Страница:
– Благодаря Господу, – сказал он, – мы выиграли время. Вы заметили, что мне удалось заставить их посадить свои корабли? Мы заставили их уважать нас. И время, которое мы получили, надо израсходовать с пользой. Необходимо обыскать крепость. Нам особенно нужны карты, книги и другие источники информации. Наши механики и оружейники должны разобраться со всеми ихними машинами. Мы должны сравняться с ними в военном искусстве, но все это надо сделать тайно от версгорцев. Ибо, если кто-нибудь увидит, что мы ничего не понимаем в этих сложностях…
Он улыбнулся и провел пальцами поперек горла. Добрый отец Симон, капеллан сэра Роже, слегка позеленел.
– Неужели?
Сэр Роже утвердительно кивнул.
– Для вас у меня тоже есть работа. Брат Парвус нужен мне как переводчик, но у нас есть пленник, Бранитар, который говорит по латыни…
– Я этого не утверждал, сэр, – вмешался я, – его склонения ужасны, а то, что он делает с неправильными глаголами, нельзя описать в компании джентльменов.
– Тем не менее, пока он достаточно не овладеет английским, для разговора с ним нужен священник. Видите ли, он должен выяснить, что могут делать наши пленники и расспрашивать их, если понадобится.
– Но будет ли он делать это? – спросил отец Симон. – Он самый упорствующий язычник, сын мой, если у него вообще есть только душа. Несколько дней назад, еще на корабле, в надежде смягчить его сердце, я громко читал ему перечисление поколений от Адама до Ноя. Он с трудом выдержал до Дхиреда, а потом уснул.
– Привести его сюда, – приказал милорд, – а также пусть отыщут одноглазого Губерта. Пусть придет в полном облачении.
В ожидании, мы обменивались негромкими замечаниями.
Альфред Эдгарсон спросил меня:
– Брат Парвус, а что беспокоит вас? Мне кажется, бояться нечего. Большинству из нас, если мы ведем себя достойно, не грозит ничего, кроме потения в чистилище. А затем мы присоединимся к Святому Михаилу, охраняющему стены Небесного Храма, разве не так?
Я не хотел пугать их, говоря о том, что беспокоит меня, но когда они настояли на своем, я сказал:
– Увы, добрые люди, возможно, что мы все великие грешники.
– Ну? – рявкнул сэр Брайан Фитц-Вильям. – В чем дело? Перестаньте хныкать!
– У нас не было возможности точно отмечать время в путешествии, – прошептал я. – Песочные часы очень неточны, а прибыв в это дьявольское место, мы даже забыли их переворачивать. Сколько длятся здесь день и ночь? Какое время сейчас на земле?
Сэр Брайан выглядел удивленным.
– Не знаю. Ну и что с того?
– Убежден, что вы завтракали ляжкой быка, а вы уверены, что сейчас не пятница?
Все, сидевшие за столом, воззрились друг на друга круглыми глазами.
– А когда воскресенье? – воскликнул я. – Можете ли вы сказать мне, когда пост? Как соблюдать великий пост в Пасху, когда две луны этого мира сбивают все наши расчеты, и мы ничего не знаем наверняка.
– Мы погибли! – Томас Баллард закрыл лицо руками.
Сэр Роже встал.
– Нет! Я не священник и даже не очень набожен, но разве не сам Господь сказал, что суббота создана для человека, а не человек для субботы?
Отец Симон поглядел на него с сомнением.
– Я могу дать особое отпущение грехов, с учетом чрезвычайных обстоятельств, но не уверен насколько простирается моя власть.
– Мне это не нравится, – пробормотал Баллард. – Я вижу в этом знак, что господь отвернулся от нас, не давая нам возможность отмечать посты и праздники.
Сэр Роже покраснел. Еще с минуту он наблюдал, как храбрость покидает его товарищей, как вино разбитую чашку. Потом, овладев собой, он громко рассмеялся и воскликнул:
– Разве Господь не велел верующим в него идти так далеко и нести слово его, и он всегда будет с нами. Но мы не будем обсуждать цитаты. Возможно, в этом мы простительно согрешили. Но в любом случае человек не должен пресмыкаться, он должен стараться улучшить свое положение. Мы дадим хорошее возмещение. Кстати о возмещении… Разве плохо сжать версгорскую империю в поисках выкупа так, что лопнут желтые глаза ее императора? И это докажет, что сам Господь, наш Бог, направил нас на эту войну!
Он выхватил свой меч, молнией блеснувший при дневном свете, и, держа его крестообразной рукояткой вверх, сказал:
– Этим моим оружием, которое есть и знак креста, клянусь бороться во славу Господа! Этим лезвием я добуду победу!
Все испустили победный крик, только Баллард выглядел по-прежнему хмуро. Сэр Роже наклонился к капитану, и я услышал его свистящий шепот:
– Доказательство моей правоты то, что я убью, как собаку, любого, кто не согласится со мной…
В сущности, как я понял, барон в своей резкой манере сказал правду.
В скором времени тяжеловооруженный всадник привел Бранитара.
– Добрый день, – добродушно сказал сэр Роже. – Мы хотим, чтобы ты помог нам допрашивать пленных, а также разобраться в оружии и механизмах.
Когда я это перевел, с воинской гордостью версгорец выпрямился.
– Не трать зря слов, – ответил он. – Убей меня и кончим на этом. Я недооценил ваших возможностей, и это стоило жизней моему народу. Больше я не предам их.
Сэр Роже кивнул.
– Я ожидал это. Где одноглазый Губерт?
– Здесь, сэр. Добрый старый Губерт здесь. – И вперед выступил палач барона. Одной, ужасно костлявой рукой, он держал топор, веревка с петлей была обмотана вокруг тела. – Я бродил неподалеку, сэр, собирал цветы для моей меньшей внучки. Вы ее знаете, маленькая девочка с длинными золотистыми волосами. На них так хорош будет венок из маргариток. Я надеялся найти цветы, которые напоминали бы ей наши дорогие линкольнширские маргаритки, мы сплели бы вместе с ней венок…
– Для тебя есть работа. Этот синелицый упрямец… Ты можешь убедить его?
