Аддамс Петтер. Секрет падчерицы

   - В чем дело? - спросил адвокат.
   - Пришла Розена Эндрюс. Она необычайно раздражена, просто рвет и мечет. Глаза прямо горят от ярости.
   - Как ты думаешь, зачем она пришла?
   - Она ничего не говорит, только заявляет, что должна видеть тебя по чрезвычайно важному, сугубо личному делу.
   - Что ж, ничего не поделаешь, Делла. Пусть войдет... Интересно, что это за женщина? Вдруг она выхватит из сумочки пистолет и начнет стрелять? Или же подойдет к столу и покажет когти?
   - Она может сделать и то и другое. Она, по-моему, не считается ни с кем, если я правильно сужу о ее характере.
   - Ты редко ошибаешься. Что ж, пусть войдет.
   Делла Стрит приоткрыла дверь, и в кабинет прошла раздраженная двадцатитрехлетняя девушка. Ее голубые глаза излучали гнев.
   - Вы - Перри Мейсон?
   - Да.
   - Я требую, чтобы вы не вмешивались в мои дела! Я еще не знаю, к кому именно обращусь с жалобой на вас, в ассоциацию адвокатов или в полицию...
   Мейсон в удивлении посмотрел на нее.
   - Я вмешиваюсь в ваши дела?
   - Да, и вы это прекрасно знаете.
   - Может быть, вы присядете и все подробно расскажете?
   - Я не собираюсь этого делать. Этой ужасной рекламы в утренних газетах вполне достаточно. Мне известно, что мой отчим звонил вам вчера по срочному делу. Нужно отдать вам должное за этот план.
   - Какой план? - поднял брови Мейсон.
   - Вы прекрасно знаете, что я имею в виду. Выловить банку, подменить письмо и вложить лишние полторы тысячи долларов и... Ради Бога, скажите, что вы собираетесь сделать, мистер Мейсон?
   Адвокат улыбнулся и сказал:
   - Но не сейчас, когда вы в таком настроении, мисс Эндрюс. Разговор произойдет только тогда, когда вы сможете взглянуть на дело совершенно спокойно.
   - Но я желаю знать!
   - Вы сейчас слишком возбуждены и не в состоянии внимательно слушать.
   - Я имею право!
   - Вы еще не объяснили мне, почему.
   - Вы прекрасно знаете, почему. Это письмо было послано мне.
   - Теперь давайте выясним, - спросил Мейсон, - письмо было точно адресовано вам?
   - Вы прекрасно знаете, что да.
   - Откуда я могу это знать?
   - Возможно, от моего отчима, который все время сует нос в мои дела, нашел на моем столе письмо, прочитал его, а затем положил на место.
   - А как вы узнали об этом?
   - Я предусмотрительно пометила место, где лежало письмо. Мне просто хотелось знать, кто суется в мои дела.
   - Должен ли я это понимать как отсутствие особой любви между вами и отчимом? - спросил адвокат.
   - Ничего подобного. Я люблю его. Это внимательный, заботливый и беспокойный человек, который постоянно обо мне печется.
   - Ну и что же мы сделали?
   - Не знаю. Поставили меня в чертовски трудное положение. Я должна была передать шантажистам полторы тысячи долларов. Кто-то увеличил сумму до трех тысяч, кто-то в добавление к моим вложил еще полторы тысячи долларов. Вдобавок появляется некая кинозвезда в бикини. Ее фотография на первых страницах газет, деньги в полиции и... Откровенно говоря, слишком много придется платить.
   - А что, от вас потребовали нового платежа?
   - Нет еще, - ответила Розена, - но я чувствую, что это произойдет.
   - Может быть, вы объясните мне, почему вы так уязвимы?
   - Что вы имеете в виду?
   - Почему шантажист выбрал именно вас?
   - Я полагаю, что мы все уязвимы. В сущности, у каждого есть своя тайна.
   - А что за тайна у вас?
   - Это не ваше дело. Я понимаю, что вы пытаетесь как-то оградить меня, но я здесь именно потому, мистер Мейсон, что не нуждаюсь в вашем покровительстве. Я хочу сама вести свои дела.
