Александр Потапов. Хранитель Времени

   – А вот здесь не нервничай, доставлю в лучшем виде. – Александр, бросив фразу, рассматривает последние капли чая на дне железной кружки.
   Распределяем обязанности. Я, конечно, беру на себя всю взрывотехнику, благо остались ещё знакомые – должны помочь без лишних вопросов. Транспортные проблемы на плечах Михалыча. Уснули лишь под утро.
   Сон сбежал от нас очень рано, когда на востоке горы только чуть порозовели. Сидеть на месте нету мочи: что ни говори, а на дворе не май месяц. И хотя снизу земля ещё пышет теплом, но сверху мы точно укутаны лёгким морозцем конца октября. Завтрак, как и вчерашний ужин, не блещет разнообразием. Тема беседы за едой не меняется. После всех размышлений подвожу краткий итог наших ночных бдений.
   Я историк по образованию и, размышляя о случившемся, чётко осознаю, что если мы столкнулись с каким-то природным явлением, то оно очень древнее – возраст карстовых пещер приличный. Металл в этот слой известняков попасть мог только двумя путями: первый – естественное самородное образование, и второй, экзотический – космический гость: метеорит или, ещё круче, посланец иной цивилизации. Естественно, второе предположение мне нравится на порядок больше, но и первое очень интересно. В любом случае такая находка может принести выгоду – в одном случае научную, если металл не имеет ювелирной ценности, а в другом – подумаешь, и дух захватывает.
   Александр тоже не остаётся в стороне: по его разумению потолок сифона является полом другого хода, в который на сегодняшний день отсутствует доступ и там что-то спрятано. Сразу память прокручивает рассказ о банде и неких ценностях, схороненных где-то в здешних местах. Что ж, и это предположение несёт определённую выгоду. Поэтому решаем потратиться на следующую поездку без экономии. Риск истратить деньги впустую, конечно, есть, но и возможность получения прибыли достаточно велика.
   Всё. Пора в дорогу, а то разговоры начинают утомлять, беседа идёт по кругу – шлифуем все тонкости предстоящего мероприятия по нескольку раз, прекрасно понимая, что предусмотреть всё не сможем. Ладно, как говорится, война план покажет. Грузим вещи в машину и отправляемся к деревне, нужно ещё забрать мою технику.
   Действительно, до деревни три километра. Машина в целости и сохранности. Чуть ли не насильно отдаю деньги за хранение.
   Короткая беседа ни о чём перед дорогой – и домой.
   За время дороги проговорили почти все деньги с мобильных. Трудно удержаться от обсуждения животрепещущей темы. Созванивались раз двадцать.
   Уже перед Челябинском прекращаем болтовню: теперь очередь разговоров с родными. Перед тем, как растаять в разных автопотоках, решаем для координации действий устраивать ежедневные встречи.

Глава 8

   Жизнь в собственном особнячке, независимо от его размера, накладывает на хозяина целый ворох больших и не очень проблем. Конечно, если с деньгами порядок, то можно значительную часть переложить на плечи прислуги, ну а если нет, приходится поспевать самому. Но, и погружённый в дела, я не выпускаю из поля зрения подготовку к предстоящему путешествию. В общем, в суете забот пара недель пролетает как миг.
   Осень потихоньку вступает в свои права, да и что ждать от начала ноября? Вопрос встал конкретный: если ехать, то сейчас, откладывать мероприятие на неделю уже не выходит. Снег, это зимнее покрывало земли, может выпасть в любой час и доставить путешественникам массу проблем.
   С Александром встречаемся часто, хотя, конечно, не каждый день. За это время прикупили новую лодку, значительнее просторней старой; я ещё пошутил: это баржа для вывоза драгоценностей. Альпинистское снаряжение, на случай обнаружения вертикальных ходов, тоже приобрели, благо в миллионном городе спортивных магазинов умотаться, не меньше чем ларьков с пивом. Одежду и фонари – тоже обновили. Потратились изрядно, но без сожаления. Прикинув объём приобретённого, вскоре понимаем, что всё приготовленное на одном автомобиле не увезти, и решаем взять в дорогу прицеп.
