Анна Гаврилова. Уши не трогать!

   – Смотри, – прошептал управитель, указывая на меня. Пришелец не удивился, но взгляд стал задумчивым и тяжелым. А вельможа в салатовых лосинах продолжал: – Ее королева нашла, самолично. Казнить велела. Немедленно. Но я… в общем…
   – Ясно, – отозвался незнакомец.
   Он приблизился, бесцеремонно схватил меня за подбородок. Осмотрев лицо, заскользил взглядом по одежде, особенно пристально рассматривал кеды. Что ни говори, а дизайнерская обувь способна впечатлить кого угодно, даже таких дикарей.
   – Так что нам делать? – прошептал кто-то из стражников.
   – Погоди ты… – отмахнулся управитель. Но, заметив недоумение на лицах ушастого спецназа, пояснил: – Слово королевы, конечно, закон. Но сами подумайте… Если Георганус без стеснения оставил эту самку в своей спальне, значит, на то были причины. К тому же… В общем… Я бы не решился гневить короля.
   – Но это позор, – выдохнул слуга. – Если кто-то узнает…
   Ему ответил не управитель, а Шердом:
   – Не узнает. Вы все, – эльф указал на стражников и отдельно, подчеркнуто, ткнул пальцем в слугу, – возвращаетесь к своим обязанностям. Если королева спросит, говорите – казнили.
   – А как же…
   – Без вас разберемся.
   Я не успела даже слова сказать, как седовласый ухватил за руку и каркнул что-то еще, совершенно непонятное. Мир померк, вместо роскошной спальни короля взгляду предстала мрачная каморка.
 
   В помещении полутьма. Окна завешены черной тканью, по углам и над потолком мерцают огни свечей. Все стены комнаты превращены в стеллажи, заваленные книгами, вперемежку со склянками. В дальнем углу с потолка свисают странного вида веники, рядом с ними что-то попискивает.
   – Шердом! – взвизгнул управитель, а я от неожиданности подпрыгнула.
   Названный Шердомом стоит рядом, мрачно потирает ладони. Управитель машинально поправляет камзол, затравленно озирается.
   – Знаю, ты не любишь мою обитель, – сказал Шердом, – но тут безопасно. И никто не подслушает.
   Управитель кивнул и злобно покосился на меня.
   Последовал тихий вздох, щелчок, и вместо одного из стеллажей образовался большой камин. Огонь распластался в каминной пасти и пожирал дрова с тем же смаком, с каким огромная собака обгладывает сочную кость. После нового щелчка у камина обнаружились три кресла. Будто почуяв мое состояние, маг сказал:
   – Не пугайся, дитя. Присядь к камину, отдохни с дороги.
   – С дороги? – возмутился управитель, но тут же осекся, тоже поплелся к креслу.
   Я послушно села и сделала вид, будто не замечаю, как морщится и ерзает управитель. Кажется, он даже попытался отодвинуться, но ножки магической мебели будто приклеились к полу. Хозяин каморки тоже присоединился к нам, он был спокоен как танк.
   – Хорошенькое дельце, – ежась, пробормотал управитель.
   – Да, задача не из легких, – отозвался Шердом. – Но, может, кое-кто прольет свет на эту историю?
   В меня вперились два нетерпеливых взгляда.
   – Кто ты? – мягко спросил Шердом.
   – Лёля… То есть Оля.
   – Это что? Имя? – удивился управитель.
   Шердом пожал плечами и смерил новым взглядом, от которого захотелось провалиться под землю. Так как провалиться я все-таки не могла, просто прикусила язык. Что-то здесь не то, чего-то я не догоняю.
   – Ладно, зайдем с другого бока… – пробормотал Шердом. – Оля, видишь ли, в чем дело… Твое появление в спальне нашего короля очень обеспокоило королеву. И не удивительно. Нет ничего позорнее, чем связь эльфа и человека. Это извращение, понимаешь?
   Я только рот приоткрыла.