– О, сэр! – Губерт пососал беззубые десны с видом крайнего удовольствия. Он обошел вокруг нашего застывшего пленника, изучая его со всех сторон. – Конечно, сэр. Небо, да благословит моего доброго хозяина! Со мной кое-какое оборудование: тиски для больших пальцев, щипцы и тому подобное. Но я займу немного времени. Славная будет пытка. Хорошо бы найти котелок с маслом. Я всегда говорил, что в холодный пасмурный день нет ничего уютней пылающей жаровни и нет ничего лучше кипящего котла с маслом. О, сэр, у меня от благодарности появились слезы в моем единственном глазу. Да, сэр. Позвольте взглянуть. Так… так…
Он решительно принялся обмерять Бранитара своей веревкой.
Версгорец отшатнулся. Он уже достаточно знал английский, чтобы понять суть.
– Вы не можете! – воскликнул он. – Ни одна цивилизованная раса…
– Позвольте взглянуть на ваши пальчики, господин. – Губерт извлек из сумки тиски и держал их у голубых пальцев. – Да, подойдет.
Он достал связку ножей разного размера. Бранитар судорожно сглотнул.
– Но вы не цивилизованны… – слабым голосом произнес он. – Хорошо, я сделаю это. Будьте вы прокляты, стая зверей! Когда придет мой черед…
– Я могу подождать, – заверил я его.
Сэр Роже торжествовал. Но внезапно его лицо омрачилось. Глуховатый старый палач продолжал готовить свои орудия.
– Брат Парвус, – обратился ко мне милорд. – Вы не сообщили бы… Губерту. Я не могу огорчать его.
Пришлось утешить старика, сказав, что если Бранитар обманет нас, то будет наказан. Прихрамывая, старый палач пошел на всякий случай готовиться к пытке. Я приказал страже показать эти приготовления Бранитару…
10
11
Он улыбнулся и провел пальцами поперек горла. Добрый отец Симон, капеллан сэра Роже, слегка позеленел.
– Неужели?
Сэр Роже утвердительно кивнул.
– Для вас у меня тоже есть работа. Брат Парвус нужен мне как переводчик, но у нас есть пленник, Бранитар, который говорит по латыни…
– Я этого не утверждал, сэр, – вмешался я, – его склонения ужасны, а то, что он делает с неправильными глаголами, нельзя описать в компании джентльменов.
– Тем не менее, пока он достаточно не овладеет английским, для разговора с ним нужен священник. Видите ли, он должен выяснить, что могут делать наши пленники и расспрашивать их, если понадобится.
– Но будет ли он делать это? – спросил отец Симон. – Он самый упорствующий язычник, сын мой, если у него вообще есть только душа. Несколько дней назад, еще на корабле, в надежде смягчить его сердце, я громко читал ему перечисление поколений от Адама до Ноя. Он с трудом выдержал до Дхиреда, а потом уснул.
– Привести его сюда, – приказал милорд, – а также пусть отыщут одноглазого Губерта. Пусть придет в полном облачении.
В ожидании, мы обменивались негромкими замечаниями.
Альфред Эдгарсон спросил меня:
– Брат Парвус, а что беспокоит вас? Мне кажется, бояться нечего. Большинству из нас, если мы ведем себя достойно, не грозит ничего, кроме потения в чистилище. А затем мы присоединимся к Святому Михаилу, охраняющему стены Небесного Храма, разве не так?
Я не хотел пугать их, говоря о том, что беспокоит меня, но когда они настояли на своем, я сказал:
– Увы, добрые люди, возможно, что мы все великие грешники.
– Ну? – рявкнул сэр Брайан Фитц-Вильям. – В чем дело? Перестаньте хныкать!
– У нас не было возможности точно отмечать время в путешествии, – прошептал я. – Песочные часы очень неточны, а прибыв в это дьявольское место, мы даже забыли их переворачивать. Сколько длятся здесь день и ночь? Какое время сейчас на земле?
Сэр Брайан выглядел удивленным.
– Не знаю. Ну и что с того?
– Убежден, что вы завтракали ляжкой быка, а вы уверены, что сейчас не пятница?
Все, сидевшие за столом, воззрились друг на друга круглыми глазами.
– А когда воскресенье? – воскликнул я. – Можете ли вы сказать мне, когда пост? Как соблюдать великий пост в Пасху, когда две луны этого мира сбивают все наши расчеты, и мы ничего не знаем наверняка.
– Мы погибли! – Томас Баллард закрыл лицо руками.
Сэр Роже встал.
– Нет! Я не священник и даже не очень набожен, но разве не сам Господь сказал, что суббота создана для человека, а не человек для субботы?
Отец Симон поглядел на него с сомнением.
– Я могу дать особое отпущение грехов, с учетом чрезвычайных обстоятельств, но не уверен насколько простирается моя власть.
– Мне это не нравится, – пробормотал Баллард. – Я вижу в этом знак, что господь отвернулся от нас, не давая нам возможность отмечать посты и праздники.
Сэр Роже покраснел. Еще с минуту он наблюдал, как храбрость покидает его товарищей, как вино разбитую чашку. Потом, овладев собой, он громко рассмеялся и воскликнул:
– Разве Господь не велел верующим в него идти так далеко и нести слово его, и он всегда будет с нами. Но мы не будем обсуждать цитаты. Возможно, в этом мы простительно согрешили. Но в любом случае человек не должен пресмыкаться, он должен стараться улучшить свое положение. Мы дадим хорошее возмещение. Кстати о возмещении… Разве плохо сжать версгорскую империю в поисках выкупа так, что лопнут желтые глаза ее императора? И это докажет, что сам Господь, наш Бог, направил нас на эту войну!
Он выхватил свой меч, молнией блеснувший при дневном свете, и, держа его крестообразной рукояткой вверх, сказал:
– Этим моим оружием, которое есть и знак креста, клянусь бороться во славу Господа! Этим лезвием я добуду победу!
Все испустили победный крик, только Баллард выглядел по-прежнему хмуро. Сэр Роже наклонился к капитану, и я услышал его свистящий шепот:
– Доказательство моей правоты то, что я убью, как собаку, любого, кто не согласится со мной…
В сущности, как я понял, барон в своей резкой манере сказал правду.
В скором времени тяжеловооруженный всадник привел Бранитара.
– Добрый день, – добродушно сказал сэр Роже. – Мы хотим, чтобы ты помог нам допрашивать пленных, а также разобраться в оружии и механизмах.
Когда я это перевел, с воинской гордостью версгорец выпрямился.
– Не трать зря слов, – ответил он. – Убей меня и кончим на этом. Я недооценил ваших возможностей, и это стоило жизней моему народу. Больше я не предам их.
