— Да, ты говорила. Красно-зеленая. Но тебе вроде бы не удалось запомнить сам знак.
   — Точно такой же был нарисован на грузовике, который мы с трудом объехали сегодня днем. Я видела его под тем же углом, что и тогда, поэтому неожиданно вспомнила. Красный Пегас, крылатый конь.
   Он заглянул ей в лицо:
   — Ты уверена?
   — Совершенно! — горячо закивала Ройан.
   Николас обратил взор к величественной панораме ущелья, открывающейся под ними. От противоположной стены их отделяло сорок миль, но в прозрачном, промытом дождем воздухе она казалась совсем близкой, такой, будто можно почти дотянуться.
   — Совпадение? — подумав, спросил Харпер.
   — Думаешь? В таком случае очень странное и удивительное совпадение. «Пегас» в Йоркшире и Годжаме? Ты можешь принять такую версию?
   — Нет. Но все же я не понимаю. Грузовик, который столкнул вас, был украден…
   — А был ли? Можем ли мы быть в этом уверены?
   — Хорошо, высказывай свои предположения.
   — Если ты планируешь убийство, можно ли рассчитывать, что кто-то специально для тебя оставит без присмотра грузовик?
   — Продолжай.
   — Лучше будет, если ты устроишь так, чтобы в нужном месте оставили твой собственный грузовик. А водитель объявит, что машину украли, когда ты успешно укроешься от полиции…
   — Возможно, — согласился Харпер без энтузиазма.
   — Кто бы ни убил Дурайда и ни совершил два покушения на мою жизнь, видимо, у него в распоряжении неплохие ресурсы. Он может устраивать дела в Египте и Англии. Более того, у него находится седьмой свиток вместе с нашими записями и переводами, явно указывающими на реку Аббай. Предположим, что убийце принадлежит компания вроде «Пегаса» — почему бы и ему не оказаться в Эфиопии прямо сейчас?
   Некоторое время Николас молчал. Потом поднял камень и швырнул с обрыва. Они смотрели, как падающий кусок скалы все уменьшается и наконец исчезает в туче брызг от падающей воды.
   Неожиданно Николас поднялся и протянул Ройан руку, чтобы помочь встать.
   — Идем.
   — Куда?
   — В базовый лагерь «Пегаса». Поболтаем с начальником участка.
   Борис начал яростно протестовать и попытался остановить их, когда Николас залез в «тойоту» и завел мотор.
   — Куда вы намылились?
   — Посмотреть достопримечательности. — Николас отпустил сцепление. — Вернемся через час.
   — Эй, англичанин, это моя машина!
   Он попытался нагнать их, но Николас уже катил прочь.
   — Можешь включить в счет.
   Харпер подмигнул Борису в зеркало заднего вида.
   Они добрались до обозначенного поворота и свернули на боковую дорогу. «Пегас» располагался в стороне от ущелья. Николас остановил машину на вершине холма, и они с Ройан принялись молча изучать лагерь.
   Участок площадью около десяти акров расчистили, выровняли и окружили забором из колючей проволоки с единственными закрытыми воротами. Внутри стояли три огромных красно-зеленых грузовика, несколько машин поменьше и передвижной бур. Остатки двора занимало оборудование и припасы. Везде громоздились сверла, железные ящики, запасные детали и несколько сорокачетырехгаллонных бочек дизельного топлива и смазочного масла. Все это было разложено тщательно и с умом, а потому особенно удивляло посреди дикого, каменистого ландшафта. Сразу за воротами стояло около дюжины сборных домов из гофрированного железа. Они тоже были выстроены вдоль одной линии с поистине военной четкостью.
   — Выглядит хорошо, очень организованно, — заметил Николас. — Пойдем поглядим, кто здесь начальник.
   У ворот стояли двое вооруженных стражей, одетых в камуфляжную форму эфиопской армии. Они явно удивились появлению у ворот странного «лендкрузера», и когда водитель посигналил, один из них подошел с автоматом «АК-47» наготове.
   — Я хочу поговорить с управляющим, — произнес Николас по-арабски достаточно уверенно, чтобы сбить солдат с толку.
   Солдат поворчал, потом посоветовался с товарищем и, наконец, что-то сказал по рации. Через пять минут дверь ближайшего здания распахнулась и оттуда вышел белый.