   – Прелюбодействовать с человеком… все равно что с коровой… или свиньей… или с курицей. Понимаешь?
   Мне показалось, что пол качнулся и потолок вместе с ним.
   – Подождите… Вы решили, будто я – любовница короля?
   – Тш-ш!!! – Глаза управителя едва не вывалились из орбит, он зажал рукой собственный рот.
   – А разве это не так? – уклончиво спросил Шердом.
   Чуя подвох, я предпочла прикинуться дурой. Это было несложно, в моем-то положении. Маленькая хитрость оправдалась, добренький эльф в черном продолжил терпеливое объяснение:
   – Оля, этот случай в спальне Георгануса – скандал, причем такой, что страшнее даже представить нельзя. Я не имею ничего против тебя… но я должен что-то предпринять. В обществе эльфов король – больше, чем король. Это лидер, без которого все рухнет.
   – Самка не понимает, – пробормотал управитель. – Говори проще.
   Я не удержалась от вопросительного взгляда. Пузатый эльф в светло-зеленом камзоле почему-то побагровел. А Шердом вздохнул и начал снова:
   – Оля… С древнейших времен в нашем обществе существует строгий запрет на излишнее взаимодействие с людьми. За нарушение этого табу не одна голова с плеч слетела. А король – лидер, он должен соблюдать закон особенно строго, потому что, если правитель проявит неуважение к правилам, остальные перестанут их соблюдать вовсе. Твое появление – позор для короля. Я верю, ты – хорошая, послушная самка. Но объясни, пожалуйста, как ты попала в спальню его величества? Кто тебя туда привел? И как зовут твоего хозяина?
   – Кого?.. – выдохнула я.
   – Хозяина, – повторил Шердом медленно, как для тупых.
   Я никогда не считала себя тупой, впрочем, умной тоже. Конечно, на фоне Машки я – гений. Но выбор, перед которым меня поставили, показался необычайно сложным. Если бы дело происходило в моем мире, я бы, не задумываясь, призналась и в любовной связи, и в чем угодно, ведь речь идет не о простом смертном, о короле! Но ушастые аборигены вряд ли знакомы с правилами пиара… И я сказала правду:
   – Вы все неправильно поняли.
   – Как это «неправильно»? – вспыхнул толстый.
   Зато Шердом среагировал гораздо спокойнее, спросил ласково:
   – Объяснишь?
   С сомнением, но все-таки кивнула.
   – Итак, как ты оказалась в спальне короля? Кто тебя привел?
   – Георганус. Но не сам… ему вроде как помогли. Все дело в том, что я из другого времени.
   Управитель, который секунду назад изображал хмурое любопытство, скис. Зато Шердом оживился.
   – Дело в том, что я…
   Я запнулась и внезапно засмущалась. Вдруг мне мерещится? Что, если в действительности передо мной сидят не эльфы, а санитары? А каморка мага – жалкий, извращенный глюк? Да и может ли человек в трезвом уме всерьез рассказывать про перемещения во времени? И ладно бы прошлое было адекватным, а тут ведь… эльфы!
   – И… – поторопил Шердом, заговорчески подмигнул. Кажется, он на моей стороне.
   Я решилась.
   Сперва сбивалась и мялась. Зачем-то раскрыла свой возраст, поведала, что учусь на последнем курсе университета, обожаю розовый цвет. В деталях расписала сегодняшнее утро, наш выезд из дома – для достоверности. Когда дело дошло до пикника, мое смущение улетучилось. Описывая Грегора и Антуана, я даже ругнулась. Крепко так, по-пролетарски.
   Ожидаемого аншлага мой рассказ не вызвал. Толстый скис окончательно, на меня даже не смотрел. Казалось, единственное, чего сейчас хотелось эльфу, – схватить что-нибудь тяжелое и прервать мои мучения навсегда. Зато Шердом слушал очень внимательно, вдумчиво.
