---------------------------------------------------------------
© Copyright P.G.Wodehouse. A Slice of Life (1926)
© Copyright Перевод Е. Толкачева (1928)
Origin: The Russian Wodehouse Society (wodehouse.ru)
---------------------------------------------------------------
Беседа в баре на Англерс-Рест велась на тему об искусстве. Кто-то
спросил, стоит ли смотреть новый фильм "Приключения Веры".
-- Очень интересно, -- ответила мисс Постлетвейт, прислуживающая в
баре. -- Это сумасшедший профессор, который заманил к себе девушку и хочет
превратить ее в рака.
-- Превратить в рака? -- изумились мы.
-- Да, сэр, в рака. Он собирал тысячи раков в коллекцию, вываривал их и
добывал какой-то сок из их желез. Он уже готовился впрыснуть сок в
позвоночник этой девушки, Вере Далримпль, когда в дом ворвался Джек Фробишер
и помешал ему.
-- Почему же он это сделал?
-- Потому что он не хотел, чтобы девушка превратилась в рака.
-- То есть как это? -- возмутились мы. -- Зачем понадобилось профессору
превращать ее в рака?
-- Он был зол на нее.
Кто-то из нашей компании возмутился:
-- Терпеть не могу этих дурацких историй!.. Они так неправдоподобны,
нежизненны...
-- Простите, сэр, -- послышался чей-то голос, и мы тут только заметили
мистера Муллинера. -- Простите, что я вмешиваюсь в частный разговор, --
продолжал он, -- но я слышал только ваше последнее замечание, и оно задело
меня за живое. Вы говорите -- неправдоподобно. Как можем мы с нашим
ничтожным опытом ответить на такой вопрос? Почем знать, может быть, вот в
эту минуту сотни девушек превращаются в раков? Простите мою горячность, сэр,
но мне пришлось много перенести из-за человеческого скептицизма. Мне
приходилось встречать людей, отказывавшихся верить истории о моем брате
Вильфреде просто потому, что она несколько необычна.
И взволнованный мистер Муллинер потребовал шотландского виски с
лимоном.
-- Что же такое случилось с вашим братом Вильфредом? Неужели он
превратился в рака?
Мистер Муллинер устремил свои детски-чистые голубые глаза на
говорившего.
-- Нет. Конечно, я мог бы сказать, что он превратился в рака, но я
всегда говорю только правду, какой бы она ни была. Нет, раки тут ни при чем.
Просто с ним произошла забавная история. Мой брат Вильфред, -- рассказывал
мистер Муллинер, -- самый умный из всей нашей семьи. Еще мальчиком он не раз
прожигал на себе одежду кислотами. В университете же он специально занялся
химическими изысканиями. В результате еще молодым человеком он прославился
как изобретатель таких известных в торговле вещей, как "Магические чудеса
Муллинера" -- собирательное название для кремов "Смуглая цыганка", "Снег
горных вершин" и ряда других чудодейственных препаратов, частью для туалета,
частью лечебных, для уничтожения болезней и недостатков кожи.
Конечно, Вильфред был очень занятой человек и, вероятно, именно потому,
несмотря на природное обаяние, -- свойство всех Муллинеров, -- он достиг
тридцати одного года, ни разу не вкусив сладостей любви. Он говорил, что у
него просто не хватает на это времени.
Но мы, все мужчины, попадаемся рано или поздно, и чем достойнее
человек, тем тяжелее его участь. На курорте в Каннах Вильфред встретил мисс
Анджелу Пурдю, и она моментально его рокировала. Правда, она была
очаровательна, особенно понравилась Вильфреду ее здоровая смуглая кожа. Он
сделал предложение и получил согласие. Мисс Анджела спросила его, что больше
всего ему в ней понравилось, и Вильфред чистосердечно признался.
-- Как жаль, -- сказала она, -- что загар так скоро сходит. Ах, если бы
я знала средство, как его сохранить!
Даже в моменты высоких эмоций Вильфред не переставал быть деловым
человеком.
-- Вы должны испробовать чудодейственный муллинеровский крем "Смуглая
цыганка", -- ответил он. -- Небольшая банка стоит полкроны, большая -- семь
шиллингов шесть пенсов. Зато большая содержит крема в три с половиной раза
больше. Употребляется на ночь перед сном и втирается губкой. Мы получили
лучшие отзывы о креме от известных аристократок и можем показать их всем
желающим в конторе лаборатории.
-- В самом деле крем так хорош?
-- Это мое изобретение, -- скромно сознался Вильфред.
Анджела взглянула на него с обожанием.
-- О, какой вы умный! Любая девушка была бы счастлива стать вашей
женой.
-- О, что вы! -- отнекивался Вильфред.
-- Однако мой опекун придет в ярость, когда я ему объявлю о нашей
помолвке.
-- Почему в ярость?
-- После дяди я унаследовала большое состояние, и опекун очень хотел
бы, чтобы я вышла замуж за его сына Перси.
Вильфред поцеловал ее и сказал с презрительным смешком:
-- Ничего, мы его уломаем.
Но через несколько дней после возвращения в Лондон Вильфреду пришлось
вспомнить предостережение Анджелы. Он занимался в своей лаборатории,
изобретая средство, уничтожающее типун у канареек, как вдруг ему передали
визитную карточку. "Сэр Джаспер Ффинч-Ффароумер, баронет" -- прочел он.
-- Странная фамилия. Пригласите сюда этого джентльмена, -- сказал он.
Вошел очень толстый пожилой человек с широким розовым лицом. Обычно
такие лица бывают жизнерадостны, но в настоящий момент лицо это имело
озабоченное выражение.
-- Сэр Джаспер Финч-Фароумер? -- спросил Вильфред.
-- Ффинч-Ффароумер, -- поправил гость, чутким ухом уловивший покражу
двух "ф".
-- Очень рад. Чему я обязан честью...
-- Я опекун Анджелы Пурдю.
-- Очень рад. Не хотите ли виски с содой?