   На нем были комбинезон цвета хаки и кепка. Глаза на загорелом лице закрывали зеркальные очки. Управляющий не отличался высоким ростом, но закатанные рукава открывали волосатые мускулистые руки. Переговорив с охранниками у ворот, он вышел к «тойоте».
   — Да? И что здесь происходит? — произнес он с техасским выговором, растягивая слова и не вынимая изо рта недокуренной сигареты.
   — Мое имя Куэнтон-Харпер. — Николас вылез из машины и протянул руку. — Николас Куэнтон-Харпер. Приятно познакомиться.
   Американец заколебался, однако взял протянутую руку, словно принимая электрического угря.
   — Хелм, — сказал он. — Джейк Хелм из Абилина, штат Техас. Я здесь начальник.
   У Хелма были руки рабочего, с мозолями на ладонях, старым шрамом на костяшках и полумесяцами грязи под ногтями.
   — Мне жаль беспокоить вас, но у меня проблемы с автомобилем. Я хотел узнать, нет ли у вас механика, который мог бы посмотреть его.
   Николас широко улыбнулся, но Хелм не ответил тем же.
   — Это против политики нашей компании.
   — Я готов заплатить…
   — Слушай, парень, я сказал: нет.
   Джейк вытащил изо рта сигарету и посмотрел на нее.
   — Хорошо, ваша компания — «Пегас». Не подскажете, где расположен ваш головной офис? И кто главный управляющий? — спросил Харпер.
   — Я занятой человек. Вы тратите мое время.
   Хелм сунул сигарету обратно в рот и явно собрался уходить. Николас продолжил:
   — Мы будем охотиться в этих краях ближайшие несколько недель. Я бы не хотел, чтобы кто-нибудь из ваших рабочих получил шальную пулю. Не могли бы вы сообщить, где ведутся работы?
   — Я управляю геологоразведочной экспедицией, мистер. И не даю никому отчета о своих действиях. Разговор окончен.
   Хелм направился к воротам, отдал приказы охранникам и вернулся в здание.
   — На крыше спутниковая антенна, — заметил Николас. — Интересно, с кем наш друг Джейк беседует в настоящий момент?
   — С кем-то в Техасе?
   — Не обязательно, — покачал головой Николас. — Скорее всего «Пегас» — транснациональная компания. Так что из происхождения Хелма не следует, что и его босс в Техасе.
   Боюсь, разговор получился не слишком удачным. — Он завел двигатель и развернул машину. — Но если в этом деле замешан кто-то из «Пегаса», он узнает мое имя. Мы оповестили их о нашем прибытии. И давай посмотрим, кого мы выгнали из кустов.
 
   Когда они вернулись к водопаду на реке Дандера, оказалось, что грузовик Бориса уже прибыл, палатки поставили и повар приготовил им чай. Борис встретил их куда менее радушно, чем повар. Он упорно молчал, пока Николас пытался извиниться за то, что брал машину. Только после первого стакана водки русский снова вступил в разговор:
   — Здесь нас должны были ждать мулы. Но для этих людей время — ничто. А мы не можем начать спускаться в ущелье без мулов.
   — Что ж, пока мы ждем, у меня будет время пристрелять ружье, — ответил Николас. — В Африке никогда не стоит спешить. Это изматывает нервы.
   После неторопливого завтрака на следующее утро мулы все еще не появились, и Николас вынес из палатки чехол с ружьем.
   Когда он вынул оружие из складок зеленого сукна, Борис взял его и осмотрел.
   — Старое ружье?
   — Сделано в 1926 году, — кивнул Николас. — На заказ для моего дедушки.
   — Тогда еще умели делать настоящее оружие. Не ширпотреб, массово производимый в наши дни. — Борис критически поджал губы. — Короткий «маузер оберндорф», красота! Но ему ведь меняли ствол?
   — Родной совсем износился. Я заменил его подходящим стволом от «шилена». Можно отстрелить крылья москиту с сотни шагов.
   — Калибр 7, 57? — уточнил Борис.
   — Вообще-то 275 «ригби», — поправил его Николас, но русский только фыркнул в ответ.
   — Это один и тот же патрон. Просто вы, англичане, называете его по-другому. Пуля весом 150 гран вылетит из него со скоростью 2800 футов в секунду. Хорошее ружье, одно из лучших.
