Хоть бы косячок какой, чтобы мозги прочистить! Может, без траура я бы что-то путное и придумал. Но даже косячка нету… Запрещена здесь травка.
   Нет, у нас в Ангарске травка тоже как бы запрещена. Но у нас – как бы, а здесь – совсем. И ни одного блошиного рынка. Зато охраны – сколько угодно…
   По всему городу охраны немерено.
   Даже если я как-то и вырвусь из этих комнат, в каждом коридоре придется драться, пока к стоянке флаеров пробьюсь… Хотя как я из этих комнат вырвусь? Под дверью два десятка вооруженных особистов. А оба моих пулемета – во флаере.
   Только ножи в автоматических ножнах и остались. И то, спасибо императору. Если бы не он, и этих ножей не было бы…
   Тут я о его кристалле вспомнил.
   В нормальном состоянии я бы, конечно, ни за что не стал лишний раз на императора смотреть – пусть даже и по видеофону и в записи. Но сейчас… За любую соломинку готов уцепиться, даже если она вся в дерьме… Только от совершеннейшей безнадеги и поплелся я его кристалл смотреть.
   – Ну здравствуй, Серж, – император мне с экрана ухмыляется. – Проблемы?
   Я даже вздрогнул. Как он угадал-то?…
   Потом сообразил. Ясно, что в нормальном расположении духа его кристалл смотреть я бы не стал. Даже не вспомнил бы о нем. Так что просто дешевый фокус.
   – Ты удивился, когда я прислал тебе ножи, – император уже серьезно говорит. И не вопросительно – а с железобетонной уверенность, словно гвозди вбивает. – Из-за тебя погиб мой наследник, из-за тебя я не получил симы. Ты думал, что после всего этого я твой злейший враг, верно?
   И так он своим взглядом цепляет… Словно не запись это, а по видеофону он со мной разговаривает и все мои реакции видит прекрасно!
   – Может быть, ты и прав… – император говорит задумчиво. – Может быть… Но жизнь – сложная штука. Иногда, чтобы помочь себе, приходится помочь своему врагу.
   Ну да, как же! Тут он уже словами играет. Это у него самого столько врагов, что впору с одними врагами против других дружить! А у нормальных людей это не так.
   – Нет, Серж, – император вдруг усмехается. – Я говорю не только о себе.
   Я только глазами хлопаю. Он мои мысли словно читает!
   А император ухмыляться уже перестал.
   – Сейчас, когда ты смотришь этот кристалл, – снова серьезно говорит, – ты уже понял, что демократия Конфедерации не так уж лучше моих ошейников. Ну что же… Это всегда так. Очень многое, что рекламирует себя как добро, только издали белое и пушистым. А подойдешь поближе, за шерстку дернешь – и…
   Улыбается грустно. Мне даже странно стало. Император – и вдруг так улыбается, грустно и беззлобно. Вообще не думал, что он так умеет.
   – Это всегда так, Серж. Добро не такое уж и добро, а зло – не такое уж и зло… Ладно! – вдруг собирается и всю лирику с себя мигом сбрасывает. – Что-то меня сегодня на философию тянет. К смерти, наверное, – усмехается. Но уже не грустно, а как обычно. Только чтобы акценты расставить и хищный оскал показать. – Вот смотришь ты сейчас на меня, этакого записного мерзавца, и думаешь: чего это он мне все это на уши вешает?
   У меня даже холодок по спине. Опять император в самую точку попал! Я даже на индикатор камеры на всякий случай взглянул – он меня словно видит! Но камера не работает, конечно…
   – Я скажу тебе честно, Серж. Я хочу тебе помочь. Не буду тебя обманывать. Конечно же, я делаю это не из абстрактных идеалов или альтруистических побуждений. И даже не потому, что ты мне понравился – хотя это в самом деле так. Я хочу помочь и тебе, и себе. Думаю, сейчас наши интересы совпадают…
   Тут я не выдержал и запись остановил.