   Свою часть подготовки я выполнил. Всю молодость, да и часть зрелых лет проработал в довольно специфической конторе – «Трансвзрывпром», – и кое-что с той бурной поры осталось. Одно чуть напрягло: забыл, где прикопал до лучших времен пару тротиловых шашек ТГ-400, на нашем жаргоне именуемых просто тарелками за внешнее сходство с этими кухонными приборами. Только с пятой попытки, перекопав половину огорода, обнаруживаю тайник. Покрытый парафиновой пленкой тротил не утратил ни качеств, ни даже цвета. Закурив, гляжу на ярко-жёлтые блины, и совершенно неожиданно накатывает ностальгия.
   Промозглый день поздней осени. Бригада давно влезла в фуфайки, даже вибрация перфораторов уже не греет. Иногда порхает снег, навевая уныние и нагоняя предзимнюю хандру. Я на мачте бурового станка натягиваю тросы – картина того дня до сих пор перед глазами. Лотоцкий Володя, наш взрывник, накушался с утра, но, поскольку здоровья получить взрывчатку хватило, оставить её бесхозной ему не позволила рабочая совесть. Он давно отработанными движениями поджигает бумажные мешки с аммонитом. К костерку, а горит порядка ста двадцати килограммов, сбегаются все не особо озабоченные производительностью труда погреться и перекурить у тепла. Всё идет довольно банально, пока у Володи не замыкает крыша. Он с каким-то идиотским смешком бросает в огонь пару капсюлей. Собственно, на этом при любом другом раскладе можно заканчивать тему траурным снятием головных уборов. Только не в этот раз. Все бывшие у костра – профессионалы, с ходу врубились в ситуацию. Боже, как они бежали! Если бы кто-нибудь догадался щёлкнуть секундомером, рекорд по бегу с препятствиями на десятилетия вперёд был бы прописан в нашей скромной деревеньке. Успокоились только когда спрятались под буровым станком. Его мощная стальная конструкция способна прикрыть от взрыва.
   Всё прекрасно, но Вольдемар, чуть очухавшись на спринтерской дистанции, тупо глядя на секундную стрелку часов, решает, что опасность миновала. Желая поскорее закончить с надоевшим мероприятием и идти наконец-то спокойно добавить, он направляется к кострищу. Там палкой, ногами разгребает горящую взрывчатку, пытаясь зачем-то обнаружить злополучные капсюли. Разворошив кучу и убедившись, что поиски бесполезны, Володя отходит чуть в сторону перекурить. Открытый взрыв такого количества аммонита воистину страшен. Но это день чудес, а скорее всего, Господу такое количество слегка трезвых джентльменов в фуфайках попросту было некуда деть. Лотоцкий, стоя в шагах тридцати от эпицентра, потерял лишь головной убор. А компрессор в паре сотен метров взрывной волной завязало едва не в узел.
   Сгорела уже третья сигарета, а мысли не хотят возвращаться в реальность. Миллион вопросов к Всевышнему крутится в голове. Главное, почему прибрал всех сидящих у костра не сразу, а дав чуть пожить, но никто не умер своей смертью?
   Нашу байку о прошлой поездке домашние восприняли нормально, только вот излишняя суета сборов и наши встречи, разговоры, преимущественно с глазу на глаз, вызвали некоторое подозрение, правда, в неожиданную сторону. Жёны, не сговариваясь, заподозрили нас в измене. Придёт же такое в голову, что едем по бабам, причём в такую даль. Успокоило женщин только количество специального снаряжения, приготовленного в дорогу; для маскировки банальныхамурных шашней – это явный перебор.

Глава 9

   Тихое шуршание шин об асфальт, негромкая музыка расслабляют, оставляя позади суету последних дней. Загрузив вчера вечером вещи, спать улеглись рано. Стартовали почти в ночь.
   Сумерки поздней осени далёкое солнце разгоняет едва ли не к обеду. Поэтому рассвет встречаем уже на полпути к Сказу. В этот раз едем на одной машине, но с прицепом. Снарядились и экипировались по полной. Взяли все мыслимое да к этому ещё маленькую горку; без прицепа увезти всё это можно было только на «Газели», да и то нагрузив её доверху.