Сэр Роже кивнул.
– Я ожидал это. Где одноглазый Губерт?
– Здесь, сэр. Добрый старый Губерт здесь. – И вперед выступил палач барона. Одной, ужасно костлявой рукой, он держал топор, веревка с петлей была обмотана вокруг тела. – Я бродил неподалеку, сэр, собирал цветы для моей меньшей внучки. Вы ее знаете, маленькая девочка с длинными золотистыми волосами. На них так хорош будет венок из маргариток. Я надеялся найти цветы, которые напоминали бы ей наши дорогие линкольнширские маргаритки, мы сплели бы вместе с ней венок…
– Для тебя есть работа. Этот синелицый упрямец… Ты можешь убедить его?
– О, сэр! – Губерт пососал беззубые десны с видом крайнего удовольствия. Он обошел вокруг нашего застывшего пленника, изучая его со всех сторон. – Конечно, сэр. Небо, да благословит моего доброго хозяина! Со мной кое-какое оборудование: тиски для больших пальцев, щипцы и тому подобное. Но я займу немного времени. Славная будет пытка. Хорошо бы найти котелок с маслом. Я всегда говорил, что в холодный пасмурный день нет ничего уютней пылающей жаровни и нет ничего лучше кипящего котла с маслом. О, сэр, у меня от благодарности появились слезы в моем единственном глазу. Да, сэр. Позвольте взглянуть. Так… так…
Он решительно принялся обмерять Бранитара своей веревкой.
Версгорец отшатнулся. Он уже достаточно знал английский, чтобы понять суть.
– Вы не можете! – воскликнул он. – Ни одна цивилизованная раса…
– Позвольте взглянуть на ваши пальчики, господин. – Губерт извлек из сумки тиски и держал их у голубых пальцев. – Да, подойдет.
Он достал связку ножей разного размера. Бранитар судорожно сглотнул.
– Но вы не цивилизованны… – слабым голосом произнес он. – Хорошо, я сделаю это. Будьте вы прокляты, стая зверей! Когда придет мой черед…
– Я могу подождать, – заверил я его.
Сэр Роже торжествовал. Но внезапно его лицо омрачилось. Глуховатый старый палач продолжал готовить свои орудия.
– Брат Парвус, – обратился ко мне милорд. – Вы не сообщили бы… Губерту. Я не могу огорчать его.
Пришлось утешить старика, сказав, что если Бранитар обманет нас, то будет наказан. Прихрамывая, старый палач пошел на всякий случай готовиться к пытке. Я приказал страже показать эти приготовления Бранитару…
10
Наконец настало время встречи. Поскольку все его помощники были заняты изучением машин, сэр Роже взял с собой десять леди, в их лучших нарядах. Кроме того, нас сопровождало десять невооруженных солдат в доспехах.
Когда они ехали по полю, к похожему на беседку строению, которое версгорские машины воздвигли из перламутрового материала, всего за час, сэр Роже сказал жене:
– Я бы не стал подвергать вас опасности, если бы у меня был выбор. Единственная наша возможность – поразить их могуществом и богатством.
Ее лицо словно окаменело. Отвернувшись от него, она смотрела на огромные зловещие остовы приземлившихся кораблей.
– Я здесь не в большей опасности, милорд, чем мои дети там, в палатке.
– Боже! – простонал он. – Я ошибся. Я должен был оставить этот проклятый корабль и послать вестника к королю. И всю жизнь вы будете упрекать меня за ошибку?
– Из-за вашей ошибки эта жизнь будет не такой уж и долгой…
Он натянул поводья.
– Вы поклялись во время венчания…
– О, да! Разве я не сдержала клятву? Я не отказала вам в повиновении.
– Ее щеки порозовели. – Но в чувствах моих волен только Господь.
– Я не побеспокою вас больше, – ответил он и отъехал в сторону.
Издали они были похожи на рыцаря и его прекрасную возлюбленную. Будучи благородной по крови, леди Катрин владела своими манерами. Когда мы подъехали к месту встречи, ее тонкие черты выражали лишь презрение, обращенное к врагу. Она подала руку сэру Роже и спешилась с необыкновенной грацией. Он громоздко, с нахмуренными бровями, двинулся вперед.
Внутри беседки оказался круглый стол, окруженный чем-то вроде дивана с подушками. Вожди версгорцев заполнили одну половину. Выражение их синих лиц было нам непонятно, но глаза их нервно мигали. На них были сплетенные из какого-то металла куртки, с похожими на бронзовые значками их ранга. В шелке и парче, золотых доспехах, страусовых плюмажах, штанах из дубленой кожи, англичане были похожи на петухов с птичьего двора. Я заметил, что чужаки были ошеломлены и больше всего их покоробила контрастная простота моей монашеской рясы.
Я свел руки, встал и сказал на версгорском языке:
– Для успехов переговоров и для укрепления мира, позвольте мне прочитать «Отче наш».
– Что?
Это спросил вождь врагов: толстый, но величественный версгорец со строгим лицом.
– Помолчите!
Я мог бы им объяснить, но их отвратительный язык, казалось, не имел слов для молитвы. Об этом я уже расспрашивал Бранитара.
– Отче наш, иже еси… – начал я, и все англичане преклонили колени.
Я слышал, как один версгорец прошептал:
– Я же говорил вам, они варвары. Это какой-то суеверный обряд.
– Не уверен, – ответил ему вождь. – Джары на воде знают определенные формулы для психологического объединения. Я видел, как они на некоторое время удваивали свои силы, останавливали кровь из рваных ран или по многу дней находились без сна. Контроль за внутренними органами через нервную систему. И, вопреки всем утверждениям нашей пропаганды, вы не хуже меня знаете, что в развитии науки джары продвинулись не меньше нас…
Я отчетливо слышал их тайный разговор, хотя они об этом и не подозревали. Теперь я вспомнил, что и Бранитар казался мне немного тугоухим. Очевидно, что слух у версгорцев менее острый, чем у людей. Как я узнал впоследствии, из-за своей плотной атмосферы версгорцы слышали только более громкие звуки. Здесь, на Териксане, где воздух был такой же, как и в Англии, они были вынуждены повышать голос, чтобы их услышали. Я с благодарностью принял этот подарок Господа, не останавливаясь, чтобы не возбудить подозрения врага.
