Пока Незнайку, Кнопочку и Пёстренького обсыпали опилками и били по головам пузырями, они молча терпели, так как знали, что в театре без этого нельзя. Однако в дальнейшем появились новые режиссёрские штучки, к которым они ещё не привыкли. Одна из этих штучек заключалась в том, что во время перерыва между действиями свет в зрительном зале не зажигали, как это делали обычно, а, наоборот, гасили его, в результате чего зрители принуждены были сидеть во время антракта в кромешной тьме. И вот, когда после первого действия свет в зале погас, кто-то собрал с полу целую горсть опилок и высыпал за шиворот Кнопочке. В это же время кто-то проделал точно такую же штуку с Незнайкой. Что же касается Пёстренького, то ему кто-то вылил за шиворот стакан холодной воды. Кто это сделал, не было видно из-за темноты. Кнопочка, Незнайка и Пёстренький очень обиделись на такое бесцеремонное обращение и решили уйти из театра, но, попытавшись встать, почувствовали, что прилипли к стульям. С трудом оторвавшись от стульев, они направились к выходу, и, когда выходили из театра, кто-то дёрнул Кнопочку за косу и вдобавок дал увесистого тумака по шее.


Глава двадцать восьмая

Открытие профессора Козявкина


   Все это, как говорится, переполнило чашу терпения Кнопочки, и, когда друзья вернулись в гостиницу, она сказала:
   — Пора нам ехать домой. Больше я не хочу оставаться в Солнечном городе!
   — Я тоже не хочу жить в этом паршивеньком Солнечном городишке! — подхватил Пёстренький. — Очень нужно, чтоб мне за шиворот лили холодную воду!
   — Ну что ж, друзья, — согласился Незнайка. — Сегодня уже поздно, а завтра с утра мы можем отправляться в обратный путь. А сейчас мы пойдём с тобой, Пёстренький, и разыщем наш автомобиль, который мы оставили в день приезда где-то посреди улицы.
   Незнайка и Пёстренький пошли разыскивать автомобиль, а Кнопочка села за маленький столик в углу, зажгла электрическую лампочку и стала читать газету, которую не успела прочитать утром.
   В те дни многие газеты писали о том, что милиционеры не умеют как следует бороться с ветрогонами и проявляют по отношению к ним слишком много мягкости, а ветрогоны от этого чувствуют себя безнаказанными и безобразничают ещё больше. Прочитав одну такую статью. Кнопочка решила отложить газету в сторону, но тут ей на глаза попалась статья, которая называлась: «Рассказ профессора Козявкина о том, как он узнал, кто такие ветрогоны, откуда они произошли и как с ними бороться». Вот что писал профессор Козявкин в своей статье:
   «Однажды, гуляя по зоопарку, я увидел очень странное явление природы. На моих глазах осел, который находился за решётчатой загородкой, неожиданно превратился в коротышку. Это удивительное явление так озадачило меня, что я на минуту остолбенел. Однако все, что произошло дальше, я прекрасно разглядел и запомнил. Так, например, я хорошо видел, что перед загородкой в это время стояли два малыша. Один был в жёлтых брюках, другой — в пёстренькой тюбетейке с узорами. Тот, который был в жёлтых брюках, держал в руках небольшую палочку. Этой палочкой он размахивал у осла перед носом, желая, должно быть, подразнить животное. В ответ на это осел, превратившись в коротышку, дал дразнившему такого щелчка, что бедняга отскочил в сторону. После этого бывший осел перелез через ограду и погнался за обоими малышами, которые бросились от него удирать. Я побежал за ними вдогонку, чтобы произвести научное наблюдение над превратившимся в коротышку ослом, но по дороге потерял очки, без которых почти ничего не видел. Пока я разыскивал очки, оба малыша и преследовавший их бывший осел успели скрыться, и мне больше не удалось их встретить. Однако я хорошо запомнил, что бывший осел был одет в широкие зеленовато-жёлтые брюки и пиджак с узенькими рукавами, а на голове у него был пёстрый берет с кисточкой.
