Страница:
– Ничего. Как-нибудь проживем, – не теряя оптимизма, заверил Федор. Даша к этому увещеванию отнеслась по-своему, с долей критики.
– Проживем на твои семь тысяч? Не смешите, товарищ майор ни себя, ни меня. Тогда тебе придется ходить во рваных носках. А мне во рваных колготках. Или вообще без них. Ты этого хочешь?
– Ничего я не хочу, – огрызнулся Федор.
– Если так, тогда должен относиться к таким моим задержкам с пониманием. Тем более, хочу тебя заверить, что твоя жена всегда знает чувство меры и ту грань, переходить за которую нельзя. Иными словами, ты должен доверять мне, милый. – С этими словами Даша упорхнула в ванную. А Федор пошел в кухню. Там он допил остававшуюся в бутылке водку. Потом ушел в комнату, сел на диван и включил телевизор. Сам того, не замечая, он скоро заснул.
Даша вышла из ванной совершенно голая, обтираясь полотенцем. Сначала заглянула в кухню. Увидела на столе пустую бутылку. Потом зашла в комнату.
– Федор, – тихонько позвала она, но Туманов никак не отреагировал. Тогда Даша подошла и выключила телевизор. Это тоже осталось не замеченным майором. Казалось, нет ничего такого, что бы сейчас могло нарушить крепкий сон Федора Туманова.
– Да, – произнесла Даша с обидой и ушла в спальню, оставив своего майора в одиночестве. Утром, когда Федор проснулся, Даши уже дома не было. Зато рядом на диване лежала короткая записка: « Туманов, ты так когда-нибудь жену проспишь».
Федор глянул на часы. Время было уже половина девятого. А ведь вчера он сам говорил Греку с Ваняшиным, что сегодня с утра они поедут по железнодорожным московским вокзалам. Теперь получалось так, что его помощники явились, а их старшой припозднился. Майор схватил свой сотовый, хотел позвонить Ваняшину, чтобы тот заехал за ним домой, и увидел, что аккумулятор в его телефоне совсем разрядился. Припомнил, вечером Даша что-то говорила о том, что днем не раз пыталась позвонить ему на сотовый и не смогла дозвониться. Заряжать телефон Туманов не стал. Швырнул его на диван и стал собираться.
Побывав на Ленинградском и Ярославском вокзалах и переговорив со своими агентами, Федор вместе с Греком и Ваняшиным прибыли на Казанский. Здесь у Туманова работал отличный агент старичок дядя Витя. Всю свою жизнь старичок дядя Витя проработал во внутренних войсках, охраняя сибирские зоны. А, выйдя на пенсию, перебрался в белокаменную. Но, сложа руки старичку сидеть, не хотелось. А, кроме того, профессия, которая въелась в его сознание, не давала покоя. У Туманова не возникло проблем с вербовкой старика. И кто мог заподозрить тихого божьего одуванчика, торгующего возле Казанского вокзала семечками в тесных связях с операми. Для всех тех, кто постоянно ошивался на вокзале, дядя Витя был своим мужиком.
С Тумановым они встречались, предворительно созвонившись. А тут внезапное появление майора да еще в сопровождении двух помощников, вызвало у дяди Вити недовольство.
– Ты, старик, вроде не рад встрече? – проговорил Федор, протягивая дяде Вите деньги за три стакана семечек. Надо же чем-то порадовать своих орлов. Вот и пришлось майору раскошелиться. Хотя, лично Грек, предпочел бы семечкам, бутылку холодного пивка.
– Что я воробей что ли, семечки клевать, – проворчал он. Но когда его стакан Ваняшин хотел пересыпать к себе в карман, Грек запротестовал.
– Отвали, Леха. Это мне поощрение от товарища майора, – сказал он, подставляя карман. Дядя Витя бухнул ему туда стакан семечек и вопросительно уставился на Туманова, как бы спрашивая, какие вопросы, майор?
А майор, похоже, не спешил переходить к главному. Для начала спросил о здоровье старика. С этим у дяди Вити было все в порядке. И тогда майор поинтересовался по поводу недовольства старика.
– Ты чего такой мрачный? Местные постовые что ли тебя тут гоняют? Так мы сейчас враз с ними договоримся, – пообещал Федор.
– Никто тут меня не гоняет. А с постовыми я и сам договорюсь, – ответил дядя Витя, исподлобья поглядывая на Туманова и двух оглоедов с ним.
– Тогда чего ж ты? Не пойму…
Старик сокрушенно покачал головой.
– Вот то-то, что не поймешь, – в его голосе отчетливо слышался укор. – Ну чего было вот так приходить сюда? Позвонил бы… Встретились бы где-нибудь подальше от людских глаз. А то ведь ваши ментовские рожи видать за километр. А тут публика, сам знаешь какая. Враз и меня из-за вас вычислят. Вам плюнут в спину, а мне пикало под ребро, – ворчал потихоньку старик.
Федор подумал, что, вообще-то, дядя Витя прав. И со своей стороны майор допустил промах, который попытался объяснить ничем другим, как:
– Извини, дядя Витя, но дело у меня срочное. Так сказать, не терпит отлагательства, – начал объяснять Федор и заметил, как подобрело у старика лицо.
– Ну раз так, тогда ладно. Говори, чего хотел узнать? – сменил старик гнев на милость.
Федор достал из кармана фотографию убитой женщины, обнаруженной в квартире Софьи Бруно. Получилось довольно пикантно, вместе с исчезновением самой мадемуазель Софьи, из квартиры исчезли все ее фотографии. Но убитая разительно похожа на Софью. Фотографии бородатого соседа Курепина и вовсе не оказалось, даже в районном паспортном столе, куда обратился Туманов. Его фоторобот пришлось делать по описаниям соседей. Потом мнения жителей разошлись: одни говорили, что получившееся изображение как дважды два похоже на оригинал, другие только отчасти признавали сходство. Но другого ничего под рукой не было и операм пришлось пользоваться этой распечаткой.
Едва взглянув на изображение бородатого Курепина, дядя Витя сразу, причем, в довольно категоричной форме заявил, что этого бородатого козла он никогда не видел. А вот фотографию женщины взял в руки. С полминуты рассматривал ее, потом вернул Туманову со словами:
– Была у нас тут такая девка.
Федор обрадовано потер руки. А Грек с Ваняшиным заулыбались. Старик вдобавок к произнесенным словам кивнул, и глаза его затуманились от воспоминаний, из которых его тут же вывел майор Туманов.
– Дядя Витя, хотелось бы поподробней? – попросил Федор.
Старик уставился на Федора своими холодными глазами.