-- Нет, благодарю. Я трезвенник. С тех пор, как я увидел, что алкоголь
способствует увеличению моего веса, я решил от него воздерживаться. Также
отказался от супа, картофеля, масла и всякого рода... Однако, -- вдруг
спохватился он, и в глазах его потухли фанатические огоньки, какие бывают у
всякого толстяка, описывающего свою систему диеты, -- я отвлекся в сторону и
отнимаю у вас понапрасну время. Я к вам с поручением, мистер Муллинер. От
Анджелы.
-- От моей Анджелы! -- воскликнул Вильфред. -- Сэр Джаспер, я ее люблю
и с каждым днем все больше и больше.
-- Вот как? -- сказал баронет. -- Я пришел передать вам, что между вами
все кончено.
-- Что кончено?
-- Все кончено. Она просила меня отправиться к вам и объявить, что она
отказывается от брака с вами.
Зрачки Вильфреда угрожающе сузились. Он не забыл, что говорила Анджела
об опекуне и его сыне. Он пытливо посмотрел на баронета. Он читал много
детективных романов, где именно такого рода добродушные, краснолицые
толстяки оказываются тайными злодеями.
-- Неужели? -- холодно ответил он. -- Я предпочел бы получить ту же
информацию непосредственно из уст самой мисс Пурдю.
-- Она и видеть вас не хочет. Однако, несмотря на ее антипатию к вам, я
принес вам письмо от нее. Вы узнаете почерк?
Вильфред взял письмо. Несомненно, это -- почерк Анджелы. И смысл письма
совершенно ясен. Но, возвращая письмо, Вильфред все же презрительно процедил
сквозь зубы:
-- Бывает, что письма пишутся под давлением.
Баронет побагровел:
-- Что вы хотите этим сказать, сэр?
-- То, что я уже сказал.
-- Вы клевещете!
-- Может быть.
-- Стыдно, сэр.
-- Вам стыдно! -- возразил Вильфред. -- А если вам угодно знать, что я
о вас думаю, то знайте: ваша великолепная фамилия пишется через одно "ф",
как и у других. Баронет повернулся и вышел, не сказав ни слова.
Вильфред, посвятивший свою жизнь химии, был человеком дела, а не
мечтателем.
Как только посетитель вышел, он понесся в клуб, где с помощью толстого
справочника немедленно установил, что сэр Джаспер проживает в Йоркшире в
Финч-Холле, где должна находиться и Анджела.
Да, несомненно, она была в заключении. Несомненно, письмо написано ею
под угрозой... Вильфред вспомнил какой-то детективный роман, где
зверь-опекун угрожал беззащитной сироте кинжалом... Возможно, что баронет
действовал таким же образом. Значит, жизнь его возлюбленной в опасности --
необходимо его немедленное вмешательство... Вильфред, не теряя времени, сел
в поезд и к вечеру прибыл в имение сэра Джаспера. Всю ночь Вильфред, как
тень, бродил вокруг дома баронета... Вдруг из окна до него донесся протяжный
стон. Вильфред замер и прислушался. Ему почудилось, что там плакала женщина.
Вильфред провел бессонную ночь, но наутро разработал план действий. Я
не буду утомлять вас описанием тонких продуманных ходов, благодаря которым
он свел знакомство с камердинером баронета, завсегдатаем деревенского
трактира, и уговорами и пивом снискал его дружбу. Через неделю Вильфред
подкупил камердинера, который, сославшись на внезапную болезнь тетки, спешно
оставил место, рекомендовав в качестве заместителя своего кузена.
Вы, конечно, уже догадались, что этим кузеном оказался Вильфред. Но он
больше не походил на молодого ученого, который произвел революцию в химии,
доказав месяца за три до того, что
Н20 + Ь3g4Z7 - m9Z8 = g6F5 - P3Х.
Зная, что он пускается в довольно рискованное предприятие, Вильфред
перед отъездом из Лондона сходил к известному костюмеру и купил рыжий парик.
На всякий случай он запасся также синими очками, но потом сообразил, что
слуга в синих очках может вызвать подозрения. Поэтому он надел парик, сбрил
усы и подверг свою физиономию легкому втиранию крема "Смуглая цыганка". В
таком виде Вильфред явился в Финч-Холл.
Снаружи Финч-Холл походил на одну из тех мрачных усадебных построек,
которые романисты любят называть замками. Такие дома, кажется, существуют
специально для того, чтобы в них совершались кошмарные преступления и
бледные привидения слонялись в лучах лунного света.
При первом осмотре дома Вильфред мог бы указать не меньше дюжины
уголков и закоулков, где, по всем вероятиям, совершались или должны
совершиться чудовищные преступления. В таком доме вороны должны каркать в
саду перед смертью владельца, а летучие мыши стаями вылетать из амбразуры
потайного окошка.
Что же касается населения дома, то оно во всех отношениях подходило к
его мрачному обличью. Прислуга состояла из старухи-кухарки, которая со
своими кастрюлями походила на ведьму из "Макбета", и дворецкого Мюргетройда,
огромного мрачного верзилы; на одном глазу у него была черная повязка, в
другом же светилась скрытая злоба.
Многие бы растерялись, попав в такое общество, но только не Вильфред
Муллинер. Как и все Муллинеры, он был храбр, как лев, и решил выжидать
удобного случая. Вскоре его бдительность была вознаграждена.
Однажды, слоняясь по мрачным коридорам, он увидел, что сэр Джаспер
поднимается наверх по лестнице с подносом в руках. На подносе стояли прибор,
полбутылки белого вина, перец, салат и еще что-то под салфеткой, что
Вильфред, обладавший профессионально тонким обонянием, признал за котлету.
Крадучись, Вильфред последовал за баронетом. Сэр Джаспер остановился
перед дверью на втором этаже и постучал. Дверь приоткрылась, из щели
высунулась рука, взяла поднос и исчезла. Дверь захлопнулась, и баронет пошел
обратно.
Вильфред вернулся на кухню. Наконец-то он увидел то, чего добивался.
-- Где вы были? -- спросил подозрительно дворецкий.
-- Так, знаете, тут и там, -- беспечно махнул рукой Вильфред.