   Вернувшись домой, я начал обдумывать происшедший случай и пришёл к выводу, что все это мне показалось. Но спустя несколько дней я начал встречать коротышек, которые были одеты точно так же, как виденный мною бывший осел. Эти коротышки вскорости получили название ветрогонов. Они хулиганили на улицах, обижали прохожих, совершали разные дикие выходки и вообще не умели себя вести по-коротышечьи. Поэтому я пришёл к выводу, что все эти коротышки вовсе не коротышки, а бывшие ослы, то есть ослы, превратившиеся в коротышек.
   Я не торопился сообщить в газету о своём научном открытии, потому что не мог объяснить, почему в городе появилось такое большое количество ветрогонов. Если допустить, что каждый ветрогон — это бывший осел, то останется непонятным, откуда у нас взялось столько ослов. Насколько мне было известно, ослы у нас имелись только в зоопарке. Обратившись к сотрудникам зоопарка, я узнал, что в зоопарке было всего три осла, да и те куда-то исчезли. Таинственное исчезновение трех ослов подтверждало мою научную догадку о том, что эти ослы превратились в ветрогонов, однако это не могло объяснить, откуда взялись все остальные ветрогоны.
   Несколько дней подряд я ломал голову и безуспешно пытался найти ответ на этот вопрос. В конце концов в этом деле помог мне случай. В доме, где я живу, по соседству с моей квартирой живёт коротышка, по имени Чубчик. Этого Чубчика я хорошо знаю и даже лично знаком с ним. Он всегда был примерным малышом, никогда не шалил, никому не грубил и вообще ничего плохого не делал. Представьте себе моё удивление, когда я узнал, что Чубчик стал ветрогоном. Нарядившись в широкие жёлто-зелёные брюки и пиджак с узкими рукавами, он принялся хулиганить и безобразничать на улице, так что никому не давал прохода. Если бы я лично не знал Чубчика, то мог бы подумать, что ветрогоном может стать только такое животное, как осел, но теперь для меня стало ясно, что ветрогоном может сделаться и обычный, простой коротышка.
   Продолжая свои научные наблюдения, я убедился, что ветрогоны бывают двух сортов. Ветрогоны первого сорта, или дикие ветрогоны, — это те, которые произошли от ослов. Ветрогоны второго сорта, или домашние ветрогоны, — это те, которые произошли от простых коротышек. Дикие ветрогоны — существа глупые от природы, на них не действуют никакие воспитательные мероприятия, поэтому, сколько их ни учи, они так ветрогонами и останутся. Домашние ветрогоны — существа более осмысленные, но у них очень мягкий характер, поэтому они легко перенимают как плохое, так и хорошее. Поскольку на диких ветрогонов воспитательные меры не действуют, их необходимо превратить обратно в ослов; тогда домашние ветрогоны не будут иметь перед глазами плохих примеров и снова станут хорошими коротышками. И тогда в городе опять восстановится нормальная жизнь. Никто не станет ни бить нас, ни толкать, ни кусать, ни обливать водой и так далее. В театре перестанут выворачивать все шиворот-навыворот и мазать скамейки смолой. На концерты можно будет ходить, не опасаясь услышать вместо музыки поросячий визг, собачий вой и лягушиное кваканье. В общем, все станет хорошо. А сейчас не будем предаваться унынию и пожелаем, чтоб наша наука нашла поскорей способ превращать диких ветрогонов в ослов».
   Несмотря на то что профессор Козявкин призывал читателей не предаваться унынию, Кнопочка приуныла. Прочитав статью, она убедилась, что во всём виноват был Незнайка, который превратил ослов в коротышек. Конечно, Кнопочка и себя винила в том, что недоглядела за Незнайкой и позволила натворить ему столько бед. Тихая, скромная Кнопочка, которая не способна была обидеть даже муху, рассердилась так, что готова была поколотить Незнайку.