   – А потом в шатре появился король… – Я даже зажмурилась, представила эту картинку. Вот он – высокомерный, злющий, мерзкий. Стоит с топором наперевес и скалится, морда эльфийская. – И меня отправили в прошлое вместо него. Видимо, в этот момент Георганус находился в своей спальне и я оказалась на его месте.
   Толстый эльф перевел скучающий взгляд на Шердома, спросил с толикой яда:
   – И долго нам это слушать?
   – Погоди, – отмахнулся черный. – А зачем тебя отправили в прошлое?
   – Как это «зачем»? Чтобы с пространственно-временным континуумом ничего плохого не случилось.
   Брови Шердома, так похожие на миниатюрные белоснежные облачка, подпрыгнули.
   – С чем?
   Объяснить эльфу, что такое пространственно-временной континуум, сложно, особенно когда сама толком не понимаешь. Поэтому я применила лучший аргумент блондинки – одарила Шердома ослепительной, обворожительной улыбкой. И, как часто бывает в подобных случаях, он догадался сам:
   – Тебя отправили сюда в качестве замены. Без этого переход в другое время невозможен. А эти двое, те, кто вызвал Георгануса, кто они?
   Я беззаботно пожала плечами:
   – Я ведь говорила. Принцы. Антуан вроде как из рода Вис… Верс…
   – Вистингов, – крякнул управитель.
   – Ага. А Грегор – из ваших, правнук короля.
   На последних словах мои собеседники притихли. Теперь глядели внимательно, хмурились.
   – А зачем им понадобился Георганус? – подал голос Шердом.
   И хотя я намеревалась быть предельно честной, сообразила: рассказывать этой парочке об истинном положении дел не стоит.
   – Да так… Потусить. Хотели показать ему наше время, в клуб там сходить… текила-пати…
   – «Потусить»?
   – Ну да. А что такого? Даже короли имеют право на развлечения.
   После минутного молчания Шердом заговорил вновь. Он был слишком серьезен.
   – Значит, между тобой и королем ничего не было. Это хорошо, даже замечательно. Оправдывать невиновного гораздо проще. И, как понимаю, король сейчас пребывает в будущем вместе с принцами из рода Вистингов и Севергов. Развлекается. Что ж… Это вполне в духе его величества.
   В глазах толстощекого управителя блеснуло уважение, голос прозвучал неожиданно учтиво:
   – Его величество Георганус просили что-нибудь сообщить нам? Может быть, они изволили дать распоряжения касательно вашей персоны?
   Я задумалась, такой поворот разговора – уже победа. Жизнь определенно налаживается!
   – Он просил принять меня по высшему разряду. И, по возможности, отправить домой.
   – Домой?
   – В будущее, – уточнила я.
   – Ах да… – протянул Шердом, откидываясь на спинку кресла. – Я мог бы отправить тебя в будущее, это несложно. Вот только в твоей истории есть пара нестыковок. Род Севергов, мягко говоря, не дружит с Вистингами.
   – Это сейчас! Но потом, через несколько столетий, ваши правители помирятся. Так бывает, уж поверьте.
   – Допустим… – Маг скосил взгляд на управителя. – А еще… переход, о котором ты говоришь, возможен только между родственниками. Кровь за кровь.
   Эльф в светло-зеленом камзоле кивнул с самой серьезной миной. А я задрала рукав кофточки и продемонстрировала служителям его величества запястье.
   – Перед тем, как вызвать короля, Грегор порезал мне руку и влил в рану собственной крови, – важно пояснила я. Эльфы могут строить из себя скептиков, но против фактов не попрешь.
   – Вот как? – оживился Шердом. – Дай-ка посмотреть.
   Он довольно грубо перехватил запястье, с интересом уставился на ровную, абсолютно гладкую кожу. Я чуть с кресла не упала:
   – А где?..
   – Что и требовалось доказать, – вздохнул управитель.
   – Подождите! Несколько минут назад порез был!
   – Правда? – Изумление в голосе Шердома прозвучало как-то неестественно.
