Страница:
* * *
Голова гудела. Голоса, словно молотки о наковальню, молотили по ней. Слава поднял ставшую такой тяжелой голову и попытался навести резкость. Но в глазах двоилось. Прудников протер глаза и только теперь разглядел, что он сидит за столом. Скорее всего, он за ним и уснул. Рядом стояла недопитая банка самогона и дымящееся мясо. Либо его кто-то разогрел, либо он отключился ненадолго.– Я говорю тебе, они здесь убивают людей! – несмотря на то что Мишка говорил шепотом, его слова, будто наждаком, прошлись по ушам Славы.
– Не неси ты чушь, – отмахнулся от него Борька. – Дай поспать.
– Боря, надо уезжать.
Прудников посмотрел в окно. На улице почти рассвело. Славка не мог вспомнить свой сон. Ему снилось, что он хочет есть. Запах мяса… Ну, с этим понятно. Аппетитные куски курились ароматным дымком прямо перед ним. Потом он вроде бы шел на ферму. Оттуда выбежал Мишка, а за ним…
Вячеслав встал, пошатнулся и пошел к коридорчику, где спал Борька.
– Борька, я видел трупы людей.
– Пойди проспись, а? – предложила теперь Оля.
– Я видел отрубленную голову Олеси.
Слава едва не упал. Он зацепился за угол стола, и чашка с мясом полетела на пол. Прудников забежал в коридор и уставился на Мишку. Ему было наплевать, разбилась тарелка или нет. Его интересовало совсем другое.
– Что ты сказал?
– Я вышел отлить и увидел свет в свинарнике. Пошел проверить.
Боря с Ольгой проснулись окончательно. Они сидели и внимательно слушали.
– В какой-то темной комнате было много отходов. Внутренности и головы.
– Свиные? – спросила Оля.
Миша мотнул головой и сел на диван.
– Может быть, там были и свиные, но я видел человеческие. По крайней мере, одна прямо скатилась к моим ногам.
– Чья? – подал голос Слава.
– Олесина… – прошептал Болдин. – Потом я зашел в морозильник. Там на крюках среди тушек свиней висели…
– Не спится? – из зала вышла заспанная Олеся.
Славик открыл рот и сел рядом с Мишкой. Девушка прошла на улицу.
– Придурок! – прошипел Борька и пнул ногой Болдина. – Иди проспись.
Мишка и Славик встали. Прудников, несмотря на то что всегда заступался за Болдина, сейчас просто возненавидел его.
– Зачем? – спросил Прудя, когда они сели за стол.
– Я действительно видел трупы.
– Зачем ты сказал, что видел Олесю? – Слава готов был ударить друга.
– Может, голова очень похожей девушки? – предположил Мишка.
– Может, пить надо меньше?
Славка очень хотел врезать приятелю и, чтобы этого не случилось, встал и вышел на улицу. Прошелся по дорожке до калитки, взглянул на минивэн Борьки, перевел взгляд на ферму и пошел к дому. На углу стояли Финагин и Марина. Они о чем-то шептались, но не это было странным. Странным Вячеславу показалось, что они разбежались, словно тараканы, когда увидели его. Марина пошла к теплице, а Финагин к нему. И тут Славка вспомнил конец сна. Дядя Эдик улыбнулся и замахнулся на него ружьем. Хорошо хоть, не выстрелил.
– Ну, как спалось?
– Если не считать, что я уснул за столом, то вполне себе, – пожал плечами Вячеслав.
– Самогоночка у меня хорошая, – улыбнулся Финагин. – Способствует.
Чему способствует, он не сказал. Да Славе было и не важно, единственное, о чем он сейчас подумал, глядя на оскалившегося фермера, так это о том, что к его улыбке сейчас ружья не хватает.
* * *
После зловещего шепота Мишки Борис не смог уснуть. Он встал, оделся и вышел в столовую. Мишка наливал себе самогона в стакан.– Зачем ты пьешь? Мы же сегодня в шахту будем спускаться.
Мишка посмотрел на него и выпил.
– Я немного.
– Нажрешься, я тебя с собой не возьму, – сказал Борька и вышел.
Дядя Эдик и Славка Прудников стояли у крыльца.
– А вот еще один молодец, – воскликнул радушный хозяин.
– Вы б это, убрали самогонку, что ли, – неуверенно произнес Борька. – А то у нас есть один любитель.
– Ты про кого это? – с обидой спросил Вячеслав.
– Да Мишка присел…
– Что вы, ребята, под мясцо это ж самое оно. – Финагин улыбнулся еще шире и пошел в дом.
– Тебе не кажется, что нас спаивают? – спросил Борька, как только дядя Эдик скрылся в доме.
Слава пожал плечами:
– Насильно же нам никто не наливает.
– Это да. А что ты думаешь об этом клоуне?
Прудя вначале не понял, о ком говорит друг. Но потом сообразил и сказал:
– Если отбросить голову Олеси… – он тут же осекся. Фразу можно было понять буквально, поэтому он решил поправиться. – Если отбросить историю с головой, то вполне может быть.
– Что вполне может? То есть, ты считаешь, что трупы на крюках вполне возможны. Кишки и головы… пусть не Олесины, тоже?
– Что там Олесино?
Парни обернулись. На крыльце стояла Соня.
– Да вон Пруде сон приснился, – быстро нашелся с ответом Борька и улыбнулся.
– А, ну да. – Софья развернулась и зашла в дом.
– Что это было? – спросил Вячеслав.
– Проверка связи, – улыбнулся Боря.
– Кстати, о снах. Мне действительно сегодня что-то снилось.
– Голова Олеси? – попытался пошутить Шувалов.
