врагам!
Бурав взвизгнул, стена затрещала, мелкие камни посыпались в нашу
сторону. Визги и скрежет сменились жужжаньем. Дыра и еще дыра в тонкой
стене, отделявшей нас от врагов... Удары кирки. Дыра увеличилась настолько,
что в нее мог пролезть человек. Так решил я, потому что работа сверла и
кирок прекратилась и в темноте послышалось шуршание, которое мог производить
человек, пролезающий в отверстие. Напрягая ослабевшие мышцы, мы с
профессором подняли камни. Я прислушивался к каждому шороху. Ближе, ближе...
Совсем близко...
"Можно!" - подумал я и размахнулся. Но камень вдруг выпал из моих рук,
когда я неожиданно услышал знакомый шепот...
"ЛОПНУЛ КУПЕЦ"
- Сильно темно...
- Никола! - закричал я.
- О! Товарисц Клименко! - ответил он. И я почувствовал, как мохнатая
рукавица жмет ту руку, которая едва не разбила ему голову.
- Как ты попал сюда?
- Сильно крисис! - сказал Никола и, обернувшись назад, обратился к
кому-то стоявшему за отверстием: - Влезайте, товарисси. Тут свои. А мы, -
продолжал он, обращаясь к профессору, - присли тебя спасать, купца Бели
убивать.
- Да кто "мы"?
- Красный Армия присол: о!
- Но почему вы решили пробивать и сверлить стену именно этой шахты? Ты
знал, что я нахожусь здесь?
- Нисего не знал. Только ты сам говорил, серез эту новую шахту хоросо
пройти в город, - ответил Никола.
Ничего подобного я не мог припомнить. И только много времени спустя,
вспоминая то время, когда мы обдумывали с Николой ночами план побега, я
вспомнил, что действительно указывал на эту шахту как на самый удобный путь
проникновения в подземный городок. Я не ожидал, что Никола окажется столь
сообразительным и памятливым. Случай неожиданно загнал нас в эту же шахту, и
здесь произошла счастливая встреча.
Никола поспешил рассказать мне, "как это было". Наше командование не
переставало строить планы взятия подземного городка. Когда налет аэропланов
оказался безуспешным, а бомбардировка невозможной, за дело взялись саперы.
Решено было провести подкоп. Задача облегчалась тем, что весь кратер был
засыпан глубоким снегом. В нем нетрудно было проделать траншеи и подойти к
самой скале. Саперы употребили более трех недель на эту работу сперва "тихой
сапой" *, а потом подземной галереей. Выбор был сделан удачно. В этой пещере
Никола сам работал не раз. Он знал, что здесь никто не живет и ночью, когда
нет рабочих, можно войти незамеченным.
Пока Никола рассказывал, в пещеру через отверстие влезали один за
другим красноармейцы.
- Тут никто не увидит, можно зажечь огонь, - сказал Никола, и в его
руках сверкнул электрический фонарик.
- Сильно хороса стука! - сказал он. - Чик - и готово. Ай-ай-ай! -
продолжал он, осветив мое лицо. - Сильно похудел. Давно не кусал. А это
товарисц? Кусайте скорей! - и Никола, развернув походный мешок, начал
угощать меня и Энгельбректа.
Насытившись, я рассказал Николе и командиру отряда о всех
происшествиях. Мы начали обсуждать план дальнейших действий. Было уже утро,
и командир решил, что нам лучше подождать до следующей ночи, чтобы напасть
врасплох.
Мы старались соблюдать тишину, чтобы не привлечь внимания врага.
Разложили небольшой костер. Никола согрел чай и усиленно кормил нас. День
прошел незаметно в разговорах и в обсуждении плана дальнейших действий. В
шесть вечера начальник поставил несколько часовых, отдал приказ ложиться
спать, чтобы отдохнуть перед "делом". Насытившись и согревшись у огня, я
крепко уснул, и, когда Никола разбудил меня ночью, я был свеж и бодр.
Правда, еще чувствовалась некоторая слабость в ногах, но это не остановило
меня. Я хотел принять участие в нападении.
-----------------------------------------------
* "Тихая сапа" - военно-инженерная работа, заключающаяся в том, что
траншеи роются путем выкидки земли перед собою головным сапером, который
таким образом медленно и скрытно продвигается вперед. Следующие за ним
углубляют и расширяют проделываемый им ход.
-----------------------------------------------
Мы осторожно отвалили вагонетки и освободили выход. Только бы дверь не
была заперта!.. Красноармеец потянул дверь - она подалась. Я и Энгельбрект
были настолько не опасны для "армии" Бэйли, что запирать нас снаружи не
сочли нужным: и по ту и по эту сторону двери нас ожидала смерть.