-- Вам лучше не болтаться зря по дому, -- грозно заявил Мюргетройд. --
Здесь есть вещи, которых не следует видеть.
-- Угу! -- добавила кухарка, роняя ложку в кастрюлю.
Вильфред невольно вздрогнул.
Все же он узнал, по крайней мере, что его Анджелу не морят голодом:
котлеты пахли удивительно вкусно. Вильфред с грустью подумал, что ей
придется есть котлеты еще несколько дней, пока он не разыщет ключ и не
выпустит на свободу.
Труднее всего было найти ключ. Вечером, пока баронет ужинал, Вильфред
тщательнейшим образом обыскал его спальню. Он не нашел ничего и с грустью
должен был признаться, что, очевидно, баронет носит ключ при себе.
Как же достать ключ?
Вильфред не пал духом. Во-первых, он происходил из рода Муллинеров,
славящихся находчивостью, а во-вторых, у него был незаурядный талант
изобретателя: ведь он первый нашел, что если смешать окись свинца с поташем,
прибавить несколько капель тринитротолуола и налить старого бренди, то смесь
эта отлично сойдет в Америке за французское шампанское по сто пятьдесят
долларов за ящик.
Было бы утомительно и для вас, и для меня анализировать душевное
состояние молодого человека в течение всей следующей недели. Жизнь не всегда
солнечна! А рассказывая эту историю, подлинный кусочек жизни, надо уделять
внимание не только свету, но и тени. Не стану утомлять вас описанием тех
чувств, которые обуревали Вильфреда. День проходил за днем, а ключ не
находился. Вы поймете, что должен был переживать глубоко любящий человек,
зная, что его возлюбленная скучает взаперти на втором этаже и принуждена
питаться котлетами.
Вильфред похудел, у него ввалились глаза и выступили скулы; он потерял
в весе. И это было так заметно, что однажды вечером баронет обратился к нему
с вопросом:
-- Послушайте, Стрэкер ("Стрэкер" был псевдоним Вильфреда), как вам
удается так худеть? Судя по отчетам кухарки, вы едите, как голодающий
эскимос, и сбавляете в весе. А я вот никак не могу похудеть. Я изгнал из
обихода жиры и картофель, пью на ночь какую-то кислятину и, черт побери,
сегодня утром обнаружил, что прибавил за день в весе шесть унций. В чем тут
дело?
-- Да, сэр, -- механически ответил Вильфред.
-- Какого черта вы хотите сказать этим "да, сэр"?
-- Нет, сэр.
Баронет печально пробормотал:
-- Я изучал этот вопрос... Видели вы когда-нибудь толстяка камердинера?
Конечно, нет. В природе не существует толстых камердинеров. А между тем
камердинеры постоянно жуют. Они едят целый день и остаются худыми, как
стручок, а я годами сижу на диете и вешу двести шестьдесят фунтов и отпускаю
третий подбородок. Не правда ли, это странно, Стрэкер?
-- Да, сэр Джаспер.
-- Послушайте, что я вам скажу. Я выписал из Лондона рекламируемый
аппарат: комнатная турецкая баня. Попробую бороться с жиром при помощи пара.
Турецкая комнатная баня скоро прибыла, и баронет сам занялся ее
сборкой. Через три дня Мюргетройд растолкал вечером Вильфреда, дремавшего в
кухне.
-- Эй, вставайте! Сэр Джаспер зовет вас.
-- Зовет меня? -- проснулся Вильфред.
-- И очень громко.
В самом деле, из верхних помещений дома слышались крики, похожие на
вопль умирающего. Вильфред решил, что жестокий тиран умирает от заворота
кишок, и бросился по лестнице. Влетев в спальню, он увидел багровое лицо
баронета, торчащее из ящика турецкой комнатной бани.
-- Наконец-то вы явились! -- завопил сэр Джаспер. -- Что вы сделали,
когда посадили меня в эту дьявольскую штуку?
-- Ничего, кроме точного выполнения правил печатного руководства, сэр.
Согласно руководству, я соединил провод А с кнопкой Б, нажал рычаг В...
-- К черту рычаги!.. Я не могу вылезти отсюда... Что-то сломалось...
-- Как не можете? -- воскликнул Вильфред.
-- Не могу. А этот проклятый аппарат греет, как котел в аду. Я сварюсь
заживо!
Внезапно счастливая мысль пришла в голову Вильфреда.
-- Я могу освободить вас, сэр Джаспер.
-- Так поскорее, черт возьми!
-- Но при одном условии... Гм... Во-первых, вы мне передаете ключ.
-- Тут нет никакого ключа, идиот! Тут нет замка. Если вы надавите
кнопку Д и повернете рычажок Г...
-- Ключ от той комнаты, где заперта мисс Анджела.
-- Что вы там болтаете?
-- Я объясню вам, сэр Джаспер Ффинч-Ффароумер. Я -- Вильфред Муллинер.
-- Не валяйте дурака! Он брюнет, а вы рыжий...
-- На мне парик, -- и Вильфред погрозил пальцем баронету. -- Имейте в
виду, сэр Джаспер, что я следил за каждым вашим шагом. А теперь я вам
объявляю шах. Давайте ключ, да поскорее! Я вырву ее из ваших жадных когтей,
увезу из этого проклятого гнезда и обвенчаюсь с ней.
Несмотря на страдания, на багровом лице сэра Джаспера заиграла зловещая
усмешка.
-- А ну-ка, попробуйте!
-- И попробую!
-- Попробуйте!
-- Давайте ключ.
-- Ключ торчит в двери, болван.
-- Ха-ха...
-- Нечего говорить "ха-ха"! Ключ в двери с внутренней стороны у
Анджелы.
-- Глупости! Вы мне не лгите! Если не дадите ключа, я пойду и сломаю
дверь.
-- На здоровье! Ха-ха! -- захохотал баронет, наливаясь кровью. -- И
послушайте, что она вам скажет. Вильфред бросился к двери.
-- Эй, вы! -- завопил баронет. -- Выпустите меня!
-- Сейчас, -- ответил Вильфред. -- Сидите смирно!