– Аминь! – я закончил, и мы все уселись вокруг стола.
Сэр Роже разглядывал врага черными глазами. Через некоторое время он спросил:
– Я имею дело с лицом соответствующего ранга?
Я перевел.
– Что такое ранг? – спросил глава версгорцев. – Я губернатор этой планеты и со мной все старшие офицеры сил обороны.
– Он имел в виду, – объяснил я, – благородны ли вы по своему происхождению и не унизит ли он себя, общаясь с вами?
Они казались еще более сбитыми с толку. Я как мог объяснил им концепцию благородного происхождения, учитывая ограниченность моего версгорского словаря. Мы так и сяк поворачивали эту тему, пока один из офицеров не сказал своему лорду:
– Думаю, что я понял, Грас Хуруга. Если они больше нас знают о генетическом планировании…
Слов его речи я не понимал, или понимал очень смутно, благодаря контексту.
– …они могли применить это искусство к себе. Возможно, их цивилизация носит военизированный характер, а командуют специально выделенные для этого особи. – При этой мысли он вздрогнул. – Конечно, они не желают тратить время на разговоры с менее разумными существами.
Другой офицер воскликнул:
– Но это же фантастика! В наших исследованиях мы никогда…
– До сих пор мы знали лишь маленькую часть Великой Галактики, – ответил лорд Хуруга. – Мы не смеем предполагать, что они менее сильны, чем утверждают, пока не получим более точную информацию.
Я слушал то, что они считали шепотом, и послал им самую загадочную и горячую улыбку, когда губернатор обратился ко мне:
– В нашей империи нет установленных рангов, но каждый человек по своим заслугам занимает место. Я, Хуруга – высшая власть на Териксане.
– Тогда я буду говорить с тобой, пока весть о нас не дойдет до императора, – сказал сэр Роже.
Мне было сложно перевести слово «император». На самом деле версгорское государство не было похоже ни на что на Земле. Наиболее богатые и важные версгорцы жили в своих обширных владениях со свитой синелицых наемников. Между собой они общались при помощи средств дальней связи или навещая друг друга на своих быстрых воздушных кораблях. Ни один из них не занимал свое место по праву рождения. Перед законом все равны, все свободны бороться за деньги или за общественное положение. У них не было фамилии, и они значились под номерами в Центральной регистратуре. Мужчины и женщины редко жили вместе более нескольких лет. Дети в раннем возрасте отправлялись в школы, где они находились до совершеннолетия, ибо родители считали их скорее обузой, чем благословением.
Однако, это государство, теоретически республика свободных людей, на практике было самой отвратительной формой тирании, которую когда-либо знало человечество. Даже в бесславные дни Нерона!
У версгорцев не было чувства привязанности к месту своего рождения, не было у них и уз дружбы или обязанностей. В результате каждого индивидуума ничто не ограждало от всесильного правительства империи. В Англии, когда король Джон стал слишком высокомерным, он почувствовал преграду со стороны древних законов о разнообразных местных интересах. Бароны сумели обуздать его и тем самым добыть несколько дополнительных свобод для всех англичан. Версгорцы же были самой льстивой из всех рас, неспособной противостоять никакому давлению со стороны вышестоящих. А продвижение в соответствии с заслугами означало лишь только «продвижение в соответствии с полезностью имперским министрам».
Но я отвлекаюсь. Вернемся к Хуруге, который обратил на нас свои ужасные глаза и сказал:
– Кажется, у вас две разновидности? Две разные расы?
– Нет, – ответил ему один из его офицеров. – Два пола, я уверен. Они, по всей видимости, млекопитающие.
– А, да. – Хуруга посмотрел на женские платья с глубоким вырезом, по современной бесстыдной моде. – Вижу…
Когда я перевел это сэру Роже, тот сказал:
– Скажи им, если они так любопытны, что наши женщины владеют мечом не хуже мужчин.
Хуруга взглянул на меня.
– Меч? Вы имеете в виду рубящее оружие?
У меня не было времени спрашивать совета у милорда. Вознеся про себя молитву, я сказал:
– Да. Вы можете видеть их у всех в нашем лагере. Мы находим, что это лучшее оружие в рукопашной. Можете спросить у любого выжившего в Гантуракском гарнизоне.
– М-м, да… – сказал один из версгорцев вслух. – Мы пренебрегали тактикой рукопашного боя в течение столетий, Грас Хуруга. Казалось, в ней нет необходимости. Но сейчас я вспомнил одну из пограничных стычек с Джарами. Это было на Улозе-4, и они с ужасающим эффектом применили длинные ножи.
– Для особых целей… да, да. – Хуруга нахмурился. – Но остается тот факт, что эти пришельцы передвигаются на животных.
– Которым не нужно другого топлива, кроме растительности.
– Но они же не выдерживают удара луча или пули. У них оружие доисторического прошлого. Они прибыли не на своем корабле, а на нашем… – он резко прервал свое бормотание и заявил мне. – Слушайте! Я терпел достаточно. Сдавайтесь на нашу милость, или мы вас уничтожим!
Я перевел.
– Экраны защитят нас от вашего огненного оружия, – сказал сэр Роже, – если вы надумаете атаковать пешим строем, добро пожаловать.
Хуруга побагровел.
– Вы воображаете, что защитный экран спасет вас от бомб? – проревел он. – Нам достаточно сбросить только одну, а разорвавшись, она уничтожит внутри экрана все живое!
Сэр Роже был ошеломлен меньше меня.
– Мы слышали о таком взрывчатом оружии, брат Парвус. Конечно, он пугает нас, говоря о единственном взрыве. Ни один корабль не сможет поднять столько пороха, но они могут сбросить много бомб.
– Что же мне ответить ему? – испуганно спросил я.
Глаза барона сверкнули.
– Передайте ему мои слова, как можно точнее, брат Парвус. Мы не применяли пока свою артиллерию такого типа, потому что хотим разговаривать с вами, а не убивать вас. Если же вы настаиваете на бомбардировке, попробуйте. Наша защита сметет вас. Но мы не собираемся защищать версгорских пленников.
Я видел – эта угроза потрясла их. Даже эти жестокие уродцы не могли пойти на убийство нескольких сот своих соплеменников. Конечно, эти заложники не смогли бы долго удержать их, но это был пункт для обсуждения, который мог дать нам выигрыш во времени. Я думал, как лучше всего использовать это время, и решил, что нужно подготовить наши души к смерти.