   — Вы даже не представляете, дорогой друг, как важна для меня ваша высокая оценка, — пробормотал Николас по-английски, и Борис, рассмеявшись, вернул ему оружие.
   — Английская шутка! Обожаю английские шутки.
   Когда Николас вышел из лагеря, прихватив ружье в чехле, Ройан отправилась вслед за ним к реке и помогла наполнить пару мешков белым речным песком. Положив их на подходящий камень, бывалый охотник соорудил неплохую опору для винтовки.
   Решив, что из холма получится неплохая стена тира, Николас отсчитал две сотни ярдов и установил там картонную коробку, на которую прилепил мишень. Вернувшись к Ройан, ожидающей возле ружья, он пристроился за упором.
   Она не ждала такого грохота от небольшого, можно сказать, «женственного» ружья. Она невольно подскочила на месте, и уши у нее слегка заложило.
   — Какая ужасная, злая вещь! — воскликнула Ройан. — Как ты можешь убивать чудесных животных из такой жуткой пушки?
   — Ружья, — поправил Харпер, разглядывая в бинокль мишень, чтобы понять, куда попал. — Было бы лучше, если бы я стрелял из менее мощного оружия? Или забивал их до смерти палкой?
   Пуля вошла на три дюйма правее и на два ниже. Поправляя прицел, Николас продолжал объяснять:
   — Этичный охотник делает все, чтобы убить как можно быстрее и безболезненнее. А для этого следует подобраться поближе и применять оружие соответствующей силы, пристрелянное наилучшим способом.
   Следующий выстрел был точнее, но всего лишь на дюйм выше центра. Харперу хотелось с такого расстояния попадать на три дюйма выше. Николас продолжил возиться с прицелом.
   — Ружье, винтовка — не важно… Но я не понимаю, как ты можешь намеренно убивать тварей божьих, — возразила Ройан.
   — Этого я не сумею объяснить.
   Николас снова прицелился и выстрелил. Несмотря на слабое увеличение линзы прицела, он мог понять, что пуля вошла ровно на три дюйма выше.
   — Должно быть, это проявление атавистического инстинкта, который могут победить не многие мужчины, сколь бы цивилизованны и культурны они ни были. — Харпер выстрелил во второй раз. — Некоторые следуют инстинкту в зале собраний, другие — на поле для гольфа или теннисном корте, третьи — на рыбалке, в глубинах океана или на охоте.
   Николас выстрелил в третий раз, чтобы подтвердить первые два результата, и продолжил:
   — Что же касается божьих тварей, то Он сам отдал их людям. Ты же верующая. Вспомни Деяния апостолов, глава 10, стихи 12 и 13.
   — Увы… — Она покачала головой. — Лучше ты.
   — «… всякие четвероногие земные, звери, пресмыкающиеся и птицы небесные. И был глас к нему: встань, Петр, заколи и ешь».
   — Тебе бы стать юристом, — простонала Ройан, изображая ужас.
   — Или священником, — предположил Николас и отправился забирать мишень.
   Последние три выстрела образовали что-то вроде трилистника в трех дюймах над центром. Дырочки в мишени соприкасались.
   Харпер нежно погладил приклад:
   — Моя красавица, «Лукреция Борджиа».
   Николас назвал так оружие за изящество и убийственную силу.
   Охотник убрал ружье в чехол, и они отправились обратно в лагерь. Когда тот уже показался, Николас вдруг резко остановился.
   — У нас гости. — Он посмотрел в бинокль. — Ага! Кажется, удалось кое-кого выманить из кустов. Там стоит грузовик «Пегаса», и, если я не ошибаюсь, один из посетителей — очаровательный парень из Абилина. Пойдем-ка выясним, что происходит.
   Подойдя еще ближе, они обнаружили не менее дюжины тяжеловооруженных солдат около красно-зеленого грузовика, а в обеденной палатке сидели Джейк Хелм и офицер эфиопской армии, занятые разговором с Борисом.
   Как только внутрь вошел Николас, Брусилов представил его очкастому офицеру-эфиопу.
   — Это полковник Тума Ного, военный комендант южно-годжамского района.
   — Очень приятно, — с улыбкой проговорил Николас, но полковник не ответил на любезность.