– Да какие тут на фиг подробности, – возмутился старик. – Вон тот киоск, заляпанный газетами и журналами, видишь? Вход в него сзади.
– Так она что газеты продавала там что ли? – несколько удивился Федор, а дядя Витя с недовольством покрутил головой.
– Какой ты недогадливый, майор. Газеты и журналы там никто не продает. Это ими стекла заляпаны, чтобы было не видно, что делается внутри. Доходит до тебя? А внутри там стоит скамейка. Вот на ней она и продавала, только не газеты, а себя. Дырку свою. Признаюсь, я пару раз тоже к ней захаживал. Бабка моя беззубая надоела. А эта деваха давала всем тут направо и налево. Кто она такая, никто не знает. Приезжая откуда-то. Но вреда от нее никому не было, только польза. А несколько дней назад смотрю, остановилась машина, и из нее выходят два мордоворота и прямиком к киоску. Мы еще тут с мужиками подумали, что у них зачесались яйца. Ну, думаем, пусть порезвятся. А глядим, они взяли Натаху под руки…
– Ее Натальей звали? – решил уточнить Федор, тем самым, перебив старика. Старик посмотрел на него сердито и сказал:
– Так, во всяком случаи, она называла себя сама. В паспорт я ей не заглядывал. Да, по-моему, его у нее и не было. Так вот эти двое ее взяли, посадили в свою машину и увезли. И больше она здесь не появлялась. Так чего, убита она что ли?
Федор врать не стал.
– Убита, дядя Витя.
Старик с сочувствием покачал головой.
– Жаль. Простая была девка. Ну кому, скажи на милость, вздумалось ее убивать? – сокрушенно произнес он, разгоняя палкой стайку воробьев посягнувших на территорию и слишком приблизившихся к мешку с семечками.
– Она была очень похожа на одну девушку. Наверное, за то и убили, – не вдаваясь в подробности, сказал Федор. А старик недоуменно пожал плечами.
– Неужели за это убивают?
– Получается, что да, – ответил Федор.
– Вот, суки. Значит, убили Наташеньку нашу. А я смотрю, что-то ее, голубушки, не видно, – запричитал старик.
– Что, дед, шишка зачесалась? – хохотнул Грек. Дядя Витя сурово уставился на него. Потом зажал одним пальцем ноздрю и смачно высморкался, едва не попав на брюки усатому капитану. Хорошо, что Грек успел отскочить.
– Совсем, что ли охренел? – возмутился Грек, которому уже стало не до шуток над стариком. А дядя Витя, не обратив внимания на колкое замечание, проговорил, утирая свой отвислый нос, похожий на переспевшую грушу, платочком:
– Много ты понимаешь. Шишку почесать я всегда найду где. Были бы денежки в кармане. Вон, малолетки на плечи вешаются, только обнимай. Мне человека жалко. Не вредная Натаха была. Понял?
Грек махнул рукой и отвернулся. А дядя Витя, похоже, осерчал на капитана:
– Ничего ты не понял. Усы отрастил, а в башке пусто.
Грек нахмурился, но Федор Туманов наклонился к самому его уху и сказал:
– Остепенись. Не заводи старика. Идите лучше с Ваняшиным к машине, а я тут немного поболтаю с ним.
Когда Грек с Ваняшиным ушли, Федор спросил у дяди Вити:
– Ты ребятишек тех хорошо рассмотрел?
– А вот как тебя. Они мимо меня проходили, – ответил старик. А Федор решил ему показать фотографию парня, которого они обнаружили в ванне в квартире Курепина.
– Глянь-ка повнимательней, – предложил Туманов, показав фотографию.
Старик посмотрел.
– Ну он. Один из тех двоих.
Это уже было кое-что, хотя и немного странновато. Неделя почти прошла, а никто так и не обратился в милицию с заявлением об исчезновении человека.
– Слушай, дядь Вить, а ты случайно номерок машины, на которой они сюда приезжали, не запомнил? – спросил Федор на удачу. И она не отвернулась от майора. Старик тут же назвал марку машины, цвет и ее номер.
Возвращаясь в управлении, майор Туманов связался с гаишниками, попросил пробить «тачку» по их базе данных. Но оказалось, что машина с таким номером у них на учете не стоит.
Глава 6
– Проживем на твои семь тысяч? Не смешите, товарищ майор ни себя, ни меня. Тогда тебе придется ходить во рваных носках. А мне во рваных колготках. Или вообще без них. Ты этого хочешь?
– Ничего я не хочу, – огрызнулся Федор.
– Если так, тогда должен относиться к таким моим задержкам с пониманием. Тем более, хочу тебя заверить, что твоя жена всегда знает чувство меры и ту грань, переходить за которую нельзя. Иными словами, ты должен доверять мне, милый. – С этими словами Даша упорхнула в ванную. А Федор пошел в кухню. Там он допил остававшуюся в бутылке водку. Потом ушел в комнату, сел на диван и включил телевизор. Сам того, не замечая, он скоро заснул.
Даша вышла из ванной совершенно голая, обтираясь полотенцем. Сначала заглянула в кухню. Увидела на столе пустую бутылку. Потом зашла в комнату.
– Федор, – тихонько позвала она, но Туманов никак не отреагировал. Тогда Даша подошла и выключила телевизор. Это тоже осталось не замеченным майором. Казалось, нет ничего такого, что бы сейчас могло нарушить крепкий сон Федора Туманова.
– Да, – произнесла Даша с обидой и ушла в спальню, оставив своего майора в одиночестве. Утром, когда Федор проснулся, Даши уже дома не было. Зато рядом на диване лежала короткая записка: « Туманов, ты так когда-нибудь жену проспишь».
Федор глянул на часы. Время было уже половина девятого. А ведь вчера он сам говорил Греку с Ваняшиным, что сегодня с утра они поедут по железнодорожным московским вокзалам. Теперь получалось так, что его помощники явились, а их старшой припозднился. Майор схватил свой сотовый, хотел позвонить Ваняшину, чтобы тот заехал за ним домой, и увидел, что аккумулятор в его телефоне совсем разрядился. Припомнил, вечером Даша что-то говорила о том, что днем не раз пыталась позвонить ему на сотовый и не смогла дозвониться. Заряжать телефон Туманов не стал. Швырнул его на диван и стал собираться.