– Ну, я вовсе не говорил, что не хочу выслушать вас, – ответил Хуруга, – но вы все еще не объяснили, почему вы явились сюда и устроили это провокационное нападение?
– Но ведь это вы напали на нас первыми, мы же до этого не причиняли вреда, – ответил сэр Роже. – В Англии мы не позволяли собаке кусать больше одного раза. И мой король поручил мне преподнести вам небольшой урок.
Хуруга сказал:
– На одном корабле? И даже на нашем собственном?
Сэр Роже:
– Не думаю, что потребуется привести войск больше, чем есть.
Хуруга:
– Кстати, из чистого интереса, чего вы требуете?
Сэр Роже:
– Ваша империя должна выплатить возмещение могущественному королю Англии, Ирландии, Уэльса и Франции.
– Давайте говорить серьезно.
– Я совершенно серьезен. Но, с целью предотвратить дальнейшее кровопролитие, я согласен встретиться с любым вашим бойцом, в любом вооружении. Бог помогает правому!
– Вы что, все сбежали из сумасшедшего дома?
– Обдумайте свое положение. Мы внезапно открыли вас, язычников, с умением и искусством похожими на наши, только худшими. Вы можете причинить нам определенный вред, нарушая наши сообщения или нападая на наименее защищенные планеты. Это делает необходимым ваше уничтожение, а мы слишком милосердны, чтобы этому радоваться. Единственный разумный выход в принятии вами Феодальной присяги в верности.
– Вы и в самом деле ожидаете… Гордость существ, разъезжающих на животных и размахивающих мечами…
Он пустился в переговоры со своими офицерами.
– Проклятая проблема перевода. Я никак не могу быть уверенным, что правильно понял. Они могут быть карательной экспедицией. По причине военной тайны могут использовать наш корабль и хранить свое мощное оружие в секрете. Это возможно. Но возможно и то, что они варвары и безрассудно угрожают самой могущественной империи Галактики. А, возможно, мы неправильно поняли их претензии, неверно оценили их, и это может принести нам серьезный ущерб. У кого есть идеи?
Тем временем я спросил у сэра Роже:
– То, что вы говорили, несерьезно, милорд.
Леди Катрин не удержалась от замечания:
– Он не может быть серьезным.
– Нет, – барон покачал головой. – Что бы стал делать король Эдуард с этими синелицыми? С него достаточно Ирландии. Нет, я надеюсь только вступить в переговоры. Если же мы сможем добиться от них гарантий того, что они оставят Землю в покое, ну и пару мешков золота для нас самих…
– И господство дома, – не мог удержаться я от насмешки.
– Об этом мы успеем подумать потом, – отрезал он. – Для этого теперь нет времени. Но мы, конечно, не должны сознаваться врагам, что просто заблудились.
Хуруга вновь повернулся к нам:
– Вы должны понять, что ваши претензии абсурдны. Однако, если вы сумеете доказать, что ваше господство достойно, наш император будет рад направить к вам посла.
Сэр Роже кивнул головой и, скучая, сказал:
– Прекратите Ваши оскорбления. Мой государь, возможно, примет Вашего посла, но если тот только обладает истинной верой.
– Что такое вера? – спросил Хуруга.
Он действительно не мог понять меня, так как я использовал английское слово.
– Вера в того, кто есть источник всякой мудрости и справедливости, и которого мы вечно молим о руководстве.
– О чем это он говорит, Гарс? – пробормотал один из офицеров.
– Понятия не имею, – прошептал в ответ Хуруга. – Возможно, эти… хм… англичане имеют в виду гигантскую вычислительную машину, с которой обсуждают важные вопросы… не знаю. Проклятая проблема перевода! Лучше отложим это. Следите за ними. За их поведением, следите внимательно. Потом обсудим все.
Хуруга повернулся ко мне и громко сказал:
– На сегодня все переговоры окончены. Продолжение завтра, а тем временем мы обдумаем полученные предложения.
Хоть он не показал виду, сэр Роже был очень доволен этим.
– Однако надо договориться об условиях перемирия, – заметил он.
С каждым часом мой версгорский совершенствовался, и я смог объяснить им, что наше представление о перемирии в корне отличается от ихнего. Перемирие вообще не было формальным договором, а просто следствием временно сложившихся обстоятельств. Мы договорились, что не будем стрелять друг в друга, даже если будем за пределами защитного экрана, но в любой воздушный корабль, который покажется на глаза, можно стрелять. Это было все. Версгорцы немедленно причинят нам вред и нарушат условия, если будут уверенны, что для них это выгодно, но этого же они ожидали и от нас.
Я заметил, что у врагов значительное преимущество, ибо у них огромное преимущество в воздушных кораблях.
– И тем не менее, – ответил сэр Роже, – мы кое-что выиграли. Это дело не закончится только выкупом и…
– Вас это удовлетворяет, – пробормотала леди Катрин.
Он вскочил, побледнел, поклонился Хуруге и вышел…
Когда они ехали по полю, к похожему на беседку строению, которое версгорские машины воздвигли из перламутрового материала, всего за час, сэр Роже сказал жене:
– Я бы не стал подвергать вас опасности, если бы у меня был выбор. Единственная наша возможность – поразить их могуществом и богатством.
Ее лицо словно окаменело. Отвернувшись от него, она смотрела на огромные зловещие остовы приземлившихся кораблей.
– Я здесь не в большей опасности, милорд, чем мои дети там, в палатке.
– Боже! – простонал он. – Я ошибся. Я должен был оставить этот проклятый корабль и послать вестника к королю. И всю жизнь вы будете упрекать меня за ошибку?
– Из-за вашей ошибки эта жизнь будет не такой уж и долгой…
Он натянул поводья.
– Вы поклялись во время венчания…
– О, да! Разве я не сдержала клятву? Я не отказала вам в повиновении.
– Ее щеки порозовели. – Но в чувствах моих волен только Господь.
– Я не побеспокою вас больше, – ответил он и отъехал в сторону.
Издали они были похожи на рыцаря и его прекрасную возлюбленную. Будучи благородной по крови, леди Катрин владела своими манерами. Когда мы подъехали к месту встречи, ее тонкие черты выражали лишь презрение, обращенное к врагу. Она подала руку сэру Роже и спешилась с необыкновенной грацией. Он громоздко, с нахмуренными бровями, двинулся вперед.