   Я выдернула руку из крепкого капкана пальцев, уже открыла рот, чтобы возмутиться, но меня опередил управитель:
   – Итак, что мы имеем? В спальне короля обнаружена человеческая самка самого распутного вида. И она утверждает, что явилась из будущего в качестве замены Георганусу. В целом легенда здравая, но тот, кто ее составлял, не потрудился обеспечить самку доказательствами. Кто из врагов короля может быть настолько глуп?
   – А если все проще? – перебил Шердом. – Вдруг самка действительно принадлежит королю.
   – Нет! – взвизгнул толстощекий эльф. – Наш король никогда бы не пошел на такую низость! Это немыслимо!
   Шердом заявил со смешком:
   – В этой жизни возможно все. Один мой знакомый маг вывел недавно интересную закономерность: ненависть и любовь ходят рука об руку, и если мы яростно ненавидим какое-то явление или предмет, значит, подсознательно хотим им обладать.
   – Чего? – не понял управитель.
   Эльф в черном ответил подчеркнуто терпеливо:
   – Открыто Георганус высказывается против разведения и содержания людей и особенно осуждает связи между эльфами и людьми. Но потаенно… – Он кивнул на меня и стих. Я почувствовала себя мебелью.
   – Ересь! – вскрикнул толстощекий.
   – Тише, – отозвался Шердом. – Я не утверждаю, я предполагаю… К тому же Георганус вполне мог впечатлиться этой самочкой, глянь, какая хорошенькая.
   И хотя комплимент Шердома пролился бальзамом на мое испуганное сердечко, я взбрыкнула:
   – Прекратите! Я говорю правду! Шердом, вы ведь маг?
   – Я не просто маг, я – верховный маг королевства Севера, – расплылся черный.
   – Отлично! Значит, вы можете связаться с Георганусом и узнать, что я не вру!
   Не знаю почему, но я была уверена, что Шердом действительно может. К счастью, отпираться черный не стал.
   – Могу. Но не буду.
   – Почему? Шердом, вы понимаете, что ваш король в другом мире, в другом времени?
   – Как раз в этом я сильно сомневаюсь, Лёлечка. Его величество могли отправиться куда угодно и никого не предупредить. Такое и раньше случалось.
   Управитель важно кивнул, будто без его подтверждения слова мага не имеют силы. Я нашлась довольно быстро:
   – А если ему плохо? Если ему грозит опасность? Если ему не нравится мой мир?
   – Твой мир? – ухмыльнулся Шердом. – Какое скромное заявление. – И продолжил абсолютно серьезным тоном: – Если королю понадобится моя помощь, он со мной свяжется. Видишь ли, король обладает некоторыми магическими способностями.
   – Но…
   – Хватит!
   Управитель резко поднялся, несколько раз прошелся по комнате.
   – Что будем делать с самкой, Шердом? Казним?
   – Нет, – ответил маг. Я хотела крикнуть то же самое, но не успела. – Зачем казнить такую хорошенькую, воспитанную самочку?
   – А что тогда?
   Шердом глубоко вздохнул, отчего его лицо стало совершенно умиротворенным. Отозвался едва слышно:
   – Есть у меня одна идея…
   – Что вы имеете в виду? – начала было я, но Шердом повел рукой, и мир исчез, его место заняла абсолютная, беспроглядная чернота.

Глава 4

   Голос донесся, будто из другой галактики:
   – Эй… Просыпайся…
   За звуком последовал легкий шлепок по щеке.
   – А? – проворчала я, отчаянно пытаясь разодрать слипшиеся веки. Первые несколько секунд картинка была нечеткой, смазанной, после все-таки смогла различить зависшее надо мной лицо.
   Девушка. Кожа гладкая, глаза светло-серые, реснички светлые, губки бледные. Волосы скрыты под белым чепчиком, а по бокам торчат острые ушки. Ничего примечательного. Кроме ушек, конечно.