   - А мне бы хотелось, - заметил адвокат, - чтобы вы осознали, что, как только вы начнете игру с шантажистами, с вами будет покончено. Вы заплатите один раз, второй, третий, а затем будете платить до тех пор, пока у вас не выкачают все деньги.
   - Никто не сможет обобрать меня до нитки. Просто я выигрываю время, вот и все.
   - Выигрываете время? Для чего?
   - Для того, чтобы повести свою игру. Я сама веду свои дела и не нуждаюсь в вашей помощи.
   - Вы, случайно, не пытаетесь кого-нибудь выгородить? - спросил Мейсон.
   - Это не ваше дело. Я говорю вам с глазу на глаз - держитесь в стороне от этого дела и не мешайте мне.
   - Как вы не понимаете, что шагаете по зыбучим пескам. Вы погружаетесь с каждым шагом все глубже и глубже...
   - Я знаю, что делаю, мистер Мейсон. Я хочу выиграть время. Именно поэтому я заплатила полторы тысячи.
   - Затем они выдвинут новые требования.
   - К этому времени они сломают себе шею.
   - А вы очень решительная женщина.
   - И изобретательная, - с улыбкой добавила она. - Не забывайте этого.
   Мейсон в задумчивости посмотрел на посетительницу.
   - Может быть, вы все-таки скажете мне, что у вас на уме, мисс Эндрюс. Я могу дать вам совет, который поможет, если так можно сказать, объединить наши силы.
   Она резко покачала головой.
   - Эта информация, о которой идет речь в письме, вам она известна?
   - Да.
   - Может, расскажете?
   - Конечно же нет. Это мое и только мое личное дело.
   - Вполне возможно, - сказал Мейсон, - что по каким-то причинам вы полагаете, что сможете выиграть несколько дней или недель, а затем изменить ситуацию в лучшую для вас сторону.
   - Может быть.
   - Неужели вы думаете, что с течением времени что-нибудь изменится?
   - Да.
   - Люди, приславшие письмо, звонили вам по телефону?
   - Думаю, это вполне естественно.
   - Они как-нибудь выдали себя?
   - Я не собираюсь обсуждать это... Цель моего визита, мистер Мейсон, убедить вас не вмешиваться. Я не нуждаюсь в услугах адвоката. Я все делаю сама, у меня свои планы, я сама веду свои дела и не потерплю вмешательства. Поэтому прошу вас держаться в стороне от моих дел. Таково мое официальное заявление.
   Произнеся эти слова, она резко повернулась и вышла из кабинета.
   Мейсон повернулся к Делле Стрит:
   - Попытайся дозвониться до Бэнкрофта.
   Несколько минут спустя секретарша сказала:
   - Он на линии.
   - Алло, Бэнкрофт, - произнес Мейсон. - У меня только что была ваша падчерица. Она прямо-таки горела от ярости.
   - Интересно, откуда она узнала о вас?
   - Очевидно, ей стало известно, что вы звонили мне вчера утром и назначили срочную встречу. Она также уверена, что вы прочитали полученное ею письмо, пока ее не было дома. Вы положили его не на то место, и она это заметила.
   - Что же хочет Розена? - спросил Бэнкрофт.
   - Она заявила мне, что ей не нужен адвокат, что она сама в состоянии позаботиться о себе, что у нее свои планы, и она не хочет, чтобы я вмешивался.
   - Меня не волнует, что она сказала, - ответил Бэнкрофт. - Делайте свое дело. Она молода, энергична и самоуверенна. Слишком самоуверенна. Она полагает, что может справиться с профессиональными шантажистами. Но как она ошибается!
   - Может быть, - заметил Мейсон, - поскольку она знает, что вы видели письмо и беспокоится о вас не меньше, чем вы о ней, вам следует откровенно поговорить с вашей падчерицей? Вы можете с ней спокойно все обсудить.
   - Нет, она должна первой прийти ко мне, первой сломать стену недоверия между нами. А до тех пор, пока она не доверяет мне, я не буду вмешиваться. Тем более, что письмо послано ей.
   - Учитывая ее требования о невмешательстве в ее дела, я чувствую себя несколько связанным.