   Хорошо, что он моего лица не видит… Запунцовел я – почти до поджаристой корочки. Неужели меня так легко просчитать?! Он же со мной как со слюнявым щенком играет!
   И ведь как играет…
   Как все рассчитал! И ножи-то он только затем прислал, чтобы с ними кристалл передать – из-за них я про кристалл на время и забыл. Точно-точно! И двое исбистов потому так навязчиво Линскому про работу передатчика объясняли, чтобы он не заметил, как третий мне кристалл передавал! Иначе бы он обязательно сам сначала его просмотрел! Ну и до меня кристалл бы уже не дошел… А ведь император не просто так его прислал.
   И вообще всю ситуацию здорово просчитал. Кристалл-то император записал почти два дня назад! Он же тогда еще ничего не знал! Не знал он, что торговцы симы в самом деле могут достать. И уж тем более не мог знать, что шпионы конфедералов в Москве обо всем этом раньше времени прознают, и Янг решит уничтожить торговцев. А меня с Дымком здесь запрут и связи лишат… А он уже тогда все просчитал!
   Тут меня надеждой окатило. Может, он тогда же и выход из ситуации нашел?! Знает, как сообщить торговцам, что конфедералы готовятся их уничтожить? И сейчас это мне расскажет?!
   Нет, тут меня занесло… Если бы император настолько всю ситуацию просчитал, он бы просто выделил торговцам солидную охрану. Уж симы-то для себя от Хоккайдо до Москвы он бы провез, как бы конфедералы его не атаковали!
   Нет, не мог он всего этого два дня назад знать.
   Но тогда откуда он знает, что наши интересы совпали?…
   Что-то я совсем запутался…
   Включаю запись.
   – Здесь ты, наверное, остановил запись, – император говорит.
   Я снова до жара на лице пунцовею. Еле удержался, чтобы опять запись не остановить. Он же меня как щенка… сопливого щенка с разъезжающимися лапами… игрушечного… на ниточках… Блин! Ну неужели меня так легко просчитать?!
   – Остановил, верно? – император усмехается. – И стал думать, откуда я заранее узнал, в какую ситуацию вы попадете, а наши интересы совпадут?
   Вздыхает император.
   – Скажу тебе честно, Серж, – говорит мрачно. – Я не знаю, в чем именно совпали наши интересы. Если бы я знал это сейчас, когда записываю этот кристалл, наверное, я бы сумел предотвратить эту ситуацию… В чем именно совпали наши интересы, я не знаю. Но я знаю, что это обязательно произойдет. И сейчас, когда это действительно произошло, это еще одно доказательство тому, что я тебе говорил. Запомни, Серж. То, что тебе кажется добром, очень часто лишь видимость добра. А Конфедерация – так и вовсе… Ладно, это все философия. А совет мой таков: не покупайся на красивые слова и белый пух. Думай, что под этими красивыми перьями. И пусть тебя не смущает, что твое личное добро идет под ручку со злом такого записного негодяя, как я, – усмехается. – Удачи тебе, Серж! Надеюсь, трупов в Конфедерации ты оставишь больше, чем в Москве.
   И замолкает, прищурившись.
   Тоже мне, прорицатель с мудрым прищуром нашелся! Много я двумя его ножами наворочу! Против двух-то десятков ребят с карабинами и в броне… И это только здесь – а надо еще через весь город к флаеру пробиваться! А потом еще как-то через блокированный туннель вырваться…
   Я уже решил, что запись кончилась, даже выключить потянулся – но нет. Император голову чуть вперед наклоняет – идет еще запись.
   – И вот тебе второй мой совет, – говорит напряженно. – Самое главное. Надеюсь, ты понимаешь, что я говорю вовсе не о тех двух ножах, которые я прислал тебе с кристаллом… Если ты досмотрел кристалл до этого места, значит, эти ножи свое дело уже сделали. Запомни, Серж. У тебя под рукой гораздо более мощное оружие. Может быть, самое мощное, какое только есть сейчас на Земле. Сдается мне, это оружие уже не раз тебя использовало в своих интересах. Но оно тебя любит. И ты тоже можешь его использовать. Удачи тебе, Серж!