* * *
Едва ли не на каждом вокзале у Федора Туманова были свои люди. Ничем не приметные с виду продавцы газет и книг, аудиокассет, а то и просто ротозеи, лениво глазеющие на толпы приезжавших, были агентами старшего оперуполномоченного по особо важным делам майора Туманова. Толпа внештатных помощников рассеянная по всей Москве давала ощутимые результаты. Иногда преступление только совершилось, а уже через пару дней оперативники во главе с Тумановым задерживали исполнителя. Но так было не всегда. Порой дела затягивались, как в случаи с Софьей Бруно и оперативники сбивались с ног, чтобы заполучить ценную информацию.Побывав на Ленинградском и Ярославском вокзалах и переговорив со своими агентами, Федор вместе с Греком и Ваняшиным прибыли на Казанский. Здесь у Туманова работал отличный агент старичок дядя Витя. Всю свою жизнь старичок дядя Витя проработал во внутренних войсках, охраняя сибирские зоны. А, выйдя на пенсию, перебрался в белокаменную. Но, сложа руки старичку сидеть, не хотелось. А, кроме того, профессия, которая въелась в его сознание, не давала покоя. У Туманова не возникло проблем с вербовкой старика. И кто мог заподозрить тихого божьего одуванчика, торгующего возле Казанского вокзала семечками в тесных связях с операми. Для всех тех, кто постоянно ошивался на вокзале, дядя Витя был своим мужиком.
С Тумановым они встречались, предворительно созвонившись. А тут внезапное появление майора да еще в сопровождении двух помощников, вызвало у дяди Вити недовольство.
– Ты, старик, вроде не рад встрече? – проговорил Федор, протягивая дяде Вите деньги за три стакана семечек. Надо же чем-то порадовать своих орлов. Вот и пришлось майору раскошелиться. Хотя, лично Грек, предпочел бы семечкам, бутылку холодного пивка.
– Что я воробей что ли, семечки клевать, – проворчал он. Но когда его стакан Ваняшин хотел пересыпать к себе в карман, Грек запротестовал.
– Отвали, Леха. Это мне поощрение от товарища майора, – сказал он, подставляя карман. Дядя Витя бухнул ему туда стакан семечек и вопросительно уставился на Туманова, как бы спрашивая, какие вопросы, майор?
А майор, похоже, не спешил переходить к главному. Для начала спросил о здоровье старика. С этим у дяди Вити было все в порядке. И тогда майор поинтересовался по поводу недовольства старика.
– Ты чего такой мрачный? Местные постовые что ли тебя тут гоняют? Так мы сейчас враз с ними договоримся, – пообещал Федор.
– Никто тут меня не гоняет. А с постовыми я и сам договорюсь, – ответил дядя Витя, исподлобья поглядывая на Туманова и двух оглоедов с ним.
– Тогда чего ж ты? Не пойму…
Старик сокрушенно покачал головой.
– Вот то-то, что не поймешь, – в его голосе отчетливо слышался укор. – Ну чего было вот так приходить сюда? Позвонил бы… Встретились бы где-нибудь подальше от людских глаз. А то ведь ваши ментовские рожи видать за километр. А тут публика, сам знаешь какая. Враз и меня из-за вас вычислят. Вам плюнут в спину, а мне пикало под ребро, – ворчал потихоньку старик.
Федор подумал, что, вообще-то, дядя Витя прав. И со своей стороны майор допустил промах, который попытался объяснить ничем другим, как:
– Извини, дядя Витя, но дело у меня срочное. Так сказать, не терпит отлагательства, – начал объяснять Федор и заметил, как подобрело у старика лицо.
– Ну раз так, тогда ладно. Говори, чего хотел узнать? – сменил старик гнев на милость.
Федор достал из кармана фотографию убитой женщины, обнаруженной в квартире Софьи Бруно. Получилось довольно пикантно, вместе с исчезновением самой мадемуазель Софьи, из квартиры исчезли все ее фотографии. Но убитая разительно похожа на Софью. Фотографии бородатого соседа Курепина и вовсе не оказалось, даже в районном паспортном столе, куда обратился Туманов. Его фоторобот пришлось делать по описаниям соседей. Потом мнения жителей разошлись: одни говорили, что получившееся изображение как дважды два похоже на оригинал, другие только отчасти признавали сходство. Но другого ничего под рукой не было и операм пришлось пользоваться этой распечаткой.
Едва взглянув на изображение бородатого Курепина, дядя Витя сразу, причем, в довольно категоричной форме заявил, что этого бородатого козла он никогда не видел. А вот фотографию женщины взял в руки. С полминуты рассматривал ее, потом вернул Туманову со словами:
– Была у нас тут такая девка.
Федор обрадовано потер руки. А Грек с Ваняшиным заулыбались. Старик вдобавок к произнесенным словам кивнул, и глаза его затуманились от воспоминаний, из которых его тут же вывел майор Туманов.
– Дядя Витя, хотелось бы поподробней? – попросил Федор.
Старик уставился на Федора своими холодными глазами.
– Да какие тут на фиг подробности, – возмутился старик. – Вон тот киоск, заляпанный газетами и журналами, видишь? Вход в него сзади.
– Так она что газеты продавала там что ли? – несколько удивился Федор, а дядя Витя с недовольством покрутил головой.
– Какой ты недогадливый, майор. Газеты и журналы там никто не продает. Это ими стекла заляпаны, чтобы было не видно, что делается внутри. Доходит до тебя? А внутри там стоит скамейка. Вот на ней она и продавала, только не газеты, а себя. Дырку свою. Признаюсь, я пару раз тоже к ней захаживал. Бабка моя беззубая надоела. А эта деваха давала всем тут направо и налево. Кто она такая, никто не знает. Приезжая откуда-то. Но вреда от нее никому не было, только польза. А несколько дней назад смотрю, остановилась машина, и из нее выходят два мордоворота и прямиком к киоску. Мы еще тут с мужиками подумали, что у них зачесались яйца. Ну, думаем, пусть порезвятся. А глядим, они взяли Натаху под руки…
– Ее Натальей звали? – решил уточнить Федор, тем самым, перебив старика. Старик посмотрел на него сердито и сказал:
– Так, во всяком случаи, она называла себя сама. В паспорт я ей не заглядывал. Да, по-моему, его у нее и не было. Так вот эти двое ее взяли, посадили в свою машину и увезли. И больше она здесь не появлялась. Так чего, убита она что ли?
Федор врать не стал.
– Убита, дядя Витя.
Старик с сочувствием покачал головой.
– Жаль. Простая была девка. Ну кому, скажи на милость, вздумалось ее убивать? – сокрушенно произнес он, разгоняя палкой стайку воробьев посягнувших на территорию и слишком приблизившихся к мешку с семечками.
– Она была очень похожа на одну девушку. Наверное, за то и убили, – не вдаваясь в подробности, сказал Федор. А старик недоуменно пожал плечами.