– Нет, жопа! Ты можешь меня выслушать? – Прудников посмотрел на Борьку, когда тот кивнул, Слава продолжил: – Мне снилось, будто я проснулся среди ночи, чтобы отлить. Когда вышел на улицу, я учуял запах жареного мяса. Я направился к ферме… Там был Мишка и… и те головорезы, что за нами гнались днем… и еще там был…
– Ну все, парни, давайте к столу, – позвал Финагин. У него в руке был нож. – Давайте, давайте, а я пока зелени срежу. И девчат зовите.
Прудников вспомнил, что во сне он был с ружьем. Он ударил прикладом сначала Мишку Болдина, а потом его.
Марина вышла из теплицы с пучком зелени.
– А, племяшка, ты уже срезала?
Слава смотрел на происходящее, будто на продолжение сна. Громкие неестественные звуки, то замедляющиеся, то убыстряющиеся движения персонажей. Щеколда туалета открылась с таким грохотом, будто это засов на амбарной двери. Олеся вышла и направилась к рукомойнику. Вообще, с появлением Финагина во дворе все как будто зашевелилось и зазвучало. Словно это он, староста, дал разрешение.
«Странное совпадение, не больше», – подумал Прудников и пошел к дому вслед за Шуваловым.
Однако чувство, что этот спектакль разыгрывался исключительно для него, маленьким зверьком засело в недрах его разума.
Глава 3
Софья снова насторожилась. Ей показалось, что парни говорят о смерти. Она не любила подобные разговоры. После того как погиб Саша, она даже новости не смотрела. Вообще, по телевизору показывали слишком много смертей. Со дня гибели мужа прошло чуть больше двух лет, а она никак не могла прийти в себя. Она так и не начала ни с кем встречаться. Ей хватало общества друзей и подруг, а секс ей был просто не нужен. Здесь Соня лукавила. Возможно, он ей и был нужен, но она не могла предать память о муже. Его не вернуть и бла-бла-бла, – говорили ее друзья и родители. Но ей наплевать, что его не вернуть, что надо жить дальше. Первый год она вообще хотела покончить с собой, но струсила. Струсила и жила дальше. И единственное, что она могла для него сделать, это не предавать его.
– Соня, идем завтракать, – позвала Наташа и снова скрылась за дверью.
– Иду, – ответила Сухорукова, завязала в конский хвост волосы и вышла за подружкой.
Мишка уже был пьян, Борька накладывал салат Ольге, Славик что-то шептал на ушко Олесе, Сережка с Наташей расставляли кружки и наливали чай. Соня села на один из свободных стульев и только теперь заметила, что Марины и хозяина в комнате нет.
– Ты чай или кофе будешь? – спросил Сергей.
– Кофе, – ответила Соня.
– А что, мяса не будет? – пьяно улыбнулся Болдин и вылил остатки самогона себе в стакан. – Или у вас человечина закончилась?
Славик дернул его за рукав. На пороге появился Финагин. По его лицу трудно было понять, услышал он Мишку или нет. Он, как и прежде, добродушно улыбался.
– Ребят, тут такое дело… – начал Эдуард. – Я бы не хотел вас отпускать без проводника.
– Марина же говорила, что есть карта, – сказал Борька.
– Все верно, но со знающим человеком куда спокойней.
– Это да. Но нам бы после завтрака выдвинуться.
– Марина сейчас съездит за ним, а я вам, если хотите, покажу свою ферму.
Вот теперь Соня поняла, что высказывания Мишки о человечине Финагин все-таки слышал. Он смотрел на пьяного Болдина.
– Нет уж, увольте. Я ночью насмотрелся.
– Что именно ты видел, я могу узнать? – Финагин присел рядом с Мишкой.
Теперь улыбка была злой, будто хищник радовался удачно загнанной в ловушку жертве.
– Да сон он увидел, – вступился за друга Борька. – Столько выпить. И не такое привидится.
– Ну ладно. – Финагин встал. – Если кто захочет все-таки посмотреть, я во дворе.
Все время, что Эдуард говорил, он не сводил глаз с Болдина.
– Фантазер, – произнес мужчина и вышел из столовой.
– Что ты несешь? – прорычал Прудников.
– А ничего. Идемте, посмотрим. А то что-то я один в дураках.
– Да ты и есть дурак, – пробурчал Сережка и сел рядом с Соней. – Наташ, садись.
Чай пили молча. Соня не могла понять, что пропустила. Но потом подумала, что это не столь уж и важно. Взяла кружку с кофе и пару баранок и вышла во двор. Если в свинарнике никого убивать не будут, то она могла бы посмотреть на свинок.
Они вошли через главные ворота. Финагин что-то рассказывал. Болдин остановился у той самой двери, за которой была свалка внутренностей и человеческих конечностей. Попробовал открыть ее, но она не поддалась. Толкнул плечом. Закрыто.
– Я могу вам помочь?
Перед ним стоял человек в грязной майке. Сейчас при свете дня Миша разглядел, что на когда-то белой футболке не совсем грязь. Бурые пятна, скорее всего, были кровью.
Мишка попытался привлечь глазами внимание друзей к себе, но им было не до него. Они, открыв рты, смотрели на хозяина фермы.
– Не сейчас, дружище, – сказал Болдин и, отодвинув мужчину, пошел к друзьям.
Пока он шел, ноги едва несли его. Миша и сам от себя не ожидал подобной наглости. Так разговаривать с тем, кто, возможно… Да что там: возможно?! Сто процентов, он убийца! Что это, наглость или храбрость?
«Ты и есть дурак», – вспомнил Болдин слова Сереги Самсончика.
Да, это точно дурость. Ему бы после увиденного по-тихому подговорить друзей и слинять из этой обители монстров. Так нет же! Мы легких путей не ищем. Надо все усложнить донельзя. И, главное, только теперь до него начало доходить, что это несколько серьезней, чем обвинить продавца мяса в том, что тот ему вместо свинины кусок старой говядины завернул.