   — Ну хорошо же! — ворчала она, сжимая изо всех сил кулачки. — Пусть он только вернётся! Узнает он у меня, как превращать ослов в коротышек! Подумаешь, какой волшебник выискался!
   Незнайка и Пёстренький, однако, не возвращались. Кнопочка начала беспокоиться и уже даже хотела идти разыскивать их, но в это время увидела в газете другую статью, которая её очень заинтересовала. Забыв о Незнайке, Кнопочка начала читать:
   «Многие читатели уже знают о загадочном исчезновении малыша Листика. Несмотря на продолжительные поиски, он нигде обнаружен не был. Теперь, когда почти все перестали искать пропавшего и только малышка Буковка не теряет надежды найти его, в газету поступили сведения, которые могут пролить свет на это происшествие. Нам стало известно, что в тот день, когда Листик исчез, по Восточной улице проходил коротышка Штанишкин. Недалеко от угла Бисквитной улицы Штанишкин заметил валявшуюся посреди тротуара книгу. Подняв книгу, Штанишкин увидел, что это были „Удивительные приключения замечательного гусёнка Яшки“. На книге имелся штамп библиотеки. Это подсказало Штанишкину мысль, что кто-то взял книгу в библиотеке, понёс домой и потерял по дороге. Прочитав на штампе адрес библиотеки, Штанишкин решил отнести книгу по адресу, но в этот день уже было поздно и библиотека оказалась закрытой. Тогда Штанишкин взял книгу к себе домой, с тем чтоб отнести её на другой день. Дома он задумал почитать эту книгу; она ему понравилась, и он решил отдать её в библиотеку после того, как прочитает всю до конца.
   Этот Штанишкин оказался не особенно усердным читателем, так как читал он каждый день понемножку, то есть по одной главе, в результате чего чтение у него растянулось на долгое время. Он уже начал забывать, что книга эта не его собственная, а библиотечная, но всё-таки когда окончил чтение, то вспомнил, что книгу надо отдать.
   В конце концов Штанишкин явился в библиотеку и рассказал библиотекарше, что нашёл книгу на улице. Библиотекарша посмотрела по списку и обнаружила, что книга «Удивительные приключения замечательного гусёнка Яшки» была выдана малышу Листику и именно в тот самый день, когда он пропал.
   Таким образом, было установлено, что Листик взял книгу в библиотеке, после чего пошёл по Восточной улице и потерял книгу недалеко от своего дома. Что случилось с ним дальше, до сих пор остаётся невыясненным. Может быть, с Листиком произошёл такой же случай, как с милиционером Свистулькиным, и он проживает где-нибудь под чужим именем.
   Мы ещё раз просим каждого, кто знает что-нибудь о местопребывании Листика, поскорей сообщить об этом в редакцию нашей газеты».
   Дочитав статью до конца, Кнопочка крепко задумалась и сказала сама себе:
   — Что ж это творится такое? Значит, Незнайка солгал мне, что превратил Листика обратно в коротышку. Нечего сказать, хороши дела!
   В это время вернулись Незнайка и Пёстренький.
   — Все в порядке! — закричал Незнайка, сияя от радости. — Автомобиль наш нашёлся. Мы поставили его на улице против гостиницы. Завтра можно будет ехать.
   — Это куда ты собрался ехать? — нахмурилась Кнопочка.
   — Как — куда? Домой, в Цветочный город. Мы ведь решили…
   — «Решили»! — передразнила его Кнопочка. — Натворил тут дел всяких! Испортил всем жизнь, а сам удирать!
   Незнайка вытаращил на неё глаза:
   — Каких это я дел натворил? Кому жизнь испортил?
   — Будто не знаешь кому! А ветрогоны, от которых никому в городе нет покоя, — это чья работа, по-твоему?
   — Чья? — с недоумением спросил Незнайка.
   — Твоя!
   — Моя?! — От удивления Незнайка даже разинул рот.
   — Ну и нечего тут рот разевать! — сердито сказала Кнопочка. — Почитай вот лучше газету.