И выбежал в коридор.
-- Анджела! -- закричал он, потрясая дверь, -- Анджела!
-- Кто там? -- ответил печальный, знакомый голос. -- Это я, Вильфред! Я
сейчас взломаю дверь. Отойдите в сторону.
Он отступил на несколько шагов и грудью бросился на дверь. Раздался
треск, замок отскочил, и Вильфред очутился в комнате, где было совершенно
темно.
-- Анджела, где вы?
-- Я здесь. И я хотела бы знать, как вы осмелились явиться сюда после
моего письма? Вообще некоторые люди не умеют себя вести, -- холодно ответила
девушка.
Вильфред замер.
-- Письмо? -- пробормотал он. -- Значит, вы написали это письмо?
-- И готова написать еще десять таких же.
-- Но... но... значит, вы меня не любите, Анджела?
Из темноты послышался горький смех.
-- Любить вас? Любить человека, рекомендовавшего мне муллинеровский
крем "Смуглая цыганка"?
-- Что вы хотите этим сказать?
-- Сейчас узнаете, Вильфред Муллинер, взгляните на дело своих рук.
При свете электричества Вильфред увидел Анджелу, -- чудесная,
величественная фигура, ослепительная красота, если бы не лицо, все покрытое
пятнами.
Вильфред смотрел на нее с изумлением. Ее лицо было наполовину белое,
наполовину коричневое, и на бледных щеках темнели пятна цвета сепии, как
отпечаток грязных пальцев на книге из библиотеки.
-- Да, -- продолжала Анджела, -- вот что вы со мной сделали, Вильфред
Муллинер, вы и ваше дьявольское снадобье "Смуглая цыганка". Я послушалась
вашего предательского совета, купила большую банку крема за семь шиллингов
шесть пенсов, и вот результат моей доверчивости. Через двадцать четыре часа
после первого втирания я смело могла принять ангажемент в цирк в качестве
Пятнистой Принцессы с островов Фиджи. Я скрываюсь от людей здесь, в моей
спальне. И потом (ее голос дрогнул) -- моя борзая лизнула меня и чуть не
сдохла, а болонка Понто с испуга от моего вида заболела и лежит у
ветеринара. Это вы, Вильфред Муллинер, единственная причина всех моих
несчастий.
Другой был бы подавлен этим градом обвинений, но Вильфред только
улыбнулся.
-- Все в порядке, -- ответил он. -- Я забыл вас предупредить, дорогая,
что такие вещи иногда случаются с людьми с очень нежной кожей. Все пятна
мгновенно пройдут, если вы помажетесь "Снегом горных вершин", -- четыре
шиллинга банка.
-- Вильфред! Это правда?
-- Истинная правда, дорогая моя. И неужели только это и стоит между
нами?
-- Нет! Не только это! -- раздался громовой бас. Вильфред привскочил. В
дверях стоял баронет Джаспер, живописно драпируясь в мохнатую простыню. За
ним стоял в угрожающей позе Мюргетройд с длинным хлыстом.
-- Вы не ожидали встретить нас? -- насмешливо спросил баронет, надевая
пенсне.
-- Особенно в таком виде в присутствии женщины! -- рявкнул Вильфред.
-- Не обращайте внимания на мой костюм. Мюргетройд. делайте свое дело!
Лакей, зловеще ухмыляясь, вошел в комнату.
-- Постойте! -- закричала Анджела.
-- Я еще и не начинал, мисс, -- ответил дворецкий.
-- Вы не посмеете тронуть Вильфреда! Я люблю его!
-- Что? -- закричал сэр Джаспер. -- После всего случившегося?
-- Да. Он мне все объяснил.
Баронет свирепо блеснул стеклами пенсне.
-- Все? А не объяснил ли он, почему оставил меня жариться на адском
огне в этой турецкой бане? Я уже начинал испускать клубы пара, когда верный
Мюргетройд, услышав мои крики, прибежал ко мне на помощь...
-- ...Хотя это и не мое дело, -- добавил дворецкий.
Вильфред смело посмотрел на багрового баронета.
-- Если бы, -- сказал он, -- вы испробовали муллинеровский "Редук-о",
признанное всеми авторитетами средство от полноты, пачка таблеток -- три
шиллинга и в жидком виде -- пять шиллингов шесть пенсов флакон, -- вам не
нужны были бы мучительные турецкие бани. Муллинеровский "Редук-о" не
содержит вредных ингредиентов, состоит исключительно из экстрактов
лекарственных трав, гарантирует и способствует похуданию, без всяких явлений
слабости и изнурения, не меньше двух фунтов в неделю. Употребляется
аристократией, много хвалебных отзывов. Можно видеть в конторе...
Глаза баронета прояснились.
-- Это верно? -- прошептал он.
-- Как дважды два.
-- С гарантией?
-- Все муллинеровские препараты гарантированы.
-- О, мой дорогой! -- вскричал баронет. -- Берите ее! Она ваша!
Благословляю вас!
-- А не знаете ли вы, сэр, средства против подагры? -- проскрипел
Мюргетройд.
-- Муллинеровский "Из-о" излечивает самые застарелые случаи в шесть
дней с ручательством.
-- Желаю вам счастья, сэр, -- всхлипнул дворецкий. -- Где я могу
достать это средство?
-- Во всех аптеках. Обращайте внимание на собственноручную подпись
изобретателя. Остерегайтесь подделок.
-- Что же еще добавить? Мюргетройд теперь самый расторопный дворецкий
во всем Йоркшире. Сэр Джаспер сейчас весит менее двухсот фунтов и подумывает
уже об охоте на лисиц. Вильфред и Анджела -- муж и жена. У них двое детей:
один -- мальчик, белее снега горных вершин, другая -- девочка, смуглая, как
цыганка.
Мистер Муллинер допил шотландское виски, пожелал всем спокойной ночи и
вышел.
Все молчали, пораженные его рассказом. Потом кто-то поднялся первым и
сказал: "Доброй ночи". Мы разошлись.
