подчиненным небольшую коробочку. Показал жестом: откройте. Кеннеди откинул крышку и обнаружил внутри ушные тампоны. Истерлинг сделал новый жест — как будто что-то вставлял в ухо…
Последнее, что услышал Кеннеди, была оборванная на полуслове гневная филиппика Эмнуэльсона:
— Между прочим, до одиннадцатого сентября осталось чуть больше месяца! Чем отметят кровавую годовщину арабские свиньи? Взорвут синагогу в Хайфе? Или опять попро…
Тампоны оказались вполне радикальным средством. Истерлинг пустил коробочку по рядам. И начал свое маленькое совещание с Кеннеди и Элис, — используя как средство общения собственную записную книжку.
Что случилось?— быстрым почерком написал Кеннеди. И вскоре читал ответ:
Бомбардировка с воздуха. Гамильтонвилль, шт. Мичиган.
Кеннеди дал прочитать Элис, потом написал:
Жертвы? Разрушения?
Теперь карандаш Истерлинга царапал бумагу чуть дольше:
Разрушены 2 дома, неск. нежил. строений. 3 убитых. Раненые.
КТО?— написал Кеннеди. Истерлинг изобразил большой знак вопроса.
Тут блокнотом завладела Элис. И поинтересовалась главным:
Почему -18?
Позже. Долгая история,— написал в ответ Истерлинг.
Кеннеди начал было писать новый вопрос, но тут участники совещания — те, которым не досталось содержимое коробочки Истерлинга — стали делать своим более везучим коллегам (в основном сотрудникам ФБР) характерные жесты. Словесный понос Эмнуэльсона завершился. Генерал объявил, что спешит на заседание Комитета начальников штабов и строевым шагом покинул помещение.
Вторым взял слово мужчина с невзрачным лицом и тихим голосом, представившийся как заместитель помощника президента США по национальной безопасности. Фамилию свою мужчина так и не назвал. Этот оказался деловит и немногословен. Объявил: высшим руководством принято решение работать над разными узлами проблемы по принципу смешанных подгрупп, включающих представителей различных ведомств. И тут же начал объявлять названия создаваемых подразделений и по списку вызывать назначенных в них сотрудников… Впервые увидевшие друг друга люди, нежданно-негаданно ставшие коллегами, выходили из зала для заседаний и отправлялись в отведенные им помещения.
Элис и Кеннеди угодили в подгруппу «Дельта», под начало некоего полковника Сондерса — высокого представительного джентльмена с видом и выговором плантатора-южанина. Другие их коллеги по ФБР в «Дельту» не попали. Истерлинга «высшее руководство» посчитало необходимым использовать в координационно-аналитической группе, возглавленной лично Молчаливым Полом, — туда должна была стекаться информация от прочих звеньев спешно созданной структуры.
Элис успела спросить начальника — уже в коридоре, расходясь по отведенным помещениям, — лишь об одном:
— Какой дурак придумал поставить во главе всего дела этого идиота, страдающего логореей?
— Тс-с… — поднес палец к губам Истерлинг. — Решение президента… Доклад о происшествии он выслушал сегодня утром, буквально на ходу. Вылетал на важное государственное мероприятие. Спросил у референта: кто отвечает за ПВО? Эмнуэльсон? Вот пусть и займется…
В разговор вмешался подошедший полковник Сондерс:
— Пойдемте, господа, пойдемте, время не ждет…
И он вежливо повлек своих временных подчиненных в сторону от Истерлинга.
Причем последние слова заместителя шефа ФБР полковник явно расслышал. Потому что сказал вполголоса:
— Важное государственное мероприятие — это ежегодный праздник клеймения молодых бычков в Техасе. Джордж-младший сильно спешил, вот и не подумал, что за всю историю Штатов нас никто никогда не бомбил — поэтому руководить столь бесполезной службой, как континентальная ПВО, обычно назначают редкостных дебилов…
«Наверняка полковник голосовал за Гора», — подумал Кеннеди. А Элис подумала другое: «Прежний был куда лучше, пусть и забавлялся с практикантками… Но тот хоть знал, какая из Джорджий граничит с Россией, а какая — с Флоридой…» [4]
Кеннеди и Элис, там же
6 августа 2002 года, 12:38
В подгруппу «Дельта», кроме Кеннеди, Элис и полковника Сондерса, попали еще четыре человека: высокий блондин лет сорока с небольшим, с офицерской выправкой и тяжелым взглядом глубоко посаженных глаз; пухлощекий юнец, чья внешность никак не позволяла заподозрить его в принадлежности к какой-либо спецслужбе; женщина лет тридцати, явно латиноамериканского происхождения. Последнего, седьмого члена подгруппы, Кеннеди заметил не сразу — тот тихо и скромно сидел в дальнем углу, за последовавших полтора часа произнеся одно-единственное слово. Примет, способных зацепить взгляд, у этого скромника не имелось.
Вопреки ожиданиям, первым взял слово не Сондерс, а высокий блондин с офицерской выправкой.
— Леди и джентльмены, из речи генерала вы, очевидно, уже поняли, что не все даже самые высокие чины, задействованные в операции, имеют полное представление о произошедшем. Причин тому достаточно, перечислять их не место и не время. Перейдем сразу к следствиям. Ваши настоящие имена, места службы и досье знакомы только мне и руководителю подгруппы, полковнику Сондерсу. Делиться друг с другом этой информацией категорически запрещается.
«Ахинея какая-то…» — подумал Кеннеди. Ведь только что, в зале, всех выкликали по их настоящим фамилиям. Он попытался вспомнить, как зовут пухлощекого юнца или латиноамериканку — и не смог. Ожидая, когда вызовут его, Кеннеди не слишком приглядывался: кто на какую фамилию откликнется… Хм-м, выдумка оказалась не такой уж глупой.