   — Покажите мне ваши паспорта и разрешение на оружие, — заносчиво приказал он.
   Джейк Хелм самодовольно жевал кончик сигары, торчащей из уголка рта.
   — Ну разумеется, — подчинился Николас и отправился в палатку за чемоданчиком. Открыв его на обеденном столе, он снова улыбнулся офицеру. — Я уверен, что вы обратите внимание на рекомендательное письмо от министра иностранных дел Великобритании и от британского посла в Аддис-Абебе. А вот еще одно от эфиопского посла в Лондоне. А это фирман от вашего министра обороны, генерала Сие Абраха.
   Полковник в ужасе посмотрел на груду официальных писем, украшенных алыми печатями и ленточками. В глазах за стеклами очков читалось смущение.
   — Сэр! — Он вскочил на ноги и отдал честь. — Вы друг генерала Абраха? Я не знал. Никто не предупреждал меня. Прошу прощения за вторжение.
   Он снова отдал честь, причем в смущении выглядел нелепо и неуклюже.
   — Я прибыл предупредить вас, что компания «Пегас» производит взрывные и бурильные работы. Эта местность может быть опасной. Пожалуйста, будьте осторожны. Кроме того, в ущелье могут встретиться бандиты и беглые преступники, шуфта. — Полковник Ного разволновался, и его речь стало трудно воспринимать. Он несколько раз глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. — Видите ли, я получил приказ обеспечить охрану для работников компании «Пегас». Если у вас возникнут какие-либо затруднения или потребуется любая помощь, непременно обратитесь ко мне.
   — Вы очень любезны, полковник.
   — Тогда не буду вас более задерживать, сэр.
   Он козырнул в третий раз и направился обратно к грузовику «Пегаса» вместе с техасцем. Джейк Хелм не проронил ни слова с момента их встречи и уехал, не попрощавшись.
   Полковник Ного отдал Николасу честь в четвертый и последний раз сквозь стекло грузовика, и тот укатил прочь.
   — Счет сравнялся! — заметил Николас, помахав в ответ рукой. — На сей раз очко в нашу пользу. По крайней мере мы знаем, что мистер Пегас не хочет видеть нас здесь. И думаю, довольно скоро следует ждать нового удара.
   Они вернулись к Борису, ожидающему в палатке-столовой, и Николас сообщил ему о случившемся.
   — Теперь дело за вашими мулами.
   — Я отправил троих людей в деревню. Они должны были прибыть еще вчера.
 
   Мулы прибыли рано утром. Всего в лагере оказалось шесть крупных, крепких животных. Каждого вел погонщик, одетый в традиционные штаны и платки. Ближе к полудню вещи погрузили, и путники были готовы начать спуск в ущелье.
   Борис остановился у начала тропы и заглянул вниз. В кои-то веки даже на него великолепие огромной пропасти произвело впечатление.
   — Сейчас вы окажетесь в другом мире и в другой эпохе, — предупредил он необычайно задумчиво. — Говорят, что этой дороге две тысячи лет, прямо как Христу. — Брусилов неодобрительно развел руками. — Старый священник в Дэбрэ-Мариам рассказал бы вам, что здесь после Голгофы шла Дева Мария, спасаясь из Израиля бегством. — Он покачал головой. — Но эти люди способны поверить во что угодно.
   С этими словами Борис ступил на дорогу. Она вела вдоль скалы под таким углом, что с каждым шагом путники спускались на ступень ниже. Напрягались все сухожилия, мышцы ног и спины. Кое-где приходилось держаться руками, словно они сходили по приставной лестнице.
   Казалось невозможным, что тяжелогруженые мулы смогут последовать за ними вниз. Но храбрые животные спрыгивали с каждой из каменных ступеней, приземляясь на передние ноги, а потом, собравшись, делали новый прыжок. Тропа была такой узкой, что объемистые тюки одной стороной касались скалы, а другой — нависали над пропастью.
   Дорога то и дело меняла направление, и мулы осиливали повороты не с первой попытки. Им приходилось пятиться назад по узкой дорожке, потея от ужаса и выкатывая глаза так, что сверкали белки. Погонщики заставляли животных двигаться при помощи криков и ударов плеток.