The Russian Wodehouse Society
http://wodehouse.ru/
© Copyright P.G.Wodehouse. A Slice of Life (1926)
© Copyright Перевод Е. Толкачева (1928)
Origin: The Russian Wodehouse Society (wodehouse.ru)
---------------------------------------------------------------
Беседа в баре на Англерс-Рест велась на тему об искусстве. Кто-то
спросил, стоит ли смотреть новый фильм "Приключения Веры".
-- Очень интересно, -- ответила мисс Постлетвейт, прислуживающая в
баре. -- Это сумасшедший профессор, который заманил к себе девушку и хочет
превратить ее в рака.
-- Превратить в рака? -- изумились мы.
-- Да, сэр, в рака. Он собирал тысячи раков в коллекцию, вываривал их и
добывал какой-то сок из их желез. Он уже готовился впрыснуть сок в
позвоночник этой девушки, Вере Далримпль, когда в дом ворвался Джек Фробишер
и помешал ему.
-- Почему же он это сделал?
-- Потому что он не хотел, чтобы девушка превратилась в рака.
-- То есть как это? -- возмутились мы. -- Зачем понадобилось профессору
превращать ее в рака?
-- Он был зол на нее.
Кто-то из нашей компании возмутился:
-- Терпеть не могу этих дурацких историй!.. Они так неправдоподобны,
нежизненны...
-- Простите, сэр, -- послышался чей-то голос, и мы тут только заметили
мистера Муллинера. -- Простите, что я вмешиваюсь в частный разговор, --
продолжал он, -- но я слышал только ваше последнее замечание, и оно задело
меня за живое. Вы говорите -- неправдоподобно. Как можем мы с нашим
ничтожным опытом ответить на такой вопрос? Почем знать, может быть, вот в
эту минуту сотни девушек превращаются в раков? Простите мою горячность, сэр,
но мне пришлось много перенести из-за человеческого скептицизма. Мне
приходилось встречать людей, отказывавшихся верить истории о моем брате
Вильфреде просто потому, что она несколько необычна.
И взволнованный мистер Муллинер потребовал шотландского виски с
лимоном.
-- Что же такое случилось с вашим братом Вильфредом? Неужели он
превратился в рака?
Мистер Муллинер устремил свои детски-чистые голубые глаза на
говорившего.
-- Нет. Конечно, я мог бы сказать, что он превратился в рака, но я
всегда говорю только правду, какой бы она ни была. Нет, раки тут ни при чем.
Просто с ним произошла забавная история. Мой брат Вильфред, -- рассказывал
мистер Муллинер, -- самый умный из всей нашей семьи. Еще мальчиком он не раз
прожигал на себе одежду кислотами. В университете же он специально занялся
химическими изысканиями. В результате еще молодым человеком он прославился
как изобретатель таких известных в торговле вещей, как "Магические чудеса
Муллинера" -- собирательное название для кремов "Смуглая цыганка", "Снег
горных вершин" и ряда других чудодейственных препаратов, частью для туалета,
частью лечебных, для уничтожения болезней и недостатков кожи.
Конечно, Вильфред был очень занятой человек и, вероятно, именно потому,
несмотря на природное обаяние, -- свойство всех Муллинеров, -- он достиг
тридцати одного года, ни разу не вкусив сладостей любви. Он говорил, что у
него просто не хватает на это времени.
Но мы, все мужчины, попадаемся рано или поздно, и чем достойнее
человек, тем тяжелее его участь. На курорте в Каннах Вильфред встретил мисс
Анджелу Пурдю, и она моментально его рокировала. Правда, она была
очаровательна, особенно понравилась Вильфреду ее здоровая смуглая кожа. Он
сделал предложение и получил согласие. Мисс Анджела спросила его, что больше
всего ему в ней понравилось, и Вильфред чистосердечно признался.
-- Как жаль, -- сказала она, -- что загар так скоро сходит. Ах, если бы
я знала средство, как его сохранить!
Даже в моменты высоких эмоций Вильфред не переставал быть деловым
человеком.
-- Вы должны испробовать чудодейственный муллинеровский крем "Смуглая
цыганка", -- ответил он. -- Небольшая банка стоит полкроны, большая -- семь
шиллингов шесть пенсов. Зато большая содержит крема в три с половиной раза
больше. Употребляется на ночь перед сном и втирается губкой. Мы получили
лучшие отзывы о креме от известных аристократок и можем показать их всем
желающим в конторе лаборатории.
-- В самом деле крем так хорош?
-- Это мое изобретение, -- скромно сознался Вильфред.
Анджела взглянула на него с обожанием.
-- О, какой вы умный! Любая девушка была бы счастлива стать вашей
женой.
-- О, что вы! -- отнекивался Вильфред.
-- Однако мой опекун придет в ярость, когда я ему объявлю о нашей
помолвке.
-- Почему в ярость?
-- После дяди я унаследовала большое состояние, и опекун очень хотел
бы, чтобы я вышла замуж за его сына Перси.
Вильфред поцеловал ее и сказал с презрительным смешком:
-- Ничего, мы его уломаем.
Но через несколько дней после возвращения в Лондон Вильфреду пришлось
вспомнить предостережение Анджелы. Он занимался в своей лаборатории,
изобретая средство, уничтожающее типун у канареек, как вдруг ему передали
визитную карточку. "Сэр Джаспер Ффинч-Ффароумер, баронет" -- прочел он.
-- Странная фамилия. Пригласите сюда этого джентльмена, -- сказал он.
Вошел очень толстый пожилой человек с широким розовым лицом. Обычно
такие лица бывают жизнерадостны, но в настоящий момент лицо это имело
озабоченное выражение.
-- Сэр Джаспер Финч-Фароумер? -- спросил Вильфред.
-- Ффинч-Ффароумер, -- поправил гость, чутким ухом уловивший покражу
двух "ф".
-- Очень рад. Чему я обязан честью...
-- Я опекун Анджелы Пурдю.
-- Очень рад. Не хотите ли виски с содой?