   – Где я?..
   – Цыц! – прикрикнула девица.
   Вскользь оценила ее платье – ничего особенного. Простое, блеклое, местами в пятнах. По-видимому, служанка, но зато гонору… Оглядевшись, обнаружила, что нахожусь в небольшой светлой спаленке, такой же невзрачной, как и эта девица.
   Служанка будто почувствовала мою неприязнь, с неимоверной наглостью сдернула одеяло. По коже побежали мурашки:
   – Я что, голая? Но почему?..
   Мое возмущение потонуло в злобном рыке:
   – Тварь! Мразь! Шлюха!
   – Я?
   Вместо ответа в лицо прилетела тряпка.
   – У тебя ровно час! Одевайся! За ширмой ванна, если ты, конечно, знаешь значение слова «мыться». И учти: если хозяину с тобой не понравится, отправишься в общий барак!
   – Погоди!
   Но девица вылетела из комнаты как пробка из подогретой бутылки шампанского. Здорово. Просто отлично.
   Брошенная мне тряпка оказалась платьем из легкой ткани, сильно напоминающей шифон. Даже без примерки ясно: в таком дальше собственной спальни показываться нельзя, в купальнике я бы выглядела намного скромнее.
   И тут меня будто током ударило. Я – в рабстве! Вместо того чтобы помочь, Шердом и управитель продали меня какому-то богачу. Как вещь, как… как…
   Ужас происходящего осознала не сразу, зато, когда поняла, сердце заколотилось бешено, лоб в мгновение покрылся испариной, ноги отказались повиноваться. Я осторожно легла на кровать, прикрылась прозрачным кусочком материи. Что делать?
   «Если хозяину с тобой не понравится… – прозвучал в голове звенящий голосок, – отправишься в общий барак!»
   Черт, это что же получается?
   Я ничего не знаю об этом мире, могу только предполагать. Если под кроватью короля обитает ночной горшок, значит, здесь нет канализации. Если эльфийский спецназ орудует мечами, то огнестрельного оружия тоже нет. Одежда эльфов намекает на отсутствие текстильной промышленности. Еще тут в ходу рабство. Значит, этот мир в лучшем случае похож на дремучее средневековье. И как же выглядит средневековый барак? Мама дорогая!
   На миг представила себя – милую, красивую, хрупкую – в окружении грязных, вонючих оборванцев и чуть не заплакала.
   Подняться с кровати оказалось очень непросто – ноги свело, по телу пробегала нервная дрожь. Осторожно приблизилась к единственному окну. Высоко. Этаж третий, не меньше. Из окна виден огромный, идеально ровный газон, за ним начинается полоса невысоких деревьев – сад. И над всем этим великолепием полыхает кроваво-красный закат.
   Память услужливо напомнила слова Шердома: «Нет ничего позорнее, чем связь эльфа и человека». И на душе стало еще гаже. Я в западне, в руках богатого эльфа-извращенца. А если следовать логике Шердома до конца, мой «хозяин» не просто извращенец, а зоофил, по местным меркам.
   Что делать? Боюсь, есть только один выход.
   Для начала попыталась унять нервную дрожь и отыскать ванну, о которой говорила служанка. Но то, что обнаружилось за ширмой, ванной назвать язык не повернулся – деревянная лохань, похожая на большой тазик с мутной, едва теплой водой. Показалось, в этой воде уже кто-то вымылся, и не раз. Пересилить собственную брезгливость оказалось сложно, но я смогла.
   Закончив водные процедуры, примерила приготовленное для меня платье. Ткань просвечивала нещадно, правда в нужных местах имелась дополнительная подкладка, но все равно чувствовала себя голой. Еще и этот разрез… до бедра. Единственный плюс платья в том, что оно розовое.
   Рядом с кроватью нашла пару тряпичных туфель а-ля пуанты. На поверку обувь оказалась очень удобной и на ногах неплохо смотрелась. Там же, на полу, лежал гребень. Я брезгливо отряхнула допотопную расческу и поплелась к небольшому зеркалу, висевшему на стене.