   Незнайка схватил поскорей газету, сел за стол и принялся читать. Пёстренький подошёл сзади и стал заглядывать в газету через плечо Незнайки.
   — Вот потеха! — засмеялся он. — Этот профессор Козявкин, конечно, нас видел возле ослиной загородки. Только он не догадался, что у Незнайки в руках была волшебная палочка, и подумал, что осел сам собой превратился в коротышку.
   — Довольно тебе тут болтать! — сердито ответил Незнайка. — И без тебя всё ясно.
   Прочитав до конца статью профессора Козявкина, Незнайка крякнул с досады и, виновато взглянув на Кнопочку, принялся чесать пятернёй затылок.
   — Вот чего, оказывается, натворил! — смущённо пробормотал он.
   — Это ещё не все! — снова нахмурилась Кнопочка. — Ты ещё про Листика почитай.
   — Про какого Листика?
   — Читай, читай! Будто не помнишь?
   Незнайка начал читать в газете про Листика, а Пёстренький снова пристроился сзади и заглядывал через плечо.
   — Значит, Незнайка вместо Листика превратил в коротышку настоящего осла, потом ещё двух, а Листик так и остался ослом! — сказал Пёстренький, трясясь от смеха. — Н-н-да-а! — протянул Незнайка, прочитав статью. — Ишь ты, какая штука вышла! Что же теперь делать?
   — Что? — сердито переспросила Кнопочка. — Во-первых, надо Листика поскорей превратить в коротышку. Бедная Буковка небось извелась совсем. А во-вторых, всех трех ослов, которых ты превратил в коротышек по ошибке, надо превратить обратно в ослов.
   — Правильно! — подтвердил Незнайка. — Завтра с утра пойдём в зоопарк и поищем там Листика. Раз его не оказалось среди тех трех ослов, значит, где-то должен быть ещё осел. А вот как найти трех настоящих ослов, которых я превратил в коротышек? Это, пожалуй, трудней будет…
   — Ничего! — строго сказала Кнопочка. — Будем ходить по городу, пока не найдём всех трех.
   — Как это — будем ходить по городу? — удивился Пёстренький. — Мы ведь решили завтра уехать.
   — Придётся повременить с отъездом.
   — Повременить? Эва! — закричал Пёстренький. — Мне здесь будут за шиворот холодную воду лить, а я ещё временить должен?
   — Значит, по-твоему, лучше, если ветрогоны всех мучить будут, а Листик навсегда ослом останется? Ведь ему, кроме нас, никто не поможет. Ни у кого волшебной палочки нет, понимаешь?
   — Ну ладно, — махнул рукой Пёстренький. — Поступайте как знаете, только не воображайте, что от меня так просто отделаетесь! Вы меня привезли сюда, вы и обратно должны отвезти!
   — Отвезём, можешь не беспокоиться, — ответил Незнайка.
   — Вот-вот! И высадите меня точно на том же месте, где взяли, иначе я не согласен! — заявил Пёстренький и пошёл спать.


Глава двадцать девятая

Встреча со старыми друзьями


   В эту ночь Незнайка долго не мог заснуть. Его снова начала донимать совесть.
   «Я же не виноват, что так вышло, — оправдывался Незнайка, вертясь на постели с боку на бок. — Я не знал, что все так плохо получится».
   «А почему не знал? Ты должен был знать. Почему я все знаю?» — твердила совесть.
   «Ну, то — ты, а то — я. Будто не знаешь, что я — незнайка!»
   «Не хитри, не хитри! — с насмешкой сказала совесть. — Ты все понимаешь прекрасно, только прикидываешься дурачком — Незнайкой».
   «И вовсе я не прикидываюсь! Зачем мне прикидываться?»
   «Сам знаешь зачем. Ведь с глупого и спросу меньше. Вот ты и прикинулся дурачком, чтоб тебе все с рук сходило. Но меня, братец, не проведёшь! Я-то хорошо знаю, что ты не такой уж дурачок!»
   «Нет, я дурачок!» — упрямо твердил Незнайка.