– Неужели за это убивают?
– Получается, что да, – ответил Федор.
– Вот, суки. Значит, убили Наташеньку нашу. А я смотрю, что-то ее, голубушки, не видно, – запричитал старик.
– Что, дед, шишка зачесалась? – хохотнул Грек. Дядя Витя сурово уставился на него. Потом зажал одним пальцем ноздрю и смачно высморкался, едва не попав на брюки усатому капитану. Хорошо, что Грек успел отскочить.
– Совсем, что ли охренел? – возмутился Грек, которому уже стало не до шуток над стариком. А дядя Витя, не обратив внимания на колкое замечание, проговорил, утирая свой отвислый нос, похожий на переспевшую грушу, платочком:
– Много ты понимаешь. Шишку почесать я всегда найду где. Были бы денежки в кармане. Вон, малолетки на плечи вешаются, только обнимай. Мне человека жалко. Не вредная Натаха была. Понял?
Грек махнул рукой и отвернулся. А дядя Витя, похоже, осерчал на капитана:
– Ничего ты не понял. Усы отрастил, а в башке пусто.
Грек нахмурился, но Федор Туманов наклонился к самому его уху и сказал:
– Остепенись. Не заводи старика. Идите лучше с Ваняшиным к машине, а я тут немного поболтаю с ним.
Когда Грек с Ваняшиным ушли, Федор спросил у дяди Вити:
– Ты ребятишек тех хорошо рассмотрел?
– А вот как тебя. Они мимо меня проходили, – ответил старик. А Федор решил ему показать фотографию парня, которого они обнаружили в ванне в квартире Курепина.
– Глянь-ка повнимательней, – предложил Туманов, показав фотографию.
Старик посмотрел.
– Ну он. Один из тех двоих.
Это уже было кое-что, хотя и немного странновато. Неделя почти прошла, а никто так и не обратился в милицию с заявлением об исчезновении человека.
– Слушай, дядь Вить, а ты случайно номерок машины, на которой они сюда приезжали, не запомнил? – спросил Федор на удачу. И она не отвернулась от майора. Старик тут же назвал марку машины, цвет и ее номер.
Возвращаясь в управлении, майор Туманов связался с гаишниками, попросил пробить «тачку» по их базе данных. Но оказалось, что машина с таким номером у них на учете не стоит.
Глава 6
Лиду Силаеву обокрали в первый день, как она приехала в Москву. Ехала сюда с одной единственной целью, подзаработать немного денег и вернуться назад в Рязань. Тут жизнь наладить и не надеялась. Да и как ее наладишь, когда дома остался муж, пьяница. Все из дома пропил. Одному не пьется, так он и жену к стакану приучил. Но в какой-то момент Лида поняла, что пора остановиться и попросту сбежала от своего постылого в столицу. Слышала от знакомых, что в Москве на стройках, можно заработать неплохие деньги, если ты специалист. У себя в Рязани Лида тоже работала на стройке. Когда-то закончила училище по профессии маляр штукатур. Со временем в совершенстве овладела мастерством. Только на жизнь от ее мастерства не хватало. И тогда Лида решила уехать. Мужу ничего говорить не стала. Собралась потихоньку, на электричку, и прямиком в белокаменную. И все бы, может, ничего, если б не случился с ней казус. Ведь предупреждали знающие люди, что на вокзалах рот не разевай. И скоро Лида испытала это на себе. Решила перекусить, а тут как раз палатка, где продают пирожки с горячим кофе в стаканчиках. И очередь не большая.
Стоило ей встать в очередь, как за ней примостился парень. Видно тоже проголодался. На месте ему не стоится. Искрутился весь. Ни капли уважения к женщине. Даже несколько раз толкнул легонько Лиду, так шею вытягивал, заглядывая за прилавок. Видно не понравились ему пирожки и булочки. Отошел он, так ничего и не купив. Зато Лида набрала целый пакет аппетитных пончиков и взяла себе в большой стакан двойную порцию кофе. А когда сунула руку в сумочку, чтобы достать кошелек и расплатиться с продавцом, вместо денег обнаружила в сумке большущую дыру. Не зря толкался тот доходяга. Пока таращился на прилавок, успел располосовать обломком лезвия Лиде сумку и вытащить из нее кошелек, в котором кроме денег был и ее паспорт. Она тут же обратилась в милицию, но в линейном отделении к ее заявлению отнеслись с прохладцей. А краснощекий лейтенант, от которого пахло водкой, и вовсе был категоричен, сказав, что, возможно, у нее и совсем не было паспорта. И посоветовал сесть обратно на электричку и уехать домой. Но до утра электрички на Рязань не было, а эту ночь надо где-то переночевать.
– Там на путях вагоны стоят. Сходи, найдешь там Гарика, скажешь, я прислал, – важно проговорил дежурный лейтенант, дохнув на Лиду перегаром.
Но делать было нечего. В конце концов, не на улице же ночевать. Ранняя весна. Ночи еще достаточно холодные. И Лида пошла туда, как ей объяснил дежурный милиционер.
Гарика она нашла в одном из трех вагонов. Им оказался сорокалетний южанин с приветливым лицом, который, узнав, каким образом Лида попала сюда, великодушно приютил ее у себя в вагоне. Вместе с ним в купе сидели еще трое таких же молодцев. Пили вино, закусывали и разговаривали о чем-то о своем. Лида даже не прислушивалась к их болтовне. Но от предложения сесть с ними за стол, не отказалась. Хотя и хотелось спать, но еще больше хотелось есть, а денег у нее теперь не было ни копейки.
Выпив предложенный стакан водки, она почувствовала себя совсем опьяневшей. Наверное, сказался недавний невроз, от которого она окончательно еще не отошла и голод. Глядя на изобилие еды на столе, Лида решительно принялась за еду. А потом, сама, не замечая того, заснула, откинувшись на спинку дивана. И проснулась оттого, что ее кто-то раздевал. Открыла глаза и увидела, что над ней суетятся два приятеля Гарика. Сам Гарик с еще одним южанином стояли в проходе вагона и заглядывали в приоткрытую дверь.
Обнаружив, что она почти совершенно голая, Лида не столько испугалась, сколько удивилась такому обращению. Она бы и сама дала, если б они попросили по-человечески. Но чтобы вот так, как подзаборную шлюху.
– Ей, вы чего творите? – вскрикнула она, пытаясь не дать стянуть с себя трусики. Но один южанин цепко схватил ее за руки, отведя их в стороны, а другой доделал то, чего начал. Довольно небрежно стянул ее трусики и бросил на соседний диван, сказав при этом:
– Не надо кричать, дорогая. Ты водку нашу пила, кушала?..