   - Что вы имеете в виду?
   - Я не могу выступать от ее имени.
   - А вам не следует этого делать, - заметил Бэнкрофт. - Вы представляете меня. Я не хочу, чтобы в обществе стали известны кое-какие факты. Я должен этого добиться. Я имею полное право нанять вас как своего адвоката. Тем более, вы так опытны, что заставили шантажистов отступить. Делайте свое дело... Кстати, вам нужны еще деньги?
   - Пока нет.
   - Как только понадобятся, сразу же звоните. Но мне не хотелось бы, чтобы Розена оказалась в опасности.
   - Хорошо. Мы сделаем все возможное.
   - Допустим, шантажисты думают, что она обманула их?
   - Вряд ли. Они скорее полагают, что кто-то из их же банды решил получить лишние полторы тысячи. Такова будет их первая реакция, ведь ваша падчерица делала все так, как они требовали. Далее, они уверены, что по ошибке выловили не ту банку, а шумиха в газетах заставит их изрядно понервничать.
   - Тем не менее меня беспокоит безопасность Розены.
   - У нее постоянная вооруженная охрана.
   - И она знает об этом?
   - Нет еще.
   - А может узнать?
   - Конечно.
   - Тогда она может причинить вам массу беспокойства.
   - К этому времени, - сказал ему Мейсон, - почти наверняка на первом плане будут другие события.
   - Хорошо. Вам виднее, - сказал Бэнкрофт. - Однако мне хотелось бы, чтобы вы знали, что Розена очень решительна и вооружена.
   - Что?
   - Она вооружена. По крайней мере, я так думаю. Либо Розена, либо Филлис, моя жена, в общем, кто-то из них взял мой револьвер тридцать восьмого калибра, который лежал в ящике туалетного столика.
   - Вы в этом уверены?
   - Всего несколько минут назад я решил, что неплохо иметь револьвер под рукой и заглянул в ящик. Оружия там не оказалось. Либо Розена, либо Филлис взяли револьвер.
   - Когда вы видели его? - спросил Мейсон.
   - Он все время лежал в ящике.
   - Меня интересует, когда вы видели его в последний раз?
   - Точно не знаю, примерно неделю назад.
   - Где сейчас ваша жена?
   - Все еще в городе. Делает приготовления к благотворительному балу.
   - Лучше было бы, если бы вы с ней приехали сюда. Небольшой семейный разговор при таких обстоятельствах был бы не лишним.
   - Я-то не против, - ответил Бэнкрофт. - Но в данном случае инициатива в их руках.
   - Лучше бы вы сделали так, как я сказал, пока Розена не проявила своей собственной инициативы и не воспользовалась вашим револьвером.
   - О, Боже! Я не подумал об этом! - воскликнул Бэнкрофт.
   - Что ж, подумайте, - сказал Мейсон и повесил трубку.
   7
   В три часа дня Делла Стрит сказала:
   - Похоже, тебя сегодня весь день будут беспокоить разъяренные и встревоженные женщины.
   - Кто же на этот раз? - поинтересовался Мейсон.
   - Наша кинозвезда - Ева Эймори. Она явно расстроена. Похоже, что она даже плакала.
   - О, черт! Пусть войдет.
   - Через несколько минут у тебя встреча с...
   - Ничего, это подождет. Девушка, возможно, в очень серьезном и затруднительном положении. Кстати, узнай у Пола, приставил ли он к ней телохранителя и, если нет, пусть сделает это. Мы должны знать каждый ее шаг. И, если можешь, в нескольких словах изложи мне свое мнение о ней.
   - Она необычайно красива, - сказала Делла. - Обычно при встрече с такими женщинами мужчины невольно останавливаются.
   - Так. Что еще?
   - Не хочется злословить, - продолжала она, - но при внимательном взгляде в поведении таких женщин чувствуется какая-то неестественность.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Видишь ли, у них нет индивидуальности. Все их манеры какие-то искусственные, как бы отрепетированные. Если они улыбаются, то улыбка у них несколько растянутая, как будто отработанная перед зеркалом. Все их движения какие-то неестественные, как будто это не люди, а манекены.