Внутри беседки оказался круглый стол, окруженный чем-то вроде дивана с подушками. Вожди версгорцев заполнили одну половину. Выражение их синих лиц было нам непонятно, но глаза их нервно мигали. На них были сплетенные из какого-то металла куртки, с похожими на бронзовые значками их ранга. В шелке и парче, золотых доспехах, страусовых плюмажах, штанах из дубленой кожи, англичане были похожи на петухов с птичьего двора. Я заметил, что чужаки были ошеломлены и больше всего их покоробила контрастная простота моей монашеской рясы.
Я свел руки, встал и сказал на версгорском языке:
– Для успехов переговоров и для укрепления мира, позвольте мне прочитать «Отче наш».
– Что?
Это спросил вождь врагов: толстый, но величественный версгорец со строгим лицом.
– Помолчите!
Я мог бы им объяснить, но их отвратительный язык, казалось, не имел слов для молитвы. Об этом я уже расспрашивал Бранитара.
– Отче наш, иже еси… – начал я, и все англичане преклонили колени.
Я слышал, как один версгорец прошептал:
– Я же говорил вам, они варвары. Это какой-то суеверный обряд.
– Не уверен, – ответил ему вождь. – Джары на воде знают определенные формулы для психологического объединения. Я видел, как они на некоторое время удваивали свои силы, останавливали кровь из рваных ран или по многу дней находились без сна. Контроль за внутренними органами через нервную систему. И, вопреки всем утверждениям нашей пропаганды, вы не хуже меня знаете, что в развитии науки джары продвинулись не меньше нас…
Я отчетливо слышал их тайный разговор, хотя они об этом и не подозревали. Теперь я вспомнил, что и Бранитар казался мне немного тугоухим. Очевидно, что слух у версгорцев менее острый, чем у людей. Как я узнал впоследствии, из-за своей плотной атмосферы версгорцы слышали только более громкие звуки. Здесь, на Териксане, где воздух был такой же, как и в Англии, они были вынуждены повышать голос, чтобы их услышали. Я с благодарностью принял этот подарок Господа, не останавливаясь, чтобы не возбудить подозрения врага.
– Аминь! – я закончил, и мы все уселись вокруг стола.
Сэр Роже разглядывал врага черными глазами. Через некоторое время он спросил:
– Я имею дело с лицом соответствующего ранга?
Я перевел.
– Что такое ранг? – спросил глава версгорцев. – Я губернатор этой планеты и со мной все старшие офицеры сил обороны.
– Он имел в виду, – объяснил я, – благородны ли вы по своему происхождению и не унизит ли он себя, общаясь с вами?
Они казались еще более сбитыми с толку. Я как мог объяснил им концепцию благородного происхождения, учитывая ограниченность моего версгорского словаря. Мы так и сяк поворачивали эту тему, пока один из офицеров не сказал своему лорду:
– Думаю, что я понял, Грас Хуруга. Если они больше нас знают о генетическом планировании…
Слов его речи я не понимал, или понимал очень смутно, благодаря контексту.
– …они могли применить это искусство к себе. Возможно, их цивилизация носит военизированный характер, а командуют специально выделенные для этого особи. – При этой мысли он вздрогнул. – Конечно, они не желают тратить время на разговоры с менее разумными существами.
Другой офицер воскликнул:
– Но это же фантастика! В наших исследованиях мы никогда…
– До сих пор мы знали лишь маленькую часть Великой Галактики, – ответил лорд Хуруга. – Мы не смеем предполагать, что они менее сильны, чем утверждают, пока не получим более точную информацию.
Я слушал то, что они считали шепотом, и послал им самую загадочную и горячую улыбку, когда губернатор обратился ко мне:
– В нашей империи нет установленных рангов, но каждый человек по своим заслугам занимает место. Я, Хуруга – высшая власть на Териксане.
– Тогда я буду говорить с тобой, пока весть о нас не дойдет до императора, – сказал сэр Роже.
Мне было сложно перевести слово «император». На самом деле версгорское государство не было похоже ни на что на Земле. Наиболее богатые и важные версгорцы жили в своих обширных владениях со свитой синелицых наемников. Между собой они общались при помощи средств дальней связи или навещая друг друга на своих быстрых воздушных кораблях. Ни один из них не занимал свое место по праву рождения. Перед законом все равны, все свободны бороться за деньги или за общественное положение. У них не было фамилии, и они значились под номерами в Центральной регистратуре. Мужчины и женщины редко жили вместе более нескольких лет. Дети в раннем возрасте отправлялись в школы, где они находились до совершеннолетия, ибо родители считали их скорее обузой, чем благословением.
Однако, это государство, теоретически республика свободных людей, на практике было самой отвратительной формой тирании, которую когда-либо знало человечество. Даже в бесславные дни Нерона!
У версгорцев не было чувства привязанности к месту своего рождения, не было у них и уз дружбы или обязанностей. В результате каждого индивидуума ничто не ограждало от всесильного правительства империи. В Англии, когда король Джон стал слишком высокомерным, он почувствовал преграду со стороны древних законов о разнообразных местных интересах. Бароны сумели обуздать его и тем самым добыть несколько дополнительных свобод для всех англичан. Версгорцы же были самой льстивой из всех рас, неспособной противостоять никакому давлению со стороны вышестоящих. А продвижение в соответствии с заслугами означало лишь только «продвижение в соответствии с полезностью имперским министрам».
Но я отвлекаюсь. Вернемся к Хуруге, который обратил на нас свои ужасные глаза и сказал:
– Кажется, у вас две разновидности? Две разные расы?
– Нет, – ответил ему один из его офицеров. – Два пола, я уверен. Они, по всей видимости, млекопитающие.
– А, да. – Хуруга посмотрел на женские платья с глубоким вырезом, по современной бесстыдной моде. – Вижу…
Когда я перевел это сэру Роже, тот сказал:
– Скажи им, если они так любопытны, что наши женщины владеют мечом не хуже мужчин.
Хуруга взглянул на меня.
– Меч? Вы имеете в виду рубящее оружие?
У меня не было времени спрашивать совета у милорда. Вознеся про себя молитву, я сказал:
– Да. Вы можете видеть их у всех в нашем лагере. Мы находим, что это лучшее оружие в рукопашной. Можете спросить у любого выжившего в Гантуракском гарнизоне.