– А мы ведь тебя не просто так угощали, – сказал второй южанин.
Гарик с приятелем ржали в проходе как жеребцы, наблюдая за всем этим.
Понимая, что ей не устоять под натиском этих четверых мужланов, Лида не стала сопротивляться. Сама раздвинула ноги.
– Нате. Черт с вами, – проговорила она, укладываясь поудобней и видя, как самый нетерпеливый южанин расстегнул брюки, приноравливаясь поудобней к ней. Лида даже не возражала против того, чтобы быть изнасилованной сразу четырьмя жеребцами. Живя с пьяницей мужем, уже и не помнила, когда они нормально занимались с ним сексом. Пьяный муж заваливался в постель, и через минуту другую, заканчивал начатое. Лида за это время даже не успевала толком разогреться. Да и он сам, только больше настраивал свою колотушку. А потом, происходило то, что называется, до зари ты меня не буди. Никакая сила не могла настроить аппарат мужа к еще одной боевой готовности. В конце концов, дело заканчивалось тем, что, плюнув, Лида отворачивалась к стене и засыпала.
А тут такое… Четыре темпераментных мужика. Ну не счастье ли для бабы.
Утром Гарик протянул ей полторы тысячи рублей.
– Это мне? – удивилась Лида. Были бы деньги, сама приплатила бы этим южанам, лишь бы повторить такую же ночь.
– С каждого по пятьсот. Я – бесплатно, потому что ты ночевала у меня.
– Без вопросов, Гарик, – улыбнулась довольная Лида, пряча деньги в карман. В сумку ложить их не стала. Не дура, чтобы опять вытянули.
– Ну, чего теперь делать будешь? Домой поедешь, или останешься, работать будешь? – спросил Гарик. Лида удивилась.
– Как я останусь, у меня ведь паспорта нет.
Гарик махнул рукой.
– Паспорт, это ерунда.
– Так ведь без него на работу не возьмут, – недоуменно протянула Лида. Но Гарик и на это повторил тот же самый жест. Потом сказал:
– Есть работа, где твой паспорт на хрен никому не нужен. Сегодня ночью ты была великолепна. Ты хорошо трахаешься, а это главное. Пойдем со мной.
Гарик привел Лиду к Казанскому вокзалу, где стояло несколько киосков, указал на последний, обклеенный журналами да газетами.
– Вот твое рабочее место. Там стоит скамейка. Четыре, пять клиентов в день. За каждого будешь получать по штуке. Остальное мне. Месяц, другой поработаешь, надоест, уедешь домой. До тебя тут была одна. Накопила денег, уехала домой на новой «Волге», – красноречиво врал он, заметив, как у Лиды заблестели глаза.
– Не, – сказала женщина. – Я «Волгу» не хочу. Она больно тяжелая. Мне бы «Жигуленочка» купить, – размечталась она. Гарик захохотал.
– Да хоть иномарку. Если хочешь, с покупкой машины я тебе помогу. Ты главное, начинай работать. Клиентура у меня уже есть.
И Лида начала. Изо дня в день она трахалась с разными мужчинами, которых приводил к ней Гарик. Сначала их было не больше пяти, шести. Но потом Лиде пришлось пойти на рекорд, и число желающих ее поиметь вдвое увеличилось, что, впрочем, не очень-то сказывалось на зарплате. Гарик, подлец, давал ей в день по две тысячи, говоря, что остальные идут на оплату машины. Лида понимала, что предприимчивый южанин, попросту, обманывает ее, но изменить уже ничего не могла. Сначала, предполагала поработать у Гарика пару месяцев, поднакопить денег. Для этого она сама подыскивала себе двух, трех клиентов в день. Брала с них по минимуму, зато с этих денег ничего Гарику в карман не перепадало.
Всем своим клиентам Лида представлялась чужим именем, Наталья. Да и зачем им всем знать ее имя. Им нужно ее тело.
Однажды она была очень удивлена, когда возле киоска появились сразу два дюжих молодца. Дело было к обеду. Только перед ними, буквально пять минут назад от нее вышел кривоногий армянин, владелец обувного павильона. Наверное, чтобы утолить свою взбунтовавшуюся плоть, армяшка мог снять проститутку помоложе, но он, похоже, был жадным на деньги. Зная расценки, по которым берет Натаха, частенько заходил к ней.
Стоило ему уйти, как в дверь киоска постучали. Лида глянула в щелочку, увидела двоих парней. Сразу двое, не многовато ли ей будет. Ведь до них через нее прошли уже пятеро. А эти так разворотят дырку, что к гинекологу обращаться придется. И она не знала, как поступить. Может, не открывать им вовсе.
– Обеденный перерыв, – крикнула она, решив, что не будет открывать. Пошли они, куда подальше. Не у нее одной есть дырка между ног.
– Слышь, красавица, открой. Нам поговорить с тобой надо, – крикнул один из них в закрытую дверь. Лида притаилась. На ментов эти двое не смахивают. А с бандитами у нее, вроде, никогда проблем не возникало. С ними всегда разговаривает Гарик и платит, сколько надо. Тогда, кто же они такие, что так жаждут поговорить.
– Открой, по-хорошему и не строй из себя целку. Трахать тебя мы не собираемся, – дружно заверили они оба. А Лида поняла другое, просто так эти кобели не уйдут. Попадались ей такие крутые. Сначала войдут, вроде этих, под предлогом поговорить, а потом не выгонишь, пока свои шишки не начешут.
В дверь довольно громко постучали. В другой половине просторного киоска, отгороженной перегородкой, находился биотуалет, единственная забота Гарика для комфорта и ведро с водой, в котором Лида подмывалась после каждого клиента. Сделав тоже и сейчас, она одернула короткую юбку, под которой не было трусиков, и открыла щеколду на двери.
Похоже, парни и в самом деле не собирались ее трахать. Вошли, садиться на скамейку не стали. Оба уставились на женщину.
– Ну, чего я тебе говорил, – улыбнулся один, кивнув на Лиду. – Вылитая Софья. Только кудри навести.
Второй плотоядно причмокнул языком и сказал:
– Да она и так сойдет. Только малость отмыть ее надо.
Лида с такой постановкой была не согласна, потому что грязнулей себя не считала. В квартире, где она снимала комнату, ванна была. И она каждый вечер пользовалась ею.
– Эй, мальчики, – обратилась она сразу к обоим парням, – я что-то не пойму, про какую Софью идет базар?
Один из парней махнул рукой.
– Да не бери в голову, – с равнодушием сказал он.