Начальник отряда отдал распоряжение, и красноармейцы с ружьями
наперевес двинулись по коридору. Он был пуст. Только у лифта мы встретили
первого часового. Он дремал и, разбуженный нашим приближением, пытался
поднять тревогу, но начальник направил на него дуло револьвера.
- Стой, братишка! - по-русски, но достаточно выразительно сказал он.
Часовой сдался. Мы поднялись на лифте в первый этаж. Когда последний
красноармеец был уже наверху, мелькнула чья-то тень и скрылась за поворотом
коридора. Через несколько минут в городке будет поднята тревога! Мы ускорили
шаг и почти подбежали к кабинету Бэйли.
Дверь была открыта. Я распахнул ее и ворвался в кабинет.
Бэйли еще не спал. Он сидел в кресле и перебирал рукой лежавший на
блюде "воздушный" бисер. Голова его была обвязана платком.
Увидев меня впереди вооруженного отряда красноармейцев, Бэйли широко
раскрыл глаза. Нижняя челюсть его отвисла. Он откинулся на спинку и смотрел
на нас с нескрываемым ужасом.
- Гражданин Бэйли? - спросил начальник отряда.
- Это он, - сказал я. Краском сделал шаг к Бэйли.
- Вы арестованы.
Лицо Бэйли перекосилось. Глаза его еще больше расширились и запылали
огнем безумия. У него вновь начался один из припадков, которыми он страдал в
последнее время после ранения.
- А-а-а-а-а-а!!! - дико закричал он. - Большевики! А-а!! И здесь?
Всюду?! Нет спасения!.. Вы хотите лишить меня воздуха?
Он запустил скрюченные пальцы в свои сокровища - "воздушный" бисер - и
вдруг схватил несколько бисеринок, с трудом поднял их, положил в рот и
проглотил.
Энгельбрект первый понял, что должно последовать за этим. Он схватил
Бэйли за шиворот и потащил к выходу.
- Что вы хотите с ним делать? - спросил краском, не понимая еще
угрожавшей всем опасности.
Бэйли, продолжая бредить, отбивался от Энгельбректа.
- Скорей наверх!.. Помогите мне, он стал вдвое тяжелее! - отчаянно
кричал Энгельбрект.
Я, Никола и два красноармейца подхватили Бэйли, потащили по коридору,
бросили в лифт и поднялись вместе с ним на площадку, где не раз я беседовал
с Норой и любовался северным сиянием, дыша "воздушными витаминами".
Бэйли продолжал кричать и пытался вырваться от нас.
Вдруг я заметил, что изо рта Бэйли вылетел клуб белого холодного пара.
Тело его начало быстро распухать, в особенности грудь. Внутренняя теплота
желудка расплавила оболочки бисеринок. Воздух начал испаряться, и с Бэйли
происходило то же, что происходит с глубоководной рыбой, вытащенной на
поверхность океана: внутреннее давление превосходило давление атмосферного
воздуха и распирало тело. Еще мгновение и...
Но Энгельбрект не стал ожидать этого мгновения. Он схватил мистера
Бэйли и перебросил его тело через перила.
Уже в воздухе тело Бэйли неимоверно распухло, а изо рта валил пар, как
из открытого паровозного клапана. Прежде чем Бэйли долетел до снежного
откоса, раздался взрыв. "Воздушные" бисеринки взорвались. Среди белого
воздуха я увидел руки и ноги Бэйли, оторвавшиеся от тела и летящие в разные
стороны. В несколько мгновений белое облако превратилось в воздух, которым с
силой отбросило нас к стене. Но я удержался на ногах и посмотрел вниз. До
снега долетела только голова Бэйли. Все его тело было разорвано на
мельчайшие части и унесено неведомо куда.
Несколько минут мы стояли неподвижно, пораженные этой необычайной
смертью. Первым нарушил молчание Никола.
- Лопнул купец, - сказал он.
Да, "лопнул купец", лопнуло и все его воздушное предприятие!
Красноармейцы быстро справились с гарнизоном подземного городка. Его
радиостанция оповещала мир о победе.
А в это время Энгельбрект медленно и осторожно поднимал температуру в
подземных пещерах, вместе с тем уменьшая и атмосферное давление. Все
отверстия, трубы и люки были открыты. Белый холодный пар вылетал из них,
превращаясь в живительный воздух. Жизнь возвращалась к земле.
"Ноздря" Ай-Тойона "выдыхала" воздух.