– Вот здесь у нас морозильная камера, – произнес Финагин и показал на дверь, до боли знакомую Болдину.
– Можно посмотреть?
«Опять наглеешь?»
– Пожалуйста, – улыбнулся Эдуард и открыл дверь.
«Они точно все подчистили», – подумал Миша и вошел в промерзлую камеру.
– Кто-то еще желает?
Болдин обернулся. За ним вошли Слава и Борька. Серега поежился, потоптался на пороге и вернулся назад в коридорчик.
– Остынете, догоняйте. Мы пошли дальше, – крикнул Финагин и прикрыл дверь.
Мишка сейчас бы не удивился, если бы он ее захлопнул. По крайней мере, это объяснило бы его подозрительную открытость.
– Ну и что ты хотел здесь увидеть? – спросил Борька и подошел к первой туше, накрытой клеенкой.
– Олеся и ее голова остались за дверью, – потешался Прудя.
– Очень смешно. Ты лучше загляни под клеенку.
Борька осторожно взялся за край полиэтилена.
– Ну, – подтолкнул его Вячеслав.
Мишка видел, что парни напряжены. И если там окажется то, о чем он твердит им все утро, то они могут заверещать, как девки.
– Дай, я сам.
«Что-то ты расхрабрился, малыш. Сам-то не закричишь?»
– Не знаю, – вслух ответил сам себе Миша.
– Что? – не понял Прудя.
– Да так, ничего.
Болдин подошел к туше, взялся за клеенку и резко дернул вниз. Мишке показалось, что время замерло. Сначала они всматривались в то, что висело на мясницких крюках, потом пытались найти объяснения, ну а когда не смогли – закричали.
– Что вы орете?! – встревоженно спросил Эдуард.
«Значит, это мне не одному показалось. Орали-то мы все».
– Москвичи разделанного хряка никогда не видали, – сказал работяга в грязной майке. Отодвинул девчонок и прошел внутрь. – Они ж думают, что колбаса и котлеты на деревьях растут. – Мужчина накрыл клеенкой тушу и улыбнулся Мишке. – Или в поле?
«Вот так опозорились. Особенно я перед Олесей».
Прудников посмотрел на девушку. В ее взгляде было столько участия, что Славке показалось, закричи он еще раз так же, она непременно ему отдастся. Нет, не по любви, из жалости.
– Так что вы разорались?
Финагин смотрел на них с презрением. Улыбка не сходила с его лица. Теперь он не казался им веселым рубахой-парнем, сейчас он был хозяином фермы, владельцем своего мирка, где им было отведено незавидное место. В лучшем случае они станут посмешищем. Эдакими городскими дурачками, не сделавшими в жизни ничего собственными руками.
– Просто решили пошутить, – Борька нашелся с ответом, как всегда, быстрее всех. – Шутка юмора такая.
Прудников с Болдиным попытались улыбнуться, но вдруг сбросивший улыбку хозяин фермы не дал им доиграть свои роли до конца.
– На будущее. В моей деревне никаких шуток, – сказал он и тут же оскалился. – Тем более, шуток юмора. – Пауза. Он будто ждал, пока молодые люди переварят услышанное. – Ну, вперед, кормить свинок. – Финагин развернулся, подмигнул парням и вышел из морозильника.
Славка почему-то подумал о глазах зомби из фильмов ужасов, вспомнив взгляд Финагина. В фарах «Каравана» было жизни больше, чем в глазах дяди Эдика.
– Ну что, визжалки, вперед? – подтрунивал над ними мужик в грязной майке.
– Че ты сказал?! – В голосе Мишки чувствовалась угроза, поэтому Славка и Боря взяли его под руки. Так, на всякий случай, чтоб не наделал глупостей.
Но работник фермы выставил перед собой нож и с улыбкой на лице прошел к выходу.
– Ви-ии, ви-ии, – на манер свиньи провизжал он и скрылся за дверью.
– Нэпрыятный типуган, – сказал Борька с кавказским акцентом.
– Бесспорна, братан, – ответил Мишка.
Прудников улыбнулся. Его всегда веселило, как эти двое разыгрывали из себя Тамика и Радика из «Даешь, молодежь».
– Хорош скалиться, – непонятно кому конкретно сказал Слава. – Вы че орали?
– Маринка… – ответил Борька.
– Я тоже ее видел, – кивнул Мишка. После небольшой паузы добавил: – Здесь что-то не так. Я просто уверен, что был здесь ночью и видел трупы.
– Меня смущает одно. Если это все правда, то почему мы до сих пор живы?
– Типун тебе на язык, тьфу-тьфу-тьфу! Борька, что ты несешь?! – Может, ну их к лешему, эти шахты?
– В каком смысле? – не понял Боря.
– Ну, представь, что мы попали в логово людоедов.
Славка ни черта не понимал, и это начинало его злить. Но до Бори, кажется, доходило, к чему клонит Болдин. Рот Шувалова растянулся в улыбке.
– Представил, – медленно произнес Борька.
– Ну и что бы ты почувствовал, если бы знал, что сегодня пойдешь на ужин, в меню которого основным блюдом будешь ты?
– Охеренный выброс адреналина.
Славик смотрел на них, как на двух психов. Они обменивались репликами и улыбались.
– Стоп! – попытался остановить это безумие Вячеслав. – Борька, ты же не хотел ехать на Кавказ, а здесь собираешься подставляться под ножи.
Но его никто не услышал. Парни, обнявшись, вышли в коридор, оставив Прудникова в морозильнике. Слава краем глаза посмотрел на тушу справа, потом медленно повернулся к ней. Он начал отступать к двери, не сводя глаз с обитателей морозильника. Что до него, свою дозу адреналина он может получить и здесь, в этой камере.