– И отмываться я не собираюсь. Не грязнуля я, – с отдаленной обидой в голосе произнесла Лида. Что эти оба себе позволяют? Кем считают ее? Пришли, да еще оскорбить пытаются. Только не на ту напали. Будут себя плохо вести, так она им ни за какие деньги не даст.
– Дура, – сказал парень, который, по мнению Лиды был помордастей да и выглядел он постарше. – Сказано ведь было, никто трахать тебя не собирается. Так что зря не суетись. Дырка нам твоя не нужна.
Лида растерялась. Посмотрела сначала на одного. Потом на другого. Посмеяться что ли они решили над ней? Если трахать не собираются, зачем тогда заявились сюда?
– Ты не забегай вперед паровоза, – посоветовал тот, который выглядел помоложе. – Узнаешь еще. Всему свое время, – сказал он.
Лида усмехнулась. Нечто подобное она уже слышала от Гарика, когда спросила его по поводу обещанной машины.
– Ты чего хихикаешь? – спросил другой парень, изучающе приглядываясь к ее лицу, проговорил, как бы сомневаясь: – Все-таки у Софьи лицо помоложе.
– Ничего, – успокоил напарника парень помоложе. – Мы ее сейчас отвезем в косметологический центр. Из нее там куклу сделают, – потом он обратился к Лиде. – Слушай, ты денег заработать хочешь?
– Много денег, – добавил второй.
Лида прикинула, что же эти двое чуваков от нее хотят. Странные они какие-то оба. Но разговор о деньгах показался ей интересным. И она сказала:
– Да не отказалась бы. А что делать-то надо? Вы скажите?
– Скажем. Сейчас закрывай свою богадельню, и поехали с нами. Не пожалеешь, – подмигнул тот, который выглядел постарше.
Лида вздохнула. Кажется, ввязывается она в историю. Хотя, если посмотреть с другой стороны, она в нее уже ввязалась, приехав сюда.
– Ладно, – сказала она. Дверь заперла на ключ и повесила его на гвоздик, вбитый в заднюю стенку киоска. Так делала всегда, когда требовалось куда-то отлучиться. Гарик знал про этот гвоздик, и в случаи необходимости мог воспользоваться ключом.
Мысль о том, что, может быть, зря она согласилась поехать с ними, пришла к ней слишком запоздало. Лида сидела в машине и проклинала себя за беспечность. Пожалуй, надо было под любым предлогом отказаться и шагу не ступать из киоска. Хотят ее трахнуть, пусть трахают там, и незачем везти куда-то к черту на кулички.
Она очень удивилась, когда молчавшие всю дорогу парни, привезли ее в косметологический цент под названием « Елена прекрасная». Лида не раз встречала рекламные объявления этого центра в разных журналах. Цены там бешенные. Но она не дура, раскошеливаться. Если эти двое хотят, чтоб она выглядела на все сто, пусть сами платят. А ее вполне устраивает и то, как раньше она выглядела. Но когда после полутора часового посещения двух кабинетов, в одном из которых ей сделали массаж лица с последующим макияжем, а в другом – прическу, она взглянула на себя в зеркало, то просто обалдела. А ее двое спутников и вовсе, кажется, потеряли дар речи. Пялились на нее, как на голливудскую кинодиву.
– Ну, что, мальчики, какие у нас дальнейшие планы? – улыбаясь и шокируя парней, спросила Лида.
– Чего? – разинул рот тот, что был помоложе, и уставился на напарника. Тот, не долго размышляя, кивнул головой и сказал, обращаясь к Лиде:
– Сейчас вы поедите на одну квартирку…
Лида еще раз оглядела свое лицо в зеркало, подумав, что будет совсем неплохо, если вот так она теперь будет выглядеть ежедневно. И вообще, наверное, пора ей перебираться от вокзала в более престижное место, где и клиентура побогаче, и оплата, соответственно, больше. Надо только насесть на Гарика, чтобы помог ей с новым паспортом. Обещал ведь, говнюк, а сам все тянет. Хочет, чтобы она дольше была в его зависимости. Но только Лида не дура, быть его вечной рабыней. Когда-то он приютил ее, но за это она сполна отплатила ему. Знал бы он, каково ей лежать с раздвинутыми ногами под потными телами и получать за все это гроши. Сливки все достаются Гарику. И сидя на переднем сиденье черного «Фольксвагена», рядом с симпатичным парнем, для себя она решила, что с завтрашнего дня окончательно порвет с хитрым южанином.
– Слушай, может, скажешь все же, куда мы едем? Какой смысл делать из этого секрет, если ты мне даже глаза не завязал. И я могу запомнить дорогу. Скажи, куда ты меня везешь? Ну чего ты все молчишь? – спросила она.
Парень посмотрел на нее и усмехнулся. Годами он, несомненно, был моложе Лиды, но держался по отношению к ней так, словно был искушенным в прелестях жизни знатоком. А она, несмышленая девчонка, которой он должен преподать урок. Знал бы, глупец, сколько таких знатоков прошло через нее, и каждого из них она сполна удовлетворила. Могла бы и его. Но, похоже, он озабочен другим.
Стоило ей встать в очередь, как за ней примостился парень. Видно тоже проголодался. На месте ему не стоится. Искрутился весь. Ни капли уважения к женщине. Даже несколько раз толкнул легонько Лиду, так шею вытягивал, заглядывая за прилавок. Видно не понравились ему пирожки и булочки. Отошел он, так ничего и не купив. Зато Лида набрала целый пакет аппетитных пончиков и взяла себе в большой стакан двойную порцию кофе. А когда сунула руку в сумочку, чтобы достать кошелек и расплатиться с продавцом, вместо денег обнаружила в сумке большущую дыру. Не зря толкался тот доходяга. Пока таращился на прилавок, успел располосовать обломком лезвия Лиде сумку и вытащить из нее кошелек, в котором кроме денег был и ее паспорт. Она тут же обратилась в милицию, но в линейном отделении к ее заявлению отнеслись с прохладцей. А краснощекий лейтенант, от которого пахло водкой, и вовсе был категоричен, сказав, что, возможно, у нее и совсем не было паспорта. И посоветовал сесть обратно на электричку и уехать домой. Но до утра электрички на Рязань не было, а эту ночь надо где-то переночевать.
– Там на путях вагоны стоят. Сходи, найдешь там Гарика, скажешь, я прислал, – важно проговорил дежурный лейтенант, дохнув на Лиду перегаром.
Но делать было нечего. В конце концов, не на улице же ночевать. Ранняя весна. Ночи еще достаточно холодные. И Лида пошла туда, как ей объяснил дежурный милиционер.