   В другое время я, может быть, и поразмышлял бы кое о чем. И вправду забавно, что мое личное добро с благом императора совпало. Но это в другое время и в другой обстановке.
   Да и переоценивает император Дымка… Слишком жестко нас конфедералы обложили. И Дымок в одиночку своими мозгами здесь ничего не сделает. Хорошо, если хотя бы мне помочь сможет… Только на ножи и остается надеяться…
   Почти самоубийство это – но выбора у меня нет.
   Не могу я все бросить и ждать, пока торговцев перебьют, как младенцев. Не могу.
   Я думал, Дымок опять в депрессии валяется. Или на компе что-нибудь делает – для него это как для меня косячок. Но нет.
   Дымок меня словно ждал. Забился с ногами в огромное кресло, вазочку с конфетами и стакан сока на подлокотник пристроил, и чавкает мрачно, меня разглядывая.
   Да конечно же ждет. Не дурак он, все прекрасно понимает. Значит, без всяких предисловий можно.
   – Дымок! – говорю прямо. – Можно как-нибудь…
   Начал – да и осекся. Такое лицо у Дымка от моих слов стало…
   – В чем дело, Дымок?
   – Думаю, Серж, – отвечает хмуро. – Иногда это полезно.
   Ага… Вот он чего такой хмурый… Уже придумывает, как можно торговцев предупредить.
   – Ты не хами, Дымочек, не хами… – говорю мирно. – И как оно, думать? Помогает? Можно как-нибудь предупредить…
   – Я не над тем думаю, Серж, – он меня обрывает.
   – А над чем? – от души удивляюсь.
   Даже глазами пару раз хлопнул.
   – Я думаю не над тем, можно ли. Я пытаюсь понять – нужно ли это?
   – Не понял, Дымочек… Опять этику с эстетикой спариваешь?
   – Да, Серж, – Дымок говорит хмуро. – Именно об этом я и думаю. А нужно ли спасать торговцев? Янг прав. Если ты… мы сумеем предупредить торговцев, будет ли от этого лучше? Мы спасем пару десятков торговцев…
   – Тысяч, Дымок, – говорю. – Тысяч. Когда торговцы доставят императору симы, он отпустит семьи торговцев. Это тысячи людей.
   – Пусть тысяч, – Дымок отмахивается. – Но если император получит большой запас симов, Конфедерация рассыплется, и император завоюет все ее города. Это миллионы людей… Разве это будет лучше?
   Прав братишка, да не совсем.
   – Знаешь, Дымок… – говорю. – Я тоже об этом думал.
   – И что? – Дымок с интересом спрашивает.
   Не знаю, правда ли ему интересно, или издевается только… Пожимаю плечами – да и говорю как думаю:
   – Это же не торговцы виноваты в том, что конфедералы не могут договориться между собой. Если они не могут выступить против императора единым фронтом, может быть, они сами в этом виноваты? Если они не смогут объединиться, и не решатся воевать против Империи в одиночку – может быть, они заслуживают воротничков верности?
   Насупился Дымок. Смотрит на меня исподлобья. Не соглашается.
   Или не хочет соглашаться?
   Я жду.
   Но он тоже молчит. Смотрит на меня все так же хмуро, и ничего не говорит.
   – Ладно, Дымок, – говорю. – Можешь мне помочь? Можешь осторожно, под каким-нибудь левым предлогом запросить карту этого города и узнать, где у них здесь расположены передатчики? И вытянуть инструкцию, куда там в передатчике и что жать, чтобы сообщение передать?
   Дымок глазами удивленно хлопает.
   – Серж, но… – начинает удивленно. Понял уже все – но верить не хочет. – Там же двадцать человек охраны… И еще весь город в патрулях… Это невозможно. Ты погибнешь!
   – Наверно, Дымок, – говорю. – А у меня есть выбор?
   Покраснел Дымок, губы поджимает.
   – Ты правда так хочешь спасти торговцев? – взглядом меня буравит.