   О том, чтобы сделать приличную прическу, и мечтать нельзя, пришлось импровизировать, но это полбеды. Настоящая беда в полном отсутствии косметики, неужели эльфы настолько отсталый народ? Тут же вспомнилась королева, на лице которой не было даже тени макияжа, может, поэтому эльфийки такие злобные?
   Ай-яй-яй, во что же я вляпалась?!
   Если рассуждать логически, у меня есть все шансы вернуться домой. Сейчас родители в Англии: фирма отца осваивает новый рынок, его присутствие необходимо, а мама поехала за компанию, по магазинам погулять и проветриться. Но однажды они вернутся, и меня все-таки хватятся. Отец – человек проницательный, сразу на Машку выйдет. А там и до Грегора с Георганусом недалеко… Дальше – дело техники, а техника у нас на высоте, паяльники работают как надо. Значит, моя задача – просто переждать это время. Выжить. И нужно для этого всего ничего: быть послушной, хорошей девочкой. Ну и кое-что… перетерпеть. В моем мире подобные союзы – обыденность. Если тысячи девушек легко отдаются жирным, вонючим извращенцам, значит, и я смогу. На войне все средства хороши.
   Дверь распахнулась без стука. На пороге возникла все та же бледная служанка, презрительно скривила губы:
   – Пойдем. Хозяин уже ждет.
 
   Сделать шаг навстречу новой реальности оказалось гораздо сложнее, чем рассуждать о ней, – коленки предательски дрожали, сердце превратилось в кусок льда.
   Служанка деловито вышагивала впереди, то и дело оглядывалась. Миновав довольно короткий коридор, мы оказались на парадной лестнице. В том, что она именно парадная, главная, я ни капли не сомневалась: огромная, ступени из белого мрамора, перила блестят золотом. Если постелить здесь красную дорожку, то без стеснения можно запускать всю звездно-голливудскую тусовку. Но это, как оказалось, цветочки.
   Очутившись в просторном холле, я чуть не упала от восторга. Такой роскоши мог бы позавидовать любой олигарх. Пол, как и лестница, из белого, похоже, цельного мрамора. Потолок покрыт бесконечным узором из золотых завитков, его подпирают восемь белоснежных колонн. На стенах тоже золотые элементы, но они блекнут рядом с портретами в тяжелых, усыпанных драгоценными камнями рамах. В центре холла поразительной красоты фонтан. Здесь только музыки не хватает и неподвижных лакеев по углам.
   – Чего встала? – прошипела служанка, но сделала это на порядок тише, чем раньше. Видимо, присутствие хозяина пыл усмиряет.
   Я на мгновение зажмурилась, попыталась вообразить…
   Здесь должен обитать высокий худощавый аристократ с синими глазами и великолепными манерами. Галантный и до чертиков благородный. Он не посмеет меня обидеть. Но даже если хозяин особняка настоящий урод – стерплю. Лучше быть рабыней в роскоши, чем той же рабыней, но уже в бараке.
   И все-таки он должен, просто обязан быть красавцем! Иначе и быть не может.
   – Чего встала, спрашиваю?!
   Служанка схватила за руку и с силой, не свойственной нормальным девушкам, проволокла меня несколько метров. Отпустила, когда мы уперлись в тяжелую резную дверь. Она толкнула дверь без особого почтения, скомандовала:
   – Заходи.
   Мысленно перекрестившись, я перешагнула порог и онемела.
   Небольшой уютный кабинет выполнен в лучших традициях английской классики: светлые стены, массивные шкафы темного дерева, до отказа забитые книгами, камин, закрытый витиеватой кованой решеткой. На каминной полке часы, несколько статуэток искусной работы. Письменный стол – просто шедевр эстетики, рядом – узкий диванчик. Окна закрыты тяжелыми темно-бордовыми гардинами, свет дают несколько тусклых ламп, спрятанных за старинными плафонами.