Гарика она нашла в одном из трех вагонов. Им оказался сорокалетний южанин с приветливым лицом, который, узнав, каким образом Лида попала сюда, великодушно приютил ее у себя в вагоне. Вместе с ним в купе сидели еще трое таких же молодцев. Пили вино, закусывали и разговаривали о чем-то о своем. Лида даже не прислушивалась к их болтовне. Но от предложения сесть с ними за стол, не отказалась. Хотя и хотелось спать, но еще больше хотелось есть, а денег у нее теперь не было ни копейки.
Выпив предложенный стакан водки, она почувствовала себя совсем опьяневшей. Наверное, сказался недавний невроз, от которого она окончательно еще не отошла и голод. Глядя на изобилие еды на столе, Лида решительно принялась за еду. А потом, сама, не замечая того, заснула, откинувшись на спинку дивана. И проснулась оттого, что ее кто-то раздевал. Открыла глаза и увидела, что над ней суетятся два приятеля Гарика. Сам Гарик с еще одним южанином стояли в проходе вагона и заглядывали в приоткрытую дверь.
Обнаружив, что она почти совершенно голая, Лида не столько испугалась, сколько удивилась такому обращению. Она бы и сама дала, если б они попросили по-человечески. Но чтобы вот так, как подзаборную шлюху.
– Ей, вы чего творите? – вскрикнула она, пытаясь не дать стянуть с себя трусики. Но один южанин цепко схватил ее за руки, отведя их в стороны, а другой доделал то, чего начал. Довольно небрежно стянул ее трусики и бросил на соседний диван, сказав при этом:
– Не надо кричать, дорогая. Ты водку нашу пила, кушала?..
– А мы ведь тебя не просто так угощали, – сказал второй южанин.
Гарик с приятелем ржали в проходе как жеребцы, наблюдая за всем этим.
Понимая, что ей не устоять под натиском этих четверых мужланов, Лида не стала сопротивляться. Сама раздвинула ноги.
– Нате. Черт с вами, – проговорила она, укладываясь поудобней и видя, как самый нетерпеливый южанин расстегнул брюки, приноравливаясь поудобней к ней. Лида даже не возражала против того, чтобы быть изнасилованной сразу четырьмя жеребцами. Живя с пьяницей мужем, уже и не помнила, когда они нормально занимались с ним сексом. Пьяный муж заваливался в постель, и через минуту другую, заканчивал начатое. Лида за это время даже не успевала толком разогреться. Да и он сам, только больше настраивал свою колотушку. А потом, происходило то, что называется, до зари ты меня не буди. Никакая сила не могла настроить аппарат мужа к еще одной боевой готовности. В конце концов, дело заканчивалось тем, что, плюнув, Лида отворачивалась к стене и засыпала.
А тут такое… Четыре темпераментных мужика. Ну не счастье ли для бабы.
Утром Гарик протянул ей полторы тысячи рублей.
– Это мне? – удивилась Лида. Были бы деньги, сама приплатила бы этим южанам, лишь бы повторить такую же ночь.
– С каждого по пятьсот. Я – бесплатно, потому что ты ночевала у меня.
– Без вопросов, Гарик, – улыбнулась довольная Лида, пряча деньги в карман. В сумку ложить их не стала. Не дура, чтобы опять вытянули.
– Ну, чего теперь делать будешь? Домой поедешь, или останешься, работать будешь? – спросил Гарик. Лида удивилась.
– Как я останусь, у меня ведь паспорта нет.
Гарик махнул рукой.
– Паспорт, это ерунда.
– Так ведь без него на работу не возьмут, – недоуменно протянула Лида. Но Гарик и на это повторил тот же самый жест. Потом сказал:
– Есть работа, где твой паспорт на хрен никому не нужен. Сегодня ночью ты была великолепна. Ты хорошо трахаешься, а это главное. Пойдем со мной.
Гарик привел Лиду к Казанскому вокзалу, где стояло несколько киосков, указал на последний, обклеенный журналами да газетами.
– Вот твое рабочее место. Там стоит скамейка. Четыре, пять клиентов в день. За каждого будешь получать по штуке. Остальное мне. Месяц, другой поработаешь, надоест, уедешь домой. До тебя тут была одна. Накопила денег, уехала домой на новой «Волге», – красноречиво врал он, заметив, как у Лиды заблестели глаза.
– Не, – сказала женщина. – Я «Волгу» не хочу. Она больно тяжелая. Мне бы «Жигуленочка» купить, – размечталась она. Гарик захохотал.
– Да хоть иномарку. Если хочешь, с покупкой машины я тебе помогу. Ты главное, начинай работать. Клиентура у меня уже есть.
И Лида начала. Изо дня в день она трахалась с разными мужчинами, которых приводил к ней Гарик. Сначала их было не больше пяти, шести. Но потом Лиде пришлось пойти на рекорд, и число желающих ее поиметь вдвое увеличилось, что, впрочем, не очень-то сказывалось на зарплате. Гарик, подлец, давал ей в день по две тысячи, говоря, что остальные идут на оплату машины. Лида понимала, что предприимчивый южанин, попросту, обманывает ее, но изменить уже ничего не могла. Сначала, предполагала поработать у Гарика пару месяцев, поднакопить денег. Для этого она сама подыскивала себе двух, трех клиентов в день. Брала с них по минимуму, зато с этих денег ничего Гарику в карман не перепадало.
Всем своим клиентам Лида представлялась чужим именем, Наталья. Да и зачем им всем знать ее имя. Им нужно ее тело.
Однажды она была очень удивлена, когда возле киоска появились сразу два дюжих молодца. Дело было к обеду. Только перед ними, буквально пять минут назад от нее вышел кривоногий армянин, владелец обувного павильона. Наверное, чтобы утолить свою взбунтовавшуюся плоть, армяшка мог снять проститутку помоложе, но он, похоже, был жадным на деньги. Зная расценки, по которым берет Натаха, частенько заходил к ней.
Стоило ему уйти, как в дверь киоска постучали. Лида глянула в щелочку, увидела двоих парней. Сразу двое, не многовато ли ей будет. Ведь до них через нее прошли уже пятеро. А эти так разворотят дырку, что к гинекологу обращаться придется. И она не знала, как поступить. Может, не открывать им вовсе.
– Обеденный перерыв, – крикнула она, решив, что не будет открывать. Пошли они, куда подальше. Не у нее одной есть дырка между ног.
– Слышь, красавица, открой. Нам поговорить с тобой надо, – крикнул один из них в закрытую дверь. Лида притаилась. На ментов эти двое не смахивают. А с бандитами у нее, вроде, никогда проблем не возникало. С ними всегда разговаривает Гарик и платит, сколько надо. Тогда, кто же они такие, что так жаждут поговорить.