   – Так ты вытянешь мне из сети карту города и инструкцию по пользованию передатчиками?
   – Нет.
   И головой мотает упрямо.
   У меня внутри словно оборвалось что-то…
   Я ведь верил в него.
   Я же никогда его не обманывал. И сейчас все ему честно рассказал. И он это знает. И если отказывается…
   Испортилось в Дымке что-то.
   То ли общение с Линским, с его свищными замашками, даром не прошло. То ли император так подействовал, то ли все вместе… Да не важно уже, что именно. Все равно этого уже не исправить. Это дорожка с односторонним движением…
   Ох, и не повезет же остаткам человечества, даже если Дядюшка Сэм нас всех каким-то чудом и не искоренит… Если Дымок к власти как Линский будет рваться… Из него же такое получится… Да император ему в подметки не будет годиться!
   Дымок по моему лицу все это лучше, чем на экране прочел, конечно.
   – Дурак ты, Серж, – бормочет, прищурившись.
   Да уж…
   – Может, я и дурак, Дымок, – говорю хмуро. – Но лучше дурак, чем подлец.
   Покраснел Дымок, словно кипятком его обдали. Губы поджал, весь вперед подался – и дрожит. И вдруг – спрыгивает с кресла, ко мне подскакивает – и по коленке пинает!
   – Дурак! – вопит обиженно. – Дурак!
   Я натурально в осадок выпал. Это я должен на него орать! Это он отказывается торговцев спасать! А он на меня блажит, да еще и по коленке!
   Пнуть меня больно Дымку слабо – но другого бы я и не за такое в куски порвал… Да и не случалось с Дымком никогда такого…
   – Ты чего? – только и говорю тупо.
   – Извини, Серж, – Дымок вдруг тупится.
   Вмиг успокоился. Сник, словно выжали его.
   – Извини… – бормочет, глаза опустив.
   – Ты чего, Дымок? – хмурюсь. Ни фига не понимаю!
   – А того!… – он бормочет обиженно. – Я тебе не давал повода думать обо мне так!
   Я совсем запутался.
   – Так ты же сам, – говорю. – Ты же сам только что сказал «нет»…
   – А еще я сказал, что ты дурак! – Дымок говорит с обидой, глазами сверкая. – А еще раньше я тебе говорил, что ты очень мнителен и видишь то, чего нет!
   Тут уже я начинаю заводиться.
   – Дымочек… – цежу сквозь зубы. – Либо ты говоришь по-русски, либо я за себя не отвечаю…
   Засопел он обиженно, на меня глазами сверкая – но обороты сбавил.
   – Я имел в виду другое, – говорит. – Всякие подвиги никому не нужны. От них никакой пользы, одни человеческие жертвы.
   – Дымочек, следи за словами!
   – Нет, Серж! – он опять заводится. – Это лучше ты следи за моими мыслями! Твоя героическая смерть торговцам не поможет! Благими желаниями вселенную не изменить! Я сказал «нет», потому что действовать нужно иначе.
   Тут я понял.
   Покраснел так, что в жар бросило. Как же я мог-то… Такого о Дымке навыдумывал!… А он в это время искал, как торговцев можно спасти!
   – Дымок, извини… – говорю глухо. – Я… я… ну…
   Так стыдно стало, что даже смотреть на братишку не могу.
   – Да ладно тебе, Серж, – Дымок смущенно бормочет. – Ты меня тоже извини. Прости за мою выходку. Давай лучше о плане поговорим?
   У меня комок в горле.
   Нет, слабо всяким Линским и Янгам братишку испортить. И император про Дымка все, что хочет, может говорить – да только ошибается он.
   Смотрю я на Дымок благодарно – и только киваю молча. Любит он повыпендриваться, конечно, – но не только расставлять акценты умеет…
   Дымок как раз свой план объяснять заканчивает – и тут позади шорох.
   Ага… Папаша наш отвлекся от своих дел, все-таки. Подозрительно ему стало, о чем это мы разговариваем. А знать, до чего мы договорились, ему не надо. Уж больно ретиво он в союзники Конфедерации рвется!