   И посреди этого музея стоял лысый, обрюзглый мужик в отвратительном сером камзоле и смотрел на меня с такой ухмылкой, что впору лезть в петлю. Под взглядом масленых глазок моя уверенность отступила.
   Эльф протянул руку, сказал с хрипотцой:
   – Иди ко мне, деточка.
   Замерла. Ноги будто приклеились к полу. Не видела, но почувствовала, как захлопнулась дверь кабинета. Послышался отвратительный лязг – снаружи повернули ключ, перекрыли единственный путь к бегству.
   Хозяина моя нерешительность не обрадовала: брови сошлись на переносице, взгляд утратил маслянистость, стал злобным.
   – Иди сюда, – прошипел он.
   Только без паники! Без паники!!! Это всего лишь жирный, богатый эльф, ничего больше! Нужно попробовать завязать беседу, расположить к себе, вызвать симпатию. Может быть, разговор отсрочит более близкое знакомство.
   – Здравствуйте, – пискнула я. – У вас очень красивый дом.
   – Иди сюда!
   Ясно. Беседовать толстяк не собирается. Конечно, я ведь рабыня, мебель. Нужно подчиниться, просто выполнять его желания.
   Я проковыляла несколько шагов, когда расстояние стало критически опасным – снова встала. Новых приказов не последовало: эльф с несвойственной толстякам прытью подскочил, ухватил за руку и поволок к пугающей громадине дивана.
   Никаких комплиментов, никаких прелюдий, только потные объятия и зловонное дыхание. Я в мановение ока очутилась на злополучном диване, сверху навалилась тяжелая туша. Это оказалось куда противнее, чем предполагала. К горлу подкатила тошнота, я напрочь забыла об угрозе переселения в барак, обо все забыла! Выпалила:
   – Нет!
   Но эльф не услышал, вернее, не пожелал услышать.
   Тонкая ткань не может оградить от горячих, торопливых пальцев, которые стремятся не приласкать, а пощупать все, до чего дотянутся. Они не знают стеснения, нагло елозят по телу.
   – Нет! – взмолилась я.
   Ответом стало похотливое хрюканье, потная ладонь легла на грудь, сдавила. В тот же миг колено толстого эльфа попыталось раздвинуть мои ноги, но я сжалась, хоть и поняла – долго сопротивляться не смогу, хозяин гораздо сильнее. Тело эльфа затряслось, из горла вырвалось хрюканье. Я не сразу сообразила, что это смех.
   – Пусти меня!
   – Тихо! – рыкнул хозяин, от возбуждения голос совсем охрип.
   Пальцы эльфа нащупали злополучный разрез платья, коснулись обнаженной кожи. Минуя мое сопротивление, устремились туда, где границ приличия уже не существует. Я взвыла, попыталась извернуться и оттолкнуть. Непростительная ошибка – чем активнее сопротивляюсь, тем настырнее становится эльф. Нужно было прикинуться бревном.
   В голове промелькнула трусливая мысль – все правильно, Лёля! Продолжай! Ему понравится, и ты останешься здесь, в этом доме. Лучше стерпеть несколько минут унижения, чем оказаться в общем бараке. Пусть берет, что хочет, с тебя не убудет!
   К горлу подкатил комок тошноты, а я действительно замерла. Но хозяин не заметил – наваливался с прежним энтузиазмом, щупал, пытался задрать платье. Я представила, как этот свин пыхтит сверху, стонет и прикрывает от удовольствия глазки…
   Что случилось дальше – помню плохо. Кажется, рядом с диваном нащупала что-то холодное, увесистое. Потом раздался глухой звук. Эльф разом обмяк, расплылся по мне, придавил так, что даже вздохнуть не могла. По шее потекло нечто вязкое, горячее. Я пыталась столкнуть с себя эту тушу и, когда она все-таки свалилась на пол, долго, очень долго, глотала воздух.