   - Что ж, посмотрим.
   - Едва ли ты, как мужчина, заметишь все это. Она слишком красива, а к таким заключениям, как мои, могут прийти только люди, совершенно равнодушные к внешней красоте.
   - Пусть войдет. Посмотрим, что у нее на уме. Да, обязательно позвони Полу Дрейку и попроси его приставить к ней телохранителя. В целях ее безопасности необходимо, чтобы у нее была постоянная охрана. А теперь, Делла, пусть она войдет, и посмотрим, сможет ли она поразить меня своей красотой.
   Вскоре Делла Стрит вернулась в сопровождении Евы Эймори.
   - А-а, - произнес с улыбкой Мейсон, - ваши фотографии я видел в газетах.
   Девушка улыбнулась, протянула руку адвокату и сказала:
   - Именно поэтому я и хотела вас видеть.
   - Почему именно меня?
   - Человек, с которым я работала - Пол Дрейк. Он - частный детектив. Я узнала, что он помогает вам в одном деле. Мне также известно, что именно вам он звонил, когда мы выловили банку с деньгами.
   - Откуда вы это узнали? - в удивлении спросил адвокат.
   - Я отнюдь не слепа, и, кроме того, мистер Мейсон, вы очень известны. Ваши фотографии часто появляются в газетах. - Она улыбнулась: - Гораздо чаще, чем мои.
   - Продолжайте.
   - Меня разыскал некий очень учтивый, но безжалостный мужчина и поставил в затруднительное положение.
   - Каким образом?
   - Дело в том, что ему известно кое-что обо мне.
   - Точнее, о вашем прошлом?
   Она посмотрела адвокату прямо в глаза и заметила:
   - У каждой известной и красивой голливудской актрисы, стремящейся обеспечить свое будущее, вполне возможны свои тайны в прошлом... и настоящем.
   - А как выглядит этот мужчина?
   - Это человек примерно пятидесяти лет. У него серые пронизывающие глаза и односторонний склад ума.
   - Что вы имеете в виду? - спросил Мейсон. - Может быть, он хочет...
   - Как раз нет, мистер Мейсон, - быстро прервала она. - Он совершенно равнодушен к женщинам.
   - Чего же он хочет?
   - Денег.
   - Сколько?
   - Те три тысячи долларов, которые я нашла.
   - Вы же отдали эти деньги в полицию. Разве он не читал газет?
   - Читал. Ему все известно.
   - Как же он собирается получить эти деньги?
   - Он требует, чтобы я сделала заявление полиции о том, что вся эта комедия была разыграна ради рекламы, что некий мой друг дал мне три тысячи долларов, напечатал письмо мнимых шантажистов и посоветовал мне заявить, что во время катания на водных лыжах я нашла банку с деньгами, что, возможно, это шантажируют кого-нибудь из богачей, проживающих у озера. Этот мужчина потребовал, чтобы в полиции я разыграла раскаяние и призналась, что все это было проделано ради моей личной рекламы, что это была приманка для газет. Затем он сказал, что через некоторое время полиция возвратит мне эти деньги, и я их вручу ему.
   - А если вы откажетесь? - перебил ее Мейсон.
   - Конечно, он сказал, что будет в этом случае. Именно это меня и тревожит, так как я не хотела бы, чтобы кое-что появилось в прессе.
   Адвокат внимательно посмотрел на посетительницу.
   - Вы полагаете, что из-за карьеры у вас не может быть прошлого? спросил он.
   - Я беспокоюсь не о себе. Это касается человека с двумя детьми.
   - Мужчина, шантажирующий вас, назвал свое имя?
   Она отрицательно покачала головой.
   - Он сказал, что я должна называть его мистером Иксом.
   - Как вы должны поддерживать с ним связь?
   - Мне не нужно этого делать. Он сказал, что сам меня разыщет.
   - Это, очевидно, очень тревожит вас?
   - Разумеется.
   - Если вы сделаете все, что он от вас требует, вас возненавидят многие журналисты.
   - Я знаю.
   - Тем самым вы погубите карьеру, которая перед вами открывается.