Когда они вышли из свинарника, к ним поднималась Марина с каким-то мужчиной. Славик поздно понял, что смотрит на девушку слишком пристально. Буквально раздевая ее глазами. Ему было интересно, ее ли он видел на крюке.
– Эй, самец, это моя самочка, – шепнул ему на ухо Болдин и пошел к Марине.
«Если я никогда ее не видел голой, как… Да вот так! Перестань об этом думать. Сейчас в шахте тебе будет не до этого».
Это уж точно. Слава вообще не понимал, зачем им все это надо. Шахты, горы, акваланги, парашюты. Он боялся всего этого. Он боялся темноты, боялся высоты, он боялся даже глубины. Когда плавал по дну какого-нибудь озера, ему казалось, что вот-вот на него выскочит какая-нибудь неведомая тварь. Зачем Прудников таскался за ними? Все очень просто. Он боялся одиночества больше, чем темноты, высоты и глубины вместе взятых. Славка вдруг задумался.
«Уж лучше бег от людоедов по открытой местности, чем ожидание появления какой-нибудь твари в узком стволе шахты».
Высокий мужчина с рыжей шевелюрой, пришедший с Мариной, оказался инструктором. Бывший военный или милиционер.
«Нет, скорее вояка. У ментов такой выправки нет», – подумал Вячеслав.
– Евгений Соловьев, – представился мужчина и протянул руку для приветствия каждому из мужчин.
– Это наш инструктор, – улыбнулась Марина.
Славка снова представил ее обнаженной и на крюке, но от улыбки на мертвом лице ему стало жутко. Он зажмурился, мотнул головой и отогнал страшную мысль.
– Что с тобой?
Слава открыл глаза. На него смотрела Олеся. Прудников попытался улыбнуться.
– Что-то на тебе лица нет, – сказала она.
– Все нормально.
– Тогда пошли?
Славик заметил, что у свинарника они остались вдвоем, если не считать мужика в грязной майке, стоявшего у ворот.
– Пошли.
– Да успокойся ты, – подшучивал над приятелем Борька. – Может, они брат с сестрой?
– Брат сестру прижал к кресту, – зло буркнул Мишка.
– Эй! – в унисон крикнули Сергей с Наташей.
– Да я не о вас, – отмахнулся Болдин, и все засмеялись. Он нехотя, но все-таки улыбнулся.
Пикап инструктора скрылся за деревьями.
– Куда он? Он думает, у меня карта есть?
Борька посмотрел на Ольгу.
– Да зачем тебе карта? Езжай по дороге и все. Здесь же не развязки на Третьем кольце, – возмутилась Оля.
Боря вдавил педаль газа. Дорога была накатанной, будто по ней по сто раз на день ездят. Это было немного странно. Что людям делать на заброшенной шахте? А может, эта дорога ведет еще куда-нибудь? В этом случае развязки на Третьем кольце могут показаться прямой дорогой. Осталось им еще заблудиться на поверхности.
Откуда взялся трактор, никто не понял. Он выплыл из ниоткуда, будто «Летучий Голландец». Шувалов вывернул руль и нажал на тормоз. Мини-вэн проехал несколько метров и врезался в березу.
– Сука! – выругался Прудников и виновато посмотрел на Олесю. – Борька, какого черта?!
Только теперь все увидели трактор с прицепом.
– Откуда ты здесь взялся! – закричал Шувалов и выскочил из машины.
– Не шуми, – проговорил мужик в кепке и рваной майке и прикурил сигарету.
– Ты что, совсем охренел?! – Борька ринулся на тракториста, но подоспевшие Мишка и Серега успели оттянуть друга.
На лице мужчины ни один мускул не дрогнул, он только прищурился от дыма.
– Кто ты такой, твою ж маманю?! – выпалил Самсонов.
– Я? Серега Бандурин, – он произнес это с такой интонацией, будто сказал: я живу здесь. – Сергей Трофимович.
– Откуда вы здесь взялись? – спросила Оля.
– А я из Нижней Балки, что в лесе, – проговорил Серега и махнул куда-то в сторону. – К старосте еду.
– Очень хорошо! Нам-то как теперь быть?! – заорал Шувалов.
– А вы куда? По грибы? – попытался пошутить Бандурин.
Борька снова дернулся, но Мишка был начеку и задержал его.
– Мы на шахту едем, – ответила Оля. – Ехали.
Вот теперь он дернулся. Прудя внимательно следил за ним. Сергея Бандурина передернуло, Славик даже подумал, что тракториста сейчас вырвет. Но нет, мужчина быстро пришел в норму и, прищурившись, спросил:
– Зачем?
– Ну, какое тебе дело?!
Борька не унимался. И его можно было понять. Славка посмотрел на машину. Фара и крыло под замену.
– А что, вы что-то знаете? – спросила Оля.
– Да нет, просто спрашиваю. Местных туда не затянешь, – сказал Серега и, немного помолчав, добавил: – А хотите, я вас подброшу туда?
– Уж будьте любезны! – Борька сплюнул и пошел к машине.
– Злится, малый, – улыбнулся Бандурин. – Давайте грузитесь в телегу. Один может со мной в кабину. – Он развернулся и полез в трактор.
Парни перегрузили вещи из мини-вэна в прицеп, подсадили девушек и залезли сами. Славик задержался.
– Ты чего? – спросил Мишка.
– Я, наверное, в кабине поеду, – сказал Прудников и посмотрел на Олесю. Ей было все равно. Она о чем-то разговаривала с Наташей и Соней.
– Точно? – спросил Болдин.
– Точнее не бывает.
Прудя подошел к кабине и залез внутрь.
– Ну что, малый, готовы?
– Поехали.