   «Неправда! Ты и сам не считаешь себя глупым. На самом деле ты гораздо умней, чем кажешься. Я тебя давно раскусила, поэтому и не старайся меня обмануть — все равно не поверю».
   «Ну ладно! — нетерпеливо ответил Незнайка. — Дай мне поспать. Завтра я все исправлю».
   «Исправь, голубчик, пожалуйста! — сказала уже более ласковым голосом совесть. — Сам видишь, как все нехорошо вышло. Из-за тебя столько коротышек напрасно мучится… В городе так плохо стало… А ведь как хорошо было, пока ты не появился тут со своей волшебной палочкой!»
   «Ну ладно, ладно! Сказал: исправлю — значит, исправлю. Скоро все опять хорошо будет».
   Совесть убедилась, что проняла Незнайку как следует, и умолкла.
   На следующее утро Кнопочка проснулась раньше всех и сейчас же разбудила Незнайку и Пёстренького:
   — Вставайте скорее, уже в зоопарк пора!
   Незнайка быстро оделся и пошёл умыться, а Пёстренький одевался не спеша, стараясь провести время, чтобы как-нибудь обойтись без умывания. Однако Кнопочка разгадала его манёвры и заставила пойти умываться.
   Наконец все были готовы и уже хотели выйти из дому, но тут кто-то постучал в дверь, и в комнату вошёл Кубик. На нём была какая-то смешная шапочка из голубой пластмассы с двумя длинными рожками, между которыми была натянута спиральная проволока; на ушах были радионаушники, а на груди висела плоская металлическая коробочка с торчащим рупором. Ещё одна такая же коробочка находилась у него на спине.
   Незнайка, Кнопочка и Пёстренький очень обрадовались приходу Кубика и стали спрашивать, почему он так долго не приходил к ним. Кубик рассказал, что однажды он шёл по улице и его кто-то облил холодной водой, отчего он простудился и заболел. Все это время ему пришлось пролежать в постели, но теперь он уже вполне здоров и может ходить.
   — А что это у вас за шапочка с рожками и коробочки? — спросил Незнайка.
   — Это новое изобретение — так называемый новейший усовершенствованный пешеходный радиолокатор, сокращённо — НУПРЛ. Теперь каждый должен иметь этот НУПРЛ для защиты от ветрогонов.
   — Как же он действует? — заинтересовался Незнайка.
   — Очень просто, — ответил Кубик. — Здесь впереди на коробочке имеется, как вы видите, радиорупор. Из этого рупора при ходьбе всё время излучаются радиоволны. Если впереди попадётся какое-нибудь препятствие в виде натянутой поперёк тротуара верёвки или проволоки, волны от этого препятствия отразятся и пойдут обратно. Здесь на шапочке между рожками натянута, как вы видите, спиральная антенна. Эта антенна улавливает отразившиеся от препятствия радиоволны, которые превращаются в электрические колебания, а электрические колебания попадают в наушники и, в свою очередь, превращаются в звуковые сигналы. Очень удобно, как видите… Как только впереди появится препятствие, вы в ту же секунду услышите сигнал об опасности. Особенно этот локатор полезен вечером или ночью, когда вы можете не разглядеть протянутую поперёк тротуара верёвку или другое какое-нибудь препятствие.
   — А на спине для чего рупор? — спросил Незнайка.
   — А как же? Это же самое важное! — воскликнул Кубик. — Этот рупор посылает радиосигналы назад. Как только позади появится ветрогон, чтобы дать вам щелчка или подзатыльника или облить вас водой, вы сейчас же услышите сигнал. Вот попробуйте.
   Кубик снял с себя шапочку, наушники и обе коробочки и надел все это устройство на Незнайку. Став в стороне, он протянул к переднему рупору руку и сказал:
   — Представьте себе, что впереди появилось препятствие. Что вы слышите?
   — Я слышу, как будто что-то пищит, — ответил Незнайка.