Блондин продолжал:
— Прошу прямо сейчас придумать псевдонимы, по которым к вам будут обращаться коллеги в ходе работы. Меня вы можете звать Рональд, я являюсь заместителем полковника Сондерса по вопросам, связанным с безопасностью и обеспечением секретности. И скажу вам одну вещь, господа: мной получен приказ пресекать утечку информации любыми способами. Вы меня поняли? ЛЮ-БЫ-МИ. А теперь, с учетом вышесказанного, можете представляться.
Кеннеди, не мудрствуя лукаво, назвался Джонсоном. [5]Латиноамериканка после короткого раздумья перекрестила себя в Гретхен. Розовощекий юноша представился как Твистер. «Грег», — буркнула неприметная личность из угла.
— А я буду Элизой, — улыбнулась Элис.
Блондин Рональд слегка поморщился, но никак не прокомментировал ее псевдоним. Просто сделал приглашающий жест в сторону полковника.
— Буду краток, — начал тот. — Сегодня ночью, в 00:21 по среднеамериканскому времени, городок Гамильтонвилль в штате Мичиган был подвергнут бомбардировке с неопознанного летающего объекта. Подождите, Джонсон, — все вопросы потом. Бомбардировка проводилась с высоты около девятнадцати тысяч футов — местные жители не слышали и не видели летательного аппарата. Просто их дома стали взрываться. Не все — прямыми попаданиями накрыло лишь два дома, несколько других лишились стекол. Уничтожен гараж со стоящей там машиной, сильно поврежден магазинчик спортивных товаров — взрыв произошел снаружи, в метре от фундамента. Погибших трое — двое находились в доме, куда угодила бомба, еще одному — шедшему по улице — прямо в сердце угодил прилетевший издалека крохотный осколок. Не повезло… Два десятка раненых — в основном кусками выбитых стекол. Наши специалисты сделали компьютерную реконструкцию, сейчас вы ее увидите, параллельно с моими комментариями…
Полковник нажал кнопку на пульте управления. В углу засветился большой плоский дисплей.
— Итак, хронология. В 00:12 диспетчер Дулутского аэропорта обнаружил на радаре отметку летающего объекта. Причем высветилась она почти по центру экрана, совершенно неожиданно, и удалялась от Дулута. Смотрите…
На дисплее возникла рельефная карта северных штатов, неподалеку от берега озера Верхнее появилось крохотное стилизованное изображение радара. Секунду спустя зрители увидели и летательный аппарат — в виде тарелки, украшенной знаком вопроса. Неопознанный летающий объект двигался почти строго на восток, приближаясь к границе Висконсина и Мичигана. В левом нижнем углу экрана мелькали цифры — хронометраж, ускоренный примерно втрое по сравнению с реальным течением времени.
— В последующие шесть минут объект засекли диспетчеры еще двух аэропортов, а также инфраоптическая аппаратура спутника серии KH-12. И системы обнаружения военной базы в… в общем, одной военной базы. В эти же шесть минут на командном пункте НОРАД объявили тревогу…
На экране появились еще два крохотных радара — близнецы первого. Сверху повис крохотный спутник. Кеннеди с любопытством ждал, где обнаружится — пусть весьма приблизительно — военная база, местоположение которой полковник решил не разглашать. База не появилась. Вообще.
— Были определены следующие характеристики объекта: высота — восемнадцать тысяч восемьсот пятьдесят футов, ЭОП [6]— около семисот пятидесяти квадратных футов. Скорость оказалась невелика — двести семнадцать миль в час. А со спутника он выглядел вот так…
Кеннеди знал, что сделанные днем спутниковые снимки отличаются неплохим качеством — но инфраоптика КН-12 не порадовала. На экране возникло и поплыло над рельефной картой совершенно бесформенное пятно с вытянутым назад усеченным хвостом — не то комета, потерявшая большую часть своего шлейфа, не то сперматозоид-переросток. Несколько секунд подгруппа «Дельта» любовалась этим нечто, — а потом вновь увидела знакомую тарелочку.
— В 00:18 объект изменил курс, отклонившись на пятнадцать градусов к югу. На последовавшие запросы на частотах, применяемых в военной и гражданской авиации, не отвечал.
На экране летающая тарелка со знаком вопроса действительно повернула в сторону, прямо по курсу у нее на карте зажегся кружок с надписью рядом: Гамильтонвилль. Затем картинка сменилась, напоминая теперь пейзаж какой-нибудь виртуальной «стрелялки»: перед глазами зрителей встало трехмерное компьютерное изображение небольшого городка. Крохотные кукольные домики, крохотные автомобильчики… На горизонте появилась светящаяся точка. И быстро превратилась в летающую тарелку.
— Бомбовый удар осуществлялся по методу «лонг лук», с большого расстояния и без снижения. Судя по невысокой эффективности бомбардировки, использовалось нечто вроде обычных свободнопадающих бомб, без внешнего или автоматического наведения на цель.
От тарелочки отделились крохотные изображения бомб. Секунду спустя точка зрения изменилась — виртуальная камера казалась теперь укрепленной на падающей бомбе. Мирный городок снизу быстро рос, увеличивался… Потом — снова взгляд со стороны: бомбы ударяются о землю, о дома. Взрывы — один, второй, третий… Виртуальные обломки аккуратно падают вниз — нет ни дыма, ни облаков пыли — словно кто-то дунул на карточный домик. Первая в истории бомбардировка континентальной части Соединенных Штатов Америки в своем компьютерном варианте выглядела совсем не страшно.