   С городом попрощались спокойно, по-взрослому. Ряд небольших хитростей позволяет благополучно миновать все посты ГАИ. Конечно, присутствие взрывчатки слегка напрягает. В обычных условиях проверка личного груза часто превращается в формальность, но вдруг как на грех объявят очередной план «Перехват», «Вулкан» или «Тайфун» и на посты нагонят собак: тогда вместо славы и денег – тюрьма. Хотя на непредвиденный случай всё незаконное имущество мы тщательно замаскировали, но от собак запах не скрыть. Если рвение проявят только наши доблестные гаишники, думаю, ничего серьёзного нам не предстоит. Рыть кучу, пусть и небольшую, стройматериалов, рискуя перепачкаться, – на них не похоже. Да и смогут ли они отличить тротил, облепленный пылью, от спрессовавшихся комков цемента? Для этого надо знать хотя бы, как он выглядит. Нашим гайцам только штрафы за превышение скорости собирать; видимо, некоторым доставляет радость сидение в кустах с радаром. А с каким счастливым видом они выбегают останавливать очередного нарушителя! Впрочем, дело своё они знают туго, и грешно ждать от них выдающихся криминальных успехов.
   Коллектив наш увеличился ровно в два раза: взяли с собой в поездку сыновей. Для них это просто вылазка на природу с необременительной обязанностью охранять машину с вещами. В остальном парни используются втёмную, на крайний случай какое-нибудь объяснение сочиним по ходу дела. Наши цветные рассказы о спуске в неведомое, да еще с погружением в сифоны вызвали бурю восторга у молодёжи, но насчёт реальной цели экспедиции не было проронено ни слова. Мы отболтались и решили, что для пацанов будет достаточно байки об обычном приключении. Но, тем не менее, до их ушей дошли разговоры о банде и возможном кладе. Вот тут-то у парней воображение разыгралось. Сразу же нам были буквально навязаны предложения о помощи. Мы решили использовать молодой энтузиазм; по секрету от мам они получили часть информации касаемо происшествия с металлоискателем. И теперь у нас не просто охранники, а ещё и два достаточно сообразительных помощника. Это в нашем деле очень важно, мало ли какие поручения им придётся выполнять?
   Проехать через деревню к пещере незамеченными проблематично, хотя и это был бы наилучший вариант. Афишировать свою деятельность нам совсем не интересно, а дело наше достаточно шумное, и местные запросто могут этим заинтересоваться, ну а потом, как водится, – жди гостей. Поэтому, посовещавшись, решаем запутать следы. Заезжаем к знакомому Александра – местному охотнику – и подробно, в деталях, расспрашиваем о состоянии дороги через горный перевал, якобы наша мечта – порыбачить в таких местах, где нога человека очень редкий гость. Приятель оказывается человеком словоохотливым, и буквально через полчаса мы знали о дороге всё. Причём рассказ был так объёмен и красочен, что у меня сложилось странное ощущение, как будто бы я там знаю буквально каждую кочку.
   «Вольво», негромко урча, направляется к перевалу, но, скрывшись из виду, наша экспедиция резко меняет курс. Чуть-чуть возвращаемся назад и, немного поплутав, всё же автомобиль не танк, выбираемся к знакомым местам. Хочется надеяться, что хитрость удалась и о нас забудут хотя бы на пару дней.
   Сегодня удаётся подобраться почти к самому входу в пещеру. Мы остановились на верху склона, а под нами в пятидесяти метрах находится цель нашего путешествия. Уже по-хозяйски организуем стоянку. Отправляем пацанов собирать дрова для костра и вообще осмотреться на местности.
   Пока есть время, начинаем разгрузку прицепа. Вполне естественно, первым делом из мешка извлекаем «тарелки»; облепленные цементом, они совсем не напоминают мощную взрывчатку. Слегка маскирую их неподалёку от входа, но оставляю метки, а то можно так прибрать, что среди серых камней до конца жизни ничего не найдёшь. Ставим палатку и оборудуем место ночёвки. Парни возвращаются с кучей дров, с ходу предлагая спуститься под землю. Азарт первопроходцев гасится довольно буднично.
   – Нет, сегодня этого делать не будем – решение окончательное. Удочки в руки и на рыбалку. До речки триста метров, не заблудитесь. И чтобы без рыбы не возвращались, – с Михалычем, не в настроении, лучше не спорить.
   Готовим к ужину только второе, первым блюдом должна быть уха. Мирно булькает чайник, распространяя в прохладном воздухе дурящий аромат заварки, а она сегодня особенная – смесь более чем из десяти трав, сказывается наша банная традиция. Выпив в охотку пару кружек, приваливаюсь к большому камню и нанемного отключаюсь. Сон не долог; вскоре, вздрагивая, просыпаюсь: к костру с шумом подтягивается молодёжь. По довольным, почти счастливым лицам понимаем, что рыбалка удалась. И вправду, улов хоть и невелик, но уха сегодня будет более чем приличная. Молодцы, что почистить рыбу догадались.