   Местами тропа проходила прямо сквозь скалу, за острыми выступами камня, которые время и эрозия отделили от основного утеса. Эти каменные арки были такими узкими, что мулов приходилось разгружать, а тюки переносили погонщики до конца сужения, где их грузили заново.
   — Гляди! — в удивлении крикнула Ройан и указала в пустоту.
   Из глубин поднялся черный гриф, раскрыв крылья, и проплыл почти на расстоянии руки от путешественников. Он повернул уродливую голову на голой розовой шее, чтобы посмотреть на странников непроницаемыми черными бусинками глаз.
   — Он использует теплые потоки воздуха, чтобы подниматься наверх, — пояснил Николас. Он указал рукой вдоль скалы на каменистый выступ напротив: — Там находится одно из гнезд.
   На недоступном краешке утеса громоздилась неопрятная груда палок. Экскременты птиц, живущих здесь не первое столетие, окрасили скалу внизу белым, и даже с такого расстояния до путников доносилась вонь гниющих потрохов и разлагающейся плоти.
   Весь день они шли по крутой тропе, спускаясь вдоль ужасной стены. Приближался вечер, а путешественники не преодолели и половины пути. Дорога опять повернула, и впереди послышался шум воды. Звук становился все громче и громче, пока не стал оглушительным ревом. Странники обогнули очередной выступ, и им открылся вид на водопады.
   Ветер, образуемый потоком, рванул их так, что пришлось хвататься за стену. Туча брызг окатила запрокинутые лица, но проводник-эфиоп вел путников вперед и вперед. Вскоре начало казаться, что их смоет в долину в сотнях футов внизу.
   Потом воды чудесным образом расступились, и они ступили за переливчатую завесу в нишу, поросшую мхом. Мокрые камни блестели — река вытачивала это урочище много тысячелетий. Единственным источником таинственного зеленоватого света был водопад, поэтому внутри царил сумрак. Место напоминало пещеру на дне моря.
   — Здесь мы и переночуем, — объявил Борис, наслаждаясь их изумлением. Он указал на связки дров и закопченную стену над очагом. — Погонщики мулов, доставляющие припасы в монастырь, пользуются этим местом не первую сотню лет.
   Когда двинулись в глубь пещеры, рев воды стал заметно тише, да и камень под ногами оказался сухим. А после того как слуги разожгли огонь, путники оказались в теплом и уютном жилище.
   Выбрав опытным глазом самое удобное место у стены в дальней части пещеры, Николас раскатал там спальник. Вполне естественно, Ройан пристроилась рядом. Оба очень устали от бесконечного спуска вниз и после ужина забрались в спальники, лежа в уютной тишине и глядя на отсветы огня на потолке.
   — Только подумай, — прошептала Ройан, — завтра мы пройдем по дороге самого Таиты!
   — Не говоря уж о Деве Марии, — улыбнулся Николас.
   — Ты противный старый циник, — вздохнула она. — И что совсем ужасно, наверняка храпишь.
   — Скоро узнаешь на собственной шкуре, — пообещал он, но она уснула раньше его.
   Ройан дышала ровно и тихо, так что звук воды почти заглушал ее. Давно рядом с англичанином не лежала такая прекрасная женщина. Дождавшись, пока она глубоко заснет, Николас легонько коснулся ее щеки.
   — Приятных снов, малышка, — нежно прошептал он. — День выдался не из легких.
   Эти слова Николас нередко говорил своей младшей дочке перед сном.
 
   Погонщики мулов поднялись до рассвета, и все тронулись в путь, как только стало возможно разглядеть дорогу под ногами. Когда раннее солнце коснулась скал, они находились достаточно высоко, чтобы посмотреть вниз с высоты птичьего полета. Николас отвел Ройан в сторону, пропуская остальных спутников.
   Он нашел удобное место и раскатал на земле фото со спутника. Они сориентировались по основным пикам и другим характерным чертам местности, а затем начали разбираться в ландшафте, открывшемся их взору.
   — Отсюда не видно реки Аббай, — заметил Николас. — Она все еще глубоко в ущелье. Должно быть, мы сможем бросить на нее взгляд, только когда окажемся точно над рекой.
   — Если мы верно определили наше положение, река где-то здесь делает два поворота.
   — Да, а слияние Дандеры и Аббая там, среди утесов. — Харпер постучал пальцем по карте. — Милях в пятнадцати отсюда.