   - Не стоит мне этого напоминать, мистер Мейсон. Я и так все понимаю.
   - И тем не менее считаете, что это необходимо сделать?
   - Я не могу не думать о моем знакомом и его детях.
   - Ваш знакомый, видимо, имеет влияние в обществе?
   - Да.
   - И что знает шантажист о нем?
   - Он мне ничего не сказал.
   - Почему?
   - Потому что он прекрасно понимает, что в противном случае ему могут наступить на хвост. Вот почему я не знаю, что именно известно мистеру Иксу. Меня с моим знакомым пару раз видели в обществе и...
   После некоторого размышления Мейсон спросил:
   - Когда вы должны снова встретиться с мистером Иксом?
   - Сегодня вечером.
   - Хорошо. При встрече с ним скажите, что у него прекрасный план, из которого, однако, ничего не выйдет, так как в противном случае ваш адвокат заявит, что вас шантажируют.
   - А могу я сказать ему, кто мой адвокат?
   - Черт побери! Вы обязаны сделать это. Объявите ему, что ваш адвокат - Перри Мейсон, и что он просил его прийти к нему.
   Она некоторое время сидела задумавшись, затем резко подала Мейсону свою руку.
   - Я так и сделаю.
   - Я не люблю шантажистов, - продолжал адвокат. - Это вампиры, пьющие человеческую кровь и паразитирующие на людских слабостях и их тайнах. Скажите мистеру Иксу, если он хочет обсудить данное дело, пусть явится ко мне лично.
   - Вряд ли он сделает это, - в задумчивости произнесла Ева Эймори. Как только я упомяну ваше имя и скажу, что вы собираетесь сделать заявление о том, что меня шантажируют, он пойдет на попятный и начнет искать, куда бы скрыться. - Она несколько натянуто улыбнулась. - Все так прекрасно закончилось, мистер Мейсон. Благодарю вас.
   Когда она покинула кабинет, адвокат кивнул головой секретарше, и та быстро дозвонилась до Пола Дрейка.
   - Кто-нибудь приставлен к Еве Эймори? - спросил Мейсон детектива.
   - Да. Уже более получаса. Он шел за ней, когда она подошла к нашему зданию. Я думал, что она пришла ко мне. Вместо этого она, видимо, решила повидать тебя.
   - У нее вымогает деньги некий тип лет пятидесяти.
   - Мне об этом пока ничего не известно.
   - Внимательно следи за ней и, если твои люди увидят его, пусть не теряют из виду. Я думаю, что он появится сегодня вечером.
   - Что это за человек? - спросил Дрейк.
   - Называет себя мистером Иксом. Если не ошибаюсь, именно он шантажист. Ему примерно пятьдесят лет, серые пронизывающие глаза и...
   - Как раз он и ловил рыбу на озере, - заметил Дрейк. - У нас есть описание его внешности.
   - Прекрасно. Итак, мы вышли непосредственно на шантажистов и, как только мы узнаем, кто они, мы перехватим инициативу и подбросим им пищу для размышлений. Продолжай работу, Пол.
   8
   Вскоре после четырех часов дня зазвонил телефон. Делла подняла трубку. Спокойствие на ее лице сменилось тревогой.
   - В чем дело? - спросил Мейсон.
   Делла прикрыла микрофон, повернулась к нему и сказала:
   - Круг замкнулся. Герти говорит, что пришла миссис Бэнкрофт и настаивает на немедленной встрече с тобой по очень важному делу.
   - Пусть немного подождет. Срочно разыщи Харлоу Бэнкрофта. Позвони к нему на виллу. Если его там нет, звони ему в контору.
   - Пусть она немного подождет, Герти, - произнесла в трубку Делла. Дай мне город. - Получив связь, Делла набрала номер телефона виллы Бэнкрофтов. - Алло. Говорит секретарша мистера Мейсона. Могу ли я переговорить с мистером Бэнкрофтом? Скажите ему, что это очень важно... Да, да, понимаю. Вы, случайно, не знаете, где он может быть? Благодарю вас, попытаюсь дозвониться к нему в контору. Спасибо, не надо, у меня есть номер его телефона. - Она повесила трубку и сказала Мейсону: - Его там нет. Слуга полагает, что он в конторе.