   Вдаваться в кулинарные изыски парни не собираются и не тратя времени, только выпив по глотку чая, отправляются на обследование местности: теперь в противоположную сторону – видимо, каменный мост захотели посмотреть. Егор, мой сын, прихватывает металлоискатель и уверенными движениями приводит его в рабочее состояние. Что ж, а вдруг тема сыграет?
   – Удачи! – бросаю вдогонку.
   В ответ вскинутые в приветствии руки.
   Мы одни, чему несказанно рады. Обсуждаем порядок действий на завтра. Решение самое элементарное: спуск начнём затемно – мальчишки проспят до обеда, а нам без лишних глаз проще. Прикинув, решили, что до их подъёма вполне успеем установить взрывчатку. Потом вернёмся наружу, пообедаем и проведём с пацанами экскурсию: пусть любуются красотами подземелья. Наползаются в пещере досыта – спать будут крепче. А на следующий день, с утра, будем взрывать. Есть шанс, что мальчишки спросонья и не разберутся, что произошло. Вообще, пока, чем меньше народу знает обо всём, тем нам спокойней.
   Наши обормоты пришли в лагерь, когда уже почти стемнело. По их голодным взглядам понимаем, что исходили они все окрестности. Приготовленная еда в каких-то десять минут исчезает; что говорить, молодому организму требуется энергия.
   Уже за чаем они рассказали, где были. Живо течёт беседа, ребята перебивают друг друга, отчаянно жестикулируют, вываливая на нас неподъёмную ношу ярких впечатлений. Сын Михалыча, тоже Саша, высыпает на гладкий камень несколько находок. Металлоискатель срабатывает прекрасно: среди небольшой кучки видны старые, ни на что непохожие гильзы, рваные, напоминающие диковинные цветы, куски свинца и несколько странных позеленевших предметов. Разглядывать найденное решаем при дневном свете. Парни поделились впечатлениями о Серёгином мосте и сознались, что извели пару баллончиков краски, так что теперь строгая латиница граффити расскажет любому путнику название местной достопримечательности. Следовало бы поругать мальчишек за порчу природы, но мы не стали – сами, будь помоложе, не удержались бы.
   Остаток вечера провели в беседах об истории государства Российского, а точнее, о временах Октябрьского переворота, или Великой революции, естественно, с прицелом на гражданскую войну. Спрятанный где-то в этих краях клад мальчишкам крепко засел в голову, и они без конца расспрашивали об истории подобных находок.
   Перед сном Александр рассказал о банде, всё что знал. Как всегда, тема начинается у него с глубокого экскурса в историю. Он предназначался мальчишкам; я по вполне понятным причинам в этом не нуждался. Но, тем не менее, привожу его полностью.
   Начало ХХ века – Октябрьская революция, или переворот, кому как нравится. Разруха, война, голод – это всё сопутствует перемене общественного строя, причём в любой стране мира, а уж тем более, в нашей многострадальной России. Естественно, и у красных, и у белых были свои сторонники. Сначала противостояние было открытым: шли жестокие полномасштабные бои с применением самых совершенных средств уничтожения. Потом, когда власть прочно закрепилась за большевиками, адепты старого строя, кто не погиб, были брошены в тюрьмы и лагеря. Оставшимся на свободе выбор был невелик: или признать Советскую власть, или вредить по-тихому, надеясь, что не выдержит молодая республика саботажа в серьёзных размерах. Появились банды – мелкие группы недовольных советской властью, которые, скорее, не боролись за старый строй, а мстили представителям нового. Они совершали диверсии: убивали активистов, уничтожали имущество – в общем, занимались вредительством. На первых порах эта борьба была идеологической, но, по мере того как власть коммунистов крепла, переросла в обыкновенный разбой. Вожаки банд – атаманы – понимали, что исправить уже ничего нельзя, и поэтому грабили без разбора. Может, надеялись уйти с награбленным за рубеж, но, скорее всего, – от отчаяния; куда с Урала убежишь – вокруг бескрайние просторы России. Примерно такая банда и орудовала в здешних местах.
   Что самое главное для бандитов? На этот вопрос мальчишки хором заявили – было бы что грабить, но Александр сказал по-другому. Грабить всегда что-то найдётся, а вот спрятаться – это проблема. Новая власть порядок наводила жёсткий, даже – жестокий, поэтому вопрос скрытной дислокации у бандитов был на первом месте. Вот именно из-за этого бандой была выбрана здешняя глушь. Дремучий лес, отсутствие дорог, а ещё и обилие пещер. Это теперь они в большинстве своём изучены, а в те времена спелеологов было меньше, чем сейчас олигархов. Ну и самое главное – спрятаться не только самим, но и спрятать награбленное, да как можно надёжнее. А где это лучше сделать, как не под землёй.