   — Совершенно верно. Вы слышите частые высокие звуковые сигналы: би-би-би! А теперь я буду подкрадываться к вам незаметно сзади… Что вы слышите?
   — Ага! — закричал Незнайка. — Снова пищит, но как будто немного потолще: бу-бу-бу!
   — Правильно! На этот раз вы слышите низкие звуковые сигналы. Это делается для того, чтоб вы знали: впереди опасность или позади. Если услышите «би-би-би», то, значит, надо внимательней смотреть вперёд, а если «бу-бу-бу», то надо поскорей обернуться назад.
   Кнопочка тоже заинтересовалась этим прибором, и аппарат от Незнайки перешёл к ней, а от неё — к Пёстренькому, который долго и сосредоточенно слушал сигналы, после чего сказал:
   — Ну что ж, в том, что он пищит, ничего удивительного нет. Пищать — это и я умею. Удивительно только, откуда он знает, когда надо пищать «би-би-би», а когда — «бу-бу-бу»?
   — Ну, это понятно, — ответил Кубик и принялся рассказывать все сначала.
   В это время снова послышался стук. Дверь отворилась, и в комнату протиснулись два каких-то толстеньких существа. На обоих были какие-то пухлые бочкообразные пальто с неуклюже торчащими в стороны рукавами, а на головах круглые зелёные шапки вроде водолазных шлемов. Приглядевшись, Незнайка узнал в этих странных фигурах Ниточку и Карасика.
   — Да ведь это Ниточка и Карасик! — закричал он, обрадовавшись. — Во что это вы нарядились?
   — Это новые прорезиненные, если можно так выразиться, надувные пальто и резиновые надувные шляпы, которые выпускает наша фабрика. Вот попробуйте ударьте меня палкой, извините за выражение, по голове, — сказал Карасик, протягивая Незнайке палку, которую держал в руке.
   — Для чего же мне бить вас по голове палкой? — удивился Незнайка.
   — Бейте, бейте, не бойтесь!
   Незнайка в недоумении пожал плечами, взял палку и потихоньку ударил по голове Карасика.
   — Да вы бейте крепче! Изо всех сил бейте, с размаху, если можно так выразиться! — закричал Карасик.
   Незнайка размахнулся и ударил покрепче. Палка отскочила от головы, как от хорошо надутой автомобильной шины.
   — Вот видите, а мне не больно ничуточки! — закричал, хохоча во всё горло, Карасик. — Теперь по спине бейте.
   Незнайка ударил его палкой по спине.
   — Видите — совсем не больно! — кричал, торжествуя, Карасик. — Я, если хотите, могу даже упасть и не ударюсь.
   Карасик с размаху бросился на пол и тут же вскочил на ноги, как резиновый мячик.
   — Для чего же все это? — с недоумением спросил Незнайка.
   — Будто не догадываетесь? Для защиты от ветрогонов, — ответил Карасик. — Пусть теперь какой-нибудь ветрогон попробует дать мне пинка или подзатыльника, пусть даже водой обольёт — мне ничего не страшно!
   — Но ведь это очень некрасиво — в такой одежде ходить, — сказала Кнопочка.
   — Некрасиво, потому что не модно, — ответил Карасик. — Вот когда станет модно, извините за выражение, то все будут говорить, что красиво. У нас уже во многих магазинах есть эти пальто и шляпы.
   — В магазинах они, может быть, и есть, но на улице я ещё никого не видела в таком нелепом наряде, — сказала Кнопочка.
   — Ничего, скоро увидите, — ответила Ниточка. — Иголочка нарочно велела нам нарядиться в эти пальто и шляпы и ходить по улицам. Сегодня мы походим, а завтра все побегут в магазины, чтобы одеться так же. Мы всегда прибегаем к такой уловке, когда выпускаем новый фасон одежды.
   Ниточка и Карасик отправились ходить по улицам, а Кубик сказал:
   — Вот до чего довели ветрогоны! По-моему, все же лучше ходить с локатором, чем в этих пухлых пальто. Гораздо изящнее.