– Открой, по-хорошему и не строй из себя целку. Трахать тебя мы не собираемся, – дружно заверили они оба. А Лида поняла другое, просто так эти кобели не уйдут. Попадались ей такие крутые. Сначала войдут, вроде этих, под предлогом поговорить, а потом не выгонишь, пока свои шишки не начешут.
В дверь довольно громко постучали. В другой половине просторного киоска, отгороженной перегородкой, находился биотуалет, единственная забота Гарика для комфорта и ведро с водой, в котором Лида подмывалась после каждого клиента. Сделав тоже и сейчас, она одернула короткую юбку, под которой не было трусиков, и открыла щеколду на двери.
Похоже, парни и в самом деле не собирались ее трахать. Вошли, садиться на скамейку не стали. Оба уставились на женщину.
– Ну, чего я тебе говорил, – улыбнулся один, кивнув на Лиду. – Вылитая Софья. Только кудри навести.
Второй плотоядно причмокнул языком и сказал:
– Да она и так сойдет. Только малость отмыть ее надо.
Лида с такой постановкой была не согласна, потому что грязнулей себя не считала. В квартире, где она снимала комнату, ванна была. И она каждый вечер пользовалась ею.
– Эй, мальчики, – обратилась она сразу к обоим парням, – я что-то не пойму, про какую Софью идет базар?
Один из парней махнул рукой.
– Да не бери в голову, – с равнодушием сказал он.
– И отмываться я не собираюсь. Не грязнуля я, – с отдаленной обидой в голосе произнесла Лида. Что эти оба себе позволяют? Кем считают ее? Пришли, да еще оскорбить пытаются. Только не на ту напали. Будут себя плохо вести, так она им ни за какие деньги не даст.
– Дура, – сказал парень, который, по мнению Лиды был помордастей да и выглядел он постарше. – Сказано ведь было, никто трахать тебя не собирается. Так что зря не суетись. Дырка нам твоя не нужна.
Лида растерялась. Посмотрела сначала на одного. Потом на другого. Посмеяться что ли они решили над ней? Если трахать не собираются, зачем тогда заявились сюда?
– Ты не забегай вперед паровоза, – посоветовал тот, который выглядел помоложе. – Узнаешь еще. Всему свое время, – сказал он.
Лида усмехнулась. Нечто подобное она уже слышала от Гарика, когда спросила его по поводу обещанной машины.
– Ты чего хихикаешь? – спросил другой парень, изучающе приглядываясь к ее лицу, проговорил, как бы сомневаясь: – Все-таки у Софьи лицо помоложе.
– Ничего, – успокоил напарника парень помоложе. – Мы ее сейчас отвезем в косметологический центр. Из нее там куклу сделают, – потом он обратился к Лиде. – Слушай, ты денег заработать хочешь?
– Много денег, – добавил второй.
Лида прикинула, что же эти двое чуваков от нее хотят. Странные они какие-то оба. Но разговор о деньгах показался ей интересным. И она сказала:
– Да не отказалась бы. А что делать-то надо? Вы скажите?
– Скажем. Сейчас закрывай свою богадельню, и поехали с нами. Не пожалеешь, – подмигнул тот, который выглядел постарше.
Лида вздохнула. Кажется, ввязывается она в историю. Хотя, если посмотреть с другой стороны, она в нее уже ввязалась, приехав сюда.
– Ладно, – сказала она. Дверь заперла на ключ и повесила его на гвоздик, вбитый в заднюю стенку киоска. Так делала всегда, когда требовалось куда-то отлучиться. Гарик знал про этот гвоздик, и в случаи необходимости мог воспользоваться ключом.
Мысль о том, что, может быть, зря она согласилась поехать с ними, пришла к ней слишком запоздало. Лида сидела в машине и проклинала себя за беспечность. Пожалуй, надо было под любым предлогом отказаться и шагу не ступать из киоска. Хотят ее трахнуть, пусть трахают там, и незачем везти куда-то к черту на кулички.
Она очень удивилась, когда молчавшие всю дорогу парни, привезли ее в косметологический цент под названием « Елена прекрасная». Лида не раз встречала рекламные объявления этого центра в разных журналах. Цены там бешенные. Но она не дура, раскошеливаться. Если эти двое хотят, чтоб она выглядела на все сто, пусть сами платят. А ее вполне устраивает и то, как раньше она выглядела. Но когда после полутора часового посещения двух кабинетов, в одном из которых ей сделали массаж лица с последующим макияжем, а в другом – прическу, она взглянула на себя в зеркало, то просто обалдела. А ее двое спутников и вовсе, кажется, потеряли дар речи. Пялились на нее, как на голливудскую кинодиву.
– Ну, что, мальчики, какие у нас дальнейшие планы? – улыбаясь и шокируя парней, спросила Лида.
– Чего? – разинул рот тот, что был помоложе, и уставился на напарника. Тот, не долго размышляя, кивнул головой и сказал, обращаясь к Лиде:
– Сейчас вы поедите на одну квартирку…
Лида еще раз оглядела свое лицо в зеркало, подумав, что будет совсем неплохо, если вот так она теперь будет выглядеть ежедневно. И вообще, наверное, пора ей перебираться от вокзала в более престижное место, где и клиентура побогаче, и оплата, соответственно, больше. Надо только насесть на Гарика, чтобы помог ей с новым паспортом. Обещал ведь, говнюк, а сам все тянет. Хочет, чтобы она дольше была в его зависимости. Но только Лида не дура, быть его вечной рабыней. Когда-то он приютил ее, но за это она сполна отплатила ему. Знал бы он, каково ей лежать с раздвинутыми ногами под потными телами и получать за все это гроши. Сливки все достаются Гарику. И сидя на переднем сиденье черного «Фольксвагена», рядом с симпатичным парнем, для себя она решила, что с завтрашнего дня окончательно порвет с хитрым южанином.
– Слушай, может, скажешь все же, куда мы едем? Какой смысл делать из этого секрет, если ты мне даже глаза не завязал. И я могу запомнить дорогу. Скажи, куда ты меня везешь? Ну чего ты все молчишь? – спросила она.
Парень посмотрел на нее и усмехнулся. Годами он, несомненно, был моложе Лиды, но держался по отношению к ней так, словно был искушенным в прелестях жизни знатоком. А она, несмышленая девчонка, которой он должен преподать урок. Знал бы, глупец, сколько таких знатоков прошло через нее, и каждого из них она сполна удовлетворила. Могла бы и его. Но, похоже, он озабочен другим.