   - Тогда звони туда.
   Дозвонившись до конторы Бэнкрофта, Делла вновь повторила, что звонят от мистера Мейсона по очень важному делу. Затем, после некоторой паузы, она произнесла:
   - Благодарю вас. Вы не знаете, где он может быть?.. Ясно. Спасибо.
   Она повесила трубку.
   - На вилле полагают, что он в конторе, а в конторе думают, что он за городом.
   Мейсон тяжело вздохнул.
   - Что ж, пригласи миссис Бэнкрофт. Будем играть вслепую.
   - Что ты собираешься ей сказать?
   - Ничего. Не могу же я ей заявить, что все знаю от ее мужа, который со мной консультировался! Но и лгать я не собираюсь.
   Делла Стрит кивнула головой, вышла в приемную и вернулась в сопровождении миссис Бэнкрофт, во всей походке которой было что-то королевское, гордое. Она была несколько моложе своего мужа - женщины подобного типа всегда выглядят моложе своего возраста. Заметно было, что она тщательно следит за своей фигурой и явно гордится своей внешностью.
   - Здравствуйте, мистер Мейсон, - произнесла миссис Бэнкрофт. - Очень о вас наслышана. Много раз видела ваши фотографии и рада лично с вами встретиться. Насколько я знаю, вы адвокат моего мужа?
   - Ваш муж сказал об этом? - с удивлением спросил Мейсон.
   - Нет.
   - Откуда же вы это узнали?
   - От дочери. Должна заметить, что ни она, ни мой муж не знают о моем визите к вам.
   - Если я буду вести разговор с вами как адвокат вашего мужа, - заявил Мейсон, - то я не имею право утаивать от него содержание нашего разговора. Если вы будете настаивать на конфиденциальности визита, то ставите меня в неловкое положение...
   - Перестаньте, - перебила она. - Мне понятно ваше положение. Ну а теперь разрешите мне присесть и кое-что вам рассказать.
   - Вы, может быть, хотите, чтобы я был и вашим адвокатом?
   - Нет, я просто хочу, чтобы вы кое-что знали.
   - Хорошо. Я вас внимательно слушаю.
   - А ваша секретарша?
   - Она умеет хранить молчание.
   - Прекрасно. Начну с самого начала. Моя дочь, Розена, помолвлена с Джетсоном Блэром. Семья Блэров, как вам, наверное, известно, занимает высокое положение в обществе. Их можно назвать аристократами с голубой кровью, но в бизнесе они не проявили себя. Тем не менее они хорошо известны. Мой же муж - бизнесмен.
   - И имеет большое состояние? - уточнил Мейсон.
   - Очень.
   - Продолжайте.
   - Джетсону Блэру двадцать четыре года. У него есть младший брат Карлетон Расмус Блэр, двадцати двух лет - самый настоящий дикарь. Он постоянно попадал в различные истории, которые, однако, удавалось замять. Затем он завербовался в армейскую авиацию. Во время авиаразведки его самолет не вернулся. Сперва семье сообщили, что он пропал без вести. Затем, год спустя, на склоне одной из гор нашли останки самолета. В живых не остался никто. Одни погибли в результате катастрофы, другие - из-за тяжелых ранений, погоды и диких животных. Естественно, вслед за этим последовало сообщение о его смерти.
   Мейсон с пониманием кивнул головой.
   - Два года тому назад, - продолжала миссис Бэнкрофт, - был осужден и заключен в тюрьму "Сан-Квентин" некто по имени Ирвин Виктор Фордайс. Он вышел из заключения всего несколько недель назад. Вскоре после этого произошло ограбление станции техобслуживания. Полиция представила потерпевшим фотографии подозреваемых преступников, а также тех, кто недавно вышел на свободу.
   - И одна из жертв указала на Ирвина Фордайса как на одного из бандитов, участвовавших в налете? - Мейсон явно заинтересовался. Продолжайте.