   Тут снова раздался стук в дверь, и в комнату вскочил инженер Клёпка. Все так и ахнули, увидев его. Голова у него была забинтована. На обоих локтях и на коленках тоже были наложены белые повязки. На шее и подбородке были наклейки из пластыря.
   — Что с вами? — испуганно спросила Кнопочка. — Вы попали в автомобильную катастрофу?
   — Да… то есть нет… Или, верней сказать, да, — ответил Клёпка, подпрыгивая от нетерпения на месте. — Какой-то, понимаете ли, ветрогон отвинтил ночью у моей машины один пружинистый сапог. Утром я не заметил этого, сел и поехал. И вот, когда автомобиль развил огромную скорость, мне понадобилось совершить прыжок. Если бы все четыре пружинистых сапога были на месте, то ничего страшного не случилось бы, но, так как с одного бока сапога недоставало, толчок с этой стороны получился слабее, машина перевернулась в воздухе, я вылетел из неё и шлёпнулся о мостовую. Ужас что было! Вот посмотрите: лбом треснулся, подбородком, коленками и локтями…
   — Чего только эти ветрогоны не делают! — сочувственно сказал Кубик. — Меня водой облили, у него сапог отвинтили!
   — Просто нет от них никакого спасения! — подхватил Клёпка. — Раньше спокойно можно было оставить автомобиль на улице, а теперь, того и гляди, отвинтят что-нибудь, а то и вовсе угонят машину.
   — Это как — угонят? — не понял Незнайка.
   — Ну, уедут на вашей машине — и все. Просто зверство какое-то! Не понимаю, куда смотрит милиция! Я бы этих ветрогонов всех под арест! Как только попался какой-нибудь в жёлтых брюках, так сейчас — в «холодильник», и пусть сидит себе, пока не исправится!
   — Так нельзя, — возразил Кубик. — Вот Незнайка у нас тоже в жёлтых брюках. За что же его под арест?
   — Ну, у Незнайки брюки нормальные, — ответил Клёпка. — А у ветрогонов широкие и не жёлтые, а зеленоватые.
   — Чепуха это! — махнул рукой Кубик. — Любой коротышка может надеть жёлтые или зелёные брюки. От этого никто ветрогоном не сделается. Если хочешь знать, то теперь ветрогона и не отличишь от хорошего коротышки. Ветрогон оденется, как все, и в то же время потихоньку набезобразит, так что никто и не заметит; а если не набезобразит, то соврёт или обманет, наобещает с три короба и ничего не исполнит. Я вот обещал, например, Незнайке, Кнопочке и Пёстренькому показать дома архитектора Арбузика и до сих пор не показал — значит, и я ветрогон, хотя и не в жёлтых брюках?
   Кубик и Клёпка принялись спорить, кого можно считать ветрогоном, кого нельзя, а Незнайка сказал:
   — Не надо спорить, друзья. Скоро все равно никаких ветрогонов не будет.
   — Это как то есть не будет? — удивился Клёпка.
   — Очень просто. Скоро всё будет по-прежнему, вот увидите! — Э! — пренебрежительно махнул рукой Клёпка. — Вы, видно, в газете статью профессора Козявкина прочитали. Это чепуха! Никогда не поверю, чтоб ослы могли в коротышек превращаться. До этого ещё не дошла наука… Кстати, хорошо, что напомнили о науке. Сейчас мы с вами поедем в Научный городок, я познакомлю вас с двумя учёными малышками — Фуксией и Селёдочкой. Фуксия — это наша знаменитая профессорша космографии. Она изобрела Зимнее солнце. Мы сделаем, понимаете, ещё одно солнце и будем запускать на зиму в небо, чтоб зимой было так же тепло, как и летом.
   — А какое оно, это солнце? — заинтересовался Незнайка.
   — Вот она вам обо всём и расскажет. А Селёдочка изобрела ракету, в которой собирается полететь на Луну. Её уже начали строить, эту ракету, вы увидите! Если вы понравитесь Селёдочке, она вас с собой на Луну возьмёт.