-- Нет, благодарю. Я трезвенник. С тех пор, как я увидел, что алкоголь
способствует увеличению моего веса, я решил от него воздерживаться. Также
отказался от супа, картофеля, масла и всякого рода... Однако, -- вдруг
спохватился он, и в глазах его потухли фанатические огоньки, какие бывают у
всякого толстяка, описывающего свою систему диеты, -- я отвлекся в сторону и
отнимаю у вас понапрасну время. Я к вам с поручением, мистер Муллинер. От
Анджелы.
-- От моей Анджелы! -- воскликнул Вильфред. -- Сэр Джаспер, я ее люблю
и с каждым днем все больше и больше.
-- Вот как? -- сказал баронет. -- Я пришел передать вам, что между вами
все кончено.
-- Что кончено?
-- Все кончено. Она просила меня отправиться к вам и объявить, что она
отказывается от брака с вами.
Зрачки Вильфреда угрожающе сузились. Он не забыл, что говорила Анджела
об опекуне и его сыне. Он пытливо посмотрел на баронета. Он читал много
детективных романов, где именно такого рода добродушные, краснолицые
толстяки оказываются тайными злодеями.
-- Неужели? -- холодно ответил он. -- Я предпочел бы получить ту же
информацию непосредственно из уст самой мисс Пурдю.
-- Она и видеть вас не хочет. Однако, несмотря на ее антипатию к вам, я
принес вам письмо от нее. Вы узнаете почерк?
Вильфред взял письмо. Несомненно, это -- почерк Анджелы. И смысл письма
совершенно ясен. Но, возвращая письмо, Вильфред все же презрительно процедил
сквозь зубы:
-- Бывает, что письма пишутся под давлением.
Баронет побагровел:
-- Что вы хотите этим сказать, сэр?
-- То, что я уже сказал.
-- Вы клевещете!
-- Может быть.
-- Стыдно, сэр.
-- Вам стыдно! -- возразил Вильфред. -- А если вам угодно знать, что я
о вас думаю, то знайте: ваша великолепная фамилия пишется через одно "ф",
как и у других. Баронет повернулся и вышел, не сказав ни слова.
Вильфред, посвятивший свою жизнь химии, был человеком дела, а не
мечтателем.
Как только посетитель вышел, он понесся в клуб, где с помощью толстого
справочника немедленно установил, что сэр Джаспер проживает в Йоркшире в
Финч-Холле, где должна находиться и Анджела.
Да, несомненно, она была в заключении. Несомненно, письмо написано ею
под угрозой... Вильфред вспомнил какой-то детективный роман, где
зверь-опекун угрожал беззащитной сироте кинжалом... Возможно, что баронет
действовал таким же образом. Значит, жизнь его возлюбленной в опасности --
необходимо его немедленное вмешательство... Вильфред, не теряя времени, сел
в поезд и к вечеру прибыл в имение сэра Джаспера. Всю ночь Вильфред, как
тень, бродил вокруг дома баронета... Вдруг из окна до него донесся протяжный
стон. Вильфред замер и прислушался. Ему почудилось, что там плакала женщина.
Вильфред провел бессонную ночь, но наутро разработал план действий. Я
не буду утомлять вас описанием тонких продуманных ходов, благодаря которым
он свел знакомство с камердинером баронета, завсегдатаем деревенского
трактира, и уговорами и пивом снискал его дружбу. Через неделю Вильфред
подкупил камердинера, который, сославшись на внезапную болезнь тетки, спешно
оставил место, рекомендовав в качестве заместителя своего кузена.
Вы, конечно, уже догадались, что этим кузеном оказался Вильфред. Но он
больше не походил на молодого ученого, который произвел революцию в химии,
доказав месяца за три до того, что
Н20 + Ь3g4Z7 - m9Z8 = g6F5 - P3Х.
Зная, что он пускается в довольно рискованное предприятие, Вильфред
перед отъездом из Лондона сходил к известному костюмеру и купил рыжий парик.
На всякий случай он запасся также синими очками, но потом сообразил, что
слуга в синих очках может вызвать подозрения. Поэтому он надел парик, сбрил
усы и подверг свою физиономию легкому втиранию крема "Смуглая цыганка". В
таком виде Вильфред явился в Финч-Холл.
Снаружи Финч-Холл походил на одну из тех мрачных усадебных построек,
которые романисты любят называть замками. Такие дома, кажется, существуют
специально для того, чтобы в них совершались кошмарные преступления и
бледные привидения слонялись в лучах лунного света.
При первом осмотре дома Вильфред мог бы указать не меньше дюжины
уголков и закоулков, где, по всем вероятиям, совершались или должны
совершиться чудовищные преступления. В таком доме вороны должны каркать в
саду перед смертью владельца, а летучие мыши стаями вылетать из амбразуры
потайного окошка.
Что же касается населения дома, то оно во всех отношениях подходило к
его мрачному обличью. Прислуга состояла из старухи-кухарки, которая со
своими кастрюлями походила на ведьму из "Макбета", и дворецкого Мюргетройда,
огромного мрачного верзилы; на одном глазу у него была черная повязка, в
другом же светилась скрытая злоба.
Многие бы растерялись, попав в такое общество, но только не Вильфред
Муллинер. Как и все Муллинеры, он был храбр, как лев, и решил выжидать
удобного случая. Вскоре его бдительность была вознаграждена.
Однажды, слоняясь по мрачным коридорам, он увидел, что сэр Джаспер
поднимается наверх по лестнице с подносом в руках. На подносе стояли прибор,
полбутылки белого вина, перец, салат и еще что-то под салфеткой, что
Вильфред, обладавший профессионально тонким обонянием, признал за котлету.
Крадучись, Вильфред последовал за баронетом. Сэр Джаспер остановился
перед дверью на втором этаже и постучал. Дверь приоткрылась, из щели
высунулась рука, взяла поднос и исчезла. Дверь захлопнулась, и баронет пошел
обратно.
Вильфред вернулся на кухню. Наконец-то он увидел то, чего добивался.
-- Где вы были? -- спросил подозрительно дворецкий.
-- Так, знаете, тут и там, -- беспечно махнул рукой Вильфред.