– М-м, да… – сказал один из версгорцев вслух. – Мы пренебрегали тактикой рукопашного боя в течение столетий, Грас Хуруга. Казалось, в ней нет необходимости. Но сейчас я вспомнил одну из пограничных стычек с Джарами. Это было на Улозе-4, и они с ужасающим эффектом применили длинные ножи.
– Для особых целей… да, да. – Хуруга нахмурился. – Но остается тот факт, что эти пришельцы передвигаются на животных.
– Которым не нужно другого топлива, кроме растительности.
– Но они же не выдерживают удара луча или пули. У них оружие доисторического прошлого. Они прибыли не на своем корабле, а на нашем… – он резко прервал свое бормотание и заявил мне. – Слушайте! Я терпел достаточно. Сдавайтесь на нашу милость, или мы вас уничтожим!
Я перевел.
– Экраны защитят нас от вашего огненного оружия, – сказал сэр Роже, – если вы надумаете атаковать пешим строем, добро пожаловать.
Хуруга побагровел.
– Вы воображаете, что защитный экран спасет вас от бомб? – проревел он. – Нам достаточно сбросить только одну, а разорвавшись, она уничтожит внутри экрана все живое!
Сэр Роже был ошеломлен меньше меня.
– Мы слышали о таком взрывчатом оружии, брат Парвус. Конечно, он пугает нас, говоря о единственном взрыве. Ни один корабль не сможет поднять столько пороха, но они могут сбросить много бомб.
– Что же мне ответить ему? – испуганно спросил я.
Глаза барона сверкнули.
– Передайте ему мои слова, как можно точнее, брат Парвус. Мы не применяли пока свою артиллерию такого типа, потому что хотим разговаривать с вами, а не убивать вас. Если же вы настаиваете на бомбардировке, попробуйте. Наша защита сметет вас. Но мы не собираемся защищать версгорских пленников.
Я видел – эта угроза потрясла их. Даже эти жестокие уродцы не могли пойти на убийство нескольких сот своих соплеменников. Конечно, эти заложники не смогли бы долго удержать их, но это был пункт для обсуждения, который мог дать нам выигрыш во времени. Я думал, как лучше всего использовать это время, и решил, что нужно подготовить наши души к смерти.
– Ну, я вовсе не говорил, что не хочу выслушать вас, – ответил Хуруга, – но вы все еще не объяснили, почему вы явились сюда и устроили это провокационное нападение?
– Но ведь это вы напали на нас первыми, мы же до этого не причиняли вреда, – ответил сэр Роже. – В Англии мы не позволяли собаке кусать больше одного раза. И мой король поручил мне преподнести вам небольшой урок.
Хуруга сказал:
– На одном корабле? И даже на нашем собственном?
Сэр Роже:
– Не думаю, что потребуется привести войск больше, чем есть.
Хуруга:
– Кстати, из чистого интереса, чего вы требуете?
Сэр Роже:
– Ваша империя должна выплатить возмещение могущественному королю Англии, Ирландии, Уэльса и Франции.
– Давайте говорить серьезно.
– Я совершенно серьезен. Но, с целью предотвратить дальнейшее кровопролитие, я согласен встретиться с любым вашим бойцом, в любом вооружении. Бог помогает правому!
– Вы что, все сбежали из сумасшедшего дома?
– Обдумайте свое положение. Мы внезапно открыли вас, язычников, с умением и искусством похожими на наши, только худшими. Вы можете причинить нам определенный вред, нарушая наши сообщения или нападая на наименее защищенные планеты. Это делает необходимым ваше уничтожение, а мы слишком милосердны, чтобы этому радоваться. Единственный разумный выход в принятии вами Феодальной присяги в верности.
– Вы и в самом деле ожидаете… Гордость существ, разъезжающих на животных и размахивающих мечами…
Он пустился в переговоры со своими офицерами.
– Проклятая проблема перевода. Я никак не могу быть уверенным, что правильно понял. Они могут быть карательной экспедицией. По причине военной тайны могут использовать наш корабль и хранить свое мощное оружие в секрете. Это возможно. Но возможно и то, что они варвары и безрассудно угрожают самой могущественной империи Галактики. А, возможно, мы неправильно поняли их претензии, неверно оценили их, и это может принести нам серьезный ущерб. У кого есть идеи?
Тем временем я спросил у сэра Роже:
– То, что вы говорили, несерьезно, милорд.
Леди Катрин не удержалась от замечания:
– Он не может быть серьезным.
– Нет, – барон покачал головой. – Что бы стал делать король Эдуард с этими синелицыми? С него достаточно Ирландии. Нет, я надеюсь только вступить в переговоры. Если же мы сможем добиться от них гарантий того, что они оставят Землю в покое, ну и пару мешков золота для нас самих…
– И господство дома, – не мог удержаться я от насмешки.
– Об этом мы успеем подумать потом, – отрезал он. – Для этого теперь нет времени. Но мы, конечно, не должны сознаваться врагам, что просто заблудились.
Хуруга вновь повернулся к нам:
– Вы должны понять, что ваши претензии абсурдны. Однако, если вы сумеете доказать, что ваше господство достойно, наш император будет рад направить к вам посла.
Сэр Роже кивнул головой и, скучая, сказал:
– Прекратите Ваши оскорбления. Мой государь, возможно, примет Вашего посла, но если тот только обладает истинной верой.
– Что такое вера? – спросил Хуруга.
Он действительно не мог понять меня, так как я использовал английское слово.
– Вера в того, кто есть источник всякой мудрости и справедливости, и которого мы вечно молим о руководстве.
– О чем это он говорит, Гарс? – пробормотал один из офицеров.
– Понятия не имею, – прошептал в ответ Хуруга. – Возможно, эти… хм… англичане имеют в виду гигантскую вычислительную машину, с которой обсуждают важные вопросы… не знаю. Проклятая проблема перевода! Лучше отложим это. Следите за ними. За их поведением, следите внимательно. Потом обсудим все.
Хуруга повернулся ко мне и громко сказал:
– На сегодня все переговоры окончены. Продолжение завтра, а тем временем мы обдумаем полученные предложения.
Хоть он не показал виду, сэр Роже был очень доволен этим.
– Однако надо договориться об условиях перемирия, – заметил он.