Трактор затарахтел и поехал по колдобинам и рытвинам. Слава сразу же понял, что поездка в кабине была его ошибкой, чуть ли не самой роковой за всю жизнь. Если он не бился головой о раму, то в задницу обязательно упиралась какая-то труба. А когда заговорил Сергей Трофимович, Прудников понял, что поездка будет незабываемой.
– Слушай, малый, тут у меня анекдотец есть специально для такого случая. Значит, едут Чапаев, Анка и Иван Васильевич… Или Петька? А?
– Не знаю, – пожал плечами Слава. – Это же ваш анекдотец.
– Ладно, давай я тебе другой анекдот расскажу. Хуже этого, но тоже ничего.
«Хуже этого?!»
Если бы Славка не держался за раму кабины, то обязательно бы схватился за голову. Разве может быть хуже этого?
– Попали в волчью яму свинья, волк и лиса, – начал тракторист и тут же замолчал.
Прудников даже подумал, что рассказчику снова не угодили главные герои анекдота, и он сейчас закончит свой рассказ фразой: «Или это были заяц и медведь?» Но Бандурин его удивил:
– Лиса по сторонам глядь: «О, свинья! Будет что пожрать». В другую сторону – волк.
«Оп-па-па. Третье предложение и без ошибок? Несмотря на то, что анекдот с огромной бородой, у меня есть шанс услышать его вновь».
Но тракторист удивил Прудникова снова. Он замолчал. Косился на прицеп и молчал.
– И что? – не выдержал Вячеслав.
– А? Волк глядит по сторонам. Свинья – еда. Лиса – секс. Вот так попал!
Снова пауза. Сергей Бандурин посмотрел на Славку, потом назад, на телегу. Прудникову не нравилась компания этого странного рассказчика. Он готов был выпрыгнуть на ходу.
– Ну и что? Что было дальше? – спросил Слава, всячески пытаясь избежать холодного взгляда тракториста.
– Свинья, в общем, завизжала на весь лес, охотники услышали, прибежали и расстреляли волка с лисой. Волк, значит, лежит, подыхает и думает: «Жрачка была, секс был! Нет, блин, шоу захотелось!»
Прудников нервно хохотнул. А Сергей Трофимович сделал совсем не то, что ожидал от него Славик. Обычно подобные рассказчики начинают смеяться над собственным анекдотом еще задолго до его ключевой фразы. Но Бандурин закончил рассказ, будто говорил о прошлогоднем урожае капусты.
– Не удаются мне анекдоты. Я их плохо запоминаю, – проговорил Сергей.
Прудя кивнул и тут же на очередной кочке ударился головой о раму.
– Малый, а хочешь, я тебе историю про шахту расскажу? Про ту, куда вы едете? – спросил Бандурин.
– Да.
Во рту пересохло, поэтому ответ прозвучал тихо. Славик прокашлялся и повторил:
– Да.
– Давно это было.
Начало неплохое, и Слава принялся слушать.
Когда Гришка подошел, Толя и Саша поняли, что их друг пьян. Он достал бутылку самогона и поставил на ящик к их трем бутылкам портвейна.
– Хочу нажраться сегодня, – пробубнил Гриша.
– Соня, идем завтракать, – позвала Наташа и снова скрылась за дверью.
– Иду, – ответила Сухорукова, завязала в конский хвост волосы и вышла за подружкой.
Мишка уже был пьян, Борька накладывал салат Ольге, Славик что-то шептал на ушко Олесе, Сережка с Наташей расставляли кружки и наливали чай. Соня села на один из свободных стульев и только теперь заметила, что Марины и хозяина в комнате нет.
– Ты чай или кофе будешь? – спросил Сергей.
– Кофе, – ответила Соня.
– А что, мяса не будет? – пьяно улыбнулся Болдин и вылил остатки самогона себе в стакан. – Или у вас человечина закончилась?
Славик дернул его за рукав. На пороге появился Финагин. По его лицу трудно было понять, услышал он Мишку или нет. Он, как и прежде, добродушно улыбался.
– Ребят, тут такое дело… – начал Эдуард. – Я бы не хотел вас отпускать без проводника.
– Марина же говорила, что есть карта, – сказал Борька.
– Все верно, но со знающим человеком куда спокойней.
– Это да. Но нам бы после завтрака выдвинуться.
– Марина сейчас съездит за ним, а я вам, если хотите, покажу свою ферму.
Вот теперь Соня поняла, что высказывания Мишки о человечине Финагин все-таки слышал. Он смотрел на пьяного Болдина.
– Нет уж, увольте. Я ночью насмотрелся.
– Что именно ты видел, я могу узнать? – Финагин присел рядом с Мишкой.
Теперь улыбка была злой, будто хищник радовался удачно загнанной в ловушку жертве.
– Да сон он увидел, – вступился за друга Борька. – Столько выпить. И не такое привидится.
– Ну ладно. – Финагин встал. – Если кто захочет все-таки посмотреть, я во дворе.
Все время, что Эдуард говорил, он не сводил глаз с Болдина.
– Фантазер, – произнес мужчина и вышел из столовой.
– Что ты несешь? – прорычал Прудников.
– А ничего. Идемте, посмотрим. А то что-то я один в дураках.
– Да ты и есть дурак, – пробурчал Сережка и сел рядом с Соней. – Наташ, садись.
Чай пили молча. Соня не могла понять, что пропустила. Но потом подумала, что это не столь уж и важно. Взяла кружку с кофе и пару баранок и вышла во двор. Если в свинарнике никого убивать не будут, то она могла бы посмотреть на свинок.
* * *
На ферму пошли все вместе. Мишка, казалось, протрезвел и плелся сзади. Его мучила одна-единственная мысль. Зачем душегуб вел их в свинарник? Несмотря на то что Олеся жива, он укрепился в мысли, что Финагин убийца, и только алкоголь не давал ему сойти с ума или запаниковать. Либо он вел их на бойню, либо они все подчистили так, что теперь и комар носа не подточит.Они вошли через главные ворота. Финагин что-то рассказывал. Болдин остановился у той самой двери, за которой была свалка внутренностей и человеческих конечностей. Попробовал открыть ее, но она не поддалась. Толкнул плечом. Закрыто.