Бурав взвизгнул, стена затрещала, мелкие камни посыпались в нашу
сторону. Визги и скрежет сменились жужжаньем. Дыра и еще дыра в тонкой
стене, отделявшей нас от врагов... Удары кирки. Дыра увеличилась настолько,
что в нее мог пролезть человек. Так решил я, потому что работа сверла и
кирок прекратилась и в темноте послышалось шуршание, которое мог производить
человек, пролезающий в отверстие. Напрягая ослабевшие мышцы, мы с
профессором подняли камни. Я прислушивался к каждому шороху. Ближе, ближе...
Совсем близко...
"Можно!" - подумал я и размахнулся. Но камень вдруг выпал из моих рук,
когда я неожиданно услышал знакомый шепот...
"ЛОПНУЛ КУПЕЦ"
- Сильно темно...
- Никола! - закричал я.
- О! Товарисц Клименко! - ответил он. И я почувствовал, как мохнатая
рукавица жмет ту руку, которая едва не разбила ему голову.
- Как ты попал сюда?
- Сильно крисис! - сказал Никола и, обернувшись назад, обратился к
кому-то стоявшему за отверстием: - Влезайте, товарисси. Тут свои. А мы, -
продолжал он, обращаясь к профессору, - присли тебя спасать, купца Бели
убивать.
- Да кто "мы"?
- Красный Армия присол: о!
- Но почему вы решили пробивать и сверлить стену именно этой шахты? Ты
знал, что я нахожусь здесь?
- Нисего не знал. Только ты сам говорил, серез эту новую шахту хоросо
пройти в город, - ответил Никола.
Ничего подобного я не мог припомнить. И только много времени спустя,
вспоминая то время, когда мы обдумывали с Николой ночами план побега, я
вспомнил, что действительно указывал на эту шахту как на самый удобный путь
проникновения в подземный городок. Я не ожидал, что Никола окажется столь
сообразительным и памятливым. Случай неожиданно загнал нас в эту же шахту, и
здесь произошла счастливая встреча.
Никола поспешил рассказать мне, "как это было". Наше командование не
переставало строить планы взятия подземного городка. Когда налет аэропланов
оказался безуспешным, а бомбардировка невозможной, за дело взялись саперы.
Решено было провести подкоп. Задача облегчалась тем, что весь кратер был
засыпан глубоким снегом. В нем нетрудно было проделать траншеи и подойти к
самой скале. Саперы употребили более трех недель на эту работу сперва "тихой
сапой" *, а потом подземной галереей. Выбор был сделан удачно. В этой пещере
Никола сам работал не раз. Он знал, что здесь никто не живет и ночью, когда
нет рабочих, можно войти незамеченным.
Пока Никола рассказывал, в пещеру через отверстие влезали один за
другим красноармейцы.
- Тут никто не увидит, можно зажечь огонь, - сказал Никола, и в его
руках сверкнул электрический фонарик.
- Сильно хороса стука! - сказал он. - Чик - и готово. Ай-ай-ай! -
продолжал он, осветив мое лицо. - Сильно похудел. Давно не кусал. А это
товарисц? Кусайте скорей! - и Никола, развернув походный мешок, начал
угощать меня и Энгельбректа.
Насытившись, я рассказал Николе и командиру отряда о всех
происшествиях. Мы начали обсуждать план дальнейших действий. Было уже утро,
и командир решил, что нам лучше подождать до следующей ночи, чтобы напасть
врасплох.
Мы старались соблюдать тишину, чтобы не привлечь внимания врага.
Разложили небольшой костер. Никола согрел чай и усиленно кормил нас. День
прошел незаметно в разговорах и в обсуждении плана дальнейших действий. В
шесть вечера начальник поставил несколько часовых, отдал приказ ложиться
спать, чтобы отдохнуть перед "делом". Насытившись и согревшись у огня, я
крепко уснул, и, когда Никола разбудил меня ночью, я был свеж и бодр.
Правда, еще чувствовалась некоторая слабость в ногах, но это не остановило
меня. Я хотел принять участие в нападении.
-----------------------------------------------
* "Тихая сапа" - военно-инженерная работа, заключающаяся в том, что
траншеи роются путем выкидки земли перед собою головным сапером, который
таким образом медленно и скрытно продвигается вперед. Следующие за ним
углубляют и расширяют проделываемый им ход.
-----------------------------------------------
Мы осторожно отвалили вагонетки и освободили выход. Только бы дверь не
была заперта!.. Красноармеец потянул дверь - она подалась. Я и Энгельбрект
были настолько не опасны для "армии" Бэйли, что запирать нас снаружи не
сочли нужным: и по ту и по эту сторону двери нас ожидала смерть.