С каждым часом мой версгорский совершенствовался, и я смог объяснить им, что наше представление о перемирии в корне отличается от ихнего. Перемирие вообще не было формальным договором, а просто следствием временно сложившихся обстоятельств. Мы договорились, что не будем стрелять друг в друга, даже если будем за пределами защитного экрана, но в любой воздушный корабль, который покажется на глаза, можно стрелять. Это было все. Версгорцы немедленно причинят нам вред и нарушат условия, если будут уверенны, что для них это выгодно, но этого же они ожидали и от нас.
Я заметил, что у врагов значительное преимущество, ибо у них огромное преимущество в воздушных кораблях.
– И тем не менее, – ответил сэр Роже, – мы кое-что выиграли. Это дело не закончится только выкупом и…
– Вас это удовлетворяет, – пробормотала леди Катрин.
Он вскочил, побледнел, поклонился Хуруге и вышел…
11
Долгий териксанский день позволил нашим людям добиться значительного прогресса. При помощи Бранитара, как инструктора и отца Симона, как переводчика, англичане смогли разобраться в управлении большинства механизмов. Хотя мы и не знали, как они работают, но использовать их оказалось просто. Единственная трудность заключалась в том, что йомены никак не могли запомнить символы, нарисованные на приборах. Впрочем, это было не труднее, чем геральдика, а ведь преклоняясь перед героями, парень опишет их гербы в мельчайших подробностях.
Будучи единственным человеком, претендующим на знание версгорского алфавита, я погрузился в изучение бумаг, найденных и захваченных нами в крепости. Тем временем сэр Роже приказал наиболее придурковатым крепостным, которые были не в состоянии изучать новое оружие, заняться строительством.
Солнце медленно садилось, окрасив золотым туманом половину горизонта, когда барон вызвал меня к себе.
Я присел и принялся рассматривать офицеров. Они были оживлены, у них появилась надежда. Язык мой прилип к гортани. Я хорошо знал этих капитанов, но еще лучше я знал сэра Роже, глаза его сверкали, а это был верный признак того, что он задумал дьявольское.
– Узнали ли вы, где главные замки этой планеты, брат Парвус? – спросил он меня.
– Конечно. Их всего три и один из них Гантурак.
– Не могу поверить в это! – воскликнул сэр Оливер, – даже пираты…
– Вы забываете, что здесь не особое королевство, и даже не отдельный феод, – ответил я. – Все лица, прямо подчиненные императорскому правительству, это все версгорцы. Крепости лишь места обитания шерифов, которые лишь поддерживают порядок и собирают налоги. Конечно, эти крепости одновременно являются и базами для космических кораблей. Здесь есть и воинские гарнизоны. Но версгорцы давно уже не вели настоящих войн. Они только запугивали беспомощных дикарей. Ни одна из других рас, овладевшая космическими перелетами не осмелилась открыто объявить войну. Лишь изредка, на какой-нибудь отдельной планете, происходили стычки. Кроме трех крепостей, остального вполне достаточно для одной планеты.
– Насколько же они сильны? – поинтересовался сэр Роже.
– Крепость называется Стуларакс, на противоположной стороне планеты, примерно такая же, как и Гантурак. И есть еще главная крепость – Дарова, где живет этот проклятый проконсул Хуруга. Она самая большая и наиболее сильно укреплена. Вероятно, именно она поставила большую часть кораблей и воинов, которые сейчас находятся перед нами.
– А где расположена ближайшая планета населенная синелицыми?
– Согласно книгам, которые я изучал, в двадцати светогодах отсюда. Сам Версгориксан значительно дальше, дальше даже, чем Земля.
– Но ведь по передатчику можно сообщить императору о случившемся? – спросил капитан Баллард.
– Нет. Передатчик действует со скоростью света, а сообщения между звездами перевозятся на космических кораблях, что означает не менее нескольких недель, чтобы известить Версгорского императора. Но Хуруга не хочет делать этого, я слышал его разговор с приближенными. Он хочет держать случившееся в секрете, по крайней мере, временно.
Будучи единственным человеком, претендующим на знание версгорского алфавита, я погрузился в изучение бумаг, найденных и захваченных нами в крепости. Тем временем сэр Роже приказал наиболее придурковатым крепостным, которые были не в состоянии изучать новое оружие, заняться строительством.
Солнце медленно садилось, окрасив золотым туманом половину горизонта, когда барон вызвал меня к себе.
Я присел и принялся рассматривать офицеров. Они были оживлены, у них появилась надежда. Язык мой прилип к гортани. Я хорошо знал этих капитанов, но еще лучше я знал сэра Роже, глаза его сверкали, а это был верный признак того, что он задумал дьявольское.
– Узнали ли вы, где главные замки этой планеты, брат Парвус? – спросил он меня.
– Конечно. Их всего три и один из них Гантурак.
– Не могу поверить в это! – воскликнул сэр Оливер, – даже пираты…
– Вы забываете, что здесь не особое королевство, и даже не отдельный феод, – ответил я. – Все лица, прямо подчиненные императорскому правительству, это все версгорцы. Крепости лишь места обитания шерифов, которые лишь поддерживают порядок и собирают налоги. Конечно, эти крепости одновременно являются и базами для космических кораблей. Здесь есть и воинские гарнизоны. Но версгорцы давно уже не вели настоящих войн. Они только запугивали беспомощных дикарей. Ни одна из других рас, овладевшая космическими перелетами не осмелилась открыто объявить войну. Лишь изредка, на какой-нибудь отдельной планете, происходили стычки. Кроме трех крепостей, остального вполне достаточно для одной планеты.
– Насколько же они сильны? – поинтересовался сэр Роже.
– Крепость называется Стуларакс, на противоположной стороне планеты, примерно такая же, как и Гантурак. И есть еще главная крепость – Дарова, где живет этот проклятый проконсул Хуруга. Она самая большая и наиболее сильно укреплена. Вероятно, именно она поставила большую часть кораблей и воинов, которые сейчас находятся перед нами.
– А где расположена ближайшая планета населенная синелицыми?
– Согласно книгам, которые я изучал, в двадцати светогодах отсюда. Сам Версгориксан значительно дальше, дальше даже, чем Земля.
– Но ведь по передатчику можно сообщить императору о случившемся? – спросил капитан Баллард.
– Нет. Передатчик действует со скоростью света, а сообщения между звездами перевозятся на космических кораблях, что означает не менее нескольких недель, чтобы известить Версгорского императора. Но Хуруга не хочет делать этого, я слышал его разговор с приближенными. Он хочет держать случившееся в секрете, по крайней мере, временно.