   Дымок тоже его услышал. Сразу же мизинчиком к «отмене» потянулся.
   Ну да с моей реакцией ему не сравниться. Перехватываю я его руку. Прав Дымочек, да не совсем. Линскому знать пока ничего не стоит, конечно. А вот в остальном братишка не прав. Очень это подозрительно, когда входишь в комнату – а прильнувшие к экрану ребятишки из какой-то программы судорожно выходят. На всякие ненужные подозрения может навести.
   А если не дергаться – вообще, может, не обратит внимания, что у нас на экране симулятор полета на флаерах. Так что отвел я ладошку Дымка на исходную позицию, и оборачиваюсь неспешно, будто бы невзначай.
   Так и есть. Господин президент Ангарска собственной персоной.
   – Серж? Дима? – хмурится подозрительно. – Все нормально, мальчики?
   – Нет, – говорю честно. – Торговцы меня тревожат.
   Чувствую, Дымок напрягся. Да ладно, Дымочек… Не последний лох я, чтобы Линскому наш план выложить. А вот маскслой надо сразу накидывать, пока не поздно.
   Линский еще тревожнее.
   – Серж, вы должны понять, – начинает вкрадчиво. – Позиция Конфедерации может казаться вам жестокой, но… Это единственно верная позиция. Если торговцы доставят императору симы…
   Ну и давай все оправдания Янга повторять.
   – Да понимаю я, – прерываю его. А сам до ужаса мрачным прикидываюсь. Словно и не хочется мне соглашаться – но с аргументами не поспоришь. – Не в том дело…
   Дымок уже сообразил, чего я хочу.
   – Мы все это прекрасно понимаем, Олег Львович, – говорит тревожно так. – Именно это нас и волнует. Янг думает, что торговцы возьмут с Хоккайдо только симы, и покорно доставят их императору. Но…
   – Но?… – Линский тоже напрягся.
   – Поставьте себя на их место, – Дымок говорит. – Вас шантажирует император. Вы собираетесь выполнить условия шантажа… Неужели вы не попытаетесь одновременно обезопасить себя от случая, если император войдет в раж и решит не выполнять условия обмена, а вместо этого потребует еще чего-то?
   – Разумно, – Линский говорит. – Только я не совсем понимаю, что торговцы могут противопоставить императору, и как это угрожает Конфедерациии…
   – А что, если они попросят у роботов Хоккайдо не только симы, но и какое-то мощное доконфликтное оружие? – Дымок хмурится.
   Побледнел Линский.
   Быстро сообразил, что тогда может получиться. После того, как Дымок выяснил, как можно без всяких проблем получить на Хоккайдо симы, – почему бы теперь торговцам точно таким же образом не попросить у городских роботов мощное оружие? И если они его получат, а в это время конфедералы атакуют торговцев, считая их совершенно беззащитными…
   – Дима, это в самом деле возможно? – Линский тревожно хмурится.
   – Это вполне реально, Олег Львович, – Дымок вздыхает.
   И ведь как играет! Врет ни капельки не краснея! И сожаление какое правдоподобное…
   Умело врет братишка. Если бы десять минут назад не говорил прямо противоположное, я бы ему точно поверил. Натренировался братишка врать… Может, кое в чем и прав император? Нетрудно догадаться, на ком Дымок больше всего тренировался…
   – Надо немедленно предупредить Янга! – Линский говорит.
   А сам на меня озабоченно смотрит. Боится, как бы я не решил торговцев защищать.
   И правильно боится. Буду я торговцев защищать! Только не сейчас.
   А пока хмурюсь. Словно согласен – но уж больно противно мне это решение…
   – Вообще-то стоило бы проучить конфедералов, – говорю.
   Злорадно так. Все-таки не мог же я за два часа целиком с Линским согласиться! Опытный он, как бы не раскусил нас с Дымком. Нельзя расслабляться, в два лица играть надо!