Начальник отряда отдал распоряжение, и красноармейцы с ружьями
наперевес двинулись по коридору. Он был пуст. Только у лифта мы встретили
первого часового. Он дремал и, разбуженный нашим приближением, пытался
поднять тревогу, но начальник направил на него дуло револьвера.
- Стой, братишка! - по-русски, но достаточно выразительно сказал он.
Часовой сдался. Мы поднялись на лифте в первый этаж. Когда последний
красноармеец был уже наверху, мелькнула чья-то тень и скрылась за поворотом
коридора. Через несколько минут в городке будет поднята тревога! Мы ускорили
шаг и почти подбежали к кабинету Бэйли.
Дверь была открыта. Я распахнул ее и ворвался в кабинет.
Бэйли еще не спал. Он сидел в кресле и перебирал рукой лежавший на
блюде "воздушный" бисер. Голова его была обвязана платком.
Увидев меня впереди вооруженного отряда красноармейцев, Бэйли широко
раскрыл глаза. Нижняя челюсть его отвисла. Он откинулся на спинку и смотрел
на нас с нескрываемым ужасом.
- Гражданин Бэйли? - спросил начальник отряда.
- Это он, - сказал я. Краском сделал шаг к Бэйли.
- Вы арестованы.
Лицо Бэйли перекосилось. Глаза его еще больше расширились и запылали
огнем безумия. У него вновь начался один из припадков, которыми он страдал в
последнее время после ранения.
- А-а-а-а-а-а!!! - дико закричал он. - Большевики! А-а!! И здесь?
Всюду?! Нет спасения!.. Вы хотите лишить меня воздуха?
Он запустил скрюченные пальцы в свои сокровища - "воздушный" бисер - и
вдруг схватил несколько бисеринок, с трудом поднял их, положил в рот и
проглотил.
Энгельбрект первый понял, что должно последовать за этим. Он схватил
Бэйли за шиворот и потащил к выходу.
- Что вы хотите с ним делать? - спросил краском, не понимая еще
угрожавшей всем опасности.
Бэйли, продолжая бредить, отбивался от Энгельбректа.
- Скорей наверх!.. Помогите мне, он стал вдвое тяжелее! - отчаянно
кричал Энгельбрект.
Я, Никола и два красноармейца подхватили Бэйли, потащили по коридору,
бросили в лифт и поднялись вместе с ним на площадку, где не раз я беседовал
с Норой и любовался северным сиянием, дыша "воздушными витаминами".
Бэйли продолжал кричать и пытался вырваться от нас.
Вдруг я заметил, что изо рта Бэйли вылетел клуб белого холодного пара.
Тело его начало быстро распухать, в особенности грудь. Внутренняя теплота
желудка расплавила оболочки бисеринок. Воздух начал испаряться, и с Бэйли
происходило то же, что происходит с глубоководной рыбой, вытащенной на
поверхность океана: внутреннее давление превосходило давление атмосферного
воздуха и распирало тело. Еще мгновение и...
Но Энгельбрект не стал ожидать этого мгновения. Он схватил мистера
Бэйли и перебросил его тело через перила.
Уже в воздухе тело Бэйли неимоверно распухло, а изо рта валил пар, как
из открытого паровозного клапана. Прежде чем Бэйли долетел до снежного
откоса, раздался взрыв. "Воздушные" бисеринки взорвались. Среди белого
воздуха я увидел руки и ноги Бэйли, оторвавшиеся от тела и летящие в разные
стороны. В несколько мгновений белое облако превратилось в воздух, которым с
силой отбросило нас к стене. Но я удержался на ногах и посмотрел вниз. До
снега долетела только голова Бэйли. Все его тело было разорвано на
мельчайшие части и унесено неведомо куда.
Несколько минут мы стояли неподвижно, пораженные этой необычайной
смертью. Первым нарушил молчание Никола.
- Лопнул купец, - сказал он.
Да, "лопнул купец", лопнуло и все его воздушное предприятие!
Красноармейцы быстро справились с гарнизоном подземного городка. Его
радиостанция оповещала мир о победе.
А в это время Энгельбрект медленно и осторожно поднимал температуру в
подземных пещерах, вместе с тем уменьшая и атмосферное давление. Все
отверстия, трубы и люки были открыты. Белый холодный пар вылетал из них,
превращаясь в живительный воздух. Жизнь возвращалась к земле.
"Ноздря" Ай-Тойона "выдыхала" воздух.