– Я могу вам помочь?
Перед ним стоял человек в грязной майке. Сейчас при свете дня Миша разглядел, что на когда-то белой футболке не совсем грязь. Бурые пятна, скорее всего, были кровью.
Мишка попытался привлечь глазами внимание друзей к себе, но им было не до него. Они, открыв рты, смотрели на хозяина фермы.
– Не сейчас, дружище, – сказал Болдин и, отодвинув мужчину, пошел к друзьям.
Пока он шел, ноги едва несли его. Миша и сам от себя не ожидал подобной наглости. Так разговаривать с тем, кто, возможно… Да что там: возможно?! Сто процентов, он убийца! Что это, наглость или храбрость?
«Ты и есть дурак», – вспомнил Болдин слова Сереги Самсончика.
Да, это точно дурость. Ему бы после увиденного по-тихому подговорить друзей и слинять из этой обители монстров. Так нет же! Мы легких путей не ищем. Надо все усложнить донельзя. И, главное, только теперь до него начало доходить, что это несколько серьезней, чем обвинить продавца мяса в том, что тот ему вместо свинины кусок старой говядины завернул.
– Вот здесь у нас морозильная камера, – произнес Финагин и показал на дверь, до боли знакомую Болдину.
– Можно посмотреть?
«Опять наглеешь?»
– Пожалуйста, – улыбнулся Эдуард и открыл дверь.
«Они точно все подчистили», – подумал Миша и вошел в промерзлую камеру.
– Кто-то еще желает?
Болдин обернулся. За ним вошли Слава и Борька. Серега поежился, потоптался на пороге и вернулся назад в коридорчик.
– Остынете, догоняйте. Мы пошли дальше, – крикнул Финагин и прикрыл дверь.
Мишка сейчас бы не удивился, если бы он ее захлопнул. По крайней мере, это объяснило бы его подозрительную открытость.
– Ну и что ты хотел здесь увидеть? – спросил Борька и подошел к первой туше, накрытой клеенкой.
– Олеся и ее голова остались за дверью, – потешался Прудя.
– Очень смешно. Ты лучше загляни под клеенку.
Борька осторожно взялся за край полиэтилена.
– Ну, – подтолкнул его Вячеслав.
Мишка видел, что парни напряжены. И если там окажется то, о чем он твердит им все утро, то они могут заверещать, как девки.
– Дай, я сам.
«Что-то ты расхрабрился, малыш. Сам-то не закричишь?»
– Не знаю, – вслух ответил сам себе Миша.
– Что? – не понял Прудя.
– Да так, ничего.
Болдин подошел к туше, взялся за клеенку и резко дернул вниз. Мишке показалось, что время замерло. Сначала они всматривались в то, что висело на мясницких крюках, потом пытались найти объяснения, ну а когда не смогли – закричали.
* * *
Первым вбежал в морозильник Финагин. Прудников смотрел то на друзей, то на свиную тушу, то на Эдуарда. Слава готов был поклясться, что еще минуту назад видел на крюке тело Марины.– Что вы орете?! – встревоженно спросил Эдуард.
«Значит, это мне не одному показалось. Орали-то мы все».
– Москвичи разделанного хряка никогда не видали, – сказал работяга в грязной майке. Отодвинул девчонок и прошел внутрь. – Они ж думают, что колбаса и котлеты на деревьях растут. – Мужчина накрыл клеенкой тушу и улыбнулся Мишке. – Или в поле?
«Вот так опозорились. Особенно я перед Олесей».
Прудников посмотрел на девушку. В ее взгляде было столько участия, что Славке показалось, закричи он еще раз так же, она непременно ему отдастся. Нет, не по любви, из жалости.
– Так что вы разорались?
Финагин смотрел на них с презрением. Улыбка не сходила с его лица. Теперь он не казался им веселым рубахой-парнем, сейчас он был хозяином фермы, владельцем своего мирка, где им было отведено незавидное место. В лучшем случае они станут посмешищем. Эдакими городскими дурачками, не сделавшими в жизни ничего собственными руками.
– Просто решили пошутить, – Борька нашелся с ответом, как всегда, быстрее всех. – Шутка юмора такая.
Прудников с Болдиным попытались улыбнуться, но вдруг сбросивший улыбку хозяин фермы не дал им доиграть свои роли до конца.
– На будущее. В моей деревне никаких шуток, – сказал он и тут же оскалился. – Тем более, шуток юмора. – Пауза. Он будто ждал, пока молодые люди переварят услышанное. – Ну, вперед, кормить свинок. – Финагин развернулся, подмигнул парням и вышел из морозильника.
Славка почему-то подумал о глазах зомби из фильмов ужасов, вспомнив взгляд Финагина. В фарах «Каравана» было жизни больше, чем в глазах дяди Эдика.
– Ну что, визжалки, вперед? – подтрунивал над ними мужик в грязной майке.
– Че ты сказал?! – В голосе Мишки чувствовалась угроза, поэтому Славка и Боря взяли его под руки. Так, на всякий случай, чтоб не наделал глупостей.
Но работник фермы выставил перед собой нож и с улыбкой на лице прошел к выходу.
– Ви-ии, ви-ии, – на манер свиньи провизжал он и скрылся за дверью.
– Нэпрыятный типуган, – сказал Борька с кавказским акцентом.
– Бесспорна, братан, – ответил Мишка.
Прудников улыбнулся. Его всегда веселило, как эти двое разыгрывали из себя Тамика и Радика из «Даешь, молодежь».