   - Мне сказали, - произнесла миссис Бэнкрофт тщательно взвешивая свои слова, - что, поскольку есть официальное сообщение о смерти Карлетона Блэра, то отпечатки его пальцев находятся в полицейском архиве. Но мне дали также понять, что Карлетон отнюдь не мертв, а жив, что ему удалось обнаружить съестные припасы в кабине самолета, кое-как прокормиться, выжить, а затем навсегда исчезнуть, поскольку он по горло был сыт армейской жизнью. Он взял себе имя Ирвина Виктора Фордайса и в конце концов вернулся в наш город, попал в неприятную историю и был заключен в "Сан-Квентин". Таким образом, мистер Мейсон, то обстоятельство, что один из Блэров отсидел срок, а сейчас разыскивается полицией в связи с ограблением, может помешать свадьбе.
   - Все это вы узнали от своей дочери? - спросил Мейсон.
   - Нет. От самого шантажиста.
   - Ну и чего он хочет?
   - Чего же он может хотеть? Конечно денег.
   Мейсон прищурился. Он хотел что-то сказать, но сдержался.
   После некоторого молчания миссис Бэнкрофт продолжала:
   - Естественно, это был самый критический период в жизни моей дочери.
   - Другими словами, вы заплатили?
   - Да.
   - Сколько?
   - Тысячу долларов.
   Мейсон застучал пальцами по краю стола.
   - И только, прочитав сообщение в газетах, я поняла, что аналогичное требование было также послано моей дочери. Не удивлюсь, если он послал его и моему мужу.
   - А Блэрам?
   - Не знаю. Мне об этом ничего не известно. Блэры, конечно, не бедны, но, с другой стороны, с них особо ничего не возьмешь.
   - То есть они могут заплатить сравнительно небольшую сумму? - добавил Мейсон.
   - Пожалуй, да.
   - Можете ли вы, - спросил адвокат, - описать мне внешность шантажиста? Это был человек с пронизывающими серыми глазами, примерно пятидесяти лет?
   Она отрицательно покачала головой.
   - Нет. Это был молодой человек, не старше двадцати пяти - двадцати шести лет. Очень симпатичный широкоплечий парень, с темными глазами, короткой стрижкой под ежик и несколько грубыми чертами лица.
   - И именно ему вы заплатили тысячу долларов?
   - Да.
   - Какими банкнотами?
   - Десяти и двадцатидолларовыми.
   - Он, конечно, заверил вас, что больше не будет требовать денег?
   - Он просто заявил, что я купила его молчание.
   - Он должен был предъявить вам какие-нибудь доказательства, что-нибудь еще, что...
   - Конечно. Он показал мне фотографии Ирвина Фордайса и отпечатки его пальцев из полицейского архива, а также армейские снимки Карлетона Блэра. Должна отметить, сходство поразительное. Кроме того, он предъявил мне другие отпечатки пальцев, которые, по его словам, были взяты у Карлетона Блэра во время его зачисления в армию.
   - Вы рассказали об этом дочери?
   - Конечно нет. Она была так счастлива, что мне не хотелось причинять ей боль.
   - А вашему мужу вы что-либо говорили об этом?
   - Разумеется нет.
   - Почему?
   - У него и так много собственных проблем.
   - Вам не приходило в голову, что вымогатель может выйти на вашу дочь или даже на вашего мужа?
   - Нет.
   - Ну и зачем вы тогда пришли ко мне? - спросил Мейсон.
   - Потому что вы вмешались в это дело и все испортили.
   - Каким образом?
   - Не притворяйтесь идиотом, вы все прекрасно понимаете. А теперь, мистер Мейсон, эти шантажисты пытаются выйти на мою дочь и заставить ее платить деньги.
   - Откуда вам это известно?
   - Ей звонили, и я слышала весь разговор по параллельному телефону.
   - О чем шла речь?
   - Мужской голос заявил, что она их предала. На это моя дочь ответила, что терпеть не может журналистов, которые обзванивают всех и говорят чепуху в надежде, что кто-то признается, что он жертва шантажа. Затем она добавила, что пресса окончательно опустилась, вмешивается в личную жизнь уважаемых граждан и вытряхивает всю грязь на страницы своих газет. Она потребовала, чтобы ее оставили в покое.