   – Чтобы знали, как на безоружных нападать…
   – Серж! Как вы можете!!! – Линский возмущается. – Мы должны немедленно предупредить Янга!
   – Нужно… – вздыхаю убито.
   И глаза опускаю. Потому что трудно смертную тоску играть, когда внутри все ликует. Неужели получится?!
   Янг нас встретил прохладно. Решил, мы с Дымком за торговцев просить собираемся. Но Линского увидел – и озадачился. Потому что Линский-то за торговцев по всем расчетам просить не должен.
   Ну тут Дымок начал ему маскслой нашего плана излагать, и Янг быстро лучше монитора на тринадцати тысячах стал. Ну еще бы! Умеет Дымок убедительно говорить, когда ему нужно…
   Когда Дымок дошел до того, что торговцам надо помешать, Янг только головой кивал. Надо помешать! Но как?
   – Не знаю, – Дымок говорит с честными глазами. – Но мы можем, по крайней мере, узнать, какое оружие они получат… А может быть, все обойдется, и они не додумаются до этого?
   – Нет! – Янг протестует. – Мы должны предусмотреть все варианты!
   Здорово Дымок его вокруг пальца обвел! И все по заветам Линского. Самую сильную черту Янга нашел – и в нужную нам сторону ее направил. Теперь вся Янговская предусмотрительность на нас работать будет.
   – Это вопрос существования всей Конфедерации! – Янг голос возвышает. – Мы обязательно должны все предусмотреть!
   А Дымок его пафоса словно не замечает.
   – Ну вот, мы вас предупредили, – говорит и поднимается, словно уже уходить собрался.
   Янг даже челюсть на грудь уронил от такого пофигизма к благу Конфедерации.
   – Нет-нет, подождите! – говорит, охране рукой взмахивая.
   Двое к Дымку подступают – но братишка уже и сам обратно сел.
   – Дмитрий Олегович, – Янг заискивающе улыбается, словно это не по его приказу нам пару часов назад под арест брали. – Это же вы выяснили, как можно добывать симы на Хоккайдо. Может быть, вы объясните нашим специалистам, как это делается? Мы, конечно, справимся сами, но поймите! Любая задержка может оказаться фатальной! Мы должны успеть все выяснить до того, как торговцы отправятся обратно в Империю!
   – Ну, я не знаю… – Дымок говорит задумчиво. – Объяснить это не так просто… Сложно. И долго… Но вы правы, – вздыхает. – Это в самом деле очень важно. В принципе, я мог бы сам вам помочь. Но…
   У Янга от радости даже глаза загорелись.
   – Это было бы просто великолепно, Дмитрий Олегович! – тут же подхватывает, не давая Дымку договорить. – А мы бы дали вам в помощники наших лучших специалистов!
   Но Дымок только глаза трет, будто спать хочет, и зевает притворно.
   – Может быть, завтра? – говорит невинно так.
   – Время не ждет, Дмитрий Олегович! – Янг мигом суровеет. – Мы должны немедленно заняться этим делом!
   Здорово Дымок опять все наизнанку вывернул… Теперь не мы Янга будем убеждать, что должны лететь на Хоккайдо – а он сам нас об этом будет уговаривать!
   И все-таки остатки осторожности из Янга еще не испарились. Щурится он подозрительно. Прикинул кое-чего… Ведь если мы его обманываем, а он выпустит нас из города – мы сможем предупредить торговцев, что конфедералы готовят по ним удар.
   Дымок это тоже заметил.
   – Хорошо, господин координатор, – соглашается неохотно так. – Только нам нужна хорошая охрана.
   Янг расслабился. Если Дымок сам охрану просит – то все должно быть в порядке. Охрана нас в коробочку возьмет – и никуда мы от нее не убежим. А попробуем торговцев предупредить – так они тут же наш сигнал перехватят и заглушат. И быстренько самосуд устроят… И если Дымка все это не пугает…
   – Хорошо, Дмитрий Олегович, – Янг говорит. – Но… Дело в том, что выделить вам большой эскорт я не могу. Почти все машины на патрулировании границы. Вы же понимаете, император в любой момент может ударить… Мне потребуется хотя бы пара часов, чтобы вернуть в город несколько машин.
