Страница:
На горизонте мелькнула вышка, а на ней едва угадываемая фигура часового. Вот она шевельнулась и исчезла из видимости. Шевелится – значит, не спит. Идя следом за нашим куратором, мы вскоре оказались во внутренней части ангара, представлявшего собой высокую земляную насыпь в виде вытянутой подковы. В конце ангара стоял наполовину разобранный самолет, по-моему мнению, «МиГ-21бис» со знаками опознавания армии Демократической Республики Афганистан. А в одной из стен ангара виднелась железная дверца, вделанная, казалось бы, прямо в почву.
Артур подошел к двери, по-хозяйски ухватился за ручку, толкнув от себя, открыл, скомандовал:
– Заходите! – не дожидаясь нас, вошел вовнутрь помещения и довольно громко поприветствовал: – Здорово, Кэмерон!
– Здравствуйте… – донеслось из приоткрытой двери, но Артур предостерегающе поднял руку, и находившийся в помещении человек запнулся. – Здравствуй, друг!
Тот, кого назвали Кэмероном, неплохо говорил по-русски!
– Живее, – дожидаясь, когда вползут остальные, Артур, видимо, потерял терпение. Я вошел вслед за ним и теперь с интересом разглядывал убранство помещения. Единственная лампочка, висевшая под потолком, давала недостаточно света, чтобы рассмотреть все. Можно было лишь различить стоявший неподалеку от двери стол, два стула, на одном из которых сидел толстый малый с лицом, красным от стоявшей в помещении духоты. За столом жался к стене здоровенный то ли сундук, то ли сейф, рядом с ним возвышалась обычная вешалка с висевшей на ней камуфляжной курткой песочно-серого цвета. Знаки различия на куртке отсутствовали. Напротив нас у стены стояли какие-то небольшие ящики.
– Все подготовлено, – сообщил Кэмерон, видимо, едва сдерживаясь, чтобы не добавить – сэр…
Сэр Артур внимательно поглядел по сторонам:
– Все, что мы заказывали? – уточнил он, видимо, скептически настроенный в отношении исполнительности собственных подчиненных.
– Согласно переданному вами списку, – отрапортовал толстячок. Но наш куратор продолжал допытываться.
– Контейнеры прибыли? – спросил он, и Кэмерон покраснел еще больше.
– Ждем с минуты на минуту.
– Отлично, – Артур изобразил на лице улыбку. – Пока, пожалуйста, переоденьте их.
– Слушаюсь! – Кэмерон повернулся в нашу сторону. – Подойдите сюда, – ни господа-товарищи, ни прошу, просто требовательно «подойдите». Что ж, так и должно быть. Все предельно просто: он – представитель работодателя, мы – наемная рабочая сила. Никаких расшаркиваний. Мы послушно подошли к стоявшим у стены ящикам.
– Здесь десять комплектов формы, на каждой из них по три буквы – это ваши инициалы. Выбирайте свои, все соответствуют вашим размерам.
Я подошел к одному из ящиков, инициалы на форме мне не принадлежали. Заглянул в соседний, опять мимо. Почему-то подумалось, что проще было бы написать инициалы на ящиках, но, видимо, никто не догадался. Теперь как есть.
Предназначенная мне одежда – камуфляж, берцы, панама, тельник, труселя, носки – лежала в крайнем справа ящике. Из-под одежды высовывалась такая же новенькая автоматная разгрузка. Взяв одежду, я отошел от стены и встал в общий строй.
– Чего стоите? Переодевайтесь! – потребовал Артур, разглядывавший лежавшую на столе карту. Мы как-то вяло начали стаскивать свои гражданские одежды.
– Мы, может быть, снаружи, – Эдик весьма красноречиво посмотрел на находившуюся среди нас девушку.
– Переодевайтесь! – повторился Артур, зло воззрившись на прижавшую к груди ящик с имуществом Аллу. – А ты чего застыла? Ты еще и в кусты за километр бегать собираешься? Если уж вызвалась наравне с мужиками, то иди до конца. Или ты только так, языком потренькать? А если слабо, то никто не держит, езжай домой…
– Вот еще! – фыркнула наша феминистка и, поставив на землю ящик с имуществом, решительно стянула с себя майку вместе с лифчиком. Да, там было на что глянуть! Еще я заметил на ее плече синюю наколку – щит с надписью посередине «ЦСКА». Увы, из-за излишней скромности пришлось отвернуться, и дальнейшее раздевание прошло мимо моего взора. Возможно, оно и к лучшему. Лехе Рудину, решившему посмотреть, как там у нее ниже пояса, в рожу прилетел довольно не хилый апперкот. Впрочем, позже Леха уверял, что оно того стоило. Любопытно, а она сама зажмуривала глаза, чтобы не смотреть на окружавших ее мужиков, или гордо делала вид, что ее это не касается?
Облачившись в новое обмундирование, мы стали примерять и подгонять разгрузки. Вот тут и стало понятно, кто у нас кто. Алла почти само собой оказалась снайпершей, один из «братьев»-десантников Виктор Синцов и спецназер Геннадий Шамов примеряли пулеметные разгрузки, Алексею Лапову пообещали притащить миноискатель, Леха Рудин оказался радистом, остальные, как, собственно, и я, получили разгрузки под магазины для автомата.
– Оружие привезут завтра, – ответил на незаданный вопрос внимательно взиравший на нас Артур. – Кэмерон, где эмблемы и звездочки?
– В нарукавных карманах, – толстомордый Кэмерон с задумчивым видом сидел за столом и вертел в руках обыкновенную шариковую ручку.
– А зачем нам это? – поинтересовался Эдуард, вытаскивая из кармашка большую майорскую звезду. – Мы вроде как без должностей, без званий…
– Значит, пришла пора объяснить суть предстоящей работы, – Артур позволил себе улыбку. – Как вы, наверное, знаете, президент Исламской Республики Афганистан Хамид Карзай последовательно проводит курс национального примирения. Но последнее время мы сталкиваемся с одной неразрешимой проблемой, – Артур сделал большую паузу, словно осмысливая дальнейшее, хотя я был уверен, свою речь он продумал и выучил заранее. – Главари местных банд, вы, если хотите, можете называть их старейшинами, отказываются от каких-либо переговоров и с представителями американской администрации, то есть коалиционных сил, и с представителями законного правительства. Но они отнюдь не категорично отказываются от переговоров, – Артур усмехнулся. – Они готовы вести их, но с представителями России, или, как они любят выражаться, с шурави.
– Да, но при чем здесь мы? – Эдик действительно не понимал или притворялся, что не понимает, куда клонит завербовавший нас американец.
– Вы как раз и есть те самые шурави, которые будут в ближайшие три месяца вести переговоры с представителями окрестных племен.
– Все равно не понимаю, к чему все эти окольные пути с наемничеством, если вы могли обратиться напрямую к официальным представителям России?
– О, нет! – заулыбался Артур и шутливо погрозил Эдику пальцем. – Это большая политика. Мы бы, конечно, могли пойти по предлагаемому вами пути, но, – Артур поднял вверх указательный палец, – в случае успеха таких переговоров все заслуги в деле примирения сторон будут приписаны российской дипломатии. А нам этого не хотелось бы.
– А-а-а, если в таком ракурсе, – Эдуард понимающе закивал головой, – тогда все верно. Тогда все понятно. Да, где-то так. Где-то так, семь-восемь…
– Простите, что? – не понял не знающий старого анекдота американец.
– Шутка, – отмахнулся Каретников. Не пересказывать же сейчас весь анекдот?
Наконец мы разобрались со своими звездами и лычками. Алла, кстати, оказалась старшим лейтенантом медицины, Леха Рудин – младшим сержантом, один из десантов – ефрейтором, всего-то двое – рядовыми. Итак, у нас получалось три офицера: Каретников, Алла, Шпак, один старший прапорщик, то есть я, два сержанта: Леха – младший сержант и полный парень по фамилии Хрусталев – сержант, два ефрейтора, еще два рядовых, бывших срочников с одним годом службы.
– Надеюсь, больше вопросов нет? – представитель американцев (теперь уже окончательно стало ясно, кто наш наниматель) лучезарно улыбнулся.
– Пока нет, – ответил я, продолжая подгонять под себя разгрузку.
– Тогда позвольте откланяться. – Артур повернулся и пошел к выходу, но на полпути остановился. – Раскладушки, спальники вам выдадут. Кэмерон! – повелительно окликнул Артур, и толстый едва ли не взвился в воздух, в последний момент с трудом заставив себя усидеть в кресле, а наш «куратор» обратил взор на притихших нас. – В дальнейшем по всем вопросам питания и проживания обращайтесь к нему.
Кэмерон важно кивнул и начал нервно барабанить пальцами о столешницу. Видимо, в присутствии начальства он чувствовал себя не слишком уютно.
– Отлично! – решил взять быка за рога как всегда не унывающий Эдик. – И когда у нас ужин?
Толстый с серьезным видом взглянул на часы.
– Через двадцать восемь минут, – ему еще бы добавить «сэр», и вообще было бы замечательно, можно было бы подумать, что мы на отдыхе. Пользуясь тем, что наше внимание было отвлечено, Артур смылся. Ужинать пришлось американскими сухими пайками, спать на тяжелых, но вполне себе удобных раскладушках, накрываясь любезно выданной простыней. Спал я плохо, просыпался, вытирал простыней выступавший пот и проваливался в сон дальше. Другие спали еще хуже. Просыпаясь, я дважды видел сидящего на раскладушке Эда. Один раз мимо меня туда – сюда прогулялся Леха, Алла все время ворочалась, Леонид беспрестанно пил воду… Вопреки моим ожиданиям, к утру не стало прохладнее. Может, на улице слегка и похолодало, но в помещении, в котором мы отдыхали, ничего не изменилось до самого утра. Все встали рано, когда стал заниматься рассвет.
А наш «куратор» появился только после завтрака.
– Кэмерон, – поприветствовав нас, он первым делом обратился к своему «завхозу». – Когда будет доставлено имущество?
Толстый взглянул на часы.
– Уже выехали, сэр, – на этот раз он не сдержался. – Через пятнадцать минут будет здесь.
Проверяя его пунктуальность, я, взглянув на свои часы, засек время. И убедился, что Кэмерон оказался прав. Ровно через пятнадцать минут за дверью послышался звук мотора. Автомобиль остановился напротив двери, но пока он не разгрузится и не уедет, выходить за пределы помещения нам было запрещено. Наши боссы явно не хотели, чтобы нас видели посторонние. Звук мотора затих где-то на взлетной полосе.
– Выходим! – скомандовал Артур, и мы выбрались на улицу. Несмотря на довольно раннее утро и середину весны, в воздухе уже ощущалось дуновение дневного жара.
– Разбирайте, – Артур кивнул на продолговатые, стоявшие на бетонных плитах алюминиевые контейнеры. Несмотря на то что они были закрыты и опечатаны, догадаться, что где находится, труда не составляло. Семь одинаковых, самых коротких, бесспорно содержали в себе автоматы. Контейнер несколько длиннее «автоматных» и наличествовавший в единственном экземпляре мог принадлежать только Алле, скорее всего, там лежала винтовка типа «СВД-С», а в двух оставшихся, без сомнения, присутствовали пулеметы типа «ПК» или «ПКМ», чтобы узнать, какие именно, требовалось сорвать пломбы.
– Вскрывать? – я повернулся к стоявшему за спиной «куратору».
– А чего ждать? – Артур с философским видом взирал на карабкающуюся на верх ангара собаку. – У нас не так много времени. Принимайте, проверяйте. Если требуется – обслуживайте.
Обслуживание не потребовалось. Все оружие блестело стерильной чистотой и тонкой смазкой. Кроме него в каждом ящике лежали: индивидуальная аптечка, бинт, жгут, обычная эрэрка – то есть рюкзак рейдовый, нож, два пайка «Индивидуального рациона питания» почти родного грязевского пищевого комбината, спальник FLEХIKA, плащ-накидка, коврик, две литровые фляжки.
– Нам предстоит часовой перелет и небольшой переход строго на север по горам до ближайшего кишлака, – американец начал вводить нас в курс предстоящего дела. – По нашим сведениям, главарь местной банды Карим-Хан доверяет русским и готов пойти с ними на переговоры.
– Артур, у нас у всех неразношенные берцы. – Я показал рукой на блестящую на солнце кожу отечественных «крокодилов». – Не совсем продумано, люди натрут ноги.
– Пустое, – наш куратор отмахнулся от меня, как от назойливой мухи. – Вам в них долго ходить не придется.
«Долго? Наверное, он хотел сказать – много?» – мысль мелькнула и погасла, вытесненная более насущными хлопотами.
Я поднял рюкзак и обнаружил под ним снаряженные магазины, хотел задать по этому поводу вопрос, но меня опередил Леха.
– А почему всего по два? – недовольно пробурчал он. – И у пацанов по одной ленте? Этого мало…
Артур снисходительно улыбнулся и, глядя на нас как на малых детей, пояснил:
– Зачем вам больше – вы же на переговоры идете, а не на войну.
– Мало ли… – пожал плечами Леха, обескураженный таким простым ответом на свой вопрос.
– Собирайтесь. Через полчаса быть в готовности к вылету. И в обязательном порядке не забудьте набрать воды, – отдав указания, Артур ушел, оставив меня в раздумьях. Удивительно все-таки – мы летим вроде как на переговоры, но до сих пор не имеем ни инструкций, ни удобоваримого плана действий. Даже что можно, что нельзя делать по местным меркам. Я в качестве эксперта? Не смешно. Да я ничего другого и не знаю, кроме как: вышиб дверь, бросил гранату, вошел, дал очередь, осмотрелся, вышел. Да и кто будет вести переговоры? На каком языке? Эдик вроде бы раньше заикался, что изучал фарси, но сейчас что-то помалкивает. Ничего не определено, кто, как, куда, в какие ворота. Даже командира не назначили. Что, все равны, что ли? По мне, так лучше командир хреновый, чем без него. Одни вопросы…
Впрочем, все стало понятно, когда спустя пятнадцать минут появился сам Артур в поясной разгрузке с автоматом, почти в такой же форме, как и мы, но в гортексовских облегченных берцах. За плечами у него висел небольшой рюкзачок.
– Готовы? – он кивнул на лежавшие у стены «эрэрки».
– Почти, – ответил я, сообразив, что следовало бы положить в рюкзак кое-что взятое из дома. Вообще, если нам идти недалеко и не намного, то брать те же бактерицидные пластыри не следовало, но с другой стороны, для чего-то нам выдали пайки на два дня и те же спальники? Значит, предполагается возможность задержки.
– У вас семь минут, – своей пунктуальностью он начал меня доставать. Но семь минут – это уйма времени, успеем все. А Артур продолжал расставлять точки над «i». – Разговаривать с жителями и вообще вести все переговоры буду я. Ваше дело – стоять с умным видом и помалкивать. За каждое сказанное не вовремя слово я буду налагать на вас денежный штраф.
Мы понимающе кивнули и продолжили сборы. Наконец наступило время Ч. Ведомые Артуром, мы вышли из служившего нам приютом ангара и гуськом потянулись к выползшему со стороны самолетной стоянки пятнистому вертолету. «МИ-8» в свою очередь катил навстречу нам. Непривычно видеть родной «МИ-8» без звезд и каких-либо других опознавательных знаков. Даже грустно как-то. Но экипаж, право, порадовал. Вертолет, вращая винтами, застыл в неподвижности, и мы, подгоняемые криками нашего «куратора», побежали через разделяющую глиняную полосу. Горячий ветер, ударяя в лицо, поднимал мелкую пыль и песок, забивая ими глаза и рот. Закрыв глаза рукой, прищурившись, я преодолел последние метры и по ступенькам опущенного трапа вбежал в вертолетный салон, где нас встречал удивительно молчаливый бортмеханик. Не ответивший ни на мое «здрасьте», ни «хелло» Лехи, ни на добродушное эдиковское похлопывание по плечу. Одним словом, этот негр ни на что не среагировал. Или как его было бы правильнее назвать? Человек с черной кожей? Выходец из Африки? Сказать о нем, что он афроамериканец, я бы не мог при всем желании. Быть может, он не афроамериканец, а афрофранцуз или еще круче – афронемец? Остальные члены экипажа тоже оказались неграми или, толерантнее говоря, людьми с черным цветом кожи. Интересно, если меня назвать белым, я обижусь? Меж тем винты набрали обороты. Разбежавшись, наша стрекозка взмыла в воздух. Я уселся удобнее и уставился в иллюминатор.
То, что наш вывод осуществился на «МИ-8», вполне объяснимо – если шурави, так шурави. Для правдоподобия инсценировки самое то. Вот только негров за штурвал посадили зря. Не бывает у нас в России летчиков с таким цветом кожи. Возможно, скоро и будут, но пока что-то слышать не доводилось.
Картина, проносящаяся под нами, представлялась вполне привычной – зелень, перемежающаяся с серыми тенями глиняных дувалов, многочисленные оспины воронок на израненной земле, и следующий кишлак, только теперь с дувалами, разрушенными почти до основания. На улицах ни одного жителя. Словно все вымерло. Вскоре вертолет вылетел из зеленой зоны, и теперь, поднимаясь все выше и выше, шел над каменистым плато. Судя по высоте полета, «ЗРК» американцы не опасались. Видимо, в подразделениях талибов конкретно сказывалось отсутствие финансирования. Как следствие, по сравнению с советским периодом поставки «ПЗРК» сильно уменьшились, а то и вовсе прекратились. Зато, как я точно знал, значительно увеличилось производство опиума. Да и наш небольшой полет не оставил в этом никаких сомнений. Пока мы летели, сумел разглядеть несколько полей. Я встал и подошел к Артуру, глядящему в иллюминатор. С высоты полета «Ми-8» ему открывалась ярко-алая плантация цветущих маков. Мак – прекраснейший из цветов, но, увы, он столь легко в дьявольских руках превращается в смертельный яд, что лучше бы его никогда и не существовало. В душе что-то возмущенно всколыхнулось.
– Почему бы их не уничтожить? – невольно вырвалось у меня, когда на горизонте появилась еще одна, надо понимать, далеко не последняя на пути плантация.
– Жить-то им чем-то надо, – ответил Артур, но при этом так криво улыбнулся, что стало понятно, проблема выживания местных крестьян заботит его в последнюю очередь. Я мысленно плюнул и вернулся на свое место.
Горы стали выше. Не в силах подняться над пиками, «МИ-8» нырнул в одну из расселин и теперь мчался по узкому ущелью, казалось бы, с трудом не задевая винтами его стен. Что ж, надо отдать ребятам должное – летали неплохо, совсем неплохо, да и отчаянием не сильно уступали нашим парням.
По моим часам, летели мы довольно долго. Вот вертолет вырвался из ущелья, потянув вверх, перемахнул очередную горку и, неожиданно спикировав, застыл в полуметре от каменистого склона.
– Приехали, прыгаем, – скомандовал Артур, первым подавая пример экстренной эвакуации. Я прыгнул следом. Ощутимо отбив пятки, поморщился и отбежал в сторону. Тяжело рухнул Эдуард, за ним, не удержавшись на ногах, саданулся Леха, следом мягко приземлилась Алла, за ней, едва не выронив оружие, Геннадий Шамов. Наконец выпрыгнули все, и по счастью обошлось без травм. Мы залегли за камни, а вертолет снова набрал обороты и, взмыв в воздух, повернул на обратный курс. Вскоре о его недавнем присутствии напоминал лишь едва уловимый свист винтов и рокот двигателя.
– Встаем, что разлеглись? – у Артура оказался хорошо поставленный командирский голос, такой не только звук винтов, но и грохот разрывов перекроет. – Выходим, выстраиваемся по одному в направлении на северо-восток.
Скомандовав, «куратор» вытащил из кармана жвачку, сдернул обертку и зашвырнул ее в рот. Наши, настороженно озираясь по сторонам, медленно вытягивались в цепочку. Когда мы уже почти выстроились в колонну, я повернулся к задумчиво жующему «куратору» и поинтересовался:
– Оружие заряжать будем? – я посчитал, что в «предстартовой» суете об этом все просто забыли.
– Нет, – ответил Артур, дав мне понять, что забывчивостью тут и не пахло.
«Вот чертовы перестраховщики», – я мысленно выругался, но настаивать не стал, хозяева – баре. Только на всякий случай стянул предохранитель вниз и знаками посоветовал Эду сделать то же самое. Если что – затвор передернуть недолго.
– Хоть какую-то дистанцию выдерживать будем? – это уже задал свой вопрос Эдик.
Артур безразлично махнул рукой, «мол, поступайте, как хотите», и походкой туриста поспешил на северо-восток. Мы растянувшейся цепью двинулись следом – за Артуром Эдик, затем беспрестанно вертящий головой Леха, потом «братья»-десантники, и прочее, прочее, прочее. Алла шла предпоследней, замыкал я. Перевалив некрутую горку, мы спустились в небольшой каньон и шли по нему не менее получаса, прежде чем каньон начал сходить на нет, выводя нас к окраине большого виноградника, за которым метрах в семистах виднелись очертания первых дувалов. Остановившись подле зеленеющих кустов, Артур достал из кармашка разгрузки GPS-навигатор. Какое-то время стоял, раздумывая, затем подошел к винограднику поближе, внимательно всмотрелся в перемежающиеся наполненные грязной водой арыки и бугры с собственно растущими на них кустами винограда. Похоже, наш «куратор» раздумывал, стоит ли идти по прямой или предпринять обходной маневр. Наконец он, выбрав что-то конкретное, неразборчиво выругался и решительно махнул рукой:
– Следуйте за мной, – после чего пошел вдоль кромки виноградного поля. Солнце поднималось все выше, становилось все более и более жарко, вместе с ростом температуры окружающего воздуха росло непонимание того, зачем и почему нас обязали надеть на себя тельники. Ладно бы еще это были майки, а то… В общем, слов находилось мало, только мысли. Кое-кто из наших слегка прихрамывал – новенькая обувь начинала сказываться натираемыми мозолями. Ни я, ни впереди идущая девушка на обувь пока не жаловались. Кстати сказать, военная форма ей шла. И даже очень.
– Ешь твою медь! – Эдуард выругался так громко, что я невольно вздрогнул. Мы уже обошли виноградник, прошли по развалинам окраинных зданий и теперь углубились в жилой «сектор» селения. – Вот ведь угораздило… – вырвалось у Каретникова. Ни мне, ни Алле с того места, где мы находились, происходящего видно не было, но то, что ругань Эдуарда не предвещала ничего хорошего, стало понятно сразу.
– Стой тут, я сейчас, – положив руку на девичье плечо, я придержал Аллу и поспешил вперед. Не успел сделать и двух шагов, как навстречу мне выскочил бледный Жмуров. Отвернув в сторону, он нагнулся, и его тут же вырвало.
– Вот ведь! – я побежал, свернул за угол и едва не врезался в спину замершего в неподвижности Шамова. Остальные стояли кто где. Эдик, перестав материться, теперь только жестикулировал. Артур сидел на корточках, брезгливо морща нос и поглядывая по сторонам, Леха, привалившись к глиняной стене, подозрительно молчал. Еще пару метров вперед, и я увидел то, что их всех привело в состояние ступора. На небольшом открытым участке лежало шесть разновозрастных трупов, тянувшийся кровавый след вел к калитке в глинобитном заборе, у самой калитки валялась россыпь отстрелянных гильз. Не надо было иметь семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что за забором нас ждет как минимум еще один труп.
– Зарядить оружие! – скомандовал я, не дожидаясь указаний «куратора», передернул затвор сам и, внимательно оглядываясь по сторонам, встал так, чтобы в случае чего иметь возможность быстро уйти в укрытие. Неизвестно, кто убил этих жителей кишлака, и неясно, как они отнесутся к нам, но становиться трупами без боя не хотелось. Секунды бежали, но ничего подозрительно опасного вокруг не наблюдалось.
– Эд, Леха, надо осмотреть ближайшие здания, – из всех прочих я выбрал именно их. Артур, словно пребывая в замешательстве, в мои действия не вмешивался, молчал, понимая, что нам следует прояснить обстановку. Кровь, на траве и глине, запеклась и почернела, в воздухе метались-жужжали сотни мух, обсиживая личинками быстро разбухающие на солнце тела.
– Внимательно глядите по сторонам, ствол вверх, палец на спусковом крючке, – начав действовать, я не забывал отдавать указания. – Остальным залечь в укрытия и наблюдать.
Я собирался провести осмотр местности с предельной осторожностью – лежавшие на земле люди были убиты несколько часов назад, но, вполне возможно, убийцы все еще находились рядом.
– Эд, Леха, вы прикрываете, я первый, – подняв автомат, я направился к выбранному на осмотр зданию.
Наличие свежих гильз на входе в помещение подсказало мне, что и тут повторится оставшаяся за спиной картина. Так и есть, увиденное не дало мне разочароваться в собственной проницательности – в небольшом помещении лежали трое, стены иссечены гранатными осколками, то там, то сям видны пулевые отверстия. Пройдя по всему дому, я обнаружил еще пять трупов. Мужчины, женщины, дети. В следующем здании творилось то же самое, и в следующем тоже. И в последующих трех. Я устал считать трупы. Наверное, хорошо, что жилых зданий оказалось не так уж и много, дальше в кишлаке начинались развалины. Судя по увиденному, деревню зачистили. Перебили всех. Вот только кто и почему? Кто-то не хотел успешных переговоров? Возможно, главари соседних банд? Или кто? Однозначного ответа я дать не мог. Возможно, случившаяся резня никак не связана с предстоявшими переговорами. Но и в обычное совпадение мне верилось меньше всего.
– Возвращаемся, – скомандовал я сопровождающим парням. Ходить по мертвому кишлаку и дальше не было ни желания, ни смысла.
– Вертолет я вызвал, – сообщил на вид совершенно спокойный Артур. – Он скоро вылетает. Подлетное время чуть больше часа.
– Спасибо! – благодарить действительно есть за что, если «куратор» вытащит нас из этого кишлака без эксцессов, будет здорово.
Артур подошел к двери, по-хозяйски ухватился за ручку, толкнув от себя, открыл, скомандовал:
– Заходите! – не дожидаясь нас, вошел вовнутрь помещения и довольно громко поприветствовал: – Здорово, Кэмерон!
– Здравствуйте… – донеслось из приоткрытой двери, но Артур предостерегающе поднял руку, и находившийся в помещении человек запнулся. – Здравствуй, друг!
Тот, кого назвали Кэмероном, неплохо говорил по-русски!
– Живее, – дожидаясь, когда вползут остальные, Артур, видимо, потерял терпение. Я вошел вслед за ним и теперь с интересом разглядывал убранство помещения. Единственная лампочка, висевшая под потолком, давала недостаточно света, чтобы рассмотреть все. Можно было лишь различить стоявший неподалеку от двери стол, два стула, на одном из которых сидел толстый малый с лицом, красным от стоявшей в помещении духоты. За столом жался к стене здоровенный то ли сундук, то ли сейф, рядом с ним возвышалась обычная вешалка с висевшей на ней камуфляжной курткой песочно-серого цвета. Знаки различия на куртке отсутствовали. Напротив нас у стены стояли какие-то небольшие ящики.
– Все подготовлено, – сообщил Кэмерон, видимо, едва сдерживаясь, чтобы не добавить – сэр…
Сэр Артур внимательно поглядел по сторонам:
– Все, что мы заказывали? – уточнил он, видимо, скептически настроенный в отношении исполнительности собственных подчиненных.
– Согласно переданному вами списку, – отрапортовал толстячок. Но наш куратор продолжал допытываться.
– Контейнеры прибыли? – спросил он, и Кэмерон покраснел еще больше.
– Ждем с минуты на минуту.
– Отлично, – Артур изобразил на лице улыбку. – Пока, пожалуйста, переоденьте их.
– Слушаюсь! – Кэмерон повернулся в нашу сторону. – Подойдите сюда, – ни господа-товарищи, ни прошу, просто требовательно «подойдите». Что ж, так и должно быть. Все предельно просто: он – представитель работодателя, мы – наемная рабочая сила. Никаких расшаркиваний. Мы послушно подошли к стоявшим у стены ящикам.
– Здесь десять комплектов формы, на каждой из них по три буквы – это ваши инициалы. Выбирайте свои, все соответствуют вашим размерам.
Я подошел к одному из ящиков, инициалы на форме мне не принадлежали. Заглянул в соседний, опять мимо. Почему-то подумалось, что проще было бы написать инициалы на ящиках, но, видимо, никто не догадался. Теперь как есть.
Предназначенная мне одежда – камуфляж, берцы, панама, тельник, труселя, носки – лежала в крайнем справа ящике. Из-под одежды высовывалась такая же новенькая автоматная разгрузка. Взяв одежду, я отошел от стены и встал в общий строй.
– Чего стоите? Переодевайтесь! – потребовал Артур, разглядывавший лежавшую на столе карту. Мы как-то вяло начали стаскивать свои гражданские одежды.
– Мы, может быть, снаружи, – Эдик весьма красноречиво посмотрел на находившуюся среди нас девушку.
– Переодевайтесь! – повторился Артур, зло воззрившись на прижавшую к груди ящик с имуществом Аллу. – А ты чего застыла? Ты еще и в кусты за километр бегать собираешься? Если уж вызвалась наравне с мужиками, то иди до конца. Или ты только так, языком потренькать? А если слабо, то никто не держит, езжай домой…
– Вот еще! – фыркнула наша феминистка и, поставив на землю ящик с имуществом, решительно стянула с себя майку вместе с лифчиком. Да, там было на что глянуть! Еще я заметил на ее плече синюю наколку – щит с надписью посередине «ЦСКА». Увы, из-за излишней скромности пришлось отвернуться, и дальнейшее раздевание прошло мимо моего взора. Возможно, оно и к лучшему. Лехе Рудину, решившему посмотреть, как там у нее ниже пояса, в рожу прилетел довольно не хилый апперкот. Впрочем, позже Леха уверял, что оно того стоило. Любопытно, а она сама зажмуривала глаза, чтобы не смотреть на окружавших ее мужиков, или гордо делала вид, что ее это не касается?
Облачившись в новое обмундирование, мы стали примерять и подгонять разгрузки. Вот тут и стало понятно, кто у нас кто. Алла почти само собой оказалась снайпершей, один из «братьев»-десантников Виктор Синцов и спецназер Геннадий Шамов примеряли пулеметные разгрузки, Алексею Лапову пообещали притащить миноискатель, Леха Рудин оказался радистом, остальные, как, собственно, и я, получили разгрузки под магазины для автомата.
– Оружие привезут завтра, – ответил на незаданный вопрос внимательно взиравший на нас Артур. – Кэмерон, где эмблемы и звездочки?
– В нарукавных карманах, – толстомордый Кэмерон с задумчивым видом сидел за столом и вертел в руках обыкновенную шариковую ручку.
– А зачем нам это? – поинтересовался Эдуард, вытаскивая из кармашка большую майорскую звезду. – Мы вроде как без должностей, без званий…
– Значит, пришла пора объяснить суть предстоящей работы, – Артур позволил себе улыбку. – Как вы, наверное, знаете, президент Исламской Республики Афганистан Хамид Карзай последовательно проводит курс национального примирения. Но последнее время мы сталкиваемся с одной неразрешимой проблемой, – Артур сделал большую паузу, словно осмысливая дальнейшее, хотя я был уверен, свою речь он продумал и выучил заранее. – Главари местных банд, вы, если хотите, можете называть их старейшинами, отказываются от каких-либо переговоров и с представителями американской администрации, то есть коалиционных сил, и с представителями законного правительства. Но они отнюдь не категорично отказываются от переговоров, – Артур усмехнулся. – Они готовы вести их, но с представителями России, или, как они любят выражаться, с шурави.
– Да, но при чем здесь мы? – Эдик действительно не понимал или притворялся, что не понимает, куда клонит завербовавший нас американец.
– Вы как раз и есть те самые шурави, которые будут в ближайшие три месяца вести переговоры с представителями окрестных племен.
– Все равно не понимаю, к чему все эти окольные пути с наемничеством, если вы могли обратиться напрямую к официальным представителям России?
– О, нет! – заулыбался Артур и шутливо погрозил Эдику пальцем. – Это большая политика. Мы бы, конечно, могли пойти по предлагаемому вами пути, но, – Артур поднял вверх указательный палец, – в случае успеха таких переговоров все заслуги в деле примирения сторон будут приписаны российской дипломатии. А нам этого не хотелось бы.
– А-а-а, если в таком ракурсе, – Эдуард понимающе закивал головой, – тогда все верно. Тогда все понятно. Да, где-то так. Где-то так, семь-восемь…
– Простите, что? – не понял не знающий старого анекдота американец.
– Шутка, – отмахнулся Каретников. Не пересказывать же сейчас весь анекдот?
Наконец мы разобрались со своими звездами и лычками. Алла, кстати, оказалась старшим лейтенантом медицины, Леха Рудин – младшим сержантом, один из десантов – ефрейтором, всего-то двое – рядовыми. Итак, у нас получалось три офицера: Каретников, Алла, Шпак, один старший прапорщик, то есть я, два сержанта: Леха – младший сержант и полный парень по фамилии Хрусталев – сержант, два ефрейтора, еще два рядовых, бывших срочников с одним годом службы.
– Надеюсь, больше вопросов нет? – представитель американцев (теперь уже окончательно стало ясно, кто наш наниматель) лучезарно улыбнулся.
– Пока нет, – ответил я, продолжая подгонять под себя разгрузку.
– Тогда позвольте откланяться. – Артур повернулся и пошел к выходу, но на полпути остановился. – Раскладушки, спальники вам выдадут. Кэмерон! – повелительно окликнул Артур, и толстый едва ли не взвился в воздух, в последний момент с трудом заставив себя усидеть в кресле, а наш «куратор» обратил взор на притихших нас. – В дальнейшем по всем вопросам питания и проживания обращайтесь к нему.
Кэмерон важно кивнул и начал нервно барабанить пальцами о столешницу. Видимо, в присутствии начальства он чувствовал себя не слишком уютно.
– Отлично! – решил взять быка за рога как всегда не унывающий Эдик. – И когда у нас ужин?
Толстый с серьезным видом взглянул на часы.
– Через двадцать восемь минут, – ему еще бы добавить «сэр», и вообще было бы замечательно, можно было бы подумать, что мы на отдыхе. Пользуясь тем, что наше внимание было отвлечено, Артур смылся. Ужинать пришлось американскими сухими пайками, спать на тяжелых, но вполне себе удобных раскладушках, накрываясь любезно выданной простыней. Спал я плохо, просыпался, вытирал простыней выступавший пот и проваливался в сон дальше. Другие спали еще хуже. Просыпаясь, я дважды видел сидящего на раскладушке Эда. Один раз мимо меня туда – сюда прогулялся Леха, Алла все время ворочалась, Леонид беспрестанно пил воду… Вопреки моим ожиданиям, к утру не стало прохладнее. Может, на улице слегка и похолодало, но в помещении, в котором мы отдыхали, ничего не изменилось до самого утра. Все встали рано, когда стал заниматься рассвет.
А наш «куратор» появился только после завтрака.
– Кэмерон, – поприветствовав нас, он первым делом обратился к своему «завхозу». – Когда будет доставлено имущество?
Толстый взглянул на часы.
– Уже выехали, сэр, – на этот раз он не сдержался. – Через пятнадцать минут будет здесь.
Проверяя его пунктуальность, я, взглянув на свои часы, засек время. И убедился, что Кэмерон оказался прав. Ровно через пятнадцать минут за дверью послышался звук мотора. Автомобиль остановился напротив двери, но пока он не разгрузится и не уедет, выходить за пределы помещения нам было запрещено. Наши боссы явно не хотели, чтобы нас видели посторонние. Звук мотора затих где-то на взлетной полосе.
– Выходим! – скомандовал Артур, и мы выбрались на улицу. Несмотря на довольно раннее утро и середину весны, в воздухе уже ощущалось дуновение дневного жара.
– Разбирайте, – Артур кивнул на продолговатые, стоявшие на бетонных плитах алюминиевые контейнеры. Несмотря на то что они были закрыты и опечатаны, догадаться, что где находится, труда не составляло. Семь одинаковых, самых коротких, бесспорно содержали в себе автоматы. Контейнер несколько длиннее «автоматных» и наличествовавший в единственном экземпляре мог принадлежать только Алле, скорее всего, там лежала винтовка типа «СВД-С», а в двух оставшихся, без сомнения, присутствовали пулеметы типа «ПК» или «ПКМ», чтобы узнать, какие именно, требовалось сорвать пломбы.
– Вскрывать? – я повернулся к стоявшему за спиной «куратору».
– А чего ждать? – Артур с философским видом взирал на карабкающуюся на верх ангара собаку. – У нас не так много времени. Принимайте, проверяйте. Если требуется – обслуживайте.
Обслуживание не потребовалось. Все оружие блестело стерильной чистотой и тонкой смазкой. Кроме него в каждом ящике лежали: индивидуальная аптечка, бинт, жгут, обычная эрэрка – то есть рюкзак рейдовый, нож, два пайка «Индивидуального рациона питания» почти родного грязевского пищевого комбината, спальник FLEХIKA, плащ-накидка, коврик, две литровые фляжки.
– Нам предстоит часовой перелет и небольшой переход строго на север по горам до ближайшего кишлака, – американец начал вводить нас в курс предстоящего дела. – По нашим сведениям, главарь местной банды Карим-Хан доверяет русским и готов пойти с ними на переговоры.
– Артур, у нас у всех неразношенные берцы. – Я показал рукой на блестящую на солнце кожу отечественных «крокодилов». – Не совсем продумано, люди натрут ноги.
– Пустое, – наш куратор отмахнулся от меня, как от назойливой мухи. – Вам в них долго ходить не придется.
«Долго? Наверное, он хотел сказать – много?» – мысль мелькнула и погасла, вытесненная более насущными хлопотами.
Я поднял рюкзак и обнаружил под ним снаряженные магазины, хотел задать по этому поводу вопрос, но меня опередил Леха.
– А почему всего по два? – недовольно пробурчал он. – И у пацанов по одной ленте? Этого мало…
Артур снисходительно улыбнулся и, глядя на нас как на малых детей, пояснил:
– Зачем вам больше – вы же на переговоры идете, а не на войну.
– Мало ли… – пожал плечами Леха, обескураженный таким простым ответом на свой вопрос.
– Собирайтесь. Через полчаса быть в готовности к вылету. И в обязательном порядке не забудьте набрать воды, – отдав указания, Артур ушел, оставив меня в раздумьях. Удивительно все-таки – мы летим вроде как на переговоры, но до сих пор не имеем ни инструкций, ни удобоваримого плана действий. Даже что можно, что нельзя делать по местным меркам. Я в качестве эксперта? Не смешно. Да я ничего другого и не знаю, кроме как: вышиб дверь, бросил гранату, вошел, дал очередь, осмотрелся, вышел. Да и кто будет вести переговоры? На каком языке? Эдик вроде бы раньше заикался, что изучал фарси, но сейчас что-то помалкивает. Ничего не определено, кто, как, куда, в какие ворота. Даже командира не назначили. Что, все равны, что ли? По мне, так лучше командир хреновый, чем без него. Одни вопросы…
Впрочем, все стало понятно, когда спустя пятнадцать минут появился сам Артур в поясной разгрузке с автоматом, почти в такой же форме, как и мы, но в гортексовских облегченных берцах. За плечами у него висел небольшой рюкзачок.
– Готовы? – он кивнул на лежавшие у стены «эрэрки».
– Почти, – ответил я, сообразив, что следовало бы положить в рюкзак кое-что взятое из дома. Вообще, если нам идти недалеко и не намного, то брать те же бактерицидные пластыри не следовало, но с другой стороны, для чего-то нам выдали пайки на два дня и те же спальники? Значит, предполагается возможность задержки.
– У вас семь минут, – своей пунктуальностью он начал меня доставать. Но семь минут – это уйма времени, успеем все. А Артур продолжал расставлять точки над «i». – Разговаривать с жителями и вообще вести все переговоры буду я. Ваше дело – стоять с умным видом и помалкивать. За каждое сказанное не вовремя слово я буду налагать на вас денежный штраф.
Мы понимающе кивнули и продолжили сборы. Наконец наступило время Ч. Ведомые Артуром, мы вышли из служившего нам приютом ангара и гуськом потянулись к выползшему со стороны самолетной стоянки пятнистому вертолету. «МИ-8» в свою очередь катил навстречу нам. Непривычно видеть родной «МИ-8» без звезд и каких-либо других опознавательных знаков. Даже грустно как-то. Но экипаж, право, порадовал. Вертолет, вращая винтами, застыл в неподвижности, и мы, подгоняемые криками нашего «куратора», побежали через разделяющую глиняную полосу. Горячий ветер, ударяя в лицо, поднимал мелкую пыль и песок, забивая ими глаза и рот. Закрыв глаза рукой, прищурившись, я преодолел последние метры и по ступенькам опущенного трапа вбежал в вертолетный салон, где нас встречал удивительно молчаливый бортмеханик. Не ответивший ни на мое «здрасьте», ни «хелло» Лехи, ни на добродушное эдиковское похлопывание по плечу. Одним словом, этот негр ни на что не среагировал. Или как его было бы правильнее назвать? Человек с черной кожей? Выходец из Африки? Сказать о нем, что он афроамериканец, я бы не мог при всем желании. Быть может, он не афроамериканец, а афрофранцуз или еще круче – афронемец? Остальные члены экипажа тоже оказались неграми или, толерантнее говоря, людьми с черным цветом кожи. Интересно, если меня назвать белым, я обижусь? Меж тем винты набрали обороты. Разбежавшись, наша стрекозка взмыла в воздух. Я уселся удобнее и уставился в иллюминатор.
То, что наш вывод осуществился на «МИ-8», вполне объяснимо – если шурави, так шурави. Для правдоподобия инсценировки самое то. Вот только негров за штурвал посадили зря. Не бывает у нас в России летчиков с таким цветом кожи. Возможно, скоро и будут, но пока что-то слышать не доводилось.
Картина, проносящаяся под нами, представлялась вполне привычной – зелень, перемежающаяся с серыми тенями глиняных дувалов, многочисленные оспины воронок на израненной земле, и следующий кишлак, только теперь с дувалами, разрушенными почти до основания. На улицах ни одного жителя. Словно все вымерло. Вскоре вертолет вылетел из зеленой зоны, и теперь, поднимаясь все выше и выше, шел над каменистым плато. Судя по высоте полета, «ЗРК» американцы не опасались. Видимо, в подразделениях талибов конкретно сказывалось отсутствие финансирования. Как следствие, по сравнению с советским периодом поставки «ПЗРК» сильно уменьшились, а то и вовсе прекратились. Зато, как я точно знал, значительно увеличилось производство опиума. Да и наш небольшой полет не оставил в этом никаких сомнений. Пока мы летели, сумел разглядеть несколько полей. Я встал и подошел к Артуру, глядящему в иллюминатор. С высоты полета «Ми-8» ему открывалась ярко-алая плантация цветущих маков. Мак – прекраснейший из цветов, но, увы, он столь легко в дьявольских руках превращается в смертельный яд, что лучше бы его никогда и не существовало. В душе что-то возмущенно всколыхнулось.
– Почему бы их не уничтожить? – невольно вырвалось у меня, когда на горизонте появилась еще одна, надо понимать, далеко не последняя на пути плантация.
– Жить-то им чем-то надо, – ответил Артур, но при этом так криво улыбнулся, что стало понятно, проблема выживания местных крестьян заботит его в последнюю очередь. Я мысленно плюнул и вернулся на свое место.
Горы стали выше. Не в силах подняться над пиками, «МИ-8» нырнул в одну из расселин и теперь мчался по узкому ущелью, казалось бы, с трудом не задевая винтами его стен. Что ж, надо отдать ребятам должное – летали неплохо, совсем неплохо, да и отчаянием не сильно уступали нашим парням.
По моим часам, летели мы довольно долго. Вот вертолет вырвался из ущелья, потянув вверх, перемахнул очередную горку и, неожиданно спикировав, застыл в полуметре от каменистого склона.
– Приехали, прыгаем, – скомандовал Артур, первым подавая пример экстренной эвакуации. Я прыгнул следом. Ощутимо отбив пятки, поморщился и отбежал в сторону. Тяжело рухнул Эдуард, за ним, не удержавшись на ногах, саданулся Леха, следом мягко приземлилась Алла, за ней, едва не выронив оружие, Геннадий Шамов. Наконец выпрыгнули все, и по счастью обошлось без травм. Мы залегли за камни, а вертолет снова набрал обороты и, взмыв в воздух, повернул на обратный курс. Вскоре о его недавнем присутствии напоминал лишь едва уловимый свист винтов и рокот двигателя.
– Встаем, что разлеглись? – у Артура оказался хорошо поставленный командирский голос, такой не только звук винтов, но и грохот разрывов перекроет. – Выходим, выстраиваемся по одному в направлении на северо-восток.
Скомандовав, «куратор» вытащил из кармана жвачку, сдернул обертку и зашвырнул ее в рот. Наши, настороженно озираясь по сторонам, медленно вытягивались в цепочку. Когда мы уже почти выстроились в колонну, я повернулся к задумчиво жующему «куратору» и поинтересовался:
– Оружие заряжать будем? – я посчитал, что в «предстартовой» суете об этом все просто забыли.
– Нет, – ответил Артур, дав мне понять, что забывчивостью тут и не пахло.
«Вот чертовы перестраховщики», – я мысленно выругался, но настаивать не стал, хозяева – баре. Только на всякий случай стянул предохранитель вниз и знаками посоветовал Эду сделать то же самое. Если что – затвор передернуть недолго.
– Хоть какую-то дистанцию выдерживать будем? – это уже задал свой вопрос Эдик.
Артур безразлично махнул рукой, «мол, поступайте, как хотите», и походкой туриста поспешил на северо-восток. Мы растянувшейся цепью двинулись следом – за Артуром Эдик, затем беспрестанно вертящий головой Леха, потом «братья»-десантники, и прочее, прочее, прочее. Алла шла предпоследней, замыкал я. Перевалив некрутую горку, мы спустились в небольшой каньон и шли по нему не менее получаса, прежде чем каньон начал сходить на нет, выводя нас к окраине большого виноградника, за которым метрах в семистах виднелись очертания первых дувалов. Остановившись подле зеленеющих кустов, Артур достал из кармашка разгрузки GPS-навигатор. Какое-то время стоял, раздумывая, затем подошел к винограднику поближе, внимательно всмотрелся в перемежающиеся наполненные грязной водой арыки и бугры с собственно растущими на них кустами винограда. Похоже, наш «куратор» раздумывал, стоит ли идти по прямой или предпринять обходной маневр. Наконец он, выбрав что-то конкретное, неразборчиво выругался и решительно махнул рукой:
– Следуйте за мной, – после чего пошел вдоль кромки виноградного поля. Солнце поднималось все выше, становилось все более и более жарко, вместе с ростом температуры окружающего воздуха росло непонимание того, зачем и почему нас обязали надеть на себя тельники. Ладно бы еще это были майки, а то… В общем, слов находилось мало, только мысли. Кое-кто из наших слегка прихрамывал – новенькая обувь начинала сказываться натираемыми мозолями. Ни я, ни впереди идущая девушка на обувь пока не жаловались. Кстати сказать, военная форма ей шла. И даже очень.
– Ешь твою медь! – Эдуард выругался так громко, что я невольно вздрогнул. Мы уже обошли виноградник, прошли по развалинам окраинных зданий и теперь углубились в жилой «сектор» селения. – Вот ведь угораздило… – вырвалось у Каретникова. Ни мне, ни Алле с того места, где мы находились, происходящего видно не было, но то, что ругань Эдуарда не предвещала ничего хорошего, стало понятно сразу.
– Стой тут, я сейчас, – положив руку на девичье плечо, я придержал Аллу и поспешил вперед. Не успел сделать и двух шагов, как навстречу мне выскочил бледный Жмуров. Отвернув в сторону, он нагнулся, и его тут же вырвало.
– Вот ведь! – я побежал, свернул за угол и едва не врезался в спину замершего в неподвижности Шамова. Остальные стояли кто где. Эдик, перестав материться, теперь только жестикулировал. Артур сидел на корточках, брезгливо морща нос и поглядывая по сторонам, Леха, привалившись к глиняной стене, подозрительно молчал. Еще пару метров вперед, и я увидел то, что их всех привело в состояние ступора. На небольшом открытым участке лежало шесть разновозрастных трупов, тянувшийся кровавый след вел к калитке в глинобитном заборе, у самой калитки валялась россыпь отстрелянных гильз. Не надо было иметь семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что за забором нас ждет как минимум еще один труп.
– Зарядить оружие! – скомандовал я, не дожидаясь указаний «куратора», передернул затвор сам и, внимательно оглядываясь по сторонам, встал так, чтобы в случае чего иметь возможность быстро уйти в укрытие. Неизвестно, кто убил этих жителей кишлака, и неясно, как они отнесутся к нам, но становиться трупами без боя не хотелось. Секунды бежали, но ничего подозрительно опасного вокруг не наблюдалось.
– Эд, Леха, надо осмотреть ближайшие здания, – из всех прочих я выбрал именно их. Артур, словно пребывая в замешательстве, в мои действия не вмешивался, молчал, понимая, что нам следует прояснить обстановку. Кровь, на траве и глине, запеклась и почернела, в воздухе метались-жужжали сотни мух, обсиживая личинками быстро разбухающие на солнце тела.
– Внимательно глядите по сторонам, ствол вверх, палец на спусковом крючке, – начав действовать, я не забывал отдавать указания. – Остальным залечь в укрытия и наблюдать.
Я собирался провести осмотр местности с предельной осторожностью – лежавшие на земле люди были убиты несколько часов назад, но, вполне возможно, убийцы все еще находились рядом.
– Эд, Леха, вы прикрываете, я первый, – подняв автомат, я направился к выбранному на осмотр зданию.
Наличие свежих гильз на входе в помещение подсказало мне, что и тут повторится оставшаяся за спиной картина. Так и есть, увиденное не дало мне разочароваться в собственной проницательности – в небольшом помещении лежали трое, стены иссечены гранатными осколками, то там, то сям видны пулевые отверстия. Пройдя по всему дому, я обнаружил еще пять трупов. Мужчины, женщины, дети. В следующем здании творилось то же самое, и в следующем тоже. И в последующих трех. Я устал считать трупы. Наверное, хорошо, что жилых зданий оказалось не так уж и много, дальше в кишлаке начинались развалины. Судя по увиденному, деревню зачистили. Перебили всех. Вот только кто и почему? Кто-то не хотел успешных переговоров? Возможно, главари соседних банд? Или кто? Однозначного ответа я дать не мог. Возможно, случившаяся резня никак не связана с предстоявшими переговорами. Но и в обычное совпадение мне верилось меньше всего.
– Возвращаемся, – скомандовал я сопровождающим парням. Ходить по мертвому кишлаку и дальше не было ни желания, ни смысла.
– Вертолет я вызвал, – сообщил на вид совершенно спокойный Артур. – Он скоро вылетает. Подлетное время чуть больше часа.
– Спасибо! – благодарить действительно есть за что, если «куратор» вытащит нас из этого кишлака без эксцессов, будет здорово.