   В этих краях активно действовала банда Синицына. Сейчас трудно отделить древние легенды тех лет от реальности. Времена были безумно сложными, и простому человеку найти правду было нелегко. Грабили близлежащие деревеньки. Иногда убивали активистов, но как-то без злобы, словно по необходимости. Несколько раз присылали военных, но в здешней тайге гораздо проще найти иголку в стоге сена, чем прячущихся бандитов. Игра в кошки-мышки с властью продолжалась довольно долго, но в конце концов банда утратила поддержку населения, а если проще, то своими налётами надоела до чёртиков. В ЧК полетели отрывочные сведения, и милиция плотно села на хвост. И вот тут-то случилось нечто непонятное. Совершив наиболее дерзкий свой налёт на дом священника, бандиты исчезли. Причём по всем данным уйти они никуда не могли: все мало-мальски значимые тропы были перекрыты. В поисках активно участвовали местные охотники, но безрезультатно. О банде больше никто не слышал. Разные слухи ходили: кто говорил, что душегубы ушли за кордон, кто-то видел их буквально вчера, совсем неподалёку, но грабежи и насилия закончились враз.
   У Александра сложилось своё мнение, он не стал его афишировать, надеясь в этой экспедиции найти подтверждение или наоборот. За разговором просидели до двух часов и, естественно, выспались неважно.

Глава 10

   Утро встречает серебром инея, покрывшего пожухлую траву, опавшие листья. Лёгкий морозец ничуть не понизил настроение, наоборот в хрустальном воздухе каждый вздох вливает в отдохнувшие тела какую-то дикую отчаянную энергию. Александр некоторое время не желает расставаться с теплом, так что мне пришлось разжечь костёр и повесить над ним прокопчённый чайник. Кажется, я даже удостаиваюсь скромной похвалы из-под спальных мешков.
   – Сони, подъём, смотрите, какая красота! – королевским жестом обвожу округу.
   Впрочем, мой восторг некоторое время остаётся гласом вопиющего в пустыне. Бросив ватничек на камень, располагаюсь у костерка. Ярко-жёлтые языки пламени на серебристом фоне что-то смещают в сознании, усиливают чувства, и картины окружающего мира становятся как будто выполненными бесподобным Сальвадором Дали. Голубой дымок первой сигареты привносит в сегодня покой и ожидание чуда.
   К тому времени, как сильно забулькал чайник, половина команды уже на ногах. Санька топчет дорогу до ветра и после мероприятия подсаживается ко мне. Протягиваю пачку, но малой только машет головой. Что ж, не курит – правильно. На глаза попадаются вчерашние находки. С удивлением кручу в руках гильзы неведомых систем. Видимо, гражданская война и в эти богом забытые края вошла отнюдь не с белым голубем мира.
   – Где нашли-то? – интересуюсь на всякий случай, протягивая карту. – Отметь места находок, да поточнее.
   – А зачем, дядь Серёж?
   – Ну как? Что ни говори, это находки исторические, может, конечно, и не скифское золото, но места боевых схваток на Урале нам надо бы знать не хуже, чем историю Древнего мира.
   Саша тщательно, сверяясь с памятью, ставит крохотные точки в разных местах у реки. Я меж тем с удивлением смотрю на изуродованные кусочки свинца, в который раз восхищаясь мощью винтовочных выстрелов. Неожиданно один из кусочков сверкнул очищенным боком, яркой жёлтой искрой.
   – Мои поздравления, ребята; кажется, вы нашли золото!
   Посмотреть на интересную находку сбегается и вторая половина команды. Восторг первых минут спадает. Что ни говори, а несколько граммов самородного золота невеликая добыча, но она как болезнь что-то крушит в человеке, совершенно меняя его ориентиры.
   – Михалыч, а здесь золото когда-нибудь мыли? – интересуюсь, прихлёбывая ароматный чай.