– Хорош скалиться, – непонятно кому конкретно сказал Слава. – Вы че орали?
– Маринка… – ответил Борька.
– Я тоже ее видел, – кивнул Мишка. После небольшой паузы добавил: – Здесь что-то не так. Я просто уверен, что был здесь ночью и видел трупы.
– Меня смущает одно. Если это все правда, то почему мы до сих пор живы?
– Типун тебе на язык, тьфу-тьфу-тьфу! Борька, что ты несешь?! – Может, ну их к лешему, эти шахты?
– В каком смысле? – не понял Боря.
– Ну, представь, что мы попали в логово людоедов.
Славка ни черта не понимал, и это начинало его злить. Но до Бори, кажется, доходило, к чему клонит Болдин. Рот Шувалова растянулся в улыбке.
– Представил, – медленно произнес Борька.
– Ну и что бы ты почувствовал, если бы знал, что сегодня пойдешь на ужин, в меню которого основным блюдом будешь ты?
– Охеренный выброс адреналина.
Славик смотрел на них, как на двух психов. Они обменивались репликами и улыбались.
– Стоп! – попытался остановить это безумие Вячеслав. – Борька, ты же не хотел ехать на Кавказ, а здесь собираешься подставляться под ножи.
Но его никто не услышал. Парни, обнявшись, вышли в коридор, оставив Прудникова в морозильнике. Слава краем глаза посмотрел на тушу справа, потом медленно повернулся к ней. Он начал отступать к двери, не сводя глаз с обитателей морозильника. Что до него, свою дозу адреналина он может получить и здесь, в этой камере.
* * *
Они еще побродили по свинарнику. Мужик в грязной майке то и дело попадал в поле зрения Славы. Остальные работники были в белых халатах и на городских совсем не обращали внимания. Здесь, среди живых свиней, Славик почувствовал себя лучше. Да и улыбающиеся рожи Мишки и Борьки перестали раздражать. Теперь ему казалось, что они разыграли его. И с человеческими телами, и с экстремальной жизнью в селе людоедов. Только… куда девать видение с Мариной? Ни на одну полочку кладовой рационального мышления оно не вставало. Нервы? Может быть.Когда они вышли из свинарника, к ним поднималась Марина с каким-то мужчиной. Славик поздно понял, что смотрит на девушку слишком пристально. Буквально раздевая ее глазами. Ему было интересно, ее ли он видел на крюке.
– Эй, самец, это моя самочка, – шепнул ему на ухо Болдин и пошел к Марине.
«Если я никогда ее не видел голой, как… Да вот так! Перестань об этом думать. Сейчас в шахте тебе будет не до этого».
Это уж точно. Слава вообще не понимал, зачем им все это надо. Шахты, горы, акваланги, парашюты. Он боялся всего этого. Он боялся темноты, боялся высоты, он боялся даже глубины. Когда плавал по дну какого-нибудь озера, ему казалось, что вот-вот на него выскочит какая-нибудь неведомая тварь. Зачем Прудников таскался за ними? Все очень просто. Он боялся одиночества больше, чем темноты, высоты и глубины вместе взятых. Славка вдруг задумался.
«Уж лучше бег от людоедов по открытой местности, чем ожидание появления какой-нибудь твари в узком стволе шахты».
Высокий мужчина с рыжей шевелюрой, пришедший с Мариной, оказался инструктором. Бывший военный или милиционер.
«Нет, скорее вояка. У ментов такой выправки нет», – подумал Вячеслав.
– Евгений Соловьев, – представился мужчина и протянул руку для приветствия каждому из мужчин.
– Это наш инструктор, – улыбнулась Марина.
Славка снова представил ее обнаженной и на крюке, но от улыбки на мертвом лице ему стало жутко. Он зажмурился, мотнул головой и отогнал страшную мысль.
– Что с тобой?
Слава открыл глаза. На него смотрела Олеся. Прудников попытался улыбнуться.
– Что-то на тебе лица нет, – сказала она.
– Все нормально.
– Тогда пошли?
Славик заметил, что у свинарника они остались вдвоем, если не считать мужика в грязной майке, стоявшего у ворот.
– Пошли.
* * *
У инструктора был внедорожник. Старенький, но для этих мест показатель состоятельности. Ребята загрузились в «Караван» Борьки, а Марина села в «RAM» к Евгению. Мишка не находил себе места.– Да успокойся ты, – подшучивал над приятелем Борька. – Может, они брат с сестрой?
– Брат сестру прижал к кресту, – зло буркнул Мишка.
– Эй! – в унисон крикнули Сергей с Наташей.
– Да я не о вас, – отмахнулся Болдин, и все засмеялись. Он нехотя, но все-таки улыбнулся.
Пикап инструктора скрылся за деревьями.
– Куда он? Он думает, у меня карта есть?
Борька посмотрел на Ольгу.
– Да зачем тебе карта? Езжай по дороге и все. Здесь же не развязки на Третьем кольце, – возмутилась Оля.
Боря вдавил педаль газа. Дорога была накатанной, будто по ней по сто раз на день ездят. Это было немного странно. Что людям делать на заброшенной шахте? А может, эта дорога ведет еще куда-нибудь? В этом случае развязки на Третьем кольце могут показаться прямой дорогой. Осталось им еще заблудиться на поверхности.
Откуда взялся трактор, никто не понял. Он выплыл из ниоткуда, будто «Летучий Голландец». Шувалов вывернул руль и нажал на тормоз. Мини-вэн проехал несколько метров и врезался в березу.
– Сука! – выругался Прудников и виновато посмотрел на Олесю. – Борька, какого черта?!
Только теперь все увидели трактор с прицепом.
– Откуда ты здесь взялся! – закричал Шувалов и выскочил из машины.