-- Вам лучше не болтаться зря по дому, -- грозно заявил Мюргетройд. --
Здесь есть вещи, которых не следует видеть.
-- Угу! -- добавила кухарка, роняя ложку в кастрюлю.
Вильфред невольно вздрогнул.
Все же он узнал, по крайней мере, что его Анджелу не морят голодом:
котлеты пахли удивительно вкусно. Вильфред с грустью подумал, что ей
придется есть котлеты еще несколько дней, пока он не разыщет ключ и не
выпустит на свободу.
Труднее всего было найти ключ. Вечером, пока баронет ужинал, Вильфред
тщательнейшим образом обыскал его спальню. Он не нашел ничего и с грустью
должен был признаться, что, очевидно, баронет носит ключ при себе.
Как же достать ключ?
Вильфред не пал духом. Во-первых, он происходил из рода Муллинеров,
славящихся находчивостью, а во-вторых, у него был незаурядный талант
изобретателя: ведь он первый нашел, что если смешать окись свинца с поташем,
прибавить несколько капель тринитротолуола и налить старого бренди, то смесь
эта отлично сойдет в Америке за французское шампанское по сто пятьдесят
долларов за ящик.
Было бы утомительно и для вас, и для меня анализировать душевное
состояние молодого человека в течение всей следующей недели. Жизнь не всегда
солнечна! А рассказывая эту историю, подлинный кусочек жизни, надо уделять
внимание не только свету, но и тени. Не стану утомлять вас описанием тех
чувств, которые обуревали Вильфреда. День проходил за днем, а ключ не
находился. Вы поймете, что должен был переживать глубоко любящий человек,
зная, что его возлюбленная скучает взаперти на втором этаже и принуждена
питаться котлетами.
Вильфред похудел, у него ввалились глаза и выступили скулы; он потерял
в весе. И это было так заметно, что однажды вечером баронет обратился к нему
с вопросом:
-- Послушайте, Стрэкер ("Стрэкер" был псевдоним Вильфреда), как вам
удается так худеть? Судя по отчетам кухарки, вы едите, как голодающий
эскимос, и сбавляете в весе. А я вот никак не могу похудеть. Я изгнал из
обихода жиры и картофель, пью на ночь какую-то кислятину и, черт побери,
сегодня утром обнаружил, что прибавил за день в весе шесть унций. В чем тут
дело?
-- Да, сэр, -- механически ответил Вильфред.
-- Какого черта вы хотите сказать этим "да, сэр"?
-- Нет, сэр.
Баронет печально пробормотал:
-- Я изучал этот вопрос... Видели вы когда-нибудь толстяка камердинера?
Конечно, нет. В природе не существует толстых камердинеров. А между тем
камердинеры постоянно жуют. Они едят целый день и остаются худыми, как
стручок, а я годами сижу на диете и вешу двести шестьдесят фунтов и отпускаю
третий подбородок. Не правда ли, это странно, Стрэкер?
-- Да, сэр Джаспер.
-- Послушайте, что я вам скажу. Я выписал из Лондона рекламируемый
аппарат: комнатная турецкая баня. Попробую бороться с жиром при помощи пара.
Турецкая комнатная баня скоро прибыла, и баронет сам занялся ее
сборкой. Через три дня Мюргетройд растолкал вечером Вильфреда, дремавшего в
кухне.
-- Эй, вставайте! Сэр Джаспер зовет вас.
-- Зовет меня? -- проснулся Вильфред.
-- И очень громко.
В самом деле, из верхних помещений дома слышались крики, похожие на
вопль умирающего. Вильфред решил, что жестокий тиран умирает от заворота
кишок, и бросился по лестнице. Влетев в спальню, он увидел багровое лицо
баронета, торчащее из ящика турецкой комнатной бани.
-- Наконец-то вы явились! -- завопил сэр Джаспер. -- Что вы сделали,
когда посадили меня в эту дьявольскую штуку?
-- Ничего, кроме точного выполнения правил печатного руководства, сэр.
Согласно руководству, я соединил провод А с кнопкой Б, нажал рычаг В...
-- К черту рычаги!.. Я не могу вылезти отсюда... Что-то сломалось...
-- Как не можете? -- воскликнул Вильфред.
-- Не могу. А этот проклятый аппарат греет, как котел в аду. Я сварюсь
заживо!
Внезапно счастливая мысль пришла в голову Вильфреда.
-- Я могу освободить вас, сэр Джаспер.
-- Так поскорее, черт возьми!
-- Но при одном условии... Гм... Во-первых, вы мне передаете ключ.
-- Тут нет никакого ключа, идиот! Тут нет замка. Если вы надавите
кнопку Д и повернете рычажок Г...
-- Ключ от той комнаты, где заперта мисс Анджела.
-- Что вы там болтаете?
-- Я объясню вам, сэр Джаспер Ффинч-Ффароумер. Я -- Вильфред Муллинер.
-- Не валяйте дурака! Он брюнет, а вы рыжий...
-- На мне парик, -- и Вильфред погрозил пальцем баронету. -- Имейте в
виду, сэр Джаспер, что я следил за каждым вашим шагом. А теперь я вам
объявляю шах. Давайте ключ, да поскорее! Я вырву ее из ваших жадных когтей,
увезу из этого проклятого гнезда и обвенчаюсь с ней.
Несмотря на страдания, на багровом лице сэра Джаспера заиграла зловещая
усмешка.
-- А ну-ка, попробуйте!
-- И попробую!
-- Попробуйте!
-- Давайте ключ.
-- Ключ торчит в двери, болван.
-- Ха-ха...
-- Нечего говорить "ха-ха"! Ключ в двери с внутренней стороны у
Анджелы.
-- Глупости! Вы мне не лгите! Если не дадите ключа, я пойду и сломаю
дверь.
-- На здоровье! Ха-ха! -- захохотал баронет, наливаясь кровью. -- И
послушайте, что она вам скажет. Вильфред бросился к двери.
-- Эй, вы! -- завопил баронет. -- Выпустите меня!
-- Сейчас, -- ответил Вильфред. -- Сидите смирно!