   – Знаешь, Сергей, я сам слышал о таком, но давно, ещё в босоногом детстве. Да, мы с ребятами находили неподалёку от Сказа на одной из речек старательский лоток. К тому же здесь в лесах, правда километрах в пятнадцати севернее, есть остатки шахт – говорили, что в них шла добыча золота. Та местность называется «Филарет» – по слухам, это имя отшельника, жившего там когда-то. Урал-то наш – край золотоносный. В девяностые годы я возил в Свердловск образцы грунта на предмет драгметаллов. Анализ сделали и сказали, что можно добывать – 850-я проба, для ювелиров мечта, но стараться особо не имеет смысла. Рентабельной добыча может быть только в промышленных масштабах; процентное содержание маловато для старателей. А самородное золото здесь всегда встречалось – слухи кое-какие доходили, но об этом, по понятным причинам, не распространялись. Поэтому, как часто такие находки совершались, сказать не могу. Но раз шахты были, значит, есть где-то золотишко, пригодное для ручной добычи. А вообще, старательское дело – это фарт: тут уж – кому как повезёт.
   – Понятно, – гляжу на пацанов и вижу в их глазах лихорадочный блеск. – Да идите уже, старатели.
   Мальчишек точно сдуло ветром. Александр ещё успевает крикнуть в спину, что совсем скоро завтрак и ждать мы долго не будем. Услышан ли он? Ничего не скажу. Меж тем в котелке булькает тушёнка, распространяя аромат на всю округу. Капаю несколько капель уксуса и вбиваю в варево с десяток яиц. Это, конечно, не прошлые кулинарные шедевры, но и задача-то у меня проще: не удивить, а сытно накормить четырёх мужиков в прохладный день. С этим справляюсь великолепно. Молодёжь, несмотря на тяжёлое психическое заболевание, сразившее обоих, уделяет приёму пищи целых несколько минут. Правда, за эти короткие мгновения их крепкие челюсти лопатят столько, что нам и за час подобного не умять. Стоит ли говорить, что они убегают, на ходу дожёвывая куски. Получается удачно, похоже, мы на целый день остаёмся одни.
   – Саша, ну что, давай сейчас рванём, чего тянуть?
   – Пошли, чего ждать-то?
   – Ладно, тащим акваланги, без них ловить нечего, – поднимаюсь и с трудом делаю первую ходку к пещере.
   Груза довольно много, поэтому приходится несколько раз возвращаться. К слову, мероприятие оказывается нудным и довольно тяжёлым. Я много времени учился ходить по камню и до сих пор любому дам фору, но только не в полной тьме, где луч света не столько освещает, сколько слепит, раскрашивая мрак пятнами самых сумасшедших цветов.
   Вот, наконец, и злополучный сифон. В акваланги влезли ещё у озера и теперь погружаемся почти с ходу. Я ныряю, прихватив пару тарелок, а Михалыч как подсобный рабочий тащит два крепких бруса. На отмеченные места устанавливаю заряды, Александр ставит под каждый распорку. Проверив всё и убедившись, что конструкция крепкая, вставляю в специальные зажимы на взрывчатке красный пластиковый детонирующий шнур. Аккуратно разматываю бухту, держа направление на выход.
   Вылезаем на берег запыхавшиеся. Несколько минут стоим, восстанавливая дыхание, рассматривая, как студёная вода потоками стекает с нас на землю. Резиновые костюмы и акваланги, поскольку они на сегодня вряд ли пригодятся, снимаем и укладываем. В пещере ничего не оставляем: тащим тяжёлую ношу наверх, к солнцу. На всё про всё уходит часа три. И вот мы уже у выхода настраиваем взрывную машинку.
   – Ну, с богом...
   Я жму кнопку и тотчас же чувствую под ногами дрожь земли.
   – Михалыч, заряды сработали! Мы с тобой молодцы! – накатывает лёгкая эйфория. – Что ни говори, а помнят руки-то! – цитирую высказывание героя бессмертного фильма.
   Раздробившись в бесчисленных пустотах, взрывная волна вырывается наружу негромким хлопком. Потапов явно ожидает большего, и на его лице едва сдерживаемое разочарование. Вдаваться в тонкости таких специфических работ не считаю нужным и вкратце даю самые необходимые пояснения. Взрыв подводный: глупо ожидать от него грохота и пыли. Кроме того, тарелки не зря имеют такую специфическую форму, именно она создаёт определённый кумулятивный эффект и работает строго направленно. А тряхнуло довольно основательно, хотя сомневаюсь, что в радиусе пары километров кто-то ещё уловил эти остаточные явления. Поблизости от эпицентра, конечно, работу взрыва будет видно, но это только если присмотреться. Это, по большому счёту, нам на пользу – меньше улик.