– Не шуми, – проговорил мужик в кепке и рваной майке и прикурил сигарету.
– Ты что, совсем охренел?! – Борька ринулся на тракториста, но подоспевшие Мишка и Серега успели оттянуть друга.
На лице мужчины ни один мускул не дрогнул, он только прищурился от дыма.
– Кто ты такой, твою ж маманю?! – выпалил Самсонов.
– Я? Серега Бандурин, – он произнес это с такой интонацией, будто сказал: я живу здесь. – Сергей Трофимович.
– Откуда вы здесь взялись? – спросила Оля.
– А я из Нижней Балки, что в лесе, – проговорил Серега и махнул куда-то в сторону. – К старосте еду.
– Очень хорошо! Нам-то как теперь быть?! – заорал Шувалов.
– А вы куда? По грибы? – попытался пошутить Бандурин.
Борька снова дернулся, но Мишка был начеку и задержал его.
– Мы на шахту едем, – ответила Оля. – Ехали.
Вот теперь он дернулся. Прудя внимательно следил за ним. Сергея Бандурина передернуло, Славик даже подумал, что тракториста сейчас вырвет. Но нет, мужчина быстро пришел в норму и, прищурившись, спросил:
– Зачем?
– Ну, какое тебе дело?!
Борька не унимался. И его можно было понять. Славка посмотрел на машину. Фара и крыло под замену.
– А что, вы что-то знаете? – спросила Оля.
– Да нет, просто спрашиваю. Местных туда не затянешь, – сказал Серега и, немного помолчав, добавил: – А хотите, я вас подброшу туда?
– Уж будьте любезны! – Борька сплюнул и пошел к машине.
– Злится, малый, – улыбнулся Бандурин. – Давайте грузитесь в телегу. Один может со мной в кабину. – Он развернулся и полез в трактор.
Парни перегрузили вещи из мини-вэна в прицеп, подсадили девушек и залезли сами. Славик задержался.
– Ты чего? – спросил Мишка.
– Я, наверное, в кабине поеду, – сказал Прудников и посмотрел на Олесю. Ей было все равно. Она о чем-то разговаривала с Наташей и Соней.
– Точно? – спросил Болдин.
– Точнее не бывает.
Прудя подошел к кабине и залез внутрь.
– Ну что, малый, готовы?
– Поехали.
Трактор затарахтел и поехал по колдобинам и рытвинам. Слава сразу же понял, что поездка в кабине была его ошибкой, чуть ли не самой роковой за всю жизнь. Если он не бился головой о раму, то в задницу обязательно упиралась какая-то труба. А когда заговорил Сергей Трофимович, Прудников понял, что поездка будет незабываемой.
– Слушай, малый, тут у меня анекдотец есть специально для такого случая. Значит, едут Чапаев, Анка и Иван Васильевич… Или Петька? А?
– Не знаю, – пожал плечами Слава. – Это же ваш анекдотец.
– Ладно, давай я тебе другой анекдот расскажу. Хуже этого, но тоже ничего.
«Хуже этого?!»
Если бы Славка не держался за раму кабины, то обязательно бы схватился за голову. Разве может быть хуже этого?
– Попали в волчью яму свинья, волк и лиса, – начал тракторист и тут же замолчал.
Прудников даже подумал, что рассказчику снова не угодили главные герои анекдота, и он сейчас закончит свой рассказ фразой: «Или это были заяц и медведь?» Но Бандурин его удивил:
– Лиса по сторонам глядь: «О, свинья! Будет что пожрать». В другую сторону – волк.
«Оп-па-па. Третье предложение и без ошибок? Несмотря на то, что анекдот с огромной бородой, у меня есть шанс услышать его вновь».
Но тракторист удивил Прудникова снова. Он замолчал. Косился на прицеп и молчал.
– И что? – не выдержал Вячеслав.
– А? Волк глядит по сторонам. Свинья – еда. Лиса – секс. Вот так попал!
Снова пауза. Сергей Бандурин посмотрел на Славку, потом назад, на телегу. Прудникову не нравилась компания этого странного рассказчика. Он готов был выпрыгнуть на ходу.
– Ну и что? Что было дальше? – спросил Слава, всячески пытаясь избежать холодного взгляда тракториста.
– Свинья, в общем, завизжала на весь лес, охотники услышали, прибежали и расстреляли волка с лисой. Волк, значит, лежит, подыхает и думает: «Жрачка была, секс был! Нет, блин, шоу захотелось!»
Прудников нервно хохотнул. А Сергей Трофимович сделал совсем не то, что ожидал от него Славик. Обычно подобные рассказчики начинают смеяться над собственным анекдотом еще задолго до его ключевой фразы. Но Бандурин закончил рассказ, будто говорил о прошлогоднем урожае капусты.
– Не удаются мне анекдоты. Я их плохо запоминаю, – проговорил Сергей.
Прудя кивнул и тут же на очередной кочке ударился головой о раму.
– Малый, а хочешь, я тебе историю про шахту расскажу? Про ту, куда вы едете? – спросил Бандурин.
– Да.
Во рту пересохло, поэтому ответ прозвучал тихо. Славик прокашлялся и повторил:
– Да.
– Давно это было.
Начало неплохое, и Слава принялся слушать.
* * *
Гришка был не в настроении, и Толик знал почему. Светка Антоник не дала. Мало того, опозорила при всех. Об этом трубили по всему поселку. Толик всегда поражался. Не успеешь выйти из клуба, как все уже знают, с кем ты танцевал, кого лапал и кто тебе в глаз зарядил. Толик даже перестал ходить туда. Он устал опровергать то, чего не было.Когда Гришка подошел, Толя и Саша поняли, что их друг пьян. Он достал бутылку самогона и поставил на ящик к их трем бутылкам портвейна.
– Хочу нажраться сегодня, – пробубнил Гриша.