   — Кажется, за столетия Дандера много раз меняла течение. Я вижу по меньшей мере два оврага, напоминающих старые русла. Здесь и здесь, — указала Ройан. — Но они совсем заросли джунглями. Ох, Николас, это такая огромная и запутанная земля. Как мы сумеем найти единственный вход в гробницу?
   — Гробницу? В какую еще гробницу? — с интересом спросил Борис. Он подошел к ним по дороге. Николас и Ройан не слышали его шагов, а Брусилов уже стоял у клиентов за спиной. — О какой гробнице вы говорите?
   — Разумеется, о гробнице святого Фрументия, — спокойно ответил Николас, словно совсем не тревожась оттого, что их подслушивали.
   — Разве не здесь находится монастырь, посвященный этому святому? — столь же спокойно спросила Ройан, сворачивая фотографию.
   — Да, — кивнул Борис разочарованно, ожидавший чего-то поинтереснее. — Да, святой Фрументий. Но они не подпустят вас к могиле. Никого не пускают во внутреннюю часть монастыря. Только монахов и священников.
   Русский снял кепку и взъерошил короткие жесткие волосы, которые, казалось, заскрежетали, как проволока, от его прикосновения.
   — На этой неделе торжество Тимкат, благословение табота. Здесь будет очень интересно, много суеты, но в святая святых вас не пустят. И к могиле тоже. Не встречал белого человека, который бы видел ее. — Он посмотрел на солнце. — Пора в путь. Кажется, что дно близко, но до Аббая еще два дня. Внизу трудно идти. Длинный переход даже для знаменитого охотника на дик-дика. — Засмеявшись собственной шутке, русский пошел по тропе.
   Когда они спустились к подножию скалы, ступени стали гораздо реже и ниже. Идти стало проще. Путники зашагали веселее, но вкус воздуха ощутимо изменился. Он перестал быть прохладным, ароматным и горным, превратившись в душный, лишающий сил воздух экватора, который своим запахом напоминал о джунглях.
   — Жарко! — заметила Ройан, снимая шерстяной платок.
   — По крайней мере на десять градусов больше, чем наверху, — согласился Николас, стаскивая через голову старый армейский свитер, отчего волосы баронета спутались в художественном беспорядке. — И на дне ущелья станет еще жарче. Нам предстоит спуск на три тысячи футов.
   Некоторое время тропа вела вдоль реки Дандеры — порой на несколько сотен футов выше ее, порой через нее, так что путешественникам приходилось идти вброд, держась за мулов, чтобы их не смыло течением.
   Потом ущелье Дандеры стало слишком отвесным и глубоким, чтобы идти вдоль, поэтому странники оставили реку и двинулись по тропе, извивающейся, как умирающая змея, среди холмов и бездонных каменных пропастей.
   Через милю-другую ниже по течению они вышли вроде бы к совсем другой реке, текущей сквозь густой лес. Сверху свисали лианы, а мох на деревьях касался волос, чем-то напоминая бороду священника в Дэбрэ-Мариам. Среди ветвей галдели обезьяны, свешиваясь вниз и возмущенно глядя на вторжение людей в их тайные убежища. Сквозь кусты продрался какой-то зверь, и Николас посмотрел на Бориса.
   Русский покачал головой и засмеялся:
   — Нет, англичанин, это не дик-дик. Только куду.
   На холме куду обернулся и посмотрел на них. Это был большой бык с широкими винтовыми рогами, могучий зверь с шерстистым подгрудком и острыми ушами-раструбами. Куду настороженно смотрел на путешественников огромными глазами. Борис тихонько присвистнул, немедленно изменив свое мнение о быке.
   — Рога свыше пятидесяти дюймов. Они бы заняли первое место в «Роуленд уард». — Он говорил о списке крупной дичи, настоящей Библии охотников. — Не хочешь подстрелить его, англичанин? — Брусилов подбежал к ближайшему мулу, вытащил ружье в чехле и протянул его Николасу.
   — Отпустим его, — покачал головой тот. — Я приехал за дик-диком.
   Взмахнув белым хвостом с кисточкой, куду исчез за хребтом. Борис с отвращением сплюнул в реку.
   — Почему он хотел, чтобы ты убил его? — спросила Ройан.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента