Страница:
5
Внутренняя луна, несмотря на меньшие размеры, в наибольшем приближении к планете казалась вдевятеро больше, чем Луна с Терры; она двигалась с большей скоростью — успевала сделать пять оборотов вокруг орбиты за два ньянзанских тридцатичасовых дня, — так что происходивший отлив был эффектно быстрым. Флэндри слышал рокот волн и видел сквозь стену (по желанию она могла становиться прозрачной), как пенились водяные валы, разбивавшиеся о темную шершавую скалу. Уже близился закат; оказалось, он просидел несколько часов, погруженный в раздумья. Взглянув на электроэфемериды* note 1, что висели над постелью, он отметил, что Лоа — внешний спутник планеты — не замочит холла до полуночи. К тому же этот прилив был довольно слабым, без воронок, опасных для мозгляков и таких, как он.
Он потушил сигарету и вздохнул. «Должна же наконец закончиться полоса невезения». Поднявшись на ноги, он сбросил всю одежду, кроме шорт и акваланга, надел выданные ему ласты и пристегнул кобуру с пистолетами (они были водонепроницаемыми). Карта-указатель региона подсказала ему, где жил капитан Джон Умболу. Он записал послание, сообщив, что вызван по делу, и его хозяину не стоит ждать его к обеду. Он был уверен, что Иньяндума скорее почувствует облегчение, чем обидится. Затем он вошел в воздушный шлюз. Дверь за ним автоматически закрылась.
Закат пламенел сквозь фиолетовые воды, превращая белую пену бурунов в чистое золото; лужи, оставленные отливом на голом черном рифе, были подобны расплавленной меди. На востоке небо было глубокого синего цвета; все еще бледно-голубое над головой, оно становилось безоблачным сияюще-зеленым там, где садилось солнце. Сквозь грохот прибоя до Флэндри доносился звон колоколов с одной из розово-красных башен… а может быть, это звонил корабельный колокол среди качающихся перекладин, звуки напоминали что-то слышанное в детстве во сне. Среди океана этот звон был невыразимо мирным.
Никто здесь не пользовался лодками, если плыть было недалеко. Флэндри вошел в воду в укромном месте, широко расставляя обутые в ласты ноги, и поплыл между куполами и башнями. Другие головы качались в мелких теплых водах, никто не обращал на него внимания. Он был этому рад. Прокладывая курс по буям, через несколько минут энергичного плавания он нашел дом старого Умболу.
Дом стоял на высокой скале, окруженной камнями поменьше, вокруг которых бесновались водяные валы. Терранин осторожно продвигался в поисках безопасного причала. Он нашел его между двумя естественными волнорезами, образованными мрачными порыжелыми коралловыми вершинами. Наверх, сквозь сады, темневшие по бокам слитной массой, вела тропа. Она заканчивалась у входа в маленькую полусферу. Глубокие синие сумерки медленно убывали на западе, вечерняя планета уже погрузилась в ночной отдых.
Флэндри ступил на берег под навесом скал. Там было темно. Он не осознал в точности, какой именно рефлекс из приобретенных за годы сражений спас его. Из-за одного из высоких выступов незаметно выскользнул мужчина и выстрелил гарпуном. Флэндри упал на живот, прежде чем увидел блеск металла. Убийственный снаряд просвистел как раз там, где он только что стоял.
— Ну, раз так! — он перекатился на спину, одновременно выхватывая нидлер, заряженный иглами со снотворным. Кто-то, словно черная пантера, метнулся к нему. Он еще не успел снять пистолет с предохранителя, когда на него упало тяжелое тело. Сокрушительный, парализовавший запястье удар каратэ выбил оружие из его руки. Он увидел бородатое, , искаженное ненавистью лицо… и лезвие ножа.
Флэндри блокировал удар кинжала девой рукой. Убийца отвел нож. Не дожидаясь нового удара, Флэндри ткнул большим пальцем ему в глаз. Его противник терпел это неудобство в течение нескольких секунд, но в ответ сжал запястье терранина свободной рукой. Правая рука Флэндри была еще слаба, но он смог нанести врагу несильный удар кулаком по голове и высвободил левую руку, резко дернув его за большой палец. Прижав обеими руками и коленом руку с ножом, он стал ломать ее. Противник дико закричал, скорчился и умудрился вывернуться. Оба вскочили на ноги. Кинжал валялся между ними. Ньянзанин наклонился за ним, но Флэндри наступил на лезвие.
— Кто ищет, тот всегда найдет, — сказал он, ударив барахтающегося в ухо и хватаясь за свой бластер. Ньянзанин не остался в долгу. Прижатый коленями Флэндри, он внезапно сделал плечевой захват и опрокинул его. Терранин упал навзничь. Он заметил лишь, как скрюченная фигура распрямилась и человек прыгнул в воду. Флэндри выстрелил. Когда эхо от громоподобного выстрела затихло и никакого тела на поверхности не появилось, Флэндри разыскал свой нидлер. Его дыхание и пульс медленно успокаивались.
— Вот, — произнес он вслух, — тот заслуживающий осмеяния случай взаимной несостоятельности, какой когда-либо устраивали боги, ответственные за мордобой. Нас обоих следует защекотать до смерти маленькими зелеными сороконожками. Ну ладно… Если тот парень никому не расскажет, я тоже не стану особо распространяться на эту тему.
Он покосился в сумерках на нож убийцы. Обычное лезвие из нержавеющей стали, но ручка с инкрустацией была незнакомой вида. Видел ли он когда-нибудь прежде ньянзанина с респектабельной бородкой?
Он пошел наверх по тропе и позвонил в колокольчик у двери.
Воздушный шлюз открылся, и он вошел.
Помещение, по-корабельному опрятное, было наполнено моделями судов, причудливыми раковинами, чучелами рыб и другими морскими сувенирами. Но в нем царила пустота. Один старик сидел наедине со своим хламом, больше не было ни души.
Джон Умболу взглянул на гостя затуманенными глазами Я кивнул:
— Да, — сказал он, — я ожидал вас, капитан, добро пожаловать, садитесь.
Флэндри опустился на кушетку, покрытую мягкой чешуйчатой шкурой какого-то исполинского плавающего существа, выловленного когда-то Джоном Умболу. Она была изрядно потерта Старик проковылял к нему с графином привозного рома. Налив себе и гостю, он сел в массивное кресло. Мужчины подняли кубки.
— За вашу честь и доброе здоровье, сэр, — сказал Джон Умболу.
Флэндри посмотрел в морщинистое Лицо и мягко сказал:
— Ваш сын Дерек должен был рассказать вам, что за новости я привез.
— Я получил известия, — кивнул Умболу. Он взял трубку с подставки и начал набивать ее медленными аккуратными движениями. — Вы видели, как он умер, сэр?
— Я держал его за руку. Его взвод попал в ловушку во время военной операции на Брае. Он… все кончилось очень быстро.
— Только в море можно умереть достойно, — прошептал ньянзанин. — Моим детям, всем, кроме Дерека, посчастливилось так умереть. — Он разжег трубку и некоторое время курил молча. — Я сожалею, что Том должен был идти этим путем. Благодарю вас за то, что вы пришли сюда рассказать мне об этом.
— Он будет похоронен со всеми воинскими почестями, — неловко произнес Флэндри. «Если у них немного трупов, они просто заравнивают их бульдозером». — Или, если хотите, вместо положенной денежной компенсации за утрату на поле боя вы можете получить его прах.
— Нет, — сказал Умболу. Его седая голова качалась взад и вперед. — Что пользы? Лучше я получу деньги, чтобы построить маяк на скале в его честь. — Он задумался, затем сказал неуверенно: — Позвольте мне еще раз воспользоваться вашей добротой. Может быть, вы что-нибудь знаете… Видите ли, сэр, солдаты в отпуску, в увольнении и… девушки — они встречаются… Может быть. Том оставил где-нибудь малыша?
— Сожалею, но я представления не имею, как узнать об этом.
— Ну что ж, хорошо, я не ожидал большего. Дерек должен скоро жениться. Если имени суждено жить…
Флэндри глубоко затянулся, закурив сигарету. Вынутую из водонепроницаемой пачки. Он выдохнул:
— Я должен рассказать вам о том, что говорил, умирая, ваш сын.
— Да. Продолжайте свой рассказ и не бойтесь меня испугать. Станет ли рыба проклинать крючок, даже если он и причинил ей боль?
Флэндри заговорил. Когда он подошел к концу рассказа, глаза старика закрылись, как у Дерека, и он выпустил пустой кубок из пальцев.
— Я ничего об этом не знаю. Вы верите, капитан?
— Да, сэр, — ответил Флэндри.
— Вы боитесь, что Дерек может быть пойман той же сетью?
— Надеюсь, нет.
— Я тоже. Ни один из моих сыновей не связался бы с ночными убийцами, что бы они ни думали о вашей Империи. Том-Том был молод и не понимал, во что его втянули. Поверите ли вы и этому? — спросил Джон Умболу с беспокойством.
Флэндри кивнул. Ньянзанин склонил голову и охватил трубку ладонями так, словно хотел согреть их.
— Но Дерек… почему? Дерек же в Совете. Дерек должен понять… О, только не это!
Флэндри дал ему время собраться с мыслями, затем спросил:
— Где молодой человек мог… впервые повстречать участников такого заговора?
— Кто знает, сэр? Получая образование, мальчик из семьи Умболу имел возможность плавать во все порты планеты. А на Ньянзе всегда есть моряки любой нации, да и в Джарново тоже.
Флэндри вынул подобранный нож.
— Этот нож принадлежит бородачу, — сказал он. — Может, что-нибудь знаете о нем?
Старик внимательно вгляделся в находку выцветшими глазами.
— Сделано в Россале, — мгновенно опознал он вещь и добавил? таким же безжизненным голосом: — И россальцы носят бороды и бакенбарды.
— Когда я вышел на берег перед вашим домом, — сказал Флэндри, — мужчина с бородой — хозяин этого ножа — пытался меня убить. Он убежал, но…
Он замолчал. Старый морской волк поднялся. Флэндри увидел лицо, буквально раскаленное добела от ярости, и вдруг осознал, что Джон Умболу был просто великаном.
Гигантские кулаки сжались над головой терранина. Голос рокотал подобно грому, одно проклятие за другим, пока ярость наконец не облеклась в осмысленную речь:
— Тайные убийцы на моей собственной земле! Против моего гостя! Клянусь священными мощами Всемогущего Господа, сэр, вы позволите мне допросить каждого россаланца в Джарново и заживо содрать с них шкуру!
Флэндри тоже встал. Его обуяла неистовая жажда деятельности, в голове родился смелый план. И в то же время внутренний голос предостерегал его: «Осторожно, парень, осторожно! Тебе не удастся наладить сотрудничество с этими ребятами, не воспользовавшись самыми фарисейскими аргументами, и придется бесстыдно сыграть на чувствах этих людей, точно так, как предписывает тот проклятый трехтомный справочник…»
«Что ж, — подумал он, — за это, собственно, мне и платят…»
6
Он провел в доме Умболу несколько часов. Они разделили трапезу, но явная усталость переполняла Флэндри. Возвращаясь и скале Командора, он плыл совсем медленно. Ступив на землю, немного отдохнул, глядя на море.
Над головой сияла Лоа, сейчас размером с терранскую Луну, почти полная, но гораздо белее и ярче ее. Высоко, в бархатной черноте неба было полно чужих созвездий. Сигнальные огни на скалах, разные цвета которых означали глубины, превращали Джарново в огромную шкатулку с драгоценностями, переливающимися в лунном сиянии океана.
Флэндри вынул сигарету. Только это ему и оставалось, при эдаком-то освещении. Сигарета хоть немного скрашивала его одиночество. Имперским агентам тоже надо иногда расслабиться. Он глубоко затянулся.
— Вы не можете заснуть, капитан?
Низкий женский голос вернул его к реальности. Увидев лунный отблеск на коже Тессы Хурн, он спрятал пистолет.
— Кажется, вы и сами немножко страдаете бессонницей, — отозвался он. — Если только не умеете ходить во сне, нырять во сне, ну и что еще здесь делают. Но нет, конечно, все это мне снится. Не будите меня.
Луна превращала ее фигуру в колдовскую игру сумрака и света, набегающие волны закручивались у ее ног. Она плавала. Лоа отсвечивала в миллионе прохладных капель — ее единственном одеянии. Он вспомнил, как они разговаривали и смеялись, и обменивались воспоминаниями, и пели, и даже мечтали под солнечным небом или под парусами в лунном свете. Его сердце екнуло, а язык утратил свою бойкость.
— Да. Дела никак не дают заснуть… — Она стояла перед ним, опустив глаза. Впервые она отводила взгляд. В струящемся нереальном свете он видел жилку, бьющуюся у нее на шее.
— Поэтому я покинула постель и… — ее голос умолк.
— Почему вы сюда вернулись? — спросил он.
— О… мне просто было по пути. Или может быть… Нет! — Она пыталась улыбнуться, но губы ее не слушались. — Где вы были вечером, раз уж мы оба так любопытны?
— Я разговаривал со Старым Джоном, — сказал он, искренность могла быть полезной. — Это было непросто.
— Да. Я бы вашей работы врагу не пожелала, Доминик. Почему вы занимаетесь этим? Он пожал плечами:
— Это все, что я умею делать.
— Нет! — воскликнула она протестующе. — Помогать скотине-правителю и ничтожеству-резиденту — вы же настоящий мужчина! Вы бы могли приехать… сюда, даже… Нет, небеса не позволили бы этого…
— Все это не совсем бесполезно, — отозвался он. — Империя, конечно, — он жалко улыбнулся, — еще менее совершенна, чем я сам. Это правда. Но то, что может быть взамен ее, — гораздо хуже.
— Вы так уверены в этом, Доминик?
— Нет, — с горечью ответил он.
— Вы могли бы поселиться на какой-нибудь провинциальной планете и заниматься делом, которое сочли бы достойным. Я… даже я думала, во Вселенной есть много планет и кроме Ньянзы… если бы на такой планете были океаны, я бы могла…
Внезапная догадка пришла Флэндри в голову:
— Не хотите ли вы сказать, что у вас есть ребенок, Тесса?
— Да, сын Командора, но, поскольку я пока не замужем, мальчик усыновлен.
Он смотрел на нее в замешательстве, и она объяснила, к счастью, не называя имен:
— Командор не должен жениться, но может спать с кем хочет. Это большая честь для каждой женщины, и если она не замужем, то получает от него большое приданое. Дети таких союзов воспитываются в семьях матерей; когда они вырастают, советники выбирают лучшего сына законным наследником.
Флэндри был шокирован, но не мог не признать, что терранским императорам стоило бы кое-чему поучиться у ньянзан. Он подавил смешок и сказал:
— Что ж, это делает вас прекрасной добычей, Тесса, — титулованная, богатая и мать потенциального вождя. Как вам это удалось?
— Здесь не было подходящего мужчины, — прошептала она. — Иньяндума — настоящий мужчина, видите ли, несмотря на его годы. Только он и Дерек Умболу — как вы раскусили меня, терранин! — горды настолько, чтобы не стремиться к браку из-за титула.
Она перевела дыхание и выкрикнула с отчаянием:
— Но я больше не девушка и не желаю ждать целую вечность чтобы снова почувствовать себя женщиной!
Флэндри мог бы как-нибудь отговориться и — о черт! — удрать отсюда. Но, несмотря на жар в крови, он вспомнил, что послан Империей и что эта леди хранит в тайне от него то, ради чего ее посылали в южные моря.
Он поцеловал ее.
Она ответила сначала робко, но затем со страстью, которая захватила его. Они долго сидели под луной, не нуждаясь в словах, пока Флэндри не почувствовал с легким удивлением, что прилив лижет его ноги.
Тесса поднялась.
— Пойдем ко мне домой, — сказала она.
Это был один из тех моментов, когда он должен поступить с ней как хладнокровный мерзавец… или, возможно, как слишком благородный рыцарь, он сам не понимал. Он остался сидеть глядя на нее снизу вверх — она стояла в короне из звезд, — сказал:
— Мне жаль. Это невозможно.
— Не пугайте меня, — произнесла она с коротким смешком, похожим на всхлип. — Вы можете уйти, когда захотите. Я никогда не стала бы принуждать мужчину… Но я сделаю все, что смогу, чтобы вы остались, Доминик, дорогой.
Он потянулся за другой сигаретой.
— Вы думаете, я бы желал чего-то лучшего? — сказал он. — Но на этой планете на свободе находится чудовище, я совершенно уверен в этом. И я не хочу, чтобы в те часы, что я провел с вами, половина моего сознания была поглощена работой. После… — он не договорил.
Она не отвечала. Молчание затянулось…
— Я делаю это и ради Ньянзы. — Он нахмурился. — Если пустить все на самотек, это может означать конец для вашего народа.
— Да, — бесцветно произнесла она.
— Вы могли бы помочь мне. Когда с этим делом будет покончено…
— Хорошо… что вы хотите знать? — она отвернулась, чтобы не встречаться с ним глазами.
Он зажег сигарету и, сощурившись, взглянул на нее сквозь облачко дыма:
— Что вы делали в Краале?
— Я уже не так уверена, что люблю вас, Доминик.
— Но вы скажете мне, чтобы я знал, чего ожидать? Она вздохнула:
— Россала вооружается. Они производят военную технику: ружья, торпеды — не ядерные, правда, у нас нет возможностей для этого, но все равно больше, чем нам разрешается иметь по имперским законам. Не знаю почему, но ходят слухи о сиятельном Ухунху. Шейх умеет хранить тайны. Но поговаривают о свободе. Может быть, это правда, а может, и нет. У нас никогда не было неприятностей с Империей из-за ньянзанских парней, но… мы тоже вооружаемся, на случай, если Россала опять начнет воевать. Я заключила военный союз с Краалем.
— А если Россала атакует не вас, а выступит против Терры? — спросил Флэндри. — Что будет делать ваш вновь учрежденный союз?
— Я ничего об этом не знаю. Я всего лишь частное лицо. Надеюсь, вы все разузнали?
Она защелкнула шлем своего акваланга и нырнула с обрыва в воду. Он не видел, где она всплыла на поверхность.
7
Несмотря на то что планета изобиловала экзотическими дарами Моря, Командор за завтраком гостеприимно пичкал гостя импортным бифштексом. После завтрака Флэндри прогуливался среди луж, оставленных утренним отливом, преодолевая крепкий соленый ветер, и ждал, как станут разворачиваться события.
Его фигура в переливчатой белой одежде, одиноко возвышающаяся на выступе скалы над полосой прибоя, была слишком заметна. Ничего не стоило выстрелить в него гарпуном из-под воды и исчезнуть. Флэндри не сводил глаз с синих и зеленых барашков вокруг волнорезов. Он продолжал хмуриться, думая о Тессе Хурн… Черт возьми! Он бы мог предпочесть путь Морвана и провести недельку в обители наслаждения, а потом еще и отнести все это на казенный счет. Какой смысл бороться, чтобы гниющую цивилизацию не проглотили заживо, если не иметь права на некоторые собственные слабости?
Черная тень пересекла его поле зрения. Он насторожился. Человек плыл как тюлень, направляясь прямо в полосу прибоя. В этом котле были острые скалы — только держись! Дерек Умболу подплыл, схватился за выступ мокрого камня, на котором стоял Флэндри, и выбрался наверх. Он снял шлем с таким треском, что его было слышно даже сквозь грохот моря, и навис над Флэндри как базальтовая скала. Его глаза были на тридцать сантиметров выше глаз терранина; он прорычал:
— Что ты ей сделал?
— Леди Хурн? — спросил Флэндри. — К сожалению, ничего. Кулак поднялся.
— Ты лжешь, мозгляк! Я знаю девушку. Я видел ее на рассвете. Она плакала.
Флэндри криво улыбнулся:
— И обязательно упрекать меня? Вы мне льстите. Она довольно хорошо отзывалась о вас, капитан.
Дрожь прошла по огромному телу. Дерек отступил на шаг, прикусив губу.
— Ни слова больше, — тихо пробормотал он.
— Я бы зашел повидать вас сегодня, — сказал Флэндри. — Нам нужно многое обсудить. Например, поговорить о человеке, который пытался меня убить прошлой ночью.
Дерек плюнул:
— Жаль, что ему это не удалось.
— А вот ваш отец думает иначе, особенно из-за того, что попытка была предпринята на его территории. Он просто негодовал.
Глаза Дерека сузились. Его ноздри раздувались, как у разъяренного быка, он наклонил голову вперед:
— Итак, ты все-таки разговаривал с моим отцом после всего, да? Я предупреждал тебя, импи…
— Мы дружески поговорили, — сказал Флэндри. — Он не верит, что можно чего-то достичь, убивая спящих.
— А я думаю, ваши собственные дела бы застопорились, получи они огласку!
Поскольку такое было просто немыслимо, Флэндри сдвинул брови и продолжал:
— Я бы присматривал за вашим отцом, — правда. Мне и прежде приходилось видеть этих грязных фанатиков. Среди первых, кого они убивают, бывают местные жители, которым достает врожденного здравого смысла и чувства чести относиться к представителю Империи как к другу. Видите ли, такие люди вряд ли понимают, что революция на самом деле организуется каким-нибудь соперником Империи и что вы не можете победить в войне, где полем битвы является ваш собственный дом.
— А-а-р-х! — раздался в ответ хриплый звериный рык, ибо никакие слова не могли достаточно выразить его презрение.
— И мой несостоявшийся убийца, возможно, сейчас действует, — продолжил Флэндри. — Он знает, что я разговаривал с вашим отцом. Можете ненавидеть меня, сколько вам влезет, капитан Умболу, но организуйте охрану старого господина. Или, по крайней мере, поговорите с россаланцем, которого вы, естественно, знаете, в чем я вас не виню.
На мгновение пламенный взгляд карих глаз скрестился с бесстрастным ледяным взглядом серых глаз терранина. Затем Дерек надел шлем и нырнул в воду.
Флэндри вздохнул. Пора начинать официальное расследование, но… Он вернулся в дом с идеей поискать рыболовные принадлежности.
Иньяндума, сидевший за столом, заваленным грудой неизбежных государственных бумаг, бросил на него обеспокоенный взгляд.
— Вы уверены, что на Ньянзе существует настоящий заговор? — спросил он. — У нас, конечно, есть свои горячие головы, как и везде… да, я повидал другие планеты, — я в свое время был призван в Галактический Военный Флот и сейчас в запасе.
Флэндри сел и посмотрел на свои ногти.
— В таком случае почему вы не сообщили, что знаете о Россале?
Иньяндума вздрогнул:
— Вы что, телепат?
— Нет. Это было бы слишком скучно. — Флэндри зажег новую сигарету. — Я знаю, Россала вооружается, а ваш народ настолько осведомлен об этом, что запасается средствами защиты и заключает военные союзы. Империя защитила бы вас, но вы ждете, что Империя уберется с Ньянзы.
— Нет, — прошептал Иньяндума, — мы ни в чем не уверены. Это только… мы не хотим толпы детективов, не хотим вторжения терранских военных сил, угрожающих дружественной нам нации… на столь ничтожном основании… И в конце концов, должна же у нас быть хоть какая-то свобода действий, в том случае, если…
— Особенно в том случае, если Россала попросит вас о союзничестве, чтобы перерезать завязки терранского передничка?
— Нет-нет…
— Будь все так, как вам это представляется, это было бы даже трогательно, — Флэндри щелкнул языком и тряхнул головой. — Сплошное дилетантство… По-моему, мне сильно переплачивают за пребывание здесь. Но кто бы ни был тот, кто спланировал я осуществил этот заговор, — он не любитель. Он умело воспользовался вашей традиционной лояльностью. Следует ожидать, что скоро он начнет действовать. До того, как обосновавшаяся здесь раньше Империя выяснит достаточно, чтобы принять решение о посылке сюда десантников. Убийство резидента — это, очевидно, сигнал. У меня была возможность попасть сюда в тот самый день, когда это случилось, но кое-кому было очень нужно, чтобы я появился лишь несколькими днями позже. И чтобы не слишком копался в этом деле. Конечно, если бы им удалось меня убить, все несколько затормозилось бы, что им на руку, но мне кажется, им не нужно много времени на подготовку.
Флэндри выдержал паузу, как бы проверяя сказанное, и продолжил:
— Итак, если эту затею не предупредить, мы можем ожидать, что Россала совершит переворот самое позднее в ближайшие недели. Россала обратится к другим ньянзанским народам за помощью, и они будут искусно втянуты в гонку вооружений и необходимость создания военной организации. Если за этим приготовлениями к перевороту стоит, как я подозреваю, специалист, то такие лидеры, как вы, сомневающиеся и возражающие против идеи переворота, будут устранены и на их место придут более сговорчивые. Разумеется, Ньянзе будет обещана помощь извне; полагаю, даже Дерек Умболу не думает, что какая-то планета одна может устоять против мощи всей Терры. Не так далеко расположена Мерсейя. Если все пойдет гладко, с формальной независимостью Ньянзы, которая на самом деле является мерсейской марионеткой глубоко внутри имперского пространства, будет покончено. Если попытка переворота провалится… ну что такое для Мерсейи радиоактивный взрыв какой-то планеты?..
Оба молчали.
Наконец Иньяндума произнес мрачно:
— Возможно, я не прав, но даже тот риск, о котором вы говорите, будет лучше, чем призывать терран. По правде говоря, все наши нации нарушили ваш закон; да, мы вооружаемся, как вы точно отметили. Империя никогда бы не оставила нам то самоуправление, которое мы имеем сейчас.
— Можно обойтись и без Империи, — сказал Флэндри. — Поскольку вы обладаете военной техникой и Городская полиция представляет законные местные вооруженные силы с ограниченным ядерным вооружением… вы могли бы сами навести порядок. Я могу возглавить операцию, сделать все как положено, а затем отослать отчет в Секретное управление. Таким образом дело можно закрыть.
Он поднялся.