И выбежал в коридор.
-- Анджела! -- закричал он, потрясая дверь, -- Анджела!
-- Кто там? -- ответил печальный, знакомый голос. -- Это я, Вильфред! Я
сейчас взломаю дверь. Отойдите в сторону.
Он отступил на несколько шагов и грудью бросился на дверь. Раздался
треск, замок отскочил, и Вильфред очутился в комнате, где было совершенно
темно.
-- Анджела, где вы?
-- Я здесь. И я хотела бы знать, как вы осмелились явиться сюда после
моего письма? Вообще некоторые люди не умеют себя вести, -- холодно ответила
девушка.
Вильфред замер.
-- Письмо? -- пробормотал он. -- Значит, вы написали это письмо?
-- И готова написать еще десять таких же.
-- Но... но... значит, вы меня не любите, Анджела?
Из темноты послышался горький смех.
-- Любить вас? Любить человека, рекомендовавшего мне муллинеровский
крем "Смуглая цыганка"?
-- Что вы хотите этим сказать?
-- Сейчас узнаете, Вильфред Муллинер, взгляните на дело своих рук.
При свете электричества Вильфред увидел Анджелу, -- чудесная,
величественная фигура, ослепительная красота, если бы не лицо, все покрытое
пятнами.
Вильфред смотрел на нее с изумлением. Ее лицо было наполовину белое,
наполовину коричневое, и на бледных щеках темнели пятна цвета сепии, как
отпечаток грязных пальцев на книге из библиотеки.
-- Да, -- продолжала Анджела, -- вот что вы со мной сделали, Вильфред
Муллинер, вы и ваше дьявольское снадобье "Смуглая цыганка". Я послушалась
вашего предательского совета, купила большую банку крема за семь шиллингов
шесть пенсов, и вот результат моей доверчивости. Через двадцать четыре часа
после первого втирания я смело могла принять ангажемент в цирк в качестве
Пятнистой Принцессы с островов Фиджи. Я скрываюсь от людей здесь, в моей
спальне. И потом (ее голос дрогнул) -- моя борзая лизнула меня и чуть не
сдохла, а болонка Понто с испуга от моего вида заболела и лежит у
ветеринара. Это вы, Вильфред Муллинер, единственная причина всех моих
несчастий.
Другой был бы подавлен этим градом обвинений, но Вильфред только
улыбнулся.
-- Все в порядке, -- ответил он. -- Я забыл вас предупредить, дорогая,
что такие вещи иногда случаются с людьми с очень нежной кожей. Все пятна
мгновенно пройдут, если вы помажетесь "Снегом горных вершин", -- четыре
шиллинга банка.
-- Вильфред! Это правда?
-- Истинная правда, дорогая моя. И неужели только это и стоит между
нами?
-- Нет! Не только это! -- раздался громовой бас. Вильфред привскочил. В
дверях стоял баронет Джаспер, живописно драпируясь в мохнатую простыню. За
ним стоял в угрожающей позе Мюргетройд с длинным хлыстом.
-- Вы не ожидали встретить нас? -- насмешливо спросил баронет, надевая
пенсне.
-- Особенно в таком виде в присутствии женщины! -- рявкнул Вильфред.
-- Не обращайте внимания на мой костюм. Мюргетройд. делайте свое дело!
Лакей, зловеще ухмыляясь, вошел в комнату.
-- Постойте! -- закричала Анджела.
-- Я еще и не начинал, мисс, -- ответил дворецкий.
-- Вы не посмеете тронуть Вильфреда! Я люблю его!
-- Что? -- закричал сэр Джаспер. -- После всего случившегося?
-- Да. Он мне все объяснил.
Баронет свирепо блеснул стеклами пенсне.
-- Все? А не объяснил ли он, почему оставил меня жариться на адском
огне в этой турецкой бане? Я уже начинал испускать клубы пара, когда верный
Мюргетройд, услышав мои крики, прибежал ко мне на помощь...
-- ...Хотя это и не мое дело, -- добавил дворецкий.
Вильфред смело посмотрел на багрового баронета.
-- Если бы, -- сказал он, -- вы испробовали муллинеровский "Редук-о",
признанное всеми авторитетами средство от полноты, пачка таблеток -- три
шиллинга и в жидком виде -- пять шиллингов шесть пенсов флакон, -- вам не
нужны были бы мучительные турецкие бани. Муллинеровский "Редук-о" не
содержит вредных ингредиентов, состоит исключительно из экстрактов
лекарственных трав, гарантирует и способствует похуданию, без всяких явлений
слабости и изнурения, не меньше двух фунтов в неделю. Употребляется
аристократией, много хвалебных отзывов. Можно видеть в конторе...
Глаза баронета прояснились.
-- Это верно? -- прошептал он.
-- Как дважды два.
-- С гарантией?
-- Все муллинеровские препараты гарантированы.
-- О, мой дорогой! -- вскричал баронет. -- Берите ее! Она ваша!
Благословляю вас!
-- А не знаете ли вы, сэр, средства против подагры? -- проскрипел
Мюргетройд.
-- Муллинеровский "Из-о" излечивает самые застарелые случаи в шесть
дней с ручательством.
-- Желаю вам счастья, сэр, -- всхлипнул дворецкий. -- Где я могу
достать это средство?
-- Во всех аптеках. Обращайте внимание на собственноручную подпись
изобретателя. Остерегайтесь подделок.
-- Что же еще добавить? Мюргетройд теперь самый расторопный дворецкий
во всем Йоркшире. Сэр Джаспер сейчас весит менее двухсот фунтов и подумывает
уже об охоте на лисиц. Вильфред и Анджела -- муж и жена. У них двое детей:
один -- мальчик, белее снега горных вершин, другая -- девочка, смуглая, как
цыганка.
Мистер Муллинер допил шотландское виски, пожелал всем спокойной ночи и
вышел.
Все молчали, пораженные его рассказом. Потом кто-то поднялся первым и
сказал: "Доброй ночи". Мы разошлись.
The Russian Wodehouse Society
http://wodehouse.ru/