   – Нет, господин координатор, – Дымок подбородок задирает. – Я не самоубийца. Меньше чем с десятком сто первых «Скатов» я на Хоккайдо не пойду!
   Что же он делает, зараза! Так и переиграть можно!
   Но Янг купился. Остатки осторожности растерял, засуетился, залебезил перед Дымком:
   – Дмитрий Олегович, но поймите… Вы должны лететь как можно быстрее… Я постараюсь собрать в городе все ближайшие машины. Скажем, через полчаса? Вы будете готовы?
   Вздыхает Дымок мрачно.
   Как играет, стервец! Сам-то он ликует, конечно. Все вышло так, как он и рассчитывал!
   – Хорошо, – говорит наконец. Так, словно огромное одолжение Янгу делает. – Мы выйдем через полчаса. Но чтобы охрана была не меньше десяти флаеров! Да, и мне понадобятся кое-что…

22. Контригра

   Через двадцать пять минут мы уже были в ангаре.
   Вокруг экипажи двенадцати флаеров суетятся. Кроме пилотов в каждый флаер еще по трое обычных вояк набиваются. Конфедералы ведь думают, что мы до Хоккайдо так и долетим, и им вместе с Дымком внутрь сотов идти придется… Оптимисты.
   Линский тоже до сих пор думает, что мы все вместе на Хоккайдо долетим. И на место второго пилота целится, к передней дверце лезет. Но тут у меня другие планы. Нельзя Линского на пилотские кресла допускать!
   Открываю я быстрее заднюю дверцу – и возмущение изображаю.
   – Папаша, блин! – сквозь зубы цежу. – Какого…
   – Да, Серж? – Линский ко мне смущенно оборачивается. – Что-то не так?…
   – Все не так! – я на заднее кресло киваю, где два моих пулемета лежат. – Вы что с пулеметами сделали?
   – Серж, но я же не профессионал по этой части… – Линский чуть бледнеет. – Вы же знаете, у нас в Ангарске даже спецслужбы используют станнеры… Я что-то испортил?
   – Ты глянь, папаша, глянь! – я изо всех сил обиженного из себя строю.
   Но голос особо не повышаю. Не надо нам лишнего внимание привлекать. А вокруг столько народу…
   Пожимает Линский плечами – но послушно идет к моей дверце. Внутрь голову засовывает, на пулеметы смотрит.
   С пулеметами все в порядке.
   – Видите? – говорю обличительно.
   – Нет, – он говорит неуверенно. – Кажется, все в по…
   И замолк. И на кресло свалился.
   Это я его аккуратненько по затылку тюкнул. Пихаю его внутрь, дверцу быстрее захлопываю. И быстрее на место первого пилота. И переднюю дверцу тоже быстрее захлопываю, пока никто ничего не заметил.
   – А… – Анна удивленно глазами хлопает, на вырубленного Линского глядя. – Что случилось?
   – К торговцам летим! – я ей весело подмигиваю.
   – Да, но… – она все еще не понимает.
   Мы с Дымком ей ничего не объяснили даже – не успевали. Но тут она и сама почти все поняла. Сразу ожила. Лицо – словно изнутри осветилось.
   – Вы нашли способ, как спасти торговцев? – улыбается с надеждой.
   Ей торговцы тоже больше конфедералов нравятся. Хоть обстановочку на базе торговцев с имперской роскошью не сравнить, да и в Конфедерации нас куда как лучше устроили – но все-таки не это ей важнее. И это здорово.
   Я даже пожалел, что мы с Линским местами поменялись. Так бы ее приласкал…
   – Я ему тоже помогал! – Дымок губы надувает.
   Но это он притворяется. На комплимент нарывается. А в глазах – шаловливые искорки так и бегают. Он тоже рад. Может быть, торговцы ему и не так дороги, как нам с Анной. Но у него для радости личный повод есть – план его пока удается.